Склонив голову в смирении

Виктор Матюк

Склонив голову в смирении


Склонив голову в смирении перед судьбой, роком и проведением,
Говорю им с презрением, что творческое вдохновение не идёт на уступки,
Оно с упоением  слушает  воркование молодой голубки, в сторону отброшены шутки,
Посыл хрупкий застрял в проходе узком, его там задержали чьи-то острые зубки!
Женщина в мини-юбке сложила губы в трубку, приложила губы к узкому сосуду,
Ей не в чём потворствовать я уже не буду, о страданиях  своих забуду, ложь повсюду,
Нет правды нигде, ни  на суше, ни на воде! Правда таится только вовне,
Поступки, вызванные добротой, давно уже остались за стонущей кормой,
Только бой нам снится, и чтобы в этом убедиться надо:  ответить Градом
За погибшее чадо! Блаженство стелется в ногах, как цветы у рока и судьбы,
Но у них вовсе нет души, они не хотят жить в тиши и наблюдать со стороны,
Как тыщи выходцев из толпы страдать от заклятых воришек должны!
О сколько деревянных крестов вблизи рек и мостов, ещё больше заплаканных вдов!
В конце концов, этот мир совсем не нов, дуновенье ветров и крики разноцветных петухов,
Как бой часов в глухи, где куранты никогда не были слышны! Ну что же мы тоже можем
Не только пару матерных фраз громко сказать, но узел на чужой груди завязать,
Чтобы дерзкий и жуткий страх со слезами на глазах не смог подать врагам знак,
 Что ты – слабак и большой любитель статных и развратных баб! Рядом нет никого из друзей,
Нет тех женщин, кто нужней, ласковее и нежнее, солнце давно уже тело сильно не греет,
Восток по утрам алеет, покрывается багрянцем и тучи в стремительном танце
Занимают всё свободное пространство, без особого лукавства громогласная толпа,
Засучив рукава впритык к твоей доле подошла, пара фраз произнесла и в сторону отошла,
Теперь у меня болит голова, боюсь опоздать на уходящий поезд, толпа сообщила мне новость,
Что жизненную повесть ты сможешь досказать, её конц1а долго ждать,
Это неподтверждённый факт! Нервы шалят, на проторённой стезе дождь, снег и град,
Ты давно ничему здесь не рад, тебе никчему депутатский мандат, волхвы норовят
Усопших друзей отправить в Ад! Думам тесно в душе, они бегут и бегут налегке,
Маются в тоске, нет им покоя нигде, в сутолоке бытия не могу постигнуть глубоко я
Все каноны мирского жития! Холод глаза смыкает, сон навевает,
В пожухлой траве насекомых укрывает, да плоть ветшает,
Раньше люди были покрепче, нам от этого не легче!
Есть вещи великие, и есть безликие, одни - навевают сон вещий,
А другие – вызывают бессонницу, будь ты в Аду или в Раю,
Душа всё равно во всех грехах обвинит судьбу! Мне невмоготу
Идти одному по скользкой стезе, зажав нательный крест в одной руке,
Боль в правом виске постоянно напоминает о себе и таится вовне!
Склонив голову в смирении, не тороплю мгновение, требуется осмысление,
Нарастает в груди волнение, вдалеке слышится церковное песнопение,
Команда: «Равнение на средину! Каждый должен вспомнить свою половину
И не испортить картину  семейного брака!» Когда-то  все зодиакальные знаки
Сами пытались убрать накипь со своей головы, сейчас они ждут,
Когда их поблагодарят за Сизифов труд, но не все труды
Достойны прыгнуть выше головы! Не бойтесь опоздать,
Что-то существенное в своё оправдание сказать!
Нельзя тот разговор прервать, можно хребет себе сломать,
Уж лучше со стороны пристально наблюдать,
Как на тебя будут всех собак цеплять! Рай превратится в пекло,
Оконное стекло стремглав поблекло и потускнело оно, покрылось пылью и пеплом,
Но зрение не ослепло, немощное тело стремительно до небес взлетело, на туче присело,
И пошло и поехало, слово за слово, и потекло житие, как жидкое стекло по наковальне,
Нет в стороне дальней жизни идеальной! Образ аморальный предстал пред ясные очи, 
Он душу точит, и кромешную жизнь мне прочит, сроки поджимают и мечты разрушают,
Мой ответ уклончив, и состоит из тире и многоточий, нет ни сил, нет мочи,
Чтобы упасть судьбе в ноги и свои ошибки скопом признать, ведь я - не жил, и не дышал,
Свои просчёты от любимых женщин скрывал, но однажды были ими убит наповал,
Не потому что не любил или ревновал! Вовсе нет! Брызнул божий свет на искрящийся рассвет,
Начался такой кордебалет, что состарившийся аскет стал подбирать слова,
Чтобы не дай бог его строка не взметнулась под облака и ущербная Луна
Не была бы лишена ясности ума! Ты часто на женщин ругался
Их надоумить пытался, немного стеснялся поучений своих,
Здесь нет учителей и наставников иных, только ты  один остался в живых,
Других давно уж нет, перед ними блеснул тревожный свет и стремглав он погас,
Всему – своё время, всему – своё час! Стареющий лоботряс гривой долго перед порогом тряс,
Много рассуждал о равенстве народов и рас, не смея оторвать глаз от статных пришлых баб,
Они водку пьют чаще нас! У них страсти балуют ночами, они ласку ищут между стройными ногами
Бесстыжими глазами! Но мало настоящих мужиков, среди них нет вожаков, свободных от оков
Семейного брака, когда-то у них отменно стрела дальнобойная армада, ни шага ступить,
Ни рта широко открыть, тут же поссоришься или на противодействие бабы напорешься!
