Библейская теодицея толкование на книгу Иова

Содержание

Введение. Загадка книги Иова 4
Глава I: Был человек в земле Уц – от земного счастья к страданию 25
Глава II: Новое испытание Иова. Семь дней и ночей молчания скорбящего 53
Глава III: «Открыл Иов уста свои…»: Вопль страждущего праведника 63
Главы IV-V: Первая речь Елифаза: Бог справедлив и гнев Его низвергается только на нечестивых – человек не страдает без причины, а   потому страждущий должен смиренно принять наказание Божие 76
Главы VI-VII:  На весах Иова: ответ страждущего праведника Елифазу 101
Глава VIII: Речь традиционалиста Вилдада: «спроси у прежних родов…» 114
Главы IX-X: Ответ Иова Вилдаду: «Как оправдается человек пред Богом?» 121
Глава XI: Первая речь Софара: «Можешь ли ты исследованием найти Бога?» 135
Главы XII-XIV: Первый ответ Иова Софару: «…я к Вседержителю хотел бы говорить и желал бы состязаться с Богом… Для чего скрываешь лицо Твое и считаешь меня врагом Тебе?» 144
Глава XV: Вторая речь Елифаза: «Станет ли мудрый отвечать знанием пустым?..» 169
Главы XVI-XVII: Ответ Иова на вторую речь Елифаза: «И ныне вот на небесах Свидетель мой, и Заступник мой в вышних!» 178
Глава XVIII: Вторая речь Вилдада: «О ты, раздирающий душу твою в гневе твоем!..» 189
Глава XIX: Второй ответ Иова Вилдаду: «А я знаю, Искупитель мой жив...» 195
Глава XX: Вторая речь Софара: «Размышления мои побуждают меня отвечать...» 202
Глава XXI: Ответ Иова на вторую речь Софара: «Часто ли угасает светильник у беззаконных?..» 212
Глава XXII: Третья речь Елифаза: «Разве может человек доставлять пользу Богу?..» 221
Главы XXIII - XXIV: Ответ Иова на третью речь Елифаза: «О, если бы я знал, где найти Его...» 228
Глава XXV: Третья речь Вилдада: «И как человеку быть правым перед Богом?..» 244
Главы XXVI - XXVII: Ответ Иова на третью речь Вилдада: «Доколе не умру, не уступлю непорочности моей» 248
Главы XXVIII: Возвышенная речь Иова о Премудрости Божией: «Где премудрость обретается?» 261
Главы XXIX-XXXI: Исповедь Иова: «Я взываю к Тебе, и Ты не внимаешь мне…» 279
Главы XXXII-XXXVII: Речь Елиуя: «Не может быть у Бога неправда или у Вседержителя неправосудие…» 294
Главы XXXVIII-XLI: Иов пред лицом Бога – чудо Богоявления 326
Глава XLII: Оправдание и победа святого Иова 372






















Введение. Загадка книги Иова

Господи, что это за книга и какие уроки!
Что за книга это Священное Писание,
какое чудо и какая сила данные с нею человеку!
Точное изваяние мира и человека
и характеров человеческих, и названо все
и указано на веки веков.
И сколько тайн разрешенных и откровенных:
восстанавливает Бог снова Иова…
Ф.М. Достоевский

Сегодня пришел к нам вселенский подвижник,
ежегодно нас посещающий.
Пришел к нам дивный и Ангелам равночестный борец,
потерпевший много ударов от диавола
и много раз засвидетельствованный от Бога;
испытавший много зол от диавола
и восприявший много венцов от зрителей-Ангелов;
много бичуемый от врага и в качестве великого венценосца
явленный от Бога всей вселенной…
Итак, кто может по достоинству восхвалить такого победителя?
Кто осмелится сплести венки, достойные его доблестей?
Кто решится пуститься в беспредельное море похвал?..
Его подвиги превышают всякую человеческую мудрость;
для его побед нигде не найдется достаточно венков.
Необходим ангельский язык для того, чтобы краями,
так сказать, пальцев коснувшись этой сокровищницы мира,
одним этим наполнить всю Церковь.
Ведь если мы только прикоснемся к этому сосуду
 – Иову – и немного его пошевелим,
тотчас наполнится Церковь благоуха¬ниями мира.
Святитель Иоанн Златоуст

                С шестнадцати лет книга Иова потрясла мою душу и увлекла меня вековечными проблемами человеческого духа – вопросами о добре и зле, о справедливости и страданиях, а сам страждущий праведник Иов стал моим вечным спутником, собеседником и наставником. Находясь в самой трагической ситуации – потеряв все и пережив крушение всех надежд, Иов внес в свое мученическое богословствование и многоскорбное молитвословие пламенность пророка, искренность мученика, грусть философа, прозорливость мудреца и вдохновенность поэта. Во всем древнем мире не было такого молитвенника, философа и поэта, который настолько всесторонне и сильно, как Иов, ощутил бы величественную и страшную драму  человека – самого трагического существа во всех мирах, сталкивающегося со всеми невиданными ужасами жизни и смерти, всем своим умом, потрясенного грандиозной загадочностью Божьего мира, и сердцем, обливающегося кровью, мучающегося над всеми вековечными проблемами – самой страшной и неизъяснимой мукой, какой мучились Соломон, апостол Павел, Блаженный Августин, Шекспир, Мильтон, Лермонтов и Достоевский, самым страстным и неисцелимым мучением, возвышающим душу человека – возносящим его к Богу, ибо в сердцевине всех тайн пребывает Сам Бог, от Которого струятся бесконечные тайны, пронизывающие все во вселенной. В средоточии духовной жизни Иова была любовь к Богу и стремление к правде Его – в этом была его мука и величие, ибо сталкиваясь с загадкой страданий – особенно с загадкой безвинного страдания праведников и детей, совестливый, мыслящий и верующий человек начинает мучиться над проблемой теодицеи – он хочет любить Бога и верить в благость Творца и премудрость Его промышления о мире и каждом создании, но глаза его застилают слезы и сердце его переполняется горечью и обидой, он мучается, как Иов, над «проклятыми вопросами» и становится отчаянным богоборцем, которого по слову Достоевского «Бог мучит». Русский религиозный мыслитель Н.А. Бердяев, размышляя о теодицее, писал «Люди серьезные и глубокие, задумывающееся над смыслом жизни и ищущие истину, делаются иногда атеистами, но потому, что морально не могут разрешить проблему теодицеи, не могут примириться с теизмом. Подавляющий факт необъятного зла и неисчислимых страданий миpa – единственное серьезное возражение против веры в Бога. Против Бога восставали не только люди утерявшие духовность. Но и люди с чуткой совестью иногда восставали против Бога во имя добра, во имя жажды справедливости. Всемогущий, всеблагий, всеведущий Бог не мог сотворить такого злого и полного страданиями миpa. Несправедливо, безнравственно, хотелось бы сказать, безбожно сотворить такой мир, как наш, и обречь человека слабого, лишенного знания, на горе и неизбывное страдание. Человек, не лишенный сострадания и элементарного чувства справедливости, не согласился бы сотворить такой мир. Правда, говорят нам, что совершенное творение Божие, в котором все было «добро зело», было искажено свободой человека. Но ведь роковым качеством свободы человека наделил Творец, который отлично знал, как человек злоупотребит своей свободой и к каким горестным результатам она приведет». Книга Иова – высочайший образец христианской теодицеи, антроподицеи и космодицеи, ведь праведник Иов, ввергнутый в глубочайшую и ужасающую бездну духовных скорбей, душевных мук и физических страданий, находит в себе силы прославить Бога как премудрого и всемогущего Творца, всевидящего и справедливого Промыслителя, бесконечно милостивого Избавителя от зла. Несчастный страдалец Иов воспевает премудрость Бога, славу и величие Его, оправдывает в мольбах и раздумиях своих религиозный смысл жизни и героически утверждает высшее назначение человека, в безутешном горе и неисцелимой печали, оставаясь человеком высоко духовным, философски мыслящим, возвышенно молящимся. В книге Иова религиозно оправдывается бытие Бога, человека и мира, оправдывается сама идея жизни и ее духовного смысла. В книге Иова человек раскрывается во всей своей многомерности и неисчерпаемой загадочности – через его сердце и ум, как сверкающие молнии, проносятся все самые страшные, мучительные и неизъяснимые вековечные вопросы, а сам Иов предстает одновременно как самый пламенный боголюбец и ревностный исповедник веры в единого Бога и Его высшую справедливость, и как самый отчаянный богоборец и бунтарь, предвосхищающий все бунты Фауста Гете и Манфреда Байрона, бунты Шелли, Лермонтова и Ницше, бунты, потрясенных страшной трагедией жизни и смерти, героев Достоевского – от подпольного человека до Ивана Карамазова, осознавшего, что страдание – это печальная атмосфера земного мира и причина отрицания Бога. Для подвижников и богословов Церкви Иов – святой страдалец, оставшийся верным Богу и в дни самых страшных мук, а для критически настроенных исследователей Библии он скептик и отчаянный богоборец, бунтующий против Бога и утративший веру в справедливость существующего миропорядка. Русский поэт и религиозный философ Александр Сопровский, опираясь с одной стороны на богословскую традицию Восточной Церкви и на Достоевского, прославивших смиренномудрие и долготерпение многострадального Иова, а с другой – на религиозных экзистенциалистов Кьеркегора и Льва Шестова обративших внимание на веру Иова, закаленную в огне отчаяния, на дерзкие и резкие речи праведника и его богословскую тяжбу с Богом, поразившую трех мудрецов – представителей философского рационализма своего времени, совершенно прав, утверждая, что нельзя разорвать живого мученика Иова надвое: на Иова долготерпеливого, смиренно переносящего всего скорби, выпавшие на его долю, и на Иова дерзающего, разбивающего в прах все отвлеченные утешения древних мудрецов. Личность Иова таинственна и многогранна, он – один из величайших подвижников, прошедших через все испытания веры, отчаянный философ, спорящий с Творцом, бунтующий против несправедливого миропорядка, отвергающий все доводы самонадеянных мудрецов, и он же – вдохновенный богомолец, в молитвах прославляющий Создателя, человек, чье сердце не может биться без веры в Бога. Для страждущего Иова теодицея – это не книжная проблема и не отвлеченная богословская задача, но вопрос жизни и смерти, ибо здесь решается вопрос о Боге и Его справедливости и любви, а Бог – это не абстрактная идея, а надмирная и свободная Личность, и для сердца Иова нет ничего дороже Бога и Его безмерной любви. Толкователи книги Иова говорили, что самая главная проблема, лежащая в основе этой священной книги – вопрос о том, как всеблагой Бог может допускать страдания невинных, почему на земле нет справедливости и откуда зло возникло в Божьем мире? Как можно оправдать Бога и верить в Его благость, премудрость и всемогущество, если весь мир лежит во зле, люди обречены на страдания, а нескончаемые ужасы обрушиваются не только на нечестивых и нераскаянных грешников, но и на праведников и ни в чем не повинных детей? Многие богословы считают книгу Иова одной из самых древних в Библии, но я не перестаю изумляться тому, что проблемы, мучавшие библейского страдальца, столь же остро стоят перед нашими современниками, а это означает, что книга Иова будет всегда современной, ведь все богословские и философские вопросы, стоящие в ее центре – это вечные вопросы. Многострадальный Иов пророчески предчувствовал и поэтически изрек, что его молитвенный плач и непрестанные воззвания к Богу как бы резцом железным начертаны на вечные времена и слова его не изгладятся из памяти человечества до скончания мира: «О, если бы записаны были слова мои! Если бы начертаны были они в книге  резцом железным… на вечное время на камне вырезаны были!» (Иов.19:23-24). Это предсказание Иова сбылось – книга Иова восхищала Гете, у которого в Фаусте есть небесный пролог, где Бог спорит с Мефистофелем и происходит завязка всей драмы, она изумляла Мильтона, Байрона и Державина, ее стихи поэтически перелагал Ломоносов, написав «Оду, выбранную из Иова», а А.С. Пушкин – величайший поэт России, утверждал, что в этой книге заключена «вся история человечества» и специально изучал древнееврейский язык, чтобы полностью перевести ее на русский язык. Известно, что английский историк и философ Томас Карлейль полагал, что ни в Библии, ни во всей мировой литературе нет ничего, что могло бы сравниться с книгой Иова по художественному достоинству, а французский писатель Виктор Гюго называл ее «величайшим произведением ума человеческого». Русский писатель Ф.М. Достоевский признавался, что читал книгу Иова с умилением и восторгом, восхищаясь глубиной ее мысли и красотой слога, еще более изумляясь изложенному в ее стихах Божественному Откровению, необъяснимому для ума, но понятному сердцу верующего человека. Книга Иова с ее проблемой теодицеи – вопрошанием о том, как всеблагой и всемогущий Бог мог попустить существование зла и страдания праведных и детей, видимый триумф злодеев и повсеместную несправедливость – это смыслообразующий центр романа «Братья Карамазовы», где Иван Карамазов отказывается принять мир Божий и мировую гармонию, купленную страшной ценой слезинки невинно убиенного ребенка. Литературный критик и религиозный мыслитель К. Мочульский писал: «Из всей Библии Достоевский больше всего любил Книгу Иова. Он сам был Иовом, спорящим о правде и правосудии. И Бог послал ему, как Иову, великое испытание веры. Никто так бесстрашно не боролся с Богом, как автор «Легенды о Великом Инквизиторе», никто с такой любовь не спрашивал Его о справедливости устройства мира, и никто наверное, так не любил Его».
                Книга Иова – одна из самых загадочных книг во всем Священном Писании, одно из самых возвышенных богословских произведений, столь же поэтически прекрасная и мистически сокровенная как Песнь Песней, столь же молитвенно вдохновенная как Псалтырь и философски премудрая как притчи Соломоновы, столь же таинственная и грозная как Апокалипсис и столь же близкая христианскому сердцу как и святое Евангелие. Среди священных писаний Библии – за исключением Апокалипсиса и Песни Песней – нет книги более таинственной и сложной для толкования, чем книга Иова – во все времена и эпохи она вызывала изумление у богословов, философов и поэтов, и даже святые отцы Церкви – великие подвижники и мудрецы, закаленные летами аскетической жизни и просвещенные благодатью Святого Духа, сетовали на трудность ее изъяснения, ибо каждый стих ее – сокровищница мудрости и тайна. По признанию Блаженного Иеронима, переводившего книгу Иова на латинский язык, постичь духовный смысл загадочных стихов ее невероятно сложная задача, а истолковать ее столь же трудно как удержать человеку в руках мурену – чем сильнее сдавливаешь ее, тем скорее она выскальзывает из рук, чем более напрягаешь все силы ума, тем скорее понимаешь, что содержание этой священной книги намного глубже, парадоксальней и возвышенней, чем можно это помыслить. По характеристике датского мыслителя и религиозного экзистенциалиста Серена Кьеркегора, размышлявшего о книге Иова в одном из своих самых известных произведений – «Страх и трепет», древний страдалец Иов – истинный «рыцарь веры», его сердце полно доверия Богу и любви к Нему, в его молитвах и неистовых речах истина выражается более ясно, вдохновенно и убедительно, чем у древнегреческих мудрецов – Сократа, Платона и Аристотеля, и чем у всех новейших философов Европы и остального мира. По тонкому замечанию иррационалиста Льва Шестова в речах библейского страстотерпца больше мудрости, чем во всех философских системах – от Платона и Аристотеля до Спинозы, Канта, Шеллинга и Гегеля, ибо вера Иова – высочайшая мудрость, она выстрадана сердцем, прошла через страшное горнило сомнений и отчаяния, а потому всякую философию надо взвешивать на весах Иова, дабы понять ее подлинную ценность – является ли она лишь ограниченной и преходящей мудростью мира сего или хранит в себе вековечную премудрость Божью. По суждению философа Н.А. Бердяева «книга Иова – одна из самых потрясающих книг Библии», а главная загадка – то, как она попала в канон священных книг, содержав в себе не только молитвенные гимны во славу Бога Вседержителя, благочестивые наставления и уроки терпения, любви и доверия к Богу, являясь самой блестящей дидактической книгой Библии, но вместе с тем – заключая в себе целую бурю богоборческих речей, обращенных к Богу и Его защитникам, ставя в эпицентр вопрос о теодицее – о том, как всемогущий и всеблагой Творец допускает миру лежать во зле, почему нет справедливости – праведники страдают, а нечестивцы наслаждаются жизнью, а земная жизнь полна скорбей и разочарований. Сюжет книги Иова прекрасно известен каждому христианину. В земле Уц, находящейся в Аравии, жил в древние времена богобоязненный и праведный человек по имени Иов, он был справедливым царем и великим мудрецом, исполненным благочестия и добродетелей, Господь одарил его всеми мыслимыми и немыслимыми дарами – большой семьей и богатством – у Иова было семь сыновей и три дочери, семь тысяч овец, три тысячи верблюдов, пятьсот пар волов,  пятьсот ослиц, а также много слуг и пастухов, с которыми он всегда был добр. Жил Иов счастливо и благочестиво, он молился Богу и приносил жертвы, давал людям мудрые советы и разрешал споры, исполняя роль судьи, опекал вдов и сирот, справедливо наказывал нечестивых и стал «знаменитее всех сынов Востока», благодаря своему богатству, мудрости и праведному сердцу. Но вот пришел дьявол, предстал пред Богом Вседержителем и усомнился в искренности благочестия Иова и бескорыстности его религиозности – нечистый дух заявил, что Иов праведен лишь до тех пор, пока Господь хранит его земное счастье, но стоит деснице Божьей оставить Иова и несчастьям обрушиться на этого праведника, как он не только не благословит, но и проклянет Бога своего и начнет богохульствовать. Не веря клеветническим речам сатаны – коварного духа лжи, всеведущий и всеправедный Бог попустил испытать Иова – от козней дьявола праведник лишается всего: имущества, детей и физического здоровья – савеяне захватили волов и ослиц, огонь небесный сжег овец и пастухов, халдеи угнали верблюдов, страшная буря разрушила дома, в которых жили сыны и дочери Иова, и умертвила их всех, а сам Иов был поражен проказой от подошвы ног до самого темени. Святитель Иоанн Златоуст утверждал, что цель книги Иова «состоит в том, чтобы научить терпению тех, которые впадают в искушения, хотя их благочестие всем известно; чтобы они не соблазнялись, но восклицали: Господь дал, Господь и взял; как угодно было Господу, так и сделалось; да будет имя Господне благословенно; и еще: наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь; и, наконец, чтобы они научились, как велика польза терпения, за которое они могут получить награду подобно Иову». Как рассказывается в Библии, Иов стойко претерпел все искушения, связанные не только с потерей имущества, гибелью детей и страшной болезнью – проказой, но и с оскорбительными и безжалостными речами, которые ему довелось услышать от самых дорогих и близких людей – от собственной жены и троих друзей, пришедших утешать его – Елифаза, Вилдада и Софара. Книга Иова учит нас мудрости смирения – древний страдалец со смирением принял все ниспосланные несчастья и житейские лишения, ибо драгоценный плод смирения – верность Богу до конца, венец мученика и спасение души, но кроме того Господь вернул и приумножил былое благополучие Иова, при чем не только имущество, но и семейное счастье – у Иова вновь рождаются дети и продлевается его долголетие – после прекращения страданий он прожил еще сорок лет. До момента спора с тремя мудрецами Иов безропотно приемлет свои страдания, произнося благочестивую молитву – «да будет имя Господне благословенно!» (Иов.;1:21) и затворяя уста свои безмолвием семь дней и ночей, но затем с уст Иова срываются неистовые речи – он проклинает свой день рождения и взывает к Богу с упреком – обвиняет Его в жестокосердии к творению рук Своих, зовет Вседержителя на суд и сетует на Богооставленность: «Я взываю к Тебе, и Ты не внимаешь мне, – стою, а Ты только смотришь на меня. Ты сделался жестоким ко мне, крепкою рукою враждуешь против меня» (Иов.;30:20–21). «Зачем Ты поставил меня противником Себе, так что я стал самому себе в тягость?» (Иов.;7:20). «Но я к Вседержителю хотел бы говорить и желал бы состязаться с Богом» (Иов.;13:3). Со всем  пламенем своего сердца страдалец Иов не только отстаивает свою непорочность и праведность, заявляя, что он ни в чем не согрешил против Бога и его страдания – это не кара за преступление и не следствие совершенных грехов, но и неустанно ищет правду Божию и Богообщения, резко и гневно полемизирует с тремя благочестивыми мудрецам мира сего, ибо для страждущего вопрос о смысле страданий – не теоретический богословский вопрос, а экзистенциальный вопрос жизни и смерти, спасения и погибели. Книга Иова – это драма экзистенциального выбора: жена советует Иову проклясть Бога и умереть в отчаянии, друзья советуют покаяться в несовершенных преступлениях и ждать милости Всевышнего, надеясь, что Господь отведет Свою карающую десницу и вернет страдальцу радость и счастье, но и то и другое – ложь, а благочестивый и бунтующий Иов – самый совестливый из всех людей, он не может лгать – он отказывается проклясть Бога и оклеветать Творца своего, и отказывается оклеветать себя самого – праведного человека, тем самым он – искуснейший подвижник в духовной брани, избегает изощренных козней дьявола и остается праведным в очах Божиих, ведь даже в своих богоборческих речах и горестных молитвах Иов не осквернил уста свои ложью, но во всех словах своих явил херувимскую теодицею и антроподицею – он оправдывает саму идею человека пред Богом и отказывается верить, что Вседержитель несправедлив и у Него нет правды, оправдывает Бога и возвещает о Его нравственном совершенстве. Завершается книга Иова Богоявлением, предваряемым речью загадочного юного пророка и мудреца Елиуя, после которой Бог из бури обращается к Иову и в притчах Своих развертывает пред ним венец Божественных тайн – неизъяснимых для нас и демонстрирующих, что человек не может судить Бога и во всех тонкостях и глубинах постичь дела Божественного Промысла о мире и о человеке, открывает страдальцу духовные истоки катастрофического состояния мира, рассказывает о страшной мощи Люцифера и пророчествует о победе над смертью и дьяволом и преисподней Христа Искупителя – Небесного Заступника. Как заметил протоиерей Александр Мень: «явившись Иову, Бог не снимает покрова с тайны. Он не дает новой, лучшей «теодицеи». Он лишь разворачивает перед человеком картины мироздания, которые указывают на беспредельную мощь и мудрость Сущего (Иов.38-41). Все Пути Творца направлены на конечное благо мира, сколь бы загадочными они не казались людям». «Новое знание о Промысле родилось у Иова из мистической встречи с Сущим. Она положила конец богооставленности; Иов обрел вновь близость к Господу-Заступнику. Он спорил и роптал, но до последней минуты не покидала его надежда, что Бог явит ему Свой Лик. И надежда его сбылась. В присутствии Бога все вопросы отпали сами собой. Выразить словами эту тайну не смог даже такой великий учитель веры, как автор Книги Иова. Книга осталась как бы недосказанной. Окончательный ответ будет дан в Откровении о победе над смертью, воскресении мертвых, приходе в мир Искупителя».  Заключительным аккордом этой величественной и страшной драмы является раскаяние Иова – пережив мистическую встречу с Богом, ощутив мощь Творца, познав Его любовь и премудрость, он отрекается от своих прежних слов и раскаивается в прахе и пепле, ибо Вседержитель оказался вершиной совершенства – самые возвышенные суждения Иова о Боге оказались бледной тенью живого Бога, и неисповедимые пути Господни – неизъяснимой тайной для ума человеческого, но самое главное, что Иов познал, что Бог есть Любовь, восходящая на Крест ради Своего творения, сходящая во Ад и побеждающая смерть, возносящаяся на небеса и отверзающая их для сынов и дочерей человеческих, по высшей правде Своей судящая мир и все народы земли. После раскаяния Иова, Господь обращает гнев Свой на его друзей – на трех мудрецов – Елифаза, Вилдада и Софара за то, что они не так верно говорили о Боге как страждущий Иов, не взмолились за страдальца и не утешили его, оклеветали праведника, приписав ему несовершенные грехи, и оклеветали Бога, приписав Всевышнему дела дьявольские, что является кощунством, и лишь жертвоприношение Иова, прообразующее искупительную жертву Христа, и его молитва за них умилостивляет Бога и умиротворяет святой и праведный гнев Его, возгоревшийся на недостойных и немилосердных богопочитателей, оскорбивших славу Вседержителя своими речами. В книге Федора Козырева «Искушение и победа святого Иова» есть очень глубокомысленное наблюдение: за весь богословский спор друзья Иова ни разу не воззвали к Богу и не обратились к Нему на Ты – их философствование не основано на молитве, они самонадеянно думают, что могут сами разрешить вековечные вопросы – своими человеческими силами, их Богопочитание основано на страхе, а не на любви, а благочестие – намного уступает праведности Иова, неустанно взывающего к небесам и всей душой жаждущего Богообщения.
                Книга Иова – самая трагическая книга Ветхого Завета, она рассказывает о величайшем и невинном страдальце, ее нельзя читать без мук и слез, ибо она содержит в себе такие душераздирающие страдания человеческие, такие неразрешимые этические и метафизические вопросы, такую изощренную дьявольскую психологию и демонологию, такие огнедышащие бездны дьяволиады, где испаряются все тщетные попытки постичь неизъяснимые Божьи тайны и исследовать мироустройство на принципах «чистого разума», где сгорает весь мотыльковый оптимизм Лейбница, учившего, что наш мир – самый лучший из всех возможных миров. Вдумчивый и рассудительный читатель книги Иова становится трагическим реалистом, он понимает, что наш земной мир не лучший из всех возможных миров, как думал оптимист Лейбниц, но этот мир и не худший из всех возможных миров, как настаивал Шопенгауэр, ибо отбросив ложь оптимизма и пессимизма, человек начинает видеть мир таким, каков он есть – самым удивительным и загадочным из всех миров, а самым загадочным существом, населяющим его, предстает сам человек с его падениями и взлетами, напряженной борьбой добра и зла, Бога и дьявола за его сердце, при этом человек есть свободная и самоопределяющаяся личность, сама избирающая свою вечную судьбу – быть с Богом или отвергнуть и проклясть Его. По проницательному умозаключению литовского религиозного мыслителя А. Мацейны весь сюжет книги Иова и ее главная идея сконцентрирована вокруг человека в его драматичных и экзистенциальных взаимоотношениях с Богом: «Человек – объект разговора Бога и сатаны; человек – объект споров Иова с друзьями; человек, наконец, объект ударов судьбы и страдания. Позволение, данное сатане Богом, испытать Иова раскрывает перед нами горестную драму человеческой природы, которую Достоевский выразил в словах, сказанных Дмитрием Карамазовым: «Бог с сатаной борются в сердце человека». Трансцендентные начала – добро и зло, созидание и разрушение – сходятся в природе человека, вступают в борьбу и либо одно, либо другое празднует свою победу. Личность Иова в этом отношении необычайно характерна, ибо в ней как раз и происходят эти трансцендентные схватки. Она действительно является тем полем, на котором Бог борется с сатаной. И это не редкий, исключительный случай. Это судьба каждого человека. Вся наша история, вся наша общественная жизнь, наконец, индивидуальная наша природа – сцена, на которой идет вечная (до конечного разрешения) и неизбежная борьба между Богом и сатаной. Драма Иова это драма человека». Книга Иова религиозна по форме и содержанию – Бог стоит в самом ее центре, ибо вопрос о человеке, его жизни и смерти, как и все вековечные метафизические вопросы, мучающие философов, неразрешимы без Бога – их можно постичь лишь в свете Божественного Откровения. Книга Иова – величайшее экзистенциальное произведение древнего мира, в ее стихах заложена вся религиозная философия верующих экзистенциалистов с их этической и метафизической проблематикой – вся мудрость Паскаля, Кьеркегора, Достоевского и Бердяева, она – возвестительница библейской экзистенциальной философии и высочайший образец библейского богословия. По своему содержанию и смыслу книга Иова – идейная и богословская книга, но ее необычайно древняя и глубокая метафизика и философия выражается в драматических диалогах, притчах и ярких художественных образах и символах. По своему жанру книга Иова является религиозной драмой с огромной внутренней силой, ее действующие лица – Иов и его друзья, напряженно спорящие о Боге, страданиях, грехе и справедливости, а когда они замолкают, то действующим лицом драмы становится Сам Бог. Книга Иова – одно из величайших произведений мировой литературы, книга, превосходящая все философские произведения – от диалогов Платона и Эннеад Плотина до поэм Мильтона и Байрона, философской лирики Лермонтова и произведений корифеев русского духовного ренессанса, она соединяет в себе орлиный полет богословской мудрости, напряженные философские размышления, неугасимое поэтическое вдохновение и пророческие прозрения, а кроме того, эта книга священна, ибо на ее страницах не только люди говорят о Боге, но и Бог обращается к сынам человеческим. Книга Иова – это литературный шедевр, произведение более глубокомысленное, сильное и прекрасное, чем превосходные античные трагедии Эсхила, Софокла и Еврипида.  В толковой Библии А.П. Лопухина книга Иова характеризуется как письменное произведение, которое «по содержанию является верхом религиозной рефлексии, а по форме – одним из величайших поэтических произведений всего мира, – совершеннейшей по плану и величественной по выполнению поэмой». Мое толкование книги Иова – это ее церковно-православное прочтение с опорой на Священное Писание и Священное Предание, на святоотеческую экзегетику, ибо ключ к пониманию Библии – благодать Святого Духа, а ее стяжали величайшие подвижники и мудрецы Церкви, ее непревзойденные молитвенники и богословы, но вместе с тем – это мой личный опыт религиозно-философского исследования книги Иова, я исследую ее загадочные стихи и изумляющий душу сюжет не теоретически и отвлеченно-богословски, как многие ее истолкователи, а экзистенциально, ведь с юных лет меня, равно как Данте, Лермонтова и Достоевского, мучили «проклятые вопросы», над которыми столь мученически, неистово и возвышенно бился Иов. Книга Иова, описывающая невыразимые духовные муки, душевную скорбь и тяжкие физические страдания древнего праведника, заключает в себе не только непревзойденную по поэтической красоте поэму, воплощенную в безупречной литературной форме, но и глубочайшую библейскую философию, многоскорбные и горестные раздумья величайшего древнего мудреца о теодицее – о том, почему всеблагой, премудрый и всемогущий Бог, безмерно любящий Свое творение – человека, допускает существование зла и страдания в мире. И ни в одном из философских писаний и богословских творений, ни в одном из литературных и поэтических произведений за всю историю мира, не поднимался «вечный вопрос» о теодицее с такой религиозной и философской глубиной, с таким пламенным, поэтическим и пророческим вдохновением, с такой духовной и молитвенной силой. К книге Иова за разгадкой тайны страдания – одной из самых трагических и глубочайших тайн бытия, обращались все гениальные умы и величайшие мыслители человечества – святитель Григорий Богослов и Августин Блаженный, преподобный Ефрем Сирин и святитель Иоанн Златоуст, Гете и Байрон, Ломоносов, Лермонтов, Достоевский, Бердяев и Вышеславцев. Библейское сказание о страдальце Иове очень древнее – известно, что он жил во времена до закона Моисеева, был праведным и хранил веру в единого и истинного Бога, живя среди язычников, а потому – из всех книг Ветхого Завета, акцентирующих внимание на идее богоизбранности Израиля, на его истории, нравах, вере и священнодействиях, именно книга Иова размыкает национальные границы, предвосхищая Новый Завет, а сам Иов  жалуется Богу не как иудей и взывает к Нему не от лица еврейского народа, а как человек. Из всех книг Библии именно у книги Иова – самый богатый, таинственный и изощренный язык – язык, вобравший в себя речевые обороты от времен Авраама и закона Моисеева до эпохи расцвета древнееврейской литературы и поэзии – Псалтыря и книг Соломоновых – книги Притчей, Песни Песней и книги Екклесиаста. Время написания книги Иова и личность ее создателя – одна из самых главных загадок для всех исследователей Библии и ее толкователей: священномученик Мефодий Олимпийский, Блаженный Иероним и преподобный Ефрем Сирин полагали, что автором книги Иова был законодатель и пророк Моисей, Ориген считал, что книга Иова – самая древняя из всех библейских книг и написана раньше Пятикнижия Моисеева, но более верным мне представляется суждение святителя Иоанна Златоуста и святителя Григория Богослова – книга Иова была написана в век царя Соломона, а ее творец – сам древнеиудейский венценосец, записавший древнее сказание о многострадальном праведнике, ибо сам экспрессивный и образный язык этой книги напоминает язык книге Притчей Соломоновых, Песни Песней и книги Екклесиаста, она полна размышлявший о премудрости Божией, о сотворении мира и назначении человека, о жизни и смерти, о преисподней и нашей загробной участи, о неисповедимых путях Божиих, о личной ответственности человека пред Вседержителем, о чем повествуют и книги великих пророков Ветхого Завета.
                Загадочность книги Иова, ее драматичный сюжет и высокая поэтичность слога столь же привлекает внимание множества исследователей – богословов, философов и поэтов, как и ее глубокое богословское содержание – библейская метафизика, выраженная в образах и символах. Вопрос о смысле книги Иова и ее идейно-богословском содержании – краеугольный вопрос для всех экзегетов, оно невероятно таинственно и многогранно. С амвона храмов раздаются проповеди священников, где говорится, что книга Иова – это нравственно-назидательная и дидактическая книга, повествующая о многострадальном Иове, о его испытаниях, нерушимой надежде на милость Божию, непоколебимости в вере и победе в духовной брани, но эта версия прочтения и истолкования книги Иова оставляет в тени ее богоборческие мотивы, совершенно не обращая внимание на стремление Иова состязаться с Богом и его неистовые речи о том, что земля отдана в руки нечестивых, а небеса молчат в ответ на мольбы скорбящих. Книга Иова – это напряженная драма, она описывает духовную борьбу, происходящую в сердце Иова и его мученический поиск Бога и Его правды, наставляет нас не только смиряться и терпеть, но и быть неустрашимыми и дерзновенными в своей вере и в искании Божественной Истины, возвещает, что земное счастье мимолетно и надо быть сострадательным к несчастным, ибо в мире, лежащем во зле более всех страдают праведники, а страдание – это не всегда наказание за грехи, но и испытание веры, сам Иов – не покоряется судьбе, а бунтует, он выступает как волюнтарист и бунтарь, сетующий на то, что вселенная словно оставлена Богом Вседержителем и отказывается оправдывать зло – и здесь глубочайшая мудрость Иова – нельзя оправдать зло никакими благими целями, ибо зло противно Богу, и более того – всякое оправдание зла есть кощунственная дьяволодицея, делающая невозможной теодицею и антроподицею. Существует версия, что цель книги Иова – убедить всех сомневающихся в существовании Бога, Его благости и промыслительной опеке Им всего сотворенного, а пройдя сквозь мученическое испытание веры Иов научился видеть любовь Божию сквозь слезы и взошел на более высокую ступень духовного совершенства и Богопознания – научился Авраамову доверию премудрой и святой воле Всевышнего, но и здесь или обходятся молчанием богоборческие речи и мольбы Иова, или осуждается его бунт, но вызов Иова небесам и его богословский спор с тремя мудрецами и было мученическим стоянием за правду и борьбой за доверие к Богу и веру в Его любовь и справедливость, ибо святой богоборец Иов готов пасть ниц пред Создателем и воздать хвалу Его  могуществу и мудрости только если Бог благ, милостив и справедлив. Если бы Бог не был справедлив, то Он не был бы и свят, а значит – Он не был бы Богом и не заслуживал бы почитания. Личность Иова таинственна и многогранна, он – один из величайших подвижников, прошедших через все испытания веры, отчаянный философ, спорящий с Творцом, бунтующий против несправедливого миропорядка, отвергающий все доводы самонадеянных мудрецов, и он же – вдохновенный богомолец, в молитвах прославляющий Создателя, человек, чье сердце не может биться без веры в Бога. Богобоязненность Иова не есть примирение со злом, а его грозные речи – не хула на Бога, но отстаивание Его правды. Иов – человек с чуткой совестью, мудрец с обнаженным сердцем и обостренным чувством справедливости, а потому его религиозная вера – это глубоко личное и интимное отношение с Богом. Многострадальный Иов – верующий вольнодумец и благочестивый бунтарь, острее всех остальных богоборцев поставивший вопрос о милосердии и справедливости Бога, он – неудержимый молитвенник, чья душа мучительно пережила разлуку с Богом – муку Богооставленности, и не может жить без Бога, рвется к надзвездным небесам, отвергая жалкие утешения мудрецов мира сего, мученически взывая к Богу и дерзновенно требуя Божьего ответа на все «проклятые вопросы», пронзившие его сердце и потрясшие ум. Святое богоборчество Иова и его религиозное дерзновение оправдано в очах Господних, ибо душа этого праведника более всего возлюбила Бога – он не мог жить без Бога и горел неугасимой любовью к Творцу своему, но вся мука его заключалась в том, что он ощущал муку Богооставленности и мучительно переживал молчание Бога и безответность небес в ответ на любовь Иова и его горестные мольбы. Русский православный экзегет девятнадцатого века А.М. Бухарев проницательно писал, что религиозная драма Иова – это драма любви к Богу: «в речах Иова всегда говорила любовь, но любовь не прославляющая, а недоумевающая и жалующаяся на Возлюбленного Ему же Самому»; «дерзновенный запрос пламенной любви к Возлюбленному о вражде Его и торжествующая уверенность ее самой в себе – пред Вседержителем». Богоборческие речи Иова и воистину «шекспировский накал» их страстности порой настолько смущали «благочестивых» иудейских экзегетов, что сама фигура страдальца Иова стала рассматриваться ими весьма противоречиво – в Иове видят то великого праведника и богомольца, то тайного грешника и непримиримого богоборца. Примечательно, что знаменитый иудейский законоучитель Гамалиил Старший, бывший учителем апостола Павла, велел замуровать арамейский перевод книги Иова в стену, а известный талмудист Иоханан сказал по поводу богоборческих речей Иова: «Если бы такое не стояло в Библии, не следовало бы этого говорить». Как заметил богослов и экзегет П.Ю. Малков, исследовавший святоотеческие толкования книги Иова «самое удивительное и печальное заключается в том, что подобные мнения встречались не только в иудейской, но даже и в христианской среде. Правда, такого рода суждения принадлежат не Святым Отцам. Их высказывал осужденный Церковью как еретик известный древний экзегет Феодор Мопсуэстийский (ок. 350–428). Вместе с тем, следует иметь в виду, что до соборного осуждения Феодора его толкования считались – прежде всего в антиохийской богословской и экзегетической традиции – весьма авторитетными. В своем «Толковании на книгу Иова» (от этого сочинения сохранилось лишь несколько небольших фрагментов) Феодор Мопсуэстийский следующим образом характеризует речения ветхозаветного страдальца: «О самых начальных словах, которые писатель влагает в уста Иова (Иов.;3), какой человек, верно смотрящий на все или здраво обо всем рассуждающий, может думать или утверждать, что слова эти приличны мужу праведному? ...Кто подумает, что это прилично мужу, который проводил жизнь с такою мудростью, был так добродетелен и богобоязненен?». Древний несторианский толкователь книги Иова Ишодад Мервский (IX в.), цитируя Феодора Мопсуэстийского, также передает нам что, по убеждению Феодора, неизвестный нам по имени автор этой библейской книги многие вещи в ней «поэтически изобрел для себя. Он включил множество суждений от имени Иова, его друзей и Самого Бога, которые им не свойственны и кажутся маловероятными». В результате как этих, так и многих иных негативных суждений о содержании книги Иова – например, утверждения о языческой ориентированности ее автора – Феодор Мопсуэстийский вообще отказывает ей в богодухновенности». Древний еретик Федор Мопсуэстийский – учитель Нестория, из ложного благочестия полагал, что книга Иова – не священное писание, но обычное литературное произведение, а ее автор – тщеславный вольнодумец, приписывавший Иову богоборческие речи, совершенно неподходящие для добродетельного и богобоязненного человека. На пятом Вселенском Соборе святая Церковь, опираясь на слова апостола Павла о том, что все Священное Писание боговдохновенно, выступила в защиту книги Иова, провозгласив, что ее богословское и нравственное содержание безукоризненно, а мнение  Феодора Мопсуэстийского о том, что книга Иова есть обычное литературное сочинение – это еретическое заблуждение, неприемлемое для христианского миросозерцания. Для древних экзегетов Церкви было очевидно, что все отвергающие боговдохновенность книги Иова не могут именоваться христианами, ибо они высмеивают Священное Писание как нечто выдуманное человеческим разумом, не признают апостольское свидетельство о священном характере всех библейских книг, не понимают ни духовного смысла загадочных стихов книги Иова, ни их нравственного, догматического и пророческого значения.
                Для православного христианина книга Иова – это боговдохновенное писание, входящее в священный канон книг Ветхого Завета, а ключ к истолкованию Библии – это благодать Святого Духа, данная Церкви, поэтому для верного понимания священных текстов, содержащих много загадочного и превосходящего рассудок человеческий, надо опираться на церковную экзегетику и святоотеческое толкование, ибо верующим во Христа надлежит уяснять слова Священного Писания духовно – так как их истолковали отцы и учителя Церкви в своих творениях. Священное Писание дано Церкви, оно хранится, проповедуется и истолковывается Церковью и понимать библейские тексты, цитирующиеся в богословских произведениях, звучащие в храмах во время богослужений и в церковных проповедях надлежит в русле святоотеческой традиции – в согласии со Священным Преданием Церкви – ее литургическими текстами, духовным опытом ее подвижников и аскетов, сквозь призму ее святоотеческой мудрости, иначе человек неизбежно впадет в догматические заблуждения и нравственные согрешения, ведь и ересиархи пытались обосновать свои лжеучения библейскими цитатами и многочисленными ссылками на Священное Писание. Книга Иова – одна из самых загадочных и сложных для толкования книг Библии, нам надо научиться ее понимать не только на литературоведческом, научно-историческом и философском уровне, но на духовном уровне, а это возможно только через опору на святоотеческое богословие и верность Священному Преданию Церкви, ведь только святые отцы ее могут наставить нас какие библейские стихи понимать буквально и исторически, а где толковать их аллегорически и типологически (прообразовательно). С древних времен в церковной экзегетике выделяются разные и взаимодополняющие методы толкования Священного Писания: буквально-исторический, аллегорически-нравственный и типологический. Ученейшие библеисты и исследователи патристики связывают методы церковной экзегетики с двумя богословскими школами, существовавшими в древней Церкви: с Антиохийской школой был связан буквально-исторический метод, позволявший увидеть в Библии не собрание аллегорий и притч, а священную историю, и не дающий злоупотреблять аллегориями как Филон Александрийский и Ориген, а с Александрийской школой аллегорический метод – желание проникнуть в сокровенный и духовный смысл стихов Священного Писания. По характеристике выдающегося русского ученого-патролога начала двадцатого столетья С.Л. Епифановича – профессора Киевской Духовной академии и «инока в миру», как его называли современники, александрийцы были глубокими мистиками и созерцательными натурами, стремящимися постичь таинственный смысл Священного Писания, ищущими в библейском тексте иносказания и символически значения, возвышающегося над буквальным прочтением, среди них были – Климент Александрийский, Ориген, Дидим Слепец и Кирилл Александрийский, а антиохийцы – людьми трезвого рассудка, ищущими точных богословских формулировок, видевшие в Библии реальную историю и буквально толковавшие ее сюжеты, в их числе были – священномученик Лукиан Самосатский, святитель Василий Великий, святитель Иоанн Златоуст и блаженный Феодорит Кирский. Но многие стихи Библии нельзя понимать буквально – в Псалтыре, Песни Песней, книге Притчей Соломоновых и Апокалипсисе есть много символических образов, для постижения которых нужен аллегорический метод истолкования, дабы за внешней буквой увидеть духовный смысл и понять Священное Писание возвышенно. Но в то же время святитель Иоанн Златоуст, будучи не только вдохновенным проповедником Церкви, но и мудрым экзегетом, рассудительно говорил, что Священное Писание – это источник вероучения и нравственного назидания, таинственная книга Божественной Истины, послание Бога из вечности к каждому человеку и всему миру, подчеркивал, что Библия есть не только собрание символов и притч, но и духовная история мира. Библейские события – это реальная история, но эти события имеют не только исторический, но и пророческий и мистический смысл. Защищая библейский реализм от крайнего буквализма и аллегоризма, святитель Иоанн Златоуст говорил, что в исторических событиях надо видеть духовный смысл, а в толковании Священного Писания проникать глубже буквы и слов, восходя к типологическому толкованию. В типологическом толковании сходятся и примиряются два метода – буквально-исторический и нравственно-аллегорический, в реальных библейских событиях и героях Ветхого Завета прозреваются пророческие прообразы событий Нового Завета, а весь Ветхий Завет рассматривается как симфония пророчеств о Христе Богочеловеке. Благочестивый и вдумчивый толкователь Библии находит в книгах Ветхого Завета особые «типы» – прообразы, эскизы и наброски грядущих событий новозаветной истории – тех исторических событий, что свершатся с пришествием Иисуса Христа в мир. Ветхий Завет пророчествует о Новом Завете, а в Новом Завете исполняются все пророчества: Исаак, несущий на себя дрова для всесожжения, есть образ Христа, несущего Крест на Голгофу, неопалимая купина – прообраз Пресвятой Богородицы, расцветший жезл Аарона – прообраз Креста, переход через Чермное море символизирует таинство крещения, а манна небесная – Евхаристию. Священное Писание – это книга христологическая, ибо в центре двух Заветов – чудесная Личность Христа Богочеловека, а вместе с тем Библия есть книга пророческая и мессианская, ведь библейские пророки, проповедники и мудрецы, слагающие притчи, порицавшее порок, хвалившие благочестие и возносившие молитвы к Богу, говорили образно и метафорично, чтобы через символы мы могли воспринять сокровенный смысл Священного Писания. По слову святителя Илария Пиктавийского в исторических свершениях и действующих лицах Ветхого Завета содержатся пророческие предуказания на явление в мир Христа и учреждение Им Новозаветной Церкви: «все содержание, заключенное в книгах Священного Писания, возвещает словами, выражает делами и подтверждает примерами пришествие Господа нашего Иисуса Христа, Который, будучи послан Отцом, родился человеком от Девы через Духа. Ведь Он во всякое время на протяжении сего века (в ходе ветхозаветной истории) истинными и совершенными прообразами» пророчески являет «как в зеркале», посредством «различных людей, вещей и времен... образ Своего пришествия, пророческого служения, страсти, воскресения», а также «нашего союза» со Христом в Его Церкви». Рассудительный святитель Григорий Богослов писал, что при толковании Священного Писания надо не толковать все буквально, что характерно для грубых умов буквалистов, но и не предаваться безудержным умозрениям и парениям ума аллегористов, дабы не извратись смысл библейских слов – не подменить идею Божию человеческим измышлением.
                По мудрому суждению Олимпиодора Александрийского при изъяснении Слова Божиего надо быть христианином и избегать двух крайностей – не обращать все в аллегорию, как эллинские мудрецы, и не настаивать на одном буквально толковании, как иудейские экзегеты, но воздавать свое истории и умозрению – не отрицать историчность Библии и не отвергать таинственный смысл ее стихов, а в прочтении и постижении книги Иова – помнить, что это драматичная история реального праведника и мудреца, но сам Иов является и пророческим прообразом Христа Спасителя – величайшего безвинного страдальца, Единого Безгрешного. Книга Иова – это историческая книга, она рассказывает не нравственно-назидательную аллегорию, а историю реального человека – древнего праведника, жившего в землях Уц, но он же пророчески знаменует и символизирует собой и своими безвинными страданиями Иисуса Христа и Его крестную жертву. Трагедия ветхозаветного мученика Иова – это не только древняя притча о безвинном страдальце, не только религиозная драма между душой и Богом, но и символический прообраз крестных страданий Богочеловека Иисуса Христа, пророчество о Его мироискупительной жертве. В ветхозаветной фигуре скорбящего Иова Церковь видела прообраз распятого Иисуса Христа, жертвующего Собой ради искупления грехов мира и нашего спасения. Книга Иова есть предвосхищение Нового Завета, а сам Иов – провозвестник Иисуса Христа, пророчествующий о пришествии Слова Божиего – Оправдателя нашей жизни и Искупителя наших грехов, о чем свидетельствуют следующие строки: «А я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти узрю Бога. Я узрю Его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его. Истаивает сердце мое в груди моей» (Иов.19:25-27). В книгах Ветхого Завета много символизма и пророчеств – особенно пророчеств мессианского характера о пришествии Христа Мессии, о воплотившемся Боге Слове, Который искупит грехи рода человеческого и отверзнет каждому верующему в Него врата Царства Небесного. Книга Иова – это пророческая книга, а сам Иов не только древневосточный мудрец, богословствующий поэт и религиозный философ, но и ветхозаветный пророк, которому открылось величайшее знание – пророческое знание о тайне Боговоплощения. Все предсказания Иова об Искупителе грехов и Избавителе от зла сбылись – свершилась Голгофская Жертва Иисуса Христа, а пророчество о грядущем воскресении мертвых во плоти – это одна из догматических аксиом христианского символа веры. Святитель Амвросий Медиоланский говорил, что «никто не любил Христа больше, чем Иов», ибо в пророческом предвидении древний страдалец прозрел пришествие Христа Богочеловека, Который будет воплощенной Любовью и через Свои крестные муки спасет мир и многогрешное человечество. Чудесная и таинственная Личность Христа Спасителя – это евангельский ответ Бога на молитвенный плач и неистовые речи Иова – вне Христа и благовестия о Нем вся жизнь человека становится самой печальной повестью на свете, она лишается духовного смысла, а грандиозные тайна мироздания – тайна жизни и смерти, времени и вечности, добра и зла, греха и искупления раздавливают человека, но если он уверует во Христа и будет исповеднически и мученически предан Богу, то все горькие тайны мира станут сладостными во Христе и страшная тайна страданий претворится в тихую и умиротворяющую радость о Спасителе, разрешающем все «проклятые вопросы» и все неисцелимые мучения человеческого духа и сердца. Вся литургическая жизнь Православной Церкви и ее таинства, вся христианская этика и сотериология, мистика и догматика, эсхатология и иконография, весь духовно-аскетический опыт ее святых и вся Библия – все это обращается в экзальтированную романтическую поэзию и вдохновенную мечтательную философию – столь же эфемерную, сколь и возвышенную, если бы не существовало чудесной и Божественной Личности Иисуса Христа – исторического Иисуса из Назарета и Богочеловека, являющегося непреходящей святыней и высшей ценностью для каждого христианина. Книга Иова – это утешение отчаявшихся и назидание для надеющихся, она – наставник для всех тек, кто пребывает в жесточайшей духовной брани, ее загадочные стихи и драматичный сюжет мучает душу читателя «проклятыми вопросами», при ее чтении сердце охватывает ужас и трепет, но она же преумножает веру и апостольскую любовь ко Христу, пророчествует и благовествует о Спасителе, возвещая, что Христос – единственная возможная теодицея, антроподицея и космодицея, и только бросившись с рыданием и надеждой к ногам Богочеловека можно разрешить те вековечные метафизические и этические вопросы, что безжалостно терзают совесть и ум человека с древних времен.























Глава I: Был человек в земле Уц – от земного счастья к страданию

Вся книга Иова – это размышления над существованием человека.
А. Мацейна

Высокими качествами должны отличаться повествования о великих делах, и для блестящих историй святых нужен блестящий язык и такая же мысль, – мысль, искренне созерцающая Священные Писания, и язык, ясно толкующий божественные дела.
В особенности требует этого предлежащий нам пред¬мет, я разумею – страдания блаженный Иова, осиявшие всю поднебесную, как яркий образец терпения. Конечно, такая задача превы¬шает наши слабые силы, но я твердо уповаю, что благодать Божия даст нам слово не по достоинству говорящего, но по предстательству отцов.
Святитель Иоанн Златоуст

                Книга Иова начинается с прославления личности этого ветхозаветного праведника: «Был человек в земле Уц, имя его Иов; и был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен и удалялся от зла» (Иов.;1:1). События жизни Иова разворачивались в домоисеевы времена, а сам Иов – праведник, живший в стране Едома, эдомлянин – потомок грешника Исава, царь Идумеи – Иовав, живший во II тысячелетии  до рождества Христова. Святитель Иоанн Златоуст полагал, что Иов жил прежде Моисея в землях Уц – в Аравийской стране среди язычников с их испорченными нравами и многобожием, подобно предку своему – Исаву, они враждовали с Богом и были преданы греху, но Иов сиял среди них как утренняя звезда, горящая в неозаренном солнечным светом небе – он жил до пришествия в земной мир Божественного Солнца Правды – Иисуса Христа, жил среди язычников, но был праведен и благочестив, имел страх Божий и исповедовал веру в истинного Бога. Блаженный Феодорит Кирский утверждал, что род свой Иов вел от Исава, но в отличие от нечестивого предка своего он был боголюбцем и священником вне священнического рода, подобно Мелхиседеку из книги Бытия, и непрестанно приносил жертвы Богу за сыновей и дочерей своих. По слову святителя Иоанна Златоуста Иов – это светильник благочестия, сияющий во тьме языческой, ничто не могло затмить красоту его праведности и верности Богу, ибо во всей Аравии никто не был столь безукоризнен в вере и добродетели, как Иов, и именно в земле Аравийской хранятся останки его. Как свидетельствует паломница IV столетия Эгерия, побывавшая в Канеях – месте на границе Идумеи и Аравии, находящемся в восьми днях пути от Иерусалима, там возводилась церковь, под престолом которой была место погребения одного из величайших ветхозаветных праведников – могила Иова. По глубокомысленному суждению святителя Григория Великого, Иов – человек святой и достойный изумления, живя в землях Уц среди язычников он был хранителем Истины и Откровения, а его нравственное совершенство было настолько высоко, что он был добрым среди злых, праведным среди нечестивых, отвергнувших Творца и не имеющих истинного Богопознания. Святые отцы Церкви особенно акцентируют внимание на то, что ни происхождение от рода нечестивца Исава, ни внешнее социокультурное окружение и историческая эпоха – жизнь среди язычников до закона Моисеева и до пришествия Сына Божиего, не стали препятствием для праведности Иова и его благочестивой жизни, ведь каждый человек есть свободная и самоопределяющаяся личность – его миросозерцание, вера, внутренний мир и система ценностей определяются не происхождением, эпохой и окружающими людьми, а избранием его собственного духа и сердца, ибо вера есть не только дар Божий, но акт свободного доверия и любви человека к Богу. Вера есть великолепное и неизъяснимое чудо синергии – соединения двух воль – Божественной и человеческой, она – дар небес и была бы невозможной без благодати Божией, но в то же время вера предполагает подвиг человеческого духа и его усилие – Царство Небесное силой берется – силой духа и веры, силой любви и молитвы. Если человек верит в Бога и доверяет Богу, то сердце его рвется к небесам и раскрывается для Божественной благодати, как цветок тянется к небу и раскрывается навстречу солнцу, но сердце неверующего человека подобно цветку, который закрывается от прикосновения Божественной благодати и не хочет принять Бога. С первого стиха книга Иова ставит перед читателем вопрос: что такое человек, в чем его тайна и чем он отличается от иных существ, сотворенных Богом? На страницах Священного Писания тайна человека открывается Самим Богом – это означает что сам по себе – без Бога человек не смог бы осмыслить самого себя и разгадать тайну своего бытия, ибо он сотворен Богом и не мог бы существовать без Бога. В книге Бытия сказано, что Творец создал Адаму и Еву – мужчину и женщину по образу и подобию Своему, человек есть микротеос, образ и подобие Божие, он – существо духовное, обладающее умом и памятью, даром слова и умением любить, но самое главное, что он – свободная и самоопределяющаяся личность, обладающая творческими талантами, а его первообраз – Сам Господь. По тонкому богословскому рассуждению святого Григория Нисского нет ничего удивительного в том, что эллинские мудрецы именовали человека микрокосмом – образом и подобием вселенной, но истинное величие человека заключается в том, что он – образ и подобие Божие, между ним и всеми иными существами лежит неизмеримая пропасть, ибо он – свободная личность и его духовная жизнь не обусловлена законами внешнего мира. Всемогущий Бог сотворил человека свободным, ведь только свободная личность есть образ и подобие Божие, только свободное существо может верить и молиться, способно на творчество и любовь, но высочайший дар свободы налагает и величайшую нравственную ответственность – человек может использовать свою свободу как во зло, так и во благо, он может принять Бога и разделить с Ним радость бытия, а может отвергнуть Творца своего и предать проклятью таинственный, чудесный и дивный дар жизни. С древних времен философы обратили внимание на то, что человек есть загадочное существо, сочетающее в себе противоположности – он одновременно велик и ничтожен, обладает свободой воли и скован физическими законами природы и властными страстями и привычками, он существует в потоке времени и является смертным, но сердце его жаждет бессмертия и вечной жизни, а в душе идет нескончаемая борьба добра и зла. Существует тайна сердца, именуемая в святоотеческой литературе «книгой совести» – сердце есть та сокровенная скиния, где человек встречается с Богом и самоопределяется по отношению к Богу – отвечает верой, надеждой и любовью на зов Христа, стоящего у дверей сердца, как загадочный Странник из Апокалипсиса, или отвергает Спасителя и враждует с Ним. Вся внутренняя и внешняя жизнь отпечатлеется на сердце, а когда придет день Страшного Суда, то книга памяти сердечной раскроется как свиток и все тайное станет явным и человек будет судим по делам и намерениям сердца своего, о чем возвышенно писал преподобный Ефрем Сирин, пояснявший, что от всеведущего и всеправедного Бога Судии не ускользнет ни один помысел, ни одно намерением и ни один поступок. Сказано, что Иов был богобоязнен – он имел страх Божий, а иметь страх Божий – значит помнить о смерти, непрестанно молиться и держать ум свой на Страшному Суде, бояться оскорбить любимого Бога, трепетать пред Ним и любить Его. Страх Божий – это высокая христианская добродетель, именуемая в Священном Писании началом премудрости, духовное чувство предстояния пред всеведущим и вездесущим Богом в каждый момент бытия своего, сопряженное с благоговением и священным трепетом перед неизреченным величием беспредельно могущественного, премудрого и милосердного Бога, памятью о смерти и Страшном Суде, боязнью оскорбить Творца и навеки разлучиться с Ним, нарушить Его святую волю и погубить свою бессмертную душу, изменить возлюбленному Богу. В Священном Писании сказано о страхе Божием: «И если вы называете Отцем Того, Который нелицеприятно судит каждого по делам, то со страхом проводите время странствования вашего» (1 Петр. 1: 17). «Всех почитайте, братство любите, Бога бойтесь, царя чтите» (1 Петр. 2:17). «Итак мы, приемля царство непоколебимое, будем хранить благодать, которою будем служить благоугодно Богу, с благоговением и страхом,  потому что Бог наш есть огнь поядающий» (Евр. 12:28-29). «Итак, возлюбленные, имея такие обетования, очистим себя от всякой скверны плоти и духа, совершая святыню в страхе Божием» (2 Кор. 7:1). «Итак, возлюбленные мои, как вы всегда были послушны, не только в присутствии моем, но гораздо более ныне во время отсутствия моего, со страхом и трепетом совершайте свое спасение…» (Флп. 2:12). Святитель Игнатий Брянчанинов учил, что страх Божий – это неоценимый дар, испрашиваемый молитвой, желанный сердцам пророков, увенчивающий человека честью и славой Ангелов,  укрощающий страсти и научающий смирению, делающий богословов внимательными и осторожными в изучении Слова Божиего, отрезвляющий заблудших и вдохновляющий мучеников на их высокий подвиг. По наставлению святителя Феофана Затворника: «Если будешь призывать знание и взывать к разуму; если будешь искать его, как серебра, и отыскивать его, как сокровище, то уразумеешь страх Господень и найдешь познание о Боге» (Притч. 2, 3-5). Корень богоугодной жизни – страх Господень. Когда придет он, то, как творческая сила, все в тебе перестроит и воссоздаст в тебе прекрасный порядок - космос духовный. Как стяжать страх Божий? Он в тебе есть, только заглушен, воскреси его. Для этого дай голос разуму твоему и открой сердце твое для принятия внушений Истины. До сих пор разуму не давали слова, он был в рабстве и не смел говорить здравые речи; пусть теперь говорит. Он начнет речь о Божием вседержительстве, держащем тебя и могущем бросить в каждое мгновение; о Божием вездесущии и всеведении, все в тебе видящем и гневающемся на тебя за все худое в тебе; о Божием правосудии, готовом наказать тебя сейчас, но удерживаемом до времени милостью; о смерти, в каждое мгновение готовой схватить тебя и предать суду и воздаянию. Слушай и вводи сердце твое в чувство этих истин. Пробудишь чувство –  придет вместе с тем и страх Божий. Это заря жизни». Святитель Иоанн Златоуст говорил, что имеющий страх Божий – настоящий христианин, он вверяет себя в руки Бога Живого и становится бесстрашным как лев, ибо всякий любящий Господа больше жизни своей не страшится ни зверей, ни людей, ни скорбей и гонений, ни нищеты и пыток, ни смерти и преисподней. На возвышенном поэтическом языке преподобный Ефрем Сирин сложил дивный и прекрасный гимн во славу и в честь страха Божиего:

Страх Господень – кормчий души.
Страх Господень во всяком занятии подает благодать боящимся Господа.
Страх Господень – источник жизни.
Страх Господень просвещает душу.
Страх Господень истребляет лукавство.
Страх Господень умерщвляет всякое другое пожелание.
Страх Господень ослабляет страсти.
Боящийся Господа не преткнется, потому что ходит во свете заповедей Его.

                В Библии рассказывается, что Бог сотворил человека из праха земного – из материи, и вдохнул в него «дыхание жизни» из уст Божиих, поэтому человек – великая тайна, связующая небо и землю, он принадлежит не только материальному, но и духовному миру. По толкованию священника Даниила Сысоева греческое слово «антропос» – человек, означает устремленность ввысь, возвышенность, а сам человек есть тот, кто стремится к Богу и небесам, ибо он не может довольствоваться ни чем земным. Жизнь на земле полна суета – волнений, забот и беспокойства, она томит дух человека, который рвется на свободу и не может удовлетвориться ни чем суетным, бренным и преходящим, ибо жаждет вечного, тоскует о Боге и ощущает, что нет счастья на земле. Если мы прочтем книгу Бытия, то увидим, что слово «Адам» – имя первого человека, переводится как красная глина, красная земля – это символично и означает, что без Бога человек есть горсть праха земного, и, отступая от Бога, он утрачивает свое духовное достоинство и предает свою великую миссию, обессмысливая тем самым свое существование. С несравненной силой и мудростью изображая миссию человека, преподобный Максим Исповедник писал, что Адам должен был жить любовью к Богу и всем Его творениям, стать царем, пророком и священнослужителем, соединить весь космос с горними небесами, нося Рай в себе соделать всю вселенную Раем, жить святой жизнью Ангелов, являясь связующим звеном между чувственным и духовным бытием, а на вершине своего пути – беззаветно отдать всего себя Богу и достичь обожения, но в результате грехопадения человек оказался ниже своего призвания и не исполнил свое предназначение. Литовский религиозный мыслитель Антанас Мацейна был убежден, что все речи Иова – это вопрос о человеке и его бытии, о его страданиях и духовных исканиях, о том, что жизнь его как дуновение и он умрет – сойдет «в страну сени смертной», откуда нет возврата, о его надеждах и поисках Бога и Его правды, но самое важное это то, что книга Иова ставит вопрос: для чего Бог создал человека и что значит быть человеком? Святитель Иоанн Златоуст указывал на то, что самим образом своего благочестивого жития Иов дал ответ на вопрос что значит быть человеком и что такое человечность: «У языческих философов есть такое определение человека: «человек, говорят они, есть животное разумное, смертное». Так определяют философы. В Писании не найдешь подобного определения, но какое? «И был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен и удалялся от зла» (Иов.1:1). Если кто спросит тебя и потребует определить, что такое человек? – скажи ему: кто «непорочен, справедлив и богобоязнен и удалялся от зла», тот человек, а кто такими свойствами не свидетель¬ствуется, тот не человек. Если, например, у кого характер по природе добрый, но он сам по своей воле искажает его пороками, тот слышит от пророка: «сравнялся с несмысленными скотами и уподобился им» (Пс.48:13). «И был человек этот непорочен», безупречен. Не малая похвала! Вникни в смысл этих слов, и ты удивишься их значению. Одно дело обвинение, другое упрек. Обвинение касается тягчайших грехов, упрек же высказывается по поводу легких ошибок. Итак, писатель книги хотел здесь показать, что праведник был свободен не только от обвинений, но даже и от упрека. Не только никто не мог обвинить его в каком-нибудь важном грехе, но даже и ни в чем маловажном он не заслужил упрека. И то уже великое одобрение человеку, если его жизнь свободна от обвинений. Между тем свободным от обвинения является всякий, кого ты не можешь обвинить в прелюбодеянии или убийстве. Однако, будучи сво¬бодным от обвинения в чем-либо подобном, такой человек может подвергаться упрекам, например, за гордость, за клевету, злословие или пьянство. Потому-то писатель книги, желая показать, что Иов далеко отстоял и от больших, и от малых грехов, – т.е. был свободен не только от обви¬нений, но и от упреков в чем бы то ни было, – говорит: был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен и удалялся от зла». В Священном Писании провозглашается, что каждый из нас является человеком в той мере, в какой мы уподобились Богу и сообразовали себя с Его замыслом о нас, а сама сущность человечности – это милосердие, любовь, сострадание, ведь тот, кого мы именуем бесчеловечным – не имеет любви и сострадания, чужд милосердия и безжалостен. Религиозный философ Серен Кьеркегор сетовал на то, что люди не живут по заповедям Евангелия и забыли, что значит быть людьми, ибо быть человеком – означает быть христианином, быть таким, каким человека задумал Бог – христоликой личностью с херувимским сердцем, бьющимся с радостью бытия и молитвой к Богу, переполненным благодатью Святого Духа и святой любовью ко всему Им сотворенному. Преподобный Иустин Попович – величайший богослов православной Сербии, вопрошал – «Что значит быть христианином?», и отвечал – «Быть христианином значит быть без греха. А это значит, во всем быть Христовым: всей душой, всем сердцем, всем умом, всей волей. Этого достигаем, когда верой, любовью, молитвой, надеждой и другими святыми добродетелями предадим сладчайшему Господу и ум свой, и душу, и сердце, и волю. И тогда Он их облагодатствует и преобразит в новую душу, в новое сердце, в новый ум, в новую волю». Если в древнем мире и можно было кого-то назвать христианином до Христа, то именно Иова, ибо он – «истинный человек», такой, каким человек должен быть по грандиозному замыслу Творца – бесхитростный и правдивый, безукоризненно нравственный и непорочный, воздерживающийся от гнева, чревоугодия и не знающий похоти, любящий Господа и ненавидящий зло, благочестивый и исполненный страхом Божиим, никого не обижающий и не притесняющий, помогающий всем бедным, сиротам и вдовицам, праведный и правдолюбивый, чуждый лжи и лукавства – удаляющийся от зла и всякой лукавой вещи – не имеющий ничего общего с «лукавым» – дьяволом, на заре истории искусившим Адама и Еву. В книге пророка Иезекииля говорится, что Иов не уступал в праведности Ною и Аврааму, он стремился к святости и совершенству, к какому будет звать нас Христос Богочеловек – «будьте совершенный как совершен Отец ваш небесный» (Мф.5:48). Со всем ораторским красноречием и апостольским вдохновением православного проповедника святитель Иоанн Златоуст воспел благочестие Иова и изрек изумительную похвалу в его честь: «Сегодня пришел к нам вселенский подвижник, ежегодно нас посещающий. Пришел к нам дивный и Ангелам равночестный борец, потерпевший много ударов от диавола и много раз засвидетельствованный от Бога; испытавший много зол от диавола и восприявший много венцов от зрителей-Ангелов; много бичуемый от врага и в качестве великого венценосца явленный от Бога всей вселенной. Так именно сам Бог говорил ему в беседе: «Ты хочешь ниспровергнуть суд Мой, обвинить Меня, чтобы оправдать себя?» (Иов. 40:3). Итак, кто может по достоинству восхвалить такого победителя? Кто осмелится сплести венки, достойные его доблестей? Кто решится пуститься в беспредельное море похвал? В самом деле, как никто из разумных людей не отважится когда-нибудь вступить в пучину морскую человеческими ногами, так никто из мудрых и даже учителей никогда не будет пытаться по достоинству поведать пред слушателями похвалы этой благородной и блаженной душе. Его подвиги превышают всякую человеческую мудрость; для его побед нигде не найдется достаточно венков. Необходим ангельский язык для того, чтобы краями, так сказать, пальцев коснувшись этой сокровищницы мира, одним этим наполнить всю Церковь. Ведь если мы только прикоснемся к этому сосуду – Иову – и немного его пошевелим, тотчас наполнится Церковь благоуха¬ния мира». По справедливой характеристике Дидима Слепца «Иов был совершенным мужем, во всем удаляясь от зла и прилепляясь ко благу, ибо свойство совершеннейшего человека не только удаляться от зла, но достигать верха добродетели, свободно и сознательно удаляясь от противных расположений». Праведность прославила Иова в веках и народах, и он стал «знаменитее всех сынов Востока» (Иов.1:3) – эти слова не только констатация исторического факта непорочности древнего праведника, но и пророчество о том, что слава Иова пролетит сквозь века и тысячелетия и не померкнет на земле до скончания мира и вовеки вечные пребудет неугасимой светочем в Царстве Небесном.
                Имя «Иов» в переводе на русский означает «Где мой Бог Отец?», проливая свет на сыновнюю веру этого ветхозаветного страдальца, в основе которой лежала не корысть наемника и не страх раба, а сыновняя любовь к Всевышнему, но оно имеет много иных смысловых аспектов, раскрываемых в древнецерковной святоотеческой экзегетике с ее глубокомыслием: 1) страждущий, переносящий скорби – Иов является величайшим мучеником и страдальцем Ветхого Завета, образцом терпения и прообразом страждущего Иисуса Христа; 2) борющийся – Иов один из искуснейших подвижников в духовной брани, он – неустрашимый борец за правду, сражающийся с дьяволом и всеми сплетниками лжи, клевещущими на Бога и человека; 3) следующий за Богом – верный Богу, и преследуемый дьяволом – терзаемый лукавым и нечистым духом; 4) кающийся – взывающий к Богу о милости, осознающий и опытно познавший, что никто не может спасти себя сам – только Бог есть Спаситель. В Библии рассказывается, что Иов обладал царственным достоинством, он был богат и знатен, но не высокомерен, не скуп и не расточителен, а щедр и милостив, у него была большая семья – семь сыновей и три дочери, огромное имение и необыкновенное богатство: «Было же у него семь сыновей и три дочери. И было скота у него овец: семь тысяч, верблюдов три тысячи, упряжек волов – пятьсот, ослиц стадных – пятьсот и прислуги много весьма. И дела великие были его на земле. И был человек этот благороден из тех, кто от Востока солнца. Сыновья же его сходясь друг ко другу творили пир на каждый день. Они брали с собой и трех сестер своих есть и пить с ними. И когда оканчивались дни пира Иов посылал за ними и очищал их вставая заутро и приносил о них жертвы по числу их и одного тельца за грех о душах их ибо говорил Иов: может быть когда-то сыновья мои в мысли своей злое помыслили против Бога. Так Иов творил во все дни» (Иов.1:2-5). В аллегорическом толковании, дополняющем и ни в коей мере не отменяющем и не отвергающем буквально-историческое понимание книги Иова, три дочери – это вера, надежда и любовь, а семь сыновей – это семь духов Божиих, наполнявших душу Иова – полнота благодати Святого Духа,  ибо говоря языком пророка Исайи на нем почил «Дух Господень, дух премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия; и страхом Господним исполнится» (Ис.;11:2).  Преподобный Ефрем Сирин пояснял, что недопустимо считать, что Иов обрел благочестие своими человеческими силами, ибо без Бога человек не может сделать ничего доброго – добродетель есть дар Творца и Промыслителя и подвиг человека, она – синергична и является следствием как действия благодати Духа Божиего, так и духовных усилий самого человека. Размышляя о богатстве Иова преподобный Исихий Иерусалимский изрек, что видимый богатства Иова хоть и восхитительны, но они лишь бледная тень внутренних богатств его сердца – любви к Богу и людям. Богатство Иова – камень преткновения для дьявола и предлог для испытания праведника – падший Ангел обвинит Иова в том, что его благочестие проистекает из корысти, но вся разыгравшаяся драма, когда Иов лишится всего, будет свидетельствовать, что  величайшим сокровищем его является Бог и он пророчески предвосхитил завет Христа искать не преходящих земных богатств мира сего, а богатств вечных и небесных сокровищ – стяжать Дух Божий, ибо в этом заключается смысл человеческой жизни. Иов был благороден, что указывает не только на его царское достоинство и происхождение от Авраама, но и на духовные качества, он – безупречный «рыцарь веры», каковым его назовет Кьеркегор, а его праведность и мудрость сделали его самым великим и знаменитым из всех сынов Востока. Истинное величие человека заключено в его верности Богу, высоте Богопознания и святой жизни, угодной Создателю. Библейское сказание рисует картину идеальной семейной жизни – радостной и счастливой – сыновья и дочери его каждый день сходились в доме и пировали, они жили в любви и согласии, семья их стала малой Церковью, пир, задушевные разговоры и вкушение из чаш – пророческим прообразом Божественной Литургии, таинств исповеди и Евхаристии, а Иов – возносил за них жертву ради прощения грехов их, прообразуя собой Христа Архиерея и Его искупительную жертву на Голгофе. По типологическому толкованию святителя Григория Великого древний священнослужитель Иов и его жертвоприношение – прообраз Христа Искупителя и Его крестной жертвы; Христос знаменитее всех сынов Востока – истинных христиан, ибо Он – Солнце Правды и бесконечно превосходит их по своему предвечному и всесовершенному Божеству и по воспринятому и освященному и обоженному человечеству, а то, что Иов удалялся от зла и был непорочен – знак того, что Христос – Единый Безгрешный и Царство Его не от мира сего,  Он открыл путь спасения – путь веры, любви и самоотречения, удаления от зла и отречения от дьявола – путь христианской жизни и христианского духовного делания. Сыновья и дочери Иова были кроткими и праведными, не кичившимися благочестием, но богобоязненными и смиренномудрыми, они – не только плотские, но и духовные чада его, а он – их мудрый воспитатель и духовник, молящийся за детей своих и приносящий за них жертвы Богу ради духовного уврачевания душ их – если они в помыслах и сердцах своих хоть как-то согрешили против Бога Вседержителя. По толкованию святителя Иоанна Златоуста семья Иова – идеальный образ малой Церкви, обладающей единомыслием – величайшим из благ, а братские трапезы, устраиваемые Иовом каждый день – это не только совместные пиры, но и богослужения, сам же Иов – иерей Божий и священнослужитель, он – нерукоположенный, но истинный священник, как Мелхиседек. Почитание восьмого дня в семье Иова имеет глубочайший смысл – это почитание мессианской тайны воскресения Христа Искупителя и эсхатологической тайны восьмого дня Божьего – жизни будущего века в Царстве Небесном, где не будет ни смерти, ни скорбей, ни болезней, ни разлук, но будет вечное и неземное блаженство, неописуемая и неизреченная радость всех спасенных. Книга Иова возвещает, что человек сотворен Богом как существо соборное и церковное, он призван к общению с Богом, Ангелами и другими людьми, призван быть в Церкви, ибо только в Церкви человек пребывает с Богом и живет духовной жизнью, обретает себя самого и смысл своего существования.
                В книге Иова есть таинственный «небесный пролог», повествующий о диалоге Бога и дьявола, образующем завязку сюжета этого библейского сказания: «И был день, когда пришли сыны Божий предстать пред Господа; между ними пришел и сатана. И сказал Господь сатане: откуда ты пришел? И отвечал сатана Господу и сказал: я ходил по земле и обошел ее. И сказал Господь сатане: обратил ли ты внимание твое на раба Моего Иова? ибо нет такого, как он, на земле: человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла. И отвечал сатана Господу и сказал: разве даром богобоязнен Иов? Не Ты ли кругом оградил его и дом его и все, что у него? Дело рук его Ты благословил, и стада его распространяются по земле; но простри руку Твою и коснись всего, что у него, – благословит ли он Тебя? И сказал Господь сатане: вот, все, что у него, в руке твоей; только на него не простирай руки твоей. И отошел сатана от лица Господня» (Иов.;1:6-12). Эти стихи книги Иова переносят в духовную реальность метафизического мира – в небеса, туда, где престол Божий окружают сонмы святых горних сил – Ангелов, среди которых на заре времен был и сатана – падший Ангел, восставший на Творца и поднявший бунт на небесах, ставший не только противником Бога, но и человеконенавистником, желающим погубит все Божьи создания и особенно людей. В Священном Писании сказано, что есть два мира: один –  материальный мир с его желтеющими нивами и полями, украшенными россыпями цветов, затмевающими царские облачения Соломона во всей славе его, с дремучими лесами и зелеными садами, где не умолкают трели певчих птиц, с тихими и звенящими ручьями и бурными реками, с безбрежным синими морями и горами, застывшими в величавой задумчивости, с тысячеоким звездным небом, а иной – незримый чувственными очами духовный мир, где обитают Ангелы, сходящие на землю по святой воле Вседержителя, это – небо небес, куда был вознесен апостол Павел и где он слушал речь ангельскую и глаголы неизреченные, на этом метафизическом небе, в сравнении с вечной красотой которого вся преходящая краса земного мира лишь мимолетный отблеск, присно сияют не спадающие и не гаснущие утренние звезды – Ангелы Господни, сотворенные Всемогущим прежде, чем были положены основания видимого мира. Само слово «Ангел» в переводе с греческого языка означает вестник, они – служебные и бестелесные духи, их назначение – служить и славить Бога, оберегать сотворенную Им вселенную – хранить ее звезды и стихии, народы и природу, и каждого человека, возвещать людям волю Всевышнего. В стихах Библии поэтически открывается тайна сотворения Ангелов – каждый из них есть возлюбленное Божье создание, сотворенное по образу и подобию Божиему: «Ты, Господи един, Ты создал небо, небеса небес и все воинство их» (Неем.5:6). Апостол Павел проповедовал о Боге Творца, создавшем все на небе и на земле – «Им создано все, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли, - все Им и для Него создано» (Кол.1:16). Высшее призвание Ангелов – быть священнослужителями Богу, они – величайшие молитвенники, дивнопевчие хоры, окружающие Небесного Архиерея, свершающего Божественную Литургию на небе и на земле, они – воинство небесное, по изъяснению святого Дионисия Ареопагита, образующее девять чинов небесной иерархии – Серафимы, Херувимы, Престолы, Господства, Силы, Власти, Начала, Архангелы, Ангелы, каждый из них – бессмертный дух, плоти и костей не имеющий (см.: Лк.24:39), но они не вездесущи как Господь и не всемогущи как Он, но обладают немыслимым могуществом и несравненной силой, легко и со скоростью вспышки молнии перемещаются в пространстве – для них нет преград в материальном мире, все они обладают свободной волей, проницательнейшим умом, творческими талантами, умением любить, и каждый из них – уникальная и своеобразная личность. В Священном Писании Ангелы упоминаются неоднократно – от Херувима с пылающим мечом, поставленного охранять врата Эдемского сада из книги Бытия и Серафимов из видения пророка Исайи, непрестанно славословящих Святую Троицу – «Свят, Свят, Свят Господь Саваоф! вся земля полна славы Его!» (Ис.6:3) – до Архангела Гавриила, принесшего Святой Деве Марии благую весть о тайне Боговоплощения – непорочном рождении от Нее Сына Божиего, Ангелов, служивших Христу в пустыне, и Ангелов с чашами и трубами из Апокалипсиса, они возвышенно именуются не только служителями, но и сынами Божиими – это их духовное достоинство, достоинство небесных существ, сотворенных по образу и подобию Творца вселенной. В Православной Церкви существует молитвенное почитание Ангелов, как и святых, но Слово Божие, Священное Предание и постановлении Лаодикийского Собора под угрозой анафемы запрещают поклоняться Ангелам как богам, ибо, во-первых – поклонения заслуживает один Господь и нет Ему равных во вселенной, Он несравненно превосходит всех Ангелов по своему предвечному совершенству – по могуществу, любви и премудрости; во-вторых – по премудрому суждению преподобного Макария Египетского «человек драгоценнее всех тварей, даже осмелюсь сказать, не только видимых, но и невидимых», и псалмопевец Давид изрек, что Господь не многим умалил человека пред Ангелами, а новозаветная история – воплощение и вочеловечивание Бога Слова и вознесение Христа на небеса – прославление Его Божества и человечества – вознесло человеческое естество выше ангельского; в-третьих – Ангелы сотворены Богом как служебные духи, они – священнослужители и исполнители воли Вседержителя, Его вестники, воинство и богопевцы, славящие Бога и хвалящие Его дела, а потому поклонение Ангелам – неугодно самим Ангелам, оскорбляет их честь и веру в единого Бога ,их любовь к Творцу своему; в-четвертых – не Ангелы искупили грехи рода человеческого, никто из них не может быть назван Спасителем и Судьей – у нас один Спаситель и Судия, и имя Ему – Христос, Ему надлежит воздавать и поклонение; в пятых – апостол Павел возвещал – «никто да не обольщает вас самовольным смиренномудрием и служением Ангелов» (Кол.2:18) и предостерегал, что если Ангел сойдет с неба и начнет учить противному Слову Божиему, то и Ангелу будет анафема, ибо верить надлежит Богу и Его слову – Откровению, а все Ангелы, возвещающие противное Божественному Откровению или извращающие слова Господни, есть богоотступники, ибо в обличье Ангела света может предстать демон, дабы обольстить доверчивые души людей и насадить ереси и лжеучения, противные истинной вере – ниспослать ложное откровение, как лукавый дух, отвергающий богооткровенные истины христианской веры и назвавший себя именем архангела Джебраила, явился неискусному в духовной брани Мухаммеду, обольстил его и продиктовал ему Коран, который, с позиции церковного миросозерцания и православной догматики, является собранием ересей и лжеучений от арианства, отрицающего Божественное достоинство Сына Божиего, Иисуса Христа, до иконоборчества.
                В книге Иова сказано, что был день и Ангелы – сыны Божии, пришли пред предстать пред Господом – Бог вездесущ и от Него нельзя нигде скрыться, все Ангелы неизменно предстоят пред вездесущим Всевышним, а молитва – их дыхание жизни, она непрестанна, но служа Богу и заботясь о людях и сотворенном мире, они могут покидать небесный чертог и совершать повеление Вседержителя – извещать Его волю людям, а затем снова возвращаться на небеса. Святитель Григорий Великий мудро заметил, что изойдя из небесного чертога все Ангелы пребывают неразлучны с вездесущим Богом и духовно предстоят Ему в самом своем служении – удаляясь из мира духовного и сходя в мир материальный они не удаляются от всезрящего Бога и духовно присутствуют с Ним, вознося Ему хвалу и славу, любя Его всем сердцем и не на мгновение не разлучаясь с Возлюбленным своим, для них нисхождение на землю и хранение людей и мира – радостное и желанное служение, и возвращение в небесные чертоги – блаженство несказанное, и во всем – любовь. Книга Иова открывает одну великую тайну: Бог вездесущ, Он – Абсолютный Дух и Абсолютная Личность, но Ангелы не вездесущи и когда они сходят на землю – их нет на небесах, когда восходят в чертоги небесные – их нет на земле, но и на небе и на земле они всегда пребывают с Богом и никогда не расстаются с Ним, ибо такова их святая верность Творцу своему и такова бесконечная любовь вездесущего Бога к Его творениям. И нисходя на землю Ангелы служат Богу, и на пребывая на небесах они молятся за сынов и дочерей человеческих, соблюдая две святые заповеди Евангелия о любви к Богу и Его созданиям – особенно к людям, к которым Ангелы света испытывают братскую любовь, добровольно становясь хранителями их душ и исполняя волю Бога, желающего всех нас спасти. Библейское выражение «и был день, когда пришли сыны Божии», надо понимать духовно, ибо бытие Божие выше времени и изменчивости, Богу принадлежит вечность, для Него вся вечность как один день – день и Ангелы хоть и не совечны Бога, ибо сотворены Им, но являются восприемниками Его благодати – освящены и озарены предвечным светом Его несказанной Божественной славы и оживотворены Его благодати, став всеблаженными причастниками вечности Божией; слово «день» означает пребывание в свете Господнем, они – Ангелы света и сыны Божии, в то время как Сатана – обитает во мраке и тьме, отпал от истинного Света – он и все падшие Ангелы отвержены от лица Божиего и не причастны благодати Святого Духа, но они не прекратили свое существование и не исчезнут в небытии, ибо были сотворены Всевышнем с любовью, хоть и отвергли ее и восстали на своего Творца и Бога. В стихах Книги Иова открывается метафизическая и эсхатологическая тайна – представ пред лицом Божиим дьявол весь принизан Божественным Светом «восьмого дня», символизирующего вечность, но если святые Ангелы просвещаются и освящаются немеркнущим и неоскудевающим светом, идущим от лица Господнего, то дьявол пронзается и уязвляется – в свете святости и всеправедности Вседержителя раскрывается все коварства сердца дьявольского, все тьма его богопротивных и человеконенавистнических устремлений и злоумышлений, изобличается вся та ненависть с которой дьявол ответил на бесконечную и вечную любовь Творца своего и с которой он обрушивается на род человеческий. Сатана это противник Бога и обвинитель людей, он – клеветник, некогда бывший величайшим из Ангелов – Люцифером, он был светильником пред лицом Вседержителя – был исполнен даров Духа Божиего – красоты, мудрости и совершенства, но гордыня ослепила его и он восстал против Бога, любовь его сменилась ненавистью, устремление к Всевышнему – обоготворением себя самого,  из прежней славы своей он пал во тьму богоотступничества и стал олицетворением вселенского зла. В книге пророка Исайи  образно описывается падение Люцифера с горних небес: «Как упал ты с неба, денница, сын зари! разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: «взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему». Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней» (Ис. 14:12-15). В книге пророка Иезекииля о низвержение Люцифера с неба говорится следующее:  «Ты был помазанным Херувимом, чтобы осенять, и Я поставил тебя на то; ты был на святой горе Божией, ходил среди огнистых камней. Ты совершен был в путях твоих со дня сотворения твоего, доколе не нашлось в тебе беззакония…Я низвергнул тебя, как нечистого, с горы Божией, изгнал тебя, херувим осеняющий, из среды огнистых камней. От красоты твоей возгордилось сердце твое, от тщеславия твоего ты погубил мудрость твою; за то Я повергну тебя на землю, перед царями отдам тебя на позор» (Иез.28:14-17). Люцифер – прекраснейший Ангел света, именуемый в книге Иова верхом путей Божиих, и вот этот сияющий, как звезда на ночном небе, Херувим восстал на Бога и был низвержен с небес Всемогущим.  В Апокалипсисе сказано, что красный дракон увлек с неба третью часть звезд – Люцифер увлек за собой скорпионовым хвостом своим треть Ангелов, павших с небес  – совратил их грехом, именуемым жалом смерти. Возгордилось сердце Люцифера и от тщеславия погибла мудрость его, он возжелал вознестись выше всех звезд Божиих и воссесть на престоле богов – на предвечном троне Святой Троицы, возжелал быть подобным Всевышнему и даже превзойти Его, чтобы Ангелы воздали ему почести достойные премудрого и всемогущего Бога. Величайший из Ангелов, Люцифер – утренняя заря, исходящая от солнца, возжелал превзойти само Солнце Правды – Иисуса Христа, захотел стать Логосом – средоточием и смыслом всего Божьего мира, властителем Ангелов и несравненной славой горнего мира. Грех гордыни и мечта о самообожествлении вознесла Люцифера выше звезд Божиих в его помыслах и намерениях – вскружила ему голову и опьянила сердце, но Всевышний низверг возгордившегося Ангела, ставшего олицетворением зла и источником греха во вселенной – не истребил, ибо это было бы противно бесконечной любви Вседержителя, но низринул с небес, ибо это соответствует правосудию Божиему – не мог богоотступник и богоборец оставаться у престола Господнего и жить среди святых небожителей. Одно из имен Люцифера в Апокалипсисе это – звезда «полынь», знаменующая собой горечь греха и смерти, означающее, что с падением Люцифера в мир Ангелов вошел грех, отравивший жизнь трети небесных сил, а после искушения Евы и грехопадения Адама весь видимый мир стал осквернен – во вселенную вошли тление и смерть. Люцифер горит огнем ненависти к Творцу и всему Им сотворенному на небе и земле, пылает неугасимой злобой к роду человеческому, желанием оболгать и погубить творение Господне.
                В книге Иова говорится, что между Ангелами, пришедшими на небо, был и дьявол – и здесь возникает сложнейший богословский вопрос, волновавший святых отцов Церкви: как дух зла и лжи, противник Бога, разжегший войну на небесах, совративший треть Ангелов и изгнанный с небес, совративший Адама и Еву и ненавидящий весь род человеческий, мог вступить в небесный чертог, предстоять Творцу своему и беседовать с Ним? Святитель Григорий Великий пояснял, что хоть Люцифер и стал богопротивным духом злобы и богоотступником, но он сохранил свою ангельскую природу, позволяющую ему возноситься на небо: «Постараемся узнать, как среди избранных Ангелов мог прийти сатана, который прежде ушел от их жребия проклятый, изгоняемый гордостью. Но верно сказано, что он пришел среди них, так как он хотя и потерял блаженство, но не потерял подобную им природу. И хотя он отягощен карой, но поднимается в силу тонкой природы. Сказано, что он пришел к Господу среди сынов Божиих, поскольку Всемогущий Господь взглядом, которым созерцает все духовное, так же видит и сатану в числе тонкой природы». Разъясняя описанную в книге Иова встречу Бога с дьяволом и помня слова Христовы о том, что только чистые сердце могут видеть Бога, святитель Григорий Великий писал, что сатана ни в коей мере не может быть чистым сердцем, он – воплощенное лукавство, но представ пред Богом, он не становится созерцателем славы Божией, а становится видимым всем Ангелам – всезрящий Господ видит все и нет ничего сокрытого от Его взора ни на небе, ни на земле, ни в преисподней, ни даже в сердце сатаны, но сам сатана изобличается и все его коварство обнаруживается – становится зрелищем, видимым всеми Ангелами и видимым для нас – церковных людей, верующих во Христа и читающих книгу Иова: «…в словах сатана пришел к Господу состоит трудный для нас вопрос. Ведь написано: Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят (Мф.;5:8). Каким образом сатана может созерцать Бога, если он ни в коей мере не может быть чист сердцем? Но надо заметить, что он, как сказано, хотя и предстал пред Господом, но не видел Господа. Он приходит, чтобы быть видимым, а не видеть. Сам видим Господом, но Господа не видит. Так слепой, поскольку находится под солнцем, сам покрывается его лучами, но не видит света, которым освещается. Итак, сатана потому находился среди Ангелов пред Господом, что Божественная сила, которая видит и проникает все, видит и не видящего ее нечистого духа. Ибо поскольку те, кто убегают от Господа, не могут укрыться, так как все обнажено пред взглядом Вышнего, то и отсутствующий сатана теперь присутствует». Святитель Иоанн Златоуст утверждал, что адская радость для дьявола – клеветать людям на Бога, а Богу на людей: «…оклеветал Бога пред людьми, а людей пред Богом, когда стал вооружать Владыку против слуги и слугу против Владыки. Если к нам приступает диавол и говорит, например, так: сколько бедствий в мире! Где же Бог? Почему Он не управляет миром? – то, конечно, это он клевещет нам на Создателя: именно это дело свойственно диаволу изначала. Он клевещет Адаму на Бога, говоря: «но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги» (Быт.3:5). Из зависти, говорит, запретил вам Бог есть. Там клевещет Адаму на Бога, здесь Богу на Иова. «Не Ты ли кругом оградил его и дом его и все, что у него?» (Иов.1:10). То есть, он наемник, а не добродетелен: он отплачивает Тебе за Твои благодеяния. Отними у него имущество, и его расположение обнаружится. А так как Бог видел, что праведник несправедливо оговаривается им, то отнимает у него богатство, чтобы разрушить подозрение и показать его благочестие без всяких прикрытий». Всеведущий Господь, знающий все, задает вопрос Сатане: «откуда ты пришел?» В книге Бытия Господь задал вопрос согрешившему Адаму, нарушившему заповедь Творца своего и в безумии скрывающемуся от Бога между деревьев и кущ Эдемского сада – «Адам, где ты?», указывая на то горестное состояние в котором оказался Адам, нарушив святую волю Вседержителя и потеряв Его благодать. Всеведующий Господь обращается к сатане пред небесным собором Ангелов, вопрошая – «откуда ты пришел?», побуждая падшего Ангела вспомнить, что он – возлюбленное создание Божие, созданное из небытия, побуждая задуматься этого непримиримого богоборца о том, как он низко пал – до последних глубин ада, возвещая о его высшем назначении – не бороться с Богом и не губить Им сотворенный мир, а с любовью служить Творцу своему и хранить его творение – вселенную и ее обитателей, указывая Люциферу, что он низверг себя во тьму и пришел из тьмы преисподней с лукавым намерением и коварным замыслом, порицая его демоническое нечестие и злодейство, погубившее треть Ангелов и всех жильцов земного мира, где после грехопадения Адама воцарились тление и смерть, вместе с тем Господь провозглашает, что Ангелы служат Богу и с любовью исполняют волю Его, а деяния сатаны не имеют Божьего благословения и противны горним небесам. С гордостью и исполненный дьявольского коварства Люцифер ответил Богу, что обошел всю землю – он ходил по лицу земли, как лев рыкающий, ищущий погибели людей, исследовал их сердца и совращал души, насаждал идолопоклонничество и искушал праведников, дабы они впали в грех, сеял семена злобы и нечестия и приумножал зло. Святитель Иоанн Златоуст, обратил внимание, что дьявол отвечает Богу дерзко, желая доказать Творцу, что ныне он – князь мира сего и имеет незыблемую власть над всем материальным мирозданием, безраздельно властвуя через грех над венцом Божьего творения – порабощенным человеком, хвалясь тем, что в роде человеческом нет никого кто был бы праведен и непорочен – свободен от дьявольской власти. По церковному вероучению один Бог есть Вседержитель, Он всемогущ и обладает абсолютной властью и дабы показать дьяволу, что власть нечестивых духов над сердцами людей весьма ограниченна, Господь указывает на праведника Иова, пророчески прообразующего Христа Богочеловека, Который не только преодолеет все искушения дьявола, но и искупит грехи мира на Голгофе и воскреснет из мертвых, победив смерть и Ад и развеяв по ветру козни дьявола.
                Господь обращает внимание дьявола на Иова – «обратил ли ты внимание твое на раба Моего Иова?», который оправдывает саму Божью идею сотворения человека – «нет такого, как он, на земле: человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла» (Иов.1:8). По замечанию святителя Иоанна Златоуста в основе похвалы Иова, возвышенно сошедшей с уст Божиих, лежала любовь Бога к праведникам: «Бог любит праведников и желает показать их всем. Так поступают друзья относительно любимых ими лиц: они не желают скрывать своей любви, но желают иметь многочисленных свидетелей святой и искренней любви. Бог же, хотя не нуждается ни в чем, украшает Себя любовью святых подобно человеку, украшающему себя украшениями, и желает всем сделать явною любовь Свою и любовь к Себе. Послушай, как Бог любил Иова, хотя этого никто не знал. Что же он делает? Объявляет о Своей любви сатане, чтобы из этой любви показать похвалу Иова». Как изящно и вдохновенно воспевает Иова святитель Иоанн Златоуст: «Был человек в земле Авситидийской. Голубь среди ястребов, овца среди волков, звезда среди облаков, лилия среди терний, росток правды на ниве неправды. И был человек этот непорочен». В своих восхвалениях святитель Иоанн Златоуст использует древний библейский образ белой лилии из Песни Песней – таинственной духовной поэмы, где на языке образов и символов говорится о любви Небесного Жениха – Бога и Его невесты – праведной души, пресвятой Богородицы и Церкви, которые с трогательной любовью и нежностью именуются белыми лилиями между терний: «Что лилия между тернами, то возлюбленная моя между девицами» (Песн.;2:2). В прекрасном акафисте митрополита Трифона Туркестанова «Слава Богу за все» – изумительной молитвенной поэме и блестящем образце церковной поэзии, поется о Боге: «Ты возвращаешь кающимся чистоту непорочных лилий». В очах Господних Иов – белая лилия среди терний, благочестивый человек среди язычником, он – величайший праведник древнего мира, ему нет подобного на всей земле, ибо молитва стала для него дыханием жизни, а жизнь – непрестанным покаянием и богослужением, он удаляется от зла и не знает лукавства, достиг невиданных высот в добродетели и Богопознании, он – великий мудрец и молитвенник, ни в чем не заслуживший порицания Божиего, но имеющий страх Божий – начало премудрости, и любовь к Богу – вершину духовной мудрости. По неизреченный премудрости Своей всеведущий Господь знает, что указав на Иова – праведника, отстоявшего пред небесным собором Ангелов саму идею человека, и своим благочестием ниспровергающего власть дьявола и его хулу на Творца мира и людей, и хваля его пред лицом дьявола, Он тем самым сподвигнет падшего Ангела искусить Иова и затеять испытание его веры, со злой усмешкой заявив: «Разве даром богобоязненен Иов? Не Ты ли кругом оградил его, и дом его, и все, что у него? Дело рук его Ты благословил, и стада его распространяются по земле. Но простри руку Твою, и коснись всего, что у него, – благословит ли он Тебя?». Известный православный экзегет и ученый-патролог П.Ю. Малков кощунственно считает всеблагого Бога манипулятором и высказывает мысль, что речь Вседержителя, обращенная к дьяволу, была «божественной провокацией» – Бога намеренно спровоцировал дьявола, ради достижениях Своих целей: «Бог Сам подталкивает сатану к мысли о том, что Иова надо искусить, надо попытаться его погубить. Но сами эти искушения, конечно же, будут совершаться уже отнюдь не Богом, а диаволом… Пострадать Иову нужно для того, чтобы достичь духовного совершенства… Страдания Иова – это своего рода закаливающее средство. И потому Бог подталкивает сатану к искушению. Сатана невольно оказывается орудием в руках Божиих для того, чтобы Иов достиг еще большего совершенства». Это суждение – догматическая и нравственная ересь, оно не только оправдывает действия дьявола, признавая их необходимыми для того, чтобы Иов обрел духовное совершенство – кощунственно оправдывает зло, но и отвергает то, что Бог есть Любовь и делает невозможной православную теодицею, унижает нравственное достоинство, величие и совершенство Бога, ибо Бог абсолютно свят, всемогущ и премудр, Он не нуждается в дьяволе и не использует зло как средство и орудие в Своих целях – у Всевышнего и цель и средство всегда святы и безупречны. Во всем Ветхом Завете нет книги, где бы с наибольшей богословской и метафизической глубиной раскрывалась тайна зла, чем в книге Иова, открывающей нам ту богооткровенную истину, что зло противно Богу, Его Святому Духу и Логосу, оно – иррационально и алогично, бессмысленно и бесцельно, и омерзительно в очах Господних. Тайна возникновения зла – один из самых болезненных вопросов для религиозных людей, делающий их мучениками мысли и духа, волновавший страдальца Иова и пророка Иеремию, апостолов Иоанна и Павла, из поэтов Данте, Шекспира, Мильтона и Лермонтова, из писателей – Гоголя и Достоевского, а из философов – Паскаля, Кьеркегора и Бердяева. Вопрос о возникновении зла мучил Августину Блаженного, осмысливающего тайну миротворения, ибо если мир сотворен всемогущим, всеведущим и всеблагим Богом, бесконечно любящим каждое Свое творение, то откуда в мире взялось зло: «Представляя себе все созданное как конечное, но на¬полненное Тобой бесконечным: говорю, вот Бог, и вот все, что Бог создал. Но Бог добр и несравненно выше всего. Добрый же может творить только доброе и только таким образом может все объять и наполнить. Так откуда же это зло и как оно вторгнулось во все? Что является его источником и семенем?». В Священном Писании говорится, что грех – источник всякого зла, ибо согрешающий нарушает святую волю Вседержителя и нарушает Богоданный порядок во вселенной. С точки зрения христианского вероисповедания онтология зла невозможна – зло не имеет силы бытия, оно не существует само по себе и не сотворено Богом, но существует концепция зла, теснейшим образом связанная с учением о грехе – амартологией, и  демонологией, ибо зло возникло через грех, а грехопадение началось на небесах, о чем повествует Библия. В стихах Апокалипсиса рассказывается как на небесах вспыхнула война – Люцифер восстал на Бога и увлек за собой треть Ангелов, и был низвергнут с небес в преисподнюю, а в книге Бытия описывается как он принял образ змея и искусил Еву и Адама нарушить волю Божию и вкусить запретный плод от древа познания добра и зла. Выдающийся православный богослов Владимир Лосский поясняет, что «корень греха – это жажда самообожения, ненависть к благодати. Оставаясь зависимым от Бога в самом своем бытии, ибо бытие его создано Богом, мятежный дух начинает ненавидеть бытие, им овладевает неистовая страсть к уничтожению, жажда какого-то немыслимого небытия. Но открытым для него остается только земной мир, и потому он силится разрушить в нем Божественный план, и, за невозможностью уничтожить творение, хотя бы исказить его. Драма, начавшаяся на небесах, продолжается на земле, потому что Ангелы, оставшиеся верными, неприступно закрывают небеса перед Ангелами падшими». Слово Божие символически поведало о тайне возникновения зла. Но как грехопадение созданий Божиих – добрых по природе Ангелов и людей стало возможным? Тайна возникновения зла – это тайна свободы, использованной против Бога и всего Божьего миропорядка, вопреки всесвятой воли Предвечного, тайна негативного самоопределения и богоборчества. Бог не хочет зла и не творит зло, Он абсолютно благ и свят и злу нет места ни в сердце Бога, ни в Его деяниях и замыслах – не существует Божьей идеи зла. Если не существует Божьей идеи зла, то зло – алогично и иррационально, оно не вписывается в замысел Творца о сотворенной вселенной, Ангелах и людях, не имеет оправдания в очах Господних и на всеправедном Суде Его, и всякое оправдание зла противно Богу, христианской совести и есть кощунственная дьяволодицея. Предвечный Бог всеблаг и не сотворил зла, все сотворенное Им – прекрасно и свято, а тайна возникновения зла – это тайна негативного использования свободы. Зло возникает из свободы Его разумных созданий – Ангелов и людей, восставших на Творца своего и отказавшихся исполнять Его святую волю. Создав Ангелов и людей, Господь наделил их Своим наивысшим даром – святым и благословенным, грозным и страшным, величественным и таинственным даром свободы. Если бы Господь не даровал Ангелам и людям свободы, то никто из них не мог бы быть свободной и самоопределяющейся личностью, ибо без свободы невозможно жить духовной и нравственной, религиозной и творческой жизнью – верить и любить, молиться и созерцать, надеяться и творить. Но свобода предполагает и возможность вражды с Богом и отвержения Его замысла, избрание пути погибели. Господь возжелал свободной любви Своего творения и создал мир, населив его живыми созданиями, сотворил Адама и Еву, чье предназначение – быть соработниками у Бога. Зло обладает страшной силой и необычайным могуществом, ибо черпает их в свободе тварных существ, отпавших от Бога, и использующих свои творческие силы во зло, борясь с Создателем. Зло – это активная темная сила, противостоящая Богу, оно – борьба с Богом, его воплощение – дьявол и его аггелы – падшие Ангелы, а из рода людского – грешники; каждый грех – отречение от Бога и хула на Бога, но освободиться от власти греха возможно только через синергию – искупительную жертву Иисуса Христа и действие благодати Святого Духа – со стороны Бога, и покаяния, духовную борьбу со страстями, пост, молитву и исполнение евангельских заповедей – со стороны человека. Бог терпит зло, оберегая свободу всех Своих разумных творений – Ангелов и людей, ибо хочет их ответной, бескорыстной и свободной любви, но сердце Его печалится о том, что мир лежит во зле, и святой гнев Его возгорается на нераскаянных грешников из рода человеческого и на падших Ангелов – возгорается не нечестивцев и демонов, которые в конце времен – когда переполнятся чаши терпения Божиего и завершится драма всемирной истории – будут осуждены на Страшном Суде, низвергнутся в геенну огненную и заслужено пожнут вечную муку.
                Господь не использует зло, а борется со злом и побеждает зло, дает верующим в Него силу и мудрость одержать победу над искушениями и кознями дьявола, его аггелов и нечестивых людей. С христианской точки зрения нельзя понять смысл существования зла, ибо зло – иррационально и бессмысленно, оно не имеет логоса – не имеет смысла существования. Всеблагой Бог попускает существовать злу, ибо не хочет истреблять свободу Своих падших созданий, хоть и активно вмешивается в историю мира и ограничивает действие дьявольских сил Своим всемогуществом, иначе бы они давно уничтожили вселенную, но вместе с тем Промысел Божий настолько высок, таинственен и премудр, что Господь может обратить козни дьявола и злодейство людей к благу, о чем свидетельствует история Церкви – все страшные гонения, клевета и истязания, обрушившиеся на учеников Иисусовых, не сокрушило Церковь, которую не одолеют и врата адовы, но воздвигли сонмы святых мучеников и исповедников, прославивших Церковь и доказавших, что можно быть верными Богу до конца – до мученической смерти, а Господь не посылает  «непосильных искушений» возлюбленным творениям Своим: «верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил» (1Кор.;10:13). По безупречной премудрости Своей Господь от вечности знает все – Он знал, что Иов будет непоколебим в праведности и устоит перед искушениями дьявола, а потому упомянул о праведнике Своем и попустил Люциферу испытать его, причем сами безвинные страдания Иова прославили его в веках, как величайшего ветхозаветного мученика, вознесли его на вершину святости – он удостоился непосредственной встречи с Богом, говорящим из бури, и пророческого постижения богооткровенной истины воплощения Бога Слова, мироискупительной жертвы Иисуса Христа и чуда Его воскресения из мертвых. Слова дьявола «разве даром богобоязнен Иов?» – это ядовитая и тончайшая ложь Люцифера, его клеветнический навет на древнего праведника. Коварный Люцифер заявляет, что Иов благочестив не потому, что любит Бога, а служит Творцу своему из корысти – все люди служат Богу и поклоняются Ему, чтобы получить выгоду – житейское благополучие, материальные блага или небесные награды. Высшее служение Богу – это служение бескорыстное и жертвенное, полное любви и самоотречения, служения ради Самого Бога, а не Его даров. Если человек служит Богу не ради Самого Бога, а ради Его даров, то Бог не является высочайшей Святыней его сердца – он относится к Вседержителю не как любящий сын, а как наемника и раб, для него дары Божии выше Самого Бога, а значит, он живет благочестиво лишь внешне и формально, как фарисей, и не является праведником. Сатана клевещет, будто Иов служит Богу не по любви, а ради временного мирского благополучия, а стало быть, он ни чем не лучше язычников и не праведник, ибо его отношение к Богу корыстно, в то время как для настоящего праведника нет ничего более драгоценного, чем Бог. Клевета дьявола на Иова – это хула на Бога, ведь Сам Господь назвал Иова человеком «простым, и праведным, и боящимся Бога, и удаляющимся от зла», и вот падший Ангел оспаривает оценку Всевышнего – подвергает сомнению всеправедность и премудрость Бога, тем самым дьявол начинает спор с Богом, дабы доказать, что Творец не является безукоризненным Судией и сделать невозможным Страшный Суд. Обвиняя ветхозаветного праведника в корысти и лицемерии, дьявол заявляет, что Иов благочестив лишь потому, что Господь со всех сторон окружил его Своей защитой от нападений демонов и несчастий, и нет ничего удивительного в том, что он играет роль праведника, но стоит ему лишиться благословения Божиего и житейских благ, как исчезнет его надежда на Бога и любовь к Нему, вера и благочестие. По убеждению дьявола люди не способны на бескорыстную любовь – величайший праведник древнего мира не сохранит своего благочестия и начнет роптать на Бога, если Господь перестанет оберегать Его Своей Божественной силой, а значит Иов впадет в грех богоборчества сразу же, как только его коснутся страдания. Всемогущий Господь есть Вседержитель, хранящий и оберегающий всю вселенную и каждое создание Свое – без попущения Божьего дьявол не мог бы приступить к Иову и искушать его, и потому он обращается к Богу с просьбой: «но простри руку Твою и коснись всего, что у него, – благословит ли он Тебя?» (Иов.;1:11). Изощренность лжи дьявола невообразима – он искушает Господа на зло – коснуться Своей рукой Иова и отнять у него все, но Господь благ и не творит зла, Он не станет мучителем Иова, но попустит Сатане стать истязателем праведника и напасть на святого. Как замечает святитель Иоанн Златоуст: «…не мог диавол воевать против Иова, если бы не был допущен до этого Богом. И не удивляйся, возлюбленный, что не имел он над Иовом власти, пока не получил позволения от Бога. Ведь даже над свиньями он не имеет власти. Послушай, как просит легион, говоря: ...если выгонишь нас, то пошли нас в стадо свиней (Мф.;8:;31). Если над свиньями не имеет власти без позволения, то над созданными по образу Божию какую может иметь власть без приказания?». Тайна искушения Иова – это тайна попущения Божиего, а Господь попускает дьяволу искусить Иова для посрамления Люцифера и оправдания самой идеи сотворения человека – антроподицеи, а вместе с тем для того, чтобы Иов обрел высшее духовное совершенство и прославился на небе и на земле, ибо в самых страшных мучениях он не отречется от Бога, а будет непрестанно взывать к Нему и искать личной встречи с ним – жаждать Богоявления и Богообщения, дабы убедиться и опытно познать, что Бог есть вечная и бесконечная Любовь. Всемогущий Господь попускает Сатане искусить Иова, но источник страданий этого праведника не Бог и Его святая воля, а злая воля Люцифера – человеконенавистника, ищущего духовной погибели людей и начинающего духовную борьбу с Иовом, но нечистый дух не в силах тронуть душу его – попрать его свободную волю. Книга Иова – это драма экзистенциального выбора: поставленный в трагическую ситуацию и чувствуя себя оставленным Богом, Иов имеет свободную волю – он может остаться верным Богу до конца – вопреки своему отчаянию, или же возненавидеть и проклясть Бога. Святитель Иоанн Златоуст рассудительно писал о колоссальном значении сводной воли человека в деле духовной брани и спасения: «Мы побеждаем или бываем побеждены не вследствие силы духовных противников – бесов, или слабости помощников – Ангелов, а по нашей воле. Когда те и другие склоняют на свою сторону, святые Ангелы – к добру, а преступные демоны – ко злу, наша воля, почтенная свободой, избирает то, чего хочет, потому что ни Бог, почтивший нас свободою, не принуждает, ни диавол не имеет над нами принудительной силы; по своему решению мы или поступаем хорошо, или грешим, склоняясь на сторону Ангелов или демонов». Святой и всемогущий Бог попускает испытание Иова, ибо как всеведущий Он от вечности знает, что Его избранник выдержит дьявольские искушения и обретет неувядающую в веках славу святого подвижника.
                В книге Иова сказано, что дьявол отошел от лица Господня – это выражение означает богопротивную злобу и отступление от Бога – от лица Господня отошли Каин и Иуда, всякое согрешение есть отступление от Бога, а покаяние – возвращение к Богу. С позволения Божиего дьявол обрушивается на семью Иова и его имущество – лишает его всех житейских благ, но всемогущество Вседержителя сдерживает дьявольскую мощь и сатана не может лишить Иова его жизни и здоровья – на сей момент не может: «И был день, когда сыновья его и дочери его ели и вино пили в доме первородного брата своего. И вот, приходит вестник к Иову и говорит: волы орали, и ослицы паслись подле них, как напали Савеяне и взяли их, а отроков поразили острием меча; и спасся только я один, чтобы возвестить тебе. Еще он говорил, как приходит другой и сказывает: огонь Божий упал с неба и опалил овец и отроков и пожрал их; и спасся только я один, чтобы возвестить тебе. Еще он говорил, как приходит другой и сказывает: Халдеи расположились тремя отрядами и бросились на верблюдов и взяли их, а отроков поразили острием меча; и спасся только я один, чтобы возвестить тебе. Еще этот говорил, приходит другой и сказывает: сыновья твои и дочери твои ели и вино пили в доме первородного брата своего; и вот, большой ветер пришел от пустыни и охватил четыре угла дома, и дом упал на отроков, и они умерли; и спасся только я один, чтобы возвестить тебе. Тогда Иов встал и разодрал верхнюю одежду свою, остриг голову свою и пал на землю и поклонился и сказал: наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь. Господь дал, Господь и взял; да будет имя Господне благословенно! Во всем этом не согрешил Иов и не произнес ничего неразумного о Боге» (Иов.;1:13–22). Библейское сказание перемещает нас с небес на землю – начинается время испытаний Иова: вестники бедствий пришли к нему и поведали, что савеяне – дикие племена пустыни напали и увели скот его, халдеи убили отроков и захватили верблюдов, огонь Божий упал с неба и опалил овец и отроков, а затем – буря из пустыни охватила дом, где собрались сыновья и дочери Иова, и обрушила его – все они погибли. Внезапные бедствия потрясли дух Иова, огонь Божий, низвергнувшийся с небес – это смертоносная молния, истребившая овец и пастухов, ее дьявол использовал, дабы уверить Иова и окружающих его людей, что случившиеся беды – наказания Господне, а Сам Бог воюет с Иовом и поражает Его. Страшные вести о бедах и горестных событиях, как буря, пришедшая из Аравийской пустыни, обрушиваются на Иова – ему сообщают о потери стад и гибели слуг, о небесном огне, испепелившем пастухов и наконец – о смерти возлюбленных сыновей и дочерей, и каждая новая весть – все более страшная рана на сердце Иова. Святитель Иоанн Златоуст со свойственной ему экспрессией и поэтичностью слога изображает душераздирающую картину скорбей Иова – праведника, приходящего на развалины дома детей своих, где прежде звучали радостный смех и молитвы, а ныне – безмолвствует братская могила: «Что должен был испытать этот мужественный подвижник? Он пошел в дом, который сразу, в одно и то же время, оказался и домом, и гробом, местом пира и надгробием, где праздник сменился плачем. Он раскапывал и отыскивал члены детей и находил вино и кровь, хлеб и руку, глаз и прах. И он брал то руку, то ногу, то голову; вытаскивал вместе с землей, с обломками камня и дерева то часть чрева, то какой-нибудь из внутренних органов вместе с прахом. Сидел этот подвижник, поднимающийся до неба, рассматривая растерзанные члены своих детей. Сидел он, прикладывая член к члену, руку к руке, приставляя голову к груди, колена к бедрам». Святитель Иоанн Златоуст писал, что дьявол использовал огонь небесный – молнии, и пустынную бурю, чтобы Иов обвинил Бога в своих бедствиях и проклял Его, но Иов оказался искусен в духовной брани: «Но смотри, что делает диавол. Он бросает огонь сверху, чтобы казалось, что огонь ниспослан с неба, и чтобы, подумав, что Бог с неба воюет против него, Иов похулил Бога, столь несправедливо наказывающего его без всякого греха. «Огонь Божий, – говорит, – упал с неба и опалил овец и отроков и пожрал их... Еще он говорил, как приходит другой и сказывает: Халдеи расположились тремя отрядами и бросились на верблюдов и взяли их, а отроков поразили острием меча; и спасся только я один, чтобы возвестить тебе» (Иов.1:16–17). И при всех этих известиях блаженный Иов оставался не-сокрушимым как столп, непоколебимым как башня; борец непобедимый, устойчивый и твердый, он казался скорее низ-лагающим, чем низлагаемым… Ведь это было не одно из обык-новенных несчастий, но катастрофа, превосходящая всякое слово, устроенная диавольской силой и злобой. Итак, сидел Иов, этот в полном смысле слова несокрушимый адамант, этот блаженный, разбирая члены своих детей, чтобы как-нибудь женских членов не смешать с мужскими, и формы юноши не соединить с девическими членами. О, благородная душа, вознесшаяся выше ангельских похвал! Почему? Потому что «во всем этом не согрешил Иов и не произнес ничего неразумного о Боге» (Иов.1:22), но за все это вместо жертвы принес Богу полную благодарность в таких словах: «да будет имя Господне благословенно» (Иов.1:21), ныне и присно, и во веки веков. Аминь». До дна испил Иов чашу горя – весть о потери детей переполнила его сердце горечью и болью, но он не впал в отчаяние и не проклял Бога, как ожидал дьявол. В знак великой скорби Иов разорвал одежды свои и остриг волосы, он показал свою печаль всему миру – Ангелам и людям, но прежде всего – Богу, пред Которым повергся ниц в знак глубокого смирения и принятия воли Всевышнего. Изречение Иова «Господь дал, господь взял» не имеют ничего общего с равнодушием  и стоическим бесчувствием, оно выражает его святую веру в то, что все, чем мы владеем, есть дар Божий и принадлежит Творцу, воззвавшему нас из небытия. Горько скорбел Иов о погибших детях своих – он горячо и нежно любил сыновей и дочерей, но скорбь не сокрушила дух его и не истребила в сердце его великой любви к Богу, о которой писал святитель Иоанн Златоуст: «...смотри также, что сказал Иов: Господь дал, Господь и взял (Иов.;1:21). Не желая, чтобы кто-либо злословил его Возлюбленного, – а иной мог сказать: в такие-то бедствия Он предал тебя, – Иов своей любовью устраняет проклятие: буди, говорит, имя Господне благословенно (ср.: Иов.;1:21). Люблю, говорит, и не могу я злословить Его». В страшных скорбях Иов не возроптал на небеса и не перестал славить Бога, благословил имя Господне, не произнес ничего неразумного о Боге, не согрешил ни словом, ни мыслью, ни намерением сердца, но явил адамантовую стойкость духа, невиданное смиренномудрие, изумляющее Ангелов на небесах, и неугасимую веру в любовь и милосердие Вседержителя, ибо Иов всем сердцем любил и чтил Бога не за дары Его, а за то, что Господь Сам по Себе достоин любви и восхваления, ибо Он есть Любовь.

















