Сын

   В январе была свадьба. А в конце апреля, в очередную годовщину Чернобыльской трагедии, родился сын Алексей. Был он крошечным, щёчек почти не было, зато глаза были большие, сине-серые. Лёшик был прекрасным спокойным ребёнком: положишь — лежит, посадишь — сидит. Рано не будил, просыпался и ждал молча, когда я подойду. Плакал редко, кушал всё. Я была так рада, что он у меня есть! Папа тоже был очень рад, ведь появился повод встретиться с друзьями, похвалиться, что он теперь «папа», ну и устроить посиделки. Ребёнком он не занимался, подходил к нему редко. Мне Юра ничем не помогал, он не считал хлопоты по дому работой. Однажды он произнёс фразу по поводу, что я немного поправилась: «Ничего! Скоро похудеет. Она у меня муху в поле загоняет!» Это он сказал моей маме. Тогда, наверное, мама и начала понимать, что в этом доме мне совсем не сладко живётся. Мной не командовал только ленивый. То свекровь, то муж, то его старший брат постоянно мне напоминали, что они меня «голу-босу в дом взяли»… Поэтому я должна «шевелиться да управляться». Никто, никогда и ничем мне не помогал. Я готовила, стирала (руками, машинки стиральной не было), убирала, ходила в магазины. Со мной всегда был сын. Без него нельзя было уходить. Его нельзя было оставлять, не смотря на то, что свекровь всегда была дома. Помимо огорода на участке, ещё была дача и два огорода от Юриной работы. Все выходные дни мы работали там.

   Был случай, нужно было побелить дустом внутри курник. Что такое дуст? Очень неприятное, вонючее вещество, которым травят куриных блох. Курник был с низким потолком, свекровь бы туда пройти не смогла, она была очень плотного телосложения. Юра с братом не захотели лезть. Отправили меня, не смотря на послеродовые осложнения и боли. Я, конечно же, всё сделала. Но запах дуста не отмывался от тела ничем и никак. Подошло время кормить грудного ребёнка, а он плачет и не ест. Тогда у меня пропало молоко, я сильно заболела. Женщины, имеющие детей, знают, что это такое. Хотя мне и вызвали врача, но малыш находился со мной всё время моей болезни. Я лежала с огромной температурой, но кормила и купала своего сына сама. Пришлось перевести его на искусственное вскармливание.
Однажды свекровь проговорилась, отвечая на вопрос о жене старшего сына: «Она работала на птицефабрике. Ой, она каждый день нам такие вкусные запеканки готовила! Внучке три года было, когда она ушла. Приехала её мать и забрала. Да ещё сказала, что мы из её дочери рабыню сделали! Ой ли?» Я представила себе, как молодая женщина приходит с работы (не из офиса! а с птичника!), само-собой, через магазин, потом готовит на всю семью, потом стирает, убирает, с дочкой занимается, тут ещё муж выпивающий… Конечно, рабыня! Рабыня в семье «кубаноидов». Слышала я здесь это слово, часто его применяют к таким людям, которые сами ничего делать не хотят, а работу всю на ближнего перекладывают, да ещё себя благодетелями называют. В таких семьях молодые женщины, практически, бесправные. Не устраивает такая жизнь? Иди и живи там, откуда пришла, только теперь с детьми. Никогда при, скажем, разводе, «кубаноид» не оставит жильё жене и детям. Как я умудрилась вляпаться именно в такую семью?

   Когда сыну исполнился год, я уговорила мужа уйти на квартиру. Думала, спасу семью… Мужа научу приносить в дом радость… И, собственно, самого радоваться, приходя в чистый и уютный дом… Не получилось. Свекровь до конца своих дней будет вмешиваться в нашу жизнь. Супруг, погостив у мамы, будет приходить злой, орать, командовать… Я стану его бояться. Сын тоже.

   Лёшик быстро рос и правильно развивался. Он был очень спокойный и любознательный. Рано научился читать, считать. Всегда мне помогал по дому, такой умничка! Сын всегда меня только радовал. В детском саду его хвалили, он был любимчиком у воспитателей.

   Зато муж становился всё злее, всё его во мне не устраивало. Как-то, я в сердцах ему сказала, что пожалела его, такого противного и некрасивого, вышла за него замуж, родила сына! Сказала, что я по сравнению с ним принцесса, которая досталась злому чудовищу. В ответ он только посмеялся: «Ты? Красивая? Да ты себя в зеркале видела?» Т.е., я не была для него красивой! И, как выяснилось, любимой тоже не была.

