Сыр в мышеловке. Часть 2

1

         Осташенкову и ранее приходилось присутствовать при вскрытии тел людей, погибших при невыясненных обстоятельствах во время тех или иных происшествий. И в настоящий момент он находился в помещении медико-биологической лаборатории, где на столах лежали тела погибших коллекционеров: Иванцова и Бершанского. Здесь же священнодействовала бригада экспертов-медиков Центра, состоящая из Анны Николаевны Урлашовой, специалиста по общей морфологии, старшего патологоанатома Центра Ведерникова и медика-биолога Терещенко. Вокруг столов с телами погибших высилась внушительная стена из стоек с различным оборудованием, причем немалую их часть уже задействовали при исследованиях. Вид у экспертов, как успел заметить Павел, был весьма озадаченным, что явно говорило об обнаружении в телах коллекционеров чего-то такого, что никак не стыковалось с привычными понятиями.

          - И так, господа эксперты, давайте с самого начала, - глубоко вздохнул Осташенков, прерывая первые, несколько эмоциональные объяснения, изобиловавшие узкоспециализированными терминами, - имеется ли что-то общее в организмах погибших?

         - Да, безусловно, имеется, – кивнул головой Ведерников, задумчиво глядя на лежащие перед ним тела, – налицо признаки резкого, я бы даже сказал, лавинного старения, произошедшего, насколько можно судить, буквально в считанные часы.

        - Хм, однако, а скажите, что могло являться спусковым механизмом для подобного изменения организма? – после небольшой паузы поинтересовался Осташенков, пытаясь хоть немного приблизиться к пониманию происходящего.

        - Эка, Вы загнули, господин старший эксперт, - с недовольным видом покачал головой Ведерников, - состарить в течение короткого времени все клетки человеческого организма, это что-то из разряда фантастики, - патологоанатом немного подумал, а потом добавил, - хотя здесь мы и наблюдаем этот процесс воочию.

          - Хорошо, немного перефразирую вопрос. – Осташенков выдержал небольшую паузу, прикинув, как лучше сформулировать свою мысль. – Может ли какое-то внешнее воздействие оказать подобное влияние на организм человека? И какие, собственно, механизмы запускаются в самом организме?

          - Какие механизмы? – с хмурым видом проворчал Ведерников, отходя от стола и двигаясь по кругу возле лежащих тел. – Все те же механизмы, которые работают в обычной жизни, только раз в сто быстрее.

         - Я бы сказал так, - вмешался в разговор Терещенко, стоявший до сих пор с равнодушным видом, - хотя это пока только гипотеза, с которой согласны не все мои коллеги...

        - Да, эта гипотеза граничит с какой-то мистикой! – заметно повысив голос и прерывая медика-биолога, весьма нервным голосом произнес Ведерников. – Это противоречит всему, что мы знаем об организме человека!

         - И все-таки, было бы интересно выслушать и эту гипотезу, - Осташенков уже понимал, что в том деле, в которое они ввязались, многие привычные постулаты, и стереотипы окажутся разрушенными, и снова обратился к Терещенко, - продолжайте, пожалуйста.

        - Понимаю, для многих это может показаться невероятным, но таковые наработки имеются. – Проговорил Терещенко, бросив быстрый взгляд на Ведерникова, который при этих словах заметно поморщился. – Известно, что при внутриклеточном и межклеточном обмене происходит расход и восстановление определенных запасов энергии клетки. Эти процессы в жизни здорового человека находятся в равновесии, что позволяет организму восстанавливаться после стрессов и больших энергозатрат. Однако процессы эти достаточно длительные, особенно процесс восстановления. Если же этот процесс нарушается, то человек начинает болеть и даже может умереть.

        - Хм, понимаю, что Вы хотите сказать, - кивнул головой Осташенков, - у этих людей таковой процесс оказался нарушенным и нарушенным весьма сильно.

           - Не просто нарушен весьма сильно... – Теперь в разговор вступила Урлашова. – В организме человека просто нет таких внутренних механизмов, которые могли бы полностью исчерпать внутриклеточную энергию за столь короткий срок.

        - Если я Вас правильно понял, то вся эта энергия клеток оказалась поглощенной чем-то извне? – спросил эксперта внимательно слушавший Осташенков.

        - Получается, что так, - немного помедлив, ответил Терещенко, - причем процесс этого воздействия протекал настолько мощно и быстротечно, что даже изменил структуру многих клеток, которые, по предварительным данным, практически разрушены и в них почти отсутствует внутриклеточная жидкость.

        - Это как-то коррелирует с тем, что в сосудах этого человека... – Осташенков кивком головы указал на тело Бершанского. – Вместо крови некий порошок? Кстати, каков его состав?