Глава II: Новое испытание Иова. Семь дней и ночей молчания скорбящего

Отошел сатана от Бога и поразил Иова, как сказано, «проказою лютою», т.е. какой-то страшной кожной болезнью,
связанной с перерождением кожи, нарывами от головы до ног…
И Иов с той минуты не имел покоя ни физического, ни духовного…
…и после второго, страшнейшего испытания он не поколебался в вере. Он не обвинил ни в чем Бога, не воспротивился Ему,
Не стал возражать против тех способов управления вселенной,
которыми пользуется Всевышний.
Д.В. Щедровицкий

                Библейское сказание вновь переносит нас на небеса – дьявол снова предстает пред Богом, но уже побежденный силой веры Иова и его верностью Всевышнему, однако дух лжи и злобы отказывается признавать свое поражение и жаждет продолжить испытание веры праведника: «Был день, когда пришли сыны Божий предстать пред Господа; между ними пришел и сатана предстать пред Господа. И сказал Господь сатане: откуда ты пришел? И отвечал сатана Господу и сказал: я ходил по земле и обошел ее. И сказал Господь сатане: обратил ли ты внимание твое на раба Моего Иова? ибо нет такого, как он, на земле: человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла, и доселе тверд в своей непорочности; а ты возбуждал Меня против него, чтобы погубить его безвинно. И отвечал сатана Господу и сказал: кожу за кожу, а за жизнь свою отдаст человек все, что есть у него; но простри руку Твою и коснись кости его и плоти его, – благословит ли он Тебя? И сказал Господь сатане: вот, он в руке твоей, только душу его сбереги» (Иов.;2:1-6). Эти строки, повествующие о беседе Бога и сатаны, напоминают стихи первой главы книги Иова – это означает, что святые Ангелы каждодневно предстают пред Вседержителем и общаются с Ним, вся их жизнь – священнослужение Богу и молитва, они непоколебимы в верности Творцу и праведности, равно как и дьявол неизменен в злобе и коварстве, ибо он – богопротивный дух и воплощение зла, бунтующий против Создателя, изобретший грех и не желающий раскаиваться. Святитель Иоанн Златоуст находит духовный стих в библейском свидетельстве о каждодневном служении Ангелов Богу и предстоянии Творцу: «Для чего Писание изображает Ангелов предстоящими каждый день? Чтобы мы узнали, что все происходящие в мире события не лишены Промысла и что Ангелы дают отчет в том, что происходит каждый день, и каждый день посылаются Богом для устроения чего-либо, пусть даже мы этого и не знаем». Если святые ангелы предстоят Богу из любви  и ради служения, то сатана является как искуситель и клеветник, жаждущий извратить Суд Божий – суждения Всевышнего о Своем творении и прежде всего о людях и в частности о праведном Иове, заслужившем похвалу от Бога. Дьявол заявил, что все люди – корыстолюбцы, они все – неудавшееся творение Божие и среди них нет ни одного, который мог бы верить и любить бескорыстно. Имя «дьявол» означает клеветник, он оклеветал Иова и обвинил его в корысти, обрушил на него страшные несчастья, но не смог сломить его веры и вот лукавый дух вновь представ пред всезрящим Богом, дабы дать ответ о том, как Иов прошел искушение. Всеведущий Господь задает дьяволу вопрос – «откуда ты пришел?», и тем самым Божественный глас порицает коварство Люцифера и констатирует его бессилие пред Иовом и с доброй иронией замечает – если козни гордого и тщеславного царя преисподней побеждены праведным человеком – созданием, облаченным в немощную плоть, то, как претерпевший позорное поражение дьявол может надеяться победить всемогущего Творца своего? Но одержимый инфернальным устремлением победить Бога и безраздельно властвовать над миром Люцифер не замечает своего безумия и снова гордо отвечает Творцу, что обошел все просторы земли, надменно заявляя о своем могуществе. Всезрящий Господь обращает внимание сатаны на Своего непорочного служителя Иова – человека непорочного, справедливого, богобоязненного и удаляющегося от  зла, премудро добавляя, что сей праведник тверд в непорочности своей – он верен Богу и не поддался искушению отречься от Бога и проклясть Его, а значит и все обвинения дьявола – это клеветнические наветы, коварные речи, отравленные адским ядом лжи, нацеленные на то, чтобы погубить Иова безвинно и сделать Бога если не виновником, то соучастником в этом нечестивом деле. На небесах устами Божиими восхваляется верность Иова, но дьявол отказывается признать себя побежденным, он готовит Иову новое и несравненно более тяжкое и зловещее испытание. По причине богопротивной злобы Люцифера и его козней, Иов лишился имущества и детей, но эти бедствия не поколебали его благочестия и преданности Всевышнему, но дьявол не истощил своего коварства и обращается к Богу: «кожу за кожу, а за жизнь свою отдаст человек все, что есть у него; но простри руку Твою и коснись кости его и плоти его, – благословит ли он Тебя?». Распространенное в древности выражение «кожа за кожу» означающее равный обмен товарами среди торговцев, используется дьяволом в уничижительном тоне – лукавый дух отказывается признавать, что человек есть одухотворенная личность и может жить духовной жизнью – верить, надеяться, любить, молиться и творить, ибо для Люцифера все люди – существа низшего порядка в сравнении с Ангелами и демонами, для него они – плотские существа, не способные на жертвенность и самоотречение, для которых мимолетная земная жизнь и здоровье важнее всего – важнее Бога. По мысли дьявола нет ничего удивительного в том, что Иов терпеливо перенес бедствия, ведь они принесли вред не его личности, а его внешнему благополучию, не его здоровью, а здоровью его близких – тем самым Сатана обвиняет Иова не только в корысти по отношению к Богу, но и в равнодушии, эгоизме и бессердечии по отношению к ближним, и утверждает, что как только жизни Иова станет угрожать опасность и от здоровья его не останется и следа, то он не только не благословит Бога, но и от всего сердца проклянет Создателя, утеряв веру в Его любовь и надежду на Его милосердие. В Библии сказано, что сердце человека – неисследимая бездна, только Бог знает ее; дьявол не знал сердца Иова, но он презирал людей и был убежден, что после потери имущества и детей Иов остался верен Богу не из сыновней любви, а из рабского страха – боясь потерять за измену свою здоровье и жизнь, ибо всякому верующему человеку ясно, что жизнь и здоровье наше во всесильной деснице Вседержителя. Со всем своим коварством дьявол искушает Господа и просит Его простереть руку и коснуться костей и плоти Иова – стать виновником страданий праведника, но всеправедный Господь не участвует в дьявольских злодействах, хоть и попускает сатане действовать и вновь мучить Иова. Если всеведущий Бог от вечности знает, что Иов верен Ему, то зачем он попускает дьяволу истязать его? По великой и неизреченной премудрости Своей Господь попускает дьяволу испытать Иова, ибо знает, что Иов устоит и прославится среди людей на земле и Ангелов на небесах как величайший подвижник и мученик, он станет прообразом Иисуса Христа, безвинно страдавшего и принявшего смерть на Голгофе, удостоится непосредственного Богообщения и пророческого знание о пришествии Мессии и искуплении грехов рода человеческого, о всеобщем воскресении мертвых и Царстве Небесном. По толкованию святителя Иоанна Златоуста дьявол просит Бога коснуться не только плоти, но и костей страдальца – в духовном смысле это означает, что страшное мучение будет терзать не одну плоть Иова, но и проникнет внутрь до самых глубин природы человеческой – поразит его душу и дух, он испытает мучение Богооставленности. По Своему бесконечному человеколюбию Господь хранит каждого из нас – Он оберегал и Иова, сказав Сатане – «только душу его сбереги»  – это главное условие испытания Иова, имеющее следующие смыслы: сберечь душа означает – не умертвить его и не лишить жизни (так полагал святитель Иоанн Златоуст), сберечь душевное здоровье Иова, его рассудок (так думали преподобный Ефрем Сирин и святой Иоанн Кассиан Римлянин), не трогать свободу воли Иова, ибо она неприкосновенна даже для всемогущего Бога, дорожащего свободой духа Своих возлюбленных созданий. Слова Вседержителя, обращенные к дьяволу – «только душу его сбереги», тонко напоминают падшему Ангелу, что предназначение Ангелов не губить Божье творение, а с любовью хранить и беречь его – тем самым изобличается бессмысленность коварных козней сатаны и богопротивность его злобы, а вместе с тем речь Божья указывает на то, что существует неизъяснимо премудрый Промысел и Господь с бесконечной любовью забоится о каждом Своем творении, в том числе и об Иове, не оставляет избранника Своего и в момент искушения, охраняет его душу и сдерживает чудовищную мощь Люцифера и демонов, не давая им искушать людей сверх человеческой силы.
                Стоило сатане отойти от лица Божиего, как страшные несчастья и искушения обрушились от Иова: «И отошел сатана от лица Господня и поразил Иова проказою лютою от подошвы ноги его по самое темя его. И взял он себе черепицу, чтобы скоблить себя ею, и сел в пепел. И сказала ему жена его: ты все еще тверд в непорочности твоей! похули Бога и умри. Но он сказал ей: ты говоришь как одна из безумных: неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать? Во всем этом не согрешил Иов устами своими. И услышали трое друзей Иова о всех этих несчастьях, постигших его, и пошли каждый из своего места: Елифаз Феманитянин, Вилдад Савхеянин и Софар Наамитянин, и сошлись, чтобы идти вместе сетовать с ним и утешать его. И подняв глаза свои издали, они не узнали его; и возвысили голос свой и зарыдали; и разодрал каждый верхнюю одежду свою, и бросали пыль над головами своими к небу. И сидели с ним на земле семь дней и семь ночей; и никто не говорил ему ни слова, ибо видели, что страдание его весьма велико». (Иов.;2:7–13). Коварный Люцифер поразил Иова самой страшной болезнью, пред которой медицина той эпохи была бессильна, болезнью, считавшейся в древние времена признаком духовной скверны и словно ниспосланной как наказание за скрытые грехи. Все окружающие подумали, что Господь наказал Иова за его скрытое нечестие и лицемерие – оттого невероятно возросли душевные муки страждущего праведника. Страшная болезнь, именуемая проказой, охватила все тело Иова – «от подошвы ноги его до темени его», но по промыслительной защите Всевышнего не тронула языка Иова, дабы он мог говорить – общаться с людьми и взывать к Богу не только в тайне сердца своего, но и устами, чтобы все сокровенное в его душе стало озвучено в словах и явным всему миру, дабы он мог изливать свои жалобы Богу, дьявол же надеялся, что из уст Иова извергнется ужасающая хула на Создателя. Согласно древнему закону, впоследствии вошедшему в Ветхий Завет, прокаженные не могли оставаться в селениях, ибо болезнь их считалась омерзительной и заразной, а они сами – отверженными Богом. Страдая от физической боли и душевных мук, Иов сел за стенами селения своего – вдали от жилья и людей, отверженный всеми, он сидел на гноище и здесь пророческая аналогия с Иисусом Христом, Который принял крестные страдания и был распят за стенами Иерусалима. По слову святителя Иоанна Златоуста дьявол «подверг Иова жесточайшей пытке: посрамлению и проказе по всему телу – все тело его обратил в одну рану, в одну опухоль, чтобы во всех членах явился победителем; щадить не умеет злоба, которая есть разрушение по своей ядовитой природе». Как поясняет епископ Виссарион Нечаев «паримии о страданиях Иова положены для чтения во дни страстей Христовых потому, что этот страждущий праведник был образом страждущего Христа. Иов угодил Богу благочестием и добродетелями, Христос по самому человечеству Своему был во время земной Своей жизни образцом благочестия и святости. – Иов пользовался благоволением Божиим и ущедрен был от Бога дарами земного счастия. На Христе, как на возлюбленном Сыне Бога Отца, почивало все благоволение Его и обилие даров Святого Духа. – Иов подвергся страданиям по навету диавола, и в кознях врагов Христа, доведших Его до крестной смерти, принимал участие диавол. Он вложил в сердце Иуде Искаритскому предать врагам Христа (Ин.;13:2). С того времени, как Христос предан был в руки врагов, наступила, по слову Христа, власть тьмы, т.е. власть духа злобы, действовавшего чрез них, как чрез свои орудия (Лк.;22:53). – Иов сидел на гноище вне города и Христос был распят вне города. – Иов заживо разлагался от ужасной болезни и был пищею червей, предметом людских поруганий. И Христос страждущий говорит о Себе словами псалмопевца: «Я червь, а не человек, поношение у людей и презрение в народе. Я пролился как вода, все кости Мои рассыпались, сила Моя иссохла. Можно было бы перечесть все кости Мои. А они (враги) смотрят и делают из Меня зрелище» (Пс.;21). Иов с преданностию воле Божией переносил свои страдания, и Христос в саду Гефсиманском, сказав Отцу Своему: «Аще возможно есть, да мимо идет от Мене чаша сия», поспешил прибавить: «обаче не якоже Аз хощу, но якоже Ты» (Мф.;26:39). – Когда страдания Иова достигли крайней степени, он, обращаясь к Богу, говорил: «Я взывал к Тебе, и Ты не внимаешь, стою, и Ты только смотришь на меня» (Иов.;30). И Христос вопиял на кресте: «Боже мой, Боже мой, для чего Ты меня оставил» (Мф.;27:46)». Вся кожа Иова превратилась в гноящуюся язву и он, поселившись вне своего селения – знак отверженности Богом и людьми, взял черепицу и начал скоблить ею себя. Святитель Иоанн Златоуст акцентировал внимание на то, что восседая на гноище, Иов явил такую духовную красоту и величие, каких не было у прославленных царей: «не столь блистателен царь, сидящий на престоле, сколь славен и блистателен был Иов, сидящий на гноище: после царского престола – смерть, а после этого гноища – Царство Небесное». Древние святые отцы Церкви указывали, что искушения Иова идут по нарастающей линии – если вначале он теряет имущество и детей, то затем утрачивает здоровье, становится прокаженным и отверженным, а в довершении коварный дьявол использует возлюбленную жену Иова – самого близкого и дорогого человека, дабы искусить праведника. Видя страшные физические и духовные муки Иова, жена обращается к нему с призывом похулить Бога и умереть – делает она это по научению дьявола и ее язык становится изощренным орудием  в руках лукавого духа, использующего ту, которая ближе всего Иову и кому он всем сердцем доверяет. Вспоминая евангельское изречение Иисуса Христа – «и враги человеку – домашние его» (Мф.10:6), святитель Григорий Великий замечает, что сатана – «коварный противник, когда видит, что сердца блаженных не принимают его, избирает тех, кого они любят, и говорит ласковыми словами устами тех людей, дабы в то время; когда сила любви отворяет сердце, меч дьявола убеждения беспрепятственно мог вторгнуться в самые сокровенные укрепления праведности». В искусительных словах жены Иова древние экзегеты Церкви видели символическую параллель с поступком Евы, по научению Люцифера, представшего ей в образе змия, искусившею Адама нарушить волю Вседержителя и вкусить запретный плод от древа познания добра и зла. По изъяснению Дидима Слепца скорбящая жена Иова стала орудием в руках сатаны, как некогда Ева в Эдемском саду, она впала в отчаяние и потеряла надежду на милость Всевышнего, предложила Иову возвести хулу на Бога и умереть – совершить акт богоотречения и самоубийство, но мудрый Иов, прекрасно зная историю грехопадения первых людей, не обольстился речью жены своей и отверг ее душегубительный совет. Святитель Иоанн Златоуст был убежден, что дьявол сохранил жизнь жене Иова, страдающей от потери возлюбленных детей, чтобы сделать ее изощреннейшим оружием и через нее искусить страдальца. Как безутешная мать, скорбящая о чадах своих и, не имея надежды на воскресение мертвых и победу над смертью, она предлагает Иову своеобразную эвтаназию – произнести хулу на Бога и возбудить гнев Вседержителя, чтобы Он отнял у ее мужа дыхание жизни и прекратил его страдания. Святитель Иоанн Златоуст высказывал мысль, что, быть может, это сатана принял обличье жены Иова и искушал его, но – это частное мнение, не разделенное Церковью, ибо в Священном Писании ясно сказано, что это была именно жена Иова, а не дьявол, принявший ее обличье, она – безутешная мать и скорбящая жена, утерявшая надежду на Бога и разуверившаяся в любви Его, а если Бог не есть Любовь, если Он не справедлив и не свят, то Его нельзя любить и Ему нельзя доверять, а вся жизнь человеческая лишается смысла. Плачущая жена Иова сострадает мужу своему, но ее сострадание не озарено горним светом веры и надежды, а отравлено ядом отчаяния, оттого и слова ее – ядовитые стрелы, летящие в сердце Иова, но имея крепкую веру и нерушимую надежду на Промыслителя, он отказывается хулить Творца и принимает все свершившееся с ним без неистового ропота и богоборческих речей – принимает с надеждой, верой, мудростью и смирением.
                В тяжких страданиях Иов с нравственным возмущением и любовью укоряет жену свою в том, что она утеряла надежду на Бога, призывает ее к долготерпению и доверию промыслительной заботе Творца. Библейский стих из книги Иова о том, что надо принимать от Бога все доброе и злое имеет загадочный и духовный смысл. В книге пророка Амоса ясно сказано, что нет ни одного бедствия, которое не было бы попущено Богом, ибо Господь всемогущ и для Него нет ничего невозможного. По толкованию преподобного Ефрема Сирина: «Все от Бога – и благое, и скорбное. Но одно по благоволению, а другое по домостроительству и попущению. По благоволению – когда живем добродетельно, потому что угодно Богу, чтобы живущие добродетельно украшались венцами терпения; по домостроительству – когда согрешая, бываем вразумляемы; по попущению же – когда и вразумляемые не обращаемся». В Священном Писании сказано, что по великой и непостижимой премудрости Своей и несравненной и беспредельной любви Господь опекает каждое творение Свое – одевает полевые лилии краше Соломона во всем блеске царской славы его, оберегает и питает птиц небесных, которые не сеют и не жнут, ничто не совершается в мире без святой воли Вседержителя и Его попущения – и волос не упадет с головы человека, если не попустит этому совершиться Господь – попускает Он и скорби и испытания в меру сил человеческих не только ради вразумления и исправления заблудших и наказания нечестивых, но и ради прославления праведных и славы Божией, а это означает, что не каждая скорбь – наказание за грех. В книге пророка Исайи Господь говорит о Себе: «Я образую свет и творю тьму, делаю мир и произвожу бедствия; Я, Господь, делаю все это» (Ис.;45:7). Если мы возьмем латинский перевод Священного Писания – Вульгату, то высказывание Творца о Себе звучит еще более сильно и парадоксально: «Я – Господь, и нет иного кроме Меня, Образующий свет и Творящий тьму, Делающий мир и Сотворяющий зло» (Ис.;45:7). В Новом Завете возвещается, что Бог есть Свет и в Нем нет никакой тьмы, Он абсолютно свят и всеблаг, Бог – не источник зла, а ветхозаветное изречение Бога – Я «производящий бедствия» и «сотворяющий зло», надо понимать духовно: от Бога исходит свет – жизнь и радость, любовь и добро, Он – Творец всего прекрасного, но вместе с тем всемогущий Господь попускает действовать силам зла – Люциферу, демонам и нечестивцам, ибо они все – свободные создания, Он попускает людям испытать скорбь и пережить бедствия, дабы через это они могли нравственно исправиться, обрести смирение и раскаяться в согрешениях своих, примириться с Богом и достичь высшего духовного совершенства – невинные страдания Иова уподобили его Сыну Божиему – Иисусу Христу, он отстоял свою сыновнюю любовь к Всевышнему, прошел через горнило страшнейших искушений и удостоился Богообщения – стал духовно равен Ангелам, предвосхитив пророков Господних – Моисея, Исайю, Иезекииля, Иеремию и Даниила, но надо ясно понимать, что хоть беды и несчастья попущены Вседержителем ради принесения духовной пользы людям, зло всегда остается злом, оно не имеет оправдания на Суде Божием – все, что совершил дьявол с Иовом послужило еще большей славе праведника и еще большему осуждению искусителя. Книга Иова – это кладезь духовной мудрости, просвещенный ее стихами умирающий в муках святитель Иоанн Златоуст произнесет во время ссылки изумительную и краткую молитву, благословляющую Бога и все Его деяния – «Слава Богу за все». Если искушение, пришедшее через Еву и нарушением Адамом заповеди Всевышнего и отказ раскаяться в согрешении своем стало причиной изгнания первых людей из Эдемского сада, то мудрость Иова и его благочестивый ответ жене – свидетельство верность Богу и шаг навстречу Царству Небесному и правде его. Все христиане знают, что путь на небеса лежит через Голгофу – через искупительную жертву Иисуса Христа и сораспятие Сыну Божиему. В древние времена свою личную голгофскую муку прошел и Иов, а по толкованию преподобного Ефрем Сирина он страдал от тягостных и невыносимых мучений семь ужасающих лет. В книге Иова сказано, что к страждущему праведнику пришли три друга – Елифаз Феманитянин, царь Феманский, сын Софана и потомок Исава, Вилдад Савхеянин, властитель Савхейский и сын Амнона Ховарского, и Софар Наамитянин – царь Минейский. Все трое царей были великим мудрецами древнего мира, величайшими философами своего времени, они сердечно любили Иова и хотели утешить его во дни скорбей, искренне плакали и горевали с ним, разорвав одежды свои и посыпав голову пеплом, дабы раздели скорбь своего друга. По словам святителя Григория Великого их душами двигало великое сострадание к Иову  и «всякий, кто рассмотрит дела друзей блаженного Иова, не сможет отрицать того, что они пришли к нему по благочестивому побуждению. Размыслим же о том, какой силой должна была обладать их любовь для того, чтобы собраться единодушно к пораженному; какая добродетель терпения – для того, чтобы сидеть семь дней и ночей со страждущим; какое сострадание – для того, чтобы посыпать голову пылью!». По толкованию святителя Иоанна Златоуста «душа, внезапно пораженная скорбью, бывает совершенно неспособна к тому, чтобы слушать. Поэтому и они, видя несчастие этого дома и праведника, сидящего на гноище и покрытого язвами, разорвали одежды, много плакали и сидели в молчании, показывая этим, что ничто столь не соответствует вначале состоянию скорбящих, как совершенное молчание, потому что страдание было больше утешения посредством слова. Они пришли с целью утешить; но, не находя способа выполнить это, замолчали; и это сделали разумно, утешая его своими поступками – присутствием, разодранием одежд. Все это хорошие, достойные друзей свидетельства сочувствия». Но вместе с тем раздирание одежд, посыпание главы пеплом и горестные рыдания – это лишь внешние проявления сострадания, ведь в богословском споре станет ясно, что три великих царя и мудреца не могут понять духовную муку Иова и душу его, не в силах осмыслить причину его страданий, а их последующие речи ввергали страждущего праведника еще в большие глубины горя и отчаяния. В великой скорби Иов сидел и молчал семь дней и ночей – и молчание это лучше и красноречивее всех слов выражало его неимоверные и невыразимые страдания. Уместно вспомнить исповедальные строки Тютчева из его письма А.И. Георгиевскому: «Боже мой, Боже мой, да что общего между стихами, прозой, литературой, целым внешним миром и тем... страшным, невыразимо невыносимым, что у меня в эту самую минуту в душе происходит…». Кьеркегор утверждал, что молчание Иова – это знак невыразимости его скорби и того, что свершается в его душе, но в то же время молчание – это великое искусство и молитва – сердце молчащего Иова взывало к небесам и ждало ответа Божиего. В Священном Писании сказано, что Иов не согрешил устами, но что было в его сердце и помыслах – это неизреченная тайна, известная одному Богу, и дабы открыть то, что лежит на сердце Иов открыл уста свои и изрек всю боль, накопившуюся в страдальческой душе.





















Глава III: «Открыл Иов уста свои…». Вопль страждущего праведника

Речи Иова – крик души, уязвленной болью любви,
ужас разлуки с Любимым, без Которого смерть лучше жизни.
Мы видим, как ищет ответа Иов: почему Бог поставил его
как бы на краю бездны, перед угрозой вечной разлуки?
Но не столько ищет он ответа и объяснений,
сколько Самого Бога, без Которого не может жить...
Архимандрит Рафаил Карелин

                В древней книге Екклесиаста сказано, что всему свое время – есть время молчать и время говорить. Семь дней и ночей молчал Иов, погруженный в безмолвные раздумья и молитвы – это означает, что скорбь его оставалась неизреченной, ее нельзя было высказать вербально и понять рассудочно – ее надо пережить духом, сердцем и плотью, и только переживший ее, как страждущий Христос Богочеловек на Голгофе, всецело поймет Иова. Святитель Игнатий Брянчанинов писал, что человек сотворен по образу и подобию Святой Троицы – он имеет бессмертный дух, есть существо мыслящее и обладающее даром слова, что видно уже на примере Адама, нарекающего всех животных и птиц в Эдемском саду – осмысливая их бытие и изрекая в словах их образ их естества и предназначение. Человек есть существо мыслящее и творческое, мысль глубочайшим образом связана с речью, лежащей в основе общения между людьми, и призвана увенчаться молитвой – воззванием к Богу. После безмолвной семидневной скорби с друзьями своими, Иов открыл уста, дабы излить переполненной мукой сердце свое в беседе с самими близкими людьми и в горестном молении к Богу. Горестные слова Иова сказаны от избытка сердца – они дерзновенны и страшны, обжигают тех, кто внимает его воплям и побуждают задуматься о главнейших вопросах жизни и смерти – о том, для чего Бог создал человека и отчего мир лежит во зле, зачем жизнь дана человеку, если она полна страданий и завершиться смертью? В своих неистовых речах, имеющих глубинное богословское, а порой и пророческое содержание, Иов жалуется Богу о страданиях своих, плачет о том, что в мире нет правосудия, а сердца людей осквернены тьмой греховной, он проклинает ночь зачатия и день рождения, ставит мировые вопросы, впоследствии волновавшие пророков Иеремию и Аввакума, святителя Григория Богослова, поэтов Данте Алигьери, Шекспира, Мильтона и Лермонтова, писателей Достоевского и Пастернака, и огромнейшее число философов: «После того открыл Иов уста свои и проклял день свой. И начал Иов и сказал: погибни день, в который я родился, и ночь, в которую сказано: зачался человек! День тот да будет тьмою; да не взыщет его Бог свыше, и да не воссияет над ним свет! Да омрачит его тьма и тень смертная, да обложит его туча, да страшатся его, как палящего зноя! Ночь та, – да обладает ею мрак, да не сочтется она в днях года, да не войдет в число месяцев! О! ночь та – да будет она безлюдна; да не войдет в нее веселье! Да проклянут ее проклинающие день, способные разбудить левиафана! Да померкнут звезды рассвета ее: пусть ждет она света, и он не приходит, и да не увидит она ресниц денницы за то, что не затворила дверей чрева матери моей и не сокрыла горести от очей моих! Для чего не умер я, выходя из утробы, и не скончался, когда вышел из чрева? Зачем приняли меня колени? зачем было мне сосать сосцы? Теперь бы лежал я и почивал; спал бы, и мне было бы покойно с царями и советниками земли, которые застраивали для себя пустыни, или с князьями, у которых было золото, и которые наполняли домы свои серебром; или, как выкидыш сокрытый, я не существовал бы, как младенцы, не увидевшие света. Там беззаконные перестают наводить страх, и там отдыхают истощившиеся в силах. Там узники вместе наслаждаются покоем и не слышат криков приставника. Малый и великий там равны, и раб свободен от господина своего. На что дан страдальцу свет, и жизнь огорченным душею, которые ждут смерти, и нет ее, которые вырыли бы ее охотнее, нежели клад, обрадовались бы до восторга, восхитились бы, что нашли гроб? На что дан свет человеку, которого путь закрыт, и которого Бог окружил мраком? Вздохи мои предупреждают хлеб мой, и стоны мои льются, как вода, ибо ужасное, чего я ужасался, то и постигло меня; и чего я боялся, то и пришло ко мне. Нет мне мира, нет покоя, нет отрады: постигло несчастье» (Иов.;3:1–26). Истерзанное сердце страдальца Иова – переполненная чаша скорби, слова его неистовы и потрясают слух Елифаза, Вилдада и Софара, он – беспощадно правдив и не желает замалчивать боль свою и закрывать глаза на катастрофическое состояние мира. Душераздирающий монолог Иова начинается не с благодарности Богу и не с благословения имени Божиего, а с проклятья дня, когда он родился на свет – страдалец сожалеет, что не умер в материнской утробе, ибо если бы он умер тогда, то не испытал бы всех страданий и горестей, которые он мученически претерпел. В Библии провозглашается, что Господь сотворил все добрым и прекрасным, небеса прославляю премудрость и силу Творца и земля полна произведений Его, а жизнь – это таинственный, чудесный и священный дар, ниспосланный нам, чтобы мы пребывали с Богом и обожились, унаследовали Царство Небесное и обрели вечную жизнь и неземное блаженство. Если жизнь священна, она от Бога и нам надлежит молитвенно благодарить Творца за то, что Он сотворил нас, воззвав из небытия, за Его безграничную любовь и промыслительное попечение, то отречение от жизни и проклятье дня рождения есть отречение от Бога и попрание Его дара, страшный грех, логически увенчивающийся актом самоубийства. Но в великой скорби проклиная ночь зачатия и день рождения, Иов не отрекается от Творца своего, он не совершает самоубийства и знает, что жизнь – бесценный дар Господень и любит Бога всей душою, но ему открылась страшная истина – со времен грехопадения Адама чаша жизнь горька как полынь для человека, ибо отравлена ядом греха. По изящному богословскому толкованию святителя Григория Великого, Иов испытывает глубочайшую муку Богооставленности, но он проклинает не Творца и Промыслителя, а бессмысленную, суетную и преходящую земную жизнь, возвещая, что жизнь без Бога – невыносимая мука и невообразимый ужас, дьявольская насмешка, ее нельзя религиозно принять и нравственно оправдать, ибо только Бог и Его любовь дает нашей жизни смысл, освящает ее и наполняет сердце живущего радостью. Семь дней и ночей Иов пребывал в безмолвии и сердце его взывало к небесам, но небеса молчали – Господь не отозвался на вопль сердца, и заговорили уста, высказав не только свое личное отчаяние, но и обличив то катастрофическое состояние, в котором пребывал мир с момента грехопадения Адама – весь земной мир лежит во зле и род человеческий словно утратил живую связь с Богом. Святитель Иоанн Златоуст акцентировал внимание на то, что горькие речи Иова – это мольбы страждущего, а не богохульствующего, а сам Иов не только проклинает свое горе и страдание, но и зовет Бога – ищет радости Богообщения, ибо не может жить без Творца, без величайшей святыни своего сердца – возлюбленного Бога. В словах страждущего Иова есть пророческий смысл, ибо зовя Бога, он понимает, что погибает не только физически, но и духовно – со всех сторон его охватывает тьма отчаяния и гаснет последний луч надежды, он взывает к Богу не только как к Творцу и Промыслителю, но и как к Спасителю, а молитва его обретает мессианский смысл, и он, как пророк Господень, изрекает муку всего человечества рода, зовет Христа Искупителя, пророчески предрекая Его пришествие и искупительную жертву.
                Страждущий праведник Иов – величайший мученик Ветхого Завета, его взволнованное сердце стало средоточием мирового трагизма, оно вобрало в себя тоску всех миров и вселенское чувство скорби, и потрясенный неисчислимыми и страшными тайнами жизни и смерти, греха и искупления, Иов исповедует небу и земле, Богу и друзьям своим весь трагизм человеческого бытия – все скорби и горести своей души, возжигая неугасимую лампаду пламенной любви, надежды и веры перед чудесным ликом Божественного Искупителя – Христа Богочеловека, пришествие Которого он пророчески предвидит и возвещает, что жизнь без Него бессмысленна, ибо отравлена грехом и нуждается в искуплении. Задолго до индийского мудреца Будды, библейский страдалец Иов опытно пережил и познал духом и плотью, что страдание – это неизменный спутник существования человека, а ночь зачатия и день рождения – начало страданий – неслучайно каждый новорожденный плачет, словно пророчески предчувствует, какие скорби и испытания его ожидают в этом мире. Вся скоротечная жизнь человека на земле – это нескончаемое мученичество, а проблема теодицеи, зла и страдания – это страшная мука совести, неисцелимая без Бога, и бездонная проблема, неразрешимая без Творца, и пробиваясь к святилищу Истины, мыслящий дух человека отправляется в «паломничество по безднам», как поэтично и метафорически говорил преподобный Иустин Попович, проходит через страшные философские пропасти и горные ущелья метафизики, откуда можно как взойти в заоблачную келью Богопознания, так и сорваться в зияющую пропасть отчаяния и разочарования в Боге. Бесчисленное множество горчайших тайн окружило Иова со всех сторон, он ощутил, что каждая из них – несказанно огромна и таинственна, и воззвал к Богу, но никто не откликнулся за вопль его. Мученически ощутив Богооставленность, Иов на своем горьком опыте познал и убедился, что наша жизнь без Бога невообразимо страшна, а весь видимый мир и все его обитатели проваливаются в ужасающие бездны зла, греха и нечестия. По изъяснению священника Даниила Сысоева «Человек, не ощутивший этого, никогда не дойдет до сути вещей. Глубже всего в этот ужас сошел самый совершенный Человек – Господь. В ту ночь в Гефсимании Он входил в самое средоточие тьмы, Он видит чашу проклятия, которая на Него надвигается, и даже молит Отца, чтобы эта чаша пронесена была мимо Него, потому что Он видит тот ужас и ту смерть, которые царят на земле, и то, что земля ничем не отличается от ада… Ночь проклятия, ночь рождения в проклятый мир – это ночь, не высказанная Господом. Не потому, что рождение само по себе плохо. Плохо – страстное, смертное рождение, плох проклятый мир, в котором человек вступает, его отделенность от Бога и смерть, которую он получает в свое рождение». В своей великолепной трагедии «Эдип в Колоне» античный драматург Софокл говорит, что для человека «высший дар – нерожденным быть», выражая метафизический трагизм человеческой жизни без Бога. С момента грехопадения Адама весь земной мир лежит во зле и напоминает прообраз Ада, где тиранически господствует плач и скрежет зубов, вся тварь Божия мучается и плачет, скоротечная жизнь полна боли, несчастий и потерь – такая жизнь невыносима, и мученик Иов хотел бы быть среди нерожденных, предвосхищая пессимистическую философию Софокла, но он же знал высшую радость, неведомую эллинским мудрецам, поэтам и драматургам – радость быть с Богом. Древние церковные экзегеты говорили, что Иов проклинает день рождения и называет его тьмою, потому что мир находится в падшем состоянии – состояние райского блаженства утрачено со времен грехопадения Адама и Евы, а душа Иова ищет полноты Богообщения и не находит его, рвется к небесам и ощущает, что дни, месяцы и годы, прожитые без Бога – это пустое и проклятое время. Пророчески вещая о тайне грехопадения, Иов постигает провидческой душой своей горькие плоды грехопадения Адама, он не осуждает Божий акт миротворения и сотворение человека, ибо Адам был сотворен для счастливой, свободной и радостной жизни, но проклинает ночь зачатия и день рождения, ибо через страстное зачатие и рождение человек входит в юдоль печалей и слез. И псалмопевец Давид, просвещенный Духом Господним, познает всю горечь греха – этой сатанинской отравы, и изречет в пророческом Псалме: «Вот, я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя» (Пс.;50:7). Все ветхозаветные пророки предрекали пришествие Сына Божиего и Его мироискупительную жертву, но они не могли в земной жизни созерцать чудесный лик воплощенного Бога, ибо умерли задолго до Его пришествия – были похищены смертью, но живя в мире до Христа, они до дна испила чашу скорбей, ведь служение пророка – это мученическое служение. Духовные муки Иеремии и печаль его сердца о богоотступничестве Израиля были настолько велики, что он, как и безвинный страдалец Иов, живший за много веков до этого плачущего пророка, произнес страшные слова: «Проклят день, в который я родился! День, в который родила меня мать, да не будет благословен!  Проклят человек, который принес весть отцу моему и сказал: «у тебя родился сын», и тем очень обрадовал его. И да будет с тем человеком, что с городами, которые разрушил Господь и не пожалел; да слышит он утром вопль и в полдень рыдание. За что он не убил меня в самой утробе – так, чтобы мат моя была мне гробом и чрево ее оставалось вечно беременным. Для чего вышел я из утробы, чтобы видеть труды и скорби, и чтобы дни мои исчезали в бесславии?» (Иер.20:14-18). По слову святителя Григория Великого, Сам Бог вещает через уста своих пророков Иова и Иеремии, проклиная грех, Ад и смерть, ибо из-за первородного греха Адама проклята всея земля – весь материальный мир, а проклятие – знак отлучения от Бога, проклятые есть разлученные с Богом, как возвещает Сам Христос: «идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его» (Мф.25:41). Жизнь горька, ибо отравлена ядом греха – грех проник в душу, ум, сердце и волю человека, грех обезбожил человека – вытеснил из него все святое и Божие, наполнил лукавым и нечистым, расчеловечил и уподобил демонам, сделал наш мир кошмарной и страшной пропастью, на дне которой разверзся Ад. С грехопадением весь космос стал проклят – в мир вошли тления и смерть, все живущие стали страдать и исчезла мировая гармония – трагический диссонанс охватил вселенную – животные, рыбы и птицы убивают друг друга, чтобы жить, звезды взрываются и угасают на небесах, люди воюют между собой, лгут, предают, прелюбодействуют и совершают самые мерзкие и гнусные преступления, а в самой сердцевине черной воронки греха зияет адская бездна, как пасть страшного чудовища с гравюры Альбрехта Дюрера, жаждущая пожрать души человеческие и поглотить весь видимый мир. По толкованию Дидима Слепца, отчаянная речь Иова, исполненная скорби, есть плач о бедственном состоянии человека, рождающегося в мир после грехопадения Адама, а сам Иов – печальник всей земли, молитвенник и пророк Божий, он произносит горькую и страшную молитву от лица всего страждущего человечества – молитву об избавлении от власти дьявола, о прекращении Богооставленности и милости Вседержителя. До пришествия Иисуса Христа – Солнца Правды, в мире царила ночь, она – символ власти сатаны над людьми, мрачного торжества его богоборческой и демонической воли, которую ниспровергнет Мессия, но живущий в ветхозаветную эру Иов чувствует, что вокруг него и всего мира сгустился беспросветный духовный мрак и он молит Бога, чтобы эта ночь скорее миновала – чтобы явился Победитель смерти и Ада, искупающий грехи рода человеческого и побеждающий дьявола.
                По мысли древних толкователей Церкви в горькой молитве Иова о дне ставшем тьмою говорится не только о счастливой и свободной эдемской жизни первых людей, ставшей скорбной, горькой и смертной по причине грехопадения, но и о падении Люцифера, ведь некогда он был ясным «днем» – сияющим Ангелом света, прекраснейшим из всех сынов Божиих, утренней звездой, денницей, но восстав на Творца своего он померк – утратил благодать Святого Духа – нетварный Божественный Свет, ранее озарявший и освящавший его, он стал «ночью» и «тьмой» – ужасающим и богопротивным темным духом лжи и злобы, ненавидящим Бога и все Его творения, губителем рода человеческого. В своих неистовых речах и страшных проклятьях Иов возвышается до пророческой мудрости – он познает, что виновником его страданий является могущественная и ужасающая сила, нареченная левиафаном – грандиозным морским чудовищем, упоминаемом в мессианском и эсхатологическом пророчестве Исайи: «В тот день поразит Господь мечом Своим тяжелым, и большим и крепким, левиафана, змея прямо бегущего, и левиафана, змея изгибающегося, и убьет чудовище морское» (Ис.;27:1). В книгах Ветхого Завета левиафан – это чудовищный противник Бога, адский змей, царствующий в бездне морской – в духовном мире, где обитают аспиды – демоны, он – властитель преисподней и древний враг, искусивший Адама и Еву, имя ему – Люцифер, иногда его именуют «красный дракон», как сказано в Апокалипсисе, или «великий кит», вспоминая книгу пророка Ионы, проведшего три дня в чреве кита – прообразуя Христа, сошедшего в преисподнюю. В стихах Псалтыря поется, что Господь сокрушит голову левиафану – это указывает на всемогущество Бога – Творец сильнее дьявола, а Иов, зная о духовном значении образа левиафана, упоминает его, догадываясь, что против него ведет борьбу дьявол и впоследствии прекрасно поймет слова Всевышнего о чудовищном змее, обитающем в океанских глубинах, сокрушить которого может один Бог. Все сотворенное Богом прекрасно и благо, но существующий миропорядок возмущает совесть Иова, ибо мир лежи  во зле – этот миропорядок от дьявола, а не от Бога, и этот миропорядок Иов нарекает тьмой и проклинает его – о «власти тьмы», скажет и Христос, идущий принять добровольные мучения. Как поясняет Е.А. Авдеенко – ученый исследователь Библии и православный толкователь книги Иова: «Иов пожелал, чтобы как проклят Богом день грехопадения, таким же проклятием Бог проклял ту ночь, когда Иов зачался. Сама жизнь человека в падшем мире есть страдание. И одновременно в том же стихе Иов поминает о проклятьи левиофану, исповедует свою веру в то, что зло произошло через левиофана, а Бог одолеет левиофана. Таков ближайший контекст, где под разными именами животных морских и пресмыкающихся упоминается сатана, дьявол… Книга Иова включает в себя учение о сатане поскольку личные страдания Иова начались, когда он не был избавлен от лукавого, во-вторых страдание и смерть в человечестве, то есть это и нас касается, начались от грехопадения, которое произошло через змея, через сатану, и в-третьих, страдания Богочеловека произойдут, когда Он по человечеству будет Богом оставлен один на один с сатаной… Иов проклинает день грехопадения, потому что и Бог проклинает день тот. Бог победит левиофана и вырвет тот день из череды дней. Вот вера праведника: вся жизнь есть страдание! А вера его крепка. То, что Бог победит левиофана и вырвет тот день из череды дней. Не сломлен Иов страданием». По толкованию Олимпиодора страдалец Иов пророчествует о пришествии Христа в мир и Его победе над дьяволом, а вместе с тем изливает Богу горечь своего сердца и просит избавить его от невыносимого мучения. Как замечает богослов Малков «Текст Библии оказывается здесь наполнен сразу несколькими смыслами, переплетающимися друг с другом. Эти смыслы являют нам и личную трагедию праведника, и, помимо этого, общую горечь греха и страданий всего человеческого рода, испытываемых людьми, пребывающими в состоянии богооставленности, в рабстве у сатаны, в бессилии перед смертью. Как мы понимаем, здесь личная трагедия Иова не только не заслоняется символическими толкованиями текста, но, напротив, ими проясняется и оттеняется, возводя Иова до некоего иконического предызображения грядущих Страстей Самого Христа, также произносящего на Кресте горькое: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? (Мф.;27:46). Тем самым, как мы видим, плачущий и жалующийся Иов – это живой прообраз Христа на Кресте, кричащего Богу Отцу о Своей оставленности». Глубинный смысл изрекаемых пророчеств не осознается Иовом в полной мере, он, прежде всего, ощущает скорбь от разлуки с Богом, жалуется и сетует на то, что Господь оставил Его и лишил Своей любви и попечения, но страдание становится для Иова школой Богопознания – его нравственные муки над тайной теодицеи, горячая мольба и поиск Богообщения – все это ведет Иова к Богу и приуготовляет его душу к грядущему Богоявлению, но ныне его душа настолько страдает, что он молит Всемогущего о даровании смерти.
                Русский поэт Гавриил Державин охарактеризовал смерть как трепет естества и страх, но Иов не страшится смерти – он жаждет ее, она желанна его сердцем, так как представляется страдальцу избавлением от мук. Преподобный Исихий Иерусалимский утверждал, что всем христианам надо научиться воспринимать смерть как Иов, ибо смерть не конец бытия, а успение: «Итак, уход из этого мира – не повод для печали, ибо смерть – это покой и освобождение от боли. Смерть – это сон. Покинуть тело – обрести покой». В скорбящих очах Иова жизнь ужаснее смерти, он хвалит смерть за то, что она уравнивает нищих и царей, устрашает беззаконных князей, показывает, что все их сокровища и мирское величие – горсть жалкого праха, она дает отдых всем истомившимся душой, освобождает от земных трудов и разрешает от мучений. В смерти Иов видит освобождение от тягот земного бытия – умершие наслаждаются покоем и не слышат криков живых, но вместе с тем смерть неподкупна и неумолима, а всякий умирающий – сойдет в преисподнюю. До искупительной жертвы Христа никто не мог наследовать Царство Небесное – праведники и грешники сходили в Шеол – царство смерти, преисподнюю, но если праведники обретали покой и находились на лоне Авраамовом, как умерший Лазарь из евангельской притчи, то все нераскаянные грешники и нечестивцы уносились грехами своими в глубинные недра Ада и испытывали там тяжкие мучения. Мечтая о смерти, Иов вопрошает: Зачем Бог дал страдальцам появиться на свет – зачем даровал земную жизнь человеку, если нет никакой отрады в этом многоскорбном существовании? По мысли святителя Иоанна Златоуста смерть вожделенна для праведников и мудрецов, каковым и является Иов, но Бог вложил в сердце человеку жажду жизни и затворил врата смерти – окружил их мраком непроглядным – никто не знает когда умрет, как умрет и что будет с ним после смерти – дабы люди не спешили умирать и не убивали себя, но исполняли заповеди Божии, трудясь на ниве жизни и помнили, что каждому человеку надлежит пройти свой земной путь и пройти через врата смерти в тот час, который определил Сам Господь. Святитель Григорий Великий, применив к стихам книги Иова нравственно-аллегорический метод толкования, полагал, что похвала смерти, сорвавшая с уст этого библейского страдальца, есть призыв к умиранию для мира сего и обретению истинной жизни в Боге путем монашеского жития, аскетического  умерщвления низменных страстей и подвижничества. По слову преподобного Макария Египетского истинные монахи – это люди, чьи души уязвлены совершенной любовью к их Небесному Жениху – Иисусу Христу, они не желают тратить драгоценное  и невосполнимое время жизни на порочные страсти и суетные дела, но через веру, действующую любовью, стали свободы во Христе и всегда восхищают свой ум к небесным тайнам Духа Божиего, сердце – к неувядающей и всепокоряющей красоте Господней, а волю – к исполнению заповедей Евангелия и священнослужению Богу, они сделались странниками не от мира сего, возлюбившими нестяжательство и презревшими славу,  посвятившими себя непрестанной молитве, созерцательной жизни и деятельной любви. Вся жизнь монахов – восхождение в славный град святых – небесную отчизну, о которой повествует Апокалипсис и врата которой находятся в Церкви, а само восхождение – сложнейший и узкий путь, и идущие по пути сему проходят через многие испытания и скорби – лукавые духи преисподней стремятся погубить их души и посылают на них раскаленные стрелы страстей и мучений, но устоявшие в вере и любви к Богу, ближним и даже врагам, обретают милость Господню – благодать, и одерживают вверх в духовной брани над коварными демонами, и на головы их возлагают золотые венцы Ангелы света, изумленные их подвижнической жизнью, героизмом веры, смиренномудрием и кротостью, стойкостью духа и надеждой на Бога, дарующему всем верующим в Него полноту благодати – мир, радость и покой во Святом Духе. В высочайшем духовно-мессианском смысле поиск упокоения – это поиск Бога, ибо упокоение не в смерти, а у Христа, сказавшего о Себе: «придите ко Мне, Я упокою вас, возьмите иго Мое на себя и обретете покой душам вашим». Вздохи Иова предупреждают вкушение хлеба – он скорбит непрестанно, страдание стало образом его бытия, душа его жаждет Бога и томится, желая обрести свободу и созерцать небесный свет, она пророчески предчувствует таинство Евхаристии и предощущает, что только в сладчайшем Иисусе Христе обретет радость бытия, но она разлучена с Богом, пребывает в тяжких муках, терзается и плачет, а печальные вздохи ее – вздохи по возлюбленному Богу. Стоны Иова подобны мчащимся водам, они возносятся из бездны сердечной и взметаются к небесным высям горнего мира, но не достигают их и бессильно падают, не найдя Утешителя и Избавителя. В страшных мучениях Иов взывает к Богу из бездны погибели, как будет взывать псалмопевец Давид: «Из глубины воззвав к Тебе, Господи, Господи, услыши глас мой» (Пс.129:1). С невообразимой и душераздирающей мукой Иов заявляет, что то, чего он более всего страшился, свершилось с ним – он страшился, что мыслью, словом и поступком мог оскорбить любимого Бога и разлучиться с Ним, боялся, что Бог не откликнется на Его мольбы и разлюбит создание Свое – бросит его на произвол темных, демонических сил, отдаст в руки дьяволу, от которого нет спасения для человека. Более всего на свете Иов боялся Богооставленности – он ужасался, что будет брошен, забыт и покинут Богом, останется без поддержки Вседержителя и лишится величайшей святыни своего сердца – своего Возлюбленного, тем самым вся праведная и благочестивая жизнь его с ее священническим служением Творцу, с мудростью и молитвой, с верой и добродетелью – все это окажется бессмысленным, суетным и тщетным, если Господь не возлюбил Иова всем сердцем Своим, как Иов любит Бога. Иов верил, что Бог благ и справедлив, а жизнь – Его священный дар, но вот его постигло страшное несчастье и он чувствует, что Бог покинул его, и нет отрады в сердце и покоя на душе, незачем стало жить, ибо искренняя вера и любовь его словно осталась безответной, неоцененной и отвергнутой Господом, жизнь страдальца окружена мраком и он с ужасом прозревает всю кромешную тьму многогрешного мира. По вероучению Церкви Бог не только запределен для всего сотворенного мира, но бесконечно близок нам – ближе, чем наше собственное сердце, Он никогда не оставляет Свое творение и с любовью опекает Его, но субъективная мука Богооставленности – это реальное духовное мучение, которое переживает человек и острее всего эту муку переживают именно праведники, которые настолько возлюбили Бога всем херувимским сердцем своим, что не могут жить без Него и дышать без молитвы. В прошедшем двадцатом веке эту жуткую Иовову муку Богооставленности мученически пережил православный старец Силуан Афонский: «И вот, жадно ищет душа встречи с Богом, чтобы сказать Ему: «Зачем Ты дал мне жизнь?.. Я пресыщен страданиями, тьма вокруг меня, зачем ты скрываешься от меня?.. Я знаю, что Ты благ, но почему Ты так безразличен к страданию моему? Почему Ты так жесток и беспощаден ко мне?..». По наставлению святителя Иоанна Златоуста оставление Божие – это вид промышления Господнего о человеке, в основе которого лежит отеческая любовь Творца к Своему созданию – никогда не отворачиваясь от человека, Бог попускает ему испытать муку Богооставленности, дабы он образумился и нравственно исправился, искал Бога и упокоение в Его небесной любви, осознав, что жизнь без Него – суета сует и томление духа, она – невыносимая мука и бессмыслица, оставил грешную жизнь и покаялся, стремился к вершинам Богопознания и исполнился ревностью в вере, не осуждал ближних и обрел смиренномудрие, не надеялся на себя и праведностью свою, а взывал бы к Богу. Как писал святой и праведный Иоанн Кронштадтский: «Бывают в жизни христиан благочестивых часы оставления Богом – часы тьмы диавольской, и тогда человек от глубины сердечной взывает к Богу: зачем Ты отринул меня от лица Твоего, Свете незаходимый? Ибо вот покрыла меня, всю мою душу, чуждая тьма окаянного, злобного сатаны; тяжко душе быть в мучительной тьме его, дающей предчувствовать муки мрачного ада; обрати же меня, Спаситель, к свету заповедей Твоих и исправь духовный путь мой, усердно молюсь Тебе». Преподобный Максим Исповедник писал, что существует четыре вида Богооставленности и она есть не только следствие грехов, но и испытание веры, через которое слава праведных, таких как Иов и Иосиф, просияет для всей вселенной: «Есть четыре главных вида оставления Божия: иное оставление промыслительное, как то было с самим Господом, дабы кажущимся оставлением спасти оставляемых, иное оставление испытательное, как было с Иовом и Иосифом, дабы явить одного столпом мужества, другого столпом целомудрия. Иное оставление духовно-воспитательное, как то было с апостолом Петром, дабы смиренномудрием сохранить в нем преизбыток благодати. Иное, наконец, оставление по отвращению, как то было с иудеями, чтобы наказанием обратить их к покаянию. Все сии виды оставления спасительны и исполнены Божией благодати и человеколюбия». Иов ощутил, что жизнь без Бога – нестерпимая пытка, он отчаянно ищет Спасителя, взыскует беседы с Ним, чтобы понять, зачем Бог оставил его, и каждое слово Иова – искренняя, пронзительная и проникновенная мольба, исходящая из истерзанного сердца. Преподобный Макарий Египетский учил, что никто не может унаследовать жизнь вечную, если не пройдет через испытания и искушения – Сам Христос говорил, что многими скорбями нам надлежит войти в Царство Небесное, ибо скорби – это печать Божьего избрания, ведь христианин есть тот, кто уподобился Сыну Божиему и на ком отпечатлелся евангельский образ Христа Спасителя, он соучаствует не только в небесной славе Мессии, но и в Его крестных муках, дабы достичь полноты духовного совершенства и прийти «в меру полного возраста Христова» (Еф.4:13) – научиться прощать обидчиков и молиться за проклинающих, любить врагов и жить полноценной духовной жизнью, быть столь же крепким в вере как страдалец Иов, не проклявший Бога и не отрекшийся от Него, но мученически и исповеднически взывавший к небесам.


































Главы IV-V: Первая речь Елифаза: Бог справедлив и гнев Его низвергается только на нечестивых – человек не страдает без причины, а   потому страждущий должен смиренно принять наказание Божие

В первой же речи, произнесенной Елифазом,  выдвинуты основные положения соперников Иова, его бывших друзей:
1) Бог не наказывает несправедливо;
2) Если Иов и не видит за собой вины, это не значит, что ее нет, ибо никто живущий не чист перед Богом;
3) Причина страданий лежит не вне человека, а в нем самом.  Они – естественные следствия греховности человеческой природы;
4) Вместе с тем, сами страдания не есть исключительное зло, но используются Вседержителем во благо человеку, в назидание ему и для врачевства, так что принимать их надо с благодарностью;
5) Единственный выход для Иова – признать свой грех и смиренно просить у Бога прощения.
Ф.Н. Козырев

                На горестные молитвы Иова и на вековечные вопросы о добре и зле, справедливости и теодицее пытаются ответить вступающие со страдальцем в страстный богословский спор три его друга и утешителя – Елифаз, Вилдад и Софар, которые являются не только древними царями, но и прославленными восточными мудрецами. Русский поэт и религиозный философ Александр Сопровский, написавший изящное литературное эссе о книге Иова, где рассмотрел трагедию многострадального ветхозаветного праведника с поэтической точки зрения, прочувствовав всю громовую мощь и красоту поэтики этой библейской книги, обратил внимание на то, что три мудреца, пришедшие сетовать с Иовом и утешать его отчаянную душу, просидевшие с ним семь дней и семь ночей, не похожи на эллинских философов – их экспрессивные и эмоциональные  речи, «горячие и сухие, как раскаленный песок», обжигают как знойный ветер пустыни, поражают страстностью тона и обнажают их семитский темперамент. Книга Иова возвещает, что три мудреца пришли утешить скорбящего Иова, но когда он открыл уста свои и высказал то, что таилось у него на сердце, они стали упрекать его в отсутствии страха Божиего и печалить горькими словами, обвинять величайшего праведника Ветхого Завета в богоборчестве и страшных грехах, подозревать его в нечестивых помышлениях и намерениях сердца, в постыдных и безнравственных деяниях. По разъяснению святителя Григория Великого намерение трех мудрецов было благочестивым – они хотели утешить Иова, но речи их были резкими, гневными и опрометчивыми, они стали обвинять страдальца в скрытых согрешениях, считая, что он заслужил свои страдания, ибо Бог благ и действует по правде и справедливости – Он не наказывает праведных и благочестивых. Экспрессивные и пылкие речи Елифаза, Вилдада и Софара возвышенны и вдохновенны, изумительны по красоте образов и сравнений – это своеобразная древневосточная религиозная поэзия, но, увлекшись богословским спором, они понадеялись на свою мирскую мудрость – вместо того, чтобы признать, что есть многое на свете, что неизъяснимо для мудрейших из людей и в смиренномудрии воззвать вместе с Иовом к всеведущему Богу, по неизреченной премудрости Своей знающему ответы на все вековечные и проклятые вопросы, они самонадеянно вздумали найти рациональную причину Божественного наказания, обрушившегося на Иова, стали приписывать скрытые грехи праведнику – оклеветали того, кого Сам Бог объявил праведным и благочестивым перед лицом сатаны, не разу не взмолились от всей души за друга своего, вознамерились изъяснить своим ограниченным умом неисповедимые пути Промысла Божиего и просветить Иова своей мирской мудростью, хотя сами многому могли бы научиться у страдальца. Архимандрит Рафаил Карелин восторженно признавался, что речи трех мудрецов изумили его не только религиозной вдохновенность и поэтической красотой слога, но и орлиным полетом богомыслия – но по святоотеческому толкованию мудрость друзей Иова мирская, а не духовная – они величайшие мудрецы мира сего, но их мудрость привела их к осуждению Богом и были объявлены грехом, требующим принесения священнической жертвы Иовом по окончанию его страданий, ибо они оклеветали праведника и говорили противное Богу и Его святой правде, а богоборческие речи и неистовые мольбы самого Иова были оправданы в очах Господних. В богословском споре с Иовом три величайших мудреца древнего мира затронут важнейшие догматические темы, касающиеся учения о Боге Творце и Вседержителе, Его промышлении о мире, вопрос о грехе и праведности, о страданиях людей и справедливости Всевышнего, об Ангелах и проблемах библейской космологии, антропологии и эсхатологии, о происхождении зла и теодицее, а также – стихи книги Иова будут полны прообразовательными указаниями и пророчествами о грядущем Мессии – о пришествии Иисуса Христа и Его крестных муках, искупительной жертве и воскресении из мертвых. В святоотеческой экзегетике речи друзей Иова рассматриваются неоднозначно: Елифаз, Вилдад и Софар оказались неспособны воспринять духовную мудрость страдальца Иова, многократно превосходящую духовные и интеллектуальные силы трех мудрецов, его библейскую философию, рожденную и изреченную в неописуемых страданиях, его пророческий пафос правдоискания, огненную веру и любовь к Богу, но вместе с тем многое в речах трех мудрецов о Боге, Ангелах и людях является истинным, согласным с Божественным Откровением и духовно полезным для Церкви, иначе Промысел Божий не позволил бы занести их слова в Священное Писание.
                Как только смолкли уста Иова, проклявшего катастрофическое состояние падшего мира и день рождения в земную жизнь, оскверненную грехом, ему начал отвечать старший из друзей – Елифаз, царь Фемана – области Иудеи, древние обитатели которой славились своей мудростью и изящностью речи: «И отвечал Елифаз Феманитянин и сказал: если попытаемся мы сказать к тебе слово, – не тяжело ли будет тебе? Впрочем кто может возбранить слову! Вот, ты наставлял многих и опустившиеся руки поддерживал, падающего восставляли слова твои, и гнущиеся колени ты укреплял. А теперь дошло до тебя, и ты изнемог; коснулось тебя, и ты упал духом. Богобоязненность твоя не должна ли быть твоею надеждою, и непорочность путей твоих – упованием твоим? Вспомни же, погибал ли кто невинный, и где праведные бывали искореняемы? Как я видал, то оравшие нечестие и сеявшие зло пожинают его; от дуновения Божия погибают и от духа гнева Его исчезают. Рев льва и голос рыкающего умолкает, и зубы скимнов сокрушаются; могучий лев погибает без добычи, и дети львицы рассеиваются» (Иов.;4:1–11). Елифаз Феманитянин – старейший из друзей Иова, он – мистик и ветхозаветный богослов, ссылающийся на личные мистические видения и пространно излагающий многие богословские идеи, наиболее почитаемый среди царей, славящийся мудростью и опытом, имеющий многие дары от Бога, он возвышенно и стройно философствует о Боге, рассуждает о вселенной и Ангелах, о жизни и смерти, о страданиях и Провидении, но вместе с тем он не понимает трагедии Иова и полон горделивого самопревозношения.  Древний мудрец Елифаз в первой речи своей обращается к Иову, как к человеку, пребывающему в состоянии отчаяния – павшему духом, он стремится обнадежить его и вселить в страдальца надежду на милость Вседержителя, но в то же время заявляет, что Бог всемогущ, а миропорядок справедлив, отсюда делается вывод, что страдания Иова имеют рациональную причину – они ниспосланы ему за согрешения и вину пред Богом. Этот мудрец упрекает Иова, что тот упал духом и изнемог в дни скорбей, не имеет богобоязненности – страха Божиего, а непорочность – перестала быть для него упованием, ибо он впал в грех и прогневил Вседержителя. Вспоминая о праведной жизни Иова и его мудрости, Елифаз укоряет страждущего праведника в том, что ранее велики были благочестивые дела его – дела мудрости, он наставлял многих и утешал отчаявшихся, но вот настали дни страдания и Иов не может спасти себя. Древнецерковные экзегеты находили в этой «железной» логике Елифаза прообраз речи людей, насмехавшихся на страждущем Мессией и обращающихся к распятому на Голгофе Сыну Божиему со словами: «других спасал, а Себя Самого не может спасти», «Разрушающий храм и в три дня Созидающий! Спаси Себя Самого; если Ты Сын Божий, сойди с креста» (Мф.27:40). Безвинно страдающий Иов – живой ветхозаветный прообраз Христа Искупителя, и неслучайно книга Иова читается в храмах на Страстной Седмице, но древний мудрец Елифаз, как и многие современные люди, не понимает тайну безвинного страдания, будучи убежденным, что всякое страдание есть следствие греха и если бы Иов не согрешил, то он бы и не страдал. Вся мудрость Елифаза заключается в вере в справедливость миропорядка – никто из невинных не погибает, никто из праведников не карается Всевышним, а сеющие нечестие и зло – пожинают ярость гнева Божиего и наказываются небесами, а значит – не существует безвинного страдания. Вся жизнь христианина зиждется на покаянии, ибо оно – таинство нравственного перерождения и духовного преображения личности, возвращения человека к Богу, но, во-первых, смысл жизни человека не ограничивается покаянием, но предполагает служение Богу и Его прославление, дела милосердия и любви, а во-вторых – Христос и целые сонмы святых мучеников – свидетелей Божиих, демонстрируют, что существует безвинное страдание – в мире, лежащем во зле, настоящий христианин обречен на гонения и скорби, он – мученик, печалящийся за людей и молящийся за мир – за всех живых, усопших и еще не рожденных, его милующее  сердце полно любви и сострадания, ему жалко всю страдающую тварь Божию, он проходит через страшные искушения, но твердо надеясь на милосердие Господне, ему надлежит хранить веру, и помнить, что «нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с той славой, которая откроется в нас» (Рим.8:18). По толкованию святителя Иоанна Златоуста, Елифаз не верил в непорочность Иова, подозревал его в нечестии и богоборчестве, утверждал, что справедливый Господь наказывает одни грешников для их вразумления и исправления, и если Иов страдает, то он – грешник, ему надлежит покаяться в грехах и тогда он вновь обретет благоволение Божие. В речах Елифаза сокрыта глубокая мудрость – Господь справедлив и гнев Божий поражает только нечестивых, но по замечанию святителя Григория Великого он ошибается, думая, что все страдания есть кара за грехи, «ведь часто погибают невинные и искореняются праведники, да только гибелью они заслуживают вечной славы». По мысли Елифаза жизненный путь Иова стал путем порока, ибо Иов не имеет страха Божиего и смирения – это суждение мудреца мира сего полностью противоречит суждению Всевышнего о богобоязненном  праведном Иове, ясно давая понять, что суд человеческий не есть Суд Божий. Отвечая на нравственное возмущение Иова и горестную исповедь его сокрушенного сердца, Елифаз заявляет, что праведник должен не только надеяться на Бога, но и уповать на мудрость и праведность свою. Но по христианскому вероучению ни мудрость, ни праведность не спасают человека – никто не мог обрести спасение и войти в Царство Небесное, ни один человек не может спасти себя сам, ибо спасение невозможно без искупительной жертвы Иисуса Христа и Его победы над смерть, Адом и дьяволом, вместе с тем Бог никого не спасает насильно и для спасения необходимо духовное усилие самого человека – хранение ума и очищение сердца от страстей, исполнение святых заповедей Евангелия и молитва, раскаяние в грехах, аскеза и подвижническая жизнь. Святитель Григорий Великий считал, что речь Елифаза о реве льва – означают богоборческие речи Иова, голос львицы – суесловие жены его, а рассеивавшиеся дети львицы – погибшие дети страдальца, якобы справедливо осужденные Богом. Святитель Иоанн Златоуст говорит, что мощь льва – это дерзновенность праведника и крепость его веры – скорее разъяренный лев станет трусливым, чем праведник усомнится в Боге. В своих речах Елифаз укоряет Иова за то, что он утратил свой прежний славный облик – царственное достоинство праведника, а духовную крепость веры  рассеялась как дым с приходом страданий. По умозаключению святителя Иоанна Златоуста, своими словами Елифаз дает понять Иову «не думай, что случившееся есть дело демонов или умысла людей; наказывает Бог; поэтому не подлежит сомнению, что это наказание справедливое». Надо сказать, что речь Елифаза вошла в Священное Писание, ибо имеет сокровенный духовный смысл, явный для Церкви, но скрытый от самого древнего мудреца и не осознаваемый им: лев рыкающий – это сам дьявол, гордый и властный царь державы смерти – преисподней, он – ужаснейший из падших Ангелов, жаждущий погубить благочестивого Иова, голос львицы – клевета, направленная на праведника, дети львицы – неправедные слова трех мудрецов об Иове, а слова о том, что лев останется без добычи – пророчество, означающее, что дьявол не погубит Иова, но будет посрамлен и не насытит свое человеконенавистничество. Это пророческое возвещение ускользает от сознания Елифаза, неправедно судящего Иова, поэтому речь Елифазова обличает его самого, а не страждущего праведника.
                Древний мудрец Елифаз не только богослов, но и мистик, он заявляет Иову, что имел «сонное видение» от Бога – сподобился принять особое знание, принимаемое им за Божественное Откровение  о том, что на земле не существует ни одного безгрешного человека, ведь всесовершенный Господь даже в Ангелах усматривает недостатки, не говоря уже о людях – смертных созданиях, обитающих в храминах из брения – плотских и ветшающих телах: «И вот, ко мне тайно принеслось слово, и ухо мое приняло нечто от него Среди размышлений о ночных видениях, когда сон находит на людей, объял меня ужас и трепет и потряс все кости мои. И дух прошел надо мною; дыбом стали волосы на мне. Он стал, – но я не распознал вида его, – только облик был пред глазами моими; тихое веяние, – и я слышу голос: человек праведнее ли Бога? и муж чище ли Творца своего? Вот, Он и слугам Своим не доверяет и в Ангелах Своих усматривает недостатки: тем более – в обитающих в храминах из брения, которых основание прах, которые истребляются скорее моли. Между утром и вечером они распадаются; не увидишь, как они вовсе исчезнут. Не погибают ли с ними и достоинства их? Они умирают, не достигнув мудрости» (Иов.;4:12–21). Мистический опыт мудреца Елифаза – одна из загадок книги Иова: он пережил явление таинственного духа, от которого дыбом встали волосы и содрогнулась плоть – неимоверный ужас, облика его нельзя было распознать, но речь его звучала как тихое веяние, но возникает вопрос – было ли Елифазу Откровение от Бога, или же его ночное видение ниспослано от дьявола? Если аскеза – это восхождение на Синая Богопознания и Фавор Боговидения, подвижническая жизнь и приуготовление души к таинственной встрече с Богом, то мистика – это созерцание Божественного Света, описанное в писаниях преподобного Григория Паламы и Гимнах преподобного Симеона Нового Богослова, того света, которым были озарены три апостола – Петр, Иаков и Иоанн в момент Преображения Господня на горе Фавор, и который сиял на лице пророка Моисея, сходящего с Синая со скрижалями завета, это венец славы святых и предвосхищение жизни будущего века, переживание встречи с Богом – Сущим и Непостижимым, с Тем, Кто неуловим мыслью и недоступен для телесных чувств, невыразим и неизъясним, возвышается надо потоком времени и сферами материального и духовного мира, является бесконечно запредельным и далек в Своей Божественной надмирности и одновременно бесконечно близким в Своей неизъяснимой любви, являющейся для нас высшим счастьем и небесным блаженством. В основе религии лежит Божественное Откровение, воспринимаемое человеком через веру – библейская вера открывает Бога как Личность и путь и к вечному Богообщению, а мистика является сердцем религиозной жизни, ведь без нее догматика превращается в сумму отвлеченных богословских понятий, оторванных от жизни духа и сердца, заповеди Евангелия оборачиваются лишь нормами морали, богослужение и молитва – эстетикой и лирикой, а вся Церковь с ее таинствами, догматами и заповедями, с ее апостольской проповедью и литургической жизнью – социально-историческим институтом, а не мистическим Телом Христовым. Молитва – это мистический акт, мистик есть тот, чье сердце бьется с молитвой и жаждет быть напоенной благодатью Святого Духа. В душе человека заложено стремление к прекрасному и возвышенному, он сотворен по образу и подобию Божиему для эдемской жизни – мистика есть воспоминание об утраченном Рае и искание Царства Небесного. Для мистика Красота – одно из самых таинственных и  священных имен Божиих; мистик – это человек, ищущий вечную и непреходящую красоту, живя на земле, он ощущает себя паломником, странствующим по пустыни тления и смерти, где время обращает все в прах, но дух его неудержимо рвется к незримой и метафизической красоте духовного мира, а от нее восходит к Богу – Творцу всего прекрасного, ибо мистика есть созерцание Божественной Красоты. Мистик – тот, кто возлюбил Бога больше всего на свете и стремится к постоянном Богообщению, он молится непрестанно и ищет лица Господня, его душа рвется в свою занебесную отчизну, она понимает как прекрасен материальный мир с его цветущими садами и поющими птицами, с тихими реками и звенящими ручьями, с белоснежными горами, чьи грани сверкают как алмазы на солнце, но все красоты видимого мира – лишь бледная тень в сравнении с великолепием славы Святой Троицы. Православная мистика зиждется на чувстве священного трепета и благоговения, который испытывал пророк Исайя, представ пред всемогущим Богом, окруженным огнекрылыми Серафимами,  ее неизменный спутник – страх Божий, являющийся началом премудрости, но этот страх есть боязнь оскорбить любимого Бога и разлучиться с Ним. По разъяснению архимандрита Рафаила Карелина «мистика – это любовь человеческой души к Живому и Личностному Богу. В мистике нет законов, так как любовь является душе как бесконечная внутренняя свобода, там нет причинно-следственной связи, там Бог воспринимается как единая жизнь, а потеря Бога – как смерть… Мистика это особое чувство любви к Богу, захватывающее человека, любви, в которой исчезает, как бы расплавляется мир, и остаются двое – Бог и он. В мистическом переживании человеческое сердце превращается в одно сплошное око, обращенное к Богу…». В основе религиозной веры Елифаза заложен страх и трепет, а не бескорыстная любовь к Богу – он говорит, что когда ко нему тайно принеслось слово от Бога, то его объял ужас и трепет  и потряс все кости. По изъяснению святителя Григория Великого в опыте Богообщения человек испытывает священный ужас и  «содрогается всей совокупностью человеческого естества», постигая неизъяснимые тайны небесные, но вместе с тем, он переживает безмерную мощь Божественной Любви. Христианская мистика – это очевидность веры, в ее основе лежит бескорыстная и жертвенная любовь к живому и личному Богу и молитва – таинство Богообщения, она предполагает аскезу – борьба со страстями и хранение ума и сердца от греховных намерений и помыслов, она чужда душевной восторженности и эмоциональной экзальтации, сопряжена с миром и тишиной сердца, а ее высшая цель – вечное Богообщение, в котором душу человека наполняет мир, радость и покой во Святом Духе. В Священном Писании описывается, что пророки падали ниц пред Богом и испытывали священный ужас в момент явления Ангелов, но Всевышний и Его небесные вестники умиротворяли и наставляли их души, ибо Богу нужны не трепещущие рабы, а любящие сыны и дерзновенные соработники. Святитель Григорий Великий проницательно писал, что мистический опыт Елифаза – это не подлинное Богообщение, ибо хоть этот древний мудрец  многое знал о Боге и созданной Им вселенной, об Ангелах и людях, он не достиг высот истинного Богосозерцания, так как не являлся святым подвижником и не стяжал богопросвященное сердце, исполненное горней мудрости и любви. В представлении Елифаза Бог – это не Любовь, а грозный Творец и Властитель вселенной, усматривающий и в Ангелах недостатки, тем более и люди – «обитающие в храминах из брения» – в тленных телах, «которых основание – прах», не могут быть праведнее и чище Творца, Который с гневом карает человека, когда тот нарушает нравственные заповеди. Священник Даниил Сысоев в своем толковании книги Иова верно замечает, что мистический опыт Елифаза – это яркий образец духовной прелести, а сам древний мудрец не искусный в распознавании духов, спутал теофанию с демоноявлением – он принял слова падшего Ангела, где тонкая и ядовитая ложь, нацеленная на оклеветание Иова и всего рода человеческого смешана с вековечной правдой. По слову святителя Игнатия Брянчанинова сатана – это дух лжи и лукавства, он невероятно изощрен в коварстве своем и любит совращать подвижников и мудрецов, являясь в обличье  Ангела света, апостолов и пророков, Пресвятой Богородицы и даже Самого Иисуса Христа, скрывая свой истинный образ – помраченный образ духа тьмы. Апостол Павел предостерегал, что если даже Ангел сойдет с небес и начнет проповедовать противное Слову Божиему, то и Ангелу будет анафема, ибо дьявол и аггелы его могут принимать обличье Ангелов света, и поверив им человек может отдать свое сердце во власть лукавым духам лжи  злобы. В духовно-аскетической литературе прелесть – это губительное духовное состояние, мистический самообман, искажающий веру и сами основы религиозной жизни, ее истоки – гордость, стремление проникнуть в неизъяснимые тайны духовного бытия и искание высших духовных наслаждений – экстаза. Мудрец Елифаз заявляет Иову, что имеет тайное знание, полученное от Бога в «ночном видении» – во сне, но по православному вероучению человек верящий снам самообольщается и может быть искушен демоном. Преподобный Иоанн Лествичник говорил, что человек, верующий сновидениям подобен безумцу, пытающемуся схватить собственную тень. Афонские монахи учили, что в состоянии сна душа человека более чувствительна к веяниям, идущим из духовного мира, но так, как мы не можем точно знать, откуда они исходят – от Бога или от дьявола, то нам надлежит не отвергать и не принимать сны, не утверждать, что сон – это видение от Бога. Елифаз говорит, что голос явившегося духа был как веяние ветра – в веянии тихого ветра Бог явился пророку Илии, из бури говорил с Иовом, с шумом сильного ветра снизошел на апостолов, а сам ветер – это символ дуновения Божиего, того дыхания жизни, что Господь вдохнул в лицо Адама, дьявол же отнимает дыхание жизни, он – дух лжи и смерти, выдающий себя Елифазу за Дух Божий и обольщающий его ночным видением. Если бы Елифаз сподобился истинного Божественного озарения и имел подлинный мистический опыт Богообщения, то он бы преобразился в пророка, его мудрость была бы от Духа Божиего и слова были бы боговдохновенными и не противоречили тому, что Господь возвещал о богобоязненности, праведности, непорочности и благочестии Иова – Елифаз не обвинял бы страдальца в грехах, а понимал бы, что он страдает безвинно и причина его мук – не праведный гнев Вседержителя, а злоба, зависть, коварство и ненависть дьявола.
                В речах Елифаза есть глубокая мудрость: он верно утверждает, что человек не может быть праведнее Бога и чище Творца своего и на земле не существует ни одного абсолютно праведного человека, но это не оттого, что люди созданы Богом из плоти и крови и обитают в храминах брения, а оттого, что после грехопадения Адама никто из нас не свободен от власти греха. По толкованию святителя Григория Великого речь идет о том, что  самые возвышенные и праведные люди – великие подвижники и мудрецы в сравнении с совершенством Бога меркнут: «По сравнению с Божественной праведностью человеческая праведность – неправедность, потому что и зрится она только тогда, когда сияет в темноте греха, но омрачается, когда выставлена на свет Божественного солнца, то есть сияния Господней праведности». Многие изречения друзей Иова использовались Церковью как согласные с ее вероучительными догматами – например, слова Елифаза о превосходстве Бога над Ангелами, ибо даже Ангелы нечисты в очах Господних, тем более – люди, существа мимолетные, грешные и плотские. Мудрец Елифаз убежден, что все творения – в том числе небеса и Ангелы – не чисты пред Творцом, а смертный и многогрешный человек, чье тело бренно, есть однодневное существо – эфемерное как моль порхающая, хрупкое как глиняный сосуд, забывая, что Ангелы и люди сотворены по образу и подобию Божиему и обладают величием и духовным достоинством. Святитель Иоанн Златоуст поясняет, что Елифаз верно свидетельствует о превосходстве Творца над Своим творениям – над Ангелами и людьми, но причина греховности людей заключена не в том, что они имеют тело, сотворенное из материи, а в том, что они нарушают волю Божию, ибо тело – это оправа души, оно предназначено к освящению, преображению и вечной жизни, к тому, чтобы стать храмом Святого Духа и унаследовать Царство Небесное. Мысль о том, что человек не может быть святым, ибо обитает в храмине брения – в бренной плоти, есть дьявольская мысль – мысль могущественного, грозного, неумолимого и гордого падшего Ангела, презирающего все земные создания и не понимающего, зачем Бог сотворил людей. Мудрец Елифаз считает, что Ангелы выше и совершеннее людей – и в самом деле, Ангелы могущественнее и мудрее людей, но как глубокомысленно замечает в Псалтыре богопевец Давид – не многим Господь умалил человека перед Ангелами, увенчал его честью и славой. Преподобный Макарий Египетский писал, что не Ангелы, а именно человек – венец Божьего творчества, драгоценнейшее из всех созданий видимы и невидимых. Святой Григорий Палама утверждал, что хоть падшие люди и ниже Ангелов по подобию Богу, но по образу Божиему они выше Ангелов – человек сотворен как царственное существо, он может не только достичь равноангельского состояния, но и превзойти Ангелов – Святая Дева Мария выше всех Ангелов, Она почитается Церковью как «честнейшая Херувим и славнейшая без сравнения Серафим». Таинственная речь Елифаза намекает о падении Ангелов – каждый Ангел есть свободная и разумная личность, он сотворен всемогущий Создателем благим, но на заре времен одни Ангелы устояли в верности Богу, а иные – низверглись с небес, ибо восстали на Творца своего, сделавшись демонами. Надо сказать, что вопреки упрекам Елифаза Иов не мыслил себя праведнее Бога, но он возвещал, что кроме первородного греха не согрешил пред Творцом своим – и действительно он был чист сердцем в очах Вседержителя. Богословский вопрос Елифаза о том, будет ли человек чист пред Богом разрешился, когда предвечный Бог Слово вочеловечился и воплотился – Христос есть совершенный Бог и совершенный человек, чистый пред Богом и не оскверненный грехом, и через искупление Он оправдывал саму идею человека и искупил грехи мира, даровав каждому из нас надежду на спасение. По заветной мысли Елифаза земная жизнь скоротечна – она пролетает как один день, из-за того, что люди мало живут, они не обретают мудрости и не постигают Бога. В нравственном аспекте слова Елифаза о том, что люди с утра до вечера распадаются, означают, что люди грешат на протяжении всей жизни – от «раннего утра» ее, с детства и дней юности до  «позднего вечера» – глубокой старости, и, живя в пороках, ни не обретают истинной мудрости – Богопознания, а потому их удел – страдания и смерть. Богословское учение Елифаза с его антропологическим минимализмом и отвлеченным спиритуализмом – это мудрость мира сего, более близкая античным идеалистам Платону и Плотину, гностикам и манихеям, чем единой, святой, соборной и апостольской Церкви, а сам это древний мудрец не понимает, что в сотворенном Богом космосе отпечатлены любовь, мощь и премудрость Создателя, через красоту вселенной познается величие Творца ее, созданные Им Ангелы – это богоподобные духи, более величественные, грозные и могущественные, чем все стихии всего видимого мира, а человек – венец Божьего творчества, он связует собой два мира – духовный и материальный, являясь по своему богоподобному достоинству царем, пророком и священником, его высшее предназначение – уподобиться Богу и жить небесной жизнью святых Ангелов, достичь вершин святости и стать совершенным как совершенен Отец наш Небесный – обожиться. Размышляя о Боге, премудрости Творца вселенной и красоте деяний Его, пророк Давид восклицал в молитве: «Как величественны дела Твои, Господи, все премудростью Ты сотворил; и земля полна произведений Твоих» (Пс.103:24). Вся природа, сотворенная Богом, была прекрасна, ни одно создание, прежде грехопадения, не знало тления, греха и смерти, но все жили во взаимной любви. И после грехопадения Адама – первого человека и царя видимого мира, когда вся вселенная оказалась ввергнута во власть тления и смерти, красота и величие природы указывают на премудрость, благость и могущество ее Создателя. Но душа мудреца Елифаза не изумляется красотой и чудесами Божьего мира, не воспламеняется неугасимой любовью к Творцу и Его творению, не восторгается величественными картинам и природы и не слагает хвалу ее Создателю, оставаясь нечуткой к прекрасному, напоминая лермонтовского Демона, холодно взирающего на заснеженные горы Кавказа, сверкающими как грани алмазов, с их извилистыми реками, золотистыми облаками, кочующими из южных стран на север, и башнями древних замков, возвышающимися на скалах:

И над вершинами Кавказа
Изгнанник Рая пролетал:
Под ним Казбек, как грань алмаза,
Снегами вечными сиял,
И, глубоко внизу чернея,
Как трещина, жилище змея,
Вился излучистый Дарьял,
И Терек, прыгая, как львица
С косматой гривой на хребте,
Ревел, - и горный зверь и птица,
Кружась в лазурной высоте,
Глаголу вод его внимали;
И золотые облака
Из южных стран, издалека
Его на север провожали;
И скалы тесною толпой,
Таинственной дремоты полны,
Над ним склонялись головой,
Следя мелькающие волны;
И башни замков на скалах
Смотрели грозно сквозь туманы –
У врат Кавказа на часах
Сторожевые великаны!
И дик и чуден был вокруг
Весь Божий мир; но гордый дух
Презрительным окинул оком
Творенье Бога своего,
И на челе его высоком
Не отразилось ничего…

                В назидательной речи Елифаз обличает Иова в том, что он не имеет мудрости и не знает Бога, стоит на пути погибели и не будет услышан Вседержителем, если не раскается в делах своих, не примет наказания Божиего и не взмолится к Богу, моля о прощении: «Взывай, если есть отвечающий тебе. И кому из святых обратишься ты? Так, глупца убивает гневливость, и несмысленного губит раздражительность. Видел я, как глупец укореняется, и тотчас проклял дом его. Дети его далеки от счастья, их будут бить у ворот, и не будет заступника. Жатву его съест голодный и из-за терна возьмет ее, и жаждущие поглотят имущество его. Так, не из праха выходит горе, и не из земли вырастает беда; но человек рождается на страдание, как искры, чтобы устремляться вверх. Но я к Богу обратился бы, предал бы дело мое Богу, Который творит дела великие и неисследимые, чудные без числа, дает дождь на лице земли и посылает воды на лице полей, униженных поставляет на высоту, и сетующие возносятся во спасение. Он разрушает замыслы коварных, и руки их не довершают предприятия. Он уловляет мудрецов их же лукавством, и совет хитрых становится тщетным, днем они встречают тьму и в полдень ходят ощупью, как ночью. Он спасает бедного от меча, от уст их и от руки сильного. И есть несчастному надежда, и неправда затворяет уста свои. Блажен человек, которого вразумляет Бог, и потому наказания Вседержителева не отвергай, ибо Он причиняет раны и Сам обвязывает их; Он поражает, и Его же руки врачуют. В шести бедах спасет тебя, и в седьмой не коснется тебя зло. Во время голода избавит тебя от смерти, и на войне – от руки меча. От бича языка укроешь себя и не убоишься опустошения, когда оно придет. Опустошению и голоду посмеешься и зверей земли не убоишься, ибо с камнями полевыми у тебя союз, и звери полевые в мире с тобою. И узнаешь, что шатер твой в безопасности, и будешь смотреть за домом твоим, и не согрешишь. И увидишь, что семя твое многочисленно, и отрасли твои, как трава на земле. Войдешь во гроб в зрелости, как укладываются снопы пшеницы в свое время. Вот, что мы дознали; так оно и есть: выслушай это и заметь для себя» (Иов.;5:1-27). В своих экспрессивных изречениях Елифаз упрекает Иова в том, что он имеет скрытые согрешения, не хочет каяться и неверно судит о Боге, а потому Господь и святые Ангелы не ответят на горестные мольбы его. По толкованию святителя Григория Великого, мудрец Елифаз с горькой иронией обращается к страдальцу, как бы говоря ему: «Сколько бы ты, несчастный, не кричал, ты не имеешь ответа от Бога, потому что призывающий голос в скорбях не находит Того, Кем ум пренебрегал в безмятежности... Ты также не можешь обрести никого и среди святых ради того, чтобы они оказались твоими помощниками в несчастьях, потому что ты не желал их иметь соучастниками в твоих радостях». Святитель Иоанн Златоуст, наставляя христиан, учил – если мы хотим, чтобы Бог услышал и исполнил наши молитвы, то нам надлежит прежде услышать Слово Божие и исполнить Его заповеди, начертанные в святом Евангелии. Преподобный Макарий Великий говорил, что искусство молитвы – это уподобление многоочим и огнекрылым Херувимам, вся душа молящегося должна стать оком, обращенным к Богу и небесному миру, она должна быть чиста как белая лилия долин Саронских, ибо какова молитва человека, такова и душа его. По умозаключению Елифаза, Бог не ответит на мольбы Иова, ибо он – нераскаянный грешник и богоборец, гневающийся на Творца своего, отрицающий справедливость существующего миропорядка и в безумии проклинающий драгоценный дар жизни. Если до грехопадения Адама средоточием всей духовной жизни человека была любовь к Богу и Его созданиям, ибо люди были непорочны, то ныне – в центре нашей духовной жизни лежит покаяние, оно – единственный путь, ведущий человека к спасению, ибо в Царстве Небесном нет нераскаянных. Со времен Адамова изгнания, вспоминаемого Церковью во дни Великого поста, вся жизнь человека призвана стать непрестанной молитвой и покаянием, ибо молитва – основа религиозной жизни, а без покаяния нет надежды на спасение. В словах Елифаза есть глубокая правда – нераскаянный грешник не обретет милость Божию и не спасется, но этот древний мудрец немилосердно и неправедно судит о друге своем Иове, он упрекает страдальца в скрытых грехах и богоборчестве, в то время как Иов праведен и страдает безвинно, а посему речь Елифазова становится речью клеветника. Мудрец Елифаз убежден, что глупца убивает гневливость и губит раздражительность. Святитель Иоанн Златоуст заметил, что в этих словах Елифаза есть два смысла: 1) гнев, убивающий глупца – это богоборческий гнев, направленный на Бога и благочестивых людей – гнев сей не творит правду Божию, как писал апостол Иаков, но сеет раздор и творит неправедные дела; гнев Божий, обрушивающийся на нечестивых за их грехи и беззакония и во имя их вразумления и спасения. Святой Иоанн Лествичник – один из тончайших и проницательнейших душеведцев Церкви, подчеркивал, что ничто так не препятствует пришествию в нас Святого Духа, как гнев, ибо гнев – это возмущение сердца и греховное состояние противоположное кротости и смиренномудрию, это пламень исступленных страстей, бушующий в душе, нечестивое чувство и желание причинить зло обидчику, оно угашается узами кротости, долготерпения и прощения обид. Но по характеру своему Иов никогда не был вспыльчив, он – великий мудрец и страдалец, сетующий на то, что весь мир лежит во зле, сердце его возмущено тем, что на земле нет справедливости, а жизнь людей полна скорбей, он – мученик, взывающий к Богу и ищущий правды, а не надменный богоборец, исполненный нечестия и таящий свои личные грехи.
                С фарисейским благочестием Елифаз заявляет, что не хочет иметь дело с грешниками и проклинает жилище глупцов и дела их, а на земную трагедию Иова – гибель его возлюбленных детей, он возвещает, что хоть безумцы, хулящие Творца своего, и пускают корни в землю – продолжают род свой, но сыны и дочери их будут нести наказание за грехи своих отцов. По разъяснению святителя Иоанна Златоуста, Елифаз говорит о том, что род грешников не укореняется на земле, ибо их дети гибнут по воле Вседержителя, подобно тому, как погибли сыновья и дочери Иова. В Священном Писании сказано, что словом Господа «сотворены небеса», ибо Господь «сказал, – и сделалось; Он повелел, – и явилось» (Пс. 32:9). В библейском понимании слово – это творческая сила, Христос Логос есть Ипостасная Премудрость и Сила Божия, Бог Сын и Слово совечное Богу Отцу и Святому Духу, через слово сотворены небо и земля и благословлено все творение, наконец, Ангелы и люди есть существа словесные – сотворенные по образу Бога Слова. Слово имеет огромное значение в духовной жизни христианина – через слово он мыслит и обращается с молитвой к Богу, Ангелам и святым; через слово пророки возвещали волю Божию, а апостолы возвестили миру благую весть о Христа Спасителе, Его мироискупительной жертве и победе над дьяволом, смертью и Адом; через слово совершаются богослужения и таинства Церкви; через слово священнослужители благословляют и проповедуют святое Евангелие. Высшее назначение слова – благословение и молитва, они животворят душу и возносят ее к Богу, но существуют и слова, похожие на острейший клинок, смазанный ядом, это слова проклятья, заключающие в себе желание бедствия и погибели. В книге Бытия Господь говорит согрешившему Адаму, что вся земля, бывшая его царством, проклята из-за греха первозданного человека – обречена попасть во власть тления и смерти. В Апокалипсисе сказано, что проклятое в очах Божиих это то, что достойно вечной погибели – дьявол и аггелы его, нераскаянные грешники, смерть и преисподняя, а в Царстве Небесном нет ничего проклятого и отверженного от лица Господня. Скорбящий Иов в своих неистовых речах проклинает не людей, ибо суд и милость в руках одного Бога, а катастрофическое состояние мира – последствие грехопадения Адама, и он, как пророк, возвещает правду Божию – на всем видимом мире лежит печать проклятья и отверженности от лица Божиего. В Новом Завете рассказывается, что Христос Богочеловек пришел на землю, чтобы снять с рода человеческого и всего материального мира древнее проклятье – смыл печать первородного греха Своей святой Кровью. Страждущий Иов всем сердцем желает, чтобы всему миру были явлены милосердие и справедливость Вседержителя, пророчески предчувствуя и мученически чая пришествие Христа Искупителя, посему проклятья, им изреченные, не были грехом пред Богом. Но проклятья мудреца Елифаза – это грех пред Богом Вседержителем, ибо он дерзает производить Страшный Суд и судить сердца людей, не имеет смиренномудрия и почитает себя праведником, не нуждающимся во Христе Искупителе, а его уста, извергающие проклятья на дом грешников и их детей – подобны ядовитому жалу змеи и устам дьявольским, хулящим и проклинающим Божье творение.  Все неизъяснимые пути и судьбы Божии, все таинственные действия Его Промысла направлены на то, чтобы привести человека к спасению, ибо бог есть Любовь, а стало быть – нет обреченных на погибель людей, всех хочет спасти Всемогущий, но Он никого не спасает насильно, ибо бесконечно ценит свободу Свих созданий. Древний мудрец Елифаз не понимает, что Бог хочет не гибели грешника, а исправления, он не предчувствует то, что самый окаянный грешник – тот же благоразумный разбойник, висевший подле страждущего Христа, может принести покаяние, а праведник – будь он книжник или даже первосвященник как Каиафа – может отвергнуть Бога и обречь себя на погибель, но самое страшное в словах Елифазовых – это проклятье детей грешников – здесь библейский мудрец уподобляется древним финикийским язычникам, приносящим в жертву демону Молоху детей. Апостол Павел заповедовал и умолял христиан: «благословляйте, а не проклинайте» (Рим. 12:14). Проклятье – это молитва дьяволу и жертвоприношение демонам, попрание Суда Божиего и искупительной жертвы Христа Спасителя, грех против заповеди Евангелия о любви к Богу, ближним и врагам, одержимость дьявольским желанием погубить человека и его душу, сатанинской мечтой о том, чтобы от проклинаемого отвернулся Сам Господь и все святые Ангелы. Если человек осквернил свое сердце, ум и уста словами проклятия, то он стал подобен демонопоклоннику и убийце, и ему надо очистить себя чистосердечным покаянием и призванием имени Божиего, прощением обидчиков своих и искренней молитвой милующего сердца за тех, кого он проклинал. Елифаз излагает языческое учение, согласно которому на детей падает наказание за грехи их отцов и матерей, но всеправедный Господь устами пророка Иезекииля возвещает, что Всемогущий не карает детей за грехи отцов, а отцов за грех детей, ибо это противно Божьей любви и справедливости: «И было ко мне слово Господне: Зачем вы употребляете в земле Израилевой эту пословицу, говоря: «отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина?» Живу Я! говорит Господь Бог, - не будут вперед говорить пословицу эту в Израиле.  Ибо вот, все души – Мои: как душа отца, так и душа сыны – Мои: душа согрешающая, та умрет» (Иез. 18:1-4), «сын не понесет вины отца, и отец не понесет вины сына, правда праведного при нем и останется, и беззаконие беззаконно при нем и останется» (Иез.18:20). Милосердный и справедливый Бог возвестил через Своих ветхозаветных пророков – Моисея и Иезекииля, и через святую Новозаветную Церковь Свою, что каждый отвечает за собственные грехи и дети не несут ответственность за грехи отцов. Грех – это дело личности и ее свободной воли, но со времен Адама вся человеческая природа осквернена грехом – наши ум, сердце и воля повреждены, наш ум не имеет духовной мудрости, которой обладал первозданный Адам, наше сердце – вертеп страстей, наша воля колеблется между пороком и добродетелью, в наших душах есть импульс к греху, а наши тела стали смертными и тленными кожаными ризами. По богооткровенному вероучению Церкви, изложенному в Священном Писании и Священном Предании после грехопадения Адама на всех его потомков пала печать первородного греха – все мы имеем естество не первозданное, а падшее, поэтому мы смертны, страстны и тленны,  не можем спастись без искупительной жертвы Сына Божиего и благодати Святого Духа, но согласно православной амартологии – учению о грехе, мы наследуем падшесть, а не личную вину Адама, ибо грех – связан с личностью и ее свободной волей. Преподобный Иоанн Дамаскин акцентировал внимание на то, что мы наследуем от Адама не его личную вину, а последствия его грехопадения – поврежденность человеческой природы. Как писал преподобный Марк Подвижник преступление Адама, «будучи произвольное, никем не преемствуется поневоле, но произошедшая от сего смерть, будучи понудительною, преемствуется нами, и есть отчуждение от Бога». В то же время богомудрый богослов и духовный философ Православной Церкви Иустин Попович писал, что мы являемся потомками Адама и на нас легла печать первородного греха его оттого, что всеведущий Бог предвидел, что будь мы поставлены на место первозданного человека, то воля каждого из нас была бы подобна воле Адама и мы бы согрешили, нарушив заповедь Вседержителя не вкушать запретного плода с древа познания добра и зла, а потому мы и подлежим тлению, страстям и смерти.
                По толкованию святителя Иоанна Златоуста, Елифаз задается вопросом – «если Иов был грешником, то, как он мог ранее наслаждаться благами жизни?», и отвечая на него, древний мудрец говорит о том, что Бог долготерпит, ожидая нравственного исправления грешника и дает время для покаяния: «Божественное домостроительство таково, что оно не тотчас истребляет грешников, но дает им время для покаяния, чтобы Божественное благо не было навязано людям». По убеждению Елифаза несчастья постигают грешника тогда, когда переполнятся чаши Божьего терпения и заканчивается долготерпение Всевышнего, а причина страданий людей заключена не во внешнем мире, а в них самих – в их греховности. Дидим Слепец писал, что по мысли Елифаза причина всех страданий и скорбей людских – наказание Божие, опадающее на грешников; человеку свойственно страдать, как птице летать, жизнь его полна горя, забот и несчастий, и само рождение его совершается в муках, ибо все люди грешны и «человек становится жертвой своих грехов». Страждущий Иов задается вопросом: «Почему люди рождаются на страдания, а смерть царствует в мире? Почему праведники страдают и дети пожинают гибель, в то время как нечестивцы живут и благоденствуют? Где любовь и справедливость Бога и как оправдать Его?» Не понимая тайну безвинного страдания, Елифаз наставляет Иова предаться святой воле Вседержителя, Который стол чудно и непостижимо управляет мирозданием – Бог посылает дождь и растения растут, Он возвышает униженных и оскорбленных, спасает скорбящих и рушит замыслы коварных, затворяет уста лжецов и наказывает нечестивых, оберегает беззащитных и уловляет мудрецов, превосходя разумение их, Он – является последней и непреложной надеждой несчастному. Эта возвышенная речь Елифаза – настоящая богословская поэзия и восторженная молитва, слагаемая Господу, творящему дела великие и неисследимые, и неслучайно эти строки из книги Иова будет цитировать апостол Павел, рассуждая о неисповедимых путях Провидения и проповедуя, что «мудрость мира сего есть безумие пред Богом, как написано: уловляет мудрых в лукавстве их» (1Кор.;3:19). В своем молитвенном гимне Елифаз исповедует Бога не только Творцом вселенной, но и Промыслителем – власть Всемогущего абсолютна и в руках Вседержителя все судьбы мира, Он премудро и праведно управляет мирозданием. В Священном Писании сказано, что дьявол – князь мира сего, он искушал Христа Спасителя в пустыне признать дьявольскую власть и поклониться царю преисподней, но Сын Божий отверг его лукавую речь, ибо поклонения заслуживает один Бог, ибо Он один всеблаг, премудр и всемогущ, дьявол же хочет встать на место Бога и заставить людей поклоняться себе как Богу. Слова Елифаза о том, что Господь орошает землю дождем и наполняет мир водами имеет таинственный и духовный смысл – дождь, проливающийся с небес и животворящий землю, есть благодать Святого Духа, животворящая все во вселенной и освящающая человека, сотворенного из праха земного – материи, но имеющего и душу живую, дабы он жил святой и праведной жизнью, не был засохшей смоковницей, но принес Богу драгоценнейший плод – веру, действующую любовью. По разъяснению святителя Григория Великого в молитве Елифаза излагается возвышенное библейское понимание о месте человека в мире и его призвании – человек есть микрокосм и микротеос, он – мир и Бог в миниатюре, содержащий в себе все, чем наполнена вселенная и являющийся связующим центром между небом и землей, осью миротворения, призванный жить в любви и согласии с Богом и проникнуться животворящими потоками Божественной благодати. В представлении Елифаза все страждущие и униженные во имя Господа будут возвышенны Им – они пребывают в грусти и скорбях, но настанет час и они возрадуются и восторжествуют над злом и будут судить мир, ибо пострадали во имя Творца своего и были полны любовного устремления к Нему, что предвосхищает пророческие слова Иисуса Христа: «истинно говорю вам, что вы, последовавшие за Мною, – в пакибытии, когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей, сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых» (Мф.;19:28). По мысли святителя Григория Великого, Елифаз говорит о том, что Бог побеждает всех врагов Истины и рассеивает их коварные замыслы: «ход мыслей дурных людей всегда направлен на осуществление нелепых замыслов, но в большинстве случаев небесный Промысел противится им; и сколько бы они ни направляли к противостоянию порочность своего негодного замысла, Промыслитель же обуздывает их силы, чтобы те не возобладали над добродетельными людьми... Следовательно, замышляя зло, которое сами и намереваются совершить, поистине они терпят поражение и не в состоянии осуществить зла тем, против кого это зло замыслили».  «Господь уловляет мудрецов их же лукавством… и удивительным образом случается следующее: то, что совершается без воли Бога, оказывается, воле Божией не враждебно; так как зло обращается в добро, когда служит Его намерению, пусть даже Его намерению и противится...».  Елифаз верил в справедливость Божию, в то, что Творец защищает обездоленных и не дает сильным мира сего превозносится, Он смиряет и вразумляет грешников встречающих день – Бога и Его святую правду, тьмой – злобой и мраком неверия, подобно тому, как книжники и фарисеи встречали Христа Искупителя во время Его земной жизни, ибо они усомнились в истинном Мессии и не имели духовного зрения – их объяла тьма и они отвергли Того, Кто есть Свет и в Ком нет никакой тьмы. Выражение Елифаза «совет хитрый» относится к нему самому, ибо этот великий мудрец древнего мира причисляет Иова к нераскаянным грешникам и богоборцам, чью гордыню смиряет всемогущий Господь, и призывает безвинного страдальца раскаяться в несовершенных грехах – солгать Богу и признать, что источник его наказаний Сам Вседержитель и Его святая воля – признать то, что Иов страдает заслуженно за личные грехи свои – кощунственно приписать действия дьявола Богу, изощренное коварство Люцифера наречь премудрым промышлением Всевышнего, а дьявольское издевательство – актом любви и справедливости всеправедного Творца вселенной.
                В обращении к Иову, Елифаз заявляет, что человек должен принимать наказание от Бога с радостью, ибо оно ниспосылается ради очищения от грехов и вразумления, и если Иов воззовет к Творцу с покаянием, то Бог исцелит его и вернет ему земное благоденствие и житейское счастье. Святитель Иоанн Златоуст пояснял, что суровость Божественного вразумления, в Священном Писании именуемое наказанием Божием, направлено на то, чтобы грешник прозрел и нравственно исправился, причем наказание Господне всегда проникнуто Его любовью и милосердием, а искушения и испытания, ниспосылаемые Провидением, никогда не превышают сил человеческих и не являются непосильными для испытуемого. Уместно вспомнить изречение преподобного Исаака Сирина, гласящее, что Бог не мстит за зло, а исправляет зло – изглаживает его из жизни и сердца человека, хотя право выбора остается за самим человеком – примет ли он вразумление Господне или отвергнет его. Святитель Григорий Великий, используя яркие поэтические образы и метафоры из Песни Песней,  где Бог предстает как Возлюбленный и Небесный Жених, а Его невеста – это верующая душа, томящаяся по Богообщению и любви Божией, писал, что «всемогущий Бог причиняет раны, преследуя две цели: исцелить тех, о ком заботится, и привести их к спасению». На страницах Песни Песней поэтическим языком изложено возвышенное библейское мистическое богословие – Бог ранит сердце человека через внешние обстоятельства жизни как у Иова, и внутреннее духовное томление, как у Соломона, дабы уязвленные нехваткой Божественной Любви, духовно отрезвить людей, побудить их к напряженным раздумьям и непрестанной молитве, а самое главное – к исканию возлюбленного Бога, Который один может успокоить их томящиеся души:  «Раны же причиняются для исцеления в том, что Бог поражает бесчувственные умы стрелами Своей любви и затем через ее пыл, превращает их в способные чувствовать. Поэтому и невеста в Песни Песней говорит: Я изнемогаю от любви (Песн.;2:5). Ибо тяжелым недугом греха страдает душа, и все же, в своем удалении из небесного отечества, она и не видела Господа и не искала увидеть... Но, пронзенная стрелами Его любви, душа испытывает чувство глубокого благоговения, тлеет желанием созерцания. И чудным образом оживотворяется от ран та, которая прежде лежала погибшая для спасения; полыхает, тяжело воздыхает и уже требует увидеть Того, Кого отвергала. Следовательно, ударами возвращается к спасению та, которая в смятении собственной любви призывается к тишине сокровенного покоя в Боге». Боголюбивое сердце Иова уязвлено мукой Богооставленности, а богомудрый ум его мучается над вопросом о теодицее:  Иов верит, что Бог всемогущ и благ, Он все знает и хранит мироздание, но на земле нет справедливости и душа Иова изнывает от разлуки с возлюбленным Творцом, без Которого не может жить. Слова о том, что Бог укроет человека от бича языка и он не убоится грядущих бед – это пророчество, неосознанное Елифазом – древний мудрец говорит, что если бы Иов был непорочен, то Бог защитил бы его от наветов, но этот самоуверенный богослов не знает, что Всемогущий явится и оправдает Иова – защитит праведника Своего от клеветы дьявола и трех утешителей, и Иов будет жить без боязни – не будет страшиться зверей – демонов и озверевших в злобе людей, земная жизнь после испытания его будет счастливой до скончания земных дней, ибо к праведнику будут относиться миролюбиво и доброжелательно окружающие его люди, Бог будет охранять его от козней дьявола, а имя святого Иова будет удостоено прославления в веках на небе и земле. Святитель Григорий Богослов истолковывал слова «войдешь в гроб в зрелости, как укладываются снопы пшеницы в свое время», не только как пророчество о том, что Иов выдержит испытание веры и войдет в меру возраста Христа – обретет духовное совершенство, станет пшеницей Господней – мучеником и исповедником Божиим, для которого после искупительной жертвы Сына Божиего откроются врата Царства Небесного, но и в мистико-аллегорическом смысле – призвание всякого христианина быть подвижником и достичь совершенства в Богопознании и праведной жизни, войти во гроб в зрелости – умертвить плотские страсти, вести благочестивую жизнь и обрести мудрость от Духа Божиего, духовно созреть для Царства Небесного и принять смерть просветленно – в вере, надежде, любви и примирении с Богом. Древний мудрец Елифаз понимал, что мудрость велит человеку вникать в дела Божии и исследовать их, он знал, что пути Господни неисповедимы и призывал людей к смиренномудрию, произнеся вдохновенное пророчество от Бога, но когда его пророческое вдохновение угасло, он не умолк, а произнес неправедный суд об Иове, явил недостаток любви к страдающему другу своему и бессердечно обвинил его в грехах, тем самым оправдались слова апостола Павла: «если имею пророчество и ведаю тайны все и весь разум, если имею всю веру, чтобы и горы переставлять, а любви не имею – я есмь ничто». По справедливому умозаключению богослова П.Ю. Малкова спор Иова и трех мудрецов – это спор о Богопознании, «и здесь еретичность друзей Иова оказывается сродни подходу к образу и смыслу постижения Бога, постулировавшимся в истории Церкви такими еретиками, как Аэций или Евномий, арианами IV столетия, которым казалось, что они в совершенстве постигли Бога, познали тайны Его жизни и смысл его Промысла о мире и человеке. Как известно про Аэция из свидетельства святителя Епифания Кипрского, «он занимался и сидел... непрерывно с утра до вечера, изучая и стараясь говорить о Боге и составлять о Нем определения посредством геометрии и фигур». Кроме того, как мы знаем, благодаря тому же Епифанию Аэций в своем гордом дерзновении доходил и до того, что утверждал, будто он знает Бога так же хорошо, как знает самого себя. Друзьям Иова тоже кажется, что уж кто-кто, а они все в Боге и Его Промысле познали доподлинно и совершенно. Им мерещится, что они целиком и полностью постигли Бога. Ведь они – благодаря собственным мудрости и духовному опыту – уже со всей определенностью якобы ведают, в чем заключена Его воля и Его справедливость, как Он поступает с праведниками и с грешниками и, главное, каким закономерностям Господь подчиняется в Собственной промыслительной деятельности. Тем самым своими речами они – подобно Аэцию – рисуют многочисленные фигуры на некоей «виртуальной» плоскости собственных богословских размышлений и интуиции. Они ясно, четко, почти математически, геометрически формулируют презираемые ими Божественные замыслы о творении, смыслы устроения вселенной, Ангелов и человека... При этом они не понимают, что ни в Боге, ни в Его деяниях никаких закономерностей нет и в принципе быть не может, ибо Бог выше и превосходнее любых закономерностей, приписываемых Ему ограниченным человеческим умом. Беда друзей Иова заключается еще и в том, что они постоянно в Боге все обобщают. Так, например, Елифаз, да и два других друга Иова, неизменно постулируют мысль о том, что Бог справедлив и потому поступает в отношении человека в соответствии с установленным Им Самим законом Промысла и Суда. Но преподобный Исаак Сирин предупреждает нас: «Не говори, что Бог правосуден», то есть Бог не справедлив. Почему он это утверждает? Да потому, что Бог выше любых человеческих понятий, категорий – даже самых высоких и кажущихся нам совершенными, в том числе и понятия правосудности, справедливости. Конечно же Божественная справедливость безусловно существует; просто она нам не всегда таковой кажется, представляясь порой то незаслуженным наказанием, то беспричинной наградой. Друзья же Иова постоянно «навязывают» Богу справедливость в ее человеческом смысле, понятную им как дважды два: живи праведно – и тебе на земле станет духовно и материально привольно, вольготно. Но если будешь грешить, то Бог пошлет тебе горе и страдания. Кроме того, они и мысли не допускают о том, что иногда такая Божественная справедливость уступает место Божественной любви, как это и произошло в случае Иова. Ведь здесь Бог, вместо того чтобы по справедливости воздать Иову земными благами за его праведную жизнь, напротив, по Своей превосходящей всякую справедливость парадоксально действующей любви посылает ему несчастья и страдания, возводящие его на новую ступень опытного богопознания – к встрече лицом к Лицу с Творцом, к подлинной причастности Себе... Тем самым еретичность друзей Иова выражена в их учении о богопознании, в самом их рациональном подходе к постижению путей Божественного Промысла, в постоянных попытках «разложить по полочкам» все логосы – все замыслы, смыслы и воления Творца о мире и человеке – в том числе и о самом Иове». Первая речь Елифаза завершается назиданием – «заметь для себя», а если перевести с древнегреческого языка на русский язык дословно – «познай правду о себе», познай себя и узнай, в чем ты согрешил перед Богом, но этот мудрец, убежденный в виновности Иова пред Вседержителем, совершенно не понимает, что нельзя защитить Бога обличая Иова, ибо Иов признан Богом праведным, справедливым, непорочным и богобоязненным человеком, а значит обвинять его в грехах означает оспаривать Суд Божий – богохульствовать и клеветать, соучаствовать в дьявольском деле и обвинять Бога во лжи. В Древнем патерике – драгоценной жемчужине православного Богомыслия, сказано, что «сам человек не знает себя, пока Господь ему не откроет», никто не может исследовать бездну сердца человеческого, кроме всеведущего Бога, поэтому Христос и велел «не судить» – один Бог может быть Судией, ибо Он знает тайну сердца, все дела, речи и помышления людей. Три древних мудреца – Елифаз, Вилдад и Софар, произнесут много мудрых вещей о Боге и Его промышлении о мире, о человеке и Ангелах, о страданиях, жизни и смерти, но все их мудрые речи обесценятся тем, что они произнесут суд над Иовом – станут не милосердными и добросердечными молитвенниками за скорбящего, печальниками за его душу и утешителями, через которых должен таинственно и чудно действовать Дух Божий, а соучастниками в сатанинской клевете – в оболгании Иова и хуле на Творца, сказавшего, что Иов праведен и не имеет личного греха пред Вседержителем, и тем самым становится совершено ясным, почему святой и праведный гнев Божий возгорится на них и только жертвоприношение  Иова и его добросердечная молитва за друзей, которые ни разу не взмолились за него, умиротворит Бога.






























