Глава 1. Тайна Аэтсии

Данная глава содержит упоминания о массовых убийствах, насилии и жестокости. 18+.


Глава 1. Тайна Аэтсии.


Система Глизе-433.Планета №771/56 (Болхиа), северная окраина бывшей столицы, а также зона, прилегающая к железнодорожной ветка А-1. Квадрат 36-31. 12 мая 2339 г.

Коптеры, подняв в воздух клубы пыли, мягко опустились на широкую асфальтированную площадку бывшей автостоянки. Два с половиной десятка солдат в серебристых скафандрах с красными шевронами-прямоугольниками высадились  в заброшенном, безлюдном районе города Аэтсиа. Коптеры тут же ушли в воздух, набирая высоту. Солдат сопровождали целых три робота-«паука».

Асфальтовое серое пространство было повсюду покрыто трещинами, через которые уверенно прорастали серо-зеленые сорные растения. Кое-где на сером покрытии еще можно было разглядеть белые блямбы разметки. В царстве запустения на сером поле грустно поблескивали несколько брошенных когда-то автомобилей, покрытых толстым слоем пыли и уже ставших пищей для ржавчины. Видимо, здесь была стоянка для посетителей, приезжающих на собственном транспорте.

Прибывших приветствовал огромный баннер, частично пострадавший за последние годы. Изображение счастливых женщины, мужчины и еще кого-то (та часть баннера не сохранилась). И надпись «Всей семьей на…..». Наименование точки назначения, куда надо идти всей семьей, также было утрачено.

Один коптер опустился на крышу стоявшей неподалеку панельной двадцатиэтажки. Из воздушной кареты выбрались командующий советской базой полковник Кетцоалькоатль и сопровождающий его кибер-шар «Четвертый». Летающий полковник в кои-то веки решил схалявить и воспользовался транспортом для людей. Родные крылья тоже не казенные!

Они находились на окраине бывшей столицы, разрушенной ядерным ударом в последней для этой цивилизации войне. Впрочем, эта часть города пострадала не особо и сильно.

Когда-то это был обычный спальный район столицы, откуда каждый день на работу выезжали тысячи людей. Несмотря на отдаленность от центра города, район выглядел достаточно пристойно. По-видимому, это был квартал-новостройка, основу которого составляли панельные высотные (по местным меркам) дома в двенадцать и девятнадцать этажей. Ни одна из жилых «панелек», кстати, не была разрушена, хотя пожары эту часть города все же затронули.

Огромная стоянка находилась перед огромным стадионом, неподалеку от которого разместился большой дворец не то для концертов, не то для азартных игр. Неподалеку находились входы в метро, далее, за рядами обгорелых высоких деревьев, торчащих, как колья, высились ряды многоэтажек серо-голубого и серо-зеленого цвета. Шагах в тридцати высился облепленный когда-то яркими вывесками торговый центр.

Сейчас землян интересовали другие строения. Во-первых, огромный стадион, похожий с высоты на огромную ватрушку. Во-вторых, станция метро с путями сообщения. В-третьих, загадочный объект, который, по различным данным, размещался к северу от границы города.

Сам район носил красивое название «Аэтсия». По источникам, так звали когда-то местную народную героиню, жившую в древние времена в лесах к северу. Этакая лесная колдунья, почти как «Олеся» Александра Куприна. Стелла Жю Сет, будь она здесь, оценила бы… Название «Аэтсия» носили и стадион, и станция метро, крайняя на этой ветке метро, и весь район муниципалитета. По историческим данным в старые времена здесь находилась усадьба одного из местных аристократов, потом территория отошла государству и частично была включена в пределы города.

- На стадион идем, тащ капитан? – послышался голос сержанта Евдокимова. – ЦСКА сегодня играет?

- Ага! – поддержал шутливую беседу Титов. – Сегодня «Спартак» опять хоронить будем!

- А это еще неизвестно, Степан Сергеич, кто кого хоронить будет! – возразил Голованов.

- Как неизвестно? Известно! Леха, ты «спартач» что ли? – спросил капитан. – Вот, пригрел я супостатов "мясных"*!

- А то?! Я и старлей Саня Машура! Спартак forever!

- Ладно, хорош, мужики! – подвел итог Титов. – А то нам сейчас киборг всыплет по первое..! Играли-то тут точно не в футбол.

Три отделения десантников по восемь человек, быстро перемещаясь над поверхностью, направились в сторону спортивного сооружения, чем-то похожего на старинную конструкцию стадиона «Лужники» в Москве. Перед стадионом возвышалась обшарпанная статуя богоподобного вождя в фуражке и с саблей.

Коптеры, привезшие бойцов, встали в круг над районом, готовые в любую секунду прийти на помощь своим наземным товарищам. На самой базе «под парами» висел, готовый к старту» один из роботов-истребителей. Однако признаками жизни на месте и не пахло. Биоиндикация тоже была на нуле.

Кетцель со своим напарником-сфероидом, подобно Стальному Вождю, с крыши пристально обозревал окрестности. Крыши домов, верхушки деревьев, радиомачты… Потом он вызвал по связи Титова:

- «Третий», я «Двойка»… Облегчаю вашу задачу до предела. Вы работаете только по стадиону. Вышлите боты на проверку состояния сооружения, а то неизвестно, не обрушится ли эта конструкция через пять минут. Метро и остальную территорию за городом берем на себя мы с напарником. В большой город не выходите. Как только выполните весь комплекс работ, возвращайтесь спокойно домой, нас не ждите. Степан, вы старший! Также забирайте себе всех роботов. Если что, сигнальте, я вернусь. Приказ ясен?

- Так точно, товарищ «Двойка»! – ответил Титов. – Вы надолго?

- Да так, местные злачные места посетим! Кстати, «Спартак» действительно круче!

- Ну, товарищ «Двойка», так нечестно! – раздался шутливо-обиженный голос капитана.

Кетцель, подколов Титова, довольно заржал. На самом деле ему были глубоко безразличны спортивные мероприятия и отношения между болельщиками.

- Удачи, «Тройка»! Береги личный состав!

После этого киборг-птицезмей со своим молчаливым круглым напарником спорхнули с крыши и направились к входу в подземелье…


…Во тьме где-то капала вода. Станция была наполовину затоплена, и уровень воды был вровень с платформой. Кетцель и «Четвертый» огляделись по сторонам, проверяя все свои приборы, гася освещение. Нужно слиться с темнотой, не привлекать к себе внимания на всякий случай. Мало ли, какие нежелательные свидетели здесь могут быть!

Сама станция была широкая, с тремя рядами колонн. Необычной была ее структура, - не одна широкая платформа с путями по обе стороны, а две платформы-острова, с дополнительным средним рельсовым путем. Сами рельсы, однако, были сокрыты под слоем воды. Вот этот, средний путь, и интересовал Кетцеля. По его данным, он вел туда, куда местному обывателю вход был заказан, а о возвращении и подавно можно было бы забыть.

Темнота мертвого мира метро была нарушена тихим гудением мини-двигателей. Две разумные машины продолжили путь по воздуху во тьму среднего тоннеля.

Непроницаемая густая тьма киборгов не волновала, - они умели видеть во всех спектрах. Кетцеля больше огорчало, что его гипотеза может оказаться ошибочной, и он зря потратит время. К тому же он оставил бойцов Титова без своей поддержки, а это, в общем-то, неправильно, хоть он и передал им все три роботизированные боевые платформы.

Они довольно быстро продвигались на север. По идее, это была последняя станция на своей линии, и дальше хода не было. Но у Кетцеля была другая информация.

