Месть Аэллы. V. Vincere aut mori

Мелкий дождь капал, неприятно холодя кожу. Хмурая серость, окружавшая пригород, не настраивала на благоприятный исход дела.

Джек, вдохнув прохладный воздух, слегка поёжился. Покидая дом, он оставил свою дочь с соседской старушкой. Та всегда была добра к девочке, и с удовольствием вызвалась приглядывать за больным ребёнком. Охотник подумал, что если он не вернётся, Аретта хотя бы будет под присмотром.

Странная троица за спиной мужчины находилась в молчаливом ожидании. Несколько бессонных дней и ночей они разрабатывали план. В промежутках между «мозговыми штурмами», Джек тренировался с армасеком на дальней опушке леса, на первом же попавшемся дереве, пока Офелла не предложила свою помощь. Бой увесистого армасека против легкого кукри с самого начала был провальным – охотник боялся навредить хрупкой розоволосой девушке, и всё чаще отходил в глухую оборону, чем ужасно злил тёмную.

Устав от тренировки они возвращались к плану, до дыр рассматривая карту светлого города.

– По всему периметру расставлена охрана. – Водя пальцем по карте, с видом историка–экскурсовода повествовала Василена.

– Это не люди, которых можно вырубить и двинуть дальше. – Подхватила словесную эстафету Офелла.  – Стены охраняют проесиды – каменные воины, которых нужно уничтожить, иначе не пройти.

– Их по одной стене не меньше десятка. – Брюнетка нервно смахнула чёлку с глаз. – Как бы так сделать, чтобы отвлечь хоть часть защитников?

– Нас же четверо. Вы так вообще мастера пакостить, особенно друг другу. – Джек по очереди переводил взгляд с Пажа на Василену, и обратно.

– Тёмные не могут проникнуть за стену. Каждому придётся пройти три испытания, для каждого своё. Что-то вроде очищения. – Брюнетка сделала вид, что в очередной раз рассматривает карту. На самом деле ей это было ненужно – Плакатус та знала, как свои пять пальцев. Девушка просто прятала глаза, наполнившиеся слезами.

– Аэлла об этом знает? – Паж молча кивнул. – А что насчёт тебя? Ты же светлая. – Охотник казалось, хватался за соломинку. Василена подняла глаза, моргнула и выразительно посмотрела на розоволосую. Офелла закатила глаза.

– Спасибо, что спасла мне жизнь, Офелла. Бла-бла-бла… Не за что! – взгляд девушки пылал гневом. Скрестив руки на груди, продолжила. – Про очищение – чистая правда. Едва она ступит на землю светлых, как моё заклинание исцеления вырвется наружу. До своего хозяина она доползёт, теряя кишки!

По щеке Василены скатилась слеза. Она, схватив карту, выбежала из дома, задевая Пажа плечом.

– Что? Я сказала правду. И нечего так на меня глазеть. – Рыжик и Джек осуждающе уставились на девушку. Мужчина, вдруг услышав голос дочери, вышел в другую комнату.

– А что если бы тебе нельзя было вернуться в Тристис? Нельзя было бы вернуться ко мне? – Девушка ничего не успела ответить, Паж вышел из дома вслед за Василеной.

Брюнетку он нашёл у злополучного дуба. Она приложила карту к стволу дерева, задумчиво кусая губу. Обернувшись на приближающие шаги, победно заявила:
– Vincere aut mori. Или победить, или умереть. Я иду с охотником.


Любой человек хоть раз в жизни, а то и всю свою жизнь, подвергается испытаниям. Маленькие трудности «растут», как растёт дитя. И вот к банальным «есть», «больно», «холодно» и так далее, добавляются куда более серьёзные проблемы. Первая дружба. Первая любовь. Первый отказ. Первое предательство… Этих испытаний не перечесть, и для каждого они свои, хотя и очень похожие у разных людей.

Три испытания. Три больших проблемы для повелительницы тьмы.

Аэлла стояла у подножья своего тёмного замка, касаясь ладонью тёплых камней.

Она прощалась.

Сегодня наступил тот день, которого она так ждала. Тот день, к которому очень долго готовилась. День её мести.