Главы VI-VII: На весах Иова: ответ страждущего праведника Елифазу

Иов требует, чтобы были взвешены его страдания и правота.
Где эти весы правды. Они еще называются «Весы страдания человеческого», «Весы правды»… Иов требует посредника между Богом и человеком. Мы понимаем, о Ком идет речь. Требование Богочеловека – главное содержание речей Иова… Иов утверждает, что невинный страдалец это бремя для Бога.
Е.А. Авдеенко

                В ответ на поучение мудреца Елифаза, призвавшего Иова смирить себя, обратиться к Богу с покаянной мольбой и признать свою греховность, благодарить Творца за все и не сметь задавать Ему вопросы – не сметь искать Бога и правды Его, страдалец твердо исповедует, что ни в чем не согрешил в очах Божиих, и, сетуя на постигшую его трагедию, возвещает, что никогда бы не произнес столь страшных проклятий, если бы страдания его не были так невыносимы: «И отвечал Иов и сказал: о, если бы верно взвешены были вопли мои, и вместе с ними положили на весы страдание мое! Оно верно перетянуло бы песок морей! От того слова мои неистовы. Ибо стрелы Вседержителя во мне; яд их пьет дух мой; ужасы Божии ополчились против меня. Ревет ли дикий осел на траве? Мычит ли бык у месива своего? Едят ли безвкусное без соли, и есть ли вкус в яичном белке? До чего не хотела коснуться душа моя, то составляет отвратительную пищу мою. О, когда бы сбылось желание мое и чаяние мое исполнил Бог! О, если бы благоволил Бог сокрушить меня, простер руку Свою и сразил меня! Это было бы еще отрадою мне, и я крепился бы в моей беспощадной болезни, ибо я не отвергся изречений Святого. Что за сила у меня, чтобы надеяться мне? и какой конец, чтобы длить мне жизнь мою? Твердость ли камней твердость моя? и медь ли плоть моя? Есть ли во мне помощь для меня, и есть ли для меня какая опора? К страждущему должно быть сожаление от друга его, если только он не оставил страха к Вседержителю. Но братья мои неверны, как поток, как быстро текущие ручьи, которые черны от льда и в которых скрывается снег. Когда становится тепло, они умаляются, а во время жары исчезают с мест своих. Уклоняют они направление путей своих, заходят в пустыню и теряются, смотрят на них дороги Фемайские, надеются на них пути Савейские, но остаются пристыженными в своей надежде; приходят туда и от стыда краснеют. Так и вы теперь ничто: увидели страшное и испугались. Говорил ли я: дайте мне, или от достатка вашего заплатите за меня; и избавьте меня от руки врага, и от руки мучителей выкупите меня? Научите меня, и я замолчу; укажите, в чем я погрешил. Как сильны слова правды! Но что доказывают обличения ваши? Вы придумываете речи для обличения? На ветер пускаете слова ваши. Вы нападаете на сироту и роете яму другу вашему. Пересмотрите, есть ли неправда? пересмотрите, – правда моя. Есть ли на языке моем неправда? Неужели гортань моя не может различить горечи?» (Иов.;6:1–30). В своей неистовой и многоскорбной речи, сказанной от избытка горечи в сердце, Иов обращается стразу ко всем трем мудрецам – к Елифазу, Вилдаду и Софару, ибо хоть каждый из них – своеобразная личность со своими философскими идеями и представлениями о Боге, Ангелах, вселенной и человеке, но по отношению к страждущему Иову они все – единомышленники, а потому Иов отвечает всем троим, вступая с ними в напряженный богословский спор. Богословский спор Иова и трех мудрецов древнего мира пророчески предвосхищает столкновение между ветхозаветным иудейством и пророческими чаяниями пришествия Мессии между отжившими «преданиями старцев» и Самим Христом Спасителем, пришедшем не нарушить закон Моисеев, а исполнить его через Свою крестную жертву, и если провидец Иов живет предчувствием благой вести и обращен к грядущему Христу Искупителю, то Елифаз, Вилдад и Софар исповедуют законническое учение о справедливости Бога и воздаянии, их вера не вмещает в себя мессианскую идею пришествия Сына Божиего. Если древний страдалец Иов, живущий в языческий среде, но хранящий веру в истинного Бога и живущий непорочной жизнью – ветхозаветный прообраз Иисуса Христа и Его крестного служения, образ праведной души, достигшей вершин ветхозаветной мудрости и святости, в жажде взаимной любви ищущей личной встречи с Богом и устремленной к Богообщению, уповающей на пришествие Мессии, то друзья Иова знаменуют собой Ветхий Завет, замкнутый в себе самом, вне связи с Новым Заветом и вне обращенности ко Христу Спасителю, ограниченную ветхозаветную мудрость и законническую религиозность, не знающую благой вести о грядущем Христе и не имеющую надежды на Искупителя. Скорбя душою, Иов с горечью говорит, что если бы вопли и страдания его были бы взвешены на весах Божественной Правды, то они перетянули бы весь песок морей – страдания его неимоверны, оттого и слова – неистовы, они – крик страждущей души, разлученной с Богом и ищущей встречи с Ним, мученически бьющейся над тайной теодицеи и  тайной неисповедимых путей Господних. Таинственные весы Иова – один из сильнейших и самых ярких поэтических образов во всей Библии, они имеют много смысловых значений: 1) в буквальном смысле весы Иова, на которых взвешиваются страдания, олицетворяют безмерные мучения страдальца, не находящего утешения  и пытающегося понять тайну своих страданий и Промысел Божий, все сказанное им – это глас, мученика, вопиющего к небесам, а не спокойная речь философа, отвлеченно рассуждающего о Боге и мироздании; 2) в мистическом смысле весы Иова со страданиями, перевешивающими песок морей, символизирует самую страшную муку – адскую муку Богооставленности, ибо нет ничего страшнее для верующего, чем ощутить себя оставленным Богом, а все неистовые и пламенные богоборческие речи Иова, обращенные к Богу – это святой богоборчество, они изречены из сердца, уязвленного любовью к Творцу и не способного биться без Его ответной любви; 3) в духовно-нравственном смысле весы Иова – это весы Божественного Правосудия, только одному Богу ведомы муки Иова, ибо Он взвешивает все страдания людей, их деяния и речи на весах Своих – Господь есть всеправедный Судия, знающий, что Иов любит Его и страдает безвинно, а его богоборческие речи – не грех в очах Божиих, но мученическое искание Бога и Его правды, поэтому на весах Вседержителя Иов достоин милости и славы, а не муки и наказания; 4) в типологическом смысле весы Иова – это Сам Спаситель, чудесная Личность Христа Богочеловека, принесшая с Собой на землю справедливость и милосердие Господнее, склонившая чашу милосердия Божиего к роду человеческому и всему сотворенному миру – здесь древний страдалец Иов пророчески предвосхищает два пришествия Иисуса Христа: свершившееся пришествие Мессии и Посредника между Богом и людьми, пришедшего искупить грехи мира, и эсхатологическое пришествие Божественного Судии во всем Его страшном величии и вечной славе, грядущего в конце времен взвешивать наши жизни и судить каждого из нас. В ответной речи к Елифазу, Иов предостерегает трех мудрецов, что они – люди и не могут судить его, ибо суд и милость у Бога – пусть Господь взвесит страдания Иова на весах правды Своей и скажет страдал ли Иов невинно или за скрытые согрешения, был ли Иов праведен в очах Божиих или многогрешен.
                С неисцелимой раной на сердце, Иов вопиет, что стрелы Вседержителя пронзили его, а сами эти стрелы имеют следующие смыслы: 1) стрелы Вседержителя – это страдания, пережитые Иовом, они пронзили его насквозь, коснулись не только плоти, но и души и духа; 2) стрелы Вседержителя – это пророческие слова, произносимые самим Иовом, они изречены по наитию Святого Духа и являются боговдохновенными – исходят от Самого Господа и будут наречены священными – войдут в Священное Писание; 3) стрелы Вседержителя – это речи друзей Иова, их жестокосердые слова, ранящие душу скорбящего, вместо того, чтобы нести ему утешение; 4) стрелы Вседержителя – это раны, оставленные на сердце Иова огненной любовью Божией – Иов испытал любовь Творца и возлюбил Бога всем сердцем, но в дни невыразимых страданий он почувствовал, что небеса молчат в ответ на его мольбы и вездесущий Бог, словно оставил его – бросил Свое творение на произвол судьбы, но уязвленный любовью  к Богу Иов не может жить без Творца своего, ищет Его и взывает к небесам, тем самым вся мученическая жизнь Иова превращается в непрестанную молитву и Богомыслие, а сердце несчастного бьется с мукой над Богооправданием. Иносказательно и аллегорически толкуя Песнь Песней – эту поэтическую жемчужину Ветхого Завета, святой Григорий Нисский писал, что Бог есть Любовь и «Он пускает в спасаемых избранную стрелу Свою Единородного Сына, смазав тройное жало острия Духом жизни», а душа, «приняв в себя избранную стрелу Божию, уязвлена в сердце острием веры, смертельно устремлена любовь» – праведные и святые люди настолько любят Бога, что не могут жить без Него и проклинают жизнь свою, если не ощущают любви Всевышнего, они захотели бы быть среди нерожденных, если бы Бога не существовало или Он не был бы Всесовершенной Любовью. Преподобный Иоанн Лествичник говорил о потерявших благодать Божию и испытывающих муку Богооставленности, что они страдают сильнее приговоренных к смерти и плачущих об усопших возлюбленных своих. Муки Иова ужасны и невыносимы, а огненные речи его выражают то, что таится в сердце: все в мире стало для него отвратительным как еда без соли, он не может более молчать и скрывать свою печаль по Богу – ни дикие, ни домашние животные, ни ослы, ни быки не жалуются без причины, а Иов – мудрейший человек своего времени, разумное и словесное создание, он потерял все и пытается осмыслить и изречь то, что с ним произошло – излить Богу и окружающим людям то, что у него на душе.  В типологическом, аллегорическом и литургически-сакраментальном смысле дикий осел – это язычники, не просвещенные верой в единого Бога, а бык – иудеи, находящиеся над ярмом закона Моисеева, все они живут в мире до пришествия Христа и ожидают грядущего Спасителя и иной пищи – таинства причастия Крови и Плоти Христовой, евхаристической трапезы. По аллегорическому толкованию святителя Григория Великого вопрос Иова – «Едят ли хлеб без соли?», означает, следующее – соль есть образ правды Божией и апостольской веры во Христа – без правды и Христа Спасителя жизнь страшная и невыносима, ее нельзя принять, кроме того, здесь намек на речь Елифаза – наставление без любви и милосердия есть хлеб без соли, оно противно Богу и Его святой Церкви, противно правде и христианской вере и жизни, ибо вера христианская – это вера, действующая любовью. Апостол Иоанн Богослов писал о том, что истинная любовь деятельна: «Дети мои! станем любить не словами и языком, но делом и истиною» (1Ин.;3:18). По свидетельству Исаака Сирина верный признак христианина – это «милующее сердце», оно с жалостью молится Богу обо всех: «о людях, о птицах, о животных, о демонах и о всякой твари». Вся сущность христианской религии заключена в любви, а без нее наши добродетели и вся наша вера, наши знания и вся наша жизнь лишаются смысла, вся литургическая жизнь Церкви, ее догматика и этика – все обесценивается, ибо быть в Церкви означает пребывать в Боге и с Богом, а Бог есть Любовь. Как вдохновенно писал апостол Павел, прославивший любовь в своих посланиях и вознесший ее над всеми добродетелями: «Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто.  И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы» (1Кор. 13:2-3). С глубокой мудрость Иов замечает, что к страждущему должно быть сострадание, если он имеет страх Божий, но братья его оказались неверны как пересыхающие ручьи, они не утешают страдальца, а бессердечно порицают за те мольбы и тот плач, что он вознес к Богу, строго судят его и упрекают в лицемерии, хотя он был искренен и честен, а речи его – исповедь страждущего праведника. Святитель Иоанн Златоуст писал, что увидев прокаженного Иова и услышав неистовую речь его, три мудреца пришли в ужас и стали обвинять страдальца в богохульстве, в то время как дружеские чувства должны были наполнить их сердца милосердием и состраданием. По изъяснению святителя Григория Великого неверные братья – это все лицемеры и нечестивые, люди, которые живут рядом с праведниками, выдают себя за христиан, посещают храм и участвую в богослужениях Церкви и ее таинствах, но не имеют в сердцах своих любви к Богу и ближним, они не исполняют заповеди святого Евангелия, их отличает Иудина «верность» Богу и Каинова «дружба» с братьями своими, они подобны ручьям иссякающим и стекающим со склонов гор в равнины, ибо не стремятся ввысь – не ищут Царства Небесного и правды его, а устремляются в низменности греха и порока: «часто нечестивые придерживаются той же веры, которой и мы живем, приступают к тем же Таинствам веры, участвуют в единстве той же самой религии, однако же не ведают глубин сострадания и не познают силу милости, которой мы пылаем в Боге, а также и к ближнему. Потому они удачно называются и братьями, и уклоняющимися, ибо они рождаются вместе с нами из одной материнской утробы, но не утверждаются в едином стремлении к милости по отношению к Богу и ближнему. Так что верно они сравниваются с ручьем, быстро текущим по ложбинам. Ведь ручей стекает с гор в равнины и, напитавшись зимними дождями, сохнет под летним солнцем. Те же, кто оставляют надежду на Небесное отечество, любя земное, как бы стремятся из гор в долины; однако тех, кого зима настоящей жизни наполняет, иссушает лето зной грядущего Судии, ибо, когда распалится солнце высшей суровости, оно обратит радость нечестивых в засуху. Итак, хорошо говорится: Быстро протекает в ложбинах (Иов.;6:15). Конечно, поток, быстро стремящийся в равнины, – это души нечестивых, ниспадающие в низменные желания безо всякого препятствия и затруднения». Стекающий с гор в равнины ручей – означает, что три мудреца, спорящих с Иовом, рассуждают о вещах возвышенных, но их Богомыслие низвергается с высот Божественной Истины в долины человеческих измышлений, они мыслят о Боге не духовно и возвышенно – навязывают Творцу свои воззрения, забывая, что Бог – это живая, свободная и надмирная Личность, а Его мысли настолько же выше мыслей мудрецов мира сего, как небо выше земли. В духовно-нравственном смысле иссыхающий ручей, бегущий с заснеженных гор в пустыню, есть образ жизни нечестивого человека, жизнь есть бесценный дар Божий, она дана каждому из нас, дабы мы устремлялись к горнему и возвышались к Богу, но нечестивый отступает от Бога и противится Творцу своему, он живет низкой жизнью, а путь его заканчивается в пустыне – в преисподней. Неверные ручьи из книги Иова – это люди, бегущие от лица Божиего, не желающие знать живого Бога пророков, подменившие Его своими измышлениями о Боге – идеей Бога, следовательно, они не имеют истинного Богопознания, не могут рассуждать духовно и понять трагедию своего друга Иова. Дороги Фемайские и Савейские – это реально существовавшие древние торговые пути, по которому шли караваны, надеющиеся найти ручьи и утолить свою жажду, а в духовно-нравственном аспекте – это означает разочарованность Иова в друзьях своих, он ждал от них утешения, а они начали бездушно обличать его и усомнились в праведности своего друга, помня о его былом царском величии, славе и богатстве, и видя как он утратил земное благополучие, что стало для Елифаза, Вилдада и Софара признаком наказания Божиего. Страдания Иова настолько велики, что он желает смерти, но не отрекается от своего Создателя – скорбящий называет Бога Святым и лишь признается, что не может более выносить мучений,  не обладает твердость камня и меди, исповедует свое бессилие и надеется на одного Бога и Его милость. Иов упрекает друзей своих в том, что они ужаснулись и закрыли глаза свои, дабы не видеть, что нет правды на земле и мир, лежит во зле, ибо трагедия Иова показала, что состояние мира катастрофическое, а не гармоничное. В своей проникновенной речи Иов провозглашает, что Елифаз, Вилдад и Софар не могут  вернуть ему житейское благополучие и уберечь от руки мучителя – от дьявола, ведь это только в силах Божиих, но он ждал от друзей своих сострадания и утешения, а сердца их оскудели на любовь, и устах их скудели на добрую речь и молитву за скорбящего сироту, который потерял все, но сохранил веру в Бога и надежду на Всемогущего. По мысли святителя Григория Великого в духовном смысле сиротство Иова – означает, что Царство Божие не от мира сего, христиане не имеют града своего, но град грядущий ожидают – чают горнего Иерусалима, а Церковь всегда будет гонима в мире. Боголюбивая душа Иова полна страха Божиего, но этот страх проникнут изнутри любовью к Всевышнему – это страх потерять общение с Богом, а не лишиться мирских благ. Иов замечает, что друзья его пускают слова на ветер – безрассудно произносят укоряющие речи, которые унесет дуновение ветра – веяние Господней силы и правды, что изобличит и осудит неправедный суд трех мудрецов и их суждения о страдальце. В словах Иова звучит не только желание скорой смерти, сожаление о страдальческой судьбе своей и молитвенный плач, обращенный к Богу, но и великая сила веры и стойкость духа – он героически обороняется от нападок неверных друзей своих, защищая как свою личную праведность, так и правду Божию, отстаивая самую сокровенную святыню своего сердца – несокрушимую веру в то, что истинный Бог есть Любовь.
                Скорбящий Иов образно сравнивает скоротечную жизнь человека с военной службой – с каждодневным трудом наемника, за которым должен последовать отдых – время покоя. Вся жизнь мудреца Иова была служением Богу, а ныне она стала беспрерывным страданием – жизнь человека на земле есть пора испытаний и искушений, но когда дни земного существования приблизятся к концу своему, то приблизится и желанные час покоя. Жизнь в непрерывных муках опротивела страдальцу, у него нет никакой надежды обрести счастье на земле, и он взывает к Творцу своему и ожидает смерти как избавления, но прежде чем настанет смерть, жаждет примириться с Богом: «Не определено ли человеку время на земле, и дни его не то же ли, что дни наемника? Как раб жаждет тени, и как наемник ждет окончания работы своей, так я получил в удел месяцы суетные, и ночи горестные отчислены мне. Когда ложусь, то говорю: «когда-то встану?», а вечер длится, и я ворочаюсь досыта до самого рассвета. Тело мое одето червями и пыльными струнами; кожа моя лопается и гноится. Дни мои бегут скорее челнока и кончаются без надежды. Вспомни, что жизнь моя – дуновение, что око мое не возвратится видеть доброе. Не увидит меня око видевшего меня; очи Твои на меня, – и нет меня. Редеет облако и уходит; так нисшедший в преисподнюю не выйдет, не возвратится более в дом свой, и место его не будет уже знать его. Не буду же я удерживать уст моих; буду говорить в стеснении духа моего; буду жаловаться в горести души моей. Разве я море или морское чудовище, что Ты поставил надо мною стражу? Когда подумаю: утешит меня постель моя, унесет горесть мою ложе мое, Ты страшишь меня снами и видениями пугаешь меня; и душа моя желает лучше прекращения дыхания, лучше смерти, нежели сбережения костей моих. Опротивела мне жизнь. Не вечно жить мне. Отступи от меня, ибо дни мои суета. Что такое человек, что Ты столько ценишь его и обращаешь на него внимание Твое, посещаешь его каждое утро, каждое мгновение испытываешь его? Доколе же Ты не оставишь, доколе не отойдешь от меня, доколе не дашь мне проглотить слюну мою? Если я согрешил, то что я сделаю Тебе, страж человеков! Зачем Ты поставил меня противником Себе, так что я стал самому себе в тягость? И зачем бы не простить мне греха и не снять с меня беззакония моего? ибо, вот, я лягу в прахе; завтра поищешь меня, и меня нет» (Иов.;7:1-21). Преподобный Исихий Иерусалимский писал, что в этих печальных словах выразилось трагическое мироощущение Иова – жизнь полна страданий и ужасов, человеку не на что опереться, кроме всемогущего, премудрого и всеблагого Бога, и Иов служил Богу и старался угодить Творцу своему, но настало время грозного испытания огнем – он страдает много месяцев и Господь не отвечает на его мольбы, а душа его утомилась от пустых надежд и ожиданий. Священник Даниил Сысоев верно заметил, что трагедия Иова демонстрирует нам, что человек праведно живущий на земле и стремящийся угодить и прославить Бога, обречен быть отверженным в этом мире, ибо мир наш лежит во зле и до самых корней своих проникнут злом, в этом мире пророки побивались камнями, Христос был распят на Голгофе, а Церковь всегда будет гонимой. Метафорическое сравнение Иова с наемником и тружеником имеет много смысловых значений: 1) Иов называет себя служителем Божиим, ибо вся жизнь человека должна стать священнослужением и он призван обратить ум, волю и сердце к горнему и жить той святой и духовной жизнью, которой живут Ангелы на небесах; 2) Иов сравнивает себя с наемником и слугой, ибо до пришествия Иисуса Христа в мир и Его искупительной жертвы на всех людях лежала печать первородного греха и они не могли обрести всей полноты духовной свободы, ведь только через крестный подвиг Сына Божиего и стяжение Святого Духа человек мог обрести спасение – соединиться с Богом и преобразиться в сына Божиего, достичь Богосыновства. Иов сетует, что тщетно ждал долгие месяцы, но небеса не сжалились над ним, страдалец мучается от скорби днем и не имеет упокоения ночью, ведь вся жизнь его с вечера до утра стала нескончаемым мучением, ибо ночью Иова одолевают страшные сны и кошмарные видения. Как замечает святитель Иоанн Златоуст «для всех других людей, хотя терпели бы без числа многое, хотя бы были в темнице, хотя бы закованы были в цепи, хотя оплакивали бы несчастия, хотя лишились бы некоторой части тела, хотя угнетались бы бедностью, болезнью, трудами и бедами, наступающая ночь приносит утешительное врачевство, освобождая тело от трудов, избавляя душу от забот. А для Иова в то время пристань сделалась утесом, врачевство обратилось в язву, облегчение сделалось усилением скорби. Ночь, дающая покой всем людям, была для него страшнейшей бурей». В ужасной картине мучительной болезни Иова – в язвах и струпах покрывших его тело, святитель Григорий Великий видел пророческую аллегорию духовного состояния многих людей, именующих себя христианами, но живущих как язычники – они стремятся не к исканию Бога, а к роскоши, славе и власти, в отличие от благочестивого Иова у них гниют не тела, а души, а их язвы и струпья – это грехи: «Если мы воспримем эти слова Иова как голос Вселенской Церкви, то обнаружим, что она, без сомнения, иногда отягощается гниением плоти, а иногда – грязными струпами. В ней, разумеется, есть многие, кто, служа любви к плоти, разлагается зловонием роскоши. А есть такие, кто держится в стороне от вожделений плоти, однако всем сердцем своим погружен в земные дела. Так пусть Святая Церковь говорит голосом одного из своих членов, пусть скажет о том, что она претерпевает от каждого из них: Плоть моя одета гниением и грязными струпами (Иов.;7:5).Как если бы она открыто заявила: «Много тех, кто члены мои по вере, но по делам не здоровы и не чисты, ибо одержимы непристойными желаниями и поражены разлагающим гниением либо, предавшись земным делам, превращаются в пыль. Ведь в предавших себя распутству, которых приходится терпеть, я издаю стоны от гниения плоти; а в ищущих земного что мне приходится сносить, как не разложение в пыль?» С горечью Иов восклицает – «дни мои бегут скорее челнока и кончаются без надежды», он констатирует, что земная жизнь – от рождения до смерти – подчинена неумолимому закону времени – все ветшает и нет ничего нетленного, и чем больше прожил человек, тем меньше ему осталось жить – настанет час и он умрет, уйдет в страну смерти, откуда нет возврата. На языке библейской поэзии Иов говорит, что жизнь человека – это дуновение, она скоротечна и рассеивается быстро, как облако, не оставляя после себя и следа, но в этих словах есть еще более глубокий духовный смысл. В книге Бытия сказано, что Господь сотворил человека из горсти праха земного – материи, а затем – из Божественных уст Своих вдохнул в него дыхание жизни и человек стал душою живою. Жизнь – это таинственный и бесценный дар от Бога, ибо Он – Властитель над жизнью и смертью, истоки жизни не в материи – в прахе земном, а в дыхании уст Господних, она – дуновение, со смертью тела человек не исчезает в небытии, но бессмертный дух его продолжает существовать и личность его неистребима. Богословская речь Иова с ее элегическими нотами переходит в Богомыслие и молитву – Иов хочет быть с Богом и славить Его, но он мучительно переживает муку Богооставленности и думает, что Господь отвернулся от него, страдальчески вопрошает – «Как мне жить, если любимый Бог оставил меня?», ни в чем не находит утешения и признается, что без Бога жизнь горше смерти. Если человек жаждет молиться Богу непрестанно, то он – истинный богослов, как Иов, ибо богослов жаждет не только размышлять о Боге наедине с самим собой, не только рассуждать о Нем с людьми и проповедовать благую весть миру, но разговаривать с Самим Богом и общаться с всемогущим Создателем непрестанно.
                Мудрец Иов знал, что в ветхозаветные времена – до пришествия Христа Богочеловека и Его искупительной жертвы и победы над смертью и Адом, душа каждого человека, будь он праведник или грешник, после смерти попадала в Шеол – преисподнюю, а там не могло быть ни полноты жизни, ни духовной радости, ни небесного блаженства. Иов говорит, что око умерших не смотрит назад – на скоротечную земную жизнь, они сошли в преисподнюю безвозвратно и никто из них не выйдет оттуда, не воскреснет из мертвых и не вернется в дом свой – в земные жилища и в свою небесную отчизну, ибо Христос еще не пришел и не искупи грехи рода человеческого Свое святой кровью, не сошел в преисподнюю и не сокрушил врата ее. Святитель Иоанн Златоуст, изъясняющий изречения Иова, писал, что в те древние времена –  времена до пришествия Христа и даже до закона Моисеева, Бог еще не открыл людям знание о всеобщем воскресении мертвых, которое потом сто ясно будут возвещать ветхозаветные пророки, и Иов, до обретения пророческого знания от Бога, не мог исповедовать воскресение мертвых. Иную мысль высказывает святитель Кирилл Иерусалимский, убежденный, что Иов верил в грядущее воскресение мертвых, ибо он возвестил, что в воскресшей плоти своей узрит Бога, но, говоря о том, что мертвые не вернутся из страны смерти в свои прежние жилища, праведный Иов хотел сказать, что никто не мог спастись и унаследовать Царство Небесное без искупительной жертвы Христа и Его победы над смертью, кроме того, в словах Иова есть пророчество об эсхатологическом преображении мира, ибо прежнее жилище – вселенная преобразится и будут новые небеса и новая земля. Как рассудительно замечает православный богослов Малков «мы можем думать вслед за Златоустом, что изначально Иов действительно ничего не знал о воскресении. И все же однажды он о нем узнал: через собственное страдание – став типом Христа и Его Крестной муки, достигнув этого путем своего духовного преобразовательного сораспятия Господу и тем подлинно приобретя «ум Христов» (ср.: 1Кор.;2:16). Это знание постепенно открылось Иову как раз через его муку: муку, возводящую его к дару пророчества, к обретению им Богооткровенного знания о грядущем Христе, о Спасении. Такой опыт сострадания Господу принес Иову помимо иного Богооткровенного ведения и веру во всеобщее воскресение мертвых: то восстание из гробов, где найдется место и для воссоздания его плоти, некогда изъязвленной проказой, но теперь – при конце времен – преображаемой силой воскресения». В горестной молитве Иов обращается с жалобой и упреком к Богу, сетуя на то, что всемогущий Господь поступает с ним как с морской стихией или океанским чудовищем, используя против него всю Свою неизмеримую силу. Иов говорит, что будет жаловаться в горести души своей и не станет сдерживать языка, ибо он не бушующее море, залившее всю землю во дни Великого потопа, и не чудище морское – не ужасающий левиафан, не дьявол над которым поставлена стража Господня. Как величайший мудрец древнего мира, Иов знал, что всемогущий Господь сдерживает чудовищную силу дьявола, чтобы он не уничтожил вселенную и ограничивает могущество падших Ангелов, не позволяя им погубить людей и все живые создания. С горечью в сердце Иов вопрошает Бога: Неужели я – противник Тебе, всемогущий Господь, и заслуживаю того, что Ты борешься со мной как с дьяволом, заключаешь меня в темницу бессилия, окружаешь жизнь мою ужасами и страданием и не хочешь отозваться на мольбы мои, оборвать земное бытие мое и избавить меня от невыносимых и нескончаемых мучений? Земная жизнь стала для Иова невыносимой тяжестью, он не имеет ни мгновения отдыха в несчастьях своих и неустанно терзается, он зовет Бога и исповедует ему все, что накопилось в сердце, твердо защищает свою непорочность и задает вопрос Всевышнему: если я согрешил пред Тобою, то отчего Ты не простишь мне греха моего, ведь Ты же видишь как я страдаю и ничто в душе моей не скрыто от взора Твоего. Ты знаешь, что я люблю Тебя всем сердцем и не могу жить без Тебя и дышать без молитвы, почему же Ты так неумолим и жесток ко мне? Слагая свою молитвенную элегию и предвосхищая меланхоличные размышления Екклесиаста о том, что жизнь людей – суета сует и томление духа, Иов задается философским вопросом, впоследствии вошедшем в Псалтырь: «Что есть человек, что Ты столько ценишь его, что Ты сердце Твое обращаешь к нему?». С пророческой зоркостью Иов постигает, что человек – венец Божьего творчество, его высокое призвание – уподобиться Творцу своему и стать совершенным как Он, а вместе с тем, человек настолько дорог сердце Божиему, что Господь готов пожертвовать Самым драгоценным – отдать Своего Единородного Сына на голгофские страдания, дабы искупить первородный грех и спасти род человеческий. По толкованию святителя Григория Великого слова Иова – «если я согрешил», означают не признание страдальцем своих личных грехов, ибо Иов был непорочен пред Богом, а возвещают о той страшной власти греха, которая пала на людей со времен богоотступничества Адама – Иов жил до пришествия Христа в мир, как свободна личность он был в силах не совершать зло – не грешить, но как наследник падшего Адама он не мог достичь вершин святости и полноты совершенства – не мог освободиться от власти дьявола и войти в Царство Небесное, дабы пребывать в Боге и с Богом, ибо только Христос Богочеловек мог освободить людей, живущих в  узах бессилия перед властью дьявола, от клейма первородного греха и дать каждом из нас возможность соединиться с Богом и обрести полноту Богопричастности через пост и молитву, хранение ума и сердца, исполнение евангельских заповедей, участие в богослужениях и таинствах Церкви и стяжение преображающей и освящающей благодати Святого Духа. Мольба Иова о том, чтоб Господь снял лично с него и со всего рода человеческого беззаконие – это молитва о пришествии Христа Мессии, того Агнца Божьего, Который взял на Себя грехи мира. В богословском споре с Иовом три мудреца стремятся оправдать справедливость Божию, и страждущий праведник верит, что Господь справедлив, он почитает Творца как благого, праведного и святого Бога, и даже более того – как Возлюбленного своей души, но жизнь Иова стала полна страданий и ужасов и его совесть и ум возмущает сама мысль, что Бог оказаться неправосуден, он плачет оттого, что ощущает Богооставленность и сердце его замирает в ужасе при мысли, что Бог не любит его и не является Любовью. Страшная мука Иова – это адская мука Богооставленности и теодицеи, он – величайший страдалец Ветхого Завета, чье сердце полно неутолимой любви к Бог и тоски по Богу, он хочет оправдать Бога и разрешить вековечные вопросы о добре и зле, о справедливости Вседержителя и страданиях человеческих, ищет любви Божией и не находит ее, взывает к Всевышнему – «Где Ты, Господи?», и не слышит ответа на призыв свой. Если друзья Иова – Елифаз, Вилдад и Софар, говорят о Боге в третьем лице – «Он», для них Бог далек и они отчуждены от Него, то Иов обращается к Богу, произнося «Ты», он верит в живого и личного Бога пророков, к Которому можно взывать с надеждой и вступать в общение, беседовать лицом к лицу, ибо Он есть Любовь и все Его действия направлены на то, чтобы вразумлять и спасать Свои творения – милосердно осенять их Своей любовью и премудро возводить к святости.
Глава VIII: Речь традиционалиста Вилдада: «спроси у прежних родов…»

Истина, по учению Вилдада, заключена только исключительно в традиции, в предании. Главное, а возможно, и единственное средство познания Бога – это традиция, поэтому следование ей – порука благословения свыше на всех путях.
Д.Д. Щедровицкий

Вилдад Савхеянин, как мы увидим далее, по преимуществу апеллирует к иному, чем Елифаз,
 – к традиции, к духовному и интеллектуальному опыту своих предшественников и предков. Именно он скажет Иову: спроси у прежних родов и вникни в наблюдения отцов их (Иов.;8:8).
Не зря святитель Григорий Великий переводит его имя как «старость только», характеризуя его следующим образом: такие люди «пренебрегают общением с Новой Жизнью и основываются на «древности только». При этом, по мысли Двоеслова, его происхождение – Савхеянин (в версии Вульгаты – Сухит) – «означает «говорящий», ибо Вилдад стремится прежде всего «возвышенно говорить».
Вилдад являет собой образ ветхозаветного традиционалиста, верного лишь возвышенным «преданиям старцев» – преданиям, преисполненным внешним величием и словесной глубиной кажущейся мудрости, но отживающим и устаревающим вместе с благой вестью о грядущем Спасителе, о Котором пророчески и намекает Вилдаду спорящий с ним Иов.  При этом, верный одной лишь древности, Вилдад абсолютно не готов внимать Истине живого Божественного Откровения, новизне того евангельского Слова-Христа, Которого одновременно и прообразует, и предрекает страдалец.
П.Ю. Малков

                В восьмой главе книги Иова излагается первая речь ветхозаветного традиционалиста Вилдада Савхеянина, чье имя по различным интерпретациям означает «возвышенно говорящий» и «смиряющийся перед Богом», как  восточный мудрец древнего мира он излагает собственную богословскую концепцию, иллюстрируя ее яркими поэтическими образами, защищает справедливость Вседержителя и обвиняет страдальца Иова в дерзости по отношению к Всевышнему, призывает его смириться пред волей Бога и обратиться к мудрости предков, идущей от времен Адамовых: «И отвечал Вилдад Савхеянин и сказал: долго ли ты будешь говорить так? – слова уст твоих бурный ветер! Неужели Бог извращает суд, и Вседержитель превращает правду? Если сыновья твои согрешили пред Ним, то Он и предал их в руку беззакония их. Если же ты взыщешь Бога и помолишься Вседержителю, и если ты чист и прав, то Он ныне же встанет над тобою и умиротворит жилище правды твоей. И если вначале у тебя было мало, то впоследствии будет весьма много. Ибо спроси у прежних родов и вникни в наблюдения отцов их; а мы – вчерашние и ничего не знаем, потому что наши дни на земле тень. Вот, они научат тебя, скажут тебе и от сердца своего произнесут слова: поднимается ли тростник без влаги? растет ли камыш без воды? Еще он в свежести своей и не срезан, а прежде всякой травы засыхает. Таковы пути всех забывающих Бога, и надежда лицемера погибнет; упование его подсечено, и уверенность его – дом паука. Обопрется о дом свой и не устоит; ухватится за него и не удержится. Зеленеет он пред солнцем, за сад простираются ветви его; в кучу камней вплетаются корни его, между камнями врезываются. Но когда вырвут его с места его, оно откажется от него: «я не видало тебя!» Вот радость пути его! а из земли вырастают другие. Видишь, Бог не отвергает непорочного и не поддерживает руки злодеев. Он еще наполнит смехом уста твои и губы твои радостным восклицанием. Ненавидящие тебя облекутся в стыд, и шатра нечестивых не станет» (Иов.;8:1–22). С душераздирающей мукой Иов говорил, что земная жизнь стала для него невыносимой, ибо он оставлен Богом и не ощущает милости Творца своего, но видит, что нет правды на земле и весь мир лежит во зле. Боголюбивое сердце Иова стало средоточием мирового трагизма, он вопиет к небесам и не слышит ответа Божьего, ищет разрешения вековечных вопросов и встречи с Создателем лицом к лицу, хочет духовно ощутить, что Бог любит его и пережить прикосновение Его десницы к своему израненному сердцу. С нравственным возмущением Вилдад осуждает речь Иова как бунт против Бога и сравнивает ее с бурным ветром, отражающем бурю, поднявшуюся в душе страдальца. В основе богословия Вилдада лежит идея справедливости Вседержителя – он убежден, что Господь не извращает суда Своего и не карает невинных, устройство мироздания справедливо и каждый уже в земном бытии своем получает то, что заслуживает. Святитель Иоанн Златоуст обратил внимание на то, что Вилдад верно исповедует Божественную справедливость и высказывает мысль, что сущность всякого греха – это нежелание знать Бога и исполнять Его волю, но он не замечает, что весь видимый мире лежит во зле после грехопадения Адама и на земле нет справедливости, и думает, что «несчастия всецело посылаются за грехи» и не понимает, что трагедии бывают не только с порочными, но и с добрыми людьми,  а праведник переносит бедствия и скорби именно из-за верности Богу. В отличие от старца Елифаза, учившего, что дети страдают за грехи своих нечестивых родителей, мудрец Вилдад возвещает иное – сыновья и дочери Иова умерли за их собственные согрешения, словно не зная о том, что дети Иова были праведны и непорочны, а Иов приносил за них жертвы Богу и каждый день возносил молитвы. По мысли Вилдада сам Иов может быть и праведен в очах Божиих, но он несет наказание за прегрешения сыновей и дочерей своих, ибо дети его забыли о Всевышнем и отказались от Богопознания, они согрешили пред Творцом и Он предал их в руки их беззакония – наказал их за грехи и попустил погибнуть. В душеполезной книге «Луг духовный» блаженного Иоанна Мосха есть рассказ об авве Афанасии, который сокрушался о том, что люди не заботятся о своих бессмертных душах, этот благочестивый подвижник имел таинственное видение – был восхищен к вратам Царства Небесного, красоту которых нельзя описать, за ними раздавалось бесконечное множество голосов Ангелов и святых, славящих Бога, но никто из забывших Бога и погрязших в суетных вещах материального мира не мог войти туда и обрести спасение. По совету древнего мудреца если Иов хочет вернуть милость Создателя и вновь обрести земное благополучие, то он должен усердно молиться Богу и признать, что Господь прав – со смирением принять то, что сыновья и дочери его окаянные грешники – по сути, оклеветать возлюбленных детей своих, надругаться над памятью о них, попрать своими устами их благочестие. В философских рассуждениях Вилдада есть мудрые мысли, но вместе с тем речи его содержат и многочисленные изъяны и заблуждения: во-первых, он полагает, что если человек помолится Богу, то Господь обязан тотчас отозваться на молитву – здесь всемогущий Бог утрачивает свободу воли, а человек хочет, чтобы премудрый Творец подчинялся его воле; во-вторых, Вилдад считает, что милость и одобрение Божие всегда выражаются материальным благополучием, но по такой логике все гонимые и скорбящие пророки Ветхого Завета, Сам Христос, Его апостолы и все мученики и исповедники Церкви должны быть признаны отверженными от лица Божиего, здесь отвергается богооткровенная истина, гласящая –  трудно богачу попасть в Царство Небесное, ибо через имущество и стяжательство он привязан к земле, сребролюбив и зачастую бессердечен, не помнит о смерти и Страшном Суде, не ищет Царства Небесного и правды его, а приковывает душу к вещам суетным и бренным, обольщается мирскими сокровищами, как безумный богач из евангельской притчи; в-третьих, Вилдад, столь возвышенно призывающий к смирению, дерзает вершить суд над праведным Иовом и скатывается до откровенной клеветы на возлюбленных детей его.
                Если мистик Елифаз, аргументируя свои суждения и умозаключения, ссылается на мистические видения и личный жизненный опыт, то традиционалист Вилдад опирается опыт предков – на мудрость минувших веков и опыт древних учителей, на Богопознание, идущее от первых жителей земли – от Адама и Евы и их потомков. Возводя в абсолют опыт древних поколений, Вилдад впадает в кумиросотворение – в его сознании традиция занимает место живого Бога пророков и Откровения, он напрочь лишен профетического пафоса пророков, ищет правду на земле, а не на небесах, думает, что предки знают все о Боге и мире, не признает ничего нового – не чает пришествия Иисуса Христа, Его искупительной жертвы, Новозаветного Откровения и образования Церкви с ее таинствами, и считает, что в Богопознании главное преемственность, а мудрость и знания передаются от Адама до последних поколений через традицию. По учению традиционалиста Вилдада жизнь человека слишком кратковременна и хрупка, она подобна паутине, которую может развеять малейшее дуновение ветра, сам по себе человек не может познать Бога, в своей жизни и служении Всевышнему он должен опираться на многовековую мудрость предков, если хочет обрести земное счастье. С точки зрения Вилдада земное благополучие человека сравнимо с домом паука – паутиной, она расположена между небом и землей, как и сам человек, принадлежащий двум мирам – духовному и материальному, и подобно тому, как хрупка паутина, так хрупко благополучие человека, ведь он не имеет опоры ни в чем кроме Бога – вся жизнь его держится милостью Божией и если человек отступает от Вседержителя, то на него обрушивается наказание, разрывающее его жизненные надежды, как ветер разрывает паутину.  В своих восхвалениях традиции и опыта предков, Вилдад противоречит библейскому воззрению, по которому Адам и Евы нарушили святую волю Вседержителя, отпали от Творца своего и их души духовно помрачились – не раскаявшись в грехе своем, люди не только были изгнаны из Едемского сада, что являлось как актом Божественного Правосудия, так и актом Божественной Любви, ибо Адам желал скрыться от вездесущего Бога и общение с Творцом стала для него в тягость, но и передали поврежденное грехом и духовно помраченное естество своим потомкам, ставшим тленными и страстными, смертными, склонными к грехам и утратившими первозданную мудрость и Боговедение. Всякий нарушающий традицию и не внемлющий заветам предков для Вилдада богоотступник, отсекающий себя от корня жизни и от древа человечества, он – человек, забывший Всевышнего, но упрекая Иова в богоборчестве, а его детей в забвении Бога, обоготворяя традицию и превознося мудрость предков, Вилдад игнорирует тот факт, что истинность религии заключается не в ее древности, а в том, что в ее основе лежит Божественное Откровение, только слово Господе есть истина, а не то, что изрекли предки, ведь их естество повреждено грехом и они не достигли вершин Богопознания, наконец, даже мудрейшие, самые прославленные и многоопытные из древних мудрецов – люди, а премудрость Божия настолько же выше мудрости человеческой, как небо выше земли. Священник Даниил Сысоев особенно акцентировал внимание на то, что опыт предков может быть негативным, а их мудрость – ложной. Глас предков – это не голос Божий, и существует много языческих народных обычаев, иудейских и магометанских преданий, которые противны Слову Божиему и несовместимы с христианством, а стало быть, не всякая традиция есть благо в очах Божиих, но лишь та, которая согласна со Словом Божиим как Священное Предание Православной Церкви, хранимое ей как драгоценное духовное сокровище. По толкованию святителя Григория Великого Вилдад произносит правдивые речи о справедливости Бога и против лицемеров, но сам он принадлежит к их числу, ибо безрассудно порицает праведного Иова, и метафорически сравнивает его с безумцем, выливающим в реку имеющуюся воду, в то время как в его саду засохли все деревья: выливаемая впустую вода – речь Вилдада, река – полнота мудрости и Боговедения, засохший сад – духовное состояние Вилдада, его иссохшее сердце, не принесшее Иову дружеского плода любви, сострадания и милосердия. По мысли Вилдада как тростник и камыш не могут жить без воды и иссыхают от солнечного жара, так и человек не может быть счастлив без Бога и погибает, отступив от Его воли, он теряет земное благополучие и обрекает себя на грозное воздаяние от Бога, но если человек не будет лицемером и раскается в грехах своих, то увидит милость Вседержителя, по премудрому Промыслу Своему заботящемуся о великом – о всем мироздании, и о малом – о тростнике и камыше. Святитель Григорий Великий рассудительно замечает, что слова Вилдада справедливы, если обратить их к грешникам и глупцам, но в том то и дело, что Иов – праведник и мудрец, по отношению к нему упреки Вилдада являются не добросердечными словами утешителя, а неправедной речью клеветника и грехом осуждения. В своих «Душеполезных поучениях» авва Дорофей писал: «Одному Богу принадлежит власть оправдывать и осуждать, поелику Он знает и душевное устроение каждого и силу, и образ воспитания, и дарования, и телосложение и способности; и сообразно с этим судит каждого, как Он Сам Един знает. Ибо иначе судит Бог дела епископа и иначе правителя мирского, иначе судит дела игумена и иначе ученика, иначе старого и иначе юного, иначе больного и иначе здорового. И кто может знать все суды сии? Только Един, сотворивший всех, все создавший и все ведущий». И святой старец Паисий Святогорец наставлял, что только Бог знает сердца людей и может судить их, а человеческий суд всегда несправедлив, ибо никто из нас не обладает всеведением и всеправедностью, кроме того, осуждение – это грех, противоположный евангельской заповеди о любви к ближнему, без исполнения которой невозможна духовная жизнь, освящение, преображение и спасение человека. Речь ветхозаветного традиционалиста Вилдада завершается яркой картиной грядущего торжества праведников – Бог не отвергнет их и спасет от руки злодеев, Он наполнит их души полнотой Богопознания и они озарятся небесной радостью, с восторгом будут славить Бога, петь хвалы и благословлять Творца своего, уподобляясь святым Ангелам, а их враги – коварные демоны и нечестивцы, облекутся в стыд и шатра их не станет, они пожнут наказание от Бога Судии и не укроются от правосудия Его, и как слава святых воссияет всему миру, так и позор нечестивых станет всеобщим зрелищем всей вселенной. По премудрому суждению преподобного Ефрема Сирина «равными воскресит Творец сынов Адамовых; как сотворил их равными, так равными же пробудит и от смерти. В воскресении нет ни больших, ни малых! И преждевременно родившийся восстанет таким же, как и совершеннолетний. Только по делам и образу жизни будут там высокие и славные, и одни уподобятся свету, другие – тьме». В день второго пришествия Христа в силе и славе Божества Его «при гласе Архангела и трубе Божией» (1 Сол.4:16) оживут все мертвые – ни море, ни смерть, ни сам Ад не смогут удержать свои жертвы и воспротивиться воле Божией – это явление всемогущества Всевышнего. Все книги совести раскроются – обнажатся дела и помышления, добро и зло всех людей пред Богом, Ангелами и вселенной – это символизирует всеведение Божией и несравненную премудрость Творца и Судии, Который на безупречном Суде все тайное сделает явным: «нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, и ничего не бывает потаенного, что не вышло бы наружу» (Мк.;4:22). В книге пророка Иезекииля сказано, что Господь откроет все замыслы Свои и неисповедимые пути, вся картина дел Божиих откроется Его созданиям, ибо книга судеб Божиих будет дописана – завершится история мира и все тайное станет явным на Страшном Суде. Древний мудрец Вилдад изрек много мудрого и справедливого, но он не смог понять религиозную драму Иова и тайну его невинных мучений, как ветхозаветный традиционалист, обоготворивший предание предков, мудрость старцев и опыт минувших веков с их величавостью и мирской славой, и тем самым нарушивший заповедь – «не сотвори себе кумира», он верен лишь древней мудрости – обветшавшей и отживший уже в век Иова, он не принимает ничего нового – того, что пророчески открывалось в Ветхом Завете и ясно откроется в Новом Завете, не готов принять благую весть о Христе Искупителе и Иовово искание встречи с Богом лицом к лицу, мистический опыт личного и непосредственного Богообщения, не может понять тайну безвинных страданий благочестивого праведника и мудреца, прообразующего собой страждущего Христа Спасителя.





















Главы IX-X: Ответ Иова Вилдаду: «Как оправдается человек пред Богом?»

…на Иова возлагается колоссальная по значимости миссия:
перед лицом компрометации самой идеи существования человека,
поддержать ее, обосновать, утвердить и отстоять
в глазах Создателя!..
Д.Д. Щедровицкий

Требование Богочеловека это главное содержание речей Иова
и в них самое сильное место, когда Иов взыскует
посредника между Богом и человеком.
Е.А. Авдеенко

                По убеждению Вилдада сущность всякого греха состоит в забвении Бога и нежелании знать и исполнять святую волю Вседержителя, пути всех нечестивых и лицемеров ведут к погибели, а надежды человека, отвергшего Творца своего, окажутся тщетными и не исполнятся. В ответ на назидание древнего мудреца Иов произносит великолепную и возвышенно звучащую речь о величии, премудрости и всемогуществе Создателя, облекая свои сетования в высокопоэтичную форму и слагая молитвенную поэму во славу Всевышнего – бессмертный шедевр библейского богословия: «И отвечал Иов и сказал: правда! знаю, что так; но как оправдается человек пред Богом? Если захочет вступить в прение с Ним, то не ответит Ему ни на одно из тысячи. Премудр сердцем и могущ силою; кто восставал против Него и оставался в покое? Он передвигает горы, и не узнают их: Он превращает их в гневе Своем; сдвигает землю с места ее, и столбы ее дрожат; скажет солнцу, – и не взойдет, и на звезды налагает печать. Он один распростирает небеса и ходит по высотам моря; сотворил Ас, Кесиль и Хима и тайники юга; делает великое, неисследимое и чудное без числа! Вот, Он пройдет предо мною, и не увижу Его; пронесется, и не замечу Его. Возьмет, и кто возбранит Ему? кто скажет Ему: что Ты делаешь? Бог не отвратит гнева Своего; пред Ним падут поборники гордыни. Тем более могу ли я отвечать Ему и приискивать себе слова пред Ним? Хотя бы я и прав был, но не буду отвечать, а буду умолять Судию моего. Если бы я воззвал, и Он ответил мне, – я не поверил бы, что голос мой услышал Тот, Кто в вихре разит меня и умножает безвинно мои раны, не дает мне перевести духа, но пресыщает меня горестями. Если действовать силою, то Он могуществен; если судом, кто сведет меня с Ним? Если я буду оправдываться, то мои же уста обвинят меня; если я невинен, то Он признает меня виновным. Невинен я; не хочу знать души моей, презираю жизнь мою. Все одно; поэтому я сказал, что Он губит и непорочного и виновного. Если этого поражает Он бичом вдруг, то пытке невинных посмевается. Земля отдана в руки нечестивых; лица судей ее Он закрывает. Если не Он, то кто же? Дни мои быстрее гонца, – бегут, не видят добра, несутся, как легкие ладьи, как орел стремится на добычу. Если сказать мне: забуду я жалобы мои, отложу мрачный вид свой и ободрюсь; то трепещу всех страданий моих, зная, что Ты не объявишь меня невинным. Если же я виновен, то для чего напрасно томлюсь? Хотя бы я омылся и снежною водою и совершенно очистил руки мои, то и тогда Ты погрузишь меня в грязь, и возгнушаются мною одежды мои. Ибо Он не человек, как я, чтоб я мог отвечать Ему и идти вместе с Ним на суд! Нет между нами посредника, который положил бы руку свою на обоих нас. Да отстранит Он от меня жезл Свой, и страх Его да не ужасает меня, – и тогда я буду говорить и не убоюсь Его, ибо я не таков сам в себе» (Иов.;9:1–35). Проницательнейший мудрец Иов соглашается с мыслью Вилдада о том, что сущность греха – забвение Бога, а лицемеров и нечестивых ожидает погибель, если они не раскаются и не нравственно исправятся, ибо человек не обретет счастье без Бога, царства рушатся, когда погрязают в нечестии, а житейское благополучие  зыбко и эфемерно как тончайшая паутина, легко уносимая ветром. По пламенному исповеданию Иова Бог совершенен во всех деяниях Своих, Он всемогущ и премудрость Его несравненна, обладает безраздельной властью, Господь никогда не поступит с человеком несправедливо, Он воздает праведнику за добро и грешнику за зло Защищая духовное благородство человека и желая всей душой общаться с Богом лицом к лицу, Иов замечает, что никто их живущих не может оправдаться пред Богом – со времен грехопадения Адама человеческое естество осквернено грехом и поражено тлением и смертью, человек не может спасти себя сам своей праведностью, ибо только крестная жертва Иисуса Христа – Агнца Божиего могла искупить грехи мира и вернуть кающимся непорочность белых лилий. Тайнозритель Иоанн Богослов описывает в Апокалипсисе как созерцал спасенных, стоящих у престола Агнца в белых одеждах и с пальмовыми ветвями в руках. Ослепительно сияющие белые одежды – это сверкающие одежды мучеников и святых, сшитые из их молитв и добродетелей, знак их непорочности и чистоты, оправдания перед Богом, ибо они все убелены святой Кровью Агнца Божиего – искуплены, о чем пророчески поведал Господь в книге Исайи: «Омойтесь, очиститесь; удалите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать зло; научитесь делать добро... Если будут грехи ваши, как багряное, – как снег убелю; если будут красны, как пурпур, – как волну убелю» (Ис.;1:16–18). В книге пророка Исайи Господь повелевает людям омыться слезами покаянного плача, а в пророчески-сакраментальном смысле – в купели крещения, ибо благодаря святому таинству крещения через троекратное погружение в воду во имя Отца, Сына и Святого Духа, мы умираем для плотской и греховной жизни и возрождаемся от воды и Духа Божиего для новой и духовной жизни, становимся членами святой Церкви – мистического Тела Христова, усыновляемся Богу и усваиваем искупительную жертву Иисуса Христа, принесенную за нас на Голгофе, а в таинстве покаяния – с сокрушением сердца и священным трепетом пред Вседержителем исповедуем грехи свои и отрекаемся от них, дабы хранить душу в чистоте и непорочности. Белые одежды – это облачение мучеников, проливших свою кровь за Христа, и всех верных исповедников Слова Божиего, это ризы Божественного Света и спасения, они – слава святых и знак того, что они достойны быть сынами Божиими – обожиться, стать «богами по благодати», как говорил святой Афанасий Великий. Спасение человек может найти только у Святой Троицы – Бога Отца, а Агнца – Бога Сына, и у Духа Святого. Белые одежды – это знак святости, ибо ничто нечистое не войдет в Царство Небесное. Смиренномудрый Иов не надеется на праведность свою, он знает, что человек не может оправдаться пред всесвятым Богом – только Христос Искупитель есть оправдание рода человеческого, но Иов знает, что не согрешил пред Создателем и был верен Ему, он ищет правду Божию и громогласного ответа Господнего, который разрешит все его духовные муки, душевные терзания и сомнения. Констатируя бессилие человека пред Богом, мудрец и молитвенник Иов пророчески предрекает, что если человек начнет состязаться с Творцом, то не сможет ответить ни на одно из слов Господних – это исполнится, когда Господь будет отвечать Иову из бури, задавая страдальцу Свои загадки и притчи, раскрывая пред ним венец Божественных тайн. Смиренно признавая свое бессилие Иов в торжественной и необычайно прекрасной речи изображает картину абсолютного всемогущества Бога – Творца и Промыслителя вселенной, премудро управляющего мирозданием – Господь премудр сердцем и могуч силою, Он легко сдвигает горы и столбы земли дрожат пред Ним, гнев Вседержителя карает грешников и нечестивых, слова уст Его повелевают солнцем и на звезды Он налагает печать десницей Своей – все созвездия находятся в Его власти, Он простирает небеса и ходит по высотам моря – властвует над духовным и материальными мирами. Святая Православная Церковь устами своих наимудрейших богословов исповедует веру в то, что Бог всемогущ и для Него нет ничего невозможного – Он всевластен над законами природы и творит все, чего желает душа Его, ничто не стесняет Его свободную волю, изнутри проникнутую Его благостью и премудростью. Иов знает, что Бог всемогущ и может сдвинуть с места землю – изменить законы природы, десница Его налагает печать на звезды и созвездия – в руках Божиих вся вселенная с ее бесчисленными галактиками, пред Богом бессильны демоны и Он властвует над Ангелами, которых в Библии часто символизируют звезды – как в книге Иова, так в Апокалипсисе. По выражению Иова сердце Божье премудро – у Творца вся бездна премудрости и разума, мысли Его выше мыслей человеческих и ангельских, как небо выше земли, Он знает все от вечности, прежде чем был сотворен мир, и не ничего сокровенного от очей Всезрящего, Он предвидит все, но ни у кого не отнимает свободы, дабы не лишить создания свои духовной жизни. В книге Притчей Соломоновых сказано, что Премудрость – одно из имен Божиих, она – вечное свойство Божества и принадлежит всей Святой Троице – Отцу, Сыну и Святому Духу, а в ипостасном смысле Премудрость – это предвечный Логос и Художник неба и земли, Бог Слово, построивший дом на семи столпах – Церковь с семью таинствами и семью Вселенскими Соборами, и уготовивший трапезу – добровольно пошедший на искупительную жертву на Голгофе, основавший на Тайной Вечери таинство Евхаристии и готовящий пир Агнца для всех спасенных в горнем Иерусалиме. В анагогическом смысле слова Иова о том, что Бог мудр сердцем – пророчество о Христе, в Котором «сокрыты все сокровища премудрости  ведения» (Кол.2:3), и проповедь о том, что всякая мудрость имеет источник в Боге и есть дар Божий, а следовательно, совершенную мудрость и Богопознание нельзя обрести без напряженной духовной жизни и стяжения Духа Божиего, проницающего все глубины Божества.
                Изречение Иова – «Бог простирает небеса», означает, что один Господь есть единственный Творец духовного мира и Ангелов, Он открывает врата Царства Небесного и дарует проповедующим Истину и всем верным и кающимся небесную жизнь, зовет всех нас в горнюю отчизну, простирает милость Свою над всем сотворенным. Распростертые небеса – символ благости и любви Творца вселенной, Его безмерной любви сияющей как солнце и изливающейся обильным дождем на землю, того безмерного милосердия, которое по слову преподобного Исаака Сирина не побеждается пороками падших созданий. Таинственная и величественная картина звездного неба – это великолепное произведение Творца, во все века она изумляла мудрецов и людей искусства – поэтов, художников и музыкантов, она напоминает душе о вечности и Боге, о том, сколько чудес и тайн в нашем мире. Святитель Василий Великий учил, что смотря на звездное небо, человек может поучаться в Богопознании и уразуметь вечность и беспредельность могущества, любви и премудрости Создателя космоса, Ангелов и человека. Бог ходит по высотам моря – Он умиротворяет бушующее море страстей и ниспосылает мир и покой в сердце человека, властвует над разъяренной стихией и побеждает Ад. В книге Иова море – это символ бунта против Бога, преисподней и всей горечи мира, обитающий там левиафан – дьявол, который побеждается Всевышним. Ступающий по морю Бог – это пророчество о Боговоплощении, о том, что Христос Богочеловек придет в наш материальный и изменчивый мир, похожий на бушующее и переменчивое море, о том, что Он будет ходить по воде и творить чудеса, искупит грехи мира и сойдет во Ад, но не как очередная и бессильная жертва, а как Победитель Ада и смерти, укротивший вздыбившиеся волны – всю мощь адских легионов демонов, исполненных злобой и ненавистью к Создателю, роду человеческому и всему Божьему миру. По анагогическому толкованию святителя Григория Великого созвездия, упоминаемые в книге Иова, имеют духовный смысл: Орион – созвездие, состоящее из семи ярких звезд, олицетворяет семь Церквей и семь светильников Божиих из Апокалипсиса, семизвездный Орион пророчествует об основании апостольской Церкви; созвездие Арктур, видимое зимой, когда на море поднимаются бури – обозначает бури гонений направленные против Церкви и христиан, становящихся мучениками за веру; созвездие Гиад, видимое весной, когда наступают теплые дни –  завершение эпохи гонений и торжество Церкви, ее святой веры и Боговедения, которые как весеннее солнце сияет все ярче и наполняет мир жизнью. Святитель Иоанн Златоуст пояснял, что во всех произнесенных словах этой возвышенной речи, Иов исповедует, что в нашем мире творческие и промыслительные «дела Божий велики, непостижимы и бесчисленны». Все деяния Божии чудны и неизреченны, Его величие страшно и неизъяснимо, мы можем познавать Его могущество, премудрость и любовь через великолепие и красоту творения, но Бог навсегда останется для нас непостижимой Тайной, а пути Его промышления – неисследимой бездной. Чудеса Господни нельзя исчислить, а Сам Бог – неуловим для людей, Он выше мышления и бытия, нельзя рационально постичь Творца – мыслящий дух человека призван умолкнуть пред таинственным и чудесным Божественным Ликом, как замолчал смиренномудрый Иов, когда произошло чудо Богоявления и Бог заговорил с ним из бури. По справедливому умозаключению богослова Малкова Бог открывает Себя человеку тогда, когда он отказывается от попыток проникнуть в тайны величия Божиего и рационально понять Промысел: «лишь смиренный отказ от попытки рационального постижения Божественной тайны может опыт совершенного Богопознания, привести его к встрече с Творцом… говорящий к Иову Бог в диалоге со страдальцем будет свидетельствовать о величии Его замысла о мире, но ничего не скажет ему напрямую о подлинном и сокровенном предназначении описываемых Им созданий (см.: Иов.;38:1–39:32). И лишь только тогда, когда Иов, отказавшись от каких-либо попыток рационального осмысления причин своих несчастий и возможных путей их преодоления, смиренно признает собственное поражение перед Богом, Господь и откроет ему их таинственный смысл, зримо явит страдальцу судьбу и высшее предназначение вселенной. Однако откроет Он этот ее смысл уже не в пространной речи, но в молчаливом свидетельстве. Суть этой молчаливой тайны будет явлена Иову парадоксальным образом именно как подлинное Божие Слово – как открывающийся Ему Логос – Сын Божий, грядущий в мир, чтобы его искупить и чтобы возглавить в Себе все творение. Вот здесь-то для человека и оказалось так необходимо – после его, обращенного к Богу, многоглаголания прежних призывов, терзаний и сомнений – наконец умолкнуть: ради того, чтобы воспринять в подлинной и абсолютной мистической тишине, свободной от каких-либо звуков и слов, то единственное Слово, что Одно лишь имеет во всем мире Свое совершенное и неизменное значение и высочайший смысл. И Слово это – Христос». Безвинный страдалец Иов – живая икона и прообраз Христа Мессии, а Христос – воплощенное Слово Божие и ответ Божий на все мука и вопрошания Иова, совершенная теодицея и антроподицея, ибо Христос Богочеловек есть совершенный Бог и совершенный человек, Он оправдывает Бога перед человеком и оправдывает человека перед Богом.
                Святитель Феофан Затворник писал, что прославление Бога страждущим Иовом было проявлением страха Божиего и любви к Всевышнему – высоких духовных добродетелей, которыми был исполнен этот ветхозаветный страдалец, достойный изумления Ангелов: «Прославлять Бога – значит: исповедовать Его беспредельные совершенства и дивные Его дела и соответственные тому питать чувства благоговеинства, любви, поклонения, падения во прах пред Ним и преданности Ему. Благодарить Бога – значит: исповедуя, что и наше бытие, и все, что есть в нас, и все блага, нам ниспосланные, равно как и видимые во всех тварях, суть непосредственный дар многопопечительной любви Божией к нам и тварям, любви, обнимающей не настоящее только наше, но и будущее на нескончаемые веки – питать к Нему благодарные чувства, с готовностию Ему посвящать всю жизнь свою, стараясь всевозможно благоугождать Ему строгим исполнением святой воли Его. То и другое выражает религию сердца, как ей должно быть, главная черта которой богобоязненность, все направляющая к богоугождению и его имеющая главною и господственною целию». Мученик Иов жаждет увидеть свет лица Божиего, он ищет не рационального знания о Боге и мироздании, а Самого Бога и богооткровенного ведения – мистического Богообщения, он хочет быть с Богом и понять Его премудрую и непостижимую волю, соединиться с Ним и облечься в свет Его правды – стяжать благодать Святого Духа, ибо только благодать дает познать Бога и видеть Его таким, какой Он есть – достичь подлинного Богопознания. Абсолютна мощь Бога и несравненна мудрость Его, Он справедлив и свят, гнев Божий наказывает грешников и пред Ним падают поборники гордыни, в церковнославянском переводе именующиеся поднебесными китами – Господь повергает ниц ужасающих демонов. Иов воспевает Бога, совершенного во всех замыслах и делах Своих, но молитвенный гимн во славу Создателя сменяется горьким плачем и сетованием в устах страдальца, умоляющего о милосердии Того, Кто поражает его безвинно, не отвечает на мольбы и не дает перевести дух от бедствий и потрясений. С горечью в сердце Иов утверждает, что его истязатель и мучитель – Сам Бог, Он отдал невинного на поругание дьяволу, предал землю в руки нечестивых и нигде нет правды, грешники преуспевают в делах своих, безвинные страдают, а премудрый и всемогущий Господь не вершит праведный Суд Свой и не внемлет мольбам скорбящих и обездоленных. По смиренномудрию своему Иов признает, что святость Бога совершенна и в сравнении с Божественной святостью все люди – окаянные грешники и их праведность – почти ничто, но скорбящий праведник сетует на то, что Господь умножил его горести и беды, обрек на безвинные мучения. По мысли ученго, педагога, филолога и исследователя Библии Е.А. Авдеенко не только крестная жертва Христа, но и сама тайна Боговоплощения теснейшим образом взаимосвязана с темой безвинного страдания – избиением вифлеемских младенцев. Вера Иова в Бога испытывается его безвинным мучением – чувством мировой скорби и зрелищем всеобщей несправедливости, но Иов прав перед тремя мудрецами, отрицающими возможность безвинного страдания и не ищущими Спасителя. По изъяснению преподобного Ефрема Сирина страшные мучения и безотрадное зрелище торжества нечестивых и мира, утопающего во зле, уязвили Иова в самое сердце – в его веру в то, что Бог благ и справедлив. В стихах книги Иова о том, что Бог отдает на гибель непорочного древнецерковные экзегеты видели пророчество о Христе – Небесный Отец посылает Своего Единородного Сына как непорочного и безгрешного Агнца Божиего на смерть – Иов с его безвинным страданиями есть прообраз безвинно страждущего Христа, несущего Крест на Голгофу, дабы искупить грехи мира, а то, что земля отдана в руки нечестивых – указывает на катастрофическое состояние мира, ведь после грехопадения Адама мир попал во власть смерти и тления, дьявол – князь мира сего,  обладающий властью над мирскими царями и судьями – над  Иродом, Понтием Пилатом и первосвященниками иудейскими, осудившими Христа на смерть. Скорбящий Иов говорит, что дни жизни его летят и он не видит добра, он томится и уповает на скорую смерть, ибо даже самые близкие возненавидели его и он стал отверженным не только людьми, но и от лица Божьего, он ищет Посредника между собой и Богом, Который мог бы избавить его от страданий примирить с Творцом. По слову апостола Павла есть только дин Посредник между Богом и людьми – Христос Богочеловек, Он – величайший человеколюбец, входящий в историю мира и соединяющий небо и землю, Чья миссия – искупить грехи рода человеческого и примирить людей с Богом, Он – нравственный образец и идеал, сошедший с небес, Он – судья, взвешивающий а весах Своих сердца людей. Век жизни Иова – это пора духовной ночи, ибо человечество пребывало во власти языческого многобожия, во тьме богоотверженности и первородного греха, а сам Иов, не имея ни закона Моисеева, ни книг пророческих, лишь предчувствует наступающее утро – пришествие Христа, хотя истина о Сыне Божием еще в полной мере не открылась страдальцу – он исповедует горькую правду о  мире, утопающем во зле, мечтает об Искупителе, но еще не обладает всей полнотой Боговедения.
                По толкованию святителя Григорий Великого, Иов знает, что все несчастья обрушились на него по богопротивной воле дьявола, но вместе с тем он упрекает Вседержителя и говорит, что рука Божья коснулась его, ведь Бог всемогущ и дьявол получил власть искушать и испытывать веру Иова от Самого всемогущего Бога. В сознании страдающего Иова присутствовала страшная мысль – если Бог попустил эти безвинные муки и отдал землю в руки нечестивых, то, как можно верить, что Он справедлив и любит творение Свое? – этот душераздирающий вопрос теодицеи сделал древнего страдальца мученикам мысли и духа, обращающимся к Творцу с горькими словами: «Опротивела душе моей жизнь моя; предамся печали моей; буду говорить в горести души моей. Скажу Богу: не обвиняй меня; объяви мне, за что Ты со мною борешься? Хорошо ли для Тебя, что Ты угнетаешь, что презираешь дело рук Твоих, а на совет нечестивых посылаешь свет? Разве у Тебя плотские очи, и Ты смотришь, как смотрит человек? Разве дни Твои, как дни человека, или лета Твои, как дни мужа, что Ты ищешь порока во мне и допытываешься греха во мне, хотя знаешь, что я не беззаконник, и что некому избавить меня от руки Твоей? Твои руки трудились надо мною и образовали всего меня кругом, – и Ты губишь меня? Вспомни, что Ты, как глину, обделал меня, и в прах обращаешь меня? Не Ты ли вылил меня, как молоко, и, как творог, сгустил меня, кожею и плотью одел меня, костями и жилами скрепил меня, жизнь и милость даровал мне, и попечение Твое хранило дух мой? Но и то скрывал Ты в сердце Своем, – знаю, что это было у Тебя, – что если я согрешу, Ты заметишь и не оставишь греха моего без наказания. Если я виновен, горе мне! если и прав, то не осмелюсь поднять головы моей. Я пресыщен унижением; взгляни на бедствие мое: оно увеличивается. Ты гонишься за мною, как лев, и снова нападаешь па меня и чудным являешься во мне. Выводишь новых свидетелей Твоих против меня; усиливаешь гнев Твой на меня; и беды, одни за другими, ополчаются против меня. И зачем Ты вывел меня из чрева? пусть бы я умер, когда еще ничей глаз не видел меня; пусть бы я, как небывший, из чрева перенесен был во гроб! Не малы ли дни мои? Оставь, отступи от меня, чтобы я немного ободрился, прежде нежели отойду, – и уже не возвращусь, – в страну тьмы и сени смертной, в страну мрака, каков есть мрак тени смертной, где нет устройства, где темно, как самая тьма» (Иов.;10:20–22). Благочестивый Иов пытается понять – зачем всеправедный Бог борется с ним и мучает его и в чем причина и смысл невинных страданий. Скорбящий Иов произносит эту мольбу в «горести души» – в духовном состоянии Богооставленности и глубочайшей мере отчаяния, но отчаяние не затмило его Богопознания и не сломило его могучего духа и пламенной веры, он не проклинает Творца в порыве безумия, не налагает на себя руки, но его ум и сердце терзают сомнения по поводу справедливости суда Всевышнего и Его любви к созданиям.  Свято веруя в совершенство Божие, Иов вопрошает: всегда ли справедлив Суд Божий и какое дело Создателю до Своего творения – до человека – любит ли Он его всем сердцем? По суждению святителя Иоанна Златоуста благочестивый Иов  печется о добром имени Божием и печалится о людях, видящих торжество несправедливости на земле, он становится печальником обо всех скорбящих, и молится за них, дабы они не утратили веры в бытие Бога, в благость и справедливость Творца вселенной и не думали, что Вседержитель равнодушен к Своему творению и не промышляет о небе и земле. Страдалец Иов вопрошает Всевышнего: Неужели Ты хочешь, Боже, чтобы люди думали, что Ты не любишь создания Свои и пренебрегаешь делами рук Своих, внимаешь советам нечестивых – клевете падших Ангелов, ставших демонами, лгущих на людей, отдаешь землю в руки злодеев и даешь торжествовать им, не внимая мольбам страждущих и не верша Суд правды Твоей? По убеждению Иова Бог – высочайший Художник, Он с любовью сотворил весь мир и каждое создание от шестикрылого Серафима на горних небесах до хрупкого цветка – дело рук Божиих. Если Бог с любовью сотворил вселенную и рука Его образовала Иова, облекла его в плоть, даровала жизнь и хранила дух, то за что Господь столь беспощаден к нему и с гневом умножает его беды и скорби, ищет малейшие согрешения и губит Свое возлюбленное создание? С печалью и мукой Иов взывает к небесам и говорит Богу: По неизреченной и великой любви  Своей, Ты сотворил меня – образовал тело мое во чреве матери моей и вдохнул в меня дыхание жизни из Божественных уст Своих, а ныне – Ты безжалостно губишь творение Свое, хотя знаешь что я не согрешил пред Тобою.
                Переживая свою личную Голгофу, Иов чувствует Богооставленность, пророчески проробразуя распятого Христа, принявшего мировую скорбь в сердце Свое и изрекшего – «Боже мой! Боже мой! Для чего Ты оставил Меня?», эта мука – самое тяжкое испытание, а сам Иов мученически бьется над тайной теодицеи – оправдания Бога, ведет напряженную духовную борьбу за величайшую святыню своего сердца и драгоценнейший догмат веры – за веру в то, что Бог есть Любовь и Он безмерно любит каждое Свое творение. В центре книги Иова стоит вопрос о теодицее, мучивший пророка Иеремию, апостола Иоанна Богослова, святителя Григория Богослова, Августина Блаженного, Достоевского, Лермонтова, Бердяева и преподобного Силуана Афонского – если Елифаз, Вилдад и Софар произносят возвышенные речи о справедливости Бога, Его могуществе и мудрости, то Иов ищет лица Божиего и Откровения о Его Божественной Любви – вопреки миру, лежащему во зле и утопающему в крови, вопреки всем слезам и скорбям своим он мученически исповедует, что Бог есть Всесвятая Любовь, ибо если хоть на миг допустить, что Господь наш не является Небесной Любовью, то Он утрачивает Свое абсолютное совершенство и вера в Него становится невозможной и абсурдной. Размышляя о тайне страдания, Кьеркегор обращался к книге Иова и отметил, что древний мудрец и праведник Иов страдал безвинно – он жил пред лицом Божиим и прославлял Творца своего, не совершив греха, но «Иов постоянно неправ перед Богом», ибо мысли Божии всегда выше мыслей человеческих, а Сам Господь – всех наших представлений о Нем, и когда Иов сподобился Богообщения и познал Бога, то раскаялся перед Ним в прахе и пепле – самые возвышенные представления Иова о любви Всевышнего и Его святой справедливости оказались бледной тенью в сравнении с реальной Божественной Любовью. Иов познал, что после грехопадения Адама и Евы каждый человек по падшей природе своей нечист пред Богом, ибо все люди – грешники, а Бог свят, и в то же время, Иову пророчески открылись высочайшие тайны предвечного совета Святой Троицы – тайна воплощения Христа и Его искупительной жертвы, всеобщего воскресения мертвых, конца времен и Страшного Суда. По заветной мысли Кьеркегора, страдалец Иов выдержал самое страшное испытание веры – отчаянное сомнение в том, что Бог есть Любовь, сомнение, бесцеремонно пытающееся вторгнуться в само непостижимое существо Божие и доказать, что Бог не всеблаг и далек от совершенства, тем самым ввергая верующего в адскую бездну ужаса, отчаяния и безнадежности, ибо если Бог не благ, то Его нельзя любить: «Если ты страдаешь, будучи виновен, и если ты признаешь это, тогда  тебя есть Бог, на Которого ты можешь надеется, Бог, к  Которому ты можешь прибегнут, тогда Бог – если позволительно так сказать – спасен для тебя, и какую только опасность не смог бы ты выдержать тогда? – ведь даже в Своем всепоглощающем гневе Бог тогда все же на твоей стороне. Но страдать, отнюдь не имея никакой вины перед Богом, значило бы, что Бог против тебя и что ты – оставлен Богом. Когда ты страдаешь как виновный, ты терпишь беспокойство, которое смиряет и в котором есть к тому же надежда вечности, даже радость вечности: предоставь Богу творить правду; но страдать совершенно невинно значило бы не иметь совершенной уверенности в том, что Бог есть Любовь значило бы, что нужно еще побороться за то, чтобы оправдать Бога – о чем лишь самые самонадеянный глупец и самонадеянный умник могут помышлять как о том, что легче легкого, тогда как это дерзость для человека. Ведь чего желает сомнение в Божьей любви? Оно желает перевернуть отношение, оно желает сидеть спокойно и уверенно в кресле судьи и оценивать, есть, ли, мол, Бог и в таком-то случае тоже Любовь, оно желает обратить Бога в подсудимого, обратить Его в кого-то, от кого чего-то требуют, сводя с ним свои счеты. Но на этом пути никогда не обрящется Божия любовь, усилия сомнения будут для Бога прокляты перед Ним потому что дерзость – начало этих усилий. Блаженство веры, напротив, заключается в том, что Бог есть Любовь».
                Самое страшное для Иова – потерять драгоценную веру в то, что Бог есть Любовь, сама мысль о том, что Творец не любит творение Свое повергает скорбящего праведника в величайшее горе и неисцелимую печаль. Священник Даниил Сысоев писал, что Иов во все глубине увидел то грандиозное зло, что таится в мире – ужасающую силу Ангелов, взбунтовавшихся против Бога, то средоточие смерти, зла, нечестия и проклятия, в которое как в воронку дантевского Ада, в зияющую бездну преисподней и черную дыру погибели затягивает весь видимый мир, и если не существует любящего и справедливого Бога, то человек обречен и нет надежды на спасение, ибо без любви Всевышнего вся наша жизнь – невыносимая пытка и дьявольская насмешка. По убеждению Иова все происходящее с ним – происходит по Божественному произволу: если Господь любит Иова, то почему не считается с его волей и не хранит Свое возлюбленное создание от нападений дьявола? По исповеданию Иова всеведущий Бог знает все – ничто не может укрыться от Его зоркости, Ему не нужно исследовать тайну сердца человеческого, ибо Он от вечности знает все сокровенное – знает, что Иов не согрешил пред Ним, но обрекает его на неимоверные мучения. «Если я виновен, то горе мне!» – восклицает Иов, но он знает правоту свою и взывает к Богу о правде и справедливости, молит Того, Кто с любовью сотворил все мироздание о том, чтобы Он явил к страдальцу милосердие и проявил снисхождение, памятуя о том, что человек – немощное создание из плоти и крови, а не бесплотный дух. По толкованию преподобного Ефрема Сирина в стихах Иова о том, как образуется тело в утробе матери – пророчески указывается на Христа Спасителя, рожденного от Пречистой Девы Марии без семени мужа, на чудо Боговоплощения – предвечный Бог Слово творит Себе храм тела из глины – материи, Он принимает нашу телесность, дыбы вочеловечиться и искупить грехи мира. По замечанию святителя Григория Великого в десятой главе книги Иова с необычайной лирической силой и пророческим вдохновением раскрывается картина любовного сотворения Богом каждого человека – создавая человека Творец одаряет его бессмертным духом, облекая его в кожу, плоть и кости. Святитель Мефодий Патарский был убежден, что стихи из книги Иова – «Твои руки трудились надо мною и образовали меня» – указывают на таинственное и творческое действие Бога в момент зачатия – супружеского общения мужчины и женщины, на то, что Господь благословляет их акт любви, делая его вратами через которые из небытия в мир приходит доселе невиданное и уникальное создание – новый человек с самобытной личностью и внутренним миром, а это означает, что Сам Вседержитель благословляет деторождение и брачные узы, и всякий отрицающий таинство брака – еретик. В десятой главе книги Иова есть метафорическое уподоблением Бога грозному льву, в типологическом смысле – это пророчество о Христе Богочеловеке, Льве из колена Иудина, грозного для демонов, смерти и Ада, а в буквальном прочтении – лев есть король зверей, Бог всемогущий и властвует над жизнью и смертью, никто не может противится Его воле, но если человек сотворен по образу и подобию Божиему, и Творец любит каждое создание Свое, то не должен подавлять его Своей Божественной мощью и Своим невообразимым величием, возводящим в трепет даже высочайших Ангелов. По толкованию Дидима Слепца Иов знает, что по преемству от Адама на всех людях лежит печать первородного греха и молитвенно просит об искуплении, сознавая оскверненность своего естества, но он исповедует свою личную праведность, ибо не согрешил против Бога волею своей, жаждет свободы во Христе и духовно-опытного познания Божественной Любви. В боголюбивой душе Иова соединились Авраамово доверие Богу и верность Ему, вера в то, что Бог любит нас и печется о каждом создании Своем, плач о мире, лежащем во зле и мучение над тайной теодицеи, любовь к мудрости и томление духа, жажда Богопознания и искание правды Божией. Веря в справедливость и любовь Вседержителя, стойко борясь за святыню сердца своего, Иов с горечью констатирует, что весь окружающий его мир и сама мученическая судьба его подводит несчастного к негативному разрешению проблемы теодицеи – к тому, что нигде нет справедливости и Господь не любит творение Свое, губит праведника и вступает в совет с нечестивыми – советуется с демонами и внимает их клевете, и тогда нет смысла в праведности и святости, нет смысла в жизни и лучше бы человеку вообще не рождаться на свет, чем вступить в мир, где нет милосердного и справедливого Бога. Многоскорбную речь свою Иов завершает мольбой о скорейшей смерти – он мечтает быть среди нерожденных и не хочет более жить, если Бог не отзовется на его мольбы, а он сам не переживет Богообщения и не познает справедливость и любовь Всевышнего. Как человек, живший в ветхозаветные времена – до пришествия Христова, древний мученик понимал, что после смерти не может войти в Царство Небесное, он ясно понимал, что сойдет в страну тьмы и сени смертной – в Шеол, преисподнюю, державу смерти, откуда нет возврата живущим и нет ничего отрадного – нет света Богопознания и радости вечной жизни, но для страдальца Иова смерть воспринимается как избавление от мук, а земная жизнь – как невыносимое мучение, она горше смерти, если нет справедливости и любви Вседержителя. Душа Иова рвется к Богу, как могучий орел летит к небесам, она желает познать любовь Его и не хочет жить без нее, не может ничем утешиться кроме неизреченной любви Господней.















Глава XI:Первая речь Софара: «Можешь ли ты исследованием найти Бога?»

Софар Наамитянин – третий из друзей Иова, чье имя переводится Олимпиодором как «цель» или «презрение», а святителем
Григорием Великим – «разрушающий городскую стражу». Значение его происхождения «Наамитянин», по мысли Двоеслова, переводится как «изящество». В отношении Софара, пожалуй, наиболее затруднительно выделить его своеобразные личностные черты среди прочих друзей Иова. Однако святоотеческая экзегетическая традиция при своем обращении к содержанию его речей подчеркивает многословие и пустословие Софара. Кроме того, в его речах можно обнаружить черты весьма яркого и своеобразного (при одновременном наличии здесь мотивов учения о Божественной непознаваемости – см.: Иов.;11:7–9) ветхозаветного законнического рационалистического подхода к теме Божественного Промысла, Божественной справедливости.
П.Ю. Малков

                Софар Наамитянин – третий мудрец, вступивший в богословский спор с Иовом, в своих рассуждениях он опирается не на таинственные видения как мистик Елифаз, и не на мудрость предков, как традиционалист Вилдад, а на свой разум – светильник, разгоняющий тьму неведения, на рациональное исследование Истины, изящные и логически непротиворечивые суждения и умозаключения, и в этом плане Софар является предвестником всех рационалистом и ветхозаветным законником и моралистом, несмотря на его слова о непостижимости Бога и Его Промысла: «И отвечал Софар Наамитянин и сказал: разве на множество слов нельзя дать ответа, и разве человек многоречивый прав? Пустословие твое заставит ли молчать мужей, чтобы ты глумился, и некому было постыдить тебя. Ты сказал: суждение мое верно, и чист я в очах Твоих. Но если бы Бог возглаголал и отверз уста Свои к тебе и открыл тебе тайны премудрости, что тебе вдвое больше следовало бы понести! Итак, знай, что Бог для тебя некоторые из беззаконий твоих предал забвению. Можешь ли ты исследованием найти Бога? Можешь ли совершенно постигнуть Вседержителя? Он превыше небес, – что можешь сделать? глубже преисподней, – что можешь узнать? Длиннее земли мера Его и шире моря. Если Он пройдет и заключит кого в оковы и представит на суд, то кто отклонит Его? Ибо Он знает людей лживых и видит беззаконие, и оставит ли его без внимания? Но пустой человек мудрствует, хотя человек рождается подобно дикому осленку. Если ты управишь сердце твое и прострешь к Нему руки твои, и если есть порок в руке твоей, а ты удалишь его и не дашь беззаконию обитать в шатрах твоих, то поднимешь незапятнанное лице твое и будешь тверд и не будешь бояться. Тогда забудешь горе: как о воде протекшей, будешь вспоминать о нем. И яснее полдня пойдет жизнь твоя; просветлеешь, как утро. И будешь спокоен, ибо есть надежда; ты огражден, и можешь спать безопасно. Будешь лежать, и не будет устрашающего, и многие будут заискивать у тебя. Глаза беззаконных истают, и убежище пропадет у них, и надежда их исчезнет» (Иов.;11:16–20). В сравнении с назидательными речами Елифаза и Вилдада пылкая речь Софара более экспрессивная, резкая и эмоционально-хлесткая, она сказана в сердцах и обжигает как раскаленный ветер пустыни, а сам мудрец пылко полемизирует со страдающим Иовом, не замечая его несоизмеримой духовной и нравственной высоты – гнев застилает Софару глаза и не дает увидеть правду. По разъяснению святителя Григория Великого, в страстных речах Софара много глубокомысленных суждений, мудрых мыслей и прозрений, он искренне возлюбил искание Истины и изрек много верного о Боге и Его промышлении, но его обличения скорбящего Иова – клевета и пустословие, слова, брошенные на ветер. По заветному убеждению Софара всякое нечестие и беззаконие совершается в мире из-за того, что люди не ищут Божественную Истину, но если бы они напрягли все силы ума своего и познали бы Бога, то жили бы разумной и праведной жизнью и не согрешили бы пред Творцом своим – это напоминает и предвосхищает схожие рассуждения античных философов – Сократа, Платона и Аристотеля, считавших, что мир устроен рационально, и связывавших грех с неведением Истины, в то время как Библия возвещает, что грех – дело свободной воли, а его сущность – борьба с Богом и богоотступничество, ибо можно знать Бога и правду Его и совершать богопротивные дела – грешить, как то делает Люцифер и его аггелы. В своей первой речи Софар гневно обвиняет Иова в пустословии и глумлении над Божественной Истиной, в том, что он потерял стыд и страх Божий. По толкованию святителя Иоанна Златоуста под «постыжающими Иова», Софар имеет ввиду Самого Бога и друзей страдальца, обвиняющих несчастного праведника в тайных согрешениях. Со всей пылкостью своей восточной натуры Софар утверждает, что  наказание Господне справедливо постигло Иова, ведь он – нераскаянный грешник, в душе которого померк светильник разума и совести, из-за чего он не замечает своих грехов и беззаконий и самоуверенно называет себя благочестивым и праведным в очах Божиих, в то время как на деле достоин куда больших мучений, чем испытывает. Древний мудрец убежден, что молчание небес – милость Вседержителя, обращенная к страдальцу, ибо если бы Господь, в надмирном бытии Своем знающий все от вечности, открыл уста Свои и заговорил с Иовом, то Иову открылось бы, что за совершенные прежде согрешения ему надлежало бы страдать намного сильнее, но премудрый Творец милостиво поступил с ним, предав многие его беззакония забвению. Один Господь всеведущ, Он открывает тайны премудрости, а человек призван стремиться к Богопознанию – это верные богословские суждения Софара, но он заблуждается, когда обвиняет Иова в пустословии и, как предок всех рационалистов, ставит свой разум выше Бога, свои суждения выше Суда Божиего, ибо в своих порицаниях Иова, он не взмолился к Богу и не взыскал Его, а опирается лишь на свою ветхозаветную мораль и  рациональное мышление, которое не может вместить в себя неисчислимое множество тайн – тайны греха и искупления, свободы и Промысла, безвинного страдания и высшего Суда Божиего. Преподобный Исихий Иерусалимский заметил, что Софара возмутили слова, где Иов защищал свою чистоту пред Богом – личную безгрешность и праведность в очах Вседержителя, и он посчитал речь страдальца признаком гордоумия, не зная, что слова о праведности Иова принадлежат Самому Богу – «именно Бог определил Иова непорочным в делах и как человека, отворачивающегося от зла», и обвиняя Иова в тайных грехах и беззакониях, Софар невольно «отвергает свидетельство Самого Бога», доверяя своему уму больше, чем Богу, и тем самым впадая в гордоумие и пустословие по отношению к безвинно страждущему праведнику Иову. Размышляя о том, как жестокосердные и гневные упреки Софара вошли в Священное Писание, святитель Григорий Великий парадоксально утверждает, что в них скрыта премудрость Божия – святые и праведные люди могут испытывать состояние Богооставленности, небесам могут молчать в ответ на их мольбы, а  всеведущий Бог – скрывать от них тайны премудрости Своей и Промысла Своего, дабы их сердца, уязвленные разлукой с возлюбленным Творцом, исполнились неутолимой жаждой Богообщения, непрестанно взывали бы к Богу и стремились к Нему всеми силами духа своего, вся их жизнь стала одной непрестанной молитвой и непрекращающимся Богомыслием, а их душа – обратилась бы стрелой, пущенной в небеса, над которой уже не властно притяжение материального мира, ибо она вся сделалась единым порывом, обращенным к Создателю.
                С колоссальным духовным надрывом и молитвенным криком мученик Иов обращался к Богу и умолял Творца открыть тайну Суда и Промысла, понимая, что познание Божественной Истины и разрешение проклятого вопроса о теодицее выше сил ума человеческого, но небеса остались непреклонны пред воплями страдальца. Бог не открыл Иову тайны премудрости Своей, и вот древний мудрец Софар иронично вопрошает страждущего – «познал ли Иов дела и суды Божии и постиг ли Всевышнего в совершенстве?», а вслед за этим – слагает хвалебный гимн в честь Вседержителя и Его творческой и промыслительной деятельности, провозглашая, что ограниченные силы нашего ума не могут постичь Бога, а дела перстов Господних раскрывают величие небес и чудес Божиих, но не дают нам до конца постичь Бога и таинственный смысл Его деяний. Преподобный Григорий Палама – один из величайших богословов Православной Церкви, премудро писал, что Сущность Божия неприступна и непостижима – запредельна для познания и сокровенна от взора даже высших Ангелов – Херувимов и Серафимов, но Господь открывает Себя в Своих нетварных энергиях и деяниях, давая нам постичь Свою любовь, мощь и премудрость – не до конца, ибо это превышает наши силы, но в меру нашего духовного совершенства и восхождения на высоты Богопознания. По мысли святителя Иоанна Златоуста, ветхозаветный мудрец Софар возвещает, что Бог превыше небес и глубже преисподней, свидетельствуя о высоте Божественного совершенства, и тем самым как бы говоря страдальцу Иову, дерзающему звать Бога: Смотри как ничтожен человек, живущий на земле, в сравнении с Богом, пребывающим выше небес – неужели ты, немощный Иов,  сидящий на гноище, смеешь спорить с волей всемогущего Бога и дерзаешь оспаривать Суд Его? В своей высокопоэтичной речи Софар вдохновенно и справедливо излагает догматическую истину всемогущества Божиего и то, что Всевышний запределен всему сотворенному миру – небеса, преисподняя и земля лишь песчинки пред Ним, но это не значит, что Бог бесконечно далек от Своего творения, ибо Он с любовью сотворил Ангелов, вселенную и людей, и бесконечно близок каждому созданию Своему – промышляет о нем с любовью, а человек – венец Божьего творчества, он настолько драгоценен в очах Господних, что Небесный Отец ниспослал Своего Единородного Сына, дабы Он искупил грехи мира и преодолел пропасть, разверзшуюся между Богом и людьми после грехопадения Адама,  воззвав всех нас к высочайшему духовному совершенству – теозису. С язвительной иронией Софар вопрошает Иова: «Можешь ли ты познать Бога по Его следам и след Господа найдешь ли ты?» Познать Бога по Его следам – означает познать в красоте сотворенного мира  премудрость, величие и любовь Творца вселенной – это естественный путь Богопознания, о котором писали святые отцы Церкви. Святитель Григорий Богослов, опираясь на стихи Псалтыря, писал, что земля полна произведений Божиих и небеса славы Его, весь мир есть книга мудрости и дивная поэма, прославляющая Бога и через познание вселенной мы можем взойти к познанию Создателя ее. По толкованию святителя Григория Великого таинственный след Божий – это веяние Святого Духа, действующего в нашей жизни и в нашем сердце – та сила Божественного вдохновения, что побуждает людей искать Бога и мыслить о горнем, а не о земном, размышлять духовно и отзываться на зов Господень, постигать знамения любви Всевышнего и восходить от дольнего мира к созерцанию славы Божией, желать высшего и взноситься благодатью Святого Духа в горние чертоги, но в полной мере Боговедение достижимо лишь в жизни будущего века. Как писал святитель Григорий Великий в земной жизни «высшей наградой от Всемогущего может стать дарование нам Его явления через созерцание, но Он никогда не может быть познан в совершенстве. Ибо хотя иногда мы и оказываемся способны узреть Его в Его свете, вместе с тем мы не постигаем Его сущность. Когда ангельский или человеческий ум жаждет увидеть Божественный свет, он сначала «сужается» по причине своей тварности, но, продвигаясь вперед, «расширяется», становится больше самого себя. Хотя наш ум и стремится подняться над собой, однако из-за своей тварности он часто оказывается не в состоянии постигнуть блеск Того, Кто все превосходит и исполняет». В земной жизни мы видим Бога сквозь тусклое стекло, о котором писал апостол Павел – созерцаем не Самого Бога, а следы Его – Творец Сам открывает Себя верующим в Него и дает познать Свою бесконечную любовь, но ни один подвижник и аскет на может выдержать сияние безграничной славы Божественного Света, ибо все мы – тварные и падшие создания, меркнущие пред совершенством Божиим, и чтобы видеть Бога, как Он есть, нам надлежит очистить сердце свое и обожиться – стать святыми  и свершенными как Отец наш Небесный. По учению Православной Церкви существует четыре света: 1) свет материального мира – солнца, луны и звезд; 2) светильник разума человека, освещающего пути жизни; 3) изумительный горний свет Ангелов – неизреченная красота и страшное величие небесных духов, то великолепие, от которого впал в безумие Люцифер, обольстившийся красотой, мудростью и могуществом своим, вознамерившийся свернуть Бога и воссесть на престоле Его; 4) натварный Божественный Свет – вечное сияние славы Божией, окружающее Святую Троицу непреступным светом – созерцая Бога, мы видим не Его незримую Сущность, а сияние славы Его, повергающее в мистический трепет и священный ужас могучих Херувимов и Серафимов. Мудрец Софар несправедливо упрекает страдальца Иова в том, что он не познал Бога через следы Его и не озарил светильником разума жизнь свою – не припомнил своих согрешений, скрытых во тьме забвения.
                Возвышенную речь Софара  о том, что Бог превыше небес, глубже преисподней, длиннее земли и шире моря надо понимать духовно, ибо неблагоговейно приписывать Богу вещественность – Он есть вездесущий Дух, пребывающий выше пространства и времени, превосходит Своим совершенством все сотворенное. Бог есть Вседержитель, а значит, вся вселенная и каждое создание в Его всемогущей деснице, а Его любовь объяла небеса и землю, и проницает преисподнюю, что прекрасно выражено в изумительны строках Псалтыря: «взойду ли на небо – Ты там; сойду ли в преисподнюю – и там Ты. Возьму ли крылья зари и переселюсь на край моря, - и там рука Твоя поведет меня, и удержит меня десница Твоя» (Пс.138:8-10). Преподобный Макарий Египетский богомудро исповедуя святую веру Вселенской Церкви, утверждал, что Бог есть вездесущий и неописуемый Дух, Он присутствует везде и объемлет все, и по таинственности, утонченности и духовности Своей ничто не может осквернить Его благость – милосердие Всевышнего простерто ко всем живущим на небе и земле, и к томящихся в преисподней: «Бог неописуем и необъемлем, являет Себя всюду: и на горах, и в море, и внизу бездны, не переходя с одного места на другое, подобно как Ангелы сходят с неба на землю; Он и на небе, Он и здесь. Но спросишь: «Как возможно Богу быть в геенне, или как возможно Ему во тьме, или в Сатане, или в местах, где есть зловоние?» Отвечаю тебе, что Бог бесстрастен и все объемлет, потому что неописуем. И Сатана, как тварь Его, связуется Им; благое же не оскверняется и не омрачается. А если не утверждаешь, что Бог объемлет все: и геенну и Сатану, то даешь заключить, что Он описуем тем местом, в котором находится лукавый, и заставляешь искать иного бога, который выше Его: потому что Богу необходимо быть повсюду, выше всего. Но по таинственности и утонченности Божества тьма, объемлемая Им, Его не объемлет. Зло е может быть причастным чистоты, какая в Боге. Посему для Бога нет самостоятельного зла,  потом что ни от чего не терпит Он вреда». Преподобный Исаак Сирин – один из величайших подвижников Православной Церкви, учитель безмолвия и молитвы, которому открылись величайшие тайны неисследимых судеб Божиих и Страшного Суда, говорил, что пламень геенны – это пламень ревности и любви Божией, ибо «неуместна никому такая мысль, что грешники в геенне лишаются любви Божией», но любовь Божия становится источником нестерпимых духовных и нравственных мучений для тех, кто отверг ее. Старец Зосима в романе Достоевского «Братья Карамазовы», рассуждая о тайне Ада и адского огня, утверждал, что адские муки – это «страдание о том, что нельзя уже более любить»: «О, есть и во аде пребывшие гордыми и свирепыми, несмотря уже на знание бесспорное и  на созерцание правды неотразимой; есть страшные, приобщившиеся сатане и гордому духу его всецело. Для тех ад уже добровольный и ненасытимый; те уже доброхотные мученики. Ибо сами прокляли себя, прокляв Бога и жизнь. Злобною гордостью своею питаются, как если бы голодный в пустыне кровь собственную свою сосать из своего же тела начал. Но ненасытимы во веки веков и прощение отвергают, Бога, зовущего их, проклинают. Бога живого без ненависти созерцать не могут и требуют, чтобы не было Бога жизни, чтоб уничтожил Себя Бог и все создание Свое. И будут гореть в огне гнева своего вечно, жаждать смерти и небытия. Но не получат смерти». Любовь Божия и свобода Ангела и человека – это ключ к темной тайне Ада. У прозорливого Тихона в «Бесах» есть такое размышление об адских муках: «будет душа блуждать и увидит весь свой грех, да не так, как теперь, а весь, и увидит, что Бог объятия к ней отверзает – взяв все в соображение, и возмутится, и потребует сама казни, и станет искать ее, а ей отвечают любовью – и в этом ад ее. Сознание любви не исполненной должно быть всего ужаснее, и в этом-то ад ее». Святитель Иоанн Златоуст говорил, что для падших Ангелов и нераскаянных грешников страшен и нестерпим любящий Бог, любовь Божия и горний свет Царства Его настолько несказанно мучительны, что преисподняя для них – милость Божия. Любовь Божия неисчерпаема, она не скована границами пространством и временем. Слова Софара о том, что Бог шире моря означает, что Он властвует над всеми волнующемся стихиями земного и временного мира, преобладает над ними Своей абсолютной и всесильной властью. По толкованию святителя Григория Великого небеса – обозначают Ангелов, преисподняя – демонов, землю – праведников, твердых в вере и благочестии, море – мятежных грешников с их взвинченными страстями, а Господь наш – всесильный Бог и Судия. Бог выше неба – совершеннее Ангелов и глубже преисподней – с неизъяснимой глубиной и тонкостью знает все козни демонов и ниспровергает их. Бог длиннее земли – Он сотворил вселенную, а терпение и великодушие Божие намного превосходит добродетели всех святых. Бог шире моря – Он знает все дела грешников и воздает за дела их, но Его цель – не мщение, а вразумление и нравственное исправление, дабы они смирились пред Богом и раскаялись в делах своих, стали как утихнувшее море, отражающее в себе чистые небеса – святую и небесную жизнь Ангелов. Убежденный в своей правоте Софар обвиняет Иова в грехах, говорит, что он пустой человек, мудрствующий о Боге – не познавший Творца и неверно рассуждающий о Нем, подобный ревущему пустынному ослу – произносящий слова без смысла. С искренней заботой об Иове, Софар призывает праведника покаяться пред Богом и обраться к Нему с мольбой об очищении, признать свою греховность, и лишь тогда Иов примирится с волей Всемогущего и вновь обретет надежду на Бога, избавится от страха, страданий и отчаяния, и вернет себя утраченное земное благополучие. Святитель Григорий Великий верно заметил, что Иову, жаждущему Богообщения и ищущему правду Божию, Софар предлагает довольствоваться примитивными мирскими благами. Слова Софара о том, что жизнь Иова станет  яснее полдня, а сам он – просветлеет, как утро, имеет пророческий смысл – Дух Святой возвещает о том, что Иов выдержит испытание веры и вернет утраченное счастье, а в эсхатологическом смысле – это пророчество о блаженной жизни святых, ходящих в свете Божием – жизни тех, кто войдет в горнем Иерусалим, «не имеющий нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его, и светильник его – Агнец. Спасенные народы будут ходить во свете его, и цари земные принесут в него славу и честь свою. Ворота его не будут запираться днем; а ночи там не будет. И принесут в него славу и честь народов. И не войдет в него ничто нечистое и никто преданный мерзости и лжи, а только те, которые написаны у Агнца в Книге Жизни» (Откр. 21:22-27). Мудрец Софар думает, что если Иов управит сердце свое и с плачем покается в грехах своих, то он примирится с Богом и все страдания земной жизни и временное горе вскоре забудутся им как протекшая вода. По толкованию Дидима Слепца вода из речи Софара – символ покаяния, омывающего душу слезами и делающего ее достойной стать драгоценным сосудом и храмом Святого Духа, сподобиться духовной чистоты и святости. Таинство покаяния – это возвращение к Богу, примирение с Ним и очищение сердца – здесь Софар совершенно прав, но надменно и гневно порицая Иова за несовершенные им грехи, он опустился до низкой клеветы на страждущего друга своего и тем самым обесценил мудрость речей своих, возвеличил разум свой и поставил его выше Бога.


































Главы XII-XIV: Первый ответ Иова Софару: «…я к Вседержителю хотел бы говорить и желал бы состязаться с Богом… Для чего скрываешь лицо Твое и считаешь меня врагом Тебе?»

И вот, жадно ищет душа встречи с Богом, чтобы сказать Ему:
«Зачем Ты дал мне жизнь?.. Я пресыщен страданиями,
тьма вокруг меня, зачем ты скрываешься от меня?..
Я знаю, что Ты благ, но почему Ты так безразличен к
страданию моему? Почему Ты так жесток и беспощаден ко мне?..
Из книги схиархимандрита Софрония Сахарова
«Старец Силуан Афонский

