Философия техногенеза в техносфере. 1901 год

Из книги "Динамика пространство и время"

1901 год

  Открытия в психологии

  В рамках трилогии психоанализа работа  Фрейда: «Психопатология обыденной жизни»

 Вторая работа Фрейда в психоанализе, ставшая частью трилогии, сразу же и навсегда оставила значительный след не только среди специалистов по психологии и психотерапии, а также историков фрейдизма, но и в общечеловеческой культуре.
 И на это есть особые причины, которые заметны в её названии: книга посвящена обыденной жизни людей, характерным её явлениям и нормам, что вообще свойственно психологии и отличает её от медицинских наук, чей особый интерес теории заболеваний направлен к патологиям и отклонениям от нормы.

 Книга обращена ко всем людям, а не только специалистам, она пропагандирует некие ценности психоанализа – науки о психике человека, призванной, как и медицина, облегчать страдания людей, о вместе с тем описывает не медицинские явления, хотя и связанные с физиологией и неврологией организма, психосоматикой.

 Речь  идёт о неких отклонениях от нормы безукоризненного действия в теле-сознании, мышлении, речи и в мышечном действии, которые вызваны механизмами и автоматизмами, по какой-то негативной причине внутреннего характера давшими сбой. В  частности, запрета на мысли и действия, со стороны цензора бессознательного.
 А это цензор, как мы судим по двуединому характеру психики, есть процесс рекапитуляции управляющего архетипа: и в физическом организме-теле, и в материальном теле-сознании. Причем как индивидуальном, так и групповом, так как соматический архетип физического тела человека содержит родовую память многих поколений предков по родовым линиям.

 И потому теория психики тесно связана с особенностями человеческого, не только немецкого языка, о которых автор говорит много и часто ввиду явной связки лингвистики и психики), которые становятся обыденностями и даже неизбежными спутниками жизни вполне нормальных людей.

 И вместе с тем это патологии...ведь это следы негативных явлений психики – вытесненного некогда в бессознательное содержаний жизни человека: небезгрешных отношений к миру и людям, нереализованных желаний, бушевавших страстей, вызванных большими или маленькими пороками, которых стыдятся. Это свойственные людям пострелигиозных эпох следы самоосуждений, угрызений совести, когда мучительно стыдно и от чего хочется избавиться любым путем.

 «Эго» человека сооружает себе защиту от таких атак общественной нравственности, которая бичует в осуждении проявления аморальности, как в религиозные времена это делали суровые проповедники строгой нравственности, аскеты, инквизиторы.
 Человечество грешно по своей природе после грехопадения – утверждает идеология христианства. Человек, даже вполне психически здоровый, несёт в себе, своём бессознательном и своей памяти (предсознательным) исторически сложившиеся предрасположенности психических патологий - утверждает фрейдизм, и не без оснований, прямо связанных с религиозным пониманием мира.

Автор классического психоанализа не утверждает прямо, что его книга посвящена истории борьбы и соотношения между моралью личности и нравственностью общества, в их взаимном влиянии, воспитании и образовании, в их конфликтах, обусловленных взаимными кризисами, и борьбе за душу человека добра и зла, что она в итоге посвящена познанию человеком и людьми… добра и зла по их плодам, что жизнь есть школа такого познания.
 Он прямо не говорит, что  сознание человека – это поле, на котором семена добра и зла созревают и дают соответствующие плоды как созидания жизни, так разрушения и страданий, включая и обыденную психопатологию - предмет наблюдения, изучения и тщательного анализа автора, который в дедукции часто показывает себя сыщиком не хуже Шерлока Холмса.

 Он и сам называет себя кем-то вроде сыщика, во всяком случае он выводит тайное бессознательного на свет явного, и в этом сам считает себя искателем приключений.
 Но, хотя всё это не произносится, вторая книга трилогии посвящена именно этому.
 Это возможно ввиду того, что кроме автора-человека здесь неявно проявил себя и Соавтор, который диктует не словами а смыслонасыщенным мыслеобразами гнозиса.

  Тема книги есть проявление разрушительного действия бессознательного из-за скрытой в нем негативной энергии зла, некогда в бессознательное вытесненной, но вырывающейся уже своими ограничивающими и блокирующими действиями, и часто проявляемой в них как недостатки обыденной жизни при определённых обстоятельствах, которые как раз являются ключевыми для срабатывания многочисленных механизмов психики.

 Итак, о повседневности, в виде эссе, рассказов, воспоминаний (как своих, так и других людей, пациентов, знакомых автора, в иллюстрациях из статей и книг собственных и других психологов), с интереснейшими образцами анализа, прекрасным литературным языком и почти без специальных терминов, написана эта книга, влияние которой на мировую культуру ХХ века невозможно переоценить.

 Идею вытеснения негативных содержаний психики в бессознательное Фрейд посвящает одной из трёх, и причем центральной инстанций в тройственной иерархии психики человека, которую отождествляет с самостью личности, названной «эго»
Именно влияние культуры на негативную оценку себя как источника зла, а представителем культуры общества и социума выступает в структуре психики по Фрейду первая иерархическая инстанция, названная также цензором: супер-эго, осуществляя свой суд над «эго» и его пороками (греховностями), приводит к болезненным ощущениям психики, от которых «эго» сооружает свою защиту.
 
 Далее мы используем как фрейдовскую терминологию, так и наши представления:
 Таким образом, как это мыслит автор психоанализа, суть вытеснения негатива бессознательное состоит в том, что происходит перемещение давления и напряжения в теле-сознании сверху вниз:

 Супер-эго, чьи идеалы нравственности общества и морали личности (императивы и запреты, иерархии ценностей и антиценностей) укоренены в религиозном основании диахрональных культур, при самооценке человека осуществляет давление на «эго».
 В ответ «эго», желая избавить себя от щекотливых ситуаций, неприятных ощущений и явных страданий, вытесняет негативные заряды психической энергии в нижерасположенную сферу бессознательных содержаний третьей инстанции Es (Оно).
 Там негативные заряды накапливаются и постепенно прорываются, нарушая кордоны, в повседневную деятельность сознания, вызывая в ней при мышлении и речи искажения и патологии.

  Таким образом, Фрейд условно именую некую инстанцию вектором действующей психической силы. При том он придаст этой силе определённое наименование: либидо.  Фрейд строго определит её характер : сексуально-репродуктивный, и функции в структуре психики, важнейшей из которых является сублимация либидозной энергии в виды куда более плодотворные, управляемые, культурно-контролируемые чем чистое «либидо»

 Вот технологическая подоплёка тем явлениям обыденного проявления патологий, о котором автор психоанализа пишет столь проницательно.
 С учебной целью опишем некоторые из них.

 Отдельно отметим забывание имён

 Цитата:

"...не следует ли из таких наблюдений тот вывод, что причина забывчивости и в особенности забывания собственных имен лежит в нарушении циркуляции и общем функциональном расстройстве головного мозга и что поэтому всякие попытки психологического объяснения этих феноменов излишни?
 По моему мнению – ни в коем случае. Ибо это значило бы смешивать единообразный для всех случаев механизм процесса с благоприятствующими ему условиями – изменяющимися и не необходимыми.
 Не вдаваясь в обстоятельный разбор, ограничусь для устранения этого довода одной лишь аналогией"

  Далее цитата с комментариями:

 "Допустим, что я был настолько неосторожен, чтобы совершить ночью прогулку по отдаленным пустынным улицам большого города; на меня напали и отняли часы и кошелек. В ближайшем полицейском участке я сообщаю о случившемся в следующих выражениях: я был на такой-то улице, и там одиночество и темнота (комментарий: пассивные обстоятельства ограбления) отняли у меня часы и кошелек.
 Хотя этими словами я и не выразил ничего такого, что не соответствовало бы истине (комментарий: но совершил в описании перенос действия активных сил на пассивные обстоятельства), всё же весьма вероятно, что меня приняли бы за человека, находящегося не в своем уме.

 Чтобы правильно изложить обстоятельства дела, я должен сказать, что, пользуясь уединенностью места и под покровом темноты, неизвестные люди (комментарий: активные силы) ограбили меня.