        - Это и есть кровь. – С привычно недовольным видом покачала головой Урлашова. – Только кровь, скажем так, высушенная, кровь из которой практически удалена жидкость, но в которой присутствует немалое количество вещества лимфы и клеточной ткани.

        - М-да, и что же могло привести кровь в подобное состояние? – Осташенков с интересом посмотрел на экспертов. – Может ли это оказаться тем же фактором, что привел к старению организма?

        - Вполне возможно, - задумавшись на секунду, кивнул головой Терещенко, - скажем, некоторые варианты микроволнового воздействия на живую ткань вполне могли бы привести к таким последствиям и даже схожим внешним проявлениям.

        - Однако подобное воздействие однозначно вызвало бы и повреждения кожи и мягких тканей! – немедленно и снова весьма эмоционально возразил Ведерников. – А у нас налицо лишь признаки старения, хотя и старения катастрофически быстрого!

        - И это означает, что присутствовал некий фактор, который воздействует на человеческое тело вот таким, весьма избирательным образом. – С задумчивым видом констатировал Осташенков, а потом вспомнил о находке Олеси и задал другой вопрос. – А нет ли в этих организмах следов каких-либо химических веществ или биологических микроорганизмов?

         - Имеете в виду споры, найденные Савельевой? – в свою очередь поинтересовался немного успокоившийся Ведерников. – Да, они присутствуют в организме Бершанского, хотя и в микроскопической дозе, каких-либо других необычных токсинов или микроорганизмов мы пока не обнаружили.

          - А эти споры, могли ли они как-то воздействовать на организм погибших? – осведомился Павел, в голове которого мелькнула мысль, что это стало бы слишком простым объяснением.

         - Пока сложно о чем-то говорить, - вновь принимая недовольный вид, покачал головой Ведерников, - нужно подождать результатов исследований Савельевой.

         - Хорошо, я, пожалуй, разузнаю о результатах исследования спор непосредственно у Олеси, - понимающе кивнув головой, вздохнул Осташенков, - а вы попробуйте отыскать иные следы внешнего воздействия, это крайне важно, поскольку по ним можно будет судить о том, что же стало этим пресловутым фактором.

        - А то мы не понимаем?! – недовольно буркнул Ведерников, снова поворачиваясь к столам, на которых покоились тела погибших.

         Осташенков кивнул головой Урлашовой и Терещенко и вышел из помещения лаборатории. Сняв на выходе халат, бахилы и шапочку, которые являлись обязательными атрибутами для посещения лабораторных помещений, Павел направился в противоположный конец отделения медико-биологической экспертизы. От результатов исследований Олеси тоже зависело немало.
         В лаборатории, где проводился анализ биологических образцов, сейчас находилось четверо. Трое из них являлись сотрудниками этой же лаборатории, включая саму Олесю Савельеву, а четвертым, вот сюрприз, оказался Олег Гордеев.
         Похоже, тайные интриги Черниченко, направленные на то, чтобы свести Олесю с Олегом, начали потихоньку приносить свои плоды. Улыбнувшись возникшей мысли, Павел с иронией посмотрел на Гордеева, который несколько растерялся и сделал вид, что торопиться на выход.
Осташенков подмигнул эксперту и направился прямо к Олесе.

         - Э-э, ну, в общем, результаты я оформлю немного позже, - несколько невпопад произнес Олег, останавливаясь на полпути к двери и бросая взгляд на сидящую за компьютером девушку.

        - Да, конечно, Олег Валентинович, - не отрывая глаз от экрана, с невероятно серьезным лицом ответила Олеся.

        Осташенков усмехнулся, скорчил понимающую мину и кивнул Олегу, который тяжело вздохнул и выскочил за дверь.

         - Ну, может, Вы мне скажете что-то определенное, Олеся? – поинтересовался Павел, подходя к столу, за которым сидела девушка. – А то все остальные высказывают лишь предположения и догадки.

        - В таком случае, Вы по адресу, Павел Михайлович, - ответила Олеся, отрывая, наконец, сосредоточенный взгляд от экрана компьютера, - есть данные по тем спорам, которые обнаружили на одной из антикварных чашек.

         - Так, и что же это за споры? Я весь во внимании! – Осташенков подтащил стул от соседнего стола и присел рядом с девушкой.

        - Чрезвычайно редкое растение, произрастающее исключительно в некоторых районах Центральной Америки, - ответила Олеся и, протянув небольшой листок с картинкой, произнесла многосложное название на латыни.

         - Нет уж, уволь меня от столь труднопроизносимых терминов, - улыбнулся Осташенков, - давай лучше своими словами.

