Глава 45. Подарок ценой в жизнь

«Хэлвердан, подъем. Хэлвердан, просыпайся уже, соня эдакая!» - голос Неда, недовольный, ворчливый, пробился сквозь тонкую дремоту, и Хэлвердан вздрогнула, просыпаясь.
Драконья спина вздрагивала мощно и мерно, как и всегда, кожа чуть поскрипывала от движения. Куда-то назад убегали серые облака, мелкий, мокрый снег сыпал без устали, и как сугробы до небес еще не выросли? Встречный ветер резко свистел в ушах и рвал тонкий плащ, как будто вовсе хотел лишить последней теплой одежды.
"Какого хрена он разбудил меня? Вроде же день еще?"-   мрачно подумала Молния, стараясь не провалиться обратно в глубокий, безмятежный сон.
Она не спала по ночам, следя за лагерем, но днем тоже редко могла отдохнуть по-человечески: все думала, думала, пока мозг не вскипал окончательно, но не могла найти счастливого решения всей этой поганой истории. Думала о Сиварде, о Люрванди, о Темном Владыке… и нервничала так, что не могла ни спать, ни есть. А когда сон все-таки закрывал ей глаза, на смену серой реальности приходили кошмары.
Досада и злость на Неда, так невовремя разбудившего ее, поднялись в душе, заставив скорчиться, но Хэлвердан не дала воли гневу: и так в последнее время было непросто, ссоры стали слишком частыми гостями в те редкие часы, когда путники пересекали у костерка. А ссориться было нельзя. Тьма только этого и ждала, и Хэлвердан боролась с желанием врезать оборотню чисто из вредности.
Маг перевернулась на живот и глянула вниз - все осталось, как и прежде, снежные барханы с острыми вершинами отбрасывали длинные, блеклые тени, и насколько хватало глаз расстилалась снежная равнина, однообразная и пустая. Вечер уже подкрался, хотя здесь было сложно сказать, какое время суток стояло: день был тускл, а ночь – светла, фиг разберешь, когда одно превратилось в другое.
Со встречи с Ледяным Драконом прошла уже неделя, и ни разу за прошедшие дни тучи над головой не разошлись. Ни самой Хэлвердан, ни Неду не хотелось рваться сквозь пургу вглубь царства вечной зимы, но выбора не оставалось. Белое пятно за Тааронскими горами оказалось действительно белым, но что уж теперь… И на тысячи километров вокруг не было ни единой души, ни даже чего-то, за что можно было бы зацепиться взглядом. Путники словно по кругу шли, только вперед бесконечное число миль…
Хэлвердан подышала несколько мгновений, окончательно приводя себя в чувства, и только когда привычное спокойствие разлилось по сознанию, осторожно коснулась разума Неда.
«Что-то случилось?» - приветливо позвала она.
Они и без того слишком уж часто спорили в последнее время, даже ругались, решая, что делать дальше. Нед хотел повернуть назад — он замерзал, а Аниараги настаивала на продолжении пути, хоть тоже была не в восторге ото всего происходящего. Вот и вчера, когда разговор о выборе дальнейшего пути, конфликт едва не разделил двойку, и, хоть официальное примирение состоялось, напарники расстались на ночь весьма недовольные друг другом. Оба понимали, что повернуть попросту нельзя, впрочем, как и разделиться, потому напарника придется терпеть до победного конца. А сил было все меньше, холод сжирал остатки, заставляя беситься с полуслова.
«Неопознанный летающий объект, на большой скорости приближающийся к нам. – суховато отозвался Нед.
Хорошо хоть сразу сказал – ему в последнее время просто приспичило говорить иносказательно, как будто это добавляло ему ума.
"А я-то здесь причем?! -  не выдержала Вердан. -  Ну, птица какая-нибудь. Или что? Он сам, что ли, решить не может, что делать?"
«Пасть захлопни и не мешай мне! – прикрикнула Хэл. – И без тебя сложно!»
Да, Вердан последнее время только и делала, что разжигала конфликты. Но сегодня доктор не собиралась ругаться с Недом, тем более, перед лицом возможной опасности.
«А причем здесь я? Может, это просто птица. Зачем было меня будить?» - спросила она, чувствуя, как внутри недовольно запыхтела неумная дух. Ей было бы только кулаками помахать…
«Он нас конкретно видит, и его траектория лежит прямиком к нам - я несколько раз менял направление, пытаясь уйти с его пути, но он упорно отлавливал меня, как будто желая встретиться. Вряд ли это просто птица, - с непривычным напряжением отозвался Нед. - К тому же, если я правильно понял, он достаточно крупный.»
«Думаешь, опять противостояние со стороны Тьмы?» - настороженно спросила Аниараги, тщетно пытаясь сообразить, что на этот раз мог выкинуть опасный противник.
«Наверное. Возможно, опять дракон, вот я и решил тебя разбудить,» - вздохнул дракон.
Об этом тоже был уговор: не решать ничего в одиночку, советоваться даже по мелочам. Одна голова хорошо, а две – мутант, как говорили в Доме, но смысл был ясен.
«Нет, навряд ли дракон, - не согласилась Хэлвердан. - ОНА наверняка придумает что-то пооригинальней, чем бить еще раз тем же оружием, которое не сработало. Просто поверь мне, я знаю, о чем говорю, и ЕЕ повадки мне тоже кое-как известны.»
«Так что мы будем делать-то?» - мрачно спросил оборотень, тут же замыкаясь в себе, и Хэлвердан пожалела, что позволила себе сумничать.
«У нас нет выбора - летим вперед, до встречи с твоим "неопознанным летающим объектом", а дальше решим по ситуации. Надо разбираться с ним сейчас, а не оставлять на хвосте,» - вздохнула она и поглядела за горизонт, откуда должна была явиться тварь.
«Как скажешь,» - просто согласился Нед, и в этом было все: его усталость, холод, сковывавший его сознание, его нежелание двигаться и решать... ему, теплолюбивому, здесь было ой как несладко.
Он появился маленькой точкой на горизонте, почти невидимой в своей серости на фоне облаков. Маленький, но быстрый, он вырос за считанные мгновения из мошки в рослого… человека. Все произошло настолько быстро, что доктор даже сообразить не успела, а приторможенный от холода Нед и подавно.
- Это человек! - взвизгнула Хэлвердан.
Они должны были врезаться друг в друга, но оборотень в последний момент круто повернул в сторону, напуганный резким воплем. Крылатое создание шарахнулось в противоположную сторону, на мгновение зависло над спиной дракона, а в следующее мгновение уже ринулось прочь, подхватив Аниараги на руки, как куклу. Она была совсем маленькой по сравнению с ним, и сгрести девчонку в охапку не составило незнакомцу труда.