                В ответ на пылкую и страстную речь Софара  с ее резкими и гневными порицаниями, обличаемый страдалец Иов произносит свою возвышенную богословскую речь: «И отвечал Иов и сказал: подлинно, только вы люди, и с вами умрет мудрость! И у меня есть сердце, как у вас; не ниже я вас; и кто не знает того же? Посмешищем стал я для друга своего, я, который взывал к Богу, и которому Он отвечал, посмешищем – человек праведный, непорочный. Так презрен по мыслям сидящего в покое факел, приготовленный для спотыкающихся ногами. Покойны шатры у грабителей и безопасны у раздражающих Бога, которые как бы Бога носят в руках своих. И подлинно: спроси у скота, и научит тебя, у птицы небесной, и возвестит тебе; или побеседуй с землею, и наставит тебя, и скажут тебе рыбы морские. Кто во всем этом не узнает, что рука Господа сотворила сие? В Его руке душа всего живущего и дух всякой человеческой плоти. Не ухо ли разбирает слова, и не язык ли распознает вкус пищи? В старцах – мудрость, и в долголетних – разум. У Него премудрость и сила; Его совет и разум. Он разрушит, то не построится; кого Он заключит, тот не высвободится. Остановит воды, и все высохнет; пустит их, и превратят землю. У Него могущество и премудрость, пред Ним заблуждающийся и вводящий в заблуждение. Он приводит советников в необдуманность и судей делает глупыми. Он лишает перевязей царей и поясом обвязывает чресла их; князей лишает достоинства и низвергает храбрых; отнимает язык у велеречивых и старцев лишает смысла; покрывает стыдом знаменитых и силу могучих ослабляет; открывает глубокое из среды тьмы и выводит на свет тень смертную; умножает народы и истребляет их; рассевает народы и собирает их; отнимает ум у глав народа земли и оставляет их блуждать в пустыне, где нет пути: ощупью ходят они во тьме без света и шатаются, как пьяные». (Иов.;12:1–25). С горькой иронией Иов обличает своих самоуверенных друзей – Елифаза, Вилдада и Софара в том, что они думают, будто вся мудрость Божия принадлежит только им одним, они надменно поучают Иова праведности и отвлеченно рассуждают о неисповедимых путях Промысла Божиего, но не в силах понять религиозную драму Иова и его муку, не в силах разрешить тех вековечных вопросов, которые терзают его ум, совесть и сердце. Три древних мудреца несправедливо порицают Иова и считают, что он отвержен от лица Божиего, они видят в его страданиях не безвинные мучения ветхозаветного праведника, прообразующего собой Христа Искупителя, а заслуженную кару Господню, ибо в их понимании в земной жизни страдают только враги Божии – нечестивцы, в то время как праведники счастливы и доживают век свой в покое и благоденствии. В своих рассуждениях о Боге Елифаз, Вилдад и Софар возвещают, что через мистические видения, опыт предков и светильник разума им открыты все сокровенные и неизъяснимые тайны замыслов и судов Божиих, они убеждены, что являются настоящими мудрецами, но Иов заявляет, что они не открыли ему ничего нового – он знал Бога и любил Творца своего и молился Ему, жил праведной и непорочной жизнью, имел высокий опыт Богопознания, но вот его постигла страшная трагедия и он видит, что весь видимый мир лежит во зле и на земле нет правды и справедливости, ибо праведники и невинные страдают, а нечестивцы зачастую благоуспешны и благоденствуют. По разъяснению преподобного Исихия Иерусалимского ироничное восклицание Иова – «только вы люди, и с вами умрет мудрость!», это напоминание трем мудрецам, что Иов – человек, он сотворен по образу и подобию Божиему, имеет бессмертный дух, разум и совесть, свободную волю и творческие дарования, он имел мистический опыт Богообщения и как мистик превосходит Елифаза, он воспринял опыт предков и знает их мудрость лучше Вилдада, он освещает все пути жизни светильником разума и рассуждает о Боге глубокомысленнее, поэтичнее и вернее, чем Софар, он преисполнен многочисленных духовных и нравственных совершенств и знает в чем заключено назначение человека – в Богопознании и священнослужении Богу, вместе с тем, он упрекает друзей в бессердечии – если в них хоть капля смиренномудрия или они в безумном гордоумии своем повредились рассудком и думают, что в совершенстве познали все неисповедимый пути Божии и нет ничего сокровенного от них – в них одни вся мудрость? По толкованию святителя Григория Великого страдалец Иов говорит друзьям своим, что они возгордились своей мудростью, считают себя совершенными в познаниях, думают, что познали все тайны Божии и в будущих веках не будет мудрецов подобных им, но они изрекли то, что знают все благочестивые люди, а сам Иов, многократно превосходя трех мудрецов в Богопознании, смиренно признает, что знает о Боге не более, чем знают и они, ибо человек не в силах в совершенстве познать Бога и на свете есть многое, что остается неизъяснимым и непостижимым для величайших мудрецов мира сего.
                С нравственным возмущением Иов восклицает: «И у меня есть сердце, как и у вас!..». Русский религиозный философ Д.П. Юркевич писал, что почти на каждой страницы Библии сказано о сердце, оно – средоточие духовной, душевной и физической жизни человека; сердце тоскует, радуется, ищет и страдает,  сокрушается, молится, наслаждается и устрашается, горит трепетным предчувствием и рвется от злобы, сокрушается о грехах и негодует на Господа, рвется к правде и хвалит Бога своего, оно – центральный орган эмоциональной жизни, воли и познания – все решения человек принимает в сердце своем, размышление зачинается в сердце, познать всем сердцем – означает познать всецело, из сердца исходит любовь к Богу и ближним, но оно же может быть отдано дьяволу – ненавидеть и завидовать, строить козни, совесть есть нравственный закон, начертанный на скрижалях сердца. По определению русского религиозного мыслителя Вышеславцева сердце – это таинственная глубина личности, ее сокровенный центр, недоступный и непроницаемый для чужого взора, где собрано все самое ценное – имеющее вечное значение, то, что раскроется на Страшном Суде, ибо сердце есть хранилище добра и зла. В Священном Писании сказано, что сердце каждого человека – неисследимая бездна, оно таинственно и лишь всеведующий Господь проницает Своим всезрящим взором сердца людей, знает их намерения и мысли. Страдалец Иов заявляет друзьям своим, что они не могут судить его, ибо не знают тайну его сердца – суд и милость у Бога, Он один – Судия вселенной, знающий тайны всех сердец человеческих. По слову апостола Петра в сердце заключена истинная ценность и значимость человека в очах Божиих – вся драгоценная красота человека и его Богоподобие содержится в потаенном сердце человека, в нетлении безмолвного и кроткого духа. Мудрец Иов заявляет трем мудрецам, что он – человек с сердцем, драгоценным для Господа, ибо оно умеет любить и сострадать, он имеет сердце как орган любви и Богопознания, переживший благодатное воздействие Святого Духа, знает, что любящий – живет духовной жизнью, живет сердцем и пребывает в Боге, а ожесточивший сердце свое и не имеющий любви – живет на периферии и не знает Бога,  он живет «по плоти» – материально и телесно и не ищет лица Божиего, ибо забыл о Творце своем, поэтому ум его помрачен, сердце окаменело в нераскаянности, воля стала рабой страстей, а совесть сделалась безгласной, как пророк, у которого отсечен язык. Сетуя на то, что он стал посмешищем для друзей своих, Иов наставляет Елифаза, Вилдада и Софара в истинном Богопознании, ведь он взывал к Богу и Господь отвечал ему, защищает свою непорочность и праведность, возвещает, что на земле благополучны враги Божии – грешники и обидчики людей, а праведники страдают – пророчески предвосхищает мученические судьбы Иисуса Христа, Его пророков и апостолов, всех мучеников и исповедников святой Церкви. Скорбящий мудрец Иов открывает великую истину – мир пребывает не в гармоничном, а в катастрофическом состоянии, он не озарен невечерним светом незаходящего солнца – это будет в горнем Иерусалиме, сияющий светильник которого – Сам Господь, а пребывает во тьме, и Иов берет в руки неугасимый факел веры и Богомыслия, дабы не споткнуться на путях жизни – не пасть в бездну отчаяния и не проклясть Творца своего, но отыскать верный путь к Богу и Его неотмирной правде. Видя как три мудреца надмевается мудростью своей, Иов отрезвляет их, говоря, что  не только человек и Ангелам, но и всем бессловесным созданиям Божиим, населяющим вселенную, известно, что Бог сотворил все сущее и все живущие находятся в руках всемогущего Создателя, опекающего каждое Свое творение, а сама жизнь – великое и неизъяснимое чудо. По слову святителя Иоанна Златоуста богословствующий Иов «показывает, что вся тварь знает Творца и что это известно не только людям, но и бессловесным, и самой неодушевленной земле... Для большего посрамления Софара Иов сказал ему гиперболически: «Спроси бессловесных и неодушевленных тварей, которые хотя не говорят, но как бы звуками голоса возвещают славу Божию. Ведь они чувствуют силу Божию и, подобно одаренным речью, скажут, что Творец есть Бог всего, непостижимый в премудрости, карающий злых, что в Его власти находится все, и жизнь живущих, и смерть, что Он легко приводит в исполнение хотения Своей воли о каждой твари, все содержит и управляет и жизнью бессловесных, и духом человека...» Так получили и мы ум для познания Бога, способный понимать Его премудрость и силу... и нам всем дана способность познавать Бога как Творца всего». Вся вселенная сотворена Богом с любовью – воззвана из небытия, вездесущий и нетленный Дух Его пребывает во всем и наполняет все сотворенное – пребывает на небе, на земле и даже в преисподней, Им с любовью животворится все сущее и Он изливает жизнь на всякую плоть – в руках Господних власть над жизнь и смертью, из уст Его исходит дыхание жизни, Он – Сама Жизнь, вся живая природа оживотворена Духом Божиим – жизнь струится в людях, животных, птицах, рыбах и растениях, и если бы Господь отнял Дух жизни, то все живущие бы погибли и всякая плоть обратилась бы в прах, поэтому Бог не только Творец и Промыслитель, но и Зиждитель вселенной. Существует естественное Богопознание – познание Бога через сотворенный Им мир: звездное небо – великолепная картина, написанная  Небесным Художником, цветы как кадильницы, а аромат их – фимиам, возносящийся к Богу, солнце на небесах – как иерей, воссылающий молитву в утренний час рассвета и вечерний час заката, рыбы, плещущиеся в морях и реках, возвещают о Боге и птицы поют Ему песнь – вся природа вселяет в сердце человека благоговение и учит его возносить душу к Богу, обращать мысль в молитву, а история с судьбами людей – собрание притч, таящих в себе духовный смысл, но скорбящий Иов не может утешиться созерцанием звездного неба и благоуханием цветов, и богословские споры с друзьями рассматриваются им не как приближение к Богу, а как отвлечение от Него, ибо он страшно страдает и надеется, что Сам Бог откроет Себя не через изощренные богословские речи и естественное Богопознание, а в жизни его сердца – откроет Себя как Небесная Любовь, наполняющая бездну сердца человеческого. Эту религиозную тоску Иова по Богу и его духовную жажду Богообщения прекрасно выражают удивительные и поэтически звучащие молитвенные строки их духовных писаний преподобного Силуана Афонского: «Сердце моей возлюбило Тебя, Господи, и потому скучаю по Тебе и слезно ищу Тебя. Ты украсил небо звездами, воздух – облаками, землю же – морями, реками и зелеными садами, где поют птицы, но душа моя возлюбила Тебя и не хочет смотреть на этот мир, хотя он и прекрасен. Только Тебя желает душа моя, Господи…».
                Иов признает, что в старцах бывает мудрость и у долголетних – разум, а друзья его – величайшие мудрецы древнего мира, но они – люди и не могут знать всех тайн Промысла Божиего, ибо источник и вместилище совершенной премудрости – Сам Господь. У одного Бога премудрость и сила – Он абсолютно всемогущ и всеведенье Его совершенно, истина есть то, что возвещает Господь, а не то, что человек испытал в мистических видениях, узнал от предков или познал разумом, ибо мистик может впасть в прелесть – принять за Бога дьявола, за Ангела света – демона, традиция может оказаться ложной, а доводы оскверненного грехом разума – противоречить Божественному Откровению, а потому человек призван искать Бога и святую правду Его. Вся премудрость у Бога, она – одно из возвышенных имен Его, любящий мудрость и ищущий Истину – любит и ищет Бога, даровавшего человеку разум, дабы он был существом мыслящим и молящимся, философствующим и взыскующим Богопознания. Не зная духовного и сокровенного смысла своих страданий, мудрец Иов отчетливо осознал, что Промысел Божий преисполнен тайн и тайну страданий нельзя постичь рационально – праведник может страдать и быть мучеником во славу Божию, а грешник – утопать в наслаждениях и быть благоуспешен. На вековечные и проклятые вопросы нельзя дать логически ясные и рациональные ответы, ибо они принадлежат к неизъяснимым Божественным тайнам – выходят за грань области логики и рационального мышления, превышают меру и силы разума человеческого, поэтому Иов взывает к Богу и ждет ответа от Творца, а не от мудрецов мира сего, он хотел бы, чтобы друзья его умерили свою гордыню и стали сомолитвенниками – признали бы, что пути Промысла Божиего нельзя постичь до конца и есть вещи непостижимые, воззвали бы с Иовом к небесам и ожидали бы чуда Богоявления. Для страждущего Иова открылось, что Бог – самая непостижимая и непреступная Тайна, а все Его творческие и промыслительные деяния – до конца неисследимы, но вместе с тем в ответной речи Софару библейский страдалец возвышается до пророческой мудрости – он возвещает, что Премудрость от Бога, в Боге и есть Бог, пророчествует о Сыне Божием, Христе Спасителе, ибо Христос есть предвечный Бог Слово, Он – Ипостасная Премудрость и Сила Божия, которую проповедовал апостол Павел и восхвалял царь Соломон, и Премудрость сия – совечна Богу Отцу и Святому Духу, о Ней возвещается в притчах Соломоновых  как о совершившей дело сотворения мира: «Господь имел меня началом пути Своего, прежде созданий Своих, искони; от века я помазана, от начала, прежде бытия земли. Я родилась, когда еще не существовали бездны, когда еще не было источников, обильных водою. Я родилась прежде, нежели водружены были горы, прежде холмов, когда еще Он не сотворил ни земли, ни полей, ни начальных пылинок вселенной. Когда Он уготовлял небеса, я была там. Когда Он проводил круговою черту по лицу бездны, когда утверждал вверху облака, когда укреплял источники бездны, когда давал морю устав, чтобы воды не переступали пределов его, когда полагал основания земли: тогда я была при Нем художницею и была радостью всякий день, веселясь пред лицом Его во все время, веселясь на земном кругу Его, и радость моя была с сынами человеческими» (Притч.8:22-31). И в книге Премудрости, приписываемой Соломону, сказано, что Премудрость Божия – художница всего и дыхание силы Божией, излияние славы Вседержителя и Его вечный свет, она – зеркало действия Божия и образ благости Его, просвещающая души пророков и служителей Божиих, научающая их знанию всего сокровенного и явного, она – «прекраснее солнца и превосходнее сонма звезд; в сравнении со светом она выше;  ибо свет сменяется ночью, а премудрости не превозмогает злоба», и нечто оскверненное и нечистое не может коснуться ее. В книге Иисуса сына Сирахова есть величественный гимн в честь Премудрости Божией, восходящий к книге Притчей Соломоновых, и провозглашающий, что Премудрость – это предвечное и вездесущее Слово Божие, Она – обошла небеса, покрыла землю и изведала все глубины бездны, и нет народа, оставленного Богом, ибо везде – имела владения Премудрость Его: «Всякая премудрость – от Господа и с Ним пребывает вовек. Песок морей и капли дождя и дни вечности кто исчислит? Высоту неба и широту земли, и бездну и премудрость кто исследует? Прежде всего произошла Премудрость, и разумение мудрости – от века. Источник премудрости – слово Бога Всевышнего,  и шествие ее – вечные заповеди. Кому открыт корень премудрости? И кто познал искусство ее? Один есть премудрый, весьма страшный, сидящий на престоле Своем, Господь. Он произвел ее и видел и измерил ее и излил ее на все дела Свои и на всякую плоть по дару Своему, и особенно наделил ею любящих Его» (Сир.1:1-19). «В церкви Всевышнего она откроет уста свои, и пред воинством Его будет прославлять себя: «я вышла из уст Всевышнего и подобно облаку покрыла землю; я поставила скинию на высоте, и престол мой – в столпе облачном; я одна обошла кругу небесный и ходила во глубине бездны; в волнах моря и по всей земле и во всяком народе и племени имела я владение» (Сир.24:2-6). Вся глубина и высота Премудрости Божией непостижима ни для одного тварного существа, получившего бытие во времени. Святитель Григорий Великий писал, что Иов ясно говорит о Премудрости Божией, он пророчествует о Христе Логосе, Единородном Сыне Небесного Отца, о Том, Кто имеет все, что принадлежит Отцу и Святому Духу – о предвечном Боге, сотворившем мир и являющемся началом путей Господних. Размышляя о Боге и Его премудрости, Иов замечает, что Господь обладает несказанной силой и безраздельно властвует в мире – Он властвует над вселенной и ее законами, для Него нет ничего невозможного, он вмешивается в судьбы людей, возвышает одних и уничижает иных – в Его руках судьбы мира и ход истории, пред Ним ничто власть князей и священников, Он собирает и рассеивает народы, вершит Суд Свой и обнаруживает все тайное, а в конце времен воздаст каждому по делам Его. В словах Иова о том, что не построится, то, что Бог разрушит, древнецерковные экзегеты находили пророчество о сошествии Иисуса Христа в преисподнюю и сокрушении державы смерти – Спаситель разрушил врата Ада и низверг власть дьявола над родом человеческим, расторг узы греха и смерти на Кресте, даровал каждому из нас надежду на спасение и отверз врата Царства Небесного. Слова Иова о том, что Господь открывает сокрытое и выводит на свет тень смертную – означает откровение высочайшей тайны мироискупления, пришествие Христа и Его искупительную жертву, совершенную на Голгофе ради человечества, которое после преступления Адама погрязло во мраке греха и неверия, это символизирует благую весть Спасителя и апостольскую проповедь Церкви, разгоняющую светом богооткровенной мудрости тьму неверия и языческих лжеучений. Библейский мудрец Иов говорит, что Господь изведет всех из тьмы и сени смертной, он пророчествует о всеобщем воскресении мертвых – после грехопадения Адама смерть собирает кровавую жатву и рассеивает народы земли, но настанет конец времен и Господь воскресит всех и соберет все народы земли на Страшный Суд, выведя их из сени смертной, но одни люди воскреснут для прославления и жизни вечной, а другие – для осуждения и наказания Господнего – низвержения в геенну огненную и тьму кромешную, где мрак и срежет зубовный и нет пути к спасению, ибо дьявол, Антихрист и лжепророк, демоны и нераскаявшиеся грешники навеки отвергли Бога и стали отвержены от лица Вседержителя, они не приняли духовное просвещение и Богопознание и сами обрекли себя на вечную погибель, повели себя как безумцы, отвергнувшие примирение с Творцом и отозвавшиеся злобой и ненавистью на святую любовь Его.
                В тринадцатой главе Иов продолжат свою речь, обращенную к Софару, он заявляет, что ему ведомо о Боге и делах Промысла Божиего не меньше, чем трем мудрецам и упрекает друзей своих в том, что вместо того, чтобы проявить сострадание к страждущему, взмолится за него Богу и утешить, они стали клеветать на страдающего праведника и сделались сплетчиками лжи – вздумали клеветническими речами и ложью оправдать Самого Бога перед лицом страдальца, тем самым вся их теодицея – это пепел, разметаемый ветром – самой жизнью и дыханием уст Божиих, и глиняный оплот, разбиваемый действительностью: «Иов говорит: Вот, все это видело око мое, слышало ухо мое и заметило для себя. Сколько знаете вы, знаю и я: не ниже я вас. Но я к Вседержителю хотел бы говорить и желал бы состязаться с Богом. А вы сплетники лжи; все вы бесполезные врачи. О, если бы вы только молчали! это было бы вменено вам в мудрость. Выслушайте же рассуждения мои и вникните в возражение уст моих. Надлежало ли вам ради Бога говорить неправду и для Него говорить ложь? Надлежало ли вам быть лицеприятными к Нему и за Бога так препираться? Хорошо ли будет, когда Он испытает вас? Обманете ли Его, как обманывают человека? Строго накажет Он вас, хотя вы и скрытно лицемерите. Неужели величие Его не устрашает вас, и страх Его не нападает на вас? Напоминания ваши подобны пеплу; оплоты ваши – оплоты глиняные. Замолчите предо мною, и я буду говорить, что бы ни постигло меня. Для чего мне терзать тело мое зубами моими и душу мою полагать в руку мою? Вот, Он убивает меня, но я буду надеяться; я желал бы только отстоять пути мои пред лицом Его! И это уже в оправдание мне, потому что лицемер не пойдет пред лицо Его! Выслушайте внимательно слово мое и объяснение мое ушами вашими. Вот, я завел судебное дело: знаю, что буду прав. Кто в состоянии оспорить меня? Ибо я скоро умолкну и испущу дух. Двух только вещей не делай со мною, и тогда я не буду укрываться от лица Твоего: удали от меня руку Твою, и ужас Твой да не потрясает меня. Тогда зови, и я буду отвечать, или буду говорить я, а Ты отвечай мне. Сколько у меня пороков и грехов? покажи мне беззаконие мое и грех мой. Для чего скрываешь лице Твое и считаешь меня врагом Тебе? Не сорванный ли листок Ты сокрушаешь и не сухую ли соломинку преследуешь? Ибо Ты пишешь на меня горькое и вменяешь мне грехи юности моей, и ставишь в колоду ноги мои и подстерегаешь все стези мои, – гонишься по следам ног моих. А он, как гниль, распадается, как одежда, изъеденная молью» (Иов.;13:1–28). Ветхозаветный праведник Иов – величайший мудрец древнего мира, он знает Бога и является пророком Его, прообразующим Христа Спасителя, произносящим речи по наитию Духа Божиего – все сказанное им имеет глубокий духовный и пророческий смыл – это тайна в полноте своей недоступная постижению человеческим разумом, она во многом сокровенна для самого пророка, но по мере восхождения на высоты святости и духовного совершенства избранник Божий обретает понимание изреченного – знание путей Божественного Промысла во всем его величии и во всей премудрости, непостижимой для Ангелов. Книга Иова – это книга о становлении пророком Божиим, оказавшись в ситуации между жизнью и смертью, потеряв все, лишившись земного счастья и благоденствия, претерпевая страшные и невыносимые мучения, Иов сделал жизнь свою непрестанной молитвой и Богоисканием, он дерзновенно явил неугасимую верность Богу и величайший подвиг духа – стал изумляющим Ангелов подвижником и пророком, достигшим вершин святости и духовного совершенства. По толкованию святителя Григория Великого страдающий Иов имел высокий опыт Богообщения и видел в Боге все, что Творец возжелал открыть страдальцу – всеведущий Господь для Которого нет ничего сокрытого в ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем, ибо Он охватывает Своим предвечным взором все века, дал Иову познать таиснтвенное действие Промысла Божиего в мире и ниспослал ему дар пророчества. Но и для величайших мудрецов и пророков многое остается до конца неизъяснимым, сокрыты в Премудрости Божией. Скорбящий Иов мучается от Богооставленности и мученически бьется над тайной теодицеи и говорит, что хочет беседовать с Творцом и спорить с Ним и состязаться на Суде Его, но эта резкая и бунтарская речь страдальца сказана от любящего сердца, она – образец святого богоборчества, угодного Богу, ибо проистекает не от гордоумия и надменности, а от горячей любви к Богу, борьбы за истинное Богопознание и познание правды.
                С горечью в сердце Иов обличает друзей своих и называет их сплетчиками лжи и бесполезными врачами, ведь Елифаз, Вилдад и Софар оклеветали страдающего праведника и возвещали ему, что страшные мучения – это кара Божия за тайные и нераскаянные согрешения, они думали, что призывом к покаянию утешат страдальца, но их речи – негодное лечение для духовных мук Иова. С нравственным негодованием Иов порицает трех мудрецов, не проявивших сострадания, и проницательно замечает, что им лучше было бы молчать – смиренномудро признать, что им неведомы тайны Промысла Божиего и пророческий и духовный смысл страданий их друга, а не произносить бессмысленные советы и не усиливать страшных мучений страдальца. Если бы друзья Иова молчали, то их безмолвие вменилось бы в мудрость, ибо они не оскорбили бы страдальца и не приписали бы Богу дела дьявола. В более поздние времена царь Соломон скажет, что если глупец будет обуздывать уста, но его сочтут за мудреца. Религиозный экзистенциалист Кьеркегор писал, что молчание – это указание не невыразимую и неизреченную тайну путей Божиих, величия вселенной и внутреннего мира человека, «умение молчать – это великое искусство», человек призван учиться молчать у природы – у лилий и птиц небесных, ибо молчание – начало страха Божиего, а страх Божий – начало премудрости. Молчание у связано с молитвой, ибо молиться значит не только разговаривать с Богом, но и слушать Бога – это не только искусство говорить с Творцом, но и искусство молчать – в священном страхе и трепете внимать слову Всевышнего, как внимал пророк Исайя. Словно исихаст православного Востока Кьеркегор возвещает: «В молчании богобоязненно умолкают многие помыслы желаний и просьб; в молчании этом богобоязненно умолкают обильные благодарения. Способность говорить – это преимущество человека перед животными, но по отношению к Богу для человека, который может говорить, желание говорить легко становится гибельным. Бог на небе, человек на земле: так что не могут они беседовать на равных. Бог всеведущ, Он знает человека без слов: так что не могут они беседовать на равных. Бог есть Любовь, человек же даже в том, что касается его собственного блага, маленький глупыш, как говорят детям: так что они не могут беседовать на равных. Только в великом страхе и трепете может человек беседовать с Богом…молиться – значит не просто молчать, но и слушать. Так и есть: молиться – не значит слушать самого себя, говорящего, но значит прийти в молчание и, умолкнув, ждать до тех пор, пока не услышишь Бога… В молчании природы поэт думает услышать голос Божества… Там, у лилий и птиц, царит безмолвие. Но что выражает это безмолвие? Оно выражает почтительность перед Богом в сознании, что только Он господствует во всем и лишь Ему принадлежат по праву мудрость и разум. И именно потому, что это безмолвие есть молчание благоговения перед Богом, есть, настолько это возможно в природе, поклонение Ему, потому это безмолвие столь торжественно. И потому что это безмолвие торжественно, человек в природе чувствует Бога – какое все-таки чудо, когда все молчит в почтительном благоговении перед Ним!..». Смиренномудрый Иов указал друзьям своим, что при многословии не избежать греха, а затворяющие уста молчанием проявляют мудрость и страх Божий, они не осудят и не солгут, не изрекут неправды и не возведут хулы, не осквернят речь свою проклятием, но обратят сердце свое к Богу в безмолвной молитве.
                С надеждой Иов просит трех мудрецов вникнуть в рассуждения о Боге и в возражения уст его, он укоряет их за то, что они пытались оправдать Бога ложью – но нельзя лгать ради Бога, ибо Сам Господь есть Абсолютная Истина, а лжец говорит вопреки правде – противоречит Богу и уподобляется дьяволу. Господь дал заповедь иудейскому пророку и законодателю Моисею: «не произноси ложного свидетельства» (Ис.20:16), и смысловое значение заповеди – не лги, ибо дьявол – «отец лжи», и всякий лжец, в сущности своей, уподобляется дьяволу. Святитель Николай Сербский мудро писал, что ложь – это дьявольское искусство, разлучающее людей с Богом: «С Богом нас разделяет ложь, и только ложь. Сказать, что с Богом нас разделяет истина, то же самое, что сказать, что с Богом нас разделяет Бог. Ложные мысли, ложные слова, ложные чувства, ложные желания – вот совокупность лжи, ведущая нас к небытию, иллюзиям и богоотречению. С этой дороги нет возврата без тяжелого жизненного потрясения, пока человек, ослепнув, подобно Савлу, не падет на землю и пока Бог не поднимет его из пыли и немощи и не вернет ему зрение». Если жизнь Церкви – это святая жизнь по заповедям Иисуса Христа, а христианская вера – драгоценный алмаз Божественной Истины, то всякое оправдание лжи есть кощунственное оправдание зла, греха и дьявола, иными словами – дьяволодицея. Преподобный авва Дорофей предостерегал христиан о том, что не должно оправдывать ложь, но надо избегать лжи, дабы избавиться от позорного плена у лукавого духа преисподней – дьявола, и усвоить вечную истину – внять Слову Божиему и соединиться с Тем, Кто назвал Себя Истиной, Путем и Жизнью. В Священном Писании возвещается, что дьявол – источник лжи, он – падший Херувим Люцифер, восставший против Вседержителя и увлекший за собой в грехопадение треть Ангелов, устроивший войну на небе, таинственно описанную в стихах Апокалипсиса,  соблазнивший Адама и Еву и искушавший Христа Спасителя в пустыне – «он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи» (Ин. 8:44). Тайна возникновения лжи – это тайна грехопадения Люцифера, ложь – изобретение дьявола, оклеветавшего своего Творца и уклонившегося от стояния в правде, обольстившего себя – возжелавшего стать как Бог и превзойти Бога, совратившего многих небесных Ангелов и увлекшего первых людей на путь греха и погибели. Бог создал человека по образу и подобию Своему – первозданные люди не были причастны злу, их сердца не знали коварства, а уста – лжи,  но дьявол, явившийся Еве в образе змея, прельстил их ложью – стать богами, и они нарушили заповедь Творца – не вкушать запретный плод от древа добра и зла. По слову святителя Игнатия Брянчанинова первые люди признали за ложь слово Божие – истину, а за правду – лукавую речь змея, они попали во власть дьявола – духа лжи, и сделались лжецами – усвоили богомерзкое искусство искусителя. С момента грехопадения Адама люди стали лгать Богу, самим себе и всем окружающим, поэтому псалмопевец Давид и сказал, что «всякий человек  есть ложь», а апостол Павел писал, что все люди сделались лжецами и нет человека, кроме Христа Богочеловека, который никогда бы не лгал – «всякий человек лжив» (Рим.3:4). Дьявол и его аггелы побуждают всех людей ко лжи, а начиная с грехопадения падшее естество людей стало удобопреклонным и склонным ко лжи и всякой неправде. Святитель Тихон Задонский сетовал на то, что люди одержимы духом лжи и ложь пронизывает всю их жизнь: «Видим, что разная ложь бывает в мире. Лжет купец, когда говорит, что товар его такой-то цены стоит, а это не так. Лжет свидетель на суде, когда говорит то, чего не видел и не слышал, или не говорит того, что видел и слышал, и черное называет белым, и горькое – сладким... Лжет работник, который, взяв достойную цену, обещал работать усердно нанявшему его, но работает лениво или совсем не работает. Лжет должник, который занимает деньги и обещает отдать, но не отдает... Лжет пастырь, который обещает и присягает пасти стадо овец Христовых, но не пасет или нерадиво пасет их. Так, лжет христианин, который в Крещении святом обещает работать Христу Господу, но не работает. Таков всякий, кто по святом Крещении беззаконнует и прилепляется к суете мира сего». Священное Писание ясно свидетельствует, что Бог не приемлет ложь и никогда не лжет, для души Его – Святого Духа, мерзость «глаза гордые, язык лживый; и руки, проливающий кровь невинную, сердце, кующее злые замыслы, ноги, быстро бегущие к злодейству, лжесвидетель, наговаривающий ложь и сеющий раздор между братьями» (Притч. 6:17-19). В Псалтыре возвещается, что тот, кто близок Богу не творит злодейств, не клевещет языком и всегда говорит истину, ибо нельзя быть лжецом и служить Богу. Царь и мудрец Соломон прославляет страх Божий и мудрость – «она дороже драгоценных камней; и ничто из желаемого тобою не сравнится с ней» (Притч.3:15), призывает хранить сердца – «источник жизни», и обличает ложь – «отвергни от себя лживость уст, и лукавство языка удали от себя» (Притч.4:24). Ложь – орудие дьявола и воплощенное коварство, матерь раздоров и мерзость в святых очах Господних: «Человек лукавый, человек нечестивый ходит со лживыми устами…Коварство в сердце его: он умышляет зло во всякое время, сеет раздоры» (Притч.6:12,14). «Мерзость пред Господом – уста лживые, а говорящие истину благоугодны Ему» (Притч.12:22). «Приобретение сокровища лживым языком – мимолетное дуновение ищущих смерти» (Притч.21:6). В Новом Завете провозглашается, что «всякая неправда есть грех» (1Ин.5:17). Святые отцы Церкви учили, что жизнь настоящего христианина – это непрестанная борьба со страстями и нечистыми, лукавыми помыслами, покаянный плач, путь духовного совершенствования и соработничества с Богом, аскетического подвижничества – умного делания и стяжания благодати Святого Духа, а алмазный стержень христианской жизни – вера, действующая любовью, молитва Иисусова и непрестанное хождение в своей совести перед очами Всевышнего. Ложь чужда Христу Спасителю, она неприемлема для христианина, ибо уста его призваны к молитве, возвещению правды и прославлению имя Божиего, ум – к Богомыслию, а сердце – к любви, их нельзя осквернять ложью и лукавством, всякая ложь – от дьявола, она противна к Богу и ведет к смерти. В Священном Писании сказано, что ложь – это страшный грех, против которого Святой Дух произнес самые грозные изречения – всякий лжец погибнет, ибо лжец – отчужден от Бога и не имеет общения с Богом, он сам губит свою бессмертную душу и не стяжал страх Божий, не внемлет увещеваниям совести – неподкупного судьи. В Апокалипсисе пророчествуется, что все закоренелые лжецы – в том числе и те, что думают, будто обманывают во имя благой цели, – пожнут наказание Божие, если не раскаются: «…всех лжецов участь – в озере, горящем огнем и серою» (Откр.21:8). Святитель Григорий Великий считал, что речь Иова о сплетчеках лжи – это возвышенное богословствование о Боге, Который является совершенной Истиной и не имеет для Себя необходимости в защите со стороны лжецов: «Бог не нуждается во лжи; Тот, в Котором Истина не стремится пребывать при помощи неправды. Ведь еретики не бывают способны защитить основания правды с помощью положений, которые они ошибочно воображают в отношении Бога, как если бы они находили тень неправды, напротив пытаясь отыскать луч света; поэтому они и для Него говорят ложь; ибо слабые умы, которые бывают обольщены, обманываются в Его понимании». «Еретики являют обман Бога в том, что они измысливают такие положения, которые не могут оказаться подобающими подлинно Сущему, от имени Которого они говорят. И хотя они как бы стремятся Его защитить, они лишь оскорбляют Его тем, что приносят на землю против Него вражду – против Того, Чьими проповедниками они стремятся казаться». Если человек думает, что существует ложь во благо, то он пребывает в прелести – нельзя ложью угодить Богу и привести людей к познанию Истины, ибо всякая ложь – это изощренное средство дьявола и тяжкий грех перед Богом.
                Скорбящий Иов вопрошает друзей своих: «Надлежало ли вам быть лицеприятными к Богу? Нежели величие Его не устрашает вас?». По рассуждению священника Даниила Сысоева Иов упрекает трех мудрецов в том, что они потеряли страх Божий и утратили мудрость, подманили живого Бога своими измышлениями и представлениями о Боге. Идея Бога – это лишь тень Божья в нашем сознании, людям надо научиться любить живого Бога Авраама, Исаака и Иакова, а не идею Бога – любить Божественную Личность, а не Ее тень – истинная любовь к Богу всегда экзистенциальна и драматична, ибо это любовь к Личности, а не к идее, она проходит через самые тяжкие испытания – через сомнения и отчаяние – страждущий Иов мучается от того, что живой Бог пришел в противоречие с его самыми заветными нравственными идеалами, но когда Бог является Иову из бури начинает задавать ему вопросы, рассказывать притчи и загадывать загадки, то потрясенный страдалец понимает, что Бог превосходит сферу идеальности – Он выше всех идей и идеалов, Бог Сам задает идеалы – в том числе высочайший идеал Бога,  но и он – лишь тень Божия и та путеводная звезда, что ведет нас к живому Богу, бесконечно превосходящему все сущее и мыслимое. Начало веры есть страх Божий, а венец – любовь, страх Божий – врата любви, ибо тот, кто не боится Бога, не страшится оскорбить Творца своего и навеки разлучиться с Ним, тот не любит живого Бога Библии и пророков, он впал в самообольщение и прелесть – возлюбил создание своего ограниченного рассудка и разгоряченного воображения, а не библейского Бога. Святитель Иоанн Златоуст полагал, что если бы Господь взвесил личную праведность Елифаза, Вилдада и Софара и испытал бы их веру, то она оказалась бы несравненно ниже благочестия Иова и они потерпели бы поражение в духовной брани. С пророческой силой Иов провозглашает, что все философствование трех мудрецов и их теодицея – глиняный оплот и пепел, и вот он обращается непосредственно к Богу и молит Его открыть тайну Суда и показать за какие грехи страдает праведник – за что на него обрушились такие страшные испытания и почему Господь так безжалостен к страждущему? Толкуя горькие слова Иова о Боге – «Вот, Он убивает меня, но я буду надеяться», преподобный Ефрем Сирин восклицал: «О удивительный человек! – будучи обреченным на убиение, он восхваляет своего убийцу и смотрит на него. Иов твердо знал, что если Он заберет его жизнь, то Тот, Кто есть Господь Авраама, ему же ее и вернет. Он верил, что Бог способен вернуть к жизни умерших». По разъяснению богослова П.Ю. Малкова «здесь преподобный Ефрем ясным образом намекает на историю жертвоприношения Авраама. Тогда Господь повелел Аврааму, проверяя степень послушания и меру веры древнего праведника, принести в жертву Богу его единственного сына – Исаака (см.: Быт.;22:1–18). Авраам выразил готовность пожертвовать возлюбленным сыном во исполнение воли Божией. Однако Господь, лишь испытывавший таким образом степень верности Авраама, но конечно же не желавший для Себя никаких человеческих жертв, остановил занесенную над Исааком руку отца, в которой уже был зажат нож, и указал Аврааму новую – угодную Господу – жертву: запутавшегося в ветвях овна (см.: Быт.;22:12–13). Говоря о мотивах, подвигших Авраама на подобное страшное деяние, экзегеты зачастую указывают на веру Авраама в то, что даже если бы Исаак и умер, то Господь – во исполнение Собственного обетования произвести от Авраама многочисленное потомство через Исаака – воскресил бы умершего юношу… Таким же образом и Иов, произнося слова о казнящем его Боге: вот Он убивает меня, но я буду надеяться (Иов.;13:15), по убеждению преподобного Ефрема, тоже, подобно верившему в возможность воскресения собственного сына Аврааму, готов встретиться с близящейся смертью. Ведь он одновременно с готовностью умереть уповает и на возможность своего скорого – конечно же если умерщвляющему страдальца Богу это окажется угодно – восстания из мертвых». Эти слова Иова о казнящем Боге и надежде на Его милость – означают исповедание веры в то, что Бог есть Судия вселенной, Он справедлив и карает нераскаянных грешников, но Его милосердие безмерно и Он прощает всех кающихся, здесь также пророчески возвещается о Христе Спасителе, Который восходит на Голгофу и распинается за грехи мира по святой воле Отца Небесного – единой воле Святой Троицы, но вместе с тем Сын Божий полон надежды и не знает отчаяния – Он не козней дьявола, жертва смерти и Ада, а Победитель дьявола, смерти и Ада. Иов – ветхозаветный прообраз Христа, а надежда – одна из трех его величайших добродетелей, наряду с верой и любовью. Иов признается, что никогда не полагался на самого себя, но возводил жизнь свою, опираясь на Бога, он хочет отстоять пути свои пред Творцом и оправдаться пред Ним, прежде чем умрет – примириться с Богом до смерти своей, если только Господь на станет подавлять Его Своим Божественным всемогуществом и не станет терзать Его ужасами и страхами. Если нечестивые бегут от Бога и не хотят быть с Ним, пытаются в безумии скрыться от вездесущего Творца, то Иов уповает на милость Божию и зовет Бога, жаждет вечно пребывать с Ним и хочет, чтобы Господь явил Суд Свой и рассудил по справедливости и милосердию, оправдал безвинно страждущего. По суждению святителя Григория Великого молитва Иова – «удали от меня руку Твою, и ужас Твой да не потрясает меня», произносится ветхозаветным праведником от лица всего человечества, жившего во власти греха до пришествия Сына Божиего на землю, в те времена отношения людей с Богом строились на страхе и трепете, а вера Иова возвысилась до любви к Богу и он просит о пришествии Мессии и мироискуплении: «что иное испрашивает Иов пророческим голосом, как не новозаветные времена благодати и искупления? Ведь закон удерживал народ страхом отмщения, так что согрешивший под законом подлежал наказанию смертью. И народ Израиля служил Господу не из любви, но из страха. Но праведность не может стать совершенной через страх... Итак, голосом рода человеческого, хотящего выйти из-под сурового ига закона и от страха перейти к любви, Иов умоляет Бога избавить его от двух вещей, говоря: удали от меня руку Твою, и ужас Твой да не потрясает меня (Иов.;13:21); то есть: «удали от меня суровое иго, избавь от груза страха и, покуда освещает меня благодать любви, излей на меня дух крепости. Ибо если не буду я вдали от ударов и страхов, то знаю, что не избегу строгости суда Твоего, ведь пред взором Твоим не может быть праведным тот, кто служит Тебе не любовью, а страхом». В страдальческих жалобах Иов сетует, что плоть его подобна дереву, изъеденному червю, и ветхой одежде, источенной молью, скоротечная жизнь проходит в бесчисленных страданиях и Господь не посылает ему смерти – не дает изведать покоя. Смиренномудрый Иов называет себя сорванным листком и сохой соломинкой в сравнении с Вседержителем, ибо он – немощный человек, а Господь всемогущ и для Него нет ничего невозможного. Красивая и поэтическая метафора сорванного листка – «не сорванный ли листок Ты сокрушаешь», премудро используется Иовом – со времен грехопадения Адама каждый человек есть листок, оторвавшийся от райского Древа Жизни – от Самого Бога, он пребывает в состоянии падшести и испытывает муку Богооставленности, душа его обуреваема греховными помышлениями и низкими страстями, а земная жизнь скоротечная и полна скорбей, через грех дьявол властвует над родом человеческим и все живущие обречены умереть, ибо плоть людей стала ветшающей ризой, которую изъедает время как моль изъедает одежду. В Священном Писании сказано, что Бог смерти не сотворил и не радуется погибели живущих, ибо смерть вошла в мире через грех, она есть жало греха и последствие грехопадения Адама, которое не может быть преодолено в границах всемирной истории – даже после пришествия Христа Богочеловека, Его искупительной жертвы и воскресения из мертвых, все мы остаемся смертными, подверженными физическому умиранию, и это печальное последствие грехопадения Адама будет преодолено лишь в эсхатологической перспективе – в момент всеобщего воскресения мертвых. Святитель Иоанн Златоуст говорил, что и после Воскресения Христа мы умираем, как и прежде, но это оттого, что Господь хочет даровать нам не дурную бесконечность земного существования – жалкую карикатуру на вечную жизнь, а истинное бессмертие в Боге, бессмертие наследником горнего Иерусалима. Преподобный Симеон Новый Богослов писал, что «смерть ныне не истреблена, а попрана и сделана ничтожной», но истребится смерть – последний враг, ибо в Царстве Небесном не будет ни смерти, ни времени, ни скорби, но будет вечное общение с Богом, человек увидит духовно преображенную вселенную как величественную и прекрасную картину, созданную премудрым Творцом, в его сердце воссияет, как утренняя звезда, любовь к Богу и всему сотворенному Им миру, и вечная жизнь его будет созерцанием Божественного Света, а это – великая тайна, которая откроется во всей полноте только в вечности.
                В четырнадцатой главе книги Иова скорбящий праведник завершает свой ответ Софару, он размышляет о том, что жизнь человека кратка и полна страданий, но продолжает надеяться на милосердие Всемогущего, прося у Него об отдыхе от страданий, в канун ожидаемой смерти: «Человек, рожденный женою, краткодневен и пресыщен печалями: как цветок, он выходит и опадает; убегает, как тень, и не останавливается. И на него-то Ты отверзаешь очи Твои, и меня ведешь на суд с Тобою? Кто родится чистым от нечистого? Ни один. Если дни ему определены, и число месяцев его у Тебя, если Ты положил ему предел, которого он не перейдет, то уклонись от него: пусть он отдохнет, доколе не окончит, как наемник, дня своего. Для дерева есть надежда, что оно, если и будет срублено, снова оживет, и отрасли от него выходить не перестанут: если и устарел в земле корень его, и пень его замер в пыли, но, лишь почуяло воду, оно дает отпрыски и пускает ветви, как бы вновь посаженное. А человек умирает и распадается; отошел, и где он? Уходят воды из озера, и река иссякает и высыхает: так человек ляжет и не станет; до скончания неба он не пробудится и не воспрянет от сна своего. О, если бы Ты в преисподней сокрыл меня и укрывал меня, пока пройдет гнев Твой, положил мне срок и потом вспомнил обо мне! Когда умрет человек, то будет ли он опять жить? Во все дни определенного мне времени я ожидал бы, пока придет мне смена. Воззвал бы Ты, и я дал бы Тебе ответ, и Ты явил бы благоволение творению рук Твоих; ибо тогда Ты исчислял бы шаги мои и не подстерегал бы греха моего; в свитке было бы запечатано беззаконие мое, и Ты закрыл бы вину мою. Но гора падая разрушается, и скала сходит с места своего; вода стирает камни; разлив ее смывает земную пыль: так и надежду человека Ты уничтожаешь. Теснишь его до конца, и он уходит; изменяешь ему лицо и отсылаешь его. В чести ли дети его – он не знает, унижены ли – он не замечает; но плоть его на нем болит, и душа его в нем страдает» (Иов.;14:1–22). Земная жизнь человека – это трагическое явление, она полна скорбей, печалей и разочарования, счастье на земле мимолетно и зыбко, нигде не может человек найти опоры – нигде, кроме Бога, и если бы у нас не было Бога или мы испытали бы муку Богооставленности, то жизнь наша обратилась бы в нескончаемое и невыносимое мучение. Немецкий философ Лейбниц с наивным оптимизмом исповедовал, что наш мир – самый лучший из всех возможных миров, а жизнь – это счастье. Но за века и тысячелетия до рождения Лейбница на свет, страждущий Иов изрек печальную истину – жизнь человека скоротечна и полна страданий, наш мир – самый таинственный и трагический из всех миров, а средоточие всего мирового трагизма – сердце человека мыслящего, совестливого и благочестивого, ибо душа его рвется к Богу и не может удовлетвориться ничем земным, он скорбит от зрелища торжества нечестивых и погибли невинных, видит в каком катастрофическом и бедственном состоянии пребывает вселенная. Вдумчиво читавший и изучавший книгу Иова поэт и философ Ф. Петрарка воскликнет: «сто радостей не стоят одного горя». Земная жизнь – это горькая чаша. Иову открылись все ужасы и весь метафизический трагизм существования человека, которого он метафорически сравнивает с цветком. В первозданном состоянии человек – это венец Божьего творчества, он есть прекраснейший цветок, посаженный Творцом в Эдемском саду, благоухающий благодатью Святого Духа, живший праведно и безгрешно, но свершилось грехопадение Адама и все люди попали во власть греха, тления и смерти, освободить от которой может только Христос Искупитель – в Нем заключена высшая свобода сынов и дочерей человеческих. По рассуждению Исихия Иерусалимского, мудрец Иов уподобляет человека опадающему цветку, повествуя о многоскорбном часе грехопадения Адама: «он процветал в раю... Но он опал, когда Адам соблазнился обманом змея. В тот момент он убежал, как тень, потому что, будучи наг, утаился от Бога и скрылся под райским деревом. Когда Бог звал его: «Адам, где ты?», но он не показался... Так разрушилась наша надежда. Поскольку человек был изгнан из рая, он лишился своих благ и погиб». По убеждению Иова после грехопадения человек стал бледной тенью самого себя, он утратил свое царственное достоинство и богоподобное величие, став рабом греха и смерти. Жизнь – одно из святых имен Божиих, она – чудесный, прекрасный и таинственный дар, но после грехопадения она осквернена грехом и стала горька. На страницах книги Иова излагается глубочайшая философия смерти – библейская танатософия, а сам Иов возвещает, что страшно и прискорбно не только жить, но и умирать – смерть безумно и мучительно страшна, она таинственна и загадочна, но для лишившегося надежд она представляется избавлением от мук и упокоением – последней милостью Всевышнего. Бог смерти не сотворил, смерть – противоестественна, все наше естество противится ей, она вошла в мир через грехопадение и есть следствие греха, и только через чудесное воскресение Иисуса Христа смерть побеждается, она будет окончательно уничтожена в конце времен – смерть истребится по пророчеству апостола Павла, и в Апокалипсисе сказано, что смерти не будет в Царстве Небесном, хотя в нем же упоминается, что существует вторая смерть – геенна огненная, вечная разлука с Богом тех, кто отверг Христа и Его святую Церковь, был обольщен дьяволом и признал Антихриста, стал исповедником вавилонской идеологии – прелюбодействовал с блудницей вавилонской и пил из чаши ее – вел порочную и многогрешную жизнь, не знал раскаяния, упивался низкими страстями, отверг заветы Божественного Откровения, хулил Бога, Его святых, догматы, заповеди и таинства Церкви, пренебрег ее литургической жизнью и не унаследовал жизнь вечную. По великой и неизреченной премудрости Своей, всемогущий Господь попустил  смерти войти в нашу жизнь, чтобы мы познали горечь греха и имели то мерило, которое дало бы нам измерить нашу жизнь мерой вечности – понять, что имеет непреходящее значение, а что суетно и бренно, не прельщаться мимолетными мирскими благами, но взыскать Бога, помнить о неизбежном часе кончины и Страшном Суде. Смерть отрезвляет человека, побуждает его задуматься о смысле жизни и каяться в грехах, отрешиться от низменных наслаждений, вести духовную жизнь и искать Бога и спасение. По убеждению Ф.М. Достоевского наша жизнь полностью лишается смысла, если нет Бога и бессмертия души. Если я умру и от меня ничего не останется, то зачем мне исполненная страданиями и разочарованиями жизнь, зачем мне науки, философия и искусства, многовековой и многотысячелетний ход истории, зачем я размышляю, печалюсь и радуюсь, страдаю и молюсь, если драма моего существования оборвется исчезновением в небытии?
                Проницательный и рассудительный Иов ясно понимал, что вера в бессмертие души не спасает от скорби, ибо, что толку, если я буду жить после смерти, если буду навеки разлучен с Богом и не познаю любви Его, если нет исхода из тьмы и сени смертной – из преисподней, нет спасения и прорыва к источнику вечной жизни – Богу, ведь бессмертное бытие души, оторванной от Бога – это безнадежная тоска и вечное мучение Священник Даниил Сысоев обратил внимание на то, что до пришествия Христа на землю, люди не могли спастись и войти в Царство Небесное, они сходили в преисподнюю – и грешники, и праведники, пребывали души их в месте вечной тьмы и в безнадежной тоске, а тела – возлежали во гробах, но тем изумительнее верность ветхозаветных праведников Богу – они были верны Творцу своему и служили Богу ради Него Самого, а не ради того, чтобы избежать Ада или попасть в Рай – их священнослужение было бескорыстным, а Господь, дабы не держать создания Свои в совершенном неведении, премудро и промыслительно приоткрывал людям через уста боговдохновенных пророков тайну Боговоплощения, мироискупления и воскресения из мертвых, тайну вселенского преображения мира и Страшного Суда. По определению преподобного Иустина Поповича «смерть – верховное зло, которое синтезирует все зло; высший ужас, который вобрал в себя все ужасы; высшая трагедия, в которой собраны все трагедии. Перед этим верховным злом, перед этим верховным ужасом, перед этой верховной трагедией в бессилии и отчаянии замирает весь человеческий дух, все человечество…».  Христос пришел в мир и распятый на Кресте победил смерть, воскреснув из мертвых. Все новозаветные чудеса вмещает в себе самое радостное событие – Воскресение Христово, ибо Христос победил смерть и Ад не абстрактно и теоретически, а историческим фактом Своего воскресения из мертвых. Если бы Христос не воскрес, то Он не был бы Богом, не совершилось бы искупление грехов мира, всемирная история не обрела бы свой духовный смысл, не пронеслась бы по миру проповедь апостолов, не было бы христианства и Церкви. В Церкви нам дано духовно ощутить бесконечную близость Бога к нашим душам, осознать в Нем бессмертие и постичь смысл жизни. «Что такое бессмертная жизнь?» – вопрошал Исаак Сирин и отвечал: «Ощущение Бога». В горестной молитве Иов описывает скорбный удел страдальца и обращается к Богу: «И на него-то Ты отверзаешь очи Твои»». Бог обратил Свои очи на Иова – Он проницает его сердце и вершит Суд Свой, а Иов признает свою духовную немощь и сетует – зачем гнев всемогущего Бога обрушился на него и Творец губит Свое возлюбленное создание, если Иов лично не согрешил пред Ним, а нечистота его пред Всезрящим – наследие первородного греха, ибо никто не рождается чистым от нечистого. Скорбящий Иов исповедует догмат о первородном грехе – никто из людей не чист в очах Божиих, ибо все мы заражены духовной заразой – грехом, тлением и смертью, наследуем последствия греха Адама, наше человеческое естество осквернено,  и хотя мы не несем ответственность и не имеем личной вины за согрешение прародителей, ибо дети не отвечают за грехи отцов и матерей, но мы все наследуем от наших родителей оскверненное грехом естество по преемству от Адама, а потому – нуждаемся в искуплении, совершенном Христом на Голгофе, и освящении благодатью Святого Духа, ибо каждому из нас надлежит очиститься и наполниться Божественной Жизнью через покаяние, молитву, дела милосердия, Богопознание и таинство Евхаристии, дабы войти в Царство Небесное и обрести спасение и вечную жизнь будущего века. Иов молит всемогущего Бога, отмеряющего дни – властвующего над жизнью и смертью, над временем и вечностью, положить предел страданиям и ниспослать покой – это молитва не только о смерти, именуемой успением, но желание упокоения в Боге – жажда «восьмого дня» вечной жизни, пророческое предчувствие Христа, сказавшего о Себе – «Придите ко Мне все трудящиеся и обремененные, и Я упокою вас» (Мф.11:28), искание Царства Небесного – мира, радости и покоя во Святом Духе. Страдалец Иов замечает, что человек – несчастнее всех на свете – и деревьев, и рек, и морей, ибо в них больше жизни, чем в нем, слава его – пройдет как сон, а он сам – обречен умереть, иссякнут его жизненные силы и он навсегда сойдет в страну мертвых, откуда нет возврата – возляжет в могилу и не восстанет от сна смертного до скончания мира – до скончания неба. В Апокалипсисе сказано, что в конце времен Господь совьет небеса как свиток – будет новое небо и новая земля, преображенный мир, и воскреснут все мертвые. Иов исповедует веру во всеобщее воскресение мертвых – все усопшие восстанут в час скончания мира, но это не обнадеживает Иова, ибо можно воскреснуть как в жизнь вечную, так и в осуждение, а истинное спасение – в милости всемогущего Бога, спасающего людей, без Которого нет никакой надежды. Святитель Григорий великий видел в словах Иова о срубленном древе, что вновь оживет и пустит корень – пророчество о воскресении Христа Спасителя, являющегося залогом всеобщего воскресения мертвых, ибо Христос – вечно зеленеющее Древо Жизни, Он умертвит смерть и пустит корень в сердца людей – оживотворит их святой верой, и через исполнение евангельских заповедей, Богопознание и  таинство Евхаристии мы можем принять в себя Его животворную Божественную Силу, стать не сухими и обветшалыми деревьями, каковыми являются все грешники, а зацвести и дать плод, отпрыски же Древа Жизни – все те, кто восстанут из гробов для жизни вечной. В молитве Иов обращается к Богу и просит Его: «О, если бы Ты в преисподней сокрыл меня и укрывал меня, пока пройдет гнев Твой, положил мне срок и потом вспомнил обо мне! Когда умрет человек, то будет ли он опять жить? Во все дни определенного мне времени я ожидал бы, пока придет мне смена. Воззвал бы Ты, и я дал бы Тебе ответ, и Ты явил бы благоволение творению рук Твоих; ибо тогда Ты исчислял бы шаги мои и не подстерегал бы греха моего; в свитке было бы запечатано беззаконие мое, и Ты закрыл бы вину мою». В ветхозаветные времена все люди сходили в преисподнюю и не могли взойти на небеса, ведь Христос еще не искупил грехи мира и не сокрушил врата адовы,  и вот Иов молит Бога укрыть его в преисподней от гнева Божиего на время, просит о том, чтобы Господь не забыл о нем, но даровал страдальцу прощение грехов и вырвал его из Ада, чтобы он вышел из Шеола и вечно жил с Богом, призвал бы усопшего к воскресении и вечной жизни. Иову нужен Богу, его доверие Творцу безмерно – он готов сойти в преисподнюю, чтобы Господь примирился с ним и вывел его из державы смерти. Святитель Амвросий Медиоланский находил в этих удивительных и таинственных стихах из книги Иова боговдохновенное пророчество о сошествии Христа Спасителя во Ад, ради того, чтобы победить смерть, сокрушить врата преисподней и открыть каждому человеку путь к спасению:  «Иов внимает тому, что в нем изрекает Сам Бог, и посредством Святого Духа познает, что Сын Божий не только придет на землю, но также и намерен сойти во ад, чтобы воскресить мертвых, – как поистине и совершилось в свое время во обетование настоящему и в прообразование грядущему». Сказанное Иовом отчасти оказывается произнесенным как бы от имени Самого Христа, взывающего к Своему Небесному Отцу из глубин ада. Именно поэтому Иов пророчески и «обращается к Господу и говорит: О если бы Ты в аду хранил меня, скрывал бы меня до тех пор, пока не прекратится гнев Твой, и назначил бы мне время, в которое вспомнил бы обо мне! Ибо если человек умрет, он жить будет. Окончив дни жизни своей, потерплю, пока снова не оживу. Затем Ты призовешь, и я повинуюсь Тебе, от дел же рук Твоих не отвращайся...». Не имея личных грехов перед Богом, Иов осознает свою нечистоту, он – унаследовал поврежденное грехом естество от Адама, земная жизнь его полна скорбей и страшных мучений, он исповедует веру во всеобщее воскресение мертвых и хочет примириться с Богом – в надежде на милость Создателя и Его справедливый Суд готов сойти в преисподнюю, где плач и скорбь, но вместе с тем он молит Творца изгладить беззакония из свитка сердца – молит об искуплении грехов рода человеческого. Когда свершается таинство крещения, возрождающее человека для духовной жизни, претворяющее в члена Церкви и усвояющее ему плоды искупительной жертвы Иисуса Христа, то вся Церковь радуется о нем словами Псалтыря: «Блаженны, чьи беззакония прощены и чьи грехи покрыты. Блажен человек, которому Господь не вменит греха» (Пс.31:1-2). Таинственная речь Иова падающей и разбивающейся горе – это повесть о великой трагедии рода человеческого, о том, что по причине гордыни люди возжелали быть как боги без Бога, нарушили святую заповедь и пали, с тех пор мир пребывает в катастрофическом состоянии – в материальном мире все распадается и гибнет – рушатся горы и стираются в пыль скалы, уходят под воду долины и исчезают города с лица земли, а сами люди без Бога – как земная пыль, они лишились прежнего величия, болеют и страдают, и ни в чем не могут найти утешения и счастья. Завершается ответ Иова мудрецу Софару мученическим исповеданием: Иов сетует на то, что ныне не видит следов Божиих в жизни своей – ощущает, что Господь оставил его, он страдальчески переживает трагедию всего человечества – с любовью сотворенные руками Божиими люди страдают и умирают, тела их обращаются в прах, а души сходя в преисподнюю, уста его коснулись чаши мировой скорби – той самой чаши, о которой Христос молился в Гефсиманском саду и которую до дна испил на Голгофе, и здесь становится совершенно ясным, почему Церковь велит читать книгу Иова в храмах на Страстной Седмице.
































Глава XV: Вторая речь Елифаза: «Станет ли мудрый отвечать знанием пустым?..»

Для Елифаза не является достаточным тот факт,
что вселенная по-своему совершенна, что в ней
столько красоты и мудрости:
если нет праведного воздаяния, то все зыбко и тщетно.
И вот Елифаз, в очередной раз, услышав из уст Иова
утверждение о его невиновности,
обрушивается на него с ужасными и, можно сказать,
кощунственными по отношению к праведнику обвинениями.
Д.В. Щедровицкий

                Во второй речи своей древний мудрец и мистик Елифаз более страстен, эмоционален и резок, он обвиняет страдальца Иова в страшном нечестии и беззакониях перед Богом, считает его человеком лукавым и лишенным истинной мудрости, описывает муки нечестивых и заявляет, что Иов несет заслуженное наказание от Господа: «И отвечал Елифаз Феманитянин и сказал: станет ли мудрый отвечать знанием пустым и наполнять чрево свое ветром палящим, оправдываться словами бесполезными и речью, не имеющею никакой силы? Да ты отложил и страх и за малость считаешь речь к Богу. Нечестие твое настроило так уста твои, и ты избрал язык лукавых. Тебя обвиняют уста твои, а не я, и твой язык говорит против тебя. Разве ты первым человеком родился и прежде холмов создан? Разве совет Божий ты слышал и привлек к себе премудрость? Что знаешь ты, чего бы не знали мы? Что разумеешь ты, чего не было бы и у нас? И седовласый и старец есть между нами, днями превышающий отца твоего. Разве малость для тебя утешения Божии? И это неизвестно тебе? К чему порывает тебя сердце твое, и к чему так гордо смотришь? Что устремляешь против Бога дух твой и устами твоими произносишь такие речи? Что такое человек, чтоб быть ему чистым, и чтобы рожденному женщиною быть праведным? Вот, Он и святым Своим не доверяет, и небеса нечисты в очах Его: тем больше нечист и растлен человек, пьющий беззаконие, как воду. Я буду говорить тебе, слушай меня; я расскажу тебе, что видел, что слышали мудрые и не скрыли слышанного от отцов своих, которым одним отдана была земля, и среди которых чужой не ходил. Нечестивый мучит себя во все дни свои, и число лет закрыто от притеснителя; звук ужасов в ушах его; среди мира идет на него губитель. Он не надеется спастись от тьмы; видит пред собою меч. Он скитается за куском хлеба повсюду; знает, что уже готов, в руках у него день тьмы. Устрашает его нужда и теснота; одолевает его, как царь, приготовившийся к битве, за то, что он простирал против Бога руку свою и противился Вседержителю, устремлялся против Него с гордою выею, под толстыми щитами своими; потому что он покрыл лицо свое жиром своим и обложил туком лядвеи свои. И он селится в городах разоренных, в домах, в которых не живут, которые обречены на развалины. Не пребудет он богатым, и не уцелеет имущество его, и не распрострется по земле приобретение его. Не уйдет от тьмы; отрасли его иссушит пламя и дуновением уст своих увлечет его. Пусть не доверяет суете заблудший, ибо суета будет и воздаянием ему. Не в свой день он скончается, и ветви его не будут зеленеть. Сбросит он, как виноградная лоза, недозрелую ягоду свою и, как маслина, стряхнет цвет свой. Так опустеет дом нечестивого, и огонь пожрет, шатры мздоимства. Он зачал зло и родил ложь, и утроба его приготовляет обман» (Иов.;15:20–35). Страждущий праведник Иов – великий мудрец ветхозаветного времени, в предыдущей речи, он возвестил, что знает о Боге и Его Промысле ничуть не меньше, чем друзья его – «Сколько знаете вы, знаю и я: не ниже я вас» (Иов.;13:2), и за эти слова Елифаз упрекает Иова в том, что он не настоящий мудрец и все слова его – пустое знание, ведь он – человек с лукавыми устами, не имеющий страха Божиего и почитающий за малость речь к Богу. В назиданиях Елифаза сокрыта глубокая мудрость – настоящий мудрец рассудителен и духовно опытен, он никогда не надмевается собственной мудростью и не выставляет ее напоказ, не возвеличивает себя, но исполнен страха Божиего и сознает, что только Господь совершенен в познаниях и премудрости. В книге премудрости Иисуса, сына Сирахова возвышенно сказано, что премудрость принадлежит Всевышнему, на имеет Божественную славу и полна несказанного величия, обретается тем, кто имеет страх Божий и любовь к Богу: «всякая премудрость – от Господа, и с Ним пребывает вовек. Песок морей и капли дождя, и дни вечности кто исчислит? Высоту неба и широту земли, и бездну премудрости ко исследует? Прежде всего произошла Премудрость, и разумение мудрости от века. Один есть премудрый, весьма страшный, сидящий на престоле Своем Господь. Он произвел ее, и видел, и измерил ее. И излил ее на все дела Свои, и на всякую плоть по дару Своему, и особенно наделил ею любящих Его». «Страх Господень – дар от Господа, и поставляет на стезях любви. Любовь к Господу – славная премудрость: и кому благоволит Он, разделяет ее по Своему усмотрению». «Если желаешь премудрости, соблюдай заповеди, и Господь подаст ее тебе». «Блажен человек, который упражняется в мудрости, а в разуме своем поучается святому; кто размышляет в сердце своем о путях ее, тот получит разумение и в тайнах ее». «Блажен кто приобрел мудрость, и передает ее в уши слушающих. Как велик тот, кто нашел премудрость! Но он не выше того, кто боится Господа». Сам Бог даровал человеку разум – светильник души, дабы человек был существом мыслящим и рассудительным, стремился к познанию Истины и исследованию Слова Божиего, а когда ум наш сталкивается с неразрешимыми вопросами, поразившими Канта, то нам надлежит возвести его к Богу в молитве, ибо только Дух Божий, проницающий все глубины Божества, дарует высшую мудрость – и когда Дух Божий действует в душах людей – осеняет  пророков и мудрецов, то Он не подавляет их разум, а освящает и преображает его, напротив, когда злой дух – демон, воздействует на человека, то он постепенно разрушает его разум и ввергает несчастного в прелесть, умопомешательство и безумие. Со всех сторон человек окружен бесконечной таинственностью Божьего мира, тайна везде – и в чашечке маленького цветка, и в полете стрекозы, и в неизмеримых межзвездных пространствах вселенной, и как бы ни был человек мудр, он не в силах разгадать тайны добра и зла, вечности, греха и искупления, если не обратится к Богу и не воззовет к Нему с молитвой, ибо философская мысль, не завершающаяся Богомыслием и молитвой, – это незавершенный храм без купола. Древние мудрецы понимали, что звание Мудреца может принадлежать только всеведущему и премудрому Богу, в то время как человеку подобает именовать себя философом – любящим и стремящимся к мудрости. Преподобный Иоанн Дамаскин – один из величайших мудрецов Церкви и ученейший богослов своего века, вдохновенный защитник иконописи, «по обилию благодати Святого Духа, текущей в его словах и жизни», нареченный «Златоструем», дал всеобъемлющее определение философии: «Философия есть познание сущего в качестве сущего, то есть познание природы сущего. И еще: философия есть познание Божеского и человеческого, то есть видимого и невидимого. Далее, философия есть попечение о смерти, как произвольной, так и естественной. Ибо…смерть двояка: во-первых естественная, то есть отделение души от тела, во-вторых, произвольная, когда мы презираем жизнь настоящую и устремляемся к будущей. Далее, философия есть уподобление Богу. Уподобляемся же мы Богу через мудрость, то есть истинное познание блага, и через справедливость, которая есть нелицеприятное воздаяние каждому должного, и через кротость превыше справедливости, когда мы делаем добро обижающим нас. Философия есть также искусство искусств и наука наук, ибо философия есть начало всяческого искусства, и через нее бывают изобретаемы всяческое искусство и всяческая наука… Далее, философия есть любовь к мудрости, но истинная Премудрость – это Бог, и потому любовь к Богу есть истинная философия».
                Святитель Григорий Богослов пояснял, что Бог есть Сама Премудрость и Истина, а потому истинная философия – это любовь к Богу и Богомыслие, христианину же «должно или самому философствовать, или уважать философию, если не хотим совершенно лишиться всякого добра и подпасть осуждению в неразумии, тогда как мы одарены разумом и посредством слова течем к Слову». Блаженный Августин полагал, что истинная философия прекраснее всего, что есть в земном мире, она – наставница в добродетели, освобождение от уз невежества и страстей, постижение священных тайн веры, возвышение духа, величественный образ жизни, путь соединения ума с Богом через любовь к мудрости, ведь ум мудреца пребывает с Истиной. Христианам не пристало избегать любви к мудрости, ибо истинная Премудрость – Сам Господь, разум и знание – Его бесценный дар человеку. Следует избегать «философов мира сего», обольщающихся по слову апостола Павла, преданием человеческим и стихиями мира. Но истинная христианская философия – это помышление о небесном и вечном, а не о земном, ведь подлинный предмет философии по замечанию Августина Блаженного – Бог и душа, «философствование по Христу»,  ибо во Христе «сокрыты все сокровища премудрости и ведения» (Кол. 2:3), и Слово Божие вселяется в сердце человеческое любовью к мудрости. Ветхозаветный мудрец Елифаз прекрасно понимает, что молитва – речь к Богу и предстояние Творцу своему, должна быть проникнута благоговением и священным трепетом, ибо мы – смертные и многогрешные люди, а Бог свят и неописуемо велик, пред ним трепещут Херувимы и Серафимы. Молитва – наставница в Богопознании: нельзя познать Бога одни интеллектуальным путем – из одного чтения богословских книг и философских рассуждений, ибо именно через молитву и таинства Господь Сам открывает Себя ищущим Его и дает им познать Свою любовь, премудрость и могущество. Благочестивая речь Елифаза глубокомысленна, но слова его становятся пустословием, когда он начинает порицать Иова в отсутствии страха Божиего и богоборчестве, ибо Иов – призван праведным и непорочным Самим Богом, он – человек богобоязненный и удаляющийся от зла, а жалобы и горестные мольбы, обращенные им к Богу, есть выражение его любви к Всевышнему и искания Его святой правды. По толкованию Исихия Иерусалимского в словах Елифаза выражается его собственный характер и отношение к страдальцу – этот древний мудрец уязвлен пламенной речью Иова и его бесстрашной мольбой к Богу, ранен неотразимостью его доводов в самое сердце, а потому и обрушивается на скорбящего друга с нравственным негодованием:  «Поскольку Иов серьезно упрекал своих друзей, они были раздражены и обижены. Но это не было высокомерием Иова перед Богом. Действительно, так как Иов верил в свою невиновность, то он и не принимал всерьез их тщетные обвинения. Чувствуя себя пристыженным за упреки Иову в предыдущих словах, Елифаз говорит в тщетной попытке бесполезной болтовни, будто Иов говорил о нем надменно пред Богом. А затем, нисколько не ожидая, он спешит открыть причину, по которой очернял Иова: будто Иов избрал язык лукавых». По заветной мысли Елифаза сами уста Иова обвиняют его в том, что он не праведник, а богохульник, и это пророчески предвосхищает события новозаветной истории – как страдающего праведника Иова, более всего любящего бога и жаждущего узнать Его волю, будут обвинять три мудреца в тайных грехах и богохульстве, так Иисуса Христа будет обвинять в богохульстве иудейский первосвященник Каифа за то, что Спаситель сказал о Себе, что равен Богу – возвестил о Своем Божественном достоинстве: «Он богохульствует! на что еще нам свидетелей? вот, теперь вы слушали богохульство Его!» (Мф.26:65). Древний мудрец Елифаз убежден, что Иов заблуждается, потому, что истинную мудрость мог иметь только первозданный человек, сотворенный на заре времен, он обладал истинным знанием Бога и видел все пути Творца своего, понимал замысел Божий о мире, Ангелах и людях, судил обо всем духовно, ибо еще не был осквернен грехом, но был праведным и непорочным царем, пророком и священнослужителем Господним. Мистик Елифаз обвиняет Иова в том, что он приравнивает себя к первозданному Адаму, говоря: «я – мудр, праведен и непорочен, знаю Бога и пути Его Промысла», но это порицание бьет мимо цели, ибо Иов смиренномудр, он знает, что после Адамова грехопадения естество всех людей осквернено грехом – нет ни одного чистого, но вместе с тем, он защищает правду и Суд Божий – отстаивает свою праведность и непорочность, ведь сам Иов лично не согрешил перед Богом и не имеет вины пред Создателем своим, а значит – страдает безвинно, наконец, он не говорит, что в совершенстве знает Бога и обладает всей полнотой премудрости и знания, он мученически ищет Богообщения и разрешения вековечных вопросов, ищет правды о страданиях и справедливости, избавления от муки теодицеи и Богооставленности, восходит на вершину Богопознания и жаждет вечно пребывать с Богом. Богослов П.Ю. Малков обратил внимание на то, что слова Елифаза – «Разве ты первым человеком родился и прежде холмов создан? Разве совет Божий ты слышал и привлек к себе премудрость?», - «очень напоминают почти те же самые формулировки вопросов, которые Бог, при Его позднейшем личном явлении, задаст Иову. Господь, показывая Иову, что все это ведомо Одному лишь Творцу, в дальнейшем будет вопрошать страдальца словами, предельно близкими по смыслу к вопросам Елифаза (сравним речения Бога с только что приведенными высказываниями друга Иова): «...где был ты, когда Я полагал основания земли? Скажи, если знаешь» (Иов.;38:4); «Кто вложил мудрость в сердце, или кто дал смысл разуму?» (Иов.;38:36). Однако смиренный Иов в ответ на эти Божественные вопросы лишь промолчит, через это постигая, что пути Господнего Промысла о мире и человеке известны Одному лишь всемогущему Творцу и совсем недоступны ведению ограниченного и несовершенного человеческого разума. И тогда, в ответ на это его смиренное незнание, Господь докажет ему, что невозможное человекам возможно Богу (Лк.;18:27): если не в наших силах этот Промысел постичь самим, то в силах Божиих его нам открыть. Таким образом, именно в ответ на смиренное неведение Иова Господь и откроет ему тайну Христову, в которой заключен смысл всего Промысла Божия о Спасении человека, а вместе с ним – и всей вселенной». По толкованию священника Даниила Сысоева, Елифаз порицает Иова за его дерзновенные мольбы к Богу, считает, что скорбящий лишен благоговения и не может получить оправдания от Бога, пока не раскается в грехах своих, не может вместить в себя всей полноты Откровения Божиего, ибо является немощным человеком, а не бесплотным духом – Ангелом, впрочем и Ангелы не имеют абсолютного совершенства в сравнении с Творцом своим, но на несправедливые упреки Елифаза ответ даст Сам Бог – через Боговоплощение в земной мир придет Христос Спасителя, сказавший о Себе – «Я есть Истина», Он – совершенный Бог и совершенный человек, Его человеческое естество освящено и преображено предвечным сиянием Его Божества – оно проникнуто благостью, могуществом и премудростью Божией, а значит Христос обладает полнотой знания и премудрости и как Бог, и как человек, Он оправдал саму идею сотворения человека и продемонстрировал, что каждый человек может обрести полноту Богопознания и премудрости, взойти на вершину святости и обрести Божественное совершенство, если примет в себя Дух Господень и обожится.
                В своей предыдущей речи Иов с грустной иронией сказал: «в старцах – мудрость, и в долголетних – разум» (Иов.12:12), он знал – у одного Бога вся премудрость и сила, у Него всемогущество и Он неописуемо велик, никто не сравнится с Ним – ни Ангелы небесные, ни тем более земные мудрецы. Эта ироническая речь скорбящего праведника уязвила сердце Елифаза – старейшего из друзей Иова,  почитаемого за его жизненный опыт и старческую мудрость, и вот это седовласый старец с обидой и гневом обрушивается на Иова и порицает его за то, что он не почитает старших. Притязая на высокую мудрость и мистический опыт Богопознания, мистик и старец Елифаз надменно поучает страдающего Иова и упрекает его в гордоумие, но в действительности Иов смиренномудр, он признает, что есть много непостижимого и таинственно в Промысле Божием о мире, Ангелах и людях, иное дело – Елифаз, он считает, что для него не существует неразгаданных загадок Божиих и нет тайн, превышающих разумение седовласого старца, умудренного летами жизни, он горделиво убежден, что является старейшим и мудрейшим из собеседников Иова, подлинно познавшим волю Божию, изреченную в Его предвечном совете, что достиг вершины Богопознания и обладает всей полнотой мудрости и знаний о Боге и сотворенном Им мире. В отличие от  пророков, просвещенных Святым Духом, этот восточный мыслитель не отличается смирением, а там где нет смирения, там нет и духовной мудрости, ибо гордый человек считает себя мудрецом и ставит свою мысль выше Бога – и седовласый мудрец Елифаз, порицая Иова, оспаривает суждение Божие о скорбящем праведнике и клевещет на друга своего, тем самым уподобляясь лукавому демону. Святитель Григорий Великий писал, что Елифаз обвинял Иова в том, что он надмевается своей праведностью, но на самом деле, грешен пред Творцом, ибо горд и не хочет смирить свое сердце и своей неукротимый дух и вознести покаянную мольбу к небесам. В страстной и гневной речи Елифаза заявляет, что Иов утратил страх Божий, а слова его полны гордыни и лукавства, он не хочет признать себя виновным пред Богом и самонадеянно хочет состязаться с Вседержителем, оспорить всеправедный Суд Его, но это не пристало желать благочестивому человеку, ибо никто из живущих не чист пред святым Богом. По логике Елифаза если в очах Господних нечисты горние небеса – святые Ангелы не могут быть сравнимы в святости с Богом, то, что можно сказать о многогрешном, плотском и смертном человеке, живущем на земле, который как вином упивается своим беззаконием – имеет неутолимую жажду грешить. На основания свидетельства мудрых, Елифаз констатирует, что судьбы всех нечестивцев печальны – они сами себя губят и обрекают на погибель, постоянно живут в страхе – страшатся как земного наказания, так и небесной кары, не обретут спасения, а когда завершится их жалкое земное существование – они в полной мере пожнут наказание Божие за свои нераскаянные согрешения. По толкованию преподобного Ефрема Сирина слова Елифаза означают, что, «нужда и стеснение улавливают нечестивого повсюду, словно на поле, где с одной стороны угрожает царь с вражескими знаменами, а с другой теснят грабители и разбойники, так что нет покоя ни уму его, ни душе». По разъяснению святителя Иоанна Златоуста, Елифаз говорит, что жизнь нечестивых скоротечна, полна страданий и страхов, они отвержены от лица Божиего, а Сам Господь не хочет оставлять их и наказывает с любовью для вразумления и исправления – за их души ведется духовная борьба – Бог и Ангелы борются с дьяволом и демонами, но нечестивцы не внемлют Вседержителю и их ожидает поражение – они воюют с Богом и обрекают себя на погибель – у них не станет имущества, род их пресечется как иссохшее древо, не давшее плода, они не уйдут от тьмы – от смерти и преисподней. По убеждению Елифаза справедливость Божия вершится уже в земном мире, поэтому счастье нечестивых недолго, их дела суетны, а замыслы их развеет по ветру Господь. Но для христианина очевидно и Церковь ясно учит, что если бы на земле была справедливость Божия и полное воздаяние, то мир бы не лежал во зле и человек не искал бы правды на небесах и не взывал бы к Богу, сердца и совесть святых не возмущались бы и не было бы никакой нужды в Страшном Суде. В духовно-аллегорическом прочтении образная речь Елифаза о том, что нечестивец скончается не в своей день и он подобен винограду, ветви которого не будут зеленеть и скинут недозрелую ягоду свою – означает, что земная жизнь его будет прожита без смысла, он сам сократит дни жизни своей и не исполнит предназначения своего – не уподобится Христу Спасителю, именуемому виноградной лозой, не принесет плод веры, надежды и любви, не будет исполнять заповеди Божии и не обретет духовного совершенства, не войдет в Царство Небесное, но как засохшая ветвь будет отсечен и брошен в иссушающее пламя геенны огненной, ибо уста Божии изобличат его на Страшном Суде и нераскаянный грешник и богоотступник пойдет в муку вечную и тьму кромешную. Вся пылкая и гневная речь Елифаза направлена против невинно страждущего Иова, которого древний мудрец почитает за нераскаянного грешника, богохульника и нечестивца, в то время, как Сам Бог хвалил Иова и сказал, что он праведен и непорочен, и потому вся мудрость речей Елифазовых становится клеветой, а сам он – мудрецом мира сего, поставившим свой разум и мистический опыт выше живого Бога, неверным другом, как Иуда, предавший Иисуса Христа, жестокосердным обличителем и клеветником, утверждающим, что Иов мучается за свои страшные грехи и тайные преступления.

























Главы XVI-XVII: Ответ Иова на вторую речь Елифаза: «И ныне вот на небесах Свидетель мой, и Заступник мой в вышних!»

«Жалкие утешители! – произнес Иов, -
Грех во мне заметили, где ваша любовь?
Где же сострадание к страждущим сердцам?
Слов ваших терзание – боль для моих ран…
Наталья Забровская

                В книге Иова сказано, что к страждущему должно быть сострадание, а верующий в Бога должен быть справедлив и милосерден – это заповедь любви к ближнему, ниспосланная нам от Вседержителя, дабы мы очищали сердце свое от страстей, научились искусству прощения, совершенствовались духовно и уподоблялись Богу, но друзья Иова проявили безжалостное отношение к страдальцу и оказались жалкими утешителями, не исцеляющими скорбь Иова, а обвиняющими его в страшных грехах: «И отвечал Иов и сказал: слышал я много такого; жалкие утешители все вы! Будет ли конец ветреным словам? и что побудило тебя так отвечать? И я мог бы так же говорить, как вы, если бы душа ваша была на месте души моей; ополчался бы на вас словами и кивал бы на вас головою моею; подкреплял бы вас языком моим и движением губ утешал бы. Говорю ли я, не утоляется скорбь моя; перестаю ли, что отходит от меня? Но ныне Он изнурил меня. Ты разрушил всю семью мою. Ты покрыл меня морщинами во свидетельство против меня; восстает на меня изможденность моя, в лицо укоряет меня. Гнев Его терзает и враждует против меня, скрежещет на меня зубами своими; неприятель мой острит на меня глаза свои. Разинули на меня пасть свою; ругаясь, бьют меня по щекам; все сговорились против меня. Предал меня Бог беззаконнику и в руки нечестивым бросил меня. Я был спокоен, но Он потряс меня; взял меня за шею и избил меня и поставил меня целью для Себя. Окружили меня стрельцы Его; Он рассекает внутренности мои и не щадит, пролил на землю желчь мою, пробивает во мне пролом за проломом, бежит на меня, как ратоборец. Вретище сшил я на кожу мою и в прах положил голову мою. Лицо мое побагровело от плача, и на веждах моих тень смерти, при всем том, что нет хищения в руках моих, и молитва моя чиста. Земля! не закрой моей крови, и да не будет места воплю моему. И ныне вот на небесах Свидетель мой, и Заступник мой в вышних! Многоречивые друзья мои! К Богу слезит око мое. О, если бы человек мог иметь состязание с Богом, как сын человеческий с ближним своим! Ибо летам моим приходит конец, и я отхожу в путь невозвратный» (Иов.;16:1-20). Страдалец Иов горько сетует на то, что три его лучших друга – трое самых близких людей в час невыразимой скорби и страшного горя, когда страждущему нужно утешение, оказались надменными судьями, сплетчиками лжи и жалкими утешителями, чьи слова жалят сердце страдальца и еще более усиливают его духовные муки. В книге Бытия рассказывается, что Господь сотворил Адама из праха земного – материи, и вдохнул в него Свое дыхание жизни – животворящую благодать Святого Духа, и душа первозданного человека стала живой – живущей святой и духовной жизнью. По библейскому сказанию Адам и Евы жили безгрешной и счастливой жизнью в земном Раю, именуемом Эдем – в дивном и прекрасном саду, а их души пребывали в непрестанном Богообщении. Человек был сотворен Богом для блаженной, духовной и святой жизни, а сама жизнь – это чудо Божие, восхитительный и бесценный дар Творца каждому Своему одушевленному творению, но счастье первых людей трагически оборвалось в тот момент, когда послушали Люцифера, представшего Еве в обличье змея, и в греховной жажде самообожения и самообоготворения нарушили святую волю Вседержителя и лишись драгоценнейшего небесного сокровища – Божественной благодати. Бог есть Творец, а Его благодать есть жизнь для души человека, но после грехопадения люди лишились непрестанного Богообщения и разлучились с Богом, что символически выражает изгнанием и Эдема, их естество осквернено грехом, а первородный грех, как наследственная болезнь, передается всем потомкам Адама, помрачает их ум и совесть, как страшная язва разъедает душу страстями, лишает человека доброты и сердечности, в апофеозе уподобляет его демонам, кроме того плоть человека ветшает и истлевает, а сам он обречен умереть.  Земная жизнь полна горестей и страданий, а человек ощущает себя самым трагическим из всех созданий: он принадлежит двум мирам – духовному и материальному, его душа имеет духовные нужды и не может довольствоваться земным существованием, он пребывает в непрестанном волнении и беспокойстве, чувствует себя царем, потерявшим свое царство и узником, тоскующим о свободе. Жизнь человека на земле трагична – он живет в неумолимом потоке несущегося времени и над ним занесен дамоклов меч смерти, он ищет счастье на земле и не может его обрести, ищет утешения у ближних в час скорби и не находит сострадания, ничто не может утешить скорбящего – ни искусства, ни наука, ни чувственные наслаждения, ни философская мудрость – ничто и никто, кроме Бога, ибо истинное счастье человека – в общении с Богом, а единственный Утешитель скорбящих и отчаянных. Человек сотворен по образу и подобию Божиему, ему дан высокий дар – умение любить и сострадать – разделять страдания ближних, принимать в сердце свое их муку как свою собственную, болеть о судьбе всей твари  Божией, страдать за всех страждущих, прислушиваться к вздоху и стону всей вселенной, вчувствоваться в муки и жалобы всех стенающих и плачущих, возвышать дух к Богу в молитве за весь мир – за всех живых, усопших и нерожденных, как это делал преподобный Силуан Афонский. Человек создан Богом для любви, а любовь не ограничена временем и пространством, она простирается на живых, усопших, еще не рожденных и даже за «во аде держимых» и выражается в молитвах за них, ибо смерть – не конец бытия и у Бога все живы. Апостол Иоанн Богослов писал о том, что истинная любовь деятельна: «Дети мои! станем любить не словами и языком, но делом и истиною» (1Ин.;3:18). По свидетельству Исаака Сирина верный признак христианина – это «милующее сердце», оно с жалостью молится Богу обо всех: «о людях, о птицах, о животных, о демонах и о всякой твари». Вся сущность христианской религии заключена в любви, а без нее наши добродетели и вся наша вера, наши знания и вся наша жизнь лишаются смысла: «Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто.  И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы» (1Кор. 13:2-3). У аввы Дорофея есть такой образ, приоткрывающий тайну любви к Богу и ближнему: весь окружающий нас мир – это круг, а Бог – центр его, линии же, идущие от окружности к центру – различные пути людей к Богу, и чем больше мы приближаемся к Богу, тем ближе мы становимся друг другу, ибо любовь соединяет нас в единую и святую Церковь. Апостол Иоанн Богослов ясно возвещает, что если мы не любим ближних, но говорим, что любим Бога, то мы обманываем самих себя – лжем и пребываем во тьме: «Кто говорит, что он во свете, а ненавидит брата своего, тот еще во тьме. Кто любит брата своего, тот пребывает во свет, и нет в нем соблазна. А кто ненавидит брата своего, тот находится во тьме, и во тьме ходит, и не знает куда идет, потому что тьма ослепила ему глаза» (1 Ин.2:9-11). «Кто говорит: «я люблю Бога», а брата своего ненавидит, то лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? И мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего» (1 Ин.4:20-21). Облекая проповедь Свою в притчи, понятные для всех людей и врезающиеся в их память, Христос призвал не только не делать зла и любить Бога, но и любить ближнего «как самого себя», и даже более того – любить друг друга «как Я вас возлюбил» (Ин.13:34) – любить всех ближних совершенной любовью. На своем горьком опыте Иов познал, что Елифаз, Вилдад и Софар не исполнились благодати Святого Духа, научающего любить и сострадать, они страшатся сострадать Иову – разделить его скорбь и соучаствовать в его муках, в то время как сам Иов непременно утешил бы их в минуту горя, если бы они оказались на его месте. По толкованию Исихия Иерусалимского, Иов порицал трех мудрецов за то, что они не сказали ни одного доброго и утешительного слова, не принесли облегчения страдальцу, но лишь усугубляли его мучения своими несправедливыми речами. Святитель Григорий Великий рассудительно заметил, что друзья Иова не пережили его невыразимой скорби, они не проявили сострадания и любви к страждущему другу своему, когда его постигло страшное горе, не утешили страдальца и с жестокосердием отнеслись к чужому страданию, показав, что в них нет Духа Божиего, а их речи – противны Божественной Истине.
                Душераздирающие страдания Иова настолько велики, что их не могут облегчить ни молчание, ни слова – Иов констатирует, что сам человек не может утешить и спасти себя, но, как праведник и правдолюбец, он продолжает возвещать, что никому не сделал зла и не согрешил перед Богом, он страдает безвинно и молитва его чиста, но нет конца его несчастиям, ибо семья его рухнула – все дети погибли, а жена призвала его похулить Бога и умереть. В горестной молитве Иов взывает к Богу и оплакивает свою несчастную судьбу, он жалуется на то, что в людях нет сострадания, а его болезнь рассматривается окружающими как признак нечестия и греховности, скорбит, ощущая на себе гнев Вседержителя. В шестнадцатой главе книги Иова с особой экспрессивностью и силой пророчествуется о крестных муках Христа Спасителя: когда Иов говорит – «предал меня Бог беззаконнику и в руки нечестивым бросил меня», то в буквальном прочтении это означает, что Господь предал Иова на испытание дьяволу и аггелам его, но в типологическом смысле – эти слова возвещают о том, что Сам Сын Божий будет предан в руки нечестивых, Он будет избит и осужден на смертную казнь,  Его окружат стрельцы – богохульники, насмехающиеся над страждущим Богочеловеком, скорбь рассечет внутренности Его – до дна изопьет распятый на Голгофе мировую скорбь, но молитва Его будет чиста – молясь от лица всего страждущего человечества словами из Псалтыря – «Боже мой, Боже мой, для чего Ты меня оставил» (Мф.;27:46)», Христос не разлучился ни с Богом Отцом, ни с Богом Святым Духом ни по предвечному Божеству Своему, ни по человеческому естеству, воспринятому от пречистой девы Марии, ибо два естества во Христе – Божественное и человеческое, соединилось в Его Личности неслиянно, нераздельно, неизменно и неразлучно, кроме того, слова Иова «молитва моя чиста», пророчески знаменуют, что Христос есть воплощенная Божественная Любовь и в ответ на всю злобу мира сего, Христос взмолится с Креста к Богу Отцу за убийц и мучителей Своих со словами «Отче! прости им, ибо не знают, что делают» (Лк.;23:34). Из уст скорбящего Иова исходит молитва о том, чтобы земля не сокрыла его мучений и вопль его вознесся на небеса и потряс Ангелов и престол Божий и Сам Господь снизошел к страдальцу и стал Заступником его пред Богом. По рассуждению святителя Амвросия Медиоланского сила молитвы страждущего Иова настолько велика, что ее не в силах удержать земля – материальный мир, она устремляется к Богу, подобно фимиаму, летит быстрее молнии и света, а вместе с тем, это означает, что Господь слышит все мольбы и нет никого, кто был бы забыт Богом и лишен Его любви и попечения. Со времен убийства Каином Авеля земля обагрена кровью человеческой, но ничто не скроется от всезрящего Бога и вся пролитая кровь невинно убиенных людей взывает к Господу о справедливом Суде Его, как праведники и мученики из Апокалипсиса, убиенные за Слово Божие, взывающие громким голосом, говоря: «доколе, Владыка Святой и Истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу?» (Откр.6:9–10). В страшных и невыносимых муках Богооставленности, отверженный всем миром и самыми близкими людьми, Иов исповедует, что Бог везде и всегда с ним – Он не оставит страдальца и сойдет с небес, ради погибающего творения Своего, Он внемлет всем мольбам и не затворяет слух Свой от плача – Бог все видит и все знает, пред Ним молящийся преклоняет олени свои и к Нему со страхом и благоговением возносит свои мольбы и воздыхания, у Него просит милости и на Него уповает. По вдохновению от Святого Духа страдалец Иов молится о Небесном Заступнике и пророчествует о тайне пришествия Христа Спасителя в мир: скорбящий праведник испил из чаши мировой скорби, он молится от лица всего страждущего человечества и взывает о Божественном Заступнике, Который бы стал Свидетелем безвинности страданий Иова на Суде Божием. В экклесиологическом плане слова Иова «Земля! не закрой моей крови, и да не будет места воплю моему», означает, что благая весть о Христе распятом и воскресшем не будет сокрыта от мира, ее не сокроет земля – Христа не забудут до скончания времен и всего видимого мира, ибо святая Церковь будет свидетельствовать о Его безвинно пролитой святой крови и провозглашать весть о совершенном Им искуплении, о победе над смертью и Адом. Слова Иова «И ныне вот на небесах Свидетель мой, и Заступник мой в вышних!», можно понимать трояко: в первом почтении о лица Иова – это пророчество о Христе Искупителе, на небесах пребывает Заступник всего рода человеческого, Он сойдет на землю чтобы искупить грехи мира и только через Него человек может обрести оправдание на Страшном Суде; во втором прочтении от Лица Самого Христа Которого праведник Иов прообразует, это провозглашение той новозаветной истины, что Христос обладает Божественным достоинством и был послан в мир с небес Богом Отцом, свидетельствующим о Единородном Сыне Своем: «И пославший Меня Отец Сам засвидетельствовал о Мне» (Ин.;5:37); в третьем прочтении от лица святой Церкви, на небесах у нас есть Свидетель и Заступник – Сам Христос, вознесшийся и воссевший одесную Бога Отца, Он свидетельствует, что искупил грехи мира, победил смерть и преисподнюю, все истинные христиане – члены Православной Церкви, могут быть уверены в грядущем всеобщем воскресении и вечной и блаженной жизни в горним Иерусалиме тех, кто уверовал во Христа Спасителя и возлюбил Его всем сердцем,  соблюдал заповеди Его, непрестанно искал Богообщения и всей душой желал познать Бога и быть с Ним вечно, славить Творца своего и исполнять Его святую волю. Размышляя о надвигающейся и близящейся смерти, Иов говорит многоречивым друзьям своим, что он ищет утешение не на земле, а на небесах, обратил плачущие очи к горнему миру и излил всю печаль души своей Богу в молитвах, бесконечно и пламенно любя Всевышнего и желая состязаться с Ним – желая предстать на Суд Его и обрести оправдание, примириться с Богом и вернуть утерянное счастье.
                Скорбящий мудрец Иов молится к Богу со слезящимися очами – «пред Ним да плачет око мое!», он – молитвенник за весь мир и за все человечество, печальник о страданиях всего Божьего творения, его око обращено к небесам, а сердце и дух устремлены к Творцу – в самых тяжких страданиях и испытаниях веры, праведник не перестает надеяться на Бога, любить Его и искать Богообщения, он плачет о себе, о мире и о всех скорбящих, униженных и оскорбленных, возносит к престолу Господню страдание о мире и верит, что Господь внемлет мольбе Его, помилует плачущего и утешит скорбящего, не даст впасть несчастному в отчаяние. По толкованию святителя Иоанна Златоуста, благочестивый и смиренномудрый Иов – оазис святоверия и Богомыслия посреди тьмы язычества и слава древнего Востока, исполнил своим плачем о мире заповедь Христа о блаженстве – «Блаженны плачущие, ибо они утешатся» (Мф.;5:4), это означает, что утешатся все святые, переносящие земные страдания и проливающие слезы пред Господом, плачущие за весь мир и молящиеся за каждую душу, все душой желающие, чтобы все были спасены. В семнадцатой главе Иов возносит к Всевышнему многослезный плач и описывает безотрадную картину своего горестного бытия: «Дыхание мое ослабело; дни мои угасают; гробы предо мною. Если бы не насмешки их, то и среди споров их око мое пребывало бы спокойно. Заступись, поручись Сам за меня пред Собою! иначе кто поручится за меня? Ибо Ты закрыл сердце их от разумения, и потому не дашь восторжествовать им. Кто обрекает друзей своих в добычу, у детей того глаза истают. Он поставил меня притчею для народа и посмешищем для него. Помутилось от горести око мое, и все члены мои, как тень. Изумятся о сем праведные, и невинный вознегодует на лицемера. Но праведник будет крепко держаться пути своего, и чистый руками будет больше и больше утверждаться. Выслушайте, все вы, и подойдите; не найду я мудрого между вами. Дни мои прошли; думы мои – достояние сердца моего – разбиты. А они ночь хотят превратить в день, свет приблизить к лицу тьмы. Если были ожидать стал, то преисподняя – дом мой; во тьме постелю я постель мою; гробу скажу: ты отец мой, червю: ты мать моя и сестра моя. Где же после этого надежда моя? и ожидаемое мною кто увидит? В преисподнюю сойдет она и будет покоиться со мною в прахе» (Иов.;17:1–16). В книге Бытия излагается, что жизнь – это чудо, тайна и дар Божий, ниспосланный всем Его созданиям, а человек имеет в себе дыхание жизни из самих уст Божиих. Но несчастный Иов сетует на то, что дыхание жизни его ослабело – жизнь страдальца омрачена страшными муками от терзающих его язв, еще ужаснее мука Богооставленности – Иов ощущает себя разлученным с Богом, без Которого не может жить, оставленным Духом Божиим – словно лишившимся дыхания жизни, дни его угасают, он прозревает гробы – помнит о смерти и задумывается о том, куда отойдет душа его и что будет с ней в посмертном бытии. Страдания Иова стали невыносимы из-за обличений и насмешек трех мудрецов – Елифаза, Вилдада и Софара, они не только не утешили страдальца в дни скорбей, не проявили сострадания и не взмолились о нем Богу, но и усилили тяжкие мучения скорбящего, а их богословские речи – стали изощренным орудием дьявола, более страшным, чем потеря всего имущества, смерть детей и предложение жены похулить Бога. Мудрец Иов знал, что страдает безвинно и смиренно принял венец мученика, он верил, что Господь любит и благословляет его, и желал спокойно уснуть смертным сном, но пришли «утешители» – знаменитые цари и мудрецы древнего мира, и стали порицать страдальца и требовать, чтобы вопреки своей совести и Духу Божиему он отказался от любви и доверия к Богу, верил из страха и признал себя окаянным грешником и злодеем, нарек свое служение Всевышнему и свою добродетель – ложью, оклеветал себя и согласился с тем, что мир, лежащий во зле, устроен справедливо. Священник Дании Сысоев обратил внимание на то, что речи трех мудрецов причинили Иову больше страданий, чем проказа и смерть близких, их слова – подобны огненным стрелам и ядовитым жалам, а они сами – убивали и распинали Иова своим словами, ввергали его в отчаяние и опустились до откровенной клеветы – страшного оружия дьявола, о которого мы молим избавить нас Бога: «Избави меня Господи, от клеветы человеческия и сохраню заповеди Твоя» (Часослов, Полунощница вседневная). Заповедь Божия «не лжесвидетельствуй» означает также не клевещи, ведь дьявол – клеветник,  хулящий Бога и все Его творение, как Мефистофель в «Фаусте» Гете, он оклеветал Иова перед Творцом и хотел, чтобы хвалимый Богом праведник пришел в отчаяние и, разочаровавшись в Боге и Его любви, проклял Всевышнего Ложь и клевета ввергли в ров ко львам пророка Даниила, от них пострадали библейские пророки, апостолы и их приемники – святители, мученики и исповедники, гнушавшиеся лжи и неправды, не терпевшие лицемерия. По изящному и премудрому изречению аввы Фалассия «Душа клеветника имеет язык с тремя жалами, ибо уязвляет и себя, и слышащего, и оклеветанного». Святитель Феофан Затворник говорил, что столкнувшись с клеветой надо не ожесточиться сердцем, но принять ее как епитимию за те грехи, в которых мы считаем себя виновными, благодушно стерпеть как терпел Сам Христос и молиться за душу клеветника, найти в себе силы простить его. Преподобный Иоанн, игумен горы Синайской и великий наставник монашества, сочетавший философскую мудрость со смиренномудрием анахорета, в книге «Лествица» – духовном писании, исполненном душеспасительных советов об отречении от мира, покаянии и молитве, памяти о смерти и плаче, созерцательной жизни и пути восхождения к Богу, утверждал, что злословие есть тяжкий грех, «исчадие ненависти, тонкий недуг, большая сокровенная и таящаяся пиявица, которая высасывает и истребляет кровь любви, лицемерие любви, причина осквернения и отягощения сердца, истребления чистоты».
                На личном горьком опыте Иов познал, что нет правды на земле – с момента грехопадения Адама паутина лжи опутала весь видимый мир, но страдалец не теряет надежду на Бога и взывает к Нему о заступничестве. По великой и неизреченной премудрости Своей Господь попустил царя, мудрец и праведника Иову стать притчею для всех веков и народов и посмешищем для окружающих – это прообразует события новозаветной истории – Царь Небесный, сошедший на землю, Ипостасная Премудрость Божия и Сила, всесвятой и безгрешный Христос был оклеветан, как и Иов, над Ним насмехались, Его увенчали терновым венцом мученика и приговорили к страшной смерти – распятию. Молитвенник Иов скорбит оттого, что сердца друзей его сокрыты от разумения – Господь не открыл им смысла безвинных страданий праведника, и оттого невыразимо тяжко Иову, ибо нет ни одной души – ни одного человека, который понял его и утешил, и оставшись без защиты на земле, он взывает к Богу и молит о Небесном Заступнике – возвышается до богооткровенного постижения величайших тайны внутрибожественной жизни Святой Троицы и промышления Божиего о мире – пророчествует о пришествии на землю Христа Богочеловека, о  Его заступничестве и крестном подвиге, о том, что Сын Божий взойдет на Крест ради нашего спасения, искупит наши грехи, победит смерть и преисподнюю. Сам Господь изрекал через уста пророков Своих, что нет правды не земле – как возвещал Иеремия, земля отдана в руки нечестивых, праведники страдают, а злодеи живут в благоденствии – на что сетовал Аввакум, и нет у людей Заступника и Примирителя с Богом, о чем таинственно поведал Иезекииль: «Искал Я у них человека, который поставил бы стену и стал предо Мною в проломе за сию землю, чтобы Я не погубил ее, но не нашел» (Иез22:30). В страшных страданиях Иов, задолго до двенадцати ветхозаветных пророков, восходил на вершину Богопознания, через наитие Духа Божиего постигал величайшие тайны Христа и Его миссии, пророчески исповедовал, что человек бессилен спасти себя сам, но Бог Сын заступится за падшее человечеством пред Богом Отцом и Святым Духом – на небесах есть Заступник и Спаситель, Он освободит род человеческий от власти греха, тления и смерти. По толкованию святителя Григория Великого, скорбящий Иов молит о том, чтобы Господь явил Свою безмерную любовь и освободил людей от дьявола, греха и смерти, пророчествует о тайне воплощения Божиего, о мироискупительной жертве Иисуса Христа, Его сошествии во Ад, воскресении и вознесении на небеса – на небесах, где Христос восседает одесную Бога Отца и прославляет воспринятую человеческую природу, облаченную в сияние небесной славы, нет горечи страданий и смерти, а стало быть Иов пророчествует и о горнем Иерусалиме, где не будет ни времени, ни боли, ни болезней, ни смерти. По рассуждению святителя Иоанна Златоуста, Иов говорит, что праведных людей объяло изумление, когда они узрели мучения его – видя печальную судьбу Иова, рассудительные люди понимают, что за добрые дела и благочестивую жизнь не всегда следует справедливое воздаяние Божие на земле, равно как и злодеи не всегда несут заслуженную кару небесную в земном существовании, но это не значит, что человек должен отказываться шествовать путем веры и добродетели – это единственный путь спасения, ведущий через узкие врата евангельских заповедей в Царство Небесное, но сам этот путь – это мученический путь Христа, путь, ведущий на небеса через Голгофу. Мудрец Иов назидает всех нас, возвещая, что нравственно безупречные люди – праведники, которых святая Церковь будет прославлять в лике святых, не только страдают, но страдают за весь мир – они испивают из чаши мировой скорби и сораспинаются Христу Спасителю, исполняют заповеди о любви к Богу и ближнему, принимают на себя страдания ближних, соразделяя их печали и мучения, одаряя их своими молитвами и любовью. Но обозревая мир вокруг себя и размышляя о людях, Иов с печалью констатирует, что нет ни одного мудреца, который бы понял его религиозную драму – Елифаз, Вилдад и Софар упрекают страдальца в тайных грехах и клевещут на праведника, обрекают друга своего  быть добычей дьявола и смерти, их дети – не только физические, но и духовный чада – люди с истаивающими глазами, не видящими правду Божию, лишенные духовно-нравственных ориентиров в жизни, не умеющие различать добро и зло, смешивающие свет и тьму, истину и ложь. С печальным изумлением и нравственным возмущением Иов заявляет, что даже величайшие мудрецы мира сего не имеют истинной премудрости и Боговедения, они пребывают в обмане своей лжемудрости – измышляют ложное о Боге, не могут отличить правду ото лжи, думают, что оправдывают Бога и сотворяют теодицею, а в действительности – оправдывают зло и сотворяют дьяволодицею, приписывают Богу дела дьявола и клевещут на Творца, считают, что катастрофическое состояние мира, лежащего во зле, естественное и гармоничное состояние, думают, что все в истории свершается по воле Вседержителя и не разумеют тайну попущения Господнего, смешивают то, что Бог любит и то, что ненавидит Его сердце, приписывают Промыслу Божиему злодеяния в то время как Бог не является Творцом зла, Он не благословляет и не одобряет зло, не мирится со злом, в Нем нет никакой «темной природы», как ошибочно утверждали древние гностики, немецкий теософ Якоб Беме и философ Шеллинг, напротив, всевышний Бог абсолютно свят и праведен, Он есть Свет и в Нем нет никакой тьмы. Физические и духовные муки настолько изнуряли Иова и так истерзали его сердце, что он ощущал, будто испытывает адские мучения на земле, он мученически бился за правду, но понимал, что всех живущих ожидает смерть – понимал, что его телу надлежит возлечь во гроб, а душе – сойти в преисподнюю, но этот ветхозаветный мученик и библейский рыцарь веры, без страха и упрека служивший Бога, провозглашал, что и в преисподней душа его будет хранить драгоценнейшее и величайшее сокровище – последнюю надежду на милость Божию. Святитель Иоанн Златоуст говорил, что лучше надеться на Бога, чем на человека, ибо нет ничего слабее, чем надежда на людей – она слабее паутины и небезопасна, ведь нрав людей переменчив, а они сами – страстны и смертны, в то время как надежда на Бога – тверда и непоколебима, любовь Его вечна и простирается на все творение – по бесконечному человеколюбию Своему никого Господь не лишает покрова небесной милости, несмотря на неблагодарность и порочность рода человеческого, ибо Бог есть Любовь, но всякий уповающий на Бога пусть помнить, что вместе с тем Он – всеправедный и справедливый Судия, и тот, кто не внимал увещеваниям совести и Слову Божиему, не очистил душу свою в таинствах крещения и покаяния, пренебрег святейшими дарами Церкви и отверг веру во Христа Спасителя, не раскаявшись в своих согрешениях до смертного часа и, не примирившись с Богом, вступил за грань земного бытия – страшно согрешил против любви Вседержителя и не будет оправдан на Суде Господнем.
Глава XVIII: Вторая речь Вилдада: «О ты, раздирающий душу твою в гневе твоем!..»

Вилдад утверждает, что грехи ведут к смерти
того, кто их замышляет и творит.
Но в чем же заключается сама сущность греха?
Главный грех, по Вилдаду, - это забвение Всевышнего,
отказ от Богопознания… согласно Вилдаду,
после смерти нечестивец ведет сознательную жизнь.
Он не засыпает вечным сном, а, напротив того,
испытывает какие-то непереносимые страдания,
насылаемые царем ужасов.
Д.В. Щедровицкий

                В молитвенном плаче Иов жаловался на невыносимые страдания свои – тело его пожирает заживо страшная болезнь, а душа ощущает себя разлученной с Богом и отверженной от лица Господня, лучшие друзья – наимудрейшие цари того времени, не смогли понять тайну свершившегося с ним и бессердечно осудили его как нечестивца, не желая признавать неисповедимость Промысла Божиего. В ответ на мученическую речь Иова, с горечью сказавшего – «не найду я мудрого среди вас», слово берет традиционалист  Вилдад: «И отвечал Вилдад Савхеянин и сказал: когда же положите вы конец таким речам? обдумайте, и потом будем говорить. Зачем считаться нам за животных и быть униженными в собственных глазах ваших? О ты, раздирающий душу твою в гневе твоем! Неужели для тебя опустеть земле, и скале сдвинуться с места своего? Да, свет у беззаконного потухнет, и не останется искры от огня его. Померкнет свет в шатре его, и светильник его угаснет над ним. Сократятся шаги могущества его, и низложит его собственный замысел его, ибо он попадет в сеть своими ногами и по тенетам ходить будет. Петля зацепит за ногу его, и грабитель уловит его. Скрытно разложены по земле силки для него и западни на дороге. Со всех сторон будут страшить его ужасы и заставят его бросаться туда и сюда. Истощится от голода сила его, и гибель готова, сбоку у него. Съест члены тела его, съест члены его первенец смерти. Изгнана будет из шатра его надежда его, и это низведет его к царю ужасов. Поселятся в шатре его, потому что он уже не его; жилище его посыпано будет серою. Снизу подсохнут корни его, и сверху увянут ветви его. Память о нем исчезнет с земли, и имени его не будет на площади. Изгонят его из света во тьму и сотрут его с лица земли. Ни сына его, ни внука не будет в народе его, и никого не останется в жилищах его. О дне его ужаснутся потомки, и современники будут объяты трепетом. Таковы жилища беззаконного, и таково место того, кто не знает Бога» (Иов.;18:17–20). С нравственным возмущением Вилдад произносит пылкую речь свою, он жалуется Елифазу и Софару на Иова и признается, что оскорблен словами страдальца, упрекнувшего трех мудрецов в отсутствии сострадания, истинной мудрости и Богопознания. Скорбящий Иов призывал друзей своих к смиренномудрию – к признанию того, что есть неисчислимый сонм Божественных тайн, превосходящих разумение мудрецов мира сего, что вся полнота знаний у одного Бога и только Его можно назвать Мудрецом и воплощенной Премудростью, но эта благочестивая речь богомудрого Иова уязвила самолюбие Вилдада и он посчитал себя униженным и оскорбленным. С точки зрения Вилдада сущность греха – это забвение Бога и отказ от Богопознания, нежелание исполнять святую волю Вседержителя. Древний мудрец убежден, что колоссальное отличие человек от животных заключено в том, что он может жить духовной жизнью и познавать Творца своего, и когда Иов обличил утешителей своих в ложном Богопочитании, отсутствии глубокой духовной мудрости и Богопознания, Вилдад посчитал, что страдалец унизил их и низвел до уровня животного существования. Библия свидетельствует, что Бог сотворил человека из праха земного и вдохнул в него дыхание жизни – человек предназначен для духовной жизни, он призван жить на земле и служить Богу – любить, верить, молиться, творить и созерцать, а отвергая Бога и отказываясь от подвига Богопознания, он перестает быть молящимся, мыслящим и творческим существом, отрекается от своего Богоподобия и ввергает душу свою во власть низменных страстей, духовно, нравственно и интеллектуально деградирует и начинает вести скотский образ жизни, недостойный человека, сотворенного по образу и подобию Бога. Для Вилдада очевидно, что человек, не познавший Бога и не возжелавший познавать Его, сам унизил себя и лишил глубочайшего смысла жизни, он не может называться мудрецом, и когда страждущий праведник Иов изобличил гордоумие трех мудрецов и призвал их самих к смиренномудрию и покаянию – к признанию своей нищеты духовной, возвращению к Богу и изменению образа мыслей о Боге, вселенной, Ангелах и людях, то гордый Вилдад почувствовал себя оскорбленным. Тайна оскорбленного сердца Вилдада и его обиды на Иова – тайна гордого духа, это ветхозаветный царь гордится мудростью своей и гордыня делает его сердце окаменелым – нравственно нечутким и невосприимчивым к страданиям ближних.  Если Бог есть Любовь и с любовью опекает каждое создание Свое от маленькой стрекозы до всей вселенной, заботится о птицах небесных и украшает лилии полевые, бесконечно сострадает каждому из нас – до крестных мук, мученической смерти на Голгофе и сошествия во Ад, то три прославленных мудреца древнего мира – Елифаз, Вилдад и Софар не имели в сердце своем сострадания к Иову, не соразделили его скорбь и не взмолились за его душу Богу, не вняли мольбам и плачу скорбящего, не утешили его, ибо не исполнились Духа Божиего, но стали мучить несчастного и терзать его сердце своими клеветническими речами. Священник Даниил Сысоев справедливо писал, что обидчивость – это тяжелейшая болезнь поражающая душу самодовольных людей, не слышащих голос Бога, звучащий в обличениях совести, в храмах и на страницах Священного Писания, это страшный грех, проистекающий от гордости и тщеславия, адская страсть, доводящая людей до умоисступления и ненависти, обрекающая обидчивых на одиночество, делая их равнодушными к чужим страданиям и неспособными любить и прощать.
                По толкованию Исихия Иерусалимского, Вилдад столько гневно порицает Иова за то, что страдающий праведник остался тверд как адамант и непоколебим в исповедании своей нравственной чистоты, непорочности и верности Богу, обвинил друзей своих в том, что они не понимают премудрости Божией и не ведают промышления Творца о праведных и грешных людях. Мудрец Вилдад обращается к Иову со словами: «О ты, раздирающий душу твою в гневе твоем! Неужели для тебя опустеть земле и скале сдвинуться с места?». Вилдад упрекает Иова в тщеславии и нераскаянности – в том, что он окаянный грешник, не желающий смирится с волей Всемогущего и тщетно надеющийся на то, что Господь смилостивится над скорбящим и изменит ради него мировые законы – в том числе и непреходящий закон воздаяния. Как убежденный традиционалист древнего мира, Вилдад верит, что вся мудрость заключена в предании предков, она передается от Адама до времени жизни Иова и будет передаваться до конца времен – нет ничего нового под солнцем и луною, не может быть никакой новой мудрости, нисходящей с небес от Бога через пророков и Откровение, тем самым Вилдад ограничил премудрость и всемогущество Всевышнего, как идолопоклонник сотворил себе кумир из традиции и поставил ее на место живого Бога, совершенно упустив из своего внимание то, что с момента грехопадения Адама естество человеческое помрачено грехом, люди утеряли духовную мудрость и лишились полноты истинного Богопознания, впали в языческое идолопоклонство, перестали почитать единого Бога. В представлении Вилдада традиция – это незыблемая скала, которую тщетно пытаются сдвинуть вероотступники и богоборцы, но этот мудрец забывает, что все возможно Богу – Он всемогущ и властвует над традициями – может их изменить и предать забвению, ибо не все древние традиции угодны Творцу, ведь они могут быть языческими, а потому по великолепной формулировки святых отцов Церкви христианин призван все проверять Словом Божиим – в том числе и традицию. Благочестивый Иов сетует на страдальческую участь человека, обреченного жить в  потоке времени и смерти, тоскующего по небесам и влачащего жалкую жизнь на земле, ищущего Бога, молящегося и обладающего внутренней свободой самоопределения, разумом и совестью, но с печалью видящего, что в мире нет справедливости, жизнь отдельных людей и целых царств опутана паутиной лжи, нет в сердцах людей любви и сострадания, величайшие мудрецы не познали Бога и не умеют судить обо всех вещах духовно, а жестокие законы природы несовместимы с благостью и справедливостью Творца вселенной. С негодованием Вилдад гневно вопрошает Иова – «неужели всемогущий Бог должен изменить мироустройство ради Иова?», и в этих словах древнего мудреца отчетливо звучит непонимание того, что мир лежит во зле, существующий миропорядок не первозданный и гармоничный, а катастрофический и аномальный, противный святой воле Всевышнего, всемогущий Бог властен над законами вселенной и может изменить их, а Его вечная любовь к Своим созданиям настолько велика, что ради них Он сойдет на землю – воплотится и изменит ход истории, перевернет мир и победит дьявола, смерть и преисподнюю. Как справедливо замечает богослов П.Ю. Малков «друзья Иова решительно отрицают его правоту, не желают увидеть и признать силу его веры. Для Елифаза, Вилдада и Софара вера и надежда в этом мире бессильны, как бессильны для них действующие среди людей Божественные милосердие и любовь; для них существенна лишь сила того или иного конкретного человеческого поступка и последующего за ним справедливого Божественного воздаяния. Для них значимы только закономерности раз и навсегда установленного Богом закона неизбежного наказания за грех – тот грех, в котором они несправедливо винят Иова. Неужели для тебя... скале сдвинуться с места своего? (Иов.;18:4) – гневно вопрошает Иова Вилдад, даже не догадываясь о силе и мощи веры страдальца, той веры, о которой много позднее – уже в новозаветную эпоху – скажет Сам Христос: ...если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас (Мф.;17:20)». По толкованию святителя Григория Великого, в экклесиологическом смысле Иов прообразует Новозаветную Церковь, а его друзья – еретиков, убежденных в том, что их ложное поклонение Богу – истинно, восстающих на святую Церковь – мистическое Тело Христово, обвиняющих ее в гордыни и самопревозношении, в отсутствии мудрости вопросах веры, надменно заявляющих, что весь мир опустеет без их мудрости, если на земле останется одна истинная Церковь Христова. Возвещая о том, что наказание Вседержителя обрушится на богопротивных и нераскаянных грешников, Вилдад изображает страшную картину небесной кары, обрушивающейся на нечестивцев и беззаконников уже в их земном бытии. Мудрец Вилдад предостерегает, что у беззаконника потухнет свет и не останется искры от огня его: 1) нечестивец лишится Божественного Света – благодати Божией, и душа его окутается «порфирой греха» о которой столь проникновенно писал преподобный Макарий Египетский; 2) у нераскаянного грешника померкнет светильник разума и совести – он перестанет различать добро и зло, утратит мудрость и понимание смысла жизни, не сможет познать Бога и станет вести скотский образ жизни, блуждая во мраке страстей и заблуждений; 3) померкнет свет надежды всех нечестивцев – они лишатся всех благ земных и небесных, а Господь не отзовется на их мольбы, видя нераскаянность и коварство их сердец; 4) жизнь человека скоротечна и со смертью угаснет пламя земных наслаждений и чувственных удовольствий – не останется и искры от них, а человек, соблазненный обманчивыми прелестями мира сего, сойдет в преисподнюю – во тьму и муку вечную, пожиная наказание за свои нераскаянные согрешения. Изображая картину путей жизни и гибели нечестивых  и беззаконников, Вилдад использует образ диких зверей, попавшихся в сети – беззаконник не знает Бога и не обладает мудростью, он не молится и не живет духовной жизнью, а значит – уподобился бессловесному животному, одичалому зверю, которого ловят демоны, охотящиеся за душами людей. По заветной мысли Вилдада нечестив сам обрекает себя на погибель и приуготовляет себе наказание – наказывает себя сам, но вместе с тем, святителя Иоанн Златоуст, вспоминая о гибели Содома и Гоморры, о казнях египетских и всемирном потопе, пояснял: «Не думай, что грешник наказывается только своими делами, ибо есть Бог, наказывающий грешников». По рассуждению святого Иринея Лионского все вечные свойства Божии – совершенства Божественного естества, пребывают в исконной и идеальной гармонии и пронизывают друг друга – всеблагой Бог обладает милосердием и справедливостью, Он премудр и всемогущ, воздает за добро и зло и вершит Суд над праведными и грешными, живыми и усопшими. По сильному изречению Вилдада нечестивец будет съеден «первенцем смерти»: 1) по разъяснению библеиста Д. Щедровицкого «первенец смерти» – это ужасное демоническое существо, древневосточный и шумерский демона, пожирающий человека заживо через болезнь, а затем забирающий его душу в преисподнюю; 2) загадочный «первенец смерти» – это сам Люцифер, ибо через его богоборчество смерть вошла в мир – духовная смерть вошла в мир Ангелов отпавших от Бога, а физическая смерть – в мир людей, обитающих в материальном мире; 3) смерть пожирает человека заживо, она сразила Адама и пала на всех детей его, ибо нет человека, который не умрет, что же до нечестивых, то все беззаконные дела их – питают смерть и преисподнюю; 4) по толкованию святителя Григория Великого  если Христос – «первенец жизни» и сама Жизнь, то Антихрист – «первенец смерти» и «сын погибели», Сам Господь Иисус убьет его Духом уст Своих и истребит явлением пришествия Своего, а о днях царствования лже-Мессии ужаснутся люди и будут объяты трепетом все, кому суждено будет жить в его эпоху – в эпоху, предваряющую скончание времен. В назидательных словах Вилдада содержится глубокая мудрость: вся жизнь нечестивых протекает в узах греха, на путях их нет света – правды Божией, и светильник разума их меркнет, они – безумцы, отвергшие Бога, поправшие свое духовное достоинство и попавшие в силки дьявола, со всех сторон их обступают ужасы, ибо нет у них надежды на Бога, извилистая дорога их полна преступлений и заблуждений, о них останется недобрая память среди живущих, в конце существования их всех ожидает смерть и Божий Суд, а затем – вечная мука в державе «царя ужасов» – дьявола, царствующего в преисподней. Все сказанное Вилдадом имеет глубокий духовный смысл, он верно предостерегает нечестивых, что пути их завершатся сошествием во тьму и на них падет огненный серный дождь – библейский символ вечных мучений, их осудит Господь и будет терзать первенец смерти и царь ужасов – дьявол, а на земле их имена проклянут живущие, но по отношению к судьбе безвинно страждущего Иова эти слова являются низкой клеветой.
Глава XIX: Второй ответ Иова Вилдаду: «А я знаю, Искупитель мой жив...»

…по Божественному замыслу, именно посредством нападений сатаны на Иова – как прообразующего своими несчастьями
Страсти Спасителя – и всему человеческому роду, взирающему на муку ветхозаветного праведника, станет яснее смысл безвинных страданий грядущего Христа.
П.Ю. Малков

                С горечью в сердце Иов жалуется на то, что друзья его не понимают тайну безвинных страданий, безжалостно осуждают скорбящего и приумножают его мучения, но страждущий праведник, ощущающий себя отверженным всеми близкими людьми и испытывающий страшную муку Богооставленности остается верен Богу и возвышается до богооткровенной мудрости и пророчеств о пришествии Иисуса Христа, Его искупительной жертве и победе над смертью и Адом, о всеобщем воскресении мертвых и Страшном Суде: «И отвечал Иов и сказал: доколе будете мучить душу мою и терзать меня речами? Вот, уже раз десять вы срамили меня и не стыдитесь теснить меня. Если я и действительно погрешил, то погрешность моя при мне остается. Если же вы хотите повеличаться надо мною и упрекнуть меня позором моим, то знайте, что Бог ниспроверг меня и обложил меня Своею сетью. Вот, я кричу: обида! и никто не слушает; вопию, и нет суда. Он преградил мне дорогу, и не могу пройти, и на стези мои положил тьму. Совлек с меня славу мою и снял венец с головы моей. Кругом разорил меня, и я отхожу; и, как дерево, Он исторг надежду мою. Воспылал на меня гневом Своим и считает меня между врагами Своими. Полки Его пришли вместе и направили путь свой ко мне и расположились вокруг шатра моего. Братьев моих Он удалил от меня, и знающие меня чуждаются меня. Покинули меня близкие мои, и знакомые мои забыли меня. Пришлые в доме моем и служанки мои чужим считают меня; посторонним стал я в глазах их. Зову слугу моего, и он не откликается; устами моими я должен умолять его. Дыхание мое опротивело жене моей, и я должен умолять ее ради детей чрева моего. Даже малые дети презирают меня: поднимаюсь, и они издеваются надо мною. Гнушаются мною все наперсники мои, и те, которых я любил, обратились против меня. Кости мои прилипли к коже моей и плоти моей, и я остался только с кожею около зубов моих. Помилуйте меня, помилуйте меня вы, друзья мои, ибо рука Божия коснулась меня. Зачем и вы преследуете меня, как Бог, и плотью моею не можете насытиться? О, если бы записаны были слова мои! Если бы начертаны были они в книге резцом железным с оловом, – на вечное время на камне вырезаны были! А я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога. Я узрю Его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его. Истаевает сердце мое в груди моей!» (Иов.;19:1–27). Скорбящий Иов вопиет к небесам о том, что на земле нет справедливости – праведные страдают, а нечестивцы благоденствуют и обретают долголетие, он испытывает величайшие муки – духовные и физические, сердце его истерзано мукой Богооставленности, а ум – бессилен разрешить тайну теодицеи, вся жизнь его стала мученичеством, но вместо того, чтобы утешить страдальца и проявить сострадание к другу своему, Елифаз, Вилдад и Софар бессердечно обличают его и обвиняют в страшных преступлениях. Иов упрекает трех мудрецов за то, что словах их не приносят утешения исстрадавшейся душе его, а сами они уподобились не милосердному и справедливому Богу, а дьяволу – лукавому духу лжи и злобы, клевещущему на Бога и людей. По суждению святителя Иоанна Златоуста, Иов исповедует свою праведность пред Богом, но наставляет трех мудрецов в искусстве любви и сострадания, ибо даже если бы человек согрешил и был бы наказан Всевышним, то не следует радоваться его горю и попирать тех, кого карает Господь, напротив – надо сострадать, скорбеть и сокрушаться, молиться за страждущих, ведь Вседержитель хочет не гибели грешника, а его нравственного исправления, преображения и спасения. По типологическому толкованию святителя Григория Великого, страдалец Иов – прообраз Христа Богочеловека, а в страдальческих речах его пророчески звучит голос Вселенской Церкви, обращающейся к еретикам со словами: «Доколе будете мучить душу мою и терзать меня речами? (Иов.;19:2). Добрые люди действительно терзаются речами нечестивых, когда нечестивые речами обрушиваются на них, а сами при этом либо исповедуют ложную веру, либо имеют дурные нравы». Слова Иова о его отверженности – это не только плач о том, что от этого страдальца отвернулись все близкие, но и пророчество о страждущем Христе Спасителе, от Которого отрекутся Его близкие – богоизбранный народ, Его предаст Иуда, ученики разбежались, когда Христа схватили в Гефсиманском саду, от Него трижды отречется Петр, лишь немногие в Иудее признали Его истинным Мессией, но многие отказались признавать и почитать Сына Божиего, не узрели в Иисусе из Назарета – Божественного Искупителя, предсказанного пророками. Ветхозаветный праведник Иов – живая прообраз Христа, а его картина невинных страданий – икона страданий Сына Божиего, идущего на Голгофу и принимающего в сердце Свое всю скорбь мира, вплоть до вселенской муки Богооставленности, и подобно тому так Божественная Ипостась Бога Слова не разлучилась с Отцом и Святым Духом, ибо Святая Троица едина и нераздельна, и два естества в единой Личности Христа Богочеловека – Божественное и человеческое, не разлучились в момент его голгофских страданий и смерти, так и страждущий Иов не был оставлен Богом и не был лишен Его любви, как необъятные небеса, простирающейся над всем творением, и как всезрящее око Господне и всемогущество вездесущего Бога, проницающей даже глубины преисподней. Иов сетует на то, что десница Всемогущего совлекла с него славу и сняла венец с головы его, а на стезях его – тьма. Скорбящий Иов лишен своего царского величия, он видит тьму на путях жизни своей – не понимает Промысла Божиего и горько скорбит оттого, что Господь исторг надежду его. В страдальческой речи Иова запечатлено пророчество о крестных муках Христа Спасителя – Христос сойдет с небес, предвечный Бог Слово вочеловечится и воплотится, Царь Небесный уничижит Себя ради нашего спасения – добровольно снимет венец Божественной славы и будет увенчать терновым венцом, Его будут бичевать и истязать, обливаясь кровью, Он будет нести Крест на Голгофу и примет распятие – страшную мученическую смерть. В Евангелии от Луки написано, что когда Христа схватили, дабы предать суду синедриона и Понтия Пилата, то Он изрек: «…теперь ваше время и власть тьмы» (Лк.22:53). Христос есть всемогущий Бог Слово вочеловечившийся и воплотившийся, Он добровольно предал Себя в руки нечестивых, чтобы взойти на Крест и искупить грехи мира Своей святой кровью. Христос есть Жизнь и Свет, и когда Он умирал на Голгофе, то посреди дня тьма была по всей земле, дрогнула твердь и разорвалась завеса в храме, возвещая, что Сам Господь Бог страждет по воспринятому человеческому естеству Своему и вся вселенная колеблется, ибо не может существовать без Творца. Мудрец Иов провидческой душой своей по наитию Духа Божиего пророчествует о страждущем Христе и прозревает свою личную трагедию – ощущает себя отданным на поругание нечестивым и, прежде всего – дьяволу, чья власть – власть тьмы, лжевластие, исполненное коварства, лжи, беззакония и злобы, противное Богу и Его святой власти, проникнутой любовью, справедливостью и благостью.
                В горьком плаче Иова, кричащего небесам – «Вот, я кричу: обида! и никто не слушает; вопию, и нет суда», изречена скорбь его души, ищущей любви и справедливости Всевышнего и не находящей ее в мире. Смиренномудрый Иов признается, что не понимает смысла своих безвинных страданий и тайну Суда Божиего – всеведущий Господь словно не внемлет воплям страдающих праведников и святых мучеников Своих, задерживает воздаяние Свое и не свершает Суд Свой – святые и праведники страдают и не обрели небесной радости и Божественных благ, а на нечестивцев и лицемеров не обрушилось наказание Господне. В девятнадцатой главе книги Иова содержится одна из вершин богооткровенной мудрости: Иов провозглашает, что на земле не может быть справедливости, ибо весь мир лежит во зле, сама воплощенная Божественная Истина будет распята, ибо люди возлюбили более тьму, а не Божественный Свет, а полное воздаяние праведным и грешным Господь даст в день Страшного Суда, когда завершится всемирная история и вся вселенная духовно преобразится – тогда восторжествует правда Божия, откроется все тайное и сокровенное – разрешатся все неразрешимые и вековечными вопросы, откроются тайны Промысла и Суда Божиего, во всей силе откроется премудрость Творца и вся неизмеримая мощь Его любви. Со всех сторон Иов окружен страданиями и несчастьям его нет конца, он чувствует себя отверженным от лица Господня и лишившимся венца славы, самые близкие люди гнушаются им – жена, друзья, слуги и служанки, плоть его сгнивает заживо и душе не отрады и утешения. Иов восклицает – «рука Божья коснулась меня», он убежден, что Господь всемогущ и все вершится по Его святой воле или по попущению – по попущению Всемогущего дьявол получил власть терзать Иова, и скорбящий праведник молит друзей своих о сострадании. По рассуждению Олимпиодору, Иов говорит трем мудрецам: «будьте человеколюбивы и смилуйтесь надо мной, проявите сострадание и благоговейте в страхе перед ниспосланным мне от Бога, чтобы и вам не испытать того же от Бога... Зачем вы прилагаете свой гнев к Божьему гневу, поступая так не по воле Божьей? Ибо, даже если Он Сам карает, Он желает, чтобы мы были человеколюбивы. Так зачем же вы неотступно порицаете меня такими тяжелыми словами?». В сердцах Иов вопрошает Елифаза, Вилдада и Софара: «Зачем и вы преследуете меня, как Бог, и плотью моею не можете насытиться?» В своей неистовой речи возмущенный мудрец и традиционалист Вилдад говорил о первенце смерти – дьяволе, пожирающем плоть нечестивых, а Иов сравнивает бессердечных друзей с демоном, заживо пожирающим человека, ведь образно и метафорически «пожирать плоть» означит мучить, заставлять страдать и обрекать на гибель, а своими клеветническими речами три мудреца уподобились дьяволу – они «распинают» страдальца и усугубляют его мучения. В сакраментальном и литургическом смысле упрек Иова – «что вы плотью моей не можете насытиться?», это слова Самого Христа, они возводят нас к таинству Евхаристии – причастию Плоти и Крови Христовой, и все те люди, что отвергают святейшее таинство Церкви – отрекаются от Христа и глумятся над Его искупительной жертвой, пренебрегают Святой Чашей и издеваются над Причастием, извергают себя из Церкви и отсекают от ее литургической жизни, сами себя обрекают на погибель и лишают величайшей милость Божией. Иов взывает к небесам и хочет, чтобы все сказанное им было запечатлено как назидание на вечные времена – вырезано резцом железным на камне и не изгладилось из памяти рода человеческого. По великой и несказанной милости Своей, Господь исполнил молитву Иова – все речи его вошли в Священное Писание, их не истребит время, ибо в них поднимаются самые страшные и неразрешимые вопросы о грехе и искуплении, о воздаянии и справедливости, о страданиях и их смысле, о жизни и смерти, о Боге и человеке, об Ангелах и вселенной, о счастье, любви и свободе, о зле и истоках его возникновения – и все эти вековечные вопросы будут волновать умы и совесть людей до скончания мира, ибо они – неизъяснимые Божественные тайны, превосходящие познавательные силы человеческого рассудка, и постичь их человек может только через Божественное Откровение, ибо у одного Бога вся полнота премудрости и знания и только Господь наш всеведущ.
                Завершается речь Иова пророчеством о пришествии Христа Искупителя и исповеданием веры во всеобщее воскресение мертвых и Страшный Суд – тех богооткровенных истин, что входят в догматическое вероучение Православной Церкви: «А я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога. Я узрю Его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его. Истаевает сердце мое в груди моей!». Безутешный Иов обращает все надежды на Бога и хочет обрести оправдание на Суде Господнем, он пророчествует об Агнце Божием, грядущем искупить грехи мира и нарекает Бога не «Создатель» и «Промыслитель», а «Искупитель» – Христос придет в мир, чтобы искупить грехи рода человеческого, освободить всех нас от власти дьявола, сделать свободными от греха и смерти для вечной, святой и безгрешной жизни, вывести нас из тьмы погибели к свету спасения и Боговидения. Догмат искупления – это сердцевина всего христианского вероучения и непоколебимое адамантово основание, на котором зиждется Новозаветная Церковь, это та духовно-мировоззренческая ось, вокруг которой вращается вся литургическая жизнь Церкви, та догматическая область, где сходятся учение о Святой Троицы, христология, экклесиология и сотериология. Искупительная жертва – это единственная основа нашего спасения, а Христос – единственный Спаситель, Он искупил наши грехи и освободил нас от власти дьявола. По глубокомысленному рассуждению архимандрита Рафаила Карелина догмат искупления – критерий чистоты веры и камень преткновения для всех еретиков и лжеучителей от апостольских времен до наших дней, это священное достояние Церкви и богоооткровенная истина Креста, являющаяся для языческих философов безумием, а для иудейских книжников – унижением Божества, она не вмещается в иные религии – ни в иудаизм, ни в ислам, ни в буддизм, ни в гностическое учение докетов, где Голгофа превращается в мистификацию, а Сын Божий – в иллюзиониста, ибо учится о призрачности страданий Христа и Его эфирном теле, ни тем более в многочисленные ереси – арианство, монофизитство, монофелитство и несторианство, искажающие православное учение о Христе Богочеловеке. Если бы Христос не взошел на Голгофу и не искупил бы грехи мира и не примирил бы нас с Богом, то никто из нас не мог бы освободиться от власти греха и дьявола, обрести надежду на спасение, ибо ничто оскверненное грехом, не убеленное кровью Агнца Божиего и не освященное благодатью Святого Духа не могло войти в Царство Небесное и унаследовать жизнь вечную. Просвещенный Духом Божиим страдалец Иов предрекает, что Христос будет распят на Голгофе и воскреснет из мертвых, задолго до апостолов исповедуя – «жив Искупитель мой!», провозглашая, что Сын Божий воскреснет из мертвых, ибо если бы Христос умер и не воскрес, то смерть бы победила Его и мы оказались бы самими несчастными из всех людей, а вера наша была бы тщетной. Воскресение Христово – исторический факт и чудо победы Богочеловека над смертью и тлением, прообраз грядущего всеобщего воскресения мертвых. По толкованию блаженного Иеронима, «Иов – образец терпения – каких тайн не объемлет в своей речи?.. Каждое слово в его речи многозначительно. Упомяну об одном: о воскресении тел. Иов пророчествует об этом так ясно и вместе с тем сдержанно, как никто другой. Я знаю, – говорит Иов, – Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию. И я во плоти моей узрю Бога. Я узрю Его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его. Истаевает сердце мое в груди моей!». Благочестивый и смиренномудрый Иов достиг высочайших вершин пророческого Богопознания, он просвещен Святым Духом и Ипостасной Премудростью Божией – Богом Словом, ему открылись тайны Боговоплощения, мироискупления и Воскресения, приоткрывавшиеся ветхозаветным пророкам, он свято верует в то, что в последней день – в конце драмы всемирной истории Господь воскресит всех и совершит Суд Свой, на котором Иов будет оправдан, а потому всем клевещущим на наго надлежит убояться меча Господнего – воздаяния Вседержителя и Судии. Вся надежда Иова заключена в чудесной Личности Христа Богочеловека – ветхозаветный пророк и страдалец верит, что Христос воскресит его из мертвых в последний день истории и он, облечется плотью, как нетленной ризой, ибо смерти и тления уже не будет, и своими очами узрит Бога своего. В книге Иова провозглашается, что Бог освятит всего человека – его дух, душу и тело, ибо тело есть не гробница и тюрьма души, как думали Платон и Плотин – величайшие языческие мудрецы, а драгоценная оправа души и храм, где должен обитать Дух Божий. Иов пророчествует, что узрит Бога своими глазами – он исповедует свою правоту и невинность пред Богом, ведь только чистые сердцем Бога узрят, предрекает, что увидит Бога, таким, каков Он есть – взойдет на вершину Боговидения, а Господь отрет слезы с его плачущих очей и он утешится и обретет вечную радость, ибо будет пребывать в Боге и с Богом. По справедливому суждению  священника Даниила Сысоева, Иов молился о том, чтобы закончилась история мира, написанная алыми красками крови и черными красками греха, и настало Царство Божие, где не было бы ни времени, ни смерти, ни болезней, ни скорбей, ни лжи и зла, он был исполнен апокалиптических надежд и упований, жаждал высшего торжества правды Божией. В горьком плаче Иова прозвучало радостное пророчество о Христе Искупителе и эсхатологическое ожидание Его второго пришествия. Преподобный Ефрем Сирин проницательно заметил, что книга Иова имеет апокалиптические мотивы: Иов предсказал пришествие Христа не только как Искупителя, но и как Судии всех народов – пришествие Мессии в Его Божественной силе и славе, которое свершится в конце времен.
Глава XX: Вторая речь Софара: «Размышления мои побуждают меня отвечать...»

