Ч. 259 С завязанными глазами

Предыдущая страница  http://proza.ru/2021/11/01/1029

Все офицеры на фрегате понимали, что война с европейскими державами неизбежна, поэтому Лесовский торопился покинуть Чили и идти на соединение с эскадрой Путятина. Степан Степанович и Бутаков работали без сна и отдыха.
 
Фрегат требовалось покрасить, обшить медью в местах, где листы были сорваны, отремонтировать такелаж. 2 марта в порт вошёл английский фрегат под контр-адмиральским флагом. К нему подошёл английский почтовый пароход, и англичане довольно долго вели о чём-то переговоры.
 
Затем английский фрегат снялся с якоря и вышел в море. На смену англичанину пришёл французский фрегат, тоже под адмиральским флагом.  Лесовский узнал от консула, что французское судно по договорённости с англичанами оставлено следить за «Дианой».
 
Английский же фрегат отправился в условленное место, чтобы встретить почтовый пароход и раньше узнать о начале боевых действий.  Объявление войны ожидали с минуты на минуту.
 
Несмотря на побег трёх человек, Лесовский приказал отпускать на берег людей каждый день, но в таком количестве, чтобы фрегат сохранял боевую готовность.

Город сам по себе был не очень привлекательным: грязные дома, мусор, множество бродяг. Командир посчитал обязательным дать отдохнуть матросам и офицерам на берегу перед долгим переходом.
 
Для команды российского фрегата сложилась критическая ситуация. Она напоминала ту, в какой через полвека оказались крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец». Каждый почтовый пароход мог принести известие о войне, а русские моряки оказались «с завязанными глазами».
 
В конце концов русские моряки нашли способ заинтересовать чилийских трудящихся в более быстрой работе, благодаря чему на шесть дней раньше намеченного срока фрегат был готов к плаванию, а свежая провизия погружена на судно.
 
Лесовский и Бутаков тоже сошли отдохнуть на берег, «размять кости». Разминать их они отправились сначала к консулу. Порадовались за него - живут же люди!

Консул нёс свою тяжкую дипломатическую службу на даче, приобретённой два года назад: хорошенький домик, прекрасно спланированный сад, виноградник, фруктовые деревья, огороды с капустой, арбузами и всевозможными овощами.
 
За всем смотрела прислуга и садовники. Хорошо посидев в компании радушного семейства, пошли в городской клуб, где продолжили «разминание костей» до 2-х часов ночи, после чего, стараясь сохранять твёрдую походку, направились к пристани, где их поджидал катер.

«Вальпарайзо – очаровательная точка на земле»,- отметил Иван Иванович в письме сестре 10 марта 1854 года.
 
На следующий день у обоих болела голова после посещения скромной обители консула, а затем клуба. Но боль моментально улетучилась, когда на рейде не увидели английского фрегата.
 
Лесовский и Бутаков встревожились. Посланные на берег офицеры в беседе с французскими коллегами выяснили, что англичанин ушёл в Каллао. Получив об этом доклад, Лесовский приказал Бутакову готовить фрегат в выходу в океан: английский фрегат мог вернуться, и не один. В Каллао узнают о начале войны раньше.
 
Оставался французский фрегат, который явно сторожил «Диану». Чтобы усыпить бдительность французов, Лесовский предупредил Ивана Ивановича, чтобы подготовка к выходу велась незаметно - увольнять людей на берег, как обычно.
 
Приходилось быть в постоянной боевой готовности, стараясь по возможности это не показывать. Ничего не подозревавшие счастливчики, которых уволили на берег, проводили время в трактирах, укрепляя дружбу с жителями, а особенно с жительницами Вальпарайзо, что очень тревожило судового врача.
 
Ночью, после возвращения с берега уволенных моряков, проверили личный состав и объявили, что рано утром снимутся с якоря. 11 марта, ещё до рассвета, Лесовский уже был на мостике, а Бутаков командовал съёмкой с якоря.
 
Несмотря на то, что всё старались делать без шума, на французском фрегате «La Forte» заметили подготовку к выходу «Дианы» и засуетились, забегали. Французский капитан в рупор спросил Лесовского, не идёт ли он в Калао, тогда им по пути. «Нет», - кратко ответил Степан Степанович.
 
Французские моряки были хорошо обучены: оба фрегата оставили рейд почти одновременно. «La Forte» неотступно следовал за русским фрегатом. Наглость французов вывела из себя Лесовского. Вечером он приказал демонстративно сыграть боевую тревогу и зарядить орудия ядрами.
 
То ли это охладило пыл преследователей, то ли манёвр,  совершённый ночью, когда Степан Степанович приказал изменить курс на противоположный, но утром, когда рассвело, французский фрегат не увидели. Тогда вернулись на прежний курс.
 
К сожалению, на сей раз природа не послушалась указаний лоции. Вместо попутных ветров, на которые рассчитывал Лесовский, уходя из Вальпарайзо на север, попали в штилевую полосу.

Поэтому к пункту следующей стоянки на Сандвичевых островах шли пятьдесят дней, прибыв на рейд Гонолулу 1 мая.
В пути умерли от чахотки два матроса.
 
Направляясь к Сандвичевым островам, Лесовский был готов встретиться там с неприятельскими кораблями. Английский адмирал сказал ему, что фрегат «Аврора» и корвет «Наварин» вышли из Англии и направляются на восток вокруг мыса Доброй Надежды.
 
Степан Степанович был уверен, что англичане и французы постараются не допустить соединения русских кораблей. В пути пять дней в неделю Бутаков проводил артиллерийские учения. Артиллеристов не хватало. К тому же, из числа команды потеряли несколько человек – три дезертировали и пять умерли за время плавания из Кронштадта.
 
Контр-адмирал Логин Логинович  Гейден оборвал Бутакова, когда тот настаивал на увеличении штата фрегата: «Это у вас в Чёрном море такие штаты, а у нас свои». Тренировались в работе с парусами, но так, чтобы не терять ход.
 
Паруса убрали только один раз, чтобы все матросы и офицеры могли встретить вместе праздник Пасхи. В тот день повезло на тихую погоду. Ночное зрелище празднования Пасхи со стороны выглядело впечатляюще: сотни людей со свечами три раза обошли фрегат.
 
Часовые, находившиеся на возвышениях по бортам, казались тенями, у них освещены были только ноги. Потом послышались возгласы «Христос воскрес», и произвели салют.

Обряд носил не столько религиозный характер, сколько давал возможность отвлечься от тяжёлой корабельной рутины и вспомнить о близких людях, которые тоже встречали этот праздник.
 
Кроме того, это был момент неформального общения между собой членов экипажа, что способствовало его сплочению.  Из всех офицеров, не говоря уже о матросах, в дальних плаваниях бывали раньше только Лесовский, Бутаков и Мусин-Пушкин.
 
Мысли этих офицеров занимали более прозаические вещи: что происходило в Европе и что их ожидает у Сандвичевых островов. После праздничного салюта холостыми выстрелами орудия немедленно зарядили ядрами.
 
Разница между капитанами английских и французских кораблей по сравнению с русскими командирами состояла в том, что первые по телеграфным сообщениям были в курсе всего происходившего в мире. Русские не знали ничего, шли вслепую.  Их могли перебить поодиночке.
 
Продолжение http://proza.ru/2021/11/03/944