Мало женщин тихих, большинство из них – психи, они во время шумихи ломают людям кости,
Сообщают новости, но вскорости отвергают их, можно их обвинить в жестокости,
Но и словоохотливости нельзя отрицать, их планы трудно разгадать, если на носки привстать,
Можно слегка прикрыть руками заспанные глаза, их не волнуют чудеса! Жизнь почти прошла,
Не затронув сердце и не прибавив ума! Моё дело – сторона, в душе цветёт весна.
Реальность - страшна, будущность - обречена, хочу научиться прощать, но как?
Душный смрад давит на мимолётную блажь, перед глазами серый пейзаж,
Похожий на сумрачный мираж, грешнику нечего терять, он был рад
Жизнь сызнова начать, но не получается никак , он в душе не вожак,
Ему здесь трудно дышать, везде бардак, все бабы – ****и, они при  полном параде,
Покладистость во взгляде, не хлеба ради они дают и спереди и сзади!
Жизнь несётся вкривь и вкось, словесный понос бросился ей наперерез,
В том что-то притягательное есть, но прежний блеск куда-то незаметно исчез,
Бес тут как тут, он – не ходячий труб, заклинания летят из-под огромных губ, он и смел, и груб,
Но не шут, таких нигде не любят и не ждут, им на шею набрасывают резиновый жгут
И не ждут, когда же они умрут? Слёзы близких подмывают обелиски, люди без прописки
В поклонах низких склоняются при виде попа, дабы избежать дальнейшего греха,
Вокруг одна и та же кутерьма, грустят даже перистые облака,
Дрожит правая рука от чрезмерного письма, плоть слаба,
Кружится голова, язык глотают прикольные и вольные слова!
Текущий век пробивает в голове огромную брешь,
Чтобы преодолеть запретный рубеж, воздух свеж,
На голове замерзает  огромная плешь, мысль мечется меж 
Двумя огнями, её беспокоит надоедливый стресс, процесс познания
Проходит через годы и через расстояния, и вот новые знания уже набиваются к тебе в палачи,
Они приходят к тебе в ночи и кричат: «Не пиши! Молчи! Прячь думы свои от надоедливой толпы!»
Неужто мы, в живых не значась, будем лишены всех своих чудачеств?  Презрена  мысль моя,
Не обихожена стезя, вокруг степного ручья шум пожухлого камыша,
Льётся с пригорка колодезная вода, они течёт в сторону пруда,
Там никогда  местные люди не простят грешнику равнодушия,
От его присутствия ждёт толпа благозвучия, но колокол безмолвия
Громыхает в очередной час, что без нас женили нас! Всему – своё время!
Всему – свой час! Добраться до сути не позволили судьи, я же себе не судья,
А бывшая жена - не попадья, смутьяну грозит уголовная статья, тебя маня,
Едва губами шевеля, пытается защитить грубияна, бывшего хулигана   
Из любовного романа, его идеал от преследования давно уже устал, только ты
Приближаешь к нему впритык свои мечты, он вмиг
Приподнимает на демисезонном пальто короткий воротник,
Он к чрезмерному общению не привык, трясётся кадык,
Язык к мягкому небу привык, в горле першит,  ты по горло сыт проказами судьбы,
Тебе снятся жуткие сны, но ты ищешь одобрения противоположной стороны,
Получаешь одни и те же осуждения, нет к тебе ни уважения, ни сострадания,
Межа непонимания загонят желания в  свою родословную, мне же изучать её ни к чему,
Не живу так, как хожу, непреложный факт на лицо, судьба кричит:
«Хочу ещё поцарапать тебе лицо!» На помощь не спешит никто! 
Только всеобщий и вездесущий дух истины звонит во все колокола в груди,
Ты – в полном здравии, но прячешь думы свои вовне, душа втайне, якобы чисто случайно
Начинает детально разбираться в деталях греха, слетает наземь с него вся шелуха,
Жизнь превратностей полна! Только грешная душа пытается мыслям помешать
Сделать небрежный шаг туда, где полноводная река, закованная в глыбы пакового льда,
Пытается разорвать кандалы и узы, все внебрачные союзы пришли на память,
Она пытается прошлое замять, и не хочет своим будущим зря рисковать!
