Глава седьмая

ТВОЕ ИМЯ ЗНАЧИТ «РАЙ», БЬЕТСЯ СЕРДЦЕ ЧЕРЕЗ КРАЙ, Я ЗА НИМ, ЗАКРЫВ ГЛАЗА, ЛЕЧУ

    От своего смартфона я избавилась уже в столице Северной Гомерики: просто выдавила батарею, сломала сим-карту пополам, а сам аппарат в разобранном виде положила на крышку мусорного бака, - вот будет радость местным клошарам. Поплутав по центральному парку, нашла старенький телефонный автомат с крышей, выкрашенной розовой краской и, зайдя в хлипкую кабинку из толстого стекла, сунула в щель жетон и позвонила тетушке, вкратце поведав ей об имеющемся на данный момент положении вещей, заодно отчитавшись в своих планах на ближайшее будущее.
    - Он будет искать тебя, я в этом ни секунды не сомневаюсь, - вкрадчиво изрекла миссис Ромэни. - Твоему бойфренду будет очень больно, когда он поймет, что ты оставила его одного.
    - Я - не та славная девчонка, которую он знает, тетечка. Череда идиотских совпадений вынудила меня сорвать с себя камуфляж и явить миру настоящее лицо. Возможно, Люцифер и чувствовал симпатию к милой, немного взбалмошной Линде, но ведь мы с вами прекрасно знаем, что я и она - два совершенно разных человека. Мой малыш не захочет иметь ничего общего с жестокой психопаткой, способной переступить закон.
    - Время рассудит, кто из нас был прав, - подвела итог нашей короткой беседе миссис Ромэни. - Будь осторожна, детка.
    - Передавайте низкий поклон Эйлин от меня, - отозвалась я. - Люблю, целую, обнимаю вас, мои дорогие.
    С тяжелым сердцем опустив трубку из черного пластика на металлический рычаг древнего аппарата, я зашагала вверх по оживленной улице, толкая перед собой чемодан на колесиках. Пару раз останавливалась, сверяясь с купленной на станции метро картой. Если я иду в правильном направлении, то метров через десять мои ноги должны привести меня к четырехзвездочному отелю, расположенному в тихом проулке. Так-так, жилой дом, бизнес центр, городская поликлиника, бутик и, наконец-то «Алькасаба», громадная гостиница, выполненная в помпезном мавританском стиле семнадцатого века. До центральной площади рукой подать, так что, полагаю, мне не придется тратить уйму денег на такси, а в случае крайней необходимости я просто арендую машину на пару дней.
    Девушка за стойкой регистрации, плюгавенькая ниппонка в застегнутой на все пуговицы блузке приветливо мне заулыбалась. Я, протянув ей свой паспорт и кредитную карточку, задрала подбородок и надменно проговорила:
    - Милочка, мне нужен самый лучший номер в вашем сарае. И побыстрее, пожалуйста. Ненавижу ждать.
    - Momento, госпожа, - заикаясь, вымолвила администраторша, косясь на огромный изумруд, венчающий мою шею. - Мы очень рады видеть вас. Прошу, присядьте на диванчик и заполните необходимые бумаги, это не займет много времени.
    - Perfecto, - пробасила я и, вытащив из заднего кармана обтягивающих кожаных штанов зажигалку, прикурила сигарету, предварительно вставив ее в длиннющий коралловый мундштук.
    Оказавшись в номере, я первым делом разорвала на мелкие кусочки паспорт на имя Белинды Энн Ромэни, затем для верности сожгла обрывки в раковине а пепел спустила в унитаз. Полиция, если и попытается найти некую Линду, известную им как загадочную и неуловимую девушку Ленарда, быстро поймет, что приемная дочь Тамары Ромэни, сбежав из Скай-Фло, непонятно зачем отправилась в Нью-Моргкс, где, заселившись в пансионате «Alcazaba», расплатилась кредитной карточкой, принадлежащей банку «Винтер-Лейк», а после исчезла, испарилась, оставив после себя лишь туманную цепочку неясных, ведущих в никуда следов. Мало кто сможет понять, что Линды Ромэни как таковой не существовало изначально, - это была искусно сделанная маскаировка для той, что когда-то давно решила избавится от старых воспоминаний и отречься от своего реального имени, которое связывало ее с трагическим прошлым. Of course, я понимала, что рано или поздно мне придется снова стать собой, однако я не могла и предположить, что сей миг наступит так скоро. Впрочем, я ни о чем не жалею и если бы каким-то чудом меня вновь перенесло в прошлое, я повторила бы все свои действия, дабы воздать по заслугам тем, кто посмел причинить страдания моему ненаглядному мальчику.
