Купил дачу

- И вот стали по три, по четыре человека падать, скорые прям на работу приезжают, гудят , люди валятся прям в ямы для машин, слесаря, шофера.
- А ты?
- А я держусь, я же вакцинированный, пот течет, но держусь, тяжело мне чувствую, ломит, дышат они ковидые прямо в каптерке, а я держусь, крещусь, но и вакцина помогает, хороший у нас президент правильный, правильные слова говорит, так что вакцинируйся Слава.
- Да я привит.
- Понапокупали сертификатов сволочи, суки прививайся!
- Да я привит.
- Еще вакцинируйся, чаще вакцинируйся, Слава! Христом Богом прошу!


При поддержке Samsung я бы тоже основал премию. Журнал бы создал, фонд по поддержке молодых талантов, купил бы дом у озера, Ломбарджини. Ух, что бы я сделал при поддержке Samsung, жену бы приодел, детей бы завёл и отправил учиться в Лондон, ох зажил бы.


Два года назад я переехал из московского Люблино в Южный город. Я ни разу не пожалел об этом, но чаты и группы в социальных сетях оставил. "Ага, ага", - часто злорадно говорил я себе, читая столичные сводки. Но сегодня я впервые пожалел, что 1) Уехал из Москвы 2) Привился.
Среди вновь привившихся жителей Люблино мэр разыграл две квартиры. Показали фотки счастливцев, немного пришибленных с вакциной Спутник-лайт в руках. Пообещали ещё 6 квартир в ближайшие 2 месяца. Пора, пора вернуться в первопрестольную.


Куря на улице сочинил хайку:
Бросил в кота
Виноградиной
Бумс-с-с-с


Надо выйти в свет, выглядеть красиво. Вынимаю выходной пуловер. Весь в шерсти кота. Вынимаю клубный пиджак- тоже. И костюм в шерсти кота. Внимательно смотрю на кота.
- Смирись, - говорит кот.


Страдания о еде

Утром Даниэль Орлов
Пригласил меня на плов

Вместе с Аней Гедымин
Мы весь день жевали тмин

Герман Власов друг, поэт
Липецкий налил бювет

У Шевченко Ганны сад
Там глотал я все подряд

А Либуркин, молодец
Подарил мне двух овец

А Квадратов Михаил
Пшенной кашей накормил

У Коровина Андрея
Антрекотов мы поели

Ну и т.д.


Жена бегает по дому, одновременно варит борщ, пылесосит, протирает пыль, стирает и гладит. Я лежу на диване, меня мучают тайны вселенной.
- Слушай, - говорит жена, - сходи за хлебом, все равно ничего не делаешь.
Я долго думаю.
- Я русский писатель, - с достоинством отвечаю я, - даже если я ничего не делаю, я все равно что-то делаю.
Жена молчит, потом обиженно отвечает:
- Получается лучший писатель в доме - это кот. Он всегда лежит на диване, задумчиво глядит вдаль и никогда не ходит в магазин даже за пивом.
- О, пиво, - оживляюсь я.



Настоящий русский писатель много ездит. Вот вроде вчера он был в Париже на салоне " Экумистический мир в поддержку фемревизионизма", как уже сегодня его ждут дети библиотеки номер 13 города Норильска. И вот писатель тяжело вздохнув, понимая как он нужен простому русскому читателю, особенно детям, особенно детям, летит в Лабытнангу и давится в убогом ресторане нельмой, красной икрой и водкой Белуга, читает скучные лекции о русском духе в русской литературе и ночует в зачуханной гостинице. По утрам он тяжело вздыхает и зевает. Этот морской воздух Ниццы, этот колониальный стиль Корсики так мешает ему писать настоящие русские романы, но он готов ради мира во всем мире и передовой мысли терпеть все эти фестивальные жути международных конференций, потому что кто как не он должен страдать. Вот и сейчас в окружении десятка славистов и лингвистов он чувствует всю тяжесть бытия, потому что понимает что такую же тяжесть бытия ощущали Толстой, Чехов и Достоевский.


Вчера он назвал соседку латифундисткой, потом мякнул кот, потом хлопнула дверь. Сегодня три раза абонент был недоступен, а потом она позвонила гадалке.


Телефон выпал из заднего кармана брюк. Я охнул, ахнул, резко поднял с асфальта, долго разглядывал экран в поиске трещин, радостно вздохнул и аккуратно засунул телефон снова в задний карман брюк.


Стал стареть. Юмор не считываю, иронию не считываю. По ночам барельеф снится и памятник.
Пишу жене:
- Мне снится памятник.
- Не грусти, - отвечает жена, - лет 25 еще проживешь.
- Сколько?
- А если бросишь курить, то 40.
- Мне цыганка нагадала 92.
- Цыганка не знала, что ты будешь пиво пить и телевизор смотреть.
Иногда мне кажется, что в смерти нет ничего страшного, чего держаться за разум. Был ли у меня разум в 2 года, или в три? Ничего не помню. Первое воспоминание с 4 лет. Будка зеленая, пес Мухтар на цепи, и дед ему воду в миску льет. Деда нет, бабушек нет и отца нет.


