Дочь

   Рождению Риты предшествовала смерть моего новорождённого сына Мишеньки. Малыш родился раньше срока на месяц. Когда я лежала в больнице на сохранении, врач, делая назначение, перепутала в названии препарата всего одну буковку, и мне, вместо того, чтобы немного снять отёки, вызвали преждевременные роды. Мишутка родился не во-время, был обнаружен несовместимый с жизнью порок сердца, и через 28 дней малыш умер.

   После похорон я узнаю, что муж мой всё то время, что я была в больнице с ребёнком, гулял и пил, не останавливаясь. Как обычно, был в этом уличён и опять прощён… Как ему это всегда удавалось? Загадка…

   Через полтора года родилась дочка. Это было щекастое, милое и крайне беспокойное создание. Она заставила меня стать подвижной и активной. Нужно было быстро готовить, стирать, убирать, пока она спала. Дочка спать не любила, её приходилось брать на руки постоянно. С её появлением моя боль от потери маленького Мишутки не ушла, но немного притупилась, что ли… Плакать по ночам мне было некогда. Едва хватало сил справиться с домашними делами, когда дочка не сходила с рук. Конечно же, мне помогал Алексей. Я не знаю, как бы я успевала без него! Он только пошёл в школу, в первый класс. И только папе, как и раньше, было некогда. Он работал в гараже и, как он любил говорить, «на хлеб с маслом нам хватало»… Причём, в прямом смысле. Ни мяса, ни птицу, ни рыбу мы не покупали, — не хватало денег.

   Как и в первый раз, сейчас мне тоже никто не помогал с малышкой. Но теперь у меня подрос сын, которому можно было всё доверить. Алёша учился отлично, занимался спортом, помогал дома. О таком ребёнке другие только мечтают!
Мою девочку уложить вечером спать было, практически, не возможно. Она не закрывала ротик, даже если были закрыты сонные глазки… Иногда, Юра, заезжая во двор, спрашивал в окно, спит она или нет? На мой ответ «нет», он говорил «выходи». Это значило, что я должна упаковать дочку в одеяло, одеться (а родилась она в январе) и выйти во двор, сесть в машину. Муж снова выезжал со двора и мы ехали потихоньку вокруг квартала: так Рита засыпала. Главным было потом внести её в дом и положить в кроватку, не разбудив. Тогда будет спать до утра…
Жили мы в это время в доме свекрови. Я с ней особо не общалась, а если приходилось, старалась, чтобы присутствовал кто-то рядом, иначе все слова, мной сказанные перевернёт… Не знаю почему, она меня всегда не любила, как бы я ни старалась. Ну, со временем я и перестала стараться, жила так, как считала нужным. Я занималась детьми, домом, огородами и дачами… до какого-то момента… Земля отнимала много времени и сил. Состояние здоровья, которое некогда было поддерживать, ухудшалось. Повышенное давление, боли в спине… Однажды я заявила, что больше туда не поеду! Это тяжёлая мужская работа! Вот пусть мужчины, если таковые имеются, ей и занимаются! А у меня и дома работы хватает!

   Потом был пожар, который много нового раскрыл в сущности всех домочадцев. Отношения со свекровью были вконец испорчены. Я не связывалась с ней ни по какому поводу, не реагировала на её выпады и оскорбления.

   Риточке исполнился год. Через месяц, в мой день рождения, она заболела… Малышка хрипела, плакала и тяжело дышала. Вызвали участкового врача.
   — Мамочка, не паникуйте! Ничего страшного. Купите вот эту суспензию, поите дочку и всё, — успокоила она, уходя.

   Муж помчался искать по аптекам города лекарство, но нигде его не нашёл. В растерянности он заехал к знакомому доктору, работающему на «скорой», Сан Санычу. Когда-то тот был заведующим отделения детской реанимации крупного медицинского центра в одной из бывших союзных республик. Сан Саныч приехал с моим мужем осмотреть ребёнка. Послушав дыхание, померив температуру и осмотрев малышку, он отвёл супруга в сторону, что-то тихо ему сказал. Они быстро вышли и уехали. Когда, через полчаса, они вернулись, Сан Саныч снял верхнюю одежду и пошёл в ванную мыть руки. В руках мужа я увидела пакет с лекарствами. Доктор набрал шприц и сделал дочке укол, попутно объясняя:
   — Всё серьёзнее, чем думали. Я сделал ей гормональный укол, подробно рассказывать времени нет. Я сегодня уезжаю, меня месяц в городе не будет. Эту ночь необходимо наблюдать. С завтрашнего дня даёте ей вот эти таблетки. То, что выписала ваш участковый врач, не ищите: оно может навредить. Вообще, хорошо, что вы не нашли той суспензии. Тогда бы я мог не успеть…
   В полночь Сан Саныч ещё раз заехал посмотреть и послушать дочку. Она спокойно спала и он не стал её будить, тихонько осмотрел и вышел:
   — Ну вот, всё хорошо. Во-время успели. На днях обратитесь к детскому врачу, которому доверяете, чтобы он расписал схему, как снять ребёнка с гормонов.
Мой муж отвёз доктора на вокзал и тот уехал. Через три дня, убедившись, что с малышкой всё хорошо (после укола она больше не задыхалась, не хрипела, спала спокойно, была активной), мы повезли её на приём к известному в нашем небольшом городе частному детскому врачу Владимиру Зайцеву. Когда мы зашли в кабинет, я развернула дочку и подала доктору лист с записями Сан Саныча. Врач прочёл эти, непонятные для меня, записи и подошёл к Рите. Осмотрев её всю и прослушав дыхание, он спросил:
   — Где вы нашли этого доктора?
   — Знакомый мужа, — ответила я, боясь, что сейчас, как обычно у нас бывает, меня начнут ругать, что я «доверила жизнь и здоровье дочери неизвестно кому»…
   — Под счастливой звездой ты родилась, Ритуся! — задорно кивнув головой, неожиданно обратился к дочери доктор и Рита ему улыбнулась.
   — Это счастье, что вы не нашли суспензию! У девочки был «ложный круп», который не все правильно диагностируют. К тому же малышка аллергична. Аллергия у неё на антибиотики, такие же, как и у Вас, — доктор посмотрел мне в глаза и продолжил:
   — Знаете, что было бы, если бы вы дали ей суспензию? Такое лекарство действует быстро. Так как у девочки наследственная аллергия, после принятия его, у неё начался бы скоротечный отёк горла… Вы же видели, что она вдыхала воздух, а выдох был осложнён… Никакая «скорая» бы не успела! Да и сами, даже сразу же поехав в больницу, вы бы её не довезли… Ваш знакомый сразу понял в чём дело и сделал во-время гормональный укол! Он спас вашего ребёнка!