Софар настойчиво подчеркивает неизбежность и правосудность Господнего воздаяния за человеческие грехи, рисуемые им при помощи образов Божественной ярости и правосудного гнева (см.: Иов.;20:23).
Мы можем угадать в образе Софара некоторые весьма узнаваемые черты древних иудейских законников, предлагавших свое юридическое и предельно рациональное истолкование учения о Божественном Промысле и настаивавших на том, что Господь есть одновременно
и справедливый Палач и Мститель для каждого грешника и  добрый Даритель земных благ,  причитающихся каждому праведнику.
П.Ю. Малков

                Страждущий Иов молит о сострадании, он пророчествует о пришествии Христа Искупителя и Его победе над смертью, возлагает на Него все надежды свои, возвещает, что страдания – это одна из тайн Божиих, которую не в силах во всей полноте осмыслить разум падшего человека, ибо страдать могут праведники и святые – величайшие муки испытает Мессия, в то время как нечестивцы могут быть успешны и наслаждаться земной жизнью, ведь воздаяние Божие вершится не на земле, где нет справедливости, не в мире, лежащем во зле и утопающем в крови, а на Страшном Суде. Смиренномудрый Иов порицал трех мудрецов за то, что в их сердцах не нашлось места милосердию к страдальцу, они оклеветали праведника и неправедно мыслили о Боге, пытаясь втиснуть живого библейского Бога, неисповедимые пути Его Промысла и тайну страдания в прокрустово ложе своих философских идей и богословских теорий. В двадцатой главе книги Иова содержится вторая речь мудреца Софара, излагающего свою логически стройную философскую концепцию, согласно которой в основе Богопознания лежит рациональное мышление, и если человек будет мыслить логически ясно и опираться на разум, то он поймет, что мир устроен справедливо – Господь наказывает грешников и награждает праведников уже в земной жизни, страдания – это кара Божия за грехи, и если Иов страдает, то это означает, что в очах Господних он – окаянный грешник, далекий от благочестия. Если скорбящий Иов с нравственным возмущением сетовал на то, что на земле нет торжества правосудия Вседержителя – праведники и святые страдают, Сам Христос Искупитель будет скорбеть душою в Гефсиманском саду и претерпит страшнейшие крестные муки на Голгофе, а нечестивцы и беззаконники могут обладать житейским благополучием и прожить долгую жизнь, то мудрец Софар заявляет, что счастье грешников на земле мимолетно, а всех беззаконников, нераскаянных грешников и богоборцев ожидает горькая участь: «И отвечал Софар Наамитянин и сказал: размышления мои побуждают меня отвечать, я поспешаю выразить их. Упрек, позорный для меня, выслушал я, и дух разумения моего ответит за меня. Разве не знаешь ты, что от века, - с того времени, как поставлен человек на земле, - веселье беззаконных кратковременно и радость лицемера мгновенна? Хотя бы возросло до небес величие его и голова его касалась облаков, - как помет его, навеки пропадает он; видевшие его скажут: где он? Как сон, улетит, и не найдут его; и, как ночное видение, исчезнет. Глаз, видевший его, больше не увидит его, и уже не усмотрит его место его. Сыновья его будут заискивать у нищих, и руки его возвратят похищенное им. Кости его наполнены грехами юности его, и с ним лягут они в прах. Если сладко во рту его зло, и он таит его под языком своим, бережет и не бросает его, а держит его в устах своих, то эта пища его в утробе его превратится в желчь аспидов внутри его. Имение, которое он глотал, изблюет: Бог исторгнет его из чрева его. Змеиный яд он сосет; умертвит его язык ехидны. Не видать ему ручьев, рек, текущих медом и молоком! Нажитое трудом возвратит, не проглотит; по мере имения его будет и расплата его, а он не порадуется. Когда будет чем наполнить утробу его, Он пошлет на него ярость гнева Своего и одождит на него болезни в плоти его. Убежит ли он от оружия железного, - пронзит его лук медный; станет вынимать стрелу, - и она выйдет из тела, выйдет, сверкая сквозь желчь его; ужасы смерти найдут на него! Все мрачное сокрыто внутри его; будет пожирать его огонь, никем не раздуваемый; зло постигнет и оставшееся в шатре его. Небо откроет беззаконие его, и земля восстанет против него. Исчезнет стяжание дома его; все расплывется в день гнева Его. Вот удел человеку беззаконному от Бога и наследие, определенное ему Вседержителем!» (Иов.20:1-29). Ветхозаветный рационалист Софар считает порицания Иова – личным оскорблением, он убежден, что разум – единственное средство познания Божественной Истины, думает, что его логическое мышление безупречно, поэтому он говорит страдальцу – «дух разумения моего ответит за меня» – он убежден, что сам разум с его логическими доводами и аргументами ответит на все горестные мольбы Иова и разрешит вековечные вопросы, мучающие его совесть. Если страждущий праведник Иов возвысился до постижения богооткровенных  истин и пророчествовал о Христе Богочеловеке, непоколебимо исповедуя, что только предвечный Бог Слово и Мессия сможет разрешить все вековечные вопросы, искупить грехи мира и оправдать Бога перед человечеством, а саму идею сотворения человека и его бытие перед Богом, то его собеседник Софар, уверен в непогрешимости разума, опирается на логику и рациональное мышление в своих размышлениях о Творце, Ангелах, вселенной, страданиях и воздании, предвосхищая всех рационалистов – от Аристотеля, Фомы Аквинского, Декарта и Гегеля до сциентистов наших дней.
                Человек сотворен по образу и подобию Божиему как мыслящая и разумная личность, а мысль – это загадочное явление, уходящее в бесконечность, ибо со всех сторон человек окружен небесными и земными вопросами и все они ведут его к Богу, у Которого вся премудрость, а посему мысль оторванная от Бога и не завершающаяся Богомыслием и молитвой – это недостроенный храм без алтаря и купола, она – суетна и пустынна, тщетно бьется над мировыми загадками и не возносится к Богу. В «Подвижнических и гносеологических главах» преподобный Иустин Попович писал, мысль, не желающая преобразиться в молитву и завершиться молитвой – проклятие для человека, она – сеятель бури и вызыватель грозы, ибо нет ничего более мучительней, чем мысль, носящаяся над вселенскими тайнами, равно как и нет ничего более изумительного, чем мысль окрыленная благодатью Святого Духа, освящающего человека и дающего ему знание от Бога. С точки зрения христианского вероучения разум – это образ Божий в человеке и светильник Божий, данный каждому из нас для постижения бытия, самопознания и Богопознания, ибо через исследование сотворенного мира, изучение Священного Писания и познание самого себя, он может познать могущество и премудрость Творца вселенной, искать смысл жизни и  философствовать о Боге, Ангелах и мире, о добре и зле, но надо помнить, что со времен грехопадения Адама разум падших людей помрачен грехом и не может в полной мере постичь величайшие Божественные тайны и разрешить главнейшие вопросы жизни и смерти, волновавших Иова и Соломона, святителя Григория Богослова и преподобного Максима Исповедника, Лермонтова и Достоевского, а постижение высочайших богооткровенных истин – тайны Святой Троицы, Промысла, мироискупления и Суда Божиего превышает познавательные силы ума человеческого – мысли Бога настолько же выше мыслей человеческих, как небо выше земли, а посему без благодати Святого Духа, проницающего все глубины Божества, человек сам по себе, опираясь лишь на свой разум, никогда не сможет достичь вершины Божественной Мудрости, в совершенстве познать Бога и самого себя, научиться рассуждать обо всем духовно и всецело понимать Слово Божие, наконец, многие неизъяснимые Божественные тайны сокровенны даже для высших Ангелов – Херувимов и Серафимов, откроются только на Страшном Суде, когда все тайное станет явным. На страницах Апокалипсиса описывается книга,  запечатанная семью печатями, в ней излагаются самые сокровенные тайны совершенного ума  и премудрости Божией –  это книга судеб Божиих, описывающая всю историю вселенной – ее прошлое, настоящее и будущее, охватываемое всеобъемлющей мыслью Творца и Промыслителя, таинственно действующего в истории Церкви и мира, в жизни людей и судьбах мироздания. Бог всеведущ, Он знает все и знание Его совершенно, велико и необъятно, пред Ним все обнажено и нет ничего сокрытого от очей Его ни на земле, ни в преисподней, ни в небесах.  Апостол Павел говорил, что таинственное и совершенное всеведение Божие от вечности содержит в себе всю несказанную, безграничную и предвечную «премудрость, в тайне сокровенную» (1 Кор.2:7), о которой свидетельствует промышление Бога о мире – непостижимое для наших земных умов: «Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его!» (Рим.11:33). Тайнозритель Иоанн Богослов писал, что никто из Ангелов и святых не смел даже заглянуть в книгу сокровенных судеб Божиих – ни один святой и ни один мудрец на земле не мог бы открыть эту дивную, таинственную и величественную книгу Божию, равно как и ни один Ангел на небе не был настолько велик и мудр, чтобы быть советником у Бога ив совершенстве знать все тайны домостроительства Божиего, неисповедимые пути Провидения и тайны грядущего Суда. Только Христос Богочеловек – лев от колена Иудина и корень Давидов, Искупитель, победивший смерть, дьявола и Ад, был достоин открыть книгу судеб Божиих, ибо Он – предвечное Слово Отца и Божественный Логос, вочеловечившийся и воплотившийся, добровольно взошедший на Крест и проливший Свою святую кровь на Голгофе, воскреснувший из мертвых  и разорвавший узы смерти, Он Сам – Абсолютная Истина, в Нем вся полнота и сокровищница жизни, премудрости и ведения, в Нем – основание, сила и слава единой, святой, соборной и апостольской Церкви, надежда и спасение всех христиан и смиренномудрого Иова, в отличие о мистика Елифаза, традиционалиста Вилдада и рационалиста Софара, понимающего, что ни один мудрец на земле и ни один Ангел на небе не в силах разрешить всех вечных и проклятых вопросов, мучающих людей с древнейших времен.
                Ветхозаветный рационалист Софар – один из величайших мудрецов древнего мира и многие его слова имеют глубокий духовный смысл. По глубокомысленному суждению Софара, земное счастье людей, забывших о Боге, скоротечно и обманчиво, их житейское благополучие зыбко и они не знают истинной радости. В книге Екклесиаста жизнь на земле с ее жестокими законами и преходящими благами названа суетой сует и томлением духа – она полна тревог и волнений, и не может удовлетворить человека, вечно тоскующего, как тоскует царь, потерявший свое царство, или свободолюбивый узник, заключенный в темницу. Человек есть хрупкое и смертное существо, затерянное в бескрайней вселенной, но он чувствует свое царское достоинство и сердце его уязвлено чувством былого величия и трагической потери, ибо человек был сотворен Богом как царь всего видимого мира, он причастен двум мирам – духовному и материальному, душа его – огромный мир, больший, чем вселенная, она имеет духовные нужды и не может довольствоваться суетным и быстротечным земным существованием. Блаженный Августин писал в своем богословско-лирическом шедевре «Исповедь» что сердце человека – это бездна, более грандиозная, чем все космические пространства, ее может наполнить только бездна Божественной Любви, а это означает, что человек никогда не обретет вечного и непреходящего счастья без Бога. Премудрый царь Соломон на своем горьком опыте познал, что счастье без Бога – это мираж в пустыне, ибо только в Боге человек обретает вечную радость и небесное блаженство, а отвергнув Бога, он обрекает себя на духовную муку, разочарование и отчаяние, ибо ничто не может заменить Бога и радость общения с Ним – ни чувственные наслаждения и царская власть, ни богатства и слава мира сего, ни искусства, науки и философская мудрость. Если человек ищет земного счастья, но отверг Бога, то он попрал свое духовное достоинство – стал довольствоваться жизнью червя, питающегося прахом, жизнью раба, продающегося на невольничьем рынке. Пусть отвергнувший Бога человек обретет мирское величие на краткий миг земной истории и слава его дорастет до небес и коснется облаков, он станет знаменит как царь, мудрец, поэт, ученый или полководец, но слава мира сего проходит, она мимолетна, как сон, а мука богоотступников и нераскаянных грешников вечна. Святитель Григорий Великий проницательно заметил, что величайшая «гордость лицемера поднимается до неба, когда его величие создает видимость того, что он ведет жизнь небесную», а величайший из всех гордецов – Люцифер, вознамерившийся вознестись выше всех звезд Божиих – Ангелов, и воссесть на престоле Божием – превзойти Творца, но слава его, как и слава всех гордецов – мимолетна и обманчива как сон, она навеки исчезнет как исчезает ночное видение. В представлении законника Софара все нераскаянные беззаконники и нечестивцы обречены на страдания и погибель, ибо Бог карает за грехи и казнит всякого грешника, Он воздает всем по заслугам и грядущая гибель грешников – плод их неправедной жизни и ярости Божьего правосудия. По заветной мысли Софара, Бог справедлив и если бы Иов был праведен в очах Господних и не был бы великим грешником, нарушившим заповеди Всевышнего, то он бы не страдал и дети его не погибли, ведь Господь благ и не карает невинного, но на нечестивых Он низринет ярость гнева Своего, поразит их страданиями, несчастьями и болезнями, и дети беззаконных будут претерпевать мучения. Мудрец Софар исповедует древневосточную веру в то, что Господь наказывает детей за грехи их отцов и матерей, но это языческое представление о воздаянии было отвергнуто Самим Творцом в книге пророка Иезекииля, ибо оно противно любви и правосудию Божиему и не согласуется со свободой человека – каждый отвечает пред Всевышним за свои личные грехи, сын не несет вины за грехи отца, а отец – за грехи сына. Святитель Иоанн Златоуст обратил внимание на то, что по воззрению Софара Суд Божий над нечестивыми свершается внезапно и действует с необычайной силой – так было с безумным богачом из святого Евангелия, копившем богатства в житницы свои и хвалившимся своими сокровищами, но ночью Ангел сошел с небес и исторг его душу, продемонстрировав как мимолетно мирское величие и как бренны сокровища материального мира. По метафорическому изречению Софара язык всех лицемеров смазан змеиным ядом – осквернен дьявольским ядом греха: лицемерный человек отравлен желчью, он коварен и лукав как демон, привык лгать, ненавидеть и богохульствовать. По слову святителя Григория Великого «лицемер хочет знать откровения Божьи, но только не делать. Хочет мудро говорить, но не жить. А тем, что не делает того, что знает, он теряет и то, что знает, ибо, не связывая свое знание с исполнением, пренебрегая чистотой доброго делания, он утрачивает и знание. Итак, «имение» священного закона, которое чтением он «глотал», забывчивостью он «изблюет». И Бог исторгнет его из чрева его, потому что все то, чему он не захотел служить, Бог искоренит из памяти его справедливым судом, чтобы заповеди Божьи он не держал лишь в словах своих, не исполняя их в жизни... Тот... кто держит в памяти заповеди Его, но их не исполняет, держит в словах заповедей осуждения, которыми осужден будет». Справедливы все рассуждения Софара о том, что нераскаянных грешников, угнетавших бедных и грабящих чужое имуществом, притеснявших вдов и сирот – всех их ожидает ярость гнева Божиего, их будут терзать злые духи – демоны, а сама мысль о смерти – будет ужасать их, ибо небеса откроют их беззакония и земля, оскверненная их грехами, восстанет против них в величественный и страшный день грядущего Суда Божиего. Святитель Игнатий Брянчанинов писал, что человек – это иерей и храм Божий, его назначение – быть священнослужителем, освященным и наполненным Святым Духом, а трагедия в том, что он стал жилищем сил зла – демонов.
                По слову преподобного Макария Египетского в результате грехопадения Адама все человеческое естество облеклось в порфиру тьмы – злой князь царства тьмы пленил всех потомков падших первозданных людей, осквернил их души грехом, а тела тлением, обезобразил лик человеческий, помрачил их ум и всеял в него богопротивные и злые помышления, соделал нечистым их сердце и настраивает волю против Бога Вседержителя, «человек, подвергшись темной власти ночи – диавола, и в этой ночи и мраке проводя жизнь свою, колеблется, мятется и волнуется лютым ветром греха, который все его естество, душу, разум и помышления пронзает, причем и все телесные члены его также движутся, и нет ни одного ни душевного, ни телесного члена, свободного от греха, обитающего внутри нас». Святитель Феофан Затворник поучал, что грех есть власть дьявола над человеком и отвержение о лица Божиего, грех – это тьма, проницающая не только внешнюю, но и всю внутреннюю жизнь человека, извращая его намерения и помышления, омрачая его разум и совесть, оскверняя его сердце и волю, и если человек не очистится через святые таинства Церкви – крещение и покаяние, не примет Христа и державную власть Бога, то не унаследует Царство Небесное, ибо туда не может войти нечистый. В книге Иова сказано, что все мрачное и сокрытое внутри нечестивого будет пожирать огонь – это неугасимое пламя геенны огненной, которое разжигают сами нечестивцы своими согрешениями и которое сжигает человека изнутри и мучает его душу. По рассуждению святителя Тихона Задонского, Царство Божие – это мир, радость и покой во Святом Духе, всякий исполняющий заповеди Христовы обретет жизнь вечную и то небесное блаженство, которое «не видел глаз, не слышало ухо, и на сердце человеку не приходило» (1Кор.2:9), но тех, кто отверг Христа и не раскаялся в грехах своих ожидают вечные и нескончаемые мучения, непостижимые умом страдания, которые никогда не кончатся, их ждет кромешный мрак и неугасимый огонь, скрежет зубов и нерасторжимые узы духовной смерти, которая гораздо ужаснее смерти физической. Христос открыл нам великую тайну Суда Божиего и посмертного бытия всех людей – праведники обретут спасение и небесное блаженство, а грешники пожнут муку вечную и неугасимый огонь геенны, и подобно тому, как Царство Небесное внутри – это чертог небесный и духовное состояние спасенных, вечная жизнь и пребывание с Богом, так и Ад – это не только царство смерти и наказания нераскаянных грешников, где обитают Люцифер и падшие Ангелы – демоны, осужденные Богом, но духовное состояние, именуемое в Библии «второй смертью» – духовной смертью. Духовная смерть – это страшное состояние души человека, отверженного от источника вечной жизни – Бога, оно есть следствие греховной жизни и нераскаянности сердца, ибо если человек подвигом христианской веры и праведной жизни не борется со страстями, не хранит душу и не стяжает Царства Божиего в сердце своем, то он приуготовляет себе вечную участь в преисподней – когда душа нераскаянного грешника с неисцелимыми ранами – страстями, разлучается с телом, то за гробом ее страсти разрастаются до ужасающих размеров,  становясь источником вечных терзаний и невыносимых мучений. Святой Андрей Кесарийский писал в толковании на Апокалипсис: «Не нужно удивляться, что все не записанные в книге жизни будут брошены в озеро огненное, потому что как многие обители у Бога и Отца для спасаемых, так же многоразличны способы и места мучений, которые получат не удостоившиеся написания в книге жизни, а именно: одни будут самые жестокие, а другие – более умеренные». Преподобный Симеон Новый Богослов предостерегал, что все люди, не удостоившиеся Царства Небесного, не избегут адских мучений – многие обители есть на горних небесах и различная слава спасенных, но состояние всех – пребывание с Богом и освящение Святым Духом – святость, подобно тому, как много обителей в преисподней и различны мучения нераскаянные и грешников и нечестивцев, но все они не имеют покоя, отвержены от лица Божиего, исполнены печали, воздыханий и скорбей, которым не будет конца. По учению святых отцов Церкви в геенне огненной нет исцеления и освобождения от неудовлетворенных страстей, там лишь вечная мука и беспросветная тьма, отверженность от лица Божиего, а состояние погибших – скорбь и отчаяние, ожесточение сердца и уподобление злым духам – демонам, ненависть к Богу и Его святым, угрызение совести и богохульство. Преподобный Варсонофий Оптинский пояснял, что если бы душу нечестивца поместили в Царство Божие, то ей бы было нестерпимо там пребывать, а вечные муки в геенне огненной – это не только угрызения совести, они охватывают дух, душу и воскреснувшее тело людей, осужденных Богом: «Душа грешная, не очищенная покаянием, не может быть в сообществе святых. Если бы и поместили ее в Рай, то ей самой нестерпимо было бы там оставаться и она стремилась бы уйти оттуда. Действительно, каково немилосердной быть среди милостивых, блудной –  среди целомудренных, злобной – среди любвеобильных и т.д. Если уж на земле так неприятно быть не в своем обществе, то тем более на Небе. Сильно распространен теперь неправильный взгляд на муки вообще. Их понимают как-то слишком духовно и отвлеченно, как угрызения совести. Конечно, угрызения совести будут, но будут мучения и для тела, не для того, в которое мы сейчас облечены, но для нового, в которое мы облечемся после Воскресения. И ад имеет определенное место, а не есть понятие отвлеченное». По бесконечной любви Своей Бог хочет, чтобы все спаслись, но Всемогущий никого не спасает насильно, ибо каждый человек – свободная и самоопределяющаяся личность, и если бы Господь введет нераскаянного грешника в Царство Небесное, то сей человек, не очистивший душу свою покаянным плачем и не стяжавший благодать Божию – не будет освящен и не обретет небесное блаженство, ибо сердце его останется закрытым для Бога, оно будет исполнено не любви и радости, а злобы и ненависти, и страданья нечестивого только усилятся, поэтому святитель Иоанн Златоуст и назвал геенну огненную – не только тайной правосудия Божиего, но милостью Всевышнего, ведь спасение – это богоуподобление, а оно невозможно без любви, нераскаянный грешник же не имеет любви к Богу и ближним. Архимандрит Рафаил Карелин справедливо и мудро писал, что «если бы Господь взял человека, внутренне неспособного к Богообщению, в Царство Света и Благодати, то этот человек оказался бы подобен тому, кто находится возле берега реки и не может пить из нее воду. Он мучился бы еще больше, еще страшнее». Царство Небесное – это Царство света и благодати, райская жизнь и непрестанное Богообщение, основанное на любви, но нераскаянный грешник не может вступить туда, ибо он не освящен Духом Святым, не имеет любви к Богу, более того – адская мука есть неспособность ответить на любовь Божию,  вместо ответной любви грешник ненавидит Творца, Промыслителя и Спасителя, он отвергает спасение и не хочет быть с Богом, ибо душа его сделалась демоноподобной и он утратил умение любить – он не только пребывает в Аду, но и Ад пребывает в нем и зияет в его сердце. Возвращаясь к книге Иова, каждый стих которой содержит глубокий и духовный смысл, надо сказать, что ветхозаветный мудрец Софар изрекший много мудрого и верного о духовном состоянии и участи нечестивых, заблуждается, когда речь заходит о благочестивом Иове и клевещет на праведника, именуя его лицемером и беззаконником, думая, что он почитал Бога и совершал добрые дела не от чистого сердца, а с корыстью и лукавством, притеснял вдов и сирот и не имел страха Божиего. С величайшим смирением и с неугасимым исканием правды Божией, Иов переносит свои нестерпимые мучения и ведет богословский спор с тремя мудрецами, неспособными осмыслить тайну безвинных мук – того, что много скорбей ожидает праведника (Ср.: Пс.33:20), а страдания и болезни попускаются Богом не только для нравственного исправления и вразумления грешников, но и настигают святых.






















Глава XXI: Ответ Иова на вторую речь Софара: «Часто ли угасает светильник у беззаконных?..»

Вера Иова в справедливый Божественный порядок
вступает в мучительный конфликт с его знанием
о своей невинности и невинности многих несчастных,
на чьи страдания открываются глаза его,
вплоть до сомнения в Божественной справедливости.
С.С. Аверинцев

                В ответ на вторую речь Софара, страдалец Иов просит трех мудрецов затворить уста свои молчанием и внимательно выслушать речь его – он с невероятной богословской глубиной ставит проблему теодицеи и заявляет, что праведники страдают, а беззаконники и нечестивцы, не делающие исполнять святую волю Вседержителя, зачастую бывают счастливы в своем земном существовании и проживают долгую жизнь, они умирают без покаяния и мучений, не претерпев наказания от Бога за свои многочисленные грехи и преступления: «И отвечал Иов и сказал: выслушайте внимательно речь мою, и это будет мне утешением от вас. Потерпите меня, и я буду говорить; а после того, как поговорю, насмехайся. Разве к человеку речь моя? как же мне и не малодушествовать? Посмотрите на меня и ужаснитесь, и положите перст на уста. Лишь только я вспомню, – содрогаюсь, и трепет объемлет тело мое. Почему беззаконные живут, достигают старости, да и силами крепки? Дети их с ними перед лицом их, и внуки их перед глазами их. Домы их безопасны от страха, и нет жезла Божия на них. Вол их оплодотворяет и не извергает, корова их зачинает и не выкидывает. Как стадо, выпускают они малюток своих, и дети их прыгают. Восклицают под голос тимпана и цитры и веселятся при звуках свирели; проводят дни свои в счастье и мгновенно нисходят в преисподнюю. А между тем они говорят Богу: отойди от нас, не хотим мы знать путей Твоих! Что Вседержитель, чтобы нам служить Ему? и что пользы прибегать к Нему? Видишь, счастье их не от их рук. Часто ли угасает светильник у беззаконных, и находит на них беда, и Он дает им в удел страдания во гневе Своем? Они должны быть, как соломинка пред ветром и как плева, уносимая вихрем. Скажешь: Бог бережет для детей его несчастье его. – Пусть воздаст Он ему самому, чтобы он это знал. Пусть его глаза увидят несчастье его, и пусть он сам пьет от гнева Вседержителева. Ибо какая ему забота до дома своего после него, когда число месяцев его кончится? Но Бога ли учить мудрости, когда Он судит и горних? Один умирает в самой полноте сил своих, совершенно спокойный и мирный; внутренности его полны жира, и кости его напоены мозгом. А другой умирает с душею огорченною, не вкусив добра. И они вместе будут лежать во прахе, и червь покроет их. Знаю я ваши мысли и ухищрения, какие вы против меня сплетаете. Вы скажете: где дом князя, и где шатер, в котором жили беззаконные? Разве вы не спрашивали у путешественников и незнакомы с их наблюдениями, что в день погибели пощажен бывает злодей, в день гнева отводится в сторону? Кто представит ему пред лицо путь его, и кто воздаст ему за то, что он делал? Его провожают ко гробам и на его могиле ставят стражу. Сладки для него глыбы долины, и за ним идет толпа людей, а идущим перед ним нет числа. Как же вы хотите утешать меня пустым? В ваших ответах остается одна ложь» (Иов.;21:1–34). Скорбящий Иов просит трех мудрецов внимательно выслушать его речь – вникнуть умом и сердцем в его слова и понять, что он не отвлеченно, философствует, а разрешает вопрос жизни и смерти, страдалец умоляет друзей своих одуматься и признать несправедливость произнесенных ими слов, научиться слышать собеседника и понимать то, о чем он рассуждает. По признанию благочестивого Иова, если бы Елифаз, Вилдад и Софар выслушали его со вниманием и сочувствием, то это стало бы для него утешением, но, как замечает святитель Григорий Великий, призыв Иова остался безответным, ибо, во-первых, для всякого «горделивого ума наставление в смирении есть тяжкая обуза», а во-вторых – религиозная драма Иова и само существование страждущего праведника разрушает их идею справедливого мироустройства, оттого они и не могут выносить его слова со спокойствием. Священник Даниил Сысоев акцентировал внимание на то, что мы именуемся христианами, но часто ведем себя по отношению к нашим ближним как «утешители Иова» – не умеем любить и сострадать, выслушать со вниманием и понять скорби близких, соразделить их мучения и молиться за них Богу, примиряемся со злом, торжествующим на земле, не умеем утешить скорбящего и самоуверенно думаем, что если мы много лет знаем человека и общаемся с ним, то для нас нет тайн в его жизни. Святитель Игнатий Брянчанинов в своем богословском очерке «Слово о человеке» подчеркивал, что человек есть тайна для самого себя и для окружающих его людей, и сели он не обратится к Священному Писанию и не вникнет в Священное Предание, то так и останется до Страшного суда запечатленной тайной и никогда не познает откуда и для чего появился на земле, в чем цель и смысл его существования, когда и как неотвратимая смерть настигнет его и что ожидает его душу за гробом в ее непреходящем и посмертном бытии. Человек есть мыслящее и философствующее существо, он ищет познания тайн Божиих, ибо хочет знать – зачем Бог даровал ему жизнь, но он никогда не постигнет свое предназначение, если не обратится к Богу, никогда не поймет самого себя без Божественного Откровения. В стихах Псалтыря сердце человека именуется неисследимой бездной – ее ведает один Бог, от вечности обладающий совершенной премудростью и всеведением, Он один может судить нас, ибо Господь свят и совершенен, нравственно безупречен и справедлив, знает все тайное и явное. Преподобный Ефрем Сирин полагал, что одно из значений загадочной книги с семью печатями из Апокалипсиса – это душа человека, она – великая и неизъяснимая тайна Божия, сам человек не в силах познать ее – познать себя без Бога, ибо только Христос может открыть эту книгу – раскрыть тайну человека, его души, бытия и назначения. Иов просит трех мудрецов проявить смиренномудрие и положить перст на уста – признать, что есть многое на небе, на земле и в преисподней, что неизъяснимо для ума человеческого и должно быть покрыто молчанием, он напоминает собеседникам своим, что человек – это самое загадочное существо во всех мирах небесных и земных, его скоротечная жизнь – собрание притч и загадок, а потому судить его может только Бог. Ветхозаветный мученик Иов признается – «содрогаюсь, и трепет объемлет тело мое», он произносит свои пламенные речи и горестные мольбы в состоянии великой скорби и Богооставленности, сердце его разрывается от разлуки с любимым Богом, ум его не в силах осмыслить пути Промысла Божиего, он обращает речь свою к Богу и хочет знать Его святую волю – желает достучаться до небес и понять в чем причина и смысл его личных страданий и катастрофического состояния всего мира, понять, почему он – бывший царь и мудрец, признанный праведником Самим Богом, сидит всеми осмеянный и порицаемый на гноище, а нечестивцы наслаждаются жизнью. Вопрос о теодицее – это идейно-смысловая ось, вокруг которой вращается сюжет книги Иова, ее стихи, притчи и весь богословский спор страдающего праведника с величайшими мудрецами древнего мира, а сам Иов не может жить без Бога и Его бесконечной любви, он знает, что Творец безмерно велик и могуч, но его сердце мучает вопрос о тайне происхождения зла и справедливости, он жаждет Богообщения и разрешения всех проклятых вопросов, сводящих с ума человека и разрывающих его душу, и не может утешиться до тех пор, пока не познает, что Бог есть Любовь и Его святость от вечности совершенна и безупречна.
                В своей великолепной книге «Драма Иова», сравнимой с лучшими произведениями Кьеркегора и «Мыслями» Паскаля, литовский религиозный мыслитель А. Мацейна размышляет о тайне бытия человека и его страданий, пытаясь осмыслить религиозную драму безвинно страждущего праведника Иова, ее философское и богословское содержание, не только ее поэтику, но и ее метафизику, выраженную в незабываемых образах и символах. По восторженному заверению Мацейны книга Иова – одно из величайших произведений во всей мировой литературе, в ней с особой яркостью и лирической проникновенностью и силой не только демонстрируется единство философии и поэзии, но и поднимаются самые мучительные и вечные вопросы о человеке и смысле его жизни, о страданиях и Божественной справедливости, о зле, свободе и промышлении Вседержителя – все те неразрешимые проблемы, что волнуют и мучают каждого совестливого, мыслящего и верующего человека, не давая успокоения его духу. Тайна происхождения философии связана с тем, что человек есть духовное существо, ему свойственно задаваться вековечными вопросами, а три источника философии, по А. Мацейне, это изумление, как утверждали Сократ, Платон и Аристотель, сомнение, легшее в основу рационального метода Рене Декарта, и страдание – из страданий родилось философствование Иова и Соломона, Данте и Кьеркегора, Достоевского и Ницше. Анализируя философию, возникшую из страдания, Мацейна указывает на то, что для нее характерны этическая проблематика и экзистенциальный тип мышления, «Если философия есть мудрость, рожденная страданием, тогда и философ как носитель мудрости не тот, кто многому учился, но тот, кто много страдал. Свободно принятое на себя и несомое страдание позволяет человеку не только глубже проникать в бытие, но и делиться своими прозрениями с другими: учителем других является только страдающий». По заверению Мацейны страждущий Иов размышляет не как теоретический мыслитель и метафизик, подобный древнегреческим мудрецам, а как глубоко религиозный человек и экзистенциальный философ: «мышление Иова порождено его собственной экзистенцией». «Мышление экзистенциального мыслителя – это зов его бытия, рана его сердца, с которой связана его судьба. Проблема существования и судьбы человека становится главной и даже центральной в экзистенциальном мышлении и тем самым в экзистенциальной философии». «Религия возникает только тогда, когда человек встречается с Богом как личность с личностью, которую он может просить, почитать, которой может пожаловаться. Религиозный человек предъявляет себя всего, каков он есть. Религиозный человек это отнюдь не святой. Религиозный человек это такой человек, чья экзистенция повернута к Богу: экзистенция со всем своим содержанием, со своими добродетелями, пороками и грехами. Поэтому и упреки Иова как раз и возникают из этой полноты обращенности к Богу. Иов весь живет в Боге. Он и бунтуя, обращается к Нему. Он и судиться с Ним хочет. И хотя Иов чувствует себя невиновным, он не отворачивается, словно обижен и оскорблен несправедливо насланными на него несчастьями. Напротив, он еще больше льнет к Богу, еще более активно призывает Его, призывает не только для того, чтобы Он освободил его, но и для того, чтобы Господь наконец увидел его невиновность». Иов ищет Бога не как метафизик, а как религиозный человек, он прославляет Творца, простирающего небеса, сотворившего звезды и созвездья, славит Его всемогущество,  возвещая – «в Его руке душа всего живущего и дух всякой человеческой плоти». По определению преподобного Иустина Поповича философия – это своего рода мученичество, оно  есть скитание по всем мирам в поисках Божественной Истины, а сами философы – это люди печальные и трагические, упорно штурмующие вселенские тайны, он отчаянно ищут выход их лабиринта неразрешимых антиномий и парадоксов, доходят до отчаяния и бунтуют, сталкиваясь со страшной загадочностью мира, их окружают горькие и страшные тайны, а самая горькая и страшная тайна – это сам человек: «Во всей твари не ничего страшнее человека. Ибо он непостижимо простирается в бесконечность. Голова идет кругом у всех творений, имеющих силу мыслить о человеке. Философия о человеке трудна и для ангельских умов, печальна и для сердца Херувимов. Нигде нет конца человеческому бытию. Если же и есть конец, то этот конец – бесконечность. Горьки и ядовиты бесконечности человека. Кто не отравился ими, как только их почувствовал и чувством познал? Если ты с многострадальным Иовом посетил человеческие бесконечности, твое сердце должно было растаять от боли. Если ты их посетил с Шекспиром, то должен был впасть в безумие и опереться своей измученной душой – на чье плечо?.. Будем искренними до конца: если бы досточудный Господь Иисус Христос не воскрес и светом Своего Воскресения не осиял и не наполнил смыслом человеческие бесконечности, кто бы Творца такого существа, каковым является человек, не посчитал бы ненавистным мучителем?». Настоящий философ есть человек вопрошающий и ищущий смысл, он страдает и не может разрешить мучительные вопросы, ведь в отличие от Бога он не обладает совершенной мудростью и всеведением. Ветхозаветный праведник и страдалец Иов более изумительный философ, чем все античные мудрецы от Гераклита, Парменида и Платона до Плотина и последних неоплатоников и стоиков, ибо он бесстрашно размышляет о вечных вопросах и ищет правду Божию не только полагаясь на ум свой и на свою совесть, но и непрестанно молясь – взывая к Творцу. Если три древних мудреца – Елифаз, Вилдад и Софар не взывают к Богу, так как думают, что познали Его и обрели знанием и мудрость, то смиренномудрый Иов омолил всего себя – всю свою душу, ум, волю и сердце, ибо молитва – это наше освящение, она соединяет нас с Богом и просвещает наш ум, она – святая добродетель и богоугодное дело, через молитву человек стяжает опытное знание о Боге, самом себе и мире, от молитвы возгорается любовь в сердце, оттого то мученик Иов и призывает друзей своих затворить уста молчанием – не спорить с ним, а признать, что вся мудрость у Бога, и с любовью и состраданием молиться за страждущего.
                Размышляя о тайне теодицеи и задаваясь вопросом о счастье и справедливости Божией, Иов опровергает мысль Софара, утверждавшего, что беззаконники пожинают страдания и получают неизбежное воздаяние от Бога уже в земной жизни, напротив, Иов указывает на то, что многие нераскаянные грешники благоденствуют, доживают до глубокой старости, радуются детям и внукам,  обладают прекрасными жилищами, богатством и почетом, проводят жизнь в наслаждениях и веселии и умирают мирно и без мучений, несмотря на то, что они сознательно отрекаются о Бога, не желают знать Создателя и исполнять Его святую волю. По толкованию Олимпиодора, Иов сетует, что люди, ведущие многогрешную и бездуховную жизнь, не желают задумываться о Бога  исполнять Его заповеди, они процветают и не знают страха, живут беззаботно и самодовольно – их существование лишено высшего духовного смысла и в их жизни нет места Богу и единению с Ним, они не молятся и не имеют любви в сердцах своих, но корыстны, надменны и эгоистичны. Как величайший мученик Ветхого Завета и рыцарь веры, Иов молит Бога – «совет нечестивых будь далек от меня!», он ужасается нечестивой жизни безбожников и заявляет, что лучше страдать и принять мученическую смерть, но быть с Богом и остаться верным Ему, чем обрести мирскую славу и житейское благополучие, богатство и власть над всем миром, но навеки разлучиться с возлюбленным Богом и тем самым обречь бессмертную душу свою на муку вечную. Страдалец Иов исповедует веру в Бога бескорыстно, в основе его Богопочитания – страх Божий и любовь к Богу, он задолго до образования Новозаветной Церкви свидетельствует, что лучше быть распятым с Иисусом Христом на Кресте, чем предаваться плотским наслаждениям с нечестивцем Вараввой в кабаке. По заветному убеждению Софара мир устроен справедливо и все живущие уже на земле получают воздаяние от Бога – праведники обретают блаженство и живут счастливо, а нечестивцев ждет наказание еще до их смертного часа. Ветхозаветный традиционалист и мудрец Вилдад высказывал мысль, что светильник благополучия беззаконника померкнет, жизнь как буря сметет его мимолетное счастье, и он лишится опоры, как соломинка. Но прозорливец Иов обозрел окружающий мир и увидел, что многие грешники до самой смерти благоденствуют и их не постигает кара Господня. Велика и неизъяснима тайна Промысла Божиего и е  все получают воздаяние на земле – только на Страшном Суде навеки вечные восторжествует правосудие Божие: однажды один монах увидел как в Александрии торжественно хоронили богача, грабившего вдов и сирот, за гробом шел народ и люди чествовали покойного, а вернувшись в пустыню, монах узрел как в его отсутствии благочестивый старец был растерзан гиенами. Страшное смятение нашло на душу монаха и с нравственным возмущением он воззвал к небесам: где же воздаяние Божие и справедливость – нечестивец жил в роскоши и счастье, не знал болезней и горя и после смерти его торжественно похоронили, а праведник всю жизнь жил в уединении, посте, молитве и Богомыслии, и его безжалостно растерзали дикие звери? Небеса отверзлись и Господь ответил возмутившемуся монаху, что богач был злодеем, но в жизни сделал одно доброе дело и за это получил воздаяние на земле, но он умер без покаяния и после смерти будет осужден на Суде Божием, а благочестивый старец жил богоугодной жизнью, но имел одно согрешение, за которое принял мученическую смерть от ненасытных гиен, дабы не страдать в вечности и прославиться на небесах. По справедливому умозаключению православного богослова Малкова «Бог ничего не делает в отношении человека «просто так», но всегда осуществляет Свой Промысел в отношении нас исходя из нашей возможной пользы: из того, оказываемся ли мы способны нашей свободной волей должным образом отреагировать на обращенный к нам тот или иной Божественный призыв. И если Бог видит, что дальнейшие усилия в отношении призывания человека ко Спасению заранее обречены на неудачу, ибо перед этим они неизменно встречали глухое непонимание со стороны грешника, тогда Господь попросту оставляет его в покое, позволяет его жизни дальше идти своим обыденным чередом: хуже уже не будет – такого грешника все равно ждет духовная гибель. Бог дает ему возможность приобретать земные блага и внешнее процветание и вместе с тем погружаться в еще большее зло: ведь скоро последует смерть беззаконника, за порогом которой – неизбежное осуждение». Смиренномудрый Иов провозглашает, что пути Промысла Божиего неизъяснимы для человека: ни благополучная или мученическая жизнь, ни спокойная или страшная смерть не свидетельствуют о праведности или греховности человека – Бог абсолютно свободен и премудр, а жизнь и смерть каждого человека – великая тайна, жизнь нечестивца может быть счастливой и его кончина сопровождаться почитанием со сторону окружающих гроб его и горько оплакивающих грешника,  в то время как праведник может быть отвержен всем миром и смерть его может быть страшна и мучительна – здесь Иов говорит не только о себе, но и пророчествует о Христе Искупителе. Мудрец Софар заявил, что дети грешника буду заискивать у нищих – страдать за грехи отцов и матерей своих, но Иов замечает, что это воззрение противно любви и справедливости Вседержителя – каждый человек отвечает за свой личный грех, что же до беззаконников и нечестивых, то они – бессовестные люди, многих из них не интересует то, что будет с их детьми. Святитель Иоанн Златоуст утверждал, что Иов возвысился до духовной мудрости, содержащейся в пророчески книгах  – задолго до Иезекииля и Иеремии он познал, что дети не несут нравственной вины за прегрешения родителей, а каждый грешник гибнет лишь за свое собственное беззаконие и свою личную нераскаянность, а не за прегрешения своих предков. Смиренномудрый Иов напоминает, что никто не наставлять Бога в мудрости, ибо Он судит и горних – судит Ангелов, никто не может объять мыслью и охватить разумом премудрость Творца и постичь все Божественные тайны – в особенности тайны Промысла и Суда Божиего, величайшие тайны, непостижимые для сотворенных созданий, будь они Ангелы или люди. По великой премудрости Своей Бог судит горних – Всевышний судит не только землю, но и небеса – с небес был низвержен Люцифер и последовавшие за ним Ангелы, настанет час и Господь будет судить землю – предвосхищая молитвы псалмопевца Давида, Иов молится о том, чтобы настал день Страшного Суда, ибо это – святой день торжества Божьего, день великой радости для праведников и великой скорби для грешников. Размышляя о справедливости Всевышнего, Иов с грустью говорит о том, что всех живущих ожидает смерть и сошествие в преисподнюю – до пришествия Христа и Его искупительной жертвы небеса были закрыты для людей и никто не мог обрести спасение и вечное Богообщение – праведники и нечестивцы сходили в Шеол – Ад, где обитают демоны, место тьмы, лишенное света Боговидения. В книге Екклесиаста есть горестные строки: «Всему и всем – одно: одна участь праведнику и нечестивому, добром и злому, чистому и нечистому, приносящему жертву и не приносящему жертвы; как добродетельному, так и грешнику; как клянущемуся, так и боящемся кляты» (Еккл.9:2). В ветхозаветную эпоху участь всех умерших была одна – сошествие в преисподнюю, и только Христос Спаситель искупивший грехи рода человеческого, победивший смерть и сошедший в Ад, вывел оттуда всех праведников и тех, кто откликнулся на проповедь Сына Божиего – уверовал в Мессию, тем самым без Христа, его крестной жертвы и дивного чуда Воскресения не могла бы осуществиться справедливость. В своей богомудрой речи Иов предвосхищает проповедь апостола Павла о том, что христиане не имеют града на земле, ибо их Град Божий на небесах, и называет праведников – странниками на пути в Царство Божие, они скитаются в земном мире и являются чуждыми земному существованию с его мирскими удовольствиями и жестокими законами,  их души рвутся в небесную отчизну, жаждут вечности и любят не суетное и бренное, а нетленное и непреходящее, ищут Бога и находят утешение в Нем. Завершает свою речь Иов, картиной спокойной смерти беззаконников, указывая на то, что после грехопадения весь видимый мир лежит во зле и на земле нет справедливости, существующее мироустройство не гармонично, а катастрофично, вековечные и проклятые вопросы разрешатся и правда Божия окончательно восторжествует на небе и на земле только в величественный и таинственный день Страшного Суда, когда дьявол, Антихрист, лжепророк, демоны и все нечестивцы пожнут муку вечную, а праведники обретут вечное блаженство, Бог отрет слезы скорбящих и утешит всех страждущих, вся вселенная духовно преобразится и не будет ни времени, ни смерти, ни скорбей, но все спасенные воссияют в святости как немеркнущие звезды и будут пребывать с Богом в горнем Иерусалиме, небесная слава и вечная жизнь которого – Сам Господь.
Глава XXII:Третья речь Елифаза: «Разве может человек доставлять пользу Богу?..»

Елифаз Феманитянин – старейший из друзей Иова, наиболее уважаемый и заслуженный из них – настойчиво подчеркивает в споре с Иовом собственные мудрость и опыт, свидетельствует о личных мистических озарениях и наиболее обстоятельно и развернуто формулирует богословские концепции и догматические идеи. Он – мистик и философ, чей духовный опыт, впрочем, не вызывает большого доверия у ряда Святых Отцов и чье возвышенное любомудрие, как бы стройно оно внешне ни выглядело, обесценивается его горделивым самопревозношением перед праведным Иовом. Не зря же Олимпиодор переводит его имя – Елифаз – «как «Бог меня расточил» или «Божие пренебрежение», Феман же интерпретирует как «лишенность Его (Бога)» Елифаз Феманитянин – ветхозаветный богослов и мистик, человек, получивший от Бога многочисленные дары, мудрость и возвышающее знание, – расточил их в самовлюбленности и гордыне.
П.Ю. Малков

                Боголюбивый Иов мучился над проблемой теодицеи, его душа рвалась к Божественной Истине, но ощущала себя окруженной непроницаемой завесой Божественных тайн – тайн добра и зла, жизни и смерти, счастья и страдания, греха и искупления, Промысла и Суда Божиего, разрешить которые не под силу всем мудрецам мира сего. Мученик Иов умолял трех мудрецов внимательно выслушать его речь – внять словам, сказанным от избытка страданий в сердце, задумать о тайнах Божиих и проявить смиренномудрие – признать, что многое для нас сокровенно и неизъяснимо, изменить свой образ мыслей о Боге и мире, отказаться от неправедных суждений – от осуждения скорбящего праведника, осознать, что существует безвинное страдание, а мир пребывает в катастрофическом состоянии – лежит во зле, но мольба Иова осталась гласом вопиющего в пустыне. Многоопытный старец Елифаз не верит в благочестие Иова, он убежден, что мир устроен справедливо, воздаяние Божие вершится на земле и каждый пожинает заслуженное, не существует безвинных мучений и всякое страдание есть наказание Всевышнего за явное преступление или тайное согрешение. В своей третьей речи этот древний мудрец пытается убедить Иова в том, что все происходящее в земной жизни – происходит по справедливости Вседержителя, он гневно упрекает страдальца в безумии и страшных преступлениях, призывает его признать себя окаянным грешником и сблизиться с Богом через покаяние: «И отвечал Елифаз Феманитянин и сказал: разве может человек доставлять пользу Богу? Разумный доставляет пользу себе самому. Что за удовольствие Вседержителю, что ты праведен? И будет ли Ему выгода от того, что ты содержишь пути твои в непорочности? Неужели Он, боясь тебя, вступит с тобою в состязание, пойдет судиться с тобою? Верно, злоба твоя велика, и беззакониям твоим нет конца. Верно, ты брал залоги от братьев твоих ни за что и с полунагих снимал одежду. Утомленному жаждою не подавал воды напиться и голодному отказывал в хлебе; а человеку сильному ты давал землю, и сановитый селился на ней. Вдов ты отсылал ни с чем и сирот оставлял с пустыми руками. За то вокруг тебя петли, и возмутил тебя неожиданный ужас, или тьма, в которой ты ничего не видишь, и множество вод покрыло тебя. Не превыше ли небес Бог? посмотри вверх на звезды, как они высоко! И ты говоришь: что знает Бог? может ли Он судить сквозь мрак? Облака – завеса Его, так что Он не видит, а ходит только по небесному кругу. Неужели ты держишься пути древних, по которому шли люди беззаконные, которые преждевременно были истреблены, когда вода разлилась под основание их? Они говорили Богу: отойди от нас! и что сделает им Вседержитель? А Он наполнял дома их добром. Но совет нечестивых будь далек от меня! Видели праведники и радовались, и непорочный смеялся им: враг наш истреблен, а оставшееся после них пожрал огонь. Сблизься же с Ним – и будешь спокоен; чрез это придет к тебе добро. Прими из уст Его закон и положи слова Его в сердце твое. Если ты обратишься к Вседержителю, то вновь устроишься, удалишь беззаконие от шатра твоего и будешь вменять в прах блестящий металл, и в камни потоков – золото Офирское. И будет Вседержитель твоим золотом и блестящим серебром у тебя, ибо тогда будешь радоваться о Вседержителе и поднимешь к Богу лицо твое. Помолишься Ему, и Он услышит тебя, и ты исполнишь обеты твои. Положишь намерение, и оно состоится у тебя, и над путями твоими будет сиять свет. Когда кто уничижен будет, ты скажешь: возвышение! и Он спасет поникшего лицом, избавит и небезвинного, и он спасется чистотою рук твоих». (Иов.;22:1–30). По убеждению Елифаза Богу не нужна праведность Иова – человек вообще не может быть полезен Богу и потому Творцу не зачем вступать с диалог со Своими созданиями, откликаться на их мольбы и судиться с ними, но тем самым древний мудрец клевещет на Бога и дерзко обвиняет Создателя в отсутствии любви и сострадания к Собственному творению. Священник Даниил Сысоев справедливо писал, что вместо живого Бога Творца, с любовью сотворившего мир, управляющего вселенной и опекающего каждое Свое создание, Елифаз почитает холодного и равнодушного «Бога». По разъяснению святителя Иоанна Златоуста, Елифаз не понимает, что Бог бесконечно любит Свое творение, и приписывает Богу равнодушие к сотворенному Им человеку, как бы говоря Иову: «Даже если бы ты был праведником, Его никак это не заботит и Ему нет до тебя дела. То есть для Бога это не имеет большого значения. Однако если бы Он захотел осудить тебя, то нашел бы много согрешений». По вероучению Православной Церкви Бог есть Любовь, все три Ипостаси единого Бога от вечности пребывают в сверхсовершенной и взаимной любви, каждая Ипостась есть Любящий, Любимый и сама Любовь, ибо любовь есть образ бытия Божиего. Святитель Григорий Богослов говорил, что Любовь – самое возвышенное и таинственное имя Божие, она есть вечная жизнь Святой Троицы, ее слава и сила, честь и величие. Если бы Бог не был Любовью, то Он бы не обладал святостью  и совершенством, не был бы достоин почитания и поклонения. По премудрому рассуждению преподобного Исаака Сирина Бог есть безмерная и неизреченная Любовь, Она непостижима в неприступной Сущности Своей, но проявляет Себя в сотворении мира, Ангелов и людей, в искупительной жертве Иисуса Христа, в Промысле и Суде Божием: «Среди Божиих действий нет ни одного, которое не было бы исполнено милости, любви и сострадания: это составляет начало и конец Его отношения к нам». «Чему подобно то Бытие, Которое невидимо, безначально по естеству Своему, Которое едино в Себе, Которое по естеству Своему – за пределами познания, ума и чувства тварей, Которое вне времен и эпох, Которое – Создатель всего этого... Подумаем теперь, сколь богат в своем изобилии океан творчества Его и как много тварей принадлежит Богу и как в Своем сострадании Он носит все, посещает все, заботится обо всем и руководит всем; и как Он со Своей безмерной любовью пришел к устроению мира и началу творения; и как сострадателен Бог, и как терпелив Дух Его, и как любит Он эту тварь, и как переносит ее, снисходительно терпя ее суетность, грехи и различные злодейства, неимоверные богохульства демонов и злых людей». «О, какая глубина богатства, какой великий замысел и какая высокая премудрость у Бога! О, какое сострадательное милосердие и богатая благость у Создателя! С какой мыслью и с какой любовью сотворил Он этот мир и привел его в бытие!.. Любовью привел Он мир в бытие; любовью ведет Он его в этом его временном образе существования; любовью Он приведет его к тому чудному изменению, и любовью мир будет поглощен в этой великой тайне Того, Кто совершил все это; в любви заключается исход всей истории существования твари». В святоотеческой литературе сердце Господне сравнивают с неисчерпаемой и бездонной золотой чашей, переполненной до краев Божественной Любовью, она проливается через край и изливается на все творение – на небеса, землю и даже на тех, кто пребывает в преисподней, ибо никто не оставлен любовью Вездесущего, более того, преизбыток Божественной Любви – единственная причина сотворения мира. Библейский Бог от вечности самобытен и самодостаточен, Он не имел никакой нужды в сотворении мира и искал не пользы, акт миротворения – ничем не обусловленный и абсолютно свободный акт, в основе которого лежит тайна Божественной Любви. Господь создал мир не из утилитарных соображений, а бескорыстно – ради того, чтобы разделить Свою вечную жизнь и святую любовь с сотворенными созданиями. Бог любит Свое творение неизмеримой любовью, Он – Человеколюбец и хочет, чтобы все мы были спасены и достигли совершенства, ибо каждый человек драгоценен для Божьего сердца. В Священном Писании сказано, что «так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного» (Ин.3:16), а это означает, что любовь Божия не только сотворила мир, Ангелов и людей, даровав им свободу, не только посылала в мир пророков, но и сама сошла на землю – воплотилась в Иисусе Христе, добровольно принесшем Себя в жертву во имя нашего спасения.
                Ветхозаветный мудрец Елифаз утверждает, что Вседержителю нет никакой пользы от праведности Иова и Он не вступит в спор с ним – не откликнется на мольбу скорбящего праведника и не утешит его, но это суждение – ложно, ибо всем сердцем Своим Господь любит каждое творение Свое, Он украшает лилии полевые и заботится о птицах небесных, простирает милость Свою на всех людей и Ему угодно благочестие и смиренномудрие. Господь бесконечно дорожит избранником Своим Иовом, прославляет его среди Ангелов на небесах и, вопреки наветам Елифазовым, откликнется на молитвенный вопль страдальца, затворит уста клеветников и будет говорить с ним из бури. Христос возвещал миру, что смысл всей религиозной жизни заключен в двух заповедях – в любви к Богу и к ближнему, но, дожив до преклонных лет седовласого старца, Елифаз так и не научился любить Бога и славить Его, он не достиг верного Богопочитания и не возлюбил ближнего своего – Иова, как самого себя, не исполнил святую волю Вседержителя и не познал Бога и Его безмерную любовь, но впал в клеветничество. Елифаз приписывает Иову отрицание Божьего присутствия в мире и премудрости Его неисповедимого Промысла, будто Творец деистически отрешен от мира: И ты говоришь: что знает Бог? Может ли Он судить сквозь мрак? Облака – завеса Его, так что Он не видит, а ходит только по небесному кругу» (Иов.22:13-14). Но именно равнодушный «Бог» Елифаза запредельно велик и могуществен, но не исполнен бесконечной любви к Своему творению, Он не любуется звездами, луной и солнцем, и далеко не всеблаг – не пожертвует Собой ради человека и бесконечно далек от Своего творения. Но истинный Бог совершенен, Он существовал прежде всех времен – по сильному слову мудреца Дионисия Ареопагита – «до вечности и выше вечности», и «царство Его – царство вечное» (Дан.3:33), слава Его – неописуема, премудростью Всевышнего все сотворено на небе и на земле, а Его могущество не знает границ – «велик Господь наш и велика сила Его» (Пс.146:5), «Он передвигает горы, и не узнают их: Он превращает их в гневе Своем; сдвигает землю с места ее, и столбы дрожат; скажет солнцу – и не взойдет, и на звезды налагает печать» (Иов.9:5-7). Господь есть Сущий и Непостижимый, пред Ним меркнет слава Ангелов, как звезды меркнут пред солнцем, Он превыше звезд и небес, у Него премудрость и сила, а Его власть онтологична – жизнь, красота и бессмертие от Него, а Он Сам – превыше всего. Если власть Господа онтологична, то Он – истинный Царь небес и земли, премудрый и всеблагой Всевластитель – Пантократор, пред Ним власть всех земных царей – горсть праха, а их мимолетная слава – мгновенный блеск падучей звезды. В предвечном и несравненном совершенстве Своем, Господь бесконечно превосходит  все сотворенное, но милосердие Его и любовь простираются на каждое создание и Он никогда не оставляет землю: «… превыше небес милость Твоя и до облаков истина Твоя. Будь превознесен выше небес, Боже; над всею землею да будет слава Твоя» (Пс.107:5-6). Богомудрая речь Иова о том, что воздаяние свершится на Страшном Суде, а на земле праведники могут страдать, а нечестивцы не только не наказываются за грехи, но и могут быть благоуспешны и счастливо живут до старости, Елифаз расценил как обвинение Бога в том, что Он не знает, что творится под солнцем и луною, не видит с небес то, что происходит в материальном мире, тем самым приписав Иову отрицание существования Помысла Божиего, приписав безвинному страдальцу богоотступничество и грехи древних окаянных беззаконников, что погибли в водах всемирного потопа. Гневна третья речь старца и мистика Елифаза началась с клеветы на Бога и отрицания Его сверхсовершенной любви, а завершилась клеветой на ближнего – страждущего Иова, которого древний мудрец обвинил в самых тяжких и страшных преступлениях, в злобе великой и беззакониях, которым нет числа – в том, что Иов не знал милосердия и страха Божиего, притеснял бедных, вдов и сирот, вел себя с людьми как гордый тиран с суровым нравом, ввергал невинных в отчаяние и за все это получил справедливое воздаяние от  Вседержителя. С изощренным коварством дьявол использует уста трех мудрецов мира сего как орудие в духовной борьбе с Иовом, он пропитывает слова Елифаза ядом клеветы. Клевета – один из самых тяжких грехов, она есть омерзительная разновидность лжи, клеветник уподобляется дьяволу, именно поэтому в Библии и сказано: не произноси ложного свидетельства», не лги и не клевещи. Старец Елифаз призывает скорбящего обратиться к Богу и сблизиться с Ним через покаяние, и говорит, что если Иов примет волю Божию, то Господь станет величайшим сокровищем его сердца – золотом Офирским, услышит мольбы несчастного, сжалится над ним и вернет ему утраченное счастье. Богословская речь Елифаза полна мудрости – он справедливо утверждает, что кающийся обращает лицо свое к Богу, устремляет ум и сердце ввысь – к горнему, оплакивает свое горестное падение и ищет прощения Божиего, он утешается Богом и возвращает добродетель, которая сияет на путях его жизни, не давая заблудиться в ночи греха и богоотступничества, и Господь по милости Своей спасает поникшего лицом – спасает кающегося. Для каждого из нас Бог должен быть дороже золота Офирского – высочайшей сверхценностью, а без покаяния невозможно спасение – здесь мудрец Елифаз всецело прав, но заблуждается, обвиняя Иова в страшных грехах и преступлениях, ибо страдалец Иов свят, праведен и нравственно безупречен. Святитель Григорий Великий писал, что «Елифаз призывает блаженного Иова обратиться к Богу, от Которого, как известно, блаженный муж никогда не отступал»; «слова Елифаза были бы оправданы, если бы он наставлял малодушного. Когда же он презирает по причине страданий мужа праведного, то что иное это, чем когда незнающий расточает слова знания? Без сомнения, если мы посчитаем сказанное исходящим от еретиков, то это они ложными обещаниями призывают нас поднять лицо к Богу. Как если бы открыто говорили они верующему люду: доколе не следуете нашей проповеди – преклоняете сердце к самому низу». Если бы Елифаз наставлял нераскаянного грешника, то многие суждения его были бы  оправданы и справедливы, но обличительные слова его обращены к Иову, отличавшемуся несравненным благочестием и прообразующему собой Иисуса Христа, достигшему высокой святости и духовной чистоты, признанному Самим Богом величайшим праведником, и тем самым все сказанное  Елифазом становится гнусной клеветой, усугубляющей нестерпимые страдания мученика.



































Главы XXIII - XXIV:Ответ Иова на третью речь Елифаза: «О, если бы я знал, где найти Его...»

Иов жил любовью к Богу, эта любовь была сокровенной тайной его сердца, о которой не могли догадаться даже его друзья: понять ее может только тот, кто пережил ее сам. Первые удары Иов принял непоколебимо, как скала порывы бури или утес – напор бушующих волн. Иов был среди мира одинок, как одиноки все, любящие Бога, но потеряв всех и все, он в сердце своем остался с Богом, как мореплаватель, потерявший корабль и спутников, однако сохранивший драгоценный камень, ради которого он предпринял свое дальнее путешествие. Но затем последовало более страшное испытание, внутреннее, невидимое для мира – это богооставленность или страх перед богооставленностью.
 Что такое богооставленность, нам трудно понять, как трудно понять, что такое адская мука.
Архимандрит Рафаил Карелин

                На страницах книги Иова поэтически описан метафизический трагизм разлуки с Богом – праведник Иов потерял все имущество, детей и был поражен проказой, он выдержал все испытания и как бесстрашный мученик был готов принять смерть с молитвой на устах, но свершилось самое страшное – он с ужасом пережил Богооставленность, восприняв потерю Богообщения как адскую муку. На своем горьком опыте Иов испытал то ужасающее чувство, когда кажется, что небеса молчат в ответ на все мольбы и Сам Господь охладел сердцем к Своему возлюбленному творению, а этого скорбящий праведник уже не мог перенести. Вся жизнь благочестивого Иова была сосредоточена на Боге, в бескорыстной любил он отдал сердце свое Богу и не мог жить без Него, поэтому он проклял жизнь свою – проклял существование без Бога, возроптал и стал искать оправдания на Суде Божием. Все огненные богоборческие речи Иова – это не самооправдание,  а крик его страждущий души, исповедь сердца, истекающего кровью и уязвленного мукой Богооставленности, плач разлуки с Богом и горестная песнь о том, что нет смысла жить, если Бог разлюбил Свое создание. В ответе на третью речь Елифаза, Иов свидетельствует о своей духовной жажде – он хочет найти Бога и желает оправдаться пред лицом Его, страдалец не хочет лгать живому Богу – он бесстрашно исповедует, что не согрешил пред Творцом и хочет познать правду Божию, желает состязаться с Вседержителем, если только Он умерит Свое безмерное величие и могущество, приводящее Иова в страх и трепет, и даст приблизиться ему к небесному престолу грозного и милосердного Судии: «И отвечал Иов и сказал: еще и ныне горька речь моя: страдания мои тяжелее стонов моих. О, если бы я знал, где найти Его, и мог подойти к престолу Его! Я изложил бы пред Ним дело мое и уста мои наполнил бы оправданиями; узнал бы слова, какими Он ответит мне, и понял бы, что Он скажет мне. Неужели Он в полном могуществе стал бы состязаться со мною? О, нет! Пусть Он только обратил бы внимание на меня. Тогда праведник мог бы состязаться с Ним, – и я навсегда получил бы свободу от Судии моего. Но вот, я иду вперед – и нет Его, назад – и не нахожу Его; делает ли Он что на левой стороне, я не вижу; скрывается ли на правой, не усматриваю. Но Он знает путь мой; пусть испытает меня, – выйду, как золото. Нога моя твердо держится стези Его; пути Его я хранил и не уклонялся. От заповеди уст Его не отступал; глаголы уст Его хранил больше, нежели мои правила. Но Он тверд; и кто отклонит Его? Он делает, чего хочет душа Его. Так, Он выполнит положенное мне, и подобного этому много у Него. Поэтому я трепещу пред лицом Его; размышляю – и страшусь Его. Бог расслабил сердце мое, и Вседержитель устрашил меня. Зачем я не уничтожен прежде этой тьмы, и Он не сокрыл мрака от лица моего!» (Иов.;23:1–17). Иов возвещает трем мудрецам, что речь его так горька и исполнена скорби, ибо нет ничего ужаснее на свете, чем разлучиться с Богом и ощутить утрату Божественной Любви, страдания скорбящего праведника тяжелее стонов – невыносимую муку Богооставленности нельзя в полной мере выразить словесно, она остается невыразимой и неизреченной, ее надо пережить, чтобы понять, о чем говорит Иов и как тяжко он страдает. На земле нет правды и среди людей не найти сострадающих – осознавая эту печальную истину, Иов молит о том, чтобы Сам Господь возвел его к небесному престолу Своему и дал возможность «состязаться» с Ним – вступить в беседу с Богом и говорить о проклятых и вековечных вопросах, разрешить проблему теодицеи и антроподицеи – опытно познать Бога и Его безмерную любовь, и оправдаться пред лицом Его – узнать то, что думает Сам Господь о страдальце Иове. По замечанию святителя Иоанна Златоуста душа Иова жаждала таинственной встречи с Богом, хотела излить Творцу своему все печали и горести, найти у Него сочувствие и сострадание, быть Им утешенной и оправданной: «Кто поможет мне в том, чтобы Бог выслушал меня и, ответив мне, оправдал бы меня?.. О, если бы... обрести Бога, о, если бы достигнуть до Божественного Престола, предстать пред Ним, беседовать с Ним, состязаться и получить там решение! О, если бы, находясь у этого Божественного Престола, я с плачем поведал бы все, что претерпел, рассказал бы и то, что пережито мною, чтобы, говоря пред Ним о том, что я сделал и что выстрадал, я бы по собственному опыту узнал, какое произнесет Он решение, какое укажет врачевание против моего неведения и наступит ли на меня сильно, подвергая еще более тяжкому наказанию, или же прекратит угрозу! Если даже Он и употребит против меня большую силу и угрозу, то знаю я, однако, что у Него истина и что нелицеприятно обличает, то есть принимает решения, и убежден, что если бы я увидел Его, то получил бы от Него решение, приносящее победу над вами».
                Двадцать третья глава книги Иова посвящена теме антроподицеи, а молитва Иова о том, чтобы человек был оправдан пред Богом, содержит в себе пророчество о Христе Искупителе, в Нем наше оправдание на Суде Божием и оправдание это получено драгоценной ценой Его святой крови, пролившейся на Голгофе. Свято веруя, что Господь абсолютно всемогущ и премудр, Иов ищет разговора с Богом «на равных», он хочет, чтобы Творец не подавлял Его Своей непостижимой силой и безмерным величием Божественной Мощи, повергающей в священный трепет Ангелов на небесах, но внял бы мольбам всех скорбящих и плачущих, снизошел бы к ним и даже умалил бы силу Свою, дабы оправдать их – с любовью пошел бы на «кенозис» – самоуничижение, ради Своего возлюбленного творения. По толкованию святителя Григория Великого, плачущий Иов молит Бога о пришествии Христа Искупителя и пророчествует о воплощении Сына Божиего – о том, что Иисус Христос придет в мир не в славе и величии Божества Своего, а добровольном самоуничижении, чтобы искупить грехи мира, «ведь если бы единородный Сын в Воплощении не принял ничего от нашей немощи, то каким образом слабый человек смог бы найти благодатный доступ к Нему?». Молитва страждущего Иова имеет глубочайший сотериологический смысл – ветхозаветный мученик постиг по наитию Духа Божиего, что Бог есть Святая Троица, он умоляет Небесного Отца ниспослать Единородного Сына Искупителя в мир, молит Христа придти не во славе предвечного Божества, дабы судить мир, а в самоуничижении – принять немощи наши, соразделить нашу скорбь и совершить искупление грехов рода человеческого, победить дьявола и смерть, а затем уже вершить Суд Свой, ибо без искупительной жертвы Агнца Божиего и освящающей благодати Святого Духа никто не мог бы спастись и войти в Царство Божие – в надзвездный и небесный чертог, войти в который желает и Иов. Страдалец Иов признается, что хочет обрести свободу из рук Бога Судии – от Иисуса Христа, Который будет судить мир после второго пришествия Своего. Что такое свобода, в чем ее тайна и откуда она возникла в нашем мире с его детерминизмом и жесткими физическими законами? Свобода – это одно из имен Божиих, и когда Господь сотворил человека по образу и подобию Своему, Он одарил его высочайшим даром свободы. Нет более великого и прекрасного, драгоценного и таинственного дара для сердца человека, чем дар свободы, но в тоже время – это самый страшный и обременительный из всех Божьих даров, налагающий на своего обладателя колоссальную нравственную ответственность. Свобода – неотъемлемая черта каждой личности, она есть печать богоподобия человека, данное нам Создателем право самоопределения и творчества, в котором заключено наше духовное достоинство. Святой Григорий Нисский почитал свободу за основную черту богоподобия человека: «Человек был богоподобен и блажен, потому что был удостоен свободной воли, которая есть подобие Божие», и подобно Богу «человек свободен от необходимости и не подчинен владычеству природы, но может свободно самоопределяться по своему усмотрению». Свобода есть духовный суверенитет личности, способность определять самого себя – свое бытие и мышление, властвовать над собой, а ее онтологическое основание – свобода Самого Бога, Который ни от чего независит и является безгранично могущественным и свободным. Преподобный Иоанн Дамаскин писал: «Если человек сотворен по образу блаженного и предвечного Божества, а Божество свободно и имеет волю по естеству, то и человек, как образ Божества, свободен по естеству и имеет волю». Господь возжелал сотворить Себе подобного – Он создал личные существа, одаренные разумом и творческими талантами, свободой воли и самосознанием, и в бесконечной любви к ним Всемогущий признал их личную самостоятельность. Если мы действительно верим, что человек создан по образу и подобию Божиему, то мы исповедуем веру в метафизическое происхождение его свободы и ее богоподобие. Христос сказал о Себе: «Я есть Истина», «познаете Истину, и Истина сделает вас свободными» (Ин. 8:32). С точки зрения христианства путь спасения – это неустанное восхождение к Богу, новая жизнь во Христе – обретение высшей духовной свободы от греха, смерти и дьявола для вечного Богообщения. Невозможно спастись без Христа и обрести эту Божью свободу, ибо мы спасаемся не добрыми делами, не великой мудростью философов и красноречием ораторов, не законом Моисеевым, но крестной жертвой Иисуса Христа на Голгофе и освящение Святого Духа – стяжение благодати, ибо если человек оправдывается законом, то Христос умер напрасно. Все отпавшие от Христа – отпали от благодати и не имеют оправдания пред Богом, но уверовавшие во Христа – познали Бога, чтобы жить с Богом и по слову Бога. Христос искупил грехи мира на Кресте, Он один – Судия, имеющий власть всех и за все прощать, если в них есть искреннее сокрушение о грехах, Он сокрушил врата Ада и извел оттуда все души, уверовавшие в Него,  Он победил смерть и дьявола и воскрес из мертвых – в Нем заключена наша надежда на жизнь вечную и освобождение от греха, смерти и тления. Апостол Павел возвещает о Христе и нашей свободе: «Если Сын освободит вас, истинно свободны будете» (Ин. 8:36). Христос молился за убийц Своих на Голгофе – победил ненависть мира любовью, Он – Победитель Ада, освободивший нас от страха смерти, потерявшей свое жало, Его Крест – знамя победы над коварными кознями дьявола. Христос добровольно взошел на Крест и явил высочайшую свободу, освященную любовью, и когда мы прощаем обидчиков, молимся за проклинающих и научаемся от Духа Божиего любить врагов наших – мы уподобляемся Сыну Божиему – усыновляемся Всевышнему и освобождаемся от корня нашей греховности – всеосуждающей гордости, и обретаем воистину богоподобную свободу в любви, становясь сынами Божиими. Ибо там, где нет любви, там нет и свободы: «любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного» (Мф.5:44–45). Апостол Павел со всей мощью свой проповеди возвещал: «стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства» (Гал.5:1), ибо Дух Божий «свидетельствует духу нашему, что мы – дети Божии» (Рим. 8:16), «сыны Божии по вере во Христа Иисуса» (Гал.3:26). Спаситель обращается к ученикам Своим с изумительной речью, и суть ее в том, что Господь бесконечно ценит нашу свободу, ищет друзей, а не рабов: «Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего» (Ин.15:15). В посланиях апостола Павла резко и вдохновенно противопоставляется нынешний Иерусалим – земной град, матерь рабов с его ветхозаветной этикой закона Моисеева – «ига рабства» (Гал.5:1) и юридически-договорными отношениями человека с Богом – горнему Иерусалиму, матери всех свободных во Христе, имеющих славу от Духа Господня и живущих Богом по заповедям любви к Богу, ближнему и даже врагу, с возвышенной этикой Нового Завета – этикой свободы и благодати. Мудрец Иов пророчествует о Христе как Искупители и Судии, он возвещает, что Бог Сын и Дух Святой освободят нас от рабства у греха, тления, смерти и дьявола, и каждый человек будет иметь возможность войти в чертоги горнего Иерусалима, Царства свободы и благодати, если будет соблюдать заповеди Божии.
                Иов исповедует, что всегда ходил путями Божиими и исполнял заповеди Всевышнего, он ищет свободу у Христа Судии и хочет обрести духовную опору в Боге Отце, но с горечью признается, что все усилия его тщетны – он не в силах встретиться с Богом, со всех сторон бедствии обрушиваются на него, весь мир охвачен войнами, катастрофами и болезнями – нигде не видно действий Промысла Божиего, с любовью опекающего вселенную и каждое создание. По слову преподобного Исаака Сирина безмерная и таинственная любовь Божия лежит в основании мира, а Сам Бог не только Творец, но и Промыслитель, с безмерной и великой отеческой любовью заботящийся о всех творениях Своих – о людях, животных, птицах, рыбах и растениях, об Ангелах и даже демонах, ибо ни одно создание не исключено из Его  Промысла и не вычеркнуто из Божьего сердца – никто не оставлен Богом и даже в отпадении от Бога и в страшные часы Богооставленности никто не отлучен от любви Его: «Как нет в знании Создателя ни единого тварного естества, которое было бы раньше или позже, но в сознании Его извечно находится то, что Он привел в бытие... так нет никого впереди или позади в Его любви к ним: нет у Него вообще «больше» или «меньше». Напротив, как есть равенство и постоянство в знании Его, так есть равенство и постоянство в любви Его». «В сознании Его всякий имеет свое единственное место в чине любви соответственно образу, который Он узрел в них прежде, чем создал и все остальные твари, прежде чем замыслил Он сотворение мира. Он, Чья любовь не имеет начала, изначально обладал начальным побуждением к сотворению мира. У Него единый чин совершенной бесстрастной любви ко всем им, и у Него единый Промысел как о тех, кто пал, так и о тех, кто не пал». Иов верует, что Бог есть Любовь и любит все сотворенное Им, но он чувствует себя оставленным Богом и не может найти Бога, возвышенно свидетельствует о том, что Сущность Бога непреступна и непостижима, а пути Промысла Его – неизъяснимы, но вместе с тем, Бог вездесущ – Он есть Абсолютный Дух, не ограниченный временем и пространством, объемлющий все творением Свое, являясь надмирной Личностью, знающей пути всех созданий Своих – от вечности обладающей всеведением и премудростью, наполняющей жизнь Ангелов и людей смыслом и открывающей истину всем алчущим и жаждущим правды. По великой и неизреченной премудрости Своей Господь от вечности знал, что Иов выдержит страшное испытание веры и потому попустил дьяволу искушать праведника Своего, но вместе с тем Бог знает, что Иов благочестив и непорочен, и страдалец берет Творца в свидетели, говоря: «доколе не умру, не уступлю непорочности моей». Иов верует в Боге не как трепещущий раб или корыстный наемник, а как любящий сын, он не желает лгать на себя, ибо всякая ложь противна Богу и если бы Иов оболгал себя и согласился с суждениями трем мудрецов, то тяжко согрешил – признал бы правдой клевету дьявола, а ложью – слова Бога, сказавшего, что Иов праведен, благочестив и не согрешил пред Творцом. Уверенный, что Бог знает путь его, Иов горит, что из испытания выйдет как золото – оправдает правоту свою пред Всезрящим Судией. По нравственно-аллегорическому толкованию святителя Григория Великого, золото – это драгоценный металл, означающий человека, сотворенного по образу и подобию Божиему, очистительный огонь – испытания, сжигающие примеси – пороки и грехи, тем самым страдания и скорби могут очистить душу и нравственно исправить человека, но боголюбивая душа Иова не нуждалась в очищении – он страдает безвинно и в огне страдании еще более сияет и прославляется непоколебимость и безупречность его веры и праведности, ибо он хранит надежду на Бога и шествует Его путем в мире – путем добродетели, любви и милосердия, видя единственный источник святости в Боге. Закаленный в огне немыслимых страданий Иов заявляет – «Дух Божий в ноздрях моих», он живет Богом и дышит дыханием Божественных уст, он стал пророком Господним и имеет мудрость от Духа Святого, проницающего все глубины Божии – не только совесть Иова, но и Сам Дух Божий, в совершенстве знающий тайны всех сердец, свидетельствует о непорочности Иова и о том, что он держался заповедей Господних и никогда не отступал от Вседержителя. Преподобный Силуан Афонский возвышенно писал, что Дух Святой есть Любовь, разлитая в небесах и во всех душах святых небожителей, Он видит все и слышит все мольбы, принося их к престолу Божиему, дает познать Бога и жить Богом, славить Его в дни скорбей. Как истинный мудрец и пророк Иов был исполнен благодати Святого Духа, он пламенно любил Бога всем сердцем, хранил Его заповеди и не ходил стезями тьмы, размышлял о Боге, молился Ему и познавал Его и открытые Им непостижимые умом тайны. Смиренномудрие Иова было настолько велико, что, предвосхищая преподобного Макария Египетского, он говорил, что ничего благого не сотворил бы без Бога, ибо святость, мир, радость и любовь – все от Духа Божиего, а не от самого человека, сам по себе человек не может достичь святости и спастись. Святитель Иоанн Златоуст утверждал, что пребывая «во тьме отчаяния», Иов не знал причины своих страданий, пути Промысла Божиего оставались для него непостижимой тайной, он ужасался перед злом, торжествующим на земле, но верил во всесилие Бога, делающего то, что захочет душа Его, провозглашал, что намерения Всемогущего не могут быть никем остановлены – все задуманное Богом исполнится. Вдохновенная речь Иова о Боге возвышенна и прекрасна, страдалец славит Творца и трепещет пред лицом Его – он испытывает священный и мистический трепет пророка Исайи и Серафимов, предстоящих Всевышнему, размышляет о Боге и страшится умалить Его величие и достоинство – осознает, что наш ум и наша мысль не в силах охватить Бога, с благоговением признает, что нет равного Вседержителю по Его предвечному Божественному совершенству, но вместе с тем, горько плачет и сетует на то, что не ощущает любви Божией, неожиданные несчастья обрушиваются на него со всех сторон и самое страшное, что он испытал самое безнадежное и тяжкое состояние – состояние отверженности от лица Божиего, которое ужаснее смерти и лишает нашу жизнь всякого смысла.
                В двадцать четвертой главе книги Иова страждущий праведник скорбит оттого, что мир полон зла и размышляет о том, отчего Вседержитель не установил определенные сроки наказания нечестивых и праведники, исполняющие волю Всевышнего и соблюдающие заповеди Его, не обретают в земной жизни благого воздаяния: «Почему не сокрыты от Вседержителя времена, и знающие Его не видят дней Его? Межи передвигают, угоняют стада и пасут у себя. У сирот уводят осла, у вдовы берут в залог вола; бедных сталкивают с дороги, все уничиженные земли принуждены скрываться. Вот они, как дикие ослы в пустыне, выходят на дело свое, вставая рано на добычу; степь дает хлеб для них и для детей их; жнут они на поле не своем и собирают виноград у нечестивца; нагие ночуют без покрова и без одеяния на стуже; мокнут от горных дождей и, не имея убежища, жмутся к скале; отторгают от сосцов сироту и с нищего берут залог; заставляют ходить нагими, без одеяния, и голодных кормят колосьями; между стенами выжимают масло оливковое, топчут в точилах и жаждут. В городе люди стонут, и душа убиваемых вопит, и Бог не воспрещает того. Есть из них враги света, не знают путей его и не ходят по стезям его. С рассветом встает убийца, умерщвляет бедного и нищего, а ночью бывает вором. И око прелюбодея ждет сумерков, говоря: ничей глаз не увидит меня, – и закрывает лице. В темноте подкапываются под домы, которые днем они заметили для себя; не знают света. Ибо для них утро – смертная тень, так как они знакомы с ужасами смертной тени. Легок такой на поверхности воды, проклята часть его на земле, и не смотрит он на дорогу садов виноградных. Засуха и жара поглощают снежную воду: так преисподняя – грешников. Пусть забудет его утроба матери; пусть лакомится им червь; пусть не остается о нем память; как дерево, пусть сломится беззаконник, который угнетает бездетную, не рождавшую, и вдове не делает добра. Он и сильных увлекает своею силою; он встает и никто не уверен за жизнь свою. А Он дает ему все для безопасности, и он на то опирается, и очи Его видят пути их. Поднялись высоко, – и вот, нет их; падают и умирают, как и все, и, как верхушки колосьев, срезываются. Если это не так, – кто обличит меня во лжи и в ничто обратит речь мою?» (Иов.;24:1–25). Святитель Григорий Великий полагал, что в плаче Иова о том, что люди не видят дней Господних и от Вседержителя не сокрыты времена, возвещается богооткровенная истина о Божественной вечности, ибо непреходящий день Божий – это сама вечность, о ней сказано в Псалтыре – «один день во дворах Твоих лучше тысячи» (Пс.;83:11). Время – это неизъяснимая загадка и неразрешимый парадокс для человека, привлекающая к себе умы всех истинных философов. Зачем существует время? Что такое время и в чем ее тайна? В одной древней притче рассказывается, как ребенок спросил у мудреца, изучившего все науки – что такое время? Мудрец размышлял многие годы, читал книги древних философов, но умирая, признался, что тайна времени осталась для него непостижимой. Величайшие мудрецы оказывались беспомощны как дети перед загадкой времени. Августин Блаженный писал в «исповеди», что время остается для него неразгаданной тайной: «Признаюсь Тебе, Господи, я до сих пор не знаю, что такое время…». «Что такое время? Кто смог бы объяснить это просто и кратко? Кто смог бы постичь мысленно, чтобы ясно об этом рассказать? О чем, однако, упоминаем мы в разговоре, как о совсем привычном и знакомом, как не о времени? И когда мы говорим о нем, мы, конечно, понимаем, что это такое, и когда говорит кто-то другой, мы тоже понимаем его слова? Что же такое время? Если никто меня об этом не спрашивает, я знаю, что такое время; если бы я захотел объяснить спрашивающему – нет, не знаю». Время не существовало до сотворения мира, иначе оно было бы вечностью, а вечен только Бог, именуемый в Библии «от века Живущим» (Пс.54:20). Всемогущий Господь премудро сотворил мир, величественны все дела Его, ничто не могло быть сотворено без воли Всевышнего и премудрость Творца – начало всего сотворенного небесного и земного, духовного и материального, и акт сотворения мира – это начало времени. «Всякое время создал Ты и до всякого времени был Ты». «Не было времени, когда Ты не создавал чего-нибудь, ведь Создатель самого времени – Ты. Нет времени вечного, как Ты, ибо Ты пребываешь, а если бы время пребывало, оно не было бы временем». Тайна возникновения времени – это тайна сотворения мира. Время знаменует собой текучесть бытия, оно обладает двумя свойствами – текучестью и необратимостью, но Господь неизменен, Он выше времени и пространства и всевластен над сущим и несущим – Бог абсолютно всемогущ и для Него нет ничего невозможного. Если мы – сотворенные создания, существует в потоке времени, то Бог есть Творец всего – в том числе и времени, Он есть Сущий, пребывающий во веки, бывший прежде, чем была сотворена вселенная с ее галактиками и звездами, горами и морями. В Священном Писании сказано, что Господь явился пророку Даниилу в образе седовласого старца – «Ветхого днями»: «Видел я наконец, что поставлены были престолы и воссел Ветхий днями; одеяние на Нем было бело, как снег, и волосы главы Его как чистая волна…» (Дан.7:9). Размышляя о вечности и времени как о неисследимых тайнах премудрости Божией, великий богослов Дионисий Ареопагит в трактате «О Божественных именах», поясняет, что предвечен один Господь и все причастное Ему – причастно вечности, так небеса именуются вратами вечности, а Ангелы – стражами врат. «Не следует думать попросту, что называемое вечным совечно предвечному Богу», ибо Господь – «и до вечности,  и выше вечности, и Царство Его – «царство всех веков» (Пс.144:13)». Преподобный Максим Исповедник богословски метко назвал Всевышнего «вечно пребывающим», ибо «все сущее – от Бога и после Него». По определению философа Боэция вечность Божия есть обладание всей полнотой вечной жизни и Божественного совершенства – Бог пребывает выше текучего и изменчивого бытия, Он охватывает Своей вечностью все сотворенное – не сокрыты времена от Вседержителя, ибо Богу от вечности ведомы все тайны и нет ничего скрытого от очей Всезрящего, Он видит все пути жизней творений Своих, хотя бесконечной ценит их свободу и не предопределяет их судьбу, оставляя им свободу выбора и самоопределения. По совершенной премудрости Своей Господь бесконечно превосходит всех живущих на земле – людей, и обитающих в небесах и преисподней – Ангелов и демонов, Он – всеведущий Бог, а нам – существующим во времени и обладающим преходящим бытием, неведомы Его неизреченные тайны – тайны предвечного Совета Святой Троицы, тайны Промысла и Суда Божиего, тайна Его вечного и надмирного бытия, ибо познать вечность Божию до последних глубин ее невозможно для сотворенных созданий. Ветхозаветный пророк Исайя, возвышенно прославляя Бога как премудрого и всемогущего Вседержителя, называет Его – «вечный Господь Бог», ибо Бог восседает над кругом земли и распростер небеса, слово Его пребудет вечно, ибо Он сотворил время и все сущее, но вечность Божия есть непостижимая тайна: «Кто исчерпал воды горстью своею, и пядью измерил небеса, и вместил в меру прах земли, и взвесил на весах горы и на чашах весовых холмы? Кто уразумел дух Господа, и был советником у Него, и учил Его? С кем советуется Он, и кто вразумляет Его и наставляет Его на путь правды, и учит Его знанию, и указывает Ему путь мудрости?.. Кому вы уподобите Меня и с кем сравните? Говорит Святой. Поднимите глаза ваши на высоту небес и посмотрите, кто сотворил их? Кто выводит воинство их счетом? Он всех их называет по имени: по множеству могущества и великой силе у Него ничто не выбывает. Разве ты не знаешь? Разве ты не слышал, что вечный Господь Бог, сотворивший концы земли, не утомляет и е изнемогает? Разум Его неисследим» (Ис.40:12-14, 25-28). Вечность – это апофатическое свойство Божие, для нас она неизреченна и непостижима, и страдалец Иов жалуется на то, что люди живут в мире, где властвует время, тление и смерть, их окружают мириады Божественных тайн, они стремятся постичь Бога и ищут вечности, но не ведают дней Господних – не понимают путей Промысла Божиего и смысла своей скоротечной жизни, умирают и не обретают вечной жизни, не могут победить тление и смерть, не могут войти в Царство Небесное, где времени уже не будет. Как мудрейший богослов Иов смиренномудро исповедует, что вечность – это день Господень и неизреченная тайна,  Бог знает все и нет ничего сокрытого от Него, но человек не обладает всеведением и не знает смысла своей жизни, он не в силах охватить умом мысли Всевышнего, ибо мыслит через категории пространства, времени и причинно-следственных связей – здесь древний мудрец Иов предвосхищает все истинное в «Критике чистого разума» немецкого философа Иммануила Канта, но избегает его заблуждений и изрекает слова, полностью согласные с Божественной Истиной. Горестные слова Иова о том, что люди не знают дней Божиих имеют еще два аспекта – сотериологический и эсхатологический: в сотериологическом плане ветхозаветный мученик Иов скорбит оттого, что Христос не пришел на землю и не искупил грехи мира, ибо время без вечности – горькая чаша, абсурд и бессмыслица, а жизнь без Бога – реквием отчаяния, Христос же есть Слово Божие, Он – предвечный Логос, в Нем время становится «логосно» – осмысленно; в эсхатологическом плане Иов возвещает, что время, сотворенное Богом, по причине коварства дьявола и грехопадения Адама и Евы отравлено грехом, тлением и смертью, но в Царстве Небесном не будет времени там вечная жизнь и неизреченное блаженство – вечное пребывание с Богом, в полной мере непостижимое для нас – смертных существ, живущих в материальном мире.
                Непрестанно молясь Богу, Иов плачет за весь мир – за всех униженных и оскорбленных, он безутешен не только по причине собственных страданий, но и оттого, что нечестивцы и беззаконники притесняют невинных людей, описывает злодеяния богоотступников и  несчастья вдов и сирот, скорбит оттого, что на земле нет справедливости Вседержителя, здесь бесчинствуют убийцы, прелюбодеи и властолюбцы, царят ложь, сребролюбие, бесчеловечность и жестокость, а бедных унижают и не считают за людей, хотя они сотворены по образу и подобию Божиему. Иов скорбит, видя, что мир находится в катастрофическом состоянии, а  мудрецы мира сего оправдывают все зло, творящееся под солнцем и луною, люди забыли о Боге и утратили чувство братства, она жаждут земных богатств и мирской славы, но не ищут сокровищ небесных – не стяжают Дух Божий – Дух любви и милосердия, за это их всех ждет проклятье – вечная погибель, а память о них навсегда изгладится из памяти живущих – никто не поманит их в мольбах своих во Царстве Божием. После грехопадения все стало смертным, и космос – дело рук Творца – ветшает, и человек – венец миротворения – обречен на смерть. Апостол Павел сокрушаясь о трагической бренности вселенной – видимого мира, призывал христиан устремить душу к вечной жизни в Боге: «В начале Ты, Господи, основал землю, и небеса – дело рук Твоих; они погибнут, а Ты пребудешь; и все обветшают, как риза, и как одежду свернешь их, и изменятся; но Ты тот же, и лета Твои не кончаются» (Евр. 1:10-12). Иисус Христос – Спаситель мира, призывавший искать прежде Царства Небесное и правды Его, в Нагорной проповеди обращается к людям со словами: «Не собирайте себе сокровища на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут. Ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше» (Мф. 6:19-21). Апостол Иаков предостерегал всех богачей, гордящихся своими земными сокровищами и презирающих бедняков, что их ожидает Суд Господень, ибо они все – убийцы Христа, никто из нечестивых богачей не войдет в Царство Небесное, если не раздаст все сокровища свои бедным и не использует богатства свои во славу Божию, но всякий богач презирающий бедняка пойдет в муку вечную, ибо Сам Христос – Сын Человеческий, не имеющий где главы преклонить, пребывающий с самими бедными, пришедший утешить всех бедных людей, всех униженных и оскорбленных: «Послушайте вы, богачи: плачьте и рыдайте. Богатство ваше сгнило, и одежды ваши изъедены молью. Золото ваше и серебро изоржавело, и ржавчина их будет свидетельством против вас и съест плоть вашу, как огонь: вы собрали себе сокровища на последние дни. Вот плата, удержанная вами у работником, пожавших поля ваши, вопиет, и вопли жнецов дошли до слуха Господа Саваофа. Вы роскошествовали на земле и наслаждались; напитали сердца ваши, как бы на день заклания. Вы осудили, убили Праведника; Он не противился вам» (Иак.5:1-6). Вся наша цивилизация построена на сребролюбии, похоти и жажде власти, а люди, созданные по образу и подобию Божиему, забыли о своем духовном достоинстве, они ищут чувственных наслаждений и богатств, не понимают, что смерть лишит их всех мирских благ и обессмыслит жизнь, прожитую в погоне за мимолетным земным счастьем без искания небесной правды, веры, действующей любовью, и подвига Богопознания. В пророческом прозрении Иов охватывает все земной мир во все времена его существования – от грехопадения Адама до конца света, и провозглашает, что на земле никогда не будет свободы, равенства и братства, ибо люди живут в пещерах – как узники они прикованы к горестному земному бытию и немногие из них познали Бога, они жмутся к скалам – ищут опору в жизни и не находят ее, на своем горьком опыте постигая, что счастье на земле обманчиво и мимолетно, скорбящие ищут сострадания, но сердца ближних окаменели в бесчувствии и сделались как скалы, люди ходят в лохмотьях – за всю истории мира люди не смогут преодолеть нищету и неравенство, лохмотья – это образ тленности и смертности, и это означает, что до скончания времен люди не смогут победить смерть, она истребится лишь с грядущим пришествием Христа Судии, Его Страшным Судом и духовным преображением вселенной, ибо в горнем Иерусалиме не будет времени и смерти. Иов возвещает, что для нечестивых утро – смертная тень: в нравственно-аллегорическом смысле это означает, что утро – земная жизнь, как бесценный дар Божий и преддверие дня Господня – вечность, используется грешниками в нечестивых целях, он ликуют от злых дел и радуются страданиям и скорбям ближних, но радость их – смертная, ибо они пожнут наказание Господне; в духовно-анагогическом смысле утро – это сияние славы Божией и благодать Святого Духа – величайшее сокровище во всех мирах, но для нечестивцев оно ничего не стоит, он не ценят любовь Божию и отвечают на нее клеветой, ненавистью и злобой – душа их пребывает во мраке страстей; в эсхатологическом смысле утро – это окончание ночи, мировой истории, второе пришествие Христа и Его Суд на миром, но для нераскаянных грешников утро всеобщего воскресения мертвых и Страшный Суд – смертная сень, ибо они будут осуждены и низвергнуты в геенну огненную и мрак кромешный. Иов говорит, что душа нечестивых постоянно колеблется страстями, как поверхности воды ветром, их сердца не способны на глубокие думы, мольбы и чувства, и нераскаянные грехи – низвергают их в преисподнюю, поглощающую грешников, как засуха и жара поглощают снежную воду. В книге Иова загадочная метафора снежной воды – это земная жизнь нечестивого человека, она начинает свое течение с горных высей, устремленных к небесам – жизнь есть дар Божий и она дана нам всем для святой и духовной жизни, но жизнь нечестивых стекает с горных высот в безжизненную пустыню – скатывается в пороки и грехи, и низвергается в преисподнюю. Мудрец Иов предостерегает, что сумерки не скроют злодеяний от всеведущего Бога, Он все видит и свершит Суд Свой над нечестивцами, и если земна жизнь беззаконников проходит в мирском счастье и завершается мирно и благополучно, то их ожидает еще более страшное воздаяние на Суде Божием. Земная жизнь людей увянет как трава, отцветет как цветок, и все они предстанут пред грозным Судией и если грешник не раскается в злодеяниях своих до смертного часа, то его ожидает справедливое возмездие Божие и мука нескончаемая и вечная. По слову преподобного Исаака Сирина Бог равным образом любит праведников и грешников, сила любви Его неизменна и Он простирает милость Свою ко всем: «Бог вразумляет с любовью; Он не мстит – да не будет сего! – но, напротив, хочет восстановить Свой образ в человеке. Он не гневается до тех пор, пока исправление не становится невозможным, ибо Бог не ищет отмщения Самому Себе! Вот цель любви: наказание любви бывает для исправления, а не в целях возмездия... Тот, кому нравится считать Бога мстителем, и кто предполагает, что тем самым он свидетельствует о справедливости Божией, обвиняет Бога в недостатке благости. Но да не будет того, чтобы в этом Источнике любви и Океане, наполненном благостью, была каким-либо образом обнаружена мстительность!». «Как песчинка не уравновешивает большое количество золота, так требования правосудия Божия не выдерживают равновесия в сравнении с милосердием Божиим. Что горсть песка, брошенная в великое море прегрешения всякой плоти в сравнении с Промыслом и милостью ей. И как источник, изобилующий водою, не заграждается горсткой так милосердие Создателя не побеждается пороками тварей». По безмерной и сверхсовершенной любви Своей, неизъяснимой даже для высших Ангелов, Господь хочет всех спасти, но для Него драгоценна свобода воли людей, Он никого не спасает насильно, а единственная причина адских мук – нераскаянность самих грешников, они сами приуготовляют себе муку вечную и низвергают себя в преисподнюю, не желая раскаиваться в согрешениях, сойти с путей зла и духовно-нравственно преобразиться. Сердце Иова истерзано мукой теодицеи, он видит, что мир пребывает в катастрофическом состоянии – нормой жизни стали ложь и убийства, презрение к бедным и сребролюбие, жажда власти и прелюбодеяния, вдовы и сироты беззащитны и нет управы на власть имущих,  земная жизнь стала напоминать первый круг Ада, и страдалец обращается к Богу с горестной мольбою: «Господи! я знаю, что Ты благ, премудр и всемогущ, но почему Ты попускаешь злу господствовать в мире и не защищаешь бедных, которых Сам с любовью сотворил, отчего Ты не убережешь безвинных и не накажешь злодеев, не затворишь бездну зла и погибели силой всемогущества Твоего? Верую, Господи, что Ты внимаешь мольбам скорбящих, но отчего Ты медлишь с Судом? Ведомо мне, Боже мой, что бесценным  даром свободы Ты одарил людей и Ангелов, и живущие на земле могут использовать ее как во благо, так и во зло, но неужели свобода злодея выше в очах Твоих, чем свобода жертвы его?». В своих немыслимых и нестерпимых страданиях Иов опытно познал, что есть много неизъяснимых Божественных тайн, он мученически рвется к вершине Богопознания – ищет Бога и не может утешиться, не может разрешить муку теодицеи умом своим, взывает к Творцу, но небеса молчат – ответом Бога на вопль Иова станет предвечное Слово Божие – Сам Иисус Христос с Его тайной Креста, сошествия во Ад и Воскресения.





































Глава XXV:Третья речь Вилдада: «И как человеку быть правым перед Богом?..»

