Однажды в октябре. Окончание

Затем женщина внимательно посмотрела на него, и улыбка её растаяла, как жидкий, мартовский снежок на крыше в полдень.

- Вам ведь нравится Маргарита, я права?

Глеб опустил голову, густо покраснел и кивнул. Выражение лица Натальи Дмитриевны было строгим, хотя в глубине глаз пряталось что-то беззащитное и почти детское.

- Ну, тогда чего же вы ждёте? - произнесла она тем же тоном, каким раньше спрашивала у него о валентности углерода, - Когда её из-под вашего же носа уведёт какой-нибудь более уверенный в себе хлыщ?

Молодой человек помимо того, что чувствовал себя, словно застигнутым врасплох за не слишком пристойным занятием, понимал, что от него ждут ответа, но из-за внезапности этого разговора и собственной растерянности, он совершенно смешался.

- Я хотел… Давно… Но… - только и мог вымолвить он.

Наталья Дмитриевна чуть заметно кивнула, давая понять, что примерно это и предполагала, торопливо заметив:

- Вы сомневаетесь, что ваше чувство взаимно?! Уверяю вас, что вы ошибаетесь. Её лицо как-то разом смягчилось и она коснулась его руки:

- Объяснитесь с ней, Глеб… - она медленно перевела дыхание, - В конце концов, пригласите куда-нибудь. Что вы всё сидите на кухне?! Я хорошо знаю вас и была бы только рада, если бы знала, что моя сестра с вами…

- Да я бы с удовольствием, но ведь… - он беспомощно развёл руками почти на ширину разобранного дивана и смущённо замолчал.

- Вы имеете в виду моё состояние здоровья? - слабая тень улыбки коснулась её губ, - Я вас умоляю, от того, что вы с Марго всё время топчитесь возле меня, шёпотом обсуждая новое медицинское назначение, оно никоим образом не улучшится. Так что я прошу вас, нет, я даже настаиваю…

Из коридора донёсся звук открываемой входной двери.

- Маргарита вернулась, - шёпотом произнёс Глеб.

Наталья Дмитриевна вновь дотронулась до его руки и её пальцы показались ему обжигающе холодными. Переходя, как и он на шёпот, женщина добавила:

- И, кстати, я надеюсь, что вы не сочтёте этот разговор бесцеремонностью с моей стороны, так как моя настойчивость в данном вопросе вполне извинительна. Он успел кивнуть, прежде чем в комнате появилась сияющая Маргарита. Глеб снова, как уже бывало не раз подумал, что с её появлением кажется, что в комнате включили свет.

- Что это вы сидите, как заговорщики?! - звонко спросила она, - Сейчас будем чай пить…

… Когда Маргарита провожала Глеба к двери, он медленно набрал в грудь воздуха, будто собирался нырнуть, повернулся к девушке и коротко выдохнув, произнёс:

- Послушайте, Маргарита, я вот подумал, а почему бы нам с вами завтра не поехать за город, я знаю одно удивительное по своей красоте место… Тем более и погода такая чудесная...

Рита просмотрела на него с улыбкой и ощутила внутри себя тоже чувство лёгкости и одновременно предопределённости всего, к которому она по неизвестной ей причине, имела самое непосредственное отношение. Чувство это было ей хорошо знакомо.

- Я бы с радостью, но боюсь оставлять надолго сестру, - сказала она именно то, что и должна была сказать.

- О, я уверен, что Наталья Дмитриевна не будет против, к тому же ей действительно гораздо лучше, - горячо воскликнул Василевский и вдруг почувствовал, что огромный груз, неподъёмная ноша, давившая на него долгое время, плавно скатывается с его плеч. Впервые рядом с этой девушкой, молодой человек почувствовал себя сильным, уверенным и спокойным. И это было чрезвычайно приятно.

- К тому же, мы отправимся на машине, это не займёт много времени, - пообещал он.

… Пока Маргарита обдумывала, как преподнести эту новость старшей сестре, та спросила сама:

- Маргоша, должна сказать, что у тебя чрезвычайно необычный, даже я бы сказала таинственный вид, может скажешь в чём дело?

- Я как раз собиралась, - она помогла сестре подняться и подала ей тёплый, махровый халат, - Глеб приглашает меня завтра за город, но я даже…

- Ну и прекрасно, непременно поезжай, - невозмутимо отозвалась Наталья Дмитриевна, запахиваясь и снимая с головы платок.

- Но… - начала Маргарита.

- А за меня не волнуйся, милая, - остановила она её возражения, - я в состоянии о себе позаботиться. Мне как раз совсем не нравится, что ты сидишь возле меня, как привязанная. Прости, конечно, но это весьма утомительно. К тому же врач сказал, что риск повторения того приступа, который тебя так напугал минимален, и потом, - она погладила Маргариту по плечу, - рядом ведь Зинаида, я всегда смогу её позвать.