Через некоторое время они оказались в широком темном зале. Это была не станция, а технический зал, оборотный тупик конечной станции. Здесь стоял поезд, - заброшенный, забытый, по самые двери в воде. Киборгов он не интересовал.. А тоннель продолжался дальше на север. Похоже, он работал не только, как линия метро.

Продолжили путь дальше… Через некоторое время машины увидели еще одну зал-станцию, вероятно, технического назначения. Два ряда прямоугольных колонн без отделки, узкая платформа с металлической лестницей, но по обе стороны от нее, - два устройства, напоминающие лифты-подъемники. По прикидкам кибер-полковника, они сейчас должны находиться почти над самым стадионом. Чуть поодаль на путях стояли три сцепленных вагона, размером с обычный пассажирский подвижный состав. Интересными были эти вагоны, - огромные клетки, поставленные на грузовые платформы. Клетки были пусты. На одной из клеток Кетцель разглядел табличку с надписью на местном: «Спецконтингент».

- «Третий», это «Двойка». Как дела? – вызвал Кетцель Титова.

- Осматриваем спортобъект, - ответил капитан. – Мы так и не поняли, во что здесь играли? Широченное песчаное поле, перерытое, заваленное какими-то железяками. По периметру колючая проволока, по углам пулеметные точки. Сам стадион не особо вместительный, тысяч на пятьдесят народу. Что тут делали?

- Устраивали гладиаторские бои, истребляли неугодных, - просто ответил киборг. – Аналог римского Колизея.

- Вот задница!.. - ругнулся Титов, позабыв, что он вообще-то говорит с командующим батальона. Кетцель, правда, на это не обратил внимания:

- У вас там все тихо?

- Так точно, товарищ «Второй».

- У стадиона должна находиться грузовая машина, или начинаться узкоколейная дорога. – сказал Кетцель. - Она должна вести либо к кладбищу, либо к крематорию. Судя по информации из старых газет, местные жители здесь часто жаловались на плохую экологическую обстановку и загрязнение воздуха от котельной, которая топит углем. Только не одним лишь углем ее топили… У этого сооружения должна быть длинная труба.

- Вас понял, товарищ «Второй»…

- Все, отбой…

Машины продолжили путь дальше. Чернота тоннеля поглощала их все больше. Однако они отметили, что уровень воды начал понижаться, а стены под углом стали потихоньку подниматься вверх.

Через пару километров на «Четвертого» напала из темноты какая-то тварь, накинув на него длинные, как шланги, черные щупальца. Охота не удалась, щупальца ударились о непроницаемое защитное поле. Кетцель решил не оставаться в стороне. Он схватил одно из щупалец, и начал, как старинный электрик, молодецки наматывать его на локоть, желая поприветствовать хозяина. Четвертый вообще не среагировал, только, зависнув рядом, смотрел, что делает старший кибернетический товарищ. А Кетцель мотал, да приговаривал:

- Иди сюда, органика! Ты у меня на опыты пойдешь!

Обладателем конечности оказалось черное мохнатое существо, похожее одновременно на паука и осьминога. Существо, категорически не согласное идти на опыты, упиралось, дико свистело и попыталось атаковать киборга ядовитыми клыками. Кетцель, ни разу не церемонясь, отсек щупальце у бедного монстра под самый корень, после чего проводил черного мохнача с его щупальцами-проводами в воду стальным пинищем, как вратарь выбивает мяч подальше от ворот:

- У меня такое уже есть! Свободен, как фотон в полете!

Обиженное существо не то утонуло, не то скрылось под водой, от греха подальше. Таких наглых тварей в своем подземном царстве оно, видимо, еще не встречало. Отчекрыженное щупальце длиной почти семь метров Кетцель при помощи глазных излучателей разложил на молекулы, запечатал и убрал в сжатом виде в футляр-хранилище на поясе. Хай буде…

Через полчаса пути вода под ногами исчезла, стали видны поблескивающие рельсы. Становилось светлее с каждым километром… Наконец, перед машинами открылся квадратный портал на поверхность. Вокруг не было ни души, одни заросли…

Дальше железнодорожный путь начал потихоньку забирать к западу, теряясь за рядами черных, облезших деревьев. Когда-то здесь был живой лес... Деревянные шпалы в земле потрескались, частично заросли сорными растениями. Нашли даже два живых маленьких деревца, выросших прямо на путях.

Киборги летели над самой землей: Кетцель, он же № 127349, шел первым, чуть за ним, не отставая, – сфероид «Четвертый». Он, кстати, имел собственное звание старшего лейтенанта.

Еще примерно километра через два лес расступился, и слева от железнодорожной ветки показались кирпичные строения, похожие на склады или гаражи. За ними были видны несколько трехэтажных прямоугольных домов, похоже, когда-то жилых. Рядом с ними Кетцель увидел несколько ржавых автомашин. А в окнах с неповрежденными стеклами «Четвертый» разглядел какое-то шевеление. Что за обитатели домов там шевелятся, у машин выяснять желания не было. Но это уже были не люди.

Рядом с домами к узкоколейке пристыковывалась еще одна железнодорожная ветка. Судя по карте, эта линия ответвлялась от железнодорожной магистрали А-1, идущей на север. А дальше лес заканчивался. Перед кибернетическими путниками показались контуры каких-то строений, а рельсы вливались посредством механической стрелки в огромное железнодорожное кольцо, километров десять в диаметре. Если верить карте… Все было в абсолютной целости.

И вот Кетцель с «Четвертым» оказались у проволочных ограждений высотой в четыре метра. Сразу за ними находлися бетонный ячеистый забор. Над забором были видны крытые пулеметные вышки. Людей, правда, не было. Вообще не было ни души вокруг.

Железнодорожное кольцо, окружавшее объект, было уже двухпутным. На путях застыл брошенный поезд. Небольшой, тронутый ржавчиной, тепловозик, и прицепленные к нему восемь крытых вагонов.

Дальше – обыкновенные железные ворота, у которых стояли два грузовика с кузовами, полными щебенки. У машин аж рессоры просели… Слева – обыкновенная проходная. Небольшая будка с довольно узкой дверью и широкими окнами с дано запыленными посеревшими стеклами. Что характерно, все целехонько… Дорожка к проходной вела мимо четыре рядов стальных конструкций, по два с каждой стороны. У ворот и у проходной торчали два «грибка», - крыша на столбе. По-видимому, здесь когда-то несли службу часовые или патрульные.

А над проходной был виден большой деревянный транспарант с потускневшими буквами. Кетцель смог разобрать лозунг на гуэннохорском: «Добро пожаловать! Через труд к натурализации*!»

Перелетев ограждения, киборги оказались над огромной крытой территорией, похожий на какой-то завод или комбинат. Такие промышленные зоны в изобилии можно увидеть на отсталых планетах, даже на Земле два-три подобных объекта остались в своем первозданном виде. Только вот проволочные заграждения и пулеметные вышки портили впечатление.

И объект не был необитаемым. Движение в воздухе тут же заинтересовало группу, точнее стаю довольно агрессивных существ, похожих на земных собакообразных. Они выскочили из ниоткуда и принялись выть, глядя на плывущих по воздуху непрошенных гостей. Интересно, что они тут жрут? Ведь животные такого типа почти всегда – хищники.

Похоже, это был железобетонный комбинат, где изготавливались панели и блоки для строительства домов. Перед огромным полуоткрытым сооружением с недостроенной крышей застыл небольшой стационарный кран, рядом навсегда остановились несколько автомобилей-бетономешалок и панелевозов с длинными конусообразными прицепами. На одни из прицепов успели загрузить несколько бетонных блоков, и транспортное средство скособочилось, осев на правую сторону.

