Ленусик. Часть 5. Африка

Мне было шестнадцать. Мила, обаятельна, уверена в себе до мозга костей, поэтому в любой одежде чувствовала себя королевой. Если пройдясь по улице в новом плате я не получала комплиментов, с платьем можно было без сожаления расставаться. Короткие юбки носила с достоинством. Эти самые юбки родители поощряли, у них был на этот счет свой пунктик - длинные юбки я смогу носить всю жизнь, а короткие до определенного возраста, молодость позволяла носить юбки любой длины. В короткой нужно еще уметь ходить, я умела.  У мамы тырила модную польскую блузку и шла блистать на десятисантиметровых каблуках.

Училась я в школе с углубленным английским, но в обычном классе, а так как на тот момент в ухажерах у меня был сын дипломата, хотела по статусу подтянуть свой английский. В свое время мама работала начальником отдела службы заказов, была такая контора под подбору услуг – от снегурочки на Новый год до домработницы, - распределяла заявки на различные курсы. С работы ушла, но связи остались. В общем, пристроила меня на курсы английского в районе Крещатика, в самом центре.

Шла на английский, но чудесным образом попала на математику. Пока ждала учительницу в холле, услышала, как излагает материал преподаватель в соседней аудитории, не удержалась и заглянула. Не жить, не быть, мне захотелось именно туда, настолько интересной была лекция. Пробралась, посидела, послушала. позанималась.

Вышла довольная, позвонила маме, доложила, что теперь это будет не английский, а математика, на что мама отреагировала вполне спокойно, предоставив мне полную свободу выбора.

На улице май, в окна аудитории светит солнце, сидим, занимаемся, грызем гранит науки. На мне модная в то время юбка-резинка, мамина блузка с немецкой брошкой-галстуком, практически полностью закрывающая юбку, модные открытые босоножки, распущенные волосы, чуть накрашена – звезда звездой.

Посреди лекции открывается дверь, заходит молодой человек. Симпатичный, хотя не в моем вкусе, но привлекающий внимание. 90-е годы, все бритоголовые, а у него каскад на голове оригинальный. На мой шестнадцатилетний взгляд, лет под тридцать. В больших наушниках, в джинсах-варенках, джемпере-реглан, модных кроссовках и с белым плеером – моей мечтой, - в довершение ко всему ослепительная белоснежная улыбка.

Подошел к учителю, протянул книгу. Учитель сиял от счастья, руки тряслись, ноги подкашивались. На все это действо, со своей второй парты, я смотрела во все глаза. Пока учитель убирал книгу, парень оглядывал аудиторию. Нас там довольно много было. Встретились взглядами. Молодой человек о чем-то спросил у учителя, тот повернулся в мою сторону и что-то ответил. Я понимаю, что вопрос касается меня, по-любому. Интересно, думаю, что он такого обо мне спрашивает?
Урок закончился, выхожу, без задней мысли спускаюсь по лестнице с учебниками под мышкой. Молодой человек, облокотившись на перила, слушает музыку. Поравнялись.
Он:
- Привет!
Я поворачиваюсь:
- Здрасьте, - и иду своей дорогой.
Пытается со мной заговорить, на что я резко:
- Стопе. Досвидас. Вообще неинтересно. Вообще! - не хватало, думаю, мне еще знакомых учителя. Зачем это мне?
Позже он признался, что я, молодая симпотяга, так ответила, как будто ему лет пятьдесят.

Он шел за мной весь Крещатик и все это время пытался кадриться. Особо не наглел, но пытался зацепить разными вопросами:
- А давно ли ты математикой увлеклась? А ты вообще в юбке?
На что я демонстративно поднимаю блузку и говорю:
Да! Как вы достали уже. Ни фига в моде не шарите!
- Ну почему же не шарю, - засмеялся, - вполне.
- Я спешу домой, - безапелляционно заявила я.
- А где ты живешь?
- На Подоле.
- О, а ты тоже из центра?
Как оказалось, он с Печерска.

Мы шли по спуску от Крещатика на Подол. Он развлекал веселым непринужденным разговором, смешил, покупал по дороге пирожные, пепсиколу. Было весело. Так довел до дома, поболтали еще немного, выпросил номер телефона. У нас завязались долгие приятельские отношения. Общаться было обоюдно интересно.

Надо сказать, что парень, в принципе, при дальнейшем общении оказался очень интересным собеседником, своеобразным, с принципами, весьма эрудированным и навидавшимся. Уже в то время много путешествовал, участвовал в сафари. С одной стороны, в общении был очень легким, но в то же время, человеком был достаточно сложным, что добавляло интереса с моей стороны. На темы загранкомандировок ни при каком раскладе не раскручивался, только косвенно, без подробностей.