- А ещё я очень хочу принять ванну и вымыть голову, - сообщила она после паузы и усмехнувшись, взъерошила свои тусклые, неровно отросшие волосы.

… Берёзовая рощица через которую они шли, возвращаясь к машине, была тиха и прелестна. Сочетание белых стволов и мягкого золота листьев на деревьях и под ногами, действовало завораживающе. Казалось ещё немного и всё здесь зазвенит. По крайней мере, Маргарита точно бы не удивилась, если бы это произошло.

- … А родителей я и не помню почти, - продолжала рассказывать она, - мне три года было, когда их не стало…

В руках у девушки был большой букет из последних в этом году мелких цветов и листьев всех мастей и листьев всех оттенков жёлтого, багряного и оранжевого.

- Автомобильная катастрофа… Такие дела… Скажите, - она вдруг остановилась и повернулась к нему, - вы верите в судьбу? В то что есть нечто большее, не подвластное нашему пониманию? Верите в то, что всё предначертано нам свыше?

Глеб улыбнулся и покачал головой.

- Нет, Маргарита, я реалист и прагматик. Будь это иначе, я бы не выбрал профессию врача. И я уверен, что всему можно найти разумное объяснение, просто иногда оно не слишком очевидно.

Девушка посмотрела на него долгим, внимательным взглядом и произнесла:

- В самом деле? А я вот в этом совсем не уверена, - она наклонилась за крупным, резным листом тёплого, кофейного цвета, неизвестно как сюда угодившего, - в тот день мы с сестрой должны были ехать на нашу дачу с родителями, но я вдруг отказалась ехать наотрез… Маргарита усмехнулась:

- Устроила форменную истерику, хотя никогда не была капризным ребёнком и дачу нашу очень любила. Решено было до приезда бабушки, жившей неподалёку, оставить меня на попечение сестры. Ведь Наташа старше на одиннадцать лет. Бабушка с того дня так с нами и осталась…

Маргарита вздохнула и грустно улыбнулась. Они помолчали.

- Уверен, что и этому есть своё объяснение, - осторожно вставил Глеб, - скорее всего, одно незначительное событие, - например, ваше нежелание ехать на дачу, с чем бы оно не было связано, просто совпало по времени с другим, гораздо более трагическим и потому вам запомнилось. А сколько всего проходит мимо нашего внимания, потому только, что не является чем-то значительным и важным?!

- Не знаю, может быть, - задумчиво произнесла Рита, - но бывает у вас чувство такой, знаете, небывалой лёгкости и… и силы что ли, когда вам кажется, что вы всё можете, и всё-всё понимаете? Бывает, что вам вдруг становится ясно, почему происходит так, а не иначе, и отчего именно в это время, а не в другое? Когда что-то случается, а вы даже не удивляетесь, потому что заранее знали, что так и будет?

Глеб взглянул на неё, приподняв брови, и девушка пояснила:

- Ну не то, чтобы знали на все сто процентов, а словно предчувствовали нечто похожее? Предполагали именно это? - она растерянно смотрела на него, - Я просто, наверное, не могу объяснить, как следует…

- Маргарита, - он остановился, глядя на неё с улыбкой, и с трудом преодолевая огромное желание обнять её за плечи, - вы взрослеете, набираетесь опыта, на многие вещи смотрите уже по-другому…

- Простите, Глеб, - она рассмеялась звонко, совсем как расшалившийся ребёнок, который сам в восторге от своей выходки, - я совсем заморочила вам голову какой-то мистической чепухой... Наверное, это от того, что мне очень тревожно за Наташу, понимаете? Они вышли к небольшой, грунтовой развилке, где стояла машина Глеба.

- Я стараюсь надолго её не оставлять. Особенно с тех пор, как болезнь перешла в такую… тяжёлую стадию, - сделав паузу, и затем с видимым усилием произнесла она и снова улыбнулась:

- Хотя она твердит, что я ей надоела и требует моего возвращения на работу, я знаю, что ей легче, когда я с ней... И мне тоже... Благодаря сестре, я никогда не чувствовала себя несчастной сиротой. Да и вообще, у меня ведь никого нет, кроме Наташи.

Неправда! - хотелось закричать Василевскому, - Это не так! Одно твоё слово, всего один-единственный взгляд в мою сторону и я докажу тебе, что…

- Я уверен, что с вашей сестрой всё в порядке, - проговорил молодой человек вслух, включая зажигание, и приказывая себе не смотреть на Риту, по крайней мере, пока она находится так близко от него и пока не восстановится его сердечный ритм, - через полчаса вы будете дома.

- А прогулка получилась замечательная, - прижав к груди свой букет, сказала она, - спасибо вам, Глеб, я очень давно так приятно не проводила время.