 Я и полагаю, что при забывании имен положение дела то же самое (комментарий: сочетание пассивных обстоятельств и активных сил, действие которых нельзя отождествлять с пассивными обстоятельствами): благоприятствуемая усталостью, расстройством циркуляции, интоксикацией (комментарий: пассивные обстоятельства), неизвестная психическая сила (комментарий: активная сила) понижает у меня способность располагать имеющимися в моих воспоминаниях собственными именами – та же самая сила, которая (комментарий: в зависимости от своей энергетики ждет подходящих обстоятельств или сама их стремится создать) в других случаях может совершить этот же отказ памяти и при полном здоровье и работоспособности.
 Фрейдовская концепция "самоотношения" - эффект рефлексии человека, когда он вступает в коммуникацию с другими людьми (или с самим собой, но другим, то есть общается собственными воспоминаниями о прошлом, имеющими морально-значимое значение) в темах, затрагивающих и его психологические комплексы

 Не забудем: по Фрейду, забывание имен, вполне присущее повседневной жизни и обычным коммуникациям людей с другими и с собой (речь и мышление, апеллирующих к эпистемам культуры) как и другие забывания, и другие патологии обыденности, связаны с активно действующими содержаниями, выплывающими из бессознательного.
 А в бессознательное такие содержание мыслей были некогда вытеснены по действием цензора.

 Что в бессознательное вытесняет цензор тела-сознания, от чего оберегает человеческое эго (я-отождествление) как при вытеснении так и в блокировании нежелательного по некоторым основаниям ассоциативных связей воспоминание?
 Цензор (а это есть ни что иное как нормы общественной нравственности, воспитывающие мораль личности) вытесняет в область бессознательного негативные содержания, то есть оцениваемые как зло, совершаемое самим человеком, тем отделяя зло от добра, отказываясь от зла, но не путем борьбы со злом, а в попытках эго просто "забыть зло", облегчить себе муки совести.
 И потому такое вытеснение есть лишь передача проблемы будущему (в родовом архетипе коллективного опыта  это передача нравственных проблем уходящего поколения наступающему)

 Цитаты:

 "Анализируя наблюдаемые на себе самом случаи забывания имен, я почти регулярно нахожу, что недостающее имя имеет то или иное отношение к какой-либо теме, близко касающейся меня лично и способной вызвать во мне сильные, нередко мучительные аффекты"
"Непрерывный ток «самоотношения» («Eigenbeziehung») идет, таким образом, через мое мышление, ток, о котором я обычно ничего не знаю, но который дает о себе знать подобного рода забыванием имен.
 Я словно принужден сравнивать все, что слышу о других людях, с собой самим, словно при всяком известии о других приходят в действие мои личные комплексы. Это ни в коем случае не может быть моей индивидуальной особенностью; в этом заключается скорее общее указание на то, каким образом мы вообще понимаем других"
 
  Комментарий

Так проявляется свойство перманентности потоков сознания в телах людей при их общении: горизонтальное сближение пространств понимания в условиях действия сетей коммуникаций группового тела-сознания через энергетику я-отождествлений инициирует (модулирует), выводя из устойчивого равновесия, вертикальную внутреннюю динамику комплекса личности человека в его индивидуальном теле-сознании, так как по сетям движутся информационные волны: в земных зонах - коллективных эмоций, в небесных зонах - коллективных чувств.
 Это действие, которое свершается в вертикальном комплексе личности тела-сознания человека Фрейд (соотношение между Оно и эго, между эго и супер-эго) в соответствие со своими представлениями и традициями психологии его времени и называет "самоотношением":

 Это апелляцией человека к себе и обстоятельствам своей жизни, которые достойны оценки в иерархии ценностей и антиценностей - базовых понятий о добре и зла, которые складываются в опыте жизни общества и становятся базовыми в архетипам эпистем.
 А в личном опыте жизни человека в процессе коммуникации с другими складывается его морально-нравственная самооценка, которая как раз корректируется, цензурируется групповыми иерархиями ценностей и антиценностей.
  Так человек в рефлексии, которая прямо связана с актуальной коммуникацией, оценивает свои мысли и поступки, морально-нравственный облик себя по нормам и антинормам культур.

Эти иерархии ценностей (добро) и антиценностей (зло) запечатлены (заряжают своей энергией априорную форму-идею рационального знания) в вещах исторической памяти -"чувствилища", заряженной  в вещах первого (социальная желтая зона тела-сознания- земная) и второго рода (символьная голубая-небесная зона) созидательными и  разрушительными  (в действии добра или зла) энергиями эмоций (изобразительные вещи первого рода) и чувств (смыслоносные вещи второго рода) людей прошлого.
Таковы семена добра и зла, которыми засеяно поле группового тела-сознания этноса. Созрев в совместном опыте, эти семена исторической памяти рекапитулируют в универсум настоящего, становясь в действиях созидающего добра и разрушительного зла плодами от бывших семян.
 Вот почему совесть (цензор групповой культуры) способа язвить человека очень жестоко - это есть ни что иное как заряженная  в вещах, которые рекапитулирует архетип исторической памяти, энергия эмоций и чувств гнева, осуждения и презрения предков в отношении антигероя, антиценности (как выражался Фрейд, этот тот суд, который цензор нравов супер-эго устраивает над эго)

Цитата:

"Механизм забывания имен (точнее: выпадения, временного забывания) состоит в расстройстве предстоящего воспроизведения имени посторонним и в данный момент несознаваемым рядом мыслей. Между именем, искажаемым таким образом, и искажающим его комплексом существует либо с самого же начала известная связь, либо эта связь устанавливается зачастую путем искусственных на вид комбинаций при помощи поверхностных (внешних) ассоциаций.

Среди искажающих комплексов наибольшую силу обнаруживают комплексы «самоотношения» (личные, семейные, профессиональные).
Имя (комментарий: а имя собственное есть апелляция к человеку, или обстоятельствам жизни человека, личности, объекту групповой коммуникации с данным субъектом), которое, имея несколько значений, принадлежит в силу этого к нескольким кругам мыслей (комплексам), нередко, будучи включенным в связь одного ряда мыслей, подвергается нарушению в силу принадлежности к другому, более сильному комплексу"

 Комментарий

 Это комплекс ценностно-антиценностных взаимосвязей в исторической памяти-"чувствилище" архетипы группового тела-сознания, устанавливающей соотношения значимостей в эпистемах человеческой культуры, которые служат при своей рекапитуляции цензорами в активном процессе универсума группового тела-сознания, а значит и в вертикально-апперцептивной динамике комплекса личности индивидуального тела-сознания в момент внутреннее или внешней речи человека. Там, где и проявляются эффект искажения нормального процесса воспоминания при актуальном смыслосхватывании)

 Цитата

«1.Расстройство речи, обнаруживающееся в форме обмолвки, может быть вызвано, во-первых, влиянием другой составной части той же речи – предвосхищением того, что следует впереди, или отзвуков сказанного, – или другой формулировкой в пределах той же фразы или той же мысли, которую собираешься высказать (сюда относятся все заимствованные у Мерингера и Майера примеры);
 
 Комментарий

 То есть обмолвки первого вида возникают в слове или форме речи, целиком взятой человеком при мышлении или речи в поисках нужного контекста из энергетически родственного содержания в семантического-лексического сокровище языковой действительности группового тела-сознания.  (например, в более или менее популярных речевых оборотах)

Причем искажение уже возникает как факт такого использования человеком продукта языка, при котором играет роль энергетика букв, слов, фраз в архетипах языка.
Однако следует учесть, что материальная энергия времени в универсуме тела-сознания носит гораздо более субъективный характер чем действие физической энергии пространства на физическое организм-тело: действие одного и того же источника материальной энергии на различные по своей чувствительности индивидуальные тела-сознания, кардинально различные энергетикой своего пространства понимания, может быть соответственно кардинально различным.
 Например, музыкальное произведение в одном человеке возбуждает целый океан эмоций и чувств, потрясает и восхищает до глубины души, а другой к нему совершенно равнодушен или даже находит отвратительным. И таковы внешние различия между усвоенными людьми музыкальными культурами и энергетическими диапазонами их ценностей и антиценностей.

 Это же соображение (как выражается  Фрейд, «психическая неравноценность звуков») относится вообще к особенностям аудиовосприятия людей, столь субъективного, что опыт Мерингера и Майера оказывается категорически несовместимым с опытом Фрейда.
 Кром того, его мысль о том, что логика «психической неравноценности звуков» не распространяется на целые слова и фразы, вызвана к жизни его представлениями как психоаналитика о второй области психических явлений: скрытом действии бессознательного, которое проявляется вовне в психике человека в деструктивном виде нарушений психических и лингвистических норм.