Нед взревел было, почувствовав, что ношу с его спины похитили, повернулся, готовясь атаковать, но Хэлвердан завопила пронзительно:
-На тронь, он не враг! – и вскинула руки, готовая защищать своего похитителя. – На землю, быстро, надо поговорить, - приказала она, и оборотню ничего не осталось, кроме как подчиниться.
Заложив небольшую дугу, оборотень вернулся к тому месту, куда опустились крылатый человек вместе с Хэлвердан и, уже на подлете, превратился в человека и ухнул в снег. Пока Хэлвердан была в заложниках у эндаргома, сражаться с ним в обличие Зверя было бесполезно: обоих покалечишь, а терять девчонку... нет, хотелось, конечно от нее отделаться, но только не через кровь на руках.
-Ты в порядке? – он побрел по сугробам, совершенно бездарно проваливаясь через корочку тонкого наста.
Но даже дойти не успел, как ответ стал ему ясен. Рослый, статный крылатый человек, или эндаргОм, если говорить научным языком, завис в нескольких сантиметрах над снегом, и Хэлвердан на его руках никак не выглядела пленницей. Она что-то лепетала на Древнем языке и, не отрываясь, смотрела в красивое, правильное лицо своего похитителя. Нед уже порядком подзабыл язык, на котором говорил тысячу лет назад, и смысл их разговора понимал достаточно плохо. Что не могло поднять ему и так испорченное настроение. Оборотень сжал зубы, но против воли в голову полезли нехорошие мысли: как же его бесило все, а больше всего мерзкая девчонка Аниараги!
- Да, благодаря Вэрити, я цела, - она повернулась к нему и ее голос стал едва ли не презрительным. Ласка предназначалась только эндаргому. – Я бы разбилась, если бы не он. Ты никогда не думаешь, что на твоей спине невозможно удержаться, когда ты резко поворачиваешь.
Нед скрипнул зубами: так он, оказывается, еще и виноват был.
- Нас любезно пригласили погостить, и, думаю, мы не откажемся? - снова заговорила Хэлвердан, и под маской ее лживого спокойствия вспыхнуло бешенство.
Она чувствовала злобу Неда, но и сама имела поводы для гнева.
- И кто же нас пригласил? Этот твой Вэрити? - Нед скривился. - Ты понимаешь, что это может быть очередная ловушка?
- Он был искренен и на нем не чувствуется влияние Тьмы, из этого я сделала вывод, что опасности нет. Пошли, нам нужен отдых, - тут Хэлвердан выдохнула, тщетно пытаясь успокоиться, и взгляд зеленых глаз явно спросил: «Ну что ты дурака валяешь?»
-  Мы должны спешить, любое промедление может плохо сказаться на Сиварде и на всем Солнечном, сама же так говорила! - уперся Зверь, понимая, что уже сам не против принять предложение.
- Как же ты не понимаешь, дружок? Мы уже на грани большой ссоры, потому что устали друг от друга и замерзли, нам нужен отдых, иначе мы просто не сможем продолжать путь, - сощурилась Молния, не в силах сдержать себя, гнев вырвался из глубины ее души и устремился было к оборотню, но она быстро взяла себя в руки и отвернулась.
Нед поупирался еще пару секунд, а потом сдался окончательно:
- Хорошо, но только недолго.
Хэлвердан улыбнулась краешком губ и что-то сказала эндаргому, тот ответил длинной витиеватой фразой, из которой оборотень угадал всего лишь два слова: "следует" и "наконец". Но этого было достаточно, чтобы догадаться о смысле, и о том, кем считает дракона Вэрити, и его фраза была достаточно обидной: оборотня приняли не только за простого носильщика, не имевшего права встревать в разговоры его "госпожи", но и за безмозглого упрямца.
- Может, слезешь уже с него? - раздраженный больше обычного своими же предположениям, буркнул Зверь.
- Нет, Вэрити сказал, что сам меня донесет, - через плечо эндаргома отозвалась маг и скривилась слегка.
«Ты же меня уронишь,»-  додумал за нее дракон и, обидевшись еще больше, поплелся вслед за крылатым, на ходу собирая рассыпавшиеся мешки.
Шли на удивление долго, и Нед успел настрадаться от этого путешествия пешком. Глубокие сугробы были покрыты тонкой корочкой наста, под которую тяжелый оборотень проваливался при каждом шаге, засыпая себе полные сапоги рассыпчатого снега. Крупинки таяли, обувь во мгновение ока вымокла насквозь, а пальцы заледенели до потери чувствительности. Вэрити же явно не испытывал таких затруднений: он то ли шел, то ли летел над поверхностью, едва касаясь ее ногами, и его огромные сизые крылья с проседью взметали подземку. При этом он умудрялся еще беседовать с Хэлвердан, в то время как Нед с трудом пыхтел позади, еле поспевая за ведущим и проклиная весь белый свет.
Наконец, эндаргом остановился у очередного бархана, перед которой была расчищена небольшая площадка, открыл высокую обитую сталью дверь и скрылся внутри сугроба. Дракон ввалился следом, стряхивая налипший снег прямо на коврик и тихонько ругаясь от злости и усталости. Дверь захлопнулась за его спиной, и прихожая погрузилась в полумрак.
Здесь было тепло и тихо, вперед вел коридор, заполненный закрытыми дверями, и только одна из них - самая дальняя в правой стене - была распахнута, и из нее выливался яркий желтый свет. На полу лежал жесткий, потертый ковер, на стенах между дверями висели разные плакаты где-то с картами, где-то механическими изделиями – как выставка какая-то, ей богу... На потолке недвижимые замерли спящие лампы с круглыми прозрачными абажурами, а рядом с входом в стену были вбиты гвозди для одежды, но там висел только плащ Хэлвердан, да куртка Вэрити, хотя дом, судя по всему, был просто огромен. Стянув промокшие ботинки, Нед зашагал к единственной открытой двери.
За невысоким порожком, о который оборотень все-таки споткнулся, хоть и заметил его, находилась просторная комната. В ее центре замер незамысловатый и даже слегка грубоватый стол шоколадного цвета, вокруг него расположились восемь стульев, расставленные по парам, и одно кресло во главе. Напротив входа стоял закрытый камин, но сейчас пламени там не было, только алые угли слегка дымились, левая стена была завешена плотными белыми занавесками с вышитыми алыми маками. Наверное, за занавесью когда-то было панорамное окно, но сейчас весь дом был погребен в сугробе, потому смотреть туда не имело смысла, вот хозяева и задернули шторы.