Глухие раскаты грома, такие привычные в этом городе, вдруг зазвучали музыкой печали. Повелительница тьмы схватила с земли два огненных кинжала, накинула капюшон длинного чёрного плаща и стремительно шагнула в портал.


– Ну что, все в сборе? – Лучезарно улыбаясь, спросила Аэлла. За своей улыбкой повелительница тьмы скрывала тревогу и лёгкое нетерпение.

– Охотник скоро придёт. Он прощается с дочкой. – Голос Офеллы звучал бесцветно. После своих резких слов в адрес Василены, она ни разу не произнесла даже звука, молча и сосредоточенно подготавливая всё, что нужно для нападения на светлый город.

Тем временем охотник, осторожно укутав спящую девочку в одеяло, поцеловал в лоб:

– Глифена позаботится о тебе. Мой лучик, только дождись меня. – Мужчина никогда не плакал, всегда стоически проживая все трудности и невзгоды. Да и не по–мужски это, слёзы лить. Но сегодня, глядя как спит его дитя, думая, что видит дочь в последний раз, слёзы наворачивались сами собой.

Тихонько погладив Аретту по золотым волосам, мужчина вышел из комнаты.

На большой кухне охотника разместились полусветлые и тёмные силы. Выглядели эти ребята презабавно и устрашающе одновременно: Аэлла одета в лёгкое походное одеяние, поверх наброшен длинный чёрный плащ – тот самый, в котором он увидел зеленоглазую девушку первый раз, из оружия на первый взгляд ничего не бросалось; Паж выглядел как обычно, за исключением огненного арбалета за спиной; Офелла – не человек привычки, именно поэтому у неё при себе имелся свой маленький смертоносный арсенал, среди которого Джек узнал два знакомых лезвия кукри; Василена не была вооружена от слова совсем, сжимая в руке карту, девушка выглядела испуганной. У самого мужчины были только армасек и его навыки охотника.
 
– Василена, ты бы хоть ножи метательные взяла – кисло сказала Офелла. Брюнетка даже не посмотрела в ее сторону, сжала губы и первая вышла из дома.

– И правда, чего стоим, пора. – Аэлла ушла, прихватив с собой своё маленькое разношерстное войско.


Белоснежное одеяние, золотые доспехи, всё это великолепие нестерпимым светом играло на солнце. Серые глаза выражали спокойствие. Сеторий ждал.

Выйдя из своего замка, светлый правитель неспешно прогуливался, как бы осматривая бреши в защите города. Всё было хорошо, мышь не могла проскочить мимо его творений, прекрасных защитников. Однако Сеторий не был так наивен. Он точно знал, что у врагов есть лазейка, преимущество, которым стала его собственная помощница.
«Где же ты, любовь моя? Неужели будешь ждать темноты?» – Мужчина улыбаясь смотрел на яркое солнце.

– Ваше. Светлейшество. Всё. Готово. К приёму. Гостей. – Неспешно подошедшая Хранительница криво усмехнулась.

Проесиды каменными изваяниями замерли в спокойствии, солнце немилостиво палило, но Сеторию казалось чувствовал, что его город затягивает огромная грозовая туча или сама Тьма, во главе с Аэллой.


– Так, Вы двое заходите через главные ворота. Офелла и Паж прикрывают со стены. Как только Джек покончит с проесидами, зайду я. А дальше вы все убираетесь отсюда. – Тоном, не принимающим возражения, инструктировала Аэлла.

– Ваше Темнейшество, – Василена боялась попасть под горячую руку повелительницы тьмы, но информация, которую она должна была сказать, не следовало утаивать. – Дело в том, что Вам всё равно придется пройти испытания. – Так называемые залы очищения – место, где проходили испытания, обозначены на карте условно и не имели постоянного места. Путник с добрыми намерениями мог легко зайти и выйти через главные ворота светлого города, а вот тёмным…

– Ты хочешь сказать, что в какую бы сторону  мы не пошли, всё равно попадём в залы Очищения? – сверкая глазами, спросила повелительница тьмы
Василена виновато улыбнулась. Она как-то упустила этот момент и вспомнила лишь тогда, когда воинствующая пятерка появилась перед стенами Плакатуса. Аэлла тяжело вздохнула, закрывая глаза. Срываться на девчонке бесполезно, нужно оставить свой гнев на главного виновника «торжества».

