Верят ли рэперы в Бога

               

С первого взгляда, Толян был обычным подростком. Однако, весь его внешний вид, подразумевал предпочтения к строго определённой музыкальной субкультуре. По чересчур широким штанам и всепогодному балахону с капюшоном, из под которого вываливались длинные всклокоченные дреды, Толика можно было заприметить издалека. И всё бы ничего, рос бы себе этот паренёк и рос, но как вы уже поняли, Толик очень любил слушать рэп.

О новом музыкальном пристрастии Толяна, вскоре узнал весь двор. И даже не благодаря его специфическому прикиду, а тем тоннам музыки, что извергались из окон его квартиры в послешкольные часы. В этом действе ему с удовольствием помогал старенький усилок «Радиотехника 101» и две шестидесяти ватные колонки, доставшиеся по наследству от неизвестно куда девшегося отца. Так что абсолютно все окрестные бабульки с «Девятки», со сто процентной точностью знали, к кому ночью приходит «окоянный сотона».

                ***

Как минимум раз в неделю, обычно в субботу с утра, Толян либо один, либо со школьным приятелем Гошкой, ходил на «Горбушку» проверить, не появились ли в продаже свежайшие новинки, мировой музыкальной индустрии. Они с нетерпением и страстью первооткрывателей, барражировали вдоль музыкальных лотков, высматривая искомую музыку. Если удача в тот день была на стороне Толяна, то он с радостью покупал там вожделенную аудио кассету, а после, как метеор мчался домой, чтобы поскорее её прослушать. Иногда Толян мчался домой не из-за обретённой радости, а просто так, чтобы не отхватить очередных люлей. Отхватить же их запросто можно было либо от скинхедов, либо от металлюг, которые в отличии от Толяна, рэп откровенно ненавидели, в прочем так же, как и самих рэперов.

Как вы уже поняли, самой большой страстью жизни Толика была музыка и не просто музыка, а хип-хоп! Новое веяние, пробившееся в страну после внезапно обвалившегося «железного занавеса».  Правда рухнул этот занавес настолько сильно, что от ударной волны разрушилось не только остатки берлинской стены, но и, по всей видимости, часть кремлёвской. Но это уже другая история и с Толяном она никак не связана.

Хотя как это не связана! Очень даже связана…

Незадолго до того, как Толян решился принять культ хип-хопа, он рос вполне себе обычным советским ребёнком. Пожалуй, единственным отличием от современных детей было то, что на свидетельстве его рождения, как дань былым дням, красовался герб с серпом и молотом, во главе с четырьмя гордыми буквами СССР. И хотя тогда он был ещё совсем маленьким, но он прекрасно помнил, как это было круто - жить в стране советов... Казалось сама атмосфера в той стране, была какой-то иной – человеческой что ли. Но время шло, и старый Арбат стал новым центром свободы; вне партии, вне коммунизма и вне марксистской идеологии. Ну а у постсоветской молодёжи, с невиданной быстротой, стали появляться новые, доселе невиданные ценности.

                ***

Несколькими годами ранее, в аккурат после окончательного развала Союза, так же неожиданно, стало модно ходить в церкви. Под горячую руку, вдруг уверовавшей матери, попал и Толян. В совсем юном возрасте, когда иной интеллигентный молодой человек уже вовсю подумывает о дальнейших перспективах своей будущей жизни, мать Толяна, ничего ему не сказав, однажды взяла его с собой в город. Как уже выяснилось позже, они направлялись к одной из церквей, которые появились разом из неоткуда, в абсолютно атеистической стране. Тогда Толян ещё не думал о таких тонкостях и хитросплетениях теоретического материализма Карл Маркса и Фридриха Энгельса, но сомнения по этому поводу в его голове всё же возникли.