Подъезжая к дому, настроение у Маргариты было всё такое же солнечное, только вдруг отчего-то стало тяжелее дышать. Ощущение было такое, что ей перестало хватать воздуха.

Переизбыток кислорода, - подумала она, - с непривычки, наверное… Давно так долго не гуляла. Но где-то смутно, на самой границе сознания слабым, едва ощутимым пульсом стучалась беспокойная и одинокая мысль, что прогулки за городом и чистый воздух здесь совершенно не причём. Она искоса посмотрела на Глеба, который сидел, не глядя на неё, понуро опустив голову.

Он наверняка уже жалеет о потраченном времени, - печально подумала Рита. Девушка знала, что это совсем не так, но ей почему-то хотелось внушить себе именно это.

Глеб вышел, обошёл машину и открыл дверцу с её стороны, подавая ей руку.

- Я провожу вас, - произнёс он внезапно охрипшим голосом, - Сейчас или никогда, - добавил он про себя и взглянул Маргарите прямо в глаза. Девушка встретила его взгляд со спокойной и грустной улыбкой.

- Не стоит, - ответила она тихо, - я уже дома… Он сейчас скажет это, - мысленно добавила она, будучи абсолютно уверенной в этом, как и в том, что произошло ещё что-то, чего она пока не в силах понять, осмыслить или даже просто удержать в сознании предчувствие беды.

- Я люблю вас… тебя… - сказал Глеб и чтобы не было заметно, как он краснеет, немного отступил назад, - Уже давно…

Тот, кто находился в этот момент возле семнадцатого дома по улице Маяковского, или стоял на светофоре неподалёку, наверняка мог бы заметить на тротуаре возле арки высокого парня с тёмным рюкзаком на спине и миниатюрную, кареглазую девушку в светлых джинсах. Они оба были явно чем-то взволнованы и долго держались за руки, прежде чем расстаться.

Через несколько минут Глеб обнял её, затем сел в машину и уехал, а Рита повернула к дому. Она улыбалась счастливо и неуверенно.

Нужно непременно рассказать Наташе, - подумала Маргарита, - она точно будет рада… Девушка перевела взгляд на разноцветный, яркий букет, - и об этом тоже, - подумала она и щёки её стали того же оттенка, что и ягоды калины в её осенней композиции.

Она снова вздохнула так тяжело, будто ей опять не хватало воздуха и сердце её тревожно и жалобно заныло.

- Наташа? - она не верила своим глазам. Из их подъезда вышла её сестра в своём любимом, приталенном платье в синюю полоску, кружевной кофточке и светлых лодочках.

Маргарита была так поражена увиденным, что некоторое время не могла произнести ни слова. Самое удивительное, что волосы Наташи, были не только вымыты и уложены, они на добрых 10-15 сантиметров были длиннее, чем вчера, когда Наталья Дмитриевна собиралась принять ванну. Это открытие так поразило Маргариту, что она не сразу заметила, что Наташа так легко одета.

- Наташа, куда ты? Тебе нельзя вставать, ты… И бог мой, ты ведь простудишься…

Наталья Дмитриевна проворно, совсем по-девичьи подошла к младшей сестре лёгкой, невесомой походкой и обняла её так крепко, искренне и горячо, будто они не расстались три часа назад, а встретились только что после долгой разлуки.

- Маргоша, славная моя девочка, я так рада увидеться и сказать, как я люблю тебя, и как я счастлива… Ты просто не представляешь, родная моя, какое облегчение я сейчас испытываю!

- Но куда ты, Наташа? Ты совсем раздета… И твои волосы, как же так, я ведь помню…

- Я ненадолго, мне нужно кое-куда заглянуть, это срочно, понимаешь? - она держала Риту за руку, но прикосновения та не чувствовала, - А ты вот что, сбегай-ка домой, да вынеси мне мою сумочку, я очень торопилась и забыла её…

Маргарита бегом, через две ступеньки, как когда-то в детстве, взлетела по лестнице. Она сердилась на сестру и в то же время была рада, что состояние здоровья её настолько улучшилось, что она забыла надеть плащ и осенние туфли.

Боже мой, Наташа, что ты творишь? - бормотала девушка про себя, тяжело переводя дыхание и останавливаясь у приоткрытой двери своей квартиры, - Вот только простуды нам с тобой сейчас и не хватало…

… В Наташиной комнате было довольно людно. Рита увидела Зинаиду, добрую приятельницу их бабушки, затем хмурого врача скорой помощи, быстро записывающего что-то на краю секретера и ещё одну соседку, имени которой не помнила.

И только потом, когда заплаканная Зинаида грузно поднялась ей навстречу, она заметила тонкий профиль сестры на диване и содрогнулась всем своим естеством, когда в полной мере восприняла его абсолютную, восковую неподвижность…