– Хорошо. Помогите Джеку, а я пойду в залы. – Девушка развернулась к стене, сжимая руки в кулаки. Чего греха таить, даже таким как она иногда бывает страшно…

Кто-то мягко тронул её за локоть:

– Ваше Темнейшество, я Вас одну не отпущу. Я пойду с вами. – Рыжик упрямо смотрел на Аэллу. По глазам было видно, что ему было страшно, чертовски страшно. Но бросать одного из самых близких (не) людей он не хотел.

Девушка ободряюще ему улыбнулась:

– Попрощаться не хочешь. – Спросила она, намекая на Офеллу.

– Мы вернёмся. Живыми. И все! – Сказал Паж, даже не обернувшись назад.
 
– Мне бы твою уверенность. – Повелительница тьмы взяла за руку своего помощника и смотрела как в стороны медленно разъезжаются стены, открывая им проход в залы Очищения.

Аэлла про себя радовалась, что ей не придётся всё это переживать в одиночку. Что не смотря на ссоры в их маленькой команде, каждый будет защищать друг друга до последнего. Будь ты тёмный или светлый, обычный человек или властелин целого города – это было неважно. Сейчас их сплотила не месть, а что-то другое.

Но что…?


Офелла отрешенно смотрела, как её любимый и повелительница тьмы скрылись за стеной. Она перевела взгляд на Василену и Джека. Им предстояло биться втроём против четырех сотен проесидов.

«Если конечно эта светлая не умолчала о каких-нибудь других тварях, кишащих в этом городишке» – мрачно думала розоволосая.

«Один, с двумя девчонками и дубиной…Куда ты полез, дурак?» – Мысли охотника были предельно чисты. Он проклинал себя, город, оружие, и зеленоглазую красавицу. Лишь мысль о дочери, не позволила всё бросить и уйти.

– Ты идешь со мной, – указывая на Василену, сказал мужчина. – Ты прикрываешь со стены. И зачем нам вообще туда идти? – В который раз спросил Джек. Нет, он не трусил, просто искренне не понимал, зачем идти к опасности, если Аэлла пройдёт все испытания. Он был уверен, что пройдёт.

Офелла в очередной раз закатила глаза:

– Как только она выйдет из последней залы Очищения, её схватят проесиды и просто-напросто разорвут на части. Они не очень-то нежны с девушками. – Нервно хихикнула девчонка. «Сеторию плевать, пройдёт Аэлла испытания или нет. Он убьёт её в любом случае» – мрачная мысль пронеслась в голове девушки. Она подошла к Василене. – Ты прости за…ну ты знаешь. Не сдохни там, ладно? – Офелла протянула брюнетке ладонь. Та, чуть не теряя очки, бросилась к ней на шею.

– Спасибо тебе. За спасение и вообще. – Девушка, отстранившись, вытирала слёзы рукавами тонкого свитера. Обнаружив в своей руке небольшой магический нож, она с немым вопросом уставилась на тёмную.

– Это тебе, на всякий случай. Идите уже, а то залила мне куртку своими соплями. – Офелла не дав ничего никому сказать, стремительно полезла на стену из белого камня.

– Идём, – легонько тронув Василену за предплечье, Джек вырвал девушку от созерцания исчезающей на высоте фигуры.

Главные ворота, представляющие собой огромные крылья диковинной птицы, со скрежетом открылись.

В ясный жаркий день по улицам не нашлось ни одной живой души, словно всех жителей экстренно спрятали от незваных гостей. Джек и Василена осторожно двинулись вперёд. Они шли вдоль по северной стене, Офелла же мягко ступая, направилась в противоположную сторону.

Первого проесида охотник обнаружил почти сразу. Сливаясь с белой стеной, каменный защитник повернул голову в сторону путников, выдавая себя взглядом огненных глаз. Отлепляясь от стены, охранник города тяжело ступал, направляясь к ним, сжимая огромные каменные руки в кулаки. Джек рассмотрел на груди узкую щель в каменной броне проесида. Задвинув девушку за спину, охотник вызвал боевую форму армасека. Каменный воин стукнул кулаки друг об друга, высекая искры, Джек перекладывал оружие из руки в руку, пытаясь запутать соперника. Белый каменный кулак полетел в лицо охотнику – тот едва успел увернуться, Василена крепко вцепившаяся в рубашку мужчины старалась не издавать ни звука, боясь привлечь лишнее внимание. Спасаясь от очередного взмаха кулака, Джек увернулся, а брюнетка выставила руки вперёд, закрыла глаза и шепотом произнесла какое–то заклинание, на незнакомом мужчине языке. Каменный воин застыл, даже глаза защитника города потухли. Охотник, не теряя времени даром, вонзил остриё армасека тому в грудь и провернул. Белое каменное изваяние начало медленно рассыпаться в пыль.