    Я извлекла из огромной пляжной сумки, набитой всякими мелочами канцелярские ножницы и безо всяких сожалений отрезала свои длиннющие волосы, каскадом ниспадающие на плечи и достигающие середины спины. Конечно, я не особо верю во всю эту чушь, что локоны способны хранить энергию, однако мне будет спокойнее, когда я собственноручно сброшу их в какой-нибудь водоем. Вечером того же дня я наведалась в элитный салон красоты «Офигения», где мастер сделал мне не выходящую из моды классическую стрижку под названием «боб-каре с косой удлиненной челкой» а после, обнаружив у меня на висках внушительные пряди седых волос мы, посовещавшись десять минут, решили, что шевелюру мою надлежит выкрасить в кардинальный блонд.
    Всю жизнь я, навиная, считала, что являюсь счастливой обладательницей жестких, прямых волос, но, видимо, дело было в том, что с раннего детства я носила только длинные волосы, и, поскольку от природы они были у меня тяжелыми и густыми, то попросту распрямлялись под собственным весом. Теперь же, когда волосы после беспощадного осветления стали более пористыми, а кончики едва прикрывали мочки ушей, стало понятно, что на самом деле я довольно-таки кудрявая, - когда я самостоятельно помыла голову и слегка подсушила волосы феном, они легли загзагообразной волной, и, будь у меня грудь третьего размера, я бы с легкостью сошла за одну из многочисленных подражательниц Марни Морион, легендарной дивы старого Долливуда. Сия шикарнейшая женщина прославилась на весь мир благодаря своему таланту и бьющей фонтаном положительной энергетике, - все фильмы с ее участием были обречены на успех. И по сей день, спустя почти полвека после смерти, она является секс-символом number one, и никакие шалашовки с изрядно насиликоненными задницами и в подметки ей не годятся.
    Не могу сказать, что являюсь оголтелой фанаткой Марни, однако то, что она - неординарная личность и икона стиля, является непреложным фактом. Вокруг ее имени всегда роилось множетсво гнусных сплетен: каждый четвертый гомериканец считал своим долгом написать паршивую книжонку, в которой говорилось, что он-де был тайным мужем миссис Морион, но брак продлился всего пару часов, ведь злодейка-судьба жестоко разлучила их. Многие, кстати, верят в то, что знамениая блондинка была любовницей Дэна Кляйнедди, красивейшего, самого молодого и амбициозного президента Северной Гомерики, однако я в подобную чушь верить не спешила хотя бы потому, что как-то, почитывая мемуары бывшей первой леди, наткнулась там на целую главу, в которой она восторгалась красотой «синеокой богини» и была крайне опечалена, узнав о трагической гибели великой актрисы спустя месяц после ее тридцать восьмого дня рождения.  Было понятно, что «леди Совершенство» Ширли Кей, бесспорно, является поклонницей творчества миссис Морион, и я очень сомневаюсь, что сия эффектная женщина стала бы рассуждать подобным образом, коль Марни взаправду крутила бы роман с ее мужем. И потом, лощенный, всегда одетый с иголочки мистер Кляйнедди, на мой взгляд, выглядел недостаточно мужественным, и я более чем уверена, что он на самом деле был гомосексуалом. Скорее всего, именно по этой причине его и убили, подстроив все таким образом, чтобы свалить вину на невменяемого Хейли Оскардсона, сбежавшего из психиатрической лечебницы как раз в тот день, когда президентская чета посетила Таллос, крупнейший город находящегося буквально в трех километрах от экваториальной линии штата под названием Тирэкс.
    Я лично сколняюсь к мысли, что белокурая красавица, с попеременным успехом ведущая борьбу с депрессией, попросту не рассчитала дозу, и в конечном итоге заснула вечным сном. Признаться, ее покрытая мраком кончина казалась мне своевоременной и красивой. Это прозвучит довольно-таки цинично, но я не могу представить себе эфемерную, вечно юную, до невозможности прелестную Марни увядшей семидесятилетней старухой. Она прожила бурную, насыщенную событиями жизнь и останется в нашей памяти яркой звездой, сияющей на небосводе.
