В защиту... петухов

Мое увлечение курами началось неожиданно…Мы с дочкой пришли на рынок в субботний день, когда торговали, помимо продуктов, еще и живностью. «Пойдем, посмотрим кроликов»,- предложила она. «Пойдем,»-согласилась я.
Пушистиков было много, и она с умилением смотрела то на одного, то на другого…Пройдя вдоль рядов, малышка  внезапно остановилась  у высокой клетки, занавешенной сбоку мешком. Сначала я увидела ее расширенные от удивления и восторга глаза, а уж потом содержимое клетки…
Это было куриное семейство. Но какое! Две курочки и... нет, не петушок! - огромный, высокий петух с мохнатыми лапами, ростом мне по колено. Курочки - одна рябенькая, белая с черным, другая рыженькая,- тоже были гораздо крупней обычных, с плотным ярким оперением, аккуратными маленькими хвостиками и мохнатыми лапами. Петух же  просто красавец: огненно-красные перья сияли на солнце, переливаясь всеми оттенками радуги, хвост украшали черные длинные стрелки, такие же очерчивали грудку. Шикарный гребень от тяжести кокетливо сдвинулся набекрень. А ноги! Перья  покрывали их до самых пальчиков и веером опускались на  землю.
«Мама, купи мне этих  курочек!»- взмолилась дочка. Я поинтересовалась ценой… Хозяин сразу предупредил, что продает только все семейство вместе за 5 тысяч: куры по полторы, а петух- 2 тысячи. Да, я пообещала дочке свою первую пенсию на любое желание, и вот оно неожиданно появилось… Я растерянно оглянулась. Заводить кур никак не входило сейчас в мои планы. Дома уже были попугаи, черепаха, хомяки, улитки, кролик … Пока я искала убедительные доводы, к продавцу подошел мужчина и поинтересовался стоимостью петуха, на что дочка уверенно и смело ответила: «Уже продан!»
Делать было нечего… Так на нашем дворе появились красавцы брама, степенные, уверенные  и на диво прожорливые птицы. Потом позвонила знакомая бабушка и умоляла забрать у нее наседку с пятью цыплятами: все равно, мол, пропадут - кошки растащат.  Спешно соорудив просторную клетку для новых жильцов, мы решили смириться с судьбой, толкающей нас на приумножение домашнего хозяйства, и принесли в ящичке белую наседку с желтыми  пуховыми  комочками. Они рассеивались по всей клетке, как горох, а потом стремглав катились  на голенастых ножках к маме, растопырившей огромные крылья. «Разводить так разводить!»- сдались мы и принесли с рынка еще коробку разноцветных цыплят  с надеждой, что теперь- то точно обзаведемся  курами. Сердобольная мамаша приняла всех, правда, теперь она передвигалась по клетке не всегда по своей воле, иногда ее несли набившиеся под крылья подросшие цыплята. Но курами оказались  только  пять родных, остальные   превратились в драчливых задиристых петушков, беспрестанно устраивавших бои без правил. Иногда приходилось отсаживать то одного, то другого в отдельную клетку, пока у потерпевшего не заживут раны или не проклюнется вырванный во время потасовки хвост.  Если бы не дрались, я бы оставила, наверно, всех, так необыкновенно хороши были они. Рубить таких красавцев рука не поднялась, и я договорилась на рынке обменять их на кур. 
 Четырнадцать скромных курочек благополучно прибыли к единственному оставленному для них петушку. Из всех кандидатов он выигрывал тем, что на макушке у него был кокетливый хохолок. Гребешок, напоминающий по форме яркий бархатный цвет  целозии…Черный, с зеленоватыми перьями на брюшке и пышном хвосте, с черно-белой рябой  грудкой, напоминающей ожерелье, желто-коричневыми крыльями… Ну не чудо ли?!