Самой процедуры толян толком не запомнил, да и не интересовался он этим в те годы. Но с тех пор, на обычной капроновой верёвочке, на шее у Толяна висел маленький, невзрачного вида алюминиевый крестик. Не сказать, чтобы он шибко мешал Толяну, но дабы лишний раз не расстраивать набожную мать, он решил его не снимать.

Конечно, можно с некой натяжкой сказать о том, что Толян всё же изредка думал о божественном проявлении, но эти его размышления были настолько абстрактны и разрозненны, что мозг его с трудом мог родить, хоть кукую-то здравую логическую мысль по этому поводу. Можно сказать, что Толян находился в состоянии шаткой неопределённости. По старому стилю, так сказать – беспартийным. И неопределённость эта была такого свойства, что если бы мысли были материальны и имели три состояния вещества; твёрдое, жидкое и газообразное, то размышления Толяна о божественной природе мира, блуждали бы где-то между этими тремя состояниями в виде неосязаемого эфира.

В итоге, после  нескольких неудачных посещений церкви, мать Толяна заметила, что сын не в восторге от происходящих там лицедейств и впредь, более уже не стала брать его с собой. Примерно с тех же самых пор, Толян перестал интересоваться вопросами религии и постепенно стал погружаться в мир рэпа.

                Рентген
Каждый раз, возвращаясь из ненавистной школы, Толяну приходилось проходить сквозь «Рентген». Так он про себя называл, накрепко залитую ножками в бетон, околоподъездную скамейку, на которой практически целыми днями сидели местные бабульки. Зоркий и неусыпный радар «рентгена» постоянно скучающих пенсионерок, уже успевших обсудить все утренние сплетни, беспрестанно сканировал близлежащую местность, на предмет новой темы для разговора. Толян же, в последнее время, стал самой лакомой и желанной добычей пенсионной мафии, которая ещё с коммунистических времён, держала в страхе весь двор.

В тот, ни чем не примечательный день, «Рентген» работал на полную катушку, да ещё и в усиленном составе. Кроме Степаниды Марковны, Таисии Григорьевны и Клавдии Гавриловны, там были ещё две их товарки, как назло шедших из промтоварного магазина, да так и зацепившихся с ними языками.

Ажиотаж этот был вызван - понятно чем.  В одном из старых зашарпанных подъездов дома, приключилась весьма нелицеприятная оказия.  И как назло, произошло это в том самом подъезде, где и жил Толян. На втором этаже, злосчастной пятиэтажки, кто-то не только разбросал целую кучу окурков, но и, по-видимому, с большим удовольствием напрудил огромную лужу, весьма специфически пахнущей жидкости. Говоря по-простому, там было нассано... Причём уже не первый раз!

Вполне естественно, что все подозрения тут же пали на Толика. Ну как же; - «Сначала музаку ненашанскую орут с окон, да подъезды размалевывают своими каракулями, а потом обосцывают всё - окаянные бесонята. Управы на них нет никакой. Что делается что делается…» В общем, как не крути, но ему в любом случае предстоял очень неприятный разговор с «Рентген коллегией». Бабули без тени сомнения станут напирать всей своей идеологической мощью, не оставляя Толику ни шанса на оправдательный приговор. Причём он заранее знал, что суд будет заведомо предвзятый и бабки таки приговорят его к тотальной уборке, всего этого весьма дурно пахнущего безобразия.

Толик, конечно, подозревал, кто мог напрудить столь обширную акваторию.  Да и кто, это мог быть кроме, как дяди Коли с 38 квартиры. – «Вечно набухается со своими друзьями алконафтами в гараже, а потом его домой жена не пускает до полночи». Вот только среди коллегии присяжных, присутствует его престарелая мутушка, что когда-то давно, так сказать по партийным связям, выбила своему лодырю Колечке квартиру в своём же доме. Но поскольку подъезды у них были по разные стороны дома, то она и знать не знала, даже и половины того, что вытворяет её любимый сынуля. Ну а соседские бабульки, всё же побаивались идти к ней на доклад с такими пикантными подробностями. Заикнись Толик хоть словом о её дорожайшем сынке, и тогда уж точно придадут его измученную рэпом душу полной и безоговорочной анафеме. Поэтому единственно верным решением, Толик видел для себя вариант незаметного проникновения в подъезд - по ранее отработанной схеме.

