31. Простор, XIX век

Оглушительно хлопнула входная дверь, и в гостиную вбежал Фабьен. Амели встревоженно обернулась к нему, но, увидев улыбку на его лице, успокоилась.

— Разговор с отцом прошёл хорошо?

— Не безоблачно, — Фабьен расположился в кресле, — но хорошо. Так что одевайся, мы сейчас же едем в ресторан! Я больше не буду управляющим.

— Но… Но как же?.. А на что?..

— Потому что с завтрашнего дня я становлюсь директором одного из заводов.

Амели ахнула, прижав руки к груди. Неужели это всё-таки случилось? После всех лет, после всех слов, что этому теперь не бывать — и вдруг такая новость! Это невероятно! Она улыбнулась Фабьену и направилась к лестнице: в самом деле, такое событие стоит отпраздновать. Он заслужил всё это после долгих шести лет. И наверняка работал и прежде.

Прошло около часа, когда она спустилась в гостиную, готовая к поездке. Фабьен тоже конечно был одет в вечерний костюм. Но его взгляд, которым он смерил её, смутил её. Она тоже осмотрела себя, однако так и не нашла, к чему можно было бы придраться.

— Сначала мы заедем в ювелирную лавку. А завтра ты поедешь и закажешь новые платья, — постановил он. Амели собиралась возразить, но он её опередил: — Нет, ты поедешь. У нас наконец есть эта возможность, и ты достаточно хорошо меня знаешь, чтобы понять, что я не оставлю её без внимания. Я тоже закажу несколько новых костюмов, если тебя это успокоит.

Даже если она не считала, что ей нужны новые украшения и платья, спорить бесполезно. И всё же это довольно приятно, хоть Амели и была искренне уверена, что для неё это не имеет значения. По крайней мере, не такое, как для Фабьена.
Нет, он не скупал постоянно магазины со всякими мелкими вещицами для дома. Он скорее предпочитал покупать не так часто, но нечто потрясающее и такое же дорогое. Вспомнить, например, ту скульптуру в холле. Амели до сих пор помнила, как чуть не упала, когда услышала её цену. Фабьен же возразил, что последние полгода они не покупали ничего, кроме необходимого. Сладости и новые туфли — это совсем не то, что можно считать крупными тратами. Пришлось с ним согласиться.

В ювелирном магазине они провели ещё около получаса. Робкие попытки сказать, что это слишком дорого, Фабьен тут же пресекал. И Амели окончательно поняла, что переубедить его не удастся. Боже правый, иногда он бывает невыносимо упрямым. И не обращает внимание на её слова. При том, что знает, что она говорит это не из желания набить себе цену или поприбедняться, как делает вон та манерная девица.

Так или иначе, но новый набор украшений, который устраивал их обоих, Амели выбрала, и они отправились в ресторан. Зал оказался наполнен людьми, но, как выяснилось, Фабьен ещё по дороге от отца отправил слугу с поручением заказать им лучший столик. Впрочем, едва ступив за порог этого заведения, Амели решила, что здесь любой столик — лучший. Более роскошного заведения ей пока видеть не приходилось.

— Что ты теперь будешь делать? — спросила она, когда официант, приняв заказ, удалился. И с улыбкой добавила: — Ты же не собираешься только скупать украшения, жилеты и ходить в такие места.

— Конечно нет, дорогая, — улыбнулся Фабьен в ответ. — Но мне пока слишком трудно осознать, что всё это реально. Однако… У меня есть кое-какие ожидания.

— Думаешь, после этого они к тебе прислушаются?

— Было бы глупо не ждать этого, не так ли? Сейчас мы поднялись повыше, а если наши доходы станут больше, чем будут сейчас… Тогда разговоры о том, что мне необходим титул, совсем исчезнут. Деньги — вот что определяет твой вес в этом обществе. К тому же я наконец-то смогу претворить кое-какие планы в жизнь.

— А я? Скажи, я… я смогу заняться чем-нибудь? Мне нравится заниматься домом и детьми, — поспешно сказала Амели, — но мне хотелось бы иметь какое-то ещё занятие.

— По-прежнему хочешь быть учительницей?

— Меня бы это очень порадовало.

— Тогда я постараюсь это устроить, — твёрдо сказал Фабьен. — А теперь давай пить шампанское, пока оно не нагрелось.