    В общем, отстраненно подумала я, верясь у огромного зеркала и рассматривая свою новую прическу, внешность моя претерпела некоторые изменения, и, вздумай Люцифер меня искать, он бы спокойно прошел мимо меня, не признав в сексапильной нимфетке скромную и обаятельную Линду Ромэни, с которой познакомился в Скай-Фло.
    Времени у меня было полно, так что я для начала изучила город, отдавая предпочтения неспешным прогулкам по суетливому Нью-Моргксу, а вечерами, сидя на застекленном балкончике, попивала красное вино, читая новый детектив Гагаты Херстин «Стриптиз в кромешной темноте», где слабовидящий сыщик Тревор Скотт и его брутальный любовник Тони Браун пытались вычислить, кто же изощренным образом убивает танцовщих ночного клуба «Galaxy», оставляя на мертвых телах послания в виде репродукций картин мрачноватого художника-экспрессиониста Эдуардо Монка.
    Недели две в общей сложности я провела в блаженом ничегонеделании, мысленно прикидывая свои дальнейшие действия. Не поленилась и навести справки об отце Люцифера. Моретти-старший, если верить моим информаторам, нынче проживает в элитном коттеджном поселке «La Joya», находящемся в предместье северогомериканской столицы. Его ближайшей соседкой является Лиззи Тревор, престарелая оперная певица, снискавшая славу дамочки склочной после того, как в тысяча девятьсот семьдесят восьмом году отказалась исполнять партию Клеопатры из-за размолвки с дирижером. Лиззи два раза разводилась со своим мужем и время от времени нападала на папарацци, избивая их своей тростью с набалдашником в виде горгульи. В общем, как всегда: кто-то прокладывает себе путь к славе тяжелым трудом, а кто-то - наглостью и скандальными выходками.
    - Я хочу быть любима тобой одним, больше никем другим, - чарующим голосом пела в телевизоре Марни Морион, облаченная в роскошное розовое платье, унизанное жемчугами и бриллиантами. Я, попивая джин, разбавленный тоником, досмотрела «Блюз одинокой женщины» и легла спать пораньше. Завтра мне предстоит нелегкий день.



    Утром, часов в восемь я позвонила Эйлин и продиктовала ей свой новый номер, предупредив, что сменю его как только покину Нью-Моргкс.
    - Кстати, - а ты в курсе, что Клара Веллединь, которая в прошлом была девушкой Люцифера, не так давно вышла замуж за свою ассистентку, Вирджинию Эйр-Нортон? - спросила меня Эйлин, как только я сказала ей, что дам о себе знать после того, как покончу со всеми делами.
    - Не особо удивлена, - я пожала плечами, поискала глазами пепельницу, и обнаружив ее на подушке, спешно затушила начавший обжигать пальцы окурок в огромной синей вазе, стояще на стеклянном столике возле телефонного аппарата. - Их с Люцифером «роман» - хитрый пиар ход, скорее всего, был задуман для того, чтобы обратить внимание общественности на восходящую звезду подиумов. Не удивлюсь, если агентство Клары заплатило Люцию кругленькую сумму за то, чтобы он появлялся с моделью на публике. Клара достойна восхищения, однако то, что она лесбиянка или, в крайнем случае, бисексуалка, очень хорошо прослеживается в ее поведении, а еще у нее грубые черты лица и мальчишеская фигура, лишенная даже намека на присущие женщинам с традиционной ориентацией округлости.
    - Ну, я не настолько проницательна, - протянула Эйлин. - Определять подобные вещи на глаз, в отличие от тебя, не умею.
    - Ладно, драгоценная моя, - фыркнула я, вытаскивая из гардероба неприметный брючный костюм серого цвета. - Сегодня у меня запланировано две встречи. Сначала я загляну в гости к одной пожилой мадам, а после, дай бог, увижусь лично с Моретти-старшим.
    - Удачи, - отозвалась Эйлин со смешком. - Я верю в тебя.