А схема эта была предельна проста. В лучших традициях партизанской тактики, ему предстояло быстренько проскользнуть в свой подъезд, не выходя на тротуар.  Для этого, всего то и надо было аккуратно протиснуться по растрескавшейся от времени бетонной отмостке, тянувшейся вплотную, вдоль стены дома. Этот его обманный манёвр, обычно прикрывала растительность, состоящая из хиленьких деревьев, колючих кустов и ещё какой-то нечисти, любовно высаженной в незапамятные годы всё теми же бабками. Конечно же, Толик прекрасно осознавал, что полностью вырубить такой мощный «рентген» у него не получиться. Для этого понадобилась бы тщательно спланированная диверсия, в виде распускания слухов о том, что например: «В промтоварный магазин завезли дешёвую туалетную бумагу». Но слишком часто пользоваться этим способом было муторно, да и нельзя, так как на него могла лечь тяжкая тень вражеского шпиона. Таким образом, в этот раз Толян выбрал упрощённую схему проникновения на территорию приподъездных берсеркеров, без явных попыток ослабить «радарную установку». 

                ***
Дядя Коля, после давешней попойки, находясь в условно полусознательном состоянии, как обычно стоял на балконе в потёртых трениках, белой майке «алкоголичке» и курил отвратительного вида папиросу. По всей видимости, тех денег, что выдавала ему жена, с его же получки, ему хватало только на «Беломорканал». Всеми остальными боевыми отравляющими веществами, он обычно заправлялся за счёт своих более состоятельных собутыльников.
 
И всё было бы ничего,  но вот это его неловкое движение, при выкидывании окурка, да так неудачно подвернувшийся под локоть жёнен цветок, бережно взращённый в керамическом горшке. Он то, в каком-то абсолютно равнодушном молчании, совершенно беззвучно таки сорвался с подвешенного кашпо. В лучших традициях советской бомбардировочной авиации, тяжеленный горшок, начал стремительно пикировать вниз. Толик же об этом обстоятельстве ничегошеньки не знал. Он, в полусогнутом состоянии, крадучись вдоль облезлой желтоватой стены с граффити, всё своё внимание направил на то, как бы не отсветиться по полной на флюорограмме у бабулек.

В следующий момент, пути мироздания, как им и полагается, сошлись в некой точке квантовой неопределённости, в которой каким-то чудесным образом сплелись судьбы дяди Коли, Толика и горшка с петуньей. С начала горшок достиг пригнутой головы Толика, и с хрустом шмякнувшись об неё, подумал про себя, - «Ну вот, опяяять…». Но мысль эта просуществовала не долго, поскольку в следующее мгновенье, они уже вместе и совсем уж безрадостно, шмякнулись о бетонную отмостку.

А потом Толик умер…


                Тот свет
Ещё не успев прийти в себя, Толик понял, что его кто-то пинает. И не в том смысле, что расталкивает, мол - вставай кулёма, хватит спать, а в том смысле, что - избивают.
 
Два каких-то хныря, весьма профессионально выпотрошили всё содержимое его карманов. Забрали всю мелочь, пол пачки «Союз-Апполона» крепкого и красную одноразовую зажигалку, которая была в той же пачке.

Но больше всего Толику было жаль своего кассетного плеера «Айва». Как только в школе начиналась перемена, Толик доставал из плеера кассету, вставлял в неё шариковую ручку и перематывал плёнку на нужную сторону, таким образом, продлевая жизнь батареек чуть ли не в полтора раза.