   И вот тут надо было бы закончить словами: «Они развелись и жили долго и счастливо!» Но, нет. К сожалению, нет… Убив мою самооценку, супруг, потерявший к тому времени работу, всё чаще ходил к матери, всё чаще приходил домой злой, а иногда, вообще, не приходил… Его перестало интересовать чем мы с сыном занимаемся, чем питаемся… Фразой, которой он часто стал меня будить утром, стала: «Покормите меня, мне работать надо идти!» Он ел. И шёл. Вот только куда?
Даже когда он устроился учеником в автомастерскую (в 28 лет!), денег мы особо не видели. Питались плохо. Хорошо, хоть сын кушал в садике.

   Супруг дома появлялся всё реже, помимо работы, умудрялся ещё и гулять с другими женщинами (причём такими, что с ними страшно было бы рядом сидеть, не то, что в постель лечь). Мама мне всё говорила: «Потерпи, дочь. Он перебеситься.» И я терпела и ждала.

   А какую жизнь при этом видел сын? Алёша знал только маму. Папу он не любил и боялся. Помню, как, доваривая обед, глянула на часы: через десять минут закроется на обед магазин, а хлеба нет. Прошу мужа, который был в это время дома, сходить за хлебом. «А ты о чём раньше думала? Почему не сходила?» Говорю ему: «Хорошо, присмотри за ребёнком и суп помешивай, я скоро…» «Ты что? С ума сошла? Я должен всё это делать?» В итоге, я быстро собралась, прикрутила огонь на плите, чтобы не выкипало и побежала. Двор был очень длинный, пока я добралась до середины, услышала позади крик… Я, торопилась. Вот-вот закроется магазин. Но не обернуться я не могла… Была поздняя осень, мелкие лужицы покрылись тонкой корочкой льда. Прямо по этим лужицам босыми маленькими ножками бежал мой сын и кричал: «Не оставляй меня с ним, мама! Я его боюсь!»
Я подбежала к нему, схватила на руки и вернулась домой. Муж, даже не заметив отсутствия сына, сидел у стола, крутя в руках ложку и глядя телевизор. «Ну, наконец! Обед сегодня будет?» — услышала я, внося сына в комнату. Обтерев Лёшику замёрзшие ножки, одела его потеплее и взяла с собой. В магазин мы опоздали, но продавец, строгая угрюмая женщина, всё же, разрешила нам войти и продала булку хлеба. Лёшик так забавно её поблагодарил, что она улыбнулась. Мы пришли домой, сели за стол… «Тебя ребёнок боится» — тихо сказала я. Муж молча доел обед, встал из-за стола, оделся и ушёл. Рядом со мной остался мой маленький сын, он собирал грязную посуду и носил её в кухню. Мой маленький любимый помощник…

   Я ещё долго буду бороться за эту мою семью. Сколько будет слёз, уговоров, уходов из дома… Я буду бороться, не смотря на его пренебрежение мной, не смотря на его измены и открытое издевательство… Я долго буду стараться… Пока не прекращу всё в одночасье… Всё изменится за один день, за одну минуту… Когда он поймёт, что стал никому не нужен, что его никто не любит, что он презираем мной, что он даже для своих детей НИКТО…

   А Лёшик будет хорошо учиться, займётся дзюдо, плаванием. Станет чемпионом города по борьбе. Он закончит школу без троек, хорошо сдаст экзамены. Потом, подав документы в четыре Ростовских университета, во все будет принят, но выберет один. Закончив учёбу, получит диплом. Придя с армии будет работать и заботиться обо мне и своей младшей сестре.

   А тогда…
   Решила я с сыном съездить к маме в гости в станицу. Была зима, довольно холодно, на улицах снег лежал сугробами. До автобусной остановки далековато, поэтому, одев потеплее малыша и усадив его в санки, отправилась в путь. Дверь квартиры я закрыла на ключ. На столе оставила записку: «Уехали к маме с ночёвкой, вернёмся утром». Сотовых телефонов тогда ещё не было, да и домашние были не у всех. Идти было тяжело, я устала. Добравшись до остановки, села на лавку. Городской транспорт тогда редко ходил по расписанию, то задерживался, а то и вовсе сходил с линии из-за поломок. Мы с Лёшиком уже начинали замерзать, когда я услышала от выходящей из городского автобуса женщины, что очередной автобус нужного мне направления сломался и рейса не будет.