Цитата:

« 2.Но расстройство может произойти и путем, аналогичным тому процессу, какой наблюдается в примере Синьорелли (комментарий: когда автору вместо имени, которое необходимо было вспомнить, попадались ложные заменители): в силу влияний посторонних данному слову, предложению, данной связи, влияний, идущих от элементов, которые высказывать не предполагалось и о возбуждении которых узнаешь только по вызванному ими расстройству.»

 Комментарий

 Обмолвки второго рода есть следы собственных скрытых влияний в индивидуальной истории жизни человека, корни которого теряются в области бессознательного.
 Однако такие содержания, прорывась в область активного сознания (начинающуюся с желтой земной зоны, входящей в комплекс личности тела-сознания человека), как показывает на многочисленных примерах Фрейд, здесь подвергаются лингвистическим манипуляциям в различных заменителях или «покрывающих воспоминаниях» - том процессе личной памяти, некогда в ней  совершенном, когда неприятное воспоминание забывается, а вместо него помещается совершенно другое воспоминание (оно как бы «покрывает» первое)

 К недостатку научного горизонта во фрейдизме относится его узкое индивидуальное понимание психики человека и соответственного индивидуального бессознательного (виду чего юнгианство принуждено было ответвится от психоанализа)
 Потому Фрейд по-своему проницательно, но односторонне трактует положения «народной психологии» Вундта», опубликованные в начале века.

  Цитата из Фрейда, где он цитирует Вундта:

«Здесь уместно вспомнить о словах Вундта, который в своей только что вышедшей в свет работе о законах развития языка (Volkerpsychologie, Т. I, Teil I, S. 371 и ff., 1900 г.) рассматривает также и феномен обмолвок. Что, по мнению Вундта, никогда не отсутствует в этих явлениях и других, им родственных, – это известные психические влияния.
 «Сюда относится, прежде всего, как положительное условие, ничем не стесняемое течение звуковых и словесных ассоциаций, вызванных произнесенными звуками.
 В качестве отрицательного фактора к нему присоединяется выпадение или ослабление воздействий воли, стесняющих это течение, и внимания, также выступающего здесь в качестве волевой функции.

 Проявляется ли эта игра ассоциаций в том, что предвосхищается предстоящий еще звук, или же репродуцируется произнесенный, или между другими какой-либо посторонний, но привычный, или в том, наконец, что на произносимые звуки оказывают свое действие совершенно иные слова, находящиеся с ними в ассоциативной связи, – все это означает лишь различия в направлении и, конечно, различия в том, какой свободой пользуются возникающие ассоциации, но не в их общей природе. И во многих случаях трудно решить, к какой форме причислить данное расстройство и не следует ли с большим основанием, следуя принципу сочетания причин, отнести его за счет совпадения нескольких мотивов» (с. 380, 281).

Я считаю замечания Вундта вполне основательными и чрезвычайно поучительными.
 Быть может, можно было бы с большей решительностью, чем это делает Вундт, подчеркнуть, что оказывающий позитивное влияние фактор в словесных ошибках – беспрепятственное течение ассоциаций и негативный фактор – ослабление сдерживающего его внимания действуют всегда совместно, так что оба фактора оказываются лишь различными сторонами одного и того же процесса.
 С ослаблением сдерживающего внимания и приходит в действие беспрепятственное течение ассоциаций – или, выражаясь еще категоричнее: благодаря этому ослаблению»

 Комментарий

  Как видим, оба ученых: Вундт и Фрейд подмечают энерго-информационный характер явлений психики (для нас это земные зоны тела-сознания человечества, где происходит обмен изобразительных вещей первого рода, заряженных эмоциональной энергией)

 Но Вундт рассматривает потоки энерго-информации в коллективных телах-сознаниях, что позволяет предположить как минимум два противоположных фактора взаимодействия между коллективным телом-сознанием и индивидуальным (участником коммуникации в коллективном теле-сознании)
1. прямая связь машины управления коллективным телом-сознанием над индивидуальным (в общем случае это конформное влияние влияние социума на социальный индивид как клиент  в сервер-клиентской сети)
2. обратная связь в машине управления (в индивидуальном случае это влияние индивида-лидера, сервер на клиентов сети)

 Очевидно, что в первом случае формирующее, организующее, воспитывающее влияние социума на индивидов конформно, а потому условием его свободного действия является ослабление в защите индивидом нонкоформных традиций «эго». Это и признаёт Фрейд, выдавая за свойство самого индивида
 Но  Вунда допустим и обратный тип процесса, свойственный социальным лидерам - серверам, чье влияние и чья харизма распространяется на целые социумы. Такого лидера, стоящего ад индивидами, и потому ими управляющего наоборот: усиливает его нонконформизм («самодежавие»)
 И этот нонконформизм лидера означает что у него есть иной источник социальной энергии чем те, которыми располагают индивиды, а вот поддаться нонконформному влиянию стаи означает для него зависимость от коллективных энергий и потерю лидерства

 Но это правило индивидуалистов действует только на уровне земных зон (точнее говоря, желтой социальной зоны) в коммуникации коллективного тела-сознания, определяющем отношения между индивидами и социумом по формуле «я как мы»
 На уровне земных зон, где происходит субъектно-объектная коммуникация в сервер-северных сетях и где идентификация личности «мы как я» ведущим сервером становится в момент кризиса общественной нравственности тот моральный сервер, который имеет свой источник общественной энергии, все сетей, и этот источник есть объект-субъектный канал коммуникации избранного человека с причинной реальностью Дао, инструментов Творца.
 Тогда моральная личность оказывает на общество и его падшие нормы нравственности решающее и оздоровляющее влияние (пример хорошо известны: Христос, Будда Шакьямуни, Лао Цзе, Конфуций, Эразм Роттердамский)
 Но социального лидера источник социальной энергии (архетип, и сделавший его сервером) порабощает. То есть весь нонконформизм лидера есть лишь средство защиты о влияния социумов, а в отношении управляющего архетипа такой лидер в свой осевой момент полностью конформен.

 Общественного лидера, напротив, не порабощает знание гнозиса, которое он получает от Бога (во всяком случае, в осевой момент получения такого знания), у пророка нет конформности (а в осевой момент нет и нонконформности) в отношении к Богу
 Ведь под конформностью понимается насильственное полное подчинение источнику управления. И вот почему Юнг лично видевший и слышавший одно из публичных выступлений Гитлера, пришел к выводу что этот «лидер нации» производит впечатление полного зомби, которым управляют архетипы.
 Между пророком же и Богом иные отношения: единство разума, добрых воль, любви и самоотверженности
 
  Фрейд продолжает увлекательную тему исследования и псхоанализа более или менее неслучайных ошибок человека при мышлении речи, восприятии языка, действиях мысленных и  физических прямо связанных с различного рода культурными аллюзиями, сопоставленными с событиями повседневной жизни человека и его проблемами, с одной стороны, нервно-психотическими аффектами с другой, а также психическими комплексами.
 
 Всё это, как мы понимаем, в рамках модели триединой реальности, в различных сочетаниях, подверженных как влиянию хаотических случайностей, так и сложных ассоциативных связей, которые строго закономерны, является предметом некоторой энерго-информационной шифровки в самом бессознательном человека, связанном с явлениями следов групповой жизни (архетипе двуединой реальности человеческого тела, связанного с архетипами других тел).
 И в активный момент настоящего времени бытия в универсуме, когда у человека формируется мышление и/или звуковая речь (ко всему прочему еще требующая навыков аппарата произнесения звуков, что есть также более или менее механизированное или автоматизированное управление со стороны архетипов тела) происходит при схватывании смысла сложное явление, адекватное апперцептивной динамике комплекса личности человека тела-сознания человека.
 И в это явление посредством базальной динамики двуединой реальности   тел вовлечены также события психической жизни физического организма-тела человека: гормональная энергодинамика, нервно-психическая динамика, архетипы родовой памяти соматической психики, включая деятельность мозга, на уровне, соответствующем небесным зонам-тела-сознания.