- Нет ну сволочи... Хорошо, что хоть ботинки оставили…

Буквально через пол минуты, к всё ещё лежащему, на пыльной земле Толяну, подбежал один из его обидчиков, стащил с него оба ботинка и пнув его ещё пару раз по жопе, шмыгнул носом, после чего побежал догонять своего подельника.

 - Ну чё за делааа... Ну и местееечко блииин, - простонал Толик.

Конечно же, Толик не знал, что он умер, так как ему об этом ещё никто не успел сказать. Но какие-то смутные сомнения о происходящем, в его голове уже зарождались. Да и действительно. Это обычно он отнимал приглянувшиеся вещи и кое-какую мелочь у первоклашек, а тут отоварили его, да как профессионально, глазом не моргнули.

Весь день или вечер, хрен его разбери, Толик шлялся по окрестностям, если это вообще можно было так назвать. Везде какая-то пыль и грязь, кучи мусора и здоровенные остатки ржавого металлолома. Ни домов, ни дорог, ничего, что напомнило бы ему знакомую местность.
- За МКАД меня, что ли вывезли…

Когда уже совсем стемнело, он увидел вдалеке мерцающий огонёк. Чуть прибавив ходу, то и дело, спотыкаясь о разбросанный всюду мусор, Толик двинулся в его сторону.

Ещё издалека Толян почувствовал запах сигарет. Каково же было его не удивление, когда среди расположившейся возле чадящего чёрным дымом костра парочки, Толик опознал своих давешних обидчиков. А костёр был вонючий по одной простой причине, в нём бесстыдно догорал бывший Толиков плеер, со вставленной в него любимой кассетой.

- Ну и уроды, - подумал про себя Толик.

                ***

Не успел Толян и рта открыть, как ему очень быстро, а главное доходчиво объяснили, чтоб он незамедлительно шёл в жопу... При этом долговязый рыжий парень, с патлами, таких же рыжих волос, нисколько не стесняясь, покуривал отнятые у него ещё днём сигареты.

Толик попытался было объяснить им, что уматывать собственно некуда и вообще, кто бы ему рассказал - где он находится. После того, как его непродолжительную реплику бесцеремонно прервали, Толик снова был послан куда подальше, но уже без уточнения конкретного адреса.

Немного обидевшись, он всё же отошёл от этой странной компашки, чтобы совсем уж не нарываться. Но и далеко отходить не стал. Поняв, что брать с него всё равно уже больше нечего, он решил переждать темноту неподалёку.

                ***

Утром Толика снова пнули по заднице, но уже не так сильно, как вчера.
- На вон - пей, чё есть... Толик протянул руки к протянутой ему консервной банке. Отхлебнул, поперхнулся, кашлянул, но после всё жадно допил одним большим глотком. Жажда его мучила ещё со вчерашнего дня. 

Чуть позже Толик всё же выяснил, что молчаливого звали Шмыга, а Рыжего никак не звали, так как когда он тут появился, уже никого не было кроме Шмыги, который ничего не говорил и мог только шмыгать носом.

- Ну, вы это... скажите хоть, куда я нафиг попал?
- А ты чё не в курсах что ли? Ха смотри Шмыга, блаженный попался… Ты в Раю, братишка…
- В каком ещё нахрен раю?
- А вот в такооом. В  самом, что ни наесть настоящем! Чё не ожидал?
- Да чё вы гоните…
- Да никто тебе не гонит, чувачок. Хочешь сам вон иди - проверь. Видел ту груду покорёженного ржавого железа и две кучи каменного мусора возле него?
- Нуу…
- А вот те и нуу... Это и есть те самые Райские врата, через которые ты сюда попал. И два этих, как их... - Рыжий повернулся к Шмыге. Тот отвернулся в сторону и шмыгнул носом: - Ааа… Точняк. Херувима, ёпта. Ну, то есть были когда-то. Там даже буквы сохранились от надписи, мол «Добро пожаловать в Рай, дорогие Товарищи». Позолоту с них уже конечно давным-давно всю соскребли, а вот железо и мрамор от статуй остались. Нафиг оно тут никому не нужно.

