Допинг в контексте искусственное естественное

Спорт стал глобализирующим фактором чуть ли не с момента своего зарождения – и не только потому, что взрывообразно расширил ареалы своего распространения. В самой сути спорта – внедрение точных и универсальных способов измерения человеческих двигательных способностей – обнаружилась формула «поверки алгеброй гармонии». Мировой рекорд, пусть поставленный в никому не известной деревеньке, общезначим потому, что протокол о его достижении «оцифрован», как сейчас говорят. то есть зафиксирован метрической системой мер. Универсальная мера измерения приравняла страны и континенты в едином стремлении одолеть не просто соперника, а любого соперника в заочном сопоставлении силы, ловкости, скорости. Спорт стал мерой возможностей человеческого организма. И стал одновременно местом их преодоления, выхода за пределы не просто обычных, а сверх-обычных возможностей.  Как часто бывает, благие намерения создать эталон красоты, силы и здоровья вымостили дорогу в коммерциализацию спорта, его политизацию, то есть привнесение в спорт «посторонних» компонент сделали его опасным, травматичным и часто - нечестным. Ради достижения победы и рекорда стали привычными не вполне или совсем не честные способы борьбы. Хорошо известны, в частности, «договорные» соревнования – в игровых видах спорта, в единоборствах, в гонках разного рода и т.д. Среди этих способов видное место занимают разного рода стимуляторы, мобилизующие дополнительные возможности организма к сверхвысоким нагрузкам, и соответственно, достижениям. Таким образом, в очередной раз высвечивается еще одна грань глобализации – разгон без тормозов чреват трагедиями.
 Проблема допинга в спорте активно обсуждается и в прессе, и в науке, и в спортивной и околоспортивной среде. На официальном уровне безоговорочно признается, что допинг – это зло. Приводящее к искажениям в этике спорта и в оздоровительной функции спорта. Но вопреки многим усилиям искоренить допинг проблема остается. Риск нечестной победы, даже смертельный, не останавливает спортсменов, тренеров и чиновников от спорта от фактического применения запрещенных стимуляторов. Почему? Признание Анфисы Резцовой , с которым соглашаются практически все спортсмены и тренеры – без допинга нет победы. Таков уровень современного спорта. Рекорды как правило находятся далеко за пределами возможностей человеческого организма. Да, допинг – нечестная стимуляция, но есть способы не попадаться – и медицинские, и договорные, и организационно-финансовые. Смысл борьбы с допингом, да и вообще с жульничеством, вроде минимоторчиков на велосипедах – людям нужен чистый эксперимент, без искажений свидетельствующий о возможностях тренированного тела (и духа) перекрыть вчерашний рекорд.
 Попыткам поймать на допинге противостоят изощренные и не менее дорогие способы обойти так или иначе допинг-контроль. Дискуссия о запретах стимуляторов ведется в пределах представлений о естественном и искусственном. Естественными считаются способы подготовки и состязательных практик без применения фармацевтических средств стимуляции. Искусственными – стимулирующие средства, попадающие в организм спортсмена извне, в основном из области медицины, фармакологии, генной инженерии. При этом искусственное нагружается отрицательными, а естественное – положительными коннотациями.
Спорт высших достижений – это «лаборатория», в которой человеческий организм испытывается на рекордные достижения. Тут интересен не Петров, не Иванов, а человек как организм. Он может принадлежать и Петрову, и Иванову. Но это не важно, важно сколько можно поднять, за сколько пробежать или проплыть, на сколько можно прыгнуть. Кто кого может поколотить. Ради этого и петровы, и ивановы отобраны с детства и ничего в жизни не знают и знать не должны. Они не люди, писал я, они частичные люди: они не больше, чем их организм, доведенный до пика возможности в каком-либо движении. Тренировки с трех лет и жизнь до тридцати. Всё. Больше никому ни тело, ни то, что там в нем обреталось, никому не нужны. Никому – в смысле благодарного человечества, которое протестировало на иванове-петрове некие предельные возможности отнюдь не душевного свойства. Что там этот чемпион говорит или думает, это никого не волнует. Ну, может кроме таблоидов.