 В теле-сознании человека, а это значит: из трёх оборотов один происходит в трёхзонном комплексе личности, возникают вертикальные обороты психической энергии эмоций и энергии сознания чувств. При своём обороте потоков энергии тела-сознания в комплексе личности происходят (или при энерго-информационной невозможности апперцепции, когда действует запрет цензора, не происходят) смены я-отождествлений субъекта и соответственно происходит смена смысловых означивателей в изобразительных вещах первого рода и смыслоносных вещах второго рода при их взаимных переходах (причем меняются ключи кодирования при допуске актуального запроса человека к архетипам языка и литературы, их лексике и семантике, содержащимся в памяти человека)

 Так как в двуединстве физического и материального тела контур физической метрики материального тела-сознания и его контейнеры вещей-веществ вмещены в контуры матрицы веществ-вещей физического тела, динамике процессов в теле-сознании соответствует динамики внутренней психики физического организма-тела.
 Итак, более или менее автоматизированные мышление, речь, действия человека при нарушениях автоматизма, являющимися обыденными патологиями, предстают нам в этой связи как сложное явление обоюдного взаимодействия между универсумом двуединой реальности (момент настоящего времени) и архетипами двуединой реальности человеческого тела (память прошлого,  экстраполированных в будущее в виде событий, которые выстраиваются в сюжет, то есть нервно-физиологическая память физического организма-тела и память тела-сознания).

А это значит, если рассматривать реальности тел порознь:
- между универсумом настоящего времени описательной реальности тела-сознания: активной материальной матрицей (скоммуницированной с сетями групповых тел-сознаний на двух уровнях: обмена вещами первого рода на уровне сервер-клиентских сетей желтой социально-гендерной – земной зоны и обмена смыслоносными вещами второго на уровне голубой зоны символов, кодирующих образы - небесной зоны)  и архетипом физической метрики: исторической памятью-»чувствилищем» групповых тела-сознаний на уровне земных и небесных зон (частью таких архетипов является архетип индивидуальной память человека, вовлеченная в групповую память  как в «круги сансары»)
- между универсумом настоящего времени в подлинной реальности организма-тела  и архетипом физической матрицы живого вещества-вещи.

 Для нервно-психической и гормональной жизни организма-тела человека, управляемого машинами ЦНС (включая головной мозг) с обратной связью, это означает взаимодействие универсума с психическим архетипом соматической родовой памяти предков по двум родовым линиям: материнской и отцовской, в которых сохраняются созданные во времена жизни предков программы некие комплексы и механизмы управления нервно системой и мускулатурой, некая передающаяся по роду физическая конституция, и даже базальные основы характеров, сферы интересов
 Итак, когда нам приходится буквально дешифровать научно-философский язык психоанализа Фрейда, как носителя своей культурной матрицы на рубеже двух веков: технологического (прошлое) и технократического (будущее), нужно учитывать, что ему некой системой представлений (и это есть схемы психоанализа и его основные принципы) и с помощью определенным образом в его жизни и опыте врачебной практике сложившихся наблюдений и убеждений его научных гипотез, которые постепенно становятся теоремами теоремами, необходимо было отобразить, открывающийся  в психоанализе двойной характер бессознательного:

- психика физического организма-тела, которая своими глубинами энерго-информатики в действии архетипов физической матрицы уходит в диахрональный ряд психосоматической памяти физических предков по родовым линиям. Назовем это историей дискретных физических тел, расовой историей. Но расовой истории точно соответствует история перманентно-дискретных материальных тел описательной реальности, то есть история по преимуществу этническая, хотя этносы исторически разделялись на отдельные производственные социумы

- бессознательное есть еще и содержание групповых архетипов тела-сознания, исторического память-»чувствилища», а память на базисе физической метрики состоит, как и универсум материальной матрицы тела-сознания, разделенный действием физической машины на два кардинальных подраздела: психику земных зон (вещи первого рода, заряженные негативной или позитивной энергией эмоциональной энергией психики) и сознание небесных зон (действие диахрональных культур, смыслоносных вещей, заряженных негативной или позитивной энергией сознания)

 Итак, классически психоанализ и строится в соединении психической динамики физического тела (но это Фрейда интересует меньше всего, хотя врач по образованию и потому психосоматическая составляющая родовой психологии изучается им разве что косвенно, по своим следам при исследовании им архетипических символов этнической культуры) и психической динамики тела-сознания.
 И здесь уже автору психоанализа приходится иметь дело и с логикой повседневности, которая служит для аналитика, становящегося настоящим детективом при многократной дешифровке содержаний бессознательного, прорывавшихся при очитках и описках, смысловым центром, ключом к дешифровке, и с культурными содержаниями диахрональных архетипов, которые им в течение жизни усвоены как воспитанной и  высокообразованной личностью

 Отметим эти три инстанции, которые дают автору психоанализа источники и критерии дедуктивной и отчасти индуктивной деятельности по дешифровке символов бессознательного, проявленных в патологиях повседневной жизни:

 - включая сам эпизод проявленной у знакомого, родственника, своего пациента и пациента другого психотерапевта обыденной и временной психопатологии, воспоминания о жизни самого аналитика, находящиеся в значимой связи с этим эпизодом (причем и сами связи выявляются в процесса анализа, инициируя новые этапы расследования) и сведения о прошлых событиях в жизни объекта анализа, которые важны для понимания аналитиком того, какие механизмы запрета в бессознательном человека - объекта анализа были провоцированы событиями его жизни и посевдневности

- культурные аллюзии, которые явно возникали или могли возникнуть при нарушении у объекта анализа или у самого аналитика в его работе по дешифровке ограничительных комплексов бессознательного  (объекты кратковременной памяти соединяются при этом с объектами памяти исторической, то есть групповой)

 Есть наконец, и третья доминанта, которую Фрейд упоминает вскользь, и заметно, что она-то как раз и постоянно выпадает из его внимания по той простой причине, что такое явление не вмещается в схему психоанализа, а потому автору и не нужно и неинтересно.
 Это доминанта действия от психосоматического архетипа родовой памяти, закодированной в психике физического тела. Так как анализ её действия не включен, да и не мог быть включен, в психоанализа, Фрейд не замечает её в пациентах или старается не обращать на это особого внимания (каждый раз приписывая действию других факторов)

  Но в свой рефлексии, частой и повседневной, ему часто приходится сталкиваться с особым и причем смыслообразующим интересом к своим родственникам – и не только потому, что с ними провёл детство в родительской семье и бывал ими воспитан, но и тем родственникам и таким событиям, которые не были прямо связаны с совместной жизнью в семье. Он к удивлению своему замечал сходство с родственниками (и даже некоторыми единоплеменниками) в таких, причем коренных особенностях мировоззрения, которые ему казались присущими ему одному уникально.
 И так появлялись постоянно не осознаваемые им связи между ними и братом или между ними и матерью в событиях его повседневной жизни, о которых он поначалу не подозревал, но при подходящих случаях обнаруживал в процессе постоянной аналитической работы над собой и своими воспоминаниями.
 Именно такие случаи он считал крайне важными для жизни и для обретения здоровой психики.

 З. Фрейд, и сам практически убежденный атеист-материалист и работал для единомышленников, и потому весьма важно, что именно он своим психоанализом дал понять людям о наличии связи между здоровой психикой и отношением человека к негативным события его жизни, так что негативное отношение не остаётся без последствий. А главное: его мысли о проявлении бессознательного в повседневной жизни людей даёт представление о том, каким смыслом, причем нередко закодированным, полны повседневная жизнь человека и содержание его коммуникаций.
 При этом конечно Фрейд далек от мысли о том, что каждый человек должен быть себе и в своей рефлексии беспощадным «психоаналитиком» - для борьбы со злом, которое прекрасно умеет шифроваться, выдавая себя за добро. Это необходимо для познания добра и зла по их плодам, при котором прежде тайное становится явным.
 Ведь это уже религиозная, более того:  именно христианская (и притом православная) мысль

 Модель структурной психологии Э. Титченера – тезис американской школы психологии в сравнении с функционализмом У. Джемса

 Классик структурной психологии Э. Титченер издаёт в текущем году первый том четырёхтомного труда "Экспериментальная психология"
 Титченер подчеркивает, что он понимает под сознанием "экзистенциальный термин", то есть психическую реальность, которую не следует отождествлять с данными обычного самонаблюдения.