Поругался с Колей.
Поругался с Ниной.
Помирился с Колей, но поругался с Мишей.
Помирился с Мишей, но опять поругался с Ниной и Гошой.
Помирился с Ниной, 2 раза, поругался с Наташей.
Помирился с Гошей.
Помирился с Ваней, хотя с ним не ругался.
Поругался с Ирой и Петей. Плохой день.
Помирился с Наташей и Ирой. Хороший день, но остался Серёжа, а я не помню когда с ним ругался, зато есть подвижки с Петей.
С Петей не удалось помириться, выпил водки и поругался с Антоном.
Утром выпил пива и помирился с Антоном и Петей.
Пиво и фейсбук творят чудеса.


На улице Карла Маркса - Арбате Южного города подросток в толстовке читает стихи. Есенин, Блок, Маяковский, Бродский. Читает театрально, я так не люблю, но послушал .
Вечером иду с работы. Замёрз, но всё читает.
- Пишешь, - спрашиваю.
Молчит. Дал ему сотку и адрес электронной почты:
- Если пишешь, пришли, - и пошёл на остановку.
Слышу догоняет:
- А Вы кто.
Долго думал, кто я:
- Человек, - отвечаю.
Подросток подумал и ответил:
- У меня они в телеге.
- На почту кинь, - и дальше пошёл на остановку.
Пришёл домой, покормил кота, сварил гречку, сижу жду.


В Южном городе ввели коды, в столовые, кафе, рестораны не войти. У поликлиник очереди, очередь и у передвижного прививочного центра.
Молодой длинноволосый человек говорит старику:
- Я не думаю, что фашизм вернётся.
- Я почти ничего не помню, помню мама от бомбардировок прятала, - старик такой старый, что даже мне стыдно называть себя старым.
- И что прям бомбили?
- Да летит и свистит.
- Главное, чтобы qr- код дали.
- Что дали? - спрашивает старик.
- qr- код.
- Не слышу.
- qr-код.
Старик ничего не слышит, его вызывают, его проводит дочка, женщина лет 60-ти.
"Могли бы к нему и на дом приехать", - думаю я.
Длинноволосый берет анкету и заполняет.


Снился сон. Будто я сижу на побережье Чёрного моря, и ко мне с небес в огне спускается ангел и говорит:
- Слава я выполню одно любое твоё желание, вот чего ты хочешь?
Я подумал и говорю:
- Хочу жить на берегу Чёрного моря, писать билеберду, печать это в женских журналах с аудиторией от 45 до 60, и чтобы мне за это платили, как в банке.
- Ты точно этого хочешь, - переспросил ангел.
- Точно, - ответил я.
- А как же кот, а как же жена?
- А чего кот и жена?
- Их нет в твоём желании.
Теперь уже задумался я.
Жену и кота мне было жаль, все-таки я живу с ними уже 11 лет, жена мне варит борщ, а кот лижет по утрам лоб, когда просит щебу.
- Хорошо, - говорю ангелу, - хочу писать билеберду, чтобы жена её редактировал, а кот лизал мне лоб просто так, а не за шебу.
Теперь уже задумался ангел:
- Но это уже три желания, для тебя, для кота и для жены.
Я опять задумался.
И тут где вдалеке, подсознательно, во сне возникла странная песня. Мне стало казаться что сон превращается в реальность, ангел похоже тоже слышал эту песню, он отвлекся от меня, огонь вокруг него из красного превратился в голубой, потом сменились краски, вместо розового небо стало зелёным и мне вдруг стало понятным, что это сон, и я проснулся с чувством странной горечи.



Купили мы дачу, у Истры, и тут Боря звонит, продавец, говорит:
- Мама хочет приехать, проститься.
Ну я что, мама и мама.
Я ждал их полдня, а потом на Хюндае они прибыли, Боря лет 40-ка и Таисия Григорьевна, его мама.
И вот вошла она в дачу и бродит, как Раневская, шкафчик мой шкафчик, ковер мой ковер. Взяла медведя плюшевого и говорит:
- Этого медведя мы Бореньке подарили в пять лет.
- Эту нэцкэ мой муж привез из Китая в 1990 году.
- Этот плед самый теплый, он ноги мне согревал.
И вот хожу я за ней по даче, еле придерживаю, а потом и говорю:
- Таисия Григорьевна, водки будете, - Боря головой мотает.
- Буду, буду, - кричит Таисия Григорьевна, а сама от книг не отходит, а там и Фитцджеральд, и Хемингуэй, и Борхес, и Вальтер Скотт, и Дюма, и Бусенар.
После второй мы до сада добрались.
- Вы Вячеслав, - кричит Таисия Григорьевна, - должны беречь этот дуб.
- Вы Вячеслав, - кричит Таисия Григорьевна, - должны взрастить эту жимолость, - а Боря прям краснеет, прям краснеет, и я все подливаю и подливаю, но водка видимо лишь пробуждает в ней тонкие чувства.
Так мы бутылку водки и выпили (мою). Под конец Таисия Григорьевна и говорит:
- Боря, сколько ты взял с этого прощелыги за дачу?
Боря красный:
- 2 миллиона, - мямлит.
- И зачем, - кричит Таисия Григорьевна.
- Ипотека, мама, ипотека, внуки, - орет Боря.
- В жопу ипотеку, тут нэцкэ твоего отца, - а сама спрашивает, - еще водка есть?
Тут Боря ее сгреб и увез в Братеево с Истры, где ипотека, внуки и московская жуть. А я стою и не знаю, что и думать. Видятся мне красные семьи, въехавшие в барские квартиры в двадцатых, и рыдаю и скорблю.


Рецензии