Клумбы жизни или Цугцванг 2...

Глава 1
 
Небесный страж с изумлением смотрит
 на каждого прибывшего жителя Земли,
как человек смотрит на бомжа,
вылезающего из канализации.
 
 
Каждый раз, когда Антон   садился по-настоящему отдохнуть в своём новом кресле, строгий белый свет окутывал его тело. Со страхом он понимал, что, наверное, это всё, что останется ему после потери тела. Свободный от границ и форм, его предвечный и бессмертный дух снова отправится в путешествие. Некоторые фрагменты земной жизни останутся ему на память, ещё что-то он вспомнит постепенно из более ранних приключений и, как обычно, получит хорошую взбучку от своей души. Как два сапога были парой, так Антон и его душа были романтиками, подверженными мечтаниям. В земной жизни внутри себя он чувствовал бесконечную мягкость, как будто бы однажды был облаком, одуванчиком или Тоторо.
Когда-то его душа отделилась от духа и пошла своей дорогой, потеряв связь со своим высшим началом. А позже стал появляться и он сам. Капля за каплей, осознание сделало его человеком, и он вернулся на Землю уже не листом, не муравьём, не примитивным обывателем, а Антоном (здесь следовал смех сквозь слезы).
 И когда-то, когда-то потом он снова возвратится к Элохиму, собранию Богов. Может быть, даже уже не один раз он проходил через этот почти бесконечный цикл по Его желанию.
Высшая философия землян, по этому вопросу,  была слабым отблеском происходившего за пределами Земли:
Не стоит бояться смерти, не стоит бояться богов.
Можно преодолеть страдания, можно достичь счастья.
 
Или о том, что искра духа, которая есть в любой душе, не принадлежит этому миру. Метаморфозис по Овидию происходит:
 
Не погибает ничто во вселенной, поверьте!
Вечно обличья свои меняет природа.
 
Планеты животных воплощение — вот чем была старушка Земля хоть по Овидию, хоть по Эпикуру.
 
Кроме того, коль душа обладает бессмертной природой
И поселяется в нас, при рождении в тело внедряясь,
То почему же тогда мы не помним о жизни прошедшей,
Не сохраняем следов совершившихся раньше событий?
Ибо, коль духа могла измениться столь сильно способность,
Что совершенно о всём миновавшем утратил он память,
Это, как думаю я, отличается мало от смерти.

 
Утратившие память, забытая богом планетка. Но большинству, собственно, и не о чем было вспоминать, потому что прошлые жизни  они провели не в человеческих телах. Это было сложно понять, смотря поверхностным взглядом на людей, но скотское поведение вокруг, именно нечеловеческое отношение как бы “людей” друг к другу отображало эту истину. Их поведение было выживанием животных душ. И ангелы сюда попадали тоже не просто так.
Лишь маленькое количество душ переросло свои шкурные интересы. . Многим существам даже здесь, на Земле, уже легче было убить себя, чем другого, не говоря уже о том, чтобы мучить и насиловать чужую плоть, но в подавляющем  большинстве осталась животная природа.
 “Каждому своё, — рассказывала душа  Антону. — Поэтому мы и мучаемся, чтобы постепенно перерасти животную природу. Перерасти не значит отрицать её. Животная природа не имеет выхода, в ней охота пуще неволи, и металлическим тросом тянется кармическая нить, часто затягивающая  прямо в бездну. Многое мы успели натворить, будучи обычными обывателями, не знающими о божественной воле. За всё это надо расплатиться”.
Антон знал, что сами грехи — это раскол человека, это преступление против единого. Искра Божья внутри самого последнего негодяя будет выжигать  его изнутри, пока он идёт против воли Единого, ради своего частного.  Антон с ужасом понял, что еще не увидел и не столкнулся со своим внутренним, которое так хорошо было скрыто на Земле. Та сила, которую он боялся на постоящему, потому что ей было невозможно управлять. Этой силой была сила греха или животной природы.

Глава 2
 
В космосе Антону казалось, что он ближе к Всевышнему, но по длительному опыту общения с Эго он догадывался, что и на этот раз оно обманывает его.
У него было ощущение, как будто бы его обворовывали всю земную жизнь, а теперь, когда у Эго стало меньше возможностей, дали пожить ближе к Единому. “Зло, причинённое другим, к тебе вернется непременно”, — подумал он про Эго и засмеялся.
— Недолго осталось тебе, старая карга, мать всего сущего в подземном мире, жди, когда я выброшу тебя в космос навечно, — сказал он вслух.
— Ты не сможешь избавиться от меня, — прорычал гнусный голос, доносящийся из-за спины.
Антон обернулся и увидел маленького сморщенного человечка со стоическим выражением лица. Он и был официальным представителем Эго.
На  лице сморчка была написана тяга к садомазохизму.  Властные, но в тоже время жалкие черты лица контрастировали между собой. Ещё ему показалось, что весь мужичок был облит каким-то клеем, он так и поблёскивал под искусственным светом.
 — Так это ты всё время занимался саморазрушением и не давал моей душе покоя, — сказал Антон, — наёбывая самого себя и меня. Постоянно хитрил, как истинный животный ум, и был неспособен поставить себя на место другого? — пошутил он.
 