Тут еще нюанс: организм – это национальное достояние. Это флаг, гимн, это кузькина мать им и вперед нам. Это деньги, это политика и это фанатизм. Это спортивная (заметьте!) честь, (спортивное) достоинство, (спортивная) справедливость и (…) героизм. Короче, всё хорошее.
Но от организма не требуется ничего, кроме. Ничего! Его можно и дальше использовать – депутатом, киллером, да как угодно,  да-да, как угодно будет тем, кто их использует. Но ему не предписано быть организмом Человека. То есть существа разумного, ответственного, совестливого и достойного человеческого звания. Спортсмен – это сверхчеловек, он сам себе судья, законодатель и … - палач. Там, за барьером, который преодолен таким тяжким трудом, в разряженной моральной и мотивационной атмосфере, уже нет места обывательским критериям допустимого и недопустимого. Там есть снисходительное, пренебрежительное игнорирование здравого смысла, - «вам не понять». Первый – это значит исключительный! И никто тебе не указ. Спортсмен никому ничего не должен, кроме рекорда. Его так вырастили в лаборатории по имени спорт. Он не должен знать языка родного, не должен иметь манер и совести, не должен ничего, что мешает быть наверху. То есть может, но не обязан. Это правила, принятые в реальной жизни: «такова спортивная жизнь».
Двойственность спорта, о которой так выразительно написал книгу А.А. Передельский , состоит в двойной морали – реальной и показной. Спортсмен стоит перед дилеммой – победить всех (в том числе и свои физические возможности) и при этом оставаться на уровне позавчерашних моральных императивов «чистоты» спорта. Или использовать «маленькие хитрости» вместе с механизмами «прикрытия» греха, в надежде избежать либо разоблачения, либо наказания.  Именно на его фигуре сходятся противоположные силы, они раздирают его существо не хуже пыточных изобретений средневековья. Причем в закрытых стенах «лаборатории по имени спорт» считаются приемлемыми нечистые методы соревнований, но на открытых аренах демонстрируется показное их осуждение. Готовили к одному, а столкнулись с другим. Оказывается, спортсмен не имеет права обманывать ради победы? Не идти на всё ради страны, гимна и флага? Ради любимого и почти совсем не страшного начальства? А кусок хлеба? А детство в воде? На корте? В ринге? А подмены, подставы, договоры «в третьем раунде ляжешь», во втором пропустишь – интересы клуба! Да мы же так выросли, мы так воспитаны – не поймали  - чист! Помните, как раньше говорили: не за то цыган сына бил, что воровал, а за то, что попался.


Естественные «допинги»
Речь идет не о допингах в медицинском смысле слова, поэтому слово «допинги» взято в кавычки. Речь идет о мотивации, которую тоже нельзя не назвать экстремальной. Просто перечислю, не вдаваясь в подробные описания. Тренировка как искусственное приобретение естественных качеств и свойств. Работа организма человека в экстремальных режимах, узкая специализация на определенных видах движения, многолетняя изнурительная практика тренировок и соревнований создают резервы «естественной» готовности к рекорду. Мышечная память, отработанная годами специфическая ловкость, повышение функциональных показателей, использование особенностей строения тела, особенностей возраста, не говоря уже о строгом отборе начинающих спортсменов, - много обстоятельств, которые составляют так называемую естественную компоненту спортивного результата. Хотя о естественности тут можно говорить с очень большой натяжкой, - ведь спортсмен фактически превращается в однобокую функцию того вида спорта, которым занимается. Из его жизни изъяты многие другие сферы деятельности, которые делают человека целостным существом. Насколько это естественно? Настолько же и искусственно, раз человек поставлен в такие предписанные, жесткие рамки ради достижения весьма искусственно определенной цели. Уж если разобраться, то какое дело Иванову, Петрову и Сидорову до пределов человеческого организма? Зачем приносить себя в жертву чьему-то интересу, чьей-то любознательности, чьей-то гордыне?