 Исходный тезис учёного об особой, некоторым образом структурированной, "материи" сознания, данной исключительно в переживаниях, внутреннем опыте субъекта и осознаваемой лишь в рефлексии сознания (обращении его на себя), то есть интроспекции: метод научного самонаблюдения и самоанализа (в этом Титченер близок психологии своего учителя Вундта)
 
Начало публикации основополагающего труда по структурной психологии Э. Титченера, развивающейся параллельно функциональной психологии У. Джемса, и создавшем структуру уровней внутренней психической реальности, которая здесь отождествлена с сознанием.

 У Титченера, который рассматривает сознание человека не согласно функциям психики в восприятии реальности. То есть нет так, как это делает психоаналитик Фрейд и ряд его учеников в русле дискретного мировоззрения (структурно и функционально), но и не так, как функционалист Джемс поступает в рамках перманентного мировоззрения, рассматривая сознание как процесс – «поток сознания», а не как телесную структуру (в структурно-телесном смысле для Джемса «сознания нет».)

 Э. Титченер, для которого топика внутренней реальности есть сознание, а не только осознающий слой как в психоанализе, выделяет таким образом, о-сознание (знание о себе) как особого рода рефлексию, обращение (сознания) на себя.
 Чёткого понятия о том, кто обращает внимание, кто рефлексирует (то есть, собственно говоря, рефлексирующего субъекта "я") здесь нет (опять-таки, в отличие от Фрейда, где функциональным центром психики является «эго»), но уже есть идея внутреннего человеческого взгляда, разрывающая прямую причинно-следственную связь между динамикой структуры сознания и прямыми функциями физического организма.
 Хотя, как мы уже не раз замечали, есть связь между физической матрицей (организмом-телом человека) и материальной матрицей его тело-сознания, вмещенной в физическую, причём связь прямая и обратная, но в том проблема отождествления, что она не является причинно-следственной как в событиях физической матрицы

 Для Титченера сознание есть особого рода "материя", у которой свои, отличные от физического, меры пространства, и свои меры времени, так как у структурного пространства по Титченеру имеется собственная экзистенция.
 Мерами такой «материи» у Титченера являются многочисленные и сложные восприятия сознания – предмет интроспективного опыта.

 Для фиксации этих феноменов исследователи школы структурализма провели сложные опыты и совершили фантастическую работу по выявлению многих десятков тысяч единичных «фрагментов» психической реальности (начиная от визуального восприятия и аудиовосприятия)
 Диалектика чувственного опыта есть единство, которое свойственно тезису и антитезису чувственного-апостериорного взгляда американской школы психологии конца ХIХ – начала ХХ века на феномены сознания. Здесь тезис – это дискретный структурализм Э. Титченера,  антитезис же - перманентный функционализм «потока сознания» У. Джемса (который мы рассмотрим в примечаниях к следующему году)

 Резюме подраздела

 Нам важно отметить диалектический характер познания в ХХ веке с самого его начала: с постепенным накоплением противоречий в изучении человеческой психики школами психоанализа и психологии (это и практические школы психотерапии)
 Прежде всего, следует учесть противоречивость самого материала знаемого. В школах психоанализа и психологии научного атеизма с верой материализма под психикой человека понимался куда более сложный и глубокой материал изучения двуедино-управляемого (триединого) тела человека и группы (не говоря уже о сложности и парадоксальности внутренней апперцептивной жизни познающего субъекта в комплексе личности тела-сознании человека), вплоть до всего человечества, на переходе развития зрелой цивилизации между веками: технологическим и технократическим.

 Как мы теперь понимаем, пионеры психологии впервые методами грубого анализа-декодирования содержаний бессознательного, с одной стороны, и с технологиями опытной и систематизированной интроспекции, с другой стороны, имели дело с парадоксами психики двуединых тел: физического и материального.

 Далее им приходилось исследовать парадокс противоречий между действиями универсумов этих реальностей в моменты настоящего времени и действий архетипов - сюжетных событий, соединяющих прошлое с будущим (а ведь деятельность архетипов проявляется лишь в интервалах между событиями управления жизненного  и человечества мира его Творцом), формируемых при засевании семян добра и зла, и рекапитулирующих свои закодированные содержания как плоды от этих семян: представления о добре и зле становятся явно самим добром и злом, и критерием соотношения между тем и другим: теория и практикой познания добра и зла в совершающейся полноте опыта как раз и является истина о мере вещей знания.
 Именно эта истина, и это истина любви, от одного Источника, отделяет зло от добра, не позволяя им смешиваться и тем априорному злу вводить в заблуждение человека своим формальным сходством с добром.

 И это только проблемы изучения психики как феномена управляемой двуединой реальности, лишь дополняющей внутреннюю динамику жизни субъекта морального в отношении к нравственности общества
 А ведь эта деятельность человека цельного, познающего добро и зло по их плодам в жизни человека эмпирического, группового, как раз и является центральной в макромире человека.

  Кроме того, в психике как части тела-сознания психологам пришлось иметь дело с противоречиями в изучении собственно психики: земных зон тела-сознания, присущих и миру животных, и феномена тела-сознания только человека: небесных зон тела-сознания (где происходит смыслообразование), причем  как во внутренней (вертикальной, диахрональной) апперцептивной жизни тела-сознания человека, так и во внешней, перцептивной (горизонтальной, синхрональной) жизни и действии Человека: тела-сознания всего человечества.

 И не только человечества в целом, но и его отдельных групп (с одной, физической-дискретной стороны, расовых, с другой же, со стороны материального перманентного тела-сознания, этнических, гендерно-социальных и так далее, с углублением социально-технологической стратификации и классификации)
 Противоречия в знаемом порождают и усугубляют противоречия в предмете знания психологических наук:

- с одной стороны (психики, земных зон тела-сознания, где в сервер-клиентских сетях происходит производство и потребление в объект-объектной коммуникации изобразительных вещей первого рода, заряженные эмоциональными энергиями зла и добра) это естествознание, которое при научно-философской редукции уводит анализ к физиологии и неврологии, медицине, эволюционной биологии и географии (и смежных наук о Земле), естественным точным наукам: химии, физике, математике, а также естественно-гуманитарным наукам о законах развития экономики производственного социума (микроэкономика) и общества (макроэкономика)

- с другой стороны (небесных зон тела-сознания, где в разных видах познания: эпистемического и гносеологического, и в путях веры возможны два вида коммуникации: уникальный путь веры и гнозиса в объект-субъектной коммуникации смыслоносными вещами второго рода, которые заряжены энергией чувств осознающего существа, субъект-объектная коммуникация общественных групп тела-сознания), и это противоположный комплекс  наук: гуманитарных.

 Это культурология (с примыкающими науками, прежде всего конечно историческими) и этнология со множеством смежных наук (обществоведение, социология, политология, государствоведение и так далее), изучающих бытие человечества в развитии его культуры вместе с развитием и производительных сил при освоении и познании в этносах, освоивших свои «малые родины», природы Земли.

 И все это гигантское и онтологически противоречивое богатство наук атеизм и материализм желает свести к единству квазиреальности материи, которая якобы усложняется и развивается сама  из себя. Естественно, это приводит к постепенному накоплению системных ошибок, противоречий неистинных знаний о человеке и обществе, социуме, условиях самого бытия человечества на Земле и во вселенной.
 И чем ближе финал техноцивилизации, тем в эпистемах знаний человечества, заполняющихся стремительно мусором энтропии  материальной информации, по мере того как техносфера заполняет физическое тело Земли трудноперерабатываемым мусором как отходами промышленной деятельности техноцивилизации, губя всё живое,  тем быстрее нарастает кризис этнической жизни в локально перенаселенной цивилизации. А именно «кризис трёх Э»: этики, экономики, экологии.
 Открытия в естествознании

   В текущем году Д. Нелюбов открывает фитогормональные свойства этилена
 Хронология изучения этилена как фитогормона, причем как действующего при управлении средой над растениями извне растений - и при росте, и при сезонной гибели клеток, так и способный вырабатываться клетками самих растений, активируя экспрессию соответствующих генов в качестве реакций на внешние события:
 При неблагоприятных событиях фитогормоны активируют, то есть ускоривают рост клеток, а при сезонных событиях, требующих отмирание тканей способны дезактивировать процессы жизни, что ускоривает внутреннюю энтропию в тканях растений