– А мы с тобой отличная команда, – улыбнулся Джек. Он даже не подозревал, что девушка владеет заклинаниями. Бывшая помощница Сетория улыбнулась в ответ и вдруг вскрикнула от резкой боли. На её левой руке сама собой выцарапывалась одна из целительных рун Офеллы.

«Началось» – мрачно подумал Джек.

– Джек, сзади. – Голос девушки был рваным от боли. Мужчина обернулся и увидел двух приближающихся к ним проесидов. В этот раз охотник не стал ждать атаки, а напал первым. Василена, забыв про свою кровоточащую рану, побежала за ним, на ходу произнося заклинание. С первым замершим каменным воином, Джек разобрался быстро, а со вторым пришлось повозиться – брюнетка, ослеплённая новой вспышкой боли была не способна помочь. Проесид был несколько меньше и быстрее своих соплеменников, охотник обежал вокруг него, рубя крыльями секиры, когда защитник повернулся, Джек проскакивая между его ног вонзил остриё прямо в горящее пламя, заменяющее проесидам сердце.

– Ты как? – Мужчина сел около побелевшей девушки, коснувшись её плеча. Василена повернула к нему свою окровавленную руку, рун становилось всё больше.

– Офелла была права, – устало улыбнувшись, произнесла девушка. – Я не доберусь до Сетория…– Договорить она не успела.

Человек и светлая разом заметили тени. Подняв глаза, они увидели не меньше десятка проесидов, окружающих путников в кольцо.

«Плохо дело» – разом подумали Джек и Василена.


Стены расступились перед ними с лёгким стуком. Из проёма лился свет, но зайдя внутрь, путники обнаружили кромешную тьму. Они очутились в узком коридоре, по стенам которого один за другим зажигались факелы.

Аэлла, крепко держа за руку своего помощника, медленно пробиралась вглубь коридора, ожидая нападения с любой стороны. Паж крутил головой, пытаясь понять какое им предстоит испытание, и допустят ли светлые разделить это задание на двоих.

Через пару минут они очутились в небольшой каморке, скорее напоминающую хижину, чем жилую комнату. В самом центре стоял обычный деревянный стол.

– Приветствую тебя, о путник ночи! Твоё очищение и первое задание находится здесь, в этой маленькой коробке. – За столом их поджидал дух, прятавший руки в рукавах длинной мантии. Его обличия постоянно менялись, чуть приглядевшись, Аэлла поняла, что все облики духа были когда-то любимыми и близкими людьми девушки из её прошлого, когда она тоже была человеком. Сейчас облик духа остановился на девочке-подростке: серые глаза, две длинные рыжие косы уходили далеко за освещенный участок комнаты. У Аэллы защипало глаза от наступающих слёз.

На столе появился небольшая коробка, напоминающая пенал. Поверхность коробки была расчерчена на квадратики.

– Постойте, кажется, я знаю что это. – Паж узнал в этом пенале древнюю игру сенет. Можно ли мне сыграть? – Уверенный в своей победе рыжик был готов даже драться с духом, но любыми способами открыть дверь к следующему заданию.

– О путник ночи, я разрешу сыграть со мной, если честно пообещаешь дойти в ней до конца испытаний. – Серые глаза внимательно следили за Пажом и Аэллой.

– Я клянусь, что никакая сила не остановит меня пойти за ней. Только если повелительница тьмы сама этого не захочет. – Рыжик обхватил руками стол и внимательно вглядывался в лицо духа.

– Да начнётся игра!


Пройдя всю восточную стену и оценив обстановку, Офелла решила пойти назад, к северной стене. Будь у розоволосой девушки душа, то можно было бы смело сказать, что на душе той было неспокойно. Но нет, скорее всего, это чутьё подсказывало Офелле, что она должна вернуться обратно. Картина, которую она увидела вернувшись, заставила девушку удивленно округлить глаза.