Наряду с мобилизацией сил организма спортсмен мобилизует и силы души. Здесь работают социальные факторы: лидерство  и статус в  обществе, заработок, престиж, героизация чемпионства…  Состязательная мотивация, ее разные виды – в игровых, силовых, гладких видах (бег, плавание, велосипед, …) – настолько же естественная, по мнению многих авторов, компонента человеческой природы, как и агрессия, доминирование.  Стремление к победе, к доминированию, славе, почету, - это сильные стимулы, можно даже сказать – стимуляторы. Кто-то считает, что лидерство вписано золотыми буквами в человеческую природу, кто-то полагает, что это культурная конструкция, кто-то видит в спортивном лидерстве сублимацию общественной агрессии.  Все правы, наверное, частично. Мобилизационная мотивация, поддержка – психологическая, финансовая, идеологическая (честь и достоинство клуба, страны, расы, религии, флага…) приводит к героизации спортивного подвига. Чемпион – фигура квазирелигиозного плана, он велик далеко за пределами стадиона, он гуру фанатов, медийная персона, объект обожания и поклонения. Спортсмен идентифицирует себя с чем-то большим, чем он сам – с флагом, страной, клубом, еще чем-то возвышенным. Есть всегда что-то неопределимое, подсознательное, неявное в побудительных мотивах спортсмена. Профессиональная этика, императив «так надо», преодоление пределов…
Помимо этого, спорт стал средством заработка, стал высокооплачиваемой профессией, то есть цель спортсмена выводится из чисто телесных практик в социальные и экономические пространства.  Насколько это естественно – тоже можно спорить. Победить на дистанции, поставить рекорд – это ведь значит утвердить свою персону выше всех. Но самолюбие – не самая большая добродетель. И несмотря на понятие «чистый спортсмен», «чистый спорт», все же в спорте цель оправдывает средства. Спорт как институт  предоставляет возможность получить работу бывшим спортсменам, так что карьера спортсмена не так уж и бесперспективна (как несколько утрировано я написал чуть выше).
Эстетическая компонента – красота как неявная и явная цель занимает важное место в спорте – и как в зрелище, и как во внутренней мотивации. Чистота движения в дзюдо важнее победы, техника дриблинга важнее гола, стиль игры бывает важнее выигрыша. В игровых видах на первое место выходит красота не только тела, а движения, команды, тактики, замысла, стратегии.
Психологическая компонента – в спорте человек достигает полного (или не очень) ощущения, что он состоялся, что он преодолел непреодолимые барьеры, что он перешагнул через природные ограничения и стал выше них. Выше своих коллег по цеху, выше всех вообще на белом свете. Это льстит самолюбию и мобилизует на борьбу за свое место в пантеоне героев.
Социальная компонента: спортсмен высокого ранга часто становится государственной персоной, он на верхнем этаже социального Олимпа. Он прославлен, богат и влиятелен.
     Промежуточными в данной классификации являются средства повышения результатов, связанные с развитием технологий производства инвентаря. Это тоже поле бесконечных усовершенствований, причем часть из них считается приемлемой, а часть – нет. Гибкие шесты для прыгунов в высоту прижились, а купальные (точнее говоря – спортивные) костюмы с отталкивающим воду эффектом – отменили. Инвентарь может значительно помочь спортсмену улучшить результат (примеров много: это и лыжи, и коньки, и стрелковое оружие, включая луки, обувь, новые материалы для одежды и т.д.). Но вот решения, какие новшества приемлемы, а какие – нет – дело конвенций спортивных чиновников, отчасти – спортивной общественности.
Искусственные допинги   - это лекарственные препараты, которые вводятся в организм не для лечения, а для стимуляции двигательных и ментальных функций. В последние годы к арсеналу стимулирующих воздействий добавилась генная инженерия, выводящая на принципиально новый уровень всю проблематику «улучшения человека», прежде всего – его организма. За искусственными допингами очень строгий контроль, который осуществляет ВАДА – всемирная организация по допинг-контролю. Это большая и очень дорогостоящая деятельность. Но не менее изощренными являются и способы обойти контроль и спрятать так или иначе следы запрещенных препаратов.  Спортсмены так и говорят: большой спорт нынче – это борьба фармацевтов, а спортсмены – просто полигон для их разработок.