  В 1901 году русский учёный Д. Нелюбов показал, что активным компонентом природного газа, вызывающим эти изменения, является не основной его компонент, метан, а присутствующий в нём в малых количествах этилен
 Позднее в 1917 году С. Дубт докажет, что этилен стимулирует преждевременное опадание листьев
 В 1934 году Гейн обнаружит, что сами растения синтезируют эндогенный этилен, а в 1935 году Крокер предположит, что этилен является растительным гормоном, ответственным за физиологическое регулирование созревания плодов, а также за старение вегетативных тканей растения, опадание листьев и общее торможение роста жизненной активности в период неблагоприятных условий климата (там, в рельефе и климате, где эти фазы наступают)

 Как видим, в изучении внешней управляющей роли биохимических активных веществ гормонов в управлении (а также внутреннего ответа ткани растений на внешние вызовы) процессами жизни,  (событий квалитативной эволюции) и смерти (интервалов инволюции) ритм техногенеза играет заметную роль.
 Ведь 17-летние интервалы динамики пространства в первой трети технократического века (развитие техники сознания) есть как раз равномерные периоды первого (1900-1916) и второго (1917-1933) циклов механизации-машинизации сознания соответствую периодам последовательного раскрытия в машинном управлении над миром жизни растений трёх технологий:

- информационная технология механизма (самый древний этап появления первых фитокомплексов на базисе микроорганизмов, когда фитоактивность отдельных веществ, прежде всего газа этилена (входящего в состав природного газа, образованного в результате длительного разложения множества поколений растительной жизни Земли) проявляется механизмом внешней среды.

 Соответственно, задача ботаника Нелюбова на первой стадии механизации сознания: открыть реакцию растений на внешнее воздействие этилена, которое раскрывает его роль в биосфере как фитогормона. Нелюбовым открыт известный «тройной ответ» растения, который так активирует его тело, чтобы оно давало возможность ростку активнее участвовать в мире веществ и движений: например, пробиваться к свету, стряхивать лишнюю влагу, удалять энтропические элементы тела.

- энерготехнология автомата, управляющего исполнительными механизмами. Это промежуточный этап, на котором растения уже умеют сами производить фитогормоны.
 Более того: обогащать этими веществами, уже прошедшими фазу жизни, окружающую абиотическую среду (затем среда возвращает биосу вещества в дальнейшие кругообороты)  Соответствующие программы в действии причинного тела биоса, закладываются в ДНК растительных клеток.
 
 Теперь они в архетипе физической матрицы биоса (где постепенно накапливаются вещества, проходившие многочисленные обороты биотические-абиотические и обратные) ждут только экспрессии соответствующих генов в генотипе для активации исполнительного механизма их ускоренного производства
 - энерго-информационная технология машины управления комплексным миром микроорганизмов. растений и животных в биосе соединяет инфотехнологию исполнительных механизмов посредством энерготехнологии автомата в гибкий аппарат прямого управления с обратной связью между исполнительным механизмом и управляющей машиной (при квалитативной эволюции отрицательной, при инволюции положительной)

 Так возникает технология оборота фитогормонов абиотически-биотическая и биотически-абиотическая в единство динамики биоса и его внешней абиотической среды рельефа и климата
 И это событие двуединой реальности, требующее познания технологии управления полной машины над агрегатом машин обеих реальностей.
 Поэтому только с началом второго 33-летия ХХ технократического века (период изучения полной машины управления) открыт полный фитогормональный цикл этилена, производимого растениями как адекватный ответ на управляющее действие среды, и накапливаемого в абиотической среде для того, чтобы действовал механизм обратной связи.

 Заметим, что квалитативно эволюционирующая жизнь биоса на Земле является естественным фактором управления над внешней средой (абиотическая же среда в такие моменты есть исполнительные механизмы, которые отвечают машине обратной связью), тогда как теория квантитативной эволюции Дарвина делает упор на адаптации видов к меняющимся условиям сред обитания (действительно, в моменты квантитативных изменений обратная связь обеспечивает управление абиотической среды, а части биоса становятся объектом управления, они адаптируются)
 В лаборатории получен первый нейростимулятор – нооадреналин. Понятие о нейромедиаторной и гормональной системах организма-тела животного и человека

  Первый нейростимулятор был выделен, получен и описан еще в конце технологического века. Так в 1897 году Д. Абель выделил биохимический активатор из надпочечников овец в чистом виде.
 Это вещество назовут адреналином. Однако технологии, изучавшие функции процессов в человеческом организме-теле, нуждались еще в знании технологии управления над процессами, чтобы понять всю масштабность открытия того биохимически активного вещества, которое отличалось особыми свойствами, как писал Абель: «быстро повышало кровяное давление и частоту сердечных сокращений, улучшало проходимость дыхательных путей.»

  С началом технократического ХХ века начинаются серьезные теоретические публикации на тему роли нейромедиаторов и гормонов (система управления извне «первичными посредниками»  сигналами передачи энерго-информации в клетках организмов-тел растений и животных, а значит и тела человека)  в системе биохимического регулирования процессов в организме
Так в текущем году технология получения нейростимулятора, названного им «адреналином» получена  Д. Такамине, давшего также описание формулы вещества. Позднее оказалось, что он получил смесь адреналина с норадреналином. Но уже в следующем году Т. Олдричем будет получена точная формула адреналина и установлено функциональное различие между адреналином и норадреналином.

 Промышленный химический синтез адреналина начнётся с 1904 года. И это вообще типично для техноцивилизации, стремительно использующей любые средства для повышения скорости процессов роста биомассы производимого продукта, о чем бы ни шла речь: биомассе продукта промышленного производства или самого человечества.
 Гормоны - стимуляторы процесса обмена веществ в организме-теле, способные регулировать его интенсивность и скорость в работе отдельных органов, а нейромедиаторы это специфические гормоны короткого действия при передаче энерго-информационного сигнала в деятельности центральной и периферической нервных систем управления организмом-телом.

 В изучении функций эндокринной системы, осуществляющей прямую и обратную связь между центральной нервной системой и её периферией в зоне различных органов, появляется понятие скорости биохимического процесса.
 Скорость метаболизма в органах, синхронизуемая в организме-теле центральными его органами, предполагает наличие определенных мер времени функционирования отдельных органов и выработки ими неких биохимических веществ жизни. (из них гормоны являются биохимически активными, их задача: включать механизмы ускорения или торможения необходимых биохимических реакций)

 Динамика определенных органов (пространств-мест физической матрицы телесного вещества-вещи), что и превращает совокупность, сумму органов в единый организм-систему, синхронизируется благодаря эндокринной динамике (универсум материальной метрики времени-пространств организма) в единую меру времени жизни целого тела.
 Таким образом, гормональная система является в организме-теле теле ритмоводителем, а нейромедиаторная система выполняет эту же функцию для нервных систем управления.

 Мутационная теория в сальтационизме де Фриза

 Антидарвинистические устремления в сальтационизме (модели качественных «скачков» эволюции, когда новое видообразование не продолжает плавного развития прошлого) де Фриза является переходными и на грани между двумя научными генетиками: уходящего технологического (предметом науки являются механизмы передачи генетических признаков по наследству) и пришедшего ему на смену технократического веков (комплекс изучения механизмов и машин управления, уже имеющих непосредственное отношение к процессам биоэволюции)

 Сальтационизм, который явно говорит в пользу религиозного креационизма применительно к идее управлямой биоэволюции (хотя сам де Фриз, быстро освоивший генетику нового типа, от этого далёк) будет в дальнейшем богоборческой техноцивилизацией отвергнут с наступлением неодарвинизма, вновь воздвигнувшего пьедестал для якобы решающей творческой роли естественного отбора в новом видообразовании.

 Г. де Фриз  ботаник и строит свои рассуждения на том же фитоматериале, что и некогда Мендель. В своем четырехтомнике, посвященному новым открытиям в своей науке, он придал новый смысл понятию «мутация» прежде уже известному в биологии и самому Ч. Дарвину, и в крайне примитивной еще, умозрительной и  формальной теоретической генетике прошлого века, и в конце его ничего существенно не добавившей к механическим квантитативным законам Менделя.

