Writober-21. 28. Холодный свет, XXI

Сегодня всё казалось отвратительным. Враждебным. Холодным, как этот чёртов зимний день. Не хотелось ничего делать — только лежать и пялиться в потолок в абсолютной тишине.

Неприятности начались ещё накануне утром. Хотя, если совсем честно, то они начались ещё в выпускном классе и так и не заканчивались. Но это было слишком давно и уже успело подзабыться за несколько лет. А вот прошедшая неделя свежа в памяти, как только что испечённый пирог.

Все эти дни они разрывалась между проектом, Пьером и домашними делами. В конце концов удалось всё сделать, но чувствовала она себя разваренной макарониной. Приходилось даже заливать глаза литрами капель, лишь бы не выглядеть, как Рокнрольщик. Но, судя по реакции девочек с работы, помогало не очень. Может, ещё и потому, что настроения не было. Даже сил на дежурные улыбки не хватало.

А потом ещё этот говнюк решил, что это лучший момент, чтобы посраться. Именно тогда, когда ей хотелось всего-то поесть и завалиться спать — желательно на пару дней. Что именно его выбесило, Виттория не могла вспомнить. Не то она мешала ему жить, не то испортила ему жизнь… И это после всего!.. Она отпила ещё кофе и прикрыла глаза.

Чёрт, она ведь пыталась!.. Честно пыталась быть нормальной, вести себя, как нормальная девушки, быть милой, мать твою! Но ему всё равно вечно что-то не нравится. Конечно она всегда знала, что до нормальной не дотягивает, но не настолько же! Она даже пыталась смириться с его вечным желанием командовать всем эти долбанным миром и ею в первую очередь. Но вчера… вчера этот говнюк перешёл все границы. Даже если виновата она. Даже тогда. Или нет?.. Твою же, как же хочется спать…

Зазвонил телефон — мама. Виттория долго смотрела на экран, но всё-таки отключила звук. Не сейчас. Не сегодня. И, наверное, не завтра. Сначала нужно разобраться с Пьером, а уже потом разговаривать с мамой. Потому что скрыть состояние не получится, как ни пытайся, — мама словно сканирует её, — а если выдаст себя, то в очередной раз прослушает рассказ о том, как неправильно она себя ведёт и что опять может упустить хорошего парня.

Возвращаться в ту квартиру совершенно не хотелось. Может, переночевать у Маэвы? Она точно не будет выносить мозг, даст поспать и даже покормит… Виттория быстро набрала сообщение и так же быстро получила ответ — Маэва не против. Хоть что-то хорошее…

Виттория вышла из офиса: уже давно стемнело — только фонари заливали холодным белым светом такой же холодный белый снег. В другое время её бы это очаровало, но сегодня совсем не подходящее настроение, и потому весь этот пейзаж только добавил мерзкого тоскливого ощущения.

Она медленно пошла к метро, отпинывая снег, и вдруг вспомнила, что осенью они так ходили с Матье. А он куда-то пропал… Странно, когда периодически возникал где-то поблизости или совсем рядом, было спокойно. Хотя в его присутствии она не чувствовала ничего особенного, никаких пресловутых бабочек и иных существ в животе — только ощущение, что не о чем волноваться, что всё хорошо.

Или он где-то прячется? Как сквозь землю же провалился! Исчез. Испарился. Умеет же он появляться из неоткуда — ту пятницу она, наверное, никогда не забудет, — так почему бы ему не уметь так же незаметно растворяться? Но, что бы он там ни делал, это довольно грустно, что он теперь совсем не появляется. Или… Или она и с ним всё испортила…

Виттория вздохнула, поправила шарф и огляделась. Эти влюблённые парочки сегодня, как нарочно, вылезли на улицу. Хотела бы она тоже вот так гулять. А не думать о том, что этот говнюк пытался достать её всеми возможными способами, а теперь ждёт, когда она приползёт с извинениями. И что ей даже не хочется думать о нём, пусть она и понимает, что он действительно хороший, нормальный, настоящий мужчина…

Сегодня она отдохнёт, всё обдумает, завтра помирится с ним, и всё станет, как раньше. И, может, тогда этот снег и эти фонари будут не такими неприятными.