    - Спасибо, amore mio, - мяукнула я и, отключившись, принялась рыться в чемодане, пытаясь вспомнить, куда дела свою не так давно приобретенную косметичку от «Dirrothon».
    Часиков в шесть я, бросив арендованную несколько часов назад машину у леса, граничащего с «Жемчужиной», скрываясь в тени пышнотелых туй и кипарисов, благополучно миновала будку охранника, углубилась в лес и спустя сорок минут оказалась около бетонного ограждения с кирпичного цвета воротами. Решив, что проникновение со взломом - не лучшая стратегия, я, не желая заставать хозяина особняка врасплох, подошла ближе и, помахав рукой автоматически повернувшейся в мою сторону камере, нажала на кнопку домофона.
    - Что вам нужно? - пролаяли мне весьма недружелюбным басом. - Идите отсюда, это частная территория.
    - Мистер Моретти сегодня не принимает? - пригорюнилась я. - Очень жаль, потому что у меня есть информация, которая может оказаться для него крайне полезной. Что ж, прошу прощение за беспокойство. Я передам Люциферу, что его папаша - грубиян, не соизволивший впустить беззащитную девушку на порог своего дома.
    Я резко развернулась, делая вид, что ухожу, но не успела сделать и пяти шагов, как замок с громким визгом лязгнул за моей спиной и ворота бесшумно разъехались в стороны, открывая моему взору вид на высоченный дом с огромным бассейном, занимающим почти все свободное пространство. Я приоткрыла рот и принялась вертеть головой, делая вид, что сии декорации произвели на меня неизгладимое впечатление. В сногсшибательном алом платье и с коралловой помадой на губах, хочется верить, я (на первый взгляд) выглядела легкомысленной девчушкой, у которой вместо мозгов опилки. Что ж, посмотрим, смогу ли я удивить тирана-банкира. Как он поведет себя, когда поймет, что его собеседница далеко не так безобидна, какой кажется на первый взгляд?
    - Ты кто такая и откуда знаешь моего сына? Где он сейчас? - на крыльцо коттеджа выскочил высокий, подтянутый мужчина лет шестидесяти с таким выражением на лице, будто я - воровка, укравшая из его сейфа миллион таллеров. Его зачесанные на левый бок седые волосы были обильно политы гелем для укладки, и это придавало его образу еще более неприятный вид. Выцветшие, полупрозрачные глаза смотрели на меня с такой ненавистью, что, не будь я обладательницей железных нервов, тотчас рухнула бы в обморок, сраженная «харизмой» сего представителя сильной половины человечества.
    - Здрасьте, - глупо хихикнула я и закинула в рот мятный леденец. - Можете звать меня «зайкой», «котиком» или «рыбкой», как вам будет угодно. Я - невеста Люцика, будем знакомы.
    Альберто окинул меня неприязненным взглядом и скрестил руки на груди. Краем глаза я заметила копошение в дверном проеме за его спиной. Наверняка, там прячутся его телохранители с ружьями наперевес.
    - Ваш сын просто душка, - прощебетала я, запрыгнув на перила и, кокетливо поведя бюстом, закинула ногу на ногу. - Но меня беспокоит вот что, папуля. Мой малыш очень несчастен из-за того, что ему приходится скрываться от собственного отца. Я считаю, что вы должны либо помириться, либо раз и навсегда оставить моего парня в покое. Он же ясно дал понять, что не собирается становиться вашим преемником. Неужели вы не будете считаться с его желаниями? Люцифер - живой человек, а не игрушка в ваших руках.
    - Тебе нужны деньги? - Моретти-старший похлопал себя по карманам и извлек на свет божий увесистое портмоне. Я подняла левую руку и ненавязчиво покрутила ею в воздухе, демонстрируя два кольца с россыпью сапфиров и бриллиантов и широкий платиновый браслет с рубинами.
    - А, ты, вероятно, дочка какого-нибудь конгрессмена или нефтянника, - усмехнулся мужчина, пряча бумажник в задний карман. - Тогда не понимаю, на кой хрен тебе сдался этот оболтус? Если он не явится ко мне с повинной, я лишу его наследства, а жить засчет женщины этот гордец не станет.