     Между обычными лекарствами и запрещенными средствами нет четкой грани, скорее границы определяются конвенциональным способом, и то, что вчера еще считалось безвредным, завтра уже может попасть в список запрещенных препаратов. Строгость норм соседствует с условностью конвенций, и немудрено, что такая ситуация провоцирует практики и техники «легального» обхода запретов. Рука об руку идут средства для адаптации к высоким нагрузкам, восстановительных процедур, и использование этих же средств и препаратов как стимуляторов. Такие критерии использования фармацеи, как вред здоровью, возрастные и половые особенности организма, - очень подвижны, часто просто нерелевантны, поскольку организмы у всех разные, а критерии – обобщенные. На индивидуальных особенностях спортсменов как раз и спекулируют так называемы исключения, когда «в силу обстоятельств» стимуляторы считаются необходимыми лекарствами. Известно, что норвежские лыжники всей командой хворают астмой, что позволяет им пользоваться такими исключениями. 
Сделаем шаг в сторону. Человек много веков живет в искусственно созданной им среде, которую называют второй природой. Жилище, утварь, транспорт, кухня, одежда… Вот эта вторая природа – не нечто внешнее человеку, - меняя ее, человек и сам меняется. Поговаривают даже, что вторая природа командует человеком, подчиняет его себе, уродует и губит. Так или иначе, они активно взаимодействуют, и это взаимодействие проникает очень глубоко в плоть и ткань социального как такового. Полагать, что тенденция распространения второй природы на территорию первой, то есть техники на тело, не имеет отношения к спорту – наивно. Конечно, в спорт наряду с усовершенствованием инвентаря вторгаются попытки усовершенствовать и тело. Именно этим озабочены биотехнологии, которые используются для диагностики способностей, коррекции особенностей организма, а в скором будущем, возможно, - для создания супер-организмов, далеко превосходящих обычные. Бороться с этим трендом, - все равно что пытаться остановить ветер. Но теперь, когда мы ввели в рассуждение концепт социального, поменялась и конфигурация проблемы допинга. Ее не решить, и даже не понять, оставаясь в пределах изначальной оппозиции «естественное – искусственное». Мы имеем дело с триадой, устроенной куда сложнее и противоречивее, чем простая бинарная связь.
Зададим вопрос: кому из основных акторов спорта нужен допинг? В спорте есть спортсмен, тренер, зритель и руководитель. Куда ж без него. Он же политик, он же (упрощенно говоря) и спонсор. И есть развернутая инфраструктура – медицина, фармацея, эксплуатационные и технические службы, массмедиа, спортивная промышленность. Но основные фигуры – первые четыре. Оговорюсь: речь идет о большом спорте. В маленьком нет проблемы допинга. Это сразу выводит нас на линию рассуждения о том, что допинг проживает только в профессиональном спорте.
Нужен ли допинг спортсмену? И зачем? Конечно, нужен, если перед ним стоит задача перекрыть рекорд. Задачу такую может поставить либо начальство, либо себялюбие самого спортсмена. Но себялюбие требует чистоты эксперимента - зачем мне самому себя обманывать? Обманывать своих соперников, которые тоже многие годы потратили на тренировки, чтобы сойтись в честном соревновании. Я себя уважать перестану. Нет, самолюбие – не мотив.  Так что, скорее всего, не нужен.   
    Нужен ли допинг тренеру? – Конечно, нужен, если на кон поставлены козыри – личная карьера, приказ начальства, горячая любовь к родине, гимну, флагу и национальной валюте. Всё зависит от результата его воспитанника. Понимаете? Все мотивы лежат за пределами самого спорта, тренинга, заботы о здоровье молодежи, за пределами соображений порядочности и ответственности. Делать карьеру на костях? Вовлекать своих воспитанников в нечестные и опасные махинации? Снимите с тренера груз ответственности перед руководителями спорта, отмените «победу любой ценой» – и я смело скажу, что тренеру допингование ни к чему.