Человек!.. Все творения немеют перед этим самым необычным чудом во всех мирах. Бог как бы собрал чудеса из всех Своих миров, слил их воедино, и получился человек. Ощущать – разве это не чудо? Мыслить – разве это не чудо? Желать – разве это не чудо? Не ищи чуда вне себя, ибо ты сам величайшее чудо. Существовать – разве не есть это нечто само по себе бесконечно удивляющее и непонятное? У всякого создания, имеющего силы думать о человеке, начинает кружиться голова. Со всех сторон человек окружен бесконечностями…
Преподобный Иустин Попович

                Сердце Иова разрывается от разлуки с Богом, он скорбит оттого, что на земле царит страшная несправедливость и не в силах разрешить тайну теодицеи. Мудрец Вилдад, потрясен и возмущен речью ветхозаветного мученика, он заявляет Иову, что Бог неизмеримо велик и пред Ним трепещет в страхе все творение, ибо в глазах Его нечисты даже небесные светила – солнце, луна и звезды, тем более не может быть правым пред Богом человек, рожденный во грехе – червь и моль: «И отвечал Вилдад Савхеянин и сказал: держава и страх у Него; Он творит мир на высотах Своих! Есть ли счет воинствам Его? и над кем не восходит свет Его? И как человеку быть правым пред Богом, и как быть чистым рожденному женщиною? Вот даже луна, и та несветла, и звезды нечисты пред очами Его. Тем менее человек, который есть червь, и сын человеческий, который есть моль» (Иов.;25:1–6). По убеждению Вилдада Бог всемогущ, Он творит все, что захочет, ибо всесилен и для Него нет ничего невозможного, а стало быть – немыслимо человеку спорить с Творцом. По слова священника Данила Сысоева, основная идея Вилдада заключается в том, что раз Бог всесилен и творит, что хочет, то человек всегда не прав и должен смириться пред волей Вседержителя, ибо Бог всемогущ и вся правда в силе Его, но Иов знает, что безмерное могущество Божие от вечности проникнуто и освящено Его любовью – Бог не совершает зла и не изрекает лжи, ибо Он не только всемогущ, но и свят, премудр и всеблаг – все вечные свойства Божества находятся в идеальной гармонии. По исповеданию Иова Бог есть Любовь, Он любит каждое создание Свое – для Него человек не моль и червь, а возлюбленное чадо, сотворенное по образу и подобию Творца, обладающее самосознанием, умом, совестью, творческими талантами и свободной волей. Иов верует в высшее совершенство Божие, всемогущий Господь милосерден и справедлив, Он не предопределяет судьбы людей, а дарует им свободную волю, ведь свобода – это царственное достояние личности, без свободы невозможна духовная жизнь – вера, любовь, творчество и Богопознание, и Бог достоин почитания не только потому, что Он всемогущий Творец, но прежде всего потому, что Он – абсолютно свят и  всесовершенен, ибо если бы Бог не обладал совершенством, превосходящим наше мышление и воображение, то Он не являлся бы Богом. Господь творит мир на высотах Своих, Он создал не только материальную и видимую вселенную, но и духовный мир – горние небеса с их неизреченной красотой, на которых сверкают утренние звезды – Ангелы Господни, но великолепие Божие превыше небес и даже Ангелы предстоят Творца в страхе и трепете. Воинство небесное, окружающее Бога, есть прекрасные и могучие Ангелы – бесплотные духи, сотворенные по образ и подобию Божиему, обитающие в надзвездных небесах и живущие святой, безгрешной и непреходящей жизнью, они славят Всевышнего и являются Его вестниками – исполнителями воли Вседержителя, их не связывают узы плоти, они не сеют и не жнут, их бытие не омрачает забота о завтрашнем дне, мирские печали и тревоги, их чистейшее дыхание – молитва, их умы обращены к познанию Бога, сердца жаждут непрестанного Богообщения и распаляются любовью к Создателю, а уста отданы несмолкающим песнопениям, славящим безмерную силу, любовь и премудрость Бога. Священномученик Серафим Звездинский писал, что с именем Ангела у нас связано все самое прекрасное, непорочное и святое, они – существа не от мира сего, вокруг них – неземная красота и слава Божия, они – блаженные небожители, несущие вести с небес, искуснейшие богопевцы и грозные войны Господни, а число их безмерно велико и непостижимо, хоть и не бесконечно: «Много ли ангелов? Можно ли исчислить их? Нет. Неизмеримо блаженство ангелов, неизмеримо и число их. Они окружают Престол Божий тьмами тем и тысячами тысяч. «Видел я, – повествует пророк Даниил, – что поставлены были престолы и воссел Ветхий деньми... Огненная река выходила и проходила пред Ним; тысячи тысяч служили Ему и тьмы тем предстояли пред Ним» (Дан.;7,;9–10). А пастыри Вифлеемские, в святую Рождественскую ночь видели многочисленное воинство небесное, которое воспевало: «Слава в вышних Богу и на земли мир, в человецех благоволение» (Лк.;2,;14). Когда Господь Иисус Христос взят был в саду Гефсиманском, и апостол Петр, в защиту Учителя своего, извлек меч свой, ударив раба первосвященникова, Господь сказал Петру: «Возврати меч твой в его место... или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более нежели двенадцать легионов Ангелов?» (Мф.;26,;52–53).Легионы ангелов... Многочисленное воинство... Тьмы тем и тысячи тысяч... Видите, как слово Божие исчисляет ангелов: всем этим оно хочет сказать нам: мир ангельский – необъятный. Вот почему в слове Божием и сравниваются ангелы со звездами (Иов.;38,;7). Звездами можно любоваться, можно, взирая на них, прославлять Творца, но счесть их нельзя; так и ангелов: можно им молиться, можно воспевать их, но сказать, сколько их, нельзя. Замечательные мысли о необъятности ангельского мира высказывает св. Кирилл Иерусалимский. «Представь, – говорит он, – как многочислен народ римский; представь, как многочисленны другие народы грубые, ныне существующие, и сколько их умерло за сто лет; представь, сколько погребено за тысячу лет; представь людей, начиная от Адама до настоящего дня: велико множество их, но оно еще мало в сравнении с ангелами, которых более. Их девяносто девять овец, а род человеческий есть одна только овца; по обширности места должно судить и о многочисленности обитателей. Населяемая нами земля есть как бы некоторая точка, находящаяся в средоточии неба: посему, окружающее ее небо столь же большее имеет число обитателей, сколько больше пространство; а небеса небес содержат их необъятное число; «тысячи тысяч служаху Ему, и тьмы тем предстояху Ему» (Дан.;7,;10); это не потому, чтобы такое именно было число ангелов, но потому, что большего числа пророк изречь не мог». Так велик, так необъятен ангельский мир! И какой порядок, какая дивная гармония, стройность и мир царят в ангельском мире при всей его необъятности!»
                В двадцать пятой главе книги Иова ставится важнейший философский и богословский вопрос: Что есть человек в очах всемогущего Бога – моль и червь, или же человек – возлюбленная Творцом богоподобная личность, пусть и пребывающая ныне в падшем состоянии? Высказав мысль о бесчисленном ангельском воинстве, окружающем Бога и исполняющем Его святую волю, Вилдад справедливо заявляет, что со времен грехопадения Адама все люди зачаты во грехе и человек рожденный женщиной не может быть прав перед Богом и непорочен. По толкованию святителя Иоанна Златоуста, Вилдад убежден, что в очах Господних нет ни одного праведного человека – если даже Иов лично и не согрешил, то на нем лежит печать первородного греха, но эта речь древнего мудреца, во-первых, не оправдывает правосудие Божие и даже отрицает справедливость и милосердие Творца и Судии вселенной, а во-вторых – не предвидит пришествие в мир Христа Богочеловека – непорочное зачатие и рождение от Святой Девы Марии истинного Мессии – Единого Безгрешного, Который искупит грехи рода человеческого на Голгофе. В представлении Вилдада человек есть существо жалкое и ничтожное, он – червь, ползающий по земле и не живущий святой и небесной жизнью Ангелов, он – моль, пожирающая ризу Божию – губящая красоту вселенной, вредящая и наносящая ущерб творению Всевышнего. Если в очах Божиих нечисты солнце, луна и звезды, и Творец усматривает недостатки в служителях Своих – Ангелах, то разве может человек, не живущий в высшем мире, но обитающий на земле, исполненный грехов и страстей, иметь оправдание пред Богом и быть драгоценен для Всемогущего? Но богомудрый Иов знает, что не Ангелы, а человек – венец Божьего творчества, и как впоследствии скажет псалмопевец Давид: не многим умалил Господь его пред Ангелами, увенчал честью и славой, сотворил как властителя всего видимого мира. Если человек есть червь и моль – жалкое и ничтожное существо земного мира, над которым безраздельно властвуют тление и смерть, как думает Вилдад, то зачем Господь сотворил его и наделил умом, талантами и свободой, откуда в его душе тоска по иному миру – искание горнего Иерусалима, чувство былого величия и трагической потери? Человек есть самое загадочное существо во всех мирах, он велик, ибо сотворен по образу  и подобию Божиему, и ничтожен – после грехопадения стал немощным, страстным, тленным и смертным созданием. Жизнь человека полна тревог и разочарований, он ищет счастье на земле и не может найти его, живет жалкой жизнью червя, питающегося прахом, и вредит окружающему миру как моль – вместо того, чтобы возделывать сад природы, ведет мир к экологической катастрофе, но в то же время, человек обладает свободой и творческими дарами, он не может довольствоваться земным существованием, душа его тоскует по Богу и духовному миру. Преподобный Иустин Попович писал, что человек – это самое великое чудо Божие во всех мирах – небесных и земных, он живет одновременно в духовном и материальном бытии, его дух более грандиозен, чем вселенная, а он сам – бездонная, мучительная, страшная и горькая тайна для самого себя, ибо в сердце его сходятся все тайны, но эта тайна постигается и претворяется в вечную радость во Христе Спасителе, в Котором открывается смысл нашей жизни.
Главы XXVI - XXVII:Ответ Иова на третью речь Вилдада: «Доколе не умру, не уступлю непорочности моей»

Иов не мог утешиться ни рассуждениями друзей,
ни собственными речами и молчанием…
Ни в чем для человека нет счастья и утешения –
 ни в детстве, ни в юности, ни в старости, ни в семье,
ни на работе, ни в богатстве, ни в науке,
ни в культуре, ни в философии, ни в чтении книг.
Суть всего – только в исполнении заповедей Божиих
и почитании Его, потому что всякое дело Он привет на Суд.
Священник Даниил Сысоев

                В ответ на краткое поучение Вилдада страдалец Иов произносит свою пространную и возвышенную речь, исполненную пророческой мудрости: «И отвечал Иов и сказал: как ты помог бессильному, поддержал мышцу немощного! Какой совет подал ты немудрому и как во всей полноте объяснил дело! Кому ты говорил эти слова, и чей дух исходил из тебя? Рефаимы трепещут под водами, и живущие в них. Преисподняя обнажена пред Ним, и нет покрывала Аваддону. Он распростер север над пустотою, повесил землю ни на чем. Он заключает воды в облаках Своих, и облако не расседается под ними. Он поставил престол Свой, распростер над ним облако Свое. Черту провел над поверхностью воды, до границ света со тьмою. Столпы небес дрожат и ужасаются от грозы Его. Силою Своею волнует море и разумом Своим сражает его дерзость. От духа Его – великолепие неба; рука Его образовала быстрого скорпиона. Вот, это части путей Его; и как мало мы слышали о Нем! А гром могущества Его кто может уразуметь?» (Иов.;26:1–14). С горькой иронией Иов заявляет Вилдаду: Как ты помог бессильному и какой бесценный совет подал не имеющему мудрость, разъяснил, что Бог всемогущ, а падший человек – немощен, смертен и многогрешен! Произнося речь, Вилдад думал, что даст Иову добрый совет и убедит его принести покаяние Богу, но Иов проницательно упрекает этого мудреца мира сего в самомнении и превозношении, мученик иронизирует над тем, что все сказанное Вилдадом он сам знает намного лучше и  глубокомысленнее, сетует на то, что не находит сострадания в друзьях своих, обвиняющих безвинно страждущего праведника в тайных грехах и скрытых преступлениях. По толкованию святителя Григория Великого, задавая иронический вопрос Вилдаду, Иов тем самым дал понять, что его якобы бесценные советы сказаны тому, кто сам исполнен мудрости – Иов прообразует собой Христа и Его святую Церковь, Христос есть Ипостасная Премудрость Божий и Истина, а Церковь – столп и утверждение Истины, и как бы не был учен, мудр и многознающ Вилдад, являющийся прообразом фарисеев и еретиков – Ария, Евномия, Аполлинария, он не может учить Богопознанию и наставлять Иова, который исполнен благодати Святого Духа. Древний мудрец Вилдад – прообраз тех людей, которые думают, что их ум и ученость выше Христа и богооткровенной мудрости Церкви, они надмеваются собственной мирской мудростью и своим многознанием, клевещут на Творца и дерзают на то, что дают совет Самому Богу – поучают Всевышнего, словно забывая, что всеведущий Господь ни с кем не советуется, ибо от вечности обладает всей полнотой премудрости и знания. Богословский спор Иова и Вилдада – это спор безвинного страдающего праведника, исполненного Духом Божиим, просвещенного свыше и обладающего духовной мудростью, с мудрецом мира сего, от которого исходит не Божье дыхание, а иной дух – клевещущий на Иова и оспаривающий суждение Бога о нем, восстающего против Божественной Истины. Искусный в духовной брани прозорливец Иов разгадал, что за речами друзей его стоит страшный и коварный враг – дьявол, клевещущий на Бога и на человека, через грехопадение Адама отобравший у людей власть над всем видимым миром, сделавший их рабами греха и тления, добычей смерти и Ада. Иов призывает Вилдада задуматься и осознать свое заблуждение – признать, что человек не червь и моль в очах Всевышнего, а возлюбленное творение, ибо человек сотворен Богом для вечной, святой и блаженной жизни, чтобы быть сотворцом Господу – пророком, царем и священнослужителем, свободно исполняющим волю Творца и Промыслителя вселенной.С благоговейным изумление и священным трепетом Иов произносит возвышенное слово о творческом и промыслительном могуществе Бога, явленном Им по отношению к мирозданию – безграничная власть Божия простирается на небо, землю и преисподнюю, и даже могучие и неукротимые рефаимы – падшие Ангелы и души умерших исполинов – величайших богоборцев из рода человеческого, подобных нечестивцам, жившим до всемирного потопа, трепещут пред Богом и не могут сравниться с Ним в могуществе и силе. В Псалтыре сказано, что рефаимы – могучие и воинственные исполины, пребывающие в преисподней – падшие Ангелы и великие богоборцы из людей, они не восславят Бога и будут пребывать в муке вечной из-за нераскаянности своей и после всеобщего воскресения мертвых и Страшного Суда: «Разве над мертвыми Ты сделаешь чудо, или Рефаимы встанут и восхвалят Тебя славно». С пророческой силой Иов славит Бога и возвещает, что вся обитель мертвых – преисподняя с ее богопротивными замыслами, обнажена пред Богом и Он проницает ее взором Своим. По совершенной премудрости Своей Господь знает все великие и малые вещи в мироздании, Ему ведомо все, что творится в державе смерти и разрушит Ад – обнажит его и изведет оттуда всех, кто откликнется на проповедь Христа Спасителя. Благочестивый провидец Иов возвещает, что нет покрывала Аваддону – князю тьмы и властителю державы смерти, о котором сказано в книги притчей Соломоновых, что он ненасытен в злобе и коварстве, и о котором повествует тайнозритель Иоанн Богослов в Апокалипсисе: «Пятый Ангел вострубил и я увидел звезду, падшую с неба на землю, и дан был ей ключ от кладязя бездны. Она отворила кладязь бездны, и вышел дым из кладязя, как дым из большой печи; и помрачилось солнце и воздух от дыма из кладязя. И из дыма вышла саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы. И сказано было ей, чтобы не делала вреда траве земной, и никакой зелени, и никакому дереву, а только одним людям, которые не имеют печати Божией на челах своих. И дано ей не убивать их, а только мучить пять месяцев; и мучение от нее подобно мучению от скорпиона, когда ужалит человека. В те дни люди будут искать смерти, но не найдут ее; пожелают умереть, но смерть убежит от них. По виду своему саранча была подобна коням, приготовленным на войну; и на головах у ней как бы венцы, похожие на золотые, лица же ее – как лица человеческие; и волосы у ней – как волосы у женщин, а зубы у ней были, как у львов. На ней были брони, как бы брони железные, а шум от крыльев ее – как стук от колесниц, когда множество коней бежит на войну. У ней были хвосты, как у скорпионов, и в хвостах ее были жала; власть же ее была – вредить людям пять месяцев. Царем над собою она имела ангела бездны; имя ему по-еврейски Аваддон, а по-гречески Аполлион. Одно горе прошло; вот, идут за ним еще два горя» (Откр.9:1-12). В Священном Писании Люцифер – это верховный дух зла, у него много имен: Сатана – противник Вседержителя, желающий узурпировать Его власть над каждой душой и всем миром – небом и землей; дьявол – клеветник и обманщик, именуемым «отцом лжи», искусителем, князем мира сего и Аваддоном – Ангелом бездны. Люцифер – страшный дух зла и богоборчества, противящийся Вседержителю и желающий исказить Божий план миротворения, совратить людей на путь греха и погибели, он же – коварный устроитель всех бедствий и катастроф, войн, эпидемий и голода, смутитель совести и враг веры, истребитель надежды и мучитель душ, желающий безраздельно властвовать над миром – «князь мира сего» (Ин.12:31) и занять место Бога – «бог века сего» (2 Кор.4:4), искуситель Адама и Евы – «древний змий» (Отк.12:9) и «красный дракон» (Откр.12:3-4), увлекший треть Ангелов восстать против Творца их. Люцифер не был создан Богом злым и по природе своей сотворен добрым и прекрасным, но отпав от Создателя, в непримиримой вражде к Богу он сделался воплощением мирового зла. Зло – это состояние вражды с Богом, в котором пребывают падшие Ангелы и люди, отвернув своего Создателя и Его святую волю. История грехопадения начинается с Люцифера – самого великого, прекрасного, могущественного и наимудрейшего из всех Ангелов, который по гордости возжелал в сердце своем стать подобным Богу, возмечтал о царственной славе Всевышнего и даже вознамерился превзойти Творца своего, противопоставил себя Всемогущему и стал дьяволом – клеветником на Бога и первым грешником,  родоначальником всех зол, ибо до его падения в мире Божием не было зла и никто не грешил. Люцифер именуется древним змием, обольщающим всю вселенную и всех живущих в ней, он – извивающийся змей, в котором нет прямоты – правды Божией, клеветник и лжец, искусивший Адама и Еву, древний обманщик, опутавший весь мир своими кольцами – удушающий человечество семью кольцами семи смертных грехов, лишающий людей дыхания жизни – Духа Божиего, умерщвляющий их души и желающий им всем вечных мук и даже небытия. Дьявол хочет, чтобы весь мир Божий обратился в пустыню, он противится святой воли Всевышнего и препятствует нашему спасению, хочет обольстить всю вселенную – прельстить всех людей, ужалить их души и отравить их ядом греха, сделать их неспособными различать добро и зло, ложь и правду, красоту и безобразие, мудрость и безумие, и тем самым – глухими к Слову Божиему, неспособными к прозрению и покаянию. Апостол Павел предостерегал христиан, что дьявол действует хитростью и коварством: «Боюсь, чтобы, как змий хитростью своею прельстил Еву, так и ваши умы не повредились... И неудивительно: потому что сам сатана принимает вид Ангела света, а потому не великое дело, если служители его принимают вид служителей правды, но конец их будет по делам их» (2 Кор.;11:3,14–15).
                По великой и неизреченной премудрости Господь от вечности знает все замыслы Аваддона – Он разгадал все коварство дьявола и его хитрость, но величие Создателя заключается не только в Его всеведении, но и в том, как Он украсил вселенную и с какой безмерной любовью опекает Свое бесценное творение – любуется солнцем, звездами и луной, рассадил поля и леса по лицу земли, воздвиг горы и указал путь светилам на небесах – все существующее хранится неисчерпаемой силой десницы Господней, распростершей север над пустотою – возведший мир как величественный храм и произведение Божественного искусства, повесивший землю ни на чем – беспредельная мощь Бога устроила космос, планета Земля есть голубая жемчужина и маленькая пылинка во вселенной, затерянная в межзвездных пространствах космоса, но хранимая силой Божией, наконец, весь мир сотворен из ничего – не имеет никакой иной опоры в бытии, кроме всемогущей Божественной воли. Все сотворил Бог премудро и прекрасно, а катастрофическое состояние мира – плачевное следствие грехопадения, но настанет час и закончится история мира, десница Вседержителя совьет небеса как свиток и преобразит небо и землю – настанет Царство Божие. В книге Иова сказано, что Господь заключает воды в облаках Своих и они не рассеиваются – это наднебесные воды, подобные стеклянному морю и драгоценному кристаллу из Апокалипсиса, знаменуют неисчислимое для нас, но ведомое Богу множество небесных сил – Ангелов, окружающих престол Всевышнего. Море стеклянное, подобное кристаллу – это один из самых таинственных и многогранных образов в Апокалипсисе. Это – вечность Божия, ибо Бог есть от века Живущий и пребывающий во веки веков. Земная жизнь часто сравнивается с мятущимся морем – морем житейским, она не бывает спокойной, полна тревог и волнений, но небесная жизнь иная – это жизнь Ангелов и святых, вечный покой у престола Божиего, она прекрасна и совершенна, подобна драгоценному кристаллу. Это стеклянное море пред престолом Творца таинственно описывается в Псалтыре, где сказано о водах, которые превыше небес: «Хвалите Его, небеса небес и воды, которые превыше небес» (Пс.;148:4). Это духовный мир Ангелов, пронизанный Божественным Светом, изображаемый пророком Моисеем как небо из чистого сапфира у ног Господних: «И видели Бога Израилева; и под ногами Его нечто подобное работе из чистого сапфира и, как самое небо, ясное» (Исх.;24:10). Священномученик Серафим Звездинский писал, что вечная жизнь на небесах подобно широкому и необъятному морю, сверкающему как кристалл, и если мы с каждым днем все слабеем и дряхлеем, приближаясь к смертному часу, то живущие на небесах Ангелы не знают тления и смерти: «О, Ангелы Божии, какая тихость благодатная, какая услада в душе от одного лишь созерцания вашей жизни блаженной! С горних высот дайте хоть каплю одну этой жизни в сердца наши! Здесь на земле, в царстве смерти и времени, человек, в беседе с Богом, совершенно забывает время, выходит из его каскадного водоворота, то понятно вам, возлюбленные, почему на небе, в царстве жизни вечной, нет и совсем не может быть времени? Там, у Ангелов одно только в мысли, одно в сердце – Бог вечный. А «вечность, – любомудрствует св. Григорий Богослов, – есть такое продолжение, которое простирается наравне с вечным, не делится на части, не измеряется каким-либо движением, ни течением солнца... вечность не есть ни время, ни часть времени, – она неизмерима». Неизмеримая, безграничная заповедь дана и нам с вами, други: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф.;5,;48)». В сакраментальном и литургическом аспекте море, подобное кристаллу, раскинувшееся пред престолом Всевышнего – это таинство крещения и исповеди, ибо чтобы взойти на небеса, предстать пред Богом и причаститься Его Святых Тайн, надо омыть и очистить душу в купели возрождения от воды и Святого Духа, и в таинстве покаяния. Тайнозритель Иоанн увидел стеклянное море, смешанное с огнем, и победившие зверя и образ его стояли на стеклянном море и держали в руках гусли Божии. В четвертой главе Апокалипсиса апостол описывал Бога, восседающего на престоле, и пред Ним распростерлось стеклянное море, подобное кристаллу. Это вечность Божия, в сравнении с которой наша земная жизнь – мятежное море житейское, всегда неспокойное, ведь наша жизнь обременена многими заботами, тревогами, печалями и волнениями. Стеклянное море у престола Божиего – это духовный мир Ангелов, сапфирное небо у ног Всевышнего: «И видели Бога Израилева; и под ногами Его нечто подобное работе из чистого сапфира и, как самое небо, ясное» (Исх.;24:10). Стеклянное море, смешанное с огнем – это чистая и непорочная небесная жизнь Ангелов и святых; это неисчислимое множество небожителей: одно из имен Божиих в Библии – «Огонь Поядающий» (Евр.12:29), опаляющий грешников, сжигающий всякое зло и нечестие, и просвещающий праведников, воспламеняющий их души – от Святого Духа их сила, мудрость, таланты и вдохновение. В Псалтыре сказано, что «глас Господень высекает пламень огня» (Пс.28:7) и огонь Божия сжигает солому – все скверное, бренное и преходящее, суетное и греховное, и очищает золото – души людей. Ангелы и святые – это светильники Господни, их сердца пылают огнем любви Всевышнего, они раскаляются от милосердия и от праведного гнева Его. Иов говорит, что Господь проводит границу между тьмой и светом – Он есть Судия вселенной, определяющий, что есть добро, а что зло, вершащий Суд над всем народами земли. Всемогущий Бог провел черту над поверхностью воды – сила Божия сдерживает неимоверную силу и власть мятежных Ангелов, Он мощью Своей волнует мятежное и разъяренное море – низвергает преисподнюю, и разумом Своим сражает дерзость морского чудовища и глубинного змея левиафана – премудростью Своей развенчивает все козни дьявола, Сам Христос – Ипостасная Премудрость и Сила Божия, воплощенный предвечный Бог Слово – Божественный Логос, победил преисподнюю. Смерть и дьявола силой Своего искупительного подвига на Голгофе и чудом воскресения из мертвых. По возвышенному изречению Иова, Господь вознес престол Свой выше Ангелов – столпы небес дрожат и ужасаются от грозы Его – Ангелы, хранящие вселенную трепещут пред силой и величие Вседержителя и не знают всех тайн Промысла Его, они потрясены грозой гнева Божиего – с праведным гневом Господь взирает на все, что совершается на земле, Он печется о спасении каждого создания Своего, но гневается оттого, что люди возлюбили тьму и уподобились демонами в злодействах своих. Волнующееся море – это преисподняя с ее мятежными Ангелами, жаждущими погубить вселенную, но всемогущий Господь не даст им сделать это – Он разрушит все козни демонов, низвергнет их и Ад в геенну огненную и победит зло. Иов говорит, что от Духа Божиего – великолепие звездного неба и рука Творца образовала быстрого скорпиона: во-первых, с безграничной любовью Бог опекает все творение – от малого до великого, любит скорпиона как всю вселенную; во-вторых, Дух Святой – Бог, духовное небо сотворено Богом, утренние звезды – Ангелы, созданные Им, скорпион, быстро убегающий, это сам дьявол, отпавший от Бога на заре времен – вскоре после своего сотворения, и имеющий смертоносное жало – грех. Укус скорпиона причиняет страшную боль, Иов понимает, что его мучитель – дьявол, и пророчествует, что скорпион будет бежать от лица Господня – Люцифер был извержен из своей небесной обители и будет низринут в преисподнюю Христом Спасителем через Его мироискупительную жертву, а на Страшном Суде – осужден на муку вечную. По наитию Духа Божиего Иову открылись величественные и грозные тайны, он пророчествует, что засовы небес вострепещут перед Богом –  после Вознесения Христова отверзнутся небеса и раскроются врата Царства Небесного. Священномученик Серафим Звездинский писал, что Христос искупил грехи мира, сошел в преисподнюю, победил смерть Воскресением и вознесся к Богу Отцу, отверзнув небеса, поэтому и нам надлежит искать Царства Небесного и устремлять сердца к горнему миру: «О, возлюбленные, знаете ли, чувствуете ли вы всю неизмеримость милости Божией в том, что нам, сынам персти, отверзто небо нам, грехом омраченным, чрез Таинства Церкви Православной даруются просветленные духовные очи, которыми можем мы зреть небожителей, ангелов Божиих. «Отныне, – обещано нам, – узрите небо отверзто и ангелы Божия, восходящие и нисходящие над Сына Человеческого» (Ин.;1,;51). «Небо, – восклицает по этому поводу один проповедник, – это блаженное жилище невидимых духов и наше будущее вечное жилище, прежде очень мало было известно. О, одно это незнание, как было убийственно, мучительно для нас! В минуты скорби, в часы сетования куда было бы нам улетать душою? В минуты смерти, в часы разлуки, где было бы нам находить утешение? И что была бы это за жизнь, которая должна кончиться невозвратно? Лучше бы вовсе так не жить. И что были бы это за радости, которые должны исчезнуть навсегда? Лучше б вовсе так не радоваться. Теперь, с пришествием на землю Христа Спасителя, подобные мысли не могут и не должны нас беспокоить. Теперь у нас есть небо – страна отрады и утешения, куда так часто мы от сует мирских улетаем отдыхать душой, успокаиваться сердцем; теперь есть у нас вечная жизнь, где мы некогда будем жить новою жизнию, неразлучно со всем тем, что так дорого и любезно нашему сердцу». Горе имеим сердца!». Вознесение Христово – это историческое и мистическое событие, описанное на страницах Нового Завета, Христос вознесся на небо и отверз врата Царства Небесного, проложил путь, ведущий нас к спасению и бесконечному духовному совершенству, возвестил, что наша отчизна на небесах, а история мира закончится пришествием Сына Божиего в силе и славе. Смиренномудрый Иов изрек великое пророчество, но он сетует на то, что многие небесные тайны закрыты от нас, ибо люди не только не могут постичь всей безмерности тайн Божиих, но и не хотят знать Бога и не ходят путями Его, не имеют свидетельства о величии и могуществе Творца, не имеют духовной мудрости и личного опыта Богообщения, не достигли полноты Боговидения и не уразумели Слово Божие – гром, сходящий с уст Господних. Ибо не исполнились Духа Святого и не обрели от Него высшее просвещение и Богопознание.
                В двадцать седьмой главе книги Иова, скорбящий праведник обращается ко всем терм мудрецам – к Елифазу, Вилдаду и Софару,  уверяет их в том, что невиновен в очах Господних и описывает страшную участь лицемеров, клеветников и беззаконников: «И продолжал Иов возвышенную речь свою и сказал: жив Бог, лишивший меня суда, и Вседержитель, огорчивший душу мою, что, доколе еще дыхание мое во мне и дух Божий в ноздрях моих, не скажут уста мои неправды, и язык мой не произнесет лжи! Далек я от того, чтобы признать вас справедливыми; доколе не умру, не уступлю непорочности моей. Крепко держал я правду мою и не опущу ее; не укорит меня сердце мое во все дни мои. Враг мой будет, как нечестивец, и восстающий на меня, как беззаконник. Ибо какая надежда лицемеру, когда возьмет, когда исторгнет Бог душу его? Услышит ли Бог вопль его, когда придет на него беда? Будет ли он утешаться Вседержителем и призывать Бога во всякое время? Возвещу вам, что в руке Божией; что у Вседержителя, не скрою. Вот, все вы и сами видели; и для чего вы столько пустословите? Вот доля человеку беззаконному от Бога, и наследие, какое получают от Вседержителя притеснители. Если умножаются сыновья его, то под меч; и потомки его не насытятся хлебом. Оставшихся по нем смерть низведет во гроб, и вдовы их не будут плакать. Если он наберет кучи серебра, как праха, и наготовит одежд, как брение, то он наготовит, а одеваться будет праведник, и серебро получит себе на долю беспорочный. Он строит, как моль, дом свой и, как сторож, делает себе шалаш; ложится спать богачом и таким не встанет; открывает глаза свои, и он уже не тот. Как воды, постигнут его ужасы; в ночи похитит его буря. Поднимет его восточный ветер и понесет, и он быстро побежит от него. Устремится на него и не пощадит, как бы он ни силился убежать от руки его. Всплеснут о нем руками и посвищут над ним с места его!» (Иов.;27:1–23). Для Иова Бог – это живая Личность, Он есть Сущий и Живущий во веки, с любовью десница Божия сотворила Иова и хранила его, а ныне – ветхозаветный праведник безутешен, ведь самое страшное свершилось с ним – Господь лишил Иова Суда, не оправдал его и не затворил уста клеветникам, огорчил его душу чувством Богооставленности, попустил дьяволу измучить избранника Своего. Мудрец Иов знает, что страдает безвинно, но он не в силах понять Промысел Божий, ибо живого и всемогущего Бога нельзя втиснуть в рамки рационального мышления. Бог Библии и пророков превосходит границы разума человеческого, Он намного выше и могущественнее, чем все представления людей о Нем, но плач Иова означает, что он верует в истинного и живого Бога, имя Которому – Сущий и Непостижимый, а не в отвлеченную понятие о Боге, сконструированное рассудком.  Таинственная речь Иова именуется возвышенной, она идет из глубин духа и сердца, возвышает человека над его обыденной и суетной жизнью, направляет его ум и волю к горнему – к пророческому познанию всемогущего Бога и Его неисчислимых тайн, сокровенных от мудрецов мира сего. Иов свято верует, что Бог всемогущ и благ, Он сокрушит державу зла и смерти, он испытывает страшную Богооставленность, предвосхищая муки Христа на Голгофе, но он не утратил доверия к своему Небесному Отцу – в скорбях воздает славу Богу и говорит, что не произнесет неправды – уста его не изрекут лжи и он не оклевещет ни себя, ни Творца. С горечью в сердце Иов порицает друзей своих за их клеветнические речи и исповедует, что праведен пред Богом – возвещает, что не только его совесть и разум, но и Дух Божий свидетельствует, что он не имеет личной вины пред Вседержителем. По слову преподобного Ефрема Сирина, Иов был праведен и не совершил греха, ему не в чем было каяться пред Господом, он готов терпеливо переносить свои страдания, но не будет клеветать на себя, ибо клевета есть разновидность лжи, а ложь от дьявола, она противна Духу Божиему – Духу Истины и Откровения. Преподобный Силуан Афонский говорил, что Святой Дух есть Дух Истины и Любви, все на небесах живет Им и в храмах Духом Божиим свершаются богослужения, Им живут все подвижники Христовы в пустынях, горах и пещерах, Он дает познать Бога и Его непостижимую и безмерную любовь. Святой Иов знал Бога и жил Богом, он понимал, что ложь и лицемерие противно Святому Духу, именуемому Церковью Душой Истины, всякий лжец – жрец дьявола, но нельзя обмануть Бога, всякая ложь смертоносна и лицемер не сможет оправдаться на Суде Господнем. По поучению преподобного Иоанна Лествичника «Лицемерие есть матерь лжи, а часто оно бывает и поводом к оной. Ибо некоторые утверждают, что лицемерие есть не что иное, как поучение во лжи и изобретатель лжи, с которою сплетается достойная казни клятва. Кто стяжал страх Божий, тот устранился лжи, имея в себе неподкупного судию, – свою совесть». Возвышенная речь Иова – это плач о горестной участи лицемеров, у них нет надежды на Бога, Он не внемлет их мольбам и не спасет их, ибо каждый лицемер – лгал не только устами, на всей жизнью своей, лгал пред лицом всезрящего Бога, сделал сердце свое коварным и не раскаялся, думал, что можно лгать во имя Бога и существует ложь во спасение, забывая, что Дух Божий не мирится  с ложью и лукавством, нельзя лгать, пребывая с Богом и исполняя Его святую волю.
                Страдалец Иов – величайший правдолюбец Ветхого Завета, он заявляет трем мудрецам, что речи их о нем несправедливы,  ибо ни собственное сердце, ни Дух Божий не обличают Иова, но возвещают о его непорочности, он призывает друзей своих познать Бога и научиться дышать Его дыханием. В книге Бытия сказано, что Господь вдохнул в Адама дыхание – Свою святую, вечную и небесную жизнь, вдохнул в него благодать Святого Духа, дабы святить Свое возлюбленное творение как храм, а назначение храма – быть вместилищем славы Господней  местом молитвы и богослужения. Для человека молитва – это дыхание жизни, молиться – значит пребывать с  Богом и жить Богом, приносить себя в жертву Всевышнему и любить Его всем сердцем своим. По слову преподобного Иустина Поповича радость быть человеком – это пребывать с Богом и держаться непрестанно за Бога смирением, верой, любовью, таинствами, молитвой, молитва же есть выражение любви к Богу и образ ангельского жития: «Что такое молитва к Богу? – Выражение нашей любви к Богу, то есть боголюбие, первая заповедь. Что такое наша молитва к святым? – Выражение нашей любви, язык нашей любви к ним, наше смирение перед ними, наша вера в них и наша надежда. Другими словами, вторая заповедь, то есть человеколюбие: любовь к обоженному человеку, о-Бого-ображенному, сочетавшемуся со Христом и преображенному во Христе. Это отверзает дверь и всем прочим святым добродетелям и таинствам. Омолитвить себя, омолитвить весь ум, всю душу, все сердце, всю волю – пусть это будет нашим каждодневным подвигом. Святая литургия – это всегда лествица, мост на небо. Каждый день ты на Небе. Все, что в ней, – мгновенно возносит тебя в оный мир и поставляет среди Ангелов и святых. Каждая молитва – разве не лествица души на небо? Какое может быть уныние, когда есть святая литургия!». Человек призван призывать Бога во все дни своей жизни, ибо если я молюсь всем сердцем и душою, то живу духовной жизнью, возвышаются над суетными обыденным существованием,  помышляю о горнем и взываю к Всевышнему, таким образом молитва – жизнь веры и мать Богомыслия, сила любви и подвиг покаяния. По своему высшему призванию человек есть царь, пророк и иерей Божий, он есть существо церковное и литургическое, сотворенное для жизни с Богом и жизни в любви и согласии со всем Божьем миром, сама жизнь его – жертвенное священнослужение и сотворчество Небесному Архиерею – Иисусу Христу, его миссия – освящение и одухотворение всего видимого мира, а святейшая цель – обожение. Весь мир, сотворенный Богом, должен быть храмом, а вся жизнь – Божественной Литургией, но Иов обозревает мир в его катастрофическом состоянии и сетует на то, что сердца людей полны лжи и лукавства,  земля отдана в руки нечестивых, омыта слезами и кровью безвинных, но пусть нераскаянные грешники, живущие в благополучии, не думают, что ярость гнева Господня не обрушится на них в день Страшного Суда и их не постигнет наказание – низвержение в геенну огненную и тьму кромешную, где плач и скрежет. Если беззаконники благополучно живут на земле и мирно умирают, а праведники страдают, облачены в лохмотья нищеты, оклеветаны молвой и погибают в муках, то это не означает, что не существует Промысла Божиего и справедливого возмездия Вседержителя, ибо земная жизнь подобна вспышке – она быстро гаснет, а вечность неизмерима, и все те, кто жили ложью, грабежами, развратом и сребролюбием, после смерти своей познают неугасимый гнев грозного Судии. Преподобный Ефрем Сирин в своих богословских писаниях вдохновенно изобразил и убедительно величественную и грозную картину Страшного Суда: придет всемогущий Небесный Царь вершить Свой грозный Суд, с великим трепетом Его будут окружать Серафимы и Херувимы, небо совьется и солнце померкнет от страха, полчища преисподней вострепещут пред Тем, Кто испытует сердца, ужасом будет объята смерть и воскреснут все мертвецы, и ни один помысел, ни одно слово и дело не скроются от взора Всеведущего, но Он же – Господь милосердный, и на Страшном Суде откроется во всей силе и глубине Его премудрость, слава и любовь. По разъяснению преподобного Исаака Сирина библейские стихи о ярости и гневе Божием надо понимать духовно: всеобъемлющая любовь Божия не изменяется, она вечна и незыблема, Бог любит каждое создание Свое и милость Его простирается как над Ангелами, так и над демонами, как над праведными, так и над грешниками, Он хочет, чтобы все спаслись и пришли к познанию Божественной Истины, но Его разумные творения обладают свободой воли и могут отвергнуть любовь Творца, могут отречься от Вседержителя, тем самым приговорив себя к вечной погибели. По мысли Иова, нет ничего ужаснее, чем навеки разлучиться с Богом – ужас постигнет нечестивого и страшная буря, как ураган Аравийской пустыни, налетит на него в ночи – в его посмертном бытии, он не убежит от кары Господней, если искренне не раскается в своих согрешениях. По нравственно-аллегорическому толкованию святителя Григория Великого Аравийская пустыня – это образ преисподней, буря – злой дух, демон, терзающий души нечестивцев, пыль, закрывшая небеса – низменные страсти и суетные попечения, не давшие человеку в его земной жизни познать Бога и обратить сердце свое к горнему, беспощадное обжигание лица восточным ветром – справедливое наказание Господне для нераскаянных грешников, помрачение их лика и вечная мука. По убеждению Иова Бог абсолютно всемогущ и свободен, Он премудр, благ и справедлив, а пути Его Промысла неисповедимы – праведник может страшно страдать и терзаться в земной жизни, а нечестивец жить счастливо и не знать скорбей – здесь свобода действия Божиего и если это совершается, то имеет таинственный и неизъяснимый для нас смысл, ибо судьбы Божии – бездны неисследимые и тайны непостижимые, и есть многое, что неведомо мудрецам мира сего, так как они не обладают совершенность премудростью.





















Главы XXVIII:Возвышенная речь Иова о Премудрости Божией: «Где премудрость обретается?»

Всякая премудрость – от Господа и с Ним пребывает вовек.
Песок морей и капли дождя и дни вечности кто исчислит?
      Высоту неба и широту земли, и бездну и премудрость кто исследует?
  Прежде всего произошла Премудрость, и разумение мудрости – от века.
Источник премудрости – слово Бога Всевышнего,  и шествие ее – вечные заповеди. Кому открыт корень премудрости?
И кто познал искусство ее? Один есть премудрый,
весьма страшный, сидящий на престоле Своем, Господь.
Он произвел ее и видел и измерил ее и излил ее на все дела Свои и на всякую плоть по дару Своему, и особенно наделил ею любящих Его.
 (Сир.1:1-19)

                В двадцать восьмой главе книги Иова, нареченной древними экзегетами Церкви гимном и песнью во славу Премудрости Божией, страждущий праведник размышляет о том, как найти истинную премудрость и пророчествует об Ипостасной Божественной Премудрости и Силе – Иисусе Христе, у Которого совет и разум, вся премудрость и сила: «Так! у серебра есть истончая жила, и у золота место, где его плавят. Железо получается из земли; из камня выплавляется медь. Человек полагает предел тьме и тщательно разыскивает камень во мраке и тени смертной. Вырывают рудокопный колодезь в местах, забытых ногою, спускаются вглубь, висят и зыблются вдали от людей. Земля, на которой вырастает хлеб, внутри изрыта как бы огнем. Камни ее – место сапфира, и в ней песчинки золота. Стези туда не знает хищная птица, и не видал ее глаз коршуна? не попирали ее скимны, и не ходил по ней шакал. На гранит налагает он руку свою, с корнем опрокидывает горы; в скалах просекает каналы, и все драгоценное видит глаз его; останавливает течение потоков и сокровенное выносит на свет. Но где премудрость обретается? и где место разума? Не знает человек цены ее, и она не обретается на земле живых. Бездна говорит: не во мне она; и море говорит: не у меня. Не дается она за золото и не приобретается она за вес серебра; не оценивается она золотом Офирским, ни драгоценным ониксом, ни сапфиром; не равняется с нею золото и кристалл, и не выменяешь ее на сосуды из чистого золота. А о кораллах и жемчуге и упоминать нечего, и приобретение премудрости выше рубинов. Не равняется с нею топаз Ефиопский; чистым золотом не оценивается она. Откуда же исходит премудрость? и где место разума? Сокрыта она от очей всего живущего и от птиц небесных утаена. Аваддон и смерть говорят: ушами нашими слышали мы слух о ней. Бог знает путь ее, и Он ведает место ее. Ибо Он прозирает до концов земли и видит под всем небом. Когда Он ветру полагал вес и располагай воду по мере, когда назначал устав дождю и путь для молнии громоносной, тогда Он видел ее и явил ее, приготовил ее и еще испытал ее. И сказал человеку: вот, страх Господень есть истинная премудрость, и удаление от зла – разум». (Иов.;1:28). Со всех сторон человек окружен неизъяснимыми тайнами Божьими, и чтобы понять тайну сотворения мира, тайну добра и зла, тайну греха и искупления, свободы и Промысла Божиего, надо найти источник премудрости. Но где же находится премудрость и кому она принадлежит? По воззрению Иова, человек сотворен Богом как разумное, творческое, волевое и мыслящее существо, он способен на величайшие подвиги и достижения – может свернуть горы, он стремится познать окружающий мир, самого себя и Бога, хочет найти Истину, подобно тому, как рудокоп находит сокровища, сокрытые в земле – добывает драгоценное золото и серебро из глубин земных, он постигает то, что недоступно острому взору коршуна и совершает то, пред чем бессильна мощь свирепого льва. В книге Иисуса, сына Сирахова, говорится, что  Господь создал человека из земли, вдохнув в него дыхание Божие, дал ему власть над всем видимом миром, облек его силой и мудростью, дал разум и язык, показал различие между добром и злом, положил око Свое на сердце Своего создания, дабы человек постигал величие дивных дел Божиих, изъяснить которые невозможно. Все в мире Божьем загадочно, а человек – собиратель тайн и самая великая и трагическая тайна творения. Вечные тайны льнут к сердцу человека, пронизывают его жизнь. И сам человек с бесконечной сложностью его натуры – глубоко трагическое создание, стремящееся постичь тайны, которым нет числа. Человек есть существо мыслящее, поэтому умственной жизнью и философией нельзя пренебрегать, но сама мысль его должна исходить из сокровенной глубины сердца и духа, быть сердечной, духовной и молящейся мыслью, обращенной к Богу и вечности. В антропологическом аспекте Иов возвещает, что человек должен углубиться в самого себя – познать себя и через самопознание возвести ум к Богу, ибо сердце человека – бездна неисследимая и ведомая одному Богу, о чем впоследствии писал русский религиозный философ Г.С. Сковорода: «О человек! Почто дивишься высотам звездным и морям глубинным? Войди в бездну сердца твоего! Тут то, дивися, аще имаше очи!». «Утаенная мыслей наших бездна и глубокое сердце есть одно и то же».«О, сердце! Бездна всех вод и небес ширшая... Как ты глубока! Все объемлешь и содержишь, а тебе ничто не вмещает». «Сердце человека есть неограниченная бездна». Преподобный Иустин Попович писал в «Подвижнических и гносеологических главах», что только через Богопознание и веру во Христа человек может познать самого себя – понять зачем его была дана жизнь, увидеть себя таким, какой он есть – каким его видит Сам Бог, а без веры и Богопознания он никогда не познает себя, ибо разум людей помрачен из-за грехопадения и только благодать Духа Божиего возжигает в нем свет и делает его светильником познания. В загадочной притче Иова человек назван рудокопом, он спускается вглубь земли – стремится познать Творца вселенной, смысл своего бытия и всемирной истории, ищет драгоценные камни – сапфиры и золото, обозначающие вечные догматические истины веры, они – величайшие сокровища и животворящие глаголы вечной жизни, хранимые святой Церковью и сокрытые в неисчерпаемых и неисследимых глубинах премудрости Божией. Богомудрый Иов говорит, что земная жизнь человека с ее скорбями и волнениями есть пребывание в мрачной пещере, а сам человек призван разыскивать драгоценнейший камень – Христа Искупителя, на Котором основана Новозаветная Церковь с ее литургической жизнью, этикой и догматическим  богословием. Человек сотворен для духовной жизни и призван к Богопознанию, он есть существо церковное и литургическое, и должен пребывать в единстве с Богом, если хочет познать Истину и обрести спасение, а это невозможно без Церкви, хранящей в чистоте и непогрешимо изъясняющей Божественное Откровение – источник святых догматов. Священное Писание дано Церкви и изъясняется Церковью, ибо в ней действует Дух Божий, хранящий и возвещающий богооткровенные истины – сапфиры и золото из притчи Иова, и горе тому человеку, который не полагает предел тьме и не ищет света, не отделяет драгоценные сокровища веры от примесей лжеучений.
                Смиренномудрый Иов возвещает, что мирская мудрость, заключенная в науках, философии и искусствах не в силах разрешить вечных вопросов и дать человеку всеобъемлющее знание и совершенную мудрость. Немецкий писатель и поэт Гете, любивший книгу Иова, вкладывал в уста своего героя – ученого и чернокнижника Фауста горькие слова о тщетности мирских наук: «Я философию постиг, я стал юристом, стал врачом… Увы! с усердьем и трудом и в богословье я проник – и не умней я стал в конце концов, чем прежде был… Глупец я из глупцов!». Надо сказать, что святые отцы Церкви углубленно изучали естественные науки, философию, риторику, поэзии и литературу, он считали ученость благом, а образованность – украшением человека, порицая невежество и предавая анафеме гносимахию как пагубную ересь. Известно, что святитель Иоанн Златоуст изучал философию и ораторское искусство, науки и поэзию в Афинах, став одни из величайших мудрецов и проповедников Церкви за всю историю ее существования. Святитель Григорий Богослов  поучал, что ум человека, должен быть кораблем нагруженным ученостью и мудростью, а христианин не только молиться, но и философствовать, не только участвовать в богослужениях, свершающихся в храмах, но и изучать науки и искусства – философию и поэзию, красноречие и астрономию, а те, кто отвергают внешнее знание и ученость – глупцы и невежды: «Я думаю, что всякий имеющий ум, признает ученость первым для нас благом. И не только эту благороднейшую и нашу ученость, которая, ставя ни во что изысканность и пышность в слове, имеет своим предметом одно спасение и красоту умосозерцаемого, но и ученость внешнюю, которой многие христиане, по невежеству, гнушаются как ненадежной, опасной и удаляющей от Бога... В науках мы восприняли исследовательскую и умозрительную сторону, но отвергли все то, что ведет к демонам, к заблуждению и в бездну погибели; мы извлекли из них полезное для благочестия, через худшее научившись лучшему, и переделав их немощь в твердость нашего учения. Поэтому не должно унижать ученость, как некоторые делают, но нужно признать глупыми и необразованными тех, кто, придерживаясь такого мнения, желал бы, чтобы все были подобны им, чтобы в общей массе была незаметна их собственная глупость и чтобы избежать обличения в невежестве». Выдающийся древний богослов Климент Александрийский был убежден, что философия есть поиск Бога и любовь к Богу, она была для языческих народов тем же, что и закон Моисеев для древних евреев – детоводительницей ко Христу, и надо признать, что у древних евреев были свои непревзойденные философы и глубочайшие мудрецы, всем сердцем возлюбившие Бога и искавшие мудрость, иначе в Ветхом Завете не было бы ни книги Иова, ни Псалтыря, ни Притч Соломоновых, ни книги Екклесиаста и Песни Песней, ни пророческих писаний Исаий и Иеремии, Иезекииля, Даниила и Аввакума. В древние времена возникла ересь Аполлина¬рия Лаодикийского, отрицавшего, что Христос Богочеловек воспринял ум человеческий на том основании, что невозможно, чтобы не было греха в помышлениях человеческих. Святая Церковь предала лжеучение Аполлинария анафеме, ибо разум – это светильник Божий, он в самом меркнет в грехах, но благодать Святого Духа просвещает ум человеческий и соделывает его святым, Сам Христос – воплотившийся Бог Слово, воспринял ум человеческий и тем самым исцелил его,  указав, что разум наш должен облечься в ум Христов через веру, таинства и догматы, молитвы и заповеди, он призван не к отсечению от Бога, а к освящению, преображению и воцерковлению. Выдающийся православный богослов Георгий Флоровский писал, что на каждого христианина возложена апостольская миссия – познание Бога в Его делах и Откровении, изучение Слова Божиего и благовестие всему миру, а познание Божественной Истины – это «таинство высочайшей премудрости и разума, озаряющее и освещающее бесконечным ведением и смыслом тварную мысль»: «Иногда говорят, что философствовали святые отцы по нужде, для отражения ложных человеческих мудрова¬ний; они только приспособлялись к неизбывной беспокойной мысли и облекали истины веры в умозрительную ризу. В таком суждении нет не только правды, но и правдоподобия. Святые отцы потому и боролись с кривомыслием, что для мысли есть правая мера, и мера не молчания и умирания, но мера исповеда¬ния и обновления откровенным светом. Не косной памятью, но творческим восприятием должна усваиваться откровенная исти¬на как закваска действительного преображения взыскующе¬го Истину человеческого ума. Для великих учителей древней Церкви умозрительное Богопознание было образом благочестия, образом Богопочтения и Богослужения, — и в этом на все време¬на установлена непреложная мера и мерило. Не случайно, что пе¬чатью яркого богословского ума запечатлено все церковное бо¬гослужение, что древние молитвословия непрестанно пробуждают именно и мысль, призывают и ее к хвалительному созерца¬нию. Творения великих подвижников и аскетов православного Востока пронизаны изнутри пафосом умозрения и познания, – и очищение ума есть одна из последних и высших задач по¬движнического дела. Очищение, но никогда не отсечение; преоб¬ражение, но никогда не пренебрежение…».
                Смиренномудрый Иов высоко ценит ученость и философские знания о мире, но он сетует на то, что люди живут в долинах тьмы и зарываются в глубины земли в поисках золота и серебра – люди исследуют вселенную из утилитарных и корыстных целей, ограничивают свой умственный кругозор материальным миром и с головой закапываются в землю и ходят во тьме – не помышляют о горнем и не имеют Богопознания, живут как слепцы, забывая о Боге и духовном мире, не понимая смысла своей жизни и своего призвания, ищут бренных и преходящих сокровищ суетного мира, вместо того, чтобы посвятить себя познанию величайших тайн Господних и служению Богу. Иов провозглашает, что сребролюбивый не познает сокровенных тайн Божиих, ибо сердце его не устремлено с бескорыстной любовью к горнему – к Богу. Во всех делах Божиих пытливый взор мудрецов усматривает неизъяснимую тайну и красоту: тверды основания земли – законы вселенной, они не поколеблются без воли всемогущего Творца, небеса как литое зерцало, как купол храма, украшенный сверкающими бриллиантами – несметными звездами, а история мира и судьбы людей – многомудрые притчи и неразгаданные загадки для сынов человеческих.  Если человек хочет познать тайны Божии и вникнуть в глубины мудрости, то он не должен закапываться в землю и жить в долинах тьмы – не должен с головой погружаться в мирскую суеты, излишние заботы и ограничивать свой ум познанием одного материального мира, напротив, он призван жить духовной жизнью, уметь отложить попечения житейские и изучать Священное Писание, всем сердцем и душой отдаваться Богомыслию и молитве. В книге Иисуса, сына Сирахова, сказано, что человек, живущий одни мирскими заботами – копающий землю и сеющий пшеницу, не сможет познать тайны Божии и обрести премудрость, ибо он не приносит драгоценное и невозвратное время жизни на алтарь веры – не почитает Бога, и хоть труд и благословлен Творцом, но высшая цель человека – обрести духовное совершенство. На страницах святого Евангелия, Христос призывал учеников Своих уподобиться лилиям полевым в их чистоте и непорочности, и птицам небесным – Ангелам, которые не сеют и не жнут, но живут духовной жизнью – всецело посвящают себя Богу, отдаются молитве и Богомыслию. Если Ангелы есть бесплотные духи, живущие в горнем мире, то человек – это дух, облеченный в плоть, в поте лица он добывает хлеб, но истинный Хлеб Жизни – Сам Христос, а потом человек призван совершить величайшее чудо – жить на земле святой и духовной жизнью Ангелов, устремлять разум, сердце и волю в любви и вере на познание Бога и исполнение Его воли. Монашеская жизнь именуется Церковью ангельским житием,  ибо настоящие монахи отрекаются от мирских сует, чтобы отдаться молитве, созерцательно жизни и Богопознанию, они сосредотачивают ум на изучении Слова Божиего и обретают высшую радость в Богообщении, все мирские сокровища предстают их взору горстью пыли, их воля отдана борьбе со страстями и аскезе, их сердца тоскуют о потерянном Рае и ищут Царство Небесное, они пылают любовью к Богу и всему сотворенному Им миру – любовью духовной, евангельской и небесной, их души оплакивают грехи свои и плачут за весь мир – за всех усопших, живых и нерожденных. Монах – это человек, возлюбивший Бога больше всего на свете, он уходит из мирской жизни, чтобы жить Богом, и в этом смысле каждый христианин есть инок по духу, живет ли он в монастыре или в миру,  ибо он – не от мира сего, в то время, как мирской человек – живет не ради Бога,  а ради себя самого, он ищет земных сокровищ – славы, власти, богатства, наслаждений и знаний, чтобы использовать их в своих корыстных целях – такой человек горд и сребролюбив, он не ищет Бога и не исполняет Его святых заповедей, поклоняется ложным кумирам и не найдет премудрость.
                Иов говорит, что земля, на которой вырастает хлеб, скрывает огонь внутри, камни ее – место сапфира, и в ней песчинки золота. В буквально-космологическом плане плодородная земля дает пищу человеку, но она не вечна – скрывает огонь, сдерживаемый Богом, о пламя, что может вырваться наружу и погубить всех, ее преходящие сокровища – золото и сапфир, они лишь пыль земная и не будут ничего стоить на Страшном Суде. В нравственном плане человек, ходящий в долинах тьмы и живущий лишь низменными страстями, утратил свое духовное достоинство и забыл о Боге, он не помышляет о горнем и не ищет Царства Небесного и правды его, он стал землей – земнородным, кичится своей мирской славой, богатством и властью, но не имеет высшего сокровища – благодати Святого Духа, внутри него разгорается неугасимое пламя геенны огненной, что охватит его в день Страшного Суда и обречет на вечные муки. В духовно-аллегорическом плане  земля – это сам человек, сотворенный из праха земного – материи, он приносит хлеб – трудится и приумножает таланты свои, внутри него – неугасимый огонь бессмертного духа, его незыблемые опоры – драгоценные камни, сапфиры – догматы и заповеди Божии, он сам – необработанная порода, в которой есть песчинки золота – проблески святости, и каждый человек призван быть рудокопом – соработником Божиим, дабы подвижнической жизнью добыть духовное золото – стяжать Дух Божий и стать святым. Благочестивый Иов говорит, что премудрости не видел лаз коршуна и не ходил по ней шакал – это имеет таинственный смысл: коршун есть хищная птица, это образ демонов и корыстных и злых людей, а шакал – олицетворение подлости всех беззаконников и нечестивцев, они питаются падалью, а не Словом Божиим, не живут литургической жизнью и не вкушают Хлеб Небесный – не причащаются Святым Тайнам Христовым, они не способны познать тайны Божии и обрести премудрость. Священник Даниил Сысоев писал, что человек может быть ученейшим интеллектуалом или сыном величавых, гордящимся мирским величием своим – своим происхождением, знатностью, ученостью и властью, но он не будет обладать мудростью, ибо мудрость от Бога и обретается через веру, действующую любовью, вера и чистое сердце – орган познания премудрости. Если человек не обретет доверия к Богу, то не познает премудрость, ибо мудрость обретается не в спорах, как ошибочно думали Сократ, Платон и Аристотель, а через веру, любовь и молитву – нужно верить Богу как верил Авраам, чтобы познать Истину. Как благовествовал святитель Иоанн Златоуст: «Верой приобретается знание о Боге и без веры невозможно познать Его». По справедливому замечанию Тертуллиана вера предшествует знанию и «направляет разум к достижению истинного знания». Бог открывает Свои тайны любящим и кротким сердца – Он открывал их пророкам, апостола и святым подвижникам Церкви, он могли быть ученейшими людьми – как Григорий Богослов, Иоан Златоуст и Максим Исповедник, а могли быть простыми людьми – как Серафим Саровский и Силуан Афонский, но все они всем сердцем возлюбили Бога и не могли жить без Него. Не высокоумным гордецам, кичащимся своей ученостью,  открывает Господь величайшие тайны Свои, а смиренномудрым молитвенникам и боголюбцам, ибо их сердца открыты Слову Божиему, а самые мудрейшие из гордецов – погублены своей лжемудростью, ибо не имеют любви в сердце своем и отпали от Бога и истинной мудрости. Однажды к святому Антонию Великому пришли языческий философы и стали упекать его в том, что он не учен и не имеет образования, он же спросил их, как они могут называть себя мудрецами, если не познали истинного Бога и поклоняются многогрешным и обуреваемым страстями языческим богам, властолюбивым и распутным, опускающимся до воровства и лжи. Иов исповедует, что свирепый лев не познает премудрости, ибо беспощаден и без жалости губит невинных, не знает Бога, Его тайн и чудес, чужд любви, сострадания и милосердия. Апостол Петр предостерегал, что «дьявол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить» (1 Пет. 5:8), а применительно к стихам книги Иова это означает, что дьявол не знает премудрости Божией – не ведает замыслов Всевышнего и не обладает всеведением, он отпал от Творца своего, ибо возгордился высокоумием своим, посчитал себя мудрее и разумнее Самого Бога, впал в безумие – непримиримое богоборчество, доходящее до иступленной ненависти, и хоть дьявол и необычайно умен и изощрен в коварстве и злобе, но он не знает путей Божиих и утерял истинную премудрость, став богооступником. Преподобный Иустин Попович утверждал, что рыкающий лев, ищущий пожрать невинных, есть образ человеконенавистничества, безжалостности и жестокосердия, а истинное Богопознание и самопознание, истинная премудрость, обретается только через веру, действующую любовью, ибо лишь один путь ведет к познанию Вечной Истины – любовь; любящий пребывает в Боге и знает Бога, ведь Сам Бог есть Любовь.
                В стихах двадцать восьмой книги Иова сказано о человеке-рудокопе, но они имеют и духовный смысл: Иов пророчествует о пришествии на землю Христа Богочеловека, налагающего руку Свою на гранит и опрокидывающего горы – воплотившегося всемогущего Бога Сына, для Которого нет ничего невозможного, Он – несокрушимый камень,  в Нем вся премудрость и сила Божия, ибо Христос опрокидывает горы мирского величия – отверг искушения царством в пустыне, рука Его сокрушает гранит первородного греха – Он искупил грехи мира на Голгофе и апостольской проповедью разрушил твердый гранит языческого неверия, в скалах просек канал – сошел в преисподнюю и низверг врата ее, узрел самое драгоценное, заключающееся в ней – души праведников, святых и раскаявшихся грешников, указал путь им на небеса, в Его власти остановить поток времени и смерти, Он воскрес из мертвых  Он превращает пустыню в чистое озеро, и землю иссохшую – в источник вод, Он – Судия вселенной, выносящий на свет все сокровенное – не ничего, что было бы скрыто от очей Божиих. По исповеданию Иова нет никого прекраснее, могущественнее, мудрее и добрее Бога, вся жизнь наша должна быть посвящена Всевышнему, к Нему устремлены наши воля, ум и сердце, и тогда мы обретем премудрость, которая изменит течение нашей жизни, даст нам увидеть самое драгоценное – узреть красоту, таинственность и чудеса Божьего мира, бесценность дара жизни и искать небесных сокровищ – благодати Духа Святого, жить духовной жизнью, дабы мы могли взойти на небеса. В книге Премудрости царя Соломона есть величественный и прекрасный гимн в честь Премудрости Божией, там сказано, что она – слава святых и величайшая драгоценность, прекраснее солнца и звезд и нет ничего на небе и на земле, что могло бы сравниться с ней: «Посему я молился, и дарован мне разум; я взывал, и сошел на меня дух премудрости. Я предпочел ее скипетрам и престолам и богатство почитал за ничто в сравнении с нею; драгоценного камня я не сравнил с нею, потому что перед нею все золото – ничтожный песок, а серебро – грязь в сравнении с нею. Я полюбил ее более здоровья и красоты и избрал ее предпочтительно перед светом, ибо свет ее неугасим. А вместе с нею пришли ко мне все блага и несметное богатство через руки ее; я радовался всему, потому что премудрость руководствовала ими, но я не знал, что она – виновница их. Без хитрости я научился, и без зависти преподаю, не скрываю богатства ее, ибо она есть неистощимое сокровище для людей; пользуясь ею, они входят в содружество с Богом, посредством даров учения. Только дал бы мне Бог говорить по разумению и достойно мыслить о дарованном, ибо Он есть руководитель к мудрости и исправитель мудрых. Ибо в руке Его и мы и слова наши, и всякое разумение и искусство делания. Сам Он даровал мне неложное познание существующего, чтобы познать устройство мира и действие стихий, начало, конец и средину времен, смены поворотов и перемены времен, круги годов и положение звезд, природу животных и свойства зверей, стремления ветров и мысли людей, различия растений и силы корней. Познал я все, и сокровенное и явное, ибо научила меня Премудрость, художница всего… Если богатство есть вожделенное приобретение в жизни, то что богаче премудрости, которая все делает? Если же благоразумие делает многое, то какой художник лучше ее? Если кто любит праведность, – плоды ее суть добродетели: она научает целомудрию и рассудительности, справедливости и мужеству, полезнее которых ничего нет для людей в жизни. Если кто желает большой опытности, мудрость знает давнопрошедшее и угадывает будущее, знает тонкости слов и разрешение загадок, предузнает знамения и чудеса и последствия лет и времен. Посему я рассудил принять ее в сожитие с собою, зная, что она будет мне советницею на доброе и утешеньем в заботах и печали. Через нее я буду иметь славу в народе и честь перед старейшими, будучи юношею; окажусь проницательным в суде, и в глазах сильных заслужу удивление. Когда я буду молчать, они будут ожидать, и когда начну говорить, будут внимать, и когда продлю беседу, положат руку на уста свои. Чрез нее я достигну бессмертия и оставлю вечную память будущим после меня. Я буду управлять народами, и племена покорятся мне; убоятся меня, когда услышат обо мне страшные тираны; в народе явлюсь добрым и на войне мужественным. Войдя в дом свой, я успокоюсь ею, ибо в обращении ее нет суровости, ни в сожитии с нею скорби, но веселие и радость. Размышляя о сем сам в себе и обдумывая в сердце своем, что в родстве с премудростью – бессмертие, и в дружестве с нею – благое наслаждение, и в трудах рук ее – богатство неоскудевающее, и в собеседовании с нею – разум, и в общении слов ее – добрая слава, – я ходил и искал, как бы мне взять ее себе. Я был отрок даровитый и душу получил добрую; притом, будучи добрым, я вошел и в тело чистое». Истинный мудрец – это человек осененный Духом Божиим, он явную милость и тайные дела Божии, проявление мощи, премудрости и любви Зиждителя неба и земли, ясно осознает смысл своей жизни и не тратит время на дела суетные, научается любить ближних как самого себя – видеть образ Божий в них и понимать, что каждая личность драгоценна в очах Спасителя, всем сердцем Своим желающего спасти всех нас – вывести каждого из нас из долины плача и тени смертной. Смиренномудрый Иов заявляет, что человек не знает где обретается премудрость и не ведает цены ее, она не обретается на земле живущих – истинная мудрость принадлежит Богу, она не с земли, а от неба, бесконечно превосходит наивысшие духовные и интеллектуальные достижении людей и за гранью понимая Ангелов, она находится в руках Создателя, ибо один Бог есть источник премудрости, и Он открывает ее Ангелам и людям. Августин Блаженный писал в «Исповеди»: «Вот предстает мне загадкой Троица, то есть Ты, Боже мой, ибо Ты, Отец, Начало мудрости нашей – это Твоя Мудрость, от Тебя Рожденная, равная Тебе и, как Ты, извечная – это Сын Твой, через Которого создал Ты небо и землю». В Псалтыре сказано, что Господь «мрак соделал покровом Своим» (Пс.17:12), что означает непостижимость Бога и Его премудрости. Святой Дионисий Ареопагит – один из величайших богословов Церкви, толкует «покров мрака» как непостижимость Божества, ведь Бог абсолютно непознаваем и запределен – Его невозможно постичь, о Его Сущности ничего нельзя изречь. Преподобный Иоанн Дамаскин пишет в Точном изложении православной веры»: «Бог беспределен и непостижим, и одно в Нем постижимо – Его беспредельность и непостижимость». Если даже Серафимы и Херувимы – высшие Ангелы на небесах с трепетом окружают престол Всевышнего, не в состоянии созерцать все величие Его премудрости и славы, в глубочайшем благоговении закрывают лица свои и восхищенно поют: «Свят, Свят, Свят, Господь Саваоф! Вся земля полна славы Его!» (Ис.6:2-3), то, с каким же трепетом должны молиться и служить Богу люди – хрупкие, падшие и смертные создания? По воззрению Иова высшее призвание человека быть искателем мудрости – философом, а искание мудрости ведет к Богопознанию и Богопочитанию, ибо истинная Премудрость у Бога и от Бога и есть Сам Бог. Как возвышенно писал преподобный Иоанн Дамаскин: «Философия есть познание сущего в качестве сущего, то есть познание природы сущего. И еще: философия есть познание Божеского и человеческого, то есть видимого и невидимого. Далее, философия есть попечение о смерти, как произвольной, так и естественной. Ибо…смерть двояка: во-первых естественная, то есть отделение души от тела, во-вторых, произвольная, когда мы презираем жизнь настоящую и устремляемся к будущей. Далее, философия есть уподобление Богу. Уподобляемся же мы Богу через мудрость, то есть истинное познание блага, и через справедливость, которая есть нелицеприятное воздаяние каждому должного, и через кротость превыше справедливости, когда мы делаем добро обижающим нас. Философия есть также искусство искусств и наука наук, ибо философия есть начало всяческого искусства, и через нее бывают изобретаемы всяческое искусство и всяческая наука… Далее, философия есть любовь к мудрости, но истинная Премудрость – это Бог, и потому любовь к Богу есть истинная философия».
                Бог Святая Троица непостижим по Сущности, но Он Сам открывает и дает нам познать Себя через Свои нетварные энергии – любовь, красоту, премудрость и всемогущество, оставаясь неприступным, неизреченным, неизобразимым и непостижимым. В Новом Завете провозглашается, что Бог непостижим, невидим и неприступен для всех тварных существ по Сущности Своей, но нам также обещано через слово апостольское увидеть Бога «как Он есть», и сказано – «чистые сердцем Бога узрят» (Мф.5:8). Бог есть Дух, и Он сотворил человека из праха земного, как причастника вселенной – материального мира, вдохнул в него дыхание жизни – «и стал человек душою живою» (Быт.2:7), созданием одухотворенным. Как существо духовное человек призван к высокому подвигу Богопознания, к тому, чтобы усвоить философию не по стихиям мира сего и преданиям человеческим, а по Христу, ибо  Нем заключена сокровищница разума и премудрости, у Него совет и сила, Он – предвечный Бог Слово. Благочестивый Иов предостерегает, что премудрость не надо искать в бездне – в преисподней, где обитают падшие Ангелы, она не у демонов, ее не обретают те, кто ищут тайных доктрин и эзотерических знаний, отступают от Бога и Его святой Церкви, прельщаясь  лжемудростью демонов – ее не ведают оккультисты и чародеи, гностики и ересиархи, теософы и антропософы, ибо бездна не знает истинной премудрости. В книге Иова сказано, что в море не найти премудрость: в этих стихах море – обозначает не «бездну вод», как поэтически его называл А.С. Пушкин, а житейское море – люди живущие обыденной и мирской жизнью, в своих житейских заботах и попечениях забывающие о Боге не могут обрести премудрость, ибо ее хранит Церковь – столп и утверждение Истины, и всякое отступление от Церкви есть отступление от Бога. По глубокомысленному и премудрому изречению Иова премудрость Божия не покупается за серебро и золото Офирское, ее приобретение выше рубинов, драгоценного оникса и сапфира, ее нельзя получить за кристалл и жемчуг, с ней не сравнится топаз Ефиопский, она – величайшее сокровище, принадлежащее Творцу и обретаемое через веру, действующую любовью, ибо вера есть величайший подвиг и святейшая добродетель, она – Авраамово доверие Богу и признание всех слов Божиих истинными глаголами вечной жизни, ее основа – благоговейный страх Божий, являющийся началом премудрости, и евангельская любовь Божия, являющаяся венцом премудрости. Священник и богослов о. Павел Флоренский говорил, что человек, желающий быть христианином и ищущий премудрость, должен распять свой разум на кресте веры и доверия Богу. На страницах святого Евангелия Христос называет блаженными нищих духом, а нищий духом – тот, кто отрекся от всего, ради Бога, он надеется не на себя, не на свой разум и сои таланты, а на Бога и Его Помысел, он освободи сердце и ус для молитвы и Богомыслия, а волю – для исполнения заповедей Божиих, не колеблется в вере, но всегда и везде уповает на Вседержителя. Христос сказал, что «трудно богачу войти в Царство Небесное; и еще говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь угольные уши, нежели богачу войти в Царство Божие» (Мф.19:23-24). Таинственная речь Христа Спасителя о духовной нищете обличает ее только нечестивых богачей, кичащихся материальным богатством, но и тех, кто гордится богатствами интеллектуальными и культурными, ставя свой ум и свои таланты выше Бога, поэтому высокоинтеллектуальным, образованным и талантливым людям, впавшим в гордоумие и не имеющим смиренномудрия трудной обрести премудрость Божию. Предостерегая христиан от самодовольства и гордыни, от прельщения мирской славой и властью, философской мудростью и талантами певца, скульптора, поэта или музыканта, Христос в Апокалипсисе говорит Ангелу Лаодикийской Церкви – говорит каждому из нас: «ты говоришь: «я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды»; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг» (Откр. 3:15-17). В очах Господних  человек, одержимый гордыней, есть несчастное создание: 1) он наг, ибо лишен благодати Святого Духа – самого драгоценного сокровища, без которого невозможно спастись; 2) слеп – ослеплен гордыней, пребывает в духовном помрачении, не видит себя таким, каким его видит Сам Господь; 3) жалок, ибо не умеет любить – пусть он обладает всей мудростью, верой и знанием языков ангельских и человеческих, творит чудеса, пророчествует и даже примет мученическую смерть – все это ничто пред Богом, если в сердце его нет любви к Богу, ближним и врагам. Духовное состояние Лаодикийской Церкви и ее членов катастрофическое: внешнее благочестие заменило благодать Божию, рациональное богословие – молитву и духовно-опытное Богопознание, нормированная благотворительность – любовь и милосердие, самодовольство – надежду на милость Вседержителя, а самое страшное – они перестали нуждаться в Боге, томиться на земле и взыскивать Богообщения, как лань ищет поток воды в пустыне, как странник, бредущий в полночь, ждет час рассвета. У лаодикийцев нет тоски по Богу и жажды быть с Богом – нет бескорыстной любви к Нему, они самодовольны, прельстились иллюзорными и преходящими богатствами мира сего, не способны на подвиг самоотречения и обрекают себя быть добычей тления, смерти и дьявола. Заповедь о духовной нищете дана Христом, дабы мы боролись со страстями и не впадали в гордыню, были смиренномудры и не довольствовались мирскими благами, искали Бога и правду Его, служили Творцу и хранили ум свой от лукавых помыслов, открывали сердце свое Богу в молитве. Апостол Павел проницательно напишет о мудрецах мира сего и их безумии в I послании Коринфянам: «Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтобы быть мудрым. Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом, как написано: уловляет мудрых в лукавстве их. И еще: Господь знает умствования мудрецов, что они суетны» (1Кор.3:18-20).
                В очах Господних истинные мудрецы – это святые, а прекрасный венец святых из книги Притчей Соломоновых – слава Божия и сияние Божественного Света. Бог праведен и свят, а высшее имя Его – Любовь, и человек, созданный по образу и подобию Святой Троицы, призван к уподоблению Богу – к святости и небесной любви. Святитель Григорий Палама – великий афонский богослов и исихаст, вдохновенный подвижник и молитвенник Православной Церкви, называл святых причастницами Божественного Света, преображающего дух, душу и тело человека, ибо созерцать Божественный Свет – значит обрести Царство Небесное. По слову святителя Григория Богослова мудрость – это дар Святого Духа, и никто не может рассуждать о Боге духовно, пока Дух Святой не просветил его ум и сердце благодатью: «…Бог открыл это Духом Своим; ибо Дух все проницает, и глубины Божии. Ибо кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем? Так и Божьего никто не знает, кроме Духа Божия. Но мы приняли не духа мира сего, а Духа от Бога, дабы знать дарованное нам от Бога, что и возвещаем не от человеческой мудрости изученными словами, но изученными от Духа Святого, соображая духовное с духовным. Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием, и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно. Но духовный судит о всем, а о нем судить никто не может. Ибо кто познать ум Господень, чтобы мог судить его? А мы имеем ум Христов» (1 Кор. 2:10-16). В книге Премудрости царя Соломона возвещается, что премудрость от Духа Божиего, она – дыхание силы Вседержителя и сияние Его славы, таинница ума Божия и избирательница дел Его, она – высшая красота, ею возвышенны пророки и святые, она – спасительница рода человеческого: «Она есть дух разумный, святый, единородный, многочастный, тонкий, удобоподвижный, светлый, чистый, ясный, невредительный, благолюбивый, скорый, неудержимый, благодетельный, человеколюбивый, твердый, непоколебимый, спокойный, беспечальный, всевидящий и проникающий все умные, чистые, тончайшие духи. Ибо премудрость подвижнее всякого движения, и по чистоте своей сквозь все проходит и проникает. Она есть дыхание силы Божией и чистое излияние славы Вседержителя: посему ничто оскверненное не войдет в нее. Она есть отблеск вечного света и чистое зеркало действия Божия и образ благости Его. Она – одна, но может все, и, пребывая в самой себе, все обновляет, и, переходя из рода в род в святые души, приготовляет друзей Божиих и пророков; ибо Бог никого не любит, кроме живущего с премудростью. Она прекраснее солнца и превосходнее сонма звезд; в сравнении со светом она выше; ибо свет сменяется ночью, а премудрости не превозмогает злоба. Она быстро распростирается от одного конца до другого и все устрояет на пользу.Я полюбил ее и взыскал от юности моей, и пожелал взять ее в невесту себе, и стал любителем красоты ее. Она возвышает свое благородство тем, что имеет сожитие с Богом, и Владыка всех возлюбил ее: она таинница ума Божия и избирательница дел Его… Познав же, что иначе не могу овладеть ею, как если дарует Бог, – и что уже было делом разума, чтобы познать, чей этот дар, – я обратился к Господу и молился Ему, и говорил от всего сердца моего: Боже отцов и Господи милости, сотворивший все словом Твоим и премудростию Твоею устроивший человека, чтобы он владычествовал над созданными Тобою тварями и управлял миром свято и справедливо, и в правоте души производил суд! Даруй мне приседящую престолу Твоему премудрость и не отринь меня от отроков Твоих, ибо я раб Твой и сын рабы Твоей, человек немощный и кратковременный и слабый в разумении суда и законов. Да хотя бы кто и совершен был между сынами человеческими, без Твоей премудрости он будет признан за ничто. Ты избрал меня царем народа Твоего и судьею сынов Твоих и дщерей; Ты сказал, чтобы я построил храм на святой горе Твоей и алтарь в городе обитания Твоего, по подобию святой скинии, которую Ты предуготовил от начала. С Тобою премудрость, которая знает дела Твои и присуща была, когда Ты творил мир, и ведает, что угодно пред очами Твоими и что право по заповедям Твоим: ниспошли ее от святых небес и от престола славы Твоей ниспошли ее, чтобы она споспешествовала мне в трудах моих, и чтобы я знал, что благоугодно пред Тобою; ибо она все знает и разумеет, и мудро будет руководить меня в делах моих, и сохранит меня в своей славе; и дела мои будут благоприятны, и буду судить народ Твой справедливо, и буду достойным престола отца моего. Ибо какой человек в состоянии познать совет Божий? или кто может уразуметь, что угодно Господу? Помышления смертных нетверды, и мысли наши ошибочны, ибо тленное тело отягощает душу, и эта земная храмина подавляет многозаботливый ум. Мы едва можем постигать и то, что на земле, и с трудом понимаем то, что под руками, а что на небесах – кто исследовал? Волю же Твою кто познал бы, если бы Ты не даровал премудрости и не ниспослал свыше святаго Твоего Духа? И так исправились пути живущих на земле, и люди научились тому, что угодно Тебе, и спаслись премудростью». Преподобный Иустин Попович писал, что неисчерпаемые глубины и необозримые высоты премудрости открываются только Духом Божиим: «Этой мудрости учит философия Духа Святого, ибо она – мудрость и знание, благодатная мудрость и благодатное знание о природе существ, а средоточие этой мудрости составляет ведение Божественного и человеческого, видимого и невидимого. Философия Духа Святого есть в то же время нравственная творческая сила, которая через уподобление Богу путем подвижническо-благодатного совершенствования умножает в человеке божественную мудрость о Боге, мире и человеке. Этот нравственный характер православной философии подчеркивает святой Иоанн Дамаскин в следующих словах: «Философия – это уподобление Богу» и потому – «искусство искусств и наука наук». Как животворящая философия Святого Духа она есть единственное искусство, могущее из разнородного и весьма сложного человеческого существа изваять богоподобную и христоподобную личность; как наука Святого Духа она – единственная наука, способная самолюбивое и пораженное смертью творение, именуемое человеком, научить побеждать смерть и приобретать бессмертие. Поэтому православная философия и есть искусство всех искусств и наука всех наук. Философию Духа Святого составляют вечные истины о Боге, мире и человеке, называемые на евангельско-церковном языке догматами. Отсюда следует, что догматика – это философия и наука о вечных Божиих истинах, откровенных людям с той целью, чтобы они их воплотили в своей жизни». По возвышенному слову Иова премудрость сокрыта от очей всех живущих и утаена от птиц небесных – Ангелы не в силах постичь премудрость Божию и познать все тайны Его, шестикрылые Серафимы в трепете закрывают очи свои крылами не дерзая взирать на страшное великолепие и славу Всевышнего, и могли бы в изумлении воскликнуть с апостолом Павлом: «О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его!» (Рим.11:33). По слову преподобного Ефрема Сирина даже сотворенные по образу Божию горние силы – Ангелы, не могут познать Бога и созерцать Его неприступную Сущность, запредельную и непостижимую. По толкованию Амвросия Медиоланского, в словах Иова о том, что премудрости нет в бездне и море, ее не знает Аваддон и смерть, имеется пророческий смысл: Христос налагает руку на гранит – Он вочеловечился и воплотился, Он шествовал по волнам морским – ходил по воде и укрощал разъяренную стихию, ходил по волнам житейского море как по твердой земле – был свят и безгрешен, но бушующее море – люди, взвинченные страстями, не узрели в Иисусе из Назарета истинного Мессию, а Он искупил грехи мира и сошел в преисподнюю – бездна и смерть говорит, что нет Премудрости Божией у них, ибо Христос воскрес и Его нет во гробе и преисподней, Он победил смерть, Ад и дьявола, стал для нас путем спасения, с ужасом пред Ним трепещут демоны и бегут от славы Его. По чудесному наитию Святого Духа, страдальцу Иову открылась величайшая из небесных тайн – тайна Божественной Троичности, этой ветхозаветный мученик и мудрец провозглашает, что Премудрость совечна Богу и обретается у Него – священное «место» Премудрости в предвечном совете Святой Троицы,  Христос есть Премудрость и Сила Божия, Логос совечный своему Небесному Отцу и Святому Духу, в Нем источник жизни всего сотворенного на небе и земле, в мире духовном и мире материальном, Он – Спаситель мира и Победитель смерти и Ада, не ограниченный временем и пространством Судия, держащий всю вселенную о всемогущей десницы Своей, видящий все на земле и на небе. По убеждению Иова мир сотворен Богом премудро – Господь назначил уста дождю и путь для громогласной молнии, Он с любовью украсил небо солнцем, луной и звездами, а землю – реками и морями, садами, полями, горами и лесами, и каждый человек задуман Всевышним и сотворен через премудрость, а значит, мы не случайно пришли в земной мир и жизнь каждого из нас имеет высочайший смысл. По нравственно-аллегорическому изъяснению святителя Григория Великого священное место Божественной Премудрость – в сердцах святых; Бог полагает вес ветру – изгоняет ветреность и переменчивость из человека, дает уста дождю – отирает слезы скорбящих и утешает их, пролагает путь молнии громогласной – делает человека пророком и апостолом, возвещающим благую весть о Христе распятом и воскресшем. С благоговением и священным трепетом Иов говорит, что величайшее благо – пребывать с Богом, знать Бога и жить Им, ибо у Него пребывает вся мудрость, разрешающая неизъяснимые и вековечные тайны, превосходящие ум человеческий, а посему – человек призван трепетать пред Богом и удаляться от зла благоговеть пред Ним и почитать Его величие, любить Творца своего и искать общения с Ним, следовать Его святой воле и никогда не отступать от Его заповедей, в противном случае человек никогда не познает Бога и не найдет истинную премудрость, без которой не могут быть разрешены вековечные вопросы и никто не может быть спасен от тления, смерти и Ада, обрести вечное счастье и войти в Царство Небесное.
Главы XXIX-XXXI:Исповедь Иова: «Я взываю к Тебе, и Ты не внимаешь мне…»

Иов – самый праведный…на Иова
 возлагается колоссальная по значимости миссия:
перед лицом компрометации самой идеи
существования человека поддержать ее,
обосновать, утвердить и отстоять в глазах Создателя!
Д.В. Щедровицкий

                Следующие три главы книги Иова представляют собой исповедь страдальца – вначале он вспоминает о своем былом житейском благополучии, затем рассказывает о своих скорбях и унижениях, а завершает свою речь возвещает, что не согрешил пред Богом и страдания его безвинны. В двадцать девятой главе Иов вспоминает об утраченном земном счастье, когда его окружали самые близкие люди – жена и дети, он был известен как благородный царь, заботившийся о страждущих, вдовах и сиротах, люди дивились его мудрости и праведности и воздавали ему великие почести. Если в предыдущей возвышенной речи Иов как великий библейский философ и богослов размышлял о том, где найти истинную премудрость и поведал, что она обретается у Бога и возвысился до пророчества о Христе Спасители и тайне Святой Троицы, то ныне Иов описывает минувшую счастливую жизнь свою и провозглашает, что счастье для праведника – быть с Богом и жить Богом, ощущать Его таинственное присутствие и вечную любовь на путях своей жизни: «И продолжал Иов возвышенную речь свою и сказал: о, если бы я был, как в прежние месяцы, как в те дни, когда Бог хранил меня, когда светильник Его светил над головою моею, и я при свете Его ходил среди тьмы; как был я во дни молодости моей, когда милость Божия была над шатром моим, когда еще Вседержитель был со мною, и дети мои вокруг меня, когда пути мои обливались молоком, и скала источала для меня ручьи елея! когда я выходил к воротам города и на площади ставил седалище свое, – юноши, увидев меня, прятались, а старцы вставали и стояли; князья удерживались от речи и персты полагали на уста свои; голос знатных умолкал, и язык их прилипал к гортани их. Ухо, слышавшее меня, ублажало меня; око видевшее восхваляло меня, потому что я спасал страдальца вопиющего и сироту беспомощного. Благословение погибавшего приходило на меня, и сердцу вдовы доставлял я радость. Я облекался в правду, и суд мой одевал меня, как мантия и увясло. Я был глазами слепому и ногами хромому; отцом был я для нищих и тяжбу, которой я не знал, разбирал внимательно. Сокрушал я беззаконному челюсти и из зубов его исторгал похищенное. И говорил я: в гнезде моем скончаюсь, и дни мои будут многи, как песок; корень мой открыт для воды, и роса ночует на ветвях моих; слава моя не стареет, лук, мой крепок в руке моей. Внимали мне и ожидали, и безмолвствовали при совете моем. После слов моих уже не рассуждали; речь моя капала на них. Ждали меня, как дождя, и, как дождю позднему, открывали уста свои. Бывало, улыбнусь им – они не верят; и света лица моего они не помрачали. Я назначал пути им и сидел во главе и жил как царь в кругу воинов, как утешитель плачущих» (Иов.;29:1–25). Проникновенные слова льются из сердца Иова, речь его именуется возвышенной, ибо он возвысился до постижения величайших Божественных тайн  и пророчеств, он исповедуется и молится Богу, вспоминая те дни, когда Господь хранил его и милость Божия осеняла всю его жизнь. По разъяснению святителя Иоанна Златоуста, страждущий Иов во дни печалей и скорбей вспоминает о миновавшем счастье, напоминает трем мудрецам о днях и месяцах его прежнего благоденствия, дабы Елифаз, Вилдад и Софар осознали, что Иов праведен, его житейское благополучие было ниспослано от Бога, а он сам любил Всевышнего больше всего на свете. Величайшей драгоценностью для Иова была благодать Божия, он был счастлив, ибо пребывал с Богом и чувствовал Его  любовь, которая сияла как светильник. Как известно Иов жил до пришествия Христа среди языческого народа, он метафорически сравнивает свое существование с хождением во тьме, но над главой его светил светильник Божий, имеющий много смысловых значений: 1) светильник – это вера, просвещающая человека и ведущая его к познанию Истины – Иов жил среди язычников, но верил в единого и истинного Бога; 2) светильник – это разум, не помраченный в страстях и заблуждениях, а озаренный Святым Духом, - богомудрый ум Иова устремлялся к Богу и помышлял о горнем, мысль его претворялась в молитву и завершалась Богомыслием, он – прозорливец и мудрец, умеющий рассуждать обо всем возвышено и духовно; 3) светильник – это заповеди Господни и нравственный закон – Иов жил до закона Моисеева, но закон Божий был начертан на скрижалях его сердца. С дней юности Иов жил праведной и благочестивой жизнью, а Господь хранил светильник его – озарял его совесть и разум благодатью Святого Духа, но настали дни скорбей и мученик ощутил разлуку с Богом и потерю благодати, он чувствует трагический разлад – вера, разум и совесть увещевают Иова, что он не согрешил, но он переживает страшную муку Богооставленности. В Священном Писании сказано, что Бог есть Свет и пребывает в неприступном свете невообразимой славы, а Иов – боговидец, он был созерцателем Божественного Света и видел Бога таким, каков Он есть – знал, что Господь всемогущ, премудр и свят, но настало время страданий и Иов не ощущает любви Божией и скорбит, думая, что Господь оставил его и разлюбил Свое возлюбленное творение. По смирению своему благочестивый Иов говорит, что он жил праведной жизнь, ибо на земных путях его сиял светильник Божий – нетварный свет благодати Духа Господня, освящающего человека – только с Богом человек может обрести святость, а без Бога не может сотворить ни одного доброго дела. Святитель Иоанн Златоуст полагал, что Иов жил праведной и благочестиво среди тьмы – он был искусен в духовной брани и вера его прошла через множество испытаний, но светильник Божий не померк, а воссиял еще ярче и явил славу Божию в жизни праведника.
                За великую мудрость и благочестие Иов стал знаменит и все окружающие испытывали к нему почтение – юноши, увидев его трепетали, князья умолкали пред ним и затворяли уста свои молчанием, а старцы вставали и стояли, он был царем и вершил суд над людьми ради высшей справедливости, защищал вдов и сирот, облекался в правду, как в одежду, был глазами слепому и ногами хромому, сокрушал беззаконников и спасал беспомощных и нищих. Древний царь Иов правил мудро и справедливо, он был милосерден и защищал слабых и бедных, его благословляли скорбящие, которых он утешал, и страшились нечестивцы и беззаконники, а суд его был праведен, ибо он служил Богу и никогда не отступал от правды – за всю жизнь Иов ни разу не солгал. Святитель Иоанн Златоуст утверждал, что Иов не только вел благочестивую жизнь и был исполнен добродетелей, вызывающих восхищение у окружающих, не только помогал больным и бедным, но и духовно просвещал заблудших – наставлял на путь истинный «ослепленных» гибельными страстями и «хромых» в нравственном отношении грешников: «Иов просвещал слепые умы, помогал душевно ослепленным и сам делался их глазом, а ноги он давал хромавшим в душевной жизни, через наставление делался их ногою и руководил тех и других. «Глаз» здесь понимается в смысле умственного, а «нога» – в смысле нравственного руководства». Время царствования Иова было счастливым: пути его обливались медом и молоком – символом Земли обетованной, а скалы исторгали ручьи елея – образ милосердия Божиего. Праведный и боголюбивый Иов прообразует Христа и Его Церковь: Христос есть Царь Небесный и Судия вселенной, Суд Его праведен и свят, величие Его неизреченно и невыразимо – в Апокалипсисе сказано, что двадцать четыре старца стоят у престола Его, Он – сама воплотившаяся Правда Божия, от Него в страхе бегут демоны и нечестивцы, Его окружают трепещущие юноши – неисчислимое небесное воинство Ангелов, Апостол Иоанн Богослов созерцал в таинственном видении небесный престол Господень, от которого исходили громы и молнии, и около престола находились двадцать четыре старца, облаченные в белые одежды и имеющие золотые венцы, апокалиптические животные и Ангелы, а, в конце концов, и вся тварь, воспевали песнь Богу Отцу, сидящему на престоле, и Агнцу Божиему – Иисусу Христа, и Святому Духу Его, восклицая: «свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, Который был, есть и грядет», «достоин Ты, Господи, приять славу и честь и силу: ибо Ты сотворил все, и все по Твоей воле существует и сотворено» (Откр. 4:4–11) Христос есть всемогущий Вседержитель, внимающий мольбам всех страждущих, опекающий беззащитных и сокрушивший «челюсть» смерти, Ада и дьявола, совершавший чудеса – исцелявший слепых, хромых и прокаженных, а святая Церковь – святая Земля обетованная, Град спасающихся и свободных, изошедших из Египта, олицетворяющего греховную жизнь, тьму низких страстей и языческих лжеучений. По мысли святителя Григория Великого мудрость Иова была высока – доходила до небес, власть – освящена Богом и огромна, а слава – предвосхищала славу Христа Спасителя, ведь Иов – прообраз Искупителя, юноши, убегающие от Иова – прообраз всех легкомысленных и незрелых умом людей, не имеющих духовного опыта и глубокой мудрости, уличенных в нечестии и бегущих от Бога, а старца, стоявшие пред Иовом – верные и умудренные летами жизни во Христе и преуспевшие в благих делах люди, непрестанно предстоящие Господу в молитвах, исполнении заповедей, участи в таинствах и Богомыслии. Сердце Иова билось с любовью к Богу, он никогда не отступал от заповедей Господних и был уверен в завтрашнем дне – верил, что десница Всемогущего хранит его и он проживет счастливо до старческих лет, мудрость его не померкнет и слава не пройдет, корень жизни его был открыт Святому Духу и сила Божия хранила и наполняла его. Таинственная речь Иова о древе, чей корень уходит в поток вод – это пророчество о Христе, именуемом Древом Жизни, в Псалтыре сказано о Нем, что оно принесет плод и лист его не увянет – и Иов говорит, что слава Христова не пройдет, о Спасителе не забудут до скончания мира, а на небесах Его слава вечна, Он упокоится в гнезде Своем – сойдет на землю, примет смерть на Голгофе, сойдет во Ад и сокрушит врата его, воскреснет из мертвых и вознесется на небеса, дабы воссесть одесную Бога Отца, корень Его – в потоке вод, текущих в жизнь вечную, ибо Христос есть Бог Слово, предвечно рожденный от Отца Небесного, роса ночует в ветвях Его – благодать Святого Духа осеняет и животворит всех верующих во Христа, рука Его крепка – Господь всемогущ, а лук Его – апостольская проповедь, несущая стрелы благой вести во все концы земли. Счастливая жизнь Иова на земле знаменует небесную жизнь Бога Слова и Его предвечную славу, а с наднебесных высот этой славы Христос нисходит в мир, лежащий во зле, и принимает крестную муку, спускается до отвержения и Голгофы – их обозначает всеми отверженный и истерзанный Иов, сидящий на гноище, стенающий и плачущий, безутешно взывающий к Богу.
                С наднебесной высоты Своего Божественного величия и славы Христос самоотверженно и добровольно спустился до крестных мук и смерти на Голгофе, чтобы спасти мир и искупить грехи рода человеческого. Как ветхозаветный прообраз Христа Искупителя, Иов пьет из чаши страданий и жалуется Богу на свои невыразимые мучения, он – безвинно страдающий праведник, прокаженный и мудрец и бывший царь, стал отверженным и объектом насмешек со стороны самых презренных и гнусных людей, они глумятся над ним, клевещут на него и унижают, словно радуясь, что от его былого величия и счастья не осталось и следа: «А ныне смеются надо мною младшие меня летами, те, которых отцов я не согласился бы поместить с псами стад моих. И сила рук их к чему мне? Над ними уже прошло время. Бедностью и голодом истощенные, они убегают в степь безводную, мрачную и опустевшую; щиплют зелень подле кустов, и ягоды можжевельника – хлеб их. Из общества изгоняют их, кричат на них, как на воров, чтобы жили они в рытвинах потоков, в ущельях земли и утесов. Ревут между кустами, жмутся под терном. Люди отверженные, люди без имени, отребье земли! Их-то сделался я ныне песнью и пищею разговора их. Они гнушаются мною, удаляются от меня и не удерживаются плевать пред лицом моим. Так как Он развязал повод мой и поразил меня, то они сбросили с себя узду пред лицом моим. С правого боку встает это исчадие, сбивает меня с ног, направляет гибельные свои пути ко мне. А мою стезю испортили: все успели сделать к моей погибели, не имея помощника. Они пришли ко мне, как сквозь широкий пролом; с шумом бросились на меня. Ужасы устремились на меня; как ветер, развеялось величие мое, и счастье мое унеслось, как облако.  И ныне изливается душа моя во мне: дни скорби объяли меня. Ночью ноют во мне кости мои, и жилы мои не имеют покоя. С великим трудом снимается с меня одежда моя; края хитона моего жмут меня. Он бросил меня в грязь, и я стал, как прах и пепел. Я взываю к Тебе, и Ты не внимаешь мне, – стою, а Ты только смотришь на меня. Ты сделался жестоким ко мне, крепкою рукою враждуешь против меня. Ты поднял меня и заставил меня носиться по ветру и сокрушаешь меня. Так, я знаю, что Ты приведешь меня к смерти и в дом собрания всех живущих. Верно, Он не прострет руки Своей на дом костей: будут ли они кричать при своем разрушении? Не плакал ли я о том, кто был в горе? не скорбела ли душа моя о бедных? Когда я чаял добра, пришло зло; когда ожидал света, пришла тьма. Мои внутренности кипят и не перестают; встретили меня дни печали. Я хожу почернелый, но не от солнца; встаю в собрании и кричу. Я стал братом шакалам и другом страусам. Моя кожа почернела на мне, и кости мои обгорели от жара. И цитра моя сделалась унылою, и свирель моя – голосом плачевным» (Иов.;30:1–31).По преданию Церкви Иов скорбел семь лет – это срок испытаний этого страждущего праведника, прообразующего Христа и Его святую Церковь, а младшие летами, насмехающиеся над ним, олицетворяют не только нечестивцев, глумящихся над Иовом, но и иудеев и язычников, насмехавшихся над страждущим Спасителем, несущим Крест и истекающим кровью на Голгофе, они – люди, о которых сказано «младше летами», ибо Христос есть предвечный Бог Слово, рожденный прежде всех век – до возникновения времени, а они – сотворенные создания. Страдалец Иов признается, что не согласился бы поместить этих насмешников и клеветников с псами стад своих. В духовно-аллегорическом Иов прообразует Христа, стадо Христово – это святая Церковь и все христиане, псы – хранители Церкви, верные Богу пророки и апостолы, мученики, святители и исповедники, их ждет спасение и Царство Небесное, насмешники и клеветники – нечестивцы, отверженные от лица Господнего, отребье земли, а отец их – дьявол, который пойдет с демонами и нераскаянными грешниками в геенну огненную, образно именуемую в книге Иова мрачной и пустынной степью. По толкованию святителя Григория Великого, три мудреца – Елифаз, Вилдад и Софар, прообразуют еретиков, отвергающих Церковь и апостольское исповедание Христа, а все насмехающиеся над Иовом олицетворяют хулителей Христа и Его святой Церкви, гонителей христиан – язычников и иудеев: «Удаляются от Святой Церкви все нечестивцы, удаляются не шагами, а качеством нравов своих; далекими становятся не по месту, а по заслугам – все растущее высокомерие их открытым презрением ополчается на Церковь. А плевать пред лицом (Иов.;30:10) Ее значит не только злословить добрых в их отсутствие, но и нападать на праведников в их присутствии. На них нечестивые, открыто смеясь, изливают слова унижения подобно бегущим потокам...». Святитель Григорий Великий пояснял, что Иова печалит, что даже самые близкие люди стали порицать его и страшные обвинения в тайных преступлениях сошли с уст его возлюбленных друзей, не утешивших скорбящего праведника. Многие совестливые люди пережили кораблекрушение веры и утратили надежду на Бога, узрев, что мир, лежит во зле, но Иов исповедует веру в Творца вселенной и Его Промысел, он убежден, что его поразило исчадие Ада – дьявол, но все страдания обрушились на него по неизъяснимому попущению Божиему и в соответствии с «тайным советом» Господним. Страждущий Иов сетует, что величие его развеялось как сон, и слава – унеслась как облако, в глазах клеветников он стал прахом и пеплом, в нем не видят образ Божий и никто не ценит его душу, саму личность его оценили как грязь – таков жестокосердный суд людей, но не таков Суд Божий, ибо Бог есть Любовь и Он взойдет на Голгофу и прольет святую кровь Свою ради спасения каждого из нас и ради спасения Иова. Трагедия Иова заключается в том, что он чувствует себя оставленным Богом, на Которого возлагал все надежды, к Нему он обращает упреки любви, идущие из глубин истерзанного сердца: я взываю к Тебе, Боже, а Ты не внемлешь мои мольбам и будто не слышишь стонов моих, сокрушаешь меня и смотришь с небес, не утешая меня и не умиротворяя ярость гнева Твоего – неужели Ты не помилуешь меня и не сжалишься надо мной? Боголюбец Иов мученически бьется над проблемой теодицеи и всеми силами души стремится постичь тайну судеб Божиих – «отчего в мире столько зла, почему Господь не повергнет ниц нечестивых и зачем Он попускает безвинные мучения?». В напряженной духовной борьбе сердце Иова разрывается между отчаянием и надеждой, он обретает высшую меру святости и восходит на вершину духовного совершенства, приобщаясь к тайне пришествия Христа на землю и смыслу Его искупительного подвига. Как великий мудрец Иов знал, что до пришествия Иисуса Христа все люди – даже праведники, сходили в преисподнюю и не могли обрести спасение, но Господь благ и желает спасти всех живущих, Он ниспошлет Своего Единородного Сына, дабы были искуплены грехи рода человеческого, поколебался Ад и милосердие Божие было явлено не только праведникам, но и кающимся грешникам, ибо с Креста распятый Мессия простирает объятья любви ко всем людям. Иов исповедует скорбь души своей словами: «цитра моя сделалась унылою, и свирель моя – голосом плачевным». Жизнь без ощущения близости Бога и Его безмерной любви есть невыносимая и ни с чем не сравнимая мука для Иова, превосходящая всякое физическое и душевное страдание, доходящая до отчаяния и желания умереть, ибо любящему Бога нестерпимо жить без Бога.
                В тридцать первой главе Иов исповедуется и заявляет о своей нравственной чистоте пред Богом – всеведущий Господь знает, что страждущий праведник не согрешил ни деяниями, ни речами, ни помыслами, но по таинственной причине Он попустил страшным бедам обрушиться на Иова: «Завет положил я с глазами моими, чтобы не помышлять мне о девице. Какая же участь мне от Бога свыше? И какое наследие от Вседержителя с небес? Не для нечестивого ли гибель, и не для делающего ли зло напасть? Не видел ли Он путей моих, и не считал ли всех моих шагов? Если я ходил в суете, и если нога моя спешила на лукавство, – пусть взвесят меня на весах правды, и Бог узнает мою непорочность. Если стопы мои уклонялись от пути и сердце мое следовало за глазами моими, и если что-либо нечистое пристало к рукам моим, то пусть я сею, а другой ест, и пусть отрасли мои искоренены будут. Если сердце мое прельщалось женщиною и я строил ковы у дверей моего ближнего, – пусть моя жена мелет на другого, и пусть другие издеваются над нею, потому что это – преступление, это – беззаконие, подлежащее суду; это – огонь, поядающий до истребления, который искоренил бы все добро мое. Если я пренебрегал правами слуги и служанки моей, когда они имели спор со мною, то что стал бы я делать, когда бы Бог восстал? И когда бы Он взглянул на меня, что мог бы я отвечать Ему? Не Он ли, Который создал меня во чреве, создал и его и равно образовал нас в утробе? Отказывал ли я нуждающимся в их просьбе и томил ли глаза вдовы? Один ли я съедал кусок мой, и не ел ли от него и сирота? Ибо с детства он рос со мною, как с отцом, и от чрева матери моей я руководил вдову. Если я видел кого погибавшим без одежды и бедного без покрова, – не благословляли ли меня чресла его, и не был ли он согрет шерстью овец моих? Если я поднимал руку мою на сироту, когда видел помощь себе у ворот, то пусть плечо мое отпадет от спины, и рука моя пусть отломится от локтя, ибо страшно для меня наказание от Бога: пред величием Его не устоял бы я. Полагал ли я в золоте опору мою и говорил ли сокровищу: ты – надежда моя? Радовался ли я, что богатство мое было велико, и что рука моя приобрела много? Смотря на солнце, как оно сияет, и на луну, как она величественно шествует, прельстился ли я в тайне сердца моего, и целовали ли уста мои руку мою? Это также было бы преступление, подлежащее суду, потому что я отрекся бы тогда от Бога Всевышнего. Радовался ли я погибели врага моего и торжествовал ли, когда несчастье постигало его? Не позволял я устам моим грешить проклятием души его. Не говорили ли люди шатра моего: о, если бы мы от мяс его не насытились? Странник не ночевал на улице; двери мои я отворял прохожему. Если бы я скрывал проступки мои, как человек, утаивая в груди моей пороки мои, то я боялся бы большого общества, и презрение одноплеменников страшило бы меня, и я молчал бы и не выходил бы за двери. О, если бы кто выслушал меня! Вот мое желание, чтобы Вседержитель отвечал мне, и чтобы защитник мой составил запись. Я носил бы ее на плечах моих и возлагал бы ее, как венец; объявил бы ему число шагов моих, сблизился бы с ним, как с князем. Если вопияла на меня земля моя и жаловались на меня борозды ее; если я ел плоды ее без платы и отягощал жизнь земледельцев, то пусть вместо пшеницы вырастает волчец и вместо ячменя куколь» (Иов.;31:1–40). Многие люди оправдывают себя, вместо того, чтобы раскаяться в совершенных грехах и бороться со страстями, изменить свою жизнь, молиться и искать Бога. В книге Бытия рассказывается, что после вкушения запретного плода от древа познании добра  зла Адам скрывался от вездесущего Создателя и вместо того, чтобы с покаянным воплем броситься к Богу, он начал оправдывать себя, обвиняя свою жену Еву, а в конечном счете, возлагая вину на Самого Бога, сотворившего людей. Страдалец Иов произносит оправдательную речь, но в отличие от самооправдания Адама, оправдание Иова было угодно Богу, оно проистекало из веры, надежды и любви, из правдолюбивого  и смиренного сердца, истерзанного мукой Богооставленности. Душа Иова любила Бога, он жил благочестиво и стремился во всем угодить Всевышнему, и завет Господь был пред очами праведника – помышления его не омрачила плотская страсть к чужой жене – до закона Моисеева и Евангелия он хранил сердце свое и глаза его не смотрели на девиц с вожделением, ибо предвосхищая слова Христовы, он понимал, что «всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем» (Мф.5:28). Но что Иову ниспослал Бог свыше и что получил он от Вседержителя? В горьком плаче Иов сетует, что его постигли напасти и ожидает гибель, он страдает безвинно, тем самым прообразуя Христа, являвшегося воплощенной Святыней, Который взял на Себя грехи мира, был гоним, отвержен и распят на Голгофе. По религиозному воззрению Иова Бог свят и всеведущ, Он знает все пути жизни и вершит праведный Суд, Его страдалец берет в Свидетели, что страдает не за согрешения. В немыслимых страданиях Иову открылось, что в мире действует не только святая воля Божия, но и чудовищная и сатанинская воля дьявола и падших Ангелов, жаждущих погубить вселенную. Иов зовет Бога и хочет, чтобы Всевышний взвесил его на весах Своей правды и открыл всему миру есть ли лукавство в сердце Иова и протекали ли дни его в суете, и если Иов грешен, то пусть корень его будет вырван из земли и памяти о нем не останется среди живущих. В книге пророка Даниила рассказывается, как на стене дворца вавилонского царя Валтасара появилась таинственная надпись, гласящая: «ты взвешен на весах и найден очень легким» (Дан.5:27). Бог исчислил дни царства Вавилонского и положил конец ему – взвешен Валтасар на весах и сердце его найдено порочным, а власть – легкой, как прах, взметаемый ветром. В ту же ночь Валтасар был убит и пал Вавилон, захваченный персами. На Страшном Суде Господь взвесит каждого из нас на весах правды Своей, но Иов готов встать на весы Божии уже в земной жизни, ибо он знает, что не согрешил пред Богом и Бог, от Которого невозможно утаить ни дела, ни намерения, ни помышления, знает  его непорочность.
                Ветхозаветный мудрец Иов провозглашает, что если человек сотворен по образу и подобию Божиему, то ему естественно делать добро, и хот он извращен грехом после грехопадения, у него есть совесть и он должен поступать справедливо и милосердно. В дни своего былого величия Иов был справедливым и добрым царем, он смотрел на слуг своих как на равных себе, ибо все они – сотворены по образу и подобию Божиему, он не смотрел на чины и звания, не брал даров, судил бедного и богатого одинаково, и ко всем относился с отеческой любовью. Известно, что святитель Иоанн Златоуст молился Богу о даровании любви, ибо любовь – это жизнь святых и исполнение заповедей Евангелия, любить – значит посвятить и отдать свое сердце Богу. Всех нас создал Бог, каждый человек – произведение Его любви и премудрости, ради него Христос пролил Свою святую кровь на Голгофе и основал Церковь Свою, ибо всем мы сотворены для вечной жизни, а звания и чины – есть нечто суетное и преходящее. В своем блестящем стихотворении «Смерть поэта» М.Ю. Лермонтов вдохновенно писал, что есть Божий Суд, простирающийся над венценосцами и сила Божий выше всех царей и их мимолетной и суетной власти, призрачной как дым. В царствовании своем Иов поднялся до евангельских высот справедливости и милосердия – он совершал лишь угодное Богу, никогда не отказывал нуждающимся, был сострадателен и творил милостыню, проявлял любовь ко всем ближним. Преподобный авва Дорофей учил, что если мы хотим называться христианами, то должны научиться любить ближних и сострадать им: «Спаситель говорит: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя»Мф. 22, 39). Не обращай внимания на то, как далеко ты отстоишь от этой добродетели, чтобы не начать ужасаться и говорить: «Как можно возлюбить ближнего, как самого себя? Могу ли я заботиться о его скорбях, как о своих собственных, и особенно о скрытых в его сердце, которых не вижу и не знаю, как свои?»... Не делай зла ближнему, не огорчай его, не клевещи, не злословь, не уничижай, не укоряй. А позже начнешь мало-помалу и добро делать брату своему, утешая его словами, сострадая ему или давая ему то, в чем он нуждается. И так, поднимаясь с одной ступени на другую, достигнешь с помощью Божией и верха лестницы. Ибо мало-помалу, помогая ближнему, ты дойдешь до того, что станешь желать и пользы его, как своей собственной, и его успеха, как своего собственного. Это значит возлюбить «ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22, 39)». Великое чудо Божие! – Иов жил до закона Моисеева, но был настолько совершенен духовно и благочестив, что исполнял святые заповеди Евангелия. Святитель Иоанн Златоуст призывал любить каждого человека больше, чем весь видимый мир с его солнцем, луной и сияющими звездами, садами и лесами, морями, реками и горами, ибо ради него пролилась святая кровь Христа на Голгофе и душа его ценней в очах Божиих, чем вся вселенная. Благочестивый Иов любил Бога и ближних своих, он защищал всех беззащитных людей, делил хлеб с сиротой и кормил всех бедных, нуждающихся и увечных, обращался с ними с почтением и видел в каждом человеке образ Божий и возлюбленное создание Творца. Как царь, он с отеческой любовью заботился о сиротах и вдовицах, опеках всех нуждающихся и не оставлял бедного без покрова. В горестном плаче своем Иов говорит, что если он хоть раз обидел сироту и насмеялся над бедным и беззащитным, то пусть его постигнет страшное наказание Господне. Иов признается, что для него страшно наказание от Бога, ибо пред величием Творца и гневом Его никто не может устоять. Святитель Григорий Великий пояснял, что Иов страшился навеки разлучится с Богом и ощущал тяжесть Божьего правосудия – до пришествия в мир Христа судящая рука Божия была тяжела для всех живущих, ибо человек не мог сам себя спасти и был бессилен искупить грехи мира, обречен умереть и сойти в преисподнюю, ибо для спасения и обретения райского Богообщения нужно было воплощение и вочеловечивание Бога Сына. В исповеди своей Иов говорит, что никогда не искал в золоте опору и не радовался приумножению богатств,  не искал сокровищ на земле, помня об их тленности, кратковременности и недолговечности, но искал Бога и правды Его. С восхищением смотря на луну и солнце, на звездный купол мироздания, Иов славил Бога и никогда не предавался идолопоклонству – он не впадал в астролатрию и не почитал лонных богов язычников, не отступал от истинного Бога и не воздавал Божественные почести небесным светилам. В минувшие дни величия царь Иов выходил встречать странников и открывал им врата своего дома, он не радовался несчастьям ближних и погибели врагов. Каждое слово святого Евангелия – это небесный луч Божественной Истины, озаряющий нашу жизнь и указывающий путь, ведущий к спасению. Христос  сказал, что на двух заповедях – любви к Богу и любви к ближнему зиждутся весь закон Моисеев и пророки, и дал новую заповедь: «Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих» (Мф.5:44). Заповедь любви к врагам – это слава Церкви и сердцевина всей духовной жизни христианина, безумие для мира сего и горняя премудрость, подвиг святых и дверь в Царство Небесное. Размышляя о том, как нам исполнить заповедь любви к врагам, архимандрит Рафаил Карелин писал: «Мы должны стяжать те добродетели, которые приводят человека к любви. Мы должны молиться о том, чтобы Господь даровал нам любовь к врагам – это благодатное состояние, этот дар Духа Святого, который дается достойным и приготовленным к тому людям. Святые Отцы говорят, что к любви ведут три добродетели: смирение, милосердие и воздержание. Братия и сестры, как бы ни был враг ненавистен для нас, но мы не захотели бы, чтобы он был брошен в костер, горел бы живым в огне. А если мы будем видеть под собой зияющую пропасть страшного ада, то мы будем готовы простить тысячи и тысячи обид человеку, только бы он не попал в ту страшную геенну, которой дрожит и трепещет сам демон. Итак, помните о часе смертном, помните, что здесь все преходяще и ничтожно. Когда злоба кипит в вашем сердце, вспомните, что и враг ваш – это тоже образ и подобие Божие. Как отнять у него образ Божий, Его вечную, сияющую красоту? Уважайте же и в нем, хотя бы он был последним преступником, образ Божий. Помните затем, что у каждого человека есть Ангел-хранитель, и если вы прощаете врагу своему, радуется его Ангел, молится за вас, и вместе с ним молится за вас все Воинство Небесное… Помните, что Господь пришел на землю и распялся за каждого человека, значит, Он пришел и распялся и за вашего врага. И ужаснитесь этой силе любви Божией и нашей низости, по которой мы человека – образ и подобие Божие, считаем врагом своим и готовы посылать ему тысячи проклятий!». Живя в ветхозаветную эпоху, Иов жил по духу Нового Завета – жизненный путь его был Евангелием, претворенным в жизнь, он любил Бога, ближних и даже врагов, никого не оскорблял и не обижал, умел прощать от всего сердца, благословлял, а не проклинал. Преподобный Нил Синайский наставлял, что нужно молиться о своих врагах и просить Бога простить обидевших нас. Святой Иов – один из величайших молитвенников Ветхого Завета, он не только прощал врагов и молился за всех, но и утешал скорбящих, никогда не выдавая себя за мудреца, знающего все тайны Промысла Божиего, не терзая сердца страждущих, говоря, что их муки – наказания за грехи. Преподобный Иоанн Лествичник поучал, что нам надлежит не порицать скорбящих, а сострадать и молиться за них: «Когда кого-нибудь из наших воинов о Христе увидим в телесном страдании и недуге, то не будем лукаво объяснять себе причину его болезни, но лучше примем его с простою и немыслящею зла любовию и постараемся уврачевать как собственный член и как воина, уязвленного на брани».
                Свидетельствуя о своих добродетелях, Иов дерзновенно взывает к Богу и желает судиться с Вседержителем, он исповедует свою невиновность и ищет Защитника на Суде Господнем – пророчествует о Сыне Божием, грядущим в мир, ибо понимает, что как бы ни был человек добродетелен, он не может спасти себя сам, но нуждается в Искупителе и Ходатае – в крестной жертве Христа и освящении Святого Духа, в святых таинствах Церкви, дабы обрести спасение. Как поясняет богослов Малков: «Ходатайством во Христе за человека уже становится само восприятие Им нашей плоти, перенесшей Крестные муки и воздвигнутой Сыном из гроба в Его Воскресении. Ныне эта плоть пребывает в Нем одесную Бога Отца: со-сидя Ему на Небесном Престоле. Тем самым это ходатайство делается нашей славой и нашей победой – во Христе: в Сыне, осуществившем это ходатайство самим восприятием нашего естества в Свою Ипостась и соединившем в Себе нашу природу с природой Божественной. Именно этот «аргумент» и становится самым надежным «ходатайством» в глазах Бога за людской род – в деле вынесения Им приговора в отношении человека». Страждущий Иов молится о том, чтобы Вседержитель услышал его желание и ниспослал с небес Защитника – Иисуса Христа, сошедшего в нашу бездну мук и отверженности, дабы искупить грехи и избавить нас от рабства у дьявола и смерти, принести величайшую жертву за все человечество и примири всех нас с Богом, о чем писал святитель Григорий Великий: «Праведник, после того как он засвидетельствовал о столь многих достижениях в собственной добродетели, хорошо знает, что он не сможет достичь больших высот лишь собственными добродетелями, и молит о Помощнике. И кого поистине он созерцает здесь, как не Единородного Сына Божия, Который, приняв на Себя человеческое естество и страдая в этом смертном пребывании, дарует Свою помощь. Для того чтобы помочь человеку, Он стал Человеком, поскольку для обычного человека не было отверстого пути для возвращения к Богу и следовало открыть таковой путь посредством Богочеловека. Ибо мы были далеки от Единого, Бессмертного и Праведного, будучи смертными и неправедными. Но между Единым, Бессмертным и Праведным и нами – смертными и неправедными – появился Посредник между Богом и человеками, смертный и праведный, Который может однажды умереть вместе со смертными и Кто праведен как Бог; и хотя наше состояние далеко от высшего пребывания по нашей низости, Он может в Себе Одном соединить нижележащее и вышележащее, в чем и может быть открыт путь для нашего возвращения к Богу, в ту меру, в которую Он соединил нашу низость со Своей Собственной высотой. Его Одного блаженный Иов, как прообразующий полноту Церкви, испрашивает в качестве Посредника, когда, сказав кто даст мне Помощника, специально добавил: чтобы Вседержитель услышал мое желание; ибо он знал, что для достижения Спасения молитвы человеческие никогда не будут услышаны Богом, кроме как через посредство Защитника, относительно Которого сказано апостолом Иоанном: ...Если... кто согрешил, то мы имеем ходатая перед Отцем, Иисуса Христа, праведника; Он есть умилостивление за грехи наши, и не только за наши, но и за грехи всего мира (1Ин.;2:1–2). Поскольку для Единородного Сына ходатайствовать за человека означает явить Свое Собственное Человечество в присутствии совечного Отца и для Него умолять о природе человека означает воспринять на Себя эту самую природу, возвеличив ее на высоту Своей Божественности. И таким образом Господь ходатайствует за нас не посредством голоса, но посредством акта сострадания; ибо Он не может быть осужден в тех избранных, которых Он сделал свободными, восприняв в Себя». В пророчестве Иов провозглашает, что во Христе заключено оправдание Бога пред человеком – совершенная теодицея, и оправдания человека пред Богом – совершенная антроподицея. В завершении своей исповеди Иов говорит, что всегда поступал справедливо, и если земля вопияла на него и жаловались на него борозды ее, если он ел плоды без платы и отягощал жизнь земледельцам – был корыстным и неправедным правителем, то пусть вместо пшеницы, вырастет волчец, а вместо ячменя – куколь. Святитель Иоанн Златоуст писал, что после грехопадения Адама вся земля стенает и плачет – все земная тварь Божия скорбит и страдает, она обречена на смерть, ибо люди осквернили весь видимый мир грехом и тлением, отдали его в руки дьяволу, но Иов возвещает, что не сотворил зла в правлении своем и был справедливым и милосердным царем. В духовно-аллегорическом понимании есть плод без платы – означает не благодарить Бога за дар жизни, молиться Творцу без любви, трепета и благоговения, участвовать в богослужениях Церкви и в таинстве Евхаристии без раскаяния в совершенных греха и веры во Христа, действующей любовью, называть себя христианином, не имея страха Божиего и любви к Богу, не желая исполнять заповедей святого Евангелия и жить духовной жизнью, отягощать жизнь земледельцев – означает гнать святую Церковь – золотую ниву Христову, клеветать на ее пророков, апостолов и подвижников, вредить ближним своим, причиняя им зло словом и делом, сеять плевелы лжи, ересей, нечестия и раздора вокруг себя и тем самым осквернять землю – весь видимый мир Божий, и если человек совершает все эти беззакония, то на поле его жизни вместо пшеницы вырастет волчец, а вместо ячменя – куколь, что означает следующее: на Страшном Суде человек не будет иметь оправдания пред Богом, ибо он не очистился от страстей и не стяжал Дух Божий, но осквернил себя многочисленными и нераскаянными согрешениями, низвергающими его в бездну погибели – в геенну огненную.
Главы XXXII-XXXVII: Речь Елиуя: «Не может быть у Бога неправда или у Вседержителя неправосудие…»

Кто такой Елиуй? Фигура эта удивительна
уже одним тем, что она не заявлена в качестве
действующего лица в начале книги.
Возникая неизвестно откуда в конце спора,
Елиуй также внезапно исчезает, как бы
передавая свою речь непосредственно Богу.
Загадочен не только образ его появления
и исчезновения, но и сама речь.
Ф.Н. Козырев

