Почему добрый человек идиот?
Уж кому-кому, но не мне, вволю поиронизировавшему над синдромом Поиска Глубинного Смысла (ПГС), страдать этим недугом интеллектуалов, заставляющего выискивать тайные смыслы в узорах на обоях. Анамнез болезни ПГС, поражающей интеллигентов и учащихся старших классов, так описывается на сайте «Луркоморье»: «Это заболевание, известное также как синдром школьных уроков по литературе проявляется в непреодолимом стремлении искать глубинный смысл в любых произведениях искусства. Иногда подобное стремление является следствием паранойи».
Что тут скажешь?
Бес попутал.
Единственным оправданием может быть только это: «не я первый начал». Поводом отступничества от принятой мною генеральной линии стал просмотр передачи «Наблюдатель» на телеканале Культура, посвященной очередной годовщине публикации романа «Идиот».
Ведущий (а им в этой передаче был Андрей Максимов - писатель, драматург, журналист и прочая, и прочая и прочая…) безуспешно пытался добиться от приглашенных знатоков творчества Достоевского ответов на достаточно простые, вроде бы, вопросы.
Например, почему зло признается нормой человеческого поведения, а человек, обладающий добротой, состраданием, с душой светлой и благородной, и побуждениями искренними и чистыми, отождествляется с идиотом?
Ответы были разные, эрудиции приглашенным не занимать. Но ведущий сокрушался: «Ни один гость не отвечает на мой вопрос».
Можно я попробую?
Позвольте мне, как эксперту-самозванцу, достать вам, читатель черную метку. Диагноз: «здравомыслие». Симптом: вы считаете эгоизм нормой, а добро — тактическим камуфляжем. Поздравляю, вы — адекватный продукт эволюции. Вы усердно, по Чехову «выдавливаете из себя раба», но на его место приходит не ангел, а гипертрофированное «Я». Прогрессирующий эгоизм — вот что заполняет образующуюся пустоту.
Достоевский сам на этот вопрос ответил: «Возлюбить человека, как самого себя, по заповеди Христовой, — невозможно. Закон личности на земле связывает. Я препятствует. Один Христос мог, но Христос был вековечный от века идеал, к которому стремится и по закону природы должен стремиться человек».
Думаю, что все поняли – и у Достоевского причина в эгоизме («Я препятствует»).
Эгоизм есть у всех. А Мышкин собрал в себе лучшие (недоступные нам) качества именно потому, что в нем не оказалось одного, для нас с вами основного свойства – эгоизма.
Есть в русском языке слово: Исусик. Так называют человека, прикидывающегося невинным, кротким. С этим все понятно. Но если приходит понимание, что невинность и кротость — не маска, а истинная суть, это вызывает шок. А шок — это боль. И единственный способ справиться с болью — нанести ответный удар по ее источнику.
Не забудем, что князя окружают не наши с вами современники, он живет среди людей, которые действительно боятся Божьей кары, они искренне верят в Бога. Но и на этом фоне Мышкин создание чуждое, инородное, а потому и отторгаемое.
Роман именно об этом.
Западный читатель, воспитанный на формуле «успех = благоволение Божье», читает «Идиота» как захватывающее фэнтези. Морально-этический конфликт между личностью и обществом с такой фабулой интересен им в первую очередь, тем, что открывает им неведомый мир, в котором возникают коллизии иной, абсолютно чуждой основы.
Итог? Идиотом быть плохо. Но это лишь в том случае, если вы — не идиот. Правда, это может быть диагноз не вам, а миру вокруг.
Свидетельство о публикации №221102700717