До этого молчаливый «Четвертый» начал задавать множество вопросов своему аэрокосмическому начальнику. Что это за объект? Почему его нет ни на одной гуэннохорской карте или схеме? Почему он огорожен так, будто ожидал внешней атаки? Общения двух разумных машин никто бы не услышал, оно происходило в машинном коде по закрытому каналу связи, Кетцель, как мог, просвещал своего сфероидного напарника. Ограждения-то не от внешних врагов, а от тех, кто внутри.

Дальше Кетцель отправил «Четвертого» в производственный цех, а сам полетел вдоль широкой асфальтированной автодороги вглубь территории. Объект был довольно большим и занимал площадь в несколько квадратных километров. И видимо, собственный транспорт был здесь не роскошью, а необходимостью.

Слева от дороги кибернетический депутат ВС СССР увидел еще рад проволочных заграждений, похожий на стену клетки или гигантского вольера. За колючей проволокой находились низкие серые прямоугольные строения без окон. Склады? Бараки? Ангары?

Кетцеля непрерывно сопровождал воющий конвой из местных «канисов»*, которые бежали следом и громко возмущались вторжением. Киборг не обращал на них внимания. Он перемахнул одно из заграждений и оказался в бараке. Загрохотал, загремел сеточный забор вдоль дороги, - это врезались в него злобные псы.

Внутри было темно, сыро и прохладно.

Начиная от двери и до самой противоположной стены, утонувшей во мраке сооружения громоздились рядами деревянные нары. Сначала Кетцель принял это за стеллажи большого склада, но потом понял, - здесь размещались люди. На нарах валялись бесформенные кучи сгнивших матрацев и подстилок, какие-то тряпки….

На полу валялись две алюминиевые миски, пара ложек, два грубых башмака, детская пластмассовая машинка… Грубый деревянный длинный стол, на котором стояли три покрытые пылью серые металлические кружки и несколько жестяных тарелок, занимал треть помещения. С потолка свисали электрические лампочки, заросшие грязью.

А в дальнем углу Кетцель увидел груду серого тряпья. Штаны, халаты и платья одинаковой серой расцветки. На каждой была табличка с какой-то аббревиатурой на местном, и ряд цифр. Серые лохмотья пострадали от времени, напоминая сейчас грубую дерюгу, и буквально разваливались на волокна в стальных пальцах киборга.
Он торопливо подошел к темной стене, просто оттолкнув ряд деревянных человеческих стеллажей, которые полетели с грохотом. Его интересовало то, что может быть начертано на стенах.

Так и было… Вся стена, грязная, закопченная сажей от сгорания примитивных осветительных устройств, была исчерчена различными письменами и даже рисунками. Какие-то смешные зверушки, чертики, просто рожицы… Много было перечеркнутых палочек… В одном месте Кетцель даже увидел решение арифметического примера в столбик.

И много надписей… Имена, фамилии, прозвища… Названия городов и поселений… Проклятия властям и самому Стальному Вождю. Просьбы тому, кто это прочтет и выйдет на свободу, передать о смерти такого-то… Где-то киборг увидел даже список целой семьи, - имена женщины и трех сыновей. Он не мог с уверенностью сказать, был ли это мужской барак, женский, или какой-нибудь смешанный, семейный. Но, видимо, дети здесь присутствовали.

Когда-то земное человечество тоже чуть не загнали в такие вот клетки-бараки...

Пришло сообщение и видеозапись от «Четвертого». Он осмотрел производственные цеха, давно пришедшие в запустение. В столе начальника на втором этаже уцелели кое-какие бумаги, но это были обычные хозяйственные накладные на отпуск бетона и готовых ЖБ блоков заказчикам.

Кетцель покинул барак и полетел дальше. За ним, как оголтелые помчались четвероногие сторожа. Параллельным курсом над крышами летел «Четвертый».

Поражало обилие пропаганды. На каждом столбе, на каждом углу были видны выцветшие, поблекшие лозунги: «Трудом искупи родовую вину!», «Труд приближает освобождение» и бессмертное во всех мирах «На свободу с чистой совестью». Были и флаги, портреты государственных деятелей, просто какие-то рисунки…
И вышки… Через каждые двести метров над забором видны были караульные будки на высоких опорах.

Пришло сообщение от Титова. Они завершили осмотр сооружения, установив, что оно соединяется тайным ходом с метрополитеном. Все сошлось. Жертв на этот стадион привозили из этого же лагеря, в котором они сейчас находятся. По той самой узкоколейке, по которой они нашли объект.

Наверное, весело жить в государстве, где на арене льется человеческая кровь вполне официально. А ты с трибуны приветствуешь убийцу, который прекратит жизнедеятельность женщины, мужчины, ребенка…

Нашли десантники и сооружение, где сжигали трупы убитых. Кетцель видел изображение, отправленное ему Титовым. Невысокое каменное сооружение с двумя кирпичными трубами. Особенно поразила землян вывеска: «Производство удобрений для сада, огорода». Нашли бойцы и целые пачки рекламных проспектов, отпечатанных на неплохого качества глянцевой бумаге. На них были приглашения на «бои», с указанием дат и характеристиками «бойцов». Справедливости ради, надо было сказать, что обычные спортивные соревнования на этом стадионе тоже проводились. Но гладиаторские бои и казни рекламировались с особым размахом.

Голос Титова подрагивал, он матерился и чертыхался, не стесняясь начальства. Кетцель посоветовал ему успокоиться и уводить людей домой. Возвратившись на базу, однако, строго-настрого приказал пройти всем внеочередной сеанс психологической разгрузки.

- У людей мозговой центр штука хрупкая, не то, что у машин, – проклекотал Кетцель. – Ее беречь надо. У меня таких драйверов нет, чтобы ваши настройки восстановить, если что!

Далее Кетцель увидел огороженные проволочным забором строения, имеющие более цивильный облик. Около десятка добротных домиков из красного кирпича. У домов была спортивная площадка и детская площадка, с разноцветными горками. На земле перед домиками когда-то росли деревья, кустарники, были выложены какие-то разноцветные предметы. Видимо, здесь жили правящие те, кто распоряжался этими несчастными в бараках.

…Над высохшим лесом быстро летели лимонного цвета рваные облака. Горизонт на севере был обложен грозовыми тучами. Наверное, опять собиралась буря…
Стая канисов, особей в двадцать, с воем и уханьем рванули за киборгами. Те приземлились в огороженной зоне. Уже в третий раз подряд канисы не могли до них добраться, - по каким-то причинам они боялись этой проволоки. «Четвертый» обратил внимание полковника на шесть бетонных пулеметных точек, бетонные колпаки, чьи гнезда были направлены в сторону производственной зоны. И еще четыре вышки возвышались над домиками.. Охрана входа в этот локальный раёк была серьезной.

Канисы брехали у ограждения, проклиная металлических незванных гостей.

«Четвертый» полетел к западной ограде лагеря по просьбе Кетцеля, - там была видна кирпичная квадратная труба метров в пятьдесят высотой. Путь проверит… Хотя, Кетцель примерно представлял, что там увдит его помощник. Сам полковник шагнул в первое здание.

Двери были не заперты. Противно скрипели ржавые петли, что хоть обратно улетай!