Г. Мендель, ботаник-любитель во второй половине ХIХ века для изучения признаков наследования и придания им математической формы, занимался ни чем иным как селекцией гороха путём гибридизации (он проводил свои эксперименты в те же годы, когда Дарвин писал «Происхожение видов»)

 Открытые Менделем закономерности наследования признаков исходных форм у гибрида являлись модификацией генного материала устойчивых («чистых») линий вида
 Итак, Мендель не имел дело с новым видообразованием и ничего не знал о мутациях, формулируя свои строгие законы количественных соотношений генетики (передачи свойств организма-тела в родовых поколениях особей) в селективной гибридизации.
 Ч. Дарвин же, автор теории нового видообразования (то есть теории всей биоэволюции, которая и возникала путем постепенного образования все новых видов) который не был даже генетиком-любителем, под мутациями подразумевал множество случайных изменения в признаках дочерних организмов в сравнении с родительскими, как вредных, так и оказывающихся полезными, которые якобы лишь служат материалом для самопроизвольно прогрессивной роли естественного отбора в образовании новых видов.

 И у воззрений Ламарка (в «ламаркизме» предполагалось, что полезные текущие изменения, тотчас же, как отпечатки, передаются потомкам), и в дарвинизме имеется тот коренной недостаток, что это теории макроэволюции, не соответствующие тем микроэволюционным изменениям, которые соответствуют клеткам живой ткани. А ведь на именно на клеточном уровне действуют источники наследования и передачи признаков организма особи как при эмбриогенезе, так и позднее, когда клетки в ткани живого тела взрослой особи вырабатывают необходимые для жизни вещества и энергии.

 Таким образом, дарвинизм в его «чистом виде» оказался к началу ХХ технократическом века в кризисе как крайность самого подхода к понятию случайности в таком закономерном процессе явного усложнения и даже прогресса в свойствах новых таксонов как последовательная биоэволюция.
 Дарвинизм доказывает, что основой исторического процесса системного упорядочения и усложнения систем жизни, каковым является биоэволюция, является величайшее разнообразие абсолютно случайных мутаций. Но ведь среди них при условии полной случайности именно вредные изменения организма особи должны быть подавляющими в сравнении со сравнительно небольшим количеством тех, которые могут оказаться прогрессивными (тем более, каким-то лишь одним качеством, которое в данном случае жизненно необходимо, а эволюции случалось проходить и через такие «узкие горлышки»)

 Именно этот переход от полной случайности к строгой закономерности, достигаемый, к тому же, путем макро-отбора (но в микроэволюции иные законы) позднее вызвавший необходимость появление неодарвинизма, стал той крайностью, на которую ответил сальтационизм де Фриза.

 Голландский ботаник, что следует из его работы 1899 года, придерживался в понимании  генетических технологий, которыми обладают половые клетки, «пангенезиса» -физикалистической теории Дарвина. Но подверг сомнению решающую роль естественного отбора в образовании новых видов макромира на основании случайного набора мутаций микромира. Тотальное случайности мутаций требовалось системное исключение.

 С этой целью, уже в рамках постпрактической (теоретической) науки де Фриз расширил понятие о мутациях, уже известное в биологии. Для этого оставалось предположить, что кроме тех, чисто количественных перемен, которые вносят изменение признаков в постоянный вид (вроде разницы в толщине меха у лисиц одного вида,  живущих в тёплом и холодном климате), периодически случаются полезные качественные изменения, которые дают бытие новому виду. Они возникают неожиданно и резко, и тем прерывают плавное «дарвиновское» накопление видом постепенных изменений.

Сальтационисты не пользуются понятием качества, которому трудно придать научно-нормативный характер (коль скоро наука техноцивилизации  оперирует преимущественно квантитативными нормами), они говорят о системных мутациях.
 Для внедрение в науку, которая не склонна верить на слово, столь революционных идей, де Фризу недостаточно было чистой теории, требовались практические примеры такого быстрого видообразования, который натуралист может наблюдать в своей близости.

 Найдя такие образцы, он и опубликовал свой научный труд с далеко идущими биологическими выводами.
 Но в будущем неодарвинисты докажут, что приведенные им образцы резкого изменения качества видов выбранных растений относятся к явлениям полиплоидии, которая едва ли может быть отнесенной к системным мутациям.
 Неодарвинизм в синтетической теории эволюции сохранил принципы дарвинизма на основании исследований бурно развивающейся генетики, которая уже в первом 17-летии ХХ века открыла важнейшие технологии управления процессами в репродуктивных клетках (от механизмов, реализующий свою информационную программу, до энерго-информационных машин управления с обратной связью)
 Но коренное противоречие дарвинизма как антикреационизма осталось, распространившись и на процессы микроэволюции: случайность объявлена основой закономерности.

 В нашей модели религиозной науки источники случайностей и закономерностей разведены  в противоположные стороны дихотомии. Она в явлениях мира, созданного Творцом на материале вселенской самости хаоса, указывает на действие в мире двух дихотомичных, и при этом односторонне связанных явлений: активно управляющей силы созидания Творца с обратной связью, и реактивной силы разрушения (энтропии) от самости вселенной.

 Бог строит и совершенствует мир, и в особенности качественно эволюционирующий жизненный мир Земли, созданный на базе вселенского хаоса, благодаря тому принципиальному преимуществу созидания над разрушением, которое системно ограничивает хаос, вынужденный в творимом мире-системе становиться реактивной энтропией. А это противоречит его коренной несистемности (реакция же на каждый системный сигнал есть ответная система)

Открытия в физике и космологии

Разрешение фотометрического парадокса как дидлайн космологии грядущего

 Фотометрический парадокс достался «в наследство» началу нового столетия от дорелятивистской космологии ХIХ века.

 К концу XIX технологического века в космологии и астрономии принято было считать вселенную, отождествлённую с миром звёзд, бесконечной, стационарной , а её чистое гомогенное пространство равномерно заполненным звёздами.

 Но ещё со второй половины XVIII века астрономы пришли к выводу, что в этих условиях небо для наблюдателя с Земли, в том числе и ночное, всё должно светиться от многочисленных звёзд, составляя сплошную светящуюся поверхность, и к тому же, с суммарной яркостью, не меньше чем у Солнца  (дополнительное заблуждение)
 В первой половине ХIХ веке эту концепцию четко сформулировал немецкий астроном Г. Ольберс, и фотометрический парадокс нередко называют его именем.

 Таким образом, фактическая чернота ночного неба, наблюдаемая на Земле почти везде и почти всегда как период суток, является парадоксальной с точки зрения дорелятивистской космологии. И так как отказаться от научной концепции бесконечно-статичного звёздного многомирия в пространстве наука уже не могла, и её пока что нечем было заменить для объяснения всего содержания наук о небе, парадокс требовал разрешения.

В истории науки известно, что первенство в модели вселенной, которая нарушила, таким образом, догму классической космологии, принадлежит не научному трактату, а поэме известного литератора Э. По «Эврика», написанной через четверть века после работы Ольберса о фотометрическом парадоксе. Как сообщил сам автор, новая идея о строении вселенной внезапно пришла в его голову как мистическое озарение.
 
 Интересно, что Э. По, который предположил не только факт ограниченности бытия мира звёзд во времени, но и его эволюционирование путем динамического расширения (»размножения звёзд»), в своём новаторстве середины XIX века глубиной научного пророчества, хотя и выразил это в мистической форме, пошел дальше чем У. Томсон в 1901 году и даже дальше первых космологических теорий А. Эйнштейна. Ведь на этих гигантов науки длительное время еще действовал стереотип стационарной вселенной.
 Естественно, что произведение художественного творчества Э. По не могло сказаться в науке, но через двенадцать лет похожие идеи высказал немецкий астроном И. Медлер из Дерптского университета.

 Мы не раз ещё отметим эту особенность гнозиса: знания грядущего от Бога:
 Прежде чем важные и новые концепты философии и науки формулируются в определённых местах и в определённые дидлайны,  проявляясь эффективно и  плодотворно, отдельные их положения, революционные для своего времени, возникают в прошлом. Мы называем их «профетическими факторами» или «профетическими фазами», позаимствовав этот термин у И. Павлова.