- Да вы чё мне тут втираете, какой нафиг рай? Рай по-другому выглядеть должен, а не как грёбанная свалка.

- Как по-другому то?

- Ну, там райские сады… рощи, пруды, водопады. Люди счастливые и беззаботные наслаждаются вечной жизнью, после плодотворной трудовой деятельности на Земле.

- Ага. А ещё круглосуточные казино с блек-джеком и этими… дамочками лёгкого поведения... Не, ну ты видел Шмыга? Мечтатель блин, - Шмыга снова шмыгнул носом.
Не, ну конечно может, тут это всё и было, кто нафиг спорит. Но когда Он от нас ушёл, тут такое началось, что караул. Реки с твоими водопадами обмелели, леса с рощами высохли, а земля превратилась в пыльную пустыню. Плюс жрачку перестали завозить. В общем - живите, как хотите...
Хотя еда это так… Жрёшь больше по привычке, чем по надобности. Тут же Рай… Можно вообще ничего не есть и пофиг ваще. Вот с куревом тут совсем херово. Не одобрял Он это, так сказать слабости и пороки оставшиеся по привычке от человеческого тела. 

- Слушайте парни. Я, конечно, всё понимаю, но когда закончится этот сон, а то мне завтра в школу надо, - при этих словах, Толик как-то странно начал озираться по сторонам, будто ища дверь с табличкой «Выход».

- Пхы… чуть не захлебнулся собственной слюной Рыжий.
- Так ты чё, старичок, ещё не понял расклада? Ты ж умер, ёпта! Не, ну в первый раз такой тупой нам попадается, да Шмыга? - Шмыга скорчил ехидную гримасу, мол - видали дураков и снова шмыгнул носом.

Молчаливая пауза явно затянулась, а Толик явно приуныл.

- Так вот, о чём это я… - решил чуть разрядить обстановку Рыжий. 
- Да ты не кипишуй малой, и не расстраивайся. Скажи спасибо, что не в Ад загремел. Поговаривают, что у них там вообще полный трындец. Котлы походу уже давным-давно никто не греет, так и стоят с той поры замёрзшие, да трубы лопнувшие повсюду. Ад то тоже под его присмотром был. Ну, вернее одной из частей его эманации, которую люди привыкли называть дьявол. Ведь творец то он творец всего, а не только исключительно хорошего и благого.

Толик поднял голову в недоумении. 

- Нуу... А ты думал? Кто такое важное дело -  по исправлению душ человеческих, поручит какому-то там падшему ангелу ну или бесам. Нее, тут всё строго. До того, как Он, ну - это самое, всё работало, как часики. Нагрешил – добро пожаловать в Ад на искупительное очищение от скверны мирской, а не успел нагадить, так вот вам вечная жизнь в раю и «Боржоми» из каждой лужи. Везде порядок и контроль... Был, - добавил Рыжий, сделав небольшую паузу.

Толик тяжко выдохнул.

- Ни чё. Мы ещё всё тут наладим. Вот только разберёмся, как тут да, что работает. В Аду вон, говорят, народ посмышлёней собрался. По слухам они там уже на следующий день, на общей сходке, назначили старшим по котлам, бывшего начальника ТЭЦ, что в той жизни барыжил мазутом - налево. Только как оказалось, начальником он был никудышным! Вот и мёрзнут теперь все, гы гы.
- А где, ну... эти? - Толик многозначно охватил руками весь рай.
- В смысле – остальные люди? - уточнил Рыжий.
- Ага.
- Да разбрелись, кто куда. Места тут много. В любую сторону можно до бесконечности тёпать. Мы вон со Шмыгой аж по второй паре ботинок сносили уже, пока тут всё облазили. Только нет тут ни хрена. Вот и вернулись обратно к воротам. Тут хоть что-то иногда происходит. Да и поживиться можно, кое-чем…

Кое-чем, прозвучало как-то многозначительно. Но Толик, буквально на секунду вспомнив о своём плеере, всё же уточнять, не стал.

