Я всегда улыбаюсь солнцу

               
   - Ну вот скажи мне, пожалуйста, Гришин, чему ты все улыбаешься ? Мне плакать хочется, а он еще и улыбается, - сказала Ольга своему мужу.
   - А почему это, интересно, я должен плакать ?
   - Потому, Гришин. Потому. Сам не догадываешься ?
   - Нет, - ответил Ольге муж.
   - Хорошо, объясняю для…
    Ольга на секунду замолчала, подбирая из всех обидных прилагательных самое необидное.
   - Объясняю, - повторила она, - для особенно недогадливых. Твоя жена, Гришин, то есть я, была сегодня у врача-гинеколога. И врач этот констатировал у меня беременность. Пять недель.
   - Хорошо, - ответил Ольге муж. – Это я уже слышал. И что из этого ?
   - А то, Гришин, из этого. Ужас просто из этого.
   - Никакого ужаса я лично не вижу, Оль. У тебя что, мужа нет ? Вон сколько одиноких женщин рожают себе спокойно детей и никакого ужаса. А у тебя законный муж есть. Какие проблемы ?
   - Гришин, ты что совсем забыл ? Или тебе паспорт мой показать, чтобы ты вспомнил ?
   - Что я должен вспомнить, Оль ?
   - А то. Сколько мне лет. Среди молоденьких двадцатилетних девочек я буду выглядеть в роддоме как динозавр. Все сбегутся на меня посмотреть. Старушенция пришла рожать.
   - Ну какая ты старушенция, Оль ? Женщины вон рожают и в более позднем возрасте. А тебе всего тридцать девять лет. И потом, для меня ты всегда молодая, - муж обнял Ольгу за плечи и прижал к себе.
   - Так стыдно, Гришин. Это ты во всем виноват, - сказала Ольга и теснее прижалась к любимому мужу.
   - Конечно я, солнышко ты мое незакатное. А кто же еще ? – ответил Ольге муж.
   - И потом, - Ольга отстранилась от мужа, - а что мы Сашке нашему скажем ? Аист ему братика или сестренку принес. Или в капусте нашли.
   - Ну про аиста и про капусту рассказывают детям в три годика. А в пять они уже все знают со всеми подробностями. А нашему детинушке уже почти девятнадцать лет. Нога вон больше моей. Сам уже жених.
   Сын Сашка принял новость о том, что у него скоро будет братик или сестренка очень спокойно. Только сказал :
   - Ну, родители, вы даете !
   Намного сложнее приняли новость обе бабушки. Они примчались с разных концов Москвы со скоростью света.
   - Я всегда знала, что ваша семейка ненормальная. Но не до такой же степени. Вы в гроб меня загнать хотите, - возмущалась мама Гришина и хваталась за сердце. – Какие дети в вашем возрасте. Пятый десяток обоим скоро. Пенсия вон уже не за горами, а они в роддом собрались.
   - Да и потом, это же очень опасно, рожать в таком возрасте, - поддакивала сватье мама Ольги. – Здоровье у тебя, Оль, слабенькое. Одного ребенка подняли и хватит. Поживите для себя. В Москве столько возможностей. Театры, выставки, музеи. А тут опять пойдут пеленки, бессонные ночи.
   Обе мамы были похожи на неожиданно встревоженных наседок. У мамы Гришина шляпка съехала набекрень и смешно покачивалась от каждого поворота головы. Гришин и Ольга одновременно рассмеялись, глядя на нее.
   - А, так они еще и смеются, - всплеснула руками мама Ольги. – Плакать надо горькими слезами, а они смеются.
   Обиженные мамы уходили от Гришиных под ручку.
   - И не провожайте нас.
   - И не звоните.
   - И на нашу помощь даже не рассчитывайте.
   - Крутитесь тут сами как хотите.
   Мамы громко хлопнули на прощанье входной дверью.
   Ночью Ольга и Гришин не спали.
   - Ты о чем думаешь ? – спросил Гришин у Ольги.
   - А помнишь, когда меня в роддом увезли, я Сашку нашего целых три дня никак родить не могла, пока мне кесарево сечение не сделали. А ты все эти три дня под окнами роддома простоял. Тебя тогда еще все называли сумасшедшим папашей. Другие мужчины приходили и уходили, а ты все время стоял…
    Утром с разных концов Москвы примчались обе мамы. Не сговариваясь, они привезли Ольге свежевыжатый морковный сок и заставили ее тут же его выпить. С новостью о том, что они во второй раз скоро станут бабушками, они переспали и за прошедшую бессонную ночь примирились. И даже решили, что одну свою квартиру они оставят Сашке, а другую внуку или внучке. Кто родится.
   Ровно в срок Ольга родила чудесную девочку с такими красивыми ресницами, что на нее приходил полюбоваться весь медицинский персонал роддома.
   На второй день после родов Ольге разрешили вставать. Она подошла к окну и с высоты четвертого этажа посмотрела вниз. Под окнами роддома, задрав голову вверх, стоял и смотрел на нее ее любимый муж Гришин. Гришин улыбался.
   - Ну и что ты тут, Гришин, стоишь и улыбаешься ? – спросила его Ольга беззвучно.
   - А я всегда улыбаюсь солнцу, - ответил ей Гришин так же беззвучно.
   Но Ольга его услышала…