Проесиды, Офелла насчитала не меньше двенадцати, плотным кольцом окружали вставших спина к спине Джека и Василену. Мужчина рубил и колол защитников, яростно, но виртуозно отбиваясь от атак; Василена, забыв на время про адскую боль, проговаривала заклинания, чертя едва заметными голубыми нитями вокруг себя и охотника защитный круг, иногда атакуя столбенеющим заклинанием близко подобравшихся воинов. Охотник и бывшая помощница Сетория помогали друг другу, меняясь местами.

Офелла могла вечно наблюдать, как эти двое бились за жизнь. Как в жарком танго боя разлетались на кусочки каменные изваяния. Как Джек и Василена действуя, были словно одним человеком. Однако девушка не могла оставить всё как есть, им явно требовалась помощь, врагов впереди было слишком много. Розоволосая прицеливалась и со снайперской точностью отправляла метательные ножи в грудь защитников города. Вскоре, она стала замечать, что брюнетка специально приманивая, разворачивала противников в сторону тёмной. «Какая умница» – в который раз подумала девушка. Ей было немного не по себе, что раньше считала эту похожую на ботаника девчонку, бесполезной.

Последнего, из этой группы противников, проесида, Джек по обычаю добил остриём. Василена громко закричала от невыносимой уже боли. Охотник подскочил, едва успевая закрыть ей рот ладонью, но было поздно, они наделали слишком много шума.
Оторвав ладонь от лица девушки, охотник только сейчас понял, что та повисла на его руках без чувств, истекая кровью. Её собственные руки были изрезаны линиями рун, а на животе проявилась глубокая рана от нападения Хранительницы. Мужчина поднял глаза на стену и почти физически ощутил боль во взгляде розовых глаз.
Смахнув навернувшиеся слёзы, Офелла краем глаза вдруг уловила какое–то движение. Девушка посмотрела на горизонт. Страх холодной рукой сковал внутренности розоволосой. Целая толпа проесидов, не меньше пятидесяти, ведомая Хранительницей спешила в их сторону. Бежать путники уже не успевали, а сражаться с маленькой армией во главе с могущественной светлой им было явно не по зубам. Тем более, что они почти потеряли одну из них.

Джек, увидев сигналы Офеллы, просто сел на траву, держа на руках бывшую помощницу светлого правителя. Ресницы девушки трепетали, словно ей снился кошмар. Она, то распахивала глаза, глядя на мужчину слепым взглядом, то закрывала, вновь проваливаясь в беспамятство.

Хранительница подошла к охотнику, закрывая от него солнечный свет. Проесиды с грохотом выстроились в полукруг, готовые с любой момент атаковать или ловить возмутителей спокойствия.

Василена, в очередном приступе активности, попыталась повернуть голову в сторону шума, но Джек, ласково гладя девушку по щеке, не позволил:

– Тише девочка, всё будет хорошо. – Мужчина говорил тихо, как с ребёнком, пытаясь успокоить и уберечь.

Один из проесидов занёс кулак для атаки, за что немедленно получил брошенный кукри между пластин каменной брони. Хранительница посмотрев на стену, увидела тёмную, та готовила очередной нож для метания. Криво усмехнувшись, Хранительница с шипением что–то произнесла, метко бросив атакующее заклинание, сбила Офеллу со стены.

– Ты. Идёшь. Со мной. Человек. – Светлая смотрела на него брезгливо, а Василену и вовсе посчитала недостойной внимания. Каменные воины схватили мужчину за плечи, поднимая с колен.

– Я не оставлю её здесь, – упрямо оставаясь на месте произнёс Джек. Он готов был даже биться за несчастную, но не оставлять её одну, на испепеляющее жарком солнце. Хранительница подала знак, и каменные защитники отпустили охотника.

– Бери её. С собой. Нас. Ждут. – Светлая развернулась и направилась в сторону замка.


Стремительные ходы сменяли друг друга, недаром сенет называли гонками. Последние ходы были самыми долгими и напряженными, но Паж виртуозно вывел все свои фишки с доски первым.