— Ну так я по-другому и не мог, — откликнулся мужичок, — вся моя суть из животной природы, поэтому я так люблю заводить животных и так не хочу становиться человеком по-настоящему. Так, как я и устроен: животный разум, но не божественный.

— Ты ведь не хочешь попасть в собрание Богов? — поинтересовался Антон у мужичка. — Внутри тебя ж непомерная гордыня. Кислота, разъедающая тебя годами (и меня тоже) — это ад. Попади мы в собрание Богов, то, пожалуй, сразу бы сбежали оттуда.
В разговор снова вступила душа. Ей было интересно поболтать с Антоном в новых местах, чтобы он как-то успел осмыслить пройденную короткую жизнь.
— Да забудь же  о себе хоть на мгновение, и сразу полегчает, вот увидишь. Потому что себя настоящего как раз вспомнишь. Ты даже не понимаешь, что такое это “Я”, которое ты так часто упоминаешь. Это был опыт бесконечного цетропупия, когда не было никого, кроме себя любимого, и ты подумал, что так и устроен мир. И мужичка скорее посылай подальше, чтобы снова от него не устать.

 
Глава 3 
Вечное недовольство преследовало его похоже и в космосе. На Земле  Антон никак не мог понять, почему ему не нравится ни он сам, ни окружающие. Как всякий раб, он считал, что, если бы всё было как хотел он, если бы мир вертелся вокруг него, спеша удовлетворить его бесконечные желания, как мамочка в детстве, то он наверняка был бы счастлив.  Он продолжал  оставаться рабом своих ненасытных желаний, как  вечно голодный дух,  не могущий найти мирной жизни.
До настоящей свободы ему предстояло дорасти. Обыкновенные люди её не то что не хотели, а даже сильно боялись. Антон был одиночкой, но знал что стадо не может без пастуха. Осирис, Зевес, Джесус, неизбывная тяга к идолопоклонству, все же лучше чем тяга к шоппингу и новостям. Ведь ничтожный человек, дай ему свободное время, начнет снова делать дурные дела.
В мире людей всё было устроено достаточно просто. Была еда, секс, алкоголь, шопоголизм и прочее, после чего не было никаких проблем, это как наркомания. И так со многим другим. И после секса никаких проблем, и после дозы, и после игр в казино и так далее. Что-то уже встраивается в обмен веществ, потому отказаться так тяжело — ломки и прочее. НО — до следующей дозы!
Антон вспомнил свою многолетнюю суету в поисках той самой преходящей дозы, никогда надолго не дававшей покоя и удовлетворенности. Ему с трудом давалось понимание того, что  лучше лечит радость Вечного Бытия.

Исключительно по собственной воле он кидался в бездну ада. Как наркоман перестаёт себе принадлежать, так и чревоугодник, и влюбленный, так и Антон на Земле переставал принадлежать себе. Люди сами себе не хозяева — отсюда все их проблемы. Это было сном, тотальной неосознанностью, тем что он так мало мог принести с собой и так скудно прожил целую жизнь.
 С ним произошло тоже, что и с капитаном Гаттерасом у Жюля Верна. Тот немного не доплыл до северного полюса и потом слегка сбрендил на этой почве. Его друзья сначала не понимали, почему он, идя в булочную, попадал в парикмахерскую и тому подобное. Но потом они поняли: капитана Гаттераса неизменно отклоняло к северу! Так и Антона неизменно отклоняло в суету.
 
 
Глава 4
 
Антон вспомнил себя, идущего с мыслями о Сенеке и Сократе, а потом с удивлением обнаруживающего себя в Макдональдсе поглощающим фаст-фуд. И всё-таки как однажды стать счастливым, освободившись и от маков, и от дональдсов, было даже сложно представить. На Земле сопротивляться было практически невозможно, к некоторым вещам тянуло тросом, а не канатом даже, который было невозможно ни перерезать, ни перепилить. Да и сами желания были бесконечны, потому что щупальца медузы уже давно переросли в щупальца человеческого ума благодаря эволюции. Жадность эго не имела границ. Антон вспомнил старую притчу:
        Когда дервиш попросил у царя в награду насыпать немного золота из казны в свою маленькую сумочку, неожиданно сумочка вместила в себя, к ужасу царя, всю его казну. И царь спросил дервиша, а что это за чудесная сумочка, а дервиш ответил, что ничего чудесного в ней нет, просто она соткана из человеческих желаний.
На сегодня ему хватало размышлений. Он поднялся по лестнице в длинный коридор, дошел до своей каюты и лег спать, разглядывая в иллюминатор светящиеся звезды.