Первое помещение, в которое попал киборг – казарма. Видимо, здесь размещался внутренний охранный контингент. Судя по количеству двухярусных кроватей-нар, здесь несли службу до сотни бойцов. Помещение было отделано добротным крашенным брусом, здесь была хорошая деревянная мебель, непременная «тумбочка» перед входом, и все те же лозунги, портреты Вождя и партийных главарей пониже рангом, агитационные плакаты. И кое-где – развороты из цветных журналов с голыми девицами, наклеенные прямо на стены. Видимо, старшина был очень либеральным человеком, раз позволял бойцам развешивать такое…

Оружейная комната, в которую Кетцель просто расстрелял дверь, была пуста. Не было ни одной единицы оружия, - только пустые футляры, да пара кабур валялась на полу. Значит, подразделение уходило боеготовое, вооруженное. А что сталось с заключенными? Их отпустили? Или как?

Кетцель обшарил кабинеты, какие мог, но документов с казенными печатями не было. Видимо, они были уничтожены перед оставлением объекта.

Киборг покинул казарму. Дальше он ориентировался по табличкам и указателям: «Библиотека», «Медблок», «Хранилище инвентаря», «Столовая», «Радиоузел», «Комендант». Вот к коменданту киборг и решил наведаться.

Отозвался «Четвертый». Он обследовал сооружение с трубой. Всего лишь дизельная электростанция, работающая на угле... Сфероид показал фото бункера, буквально забитого углем. Похоже, ничто не предвещало беды, и объект жил обычной жизнью до часа Х.

Дальше были, видимо, жилые корпуса для местного гражданского персонала. Небольшие, аккуратненькие домики, относительно чистые стекла в окнах. В самих домах – чисто и аккуратно, правда, беспорядка много. Какие-то вещи, валялись на полу. Дамской обуви четыре пары валялись на полу… А фарфоровый сервиз, обернутый бумагой, оставили на столе.

Тюлевые шторки на окнах оставлены… Детский мячик… Резиновая пищащая игрушка, на которую наступил Кетцель … Несколько платьев в шкафу… Похоже, что дом покидали в спешке, пытаясь забрать самые ценные вещи, которые не занимали много места.

А в рабочей зоне не было беспорядка, потому что узникам просто не оставляли никаких вещей обихода, кроме самого необходимого. Там фарфоровых сервизов не найдешь. Кетцеля всегда раздражала тяга людей к украшению средств энергоподпитки, но здесь, в полусотне метров от серых грязных бараков и колючей проволоки, это смотрелось совсем уж неуместно. Для восприятия нормальных людей и машин.


Прошел час…


…Пришло сообщение от «Четвертого». Он узрел в километре к северу довольно крупное круглой формы искусственное озеро, соединенное рукотворным каналом с рекой. Точнее, с тем, что когда-то было рекой. После того, как река высохла, высохло и озеро, и канал.

У «Четвертого» появилась какая-то гипотеза, которую он должен был проверить. Озеро было довольно большим, почти километр в диаметре. Наверное, когда-то здесь была очень хорошая рыбалка, полковник Ковун бы обзавидовался!

Сейчас некогда живописный природный объект представлял собой засохшее болото в огромной яме, по берегам которой валялись высохшие деревья. А небо уже темнело... По дорожкам мчались маленькие пылевые буранчики, поднимая пыль. Ветер то успокаивался, то взрывался с новой силой.

Кетцель принял сообщение машинного собрата к сведению. Он был в кабинете коменданта, и его очень интересовал массивный квадратный сейф, который по каким-то причинам не вывезли. Сейф был в половину роста Кетцеля и весил несколько центнеров.

Полковник был упорной машиной. Медленно и тщательно он перерезал, перепилил замки глазными лазерами, пока дверь сейфа, жутко заскрипев, не подалась вперед. Дальше он просто вырвал ее.

Внутри были хорошо сохранившиеся документы, которые машина тут же пропитывала специальным составом, чтобы бумага не рассыпалась у него в руках. Здесь были картонные папки с целой уймой приказов и актов. Здесь же был автомат с запасным магазином, причем в неплохом состоянии. Пять толстых пачек банкнот… Несколько золотых слитков… Стопка каких-то личных твердокожих документов с гербом, похожих на паспорта или военные билеты. Закупоренная бутылка местного спиртного. И огромная толстая книга, похожая на старинные средневековые фолианты. Почему все это не забрали или не уничтожили?

Сначал Кетцель занялся документами. Они были упакованы в прозрачные оболочки и хорошо сохранились. Здесь была полная бухгалтерия, расходная часть по учету контингента. Причем, узники выбывалили с предприятия десятками каждый месяц. Прибывали, правда, тоже десятками. Так, за последние полгода до начала войны на объект прибыли триста восемьдесят пять единиц «спеконтингента», а выбыли с предприятия двести девяносто девять. В графе «Убыль» значились следующие причины: болезнь, смерть по неосторожности, перевод на новую должность, восстановление гражданских прав (да, было и такое, правда, восстановленных за полгода было всего одиннадцать человек). Основная статья – «Натурализация». Но разве натурализация – это не есть наделение полнотой прав нового гражданина? Недостаточно предыдущей графы?

Так, за последний перед войной месяц было «натурализовано» сорок три человека, из них девятнадцать мужчин, семнадцать женщин, семеро детей. Все они были разных возрастов, самому старшему – семьдесят три, самому младшему – менее года.

Также здесь были обычные бухгалтерские бумаги о расходе материалов, договор с местной энергокомпанией на поставку электричества, о выплате заработной платы сотрудникам… Разные объяснительные, докладные, служебные заявления… Кетцель на всякий случай заснял каждую бумагу, потом отложил папку в сторону.

Теперь он взялся за увесистый фолиант. Увы, это был всего лишь фотоальбом, стилизованный под древнюю книгу.

Это был типичный корпоративный или семейный фотоальбом. Веселые, жизнерадостные мужчины и женщины, изображенные на этих фотографиях, ходили в лес, в гости друг к другу, обнимались, устраивали пикники, отдыхали на пляже, обнимали пухлощеких детишек. Сплошное счастье и позитив… Видимо, маленький коллектив за долгое время уже стал практически одной семьей, знал все радости и горести друг друга. А на узников по ту сторону ограды они смотрели с теми же эмоциями, как фермеры смотрят на сельскохозяйственных животных.

Кетцель на секунду отвлекся, бросил взгляд на карту объекта, лежащую под стеклом на крышке стола. На листе бумаги в довольно свободной форме были нанесены условные значки объектов. Было на нем и озеро. Оно именовалось как «Пункт окончательного прощения». Полковник отправил снимок схемы «Четвертому», пусть разбирается на месте.

И вот еще одно фото… Улыбающаяся семья: высокий мужчина в форме, женщина в длинном красном платье, прильнувшая к нему. Она держит на руках ребенка в розовом конверте. На обратной стороне подпись… Счастливая семья на фоне нескольких скульптур в человеческий рост. Скульптуры девушки, мужчины, ребенка сделаны с высоким мастерством. Что тут имелся местный скульптор-любитель?! Скорее уж, профессионал, с такой точностью сделать скульптурные копии человека может только аппарат, техника... Причем с функцией точного лазерного сканирования. А в этом мире было такое оборудование?

Кетцель поднял голову. Перед ним в углу кабинета стояла такая же изящная статуя. Мода что ли на них была?