   Недалеко от остановки жила моя подруга, кума моего мужа Марина. Я решила зайти к ней погреться. Подойдя к подъезду, мы с сыном отряхнули обувь от снега, зашли и поднялись на третий этаж. Дверь открыла Марина и с радостью впустила нас. Она готовила пирог. Мы сели пить чай, занятые разговором. Подруга жила со своим сыном, тогда ему было лет семь-восемь. Пока мы пекли пирог, мальчишки играли в комнате. Когда Марина пошла звать их к чаю, обнаружила обоих купающимися в ванной.
   — Всё, кума! Вы остаётесь с ночёвкой у нас! Ребёнок твой накупался. А после ванны по такому холоду через весь город тащить его на санках, это значит, простудить пацана. Утром встанете, позавтракаете и поедете.
Я согласилась. Куда ж было деваться? Муж знает, что нас дома нет, что мы поехали к бабушке. А завтра я ему расскажу, как получилось.
Полночи мы с подругой проговорили, да и было о чём. Я старалась не жаловаться на свою жизнь, на свекровь, на поведение супруга. Обычно… не жаловалась… Но в этот раз разговор, как-то сам завязался: Марина, хоть и была кумой Юры (мой муж крестил ее сына до нашего знакомства), но она стала и моей подругой. Поэтому её всё интересовало и тревожило поведение кума. Дело в том, что для всех друзей и знакомых Юра был хорошим, простым, понятливым, добрым парнем. И я не спорю, может быть для них он таким и был. Но вот семья и дом у него всегда были на последнем месте. Он был добр и участлив к чужим людям, но не к тем, которых должен был любить, уважать и беречь в первую очередь…

   Проснулась я рано. Решив не ехать в станицу, а вернуться домой, собрала сына, попрощалась с подругой и мы отправились. Утро было теплее предыдущего вечера, чуть подтаял снежок, кое-где стали появляться небольшие лужицы. По дороге я завезла сына в детский сад, а сама направилась домой.

   Зайдя в открытую квартиру, я почувствовала какое-то непонятное напряжение тишины… Так тихо, как будто охотник, спрятавшийся в укрытии, задержал дыхание перед тем, как выстрелить в свою, ещё не почувствовавшую опасность, добычу…
   — Где ты была?! — как гром раздался голос мужа из дальней комнаты. Такой голос не предвещал ничего хорошего. Я прошла, увидела его, сидящим на нашем сложенном диване. Он был одет так же, как и вчера, когда уходил «по делам». Да и квартира выглядела так же, как я её накануне оставила.
   — Я оставила тебе записку.
   — Какую ещё записку?!!! Я тебя всю ночь искал! Я тут всех на уши поднял!!! Я думал, что с пацаном что-то случилось! — он орал так, что закладывало уши, — Прихожу вечером домой, а тут темно и никого нет! Я всю ночь бегал в поисках! Замёрз!
   — А зачем ты бегал? И зачем ты искал? Здесь же написано, что поехали к бабушке…

   Лицо его было искажено гневом. Было понятно, что просто так этот крик не перейдёт в разговор, и всё это действо не закончиться спокойно…
   — Что мне до твой записки?! Где ты была? — он поднялся с дивана и подошёл ко мне.
   — Я хотела уехать к маме. Но автобуса не было. Мы замёрзли, пошли к Марине. Там мальчишки разыгрались и залезли в ванную. Чтобы не застудить Лёшика, я решила остаться у кумы до утра. А утром я сразу пошла домой.
   — Где ребёнок??? — уже просто орал мне в ухо муж.
   — Лёша в садике. Не кричи пожалуйста.

   Увидев близко разъяренное лицо супруга, я отпрянула назад.
   — Юр, а ты сам-то где был? Диван не разобран. Одежда на тебе та, что вчера одевал. Ты когда домой пришёл?

   Я увидела, как он на мгновение отвёл граза, моргнул и отступил. Я уже давно знала, что это признак его вранья… Он не был дома. Он зашёл чуть раньше меня. Он даже не успел увидеть на столе записку. Он никого не искал этой ночью… Его тупо здесь не было до утра… И вот это его волнение, переживание… это всё игра!
Он был очень зол, он сам себя распалил до того, что просто успокоиться не мог… Я сделала ещё шаг назад и сказала:
   — Если ты хоть пальцем сейчас меня тронешь, я заберу сына и уйду…
   — Ага! Попробуй! Я ещё выясню где ты была и с кем? — с этими словами он замахнулся и ударил меня по лицу. Я никогда ни с кем не дралась, считала, что всё можно выяснить, спокойно поговорив. Тем более, что я могла сделать против разъярённого мужчины? … Мужчины? Нет. Это был бешеный зверь!
Я покидала в сумку вещи для себя и сына, оделась и молча пошла к двери.
   — Уйдёшь, больше сюда не вернёшься! — зло предупредил муж. Я, лишь на мгновение остановилась и, не ответив, решительно шагнула за порог. Забрав сына из садика, я села в автобус и уехала в станицу.

