Глава 1

Воздух был прозрачен и холоден. Небо синело ярко и вызывающе. Осенний лес простирался перед ним во всей своей багряно-рыжей  красе. А он словно не видел ничего. Он был занят другим – он внимал.
   Немолодой уже человек с грустными глазами и копной непослушных  волос пшеничного цвета, стоял  на вершине холма, под широкой раскидистой кроной неизвестного ему дерева и прислушивался к тому, что ждало его впереди. Оно  неминуемо должно было промелькнуть в воздухе, оживить эту безветренную тишь своим дыханием, движением завтрашнего дня. Нужно только было его услышать или почувствовать. В кроне шелестел  чуть заметный ветерок и отвлекал его. И тонкие листочки с  шепотом чуть слышным опускались на траву и тропинку, что спускалась прямо из-под его истоптанных башмаков и уводила к  пролеску. А может именно в шелесте листьев  он должен был услышать весть? Может именно этого дуновения он ждал?
   Тропинка умудрилась разделиться на несколько дорожек  в разной степени заросших травами и папоротниками. Именно это заставило Ярналя остановиться и выбирать дальнейший путь. В нужном ему направлении не спешила ни одна тропинка. Они причудливо извивались и вели куда угодно, но только не туда, куда держал он путь. Ну разве тропинки слушаются наших желаний? Они руководствуются только им одним известным чутьем и не обращают внимания ни на что иное.
Когда он ушел из Арморики, где работал несколько лет, единственным его желанием было как можно скорее попасть домой в Ленерс. Его взгляд потянулся на юг. Там, у озера, сейчас собирают виноград. И под ароматными грушами склоняются ветви к самой земле. И эта дорога манила его больше всего. Манила родными ароматами земли и воздуха.  Такая же осень стояла тогда… Он прощался на берегу реки, под точно такой же шелест листвы, с той, что обещала ждать его. Он не верил обещаниям. Ничего не просил и ничего не ждал. Не только напоказ, но и в глубине души. Это давало ему чувство необыкновенной легкости и уверенности, без которой он просто не мог обойтись. Но сейчас эти воспоминания вызвали печаль и горечь, смутную осеннюю горечь, как запах прелых листьев.
   Но  не об этом сейчас  нужно было думать… Но мысли  вдруг захватили его. Он опустился на зеленую еще траву, не беспокоясь о том, что солнце опускается всё ниже, и впереди ждет его холодная ночь, уже дающая о себе знать посвежевшим воздухом. Но сначала он должен выбрать, куда ему направиться дальше, с этого холма. На запад, куда опускалось осеннее солнце, почти не согревающее ни воздух, ни его исхудавшее тело, вело несколько тропок, но обе брали значительно севернее. Одна стремилась на юг, и две на север, в горы. Невозможное перепутье.  А дерево своим беспечным шуршанием так мешало прислушаться и понять какое направление выбрать. Багряный листок опустился на его правое плечо, и он метнул взгляд вправо – на север. Вот уж куда - за реку и в горы - не хотелось бы ему идти. Нет, нет -  он должен прислушаться и почувствовать. А это все не то. Не то…
Он понимал, что заблудился, плутая по лесам. Он устал. Устал идти куда-то. Устал искать. Цель изначально была. Несомненно. Но за те три недели, пока длилось это путешествие, он уже сомневался в том, что цель стоит потраченных усилий, и стоит ли вообще чего-нибудь. Но обязательства были приняты, и добраться до города он был должен непременно.
   Плохо иметь совесть. Раньше её не было. Каким образом она вдруг привязалась к нему, он не помнил. Это как заразная болезнь. Скорее всего, он подцепил её именно в той деревеньке, даже названия которой не знал. При этих воспоминаниях его передернуло. Жаль, что нельзя что-то неприятное взять и просто стереть из памяти, чтобы это уже не волновало душу никогда, и не тревожило покой напрасными мыслями.
Он провел по траве пальцами, собирая тонкие листочки… Мысли перенеслись к недавним событиям… К  тому странному человеку… Его лицо словно стояло у него перед глазами, а во взгляде укор.
 
      * * *
   В тот день он отправился в путь довольно рано, как только рассвело. Промозглый туман окутывал лес, накрапывал мелкий дождь. Редкие деревья голыми темными ветвями скребли низкое небо, скрытое большую часть дня облаками.  Юго-восточные предгорья Триалетских гор были краями безлюдными и мрачноватыми. Ярналь шел, погруженный в свои  мысли и прикидывая сколько дней уйдет на путь до дома.