Справа у стены примостились столешницы, полки с посудой, блестевшей неестественной чистотой, ножи, приборы, полотенца - все было так вылизано и вычищено так, будто бы все предметы быта были лишь декорациями, видимостью нормальной жизни. Ими не пользовались, но на кухне - а эта комната без сомнения была кухней - было принято хранить посуду, вот она стояла тут, как украшение. Справа и слева от входа, у самой стены, пристроились два диванчика, под цвет к столу, уютно заваленные подушками и пледами.
В кресле во главе стола сидела Хэлвердан, завернутая в полосатое одеяло, Вэрити гремел чашками у шкафов, доставая припасы к столу, на плите закипал чайник. Хозяин и гостья разговаривали и Нед, кое-как вспомнивший полузабытый язык, уже примерно понимал, о чем шла беседа.
- Расскажи про себя, - попросила доктор. - Почему ты здесь живешь? Где твой народ? Кто ты такой?
- Я? Хороший вопрос, - улыбнулся эндаргом, разливая кипяток в чашки и подвигая одну из них Молнии. В воздухе уютно запахло какао, - как ты уже знаешь, зовут меня Вэрити, только раньше к имени добавлялась прозвище - Мирный. Давным-давно, я уже не знаю, сколько сотен лет назад, сбился со счета, я был гнесом эндаргомов, мертвого народа. Гнес это что-то вроде ваших королей и императоров, только по-нашему, по-вирдэпольски.
Хэлвердан подняла на него удивленные глаза, но прежде, чем она успела что-либо сделать, Вэрити поспешно сказал:
- Давай на «ты», - и улыбнулся невеселой улыбкой. - Какой из меня гнес, если народ давно ушел в историю? К тому же я не обращаюсь к тебе на вы, хоть и знаю, кто ты.
Нед глянул на Вэрити и подумал, что тот действительно мог бы быть правителем: прямой, как стрела, могучий, мускулистый, несмотря на многие годы одиночества, совершенно вменяемый. Взгляд темных глаз выразительный и мудрый, лицо, пусть немного постаревшее, с несколькими глубокими морщинами, величественно и спокойно, а грустная улыбка походила на улыбку Сиварда - не вымученная, но и не радостная. И этот могучий образ, прямо-таки дышащий силой, дополняли мощные крылья, пусть слегка поседевшие, но не утратившие свое великолепия. Ему был место на троне, в роскошной одежде с венцом на высоком лбу, а не здесь, на, пускай, чистой, но все-таки кухне, в засаленной, мешковатой одежде с чашкой какао в руках вместо скипетра и державы.
- А кто я? - спросила доктор, уже перестав веселиться и посерьезнев.
Она склонилась вперед, словно пытаясь получше рассмотреть собеседника — насколько оборотень знал, такое выражение у нее появлялось, когда она была предельно собрана.
- Ты - Хэлвердан Аниараги, сестра моего хозяина, - эндаргом ничуть не смутился этого пронизывающего взгляда, только подсел поближе и снова улыбнулся, наклонившись к ней навстречу.
-Разве у гнеса может быть хозяин? - нахмурилась доктор, и на ее лице дрогнула и застыла льдистая маска: она уже жалела, что пошла в это странное место. Что-то было нечисто, что-то было неправильно с этим существом.
- У некоторых нет, у некоторых да, это смотря как повезет, но это другая история, не такая важная сейчас, - туманно отозвался Вэрити.
-  Почему из эндаргомов остался только ты? Всем известно, что народ был вырезан в Последней битве, как же ты тогда уцелел? - продолжала допытываться врач: древним колдовством пахло все сильнее. И это колдовство было связано с ней самой, иначе бы гнес мертвого народа не признал бы ее. Ему неоткуда было знать ее, но тем не менее он знал.
- Они ушли на Дом с Сивардом, младшим братом моего господина, и не вернулись, как в воду канули. И Сивард сюда не пришел, - просто ответил Вэрити.
Он ничего не знал о мире с того момента, как ушли его родичи. Вести сюда не доходили, он был отрезан от мира. Страшная судьба!
- Там была большая битва, - коротко сказала Аниараги. - Все, кто ушел, погибли. Вернуться смог только Нед, а, кстати, где он?
-Вон, у порога мнется. Не думал, что он опустится до роли носильщика, - усмехнулся гнес. Последнюю фразу он произнес громче остальных, видимо, желая позлить оборотня. - Его сам Сивард другом звал раньше.
- Вы знакомы? - удивилась маг.
Вэрити кивнул:
- Когда Белый Воин собирал армию, он приводил этого ящера сюда.
Дракон вздрогнул, как от удара - он вспомнил, что это было за место: давным-давно он был здесь в гостях у Лунного Стража. Собственно, Нед был первым солдатом Армии Света. Семь закрытых дверей слева — ходы, ведущие в башни покойных братьев-близнецов, в семье которых воспитывался Лунный Луч, комнаты напротив — их рабочие места. Здесь, на кухне, они ели, поэтому и было восемь стульев: семь для братьев и Сиварда, а кресло во главе - для их приемного отца, Дэвантера. Только раньше здесь не было снега, Замок стоял на высоком Холме, где росли экзотические деревья и травы, а внизу, у подножия, располагался стольный град Рильвиим, столица гнесинства Вирдэполь. Теперь ничего не было, только снег, вот оборотень и не узнал место, а в Замке на Холме с того момента ничего не изменилось, все осталось так же тихо, пусто и мертво.
- Заходи, - позвала Хэлвердан. -  Чего стоять на пороге?
Вэрити неодобрительно покосился на нее, мол, что прислуге входить? Но маг пояснила:
- Мы товарищи, на равных позициях.
Эндаргом поджал губы, но еще чашку с какао все-таки сделал и двинул ее к оборотню, а затем улыбнулся и, судя по всему, продолжил говорить с доктором, только уже ментально, и Нед, успевший было обрадоваться, что врач-таки ценит его, согнулся над горячим напитком, стараясь не смотреть на спутницу.
«Так вот, - продолжил Вэрити, возвращаясь к прерванному разговору, - они все ушли, я остался, так и живу. Снег все засыпал... Ты похожа на него,» - он встал и отправился к окну, занавешенному шторой.
- Давай все-таки вслух, - строго заметила Молния.
Она чувствовала, как закипает оборотень, и хотела избежать конфликта. Да и нечего было скрывать пока что.
- Хэлвердан, - оборотень глянул на нее исподлобья, - насколько мы здесь собираемся застрять?
- Я не знаю. Ты чего такой сердитый? - шепотом, чтобы гнес не услышал, спросила она.
- Да ничего, - соврал дракон, прекрасно понимая, что маг увидит ложь. -  Сивард ждет нашей помощи, а мы тут без дела сидим.