Нужен ли допинг зрителю? – нет. В зрительской среде активно востребованы понятия честного соперничества, моральных устоев спорта, неприятие жульничества. Победитель, рекордсмен, чемпион – властелин сердец. Кумир должен быть кумиром во всем, в том числе и в нравственном отношении.
     Нужен ли допинг руководителю? Конечно нет. Ему лично не нужен, зачем ему собой рисковать? Он нужен его подопечным, потому что они от него зависят, они приносят ему фишки, очки, бонусы – деньги и власть. Они должны победить, чтобы он жил еще комфортнее. Руководитель ухитрился извлечь выгоду из бескорыстного  - при этом замечу – не своего – интереса к высотам движения и координации, и так построить институт спорта, чтобы стать бенефициаром длинной цепочки – от детских секций до госбюджета.
      Единственный персонаж, которому нужен допинг – спортивный чиновник и его политический куратор. Положение усугубляется международной конкуренцией. Международные спортивные организации стали штабами по управлению сложнейшими отношениями – между странами, клубами, федерациями, финансовыми организациям, наукой, образованием, тренерскими сообществами, массмедийными структурами, рекламой и т.д. С ними связаны производство, организации досуга, туризма, соответствующего им бизнеса, колоссальные денежные и ресурсные потоки. Но и национальные спортивные структуры не уступают им по объему фактической власти, по строгости принятия решений, по влиянию на спортивную жизнь. Спорт опутан силовыми линиями, которые чертят организаторы и руководители спорта.
     Вот здесь и зарыта собака. Вот здесь и надо искать корень проблемы допинга. Проблемы обмана, лицемерия, подтасовок, скандалов, дисквалификаций, увечий и смертей .  Официальные опровержения массового применения допинга разбились после бегства из РФ одного из руководителей  Антидопинговой лаборатории Г. Родченкова . Его разоблачения были связаны поначалу с личной обидой на руководство отечественного спорта из-за отсутствия поддержки во время допинг скандала, и потом переросли в раскрытие всей картины жульничества и подмены проб на допинг в антидопинговых лабораториях. Его «предательство» было настолько неожиданным и серьезным, что он всерьез опасался за свою жизнь. Признать тотальную систему жульничества чиновники не могут до конца до сих пор, несмотря на развернутые доказательства, собранные в докладе Макларена  и вынужденные признания и отставки нескольких спортивных руководителей. Тем не менее, до сих пор звучат нелепые попытки из уст  спортивного официоза свалить очевидную вину на кого угодно, в том числе и на международные спортивные организации, и даже на происки «западных политиканов». Так, советская и российская конькобежка, депутат Госдумы Светлана Журова прокомментировала состояние российского спорта. «Над спортсменами были проведены эксперименты с допингом... Просто кто-то хотел заработать денег» — высказалась она. По ее мнению, в настоящее время никто не стесняется накладывать на российских спортсменов санкции за присоединение Крыма, а также за события 2014 года .
      Вывод такой: Противопоставление «искусственное – естественное» превратилось в противопоставление «социальное – разумное». Продолжение дискуссии о допинге только и исключительно в рамках оппозиции «естественное – искусственное» - это явный или неявный, сознательный или нет, уход от сути дела, от реальности, в которой вовсе не химия, лекарства и биотехнологии являются решающими звеньями принятия решений. Спорт так устроен, что стал своей противоположностью – опасным и лживым. Я специально утрирую ситуацию, прекрасно понимая, что не весь спорт поражен язвами обмана, что в спорте много прекрасного, - и в телесном, и в душевном плане, что многие великие спортсмены находят в себе силы быть выше неприемлемой практики руководства и стимулирования… Но проблема существует, и ее обсуждение, как мне кажется, фокусируется вовсе не на ее подлинных причинах.  Складывается впечатление, что противопоставление «естественное – искусственное» камуфлирует то обстоятельство, что  в него вторгается социальное.  Решить проблему допинга без реформы организационной структуры спорта невозможно. Для этого надо переосмыслить базовые представления об устройстве спорта высоких достижений – о личности спортсмена, о тренерской работе, о роли спортивных обществ и управленческих структур, о рекордах и мотивах и стимулах и многое другое. Данная статья – приглашение к разговору на эту тему.