Мир ловил меня ночью и среди белого дня, но не поймал, он новыми красками засверкал,
И долго похвалы ждал орт многоголосой толпы, не дождался, на краю бездны оказался,
Истина не требует она силы и мощь даёт, если ты готов отправиться в затяжной полёт!
Я её ищу, но не нахожу, ухожу, ухожу, ухожу от бытовых препон, шум, гам, крики и стон
Заглушает старенький уличный патефон, это он был обречён
Новую мысль родить в душе дикаря, волновался зря,
Нет в голове царя, заморить бы червя, в кармане нет ни рубля,
Есть флакон нашатыря, чтобы немощь не свалила долу тебя!
Склонив голову в смирение, чувствую волнение в груди,
Набекрень вот-вот свихнутся мозги, ноги запнутся и впереди
Не будет видно ни зги! «Повремени!» - кричу судьбе, сам почти стою на голове,
Здесь многое не по мне, пускай враги тебе свистят, ты руки никогда не опускай,
Живи и знай: по сени собирают урожай! Чтобы этот мир изменился, и небосвод не затмился,
Надо преодолеть все существенные преграды, дабы не были богам видны  все мои грехи!
Любовь страдает, она своего конечного пути никогда не знает, она никому не мстит
 И душевную боль не таит, колокол потерянной любви звонит и звонит, колокольня рычит,
Будто уссурийский тигр во время охоты, что  ты, давно уже сожжены все деревянные мосты,
А тебе ещё идти и идти, быть может, придётся ползком по узкой и скользкой стезе ползти,
Оберегая от грязи свои седые пряди! Окна избы наглухо заколочены с глухой стороны,
А дом огорожен каменной стеной, чтобы никто не общался со мной, грешнику нужен покой!
Он и немощный и седой и к тому же ещё и хромой, в доску свой, с виду простой, но глубже копни
И ты в темноте ночной услышишь в его груди прибой, какой бы тропой ты ни шёл,
С кем бы ты ни вёл спор, ты всегда проявишь гибкость ума, и тьма рассосётся сама!
Нет худа без добра, голь на выдумку мудра, дождь льёт, как из ведра, сума грехов полна!
На его бы месте я ничего не предпринимал для мести, речь идёт о совести и чести,
Нательный крест зажат в горсти, узы дружбы никогда первым не рви!
Не уходи  от любви ни на шаг, страсть – твой коварный враг,
Морщины могут избороздить твоё чело, они врезаются в него слишком глубоко,
Тебе с ними одиноко, судьба карает за предательство жестоко, все наказания от Бога,
Присядешь на старую табуретку, проглотишь таблетку, вспомнишь заслуги предков,
Они не редко твердили одно и то, что ещё никто так не жил опрометчиво, как мы,
Дети света и тьмы, мудрые люди обдумывают свои мысли, глупые – провозглашают их,
Думы из штанишек давно уже выросли, сами стали мыслить и по своим понятиям жить,
Тусклый свет в окне дребезжит, время неумолимо бежит, былое трудно забыть,
И вот ты утопаешь в домыслах своих, мысленно пишешь яркий триптих,
А жизнь бьёт тебя по дых! Смог над околотком завис, крик, и визг своего апогея достиг,
Через краткий миг он робко застыл над спящей слободой, душе нужен покой,
Чтоб дни бытия шли мимо шумной  мостовой, и от жизни шальной
Остался только дождь проливной! Воздух хмельной вдыхает род людской,
Разум объят первозданной тишиной, быль поросло полынь-травой,
На твоём лице отпечаток апатии, от очередного рукопожатия
Все твои симпатии на стороне демократии, её враги в сторону на шаг отошли,
Потом из эзотерического круга вышли, поговорили о жизни с Всевышним
И последовали скопом за Ним! Полного счастья нет без толики тревоги,
Горные отроги по зову эпохи даже в период дождливой хляби  всесильные боги
Прикрыли грозовыми облаками, приближая радость бытия мелкими шагами
 К истокам жизни, но капризные мысли брызнули на округу соком спелой вишни,
И каждый ближний к Всевышнему решил вновь жить по уму!  Нам ни к чему
Нарушать тишину, можно глубоким сном уснуть на тридц1ать минут,
Но пришлые люди нас не поймут, я же без задних мыслей застрял среди огромных чисел,
Они мгновенно меняют цвет, их цель – проникну2ь в каждую щель с порывами ветра,
Просидеть бы там до рассвета в темноте и без света, страсть вечна, любовь – скоротечна!