- Уже вечер, нет смысла куда-либо вылетать, к тому же Вэрити попросил подождать немного. Я тебе уже говорила, нам надо отдохнуть, - Хэлвердан заглянула ему в глаза, пытаясь понять, что же происходит у оборотня внутри, но тот только отвернулся. Много что происходило, и знать об этом ей было вовсе незачем.
-  Я подготовил тебе комнату, - раздался голос эндаргома от окна, - это место уже давно-давно ждет тебя. Давай отнесу тебя.
- Спасибо, - улыбнулась врач, глянула внимательно на оборотня и качнула головой, недовольная его молчанием.
Эндаргом поднял ее на руки и вышел, оставив Неда наедине со своими мрачными мыслями.
***
Комната, ей приготовленная, была большой, с высоким потолком и совсем нетронутая, как будто еще вчера хозяин был здесь, и Аниараги сразу поняла, чье место это было: Сивардово. Сама не знала, как, но твердо почувствовала это. Занавески были задернуты, на столе горела лампа, пятна теплого света ложились на карандашные рисунки, которыми были увешаны все стены.
- Отдыхай, к ужину я приду за тобой, - Вэрити улыбнулся на прощанье и бесшумно вышел, оставляя доктора одну
Шаги эндаргома затихли в отдалении, Замок снова погрузился в мирный покой. Существа с рисунков внимательно глядели на гостью в наступившей тишине, Вердан, не выдержав, вышла из тела и стала разглядывать место, куда их поселили. Стол, расположенный у окна, занимали в основном книги, сваленные в кучу одна на другую, в шкафу рядом с кроватью также неаккуратно были смяты свитера и плащи — Сивард всегда был неряхой, да и собирался в спешке, когда был тут в последний раз... А на тумбе у изголовья кровати лежала толстая, потертая книга. Хэл взяла ее в руки, и буквы затянули ее внутрь.
***
Вэрити зашел в маленькую комнатушку в глубине замка. Он провел в ней многие, многие годы, но теперь эта история должна была закончиться. Он вытащил из угла набор киянок и молоток, но еще несколько долгих минут стоял, глядя на стену, словно боясь начать работу. Затем пересилил себя и принялся осторожно стучать, отбивая слой плотного черного камня. Пыль сыпалась на пол, казалось, что ничего больше не происходило, только звонко стучал молоток, а потом появилось чувство, о котором предупреждало существо, навеки приковавшее эндаргома к мертвому дому близнецов.
Легкое покалывание в пальцах на ногах сантиметр за сантиметром поползло, согревая кожу. Вэрити хмыкнул и продолжил работу.
Поначалу он надеялся, что сестра его хозяина вообще не придет, что проклятье, на него наложенное, не сработает.
Проработав еще несколько часов, эндаргом снял сапоги и без удивления увидел, что стопа до середины свода превратилась в камень - нет, Менииль не умел ошибаться и тем более шутить. Добрый, мягкий снаружи, он был стальным внутри. Гнес вздохнул, скорее от усталости, чем от горя или страха, и отправился готовить ужин. Время его освобождения приближалось.
***
За столом все молчали: Нед, похоже, дулся, Хэлвердан думала о прочитанном, потому тоже не говорила, даже ела как-то на автомате, да и у самого эндаргома были свои размышления. Вэрити твердо знал, что умрет. С каждым отколотым кусочком скалы его плоть все больше и больше будет превращаться в камень, как и говорил Менииль, а когда он закончит работу - настанет конец. Раньше эндаргом боялся Смерти, но теперь ждал ее. Он устал быть один, устал говорить с самим собой, чтобы не разучиться произносить слова.
Прошла тысяча лет с того момента, как он в последний раз видел живое существо. Его народ поднялся и ушел вслед за Сивардом на юг, и больше известий о них не было. Вэрити молился, но в глубине души знал: они все погибли, никто не вернется назад. И потянулись бесчисленные годы пустоты.
Он перечитал все книги, научился готовить, играть на лютне, танцевать и писать стихи, он говорил себе, что все хорошо, что даже если сестра Менииля явится, он сможет с ней договориться и не придется умирать, но она не приходила год, второй, сто, двести, триста лет...
Он пытался покончить жизнь самоубийством, вскрыть вены - у великого врача было много различных ножей, скальпелей и других острых, как бритва, предметов - повеситься, умереть от голода или, в конце концов, замерзнуть, благо на земли с уходом хозяев опустилась вечная, лютая зима. Но ножи тупились о кожу, веревки лопались, тело продолжало жить и в огне, и в воде, энергия копилась из воздуха против его воли, потому что заклятие, что наложил Менииль, было слишком сильно. Оно не позволило ему ни уйти в Последнюю битву и разделить судьбу народа, ни умереть. Вэрити думал, что сойдет с ума, но заклятие хранило его даже от помешательства. И вот, наконец, Хэлвердан пришла - даже ее жесты и мимика напоминали ему Менииля, она словно была его отражением. Она пришла, чтобы освободить его.
И теперь, зависнув между жизнью и смертью, Вэрити много о чем хотел подумать. Нет, он не хотел жить дальше, ведь смерть гораздо лучше любой бесконечной жизни, наполненной лишь одиночеством. Просто в эти последние дни, когда Смерть всего лишь дышала в затылок, но еще не брала за руку, ему вдруг захотелось понять, чего он достиг, кем стал? Да, наверное, никем, как бы печально это ни звучало: жены у него не было, гнесом он пробыл всего несколько лет, и пусть где-то валялся сборник его стихов, но кому это творчество, навеянное унынием и отчаянием, было интересно? Жизнь Вэрити была сломана на корню стальной рукой Менииля.
Пусть для других братья-близнецы были героями, освободителями, но для некоторых, а эндаргом был уверен, что такой жертвой оказался не только он, они стали безжалостными монстрами, готовыми идти по головам других.
Задумавшись о своем, он не сразу услышал, что Хэлвердан уже несколько раз позвала его.
-Вэрити, что с твоей ногой? Почему ты хромаешь? - уже с тревогой повторила доктор, хмурясь одними глазами.
- А ... что ты сказала? - гнес вздрогнул и выронил чашку, та со звоном разбилась, и черный кофе разлился между осколками.
- Ой, прости... - маг виновато отдернулась, сама изумленная столь непонятной реакцией, высоко вскинула брови, - ты сильно хромаешь, вот я и решила спросить. Может, мне посмотреть?
Вэрити поморщился - он, сам того не заметив, встал и принялся нервно расхаживать по комнате, стуча окаменелыми ступнями, что, естественно, привлекло внимание.
- Да нет, все хорошо, - он опустился на колени и принялся собирать битый фарфор, стараясь не смотреть на гостей.
-Помочь тебе как-нибудь? - Нед вскочил, выведенный из транса звоном битой посуды, дернулся, желая помочь.