                Жил человек в земле Уц – он жил раньше закона Моисеева и был окружен язычниками, но всем сердцем любил Бога и был благочестив, приносил жертвы за сыновей и дочерей своих, удалялся от зла и был во всем верен Богу. Настал роковой час истории – наступило время тяжкой духовной брани и испытания веры – рыцарской верности Богу, и по изощренному коварству дьявола, обвинявшего праведника в корысти, и по неизъяснимому попущению Вседержителя, от вечности все знавшего, на Иова  обрушились самые страшные беды и он потерял все – славу праведного царя и мудреца, свое имущество и возлюбленных детей, а самое ужасное, что он ощутил себя оставленным Богом и отверженным от лица Всевышнего. Сердце страдальца Иова стало полем небывалой духовной битвы – он не свел счеты с жизнью, не принял предложение жены – «похули Бога и умри», ответив ей, что приняв по милости Вседержителя столько добра, нельзя отказаться принять от Него боль и испытания. По великой и неизреченной премудрости Своей Господь попустил дьяволу испытать Иова, ибо Всевышний любил избранника Своего, от вечности знал, что он устоит в вере и верил в его праведность. В провиденциальном аспекте скорби Иова – это знак величайшей любви Бога к нему и безмерного доверия к страждущему праведнику – Господь доверял Иову, как Авраам, идущий приносить в жертву единственного сына своего Исаака, доверял Богу и верил в любовь Его. Семь дней и ночей Иов молчал, сидя на гноище, он в безмолвии взывал к Богу – предался непрестанной молитве и Богомыслию, но мольбы его разбились о небеса, как о литое зеркало, и из сердца его, как из переполненной чаши, изверглись горькие речи – молитвенный плач и вопль предвосхищающий тот миг, когда Христос Спаситель воскликнет в смертной муке: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?». В великой скорби горько плакал Иов и взывал о милости Вседержителя, он искал правды Божией и утешения, возвысился до пророчества о Христе Искупителе, но сердце его было распято мукой теодицеи. Скорбящий Иов возмутился совестью и начал сетовать на процветание нечестивцев и страдания праведников, он увидел, что мир, лежит во зле, и нет правды на земле, и бросил небесам упреки любви – пламенные богоборческие речи, зовущие Бога на Суд, но речи эти – образец святого богоборчества, ибо Иов любил Бога и не мог жить без Него. Три величайших мудреца древнего мира – мистик Елифаз, традиционалист Вилдад и рационалист Софар стали увещевать Иова и порицать его святые богоборческие речи, в их словах было много мудрости – они говорили, что Бог жив и к Нему всегда можно взывать в молитве о вразумлении и наставлении, что есть предания предков и разум – светильник Божий, данный человеку для самопознания, но они стали упрекать Иова в тайных грехах и страшных беззакониях, оклеветали праведника, который был признан Самим Богом безвинным и являлся ветхозаветным прообразом Христа, причастившимся мировой скорби, они не смогли возвыситься до постижения тайны безвинного страдания и неисповедимости путей Господних, не поняли религиозную драму Иова и то, что он страдает за праведность свою и во славу Божию. Благочестивый Иов верил в Бога и верил Богу – он бесконечно доверял Творцу своему и жил праведной жизнью, надеясь не на себя, а на милость Вседержителя, но страшные муки низверглись на праведника и ум его был потрясен невыразимо жуткой догадкой: А если Бог, Которому всю жизнь служил Иов, поклонялся и доверял всем сердцем, отверг избранника Своего и не вершит Суд Свой по справедливости и милосердию? Самое страшное для Иова – узнать, что Бог не есть Любовь, что Творец несправедлив и жестокосерден – отдает землю в руки нечестивых и не внимает скорбям страждущих, такого «нелюбящего и неправедного Бога» не может принять сердце Иова, оно отвергает это поганое идолище, во имя Того, Кто поистине всемогущий, благой и премудрый Бог, имя Которому – Любовь. В невообразимых страданиях Иов ищет не потерянного земного благополучия и мимолетного счастья, а Божественную Истину – Христа Искупителя, он возвышается до пророческой мудрости – в ноздрях его веет Дух Божий, он дышит и живет Богом – таинственно и незримо Господь пребывает с ним в страшные дни скорбей и испытаний, не оставляя возлюбленное творение Свое и давая ему постичь, то что откроется миру через века и тысячелетия – тайну пришествия Христа в мир, Его крестной жертвы, схождения во Ад, Воскресения и Вознесения, тайну воскрешения мертвых и Страшного Суда. По справедливому суждению Е.А. Авдеенко: «Книга Иова особая, она держит всю последовательность мировых событий – от грехопадения Ангелов до Страшного Суда». Страшные и душераздирающие вопросы терзают Иова и он не может утешиться, ибо ищет не поучений мудрецов мира сего, как бы изящны, логически стройны, благочестивы и поэтически прекрасны они не были, а небоотверзающего Слова Божиего – ответа Божиего, он ищет Самого Христа, Бога Слова – Мессию и Избавителя, но время ответа еще не пришло – для Иова оно придет в момент Богоявления, а для нашего мира – в момент Боговоплощения и чудесного рождества Сына Божиего.
                Следующие шесть глав книги Иова содержат речь молодого пророка Елиуйя, ибо когда Иов закончил свою небывалую исповедь и умолк – упокоился в словах, но не сердцем, то трое друзей его – Елифаз, Вилдад и Софар, умолкли пред Иовом, потому, что он был прав. Три древних мудреца думали, что в мире все закономерно и рационально – уже в земном мире за грехи следует воздаяние Божие, а за праведность – милость Господня, праведники счастливы, а нечестивцы обречены на страдания и погибель, но все речи мудрецов мира сего разбились о непоколебимую твердость духа Иова, зовущего на суд Бога и ищущего правду Его, видящего, что мир пребывает в катастрофическом состоянии, что нас окружают несчетное числа тайн – подчас горьких и страшных тайн, что нечестивцы могут наслаждаться жизнь и умирать мирно, а праведники страдать и жизнь его – обрываться в бесславии, что Бог абсолютно всемогущ и свободен, Он есть Бог Свободы и Чуда, возвышающийся над всеми законами и над ограниченным разумом человека, по Своей всесильной воле Он превосходит все сотворенное и для Него нет ничего невозможного. Иов исповедует, что могущество и свобода Бога безмерны, Промысел Его неизъясним, страшно попасть в руки Бога Живого – в десницу Всемогущего, если Бог не есть Любовь, но даже в состоянии отчаяния и Богооставленности, Иов любит Бога и верит Суду Его – зовет Вседержителя и просит взвесить  себя на весах Его правды, мученически ищет Божественную Истину и затворяет уста мирских мудрецов. В книге Иова сказано, что когда пламенная исповедь страдальца завершилась, а Елифаз, Вилдад и Софар молчали, ибо не могли возразить Иову – он был прав в очах своих и не согрешил пред Богом, то слово взял новый и таинственный персонаж – юный мудрец и пророк Елиуй: «Когда те три мужа перестали отвечать Иову, потому что он был прав в глазах своих, тогда воспылал гнев Елиуя, сына Варахиилова, Вузитянина из племени Рамова: воспылал гнев его на Иова за то, что он оправдывал себя больше, нежели Бога, а на трех друзей его воспылал гнев его за то, что они не нашли, что отвечать, а между тем обвиняли Иова. Елиуй ждал, пока Иов говорил, потому что они летами были старше его. Когда же Елиуй увидел, что нет ответа в устах тех трех мужей, тогда воспылал гнев его Я говорил сам себе: пусть говорят дни, и многолетие поучает мудрости. Но дух в человеке и дыхание Вседержителя дает ему разумение. Не многолетние только мудры, и не старики разумеют правду. Поэтому я говорю: выслушайте меня, объявлю вам мое мнение и я. Вот, я ожидал слов ваших, – вслушивался в суждения ваши, доколе вы придумывали, что сказать. Я пристально смотрел на вас, и вот никто из вас не обличает Иова и не отвечает на слова его. Не скажите: мы нашли мудрость: Бог опровергнет его, а не человек. Если бы он обращал слова свои ко мне, то я не вашими речами отвечал бы ему.  Испугались, не отвечают более; перестали говорить. И как я ждал, а они не говорят, остановились и не отвечают более, то и я отвечу с моей стороны, объявлю мое мнение и я, ибо я полон речами, и дух во мне теснит меня. Вот, утроба моя, как вино неоткрытое: она готова прорваться, подобно новым мехам. Поговорю, и будет легче мне; открою уста мои и отвечу.  На лице человека смотреть не буду и никакому человеку льстить не стану, потому что я не умею льстить: сейчас убей меня, Творец мой» (Иов.;32:1–22).
                Молодой летами Елиуй, сын Варахиилов, появившийся внезапно и осмелившийся выступить с вдохновенной речью – личность загадочная, он бескомпромиссен в суждениях своих и предан Всевышнему, ревнует о Боге, как ревновал впоследствии пророк Илия, само теофорное имя его означает – «благословенный Богом», возможно он был земляком и родственником Иова, происходя от Вуза – племянника Авраама и сына Нахора. В своих пламенных и вдохновенных речах Елиуй возвышается до высот пророчества – он долго молчал, внимательно слушая богословский спор Иова и трех мудрецов, и вот, когда все спорящие умолкли, то он заговорил, ибо не мог больше сдерживаться и, вознамерившись пред Иовом оправдать Бога – Творца вселенной, с одной стороны осуждая трех мудрецов за то, что они обвиняли Иова и не смогли ответить на его страдальческие вопрошания, а с другой стороны – упрекнул Иова в том, что он оправдывал себя более, чем Бога, Которому подобает честь и слава. В книге Иова рассказывается, что Елиуй воспылал гневом – сердце его полно внутреннего духовного огня – любви к Богу и ревностно веры, он не может молчать, ибо вдохновлен свыше – от Бога, причем гнев его – это не низкая страсть и раздражительность, что по слову преподобного Иоанна Лествичника чужды смирению и проистекают от тайной гордости, возмущают ум и истребляют кротость в сердце, но – святая ревность о Боге, какая была у пророка Илии. В Евангелии написано, что «всякий гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду» (Мф.5:22), но есть ненапрасный и праведный гнев – Сам Господь гневается на зло, ложь и нечестие, пророки с гневом Божиим порицали беззаконников, творящих зло и не кающихся в грехах своих, и Елиуй проникнуто гневом Господним – ревностью по правде Божией, угодной Всевышнему. В финале книги Иова гнев Господь возгорелся на трех мудрецов, ибо они оклеветали Иова и неверно рассуждали о Боге, но на Елиуя не пал гнев Божий, ведь он пророк Божий, исполненный святой ревностью, осуждающий саму мысль о неправоте Создателя и провозглашающий, что даже такой святой и благочестивый человек, как Иов, безвинно претерпевающий страшные муки,, не должен сомневаться в любви и справедливости Бога, и считать себя праведней Вседержителя и мудрее Его. По толкованию А.М.Бухарева, Елиуй, имеет мудрость свыше, он – пророк Божий и предтеча грозной бури Богоявления, приуготовляющий Иову к богоявлению, речь его полна истины и назидания, он не хочет оскорбить страдальца, а хочет познания Истины и оправдания Божиего, но порой резок в суждениях. По проницательному суждению святителя Григория Великого Елиуй имеет дар пророчества от Бога, но сердце его не свободно от высокомерия, а ум – от надменности, он получил мудрость из рук Божиих и прозрел многие грядущие события, обретя дерзновение пророка, хотя не смог в полной мере понять драму Иова и скорбь его измученной души. Вся таинственна речь Елиуя есть библейская теодицея, произнесенная устами человека, она сформулирована ясно и четко, произнесена пламенно и вдохновенно – Елиуй говорит, что страдания – это не обязательно кара за грехи, ни ниспосылаются и для вразумления и обретения мудрости и духовного совершенства, замыслов Божиих никто не может постигнуть, любовь Всевышнего видна в благоустройстве вселенной, правосудие Его свято и Он не угнетает невинных, но Сам заступится за них – здесь пророчество о Христе Искупителе, что же касается желания Иова состязаться с Богом и звать на суд Творца, то Елиуй проницательно замечает, нельзя рассматривать свою совесть как безупречное нравственное мерило и делать ее судией над Богом, ибо состояние совести зависит от духовного состояния человека – совесть святых есть голос Божий, она освящена благодатью Святого Духа, но есть люди с помраченной и сожженной совестью, не возмущающейся неправде и не обличающей согрешения, не увещевающей и не наставляющей. Книга Иова хранила молчание о личности Елиуя потому, что он сам долго молчал  из почтения к старцам, умудренным летами и жизненным опытом – здесь открывается высота его смирения. Со смирением Елиуй внимал речам старцев и искал в них мудрость Божию – искал ее в мистическом опыте Елифаза, в опоре на традицию ив  знаниях прежних родов Вилдада, в стройных и логичных рассуждениях Софара, но нашил их рассуждения весьма ограниченными: 1) мистический опыт может быть не опытом Богообщения, а прельщением – демон может принять обличье Ангела света; 2) хранить предание отцов благочестиво, но и традиция не вмещает всю премудрость Божию – Сам Иисус Христос скажет фарисеям – «вы устранили заповедь Божью преданем вашим»; 3) человек есть существо мыслящее, ему дан разум, чтобы познавать мир, самого себя и Бога, но без благодати Святого Духа наш разум – померкший светильник, кроме того величайших и самых сокровенных тайн Божиих нельзя постичь ограниченным человеческим рассудком. Святитель Иоанн Златоуст глубокомысленно писал о личности Елиуя: «Елиуй показывает, что уже долгое время, страдая, он ждал слова, сдерживался и хотел разразиться речью, так что требовалось большое терпение. Это величайшее доказательство мудрости: уметь сдерживать свои слова. Он терпел этот огонь от ревностной любви к Богу».
                Старость – это величественный закат, благословляющий дар бытия, золотая осень жизни, время умиротворения страстей, тихих молитв и созерцаний, высшей духовной зрелости и освобождения от мирских попечений спокойного и таинственного предвидения смерти и приуготовления к исходу в иной мир – на встречу с Богом. Счастлив человек, который будучи ребенком, радовался дуновениям Божиим в мире, ощущал таинственность и чудесность мироздания, в дни юности устоял в бурях страстей и мечтаний, исполнился идеальных порывов духа, зрелым мужем исполнял волю Господню, отличался трезвомыслием и был нравственным образцом для окружающих, а в старческие лета – стал молитвенником за весь мир и духовным маяком народу своему, из чьих прозорливых очей сверкает глубокая мудрость и чье сердце поет Богу дивную песнь. Старец – это человек, проживший долгую жизнь, вдевший многое под солнцем и луною, умудренный летами жизни и имеющий огромный опыт, сама седина его – знак мудрости, но Елиуй не довольствуется житейской мудрость, он бескомпромиссно заявляет, что не у долголетних мудрость и не у седовласых разум, ибо вся премудрость у Бога, ее источник – не многолетний опыт старцев и  «преданья старины глубокой», а вдохновение свыше – дыхание Божие, Святой Дух. В книге Бытия рассказывается, что Господь сотворил человека из праха земного – материи, и вдохнул Божественных уст Своих в лице его дыхание жизни – оживотворил душу человека благодатью Святого Духа. Пророк Елиуй заверяет всех присутствующих, что в нем действует дыхание Вседержителя, он вступает в спор  с Иовом не от себя, а от лица Божиего – Того, Кто совершенен в познаниях. Преподобный Ефрем Сирин говорил, что Дух Божий осенил Елиуя и он не мог сдерживаться, ибо изнутри его рвалось Слово Божие: «словно женщина в беременности, которая, родив отпрыска, освобождается от боли рождения. И опять же: утроба моя, как вино неоткрытое (Иов.;32:19), – то есть» я испытывал боль и не мог найти успокоения, ибо сильно желал говорить, но сдерживал себя». Елиуй охвачен Духом Божиим и слово Господне рвется из его сердца, как огонь пылает в нем и его нельзя удержать. Это духовное состояние, напоминает описание из книги пророка Иеремии, говорящего, что огонь Божий был в сердце его и он истомился, удерживая в себе Слово Божие. Человек был сотворен по образу и подобию Божиему, по своему призвании и происхождению он – царь всего видимого мира и свяшеннослужитель Господень и пророк, имеющий в себе Дух Божий, причастный двум мирам – духовному и материальному. Человек, по самому естеству своему и назначению, призван занимать царственное положение – он властитель видимой вселенной, но само царственное достоинство его о Бога, без Бога человек не может жить духовной жизнью, он низводит себя до горсти праха – начинает жить одними суетными и материальными интересами, в то время как призван быть литургом и иереем Божиим, само тело его – храм Святого Духа, а без дыхания Божиего человек теряет смысл жизни, не понимает свое предназначение и становится незавершенным существом, не обладающим мудростью и знанием. Ветхозаветный пророк Елиуй исповедует веру в Святую Троицу – Бог есть Вседержитель, Его предвечное Слово и Животворящий Дух, он заявляет, что духовная мудрость не связана с возрастом, она не от опыта жизни и учености, а от дыхания Божиего – они есть дары Святого Духа, проницающего все глубины Божии. Апостол Павел проповедовал, что человек – это тайна, никто не может познать ее без воли всеведущего Бога, источник самопознания и Богопознания сокрыта в Боге, человек может обрести мудрость, познать себя и Творца своего только через освящение Духом Божиим: «Ибо кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем? Так и Божьего никто не знает, кроме Духа Божия» (1 Кор.2:11). Вступая в спор с Иовом, Елиуй говорит, что чист сердцем пред Богом, он не лжет и не осквернил лестью уста свои, и если в его словах будет неправда, то пусть их пожрет моль как обветшавшую ризу, пусть Господь накажет изрекшего неправедное и лживое о Боге.
                В тридцать третьей главе книги Иова пророк Елиуй начинает излагать свою теодицею и вступает в спор с Иовом, взывающим к Богу: «Итак слушай, Иов, речи мои и внимай всем словам моим. Вот, я открываю уста мои, язык мой говорит в гортани моей. Слова мои от искренности моего сердца, и уста мои произнесут знание чистое. Дух Божий создал меня, и дыхание Вседержителя дало мне жизнь. Если можешь, отвечай мне и стань передо мною. Вот я, по желанию твоему, вместо Бога. Я образован также из брения; поэтому страх передо мною не может смутить тебя, и рука моя не будет тяжела для тебя. Ты говорил в уши мои, и я слышал звук слов: чист я, без порока, невинен я, и нет во мне неправды; а Он нашел обвинение против меня и считает меня Своим противником; поставил ноги мои в колоду, наблюдает за всеми путями моими. Вот в этом ты неправ, отвечаю тебе, потому что Бог выше человека. Для чего тебе состязаться с Ним? Он не дает отчета ни в каких делах Своих. Бог говорит однажды и, если того не заметят, в другой раз: во сне, в ночном видении, когда сон находит на людей, во время дремоты на ложе. Тогда Он открывает у человека ухо и запечатлевает Свое наставление, чтобы отвести человека от какого-либо предприятия и удалить от него гордость, чтобы отвести душу его от пропасти и жизнь его от поражения мечом. Или он вразумляется болезнью на ложе своем и жестокою болью во всех костях своих, – и жизнь его отвращается от хлеба и душа его от любимой пищи. Плоть на нем пропадает, так что ее не видно, и показываются кости его, которых не было видно. И душа его приближается к могиле и жизнь его – к смерти. Если есть у него Ангел-наставник, один из тысячи, чтобы показать человеку прямой путь его, – Бог умилосердится над ним и скажет: освободи его от могилы; Я нашел умилостивление. Тогда тело его сделается свежее, нежели в молодости; он возвратится к дням юности своей. Будет молиться Богу, и Он – милостив к нему; с радостью взирает на лице его и возвращает человеку праведность его. Он будет смотреть на людей и говорить: грешил я и превращал правду, и не воздано мне; Он освободил душу мою от могилы, и жизнь моя видит свет. Вот, все это делает Бог два-три раза с человеком, чтобы отвести душу его от могилы и просветить его светом живых. Внимай, Иов, слушай меня, молчи, и я буду говорить. Если имеешь, что сказать, отвечай; говори, потому что я желал бы твоего оправдания; если же нет, то слушай меня: молчи, и я научу тебя мудрости» (Иов.;33:1–33). Заверяя слушателей, что сердце его чисто и он искренен в словах своих, Елиуй выступает как защитник Бога и надеется вразумить страдальца Иова и убедить его отказаться от намерения непосредственно состязаться с Творцом. Нравственно возмущенный Иов горько плачет за весь мир и взывает к небесам, он словно собрал в сердце своем, как в золотой чаше, все слезы и всю тоску мира и хочет вознести ее к Богу – состязаться с Творцом на Суде Его, если Всемогущий не будет устрашать скорбящего праведника Своим неописуемым величием. Ревностный в вере Елиуй заявляет, что он равен Иову как творение Божие, он – человек, образованный из брения, с ним страдалец может вступить в богословский спор, не страшась грозного величия Божиего – Иов может слушать речи Елиуя без страха и трепета, имеет полное право возражать. В изречении Елиуя «Дух Божий создал меня, и дыхание Вседержителя дало мне жизнь» заключена догматическая истина православной веры – свидетельство о третьем Лице Святой Троицы – о Святом Духе, совечном, равновеликом и единосущном Отцу и Сыну, о Его участии в деле сотворения вселенной и человека. Святитель Василий Великий, припоминая пророческую речь Елиуя, писал о Божественном достоинстве Святого Духа: «Так у Духа имена общие с Отцом и Сыном, и Он имеет сии наименования по естественному с Ними единению. А иначе почему же мог бы иметь? Еще называется «владычним» и «Духом истины, и Духом премудрости». Он – «Дух Божий сотворивый мя» (Иов.;33:4)...». Не обладая грозным величием и могуществом Бога, будучи смертным человеком, Елиуй провозглашает, что сердце его – чисто, а в словах его – мудрость, ибо он говорит не от себя, а от дыхания Вседержителя – от Духа Господня, Бога Животворящего, сотворившего Ангелов, вселенную и всех живущих. Дух Святой слышит все наши мольбы и знает все, что совершается на небе и на земле, Он – всемогущий и всеведущий Бог, Он свершает все таинства и богослужения в храмах, от Него все истины веры, пришествие Его дарует сердцу мир, радость и покой, оно расцветает, как цветок, и благоухает эдемским ароматом святости, Он дает знание и мудрость, научает пламенно любить Бога и просвещает умы и сердца, возносит мысль к Богомыслию и влагает в уста славословие честь Творца, Промыслителя и Спасителя, радует душу и утешает плачущих и скорбящих. Преподобный Силуан Афонский поучал, что признак духовного совершенства – пребывание в Святом Духе, все написанное в Священном Писании от Духа Божиего, а значит познать Бога можно только чудесной силой Святого Духа – только Святой Дух может освятить личность и естество человека, сделать чистыми его сердце, ум и волю, возвести его на вершину духовного совершенства и спасти. Как писал священник Даниил Сысоев, пророк Елиуй становится не вместо Бога, никто не может замениться Всевышнего, но говорит от лица Господня – в словах его веет Дух Истины и Откровения.
                Страдалец Иов взывает к небесам и требует ответа Божиего, а пророк Елиуй говорит, что будет защитником Бога – свидетелем того, что Бог праведен и свят, от Него жизнь и Им даруется мудрость, а без Бога человек – горсть праха, усеявшего кладбищенскую землю. Святитель Иоанн Златоуст проповедовал, что все величие человека заключается в том, что он сотворен по образу и подобию Божиему и призван быть иереем и храмом Святого Духа, более того – нас должен восхищать не человек сам по себе и в его падшем состоянии, а всемилостивый и всесовершенный Бог, принесший Себя в жертву ради нашего спасения, сошедший во Ад и отверзший небеса, дабы возвеличить человека – обожить его и посадить на царский престол. Христос, сидящий одесную Бога Отца, говорил: «Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем, как и Я победил и сел с Отцом Моим на престоле Его» (Откр.3:21). Иов сетовал на то, что Господь не вершит Суд Свой и в мире нет справедливости, земля отдана в руки нечестивых, а невинные страдают и гибнут – и Елиуй понимает скорбь Иова, он не обвиняет его в тайных преступлениях, но замечает, что причина страданий – не только греховность, Бог попускает скорби для вразумления и предостережения, дабы удалить человека от гордости и спасти его душу от духовной смерти – от вечной погибели. По суждению Елиуя, Бог не считает Иова врагом Себе, скорбь Иова – это печать Божьего избрания и вразумления, она имеет таинственный смысл, сокровенный в Премудрости Божией, и если страдание есть не только наказание Божие, но и научение, возвышающее до пророческих прозрений и высот духовной мудрости, то Бог благ и справедлив, хоть Иов и страдает безвинно. По толкованию святителя Григория Великого, в своей пылкой речи Елиуй изрек много мудрых слов – Бог свят и справедлив, причина страданий не только наказание, но вразумление и предостережение от Бога, без покаяния невозможно спасение, но в речах его присутствуют ноты высокомерия и он до конца не понимает, что причина страданий Иова – верность Богу: «Блаженный Иов действительно говорил о том, что он был наказан без какой-либо вины. Ведь он говорит о себе именно то, что и Господь сказал о нем диаволу: Ты возбуждал Меня против него, чтобы погубить его безвинно (Иов.;2:3). Но Елиуй не верил, что в этом нет его собственной вины, что он бичуется только как цель воздействия благодати. Поскольку он не знал, что его Иова бичевание не уврачевывает его вину, но увеличивает его заслуги, и поскольку он Иов сказал, что наказуем без какой-либо вины, Елиуй порицает его за эти слова, говоря: Вот в этом ты неправ (Иов.;33:12). В этом – характерная вина высокомерных, которые более жаждут признавать виновным, а не утешать; и что независимо от того, что, как они видят, происходит с людьми, высокомерные убеждены в том, что они эти люди страдают исключительно за свои грехи. Они высокомерные не ведают, как следует постигать глубоко сокрытые суды Божий и смиренно исследовать то, что они не могут понять; в то время как в собственной гордыне они стремятся к вершинам познания, они зачастую низвергаются... вследствие Божественного, осуждения». Надо сказать, что Елиуй не порицает Иова за грехи, но возвещает страдальцу, что человек не может требовать от Бога отчета в Его замыслах и деяниях, ибо желание судиться с Богом проистекает из сомнения в Его благости и совершенстве, а благочестивому подвижнику веры надлежит верить в любовь и святость Вседержителя вопреки всему – сквозь сомнения и отчаяние. По заветному убеждению Елиуя Бог премудро и грозно наставляет человека, возводя его к духовному совершенству – святости, Он попускает тяжкие испытания и болезни, чтобы образумить грешников и спасти их от духовной смерти, дабы они услышали призыв Господень и с чистосердечной мольбой о прощении воззвали к Богу, Который может вернуть им непорочность. Преподобный Исаак Сирин утверждал, что высокая, величественная и святая любовь Бога простирается на все Его создания – Творец с любовью печется о праведниках и грешниках, об Ангелах и даже демонах, Он хотел бы всех спасти, ибо благ, добр и милосерден, но без раскаяния никто не может обрести спасение.
                Великая и неизреченная любовь Бога к сотворенному Им человеку выражается не только в Его попечении, но в том, что Господь ниспосылает к людям Ангелов-Хранителей, которые сопровождают их на всех путях жизни, оберегают от зла и защищают от демонов, наставляют и ведут к Богопознанию, взывают через голос совести и помогают восходить к небесам возносят их молитвы к престолу Господню и молятся за них пред лицом всемогущего Бога. Священномученник Серафим Звездинский писал, что «из числа ангелов Господь, с момента нашего крещения, приставляет к каждому из нас еще особого ангела, который называется Ангелом-Хранителем. Этот Ангел так любит нас, как никто на земле любить не может. Ангел-Хранитель – присный друг наш, незримый тихий собеседник, пресладостный утешитель. Одного лишь каждому из нас он желает – спасения души; к этому все заботы свои направляет он. И если видит нас также заботящимися о спасении, радуется, если же видит нас пребывающими в нерадении о душе своей, скорбит. Можно ли распознать присутствие Ангела-Хранителя, когда он близ нас и когда отходит от нас? Можно, по внутреннему настроению души своей. Когда на душе у тебя светло, на сердце легко, тихо, мирно, когда ум твой занят богомыслием, когда ты каешься, умиляешься, тогда, значит, Ангел близ есть. «Когда, по свидетельству Иоанна Лествичника, при каком-нибудь изречении молитвы своей почувствуешь внутреннее услаждение или умиление, то остановись над оным. Ибо тогда Ангел-Хранитель молится с тобою». Когда же в душе у тебя буря, в сердце – страсти, ум кичливо надмевается, тогда знай, Ангел-Хранитель отошел от тебя, и вместо него бес подступил к тебе. Скорей, скорей зови тогда Ангела-Хранителя, становись на колени перед иконами, падай ниц, молись, осеняй себя крестным знамением, плачь. Верь, услышит молитву твою Ангел-Хранитель твой, придет, прогонит беса, скажет душе мятущейся, сердцу обуреваемому: «Молчи, престани». И настанет в тебе тишина велия. О, Ангел-Хранитель, храни же всегда нас от бури, в тишине Христовой!». Быть в союзе с Ангелом-Хранителем, значит жить святой и духовной жизнью, ибо как пчел отгоняет дым, так Ангелов отгоняет многоплачевный смрад греха, и все же Ангелы-Хранители всегда рядом – они молятся за нас, хоть и не являются зримо, дабы не ужаснуть нас, как пророка Даниила, который не имел страха перед земными царями и свирепыми львами, но не смог вынести лучезарного явления небожителя: «В двадцать четвертый день первого месяца был я на берегу большой реки Тигра, и поднял глаза мои, и увидел: вот, один муж, облеченный в льняную одежду, и чресла его опоясаны золотом. Тело его – как топаз, лице его – как вид молнии; очи его – как горящие светильники, руки его и ноги его по виду – как блестящая медь, и глас речей его – как голос множества людей. И смотрел я на это великое видение, но во мне не осталось крепости, и вид лица моего чрезвычайно изменился, не стало во мне бодрости. И услышал я глас слов его; и как только услышал глас слов его, в оцепенении пал я на лице мое и лежал лицем к земле, и онемел, внутренности мои повернулись во мне, и не стало во мне силы, и дыхание замерло во мне» (Дан. 10:4–6, 8–9, 15–16, 17). В переводе стихов книги Иова с греческого языка Елиуй говорит не об Ангелах-Хранителях, а о тысяче грозных и смертоносных Ангелов – о легионе демонов, жаждущих погубить человека – от этого нечестивого воинства Аваддона нас и вселенную хранит десница Божия. Слова пророка Елиуй об Ангеле-Хранителе, умилостивляющем Бога и возвращающем человеку его праведность имеют еще более глубокий духовный смысл – это пророчество о Христе – «Великого Совета Ангеле» из книги пророка Исайи, Он – вторая Ипостась Святой Троицы, предвечный Бог Слово и единственный Спаситель мира, принесший Себя в жертву ради умилостивления и искупления наших грехов, Он вернул праведность и возвратил человеческое естество к эдемским дням юности – во Христе человеческое естество не только непорочно, но и освящено – превзошло совершенство первых людей, живших райской жизнью до грехопадения. Тайна духовного возрождения человека – это тайна синергии: человек призван раскаяться в грехах и соблюдать заповеди Божии, а Господь спасет его через искупительную жертву Христа Богочеловека и освящающую благодать Святого Духа. Страдания – это загадочная вещь, они ниспосылаются за грехи, как Божественный призыв к покаянию и напоминание о смерти и Страшном Суде, как вразумление и предостережение тем, кто еще не согрешил, но имеет искушение впасть в грех, как испытание веры и сораспятие Христу – случай Иова, но всегда Бог имеет одну цель – отвести душу человека от могилы и просветить его светом живых. По изумительному выражению Елиуя Бог есть Свет живых, а не мертвых – у Бога все живы, Он – Свет миру и нет в Нем никакой тьмы, души святых наполняются благодатью Святого Духа и созерцают Божественный Свет просвещающий их.  Если свет мертвых – это блеск величия Люцифера, прельщающий заблудших, то свет живых – Сам Богом, освобождающий от могилы тело – воскрешающий мертвых, и душу – существуют «мертвые души», отпавшие от Бога,  они помрачились и не видят в жизни своей Промысла Божиего, не чувствуют любви Всевышнего, проклинают Бога или забывают о Нем, отвечая злобой или равнодушием на Его жертвенную любовь, он узрят грозный и сияющий лик Христа Судии на Страшном Суде, но не будут иметь оправдания в очах Божиих и их ждет могила душ – вторая смерть, именуемая геенной огненной. Елиуй призывает Иова высказаться, ибо хочет, чтобы он был оправдан пред Богом и невиновность его подтвердил Суд Господень – «Если имеешь, что сказать, отвечай; говори, потому что я желал бы твоего оправдания», но в  то же время он  просит страдальца выслушать его боговдохновенную речь – «помолчи, и я научу тебя мудрости».
                В тридцать четвертой главе книги Иова Елиуй обращается к страдальцам и друзьям его, почтительно именуя их мудрыми и рассудительными людьми, стремится оправдать Бога и восславить Его пред лицом мира, лежащим во зле, и самой зияющей преисподней: «И продолжал Елиуй и сказал: выслушайте, мудрые, речь мою, и приклоните ко мне ухо, рассудительные! Ибо ухо разбирает слова, как гортань различает вкус в пище. Установим между собою рассуждение и распознаем, что хорошо. Вот, Иов сказал: я прав, но Бог лишил меня суда. Должен ли я лгать на правду мою? Моя рана неисцелима без вины. Есть ли такой человек, как Иов, который пьет глумление, как воду, вступает в сообщество с делающими беззаконие и ходит с людьми нечестивыми? Потому что он сказал: нет пользы для человека в благоугождении Богу. Итак послушайте меня, мужи мудрые! Не может быть у Бога неправда или у Вседержителя неправосудие, ибо Он по делам человека поступает с ним и по путям мужа воздает ему. Истинно, Бог не делает неправды и Вседержитель не извращает суда. Кто кроме Его промышляет о земле? И кто управляет всею вселенною? Если бы Он обратил сердце Свое к Себе и взял к Себе дух ее и дыхание ее, – вдруг погибла бы всякая плоть, и человек возвратился бы в прах. Итак, если ты имеешь разум, то слушай это и внимай словам моим. Ненавидящий правду может ли владычествовать? И можешь ли ты обвинить Всеправедного? Можно ли сказать царю: ты – нечестивец, и князьям: вы – беззаконники? Но Он не смотрит и на лица князей и не предпочитает богатого бедному, потому что все они дело рук Его. Внезапно они умирают; среди ночи народ возмутится, и они исчезают; и сильных изгоняют не силою. Ибо очи Его над путями человека, и Он видит все шаги его. Нет тьмы, ни тени смертной, где могли бы укрыться делающие беззаконие. Потому Он уже не требует от человека, чтобы шел на суд с Богом. Он сокрушает сильных без исследования и поставляет других на их места; потому что Он делает известными дела их и низлагает их ночью, и они истребляются. Он поражает их, как беззаконных людей, пред глазами других, за то, что они отвратились от Него и не уразумели всех путей Его, так что дошел до Него вопль бедных, и Он услышал стенание угнетенных. Дарует ли Он тишину, кто может возмутить? скрывает ли Он лице Свое, кто может увидеть Его? Будет ли это для народа, или для одного человека, чтобы не царствовал лицемер к соблазну народа. К Богу должно говорить: я потерпел, больше не буду грешить. А чего я не знаю, Ты научи меня; и если я сделал беззаконие, больше не буду. По твоему ли рассуждению Он должен воздавать? И как ты отвергаешь, то тебе следует избирать, а не мне; говори, что знаешь. Люди разумные скажут мне, и муж мудрый, слушающий меня: Иов не умно говорит, и слова его не со смыслом. Я желал бы, чтобы Иов вполне был испытан, по ответам его, свойственным людям нечестивым. Иначе он ко греху своему прибавит отступление, будет рукоплескать между нами и еще больше наговорит против Бога» (Иов.;34:1–37). Если раннее Елиуй порицал Иова и трех мудрецов, то теперь называет их мудрыми и рассудительными, он обращается ко всем собравшимся с вопросом: встречался ли в истории человек, который, подобно Иову, пьет всеобщее презрение как воду – ощущает себя отверженным всеми, и сетует на то, что Бог лишил Его справедливого Суда, нет пользы в угождение Всевышнему, ибо грешники и делающие зло избегают наказания, а праведники, крепок держащиеся благочестия – страждут? По рассуждению Елиуя, мученик Иов прав, защищая свою непорочность – совесть его не обличает и он не признает себя нечестивцем, не хочет лжесвидетельствовать и клеветать на себя, ибо ложь противна Богу и есть изобретение дьявола, Иов не имеет личных грехов пред Вседержителем и страдает безвинно, но это не значит, что Господь и Суд Его не знают справедливости. Исповедуя свою личную безгрешность пред Богом и плача за весь мир, лежащий во зле, Иов не должен ставить себя выше Творца своего, но, даже претерпевая страшную муку Богооставленности, он признан верить в благость, премудрость и справедливость Зиждителя вселенной и воздавать Богу честь и хвалу, ибо Господь праведен и всемогущ, Он судит князей и царей, сокрушает их, видит все дела и помыслы, не угнетает бедных и не оставляет скорбящих. Святитель Григорий Великий пояснял, что блаженный Иов не считал, что его праведность выше святости Божией, он не ставил себя выше Творца – для него Бог является Абсолютной Святыней, но он личное не согрешил пред Вседержителем и претерпел страшные муки, оттого Иов и зовет Бога на Суд и хочет узнать, за что он страдает и зачем Господь попустил его мученические терзания. Для благочестивого Иова польза в угождении Богу – это не утилитарная мирская корысть – желание житейских благ, а стяжание благодати Святого Духа, пребывание в небесной любви Вседержителя и личный опыт Богообщения. Справедливое воздание Божие в очах Иова – это не мимолетные земные блага, а вечная любовь Господня, ее ищет библейский страдалец и не находит.
                По исповеданию Елиуя Бог свят и справедлив, Он – истинный Творец и Вседержитель, создавший мир из ничего, разумно и прекрасно устроивший мироздание, хранящий каждое создание Свое, ибо если бы Господь разлюбил Свое творение и отвратил бы от него сердце Свое и отнял животворящий Дух Свой, то погибла бы всякая плоть – погибли все живущие на земле, и небеса бы померкли, ибо мир не может существовать без Бога, Который с любовью печется и заботится обо всей вселенной и каждом из нас. Но если Бог всесилен и благ, а мир, Им сотворенный, прекрасен и премудро устроен, то откуда возникли зло, смерть, безысходное посмертное мучение? Со всей духовной мощью и огненностью своего вдохновения пророк Елиуй утверждает, что Господь не сотворил «пустое» – преисподнюю и смерть, Он всеправедный Бог и не виновник зла, сердце Его исполнено бесконечной любви к каждому созданию, от Его Животворящего Духа – жизнь, ибо Бог не сотворил смерти, она возникла через грех, изобретатель греха – дьявол, а корень греха – жажда самообожения и самообоготворения, восстание на Творца и противление Его святой воли, но всемилостивый Господь не отвращает лица Своего даже от тех, которые отвращаются от Бога и бегут от лица Его, как бежал от Вездесущего согрешивший Адам с помраченным разумом в Эдемском саду. Таинственное всевидение Божие простирается до самых сокровенных глубин преисподней – Ад обнажен пред очами Божиими и бессилен пред десницей Всемогущего, настанет час и Христос сойдет в Шеол и освободит оттуда всех праведных и кающихся, всех откликнувшихся на Его евангельскую проповедь, Он слышит вопль бедняка и отверженного, тишина небес – не холодное безмолвие Бога, а Его сочувственное молчание, но те, кто забыли о Боге и не желают знать Его, те – «люди пустоты», «опустошенные», «пустые», свободно отвергнувшие Бога и лишившие себя высшего смысла жизни, в их сердцах зияет черная дыра погибели, их ожидает бесконечная мука, ведь они чужды любви и раскаянию. Мало кто из живущих на земле может смело сказать царю «ты – нечестивец», а князьям «вы – беззаконники», но всемогущий Бог настолько любит человека и дорожит его свободой, что позволяет человеку вступать с Ним в спор, Богу можно сказать все, что сокрыто на сердце – Он справедлив и не смотри на чины – не отдает предпочтения ни богатому, ни бедному, превосходит Своим безмерным могуществом всех сильных мира сего и повергает их ниц, одаряет людей мудростью и дает петь песни в ночи – славить Бога в скорбях. В Священном Писании ночь – это образ скорби и Богооставленности, но и в скорбях святые славят Бога и возносят хвалу Ему. Бог сокрушает сильных мира сего без исследования, ибо Он все знает и всемогуществу Его нет меры – намерение Его не может быть остановлено. По разъяснению святителя Иоанна Златоуста в нашей скоротечной земной жизни мы не можем охватить умственным взором всю загадочную и величественную картину Промысла Божиего, а видим лишь ее отдельные фрагменты, не в силах постичь всех замыслов и тайн Господних, но о Божественной справедливости «следует умозаключать не только из творения, мироздания и Его власти, но и из самой Его сущности и самих дел. Он ненавидит зло и любит людей. Он не таков, как мы, которые воздерживаемся от зла не по ненависти к порокам, но из страха перед будущим наказанием». Исповедуя веру во всеведение Божие, Елиуй провозглашает, что Господь от вечности знает все пути каждого создания Своего, от Него ничто не скроется и всех Он приведет на Суд Свой, все отказавшиеся идти путем заповедей в Царство Небесное будут осуждены, а все идущие – обретут спасение, вместе с тем, Бог милосерден и спасет каждого кающегося грешника, ибо слеза искреннего покаяния – бесценное сокровище, перевешивающая на весах правосудия Божиего неисчислимые согрешения. Задолго до пророка Исайи, богомудрый Иов молился о пришествии в мир Христа Искупителя: «О, если бы Ты расторг небеса и сошел!» (Ис.64:1). По совету Елиуя, если человек согрешил и понес заслуженное наказание, то он должен не обвинять Бога, а смиренно просить о прощении грехов, ибо наказание Господне – от любви и для вразумления. Елиуй вопрошает Иова – «Дарует ли Бог тишину тем, кто возмущается?», тишина – мир, радость и покой во Святом Духе, это одно из названий Царства Небесного, оно обретается не в бурях, а в умиротворении и лицо Божие – свет славы Его видят те, кто исполнен смирения – в этих стихах содержится пророчество о Боговоплощении – Бога никто никогда не видел, но Христос явил Его миру – в лице Христа Богочеловека люди узрели Бога воплотившегося и вочеловечившегося, несущему тишину нездешнего дня – вечности, но надо сказать, что нравственное возмущение Иова – грозовая буря, разбушевавшаяся в его душе, была угодна Богу, ибо и Господь с яростью святого гнева Своего взирает на все беззакония и нечестия, происходящие в мире, осуждает зло и всех тех, кто с дьявольским хитроумием и лукавством оправдывает злодейство какими то высшими и благими целями.
                В тридцать пятой главе книги Иова Елиуй продолжает речь свою в защиту Бога и возвещает, что праведник призван служить Творцу бескорыстно и хвали Бога даже в скорбях, ибо совершенный Господь достоин чести и славы, Он внимает молящимся и полон милости: «И продолжал Елиуй и сказал: считаешь ли ты справедливым, что сказал: я правее Бога? Ты сказал: что пользы мне? и какую прибыль я имел бы пред тем, как если бы я и грешил? Я отвечу тебе и твоим друзьям с тобою: взгляни на небо и смотри; воззри на облака, они выше тебя. Если ты грешишь, что делаешь ты Ему? и если преступления твои умножаются, что причиняешь ты Ему? Если ты праведен, что даешь Ему? или что получает Он от руки твоей? Нечестие твое относится к человеку, как ты, и праведность твоя к сыну человеческому. От множества притеснителей стонут притесняемые, и от руки сильных вопиют. Но никто не говорит: где Бог, Творец мой, Который дает песни в ночи, Который научает нас более, нежели скотов земных, и вразумляет нас более, нежели птиц небесных? Там они вопиют, и Он не отвечает им, по причине гордости злых людей. Но неправда, что Бог не слышит и Вседержитель не взирает на это. Хотя ты сказал, что ты не видишь Его, но суд пред Ним, и – жди его. Но ныне, потому что гнев Его не посетил его и он не познал его во всей строгости, Иов и открыл легкомысленно уста свои и безрассудно расточает слова» (Иов.;35:14–16). По толкованию святителя Григория Великого Иов никогда не считал себя праведней Бога, он искал правды Божией и рвался к любви Создателя через мириады душераздирающих вопросов, его душа исполнена идеальными духовными порывами, а не утилитарными интересами, она ищет не пользы, а милости Вседержителя. Страдалец Иов не отрекся от Бога, он ценит праведность выше всех земных благ – для него лучше принять мученический венец, но остаться верным Богу, чем обрести все сокровища мира сего, но отступить от Всевышнего и разлучиться с Ним. По вероучению Православной Церкви Бог есть всемогущая и совершенная, самодостаточная и надмирная Личность, Он ни в чем не нуждается и Его слава не увеличивается от праведности человека, но по безмерной и неизреченной любви Своей Он возжелал, чтобы мы участвовали в Его славе, блаженстве и вечной жизни, Ему угодна праведность и святость, мудрость и благочестие, Он хочет, чтобы каждый из нас достиг высочайшего совершенства – обожился. Святитель Иоанн Златоуст полагал, что Елиуй хочет сказать Иову, что Бог пребывает высоко – Он выше звезд и облаков, нам не постичь Его замыслов и Его совершенства, Он абсолютно свободен и независим от сотворенного Им мира, наша праведность угодна Богу, но не Бог имеет нужду в нас, а мы имеем нужду быть праведными и пребывать с Творцом. В рассуждениях Елиуя надо богословски уточнить, что Бог не равнодушен к Своему творению – Он любит каждое создание и заботится о нас как любящий Небесный Отец. Страдалец Иов не отрицает благость и справедливость Творца, Суд Божий и воздаяние, но он убежден, что в земной жизни праведность не только не защищает человека от скорбей, но более того – святой страдает больше всех, ибо он мучается, видя, что земля опустошена беззакониями и отдана в руки нечестивых, а множество страдальцем остаются без утешения. Елиуй убежден, что множество людей страдает в мире оттого, что они забыли Бога и не взывают к Творцу своему, ибо если бы они  взмолились от всего сердца с искренней мольбой о спасении и защите, то Всевышний услышал бы их, не отверг вопли молящихся и не оставил бы их в час скорбей и печалей. Святитель Иоанн Златоуст писал: если ты хочешь, чтобы Бог услышал твои мольбы, прежде услышь Его слово, обращенное к тебе в заповедях святого Евангелия. По воззрению Елиуя Бог хранит всех смиренных и искренне взывающих к Нему, но не внемлет мольбам злых и высокомерных людей с гордым сердцем, не желающих бороться со злом в себе и внутренне измениться, но эта речь, обращенная к Иову, свидетельствует, что Елиуй не испытал сам ужаса Богооставленности и не понимает его религиозной драмы, ведь смиренномудрый Иов праведен и благочестив, он взывал к Богу, но небеса безмолвствовали в ответ на его вопли. В представлении Елиуя Бог долготерпит, но настанет час и Он воздаст каждому по делам его – воздаст и страдальцу Иову за его жизнь и речи. Святитель Григорий Великий верно писал, что Бог действительно долготерпит, ожидая покаяния грешников, и Он дает праведным песни в ночи – вселяет в них силы славить Бога в скорбях и верить в благость Творца сквозь плач и отчаяние, но Елиуй напрасно угрожает Иову строгостью Суда Божиего, ибо он чист пред Богом и страдания его  не следствие греховности, не вразумление и не предостережение, а безвинная мука, прообразующая крестные мучения безгрешного Иисуса Христа и возводящая мученика к высшему духовному совершенству. Как справедливо замечает экзегет Малков: «Бог знает, что посредством перенесения страданий и преодоления искушений Иов духовно возрастет до высочайшей степени святости, до абсолютного нравственного совершенства и благодаря этому окажется внутренне готов к личной встрече с Творцом, к боговедению…».
                В тридцать шестой главе книги Иова Елиуй воздает хвалу  величию и мудрости Бога, Который совершенен в познаниях и всеведущ, славит Творца как Властелина вселенной, Чьи замыслы неизмеримо выше суждений и мыслей человеческих, надеется, что Иов будет оправдан Богом, но замечает, что жалобы на горе на спасают – надо взывать к Богу и славить дела и чудеса Его: «И продолжал Елиуй и сказал: подожди меня немного, и я покажу тебе, что я имею еще что сказать за Бога. Начну мои рассуждения издалека и воздам Создателю моему справедливость, потому что слова мои точно не ложь: пред тобою – совершенный в познаниях. Вот, Бог могуществен и не презирает сильного крепостью сердца; Он не поддерживает нечестивых и воздает должное угнетенным; Он не отвращает очей Своих от праведников, но с царями навсегда посаждает их на престоле, и они возвышаются. Если же они окованы цепями и содержатся в узах бедствия, то Он указывает им на дела их и на беззакония их, потому что умножились, и открывает их ухо для вразумления и говорит им, чтоб они отстали от нечестия. Если послушают и будут служить Ему, то проведут дни свои в благополучии и лета свои в радости; если же не послушают, то погибнут от стрелы и умрут в неразумии. Но лицемеры питают в сердце гнев и не взывают к Нему, когда Он заключает их в узы; поэтому душа их умирает в молодости и жизнь их с блудниками. Он спасает бедного от беды его и в угнетении открывает ухо его. И тебя вывел бы Он из тесноты на простор, где нет стеснения, и поставляемое на стол твой было бы наполнено туком; но ты преисполнен суждениями нечестивых: суждение и осуждение – близки. Да не поразит тебя гнев Божий наказанием! Большой выкуп не спасет тебя. Даст ли Он какую цену твоему богатству? Нет, – ни золоту и никакому сокровищу. Не желай той ночи, когда народы истребляются на своем месте. Берегись, не склоняйся к нечестию, которое ты предпочел страданию.  Бог высок могуществом Своим, и кто такой, как Он, наставник? Кто укажет Ему путь Его; кто может сказать: Ты поступаешь несправедливо? Помни о том, чтобы превозносить дела Его, которые люди видят. Все люди могут видеть их; человек может усматривать их издали. Вот, Бог велик, и мы не можем познать Его; число лет Его неисследимо. Он собирает капли воды; они во множестве изливаются дождем: из облаков каплют и изливаются обильно на людей. Кто может также постигнуть протяжение облаков, треск шатра Его? Вот, Он распространяет над ним свет Свой и покрывает дно моря. Оттуда Он судит народы, дает пищу в изобилии. Он сокрывает в дланях Своих молнию и повелевает ей, кого разить. Треск ее дает знать о ней; скот также чувствует происходящее» (Иов.;36:26–33). С огненным пылом Елиуй хочет поведать Иову о чудных тайнах Божиих и оправдать Творца в глазах страждущего – он призывает мученика петь хвалу Богу в скорбях и страданиях, помнить, что Всевышний справедлив и милосерден, Он безмерно могуществен по силе Своей и судит каждого по делам его – на Суде Божием все люди равны, ибо Он не закрывает глаза на добро и зло, не презирает угнетенных и воздает заслуженное. Вознамерившись убедить Иова в том, что Бог велик и правосуден, Елиуй говорит, что все сказанное им – чистая правда, Сам Бог, совершенный в познаниях, дает ему мудрость и влагает в уста великие речи. Елиуй верит, что страдалец Иов со вниманием выслушает речь его, ведь у Иова живое сердце – он изумляется красоте природы и чудесам Божьего мира, в то время как сердца всех нечестивых мертвы – их не оживят глаголы жизни, запечатленные в Священном Писании, они отвернулись от Бога и лишили себя возможности оживить сердца и жить духовной жизнью. Бог могуществен и велик, Ему присущи мудрости и справедливость, и если Он и попускает избранникам Своим страдать, то ради того, чтобы очистить их от грехов, вразумить и предостеречь, или – возвести к высшей ступени духовного совершенства. Святитель Григорий Великий обратил внимание, что назвав себя совершенным в познаниях и говорящим от лица Божиего, Елиуй не возвысился до открытого признания безвинности страдающего Иова, прообразующего Единого Безгрешного – Иисуса Христа. В рассуждениях Елиуя скрыта глубокая мудрость: все страждущие праведники воцарятся с Богом – воссядут царями на престолах окрест Христа в Царстве Небесном, их мученические венцы – знаки победы над дьяволом и верности Богу, что же до нечестивых, то и они не оставлены любовью Божией – если они примут волю Вседержителя, начнут искать Бога и искренне взывать к Нему о прощении, то Господь помилует и спасет их, если же они отвергнут Бога, то обрекут себя на духовную гибель – их душа умрет и ее будут мучить грозные Ангелы. Десница Господня спасет беззащитных и немощных людей, взывающих к Всевышнему, Он исторгнет всех верных из бездны смерти и преисподней, и соберет их на великий пир в Царстве Небесном – на святую трапезу торжества Божиего, знаменующую радость и ликование святых на небесах. С пророческой зоркостью Елиуй возвещает Иову, что Господь вернет ему благополучие и одарит Своей милостью, он призывает страждущего праведника всеми силами хранить душу во тьме ночи – не пасть в отчаяние и не дойти до проклятия Бога в часы Богооставленности, помнить, что Бог благ, а Промысел Его премудр, выйти из горнила испытаний чистым как золото, но при этом праведник должен помнить, что человек не может спасти себя сам и оправдаться пред Богом своей праведностью, ибо в основе спасения лежит любовь Небесного Отца, искупительная жертва Сына Божиего и благодать Святого Духа: «Большой выкуп не спасет тебя. Даст ли Он какую цену твоему богатству? Нет, - ни золоту и никакому сокровищу». Если человек будет следовать Слову Божиему и уповать на Бога, то Бог спасет его – вырвет десницей Своей из пагубной нищеты – из бедственной ситуации, из бездны погибели, ибо крепка рука Господня и никто не может сравниться в Всемогущем в силе ни на земле, ни на небесах, ни в преисподней.
                С изумлением Елиуй размышляет о величии Бога и Его всемогуществе, ум его потрясен, сердце – замирает в восторге, а уста слагают великолепный гимн творческой силе и премудрости Творца вселенной, имеющего право быть Судией мира и всех живущих и усопших. В молитвенной хвале Елиуй возвышается до созерцания дивных тайн Бога, сотворившего мир и все держащего Своей мощью и изливающего безмерную любовь на творение. Все премудро и прекрасно сотворил Бог: дождь и молния – чудеса и суды Господни, ибо они могут быть живительны и разрушительны, гром – таинственный голос Всемогущего, устрашающий демонов, Всевышний знает число звезд, песчинок в пустыни и капель дождя, снежная буря являет могущество Создателя, а изящная снежинка – виртуозное и филигранное произведение Божьего искусства. Всемогущий Господь властвует над природой, мудрость и сила Его открывается в летней грозе и удивительных очертаниях облаков, в жарком ветре и блистающем, как зеркало, небе, в ослепительном сиянии летнего солнца и умиротворяющей тишине ночи – во всем великолепие и гений Всевышнего, неизъяснимый для мудрейших людей на земле – в том числе и для Иова. Безмерно велик Господь в могуществе Своем, никто не может сравниться с Ним и в совершенстве постигнуть Его – слава Бога, Его могущество и любовь, замыслы и суды – все это тайна, превосходящая познавательные силы человека. Размышляя о загадочной фразе Елиуя – «дела Божии человек может усматривать только издали», святитель Григорий Великий писал, что видеть Бога вблизи – значит достичь вершины Богопознания и обожиться, но до искупительной жертвы Христа и образования Новозаветной Церкви никто не мог достичь духовного совершенства, хотя люди могли постигать Творца издали – через естественное Богопознание, исследование природы и дел Господних. Если могучие, огнекрылые и солнцеликие Херувимы и Серафимы трепещут пред Богом на небесах, то насколько с большим трепетом и благоговением смертный и уязвимый человек должен предстоять пред Всемогущим! Все в руках Божиих, Его могущество и слава безмерны, но если человек любит Бога, то он доверяет Творцу своему и ему не страшно попасть в руки Бога Живого. По богомудрому исповеданию Елиуя, Бог велик и непостижим, Бог познается в Его действиях и энергиях, но Сущность Его непостижима – Он есть Сущий и Непостижимый, Тот, Кого нельзя охватить мыслью и изречь в слове, Он неуловим и запределен в величии, а число лет Его неисследимо – одно из имен Божиих есть Ветхий днями, о котором повествует книга пророка Даниила, Он выше времени и древнее вселенной, ибо все сотворено Им из ничего, Ему принадлежит вечность и Он властвует над ней безраздельно. В духовно-аллегорическом смысле ниспадающие с небес капли дождя, орошающие сухую землю – святая кровь Христа, пролившаяся на Голгофе и благодать Святого Духа, осеняющая души верующих, молния – ярость гнева Божиего и явления силы Всемогущего, сокрушающей смерть и преисподнюю, повергающей в трепет демонов – змей, скорпионов и львов, дрожащих пред Ним, гром – глас Господень, изрекающий неоспоримую истину, раскинутые, подобно шатру, небеса – это не только космическое пространство с мириадами созвездий и светил, как думает священник Даниил Сысоев, но и предвечная и небесная любовь Бога, Его надзвездная скиния и обитель спасенных – прекрасные чертоги Небесного Царства, неисчислимые звезды – Ангелы и святые, их число от вечности знает один Бог, высокие облака – мысли Божии, которые, по слову пророка Исайи, настолько же выше мыслей человеческих, как небо выше земли, а облако, нисходящее на землю – тайна Боговоплощение, пророчество о двух пришествиях Христа: в добровольно уничижении как Искупителя, в Божественной славе как Судии всех народов земли.
                В тридцать седьмой главе книги Иова Елиуй завершает свою вдохновенную речь и пророчествует о том, что приближается чудо Богоявления – Бог явится Иову и будет говорить с ним из бури: «И от сего трепещет сердце мое и подвиглось с места своего. Слушайте, слушайте голос Его и гром, исходящий из уст Его. Под всем небом раскат его, и блистание его – до краев земли. За ним гремит глас; гремит Он гласом величества Своего и не останавливает его, когда голос Его услышан. Дивно гремит Бог гласом Своим, делает дела великие, для нас непостижимые. Ибо снегу Он говорит: будь на земле; равно мелкий дождь и большой дождь в Его власти. Он полагает печать на руку каждого человека, чтобы все люди знали дело Его. Тогда зверь уходит в убежище и остается в своих логовищах. От юга приходит буря, от севера – стужа. От дуновения Божия происходит лед, и поверхность воды сжимается. Также влагою Он наполняет тучи, и облака сыплют свет Его, и они направляются по намерениям Его, чтоб исполнить то, что Он повелит им на лице обитаемой земли. Он повелевает им идти или для наказания, или в благоволение, или для помилования. Внимай сему, Иов; стой и разумевай чудные дела Божий. Знаешь ли, как Бог располагает ими и повелевает свету блистать из облака Своего? Разумеешь ли равновесие облаков, чудное дело Совершеннейшего в знании? Как нагревается твоя одежда, когда Он успокаивает землю от юга? Ты ли с Ним распростер небеса, твердые, как литое зеркало? Научи нас, что сказать Ему? Мы в этой тьме ничего не можем сообразить. Будет ли возвещено Ему, что я говорю? Сказал ли кто, что сказанное доносится Ему? Теперь не видно яркого света в облаках, но пронесется ветер и расчистит их. Светлая погода приходит от севера, и окрест Бога страшное великолепие. Вседержитель! мы не постигаем Его. Он велик силою, судом и полнотою правосудия. Он никого не угнетает. Посему да благоговеют пред Ним люди, и да трепещут пред Ним все мудрые сердцем?» (Иов.;37:1–24). Сердце Елиуя объято священным трепетом, ибо он внимает голосу Божиему, исходящему из уст Творца и Промыслителя вселенной, гремящему как раскаты грома небесного, знаменующего страшное величие Всемогущего, пред Которым трепещут Херувимы и Серафимы, немеркнущая слава Его – молния блистающая, озаряющая всю землю, весь видимый мир, всю вселенную – от края до края. Возвышенная мысль о совершенном и непостижимом Боге приводит ум Елиуя в восторг, а сердце его трепещет в молитве, как трепетал пророк Исайя, узревший Бога, восседающего на престоле славы и окруженного сонмами небесных сил – огнепламенных служителей Господа, несмолкаемо прославляющих Его и поющих трисвятую песнь: «Свят, Свят, Свят Господь Саваоф, исполнись небо и земля славы Твоея». В пламенной речи своей, Елиуй возвещает, что Господь – Царь воинств небесных, Он царствует на небесах и все святые небожители и горние силы покорны святой воле Его, голос величия Вседержителя гремит как гром в устах Его вестников – Ангелов и пророков, ярость гнева Его опаляет нераскаянных грешников, живущих на земле, и демонов, обитающих в поднебесье – низверженных с небес падших Ангелов, из уст Его исходит Откровение и великие и чудные дела вершатся по слову Его. Если огнекрылые Серафимы и Херувимы в мистическом трепете закрывают лица свои крылами и не смеют взирать на светлый лик Всемогущего, пред которым дрожит земля и столпы небес, то с каким благоговением должны предстоять Богу многогрешные люди в молитвах и храмовых богослужениях! В изумительном акафисте «Слава Богу за все», поется о Боге, наполняющем сердце трепетом несказанным: «Как Ты услаждаешь думающих о Тебе, как животворно святое слово Твое, мягче елея и сладостнее сот беседа с Тобой. Окрыляет и живит молитва к Тебе; каким трепетом наполняется сердце и как величава и разумна становится  тога природа и вся жизнь! Где нет Тебя – там пустота. Где Ты – там богатство души, там живым потоком изливается песнь: Аллилуиа!». Таинственное видение Елиуя имеет эсхатологический смысл – он прозревает второе пришествие Христа Судии во славе Его предвечного Божества в конце драмы всемирной истории, оно озарит весь мир, как блистающая молния от края и до края земли, звездные небеса совьются в свиток и из уст Господних раздадутся раскаты грома, ибо Он будет судить мир. Преподобный Ефрем Сирин в изображает величественную и грозную картину второго пришествия Христа и Страшного Суда, оплакивая грехи свои, но не теряя надежду на человеколюбивее Божие: «…как среди ночи, когда род человеческий погружен в сон, внезапно бывает с неба великий шум, и ужасные громы, и страшные молнии с землетрясением, и спящие приходят вдруг в ужас, и каждый припоминает дела свои, и добрые и худые, и поступающие худо, возлежа на ложах своих, ударяют себя в грудь, потому что некуда бежать, негде скрыться, нет времени покаяться в делах своих; земля колеблется, громы устрашают, молнии приводят в робость, глубокая тьма окружает их; так в оный час, подобно самой быстрой молнии, внезапно ужасающей всю землю, страшно вострубит с неба труба, пробудит спящих, восставит от сна усопших от века: небеса сии и силы небесных подвигнутся (Мф.24:29), и вся земля, как вода в море, восколеблется от лица славы Его, потому что страшный огонь предыдет пред лицом Его, очищая землю от оскверняющих ее беззаконий; ад отверзет вечные врата свои, смерть будет упразднена, а согнившая персть естества человеческого, услышав трубный глас, оживотворится. Подлинно, чудное это зрелище – во мгновение ока во аде, подобно множеству рыб, клубящихся в море, бесчисленное множество костей человеческих ходят вокруг, и каждая отыскивает составы свои; все воскресшие взывают и говорят: «Слава Собравшему и Воскресившему нас, по человеколюбию Своему!» Тогда праведные возрадуются и преподобные возвеселятся; совершенные подвижники утешены будут за труд подвига своего; мученики, апостолы и пророки увенчаются. Блажен, кто сподобится увидеть в оный час, как со славою восхищены будут на облацех в сретение бессмертного Жениха (1Фес.4:17) все возлюбившие Его и старавшиеся совершить всю волю Его. Как здесь взрастил каждый крыло свое, так там воспаряет в горняя; как здесь очистил каждый ум свой, так и там видит славу Его, и в какой мере возлюбил Его каждый, в такой насыщается любовью Его. Удивится в оный час и первый Адам, видя великое и страшное, как от него и супруги его произошли неисчислимые народы и множество родов; но еще больше дивясь тому, что, происшедшие от одного естества и от одной твари, иные наследуют Царство и рай, а другие – ад, и прославит он Создателя Бога: слава единому премудрому Богу! Вспомнил я об оном часе, возлюбленные, и содрогнулся; помыслил об этом Страшном Суде и пришел в ужас; помыслил о веселии райском, и, восстенав, предался плачу и плакал, пока не осталось уже во мне и силы долее плакать; потому что в лености и рассеянии провел дни свои, и в нечистых помыслах изжил годы свои, и не уразумел, как унеслись, не почувствовал, как протекли они; оскудели дни мои, а беззакония мои умножились. Увы, увы, возлюбленные мои! Что мне делать от стыда в оный час, когда окружат меня знакомые мои, которые, видя меня в этом образе благочестия, ублажали меня, между тем как внутренне полон я был беззакония и нечистоты, и забывал испытующего сердца и утробы Господа. Там действительный стыд, и жалок тот, кто там будет пристыжен. Щедротами Твоими заклинаю тебя, о Человеколюбивый и Благий, не поставь меня на левой стороне с преогорчившими Тебя козлищами, не скажи мне: не вем тя (Мф.25:12), но по благоутробию Своему дай мне непрестанные слезы, дай сокрушение и смирение сердцу моему и очисти его, чтобы соделалось храмом святой благодати Твоей. Ибо хотя я грешен и злочестив, однако же непрестанно ударяю в дверь Твою; хотя я ленив и нерадив, однако же вступил, по крайней мере, на путь Твой». По богомольному изречению Елиуя – «Дивно гремит Бог гласом Своим, делает дела великие, для нас непостижимые», и это означает, что великие дела, свершаемые Богом, в полной мере непостижимы для нас, их смысл и значение может открыть только Сам Господь – только предвечное Его Слово и Святой Его Дух, входят в предмирный совет Божий и знают все неизъяснимые пути и тайны Провидения. Во время совершения Небесной Литургии, описанной в Апокалипсисе, тайнозритель Иоанн увидел в руке Бога Отца таинственную книгу, запечатанную семью печатями: «И видел я в деснице у Сидящего на престоле книгу, написанную внутри и отвне, запечатанную семью печатями. И видел я Ангела сильного, провозглашающего громким голосом: кто достоин раскрыть сию книгу и снять печати ее? И никто не мог, ни на небе, ни на земле, ни под землею, раскрыть сию книгу, ни посмотреть в нее» (Откр.5:1-3). Эта книга – свиток неисповедимых судеб Божиих, в котором сокрыт провиденциальный план Творца о вселенной, Ангелах, людях и всех созданиях, непостижимый для ума лучших мудрецов на земле, и даже для высочайших Ангелов на небе. Это напоминает величественные строки из книги пророка Исайи: «Кто разумел Дух Господа, и был советником у Него и учил Его?» (Ис.40:13). У всемогущего и всеведущего Бога нет, и не может быть советника, ибо нет равного Ему ни на небе, ни на земле, ни в преисподней. Книга в руке Сидящего, означает, что все наши жизни и судьбы мира находятся в деснице Господней: «Нетленный Царь веков, содержащий в деснице Своей все пути жизни человеческой силою спасительного Промысла Твоего». Эта таинственная книга, запечатанная семью печатями, есть книга неизреченных судеб и непостижимых судов Божиих, ее не может открыть никто на небе, земле и преисподней – никто, кроме Бога Слова, обладающего премудростью и всеведением, и имеющего власть судить мир.
                Загадочная речь Елиуя о снеге и дожде, о буре, грядущей с юга, и стуже, надвигающейся с севера, не только возвещает о том, что всемогущий Бог властвует над природой, но и имеет духовно-аллегорическое толкование. По святой воле Небесного Отца снег нисходит с небес на землю – милость Божий не оставляет вселенную, чистый снег – образ безгрешного Христа, Он сойдет с небес на землю, чтобы искупить грехи рода человеческого и убелить всех верных Своей святой кровью. Мелкий и большой дождь обозначает великие и малые дары Господни, а в целом дождь есть образ благодати Духа Святого, орошающей землю – души людей. В описаниях всемогущества Божиего и Его власти над природой, в красоте космоса, премудро устроенного Творцом и вызывающего восхищение у человека, древние экзегеты Церкви видели высокий образец естественного Богопознания. В Священном Писании сказано, что через созерцание мира и исследование вселенной, ее красот, тайн и чудес, человек может познать Бога, ибо «небеса проповедуют славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь (Пс.18:2). По рассуждению святителя Григория Богослова, Бог есть премудрый и искусный Художник, великолепно создавший и устроивший мир, а через красоту и стройность космоса – великолепие звездного неба, песнь соловья и полет пчелы, человек может познать Бога, сотворившего все существующее. По мысли преподобного Максима Исповедника нельзя назвать мудрым того, кто не смог познать Бога через созерцание Им сотворенного мира – через изучение книги природы. На страницах Ветхого Завета провозглашается, что люди могут познать Бога, как Творца и Промыслителя вселенной, через познание Его дел и чудес: Подлинно суетны по природе все люди, у которых не было ведения о Боге, которые из видимых совершенств не могли познать Сущего и, взирая на дела, не познали Виновника (Прем.13:1). Святитель Василий Великий был убежден, что Бог всеял в душу каждого человека знание о Себе, а потому путь самопознания ведет к Богопознанию – от познания себя человек восходит к познанию Творца, сотворившего всех нас по образу и подобию Своему: «Если «внемлешь себе»: ты не будешь иметь нужды искать следов Зиждителя в устройстве вселенной, но в себе самом, как бы в малом каком-то мире, усмотришь великую премудрость своего Создателя». На руку каждого человека Господь полагает печать Свою, дабы всякий человек познал дело Божье: 1) в онтологическом смысле Бог вложил в руки человека дивный дар – жизнь, Он сотворил каждого из нас и наложил печать Свою – замыслил наше предназначение, составляющее смысл нашего существования; 2) в креационистском смысле человек сотворен по образу и подобию Божиему, он несет на себя печать Творца своего и принадлежит не только материальному, но и духовному миру; 3) в духовно-креативном смысле человек сотворен Богом как свободное создание, одаренное творческими талантами и дарованиями, и если человек есть образ и подобие Божие, то ему задано быть творцом; 4) в нравственном смысле человек не может сотворить без Бога ничего благого, он есть существо жалкое, смертное и грешное, но с Богом он способен вершить святые и великие дела, ибо является богоподобной личность; 5) в сакраментальном смысле в таинствах крещения и миропомазания Господь запечатлевает человека и дает ему духовные силы бороться со страстями и демонами, быть членом Церкви и участвовать в ее литургической жизни, исповедоваться и причащаться Святых Тайн Христовых, стяжать благодать Божию и содействовать Богу в деле спасения, ибо Господь никого не спасает насильно. В словах Елиуя о том, что зверь уходит в убежище и остается в логовище своем содержится пророчество о победе Христа над дьяволом через крестную смерть и Воскресение – лукавый князь мира сего будет изгнан вон с лица земли и заключен в логовище свое – преисподнюю, но и ныне он действует в мире, находя убежище в умах и сердцах нечестивых людей и гонителей Церкви. Сказано, что с севера приходит стужа, а с юга – буря, и эти строки, напоминают стихи из Песни Песней: «Поднимись ветер с севера и принесись с юга, повей на сад мой – и польются ароматы его!» (Песн. 4:16). По толкованию блаженного Феодорита Кирского север есть нечто страшное, это веяние греха и смерти, вместо него должен повеять южный ветер – благодать Святого Духа, несущая аромат райского сада – Эдема. Когда Дух Святой животворит и освящает человека, то душа его расцветает как прекраснейший сад и виноградник, но повеет холодный северный ветер – повеют низменные страсти, и цветущий сад души гибнет – без благодати Святого Духа человек духовно чахнет, становится пленником греха и всевозможных страстей. Святой Амвросий Медиоланский находит в этих строках Песни Песней призыв Святого Духа, благодать Его животворит душу, она расцветает как сад и приносит спелый плод – евангельские добродетели, южный ветер – это вера, надежда, молитва и любовь ко Христу, а северный ветер – плотские похоти, безбожие,  отчаяние и гибель души. Север в Священном Писании есть олицетворение зла, дьявол – злой дух, северный ветер, несущий болезни и гибель, страшная болезнь – грех, проникла во внутренние хранилища человека – в его душу, осквернила ум, вою и сердце, но с юга – со стороны Божьих сил, грядет буря, от вершин нисходит хлад – Сам Христос, и от дыхания Божиего – лед, что означат пророчество – от Святого Духа непорочно Святая Приснодева Мария зачнет и родит Мессию – совершится Боговоплощение. Загадочно вещает Елиуй о Боге и говорит, что Он управляет водой, как хочет – Господь управляет рекой времен и течение времени, Он властвует над жизнью и смертью, над всем сотворенным миром, Его окружает неприступный и ослепляющий свет – облако славы, вокруг Него неисчислимое воинство небесное – легионы Ангелов, но по великому милосердию Своему, Бог Сын облечется в плоть и рассеет свет славы Своей – скроет Свое Божественной величие, приняв образ человеческий – вочеловечившись. Как верно писал Е.А. Авдеенко: «в Книге Иова нам дано самое полное представление о том, как ожидали Спасителя, и как пророчели о Мессии в древнейшую по сюжету Книги эпоху, которая предшествовала еще закону Моисея. Замысел Книги в том, что в глубокой древности, во времена, предшествовавшие закону, вне Израиля, ожидани пришествие Спасителя, Мессии, Того, о Котором пророчествовали пророки Израиля до конца пророчеств». В латинском переводе сказано, что пшеница жаждет облаков, и святитель Григорий Великий трактует эти слова так: «Что иное есть избранные, как не пшеница Божья, которой должно быть убранной в небесные житницы? Они ныне приводятся совокупно с соломой то есть вместе с грешниками для обмолота в гумно; ибо теперь они проходят очищение в Святой Церкви через претерпевание ими противоположных им обычаев нечестивых, пока Хлебопашец не отделит их лопатой суда и, приняв Своих избранных подобно зерну, не поместит их в небесные обители, а солому не предаст вечному огню. Об этом хорошо сказано Иоанном: лопата Его в руке Его, и Он очистит гумно Свое и соберет пшеницу Свою в житницу, а солому сожжет огнем неугасимым (Мф.;3:12). И эта пшеница, покуда не достигла совершенной спелости, ждет дождя из туч, чтобы расти. Души праведных питаются влагой слов проповедников, дабы солнце плотских желаний не иссушило влагу любви...». Картина яркого описания близящееся бури с ее громовыми раскатами и блистающими молниями, плавно перетекает в устах Елиуя в благоговейный трепет пред Творцом и исповедание того, что Бога и тайны Промысла Его неизъяснимы и мы не можем их постичь, ибо лишь Бог – Совершенный в познаниях, о чем с долей иронии Елиуй говорит Иова, вопрошая его: «Знаешь ли, как Бог располагает ими и повелевает свету блистать из облака Своего? Разумеешь ли равновесие облаков, чудное дело Совершеннейшего в знании? Как нагревается твоя одежда, когда Он успокаивает землю от юга? Ты ли с Ним распростер небеса, твердые, как литое зеркало? Научи нас, что сказать Ему? Мы в этой тьме ничего не можем сообразить. Будет ли возвещено Ему, что я говорю? Сказал ли кто, что сказанное доносится Ему?». По разъяснению пресвитера Филиппа, Елиуй проповедует о непостижимости Бога: «Конечно, говорит он, поскольку силой Бог велик и могуществен, то верен Он и суждением и справедливостью, но выражен словами быть не может. Потому, поскольку такова Его природа, Он не может быть найден Своей тварью, ибо она хрупка и немощна. В силу этого мужи великие и мудрые пусть не думают, будто можно постичь Непостижимого, и пусть не пытаются увидеть Невидимого». Апостол Павел говорил, что таинственное и совершенное всеведение Божие от вечности содержит в себе всю несказанную, безграничную и предвечную «премудрость, в тайне сокровенную» (1 Кор.2:7), о которой свидетельствует промышление Бога о мире – непостижимое для наших земных умов: «Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его!» (Рим.11:33). Бог есть неисследимый Венец и Источник всех тайн, в Нем все исполнено таинственности и никто не может в совершенстве постичь Его – каждый человек призван к Богопознанию и Богомыслию, но тщетно его мысль простирает крылья, дабы взлететь на самую вершину премудрости Божией и тщетно она силится проникнуть в неисследимую бездну непостижимых Божественных тайн, ибо есть та священная черта, у которой богословская и философская мысль наша должна преклониться перед непостижимостью путей Господних, у умолкнуть в трепете и благоговении пред Богом. Современный православный экзегет Малков заблуждается, полагая, что Елиуй отвлеченно рассуждает о Боге и изрекает свои богословские интуиции, не ищет живой и таинственной встречи с Ним, напротив – вся богомудрая речь Елиуя есть приуготовление к Богоявлению, Елиуй обращает взор на небесный свод – он видит приближающуюся бурю и слышит раскаты грома, в благоговении и трепете умолкает перед грозным великолепием Бога и Его беспредельной непостижимостью, пред которой трепещут все мудрецы. С радостью Елиуй предрекает Иову окончание его мучений: радуйся, Иов, на золотых облаках, идущих с севера грядет Сам Бог Вседержитель, Он будет говорить с тобой – склонись в священном трепете и молчи, внимая громогласному Слову Божиему. На златозарных облаках Господь грядет с севера и от севера наступает светлая погода – это пророчество о крестной жертве Христа и Его триумфальной победе над дьяволом, о сошествии Спасителя в преисподнюю и Его чудесном Воскресении: золотое облако, летящее с севера, есть пришествие Христа, именуемого воплощенной Истиной и Солнцем Правды, на землю – к людям, живущим во тьме грехов и языческого суеверия, сияющее на небесах солнце означает Его предвечное Божественное естество, пред которым меркнут свет утренних звезды – слава Ангелов, а золотое облако – это воспринятая Им через Святую Деву Марию безгрешная, чистая и непорочная человеческая природа, освященная и преображенная благодатью; север – область зла, здешний мир, лежащий во зле, куда ступит нога Христа Богочеловека – на земле, проклятой за первородный грех Адамов, совершится великое чудо искупления, Сын Божий сойдет в преисподнюю и сокрушит врата ее, изойдет оттуда как Победитель смерти и Ада, вокруг Него страшное великолепие, ибо Мессия, принявший распятие на Голгофе и воскресший из мертвых, не очередная беспомощная жертва Ада и несчастная добыча смерти, а Сам всемогущий Господь Бог и Спаситель мира, повергающий ниц смерть и приводящий в трепет легионы демонов, Его Божественную Сущность нельзя постичь, Он безмерно могуществен и премудр, Его правосудие безупречно, Он никого не угнетает, а все участники богословского спора – страдалец Иов, три мудреца и Елиуй, затворят уста свои молчанием пред явлением Всемогущего.














Главы XXXVIII-XLI: Иов пред лицом Бога – чудо Богоявления

Что говорит Бог Иову, после решительного осуждения человеческих «Теодицей», помрачающих Промысел?
Он развертывает пред ним вереницу проблем и тайн неба и земли; Он обнаруживает себя, или, вернее, скрывает себя, как проблему всех проблем; и тогда трагическая апория Иова оказывается одним из моментов в великом венце Божественных тайн.
Б.П. Вышеславцев