   К концу его речи у меня уже слёзы стояли в глазах… Я чуть не потеряла свою малышку! Второго раза я бы точно не смогла пережить!

   «Доктор Зайцев», так его все называли в городе, потому что фамилия соответствовала его маленьким пациентам- «зайчатам»… Он расписал схему для того, чтобы снять ребёнка с гормонов, всё объяснил и, пожелав крепкого здоровья моему «зайчёнку», отпустил нас домой. К огромному сожалению, с доктором Зайцевым через несколько лет случится инфаркт и он, в расцвете лет покинет своих маленьких пациентов и эту Землю…

   Устроив Риточку в детский сад, я нашла работу в интернате для детей- инвалидов, которая мне очень нравилась. Всего несколько раз я брала на работу своих детей и наблюдала, как по-разному они реагируют при встрече с интернатскими. Лёша их сторонился, старался не выходить из кабинета. Рите, наоборот, было всё интересно. Она без страха и брезгливости общалась с этими детьми, с некоторыми даже подружилась. Мои дети приезжали со мной на работу, когда мне нужна была их помощь. Особенно, когда я была на долгосрочном больничном после инфаркта, а работу нужно было сделать к приезду, например, комиссии из Департамента. Я расписывала стены сказками, поручая своим детям красить разные участки фона. Так получалось быстрее, я всегда успевала в срок.

   Моя дочка росла. Садик, школа… Вот в школе она чудила… Училась неплохо, но друзей выбирать не умела. Всегда говорила, что является «социопатом», не любит людей, не любит новые знакомства, не любит общение… Но, на практике это было совсем не так: она очень легко сходиться сразу с любыми людьми, даже с взрослыми быстро находит общий язык. Рита, это тот человек, который зайдёт впервые в незнакомый дом, приготовит там обед и будет угощать хозяев. Когда не хватало денег и моя подруга звала меня на «шабашки», дочка всегда шла с нами и работала наравне со всеми.

   Когда со мной случилась беда, сын учился в другом городе, а дочка, которой было на тот момент 13 лет, с первого по последний день была со мной в больнице. Она ухаживала за мной, лежачей, кормила, поила, купала, выносила за мной туалет… А когда мне разрешили встать, она «носила» меня на своих худеньких плечиках, уча заново ходить… Она не позволяла мне опустить руки, плакать и жалеть себя. Моя любимая девочка! Она была такой сильной в то время!
Я помню, нам в больницу родственники принесли большой пакет фруктов. Такой, что нам и не съесть вдвоём. Позвали пациентов на обед. Обычно, Рита шла в столовую, брала мою порцию и мы вместе кушали. Я ела по чуть-чуть, ну как и все лежачие, я думаю… Рита пошла за обедом, прихватив в карман пару крупных апельсинов. Вернулась с большой порцией рыбы. Мы обе любили такую рыбу.
   — Доча, что-то нам сегодня так много положили!
А она улыбается. В другой раз в палату заглядывает женщина с раздачи:
   — Ритусь, пойдём, что-то дам!
Приносит опять какую-то вкуснятину… Она угощала женщин на раздаче фруктами, они в благодарность ей кусочек повкусней да побольше на тарелочку: «Ей же маму покормить надо, да и самой покушать…»

   Когда мы выписались из больницы, моя девочка все домашние дела взяла на себя, параллельно догоняя школьную программу, которую из-за меня пропустила.

   В семнадцать лет, через месяц после школы, она упрямо выйдет замуж, не слушая ни советов, ни уговоров… Я не смогу убедить её, что не стоит торопиться и соглашусь с её замужеством. По другому она, всё-равно не поймёт… Через полгода брак распадётся, потому что избранник и муж окажется тунеядцем и деспотом… Однажды, в день рождения дочери, я увижу её, выбегающей из их комнаты в слезах с красными следами на шее… Я зайду в их комнату, посмотрю зятю в бессовестные глаза и тихо произнесу два слова: «Собрался. Свалил.» Он тихо уйдёт, чтобы не узнал Алексей, который в это время был дома, но о происшествии не слышал.

   Потом моя самостоятельная девочка поймёт, что в нашем городе перспектив нет! Она уедет сама, учиться и работать в другой город. Она будет сама зарабатывать и оплачивать своё обучение в университете. А потом переедет в краевой центр. И я очень надеюсь и верю, что она уже встретила Своего Человека, своего любимого и любящего, единственного…