Он не злился больше, нет - лицо оборотня было взволновано: он, как и доктор, явно догадывался о том, что Вэрити хотел скрыть.
- Нет, нет, спасибо. Отнеси Хэлвердан в ее комнату, пожалуйста, - пробормотал эндаргом, все еще надеясь скрыть от гостей всю правду — еще останавливать станут, не приведи Бог...
Оборотень нерешительно глянул на мага, словно бы спрашивая, что происходит, Аниараги только плечами пожала. Ситуация стала совсем неловкой, эндаргом, уже успевший собрать все осколки, без толку возводил из них башенку, делая вид, что это занятие совершенно необходимо и, судя по всему, ждал, пока гости уйдут, потому дракону ничего не оставалось, как ретироваться, прихватив с собой напарницу. Он отнес врача в комнату Сиварда, усадил на кровать.
-Слушай... - неуверенно начал Нед. Он думал было выйти, но решил все-таки заговорить.
Хэлвердан внимательно посмотрела на него, и в уставших глазах была неподдельная тревога.
- Ты тоже чувствуешь? – почти шепотом спросил Нед и оглянулся, словно боясь, что кто-то темный услышит его. - Что-то странное витает в воздухе, не знаю даже, что.
- Дом мертвый - здесь, в закрытых комнатах, лежат... - Хэлвердан замялась, - мои братья, что смогли вернуться. Я в книжке прочитала, - она хлопнула рукой по томику. – Это дневник Сиварда. Это их дом. Смерть была тут, и почему-то следы не выветрились или... или она снова пришла? Я не знаю точно, но меня это давит. И Вэрити: ты заметил, как резко у него поведение изменилось, и ноги стучат, как будто там не кожа и кости, а...
Дракон сел на краешек кровати, теребя край плаща - про Смерть ему в голову не пришло, просто появились смутные чувства, ощущения, а вот доктор сразу выявила причину: наверное, потому, что привыкла работать с умирающими. Таки она была врачом из Дома.
- Что мы будем делать дальше? - наконец спросил он. - Если Смерть вернулась, то за кем? Я надеюсь, не за тобой?
- Нет, - маг тяжело покачала головой, - скорее всего она пришла за Вэрити. Можешь не волноваться, для нас это не опасно. Наверное. Я уже ни в чем не уверена. Странное место. Страшное, колдовское. Я…
- Давай уйдем завтра утром? – спросил Нед. – Мне худо здесь. Слишком много воспоминаний.
Он скривился болезненно и сжал рубашку на груди судорожным жестом.
- То есть, ты был здесь раньше? - спросила Хэлвердан, несмело подняв на него глаза.
Дракон кивнул, но распространяться не стал:
-  Ладно, я пойду спать - хоть отдохну в тепле.
Он поднялся и побрел к двери, но на пороге обернулся:
- Если все еще сердишься, прости.
Молния удивленно нахмурилась:
- Ты из-за Сиварда так эм... расстроился? Я не ждала от тебя извинений. Ты мне не нравишься, какой-то странный стал, - она качнула головой и поджала губы, глядя настороженно.
Оборотень махнул рукой, мол, не парься, но из его позы, из сумасшедшего блеска глаз маг сделала совершенно противоположный вывод. Не ответив толком на вопрос, он вышел вон, оставив доктора одну. Та еще посидела, пытаясь хоть что-то понять, но так и не сообразила ничего. Она знала одно: место было недобрым, но бежать в ночь было нельзя. Надо было пережить темноту и только после этого уходить.
А потом ее позвали корявые буквы Свиардова дневника и, не имея власти противиться им, Хэлвердан раскрыла томик и провалилась в забытье прошлых лет.
***
Хэлвердан проснулась в середине ночи - по дому шла Смерть, и теперь в этом не было сомнений. Тяжелый запах тления разлился по комнатам, и его невозможно было ни с чем спутать особенно тому, что был на «ты» с гибелью.
Сначала Смерть зашла в помещения, превращенные в могилы, где лежали трое братьев близнецов, вернувшихся из первой атаки на Дом, заботливо одернула одеяла, поправила шторы и направилась дальше. В "живой" комнате, где она еще не была, сидела перепуганная девчонка, а рядом металась беспокойная, очень злобная дух, слепая, как крот. Что она мог сделать? Правильно, ничего. Но время Хэлвердан еще кончилось, потому Смерть прошла мимо. В следующий спальне, согнувшись в три погибели и поджав колени к груди, на измятой постели трясся Золотой Дракон – Смерть уже заждалась его, однако, и его время пока не вышло. Смерть не стала входить, повернулась и зашагала обратно, к тому месту, где ждал ее гнес мертвого народа.
Вэрити работал, из-под умелых рук мерно выпадали осколки изувеченного, раскрошенного камня. Да, с этим существом Смерть порядком намучилась: было время, когда он звал ее, чуть ли не каждый день, но все попытки самоубийства с треском проваливались, зато теперь, когда эндаргом уже по колено превратился в камень, оставалось лишь немного подождать. Она вошла и села на операционный стол, с которого забрала столько жизней, и, скучая, принялась наблюдать, как медленно, но неумолимо линия, превращающая плоть в камень, ползет по ногам короля эндаргомов.
***
Лишь только забрезжил слабый рассвет, как напряжение потихоньку стало уходить, и даже присутствие Смерти стало каким-то менее заметным. Его всегда лучше чувствуешь ночью, в состоянии полусна, и утро гнало обостренные чувства прочь. Вердан сидела на корточках у открытого шкафа и судорожно толкала белоснежные плащи и свитера Сиварда в дорожный мешок.
- Эй, что ты делаешь? - возмутилась Хэл. Она не успела заметить, как уснула, но дух не теряла времени зря.
-И тебе доброе утро, - сердито огрызнулась она.
-Это же не наши вещи, положи на место, - строго приказала доктор.
Вердан повернулась и зло прорычала:
- Как котелки воровать у гномов, так нормально, а как свитер у Сиварда в долг взять, так преступление. Нед без трех дополнительных шуб точно превратится в сосульку, тебе оно надо? К тому же, мы потом мы их вернем хозяину, так что все нормально, он еще благодарен будет. На-ка, надевай, - дух швырнула на кровать вязаную жилетку с капюшоном.
- Я не...
- Надевай, я сказала, - страшным голосом приказала дух, и Хэл поняла: если не выполнит, вещь на нее нацепят силой. Пришлось подчиниться.
Минут через пятнадцать зашел Нед, уже полностью готовый, в него тоже полетел тюк с утеплением и строгий приказ, но в отличие от Хэл дракон не стал спорить – он и правда сильно мерз.