- И все-таки, я понять не могу, а как я оказался здесь в своём прежнем облике, да ещё и с вещами? И как я вас понимаю, а вы меня? Да и вообще какая-то белиберда здесь происходит. Ну не бывает такого на самом деле.

- Это у вас не бывает, а у нас очень даже бывает, - возразил Рыжий. Да и вообще, нечего здесь понимать, чувачок. Это не твоего ума дело, как тут всё устроено. Нет, вы видели? Тоже мне, специалист блин, по загробной жизни.  В общем, это… Как ты нас хочешь воспринимать, так и воспринимаешь, ну типа каждый видит тут всё, сообразно своим прежним представлениям о мире.
Понял? – Рыжий пристально посмотрел на Толика. – Ну, то-то. И не забивай мозг ерундой. Раньше надо было вопросы задавать, когда ты на Земле жил, а щас то чё тебе, наслаждайся райской жизнью, ёпта.

Толик с недоверием ещё раз окинул взглядом Рай. Наслаждений он тут по-прежнему не увидел и от этого вздохнул ещё тяжелей.

- А Он? В этот раз Толик многозначительно ткнул пальцем вверх, но поняв всю оказию, быстро опустил руку.

- Он... Нет его здесь… И не будет! Надоели мы ему…

- Надоели?

- А сам то, чё... Много ты порядочных людей видел? В рай уже всякую непотребщину навроде тебя запускать начали, лишь бы хоть видимость какой-то заполняемости создать. Когда тут поприличнее с экологической обстановкой было, то кое-где людишки то проскакивали, а как всё запустело, так все куда-то и подевались. Поговаривают, что некоторые в ад спустились. Там у них хоть какое-то движение есть, хотя и не протолкнутся. Людей понабилось, как чаек на городской помойке. Некоторые всё же обратно вернулись. Здесь хоть и скучно, но зато не так сильно воняет да и светлей.

И тут на Толика накатили раздумья. Он вдруг стал понимать, что люди оставили бога одного, а сами ударились во все тяжкие, со всей этой своей жизнью да мирскими заботами. Даже сам Толик о Нём не вспоминал, в церковь не ходил. Всё рэп свой слушал. А чё рэп то? Им в рай дорожку не выстелешь. Да и дорожку ту уже давным-давно на камешки разобрали, да растащили кто куда. Эвон, никого теперь в раю не найти. Разбежались все кто куда, искать лучшей доли. Одни вон - эти остались подстерегать да обкрадывать новичков. На том и живут. Старожилы блин местные.

- Да какая разница чувачок… Неважно, что ты слушаешь - рэп свой или хор в храме. Пойми, наконец, абсолютно все пути ведут к осознанию творца. А вот какой длинны и сложности будет этот путь, решаешь уже ты сам. Да хотя чего уж… Многие люди так и дохнут, даже самих себя не в силах понять. Куда им до высших материй...

Толик почесал макушку, точно в том месте, куда ему давеча угодил горшок с петуньей. А ещё в его голове как-то уж очень быстро промелькнула и тут же исчезла мысль о том, что вроде бы он сидел и молчал в раздумьях, вот только Рыжий каким-то образом всё же услышал его мысли.

- Во, блин, - только и смог вымолвить Толик.

- Да вам и не надо думать. Живите себе и живите, как умеете, а остальное само собой приложиться. Одни вот только выбирают более праведный путь, ну там семья, дети, жизнь в труде, а другие маньячат по тихой грусти, со съехавшей нафиг кукушкой – почём зря.  Ну и дурдом у вас там творится порой на Земле, мама родная.