   Было сложно. Я работала в городе. Утром надо было очень постараться уехать автобусом в город: салон так забивался людьми, что не все могли войти и многие оставались ждать следующего. С ребёнком это сделать было ещё сложнее. Иногда я оставалась ночевать у подруг или у брата вместе с малышом. Так мы прожили больше месяца. Муж несколько раз приходил ко мне на работу, скандалил, оскорблял, требовал вернуться «по -хорошему»… Однажды пришёл и стал уговаривать, чуть ли не плакать, говорить, что «понял, что мы с сыном ему очень дороги, когда потерял»…
Приближался Новый год. Я сшила Лёшику костюм медвежонка. Он так мило выглядел в нём! В детском саду дети готовили танец маленьких медвежат, в котором участвовал и мой сын. Нужно было вести его на ёлку, а предыдущие сутки у меня были рабочими и никак не получалось во-время доставить ребёнка. В этот момент снова появился Юра, рассказал, что нашу квартиру хотели ограбить, собрали вещи и продукты в наши же сумки… Но он, как раз пришёл домой и спугнул воров.
   — Ну прости уже меня! Я переживал! Я перегнул палку!
   — Юра… Сначала надо думать, потом решать делать или нет… Ты должен это понимать. Я не хочу больше переживать такие моменты… Я не хочу жить с человеком, которого боюсь… Которого боится мой сын. Он должен любить отца, а не бояться… Сколько можно тебя прощать? Когда ты захочешь нормально, спокойно жить, когда тебе надоест гулять от жены, когда тебе захочется поиграть или позаниматься с сыном, тогда приходи, поговорим, обсудим…
   — Тома, я всё понял. Я думал, когда остался один… Я понял, что теряю самое дорогое в жизни…

   Он обещал отвести Лёшу в садик на праздник, купил ёлку и нарядил её для сына дома, накупил всяких продуктов, деликатесов, сладостей… Ребёнок растаял… Он пожалел папу…

   К Новому году мы вновь помирились. В преддверии этого праздника всегда хочется верить во что-то хорошее, светлое и счастливое…

   «Собака на сене» — сама не ест и другому не даст. Вот и муж мой оказался таким: сам никого не любил, ни о ком особо не заботился, и отпустить не хотел, уйти не позволял… Так и жили, ругались да мирились… Бытовуха, безденежье, недопонимание в семье, враньё и измены супруга полностью потушили во мне и без того угасающие чувства к мужу… Я занялась детьми, мне было важно, чтобы они не выросли такими, как их отец.

   В возрасте 13—14 лет сын вдруг стал падать в обмороки. Это было страшно. Он не успевал сказать, что ему плохо. Он не знал в какой именно момент это может произойти. У него просто подкашивались ноги и он падал без сознания. Это могло произойти где угодно: в школе, дома, на тренировке, на автобусной остановке… Мы отправились к врачу. Я настояла на том, что пойду с ним. Уже подошла наша очередь заходить в кабинет, как вдруг, секунду назад разговаривающий со мной, Лёша рухнул как подкошенный, сильно ударившись головой о дверь, а потом о бетонный пол. Врач поликлиники, к которому мы пришли, отказался оказать ему помощь. Была вызвана «скорая», которая доставила нас в городскую больницу. Сына положили с ВСД (вегето- сосудистая дистония). Через месяц его выписали, падений больше не было. Спорт он оставил. В школе сильно отстал. Мальчик он был, далеко, не глупый, поэтому быстро догнал, изучив пропущенное дома. Проблема возникла только одна: он не понял, никак не мог усвоить одну тему по алгебре. Не давались ему эти задачи! Близилась контрольная работа по этой теме, Лёше было важно решить её правильно. Я открыла учебник… Как много времени прошло со школы! Да и училась я на тройки…
   — Сын, дай задачник и листик с ручкой!
Прочитав материал, записала данные задачи… Подумала… и решила. Сверила с ответом — правильно! Ещё… ещё… Потом вместе с сыном. Одна, вторая… третья… Лёша уже устал и нервничал…
   — Мам, я не понимаю… Не понимаю…
   — Сынок, смотри… — я плохой педагог, — просто смотри, как я делаю…
Четвёртая… двадцатая… пятидесятая…
   — Мам, я устал…
   — Сынок, ещё пару задачек решим…
Сотая…

   — По контрольной пять! Спасибо, мам! Спасибо, что заставила решить столько задач! Похожие были в заданиях.

   А я подумаю, какой молодец!
Алёша после университета отслужит в армии и вернётся домой. Будет работать инженером- программистом, о чём с детства мечтал. Он не оставит меня, когда я потеряю работоспособность и будет, в отличии от моего супруга, полностью меня обеспечивать.
Хочется, чтобы он скорее встретил свою «половинку» и был счастлив! Он достоин этого!