- Теперь готово, - напоследок сунув в рюкзак дневник Белого Воина, Вердан выпрямилась, - можно идти.
Оборотень посадил Хэл на спину и быстро, стараясь двигаться бесшумно, зашагал к выходу: дух велела уходить скрытно, потому что Вэрити мог попытаться остановить их, а ввязываться в драку с гостеприимным хозяином не хотелось. Тем более что в пылу схватки гости могли случайно убить гнеса, и Смерть осталась бы довольна, а чужой крови на руки брать не хотелось. Только вот побег в корне провалился, и у самой двери веселый голос окликнул их:
-Вы куда?
Нед замер, как вкопанный, Вердан мгновенно вернулась в тело, понимая, что Хэл слишком мягкая, чтобы отказать.
- Нам надо торопиться. Спасибо тебе за приют, но мы очень спешим, - вежливо, но строго сказала Аниараги.
- Почему попрощаться не зашли? – с мягким укором спросил Вэрити.
- Я думала, ты еще спишь, - солгала она, и впервые за долгое время ей стало стыдно за свои слова. Стыдно сбегать от него, но оставаться здесь дальше было нельзя. Слишком опасно.
- Не уходите, - жалобно попросил гнес, -  мне немного осталось. Разве день или два сделают вам погоды?
- У нас каждый час на счету, прости, нам надо идти...
Она что-то говорила, а он не слышал. В голове маршировали солдаты, и от их топота невозможно было разобрать ни слова, только фраза: "нам надо идти" все вертелась и звучала поверх грохота подкованных сапог. Так сказал Менииль, уходя в последний бой, так сказал Сивард, перед тем как навсегда покинуть родной дом, так говорила Хэлвердан, пытаясь сбежать из этого проклятого места, чтобы никогда больше не возвращаться. Вот она исчезнет в утреннем сером тумане и все, он останется совершенно один и плевать, что ноги уже до колена превращены в камень, он будет один, и даже Смерть покинет пустое жилище.
-  Стойте! - крикнул Вэрити, падая на колени и зажимая уши руками, чтобы не слышать грохот в своей голове.
Ноги отозвались болью, в глазах все плыло, но он все же услышал, как повернулся Нед и вскрикнула от страха Хэлвердан.
- Я все объясню, - прошептал он и потерял сознание.
***
- О, смотри, Вэрити очнулся, - раздался голос мага у самого уха.
Теплые пальцы осторожно погладили эндаргома по щеке, и он подумал, что уже очень давно не чувствовал чьего-то живого прикосновения.
"Они спешат", - возникла первая мысль.
- Не уходите, - едва слышно прошептал гнес, с трудом открывая глаза.
- Никуда мы не уйдем, пока ты не поправишься. Смерть ведь за тобой пришла? - все-таки хорошо, что она оказалась врачом: много что чувствовала без слов.
Он кивнул.
- Идемте на кухню, там будет завтрак. Я все расскажу вам, - слабо прошептал Вэрити.
- Идем, Нед, - попросила доктор.
Оборотень безропотно отнес ее на кухню, затем вернулся - не желая помощи, Вэрити сам ковылял на негнущихся ногах, но каждое движение доставляло ему страшную боль. Тяжело вздохнув, дракон поднял бедолагу и, пошатываясь под ношей, потащил его в освещенную столовую, где маг уже вскипятила чайник и разливала по кружкам какао.
- Держи, - она подтолкнула кружку гнесу, участливо пожала его ладонь.
Тот кивнул, безмолвно благодаря за заботу, обхватил чашку закоченевшими пальцами и понуро уставился в дымящуюся ароматную жидкость - его не торопили. Нед гремел посудой, доставая какую-то еду с полок, Аниараги терпеливо ждала, пока Вэрити сам заговорит. Собравшись с мыслями, тот, наконец, начал свой рассказ:
-  Государство досталось мне от отца в прекрасном, благополучном состоянии: ни войны, ни болезни не доходили до нас, потому что мы были за нерушимой стеной, что выстроили для себя близнецы. Я был совсем молод и гнесом стал только номинально, а страной правила моя мать. Я был красив, богат, беспечен, но от отца, кроме королевства, мне досталась любовь к тактическим играм. И, упражняясь каждый день с мудрецами, я достиг небывалых высот: мне стало скучно, но в один день из Замка на Холме спустился Менииль, мгновенно овладевший сердцами наших девушек своей улыбкой, саркастичными и порой даже резкими ответами на все, харизматичным характером. Моя мать - вдова, гнесинка, всеми уважаемая женщина, едва только успев снять траур по покойнику, предложила ему стать гнесом, столько обаяния в нем было. Я жутко ревновал, потому что всеобщее обожание переключилось с меня на него, но он, заметив эту неприязнь, все решил, предложив мне сыграть в шахматы. Конечно, он назывался отвратительным тактиком, и я уже рассчитывал выиграть и хоть где-нибудь оказаться лучше, чем этот выскочка, однако, опять прогадал, и все десять партий были проиграны. Я понял: вот он, долгожданный противник, которого я не могу обыграть и упускать его мне совсем не хотелось. Но Менииль и не собирался никуда сбегать: остался, пожил немного в городе, вернулся домой и пришел через неделю. Мы подружились, если так можно сказать - тогда я не понимал еще, что он за существо на самом деле. Оказалось, что он не очень любит играть в шахматы, потому, чтобы усадить его за доску, мне требовались колоссальные усилия. И в один день он ни в какую не соглашался играть со мной, но у меня был план, который я во что бы то ни стало, хотел опробовать. Я предложил ему сыграть на желание: победитель загадывает, проигравший исполняет. Помню, как блеснули его зеленые глаза-изумруды, но тогда я принял это за азарт. Он согласился, и я опять проиграл - мой план был раздавлен в самом начале, и настало время платы. Я не волновался: чего я не мог ему дать? У меня было все, что можно только представить, но я не ожидал, что плата окажется настолько высокой. Менииль вывел меня из города и пригласил к себе домой, но лишь только я переступил порог этого места, как что-то ударило меня по голове, и я потерял сознание. Очнувшись, я не понял, где нахожусь: вокруг были белые столы, сверкающие колбочки с разноцветными жидкостями, странные приборы, и среди всего этого в белом халате и с повязкой на лице ходил мой похититель. Я испугался, спросил, что вообще происходит, он ответил, что загадал желание: я должен буду передать одну вещицу его сестре, которая появится здесь, ну, и чтобы я честно выполнил условия, он наложил несколько заклинаний. Первое не позволяло мне удаляться от Замка больше чем на пятьдесят километров, второе мешало совершить самоубийство, а третье убило бы меня, когда я вытащил бы вещицу из стены и передал ее тебе, Хэлвердан. Чем больше камня я откалываю от стены за комнатой Менииля, тем выше ползет полоса, превращающая мое тело в камень, - Вэрити замолчал, понуро уставившись в древесные узоры на столе. Он столько думал, как расскажет эту жуткую историю сестре Менииля, но в реальности получилось куцо и скомкано, потому что ничего героического в этом не было. Было только стыдно и больно.
