Малинин А. Ю

Андрей Юрьевич Малинин
«Всё остаётся людям»

Когда войдете на «старое» Зеленоградское кладбище, то за воротами с правой стороны ваше внимание обязательно привлечёт место захоронения именитых людей города: бывших директоров, военных, государственных и партийных работников и др. Это место элитное. Так вот, в первом ряду трудно не обратить внимание на могилу Андрея Юрьевича Малинина, ушедшего из жизни так рано, но ставшего одним из основоположников микроэлектроники, давшего стране чистые материалы, организатора науки и производства (вплоть до космического металловедения), лауреата Ленинской премии, член-корреспондента Академии наук СССР.
С реорганизацией «Научного центра» и созданием головной организации СКБ «Научный Центр», по решению Министерства, руководителем назначили А. Ю. Малинина.
Как водится, он привёл с собой свою команду зам. директоров и другие кадры, которым доверял. Но надо посмотреть, кто из прежних активистов войдёт в состав парткома нового предприятия. Без предварительного разговора меня вызывают к директору. И Кормилицын А. М., член парткома СВЦ, очень уважаемый ветеран, рекомендует мою кандидатуру.
А. Ю. Малинин: «Вы согласны работать в парткоме?
— Да, согласен, если доверят. Некоторый опыт у меня есть (был зам. секретаря по идеологии).
Так я вошёл в состав нового парткома СКБ НЦ, в идеологический сектор, который возглавил пришедший с Малининым Тараскин В. В.
Работа, на мой взгляд, не скучная, непосредственно с людьми. И полезная. Традиционно готовился вопрос о личном участии и роли такого-то руководителя в производственной и общественной жизни, о его воспитательной роли в коллективе. Под этим обычно скрывалось личное дело заслушиваемого. И если после тщательного изучения производственных и деловых качеств, в результате собеседования с сотрудниками подразделения, часто анонимного (чтобы не навредить) выяснялось, что руководитель «Федот, да не тот», этому руководителю становилось не сладко. Были случаи отстранения от должности и увольнения. Конечно, это решала дирекция. Но А. Ю. Малинин член парткома и непосредственно участвует в принятии рекомендации парткома. Замечу, что если директор не избирался в партком на общем собрании членов партии (такие случаи бывали), считай, что его не утвердят ни в Министерстве, ни в партийных верхах. Значит, он не нужен такому предприятию, основа которого — люди. Разительное отличие от нынешнего времени, не правда ли?
А. Ю. Малинин присутствовал не на всех заседаниях парткома — очень загружен работой. Но на значимых был обязательно. И его мнение, конечно, было решающим. Но не всегда. Как-то рассматривалось заявление зам. начальника ПДО (производственно-диспетчерский отдел) М. П. Грибова о его переводе в НПО «Механика» нашего же министерства. Есть ходатайство руководителя НПО. Нужно решение парткома: отпускать или нет. О причинах перевода говорить не буду. По-моему, они были вескими. М. П. Грибов не сработался с зам. Генерального директора Сливковым. Перед заседанием Грибов М. П. зашёл ко мне и просил поддержать его, сказав, что и секретарь парткома А. И. Люлин на его стороне. Начали рассматривать на парткоме. Неожиданно входит директор и «с места в карьер» устраивает Грибову М. П. полный разнос. Не отпускать, пусть работает здесь, нам кадры тоже нужны. Однако в заключение Андрей Юрьевич не произнёс обязательного «предлагаю не отпускать». Это должны были, как вывод из его выступления, сделать члены парткома. А. И. Люлин, ведущий заседание: «Какие будут предложения?» Небольшая пауза , и я не очень громко, но ясно говорю: «Предлагаю отпустить». Сидевший рядом со мной толкает меня в бок и шипит: «Ты что говоришь?!» А я его тихо и не совсем цензурно послал куда-то. Ситуация, согласитесь, странная: какой-то нач. лаб. ВЦ публично не соглашается с Генеральным директором после убедительной речи последнего. А секретарь повёл себя дипломатично. Сперва молчал. Ничего не стал говорить и Андрей Юрьевич, не ожидавший, по-видимому, такой реакции от идеолога. Люлин А. И: «Если других предложений нет, обойдёмся без обсуждения и голосования». Предложение диссидента прошло. М. П. Грибов долго и успешно проработал в НПО «Механика» и затем в Министерстве.
На следующий день, встретив меня в коридоре, секретарь парткома спросил: «Ты почему так выступил?» С подтекстом: не боишься? А я ему: «Грибов до заседания заходил к Вам. Вы обещали его поддержать, он мне всё рассказал. А если бы Грибов, будучи в очень взволнованном состоянии, заговорил, что Вы его обманули, что было бы тогда?» Люлин А. И. всё понял. (Он был достойный человек. И очень жалко, что впоследствии погиб нелепым образом: попал под электричку, оказавшись между нею и платформой.)
Приведённый эпизод, стоивший мне обострения гипертонической болезни, отнюдь не испортил личные и производственные отношения с директором. Скорее, наоборот. Он был благородным человеком. Когда однажды я пришёл к нему с предложением назначить двух сотрудниц на должности начальников лабораторий, он согласился. Хотя, уточнив, что одна из лабораторий — лаборатория технического обслуживания ЭВМ, произнёс: «Назначить бабу начальником такой лаборатории, где все мужики, это необычно. Но тебе видней». Да, эта женщина, Бурусова И. Я., не уступала любому специалисту-мужчине в нашем отделе. А брать человека со стороны, ещё неизвестно, какой «кот в мешке» достанется. Предварительно проведённое собрание в этой лаборатории мое предложение поддержало. Начальником второй лаборатории была назначена Кулина Г. К. — мать известного ныне тренера ФК «Зеленоград».
А. Ю. Малинин позаботился и о наших зарплатах. Если остальные подразделения (производственный, плановый отделы, бухгалтерия и др.) получали ежемесячные премии, то, согласно установленному порядку, работники ВЦ получали квартальную премию, равную всегда 100 %. Если, конечно, не было существенных претензий к нашей работе. А их не было.
Этот «золотой век» Малинина сразу же окончился после его ухода из жизни. Мужественный человек, он до самого конца продолжал работать, держался мужественно, хотя о своей болезни знал всё. И продолжал курить, хотя врачи ему категорически запрещали.
Последняя запомнившаяся встреча. Рабочие и работники ВЦ проводили строительные работы в нашем помещении, находившемся как раз над кабинетом директора. Стоял стук и грохот. Секретарь директора, с очень для неё подходящей фамилией Рысь, озабоченная шумом, который доносился с верхнего этажа, решила сама разобраться и прекратить это безобразие. Минуя мой кабинет, она вошла в комнату — источник безобразия. Что-то сказала мужикам. Но они, уверенные в своей правоте, энергично ей ответили на соответствующем диалекте: чтобы она не мешала, а ушла куда-то. Нехорошо это, конечно, вышло Я ничего не знал, пока не вызвал меня директор: «Виталий (он назвал меня по имени), что там случилось? Женщина плачет». — «Андрей Юрьевич, у нас небольшая стройка, сейчас закончат. А секретарь, я перед нею извинюсь, сначала могла бы зайти ко мне».
Надо сказать, что рабочие мало интересуются мнением чужих начальников. Для них всегда на первом месте их «командир», с которым они работают, живут и по праздникам водку пьют. Я им объяснил ситуацию. Поняли.
И именно они, работники ВЦ, непосредственно участвовали в похоронах Андрея Юрьевича.