Аэлла пораженно уставилась на своего помощника, тот улыбался. А дух, казалось, был равнодушен к исходу игры.

– О путник ночи! Ты победил и можешь приступить к следующему заданию очищения. – С этими словами дух перевернул пенал, высыпая фигурки на стол. В миг стало темно, дух исчез, а на противоположной стене исходила светом дверь, к которой Паж и Аэлла поспешили подойти.

Рёв трибун на мгновение оглушил тёмных.

– О боже, – неверяще простонал помощник повелительницы тьмы. – Мы на гладиаторском поединке.

Паж оказался прав, дверь привела их прямиком к горячему песку амфитетра. Вокруг галдела публика и требовала поединка, за жаждой крови никто не разбирал, что биться предстоит девушке и рыжему мальчишке. Хоть те были и не людьми вовсе.

– Паж, лезь на стену. Я сама. – Аэлла задвинула рыжика за спину, разглядывая приближающуюся фигуру – это был первый противник. Сбросив с себя плащ и передав его помощнику, девушка приняла свой боевой вид. Рыжик лезть на стену не стал, но плотно прижался, будто надеясь слиться с ней воедино.

Повелительница тьмы смотрела, как к ней приближается один из её бывших «питомцев». Мужчина, облаченный в белый закрытый шлем с широкими полями, наручью на правой руке и пару такого же цвета высоких поножей, двигался в её сторону. В далёком прошлом он был охотником за головами, попавшим в Тристис за бесчисленное количество убийств мужчин, женщин и детей. «Сеторий…Серьёзно? Драться со своими же?» – Аэлла прекрасно выучила этого противника, многие годы он был для неё тренировочной куклой. Видимо тот не упустил шанса поквитаться с повелительницей тьмы. Сика и боевой кнут, объятый синим огнём, даже не дрогнули в руках при виде девушки, а пара чёрных глаз с холодной ненавистью следили за каждым движением.
Мужчина взмахнул хлыстом и со щёлкающим звуком опустил его на песок. Голоса на трибунах затихли. Аэлла крутанула в руках свои кинжалы. «Ну давай, чего медлишь?» – с лёгкой улыбкой подумала девушка. Еще один взмах хлыста едва не достал до лица соперницы, повелительница тьмы вовремя успела взмахнуть левой рукой с кинжалом, разрубая хлыст почти пополам. Трибуны взревели: «Убей её», «Соплячка», «Тебе не выжить», и прочие не совсем приятные фразы долетали до девушки. Но ей было не до них. В её льдистых глазах плескался азарт битвы.

Аэлла бросилась вперёд, вызывая боевую косу. Мужчина, тоже не теряя время даром, вытащил из-за пазухи метательные ножи и атаковал. С ножами коса справилась, отправляя их с металлическим лязгом в стороны, лишь один задел щеку девушки. Завидев кровь, толпа бесновалась. Сика и парные кинжалы встретились с горячим приветствием, высекая искры и  отскакивая друг от друга. Шипастая коса Аэллы пыталась задеть соперника с боков, в то время как сама повелительница тьмы рвала в лоскуты воздух и кожу предложенного ей врага. Мужчина описал боевым серпом широкий круг, пытаясь попасть по горлу рыжеволосой, один из кинжалов отразил атаку, а второй ударил поддых бывшего охотника за головами. Мужчина тяжело выдохнул и упал перед ней на колени. Аэлла вытащила кинжал и толчком ноги в плечо опрокинула соперника на горячий кровавый песок. Толпа недовольно гудела, казалось, что все сделали ставку на воина и разом продули.

Девушка едва успела перевести дух, как из застенок амфитеатра вышли две девушки в белоснежных одеждах. Они двигались с противоположных сторон, окружая повелительницу тьмы. В их арсенале были по паре боевых ножей и черных огромных псов. «А это что–то новенькое» – Аэлла оглянулась через плечо, выискивая своего помощника. Тот стоял ни жив, ни мёртв, судорожно сжимая огненный лук. Огромные синие глаза уставились на неё, и рыжик без слов понял свою хозяйку. Ему доверили «убрать» псов.

