Эпизод 6. Риск дело благородное

Макс исчез в полумраке подземных лабиринтов. Анин осталась одна в технологической нише, куда они пробрались с юношей среди нагромождений всевозможного промышленного мусора и брошенного оборудования.

Голова всё ещё побаливала, падение из подбитого флайера давало о себе знать. Удобно устроившись на колченогом кресле, девушка с запоздалым чувством страха подумала о счастливом стечении обстоятельств своего падения. Всё могло закончиться плачевно: перелом шейных позвонков, разбитая голова, многочисленные переломы конечностей, отбитые внутренние органы – эти страшные последствия минули её юное тело. Синяки и головная боль не в счёт! Главное – жива!

Успокоившись, уняв сердцебиение и учащённое дыхание, Анин стала анализировать своё состояние. Имплант молчал, попытки соединения с сетью окончились провалом. «Или в этом месте нет покрытия, или имплант повреждён в результате падения» - этот вопрос оставался пока открытым. Девушка решила вернуться к нему позднее, а пока нужно было отдохнуть и набраться сил…

Макс пробирался знакомым путём в общину. Территория, на которой обитало население их небольшого анклава, была защищена от внешнего проникновения не только естественными препятствиями подземного города, но и некоторыми техническими приспособлениями, отпугивающими настырных роботов, снующих в лабиринтах возле их поселения. Те, кто ушёл от репрессий и ограничений правительства под землю, обладали приличными знаниями и смогли организовать удовлетворительное существование для спрятавшихся людей.

Очистка и реорганизация городской среды проходила пока на поверхности. Идея была хорошая, но исполнение не учитывало интересы проживающих на нижних уровнях улиц немногочисленных людей. Их дома, не вписывающиеся в новую архитектурную концепцию развития городской среды, безжалостно сносились, а жителей насильно и без их согласия переселяли в резервации. Говорили, что ненадолго, а на самом деле – на неопределённое время.

Многие жители, фатально смотрящие на происходящие события, не сопротивлялись и покорно перемещались в новое место. Но были несогласные, которые уходили, как говорилось в периоды различных революций, «в подполье». Слухи о существовании общин непокорённых жителей распространялись среди людей, несмотря на репрессии и замалчивание этого факта в сети и средствах массового оболванивания. Эти люди, на свой страх и риск, покидали неблагополучные районы и искали анклавы несогласных с режимом. Получалось не у всех, многие попадались полицейским патрулям.

Община, где обитал Макс, считалась удачливой: полиция не совалась в их район, гидропонные сооружения работали исправно, удалось анонимно подключиться к энерговодам и коммуникациям доставки пищевых брикетов. Жилые помещения, которые в прошлом были огромным убежищем на случай военных действий, приспособили к повседневной жизни. Воздух подавался с помощью исправной системы вентиляции и очистки, в комнатах было чисто и сухо. Кроме решёния технических вопросов жизнью людей в общине управлял совет старейшин, которые, испытав трудности и невзгоды в прошлом, строили взаимоотношения в сообществе на принципах равенства и персональной ответственности каждого за свои действия.

Возвращаясь в место постоянного обитания, Макс надеялся привлечь внимание совета к персоне, найденной им девушки. Некоторое время назад он слышал разговор старейшин о необходимости незаметного подключения к каналам Системы с целью получения нужной информации о действиях правительства и путях решения некоторых технических проблем. Главная трудность при этом заключалась в отсутствии специалиста, имеющего имплант, совместимый с интерфейсом Системы. Анин могла бы оказаться недостающим звеном в предполагаемой комбинации. Осталось уговорить совет старейшин рискнуть, привлекая девушку к этой секретной и опасной работе.

Проникнув на территорию общины через замаскированный вход, Макс прямиком направился в помещение совета. Время было рабочее, старейшины должны были находиться на месте. Постучав в дверь и услышав разрешение, парень переступил порог помещения. В его сторону повернулись трое мужчин и одна женщина, работавшие над развёрнутой на столе схемой коммуникаций.

- С чем пожаловал, Макс? – спросил Влас, глава совета.

- Уважаемые учителя, я сегодня наткнулся в поиске на интересную девушку, - сказал Макс. – Она пострадала в результате покушения на неё, но жива и обладает имплантом Системы.

- Информация интересная, - промолвила Мари, женщина, входящая в совет. – А ты уверен, что она не подкинута нам Системой?

- Стопроцентной гарантии нет, - подумав, ответил Макс.

- Вот, вот! – вставил реплику другой член совета Алекс.

- Но с другой стороны, наша оборудованная точка доступа располагается не на территории общины, – рассуждает вслух Мари.

- Предлагаю оправданный риск, - подвёл итог дискуссии Влас. – Макс и Мари проводите девушку к месту доступа, попытайтесь выйти в сеть и сделать анализ результата. Макс постоянно должен быть с ней, обеспечить питанием и наблюдать за её поведением.

Поклонившись старейшинам совета, Макс вышел за дверь. Влас придержал Мари: «Будь внимательна, проследи соединение и обратный отклик». Она кивнула и вышла вслед за юношей…

Анин, применив методику расслабления, которая многие годы входила в комплекс физических упражнений каждого специалиста, пребывала в состоянии медитации. Физическое тело отдыхало, а мозг, по-прежнему, обрабатывал доступную информацию, анализировал её и пытался выстроить новую картину мира. Всё предыдущее существование девушки было подчинено идее служения Системе, которая, в её понимании, олицетворяла будущее государственного образования Российская агломерация. Вопросы политики и демографии оставались за скобками мировосприятия специалистов.

Сложившаяся ситуация воспринималась Анин, как крушение жизненных планов и принципов. Она по воле чуждой силы была выкинута из привычного повседневного круговорота. Столкнувшись с Максом, девушка начала осознавать, что существует и другая жизнь: неустроенная, грязная, полная лишений и ограничений, ютящаяся в подземных лабиринтах, преследуемая существующей властью, но при этом, дающая людям надежду на будущее и ощущение относительной свободы.

 «Где же тогда, правда? Правильно ли воспитывали нас с детства? Что такое Система для этих людей? Как мне жить дальше?» – эти вопросы роились в мозгу, не давали отрешиться от реальности, требовали принятия однозначного решения до повторного появления Макса.