Ничто не вечно, ничто не делается само собой, разум наблюдает с тоской, как в миг роковой
Душевная боль делает резкий разворот, главное – идти вперёд, чтобы не сойти со сцены,
Спрятав груди бесконечные проблемы, не время и не час впадать в транс, лишь утро минуло,
Студёным ветром в раскрытое настежь окно подуло, спину холодом протянуло, 
Вечер простёрся над землёю, дождь окропил седое чело святой водою!
Ровно год назад я здесь брёл наугад, ветер продолжал свистать и подгонять
Путника, пришедшего сюда издалека, этот бедолага с храбростью и отвагой 
Шёл по длинному и скользкому пути, в его сердце орлином не осталось в помине 
Свирепости и гордыни, они прячутся в тёмных низинах, пытаясь избежать напрасных тревог,
Спрятались в зелёный лог, вот-вот в душе иссякнет храбрости поток, мужчина не чувствует ног!
Он советом знающих людей пренебрёг не потому, что остолоп, он – знаток авторских строк,
Пусть жизнь его бедна, перед ним глубокая бездна, нет ни хлеба, ни вина в изобилии,
Есть половое бессилие, они приходит на краткое мгновение и проявляет нетерпение,
А за порогом его дома прежняя кутерьма, иссякает душа без сладкого сна,
Она, как бурливый и холодный  поток, срок службы которого давно уже иссёк!
Любви порывы теряют прежние мотивы, нервные срывы приходят им на смену,
Разум, как голубь сизокрылый подаёт голос фальшивый из глубины амвона,
Он с привкусом прошлогоднего лимона, и хваткой старого питона!
Смысл жизни – в деянии, любви и признании чужих заслуг,
Они расширяют эзотерический круг, оттесняя жуть всё дальше от себя,
Душу теребя, стеная и ворча, орут сгоряча на пожилого врача, он уже зажёг свечу
И подобно палачу едет без оглядки  на старенькой лошадке, журит общественные порядки,
И украдкой рассматривает заплатки на собственных штанах, слюна не застыла ещё на губах,
А старый ловелас с помощью давно заученных фраз уже в который раз пытается вблизи 
Рассмотреть свои изодранные до дыр сапоги, на тех сапогах комья грязи висят,
Труден каждый шаг, и боль от тяжести каждый раз отдаёт в левый пах!
Саркастическая улыбка застыла на искусанных до крови губах,
Без сарказма он бы зачах, и спазмы в груди до смерти мужика бы довели! Умные люди исстари
Встречали святых людей на пристани, отталкиваясь от истины, искали ошибки на тяжком пути,
Чтобы уверенность в силе духа вновь обрести! В ночи думы мои, будто стрижи разлетаются,
Ближе к утру вместе собираются, пообщаются и вновь разбегутся, кто - куда,
Судьба моя, как лучшая энциклопедия мирского жития! Зачем каждый день
Бросать тень на покосившийся плетень? Бояться горя – счастья не знать,
Пришло время сполна осознать, что надежда живёт у самих могил,
Стареющий пыл самую малость остыл, и суть познания мира исказил! 
Нет ни мощи, ни сил на продолжение полёта, постоянно мешает что-то
Преодолеть запретную межу, я в своё положение редко вхожу, но слежу,
Кто и как накладывает жгут на чужую шею, пытаясь похоронить высокую идею?
Подобно вихрь, страсти потухли, истоптались их каблуки, с лёгкой руки печали и тоски
Прежние грехи на нет снизошли, впереди шли пастыри и духовники, следом – простые мужики
Тащили на себе свои и чужие грехи, они смеются над идеями, по свету скопом рассеянными!
Только бессмертный гений оставит  милосердие новому поколению, ему ник чему 
Расшибать двери в темноту, истина не имеет нужды скрываться, ей есть на кого равняться!
Подручный шёпот иногда поднимает ропот, как гласит мой жизненный опыт,
Если разум не пропит, он может постичь всё, что нам завещал Ильич!
Простота – ближайшая родственница ума, она, как природное дарование, 
Достойна лучшего внимания со стороны рока, доли и проказницы-судьбы! 
Скупые богачи плохо спят в ночи, прячут ключи  и кошельки в тяжёлые сундуки,
Чтобы опосля часть своего состояния разбазарила толпа, судьба слепа и глупа,
Она давно уже выжила из ума, жизнь – не рентабельна, страсть – пагубна,
Ты пишешь плагиат, за него тебя не казнят, но отправят в Ад! Ты все каблуки оттоптал,
Много прыгал и искал покладистого шута, он всегда добыл крупицы знания
Из истоков мироздания, он в неоплаченном долгу перед множеством собственных чувств,
Он им платит мзду, не подаёт виду, что оставляет недописанную строку в подарок мужику,
Он родом из этих мест, каждая фраза, каждый его жест понятны для божеств,
Ветер разносит их окрест, и пока ещё силы есть и не потерян к жизни интерес,
Он общается со словами честно, пытается разговаривать с ними повсеместно,
Всем известно, что он носит старое дырявое пальто, не продаётся оно,
Оно, как цепкий плющ имеет весомый плюс, неприятное на вид, тёплое внутри,
Оно на солнце не блестит, без него плоть знобит, и она дрожит, как осенний лист!