Рейдеры-федералы рассказывали, что такие изделия они видели в некоторых магазинах брошенных городов, и судя по ценникам, стоили ох как недешево! Подпись на постаменте гласила:  «Аэтсия». Но вот лица у всех "Аэтсий" почему-то были разными. Хотя героиня местного фольклора четко описана в одноименной книге… По ней и район назван, ибо по легенде героиня проживала где-то в этих краях еще в старинные времена. Рядом с ней – невысокая девочка, судя по параметрам лет десяти…

Киберполковник присмотрелся к статуе. Черты молодой девушки воссозданы с высокой точностью. Даже пышная прическа была сделана мастером после изготовления основной фигуры. Такая точность, - возможно ли на данном этапе технического развития? Хотя, творили же античные скульпторы шедевры, и безо всяких машин и лазерных копиров.

Киборг по привычке просканировал скульптуры. И обнаружил, что они полые внутри.
Точнее, - не совсем полые… Необычная и страшная догадка поразила полковника.

Он подошел к скульптуре и лазерным резаком-когтем аккуратно отсек статуе кисть руки. На улице страшно завыли звери. Поднявшийся порыв ветра стукнул в оконное стекло мелкими камушками…

Кетцель разрезал отсеченную ладонь статуи поперек. Внутри оказалась мумифицированная биологическая ткань и косточки фаланги пальцев.

Разгадка была проста и чудовищна. Местные фашисты, похоже, соревновались друг перед другом в бессмысленной жестокости, в проявлении садистской власти над узниками. А эта статуя когда-то была живой девушкой. Пока ее не облили материалом, очень похожим на гипс, только пластичнее. Что-то среднее между гипсом и жидким пластиком. И Кетцель не мог сказать, была ли девушка уже мертва в тот момент, когда из нее делали скульптуру.

Киборг дотронулся до фигуры девочки. Ее структура была такой же… В трагическом последнем порыве к жизни застыли в комнате палача два мумифицированных человеческих существ. Возможно, мать и дочь, которых душили друг у друга на глазах. Теперь уже никто не расскажет. Тишина... Только вой ветра, да лай собак...



А «Четвертый» в этот момент достиг берега озера, точнее – гигантского котлована, дно которого было покрыто белой коркой соли. Похоже, что рыбалки бы здесь не получилось, - озеро когда-то было соленым, как Баскунчак* или Мертвое море. Машина не могла сказать, каков был показатель солености воды до войны, но кора соли на дне достигала в толщину сантиметра. Бледно-серая соль покрывала засохший ил, мусор и бесформенные кучи грязи.

Когда-то озеро соединялось каналом с широкой рекой, по размерам сопоставимой с Волгой. Канал перекрывался дамбой, что позволяло регулировать уровень воды в озере и, как следствие, влиять на ее соленость. Однако после всех произошедших катаклизмов река пересохла, и как следствие, обмелело и пересохло озеро.

«Четвертый» медленно снижался к песчаному берегу, осматриваясь. Под ним разверзлась гнилая, огромная, вонючая яма с поваленными сухими деревьями. На берегу стоял тяжелый платформенный грузовик, рядом – бронеавтомобиль и автокран. Все машины, разумеется, пустые.

Сфероид в звании старшего лейтенанта ВС СССР опустился в самую яму и принялся лучом сканировать дно.

Близилась непогода...Небо на горизонте было уже темно-коричневым от надвигающихся с севера туч. Но из этих туч на землю не упадет ни капли влаги. Тучи состояли в основном из пыли. От сильного ветра раскачивались и скрипели мертвые деревья.

Одно из деревьев, наиболее высокое, которое под порывами ходило из стороны в сторону, как маятник. Все-таки оно не выдержало, и с треском и хрустом полетело в яму. Так как теперь не было воды, ствол хряснул на самое дно, обнажив какой-то округлый камень.

«Четвертый», зависнув над самым дном, осмотрел этот камень. И заметил, что этот камень - вовсе не камень Он имеет гладкую поверхность и две широкие глазницы. Обыкновенный человеческий череп...

Машина опустилась еще ниже и стала энергично пропахивать дно плазменным лучом, оставляя глубокие борозды. Показались еще кальциевые образования…И еще... И еще.. Из блоков в нижней части сферы на волю выскочили два десятка щупальцев из универсального биометалла, который мог принимать любые формы, мог удерживать, хватать, пропускать разряды огромной мощности.

Сфера воткнула два щупальца в грунт, как два лома. От сильного разряда в дне образовалась полуметровая яма. В ней обнаружились человеческие кости и еще череп, - на этот раз небольшой, видимо, принадлежавший ребенку.

«Четвертый» вонзал щупальца в ил еще, и еще, и еще, вспахивая дно. И в каждой яме обнаруживались десятки человеческих останков. Он слабым лучом счистил грязь с нескольких крупных куч грязи, - оказалось, что это не грязь, а довольно большой бетонный блок, к которому тянулась связка цепей. На конце каждой цепи были фрагменты человеческих скелетов. А вон еще бетонная чушка с такими же связками.

Здесь были сотни костей, может, и тысячи. Черепа разных размеров, некоторые со следами пулевых отверстий. Но в основном, целые.

«Четвертый» сделал вывод о том, что тут происходило. Жаль, у него не была развита эмоциональная сфера, и он не мог предствить всю чудовищность происходящего здесь злодеяния.

Местные упыри не изобретали душегубок, не строили газовых камер, как их собратья на Земле из XX века. Они, не заморачиваясь, просто сбрасывали людей в озеро, для верности приковав их к бетонным обломкам. Иногда, сразу десятками… Концы в воду. Но озеро высохло... Засохшая грязь и соль, в сочетании с факторами аридного климата, сохранили останки, не дали им разрушиться. Куда не воткнешь – кости, кости, кости... Никто из них не думал, что оставляет доказательства своих преступлений.

До какого же нравственного упадка опустился этот мир еще до ядерной войны? И почему на этой планете не нашлось силы, способной остановить местных фашистских главарей? Разум машин тут же составил ассоциативную лестницу между Болхиа и Европой 1930-1940-х гг. И до каких злодеяний докатились бы нацисты на Земле, если бы их не уничтожили силы Объединенных Наций?

Киборг-сфера передал изображение своему начальнику, после чего пошел на подъем, лавируя между потоками ветра. Здесь и так все было ясно…


…Кетцель, получил сообщение от Титова. Он и его товарищи вернулись на базу без происшествий. Получил он сообщение и от «Четвертого» насчет высохшего озера.
Он, придя в себя после перезагрузки, рывком повернулся к папке и фотоальбому. В конце альбома шли совершенно другие фото. Там были изображены те же милые люди, но уже в форменных мундирах, в служебной остановке. Неизменными оставались их милые улыбки.

Вот две молодые женщины с улыбкой сфотографировались у виселицы с казненными людьми. Вот веселый и добрый человек, видимо, душа компании, целится в затылок узнику из пистолета. Вот веселая компания позирует на фоне лежащих на земле трупов.

Они даже не стеснялись своих злодеяний. Более того, они были свято уверенны, что помогают нации, истребляя чуть ли не животных. Они были уверенны, что их режим в этой части планеты будет вечным, и не придется ни перед кем отвечать за свои дела. К тому же такого рода снимки являлись своего рода подтверждением лояльности режиму.

Кетцель вырвал из альбома листы с фотографиями, показывающими, как тяжела служба добрых людей на таком объекте. Потом, буквально разорвав папку на части, нашел списки личного состава и зафиксировал его в памяти. Страна должна знать своих «героев», вдруг кто-то из них еще жив...

Сжав до атомов данные предметы, Кетцель убрал их в поясные футляры. Пригодятся еще… Потом рывком вышел, хлопнув дверью. И вновь прыжком поднялся в небо.