    - Папулик, - я, изогнув бровь, игриво посмотрела на Моретти-старшего. - Вы меня не поняли. Либо вы перестаете теребить Люцифера, вынуждая его скрываться, либо ведете себя как примерный отец и делаете первый шаг к примирению. Иначе…
    - Что ты мне сделаешь, дрянь? - ухмыльнулся Альберто и щелкнул пальцами. Позади него тотчас выросли два амбала в кожаных куртках. - Кем ты себя вообразила, тупая сучка? Врываешься в мой дом без приглашения, выдвигаешь требования. Ты хоть понимаешь, что можешь оказаться на дне океана с камнем на шее? Даже если тебя и будут искать, то трупик не найдут. А нет тела - нет дела, да и адвокаты у меня самые лучшие в стране.
    - Валяйте, дядя, - я раскинула руки в стороны в приглашающем жесте. - Сопротивляться не буду. Расстреляйте меня как бешеную псину, чтобы моя грудная клетка превратилась в решето. Или вы хотите самолично избить меня до полусмерти, как когда-то собственного ребенка? Я и так не самого лучшего мнения о вас, но думала, что говорить такие вещи женщине вы постесняетесь. Но вот что я вам скажу, милейший мой Альберто. Если наш с вами словесный поединок будет закончен моим поражением, я сама спрыгну с небоскреба, предварительно записав видеообращение, в котором свалю всю вину на вас. Мол, была вашей любовницей, забеременнела, а вы заставили меня сделать аборт, постоянно избивали, насиловали. Я даже разобью себе лицо, чтобы все выглядело правдоподобно. Как думаете, что случится с вашей громадной империей после того, как я погибну, перед этим основательно подмочив вашу репутацию? А если вы пришьете меня прямо сейчас, моя подруга опубликует ряд постов в социальных сетях. Конечно, это будет не так эффектно, как мое самоубийство в прямом эфире, но все же, думаю, вы прекрасно понимаете, что я хорошо подстраховалась, прежде чем сунуться в логово чудовища.
    - Да ты чокнутая! - воскликнул отец Люцифера, выслушав мою тираду. - Неужели не боишься смерти, идиотка?
    - Смерть намного милосердней беспощадной, полной несправедливости жизни, мистер Моретти, - я подавила горький смешок. - Мы все равно станем прахом рано или поздно, так какая разница, когда именно умирать? Конечно, как и любая девушка, я мечтаю о простом счастье рядом с любимым мужчиной, но моя вера в человечество давно пошатнулась, еще с тех пор, как мой напившийся до поросячьего визга папка, разозлившись из-за того, что я пришла домой слишком рано и застала его с любовницей, повалил меня на пол, надел на голову пластиковый пакет и почти задушил, повторяя «да когда ты уже сдохнешь, тварь». Если бы его пассия не вмешалась, я бы сейчас с вами не разговаривала. Или, например, не так давно я наткнулась в Интернете на статью, в которой шла речь о двух педофилах, которые, усыновив маленького мальчика, насиловали его на протяжении пяти лет и давали «пользоваться» всем своим друзьям… Честное слово, лучше сдохнуть, чем жить среди таких уродов, понимая, что не можешь изменить ровным счетом ничего. Да, обидно, конечно, что придется оставить Люцифера одного, но вы ведь понимаете, мертвым уже все равно. Они не способны испытывать эмоций. Есть вещи, которыми я дорожу, дядюшка Альберто, но дело в том, что мне не страшно потерять все, и этот факт делает меня непобедимой. Именно поэтому я отличаюсь от вас. Пока я могу что-то сделать, я буду бороться. Ну а если жизнь покинет мое бренное тело, - что ж, такова судьба. Но, умирая, я с чистой совестью смогу сказать самой себе, что сделала все правильно, не поступилась со своими принципами, не прогнулась ни под кого. Так что, милый мой Альберто, считайте, я бросаю вам вызов и ставлю на кон все, что у меня есть.
    - Оставьте нас, - бросил в сторону охранников Моретти-старший и амбалы моментально ретировались за дверь. - Откуда ты узнала про тот случай?