 Так грядущее знаний от Бога готовит себе в прошлом  познания людей плацдармы как «воспоминания о будущем» (в грядущем же познании они вспоминаются как подтверждающие пророчества)

 Итак, дидлайн новой космологии ХХ века наступил уже в 1901 году.
 Крупнейший британский физик своего времени У. Томсон (которому за научные заслуги было королевой Викторией пожаловано титул лорда Кельвина) к текущему году вычислил условия, которыми объясняется отсутствие сплошной светимости ночного неба:

- скорость света в вакууме конечна и скорее всего постоянна (таким образом в космологии обосновано понятие светового года как стандарта расстояний в пространстве-времени мира звёзд)
- время существования вселенной конечно, либо конечно время светимости звёзд (позднее, с моделью динамичной вселенной будет конципировано, что верно то и другое)
- сравнительное расстояние между звёздами порядка несколько световых лет или более

 Итак, ведущий физик Великобритании одним из первых усомнился в основах существовавшей тогда модели вечного космоса. И хотя он даже в гипотезе не дал модели динамической вселенной, но уже напрашиваются принципы эволюции, намечающие хрональный фактор событий, если время бытия вселенной конечно, а скорость света конечна и постоянна (эту идею и её последствия для онтологии мирового пространствоподобия за Томсона «додумает» уже А. Эйнштейн, а позднее он же примет концепцию динамичной вселенной)

 И теперь, в самом начале века, гипотеза Томсона - этого влиятельнейшего в своё время ученого стала уже вестником знаний будущего.
 Ведь его предположения к разрешению парадокса Ольберса, поставив под сомнение основы космологии прошлого, настоятельно требовали соответственно новых принципов (начиная с модели образования вселенной) и развития астрофизики, моделей звездообразований.

 Они также стали преддверием релятивизма, во всяком случае несомненно повлияли на многих физиков, и прежде всего на А. Эйнштейна, когда он активно работал над своими теориями относительности.

Открытия в технологиях и  технике

 Изобретение промышленных щелочных аккумуляторов в конце ХIХ - начале ХХ века

 В этом подразделе мы кратко обратимся к истории открытий науки и технических -технологических изобретений на примере аккумуляторов физической энергии типа: электрическая зарядка в универсуме энергии в архетип вещества аккумулятора (где накапливается в виде химической энергии связей) – через некоторые периоды времени аккумуляции электрическое воспроизводство физической энергии в универсуме (во внешних сетях электрического тока)

 Цель нашего дискурса: ретроспективной рекурсии, за которой последует перспективная, состоит в том, чтобы показать следующее:
 - практические изобретения, на базе которых затем возникает массовая городская промышленность техноцивилизации,  ориентированные к практической пользе и даже необходимости для растущего общества локально перенаселенных больших городов (часть которых становится «урбанусами») и экономических связей между городами и странами, сопровождают хрональные векторы научно-философского познания, это метрическая часть техногенеза научно-философского познания техногенного человечества

- между тем, как мы гипостазируем, квалитативное познание земной цивилизации (в данном случае техноцивилизации), отмеряемое эпохами (столетиями развития этнических культур, соединяющими середины веков, причем метрика веков есть этапы развития экономики этносов) не есть единый линейный вектор плавного хроноса (как в модели квантитативной эволюции), а развитие линейно-циклическое.
 И это значит, что это есть последовательное сочетание двух видов познания человечества:

      -  эпистемического познания (знаний прошлого, экстраполируемых на будущее, и  так события фиксируются в архетипах эпистем культуры и познания, составляющих директивную память-»чувствилище» человечества)
   Это познание периодически входит в кризисы (когда подлинное грядущее квалитативно эволюционирующей цивилизации отличается от теоретического будущего, указываемого архетипами) и там обновляемо

      -  познанием гнозиса от Бога (это знание грядущего человечества)
 - научные изобретения, стимулирующие как экономику, быт людей, так и технологии и технику самих наук и их развития, также подчиненны ритму техногенеза, и такое познание можно назвать научно-техническим. При этом само развитие технологий и техники подчинено характеру познания и исходит из него, формируя полноту опыта, основы познания (соединения теории и практики):
     - вслед за открытиями, закрепляемыми в эпистемическом знании, следуют изобретения как посттеория. Цель посттеории:  практически доказать уже известные теории.

  В рассматриваемом случае теория - это открытия статически-зарядного и (с начала ХIХ века) динамического электричества, электролиза и диссоциативные свойства электролитов в технологическом веке, что приводит к идее о возможности аккумуляции электрической энергии (не только статической, но и энергии электрического тока), идея находит себе практическое применение прежде всего в избретении гальванического элемента (практика как посттеория)

  - перед открытиями квалитативно новых знаний (осуществляемых благодаря гнозису), принадлежащих грядущему и не содержащихся в эпистемах, изобретения становятся предтеорией, которая есть также постпрактика
 Только теперь познание обретает линейный характер квалитативной эволюции в познании человечества.

  Квалитативно новыми в сравнении с наукой уходящего ХIХ века становятся знания на переходе между веками, то есть на переломе эпохи, это знания ХХ технократического века: открываемые технологии управления одних процессов над другими, и в частности, таковы квантовая физика и релятивизм, информационная физика, квантовая математика физического и нейтрального кодов информации)

  Из приведенных выше общих и частных рассуждений следует, что на переломе таких веков как ХIХ технологический и ХХ технократический, соединяемых последовательной цепочкой изобретений, и в данном случае двух видов щелочных аккумуляторов есть встык соединение посттеории и постпрактики

  Далее мы переходим к следующей практической теме, чтобы проиллюстрировать предыдущие:

 Аккумулятор никель-кадмиевый щелочной шведского  ученого В. Юнгерера (конец ХIХ технологического века), так и не вышедший за пределов научной лаборатории, как посттеория и аккумулятор щелочной никель-железный американского изобретателя Т. Эдисона (начало ХХ технократического века), сразу же ставший основой массового промышленного производства, как постпрактика (точнее сказать, это практика, соединяющая в себе технологии прошлого и грядущего, то есть она в известном смысле есть и предпрактика) и предтеория (поскольку новые эпистемические теории будут опираться на постпрактику Эдисона)

 Основная проблема первых щелочных аккумуляторов, затруднявшая массовое применение, была в потере энерго-информации на энтропию при переходе энергии из потенциально-архетипического в активный вид электротока, что внешне проявлялось в том числе и как активное газообразование (канал энтропии)
  Его снижение, таким образом, и являлось критерием применимости и эффективности той или иной технологии для аккумуляции физической энергии в энерго-информацию архетипа физической матрицы: никель-кадмиевой или никель - железной.
Первый никель-кадмиевый аккумулятор Юнгерера был дорог и малоэффективен, а потому и не нашел практического применения. Однако эта технология оказалась реализуема в середине ХХ века, когда изобрели прочные герметичные корпуса, выдерживающие давления внутренних газов и поглощающие их энергию.

 Известно, что Юнгерер экспериментировал и с железом, пытаясь создать никель-железную технологию аккумуляции, но не мог решить проблему сильного газообразования и потому признал сочетание никеля и железа бесперспективным.
 Эту проблему частично решил гениальный изобретатель Т. Эдисон в начале ХХ века с помощью открытых им новых практических технологий промышленного производства. Они оказались ценны и для последующих проектов, тогда как модели первых аккумуляторов Эдисона конечно были очень далеки от совершенства.

 Как сообщает нам учебник:

 «Железо-никелевые элементы производства заводов Эдисона в начале 1900-х годов имели трубчатую конструкцию положительного окисно-никелевого электрода с токопроводящей добавкой никелевых лепестков вместо графита и улучшенную технологию никелирования железных конструкционных материалов (запекание многослойного никелевого покрытия, полученного из водного раствора никелевой соли, в печах с водородной защитной атмосферой).»
  Разумеется, Юнгерер в своей лаборатории не мог добиться таких технологий, поэтому изобретение железо-никелевых аккумуляторов  для массового производства было ему не под силу.

 Обратим внимание на два вида сложности процесса создания аккумулятора в технологиях Эдисона: в составе материалов и технологии процесса обработки материалов. Это указывает на два вида компенсации внутренней энтропии в веществе аккумулятора: как энтропии физической энергии пространства в пространстве-времени вещества, так и материальной метрики времени-пространства технологического процесса образования вещества аккумулятора (мера материальной информации времени в составе вещества)