МАМА

                Мама 


Я моментально проснулась  от резкого звонка и побежала к телефону в столовую. На часах  было три ночи.
-  Алло!  Алло!
-  Алечка! Алечка!
-  Мамочка, мамочка, милая, я слушаю.
- Алечка, это Элла Петровна. Родная, мамочка умерла позавчера. Сегодня мы её хороним. Сейчас уже едим на кладбище.
Ноги подкосились,  я села на диван. Как это может быть? Мамочка умерла? Я не могу  понять этого, что мамочка умерла. Нет, этого не должно быть. Я ее ждала  еще увидеть в Америке.
- Элла Петровна, дорогая, как это произошло?
Подошел  Борис и Женечка.  Я плакала и не могла говорить. Борис взял трубку. Элла Петровна рассказала, что мама с Иваном были на даче в Лисьем Носу. Иван поругался с соседями на даче из-за какой-то мелочи. Он всегда цепляеться, и возникает скандал.   Мамочка расстроилась из-за него  и вышла в парк с соседкой. Вдруг ей стало плохо, она присела под дерево, схватилась за сердце и умерла. Нитроглицерина с собой не было – забыла. Отец спохватился, побежал за лекарством, но уже было поздно. Его тоже увезли в больницу.
- Где будут хоронить?
- На  Волковом кладбище. Я с большим трудом достала разрешение на похороны, так как здесь  почти нет мест – это старое кладбище. Вы же знаете, что у нас  «надо ж дать». И тогда нашли место. Мамина знакомая Люся, у себя дома сделает поминки.  Иван совсем беспомощный, все время плачет. Я взяла у него ваш телефон и решила позвонить тебе. Мы все тебе соболезнуем. Помним Шурочку. Пусть земля ей будет пухом! Держись дорога.
Вечером ко мне пришли знакомые помянуть мою мамочку.
Как  грустно. Всем сердцем  я хотела бы быть там, и проститься с мамочкой. Но для  меня это было не возможно.   «Гуманная» советская власть не разрешила    мне поехать в Россию на похороны матери, для  меня закрыта эта страна.  Я – враг народа, я предательница Родины. Это был 1983 год. И только когда развалился Советский Союз, изменилась политика, «железный занавесь»  открылся, и тогда эмигрантам, наконец, разрешили   посетить Родину. Наконец,  я смогла в 1998 году с  туристической американской группой прилететь в Ленинград и посетить могилу матери.
Днем за днем,  я хожу, двигаюсь, что-то делаю, а мама все время передо мной.  Не успела я вызвать мою маму в Америку. Надо было нам сразу  ехать вместе, а теперь жалею.
На долю мамочки выпала  тяжелая жизнь, как и у всех, в Союзе, в России. Моя мамочка, как могла пыталась  выжить…
В первой книге «Через годы, через расстояния» я много написала  об этих годах,(Революция, 30-ые годы, война, блокада, гибель мужа и матери)и о жизни мамы  Александры Михайловне (Тимофеевой) Рогожевич-Игнатьевой.  Читайте мою первую книгу.
         

                СОН О МАМЕ
Где-то на открытой веранде, освещенной ярким солнцем, я и еще две женщины сидим за круглым столом. Очень много солнца. Все залито вокруг, слепит глаза. И вдруг прямо перед мной стоит мама. Сзади ее белая стена, такие обычно бывают на открытых верандах. Я вижу маму так ясно, так отчетливо, до мельчайших черт на ее лице: ее большие голубые глаза, внимательно на меня смотрящие, ее маленький носик, еле заметную родинку, ближе к правой брови (настолько она мне родимая мила), короткую стрижку, покрашенных в каштановый цвет волос, но уже у корней  видна седина. Одета она в светло  сиреневое  платье, с маленькими пуговицами, с отложным воротничком. Мы смотрим друг на друга в глаза. Я в радостном замирании не возможного чуда, что вижу мамочку живой. И не веря, я говорю: «Вы так похожи на мою маму! Поразительно!» У меня появляется желание подойти к ней и поцеловать. Она улыбается широко, и  как-то особенно выделяются ее белые зубы. Я пытаюсь встать, но она вдруг уходит, вернее исчезает. Я опять говорю в недоумении: «Она так похожа на мою маму. Это – она».
Просыпаюсь…Господи, как я ее отчетлива, видела. «Спасибо, тебе, Господи! Что дал мне возможность увидеть мою мамочку, хотя бы во сне». Я открыла глаза и увидела перед собой, освещенную солнцем стену моей комнаты. Это было 4 сентября 1983года, спустя 3 месяца.
  Что происходит с отчимом? Я не знаю. Он или не может, или не хочет общаться  не по телефону, не отвечает на письма. Через знакомых мамы, переписываюсь, и я узнала, что он спился, приходят чужие люди и все разворовывают из квартиры. Я совершено беспомощна. Я далеко.


                ВТОРОЙ СОН

       Мне опять приснился сон. Как будто я, нахожусь в темной комнате, а в проеме дверей, стоит моя мамочка, и  сзади, она освещена ярким светом. Она что-то говорит, она что-то просит у меня, вижу ее печальное лицо, и вижу ее открывающий рот, но не слышу о чем она меня просит.  Я просыпаюсь. У меня очень тревожное ощущение на сердце. О чем она меня просила? Что за сон? У меня какое-то,  предчувствии. Неприятное. Говорят,  есть вещие сны. Решила зайти к своей соседке. Рассказала ей сон. Она мне говорит: «Твоей матери, что-то мешает в могиле, давит. Может твой отчим умер».  Я позвонила в Ленинград Элле Петровне. И она сообщает: «Иван умер неделю тому назад. Мы его кремировали и подзахоронили к Шуре».  Вот что тревожит   мою мамочку в могиле. Он ее отправил на тот свет, он ее обижал, и теперь давит на нее опять. Так есть вещие сны или нет?  Что-то есть.
 Пусть земля ей будет пухом.
Все вещи, фотографии,  что- то ценное для  меня   о маме – все пропало. Заходили чужие люди и брали что хотели. Я была далеко. Квартира перешла государству.
   
               
Последнее фото. Александра Михайловна (в центре, в первом ряду) 1982 год. Гастроном на Заставской ул. и угол Московский проспект.