Повелительница тьмы переводила взгляд с одной светлой на другую, пытаясь предугадать с какой стороны ей ожидать атаку. Краем глаза замечая, как Паж занял на стене удобную позицию для обстрела, она неожиданно резко атаковала одну из девушек боевой косой. Шар с шипами ударил противницу в живот, сбивая с ног, и добил ударом в лицо. Толпа заулюлюкала, слишком быстро им стала нравиться темная воительница. Псы с рычанием немедленно кинулись на девушку, собираясь разорвать её на куски. С их клыков капала слюна, а здоровенные лапы, отрываясь от земли мчались, навстречу Аэлле. Засвистели стрелы. Две из них попали в бок одному из чёрных псов, обращая тело животного в прах.

Пока Паж выцеливал и отстреливал собак, Аэлла и её противница кружились в смертельном танце поединка. Каждая из них атаковала, парировала, колола и резала друг друга. От оставшихся псов девушка отмахивалась боевой косой.

Чувствуя, что силы иссякают как у неё, так и у соперницы, Аэлла решилась на хитрость. Боевая коса сделала крюк по земле, вынуждая светлую подпрыгнуть, одновременно собрала горстку песка в ладонь и кинула в глаза сопернице. Пока та пыталась восстановить зрение и найти тёмную на арене, Аэлла подошла к ней сзади, и хладнокровно, скрестив кинжалы, перерезала горло светлой воительнице.

Паж слез со стены. Горячий песок арены был щедро полит кровью. Рыжик подошёл к каждому из соперников Аэллы, закрывая тем глаза. Лицо обезображенное шаром с шипами, Паж просто прикрыл платком. Аэлла без сил упала на колени и приняла свой обычный облик. В пылу боя, она даже не заметила, как из ран течёт ее собственная кровь. Щеку неприятно саднило. Бок, кажется, был задет ножом светлой.

За спиной девушки светился проём очередной двери. Задание выполнено.


Боль калёным железом прожигала её тело. Только что они одержали маленькую победу, но впереди так много врагов. Девушка устало закрыла глаза, падая, сдалась. Её подхватили сильные руки, ласково погладили по щеке и тихонько укачивали как маленького ребёнка: «Тише девочка, всё будет хорошо».

В полубреду он видела только Его лицо. «У него есть другая, а я…А я даже не знаю кто теперь я» – слёзы душили, но не могли вырваться наружу. Девушка безвольной тряпицей висела на чужих руках.

«Не бросая меня» – внутренний голос со смертельной тоской звал того, кого сейчас точно не могло быть рядом с ней. Девушка пыталась вырваться, бороться со своим беспомощным состоянием, но лишь теряя силы, вновь погружалась в темноту.


Вновь тёмный коридор, освещаемый лишь светом факелов. Аэлла шла, опираясь на плечо своего помощника.

– Давайте присядем, я обработаю вашу рану. – Паж помог сесть девушке прямо на землю, достал из кармана маленький пузырёк с мазью, похожей на звездное небо. Тёмная субстанция с мелкими песчинками света, чарующе играла при свете огня.
Рыжик осторожно раздвинул складки одежды, обнажая длинную и глубокую царапину на боку Аэллы. Сунул палец в баночку, Паж осторожно, но быстро стал выводить руны на коже. Девушка недовольно зашипела.

– Офелла меня научила, – чтобы как то отвлечь от боли хозяйку, поделился рыжик. – Сразу после того, как мы спасли Василену. – Ему вдруг стало грустно. Мысль о любимой и новоприобретённых друзьях не покидала его мысли даже во время прохождения заданий очищения.

– Мне тоже интересно, как они там, – почему–то шепотом произнесла повелительница тьмы. Паж перестал обрабатывать рану, убрал баночку.

– Не знаю сколько продержится…– Немного виновато сказал помощник, кивая на мазь.
– Ничего, это всего лишь царапина. – Аэлла попыталась улыбнуться.

–  Да уж, правду говорят, что повелительница тьмы уже не та что прежде! Вставай, Аэлла и пройди своё последнее задание очищения – Громкий голос заставил обоих тёмных вздрогнуть от неожиданности и повернуться. В конце коридора, закрывая собой свет, стоял широкоплечий могучий воин. Лица их неожиданного гостя не было видно, но девушка и так поняла, кто стоит перед ними:

– Хамалус…– Чуть ли не впервые за всё своё существование, Аэлла подумала, что это конец. Безоружный мужчина, одетый в одни брюки из светлой ткани, отошёл чуть в сторону, пропуская солнечный свет, показался в полной красе. Исполинский рост, спортивное телосложение, красная кожа похожая на чешую редкой рептилии, чёрные волосы до плеч и жуткие чёрные глаза с огненной каёмкой – этот (не) человек мог одним своим видом воплощать все кошмары разом.