    - Вы про то, как чуть не убили сына, толкнув его так, что он упал в лестничный пролет и полгода не приходил в сознание? Прежде чем навестить вас, я заглянула к экономке, которая работала в вашем доме до того момента, как Люцифер, покинув отчий дом, отправился в Иудалию. Какое удивительное совпадение, что госпожа Эндрюс все еще жива, более того, находится на данный момент в Нью-Моргксе, нянчит внуков и вполне счастлива. Мы с ней неплохо так поболтали за чашечкой отвратительного на вкус пойла под названием какао, и сия милая старушенция в мельчайших деталях поведала мне о том, как вы поднимали руку на сына всякий раз, когда он занимал не первое место на олимпиадах. Избивать беззащитного подростка только за то, что он получил «серебро» место вместо «золота»… Дядь, может, вам стоит показаться психотерапевту? Настолько агрессивное поведение по отношению к собственным детям не является нормой, уверяю вас.
    - Не смей меня судить, - прошипел мужчина, краснея до корней волос и буквально трясясь от злости. - Вот когда родишь своего ребенка, тогда и воспитывай его так, как посчитаешь нужным.
    - Не понимаю, почему родителей считают неприкосновенными существами? - пробормотала я себе под нос, но так, чтобы мой собеседник расслышал каждое слово. - Я считаю, что любой ребенок, подвергающийся насилию со стороны старших, имеет полное право дать отпор. Нет ничего страшного в том, чтобы хорошенько пнуть мать, гоняющуюся за тобой с ножом в пьяном угаре или опустить на голову домогающегося до тебя отчима хрустальную пепельницу. Самооборона, все дела…
    - Заткнись! - прокричал Моретти-старший. - Убить я тебя не убью, но оплеухи ты вполне заслуживаешь, гадкая девчонка!..
    - Вы, может, помните, сто лет назад СМИ распространяли дикую историю о семье сенатора Мориарти? Его жена, тронувшись, вышла в окошко, а он сам был найден в квартире застреленным. Поговаривали, что его убила малолетняя дочь. Так вот, милый дяденька, несмотря на то, что журналисты любят все приукрашивать и раздувать из любой мухи слона, это - истинная правда. Меня зовут Айрин Мориарти и я сосбственными руками отправила своего дорогого родителя на тот свет. Скажу больше: мне не о чем сожалеть. Мой отец был подонком, который довел мать до суицида, он женился по рассчету, потому что был беден как церковная мышь, и если бы я знала, что моя несчастная матушка покончит с собой из-за него, я бы прирезала его задолго до того, как он начнет водить в дом своих шлюх. Отсидела бы в колонии за убийство в состоянии аффекта и лет через пять-шесть вышла бы на свободу с чистой совестью. Так что, любезнейший мой мистер Моретти, умоляю вас, подумайте хорошенько. Может, вам лучше согласиться на мои условия? Иначе, кто знает, быть может, я снова сойду с ума и послезавтра вас найдут плавающим лицом вниз в вашем шикарнейшем бассейне из черного мрамора.
    Альберто, дернувшись как от пощечины, сделал два шага назад и налетел спиной на входную дверь.
    - Ты… ты… - его глаза забегали а руки затряслись. - Не подходи ко мне!.. Стой где стоишь!
    Было забавно наблюдать за тем, как холеный, еще недавно донельзя самоуверенный мужчина, мнящий себя королем мира, дрожит от страха, слушая фантазии хрупкой девушки, которая килограмм на сорок легче его.
    - Я обычно не повторяю свои требования дважды, - я изящно спрыгнула с перил и театральным жестом отряхнула колени. - Но для вас, папулечка, сделаю исключение и скажу в третий раз: не смейте причинять Люциферу боли - физической ли, моральной, значения не имеет. Пока я жива, я позабочусь о том, чтобы он был счастлив. Запомните: если бы я являлась вашей дочерью, вы бы давно уже были мертвы. Я б собственноручно вспорола вам живот и выпустила все внутренности наружу, коль вы посмели бы хоть пальцем прикоснуться ко мне. Так что по сравнению со мной Люцифер - святой, и вам нужно благодарить бога, если вы, конечно, в него верите, что вам не досталась такая дочь, как Айрин Мориарти.
    Подмигнув прибалдевшему от подобной наглости мужчине, я повернулась к нему спиной и, покачивая бедрами, плавно спустилась по лестнице вниз.
    - Buenas noches, amigo! - выкрикнула я и, не оборачиваясь, шутливо отдала честь, приложив правую руку к воображаемому козырьку. - Было приятно поболтать о всяких пустяках, многоуважаемый свекор!