Он взлетел над этим проклятым местом на высоту около сотни метров, окидывая взглядом производственные корпуса, аккуратные домики и серые бараки. Порывы ветра уже приближались к штормовым значениям, и киборг с трудом удерживался на одном месте, пытаясь осознать и систематизировать, разложить по полочкам все то, что он сегодня видел.

Люди привыкли говорить про машины, что они, дескать, бесчувственные. Это было не так. Высшие машины с их чрезвычайно развитой нейросистемой, скопированной у людей, с их мощными мозговыми центрами, уже давно прошли порог осознания себя личностями. Прошли они и порог осознания себя, своего места в окружающем мире. И уже никого нельзя было удивить, что высшие машины научились оценивать происходящее в мире, помещать те или иные поступки в свои системы морально-оценочных координат. Равно как и тем, что высшие машины научились испытывать в определенном смысле аналоги, эквиваленты эмоций. В том числе и высших. Основанных, правда, на логике и математическом анализе. К тому же конструировали их отнюдь не бездушные люди. И они, вольно или невольно, передавали своим творениям свою нравственные установки.

Кетцоалькоатль, которого догнал его круглый напарник, решил напоследок обследовать поезд, стоявший перед проходной. Он опустился на землю перед вагонной воротиной. Рядом мигал огнями его верный напарник. Командующий обнажил свои пушки, скрытые в предплечьях и одним плазменным залпом сбил запоры с вагона. Потом резко сдвинул в сторону заслонку-дверь. Его движения вообще были резкими, хаотичными, нервными, как у органического существа.

В первых трех вагонах ничего не было. Вряд ли поезд повез бы четыре порожних вагона, потом загрузили бы чем-нибудь… Кетцель распахнул четвертый.

На полу вагона громоздилась большая куча слипшейся, обветшавшей, поблекшей за долгие годы стояния на запасном пути, мужской одежды. Кое-что уже трудно было распознать, кое-что фактически разложилось, распалось. Но и того, что сохранилось, хватило с лихвой.

Здесь были пиджаки, ремни, рубашки, свитера, жилетки, брюки, плащи и куртки. Самых разных цветов и размеров. Пол был завален мужскими, скрепленными по парам туфлями, ботинками, кедами, сапогами… Здесь же валялись подтяжки, ремни, галстуки, футболки. Все это трещало и ползло на части при малейшей попытке взять это в когти, все это пробуждало к жизни тучи летающих насекомых, нашедших себе пристанище в этой массе человеческой одежды.

Второй вагон был завален женской одеждой. Здесь были разнообразные платья, блузки, накидки, футболки и брюки, туники, юбки... Пол завален кукожившимися от времени туфлями, босоножками, лодочками, кроссовками, тапочками....

У стены вагона стояли несколько мешков, в которых находилось нечто, похожее на деформировавшуюся слипшуюся паклю.

Нет, это были женские волосы: темные, светлые, седые.

В ящиках на полу были бусы, заколки, застежки и заколки для волос, браслеты и смешные девичьи фенечки на нитках. Свалялись в бесформенную массу шляпки, шапочки и беретики.
;
;Где же хозяйки этой одежды? Где местные красавицы и беспечные модницы? Молодые девушки и зрелые матери? Кетцель уже знал ответ. На дне озера. В пластиковых оболочках. В виде пепла над полями и мертвыми лесами...

Кетцель, уже ничего не стесняясь, окруженный тучей мерзких насекомых, лез прямо в вагон, своими когтистыми руками перебирая, перетряхивая груды одежды, которая, вероятно, должна была пойти на перепродажу в магазины «вторые руки» по дешевке. «Четвертый», не осмеливаясь перечить своему начальнику, висел рядом, ожидая команд.

Часть одеяний в результате энергичных манипуляций живого ацтекского божества, выпала из вагона на землю. Ветер подхватывал их, таща за собой, как живых, словно стремился увести из этого страшного места. Будто души людей нашли свои когда-то сорванные с них палачами одежды.

А третий вагон был для детских вещей.

Здесь были маленькие, иногда совсем кукольных размеров, курточки и платьица, кофточки и чепчики, ползунки и короткие штанишки на лямках. На полу валялись деформированные, рассохшиеся от времени детские ботинки и туфельки.

Кетцель вытащил из общей кучи тонкие ползунки для грудного ребенка. Он долго сканировал пожелтевший тонкий материал с цветочными узорчиками, который полз в стальных, когтистых пальцах. Потом киборг, состоящий из сплавов титана, стали, хрома и ванадия, медленно поднял с пола небольшого размера голубое платьице с блестящим изображением какого-то насекомого типа стрекозы. Машина переводила свои рубиновые датчики-глаза с платьица на ползунки, и обратно, будто хотела понять, уяснить что-то.

Здесь не было людей, и слава богу. Лучше было не пытаться представить человеческим разумом, какие леденящие душу сцены разыгрывались здесь десятки лет назад. Для землян, чья планета была раем для детей всех рас и оттенков кожи уже сотни лет, где преступления против детей карались строже, чем государственная измена, такое даже вообразить было невозможно.

В этот момент позади послышалось угрожающее рычание.

Брехливые канисы, видимо, нашли дырку где-то в заборе и решили все же познакомиться с чужаками поближе. Их даже не смущало, что от Кетеля и его напарника не пахло органикой вообще, а только металлом и электричеством.

Твари обступили вагон. Они были похожи на земных собак, но с округлыми, массивными головами, по форме напоминающие медвежьи. Канисы были примерно одной масти: черной и рыжей окраски.

Скорее всего, это были потомки бывших служебных животных, охранявших заключенных. Неизвестно по какой причине остались они в лагере, - может, в силу инстинктивной привычки, а может из-за относительной безопасности огороженной территории. Или их тут тупо оставили, и выжившие стали считать это своей территорией.

Никогда не видевшие таких существ, хищные звери окружили вагон. С виду чужаки не представляли для них угрозы, - тот же Кетцель был ростом не сильно выше человека, а его напарник – метрового размера шар. Зверям, видимо, казалось, что их ждет легкая трапеза.

Вперед вышел здоровенный канис с оскаленными зубами. Его пасть была перепачкана кровью, - видно, по дороге задрал кого-то, возможно, своего же сородича. Кровавые слюни чуть ли не потоком стекали из вонючей пасти.
;
Он заревел по-медвежьи и бросился на Кетцеля. За ним последовали и остальные твари.

И тут старый киборг очнулся. Его глазные датчики вспыхнули яркими рубиновыми огнями.

В секунду своей стальной рукой он перехвалил за горло злобную, хищную тварь. Два лазерных импульса – два глаза каниса вытекли из глазниц. Канис от боли ревел почти человеческим голосом, да так, что слабонервным стало бы плохо. Он пытался вырваться, но стальная клешня самой смерти крепко держала его за глотку. Страшная машина-дракон встала над злобными тварями, выпрямившись в полный рост. Глазища ее горели алым огнем, корпус в один миг изменил окраску, став антрацитово-черным.
;
;- Начну с вас, потом доберусь и до ваших хозяев! - лязгнул механоид.

А затем высокий сильный Кетцоалькоатль перехватил каниса двумя конечностями поудобнее и с размаху сверху вниз обрушил о свое колено, будто хотел переломить его пополам.
;
;Раздался противный хруст звериного позвоночника. Тварь завыла от дикой боли. Она, после удара согнутая буквой «Г», пыталась отползти от стального чудовища, захлебываясь жалобным воем и бессильно царапая землю передними лапами. Из его глазниц сочились, как слезы, струйки крови.