Как-то в очередной раз вернулся из командировки. Волосы частично окрашены. Спрашиваю, что это у него на голове. Оказалось, участвовал в каком-то ритуале африканского племени и они ему мазанули, а теперь он не может от этой краски избавиться. Я стала звать его Африка, он не возражал.

Как ни странно, у нас нашлись общие знакомые из театральной тусовки и выяснилось, что он был то ли кинооператором, то ли видеооператором, в общем, что поездки были связаны непосредственно с его профессиональной деятельностью. Кроме того, не сложно было догадаться, что возможность выезда зарубеж позволяла привозить дефицитный товар на заказ или перепродажу.   Зарабатывал он хорошо, но я сразу поставила условие, что принимаю только символические подарки-сувениры, никаких дорогих подарков из-за границы ко мне не применять.

Звонил он часто, бывало, в день раза три-четыре. Мог позвонить и сказать, что уже ждет под окнами, выходи, мол. Всегда встречал необычно, придумывал какие-то приколы, удивлял, находил для меня интересные места в Киеве, имел доступ в закрытые для обычного обывателя заведения, где мы перепробовали разные вкусности и напитки, сводил в закулисье оперного театра, куда без него я бы в жизни не попала. У него вообще был достаточно обширный круг общения, интересные творческие люди. Я совершенно неожиданно могла попасть в мастерскую или оказаться в гостях у какого-нибудь известного художника. Водил меня пить чай к одной интересной даме, коллекционирующей антиквариат, в шикарную сталинку на том же Крещатике.  Мы побывали в гостях в загородном доме у одной, ну очень, на мой взгляд, странной пары. Сейчас бы сказали, что они неформалы. Но у них был роскошный сад с коллекцией каких-то нереальных растений. Бабушка хозяйки, вполне современного вида дама, в свое время была, по нашим меркам, ландшафтным дизайнером, как эта профессия называлась в ее времена я не знаю. Не без гордости показала мне свои шедевральные подснежники, от чего я была в диком восторге.

Всем любопытствующим представлял меня как сестренку. Оба светловолосые, голубоглазые.. Каждый раз когда мы куда-нибудь шли, Африка с меня брал слово: «Никогда и никому». То есть я даже родителям ничего не рассказывала.

Родители частенько уезжали в Москву и мы могли с ним всю ночь провисеть на телефоне, проговорить ни о чем и обо всем – от литературы и искусства до отношений между мужчиной и женщиной. Настолько нам было комфортно в общении. Было много различных ситуаций - веселых и не очень, но которые нас очень сблизили. Например, когда он пытался для меня нарвать сирени и чуть не сломал себе ногу или когда из-за меня случилась драка и ему хорошо досталось.

Прошло время и я начала замечать его мужское внимание к себе, что меня немного напрягало. С ним было классно проводить время, но более близких отношений я не рассматривала. Мне казалось, что мы для себя на каком-то этапе вполне определили плоскость этих отношений и обоих это устраивало. Я, к слову, была тогда увлечена своей первой любовью и наивно по-дружески делилась с ним переживаниями. Замечала, что его это немного расстраивает, хотя вида он особо не подавал, держа при себе свои эмоции. Но каждый раз, когда я говорила, что завтра у меня встреча, придумывал причину для встреч с ним. Из серии я завтра улетаю, надо встретиться.

Еще один момент, который меня начал напрягать, это то, что он неоднократно заострял внимание, что я не крашу ногти. Подарки стали появляться другого формата. С сувениров, конфет и цветов он плавно стал переходить на платья с глубоким вырезом, например.

Как-то, по воле случая, мы оказались у него дома. Идя на встречу, забыл пакет, пришлось возвращаться, а так как мы были вместе, пригласил подняться, не ждать же мне на улице.

Квартира была наполнена множеством интересных вещей и вещичек, тематических фотографий из путешествий, экзотических сувениров. Но больше всего меня поразило обилие книг и коллекция видео. Таким количеством видеофильмов мог похвастаться в то время, разве что, какой-нибудь видеопрокат. Я была поражена этой сумасшедшей, для того времени, коллекции. Казалось, здесь было все – от классической музыки до исторических фильмов, все новинки проката. Африка разбирался во многих вещах, касалось ли это кино, музыки, театра или искусства. Восторженно рассказывал мне о каком-нибудь новом фильме с любимым актером или театральной постановке. Он видел глубину во многих вещах, настолько был разноплановым, нестандартным в своем мышлении и подходе к жизни.

В тот вечер, после встречи, уже у него в гостях, обойдя с любопытством и интересом всю квартиру, я поняла, что Африка женат. Вопрос был задан в лоб, он не отрицал. На мой вопрос женат ли он из чувств или по каким-то другим соображениям сказал, что из чувств. Со своей стороны я поинтересовалась, как же он со мной ночами разговаривает, на что он ответил, что у них с женой свободные отношения. От слова совсем. Для меня, тогда уже семнадцатилетней девчонки на пороге взрослой жизни, это было сложно понять, осознать и принять.