Увядшие от сплетен рты, не сжигают за собой мосты, им бы поговорить о постороннем,
Подобрать бы нужный синоним и в минуту любую, презрев душу святую, гулять напропалую
И кутить, о родной вотчине на краткое время забыть, а жить для себя, стеная и скорбя,
Пока скрипит подошва у края письменного стола не лишить себя удовольствия от письма,
Голь на выдумку мудра! Холопы праздной мысли редко задумываются о мирской жизни,
Им бы преодолеть все изгибы проказницы-судьбы и до заповедной звезды без потерь дойти,
А там пусть другие рабы строят заповедный храм, пришлое горе унесёт быстротекущее время, 
Оно, как бушующее море,  с ветром споря, под порывами ветра не прогибается,
Его день со штиля начинается! Чтобы душу от греха спасти, предстоит отказаться от мести,
Зажав нательный крест в горсти, уносить ноги от грядущей катастрофы, сохранив вопреки 
Судьбе и року, а также воле гороскопа преданность богу! Жизнь не скаковая лошадь,
А ты – не дойная корова для семьи, ты, как и все далёк от совершенства,
Нет в душе яркого подтекста для эстетства, её дело – сторона, её манит путеводная звезда!
Куда же падает она? Падение удручает, разум страдает, а душа святость всякий раз воспевает,
Без жертв, усилий и лишений нет тех ярких мгновений, когда ты становишься на больные колени
И пытаешься сбросить с шеи железный ошейник  былого греха,
А судьба вновь выворачивает наизнанку тебе потроха, твоя ноша тяжела!
Склонив голову в смирении, ждёшь от бога приглашения вступить в новые отношения
С забвением и унижением, хотя им незачем вновь окунаться в повседневный тлен
Семейных проблем, а зачем? Не полюбивши долга, нельзя его исполнять прилежно и долго!
Чувство любопытства, как и бесстыдства, высекают искру из уст лингвиста, не без ехидства 
Срываются с языка матерные слова, звучит старый гимн, он, как затухающий Гольфстрим,
Не верит слезам людским, мы не ведаем, что творим, молчим, когда надо говорить,
Или подвиг во имя Отечества совершить! Ум одинаков у всех: у умников и дураков,
Мир – не нов, разумом и страстью движет яркая любовь! Ты её долго ждёшь,
Найдёшь – чувство сбережёшь, отвергая враньё и ложь, не слушаешь галдёж толпы,
Как не суди, как не ряди, впереди не видно ни зги! Мир не становится белей
Вспаханных полей, боль остаётся в душах людей до скончания дней!
От любви моей до любви твоей рукой подать, но не достать,
Даже если на колени встать, с неба звёзды не достать!
Всё есть в человеке, отныне и вовеки всё для человека:
И леса, и поля и реки, они похожи на лепестки одного цветка,
По которым ползают букашки с раннего утра, ты читаешь по бумажке
Написанный текст, смотришь окрест и видишь отблеск знакомых мест!
Меняется мир вокруг, инородцы продают урюк, всем каюк в неурочный час,
Жизнь даёт нам шанс, но мы – рабы, в меру глупы, нам недоступны иные миры,
Трудно прыгнуть выше головы, безумству храбрых поём мы славу,
Пьём вино, как отраву, если на халяву, тискаем бабу, если она нам по нраву,
Но рождённый ползать – летать не может, для него день прожит и хорошо,
Летать высоко и ходить голышом, набросив на голову капюшон – не запретишь,
Тот, кто рождён был у моря, тот полюбил навсегда бушующее море, оно разное везде,
Кому уже жизнь невмоготу, тому легче склониться к греху, чем противостоять ему,
Но ты перевернись на другой бок, чтоб судьба и рок сказали тебе между строк,
 Что только ты – кузнец собственной судьбы! Надолбы на пути надо пройти,
Не споткнувшись об горбы, они стоят, как сказочные монстры посреди стези,
Собирают огрехи толпы, и не чувствуют своей вины, время стало намного страшней,
Оно бежит намного быстрей, чем привольный степной ручей! Жизнь спешит
Для себя новые миры открыть, мы же медлим, бежать впереди паровоза не хотим,
Грешим и память о грехах храним, в тот миг исчезает фантазия, ей нужна эвтаназия,
Творческой жизни не хватает разнообразия, разум расшалился, потом извинился
За поступки свои, скрылся в сумрачной тени, там коротает ночи и дни! Ему не всё под силу,
Свои знания разум унесёт в глубокую могилу, пребывая в состоянии безумия.