Другие канисы пытались схватить Кетцеля за ноги, броситься на него. Но киборг-авиатор будто обезумел. Он полоснул глазными лазерами по скопищу хищников. Запахло паленой шкурой, завизжали обожженные твари. Они пытаясь отскочить в сторону, но на них напирали свои же сородичи.

Потом Кетцель своими руками выхватил за горло еще двух животных и, сжав стальные пальцы, раздавил им глотки вместе с шейными позвонками, отшвырнул, как мусор. Потом схватил за холку новую тварь, придавил к земле и перебил ей позвоночник ударом ноги. Еще одному канису он страшным ударом когтистых пальцев разодрал брюхо и вырвал кишки на землю. Такое изуверское поведение было не присуще обычно спокойному, как скала, рассудительному Кетцоалькоатлю, но тут в него точно Ваал вселился.

К процессу подключился и «Четвертый». Своими щупальцами, которые превратились в гибкие острые лезвия, он опутывал глотки зверей и тут же буквально срезал ими головы. Кровища струями полилась на песок. Обезглавив так двух животных, сфероид решил все же действовать в духе прогресса, и принялся прожигать канисов насквозь мощным лазерным лучом.

Земные экологи бы пришли в истерику от такого зверского истребления живых существ на чужой планете. Но Кетцелю, стальному сыну Земного Человечества было наплевать. В другой ситуации он бы просто не обратил бы внимания на неразумных животных, набрал бы высоту и улетел. Но сейчас он чувствовал невероятное ощущение, программный диссонанс, неукротимое желание уничтожать всех, кто имел хоть какое-то отношение к администрации лагеря, к охране, к этим «скульпторам» поганым…. За неимением живых двуногих врагов, старый киборг мстил потомкам их служебных животных.

Сигналил внутренний компьютер-мозг, сообщая об ошибочных операциях, но сознание Кетцеля намеренно игнорировало их. В этом и есть отличие Высших машин от примитивных роботов: они могут игнорировать требования собственного компьютера, как шальные мысли, руководствуясь собственной свободной воли.

Стая канисов была обречена. Визг, рев и предсмертные хрипы огласили тихую долину. Покалеченные и обожженные твари ползали и катались по земле от боли. Остальные звери, поняв, на кого они нарвались, бросились наутек. Но сбежать им не было суждено. Кетцель включил свои авиапушки, предназначенные для борьбы с ракетами и беспилотниками, и шестью плазменными залпами превратил беглецов в кучки горелого мяса. Для них эта мощь была даже избыточной.

А затем подошел к извивающимся, воющим от боли еще живым канисам, и раздробил каждому голову ударом металлического кулака. Спустя минуту снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь гулом ветра, да скрипом сухих деревьев. Кетцель и «Четвертый» остановились.

У обоих конечности испачканы в крови и внутренностях канисов. Машины лазерными лучами счистила органические останки со своих конечностей и только потом Кетцель забрал, сжал в когтистой руке платьице и ползунки. Он уже знал, кому он скоро швырнет их в лицо.
;
;Здесь больше не было живых существ. и в то же время были два разумных существа, в которых сострадания и человечности, пусть и на свой лад, было побольше, чем во всех обитателях уютных кирпичных домиков. Они подобрали выпавшую одежду, положили обратно. Потом аккуратно, стараясь не шуметь, как на кладбище, закрыли задвижки вагонов. Загудели двигатели, и обе машины стартовали в ненастное , хмурое небо. Пора было возвращаться… Нет! У Кетцеля появилось еще одно дело…


Спустя полчаса…


В штабе республики «Полярное Сияние» уже час длилось совещание в кабинете генерала Герезла. Поводом стало перемещение правительственных войск в направлении их района, и были большие подозрения, что остатки государственной армии планируют атаку их маленького независимого государства.

В кабинете, отделанном белыми пластиковыми панелями, как до войны, собрались командиры всех направлений. Кроме тех, разумеется, кто нес службу на укреплениях. За спиной у генерала была очень старая оперативная карта района с отметками и стрелочками. Сейчас обсуждали данные только что вернувшихся из пустыни разведчиков, достигших аж Восточного шоссе, до которого в старые времена был час езды на машине.

Совещание было прервано шумом и суматохой за дверью. Кто-то крикнул «Пришельцы!», и какой-то металлический, неживой, замогильный голос ответил: «Да иди ты в переплавку, тупая органика! В штанах у себя пришельцев поищи, с шестью ногами!»

Послышалась тяжелая механическая поступь. Дверь распахнулась, и в кабинет, не церемонясь и не спрашивая разрешения, вошло стальное двуногое чудовище, похожее на человекоподобного дракона. Чудище сверкало красными, как кровь, глазищами. За ним вплыл метрового размера серебристый шар, непонятно за счет чего держащийся в воздухе.

Следом вбежал нелепый дежурный в сером полинялом камуфляже:

- Сюда нельзя! Господа, я пытался его не пропускать!

- Опять пришельцы! – сказал кто-то за столом. Внимание всех присутствующих разом переключилось на непрошенных гостей. Руки многих офицеров под столом на всякий случай потянулись к кабурам.

- Не дорос ты еще меня куда-то не пропускать, рядовой! – проклекотал монстр на гуэннохорро. – И не «его», а «их». Это тоже личность, и мой помощник. – Дракон указал на мигающий, висящий в воздухе шар. – Я полковник, он – старший лейтенант. Я, командующий вооруженными силами Федерации тех, кого вы называете «пришельцами», пришел посмотреть вам в глаза!

- Пришельцами командуют роботы?! – спросил Герезл, дико тараща глаза на чудовищ. – В прошлый раз я общался с человеком!

- Ваш органический шовинизм вам простителен, и то, что вы не можете отличить «робота» от «киборга» и Высшей Машины. Но вам непростительно другое…

- Вы знаете, мы один раз оказали вам услугу, но это не означает, что вы теперь имеете право врываться, как к себе домой, на суверенную территорию! – попытался возражать генерал. Но металлическое существо его даже слушать не стало. Красноглазый робот резким движением бросил на столы перед людьми платье и ползунки:

- Оказали услугу? Что приняли своих же людей?! На квантовом приводе вращал я вашу территорию! Это что?!

- Детские вещи…, - не понял вопроса генерал. – Откуда они? Они радиоактивные?

- С пункта натурализации! – прогремела машина. – Натурализованным и переселенным одежда ведь не нужна! Зачем одежда на дне озера или внутри гипсовой оболочки, верно?! Вы кем себя здесь возомнили, органика?!

- Я вас не понимаю…

- Сейчас поймете!

Шар высветил прямо над столом снимки-голограммы, сделанные в лагере. Офицеры «Сияния» увидели все: и сканы документов коменданта, и бараки с вычерченных на стенах письменами, и кости на дне высохшего озера, и страшные статуи, и поезд с одеждой, снятой с обреченных... Было тихо... Люди смотрели на эти живые картинки, по-разному: кто-то потупив глаза в стол, кто-то жадно вглядываясь в каждую деталь, кто-то вполглаза, скрестив руки на груди. А киборг переводил взгляд с одного на другого, оценивал эти хмурые мужские лица на предмет эмоций.

Когда просмотр закончился, офицеры вполголоса стали обсуждать происходящее, косясь на киборга. Послышались голоса: «А мы-то здесь причем?» «Еще робот нас будет морали учить?», «Какое дело пришельцам?»