Честно говоря, я всегда относилась к петуху исключительно  как к украшению двора. Куры и без него несутся. К тому же, молодой  Петруха оказался крайне  интеллигентным. Он не бросался сломя голову в погоню за курами, как другие петухи,  старался каждую очаровать. Останавливался перед ней с поклоном, поворачивал туда- сюда  голову с тяжелым гребнем, отставлял в сторону крыло, галантно  касаясь им  земли, вытягивал ножку и начинал совершать вокруг избранницы танец, ритмично подергивая крыльями  и кивая в такт головой, отчего пушистый хохолок рассыпался, напоминая помпон для черлиденга…  Иногда он просто подметал пыль крылом перед очередной красоткой.    Некоторые курёхи удивленно сдавались без боя, но другие успевали упорхнуть. Так что, как на производителя я на него не надеялась, и, когда заквохтала наседка, а следом вторая, купила яиц у соседки и позволила им реализовать материнский инстинкт. 
 Наседки были подружками и отказались высиживать цыплят раздельно, снесли все перегородки в клетке и сидели бок о бок, пока наконец не появилось шумное потомство, сразу оценившее преимущество иметь двух мамок .
Когда они уже начали подрастать, случилось непредвиденное. Самая старая курица, которой было лет шесть,  тоже решила стать матерью… Дело шло уже к осени, и хозяин не хотел уступать ей. Терпеливо сбрасывал с гнезда, а она снова семенила  на своих кривых лапках  назад, ждала, пока куры снесут очередное яйцо, осторожно подкатывала его клювом под себя и усаживалась… Мне стало жаль бедняжку. У соседей не было яиц на продажу, и я решила рискнуть…Набрала разноцветных яиц от разных пород своих кур и подложила под нее 13 штук, надеясь, что среди них найдется хоть несколько  оплодотворенных…
Наседка оказалась на редкость понятливой и аккуратной. Она ни разу не позволила себе загрязнить гнездо, всегда слетала с него и делала свои дела рядом. Медленно и с наслаждением  пила воду из поилки, не опрокидывая ее, скромно склевывала зернышки из чашки и спешила вернуться на место; в общем, вела себя, как опытная мамаша, высидевшая не одно потомство. Я обеспечила ей покой и уединение и была вознаграждена за доверие.       Однажды утром  послышалось слабое попискивание, а под грудкой взволнованной курочки я увидела яичко с проклюнувшимся любопытно вращающимся  носиком.  Потом появился еще и еще один… «А молодец Петруха-то! Оказывается, знает свое дело!»- подумала я теперь о нем с уважением…
Восемь малышей вылупилось, и процесс внезапно прекратился. Тишина…Но она терпеливо переворачивала яйца, не сходила с гнезда, хотя малыши настойчиво требовали воли и взбирались ей даже на голову. Она позволила мне проверить содержимое гнезда, и я выяснила, что все остальные  болтыши…
Но какими очаровательными были вылупившиеся  малыши! Желтенькие с крохотными пятнышками, рыженький, серо- голубой, черненький с желтым брюшком и кончиками крылышек и крошка шоколадного цвета.   Наседка трогательно ухаживала за ними, обучала аккуратно есть и пить, так, чтобы не намочить нежное оперение.
И все-таки  недооценила я  Петруху! Я приписывала все заслуги курам и искала сходство только с ними, но через некоторое время вдруг заметила, как у беленькой малышки дерзко вздернулись перышки на головке. Потом разлохматилась рыженькая. Да это же хохолки прорезаются!- удивилась я. А когда у голубой появилась шикарная шапочка наподобие кавказской папахи, я была просто в восторге! Ай да Петенька! Постарался! Угодил хозяйке!
Семейство находилось в отдельной клетке, и папаша частенько подходил к своим отпрыскам и подолгу с ними беседовал, кивая головой. Курица не бросалась на него драться, а поддерживала  диалог, почтительно подталкивая к нему то одного, то другого малыша. Очаровательная семейка! Когда им пришло время прогуливаться по двору, он иногда на ночь заходил не в привычную клетку для взрослых птиц, а к ним, причем всегда был радушно принят и позволял малышам бегать у себя под крыльями и играть хохолком. Садились они рядышком и мило ворковали, поглядывая за озорными крохами.
  К зиме уже было понятно, что в семье 3 петушка и 4 очаровательные курочки. К несчастью, самая яркая кроха прожила лишь несколько дней. Хохлатками оказались две курочки и голубой петушок.
Да, недооценивала я, оказывается, петушиную роль в воспроизведении потомства! Простите меня, Петрухи! Самое ценное и прекрасное - от вас, мужчины!