- А так ежели с другой стороны посмотреть... Пыжишься, пыжишься в мучениях и страданиях всю жизнь. Повышаешь «левел» свой жизненный – вкалываешь получше всяких рабов на галерах, в надежде прыгнуть выше всех. А куда выше то? Ну, там квартиры, дачи, машины в кредит... Ещё больше, ещё сытней, ещё жирней… А смысла то, если всё равно все в одном и том же болоте сидят. Разве что по головам, да за счёт своих же соплеменников. Не по-христиански как-то, не по-людски получается.
А тут бац и усё... Пришёл «дед Кондратий» и добро пожаловать на небеса, в футбол на райских лужайках играть. И все твои глупые наивные мирские мечты и потуги, под хвост коту неопределённости Шредингера... Нет, ну это же настоящее скотство!

- То-то и оно, - заговорил Рыжий. - Ещё какое скотство. Хуже не придумаешь. Но такова жизнь чувачок. Люди ведь сами для себя такую участь выбрали. Вас ведь никто не заставлял жить в стойле.

И вот – снова. Толику показалось, что мысли эти свои, он не произносил вслух. Как Рыжий смог их услышать?

- Вот только ты про футбол то нам не заливай. Нет тут его, и не было отродясь. Кто тебе инвентарь то делать будет? Рай, чувачок, это тебе не фабрика Санта-Клауса в Шаньтоу с узкожопыми эльфами, чтобы ширпотреб штамповать. Ишь, чё выдумал.

- Это… Ребята… Я тут подумал, в общем, нахрен такой рай. И ад ваш нахрен. Я обратно хочу…

- Куда обратно то? На Землю что ли? Ты же умер чувачок. Или воскреснуть решил? Так у тебя полномочий на это нет. Воскрешаться, только пророкам дозволено, да и то не чаще чем в пару тыщ лет. А ты кто? Рэпер из Москвы. Ну и кто тебя знает? Да - никто. Так что, извини - не положено.

- Ну, я это... Начал было оправдываться Толик, но его грубо прервали.

- Ты же там ничегошеньки полезного не делал. В школу ходил, да рэп свой долбанный слушал. Жил, как все и помер, как большинство - безвестно и бесславно. Разве что раньше остальных и не мучаясь до старости от угрызения совести за бесцельно прожитые годы. Гы-гы, - в подтверждении слов Рыжего, Шмыга широко ухмыльнулся и шмыгнул носом.

                ***

Толик лежал на ребристой скамейке, а голова его раскалывалась словно колокол, по которому только что ударил молот. - Уйй бляяя, как больно. 

- Ой, нааадо же. Поглядите-ка, в себя пришёл. Ну, свят, свят. Слава богу, очнулся.

Толик с огромным усилием приоткрыл глаза и увидел над собой плотный заслон тучных бабулек из «рентген отряда».

- Ты лежи, лежи Толичка, не вставай. Счас скорая приедет. Баба Тася уже вызвала, поди.

Толик потянулся рукой в надежде потрогать расшибленную голову.

- А мы уже думали усё... Тогой… Забрал тебя господь на небеса. А ты вона как - живёхонёк. Вот радость то кака.

- Так я там и был, - еле звучно выдавил сквозь боль Толик.

- Ну, всё… кажись, разум помрачился. Кабы оказия не вышла. Молодой есчё жить и жить. А тут будет теперь у матери дурачок на иждивении.

- Ну, тебя Степанида. Типун тебе на язык. Скажешь тоже. Заживёт головушка, поправится и снова бегать будет. Вон, какой розовенький, как поросёночек молодой.

                ***

С той поры, бегать Толик вообще перестал, да и прятаться тоже. На физру у него было железное освобождение аж на целый год. Но и громкую музыку Толику тоже слушать запретили строго настрого. Врачи запретили, сказали – «Как бы чего не вышло...»