- Вы…нас пытаетесь в этом обвинить?! – медленно сказал Герезл, инстинктивно отодвигась от девчачьего платьица. – Но мы..не знали…Не знали, насколько это все…далеко зашло… В конце концов, армия не несет ответственности за то, что делали партийные маньяки… Я лично в подобных …акциях никогда не участвовал, и мои товарищи, собравшиеся здесь, с этой точки зрения чисты. Мы потому и отделились от нынешних властей, что не желали больше иметь ничего общего с этими узурпаторами, приведшими страну…и весь мир к катастрофе. Вы обращаетесь не по адресу… Это скорее вопросы к МВД…

- А причем здесь МВД? – вступил в разговор лысый крепыш в черной форме. – МВД не имели отношения к тому, что происходит в лагерях. Это к Управлению Лагерей, не к нам…

- Ну а если бы мы даже и знали, - что бы мы могли сделать?..

- Время такое было… Мы верили, что политика Вождя верная…

- В конце концов, было ликвидировано большое количество настоящих врагов. Ну да, конечно имели место и ошибки, и перегибы… Но одно учреждение – это еще не показатель…

- Мы сами такие же жертвы преступных вождей…

- Все перевели стрелки друг от друга подальше?! – сказал старый киборг с оттенком презрения. - А я, наверное, дефективная машина, потому что даже я испытал чувство вины, личной ответственности, что в те дни находился на своей планете и ничего не знал про ваш мир! Хотя я и не виноват, но мне стыдно! Мне, машине! Я бы одним махом прекратил бы это надругательство над здравым смыслом! Чего вы не знали?! Вы не фиксировали, как преследовали инакомыслящих? Как изолировали в тюрьмах и деактивировали на площадях?! Как расправлялись на улицах с людьми, только за то, что они принадлежат к другой серии изготовления?! Это вам казалось нормальным?! Действительно, что могла сделать армия?! Вы – не жертвы. Вы – соучастники! Вас устраивало, что вы, не делая ничего конструктивного, можете чувствовать превосходство над людьми других серий! Вас устраивало, что можно грабить другие страны и вывозить оттуда трофеи, порабощать мирное население, получать чины и награды… Всем трофеев хватило?! Все дешевой одеждой в секонд-хендах прикупились? Одеждой, сорванной с трупов! И вы после этого разумные?

- Вы не имеете права обвинять нас… Мы тоже пострадали!

- Благодаря своему Вождю, деятельность которого вы полностью одобрили! Следовательно, вы соучастники! Мотивация здесь не так уж важна! – Металлический монстр был беспощаден. – Общество, которое привыкло к тысячам насильно деактивированных, привыкнет и к миллионам, ведь три лишних ноля на бумаге, это не так страшно! А когда число выключенных исчисляется миллионами, тут уж и миллиарды не так страшны! Общество, которое привыкло лить кровь, как синтетическое масло, у которого сбиты нравственные алгоритмы, в этой же крови и захлебнется! И то, что вы видите за окном – это логичный и закономерный итог! Взрыв бомбы начался десятки лет назад, на первой площади, где толпа забила одного человека, виновного в том, что его родители не той политической ориентации! Или не того народа. Взрыв бомбы начинается с первой площади, на которой уничтожают книги неправильных авторов, или на которой строят средство деактивации для врагов нации, которых назначили без суда и следствия! Ваша цивилизация погибла не во время атомной войны, она погибла гораздо раньше, когда убивать за несоответствие правилам, написанным маньяками, стало нормой! Теперь-то вам это понятно?!

Кетцель активировал одну из своих ячеек. В его руке появились фотографии из кабинета коменданта. Он с силой шлепнул их пачкой на стол.

- Извольте, полюбуйтесь работой коллектива! На этих снимках прямо целая семья хорошо проводит время. Может, тогда до вас дойдет, куда вы прикатились?! А если я сейчас сочту вас неполноценными? Мне и нужно-то включить источник одного вредного для вас излучения, и жизнь в этом кабинете прекратится через пять минут! Ну что, этого хочет нация?!

Генерал Герезл не прикоснулся к фотографиям. Он смотрел на разумную машину с отвращением и благоговением одновременно. Нечего было ему возразить этому стальному бойцу. А Кетцель посмотрел на оперативную карту, которую обсуждали до его появления. Он подошел к ней:

- Обсуждаете? Вот вам еще информация: две танковые колонны по десять машин подошли с востока на рубеж 14! Концентрируются две группировки, к востоку и юго-востоку от вашей крепости. Общая численность по триста стволов. Авиации у них, правда, больше нет. И не будет никогда….

Кетцель передал офицерам «Сияния» последние данные с «Ерофеева», что вызвало оживленную реакцию. Киборг, понимая, что здесь больше ловить нечего, взял детские вещи со стола генерала и собирался уже уйти.

- Послушайте, господин полковник… - Герезл встал со стула. – Скажите честно, вы, правда, машина или все же человек? Или, может, когда-то были человеком?! У нас говорят, что вы можете людей в машины превращать.

- Человека в машину превратить очень просто, это и вы умеете, - ответил Кетцель. – А вот наоборот, похоже, сложнее.

- Вы в общем-то правы во всем, конечно, - грустно сказал Герезл. И я сейчас.., может со мной не согласятся мои коллеги,… испытываю чувство стыда …за всю нашу цивилизацию…перед космосом что ли… Я подозревал, что где-то что-то подобное может происходить, но не представлял, что все зашло так далеко…

- Шестьдесят восемь халсиа* отсюда к северу. Это оттуда, - уточнила машина. – И сколько еще таких же пунктов, только Конструктор ведает. И еще вот что...

Робот-дракон высветил еще один документ, - список личного состава лагеря. Четко, почти по буквам прочел фамилии и имена. Потом добавил:

- Все документы надежно сохранены в моей памяти. Также как и изображения виновных. Я надеюсь, что все эти существа деактивированы. Для них это будет лучше. Потому что если я хоть кого-то из них встречу функционирующего… Я даже не буду описывать их судьбу, но смерти они не получат! Они недостойны этого, а их нервные волокна слишком ценны, чтобы просто выбросить этот материал. Я найду применение их биологическим тканям и позвоночным нервным столбам. И такая же судьба постигнет того, кто укрывает их. Я, полномочный представитель Правительства моей страны и командующий советскими войсками в составе Федерации, именем же Федерации, именем тех, кто носил эти детские оболочки, впервые объявляю розыск военных преступников на этой планете!

Офицеры вздрогнули от этих слов. Было видно, что этот робот - не простой робот, а важная шишка, и шутки с ним шутить опасно. Болхианцы напряженно смотрели на металлическое чудовище, говорившее, как человек. Впервые оно обозначило творившееся на этой планете зло именно ЗЛОМ. И пригрозило карой всем виновным и причастным.

Выдержав паузу, киборг, ступая тяжелым шагом, прошел к выходу, за ним направился его шаровидный спутник. Задержавшись у двери, монстр обернулся, сверкнув красными глазищами:

- Опомнитесь, люди, это вам говорит машина, которую вы называете бездушной! Опомнитесь, перезагрузитесь… Если вы еще люди! Пока еще не поздно, опомнитесь!

ПОЯСНЕНИЯ И РАСШИФРОВКИ - *

"Мясные" - жаргонное прозвище фанатов клуба "Спартак".

Натурализация -на местном профессиональном жаргоне под этим обозначением скрывалось слово "ликвидация".

Канисы - От лат. canis - "собака".

Баскунчак - небольшое соленое озеров в Астраханской области, на границе с Казахстаном.

Халсиа - болхианская мера длины, примерно равная 1,5 км. Сиа - малая мера длины, около 2 см.