Требует отдыха и отвлечения от проблем мирского бытия! Всё - тлен! Всё - суета!
Прогнившая корма никому не нужна задарма, в душе догорает едва тлеющая свеча,
Ветер не трепещет дырявые паруса, иногда, уставшие без сна глаза, пугает тьма!
Вкусив яблоко с древа познания, ты далёк от понимания основ людской архитектуры,
Истина скрывается на самой верхотуре строящегося храма, а упрямая дама-судьба 
Запускает в небо сизокрылого голубя, его окропляют грубые капли промозглого дождя,
Догорают в печи сухие дрова, кружится седая голова, она собой гордится, хотя муки и страдания
Преодолевают годы и расстояния, застыв в ожидании всеобщего признания, могут содрогнуться,
До земли прогнуться, но не смогут сойти с проторённой тропы, даже щебет пролетающей птицы
Вернуть назад былые воспоминания, горечь познания меняет структуру души, в тиши,
Во мраке заточенья к творческой личности приходит вдохновенье! Листьев шелестение,
Склонив голову в смирение, любой обормот до известных степеней дойдёт,
Наш народ любит тварей бессловесных, грех – не беда, были бы хлеб и вода,
А молва ваятелю не нужна, как бы ни была она хороша! С  неба катится звезда,
Без труда не вытащишь рыбку из пруда, перед тобой огромное безвестное пространство,
Старомодным выглядит его убранство, мысль улетела далеко,
Она пытается найти хотя бы кого, кто будет с ней заодно
Отстаивать мыслей торжество! Хвастовство расползлось,
Поджало хвост, здесь издавна так повелось, что каждый гость
Не сует собственный нос в чужие дела, даль светла, душа выгорела дотла,
Молодость отцвела, даль застила кромешная мгла, а у тебя ни кола, ни двора,
А ночь темна и холодна! Мысль возвращает сознание в прошлое,
Разнузданное и пошлое, наглое и дотошное, он делает всё возможное,
Чтоб злые языки не испортили ни одной написанной строки, всё врут календари,
Ржавчина разъедает плоть изнутри, дома новы, предрассудки стары, таинственные чары
Опу2тали залётную мысль, осуждать её не торопись, смог над городом завис, держись
За скользкий карниз, внизу глубокий обрыв! Призыв небес разбудил жестокую месть,
Попраны совесть и честь, зачем было в петлю лезть и приближать творческую смерть?
Ах! Боже мой! Нами движет страх со слезами на очах, чины людьми даются,
Люди могут обмануться, к счастью прикоснуться во сне, оказавшись в райской стороне,
Но проснувшись на коне, могут оказаться на осле! Уж колит зло пресечь,
Да скверные книги сжечь на пороге таверны, можно продолжить собственную речь,
Словами можно только женщину увлечь, а толпу завлекать талантливому мужику ни к чему!
Прочие пороки уберут с проторённой дороги бурные потоки дождевых вод, чтоб, не дай бог,
Никто из них не смог встрять в наш давнишний разговор о предназначении естества,
Ваш покорный  раб и слуга изворачивается, как змея, воет ветер, заметает дороги пурга,
Ты осуждён поспешно, теперь идёшь во тьме кромешной и страдаешь неутешно
Не потому, что жил грешно, любил женщин и пил вино! Нет, если бы грешник жил, как аскет,
Он бы посетил Тибет, но вернулся оттуда бы без модных штиблет!
Якшаясь с теми, кому далеко за пятьдесят, тупеет твой задумчивый взгляд,
Хотя глаза по-прежнему горят, как у льва, но голова седа, как полынь-трава,
Душу заела нужда, ни кола, ни двора, нищете не видно ни конца, ни края,
Душа больная рот не закрывает, она на всю округу вещает, чаще всего вопрошает:
«Почему небо в дыму? Почему здесь нет веры никому?»
Когда же в тебе проснётся рыцарь мечты? Чувство жизни и смерти
Теряешь ты из-за земной круговерти, впереди забвения – обманчивый звук,
Ты – ходячий труп, нет ни счастья, ни новых мук, но ты рубишь сук, на котором сидишь
И на всю округу трубишь, что не удалась твоя жизнь, она потеряла всякий смысл!
В душу горе запало, внутри свечи горит вполнакала, радости не осталось ней,
А мрак всё темней и темней, толпы зрячих людей сопровождает пожилой фарисеи,
Он поучает толпу быть всегда на виду, но к утру его пыл иссяк, отбился от стаи старый вожак!
Знать, он – дурак, ему трудно понять, что и, как и почему хмурое небо в сером дыму?
Пришлось понять и ему нехитрую и дерзкую истину:
Воистину мои мысли были подчинены инстинкту,
Они плели интригу, как тонкую паутинку в тайном поединке дум и страстей,
Отгородившись стеной на широкой булыжной мостовой от приличных людей!