– Давно не виделись, Эл. С тех самых пор, как ты отняла у меня город и саму Тьму, – голос угрожающе звенел.

«Ну да, было дело» – про себя подумала Аэлла.

А ведь когда–то эти двое были друзьями. Вместе постигали искусство тьмы, вместе учились управлять своими боевыми обликами. Вместе дрались за престол правителя Тристиса. Вот только они не знали, что это же и столкнёт их лбами, превращая лучших друзей в злейших врагов.

– Дай угадаю. Сеторий купил тебя, приманив обещанием трона Темнейшей? – Сладко улыбаясь и поднимаясь на ноги, произнесла девушка.

– Не болтай попусту. Тебе следует выполнить последнее задание. – В руках Хамалуса возник длинный жертвенный нож. Легко проведя пальцем по лезвию, продолжил: – В Плакатус ты пришла не одна, а привела с собой шайку разношерстных балбесов. Теперь выбирай, кто из них прямо сейчас лишится жизни за тебя. – Жуткие глаза вопросительно уставились на повелительницу тьмы. – Мужчина, которого ты заманила обманом – навлекая болезнь на его дочь? Помощник, трусость которого не знает границ?  Гордая девица, твоё первое и не самое удачное творение? Или примкнувшая к вам недалёкая влюблённая светлая? – Паж до этого не проронивший не звука, не сделавший и жеста, вдруг выдвинулся вперёд.

– Меня, выберите меня. – Сердце бешено колотилось, но рыжик упрямо глядел в глаза своей хозяйки, не желая уступать. – Я поклялся остаться с Вами до последнего и сдержу клятву. – Оберегая своих друзей и любимую, он не знал, как сейчас разрывается сердце самой Аэллы.

О холодности повелительницы тьмы ходили легенды. Но едва ли кто из ныне живущих знал, как она дорожила и как любила своего помощника. Найдя его, совсем крошечного в корзинке около двери какой–то сектантской церкви, Аэлла не пожелала больше расставаться с этим маленьким комочком.

И вот сейчас, она должна отдать жизнь своего почти сына из–за своей глупой мести?
Пауза затянулась. Хамалус принял молчание девушки как согласие и метнул в сторону рыжика жертвенный нож.

– Нет! – Преграждая путь ножу, Аэлла закрыла собой Пажа, обнимая рыжика. Лезвие легко пронзило спину девушки. Нож имел ужасное свойство доводить всё до конца, словно прогрызая, заставлял свою жертву мучительно долго умирать.

– Мальчик мой, – Аэлла большим пальцем стёрла слезу со щеки рыжика, ободряюще улыбнулась. – Найди остальных и возвращайся домой. Ты и Офелла теперь новые правители Тристиса. – Они оба упали на каменный пол. Повелительница тьмы наскоро выводила знак в воздухе напротив ладони Пажа. Затем, она попыталась оттолкнуть рыжика, но Паж держал свою хозяйку за руки и тихо протестуя, плакал.

– Нет, я не оставлю…не оставлю…– Как молитву то и дело произносил рыжик.

– Беги, слышишь. – Голос девушки становился всё тише, а кожа бледнее. Лезвие ножа вгрызалось всё глубже, заставляя повелительницу тьмы царапать руки помощника в кровь, лишь бы Хамалус, так желавший услышать стоны и крики боли, не услышал от неё ни звука.

Наконец, девушка замерла. Её прекрасные зелёные глаза были широко открыты. Паж, роняя слёзы, закрыл их ладонью, тихонько поцеловав в лоб уже не дышащую Аэллу.
Встав и с омерзением смотря на творение тьмы в мужском обличии, мальчишка молча развернулся и ушёл.

– Захочешь отомстить, приходи – крикнул и громко захохотал ему в спину Хамалус.
Схватив девушку за ногу, он поволок её к свету, оставляя кровавый след.