                Книга Иова – одна из самых удивительных и загадочных книг в Священном Писании, каждый стих ее – великолепный образец библейской поэзии и  тайна Божия, хранящая глубочайший духовный смысл, а ее богооткровенная кульминация и развязка – чудо Богоявления. Боголюбивое сердце Иова было уязвлено мукой Богооставленности, он мученически искал Бога и не мог жить без Него, с нравственным возмущение отверг все компромиссы с совестью и теодицеи мудрецов мира сего и взывал к молчавшим небесам – вся жизнь страдальца Иова претворилась в непрестанную молитву и Богомыслие. Молитва стала для него дыханием жизни, вера в Бога удерживала его в бытии, а его святое богоборчество – было истинным Богопочитанием, основанным на страхе Божием, поиске правды, неугасимой любви и полном доверии к Богу – вере в благость Творца сквозь все сомнения и отчаяние. Скорбящий Иов был верен Богу, он взывал к небесам и небеса разверзлись – настала тишина, ибо уста трех мудрецов – Елифаза, Вилдада и Софара, затворились молчанием, завершилась вдохновенная речь Елиуя и благоговейно безмолвствовал благочестивый Иов, ведь настала пора сказать Свое слово Самому Богу. Великое чудо Богоявления! – не в тихом дуновении ветра, а в грозе и бури говорит Господь, Он идет судить и возвестить истину – всесовершенный Бог не оправдывается, ибо само Его грозовое Богоявление – ответ на все мучительные вопрошания мученика Иова, созерцающего славу Господню и духовно-опытно постигающего, что Бог свят и совершенен, Он премудр и всемогущ, Его невозможно ни в чем упрекнуть, а каждое Его слово – неоспоримая и вечная истина. В высочайшем духовном опыте Богообщения страдалец Иов внимал словам Господним и опытно познал, что Бог есть всемогущий Творец и грозный Судия, премудрый Промыслитель, всесильный Вседержитель и милостивый Царь Небесный, но самое главное, что Иов ощутил сокровенное и неизреченное – то, что сразу стало ясно и разрешило все его отчаянные сомнения – истинный Бог есть Любовь, Он от вечности возлюбил Иова и каждое создание Свое, и пред Ним в смирении и благоговении склоняется мученик, отрекаясь от своих прежних слов и раскаиваясь в  прахе и пепле пред Всеправедным. По слову архимандрита Рафаила Карелина: «Совершается теофания – Бог явился Иову: «Я слышал Его, а теперь вижу Его» (см.: Иов. 42, 5), - говорит праведник. Это Богоявление – ответ не на слова Иова, но на любовь его сердца. Бог явился ему не с тем, чтобы разрешить недоумения – в свете Божества они исчезли без следа, как тени, - а с тем, чтобы уверить Иова в Своей вечной любви. Это новое богоявление – ответ на все мучительные вопросы Иова, ответ Бога: Я с тобой». Архимандрит Рафаил Карелин считает, что Бог ответил на любовь сердца Иова, а не на его слова, раздумья и мольбы, изреченные в горестном плаче, но при более вдумчивом прочтении становится ясно, что в действительности Бог дал небоотверзающий и всеразрешающий ответ на душераздирающую трагедию Иова: 1) сердце Иова мучилось от Богооставленности – Бог явился страдальцу и дал понять ему, что Он есть Любовь испытующая и спасающая и никогда не оставляет Свои возлюбленные создания; 2) совесть Иова и его ум возмущались тем, что мире лежит во зле и земля отдана в руки нечестивых, что невинные погибают, а мудрецы мира сего оправдывают высшими целями не Бога и Его благость и святость, а зло – сочиняют дьяволодицею, что нигде нет правды и небеса молчат в ответ на мольбы стенающих и плачущих, что тайна теодицеи остается неразрешенной, но Господь явился и ясно открыл Иову тайну его страданий и катастрофического состояния мира. В великолепных Своих загадках и притчах, заданных Иову, всеведущий Господь рассказывает о том, что Он устроил мир таинственно, премудро и прекрасно, но человек не в силах проникнуть в величайшие тайны и замыслы Бога о мироздании, весь мир и каждое существо – произведение всемогущего Творца вселенной, творение Божьего искусства, невообразимого для Ангелов и людей, ибо никто из них не обладает всеведением и не является Совершенным в познаниях, не может раскрыть апокалиптическую книгу судеб Божиих, запечатанную семью печатями – никто кроме Самого Бога, Его Святого Духа и Ипостасной Премудрости и Силы – Иисуса Христа, у Которого совет, правда, мудрость и сила, и Который открывает Иову венец Божественных тайн – тайну небесных духов – Ангелов и тайну укрощения возмущенного моря – мятежных демонов, тайну грехопадения могущественнейшего из Ангелов – Люцифера, тайны сотворения жизни и свободы, греха и искупления, дабы побудить Иова глубже задуматься о Боге и самом себе, осознать, что его личная трагедия – одна из неисчислимых взаимопроникающих загадок мироздания, разрешить которые может только Сам Господь, от вечности премудрый и все знающий совершенно: «Господь отвечал Иову из бури и сказал: кто сей, омрачающий Провидение словами без смысла? Препояшь ныне чресла твои, как муж: Я буду спрашивать тебя, и ты объясняй Мне: где был ты, когда Я полагал основания земли? Скажи, если знаешь. Кто положил меру ей, если знаешь? или кто протягивал по ней вервь? На чем утверждены основания ее, или кто положил краеугольный камень ее, при общем ликовании утренних звезд, когда все сыны Божии восклицали от радости? Кто затворил море воротами, когда оно исторглось, вышло как бы из чрева, когда Я облака сделал одеждою его и мглу пеленами его, и утвердил ему Мое определение, и поставил запоры и ворота, и сказал: доселе дойдешь и не перейдешь, и здесь предел надменным волнам твоим? Давал ли ты когда в жизни своей приказания утру и указывал ли заре место ее, чтобы она охватила края земли и стряхнула с нее нечестивых, чтобы земля изменилась, как глина под печатью, и стала, как разноцветная одежда, и чтобы отнялся у нечестивых свет их и дерзкая рука их сокрушилась? Нисходил ли ты во глубину моря и входил ли в исследование бездны? Отворялись ли для тебя врата смерти, и видел ли ты врата тени смертной? Обозрел ли ты широту земли? Объясни, если знаешь все это. Где путь к жилищу света, и где место тьмы? Ты, конечно, доходил до границ ее и знаешь стези к дому ее. Ты знаешь это, потому что ты был уже тогда рожден, и число дней твоих очень велико. Входил ли ты в хранилища снега и видел ли сокровищницы града, которые берегу Я на время смутное, на день битвы и войны? По какому пути разливается свет и разносится восточный ветер по земле? Кто проводит протоки для излияния воды и путь для громоносной молнии, чтобы шел дождь на землю безлюдную, на пустыню, где нет человека, чтобы насыщать пустыню и степь и возбуждать травные зародыши к возрастанию? Есть ли у дождя отец? или кто рождает капли росы? Из чьего чрева выходит лед, и иней небесный, – кто рождает его? Воды, как камень, крепнут, и поверхность бездны замерзает. Можешь ли ты связать узел Хима и разрешить узы Кесиль? Можешь ли выводить созвездия в свое время и вести Ас с ее детьми? Знаешь ли ты уставы неба, можешь ли установить господство его на земле? Можешь ли возвысить голос твой к облакам, чтобы вода в обилии покрыла тебя? Можешь ли посылать молнии, и пойдут ли они и скажут ли тебе: вот мы? Кто вложил мудрость в сердце, или кто дал смысл разуму? Кто может расчислить облака своею мудростью и удержать сосуды неба, когда пыль обращается в грязь и глыбы слипаются? Ты ли ловишь добычу львице и насыщаешь молодых львов, когда они лежат в берлогах или покоятся под тенью в засаде? Кто приготовляет ворону корм его, когда птенцы его кричат к Богу, бродя без пищи?» (Иов.38:1-41).
                Настал час Богоявления – таинственный час, о котором так долго мечтал и молился Иов – Сам Бог явился к страдальцу, Он не взвешивает ветхозаветного мученика, прообразующего Христа, на весах правосудия Своего, ибо Иов чист и праведен, он не согрешил пред Богом, но возвещает из бури языком грома и молний о Своем могуществе и величии, наставляет в премудрости и в том, что человек не может сравнивать себя с Всевышним, ибо Бог свят и совершенен – для Него нет ничего невозможного, а человек не может спасти себя сам от дьявола, смерти и преисподней. С добросердечной иронией премудрого наставника, Господь рассказывает притч и задает свои загадки о краеугольном камне и основании вселенной, о музыке утренних звезд – богослужении Ангелов, о грозной и мятежной силе море, которую укрощает Всемогущий, о звездах Млечного Пути и источниках великой бездны, о стезях света и тьмы, о дожде и граде, о могучих львах и чернокрылом вороне, демонстрируя Иову, что человеческий интеллект не в силах постичь всех тайн Господних, которые может открыть людям только Сам Бог – Его Святой Дух, проницающий все глубины Божества, и Ипостасная Премудрость – Христос, воплощенное Слово Божие, в Котором откроются тайны промышления Божиего о мире – предмирный план спасения вселенной,  тем самым Бог не только рассказывает страдальцу Иову о неизъяснимом устроении вселенной, но и благовествует о Том, Кто есть Премудрость, Сила и Слово Небесного Отца. Господь обращается к Иову из грозовой бури – говорит сквозь облака на языке грома: грозовая буря – образ всемогущества и величия Божиего, пред Которым трепещут Херувимы и Серафимы, ибо Он – Саваоф, Господь воинств небесных, облако – символ неба, славы и престола Господнего,  голос Всевышнего раздается с неба как гром сотрясающий, Он бесконечно превосходит все сотворенное, а слово Его – неоспоримая истина, недосягаемые глубины Его Божественной Премудрости, скрывают в себе тайны, которые не в силах постичь даже премудрый Иов, ведь ограниченный ум человека не может вместить всеведения Божиего, как взор наш не может охватить небеса с их звездным великолепием, изумлявшим поэтов и мудрецов, слагающих стихи, песнопения и притчи. Благочестивый Иов был верен Богу в самых тяжких страданиях, доводящих его до отчаяния, он изливал душу свою в горестных жалобах и молитвенном плаче, искал Заступника на небесах, желал, чтобы Вседержитель ответил ему и сетовал, что небеса молчат и Вездесущий отставил его, и вот желание Иова исполнилось – Бог принял вызов страдающего праведника, небеса разверзлись и в раскатах грома и Всевышний вопросил Иова: «Кто сей затмевающий Мой совет и содержащий такие речи в сердце? Меня ли думает затмить?» С бесконечной любовью Господь явил Свое таинственное присутствие и укоряет Иова за то, что в рассуждениях своих о Боге он мог с ужасом помыслить в сердце своем, что Господь недобр и несправедлив, посему Всеведущий спрашивает Иова – не вздумал ли он помрачить славу премудрости и правосудия Вседержителя, и нам известно, что Иов исповедал, что мысль о том, что Бог не является Любовь, терзала его сердце, но он свято верил в благость Творца сквозь мрак Богооставленности. Преподобный Силуан Афонский мудро заметил, что Господь дал Иову совет – «ум свой держи во Аде и не отчаивайся», веруй в любовь, премудрость и всемогущество Творца вопреки всем скорбям – вопреки сгустившейся вокруг тебя тьме отчаяния и безнадежности. В горестном плаче Иов воскликнул –  «я желал бы состязаться с Богом», и вот Господь принял вызов Иова и сказал ему – собери все мысли и силы свои в сердце своем, препояшь их всей силою воли – используй все силы, чтобы ответить Мне о чудесах, явленных Мной в природе, носящей печать премудрости и всемогущества Божиего. По толкованию святителя Иоанна Златоуста  Господь красочно и поэтически прекрасно описывает многообразные и таинственные дела Свои, желая приобщить Иова к Своей мудрости и как бы вопрошая его: «Кто установил законы природы? Ибо законы, – говорит Господь, – незыблемы и не повреждаются». «Ты видишь, что все покоряется и внимает Его Божиим Промыслу и воле?». Вечность – одно из апофатических свойств Божиих, Господь существовал прежде всех веков – до времени, возникшего вместе с сотворением неба и земли, и вот предвечный Творец вопрошает Иова, где он был, когда Всемогущий сотворил вселенную и что является ее Божественным основанием – краеугольным камнем существования всего сотворенного. По библейскому миросозерцанию весь мир сотворен Богом из небытия – основанием мироздания является всемогущая воля Творца, Бог ни в чем не нуждался, Он совершенен и самодостаточен, в абсолютно свободном желании Он сотворил небо и землю, и Его всесильная воля держит весь мир в бытии. По справедливому рассуждению выдающегося православного богослова Георгия Флоровского тайна сотворения мира – тайна совершенно свободного волевого акта Бога, причина и основа миротворения лежит в безусловной свободе Творца, а сотворение и существование мира есть чудо Его любви и милосердия, ведь Господь самодостаточен и мог бы не творить мир, ибо «творить и не творить для Бога одинаковое благо, и бесполезно докапываться до причины Божественного выбора, ибо акт творения не был обусловлен даже милосердием Бога и Его бесконечным совершенством». В богомудрой и вдохновенной речи Елиуя ясно сказано, что если бы Господь обратил сердце Свое к Себе и взял к Себе животворящий Дух Свой и дыхание ее, то погибла бы всякая плоть, и человек возвратился бы в прах. В основании мироздания лежит всемогущая воля Творца и Его безмерная и неизреченная любовь, она – единственная причина миротворения, промышления Вседержителя о сотворенных созданиях и пришествия Христа в мир – эта безмерная любовь Всемогущего изливается на каждое создание и изумляет Ангелов и людей, которые могли бы воскликнуть с преподобным Исааком Сириным: «О, какая глубина богатства, какой великий замысел и какая высокая премудрость у Бога! О, какое сострадательное милосердие и богатая благость у Создателя! С какой мыслью и с какой любовью сотворил Он это мир и привел его в бытие!.. Любовью привел Он мир в бытие; любовью ведет Он его в этом временном образе существования; любовью Он приведет его к тому чудному изменению, и любовью мир будет поглощен в этой великой тайне Того, Кто совершил все это; в любви заключается исход всей истории существования твари». Таинственный краеугольный камень, лежащий в основании миротворения, есть Ипостасная Премудрость и Сила Божия – это Сам Христос, предвечный Бог Слово, ибо через Слово – через Логос Господь сотворил мир, устроил все прекрасно и премудро, все сотворенное имеет высший смысл и благую цель, все созданное драгоценно для сердца Божиего, ибо все сотворено через Христа и для Христа – через Премудрость и Силу, Которую нельзя купить – нельзя стать достойным обожения и вхождения в Царство Небесное, но высочайшее достоинство вечной, святой, небесной и непостижимой любви Господней и заключается в том, что она бескорыстна и жертвенна. В Новом Завете ясно провозглашается, что Христос – краеугольный камень мироздания, Он – Спаситель мира, отверженный и приговоренный к распятию на Голгофе, Он станет во главе угла и будет судить мир: «Камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла. Это от Господа, и есть дивно в очах наших» (Мф.21:42). Краеугольный камень, положенный десницей Всемогущего в основании вселенной, это вечная Божественная Любовь и крестная жертва Христа Спасителя, поэтому в Апокалипсисе Иоанна Богослова сказано, что Агнец Божий заклан от сотворения мира. В книге Бытия сказано, что Бог сотворил небо и землю – духовный мир с Ангелами и материальный мир с солнцем, луной и звездами, растениями, животным, рыбами и птицами, но сотворению человека предшествовал предвечный совет Святой Троицы – от вечности премудрый Господь знал, что человек, обладающий свободой, может противопоставить свою волю Богу и согрешить – Бог взял на Себя ответственность за судьбу сотворенного Им мира: Небесный Отец «так возлюбил мир и людей, что «отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3:16), Бог Сын добровольно принял волю Бога Отца и испил чашу мировой скорби на Голгофе, искупив грехи мира, Он возвещал ученикам Своим –  «если Я не пойду, Утешитель не приидет к вам; а если пойду, то пошлю Его к вам» (Ин. 16:7), Дух Святой, пронизывающий все глубины Божества,  участвовал на совещании Святой Троицы, ибо Он – Бог Освятитель, Им живут Ангелы и святые на небесах, и подвижники на земле, Им совершаются все богослужения и таинства Церкви, Он открывает истину и наполняет мудростью пророков, от Него все дары Божии и таланты, Он соучаствует в деле нашего спасения, ибо нам невозможно было бы спастись без искупительной жертвы Иисуса Христа и освящения Святого Духа. Таинственный и предвечный совет Святой Троицы  означает единство воли Отца, Сына и Святого Духа, их единосущность и взаимную любовь, согласие всех трех Лиц единого Бога взять на Себя нравственную ответственость за судьбу вселенной и человека, и только возложив в основании мироздания краеугольный камень – Честный и Животворящий Крест Христа Искупителя, возжелавшего стать Спасителем мира, Господь Бог сотворил человека. По совершенному предвидению и всеведению Бог до сотворения вселенной и человека зал, что Адам может согрешить, но Господь не отверг замысле сотворения человека – в акте любви Он вознамерился и создал его, промыслив путь спасения всех тех, кто откликнется надеждой, верой и любовью на зов Божий и чьи имена будут начертаны в таинственной Книге Жизни, тем самым Всеведущий предначертал тайну Боговоплощения, Креста, сошествия во Ад, Воскресения и Вознесения. Всеведущий и премудрый Бог от вечности знал, кто из людей будет жить праведной жизнью и спасется, а кто проживет жизнь нечестивую и умрет без покаяния, и одним Он уготовил Царство Небесное, а иным – геенну огненную, но предвидение Божие и Суд Господень не есть предопределение, ибо каждый человек обладает самоопределением – если человек покается в грехах, то изменится и промышление Божие о нем – пророк Иона изрек, что Ниневию постигнет кара Господня, но жители этого города покаялись и Господь пощадил их, ибо Всевышний абсолютно свободен, ничто не сковывает Его волю, Он властвует над пророчествами Своими и есть Бог Любви, Чуда и Свободы. Как поясняет святитель Илия Минятий, много размышлявшей о парадоксальной богословской проблеме и антиномии Провидения Божиего и свободы Его разумных созданий: «Не Предведение есть причина будущих событий, а будущие события – причина Предведения. Не из Предведения вытекает будущее, а из будущего – Предведение; не Христос – виновник предательства Иуды, а предательство – причина Господнего Предведения. Если ты будешь жить богоугодно, – спасешься, а если развращенно, – погибнешь. Бог предвидит и то, и другое. Но ни того, ни другого не предрешает Божие Предведение. Ты или спасешься, или погибнешь, одно из двух – несомненно, но не определено наперед».
                Весь мир задуман и сотворен Богом как грандиозный храм, а Ангелы и люди – литургические существа, их предназначение – священное служение Богу, и жизнь – призвана стать богослужением. Мир – это произведение Божьего искусства, космос, а Сам Господь – изумительный Художник, Он омыл землю бурными и тихими реками, звенящими и безбрежными морями, воздвиг монументальные горы с их заснеженными вершинами и холмы по ее лицу, насадил леса и сады, где поют птицы, простер поля и луга с благоухающими цветами, раскинул, как шатер, тысячеокое звездное небо, изумляющее даже Ангелов. Когда я вижу небо, сияющее звездами, то чувствую будто через них на меня смотрит сама вечность, душа моя объята восхищением и мне хочется восславить Творца за счастье жизнь, воспеть Его величие, всемогущество и премудрость, присоседится  к восторженной хвале Ангелов, изумленных красотой Божьего творения. В книге Иова сказано, что когда были сотворены утренние звезды – в тот момент, когда десница Всевышнего зажгла первые звезды на заре мироздания, Ангелы, сотворенные прежде видимого мира, ликовали от восхищения и громко славили Всевышнего. Священномученик Серафим Звездинский писал, что Ангелы наречены сынами Божиими, ибо в основе их Богопочитания – сыновняя любовь к Творцу, их умы и сердца устремлены к Богу и распаляются любовью к Нему, кроме того, Господь называет их утренними звездами – существует духовное небо – небо небес, его украшают сонмы Ангелов, сияющих как звезды, они – светлые духи и небожители, ликующие пред ликом Всемогущего, а их святая жизнь – выше водоворота времени и смерти, как звезды выше праха земного. В Священном Писании Ангелы именуются служебными духами, они – литургии и воинство Божие, их высшая миссия – служить Богу и священнодействовать, вся их жизнь есть богослужение, свершающееся на небесах. На заре времен, когда Бог зажег утренние звезды, Ангелы возликовали от созерцания красот и чудес Божьего мира, восклицая от радости, они начали петь величайший и торжественный гимн в честь Творца вселенной. Древнегреческий философ Пифагор, а вслед за ним – Сократ и Платон, говорили о музыке небесных сфер – они вспоминали о древнем предании, повествующем о том, как небесные духи совершают богослужение и славят Бога. В Псалтыре описывается, как к хвалам Ангелов присоединяются все творения Божии на небе и земле, прославляющие Творца и Вседержителя: «Хвалите Господа с небес, хвалите Его в вышних. Хвалите Его, все Ангелы Его, хвалите Его, все воинства Его. Хвалите Его, солнце и луна, хвалите Его, все звезды света. Хвалите Его, небеса небес и воды, которые превыше небес. Да хвалят имя Господа, ибо Он повелел, и сотворились… Хвалите Господа от земли, великие рыбы и все бездны, огонь и град, снег и туман, бурный ветер, исполняющий слово Его, горы и все холмы, дерева плодоносные и все кедры, звери и всякий скот, пресмыкающиеся и птицы крылатые, цари земные и все народы, князья и все судьи земные, юноши и девицы, старцы и отроки» (Пс.;148:1–12). Тайнозритель Иоанн увидел, как на небесах Агнцу Божиему слагают новую песнь – молитвенный гимн Царю славы и Искупителю, распятому за нас на Голгофе, и во время Божественной Литургии к хвалам Ангелов и двадцати четырех старцев присоединяются все создания на небе и земле – Церковь небесная и земная возносит Спасителю восторженную хвалу. Преподобный Ефрем Сирин находил в словах Бога о том, что Ангелы восклицали от радости при виде утренних звезд, пророчество: ночь есть состояние тьмы, в которой пребывал мир после грехопадения Адама, звезды ночи – пророки и праведники Ветхого Завета, утро – Сам Христос, а утренние звезды – святые апостолы, ставшие твердым основанием Новозаветной Церкви.
                Господь описывает Свою безмерную власть над морской стихией и говорит, что затворил ворота морю и назначил предел буйству ее волн. Бог властвует над природой, могущество Его повелевает всеми стихиями и море с ее бушующими волнами не может возразить силе Божией и перейти берегов своих вопреки воле Всемогущего. В духовном смысле море – это символ буйства свободы мятежных Ангелов и людей, это грандиозная и могущественная сила, ниспосланная от Бога, ибо без свободы не может быть духовной жизни, но свободу можно противопоставить Богу – такая свобода есть мятежное море с волнами, вздымающимися до небес, но Бог всемогущ и Он ставит пределы свободе Свои созданий. В книге Иова бушующее море – это образ преисподней, где обитает чудовищный левиафан – дьявол, иные темные силы – падшие Ангелы, взбунтовавшиеся против Бога и восставшие на Творца своего, а мятежные волны, грозящие небесам – их могучая свобода, обращенная против Всевышнего, они могли бы легко уничтожить всю вселенную, но Всемогущий ставит пределы – ограничивает их немыслимую силу и мощь, давая им действовать в рамках Промысла Божиего. По пророчеству Божиему бушующие волны моря сокрушатся – все козни дьявола и все коварство его сокрушатся о предел, положенный Богом, о Честный и Животворящий Крест Христа Спасителя, победившего дьявола, смерть и Ад. С премудрым наставлением Господь вразумляет Иову – когда Я сотворил Ангелов и мир, то тебя еще не было и ты не мог с ликованием созерцать первозданный мир Божий, где не было зла, смерти и тления мир был прекрасен, но возгордившись от мудрости, красоты и могущества Люцифер восстал на  Меня и увлек треть Ангелов за собой, он – утренняя звезда, павшая с небес, ты не имеешь над ним власти и не можешь сделать так, чтобы наступило утро – только с пришествием Христа наступит «утро Божие», ибо ночь – темные замыслы демонов, будет повержена и заря осияет вселенную – совершится искупление грехов мира и победа над смертью и преисподней. Если «утро Божие» – это Христос Спаситель, «Солнце правды», то земля, охваченная сиянием зари – это Церковь, несущая миру свет – веру и благодать, благую весть о Христе распятом и воскресшем. В эсхатологическом смысле сияние славы Божией охватит землю в конце времен – вселенная преобразится, и десница Господня стряхнет  с нее всех нечестивых в геенну огненную, ибо они будут осуждены грозным Судией. С отеческой любовь Вседержителя вразумляет Иова и открывает ему величайшие небесные тайны: источник катастрофического состояния мира – мятеж Люцифера и последовавших за ним Ангелов, он – невероятно могущественное создание, никто кроме Бога не может укротить его, и что есть человек – немощное создание, созданное из брения и не обладающее безграничной творческой силой Бога. Человек есть венец Божьего творчества, он обладает умом свободной волей и бессмертным духом, он выше звездного неба в очах Господних, но он же – существо, сотворенное из праха земного – материи, после грехопадения ставшее тленным и смертным – плоть его ветшает как риза, он не в силах сделать ее нетленной и разноцветной одеждой – человек не в силах победить тление, смерть и дьявола, ибо не обладает могуществом Божества. По толкованию святителя Григория Богослова человек сотворен из материи, но на нем печать образа и подобия Божиего а благодаря искупительной жертве Христа и освящению Святого Духа эта печать, поврежденная в грехопадении, восстанавливается и обретает еще большее великолепие. Господь спрашивает Иова: сходил ли ты в глубины морей, исследовал ли тайны бездны преисподней, охватил ли взором землю и небеса, обрел ли всеведение и совершенную мудрость, отворятся ли пред ним ужасающие привратники смерти и Ада? Если разъяренное море – это образ богоборческой свободы и преисподней, то разверзнувшаяся бездна – источник зла, возникший через богоотступничество и безумие падших Ангелов, жаждущих погубить вселенную, и только сила Божия сдерживает их. По слову преподобного Анастасия Синаита  «Сам Господь предвещал Свое сошествие во ад, говоря Иову: Приходил ли ты к источнику моря? По путям бездны ходил ли? Отворяются ли пред тобою со страхом врата смерти, а привратники ада, увидев тебя, убоялись ли?»  Христос принял крестную смерь на Голгофе ради нашего спасения и сошел до самых глубин преисподней – до дна Ада, Он сокрушил врата смерти и ужаснул ее привратников, расхитил тайники адовы – вывел оттуда всех принявших го благую весть и уверовавших в Спасителя, озарил долину тени смертной сиянием Своей Божественной славы, поверг в трепет грозных демонов и победил смерть – воскрес из мертвых. Святитель Григорий Великий проницательно находил в стихах книги Иова пророчество о сошествии Христа Спасителя во Ад, он глубокомысленно писал, что Бог предвидел грехопадение Адама прежде сотворения мира, но возжелал сотворить и спасти людей, по неизреченной и безмерной любви к нам, Христос добровольно снизошел с небес на землю – вочеловечился и воплотился, Он прошел стезей отвержения и смерти, дошел до врат Ада и поверг их:  «…Господь видит... врата тени (Иов.;38:17), когда Он в Своем сошествии в преисподнюю, сотряся засовы ада, поразил ужасных духов и Своей смертью осудил начальников смерти». Грозные врата смерти охранялись привратниками Ада – могучими злыми духами, никто не мог выйти из преисподней, но Христос одни появлением Своим устрашил привратников царства мертвых и проник туда не как обычный смертный, а как Победитель смерти и Ада. По аллегорическому толкованию море – это бездна души человека, ее в совершенстве знает Бог, Он укрощает ее взволнованные волны – страсти, нисходит в сердце отчаявшихся и осеняет их надеждой, знает все помыслы ума и просвещает его словом уст Своих. Всеведущий Господь спрашивает страдальца Иова – обозрел ли он широту земли и все поднебесье – познал ли в совершенстве все, что совершается под солнцем и луною, знает ли всю историю мира от сотворения и грехопадения Адама до Страшного Суда, охватил ли мыслью поднебесье – темный мир ужасающих падших Ангелов, знает ли о победе Христа над смертью, Адом и дьяволом?
                С добросердечной иронией Господь задает Иову вопрос – существовал ли он прежде всех веков, знает ли он где жилище света и где место тьмы, известно ли ему о происхождении снега, града, ветра, дождей и молний. Христос и Его искупительная жертва стала путем спасения, только Бог может указать путь к жилищу света – в Царство Небесное, путь соблюдения заповедей, поста и молитвы, веры, действующей любовью, и святых таинств Церкви, и Он изобличает стези погибели, ведущие в место тьмы кромешной – в преисподнюю, ибо Бог разделил свет и тьму, Он – верховный Судия. В громовой речи Господь сказал, что на небесах существует заветное хранилище снега и града, которым распоряжается один всемогущий Бог: снег – милость Божия, укрывающая землю, образ благодати, осеняющей людей, и прощения Божьего, символ искупительной жертвы Иисуса Христа, ибо святая кровь Агнца убеляет спасенных, а град – оружие наказания Господнего, кара небесная и образ возмездия Вседержителя всем нечестивым и нераскаянным грешникам, надмирная мощь Божия, что сокрушит легионы демонов в последней битве, именуемой в Апокалипсисе Армагеддоном. По разъяснению святителя Иоанна Златоуста, вопрошая Иова – «Входил ли ты в хранилища снега и видел ли сокровищницы града?..» (Иов.;38:22), – Господь хочет показать, что вся природа в Его власти и все покорно всемогущей воле Создателя – град, дождь и молнии, сверкающие на небесах. В духовно-нравственном смысле дождь, ниспосылаемый с небес Богом, есть символ чуда и милосердия Всевышнего – небесный дождь есть образ таинств крещения и миропомазания, искупительной жертвы Христа, смывающей с людей клеймо первородного греха, и благодати Святого Духа, от которой они расцветают в добродетелях – начинают жить праведной жизнью. На страницах Псалтыря душа нечестивцев именуется безвидной и безжизненной пустыней, не имеющей воды, текущей в жизнь вечную – благодати Духа Божиего, в этой пустыне нет озер мудрости и кипарисов благочестия, роз любви и белых лилий целомудрия, там обитают змеи и скорпионы – смертоносные страсти. Таинственно рассказывая о дожде, Всевышний спрашивает Иова – может ли он ли он сделать так, что пустыня расцветет – превратить самых окаянных грешников в святых, восстановить с них образ Божий. По толкованию святителя Григория Великого безлюдная пустыня, где нет человека – это плачевное духовное состояние нераскаянных грешников, утративших саму человечность, и только Господь творящий чудеса, нисходящий к мытарям и блудницам, может спасти их: «мы видим при тщательном рассмотрении в отдельных людях в самом лоне Святой Церкви. Есть много людей, которые вовсе не восприимчивы к словам Божьим. Они тоже именуются верующими и ушами воспринимают слова жизни, однако не позволяют им проникнуть в самые глубины сердца. Что они, как не «пустыня»? И правда, земля та безлюдна, потому что рассудок их лишен чувства разума. Никто из смертных не обитает в такой земле, потому что если вдруг разумные мысли и возникнут в их сознании, то они там не задержатся. А вот порочные желания в их сердцах обретают пристанище; добрые же, если и придут, то и убегут, словно отвергнутые. Но когда милостивый Бог удостоит дать путь Своему проливному дождю и раскатистому грому (ср.: Иов.;38:25), они, раскаиваясь, открывают уши сердца своего для слов жизни. Тогда наполняется земля пустынная, потому что, покуда открывается для слушания слова, она преисполняется таинством. И производит она зеленеющие травы (ср.: Иов.;38:27), ибо, впитав влагу благодати раскаяния, она не только охотно принимает слова проповеди, но и возвращает их обильно; теперь она жаждет сказать то, чего прежде не могла услышать. Она, иссохшая даже внутри, потому что не слушала, теперь вскармливает своей зеленью сколько угодно алчущих, говоря то, что свято». По рассуждению преподобного Исаака Сирина, Христос есть тихий дождь, опавший на земной мир, ибо Он скрыл Свое величие под покровом плоти: «Сыны Израилевы, очистив себя по повелению Моисея, три дня готовились и воздерживались, чтобы сделаться достойными слышать голос Божий и видеть откровение Божие, но, когда пришло время, не могли принять видения света Его и силы голоса грома Его. Ныне же, когда пришествием Своим Он излил благодать Свою на мир, не в землетрясении, не в огне, не в страшном и могучем звуке, но как дождь на скошенный луг, и как капли, тихо падающие на землю, так видим Он был беседующим с нами иным образом, когда словно в сокровищнице, утаил Сове величие под покрывалом плоти…». Христос есть обещанный пророками Мессия, Он – небесная роса, сошедшая с небес на лепестки белой лилии – непорочно родившийся от Святого Духа и Девы Марии, пришедший на землю и искупивший грехи мира; земля есть человеческая природа, она расцвела и перестала быть пустыней, ибо человеческое естество во Христе обожено, оно – райский сад, в Вознесении Христовом вознесшийся на надзвездные небеса – превыше Ангелов, и увенчанный Божественной славой. Христос есть небесный дождь, оросивший землю и она зацвела, а Бог именуется «Отцом дождя», ибо Бог Слово предвечно рожден от Бога Отца, совечен, равновелик и единосущен Ему, и Дух Святой, проливающий потоки животворящей благодати на творение, предвечно исходит от Бога Отца. По толкованию святителя Иоанна Златоуста Бог иносущен всему сотворенному бытию, но Он сотворил мир и с отеческой любовью печется о каждом создании, все сотворенное возникло в Его предвечных и возвышенных замыслах, Он нарекает Ангелов сынами Божиими и хочет усыновить людей – сделать их богами по благодати, дабы все сотворенное Им достигло высшего совершенства – одухотворилось и вошло в Царство Небесное.
                С надзвездной высоты Божественной премудрости, мощи и величия, Господь спрашивает Иова: можешь ли ты связать узы Плеяд и разрешить узел Ориона – разрешить самые высочайшие тайны Божии, царствовать над Ангелами и управлять движением небесных светил, судить горних и наставлять их в мудрости и святости, может ли ты дать уставы неба людям – дать все догматы, заповеди, пророчества, богослужения, посты, молитвы и таинства Церкви? В латинском переводе книги Иова Господь вопрошает: «Ты ли выводишь утреннюю звезду в свое время, и ты ли сделал так, чтобы вечерням звезда поднялась над сынами человеческими».Святитель Григорий Великий разъяснял, что утренняя звезда – это Сам Христос, Сын Божий и наш Искупитель, Тот, «Кто родился от Девы, явился подобно «утренней звезде» во тьме нашей ночи, потому что, обратив в бегство мрак греха, Он провозгласил нам вечное утро. И Он открыл Себя нам как «Утренняя Звезда» посредством того, что восстал от смерти утром, и потому, что одолел светом Собственной яркости ужасающую тьму нашей смертности. Он Тот, Кто истинно именуется Иоанном звезда светлая и утренняя (Откр.;22:16): явившись среди живых по Своей смерти, Он соделался нашей «Утренней Звездой», ибо, явив нам в Собственном Лице образ воскресения» и предвещающий нескончаемый сияющий день в горнем Иерусалиме. Загадочная «вечерняя звезда» из книги Иова – это дьявол, предвещающий ночь – увлекший треть Ангелов в богоборчество и совративший Адама и Еву, злой дух, жаждущий воссесть на престоле Господнем, а также это – Антихрист, лже-Мессия, который пожелает подменить собой Христа – «утреннюю звезду», сын погибели именуется «вечерней звездой», ибо явится в конце времен – на закате всемирной истории. На языке грома и молний Всемогущий вопрошает Иова: можешь ли ты низвергнуть вечернюю звезду с неба – повергнуть Люцифера и разоблачить Антихриста, можешь ли призывать облака, чтобы пролился дождь – искупить грехи всего рода человеческого, можешь ли сделать так, что праведники и святые воссияют как звезды в Царстве Небесном, можешь ли повелевать молниями – грозными Ангелами и вселять в демонов трепет, ниспосылать благодать Духа Божиего? В латинском переводе книги Иова написано: «Кто может расчислить облака своею мудростью и кто усыпит стройное пение небес?». Высочайшие замыслы Творца и Зиждителя вселенной непостижимы, а Его премудрость превыше небес – никто из людей не может сосчитать число звезды на небе,  их ум не в силах уразуметь небесную жизнь Ангелов, их молитвенную симфонию и хоралы, дивную славу Бога и славу святых Его, что воссияют как прекрасные и великолепные звезды. По слову  святителя Григория Великого святые жили и в ветхозаветную эпоху – до рождества Христова, своим существованием и добродетелями возвещая о бытии, премудрости и величии их Творца, ведя заблудшее человечество к Богу: «И столь много сияющих звезд зрим мы на духовном небосклоне, что нога наша почти что не бывает способна споткнуться в нашем прохождении этого ночного странствия. Итак, поскольку Промысел Господень подал людскому ведению столь многих святых, Он... ниспослал так много звезд на небе над тьмой заблудшего человечества – до восхода Утренней Звезды (Христа), Которая, будучи Вестницей вечного утра, призвана затмить прочие звезды сиянием Собственной Божественности». Возвещая о тайнах небесного мира, Господь, прежде, чем вопросить Иова о тайнах земного бытия, рассказывает о чуде сотворения человека, ибо человек есть связующее звено двух миров, он сотворен из персти земной – материи, и имеет в себе дыхание из уст Божиих – благодать, и имеет таинственный и неземной дух, тоскующий на земле и рвущийся в небеса. По великой любви Господь влагает в сердца Своих избранников мудрость, Он дает жизни смысл – Логос, без Него жизнь наша бесцельное и бессмысленно существование. В книге Иова рассказывается, что Христос склонил небеса к земле – через Боговоплощение Он сочетал небо и землю, святые Ангелы нисходят с небес и становятся хранителями крещенных людей, вступивших в Церковь, Сын Божий отверз небеса и показал путь спасения – восхождения в чертоги горнего мира. С небесных высот ангельского и звездного миров, Бог нисходит до земного мира, демонстрируя, что все в мире Божьем окутано тайной – Творец вопрошает Иова о свирепых львах и их пище, о то, как рождаются дикие козы, живущие на скалах, о чернокрылом вороне и его птенцах: Ты ли ловишь добычу львице и насыщаешь молодых львов, когда они лежат в берлогах или покоятся под тенью в засаде? Кто приготовляет ворону корм его, когда птенцы его кричат к Богу, бродя без пищи?». В церковнославянском переводе книги Иова написано:  «уловишь ли пищу львам, наполнишь ли души змиев ибо они убоялись на ложах своих, в дебрях сидят, ловительствуя». В Священном Писании сказано, что дьявол – это лев ревущий и красный дракон, а львы и драконы книги Иова есть падшие Ангелы, легионы лукавых и злых духов, они сидят в засаде – действуют скрытно, коварно и хитроумно, хотят насытиться – погубить души людей, обречь их на погибель, но во воле всемогущего Бога, они лежат в ложах своих – Господь сдерживает Своей властью их ужасную силу, от Него они с трепетом бегут в логовище свое – крестной жертвой Христос сковал дьявола и аггелов его, низверг их в адское логовище – преисподнюю, где они будут пребывать до конца времен, а в последние дни мира, описанные в Апокалипсисе и ознаменованные приходом Антихриста, они выйдут из бездны как адская армия – неисчислимая саранча Аполлиона, дабы сразиться с Богом и святыми Ангелами в последней битве добра и зла, и быть поверженными Всевышним. В книге Иова провозглашается, что от руки Господней кормятся все живые создания – львы и змеи, олени и дикие козы, птицы небесные, что не сеют и не жнут, и как сказано в Псалтыре: «Господь дает скотам пищу и птенцам вороновым, призывающим Его» (Пс.146:9). В духовно-аллегорическом смысле чернокрылый ворон – это образ падшего Адама, а его птенцы – весь многогрешный род человеческий: с бесконечной и вечной любовью Господь заботится не только о праведниках, но и об окаянных грешниках, Он питает наш ум истинами  Священного Писания, укрепляет нашу волю заповедями, дает нашему сердцу разгореться в молитвах и богослужениях, насыщает бездну сердечную Божественной Любовью, утоляет духовную жажду – жажду слышания слов Божиих и высшего Богообщения, но самое главное – приносит Сам Себя в жертву ради нашего спасения, а в святейшем таинстве Евхаристии нам дается причаститься Крови и Плоти Христовой.
                Всемогущество и премудрость Бога – основа миропорядка, Он с любовью опекает Свои создания – проливают дождь на безлюдную пустыню, дает пищу львам и ворону с его птенцами, одевает красивыми перьями птиц, благословляет полет орла, рассказывает об оленях и диких козах, о боевом коне, смеющемся над угрозой, и единороге, не поддающемся приручению, о диком осле, живущем свободной жизнью, и ястребах и орлах, в к которых Господь вложил мудрость Свою: «Знаешь ли ты время, когда рождаются дикие козы на скалах, и замечал ли роды ланей? Можешь ли расчислить месяцы беременности их? И знаешь ли время родов их? Они изгибаются, рождая детей своих, выбрасывая свои ноши; дети их приходят в силу, растут на поле, уходят и не возвращаются к ним. Кто пустил дикого осла на свободу, и кто разрешил узы онагру, которому степь Я назначил домом и солончаки – жилищем? Он посмевается городскому многолюдству и не слышит криков погонщика, по горам ищет себе пищи и гоняется за всякою зеленью. Захочет ли единорог служить тебе и переночует ли у яслей твоих? Можешь ли веревкою привязать единорога к борозде, и станет ли он боронить за тобою поле? Понадеешься ли на него, потому что у него сила велика, и предоставишь ли ему работу твою? Поверишь ли ему, что он семена твои возвратит и сложит на гумно твое? Ты ли дал красивые крылья павлину и перья и пух страусу? Он оставляет яйца свои на земле, и на песке согревает их, и забывает, что нога может раздавить их и полевой зверь может растоптать их; он жесток к детям своим, как бы не своим, и не опасается, что труд его будет напрасен; потому что Бог не дал ему мудрости и не уделил ему смысла; а когда поднимется на высоту, посмевается коню и всаднику его. Ты ли дал коню силу и облек шею его гривою? Можешь ли ты испугать его, как саранчу? Храпение ноздрей его – ужас; роет ногою землю и восхищается силою; идет навстречу оружию; он смеется над опасностью и не робеет и не отворачивается от меча; колчан звучит над ним, сверкает копье и дротик; в порыве и ярости он глотает землю и не может стоять при звуке трубы; при трубном звуке он издает голос: гу! гу! и издалека чует битву, громкие голоса вождей и крик. Твоею ли мудростью летает ястреб и направляет крылья свои на полдень? По твоему ли слову возносится орел и устрояет на высоте гнездо свое? Он живет на скале и ночует на зубце утесов и на местах неприступных; оттуда высматривает себе пищу: глаза его смотрят далеко; птенцы его пьют кровь, и где труп, там и он. И продолжал Господь и сказал Иову: будет ли состязающийся со Вседержителем еще учить? Обличающий Бога пусть отвечает Ему. И отвечал Иов Господу и сказал: вот, я ничтожен; что буду я отвечать Тебе? Руку мою полагаю на уста мои. Однажды я говорил, – теперь отвечать не буду, даже дважды, но более не буду» (Иов.;39:1–35). Святитель Иоан Златоуст обращал внимание на то, что в этих стихах книги Иова великолепно описывается попечение Бога о сотворенном Им мире – с отеческой любовью Всевышний хранит каждое Свое создание и оберегает его потомство. Весь сотворенный мир утопает в сокровенных Божественных тайнах: все на небе и на земле, от звездного неба до строения пчелы, есть книга мудрости Божией, собрание загадок и притч, и если человек исследует их, то поймет, что вселенная – великое училище души. С изумлением Господь любуется творением Своим как гениальный Художник и Поэт неба и земли, Его сердцу дорого все сотворенное – каждая птица и каждый цветок, по неизреченной премудрости Он создал многообразных и свободных существ – диких коз, что прыгают по скалам, неукротимых львов и летящих в заоблачных высях ястребов и орлов. Но если Творец благ и весь мир Божий великолепен – «И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма» (Быт.1:31), то откуда в мире возникло зло? В притче Своих Господь открывает Иов эту тайну: Смотри, даже дикого осла невозможно укротить, ибо Я даровал ему неукротимую вольность – свободу, у животных и птиц есть воля, они вольно ликуют пред лицом Создателя, а люди и Ангелы одарены несравненно более высшей духовной свободой, но их свобода – это самовластие духа, ее можно использовать как во благо, так и во зло – и причина всех злодейств есть злоупотребление прекрасным и драгоценным даром свободы. Все мы одарены свободой, она – вечная ценность и основа духовной жизни. Чем мудрее и проницательней человек, тем глубже его убеждение, что свобода дороже любых материальных благ и житейского благополучия. Лучше умереть, чем жить без свободы. Жажда свободы – одно из самых благороднейших устремлений человеческого духа, оно неразрывно связано с образом Божиим в нас. По высказываниям святых отцов Церкви Бог почтил человека, как венец Своего творчества, свободой – властью над своей душой и жизнью, вручил ему также совесть и разум, дабы он мог использовать ее во благо, но при этом конечно существует и возможность греха – злодеяния, нарушения заповеди Божией. Свобода есть не только дар Божий, знак богоподобия человека и отличительная черта его духовного величия, но и тяжелое бремя, источник метафизического трагизма его судьбы, а неправедное распоряжение ей – причина нравственного падения не только первых людей, но и самих Ангелов. В Ветхом Завете рассказывается о том, как самый прекрасный и премудрый из Ангелов – Люцифер, пал в грех, вознамерившись стать равным Богу и за гордыню свою был низвергнут в преисподнюю: «Как упал ты с неба, денница, сын зари! разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: «взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему». Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней» (Ис. 14:12-15). Многие вопрошают: Почему премудрый Господь сотворил Люцифера и тех Ангелов, которые пали с небес, став духами злобы? Неужели Всеведущий не предвидел их грехопадение, а если предвидел, то почему не предотвратил падение Своих созданий? Преподобный Иоанн Дамаскин говорил, что Господь все предвидит, но не все предопределяет, ибо Творец одарил Свои возлюбленные творения драгоценным даром свободы. Трагедия грехопадения Люцифера и трети Ангелов на небесах не была предопределена, и они могли как пасть – избрать путь греха и отчаянной борьбы с Создателем, так и пребыть вечно верными Богу и жить неугасимой любовью к Нему. Невозможно любить без свободы. Если человек презирает чужую свободу, то он не умеет любить – искренне, бескорыстно и от всего сердца. Где нет свободы, там не может быть и любви.  Почему Господь спасает мир не мгновенным актом Божественного всемогущества, а восходит на Голгофу, принося Себя в жертву, ради всех нас? Потому, что Господь хочет всех спасти, не умаляя нашей свободы, Он ищет свободной веры и свободной любви возлюбленного чада и верного друга, а не рабского страха пред адскими муками и не корысти наемника, взыскующего на Самого Бога, а Его даров. В этом плане совершенно справедливо утверждение русского религиозного философа Николая Бердяева: «Поэтому тайна Голгофы и есть тайна свободы. Сын Божий должен был быть распят силами этого мира, чтобы свобода духа человеческого была утверждена». Из русских писателей тайну Голгофы – тайну любви Христа и Его мироискупительной жертвы и неосуществимости Божьего плана спасения без свободы и вопреки свободе, наиболее проникновенно постиг Ф.М. Достоевский в Легенде о Великом Инквизиторе, вошедшей в состав романа «Братья Карамазовы»: «Ты не сошел с креста, когда кричали Тебе, издеваясь и дразня Тебя: «сойди со креста и уверуем, что это Ты». Ты не сошел потому, что опять-таки, не захотел поработить человека чудом, и жаждал свободной веры, а не чудесной. Жаждал свободной любви, а не рабских восторгов невольника пред могуществом, раз и навсегда его ужаснувшим». Творец вложил в Свои разумные создания свободное произволение – свободу над которой никто не властвует кроме ее обладателя, ибо Господь любит Свое творение и хочет, чтобы человек свободно отдал Ему свое сердце: «Сын Мой! отдай сердце твое Мне» (Притч. 23:26). Верить в Бога и молиться Богу можно только свободно, и любое принуждение в делах веры и молитвы недопустимо. Любовь и вера, молитва и мышление, творчество и вдохновение – все это есть наиважнейшие элементы духовной жизни человека, но они совершенно немыслимы без свободы. Свобода бесконечно драгоценна, без свободы наша жизнь бессмысленна, уныла и невыносимо тягостна. Наша свобода – это образ Божий в нас, без свободы невозможно существование личности, невозможна вера и любовь, творчество и добродетель, духовная жизнь и совершенство. Если бы у Ангелов и людей не было бы свободы, то они были бы не богоподобными личностями, а автоматами, запрограммированными на определенные мысли, речи и действия. Свобода есть величайший шедевр Творца, это царский венец, которым Он венчал Свои возлюбленные творения созданные по Его образу и подобию, но их свобода предполагает самоопределение по отношению к Богу – принятие воли Вседержителя или отвержение ее. Грех есть злоупотребление свободной воле, дарованной Богом разумным созданиям – Ангелам и людям, но благой Господь настолько ценит свободу Своих творений, что никогда не посягает на нее и попускает созданиям творить свою волю, даже когда она идет в разрез с Его святой волей.
                В поучениях и притчах Своих, обращенных к Иову, Господь говорит о свободолюбивых животных, не покоряющихся воле человека – о диком осле, мифическом единороге и горных оленях и сернах, скачущих по горам, их хранит Сам всемогущий Бог, кормящий их из рук Своих и указывающий верный путь. По аллегорическому разъяснению Климента Александрийского, олень – символ благородного по духу человека, готового расстаться с землей и жить высоко в горах – помышлять о горнем и непрестанно молиться, он – враг ядовитых змей, олицетворяющих низменные страсти, отравляющие души людей. В прекрасных стихах Песни Песней олень символизирует Самого Христа – возлюбленного Небесного Жениха: «Беги, возлюбленный мой; будь подобен серне или молодому оленю на горах бальзамических!» (Песн.8:14). Эти таинственные стихи напоминают последние слова Апокалипсиса Иоанна Богослова – «Ей, гряди, Господи Иисусе!» (Откр.22:20), и раскрывают апокалиптические чаяния святой Церкви, ожидающей второго пришествия Сына Божиего в силе и славе Божества Его. По толкованию святых отцов Церкви у серны очень острое зрение – Бог все видит и все знает, Он наш Судия, а олень убивает змея – искупает грехи рода человеческого, побеждает смерть и дьявола, возвещая, что Христос – истинный Спаситель мира. Как олень спускается с гор, чтобы убить змея, ползающего в долинах, так и Господь мой сошел с небес, чтобы искупить грехи мира, освободить меня от власти смерти и дьявола, чтобы спасти всех надеющихся на Бога, верующих в Него и любящих Его, чтобы с любовью утереть каждую слезу скорбящего, а наша душа подобно серне должна всю жизнь стремиться к заветной вершине горы – к Богообщению, возвратиться к Богу, войти в Царство Небесное по лестнице добродетелей. В книге Иова олень – это образ подвижника: 1) олень ненавидит змей и убивает их ударами копыт, и подвижники борются со страстями, истребляя их аскетическими подвигами, постом и молитвой, соблюдением евангельских заповедей, богословской мудрость и верностью догматам, участием в церковных богослужениях и таинствах; 2) испытывая страшную жажду, олени бегут к источнику, дабы напиться воды так и душа христианина жаждет Богообщения и ищет живого Бога – «как лань желает к потокам воды, так желает душа моя к  Тебе, Боже! жаждет душа моя к Богу крепком, живому: когда приду и явлюсь пред лице Божие!» (Пс.41:2-3); 3) из рук Божиих серны и лани получают корм – из рук Божественного Архиерея христиане получают Святые Дары в таинстве Евхаристии – Хлеб Небесный и Чашу Жизни; 4) десница Божия указывает путь оленям – в заповедях указан путь спасения и изложено как человеку надлежит жить, чтобы взойти в горние чертоги; 5) свободолюбивый и благородный олень скачет по горам – подвижник отвращается от суеты житейской и стремится к высотам Богопознания. Господь рассказывает Иову о диком осле, удаляющемся от многолюдия шумных городов и живущем в степях и пустынях – это образ монаха и пустынножителя, отрешившегося от мирской суеты и житейских забот и попечений, он освободился от великих уз и низких работ, стал жить духовной жизнью – усматривает пастбище себе на горах и ищет зелени – животворящей благодати Святого Духа. В иконописи зеленый цвет есть цвет Святого Духа, символизирующий вечную жизнь, духовное пробуждение и надежду, а зеленые ветви из книги Иова – это Древо Жизни, Самого Христа, ибо вся жизнь пустынножителя – непрестанная Иисусова молитва, являющаяся сокращенным Евангелием и заключающая в своих словах всю небесную философию христианства. В Псалтыре возвещается, что мир Божий великолепен, а безжизненные пустыни с их раскаленными песками возникли от злобы живущих на земле, они – образ души, иссушенной страстями, но если душа обратится к Богу и примет Его волю, то она расцветет и покроется зеленью – благодатью. Святитель Иоанн Златоуст писал, что пустыня есть символ мира сего, но когда монахи ушли в Фиваиду, то в этой пустыне расцвели алые розы любви к Богу и белые лилии целомудрия и непорочности, она стала образом возвращенного земного Рая, продемонстрировав, что и в мире, лежащем во зле, можно жить духовной жизнью и соблюдать заповеди Христовы – для человека самого по себе это невозможно, но для Бога все возможно, и если человек с Богом, то он становится тайнозрителем Божиих чудес и вестником Его любви и всемогущества. В книге Иова сказано, что дикий осел свободен от браней собирателя дани – сборщика податей, лукавого взыскателя долгов после смерти – дьявола, князя мира сего, господствующего в поднебесье – отрешившийся от мирской суеты и обретший высшую духовную свободу освободился от власти дьявола и обитает на небесных горах – после смерти его ждет Царство Небесное и неувядающая зелень – вечная жизнь. На страницах Нового Завета описывается как Христос въехал в Иерусалим на осле – это благовестие для языческих народов: если они станут послушны Богу и примут Его благую весть, то Господь освободит их от страшных уз дьявола – все уверовавшие во Христа из язычников освободятся Им и будут спасены, ибо любовь Божия простирается на все народы земли, а во Христе нет ни скифа, ни иудея, ни эллина.
                Таинственны слова Божии о мифическом единороге – это небывалое и могучее создание, благородное и неукротимое, оно – символ Христа Спасителя, рок единорога – образ великолепия и силы Господней, а Христос – воплощенная Премудрость и Сила Божия. В стихах Псалтыря единорог – это символ девства, целомудрия и святости: «Господь избрал колено Иудово, гору Сион, которую возлюбил и устроил как единорогов святилище Свое». В книге Чисел единорог – знамение славы Божией: «Бог, изведший его Израиля из Египта как слава единорога в нем». С высот наднебесной премудрости и силы Господь вопрошает Иова – может ли он заставить единорога с великой силой служит ему, запрячь и бороздить поле: всеведущий Бог говорит, что спасение – это милость Божия, по милосердию Своему Христос сойдет с небес, дабы искупить грехи мира, но любовь Божию нельзя превратить в средство для достижения своих целей и ее нельзя купить – она бесценна. Небывалый и мифический единорог олицетворяет, что Боговоплощение есть небывалое в истории чудо, более великое, чем сотворение мира, рок единорога – это Крест Христов, орудие нашего спасения. Христос сойдет с небес и добровольно примет смерть на Голгофе ради нашего спасения – никто не может заставить Его пожертвовать Собой, но Он Сам по милосердию Своему, обладая великой силой – будучи Всемогущим, примет ярмо мученичества и взборонит поле – примет смерть и воскреснет из мертвых, засеет сердца людей глаголами вечной жизни, воздвигнет Церковь с ее святыми как золотую ниву. По убеждению преподобного Ефрема Сирина «в образе единорога представлен тот праведник, кто не связан узами мира», настоящий христианин, уподобившийся Христу в жизни своей – внутренней и внешней. В духовно-нравственном смысле рог единорога, направленный к небесам, обозначает душу человека, обращенную к Богу и горнему миру, исполненную великой крепостию веры и силой духа, отдающую жизнь не на засевание земных полей, а на Богопознание. В книге Иова приводится распространенное в древности мнение, что страусы отличаются жестоким и небрежным отношением к своему потомству, но на самом деле страусы оставляют свои яйца только в дневное время, ночью же самец и самка по очереди согревают гнездо, а это свидетельствует, что Бог никогда не создавал животных, чья жизнь была бы бессмысленной. С любовью Господь созерцаем сотворенный Им мир, Он любуется красивыми крыльями павлина и перьями страуса – Всевышний ценит красоту. Что такое красота и почему она так волнует сердца и умы человеческие? В чем ее сущность и тайна? Откуда она возникла и для чего существует? Эти вопросы о красоте, ее природе и смысле – ключевая тема богословия красоты, опирающегося на Божественное Откровение и мысли древних философов, учивших, что красота – это вечное свойство Божие, она – путеводная звезда, ведущая нас к познанию Бога, ибо Он – источник всех благ, истин и красот. Много дивных красот и чудес Господь щедро рассеял во вселенной: цветущие ковры лугов с лазурью васильков и  лилиями, одетыми краше царя Соломона, с благоуханием ландышей и роз, золотящиеся нивы полей и дремучие леса, таинственно шепчущиеся от дуновения ветра, милые сердцу рощи и душистые сады, где птицы слагают свои мелодичные песни, могучие горы и скалы, словно застывшие в своей величавой задумчивости, безбрежные моря с вздымающимися волнами и тихие, мирные реки с их сладкозвучной музыкой, нежно журчащие ручьи в зеленеющих долинах, звонкие песни жаворонков и нежные напевы соловьев при свете месяца, выходящего из-за облаков. Величественны дела Создателя и щедры дары Его: прекрасна картина восходящего солнца над морями и горами, изумителен закат, сходящий в тишине угасающего дня, великолепно тысячеокое небо, сияющее яркими звездами, упоительна лунная ночь в зимнюю пору, когда вся земля сияет алмазами снега. Все сотворенное Богом прекрасно, но всю чувственную и духовную красоту нам надлежит созерцать и любить, дабы возвышаться душой к высочайшей – самой святейшей, таинственной и совершенной Божьей красоте. Размышляя о Боге, облеченном величием и славой, о премудрости Творца вселенной и красоте дел Его, пророк Давид восклицал: «Как величественны дела Твои, Господи, все премудростью Ты сотворил; и земля полна произведений Твоих» (Пс.103:24). В книге Иова беспечный страус олицетворяет эгоистичного человека, живущего ради себя, не заботящегося о своих детях, ближних и о душе своей и ее посмертном бытии, от него Бог скрыл мудрость – сей человек есть глупец и материалист, он думает, что Творца не существует и не хочет познать Бога, живет так, словно нет смерти и Страшного Суда, не имеет страха Божиего – начала премудрости, оставляет яйцо свое на горячем песке – душу свою во власти низких страстей, делая ее беззащитной для демонов, не взывает к Богу – чужд мольбам и покаянию, но закапывает голову в землю – думает лишь о земных и материальных вещах, не верит в существование духовного мира, труды его тщетны, а жизнь – бессмысленна, смерти он страшится и хочет скрыться от нее. С восхищением Господь описывает вольнолюбивого боевого коня – неустрашимого и могучего: от Бога сила в мышцах его и дерзновение в груди, он шествует по полю с великой крепостью и смеется над железными стрелами – ничто не устрашит его, ибо Бог простер над ним Свою десницу и наделил его силой и мощью. По толкованию святителя Григория Великого боевой конь – это образ святой Церкви, борющейся «не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, духов злобы поднебесных» (Еф.6:12), ее подвижники – воины Христовы, они вступают не в обычное земное сражение, а в духовную битву с беспощадными ордами пороков и грехов, страстей и демонов, вооружаясь во всеоружие Божие – христианскими добродетелями: шлемом надежды, пояс веры, щитом праведности и доспехам благочестия, сверкающий меч Слова Божиего и имени Христова, сокрушающий нашествие злых духов преисподней. В Апокалипсисе описывается как Иисус Христос – Агнец Божий, совершенный в премудрости и по предвечному Божеству Своему и по воспринятому и обоженному человечеству, Он снимает печати книги – раскрывает судьбы Божии в истории Церкви и мира через содействие Ангелов – вестников и исполнителей святой Божьей воли. Один из Серафимов – высших Ангелов, пылающих неугасимой и небесной любовью к Всевышнему, и символически именуемом одним из четырех животных у престола Сидящего, подобным льву, громовым голосом повелел Иоанну смотреть, и апостол увидел всадника, на белом коне, имеющего лук и увенчанного венцом победы: «И я видел, что Агнец снял первую из семи печатей, и я услышал одно из четырех животных, говорящее как бы громовым голосом: иди и смотри. Я взглянул, и вот, конь белый, и на нем всадник, имеющий лук, и дан был ему венец; и вышел он как победоносный, и чтобы победить» (Откр.6:1-2). Лев, обращающийся к апостолу Иоанну – символ царственной власти учеников Иисусовых над демонами, а вместе с тем – апостольская проповедь, обращающая людей из всех народов земли в христиан и членов Церкви – в род царственный и священный, вкупе со святыми таинствами, усыновляющая их Богу Отцу – великому Царю неба и земли, открывающая им путь спасения и врата Царства Небесного. Всадник на белом коне – это Сам Христос, белый конь – Его святая Церковь, лук в Его руках – это Евангелие, благовестие о победе Спасителя над дьяволом, смертью и Адом, стрелы – это несущие Слово Божие апостолы, мученики и исповедники. В Песни Песней – самой таинственной и поэтически прекрасной книге Ветхого Завета, Христос Логос через уста израильского царя мудреца и пророка Соломона, метафорически уподобляет Церковь Свою кобылице: «Кобылице моей в колеснице фараоновой я уподобил тебя, возлюбленная моя» (Песн.;1:8). В книге пророка Аввакума прообразно говорится о событиях новозаветной истории – о Сыне Божием, Иисусе Христе и апостольской проповеди Церкви: «Ты восшел на коней Твоих, на колесницы Твои спасительные. Ты обнажил лук Твой по клятвенному обетованию, данному коленам. Ты потоками рассек землю. Увидев Тебя, вострепетали горы, ринулись воды; бездна дала голос свой, высоко подняла руки свои; солнце и луна остановились на месте своем пред светом летающих стрел Твоих, пред сиянием сверкающих копьев Твоих» (Авв.;3:8–11). В типологическом смысле эти пророческие слова означают следующее: Христос – предвечный Бог Слово восшел на коней Своих – воплотился и вочеловечился, Он взошел на спасительную колесницу – Церковь и четыре ее апокалиптических Херувима, образующих колесницу Божию – Четвероевангелие, кони Его – апостолы, мученики, исповедники, молитвенники, богословы, подвижники – все, несущие Слово Божие. Христос обнажил лук Свой – это апостольская проповедь, клятвенное обетование, данное коленам – все пророчества и обетования Ветхого Завета о спасении мира исполнились во Христе Богочеловеке, Он искупил грехи мира на Голгофе и воскрес из мертвых, Он – Спаситель всех народов земли. Узрев Христа Богочеловека, вострепетали горы – иудеи, и ринулись воды – язычники, ибо Христос распятый и воскресший для иудеев – соблазн, а для язычников – безумие, но Крест Его поверг князя мира сего – дьявола, а Церковь – колесница Господня, неодолимая для мирового зла и пред ней померкнет иудейство и рухнет язычество. Солнце и луна остановились на месте пред светом летающих стрел Господних и сиянием Его сверкающих копьев – все иудейские мудрецы и светила эллинской философии побеждены Словом Божиим, они остановились – началась новая эра в истории мира – эра христианства; летающие стрелы – это апостольская проповедь Церкви, облетевшая весь мир, поражающая сердца и умы людей, они светоносны – несут святое Слово Божие. Со дня Пятидесятницы Новозаветная Церковь, образованная огненными языками Святого Духа, стала светильником Христовым, просвещающим людей силой и премудростью Божией. Солнце и луна остановилась перед сияющими стрелами Господними – померкли былая слава иудейства и ложный блеск языческих вер, ибо вся честь и слава отдана Церкви, над которой распростерто знамя Креста. Тайна шествия всадника на белом коне – это всемирная проповедь о Христе распятом и воскресшем, историческая миссия Новозаветной Церкви. В Священном Писании сказано, что к концу времен Евангелие будет проповедано по всей земле. В Псалтыре пророчески провозглашается об апостольской проповеди – стрелах Божиих, летящих во все народы – обращающих их в христианскую веру, поражающих врагов Царя Небесного – делающих из врагов-язычников верных друзей Богу – истинных христиан, или сокрушающих врагов Божиих – падших Ангелов, ставших демонами: «Остры стрелы Твои; – народы падут пред Тобою, – они – в сердце врагов Царя» (Пс.;44:6). Христос и Вселенская Церковь – это всадник на белом коне, в сияющей царской одежде и увенчанный венцом Святого Духа, Его лук – апостольская проповедь, а стрелы – Слово Божие, поражающее сердца людей, побеждающее дьявола, смерть и Ад, шествие же этого всадника – история Церкви и благовестие до конца времен, ибо еще есть народы и люди, не знающие о Христе Спасителе и ждущие вестников Божиих. Венец, увенчавший белого всадника – это знак того, что Христос Богочеловек победил князя мира сего, Он – Победитель смерти и Ада, а венцы Его учеников – это благодать Святого Духа, без которой невозможно жить свято и праведно – не грешить и творить добрые дела во славу Божию, победить грехи и страсти в сердце и помышлениях. Если мифический единорог – образ Самого Христа Спасителя, то грозные боевые кони Господни, покорные голосу громогласной трубы – повелению Божиему, – это пророки, апостолы, мученики и исповедники, все истинные христиане и вся Церковь воинствующая, выходящая на великую битву с князем мира сего и его адскими полчищами. Апостол Павел проповедовал, что христианин ничего не боится, ибо верит, знает и ощущает, что всемогущий и вездесущий Бог с ним, ему не страшно идти против царств мира сего и бороться с коварными демонами, он помнит о пророчестве Иисуса Христа – Церковь не одолеют гонения, смерть  сам Ад, и если и есть страх в сердце христианина, то это страх Божий – священный трепет пред Вседержителем и Царем Славы, боязнь оскорбить Бога и навеки разлучиться с Ним.
                Если конь могуч и бесстрашен, то орел и ястребы – летают на небесах, направляя полет крыльев на полдень, они сотворены Богом и исполнены мудрости Господней, вьют гнезда себе на высоких и неприступных скалах и утесах. Преподобный Ефрем Сирин пояснял, что могучий, грозный и великолепный орел – это царь небесных птиц, как лев – царь земных зверей, орел – это Христос, Он могу силой и у Него вся премудрость, никто не летает выше орла – Христос выше славы горнего мира, ястребы, летающие в небесах – Ангелы, живущие в надзвездных сферах, трепещущие пред Ним и исполненные любив и благоговения к Нему, скала – несокрушимая Церковь, которую не одолеют и врата адовы, а также – Честный и Животворящий Крест, о который разились казни дьявола. Как орел жертвует собой, ради того, чтобы накормить птенцов своих, так и Христос Искупитель, пролил Свою святую кровь на Голгофе, дабы искупить грехи мира и причастить всех верных Святым Тайнам, а птенцы, сидящие в гнезде и пьющие кровь орла, есть христиане, они пребывают в Церкви и живут ее литургической жизнь, причащаются из Евхаристической Чаши для того чтобы духовно возрасти – придти в меру возраста Христова, и жить как Ангелы на небесах – обитать в горних обителях. В стихах книги Иова – «птенцы его пьют кровь, и где труп, там и он», содержится пророчество о пришествии Христа Богочеловека на землю и о Его крестной жертве – Сын Божий добровольно примет смерть за нас и сделается трупом на Кресте и во гробе, не тленье и смерть не повергнут Его, ибо Божество Его будет неразлучно с Его человеческим естеством – духом, душой и телом. Таинственный орел вылетит из гнезда – Христос воскреснет и изойдет из гробницы, она окажется пуста, а сам орлиный полет – пророчество о Вознесении Христовом, ведь Сын Божий взойдет на небеса к Своему Небесному Отцу на сороковой день после Воскресения. Святитель Григорий Великий сравнивал стихи книги Иова об орле с четырьмя загадочными животными из Апокалипсиса, ставшими символами четырех евангелистов – Матфея, Марка, Луки и Иоанна: «...и пророк, когда он описывает, что сподобился видения четырех евангелистов под видом живых существ, говорит, что в них ему были явлены лики человека, льва, тельца и орла (см.: Иез.;1:4–14). Несомненно, что именуемое орлом четвертое животное – это Иоанн, кто оставил в полете землю, ибо посредством собственного утонченного познания он проник через созерцание Слова внутрь Его Таинства. Такому свидетельству пророка об увиденном им не противоречит в своем Откровении и сам Иоанн, говоря: и первое животное было подобно льву, и второе животное подобно тельцу, и третье животное имело лице, как человек, и четвертое животное подобно орлу летящему (Откр.;4:7). И хотя эти различные отличительные черты хорошо подходят для каждого определенного евангелиста (так, один из них научает о самом порядке человеческого рождения Христа, другой в согласии с приносимой Им Жертвой за мир наводит на мысль о подобии Сего смерти тельца, другой мощь Его силы уподобляет реву льва, другой же, созерцая Рождение Слова, пристальным взором подобен орлу, обращенному в полете к солнцу); и все же эти четыре животных могут означать и Его Самого, их Главу, членами Которого они пребывают. Ибо Он явлен и как человек, поскольку подлинно воспринял нашу природу, и как телец, поскольку терпеливо умер ради нас, и как лев, поскольку силой Своей Божественности Он разорвал узы смерти, которую Он претерпел; и, наконец, как орел, поскольку Он возвратился на Небеса, откуда и пришел. Потому-то Он и назван человеком по образу Его рождения, тельцом по образу Его смерти, львом по образу Его восстания в Воскресении, орлом – из-за Его восхождения на Небеса». В духовно-нравственном смысле орлы – это души святых, устремленные к Богу, они живут на земле как Ангелы – не сеют и не жнут, посвящают жизнь не мирским вещам, а духовным и возвышенным, их крепкое жилище – святая Церковь, они собираются вокруг Христа и причащаются святой кровью Его сердца, раскаленного вечной любовью, кормятся Словом Божиим и всеми силам стремятся к высотам духовной жизни и Богопознания, очи их невероятно зорки – они проницательны и прозорливы, умеют рассуждать духовно и вникать в глубину вещей, два крыла их – человеческая свобода и Божественная благодать, в синергии дающие восходить на небеса, ибо человек сам по себе не может спастись и войти в Царство Небесное, и Бог никого не спасает насильно. Как поясняет богослов Малков: «Все, что принадлежит Святому – Богу, станет присуще и Его святым, живущим с Ним единой жизнью. Они – Его птенцы, питающиеся Его животворящей Кровью (ср.: Иов.;39:30), будут явлены в Новом Завете, на который Господь постоянно намекает Иову, но который тем не менее еще не наступил. Да, Иов пребывает ныне на величайшей высоте личной добродетели. Но эта высота окажется очень мала в сравнении с теми благодатными дарами, что уготованы Богом Его верным, которые будут жить в эпоху пришествия Мессии. Предшествующий монолог Бога (и именно так, как мы это только что увидели, он и понимался Святыми Отцами) не может рассматриваться просто как перечень подвластных Творцу разнообразных явлений созданного Им материального мира. В этом монологе, по убеждению древних толкователей, с помощью типологии и нравственной аллегории должен быть выявлен особый смысловой пласт: Божественные пророчества о реалиях бытия святых в Новозаветной Церкви, достигающих вершин духовного совершенства и предельного единства с Богом – питающихся Его пречистой Кровью. В этом смысле Господь всем сказанным Им прежде Иову как бы свидетельствует: да, ты свят, но свят именно по меркам еще не искупленного человеческого рода, ибо еще не сподобился подлинной богопричастности во Христе». Раскрыв перед страдальцем Иовом величественную, прекрасную и грозную картину сотворенного мира, поведав в притчах о трагедии мира, связанной с метафизической тайной свободы, о величайших тайнах Божьего домостроительства и грядущем явлении Спасителя, Господь вопрошает страждущего праведника: «будет ли состязающийся со Вседержителем еще учить? Обличающий Бога пусть отвечает Ему». Живя до Христа и до закона Моисеева, Иов был праведен и благочестив, он не согрешил на путях земной жизни и мучился безвинно, прообразуя крестные муки Христа, но каким бы великим мудрецом не был Иов, он не достиг духовного совершенства и не стал совершенным в познании – многие тайны Промысла Божиего были сокрыты от его ума. Скорбящий Иов, мучавшийся от Богооставленности и осознающий, что не в силах ум человеческий разрешить вопрос о теодицее, взывал к небесам и вызывал Бога на Суд, затем свершилось небоотверзающее Богоявление – Бог отозвался на вопль Иова и говорил с ним из грозовой бури, Его предвечное Слово – совершенный ответ на все смысложизненные вопросы Иова. Смиренномудрый Иов духовно-опытно постиг, что Бог не сотворил возлюбленному избраннику Своему никакого зла, что святость Божия бесконечно выше его праведности, а тайны неисповедимых путей Промысла – неизреченны и сокровенны, это область апофатики, и вразумленный притчами и наставлениями Всевышнего, признав святость, всемогущество и премудрость Его, Иов уверяется, что мир полон Божьих тайн и чудес, и в ответ на громовые слова Господни, признает себя ничтожным пред несравненным величием Творца вселенной и полагает руку на уста свои – затворяет их молчанием, дабы не спорить с Вседержителем, а благоговейно внимать истекающей из Его уст истине: «И отвечал Иов Господу и сказал: вот, я ничтожен; что буду я отвечать Тебе? Руку мою полагаю на уста мои. Однажды я говорил, – теперь отвечать не буду, даже дважды, но более не буду».
                В сороковой главе книги Иова, всемогущий Господь взывает к страждущему праведнику из светоносного облака, знаменующего славу Божию и приближение избавления. Бог не хочет устрашить избранника Своего великой Божественной силой и мощью, сокрушающей всякое зло, но сообразно Своему величию, Он дает больше, чем от Него ждали, в загадках и притчах открывая Иову величайшие тайны и даруя сокровенное знание о трагедии мира. В загадочной речи Своей, Господь рассказывает о взаимоотношениях воли Вседержителя и свободы Его разумных творений, ее осевая тема – конфликт между Творцом и волей всех высокомерных – восставших на Бога Ангелов и людей. Размышляя о трагедии мира и ее метафизических истоках, Господь возносит ум Иова на высоту Божественного Премудрости – затаив дыхание Иов видит картину мироздания и всемирной истории как их видит Сам Господь Бог и ясно понимает, что оправдание и спасение человека – это Божье дело, исполнить эту задачу не под силу никому из людей и Ангелов. Как справедливо и глубокомысленно писал Козырев: «Всемогущество – свобода – спасение: в этих трех узловых понятиях, раскрываемых последовательно Господом в образах природных явлений, сосредоточена вся история мироздания. Иов должен был обозреть ее, всю сразу, с той божественной высоты суждений, на которую звал его Господь Своей речью. Он должен был вначале узнать о предвечном всемогуществе Божием, о самоограничении этого всемогущества в наделении твари свободой и о восстании своевольной твари против Творца, чтобы получить, наконец, откровение о грядущем спасении твари искупительной жертвой Сына, а вместе с тем – и ответ на все мучившие его вопросы». Смиренномудрый Иов отказался от попыток рационального постижения Божественного Промысла и приуготовил душу свою к восприятию Откровения – Господь возвещает Иову, что миссия оправдания и спасения человечества лежит на Христе, ибо без искупительной жертвы Сына Божиего невозможно было бы оправдание и спасение людей на Суде Божием. В великолепной речи Своей, Господь возвещает о могуществе сил зла, описывая чудовищную мощь и ужасающую силу Люцифера в образах двух животных: бегемота – самого свирепого из наземных созданий, и левиафана – самого страшного из тварей, обитающих в глубинах морских: «И отвечал Господь Иову из бури и сказал: препояшь, как муж, чресла твои: Я буду спрашивать тебя, а ты объясняй Мне. Ты хочешь ниспровергнуть суд Мой, обвинить Меня, чтобы оправдать себя? Такая ли у тебя мышца, как у Бога? И можешь ли возгреметь голосом, как Он? Укрась же себя величием и славою, облекись в блеск и великолепие; излей ярость гнева твоего, посмотри на все гордое и смири его; взгляни на всех высокомерных и унизь их, и сокруши нечестивых на местах их; зарой всех их в землю и лица их покрой тьмою. Тогда и Я признаю, что десница твоя может спасать тебя. Вот бегемот, которого Я создал, как и тебя; он ест траву, как вол; вот, его сила в чреслах его и крепость его в мускулах чрева его; поворачивает хвостом своим, как кедром; жилы же на бедрах его переплетены; ноги у него, как медные трубы; кости у него, как железные прутья. Это – верх путей Божиих; только Сотворивший его может приблизить к нему меч Свой. Горы приносят ему пищу, и там все звери полевые играют; он ложится под тенистыми деревьями, под кровом тростника и в болотах; тенистые дерева покрывают его своею тенью; ивы при ручьях окружают его; вот, он пьет из реки и не торопится; остается спокоен, хотя бы Иордан устремился корту его. Возьмет ли кто его в глазах его и проколет ли ему нос багром? Можешь ли ты удою вытащить левиафана и веревкою схватить за язык его? Вденешь ли кольцо в ноздри его? Проколешь ли иглою челюсть его? Будет ли он много умолять тебя и будет ли говорить с тобою кротко? Сделает ли он договор с тобою, и возьмешь ли его навсегда себе в рабы? Станешь ли забавляться им, как птичкою, и свяжешь ли его для девочек твоих? Будут ли продавать его товарищи ловли, разделят ли его между Хананейскими купцами? Можешь ли пронзить кожу его копьем и голову его рыбачьею острогою? Клади на него руку твою, и помни о борьбе: вперед не будешь» (Иов.;40:;1–25). Бог хочет оправдания Иова и хочет дать мученику понять тайну перенесенных им страданий, зовет его не отвергать Суд Божий, а препоясать зрелый свои и вести себя как зрелый муж – достичь совершенства и меры возраста Христова, обрести ум Христов  и стать совершенным в познаниях зовет не отступать от поисков Божественной Истины и постижения высших Божественных тайн. Если мы обратимся к греческому тексту книги Иова, то увидим что Господь дает всеразрешающий ответ на причину страданий благочестивого Иова – он страдал не за явные преступления и тайные прегрешения, а за праведность свою и из-за зависти дьявола: «Не искажай определения Моего. Неужели ты думаешь, что Я поступил с тобой с какой-либо иной целью, нежели чтобы ты был явлен праведным?». Благочестивый Иов был праведен и прежде страданий – муки его безвинны, а через перенесения самых страшных мук он достиг еще большего духовного совершенства и удостоился Богоявления – ветхозаветный мученик Иов стал тайновидцем, постигнувшим величайшие Божьи тайны – тайны греха и искупления, свободы и Провидения, страдания и праведности, добра и зла, а слава святости его воссияла во вселенной и изумила самих Ангелов. В самых страшных скорбях – во мраке ночном, объявшем Иова, его праведность засияла как Вифлеемская звезда, ведущая нас к Христу Спасителю, а по убеждению святителя Иоанна Златоуста, Бог удостоил страдальца величайшего венца, перед которым меркнет мимолетная слава земных царей: «Ты был осужден, чтобы быть увенчанным, ты был осужден, чтобы сделаться предметом удивления для всей поднебесной. До страданий ты был известен только в одном уголке земли, а после страданий о тебе будет знать весь свет. Навоз, в котором ты сидел, сделается славнее всякого царского венца. Венценосцы будут желать увидеть тебя, твои труды и подвиги. Твою навозную кучу Я сделал раем, Я возделал ее для благочестия, насадил на ней небесные деревья... Для этого именно Я и подверг тебя испытанию, не с тем чтобы погубить тебя, но чтобы увенчать, не с тем чтобы посрамить, но чтобы прославить». В соответствии с Божественным замыслом история ужасных страданий Иова разоблачила ложь и клевету дьявола, возвестила пророчество о Христе Искупителе, стала притчею в веках и нравственным уроком, научающим нас верности Богу и вере в то, что Бог благ, премудр и всемогущ вопреки всему – вопреки всем сомнения и отчаяниям, а в лице ветхозаветного праведника Иова нам дан образец терпения, смиренномудрия, поиска правды Божией и прообразом Самого Христа Спасителя, безвинно претерпевшего крестную муку на Голгофе. По великой и неизреченной премудрости Своей, Господь попустил безвинные муки праведного Иова, отдал его на позор и унижение, дабы: 1) показать, что существуют безвинные страдания и люди не осуждали скорбящих, а проявляли к ним сочувствие и сострадание, не спорили с ними, а молились бы за них Богу; 2) продемонстрировать, что безвинные страдания – это сораспятие Иисусу Христу и стезя мучеников, ведущая в Царство Небесное через Голгофу, что в мире избранники Божии всегда будут иметь скорбь, но через скорбь он соединятся с Богом, обретут высшее духовное совершенство и буду спасены; 3) провозгласить, что верность Богу, смирение и поиск правды, готовность принять мученичество по имя веры и величайшей святыни своего сердца – это вершина добродетели; 4) научить людей, что суд мира сего не есть Суд Божий – внешний позор и унижения, которые испытывает человек в мире, лежащем во зле, могут говорить о его праведности и славе в очах Божиих; 5) дать миру пророчество о Христе и Его крестной жертве. По слову святителя Иоанна Златоуста, Иов изумил всю вселенную и своими страданиями пророчествовал о тайне пришествия в мир Сына Божиего и Его крестных мучениях.
                Ветхозаветная история Иова – это предварение Евангелия, и приуготовление мира к пришествию Христа Богочеловека, духовный прообраз страстной седмицы,  видение мира с высоты «лобного места» – Голгофы, пророчество о страданиях и смерти Спасителя. По рассуждению святителя Зинона Веронского: «Иов, лишенный всего своего имения, обнищал. Господь наш, по любви к нам снисшедши на землю и оставив небо со всеми его благами, также обнищал, чтобы нас обогатить. – Дети Иова были умерщвлены рассвирепевшим диаволом. Дети Господа нашего – пророки – были побиты безумным фарисействующим народом (см.: Лк.;13:34). – Иов поражен был язвами. Господь наш, приняв на Себя плоть нашу и грехи всего человеческого рода, вместе с тем принял все нечистоты и греховные язвы. – Иова увещала жена его впасть в тяжкий грех. Господа нашего убеждала синагога следовать испорченным древним преданиям иудейским (см.: Мк.;7:8). – На Иова нападали друзья его. На Господа нашего преимущественно пред всеми восставали первосвященники и книжники, которые должны бы были особенно чтить Его и быть Его друзьями. – Иов, пораженный проказою, точимый червями, сидел на пепле вне города. Господь наш, принявший на Себя все греховные язвы всего рода человеческого, обращался в этом нечистом мире среди людей, исполненных пороков и кипевших похотями, которые, как черви, точили Его и наконец предали Его позорной смерти вне города. – Иов, непобедимый своим терпением, опять приобрел и здоровье, и богатство. Господь наш, победив смерть Своим Воскресением, даровал верующим в Него не только здоровье, но и бессмертие и получил от Бога Отца власть и господство над всем, как Сам Он засвидетельствовал, говоря: все предано Мне Отцем Моим (Лк.;10:22). – Иов родил других детей на место погубленных диаволом. Господь наш вместо пророков, умерщвленных беззаконным народом, также создал Себе новых детей – святых апостолов. – Блаженный Иов скончался в мире. Господь наш, оставив нам мир, купленный ценой Его крови, в кроткой и мирной славе вознесся к Отцу Своему, с Которым Он благословен от вечности и во все веки веков». С небесных высот Господь обращает к страдающему Иову таинственную речь о спасении, возвещая, что человек не может сам по себе оправдаться на Суде Божием, ибо на всех потомках Адама и Евы лежит печать первородного греха – никто из них не может удостоиться спасения и вхождения в Царство Небесное: «Неужели ты можешь наравне с Богом иметь всемогущество и греметь голосом грома? Ты хочешь ниспровергнуть Мой Суд, обвинить Меня, чтобы самому оправдаться не имея Моего неизреченного величия и Моей совершенной премудрости? Как праведник ты, Иов, справедливо возмущаешься тем, что земля в руках нечестивых и мир, лежит во зле, но ты не знаешь отчего это случилось, и не имеешь высоты премудрости и силы, чтобы спасти себя  окружающих людей, сокрушить князя тьмы и освободить вселенную от его власти». По разъяснению святителя Григория Великого, «поскольку блаженный Иов превзошел своими добродетелями всех людей, его милосердный Творец и Учитель призывает его рассмотреть степень своего сходства с Его величием, дабы, узнав о великой разнице и непохожести с Ним, Иов смог содержать себя в глубинах смирения». Всесовершенный Творец велик и премудр, Он с любовью вразумляет Иова и предлагает ему – немощному и смертному человеку, облачиться в великолепные латы Спасителя и выйти на бой с дьяволом и всеми его адскими легионам, повергнуть их ниц, искупить все грехи рода человеческого и вернуть людям утрачены честь и достоинство, соделать их святыми и совершенными. Господь наставляет Иова: «Я есть Бог и Творец вселенной, Моя мощь безмерна, а святость – ослепительная для Ангелов, ты – Мое прекрасное создание, слава всего сотворенного мира, но все падшие люди – немощные и смертные существа, пойти и осознай, что никто из вас не годится на роль Спасителя мира, и Я открою тебе страшную тайну – есть сын гордости – дьявол, и его окружает сонм высокомерных падших Ангелов, ставших демонами,  их мощь и сила ужасны и неизъяснимы для людей, и все укорители земли – те, кто мучаются над тайной зла и теодицеи, возмущаются против Меня и отвергаю Суд Мой, думая, что Я не знаю доброты и далек справедливости, клевещут на Меня и не понимают, что только Моя мощь и сила хранит их и вселенную от адских легионов, которые не в силах смирить земнородные люди». По слову Всевышнего свет величавых должен угаснуть: «величавый» – это сам Люцифер, возгордивший от мощи, красоты и мудрости своей, и павший с небес, его слава померкнет и он будет побежден Христом, а к конце времен – низвергнут в геенну огненную, все прельщенные им – гордецы и высокомерные, они думают, что мудрее Бога, но свет мирской славы их и величия угаснет – они станут позором вселенной. Настанет время Суда Божиего и Сам Господь погасит их светильник – их величие и слава обратятся в горсть пыли, их сменит кромешная тьма, а все нечестивцы и беззаконники, что торжествуют на земле – пожнут муку вечную если не раскаются в грехах своих. Господь предлагает Иову свершить самому Страшный Суд, излить ярость гнева на всех высокомерных и смирить гордых, освободить людей от власти греха и очистить землю от бесчестия – сокрушить дьявола и нечестивых, изгнать их за грань земли – в преисподнюю, покрыть их лица тьмой – выбросить во тьму кромешную, но это – возможно только для Нового Адама – Иисуса Христа, ибо только Он, а через него и святые Церкви имеют силу от Бога победить дьявола, и только Христос – единственный Спаситель и грозный Судия всех народов земли.
                Обращаясь к Иову из светлого облака, Господь говорит ветхозаветному праведнику – «Укрась же себя величием и славою, облекись в блеск и великолепие», и в таинственных словах этих сказано не о красивой одежде: здесь пророчествуется о победе Христа над дьяволом и Его вочеловечивании – Сын Божий облечется в прекрасную и драгоценную одежду – человеческое естество, не оскверненное грехом, воспринятое от белой лилии Иерусалимского храма – от Святой Приснодевы Марии, а в эсхатологическом смысле Сам Господь пророчествует об эсхатологическом пришествии Христа в Его Божественной силе и славе, о чем пророчески возвещается и в Псалтыре: «Господь царствует; Он облечен величием» (Пс.;92:1), «Ты облечен славою и величием; Ты одеваешься светом, как ризою». (Пс.;103:1–2).  По толкованию святителя Григория Великого с пророческих словах Божиих есть призыв к каждому человеку облечься в великолепную ризу святости – жить в Церкви, сияющей славой Христа, через ее таинства, догматы и заповеди облечься во Христа – преобразиться и обожиться, облечься в Божественный Свет, осеняющий Ангелов и озаривший одежды и саму телесность Христа Спасителя в момент Его Преображения на Фаворе, когда Его лицо воссияло как солнце, Его сверкали как молнии, а одежда сделалась белой как снег – это слава святых и праведников Господних, которые в будущем веке горнего Иерусалима воссияют как звезды и каждая звезда будет разниться в славе своей, Богородица будет сиять как прекрасноликая луна, а Сам Господь – будет незаходящим солнцем и светильником Царства Своего. Небеса отверзаются и высочайшие тайны открывает Бог возлюбленному избраннику Своему – человек не в силах одолеть дьявола и победить смерть, он не может покорить бегемота и левиафана, но, что невозможно человеку, то возможно Богу, а с всемогущим Богом  возможно все – святые побеждаю дьявола и демонов его, имея в себе мудрость и силу Божию. По рассуждению святителя Иоанна Златоуста, дьявол образно изображается в книге Иова как бегемот и левиафан, ибо он действует в двух мирах – духовном и материальном, в глубинах морских бездн живет левиафан – в преисподней, обитает Люцифер, но он действует и в земном мире, как бегемот, ходящий по суше и плавающий в водах. Таинственная речь Божия о бегемоте и левиафане великолепна, возвышенна и поэтически прекрасна, они – символы хаоса и непокорности Богу, тех мятежных сил, что восстали на Творца и Вседержителя и угрожают всей вселенной, они – метафорическое изображение Люцифера, о нем Господь говорит с восторгом, словно любуясь его красотой, мощью и силой: «Не умолчу о членах его, о силе и красивой соразмерности их». В загадочных словах Божиих звучит не одно восхищение мощью и красотой Люцифера, но и предостережение о чудовищной силе его – во время жизни Иова еще не было совершено искупление и Христос еще не победил дьявола. По толкованию святителя Григория Великого, размышляя о значении слов «это – верх путей Божиих» (Иов.;40:14), Создатель свидетельствует перед Иовом о сотворении Им высочайшего Ангела света, Денницы, который затем, восстав против Бога и был низринут небес, став сатаной, он – совершеннейший из небесных духов и превосходнейший из Ангелов, но гордыня погубила его, и он стал изобретателем греха, губителем жизни и противников Всевышнего. Господь говорит, что Люцифер – это верх путей Божиих, он – сияющий Ангел, превзошедший всех сынов Божиих – вышедший за грань ангельской иерархии, он – высшее и самое могущественное творение Божие, «только Сотворивший его может приблизить к нему меч Свой» – только всемогущий Творец может победить дьявола. В книге Иова левиафан – это сильный поэтический образ мирового зла, истинный враг Иова, падший Денница, ненавидящий род человеческий, он – апокалиптический зверь, красный дракон Апокалипсиса и коварный змей книги Бытия, имя ему – дьявол, а его чудовищность – символ духовной мощи, жестокости и коварства. Если обратиться к книге пророка Исайи, то мы прочтем о левиафане следующие строки, повествующие, что только Бог может  поразить это ужасающее чудовище: «В тот день поразит Господь мечем Своим тяжелым, и большим и крепким, левиафана, змея прямо бегущего, и левиафана, змея изгибающегося, и убьет чудовище морское» (Ис.;27:1). Всевышний предлагает Иову самому связать левиафана – победить дьявола, «тогда и Я признаю, что десница твоя может спасать тебя» (Иов.40:9), но грехопадение Адама было вселенской катастрофой, ввергнувшей мир во власть смерти и зла, и падший человек не может спасти себя своими силами – только грядущий Мессия, Божественный Логос и Сын Божий –  Иисус Христос, распятый на Голгофе и воскресший из мертвых, мог отменить проклятие первородного греха, тяготеющее над человечеством со времен грехопадения Адама, победить смерть и сокрушить врата преисподней. В Псалтыре сказано о левиафане и пророчествуется о победе Бога над ним: «Боже, царь мой от века, устрояющий спасение посреди земли! Ты расторг силою Твоею море, Ты сокрушил головы змиев в воде. Ты сокрушил голову левиафана, отдал его в пищу людям пустыни» (Пс.;73:12–14). В ханаанской мифологии левиафан – это мифический змей, он не от мира сего, а из чертогов духовного мира, имя ему – Лотан, царь над всеми сынами гордости и властитель бездны, семиглавое чудовище, обитающее в починах морских – в преисподней. Внимательный читатель Библии, сразу обратит внимание, что загадочные и великолепные стихи книги Иова перекликаются с апокалиптическими видениями тайнозрителя и апостола Иоанна Богослова о дьяволе, Антихристе и лжепророке, которые будут повержены мечом Сидящего на коне – Сына Божиего, управляющего Церковью, и брошены в озеро огненное, а еще более перекликаются со стихами о семиглавом красном драконе: «И другое знамение явилось на небе: вот, большой красный дракон с семью головами и десятью рогами, и на головах его семь диадим» (Откр.12:3). У красного дракона было семь голов, десять рогов и семь венцов на головах. Семь голов сатаны – это дьявольская мудрость и семь лукавых сил, противостоящих семи духам Божиим, семь мерзостей из Притч Соломоновых, которые влагает дьявол в сердца людей через их богоотступничество – гордость, зависть, уныние сребролюбие, блуд, гнев и леность. Семь голов Люцифера  – это семь смертных грехов, через которые сатана обретает власть над душами людей и о которых Христос сказал: «Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит; тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И, придя, находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого» (Мф. 12:43-45). Если в сердце человека нет благодати Святого Духа, то оно становится пристанищем духов зла. Семь голов сатаны – это не только семь смертных грехов, противостоящих семи дарам Духа Божиего, освящающим нас, но и семь высших демонов, противостоящих семи Архангелам, семь царств в истории мира, противостоящих Церкви, все ереси и лжеучения, противостоящие апостольской вере на семи Вселенских Соборах. Десять рогов дьявола знаменуют его могущество, ибо дьявол – князь мира сего, они – десять нечестий, противостоящих десяти заповедям Священного Писания, ибо дьявол учит не поклоняться Богу, чтить языческих богов – демонов, сотворять себе идолов и кумиров, хулить имя Господне и не молиться Богу, не посвящать Богу день воскресный – не посещать храм, не исповедоваться и не причащаться Святых Тайн Христовых, не почитать родителей, убивать, завидовать, гневаться, прелюбодействовать, воровать, лгать и клеветать. Господь предлагал Иову смирить все гордецов и высокомерных – всех падших ангелов и нечестивцев, «пронзить кожу» левиафана копьем и поймать его на удочку, но это невозможно для людей, ибо грандиозная сила Люцифера неодолима для них – только Бог может победить сатану и сокрушить его мечом Своих уст – Словом Божиим, воплощение Христа, Его искупительной жертвой и воскресением из мертвых. Таинственный меч Господень и копье Божие, пробившее неустрашимого левиафана – это Сам Христос, предвечный Бог Слово и Его Честный и Животворящий Крест, ставший орудием нашего спасения и потому Иов скажет Богу – «Знаю, что Ты все можешь, и что намерение Твое не может быть остановлено» (Иов. 42:2), Бог может победить сатану, смерть и Ад, исцеление Иова от проказы и спасти его от смерти и тления. Господь говорит, что бегемот – Люцифер, «остается спокоен, хотя бы Иордан устремился ко рту его» (Иов.40:18), Иордан ассоциируется с крещением – воды его стали святы, когда в них вошел Христос, нас крещение избавляет от власти дьявола, таинство воплощения Сына Божиего было промыслительно скрыто от для дьявола, он оставался спокоен до дня Богоявления. По изъяснению архимандрита Рафаила Карелина Иордан – образ будущей благодати, потоки его «устремились ко рту его», а «рот сатаны» – это сам Ад, пожирающий грешников: «В ад должен был сойти Христос, чтобы извести из него души праведных, и поэтому Крест оказался мечом, которым сатана хотел уничтожить Христа, но сам пал, пораженный этим оружием, Я предвижу, что вы зададите мне следующий вопрос, разумеется, не из зоологического, а из теологического интереса: почему в 103-м псалме написано, что «Господь играет с левиафаном» (русский синодальный перевод). Сатана, пав с небес на землю, борется с Богом за каждую человеческую душу, но перед премудростью Божией хитрость и сила сатаны похожи на детскую игру». Велика и совершенна премудрость Божия, Творец от вечности знал все коварные козни Люцифера и мудрость Божия восторжествовала над хитростью дьявола. Мудрость Божия – это воплощение Сына Божиего, Христос Спаситель, как змея вытащил удою в Своем крестном подвиге диавола – могучего левиафана, живущего в океанских глубинах, символизирующих преисподнюю. Господь пророчествует, что дьявол будет пойман на приманку крестных страданий Христа и пронзен острым жалом Его Божества – через позорную смерть Христа на Голгофе дьявол хотел победить Бога, но смерть стала вратами для Христа, сходящего в Ад, Он пробил шилом челюсть чудовищного левиафана – сокрушил врата адовы и сковал могучего Люцифера кольцом всемогущей силы Божией. Господь свидетельствует о Своем абсолютном превосходстве над мощью сатаны, говорит, что дьявол бессилен пред Всемогущим и пророчествует о том, что сыны гордости будут разговаривать с Ним кротко и с мольбой – бесы, изгнанные Христом Богочеловеком из гадаринского одержимого, умоляли Мессию не мучить их и не посылать в бездну, но пощадить и дать войти в стадо свиней. Крест Христа и Его святое имя, упоминаемое в молитвах, есть грозное оружие христиан, устрашающее дьявола и легионы нечистых духов, ибо сила Божия страшна для демонов. По глубокомысленному умозаключению Бухарева, Господь отвечает на все вопрошания Иова, рассказывая ему о бегемоте и левиафане – о князе мира сего и миродержце тьмы, пророчествуя о Христе и Его победе над дьяволом, а ветхозаветный страдалец, вразумленный Всевышним и обозревает всю картину – понимает свою миссию – быть верным Богу до конца, став причастником грядущих страданий Христа и Его славы, в бескорыстной и жертвенной любви к Богу одержать победу над дьяволом и достойно пройти испытание веры, пройдя сквозь отчаяние и не впав в погибельное богоотречение, но храня верность Богу и восхваляя Творца, Промыслителя и Спасителя.
                В сорок первой главе книги Иова Господь продолжает рассказывать о страшном враге рода человеческого – дьяволе, которому человек не может противостоять сам по себе, только всемогущий Бог победит и повергнет ниц царя над сынами гордости: «Надежда тщетна: не упадешь ли от одного взгляда его? Нет столь отважного, который осмелился бы потревожить его; кто же может устоять перед Моим лицем? Кто предварил Меня, чтобы Мне воздавать ему? под всем небом все Мое. Кто может открыть верх одежды его, кто подойдет к двойным челюстям его? Кто может отворить двери лица его? круг зубов его – ужас; крепкие щиты его – великолепие; они скреплены как бы твердою печатью; один к другому прикасается близко, так что и воздух не проходит между ними; один с другим лежат плотно, сцепились и не раздвигаются. От его чихания показывается свет; глаза у него как ресницы зари; из пасти его выходят пламенники, выскакивают огненные искры; из ноздрей его выходит дым, как из кипящего горшка или котла. Дыхание его раскаляет угли, и из пасти его выходит пламя. На шее его обитает сила, и перед ним бежит ужас. Мясистые части тела его сплочены между собою твердо, не дрогнут. Сердце его твердо, как камень, и жестко, как нижний жернов. Когда он поднимается, силачи в страхе, совсем теряются от ужаса. Меч, коснувшийся его, не устоит, ни копье, ни дротик, ни латы. Железо он считает за солому, медь – за гнилое дерево. Дочь лука не обратит его в бегство; пращные камни обращаются для него в плеву. Булава считается у него за соломину; свисту дротика он смеется. Под ним острые камни, и он на острых камнях лежит в грязи. Он кипятит пучину, как котел, и море претворяет в кипящую мазь; оставляет за собою светящуюся стезю; бездна кажется сединою. Нет на земле подобного ему; он сотворен бесстрашным; на все высокое смотрит смело; он царь над всеми сынами гордости» (Иов.;41:1–26). Господь возвещает Иову, что Люцифер – царь ужасов и Ангел бездны, вокруг зубов его ужас, он – апокалиптический красный дракон, а челюсть его – сама преисподняя, его царство – Ад, именовавшийся в древние времена страной ужаса и смерти, его мощь огромна и нет на свете человека, который мог бы обуздать ее и сокрушить дьявола собственной силой, но вместе с тем Всевышний предуказует Свою победу над дьяволом, ибо никто не может устоять перед Всемогущим. По замечанию Олимпиодора, выражение из книги Иова «вокруг зубов его – страх», означает, не страх Божий, а ужас, что вселяет во все творения Господни ужасающий красный дракон из Апокалипсиса, но если человек имеет в себе страх Божий и благодать Духа Святого, то он не устрашится дьявола и козней его, ибо сколь бы не была велика дьявольская сила, она – ничто пред всемогуществом Всевышнего. Безмерно могущественный Бог ясно свидетельствует, что власть Вседержителя простирается на всю поднебесную и Он победит восставшего Люцифера и всех падших Ангелов, ставших демонами. Образно описывая всю мощь и могущество левиафана – дьявола, и бессилие пред ним падшего человека, Господь пророчествует, что Люцифер будет повержен Христом Богочеловеком через Его крестную жертву, сошествие во Ад и воскресение мертвых, а окончательное поражение дьявол испытает в конце времен – в момент второго пришествия Христа в окружении небесных легионов Ангелов, и на Страшном Суде, когда сам Аваддон – царь ужасов, вострепешет пред Богом и пойдет в неугасимое пламя геенны огненной, уготованной ему, Антихристу и лжепророку, падшим Ангелам и всем нераскаянным грешникам. Утроба дьявола – щиты медные, дух его – непроницаем для благодати Божией, внутрь него не проникнет ничего доброго и святого, он отверг любовь Творца своего и внутри него, как раскаленный камень, пылает ненависть к Богу, кроме того, раскаленный камень – это самое изощренное орудие сатаны, а именно лже-Мессия, Антихрист, возжелавший подменить собой Христа и возглавляющий анти-Церковь. По рассуждению святителя Григория Великого, Бог говорит Иову, что все благое на небе и на земле принадлежит Вседержителю и Он призывает человека сотрудничать в деле спасения, свободно служить Творцу: «Все доброе, что мы совершаем, одновременно принадлежит и Богу, и нам. Богу – как Источнику предваряющей благодати, нам же – по причине следования ей нашей свободной воли. Если бы добро не принадлежало Богу, то зачем тогда мы всегда приносим Ему благодарность? А если бы оно не принадлежало нам, то зачем мы тогда надеемся на получение справедливых наград? Поскольку же мы по праву приносим Ему благодарность, мы знаем, что нам предуготован Его дар; а поскольку мы по праву ожидаем воздаяния, мы знаем, что свободным послушанием избираем то добро, которое совершаем. Отсюда следует: под всем небом все Мое (Иов.;41:3)». По предостережению Божиему и духовному опыту древних подвижников Церкви, таких как святой Антоний Великий, дьявол – это страшное и огнедышащее существо, могучий и неукротимый адский дракон, очи его блистают как молнии и утренние звезды, из уст его исходит пламя, дух его как угль пылающий, он весь светится огнем будущей геенны, обещанной ему, из ноздрей его выходит дым, как из печи, он окутан мраком и тьмой, от него веет отчаянием и он вселяет неимоверный ужас в сердца людей. В Библии «печь – это одно из названий геенны огненной, внутри дьявола раскаленная печь – он сам виновник своей вечной муки, из ноздрей его выходит дым – это тьма кромешная, вуаль греха, что накрыла вселенную, помрачение Люцифера и адская атмосфера, ибо дьявол утратил дыхание жизни, исходящее из уст Божиих – благодать Святого Духа, он хочет лишить дыхания жизни всех созданий Божиих, погубить все мироздание, сделать так, чтобы все задохнулись от дыма греха, ужаса, отчаяния и смерти. Ядовитый дым греха, исходящий из ноздрей красного дракона – дьявола, поднимается из глубин преисподней и отравляет людские души, наполняя их нечистыми намерениями и помышлениями, помрачая их ум, оскверняя жизнь, волю и сердце. В Апокалипсисе описывается, что когда вострубила труба пятого Ангела, то перед апостолом Иоанном Богословом предстала страшная картина: «Пятый Ангел вострубил и я увидел звезду, падшую с неба на землю, и дан был ей ключ от кладязя бездны. Она отворила кладязь бездны, и вышел дым из кладязя, как дым из большой печи; и помрачилось солнце и воздух от дыма из кладязя. И из дыма вышла саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы. И сказано было ей, чтобы не делала вреда траве земной, и никакой зелени, и никакому дереву, а только одним людям, которые не имеют печати Божией на челах своих. И дано ей не убивать их, а только мучить пять месяцев; и мучение от нее подобно мучению от скорпиона, когда ужалит человека. В те дни люди будут искать смерти, но не найдут ее; пожелают умереть, но смерть убежит от них. По виду своему саранча была подобна коням, приготовленным на войну; и на головах у ней как бы венцы, похожие на золотые, лица же ее – как лица человеческие; и волосы у ней – как волосы у женщин, а зубы у ней были, как у львов. На ней были брони, как бы брони железные, а шум от крыльев ее – как стук от колесниц, когда множество коней бежит на войну. У ней были хвосты, как у скорпионов, и в хвостах ее были жала; власть же ее была – вредить людям пять месяцев. Царем над собою она имела ангела бездны; имя ему по-еврейски Аваддон, а по-гречески Аполлион. Одно горе прошло; вот, идут за ним еще два горя» (Откр.9:1-12).  В адской бездне – во мраке и узах демоны, сдерживаемые благодатью всемогущего Бога, ждут своего часа, когда при Антихристе и в канун Страшного Суда им будет дано освободиться на краткое время и действовать во всю силу. Звезда, упавшая с небес отворит кладезь бездны и оттуда, как из большой печи, выйдет дым и помрачатся от него солнце и воздух. Монументальная печь – это библейский образ Ада, ведь в Новом Завете сказано, что грешники будут брошены в печь огненную, неугасимый огонь ее – символ нескончаемых адских мучений. Все написанное в Апокалипсисе надо понимать возвышенно и духовно: помрачение солнца – это духовное ослепление людей, утративших истинное Богопознание и святую веру, их прельщение атеизмом и богоборчеством, лжеучениями и язычеством – тьмой мира сего, а осквернение воздуха – это духовное удушье их душ, не отмеченных Божественной печатью крещения и миропомазания, не убеленных святой Кровью Агнца Божиего и не имеющих просвещение Святого Духа, не спасающихся под сенью животворящего Креста, эти души не будут дышать горним воздухом – молитвой и благодатью Святого Духа, они задохнутся – духовно умрут, ибо примут тьму внутрь себя, будут дышать смрадным и убийственным воздухом преисподней – смрадом греха. Преподобный Иустин Попович писал, что христианин не должен дышать без молитвы и Богомыслия, ибо вся душа его должна соделаться многооким Херувимом, устремленным к Богу, и шестикрылым Серафимом, пылающим неугасимой любовью к Всевышнего, но у отвергших Христа и хулящих Дух Божий все иначе, ибо, если христианин дышит дыханием жизни – дыханием уст Божиих, то грешник, язычник, безбожник и богоборец дышит дыханием смерти, исходящим из уст Сатаны. Дым, поднимающийся из адской бездны, напоминает то, что в древние времена увидел Авраам – в ночь гибели Содома и Гоморры над долиной Мертвого моря поднялся дым, как из огромной печи – это духовная атмосфера, загрязненная грехами и пороками людей, избравших тьму, а не свет – такова будет духовная атмосфера вселенной и в конце времен, ибо оскудеет в сердцах людей любовь и будет потеряна ими святая вера, многие отчаются, утратив надежду на Вседержителя. Тайнозритель Иоанн Богослов предрекает, что дым преисподней, изошедший из бездны, как из огненной печи, закроет небеса – у многих людей не будет веры в существование духовного мира; дым закроет солнце – многие люди не будут верить в Бога, Его любовь и промышление, Евангелие станет забытой книгой; дым закроет луну – многие люди будут думать, что для спасения не нужна святая Церковь, ее догматы, таинства и богослужения, обрекая себя на погибель; дым закроет звезды – многие люди утратят веру в бессмертие души, в то, что существуют Ангелы и святые, молящиеся за нас на небесах, они будут жить так, будто Христос не приходил на землю, не проповедовал и не творил чудеса, не был распят за грехи наши на Кресте и не воскрес из мертвых, словно заповедей Божиих – путеводных звезд, ведущих нас к вратам горнего Иерусалима, не существует.
                В книге Иова вопрошается о дьяволе: Кто откроет лицо его и разоблачит помыслы и намерения сердца? Апостол Павел предостерегал, что дьявол – отец лжи и хитрейший ловец душ, он есть лукавый, самый изощренный лжец, клеветник и обманщик, он может принимать обличье Ангела света и обольщать людей, являться подвижникам в образе святых, Богородицы и даже Самого Иисуса Христа, прикрываться личиной добродетели и быть очаровательным, но на самом деле он – дух погибели и гений тьмы, и потому даже если Ангел сойдет к людям и скажет противное Священному Писанию – и Ангелу да будет анафема. В удивительном описании многообразности сплоченных членов левиафана, Господь открывает Иову коварный замысел Люцифера – сплотить падших Ангелов и людей во зле, объединить их через грех и богоборчество, связать воедино вавилонской идеологией – слить в гибельное единство, создать анти-Церковь и тем самым, обречь всех прельщенных на вечные муки, лишить их мистической устремленности к Богу, превратить в отверженных от лица Господнего, ибо самая заветная мечта дьявола – погубить Божьего творение. Все живущие на земле ужасаются силе и могущество Люцифера, а человек, полагающийся на свои силы, обречен на поражение в борьбе с князем мира сего. На заре времен на небесах произошло восстание Люцифера и трети Ангелов, их падение ужаснуло небеса, а сам Денница стал воплощением смерти и ужаса, но когда настанет час Страшного Суда, то сама смерть будет объята трепетом и истребится, а лукавый, трепеща пред грозным Судией, будет низвергнут в геенну огненную, а в то время как все верные Богу войдут в чертоги горнего Иерусалима. Сердце Люцифера стало жестким как камень и неподвижным как наковальня – оно ожесточилось, стало чуждо любви, состраданию и жалости, он не знает пощады, его сердце неизменно, оно окаменело во грехе и богоборчестве, он никогда не раскается пред Богом, стенание и плач созданий Господних не трогает царя ужасов, он неумолим и есть сама погибель. Грозное величие, бесстрашие и гордыня присущи дьяволу, он – властвует над всеми надменными людьми и сынами гордости – падшими Ангелами, каждый из которых желает, чтобы ему возносили Божеские почести, ложе его – острые шипы и золото житейского моря – он любит войны с их кровью, муками и ненавистью, вулканическим извержением злобы и ненависти, словно прорывающимися в наш мир из бездн преисподней, он сеет раздор по лицу земли, обольщает людей сокровищами мира сего, дабы сердце их омрачились низменными страстями, не возлюбили Бога, не возвышались молитвой и любовью, не устремлялись к исканию Царства Небесного и правды его. С высоты наднебесного могущества Своего, Господь заявляет Иову, что Люцифер – самое могущественное творение Божие, превосходящее всех живущих на земле, он утерял святость по причине низвержения с небес, но остался необычайно умным и могущественным, не гнущим шею свою ни перед кем. По изъяснению святителя Григория Великого, Люцифер надменен и бесстрашен не только по причине могущества своего, ибо всемогущ один Господь, но и по причине беззакония – дьявол утратил святой и трезвенный страх Божий и смиренномудрие, с которыми он был сотворен, любовь к Создателю сменилась ненавистью, что безраздельно властвует над его жестоким и окаменелым сердцем. Люцифер властвует над всеми надменными и гордыни людьми, в высокомерии своем презирающими даже Бога, но Всемогущий поймает ужасающего левиафана на «крючок» Своего премудрого Промысла, развеет по ветру и растопчет его дьявольскую гордыню, усмирит его ярость Своей Божественной Мощью и ввергнет царя ужас в страх и трепет, поразит красного дракона совершенным оружием Божественного Всесилия и Божественной Любви – Крестом. В громогласной и великолепной речи Своей, Господь описал ужасающее величие и мощь Люцифера, пред которым бессильны все живущие на земле, но вместе с тем, Бог открыл Иову всю грядущую историю спасения через мироискупительную жертву Иисуса Христа, нашего Избавителя и Победителя смерти и Ада, и потрясенный ветхозаветный мученик, на своем горьком опыте познавший ненависть дьявола и его могущество, осознавший свою немощь и бессилие перед красным драконом и чудовищным левиафаном преисподней, с радостью принял благую весть о Христе Богочеловеке и Его грядущей победе над мировым злом, о том, что и люди, искупленные Его святой кровью, будут побеждать дьявола и его аггелов, вооружившись благодатью Святого Духа через веру, действующую любовью, хранение ума и сердца и борьбу со страстями, через пост, молитву и правдолюбие, через догматы, евангельские заповеди и святые таинства Церкви Христовой.






Глава XLII:Оправдание и победа святого Иова

Самая большая правда богоборчества Иова заключалась в том, что Бога нельзя оправдать при том состоянии мира, в котором он находился до Христа. Иов понял, что так быть не должно. Его богоборчество, таким образом, было взысканием и предвкушением Евангелия. И когда он подошел вплотную к величайшей из тайн мира, Сам Бог выступил ему навстречу и поведал ее. Безмерность испытания, перенесенного Иовом, предполагала в себе и беспримерное его возвышение. Нет ничего удивительного поэтому в том, что Иов, возможно, стал первым из смертных, посвященных в тайну спасения мира искупительной жертвой Христа.
Ф.Н. Козырев

                Книга Иова завершается сорок второй главой – это удивительная, загадочная и радостная концовка, раскрывающая смысловую сердцевину ее содержания, делающую ее приуготовлением к принятию Евангелия. Бог, давший ответ на все вопрошания Иова, оправдывает ветхозаветного мученика не только за то,  что он страдал безвинно, но и за то, что он говорил верно о Боге – узрел Бога таким, какой Он есть, пророчески постиг тайну пришествия Христа Богочеловека и достиг вершины Богопознания. Смиренномудрый, многострадальный и благочестивый Иов, перед которым развернулась величественная и картина чудных дел Божиих, осознал, что святое право Бога властвовать над вселенной, он раскаялся в прахе и пепле и изумился премудрости и благости Создателя, с трепетом исповедовал всемогущество Божие – «знаю, что Ты все можешь», а Господь изрек Суд Свой и оправдал страдальца Иову и признал его муки безвинными, разгневался на трех мудрецов за то, что они оклеветали величайшего ветхозаветного мученика и неверно рассуждали о Боге, умилостивился жертвой и молитвой Иова, явившего подвиг всепрощения, и с Божественной щедростью излил на него дождь Своих даров благословений: «И отвечал Иов Господу и сказал: знаю, что Ты все можешь, и что намерение Твое не может быть остановлено. Выслушай, взывал я, и я буду говорить, и что буду спрашивать у Тебя, объясни мне, Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя; поэтому я отрекаюсь и раскаиваюсь в прахе и пепле. И было после того, как Господь сказал слова те Иову, сказал Господь Елифазу Феманитянину: горит гнев Мой на тебя и на двух друзей твоих за то, что вы говорили о Мне не так верно, как раб Мой Иов. Итак возьмите себе семь тельцов и семь овнов и пойдите к рабу Моему Иову и принесите за себя жертву; и раб Мой Иов помолится за вас, ибо только лице его Я приму, дабы не отвергнуть вас за то, что вы говорили о Мне не так верно, как раб Мой Иов. И пошли Елифаз Феманитянин и Вилдад Савхеянин и Софар Наамитянин, и сделали так, как Господь повелел им, – и Господь принял лице Иова. И возвратил Господь потерю Иова, когда он помолился за друзей своих; и дал Господь Иову вдвое больше того, что он имел прежде. Тогда пришли к нему все братья его и все сестры его и все прежние знакомые его, и ели с ним хлеб в доме его, и тужили с ним, и утешали его за все зло, которое Господь навел на него, и дали ему каждый по кесите и по золотому кольцу. И благословил Бог последние дни Иова более, нежели прежние: у него было четырнадцать тысяч мелкого скота, шесть тысяч верблюдов, тысяча пар волов и тысяча ослиц. И было у него семь сыновей и три дочери. И нарек он имя первой Емима, имя второй – Кассия, а имя третьей – Керенгаппух. И не было на всей земле таких прекрасных женщин, как дочери Иова, и дал им отец их наследство между братьями их. После того Иов жил сто сорок лет, и видел сыновей своих и сыновей сыновних до четвертого рода; и умер Иов в старости, насыщенный днями. Написано, что он опять восстанет с теми, коих воскресит Господь. О нем толкуется в Сирской книге, что жил он в земле Авситидийской на пределах Идумеи и Аравии: прежде же было имя ему Иовав. Взяв жену Аравитянку, родил сына, которому имя Еннон. Происходил он от отца Зарефа, сынов Исавовых сын, матери же Воссоры, так что был он пятым от Авраама. И сии цари, царствовавшие в Едоме, какою страною и он обладал: первый Валак, сын Веора, и имя городу его Деннава; после же Валака Иовав, называемый Иовом; после сего Ассом, игемон из Феманитской страны; после него Адад, сын Варада, поразивший Мадиама на поле Моава, – и имя городу его Гефем. Пришедшие же к нему друзья, Елифаз (сын Софана) от сынов Исавовых, царь Феманский, Валдад (сын Амнона Ховарского), савхейский властитель, Софар Минейский царь» (Иов.;42:1–17). Во дни страшных скорбей, мучаясь от Богооставленности и пребывая на грани отчаяния, не находя утешения на земле и сочувствия в сердцах самых близких людей, Иов взывал к Богу под молчащими небесами, в душе его не угасла искренняя любовь к Всевышнему, он мученически искал встречи с живым Богом Свободы, Чуда и Любви, отстаивал свою непорочность ради славы Божией – не желая клеветать на себя, искал высшей правды – Божественного Откровения, и Господь откликнулся на мольбы страждущего праведника – небеса разверзлись и апокалиптическим голосом громов и молний Бог говорил из бури с избранником Своим и ответил на все его горестные мольбы и богословские раздумья. Таинственное и грозное Богоявление – кульминация книги Иова и ее идейно-смысловая сердцевина, Иов звал Бога и хочет предстать на Суд Его – и свершилось чудо Господне: Бог внял его мольбам и говорил с ним, и познал Иов неописуемое величие Бога и Его необоримую власть, сотериологическое значение Его всемогущества. Исповедальные слова утешенного Иова – «знаю, что Ты все можешь и намерение Твое не может быть остановлено» – это не только признание догматической истины всемогущества Божиего, но и того, что Бог премудр и во всех делах Своих имеет святую цель, Он ведает о всех намерениях и знает все помышления, око Его взирает на все творящееся во всех веках и во всех мирах, а уста – возвещают великое и дивное, то, что не в силах постичь ни Ангел, ни человек. По разъяснению святителя Григория Великого, слова Иова, обращенные к Богу в момент Богоявления, исходили из «молчащего сердца», уста его замерли в священном трепете и благоговении, но сердце его билось в груди и рвалось к Богу – устремлялось к Творцу и Спасителю, ибо страждущий праведник не мог жить без Него, и восходил к Нему в своих чаяниях и Господь осенил его Духом Святым – сподобил духовно ощутить благоговейную тишину сердца и утешиться Богообщением, уразуметь милосердие Создателя, смиренно признать свою немощь и неведение пред лицом всеведущего и всемогущего Бога. Смиренномудрый Иов – слава древнего мира и один из величайших мудрецов ветхозаветной эпохи, признает, что не в силах постичь неисповедимые пути Провидения  и не может охватить умом дивное и совершенное ведение Божие, признается, что говорил о том, чего не разумел и раскаивается в прахе и пепле, потрясенный Богоявлением, истаивает и успокаивается пред Вседержителем. Иов раскаивается в прахе и пепле, он до слез покаяния растроган таинственной речью Всевышнего, ибо ему открылась тайна любви Божией. Бог оказался бесконечно выше всех представлений о Его совершенстве. Бог еще более велик, премудр и свят, чем Иов думал о Нем в самые благословенные часы жизни. Иов духовно постиг величие Творца и Его всемогущество, ему открылась творческая бездна премудрости Господней и неисповедимость судеб Божиих, и, предвосхищая пророка Исайю, он готов воскликнуть: «Господь есть Бог правды: блаженны все уповающие на Него» (Ис.30:18), «дивны судьбы Его, велика премудрость Его» (Ис.28:29). Любовь и премудрость Божия открылась ему в величественной речи Творца, описывающей необозримую красоту мироздания и мощь Создателя в эпических образах и метафорах. Красота и мощь Божия проявляется во всем творении – в блеске молний и дуновении ветра, в снеге и дожде, в полете ястреба и львице, играющей с львятами. Восхитительная повесть Бога о Его творении изумила Иова. Иов был восхищен творческой красотой и тайной Божьего мира. В Боге он обрел источник новой жизни, в Нем исполнилась его надежда и осуществилась вера. В самом начале громогласной речи Своей, Господь упрекнул Иова в том, что он несовершенен в познаниях – не знает судеб Божиих и омрачает Провидение, и когда Иов раскаивается пред Богом и признает себя за прах и пепел, то он кается не за содеянное преступление и не за личные грехи, а исповедует, что Бог выше всех его преставлений и идеалов – покаяние есть «перемена ума» и его преображение благодать Святого Духа, и раскаяние Иова – это осознание того, что величайшие мудрецы не могут постичь всех тайн Божиих, подвиг смирения и восхождение на заоблачную вершину Богопознания. Живя в ветхозаветные времена до пришествия Христа и Его искупительной жертвы, и даже до закона Моисеева, страдалец Иов не мог обладать всей полнотой Богопознания и мудрости, он признается, что до момента Богоявления он имел опосредованное знание о Боге, но когда Бог явился Иову и заговорил с ним из бури, то праведник стяжал более высокое и полное знание о Творце, он стал боговидцем: «Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя». По слову преподобного Симеона Нового Богослова, созерцание Божественного Света – вечной славы и неприступного сияния, озаряющего Святую Троицу, есть блаженная жизнь Ангелов и святых, Царство Небесное, а Иов, сидящий в прахе и пепле, удостоился Боговидения.  Иов увидел Бога таким, каков Он есть, он духовно и опытно познал, что Бог есть Любовь, а человек бесконечно дорог Ему и Господь слышит каждый наш вздох и отрет каждую нашу слезу, ибо Он есть Бог любви, чуда и утешения, Бог бесконечно любящий Свое творение, жертвующий Собой для того, чтобы каждый из нас не погиб, но обрел жизнь вечную.
                В церковных кругах до сих пор бытуем мнение, что Господь не ответил на вопросы Иова, но потряс Его Своим Божественным величием и всемогуществом. По вульгарной и поверхностной интерпретации митрополита Илариона Алфеева, лишенной всякой богословской мудрости, рассудительности и проницательности в понимании символики и духовного смысла книги Иова, «Господь не отвечает Иову ни на один из его упреков. Смысл ответа Господа Иову: как смеешь ты, слабый человек, спорить со Мою, твоим Создателем?». Ничего из всей таинственной речи Всевышнего, обращенной к Иову не говорит митрополиту Илариону Алфееву – ни о премудрости Создателя и Его любви к сотворенному миру, ни о свободе Его созданий, ни о левиафане – дьяволе, ни о тайне искупительной жертвы Христа, более того, он убежден, что Иов раскаивается в прахе и пепле, ибо не имеет сил спорить с Всемогущим, он поражен и раздавлен величием Бога и Его всесильной властью. Вопреки ошибочному суждению митрополита Илариона Алфеева, речь Вседержителя имела более глубокое и таинственное значение, чем демонстрация могущества и величия Божиего всеми отверженному страждущему праведнику, а в основе веры Иова лежит не только страх Божий – начало премудрости, но и любовь к Богу – венец премудрости. Таинственное и величественное Богоявление стало ответом на все муки, мольбы и стенания Иова – Бог есть Абсолютная Истина, в Нем вся премудрость и все знания, Он свят, могущественен и совершенен, у Него ответ на все вопросы – не рационально-теоретический ответ, а жизненный ответ – Слово Божие, разрешающее все вековечные проблемы мучающие совесть и мыслящий дух человека. Исповедь Иова о том, что он увидел Бога очами своими – это пророческое видение Христа Богочеловека: Бог непостижим и незрим по Сущности  Своей, Его нельзя увидеть – даже Херувимы  Серафимы созерцают лишь сияние славы вокруг Бога, Сам Господь являлся в Ветхом Завете в символических образах – Ангела, неопалимой купины, огненного и облачного столпа, но это все – завесы, скрывающие Бога незримого, а древний боговидец Иов с небесной высоты Божественного Откровения предзрел явление Христа в мир – пришествие воплощенного Бога Слова и Спасителя: «Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил» (Ин.;1:18). Бог открыл Иову тайну жизни, смерти и славы Христа – Боговоплощения, Голгофы и Воскресения, а Сам Христос – это видимый и воплотившийся Бог, Он – единственный ответ на проблему теодицеи, антроподицеи и космодицеи. Неисповедимые пути Промысла Божиего от сотворения мира и грехопадения Ангелов и людей до свершения времен и Страшного Суда открылись Иову и он постиг тайну спасения – познал не только догматическую истину Боговоплощения, не только пророчески провидел крестную жертву Христа, Его сошествие во Ад и воскресение из мертвых, но всей душой возлюбил Христа – нашего Спасителя, в Котором воплотилась вся Божественная Премудрость и Сила, освобождающая нас от роковой власти дьявола – от греха, тления и смерти, возводящая из преисподней в надзвездные чертоги горнего Иерусалима. По изумительному изречению Амвросия Медиоланского, никто больше Иова не любил Христа,  любовь его была бескорыстна и самозабвенна, и страшные страдания его, прообразующие крестные муки Христа Богочеловека, были язвами Господними – их нанес дьявол, а не Бог, но через них Иов сораспялся Христу и взошел на вершину Богопознания, вся жизнь его стала молитвой и Богомыслием, он собрал в сердце свою, как в золотую чашу, все печаль и слезы скорбящих, вознес их к небу и небеса отверзлись, а сам страдалец, внял премудрому наставлению Бога и произнес «покаянную песнь» – отрекся от своих упреков в адрес Творца и познал «тайну Христову». Тайна Христова открылась Иову по воле Небесного Отца и через таинственное действие Духа Божиего, а это означает, что этот ветхозаветный мученик обрел мудрость и знание от Святой Троицы и познал, что Бог един по Сущности, но троичен в Лицах Своих – Бог Отец простер любящую десницу над Иовом, Дух Святой веял в нем, а во Христе он пророчески увидел зримый образ Бога, жертвующего Собой ради Своего возлюбленного творения, и перед безмерной Божественной Любовью, изумляющей самих Ангелов, Иов раскаивается в прахе и пепле, а сердце его истаивает от благоговения и любви к Всемогущему, как восковые свечи, горящие в храмах, таят от пламени. Богомудрый Иов как бы говорит Богу: «Я знал о Тебе, Боже мой, верил, что Ты благ, всемогущ и премудр, но теперь я познал Тебя и пережил встречу с Тобой и в самые возвышенные суждения о Тебе в сравнении с Твоим величием и совершенством предстали бледными как тусклые светильники пред ослепительной вспышкой молнии, и я познал, что Ты есть Любовь, держащая всю вселенную и меня в бытии, никогда не оставляющая Свои создания сходящая ради них в бездну мук и смерти – до Креста и Ада, побеждающая смерть и преисподнюю, отверзающая небеса и вершащая Суд Свой. Я знаю, что Ты со мной и мне не страшно; я ощущаю любовь Твою и сердце мое тает как восковая свеча от огня; я вижу сияние славы Твоей и замираю в трепете, раскаиваясь в своих сомнениях и исповедуя свою веру в святость, премудрость и силу Твою». По глубокомысленному рассуждению митрополита Антония Сурожского в книге Иова с невероятной силой ставится вопрос о теодицее, который разрешается на страницах святого Евангелия – вопрос о нравственной ответственности Творца перед Своим творением, разрешаемый Христом Богочеловеком через Боговоплощение и Голгофу, сошествие во Ад, Воскресение, Вознесение и Суд: «Редко говорят об ответственности Бога перед сотворенным Им миром; вместе с тем это основная трудность, какую встречают не только неверующие, но порой и верующие. Какое положение занимает Бог по отношению к миру, который находится в течение тысячелетий в таком трагическом, порой мучительном состоянии? Неужели все сводится к тому, что Бог односторонним действием Своей воли вызвал к бытию целое мироздание и когда-то потом встретится с ним снова лицом к лицу уже не как Творец, а как Судия? Где же правда, где же справедливость? Где лежит возможность для мироздания себя осуществить как бы перед лицом строгого, сурового Бога и в отсутствие Его?» «Он делается соучастником человеческой жизни и человеческой трагедии. Он становится человеком; Он воплощается; Бог входит в историю; Бог на Себе несет ее тяжесть; Бог погружается в наш мир, и этот мир всей тяжестью, всем ужасом своим смертоносно ложится на Его плечи. В этом Божия предельная ответственность за Свое первичное решение, за основоположный акт творения. Этим Бог Себя оправдывает перед нами; Он не зритель, Он не стоит в стороне; Он входит в гущу, в трагедию жизни и с нами в ней участвует. Этого Бога человек может принять, этого Бога человек может уважать; Ему можно довериться. Ему можно быть верным, можно видеть, что этот Бог так верит в человека, такую надежду на него возложил, так его полюбил до смерти, и смерти крестной, что можно за Ним идти, куда бы Он ни пошел: на смерть, на жизнь. Бог берет на Себя последнюю ответственность за судьбы мира, спасает мир воплощением и крестной смертью Христа». «В этом направлении мы находим, может быть, реализацию того, о чем говорит Иов: Где тот, кто станет между мной и Судьей моим, положит руку свою на Его плечо и на мое плечо? Где тот, который станет именно в середину, в сердцевину трагедии, которая разделяет Бога и человека?.. И Бог-Слово вступает в эту сердцевину во всех отношениях, плотски и духовно, и в Себе, внутри Себя совмещает рознь и примирение».
                Книга Иова – это величайшее произведение в мировой литературе, среди книг богословских, философских и поэтических, она – книга боговдохновенная, священная и пророческая, в центре которой стоит мучительный и рационально неразрешимый вопрос о теодицее и антроподицее; это самое трогательное, трагическое и глубокомысленное размышление о жизни и страданиях, история человека, жаждущего не рационально и логически – односторонне умственно, а религиозного познать живого Бога пророков и Откровения. Во всей мировой литературе, во всех веках и во всех временах, никто не поставил вопрос о теодицее с такой невообразимой богословской глубиной и философской высотой, как Иов – он сошел в Марианскую впадину этой проблемы и выдержал давление глубин, ибо обладал силой веры и духа, став наставником величайших мыслителей человечества – пророков Иеремии и Аввакума, святителя Григория Богослова и поэта Данте Алигьери, писателя Достоевского и поэта Лермонтова, и целой плеяды русских религиозных философов – Булгакова и Бердяева, Ильина и Вышеславцева, Флоренского и Франка, Лосского и Флоровского. Рассуждавший о метафизической, нравственной и физической реальности зла немецкий философ и ученый Лейбниц ввел термин «теодицея» – оправдание Бога, но его холодная и отвлеченная теория предустановленной гармонии и мысль о том, что наш мир – наилучший из всех возможных миров, а зло – необходимый элемент мироздания, как тень в живописи и диссонанс в музыке, словно игнорирует трагедию грехопадения и вводит зло в замыслы Господни, в то время как Божьей идеи зла не существует, и стало бы теодицея Лейбница является своеобразным оправданием зла – эстетической теодицеей, выдвинутой в древние времена еще неоплатоником Плотиным и Августином Блаженным, но совершенной чуждой православному миросозерцанию, ибо такая языческая теория противоречит Евангелию, не является никаким оправданием Бога перед лицом творящегося зла – страданий праведников, невинных и детей и их «неискупимых слез», как говорит Иван Карамазов у Достоевского, а значит всякая апология зла есть дьяволодицея. Немецкий философ Кант, определяя смысл слова «теодицея», писал: «Под теодицеей мы понимаем защиту высшей мудрости Творца от выдвигаемых против Него разумом обвинений в наличии в мире нецелесообразного». Книга Иова ставит перед нами неотразимый вопрос: почему Бог допускает безвинные страдания – страдания праведников и мудрецов, казнь над нерожденными и смерть невинных детей? Можно ли совместить веру во всемогущего, премудрого и всеблагого Бога, безмерно любящего каждое Свое создание, с тем многоскорбным фактом, что страдания переполняют наш мир, и в земной жизни нет справедливости? Где же справедливость Божья, если нечестивец и злодей благоуспешен, а праведник – страждет и скорбит? Опираясь на строки Священного Писания, можно сказать, что Бог не сотворил страданий, а смерть вошла в мир через грех Адама, но ведь Господь мог предвидеть катастрофу грехопадения. Бог знал, что Адам может согрешить, но Он сотворил человека свободным, ибо человек есть образ и подобие Божие, он – свободная и разумная личность, а не машина, запрограммированная на добро. Свобода человека настолько велика, что он может отрицать бытие своего всемогущего Создателя. Но если Бог существует, и сердцевина нашей веры в Него есть признание той абсолютной истины, что Он есть Любовь, то куда Он смотрит и где Он, если мир лежит во зле? Апостол Иоанн Богослов возвещает, что Бог не оставил сотворенный Им мир, Он ниспослал Своего Единородного Сына, чтобы всякий верующий в Него обрел жизнь вечную. И если спросить: «где Бог, когда весь мир, утопает в крови?», то ответ будет следующий: «Бог страждет на Кресте, Он пришел на землю, чтобы искупить наши грехи, безгрешный, Он горячо молился за наши души в Гефсимании и принял самую страшную смерть – крестную смерть на Голгофе за каждого из нас». Христос – единственно возможная теодицея и антроподицея, Он претерпел мучительные поругания и истязания, был побит бичами, нес Крест на Голгофу, изможденный, падая на землю, увенчанный терновым венцом с острыми шипами. На Голгофе Он претерпел еще более страшную муку, чем все Его физические страдания – нестерпимую муку богооставленности, о чем свидетельствует фраза, произнесенная Им с Креста: «Боже мой, Боже мой, для чего Ты Меня оставил?» (Мф.27:46). С точки зрения христианского вероучения и христианской философии Бог есть Творец мира, Он сотворил небо и землю актом всемогущей и свободной воли, но сотворение мира есть акт любви Божией, ибо Господь хочет разделить с нами Свою бесконечную любовь и Свою вечную жизнь. Для этого Бог входит в историю мира, принимает трагедию нашей земной жизни со всеми ее муками и скорбями, со всеми ужасами и со смертью, берет на Себя нравственную ответственность за судьбу мира. Слово Божие воплощается, Сын Божий становится Сыном Человеческим, умирает через распятие – самую мучительную смерть, чтобы спасти мир, победить Ад и смерть. Библейская теодицея не ограничивается голгофской жертвой Сына Божиего, Иисуса Христа и Его сошествием в преисподнюю, чтобы освободить все томящиеся там души, свободно уверовавшие в Него, но и обращает нас к Воскресению Христову, без которого, по слову апостола Павла, наша вера – тщетна, а мы – самые несчастные из всех людей, не имеющие надежды. Если бы Христос умер и не воскрес, то Богочеловек стал бы еще одной жертвой неумолимой смерти, Бог потерял бы нравственное право господства над миром – господства через любовь, - ибо любовь Его оказалась бы немощнее смерти, и сам акт сотворения мира сделался бы неискупимой виной Создателя, обрекшего Свои творения на муки при жизни, рок смерти и ужасы преисподней. Но Христос не только пожертвовал Собой на Голгофе, пролил Свою святую кровь, чтобы искупить грехи мира, не только принял в сердце Свое острейшее из орудий пыток  – мировую скорбь, не только сошел во Ад, сокрушив врата его, но и воскрес из мертвых, ибо любовь Божия сильнее смерти и ревнивее преисподней. Любовь не умирает, у Бога все живы, и Он не забывает ни одну душу, и настолько ревнив, что сокрушает врата адовы, повергает смерть, возносит человека превыше Херувимов и Серафимов, ниспосылает Святой Дух, Чьими огненными языками была образована Новозаветная Церковь – и все это ради нашего спасения. Вера в Бога – это вера в то, что Господь есть не только Сущий, как сказано в Ветхом Завете, но и в то, что Он есть Любовь, как возвещается в Новом Завете. И это самый трогательный, таинственный, великий и возвышенный урок книги Иова – книги пророческой, поучительной и боговдохновенной.
                Вершится Суд Господень – Иов оправдан громогласным Словом Всевышнего, а друзья его – защитники Божии, осуждены Творцом их, ибо они говорили о Боге не верно, как Иов, в их речах правда оказалась смешана с ложью, они согрешили против Бога и человека, попрали две священные заповеди – любви к Богу и любви к ближнему своему. Правота Иова и его нравственная чистота засвидетельствована Самим Богом, ибо он – человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла, а посему – все обвинительные речи его друзей, которые вместо  того, чтобы исполнить заповедь любви и утешить скорбящего, не только не взмолились за него Богу, но и стали порицать безвинно страждущего праведника, есть клевета, всякий же клеветник тяжко согрешает и уподобляется дьяволу – отцу всей лжи. Друзья Иова – люди по-своему благочестивые и мудрые, они сказали много верного о Боге, Ангелах и вселенной, их речи цитируются в святоотеческой литературе и учебниках по догматике, но их мудрость весьма ограниченна, ведь они считали, что страданий посылаются за грехи и не верили в праведность Иова, в то время как Иов был праведен и свят, а страдания могут быть не только справедливым наказанием и вразумлением от Бога, они могут быть безвинными – сораспятием Христу, возводящим человека на новую вершину духовного совершенства. Самое печальное, что три мудреца думают, что все знают о Боге и за весь богословский спор с Иовом ни разу не взмолились за страдальца и не проявили смиренномудрие – не признали, что есть тайны Божии, сокровенные от их ума, не искали высшей правды Господней, а довольствовались своими человеческими измышлениями, опирающимися на личный жизненный опыт, мудрость предков – традицию, и на стройность логических умозаключений, тем самым они прообразуют еретиков – Аэция и Евномия, пытавшихся проникнуть в тайну Святой Троицы и Божественной Жизни через рациональное мышление – втиснуть живого Бога пророков и откровения в «идею Бога», заключенную в уме человеческом. Если мы внимательно прочитаем книгу Иова, то поймем, что три мудреца мира сего защищали не живого Бога, а свои понятия о Нем, они не поняли религиозную драму Иова и все их благонамеренные и поэтически прекрасные речи, так восхищающие архимандрита Рафаила Карелина, были не почитанием Бога, а почитанием их понятий о Нем – эту теневую сторону их речей сразу разглядел прозорливец Иов, назвав Елифаза, Вилдада и Софара «сплетчиками лжи», ибо они не только оклеветали праведника, чья трагедия устрашила трех мудрецов, угрожая разрушить их богословские теории, но и впали в идолопоклонство – вместо почитания живого Бога, говорящего в раскатах грома, стали почитать свое представление о Нем – умозрительного истукана, отвлеченную «идею Бога». Идея Бога – это лишь тень Божья в нашем сознании, она затмила живого Бога в душах Елифаза, Вилдада и Софара, но нам надо научиться любить живого Бога Авраама, Исаака и Иакова, а не идею Бога – любить Божественную Личность, а не Ее тень – истинная любовь к Богу всегда экзистенциальна и драматична, ибо это любовь к Личности, а не к идее, она проходит через самые тяжкие испытания – через сомнения и отчаяние – страждущий Иов мучается от того, что живой Бог пришел в противоречие с его самыми заветными нравственными идеалами, но когда Бог является Иову из бури начинает задавать ему вопросы, рассказывать притчи и загадывать загадки, то потрясенный страдалец понимает, что Бог превосходит сферу идеальности – Он выше всех идей и идеалов, Бог Сам задает идеалы – в том числе высочайший идеал Бога,  но и он – лишь тень Божия и та путеводная звезда, что ведет нас к живому Богу, бесконечно превосходящему все сущее и мыслимое. По справедливому умозаключению Козырева, начав с вопроса о виновности Иова и причине его страданий, три мудреца перешли к глобальной проблеме справедливости мироустройства, возвышенным тоном они излагали свои мысли о непознаваемости Божией, о всемогуществе Его и премудрости Творца вселенной, о нравственных принципах и страхе Божьем, но, во-первых – все сказанное ими уже известно Иову и не разрешает его религиозную драму, а во-вторых – их религия – это религия не свободной веры и любви, а внешнего авторитета, ибо «если Бог непознаваем, недосягаем и неподотчетен, Его власть над человеком принимает вид диктата – Он не внушает, а диктует Свою волю, и Его волеизъявления должны приниматься безоговорочно к исполнению. Терзания совести тут просто неуместны. При таких отношениях всю ответственность Бог берет на Себя, а человеку остается только добросовестно выполнять ряд предписаний, гарантирующих ему лояльность,– будь то заповеди или религиозные обряды. Этой «ползучей», самой скрытой формой идолопоклонства заражены в разной степени все религии, не исключая христианства». Если три величайших мудреца древнего мира – Елифаз, Вилдад и Софар, изумляются всемогуществом Бога и патетически рассуждают о Его воздаянии, думая, что в мире нет несправедливости – «Бог не отвергает непорочного и не поддерживает руки злодеев» (Иов;8:20), и каждый получает воздаяние от Творца уже в земной жизни, то Иов видит что весь мир лежит во зле и нет правды на земле, он взыскует справедливости и милосердия Божиего, ищет Бога силы и правды – Заступника на небесах, ищет истинного Боговедения и хочет быть верным Богу не ради «преданий старцев», а из бескорыстной любви к Нему, поклоняясь не отвлеченному метафизическому Абсолюту, а живому и личному Богу, внимающими мольбам страждущих и утешающему скорбящих. Иов страдает не потому, что он грешник, а потому, что он праведник, ибо библейская праведность – это верность Богу, она возбуждает в сердце дьявола ненависть и злобу. Дьявол хочет отобрать у Иова самое драгоценное – его нерушимую веру в Бога, заставить праведника и мудреца возроптать на Всевышнего, признав Его причиной всех несчастий, взбунтоваться против Создателя и отречься от Него. Коварный замысел дьявола ярко выражен словами жены Иова: «прокляни Бога и умри». Отречение от Бога есть духовная смерть, и дьявол жаждет истребить веру Бога в человека и веру человека в Бога. Но страдалец Иов не только не проклял Бога и не отрекся от веры в Него во время тяжких страданий и скорбей, но и воздал Ему благодарение, прославил премудрость и могущество Всевышнего, явив непоколебимую стойкость духа и одолев дьявола тремя христианскими добродетелями: непоколебимой верой в Бога, нелицемерной надеждой на Творца и неугасимой любовью к Нему. В очах всезрящего Бога и на Суде Его святое богоборчество Иова выше внешнего благочестия друзей его, ибо в богоборческих речах Иова всегда звучала любовь жалующаяся и взывающая к Богу, а само богоборчество Иова – апофатическое Богопочитание и напряженная духовная борьба с соблазнами  искушениями лукавого князя мира сего за величайшую Святыню сердца – за Бога, имя Которому – Любовь; Сам Господь вложил в душу Иова негасимое дерзновение и праведник до последнего вздоха был готов в несгибаемой твердости духа искать Бога и в правды Его и защищать себя – оправдывать правоту свою, благословленную Богом и угодную Богу. Иов велик, ибо велика его вера в Бога и верность Богу – он не примирился со злом и несправедливостью, существующими в мире, ибо злу нет места в мире Божьем, а всякое оправдание зла – это дьяволодицея, кощунство, несовместимое с библейской верой.  Иов велик, ибо он отверг все лицемерные попытки трех мудрецов примирить его с трагическими потерями, но и пред лицом катастрофы, постигшей его, не отверг Бога и не проклял Его. В глубочайшем отчаянии, Иов отказался верить в то, что Господь безжалостен или равнодушен к человеку, ибо для библейского Бога душа человека более драгоценна, чем весь видимый мир, чем вся сотворенная Творцом вселенная. Для Иова истинный Бог не только запредельно велик и могуществен, непостижим и неописуем, но и всеблаг – милостив и человеколюбив; Он – Творец мира духовного и мира материального, Создатель всех людей, Бог святой и праведный, премудрый и справедливый, бесконечно близкий нашему сердцу.
                С незапамятных времен люди искали справедливость, о ней томились целые народы и поколения, размышляли и писали книги величайшие мудрецы. Платон нарек ее – высшей добродетелью, величайшие и мудрейшие из земных царей – Соломон и Марк Аврелий, мечтали осуществить ее в жизни, старец Екклесиаст грустил оттого, что ее нет на земле. Справедливость Божию взыскал и страждущий Иов. Но что такое справедливость? В чем ее неизъяснимая тайна, влекущая к себе умы и сердца тысяч и тысяч людей всех веков – лучших и наиболее совестливых душ? Нет ничего более далекого от справедливости Божией, чем суждения и предрассудки людей об абстрактной справедливости с ее формулой всеобщего уравнения, с отрицанием основного факта нашей жизни – многообразия индивидуальностей, выражающего творческое богатство премудрости Создателя – все люди разные, они одарены различными душами и миросозерцаниями, талантами и дарованиями, жизненным опытом и убеждениями – есть среди людей мудрецы, а есть глупцы, одни многоречивы, иные – молчаливы, у одних сильный характер, другие – безвольны, бывают люди искренние и честные, но существуют – скрытные и лицемерные. Справедливость есть достояние доброго и любящего сердца, оно предполагает нравственную чуткость к многообразию душ и характеров, обостренную совестливость и чувство ответственности, умение вжиться в духовный мир разных людей, созерцать глубину, своеобразие и уникальность каждой личности. Преподобный Исаак Сирин считал, что справедливость – это воздаяние каждому по делам его, но если бы Бог воздал каждому по заслугам – все мы погибли бы, вот почему Он благ и свят, а Его любовь превыше справедливости. Но если мыслить еще глубже, то мы поймем, что Божья справедливость – это проявление Его вечной и бесконечной любви ко всему миру и к каждому творению, она исходит из милующего и любящего сердца Всевышнего, обращенного ко всем нам – ко всему таинственному многообразию уникальных созданий. Как мудро и афористично замечает Козырев: «Евангелие ставит окончательный крест на поисках справедливости в мире. Это тот Крест, на котором  распинается  сама  воплощенная Справедливость. Реки невинной крови, омывающие Евангелие с двух сторон, создающие как бы кровавое обрамление земной жизни Спасителя: кровь сонма убитых Иродом младенцев, с одной стороны, и сонма христианских мучеников – с другой, не оставляют сомнения в том, что справедливость – не та мерка, с которой следует подходить к чудным делам домостроительства Божия. Человеческая справедливость с ее арифметической однозначностью, с ее уравнениями и балансами типа «око за око» сметается с пьедестала безмерностью Голгофской Жертвы. Весы Фемиды опрокидываются Тем, Кто некогда опрокидывал столы меновщиков в Иерусалимском Храме».
                Книга Иова экзистенциальна, но если экзистенциализм двадцатого века в лице Сартра, Хайдеггера и Камю так и не нашел Бога, то библейский экзистенциализм – глубоко религиозен, связан с самыми сокровенными глубинами человеческого существа, изначально исходит из бытия с Богом. Если человек сотворен по образу и подобию Божиему, то он есть существо религиозное, замысел Творца – смысл его земного бытия, Его нравственный закон – мерило добра и зла, а дыхание Божиих уст – источник жизни. В книге Иова тайна человека раскрывается не абстрактно, а во всей ее многогранности и глубине, обнажается его душа и духовная сущность – надвременная и надпространственная, а также ее Первообраз – Бог; раскрывается свобода воли человека, которая может отвратить нас от бога и соединить с Ним, и его жизнь как поле самоопределения, но это поле – всегда есть пограничная ситуация, ибо каждое мгновение человек может умереть – он находится между жизнью и смертью. По слову святителя Григория Богослова быть богословом – значит «философствовать о Боге», но философствовать о Нем верно и истинно может лишь тот, кто очистил сердце свое, ведет созерцательный образ жизни и размышляет о Боге «усердно» – всем сердцем и душой, а не отвлеченно, как кабинетный мыслитель. Мышление Иова – это библейское мышление, его мысли о Боге и человеке, жизни и смерти, добре и зле – выстраданы сердцем, омыты кровью, более глубоки, чем у иных мудрецов, связаны с его земным существованием и образуют его духовную философию веры, выраженную в образах и символах, очень красочных, изощренных и загадочных. Жизненная драма Иова религиозна, а его спор с мудрецами мира сего – это не отвлеченные размышления о страданиях и свободе, зле и добре, а вопрос жизни и смерти – выражаясь языком Достоевского – за сердце Иова дьявол с Богом борется, в этом вся метафизика этой поэтической книги, весь ее смысл и его экзистенциальный выбор – проклясть Бога и избрать путь погибели, или остаться верным Творцу несмотря ни на что – идти крестным путем спасения – путем на небеса через Голгофу. Основная идея книги Иова – доверие Богу, основанное на бескорыстной и жертвенной любви к Нему, ее образный и метафоричный язык – придает этому произведению художественную ценность, превосходящую «Божественную Комедию» Данте и трагедии Шекспира, а глубокий, не только психологический, но метафизический драматизм, делает ее одной из величайших богословских книг в истории религиозной и философской мысли. Иов ждал ответов от Бога, между тем как Елифаз, Вилдад и Софар захотели сами ответить на вопросы Иова – ответить на экзистенциальный вопрос теоретически, заменив слово Божие – Божественное Откровение своими измышлениями – спекулятивной философией, и поставив на место Бога свой ограниченный разум, не способный разгадать небесные тайны трагизма нашей жизни. Когда человек теряет смысл существования, то жизнь становится для него невыносимой, никакие моральные утешения какими бы не были они поэтически прекрасными и философски проницательными, психологически изощренными и логически непротиворечивыми не вдохнут покой в его исстрадавшуюся душу. Рационально можно познать идею Бога, а не живого Бога, ибо библейское познание Бога – познание религиозное, обретаемое через веру и молитву от Самого Бога.  Таинственная встреча с живым Богом и религиозное Богопознание невозможно на путях рационального мышления. Как писал преподобный Максим Исповедник: вера в Бога – источник высшей мудрости, она превосходит наш ум и мышление, и не нуждается в доказательствах. Зачем человеку доказательства бытия Бога и Его всеблагости, если он имеет молитвенное общение с Богом, сердце его ощущает любовь Божию, ум – просвещен словом Всевышнего, а воля – устремлена к святости? Для библейского миросозерцания единственный источник познания Бога – это Божественное Откровение. Бог Сам открывает Себя сердцу человека, если тот ищет Его, как искали Иов, Давид и Соломон. Религиозный человек есть тот, чья душа открыта Богу – каждая его молитва есть исповедь; кто не может жить без Бога – в Нем смысл жизни; чья вера не опирается на костыли логический доказательств, но окрыляет мысль и чувства, вознося их к Богу. С точки зрения христианского вероучения богословие неотделимо от мистического опыта веры – нельзя быть богословом не веря в Бога и не веря Богу, ее источник – вдумчивое чтение и глубокое постижение Священного Писания, участие в богослужениях, напряженный аскетический подвиг, соединенный с делами милосердия, ибо как сказал апостол Иаков – вера без дел мертва, и конечно, молитва – священное таинство Богообщения. Знаменитое изречение Евагрия Понтийского гласит: «Если ты богослов, то ты истинно молишься, а если истинно молишься, то ты богослов». Духовная молитва – основа Богопознания. С молитвы начинает свой трактат «О мистическом богословии» святой Дионисий Ареопагит. Молитва есть драгоценный и сокровенный опыт встречи с Богом, приближение к Нему и общение с Ним, а без молитвы Бога познать невозможно. Все речи Иова – это молитвы к Богу, он не может жить без Бога и его душа дышит молитвой. Книга Иова – это величайшее произведение в мировой литературе, среди книг богословских, философских и поэтических, в центре которой мучительный и неразрешимый вопрос о теодицее и антроподицее; это самое трогательное, трагическое и глубокомысленное размышление о жизни и страданиях, история человека, жаждущего не рационально и логически – односторонне умственно, а религиозного познать живого Бога пророков и Откровения.
                Праведник Иов переносит всю бездну страданий не ради всевозможных благ, а из бескорыстной любви к Богу и в поиске Его правды. В Песни Песней царь Соломон поведал о великой тайне любви: «Ибо крепка как смерть любовь; люта, как преисподняя, ревность; стрелы ее – стрелы огненные; она – пламень весьма сильный» (Песн.8:6). Крепка как смерть любовь Иова к Богу, и он ищет религиозный смысл бытия – тайну присутствия Божественного Логоса и Духа в мире. Весь духовный мир Иова, вся религиозная философия его рождена из любви к Богу, а «она – пламень весьма сильный», более сильный, чем смерть. Иов верит Богу, ему не страшен Ад и не нужны небесные блаженства, но сердце его в духовной любви к Всевышнему горит как звезда на небе. Любовь Иова к Богу, его верность всеблагому, премудрому и всемогущему Творцу неба и земли и Промыслителю не осталась безответной, ибо Сам Господь есть Любовь. Книга Иова – это один из самых глубоких и сильных сюжетов Ветхого Завета, библейская история и притча о безвинном страдальце, глубочайшее философское и богословское размышление о зле и свободе, страданиях и справедливости, искании Бога и смысле жизни. По своему духу книга Иова находится на стыке между Ветхим Заветом и Новым Заветом. Это поэма о глубокой вере в Бога и верности Ему, о надежде на всемогущество Творца и Его бесконечную милость. В многоскорбных мольбах и неистовых речах Иов вопрошает Всевышнего о постигшей его трагедии, но отказывается обвинять Бога, сохраняет веру в Его Промысел и не ставит под сомнение Его всеблагость – во всех самых отчаянных и богоборческих речах его звучит надежда на милость Божию, на то, что Господь всеблаг и справедлив, Он не оставит страдальца и даст ответ на его горькие думы, успокоит мятежный дух и утешит скорбящее сердце. Вера Иова – это не слепое доверие к Богу, но абсолютная уверенность в Нем – в Его любви, премудрости и справедливости, абсолютная верность Ему, это вера зрячая, вера ставшая видением – созерцанием: «Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя» (Иов.42:5). Книга Иова есть предвосхищение Нового Завета, а сам Иов – провозвестник Иисуса Христа, пророчествующий о пришествии Слова Божиего – Оправдателя нашей жизни и Искупителя наших грехов. По мысли святителя Иоанна Златоуста праведный и многострадальный Иов есть прообраз истинного христианина. Иов – нравственный образец для подражания, он – ветхозаветный мудрец и святой, величайший библейский мученик после Иисуса Христа и Пресвятой Богородицы, претерпевшей у Креста, по сильному слову преподобного Силуана Афонского, непостижимую скорбь, изумившую Херувимом и Серафимов, ибо духовная скорбь, испытанная  Приснодевой Марией, была столь же безмерна и неописуема, как и Ее совершенная любовь к Богу и ко всем Его созданиям. Символично, что в Церкви книга Иова читается на Страстной Седмице – Христос прошел мученическим путем Иова, а религиозная драма Иова – литературная икона крестных страданий Спасителя мира. Как я уже писал ранее, святые отцы Церкви видели в Иове – прообраз Христа, а в его безвинных мучениях – прообраз крестных страданий Спасителя, но при этом строго уточняли, что страдания Иова не были мироискупительной жертвой, ибо для нас единственный Искупитель – это Сын Божий, Иисус Христос. Иов – царь и мудрец, он утешал плачущих, был глазами слепцу и ногами хромому, защищал беспомощных страдальцев, вдов и сирот, облекался в правду Божию и судил. В таинственном смысле эти строки Библии возвещают, что Иов не только прообраз Иисуса Христа страждущего, но и Сына Божиего как Царя – небесного, ибо Он предвечно рожден от Бога Отца, и земного – по Деве Марии из рода Давидова; Он – Ипостасная Премудрость и Сила Божия, Божественный Логос, от Него утешение скорбящих – Он победил Ад и смерть; Иисус творил чудеса – прозревали слепые, исцелялись прокаженные и начинали ходить расслабленные, Он нес духовное прозрение ослепшему миру – учил смотреть на все Божьими очами, укреплял всех, идущих по узкому пути спасения, защищал беспомощных, проповедовал любовь и всепрощение; Сын Божий воскрес из мертвых и взошел на небеса, Он снова придет в мир в конце времен и будет судить все души и народы земли. Надо сказать, что безотрадные сцены из скорбей Иова – этого страждущего праведника и богослова Ветхого Завета, с его незыблемой верой в Бога, стойкостью в духовной борьбе с дьяволом и верностью Богу, настойчиво напоминают и пророчески предвозвещают события Нового Завета – искушение Иисуса Христа в пустыне, гефсиманскую молитву Сына Божиего и Его мученическую смерть на голгофском Кресте, а чудо восстановления Иова – чудесное воскресение Спасителя из мертвых. Книга Иова напоминает нам, что «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилия восхищают его» (Мф.11:12). По слову Ф.М. Достоевского наше сердце – это поле незримой и духовной битвы Бога и дьявола. Апостол Павел призывал всех христиан облечься во всеоружие Божие, чтобы противостоять дьявольским козням и устоять в духовной брани с коварными и жестокими демонами.
                В святоотеческой экзегетике много сказано о символической связи книги Иова с евангельскими событиями Страстной Седмицы, а сам Иов рассматривается как ветхозаветный прообраз грядущего Мессии – Иисуса Христа – прообраз Христа Безгрешного и Христа страждущего и поругаемого, молящегося об избавлении во тьме Гефсиманской ночи – «Авва Отче! все возможно Тебе, пронеси чашу сию мимо Меня» (Мк.14:36); и истекающего кровью и страдающего от Богооставленности на Голгофе – «для чего Ты Меня оставил?» (Мф.27:46), но вместе с тем, Иов богоподобен не только в своих страданиях, но в прежнем величии – он царь и мудрец,  вершащий справедливый суд и исполненный христианских добродетелей, хранящий чистоту сердца   помыслов, не радующийся погибели врагов и не проклинавший душ грешников, не смотрящий на женщин с вожделением и не осквернявший уста свои ложью, наконец, Иов прообразует Христа и в своей победе над дьяволом, он достигает пророческой мудрости и восходит о адских мук на земле на вершину Богопознания – прообразуя Вознесения Христа, прославляется Богом Отцом как Христос, воссевший одесную Его, и приносит Господу жертву и молитву за друзей своих – из любви заступается за них пред Богом и ходатайствует за их прощение, прообразуя искупительную жертву Христа и Его всеобъемлющую молитву за мир. В великой и неизреченной любви Христос пришел на землю и добровольно взошел на Голгофу – принял распятие на Кресте и до дна испил чашу мировой скорби, Он принес жертву за всех нас и заповедовал нам  любить врагов, прощать обидчиков и благословлять проклинающих. В во всей целокупности жизни своей Иов, с высот своего царственного величия нисшедший до самых глубин отверженности бесславия,  пророчествуя о кенозисе Сына Божиего и иллюстрируя Его земную жизнь, а затем облагодетельствованный Богом и прославленный на небесах и земле, самой личностью своей прообразует Христа Спасителя, он прощает обидчиков своих и молится за трех мудрецов, приносит жертву за Елифаза, Вилдада и Софара, исполняя роль священнослужителя, подобно Небесному Архиерею – Христу, нашему новозаветному Заступнику. По толкованию святителя Григория Великого, благочестивый Иов – священнослужитель Господень, явивший подвиг любви и всепрощения, молитвенно заступился за друзей своих и принес за них жертву Богу, прообразующую крестную жертву Иисуса Христа за весь человеческий род, вместе с тем, здесь демонстрируется великая милость Божия и человеколюбие Его, запечатленное в Церкви, принимающей и молящейся за всех раскаявшихся грешников и бывших еретиков, пришедших к познанию Божественной Истины и утвердившихся в истинной вере, ибо святая Церковь наша не только хранительница Божественного Откровения, но и молитвенница за весь мир, каждый приходящий в Церковь прививается через веру, святые таинства, заповеди и догматы к винограднику Христову и начинает жить полноценной духовной жизнью, он призван исполниться евангельской любовью, без которой все иные добродетели и таланты – ничто, как вдохновенно и премудро возвещал апостол Павел: «Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто.  И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы» (1Кор. 13:2-3). Семь долгих лет Иов претерпевал страшные скорби, но настал час Богоявления и Господь оправдал избранника Своего – Иов увидел Бога лицом к лицу и остался жив, он достиг вершины Богопознания и вся история мира о миротворения и грехопадения до всеобщего воскресения мертвых Страшного Суда пророчески раскрылась перед его взором, он пророчествовал о Небесном Заступнике и Его искупительной жертве, познал, что духовные истоки мировой трагедии коренятся не в святой воле Бога Вседержителя, а в богопротивной воле дьявола, взмолился за порицателей своих, как распятый Христос молился за убийц Своих, прошел испытание веры и был исцелен Всемогущим, и Господь воздавал ему в земной жизни дарами вдвое большими, чем то имение и та слава, которыми он обладал раньше – до начала своих страданий. Как замечает епископ Виссарион Нечаев «Иов среди тяжких страданий был как бы живой мертвец, как бы заживо был погребен, и выздоровление его есть как бы воскресение из мертвых, и в этом отношении служит образом воскресения Христова. – Иов во время своих страданий не терял надежды на прекращение их и на будущее свое выздоровление взирал, как на воскресение. Он говорил: «вем, яко присносущен есть, Иже имать искупити мя и на земли воскресити кожу мою, терпящую сия» (Иов.19:25–26). Равно и Господь Иисус предрекал не только о Своих страданиях и смерти, но и о тридневном воскресении. «Сын человеческий предан будет архиереем и книжником, и осудят Его на смерть, и поругаются Ему, и уязвят Его, и убиют Его, и в третий день воскреснет» (Мк.10:33–34). – Иов не только выздоровел, но и в избытке наделен был земными благами. И Христос по воскресении сугубо прославлен, ибо самое человечество Его введено в участие Его Божеской славы, и это за претерпение телесных страданий и смерти. «Он Себе умалил, зрак раба приим, послушлив был даже до смерти, смерти же крестные. Тем же и Бог Его превознесе, и дарова Ему имя, еже паче всякого имене» (Флп.2:7–9). «За претерпение смерти Христос увенчан славою и честию» (Евр.2:9) по самому человечеству, с которым Он вознесся на небеса и седит одесную Бога Отца. – Иов, потерявший детей, обрадован был вновь родившимися от него детьми. И Господь Иисус по воскресении сделался родоначальником, в духовном смысле, нового человечества, как второй Адам. Верующие в Него суть дети Его по духовному возрождению. Он стяжал их честною кровью Своею и, открыв им доступ к престолу славы небесной, глаголет Богу Отцу: «се Аз и дети, яже дал Ми есть Бог» (Евр.2:13)». Силою благословения Божия приумноженные земные блага возвращаются Иову, уповавшему на милость Вседержителя и искавшего Заступника на небесах, братья и сестры его собираются и с трепетом и изумлением приходят воздать ему честь и хвалу, трапезничают с ним и приносят ему в дар каждый одну овцу и четыре золотых драхмы. В духовно-аллегорическом толковании прославленный Иов знаменует собой воскресшего Христа, вознесшегося и воссевшего одесную Богу Отца, Он зовет всех в Свою небесную скинию – в Царство Небесное, вход в нее лежит через святую Церковь, трапеза ее – святейшее таинство Евхаристии, песни – богослужебные молитвы Ангелов и святых, Христос именует всех учеников и учениц Своих братьями и сестрами и зовет их к Себе: «Иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему» (Ин.20:17). В книге Иова пророчествуется о Богосыновстве – через Христа Бог усыновляет нас и мы удостаиваемся бесценного дара – обожения, становясь сына Божиими, богами не по естеству, а по благодати, ибо Бог воплотился и вочеловечился, чтобы мы одухотворились и обожились. Двойное приумножение богатств Иова символизирует, что  Христос собирает в Церковь Свою не только иудеев, но и язычников, одна овца, принесенная каждым пришедшим к Иову – это сама душа спасенного, а четыре золотые драхмы есть четыре высшие христианские добродетели – бесстрастие, надежда, вера, любовь, вместе с тем четыре золотые драхмы обозначают четыре святых Евангелия, являющихся житием Иисуса Христа, ибо только живущий по заповедям Евангелия может обрести спасения и войти в Царство Небесное. Святитель Иоанн Златоуст обратил внимание на то, что если все материальные богатства Иова приумножаются вдвое, то детей у Иова рождается не вдвое больше, а столько же, сколько было до страданий – это означает, что личность каждого человека бесценна и незаменима, а вместе с тем, что у Бога все живы, наш Творец, Промыслитель и Спаситель есть Бог живых, а не мертвых – смерть похитила усопших не навсегда, настанет час и все мертвые воскреснут, кроме того с ним возможно духовное общение в молитвах за них Богу. В Священном Писании сказано, что у Иова родятся три дочери с невероятной красотой – первую он назовет Емима, что означает «день», ради светлого утра, знаменующего окончание ночи скорбей и Богооставленности и пророчествующего о победе Христа над дьяволом, вторую – Кассией, именем душистого и драгоценного масла, добываемого из коры дерева, принадлежащего породе лавровых, оно олицетворяет святую кровь Христа, пролившуюся на Голгофе и обагрившею древо Честного и Животворящего Креста, а третья была наречена Керенгаппух – «Амалфеевым рогом», рогом изобилия и счастья, она пророчески обозначала Евхаристическую Чашу и мистическую трапезу в Царстве Небесном. По ветхозаветному закону Моисееву имущество наследовали одни сыновья, но Иов, живя до Моисея и не принадлежав к еврейскому народу, при жизни своей установил одинаковое наследство для братьев и сестер – в семье его господствовали новозаветные отношения, ибо во Христе женщины и мужчины равны. Книга Иова завершается радостным свидетельством и долгих летах счастливой жизни праведника и его многочисленном потомстве, и пророчеством о его воскресении из мертвых в предшествии Страшного Суда. Семь страдальческих лет Иова, прообразующих Страстную Седмицу в жизни Иисуса Христа, завершились его победой над мятежным Ангелов и князем мира сего – дьяволом, благословением и чудом Божиим, а сам святой страдалец, прошедший через страшные испытания – взошел от праведности через жертвенную веру к пророчеству и Боговидению, стал живою притчей для современников и потомков, духовно возвысился над эпохой и сделался прообразом Самого Христа Спасителя, Его высочайшего духовного величия и нравственной красоты, достиг высочайшей меры Богообщения и на личном опыте познал, что Господь безмерно любит создания Свои. В страшные дни страданий, отверженности и Богооставленности Иов не отрекся от Творца своего, но искал правды Божией и Заступника на небесах, был стойким в скорбях, верен Богу и полон пламенной  и неугасимой любви к Нему, став для всех нас образцом и примером для подражания, свидетелем милосердия Божиего, о чем говорил апостол Иаков: «Вы слышали о терпении Иова и видели конец оного, ибо Господь весьма милосерд и сострадателен» (Иак.5:11).