Зато времени у Толика теперь появилось на целый железнодорожный состав и ещё пол тележки. Как-то сам того не замечая, Толик стал записывать свои мысли о пережитом в тот день. О путешествии туда и обратно. И как-то мысли эти его, начали сами собой рифмоваться. Сначала отдельные предложения, потом абзацы, а потом и целые текста.

В мире постепенно наступала новая эра интернета. Компьютерные программы и сайты росли каждый божий день, как грибы. И Толик с головой погрузился в этот новый, доселе не изведанный мир виртуальной реальности, то тут, то там публикуя свои новые тексты.

                ***

- Думаешь, будет толк с этого малого – спросил Рыжий? - Шмыга только пожал плечами.
То-то и оно... А все-таки я считаю, что мы не плохо над ним поработали. Видел, какие глаза у него были, когда он увидел наш рай… Аха-ха..  Метода у нас, конечно, та ещё... Ну а как иначе то, ведь больше они ничего не понимают. Сам же помнишь, мы с тобой пробовали по разному, а толку ноль. А когда вот так вот  - по жёсткому, прижмёшь их с самого начала, так вроде как начинают соображать, мысли вон умные появляются даже, гы-гы. С этими людьми только так и надо, больше они ни черта не понимают, живут себе всю жизнь бездумно, дохнут как мухи, а нам потом возись с ними тут да нянчийся.
Рыжий - довольный собой, подкинул немного мусора в дотлевающий костёр, расселся поудобнее и начал что-то насвистывать себе под нос.

                ***

Только что принесённые с кухни бутерброды и кружка горячего чая, отстранённо стояли на краю письменного стола. Толик придвинулся поближе к монитору и начал набирать очередной текст, словно из ниоткуда возникающий у него в голове. Еле успевая нажимать клавиши на клавиатуре, он, сам того не подозревая, нёс слово истины в массы.

О если б у меня  была возможность воскрешаться
Голгофы крест и вспышка молний в темноте ночных небес
Зачем оковы вам ведь вы с рожденья рабами были
Зачем стальные клетки  коль некуда бежать
Зачем вам небо  ведь ваш удел грязь под ногами
Зачем вам океан безбрежный коль затхлое болото вам милей
Зачем любовь когда повсюду лишь измена
Зачем вам счастье  ведь страданье ваш удел
Зачем души томленье роковое  когда бездушны вы
Зачем Земля вам ведь вы же гости здесь
Зачем вам жить  когда пред вами пустота
А может лучше  вечность и бессмертие на небе
Свои грехи продав за горсть серебряных монет
В грехах душевного пороках  искупленья нет
Зачем терзать  гнилую душу  мыслями о вечном рае
Ведь сырость и темнота пещер милее вам
Зачем вы смотрите  в пустые небеса
Нет там богов которым молитесь вы в храмах рукотворных
Зачем вам свет  ведь души ваши упиваются лишь тьмою
В иллюзию свободы  вы лишь способны верить
День ото дня  в тюрьме греховной находясь
В рабстве желаний низменных  и похоти животной
Каждый живёт в своём отдельном царстве
Где тьма без света превратилась в пустоту
Не видя путь что уготован с выше был нам
Блуждаете у края бездны тёмными веками
Но не свернуть ещё вам долго с тропы той роковой
Где горесть мира  вам приумножать дано
Все так неистово  хотят возвыситься над тленом
Вот только крылья  у вас с рожденья отмерли
Ад на Земле и человек его здесь создал сам
Нет боли, страха нет затмило всё величие небес
И падших ангелов угас небесный яркий свет
Не жди прощенья у черты последний вздох
Ведь к искупленью  ты не был никогда готов
Разверзнуться врата  и ты узреешь лики скорби
Лишь это будет  всё знакомо  глазам твоим
Стянуты руки  холод оков и лязг цепей тюремных
С этой тропы  нам не свернуть покуда живы мы


О.А.В.
13.10.2020