Минск. Круглая площадь

Ёхан Леверда
---------------------
Минск. Круглая площадь

Когда наступает осень.
И очень уже  хочется снега.
А он не идёт. Не приходит. Мороз не индевеет на мостовых.
И пешие прогулки совершенно не доставляют.
Наступает грустный момент. В полночь , кряктя, надев старые кроссовки ,ты выходишь во двор. Разминаешь пятки. Вспоминая, где же ты оставил папин  старенький Москвич. Во дворе, внизу под балконом. Или в соседнем дворе, под старыми липами.
Тупо покружив во дворе и не обнаружив старика советского автопрома, направляешься в двор соседний. Чтобы наверняка.
Вот он. С весны закапанный липовым соком. Под фанарем. Черный и  мурзатый. С отломанной щеткой и разбитым задним левым фонарем. Внутри явно кто-то побывал. На заднем сидении одеяла и подушка. И десятки пустых бутылок из-под дешёвого вина. Ты стал прибежищем для кого-то. Пусть так. Кто-то должен укрыться от дождя и стужи.
Эх, старик, я совсем забыл про тебя, извини.
Дверь со скрипом открылась. Привычным движением вставил ключ зажигания. Повернул в первое положение. А вдруг?
Все же. Полгода. Старенький аккумулятор.
На пятом вж-вж мотор ожил и мелко затрясся.
Я включил ближний свет. Поддал газку. И вытянул заслонку прогрева.
Жив. Жив старичелло.
На ночной мойке запросили двойную цену.
Легко.
И вот , я, старый ассёл. В старой папиной шляпе качусь по ночному Минску.
Благо, колеса мне подкачали. Я выруливаю на ночную прогулку в вечность. Приемник хрипит. В нем частоты,  которых уже давно нет в эфире.
И я просто выключаю его.
Печка жарит. Звук мотора интереснее песен.
Я направляюсь в сторону велозавода. Мой старый мир. Мир детства. В центре Минска совсем не интересно. Все снесено и перестроено. Тут же остались старые дома и узкие улочки.
Я медленно качусь.
Надо бы залить семьдесят шестого. Но его нет уже тысячу лет.
Лампа загорается как не кстати.
Я заруливаю на Лукойл.
Придется залить девяносто второй.
За одно проверяю уровень масла. Пора долить. Даже не помню что было в моторе. Память. Она избирательна. Тут помнит. Тут не помнит.
Ночной Минск однобок.
Тишина. Никого. Воистину мертвый город одного человека.
Я направляюсь к Круглой площади. Прислушиваюсь к автомобилю. Что-то шуршит. Булькает. Но мы едем. Въезжаем на площадь со стороны Захарова.
Один круг. Второй. Третий. Четвертый.
Пятый...я ехал как в машине времени. Годы проносились перед глазами. Друзья. Встречи.  Первая любовь, Светка. Институт. Папины друзья-ветераны, артиллеристы, которые тут , на площади , в 89-ом, на девятое мая, наваляли синим фуражкам по самое не могу...
На  пятьдесят восьмом круге меня прижали у кафе Березка  два мощных бээмвэ с люстрами.
Били не сильно.
Что им бить меня, пенсионера, заплутавшего во времени и пространстве.

Старый Москвич сделал свое дело.
Разорвал мою память.