   Где-то сзади раздался волчий вой – только осенью волчий или собачий вой звучит так, что мурашки по спине бегут. Его это не особо беспокоило, пока вой через какое-то время не стал ближе. Раздался приглушенный стук копыт -  в отдалении по склону несся всадник на черной лошади. За ним из леса выскочило полдюжины волков – с такого расстояния и всадник, и хищники казались просто черными силуэтами. Они пересекли луг и скрылись  в ближайшей роще. Ярналь настороженно смотрел им вслед.
   Появилась мысль  помочь как-то всаднику, но как? Волки это нехорошо…Нужно быть особенно осторожным. Кроме кинжала, другого оружия у него не было.
Дорога вела мимо  той самой рощицы ярко-желтых осин: оттуда донеслись подвывания и странный шум. Ярналь решил узнать что там происходит, свернул с дороги. Вскоре он заметил темные силуэты среди желтой листвы и кустов. Никакого движения заметно не было. Осторожно передвигаясь между кустами, он подошел ближе, пока не  понял, что человек в темном плаще сидит на земле подле лошади, рядом лежали трупы волков. Стояла тишина, лишь пронзительно прокричала над ним  какая-то птица. Как ни старался Ярналь двигаться как можно тише, видимо у него это не очень получилось. Выпустив из виду лошадь и человека  на полминуты, он уже не обнаружил последнего на прежнем месте, и в то же мгновение почувствовал прикосновение холодного металла к шее.
   Хорошая реакция и чутье. Но не у него… Впрочем, через мгновение человек отошел в сторону, видимо не посчитав, что Ярналь является для него значительной угрозой. Угрюмо бросил  на  него  сумрачный взгляд через плечо –  суровое презрение  на губах, пересеченных шрамом, несколько заметных шрамов было и на щеке. Темные волосы собраны на затылке, коренастую фигуру скрывал темный плащ. От этого взгляда Ярналю стало не по себе. Незнакомец  ничего не сказал, быстрым движением убрал кинжал, также быстро  поднял сумку и, не оглядываясь, поспешил вперед. Ярналь заметил, что трупов волка всего два, значит остальные скрылись, и ему тоже лучше поторопиться – скорее всего хищники вернутся за добычей.
   За это время незнакомец уже скрылся из виду. Возможно, стоило его догнать. А может и не стоило… Он миновал рощицу, и другую – нигде никого. Вернулся на дорогу. Не нравилось ему всё это, и дальнейший путь был напряженный. Волчьего воя  больше не было слышно – это несколько обнадеживало. Довольно далеко впереди себя, он увидел человека в черном плаще, уже поднимающегося по отрогам гор,  и решил, что непременно нужно его догнать.
   Дорога потянулась  в горы. Выше и выше, оставляя в долинах лиственные леса и встречая все больше сосен, упорно взбирающихся по скалам. В горы ему не хотелось  подниматься, но дорога вела именно туда. Возможно, стоило свернуть с неё и идти в другом направлении. Но пока он решил этого не делать. Не оставляла надежда и нагнать незнакомца. Внезапно он вырос перед ним прямо из-за уступа  скалы. Ярналь не удивился, он словно ожидал этого.
   - Арсей, - назвался незнакомец кивая.
   Больше не произнес ни слова. Ярналь сообщил ему своё имя, хотел было порасспросить его о дороге, о местах, где они шли, о том, что случилось несколькими часами ранее, но незнакомец быстрым шагом уже ушел вперед, давая понять, что разговаривать не расположен. Ярналь осознал, что идет за незнакомцем вполне спокойно и даже способен поддержать заданную тем скорость передвижения - тот не очень-то торопился, но вместе с тем, не сделал ни единой остановки до самого полудня.
   Они взбирались  по узким тропкам, иногда идущим у самого обрыва. У небольшого ручья сделали привал. Арсей, продолжая всё так же молчать, поделился со спутником очень сухой лепешкой. Это было  кстати, потому что запасы Ярналя подошли к концу.
   А потом  Арсей исчез. Ярналь как-то не ожидал такого. Прождал около часа, но он так и не объявился. Нужно было искать ночлег, приближался вечер. С удивлением обнаружил кинжал в ножнах, оставленный Арсеем  на камнях. Других его вещей не было. Опять странность. На ножнах был вырезан витиеватый узор с цветком. А кинжал прекрасной работы, может быть мастеров Асмера! Как можно было его  забыть?  И почему он внезапно решил оставить спутника и идти один, не объясняя ничего. Вообще ни слова. Ярналь недоумевал. Тем не менее, убрал кинжал в сумку, надеясь, всё же догнать Арсея и быстрым шагом отправился по тропинке дальше, высматривая среди скал темную фигуру.
   Погода начала портится, похоже, надвигалась гроза. Гранитные вершины гор тонули в облаках. Нужно было найти хоть какое-то укрытие на ночь.