Жизнь гонит их взашей под шелест камышей, оставляя боль в душе истерзанной своей,
Москва, спалённая пожаром, сполна была французам отдана  почти с кондачка,
Легче игра роль дурака, чем поднимать свою мысль на перистые облака,
Как и оторвать голову от листка белоснежной бумаги, быть рыцарем пера и шпаги нелегко,
До бога далеко, но хочется жить хорошо, много и получать буквально всё, но даром!
От рока тянет перегаром, любая радость может закончиться житейским скандалом,
На шару исправить жизнь не удалось, вот и пришлось принять нехитрую истину,
Прильнув глазами к открытому настежь окну: жить по уму не каждому дано,
Но ты должен всё равно не жить грешно! Одиночество вызывает озабоченность,
Оно, как в горле торчащая кость, вызывает телесную и душевную боль,
Изволь жить, как совесть и честь велит, изменяя быт под цокот кавалерийских копыт!
Ты рыдаешь навзрыд, душа болит и сердце плачет, так или иначе что-то получаешь в придачу
Ко всему, внимания не заслуживающему! Нехитрую истину нельзя воспринимать, как мистику,
И быть у неё в плену, ты бежишь по тракту каменистому, протираешь вспотевшую лысину,
Смотришь на проходящую женщину, она неоднократно венчана и живёт в избе бревенчатой,
Если бы не бывальщина из мрака бытия восставшая, ты бы жил и дальше так,
Как повелевает Зодиак!  Владей самим собой, дружи с поникшей долу головой,
Несомненно, всё горе вскоре кончится, будто в море айсберг с едва заметным контуром!
Несчастье вызывает слёзы, плоть меняет позы, но не может изменить тот благоприятный миг,
Когда обрывается нить, соединяющая душу и плоть, от реки отходит старенький теплоход,
Народ буром прёт, выпятив вперед огромный живот, его грехам потерян счёт!
Что такое не везёт и как с ним бороться? Как бы на новое зло не напороться?
Остаётся одно: залечь на дно и молиться небесным богам, а потом ступать пор весенним лугам,
Дав волю страстям и словам, вылезая из кожи, чтобы понравиться редким прохожим,
Закусив удила, вытерев пот с высокого чела, презрев скуку, позволить мыслям ходить по кругу.
Впитывая в себя все науки, и трудиться, не опуская долу руки!
Авось и ты встретишь любовь в тиши, в деревенской глуши
Услышишь, как страсть попытается твоё нутро разворошить,
Авось. Время жизни незаметно пролетит, перестанет трястись кадык!
Мы верим в бога, не только потому, что он спросит с грешников строго,
Почему их жизнь была мгновенна и убога, так привык жить человек,
Время ускоряет жизни бег, а грех разрастается, смысл жизни теряется
В потёмках бытия, я для себя – не судья! Душа тянется к переменам,
Пытаясь вырвать из плена обетов, нет ответов на все вопросы ума,
Только проблески тусклого света освещают старые бревенчатые дома!
Кромешная тьма сводит с ума, дом, как тюрьма, за спиною дырявая сума!
Ни души, ни тела, плоть давно уже повзрослела, но смогла избавиться от куража,
Высокая идея, как зола под порывами ветра рассеялась по безлюдной степи,
Тропы замели пыль и пески, сердце зажато в железные тиски, Господи, помилуй и сохрани,
Неисповедимы Твои пути! Где же мне найти усладу? Какие слова положить на писчую бумагу,
Прикрыв шальную браваду тенью миража, или же рубануть с плеча,
Пусть катится долу чужая судьба, твоя тоже никому не нужна!
На исходе пределы наших сил, кто-то смог что-то от былой мощи утаить,
И достойно свой путь завершить, а кто-то был поглощён повседневной работой так,
Будто он – простак, которому нельзя оборачиваться назад! Ты вновь странствуешь налегке,
Вертишься на одном каблуке, зажав нательный крест в руке, впереди, ни вблизи, ни вдали
Не видно ни зги! Скрипят стоптанные каблуки, голенища в грязи, как не суди, как не ряди
Высший суд – суд совести! Твой голос  глух и нем, ты решил отрешиться от всех проблем,
А зачем? Всё – суета, всё – тлен! Тебе один хрен, где, когда и с кем, но зачем?
Запах старого тряпья и сельского кизяка сопровождали ветхого мужика почти всегда,
Истина кажется смрадной, как жизнь за дверью парадной зимой, тропа, поросшая крапивой,
Простёрлась перед тобой, из ревности да из чести тебя охраняет нательный крестик,
Выпьешь грамм двести и тебе доступны все дороги и пути! Чавкая по грязи,
Ты даже в порыве страсти продолжаешь дальше ползти, обходя рытвины на пути,
Но критерий пустоты собственной души не замечаешь ты! Тебе кранты, близок конец любви,
Тухнут придорожные фонари, а внутри души море вранья и лжи, кричи – не кричи,
Звони – не звони во все колокола, изгоняя зло с обветшалого двора! Близоруко взглянув вперёд,
Как рок берёт твою судьбу в оборот, какой ему прок бороться за ограничение всех свобод? 