Мы выпили кофе и сели смотреть один из его любимых фильмов. И вот тогда он впервые попытался меня обнять. Я укоризненно посмотрела ему в глаза и сказала, что он должен понимать, что между нами кроме светлой дружбы быть ничего не может. На что он спросил нравится ли мне моя интересная, не без его участия, жизнь, намекая на то, какие двери передо мной открываются. Я ответила, что я и так живу интересной жизнью, с его присутствием в ней или без него. У меня действительно была насыщенная и интересная жизнь, событий и приключений вполне хватало, он знал только ее часть. В общем, все поползновения в подобном ключе я прекратила и не давала повода и в дальнейшем.

В один из тех дней, когда мои родители были в отъезде, у нас состоялся очередной ночной разговор. На деревянном полу в коридоре, уютно устроившись с телефоном на разбросанных подушках, я разговаривала.

- Я что-то очень соскучился, заеду за тобой с утра. Нам надо серьезно поговорить.
Я почему-то испугалась этого разговора и решила его проверить. Что меня дернуло повернуть разговор в такое русло, одному богу известно.
- Раз уж мы с тобой так откровенны, то хочу поделиться своими впечатлениями. Я думала, что секс — это что-то особенное, а оказалось, что я ничего не чувствую.
В моей жизни, естественно, еще не было никакого секса.
Тишина. Тяжелый вздох.
- Ты серьезно?
Я:
- Абсолютно.
- Я перезвоню, - и повесил трубку.
Перезвонил через час.
- Вот скажи мне, чем этот мудак заслужил? Скажи, чем? Как он так за тобой ухаживал, что все получилось?
- Не пойму, почему тебя так эта тема интересует? Я просто хотела поделиться, как с близким человеком. Я думала, что это что-то крутое, а оказалось, что нет.
На что он:
- Ну коль такая ситуация, я тебе кое-что скажу. Секс бывает приятным…. И моя жена не против, чтобы мы попробовали втроем...
Я честно говоря, слегка опешила. Мало сказать, что мое разочарование было жестким.
- Мне бы сначала разобраться в сексе вдвоем.
На что он:
- Я просто хочу, чтобы ты знала, что если ты когда-нибудь дойдешь до такого формата, то милости просим.
Молчание.
- Африка, - говорю, - ты сейчас пошутил?
- Конечно пошутил! – он засмеялся и съехал с темы.
На самом деле его цель я давно понимала, но признаваться в этом мне никак не хотелось.

В результате наша встреча не состоялась. В очередной раз я похвалила себя за то, что умею включать мозг в нужных ситуациях и как же обидно, что закончились такие крутые отношения.

Прошло время и я даже как-то подзабыла про такую личность в своей жизни. Иду поздним вечером на работу в один из столичных клубов. Только что распрощалась с очередным ухажером, мечтающим о каких-то отношениях со мной. Посмеялись, пошутили, попрощались. Захожу в метро. Я в черном бархатном платье с открытой спиной, на каблуках. В руках бумажный картонный кулек с банкой коктейля. Именно так научил меня Африка прятать алкоголь в бумажный пакет, почему-то вспомнилось в ту секунду. Неспешно иду своей фирменной походкой по платформе метро. Слышу кто-то хохочет, целуется, обнимается у одной из колонн. Поворачиваю голову и вижу – Африка с молоденькой девочкой лет шестнадцати. Я от неожиданности остановилась. Стою и думаю, сказать что-то? Он меня увидел, девушку аккуратненько так за колонну и мне: «Ленчик!»

А я понимаю по своему внутреннему состоянию, что я в этом платье, с прической, хороша. Уставшая правда немного, но хороша.
- Боже, - говорю, - Африка, ты меня просто убил.
- Да причем тут… ты не то подумала!
- Ну сколько ей? Пятнадцать? Шестнадцать? Она же должна понимать, что кроме ее девственности тебя ничего в ней не интересует. Надеюсь, она это понимает? - на улице одиннадцатый час, в метро практически пусто, акустика прекрасная, а я специально достаточно громко, - удачной охоты!
А он в ответ восторженно:
- Какая же ты женщина стала!
- Селяви! – я подняла пакет вверх и продефилировала дальше по платформе.
- Актриса! – крикнул он мне в след.
- Да уж! Никуда не денешь актерские способности, - не оборачиваясь парировала я ему.
- Может созвонимся?
- Африка, какие времена?! Теперь не короткая юбка, а платье, возраст постарше, куда уж мне теперь. Можешь не звонить. Телефона больше нет, папа пропил!
- Ну я же просто встретиться!
- Даже не думай ждать меня под домом!....

Не оборачиваясь, зашла в вагон метро, двери закрылись. Больше никогда мы с ним не пересекались.