- Так нельзя, - решительно заявила маг, разрывая тяжелую тишину, повисшую после того, как замолчал гнес, - ни одна вещь не стоит чьей-либо жизни.
- Конечно нельзя, - поддержал ее Нед. - Вэрити, ты должен прекратить работу немедленно.
- И что будет?! - в истерике вскрикнул эндаргом, - я не умру, что дальше? Уйти я не могу, наполовину камень, проклятый, бессмертный, рано или поздно вы продолжите свой путь, а я? Я останусь один. Опять один! Вы не знаете, как ужасно одиночество, а вот я знаю, и отдам что угодно, даже жизнь, чтобы не оказаться наедине сам с собой, когда даже Смерть уходит прочь! Простите, - внезапно совсем тихо прошептал он и закрыл лицо руками.
Он явно был на грани помешательства, и Хэлвердан, бросив предупреждающий взгляд оборотню, чтобы тот не путался под ногами, тихонько, стараясь не довести несчастного до опрометчивых действий, заговорила:
-Вэрити, послушай, мы никуда не уйдем, пока не поможем тебе. Вовсе необязательно жертвовать жизнью ради прихоти кого-либо. Каждая жизнь бесценна и твоя - вовсе не исключение, потому надо искать другой выход. Я - маг, значит, смогу найти способ снять проклятье...
- Не надо, - гнес отнял ладони от лица, улыбнулся и от его улыбки на душу свалился камень – Молния поняла, что никогда в жизни не сможет забыть эту усталую, обреченную улыбку, - ты добрая, Хэлвердан, совсем не похожая на твоего брата. Ты не идешь по головам слабых ради своей цели, как он делал это. Не лечи меня, не пытайся снять заклятье - я устал жить, я готов умереть. Смерть для меня долгожданный конец, глоток влаги в знойной пустыне, как сказали бы поэты. Я прошу только одного: останься здесь еще на два дня. Нед может забрать все, что ему понравится, ты тоже. Два дня, и желание Менииля будет исполнено, два дня, и вы будете свободны, два дня, и я умру, наконец! Смерть уже здесь, я чувствую ее присутствие, и через два дня она сможет забрать мою душу! - последние слова он произнес с таким восторгом, что врач поняла: здесь были бесполезны любые действия.
Гнес попросту не хотел жить, потому ничего больше не оставалось, как кивнуть:
- Мы подождем два дня.
И такая искренняя радость появилась на лице эндаргома, будто ему стало вдруг доступно все.
- Я быстро, только не волнуйтесь... - счастливо забормотал он и, вскочив на ноги, заковылял к выходу, желая поскорее продолжить работу, и упал, запнувшись о порожек. Милосердный оборотень, кряхтя от натуги, поднял несчастного на руки и понес к комнатушке, где того терпеливо ждала Смерть.
Нед вернулся мрачный, пунцовый и крайне злой, уселся напротив Хэлвердан, помолчал, собираясь с мыслями, а затем сердито рявкнул:
- Нет у нас двух дней - мы и так потеряли вчерашний, Сивард в беде, ему нужна помощь немедленно! Тут даже не часы на счету, а минуты, ты же решила остаться здесь еще на два дня! Как же ты не пони...
- Нет, это как ты не понимаешь, - такое начало спора стало едва ли не каждодневным, - если мы уйдем, Вэрити сойдет с ума. Разве ты можешь бросить его в таком состоянии?
-  Да, очень даже легко, - огрызнулся оборотень, все больше и больше злясь из-за тона доктора и осознания собственной беспомощности - в сущности, Аниараги была права, но признавать это совершенно не хотелось.
- Ты можешь это сделать, потому что не чувствуешь его внутреннее состояние, - жестко отрезала маг, - это даже не безумие, это что-то мне совершенно незнакомое. Он радуется Смерти, он ждет ее, и я чувствую, что не смогу помешать этому, хоть я уже имела дело с суицидниками и вытаскивала их. Бесполезно, - увидев равнодушие в глазах дракона, почти крикнула доктор, - бесполезно с тобой говорить! Ты не хочешь понять то, что переживает Вэрити, тварь бездушная!
- Это я-то тварь бездушная?! - уже не на шутку вспылил оборотень.- Жизнь Вэрити не равна...
- Жизни Сиварда, да?
- Ты мои мысли читаешь?! - едва ли не взвизгнул Нед, резко поднялся на ноги, закрыл дверь, чтобы Вэрити не слышал разгорающуюся перепалку, и принялся стремительно мерить кухню шагами, топая при этом так, будто у него были не ноги в носках, а сапоги со стальной подошвой.
- Нет, - маг поймала волну напарника и не собиралась давать поблажки, -  не читаю, они просто очевидные и тупые. И как ты можешь утверждать, что жизнь Вэрити не равна жизни Сиварда?  Чем Белый Воин лучше? Понимаю, он тебе очень дорог как друг и военачальник, но по какой причи...
- Какая же ты все-таки бестолковая! - рявкнул оборотень. -  Он - покойник, это твой Вэрити, и если мы уйдем, то подарим ему жизнь, а если Сиварда захватит Тьма...
- Вот объясни мне, раз я совсем дура! – не своим голосом закричала врач. - На каком основании ты судишь, чья жизнь дороже?  Ты сможешь подарить жизнь кому-нибудь? Поэтому молчи, раз нет!
- Я не преувеличивал, когда сказал, что счет идет даже не на часы, а на минуты!  Каждое мгновение Сивард в опасности, ведь заклятие может рухнуть в любой момент!
- Значит, ты не доверяешь моему заклятью?
- Не об этом сейчас. Каким бы сильным магом ты ни была, ты не можешь противостоять Тьме. Давай подумаем: если Вэрити сойдет с ума, кто пострадает? Только он сам. А если Сиварда заберут? Он вырежет всех...
- Хватит со мной спорить! - Хэлвердан ударила рукой по столу так, что чашки подпрыгнули и зазвенели – она была просто в бешенстве, она кричала, хоть до этого всегда сдерживала себя, не доводя ситуацию даже до повышения тона.
От неожиданности Нед остановился, подняв на спутницу глаза.
- Если хочешь, - свистящим шепотом проговорила доктор, - можешь катиться, хоть к Темному Владыке в гости - я отсюда не уйду, пока Вэрити не умрет.