Развод – предохранительный клапан супружеского котла, искры летят из-под женского каблука,
Голь на выдумку мудра, только у смертного одра на ум приходят великие слова
Безвестного автора: «Достигнуть света зари можно  только тропою ночи, горько сознавать,
Что ты воочию чувствуешь себя конченной сволочью, хотя тебя знатоки лестью потчуют,
Но не создают душевный уют! Дни забвения грядут, и ты не сможешь от грязи отмыться,
 Жало возраста в самое сердце вонзится, этот тиран способен на обман, напускает туман на глаза,
Душу разъедает тоска, до греха рукой подать, райские врата мешают грешнику с коленей встать!
Только наследственный культурный пласт не даст заживо безграмотным пасть,
Совести транзит промчится мимо воображаемых и мечтой сооружаемых пирамид,
Свет грядущего глаза затмит на миг иль два, ты – слеп, и глуха твоя судьба,
Жизнь не находит певца, который по воле Творца постоянно твердит,
Что стремится праведно жить, подлинное – молчаливо, наносное – речисто,
Не хочу быть пессимистом, уж лучше прослыть тигром, чтобы потом,
Когда грянет гром и начнётся ливень за окном, ты не затерялся в желании своём
Преобразить детский сон в огромный чистый сверкающий водоём, от него веет теплом!
Учение сходно с оконным стеклом, ты видишь истину через него,
Но и оно отделяет от истины грешное естество! Малая толика слов из словаря,
Как вырванная страница из старого календаря, твоя судьба, будто доля звонаря,
Которому в час молитвы отойти в сторону нельзя, вот и звонят колокола на всю округу,
Слабеющие руки в холод и в стужу сжимают бечеву, дабы радовать пьяную братву,
Склонную к греху!  Страсть в душе кипит и превращается в не скудеющий родник,
Дыши, старик, а то могут кислород тебе перекрыть, ты издашь предсмертный крик,
Дернишь себя за огромный кадык, снимешь с головы парик и побежишь напрямик
К массивным вратам зловещего Ада, обходя все преграды на трудном пути!
Что же там маячит впереди? Жажда покоя убивает стоя даже сказочного героя,
Душа жаждет покоя, он слушает шум морского прибоя и видит розовую мечту перед собою!
За этим не следует ничего, грядущее, как сделанное детьми бабло!  Самое худшее
Находит своё развитие в минувших днях, тогда жизнь была прожита в путах и цепях,
Был шанс не впасть в транс, любовь дарит тебе аванс исполнить старинный романс
О препонах нежной и страстной любви, когда люди-дикари милые внутри, но грубые снаружи
В холод, зной и стужу могут страсть обезоружить, что хуже стезя с годами становится уже!
Слышен топот взбунтовавшихся чувств, я тоже иногда лечусь от многих безумств,
Верчусь, как белка в колесе, хожу босиком по холодной росе, читаю молитвы наизусть,
Дабы приструнить свою тоску и грусть хотя бы на пять или десять минут! Отстающих не ждут,
Свистит кнут над головой, ты – не герой чужого романа, кто из нас не без изъяна!
Утро туманное, думы полупьяные крутятся в голове, как спицы в колесе скрипучей телеги,
В голове нет стратегии, твои коллеги натянули на себя железные доспехи,
Дабы скрыть своих преступлений следы или спрятаться от гнуса им мошкары
Посреди вековой тайги! Голос страсти огрубел в бою, но песню любви пою,
Голос восторженно-немой  - он - не мой, чужой, удивляет разум сочной красотой!
Ты поглощён тайной той, что спряталась в темноте мирской глубоко в душе,
Она пытается доказать року и судьбе, что жизнь продолжается даже во сне!
Впереди ни зги, ни тропки, на столе бутылка водки, вместо стопки гранёный стакан,
Он по сравнению с неё – великан! Стресс исчез, темнеет вдалеке тёмно-зелёный лес,
 С неба катится долу путеводная звезда, она исчезает для взгляда, как срамная борозда 
Между стройных женских ног, грани бесстыдства потеряны, они исчезли без предупреждения,
У тебя грехов немерено, взгляд робко дрогнул, ты тихо охнул и спину до земли прогнул,
Тихо и скромно в последний раз чихнул, едва не сдохнул, но промозглый ветер в грудь подул,
И ты вновь заживо восстал из темноты! Теперь воздух вдыхаю наново, уезжаю в Иваново,
Чтобы жить на расстоянии от краешка отчей земли, где мои лучшие годы прошли,
В глуши во мраке заточения, наполненные творческим вдохновением!

г. Ржищев
2 ноября 2021г.
9:37