Она думала, что после ее слов последует новый всплеск эмоций, но нет - даже наоборот, оборотень внезапно сник, плюхнулся на стул напротив нее и запустил пальцы в волосы, сжав их с такой силой, будто собирался выдрать. Он молчал, и Хэлвердан, вовсе не ожидавшая такого резкого окончания ссоры, уже начала беспокоиться.
-Нед, все в порядке?? Эй, ответь мне! - она попробовала оттащить его руки, но у нее не получилось.
- Прости меня, - глухо пробормотал дракон, - прости меня, пожалуйста. Я не знаю, что на меня нашло. Я плохо себя здесь чувствую: так много воспоминаний, перемешанных со Смертью - это сводит меня с ума. У меня даже появилось ощущение, что я зверею, теряю человеческую сущность, к тому же я очень волнуюсь за Сиварда... Не переживай, мы конечно же останемся, даже не вопрос: я понимаю, что нельзя оставить Вэрити сейчас, но в тоже время знаю, как далеко мы смогли бы уйти за эти два дня.
- И ты меня прости, что вспылила, - выдохнула Молния, чувствуя себя ужасно глупо, из-за неспособности совладать с собой. – Иди, погуляй или, если хочешь, могу погрузить тебя в сон на два дня.
- Нет спасибо, не волнуйся, я в порядке. Отнести тебя наверх?
-Да, пожалуйста.
Оставшиеся одна, Хэлвердан еще долго лежала, подложив руки под голову и глядя в потолок, разрисованный под звездное небо. Теперь ей было понятно, почему Сивард всегда хорошо ориентировался ночью - он знал звездную карту наизусть, выучив ее, пока бессонными ночами лежал и выдумывал планы, с помощью которых можно было бы скинуть Темную Крепость и освободить мир. Вот теперь она так же, как и он валялась и пыталась понять, что ждет ее дальше, но мысли скакали, и ни одна из них не было хоть как-то похожа на правду. Тяжело вздохнув, доктор вытащила из сумки дневник Белого Воина и принялась читать.
***
Два дня пролетело незаметно. Хэлвердан лежала, читала, почти не вылезая из книги. Писал Сивард плохо, но Хэлвердан знала эти события совсем с другой стороны, и ее буквально затянуло внутрь страшной истории, о которой теперь не знал никто. Лунный Страж не спешил рассказывать о себе, и многое кануло в лету забвения. Неда маг совсем не видела, еду приносила Вердан, и только утром на третий день оборотень соизволил явиться.
- Вэрити попросил прийти - попрощаться. Собирайся, после этого мы уходим, и так уже задержались больше положенного... - сердито проговорил дракон, отвернувшись от напарницы и стараясь не смотреть на нее.
А собирать, собственно, было нечего, потому через десять минут Аниараги была уже готова, и Нед, посадив ее на спину, зашагал к выходу, и, немного не дойдя до двери, завернул в лабораторию Менииля, за которой была Голгофа Вэрити. Тот уже стоял у входа и, честно говоря, представлял собой жалкое зрелище: до груди превращенный в серый камень, он в вытянутой руке сжимал маленький сверток. Нед усадил спутницу в кресло напротив умирающего, сам встал чуть сзади, чтобы своим присутствием не мешать им, но в то же время быть рядом, если что-то случится.
- Вот и все, - улыбнувшись, проговорил эндаргом, - спасибо, что подождали. Надеюсь, вы не сильно выбились из графика?
- Нет, все в порядке, - солгала маг.
Ни страха, ни каких-либо эмоций не было у гнеса на лице - он уходил, честно выполнив в свое дело, претерпев все невзгоды и лишения, он покидал этот мир счастливым, и омрачать эту радость доктору совсем не хотелось.
- Что же, раз так, тогда я хотел бы пожелать тебе удачи во всем, пусть светлые Звезды разгоняют тучи вокруг тебя, пусть свет Луны озаряет твой путь. Ты хороший человек, Хэлвердан, постарайся остаться такой же, и береги себя от жестокости Менииля.
И только теперь она смогла увидеть в этом потрепанном временем эндаргоме гнеса Древности, пусть никчемного, фактически не успевшего поправить из-за внешних обстоятельств, но все-таки величественного и прекрасного в своем могуществе, в своем поистине королевском спокойствии. Вэрити как будто зажегся изнутри, и от него повеяло чем-то торжественным и непоколебимым.
- Когда встретишь Менииля, дай ему от меня по наглой роже, хорошо? - только и смогла проговорить врач: она с трудом удерживала подступившие слезы. Хэлвердан редко плакала, тем более, из-за кого-то чужого, но ее психика сильно пошатнулась в последнее время.
Вэрити рассмеялся, чисто и звонко, будто не было всех тех тяжелых лет за его спиной, и кивнул:
- Хорошо. Держи, - он подбросил сверток вверх, вытянул руку с растопыренными пальцами, и подарок по дуге неспешно заскользил к Аниараги. Яркая полоса на теле эндаргома вспыхнула и поползла вверх, превращать складки одежды в изящные выступы камня. Дойдя до шеи, она разделилась, и руки гнеса стали превращаться в безжизненную породу, но он улыбался, хоть ему и было больно. И маг улыбалась, стараясь не разреветься.
Смерть встала сзади эндаргома обвила его плечи костлявыми руками, все тело и голова Вэрити уже стали камнем, остались жить только глаза. Сверток опустился на ладонь доктора, и в тоже мгновение из-под плаща Смерти вырвались тысячи щупалец, объявивших статую, глаза помутнели, а затем и вовсе потухли.
Внезапно, откуда-то из потайной комнатушки, где раньше жил несчастный, выкатилась волна жара, переворачивающая все на своем пути, и только потом, с сильным опозданием, пришел звук: глухой ропот пробежал по Замку, и все жилище зашаталось, задвигалось, будто стояло на вулкане, который внезапно решил ожить. Нед, не очень понимая, что происходит, подхватил напарницу и мешок с вещами и понесся по темному коридору к выходу.
Жилище близнецов содрогалось все сильнее, волны жара стали появляться все чаще, и устоять на ногах было едва ли возможно. В одном месте за спиной оборотня обвалился потолок, внутрь ворвался ветер, снежинки закружились в водовороте, тая на лету. Дверь разлетелась пеплом от удара, и оборотень, выскочив на улицу, по пояс увяз в нападавшем снегу - дальше бежать было невозможно. Тогда, с трудом подпрыгнув, Нед превратился в дракона и, взметая подземку с наста, стал подниматься к серым тучам, а за его спиной Замок на Холме ушел под землю, навсегда исчезнув с лица земли. Заклятье пало. Время взяло свое, едва не прибрав к рукам и двоих путников.