         - Ну, хорошо... – Немного расслабившись, кивнула головой Олеся. – Растение действительно необычайно редкое и произрастает лишь в Центральной Америке. Его отдельные, очень небольшие колонии нашли в некоторых труднодоступных районах Гватемалы, Гондураса, и совсем немного в Мексике. Растение весьма древнее, причем вид, и даже род является исчезающим. Хотя, судя по некоторым жизнеописаниям индейцев времен перед прибытием Колумба, тогда это растение встречалось чаще.

          - И что же это за растение, какую роль оно играло в жизни индейцев? – чувствуя, что напал на верный след, поинтересовался Осташенков.

        - Ну, название семейства, к которому оно относится, Вам тоже мало что скажет, - покачала головой Олеся, - по поводу самого растения могу сказать вот что – сок его умеренно ядовит, а вот высушенные споры могут использоваться как сильный галлюциноген.

       - Та-ак... – Протянул в задумчивости Павел. – Похоже, что именно такой настойкой угостили нашего Бершанского... Получается, хотели таким образом вывести его из строя?

         - Навряд ли хотели вывести из строя, скорее, привести в бессознательное состояние, - Олеся бросила короткий взгляд на экран компьютера, - насколько можно понять, споры этого растения использовались в тех обрядах, где требовалось беспрекословное подчинение.

        - Что-то вроде препарата, подавляющего волю, - понимающе кивнул головой Павел, - вероятно перед тем, как проводить обыск, а может и непосредственно во время обыска, некто подверг коллекционера своеобразному допросу, используя для этого порошок из спор.

       - Да, похоже, что так, - кивнув головой, согласилась Олеся, - однако хочу сразу отметить – просто так, в аптеке или даже на заказ в интернете, эти споры не достанешь, их просто никто не собирает сейчас.

       - И это говорит о том, что неизвестные преступники либо имели хорошие связи с Центральной Америкой, либо сами побывали там, - заключил Осташенков, откинувшись на спинку стула, - причем эти граждане были хорошо осведомлены о свойствах этого экзотического растения.

        - Получается, что так, - вновь кивнула головой Олеся, - обычный поиск в сети подобной информации об этом растении многого не даст, нужен доступ к весьма специфическим документам.

        - Вероятно, у преступника имелась специальная подготовка, - задумчиво проговорил Осташенков, помолчал несколько секунд, а потом перевел взгляд на девушку, - спасибо, Олеся, Вы дали еще один повод для размышления.

        - Попробую поискать следы вещества из этих спор в образцах тканей погибших, - по-прежнему сохраняя необыкновенно серьезный вид, сказала Олеся.

        - Хорошо, если найдете еще что-то, сообщите, как можно скорее, - продолжая размышлять, Осташенков поднялся со стула.

         - Конечно, Павел Михайлович, обязательно, - кивнув головой, ответила девушка.

        Осташенков вышел в коридор и направился в свой отдел. Теперь не помешало бы выяснить, не появилась ли информация по господину Аль-Фаттаху. Он поднялся на этаж выше, после чего прошел по длинному коридору, соединяющему разные секции Центра. И в самом конце коридора встретил одного из тех экспертов, что ездили на квартиру погибшего Иванцова.

        - Вот хорошо, что встретил тебя, - заметно оживился эксперт, увидев Осташенкова.

       - Как я понимаю, имеется какая-то информация по квартире коллекционера? – поинтересовался Павел, повернувшись к коллеге.

      - Имеется, и очень даже интересная, - принимая загадочный вид, ответил эксперт.

      - Ну, давай, не томи, рассказывай, - с укоризной посмотрев на коллегу, проговорил Павел.

      - Это нужно к нам пройти, - быстро произнес сотрудник смежной лаборатории, указывая на ближайшую приоткрытую дверь.

      - Ты что – в щель подглядывал, ожидая, когда я пройду по коридору? – с подозрением посмотрел на эксперта Павел.

       - Зачем? – искренне удивился собеседник. – Я просто позвонил медикам, и те сказали, что ты ушел пять минут назад.

        - Ладно, понятно, - слегка поморщившись, махнул рукой Осташенков, - показывай, что накопали.

       Эксперт развернулся и ужом проскользнул в комнату, в которой работал, где сразу сел за компьютер. Осташенков пожал плечами и отправился следом.

        - В доме этого Иванцова весь подъезд истыкан камерами видеонаблюдения, - рассказывал эксперт, бегая пальцами по клавишам, - камеры торчат на каждом этаже, и я, не мудрствуя лукаво, решил проверить записи, сделанные в день убийства, ну или точнее – гибели коллекционера.

        - И как я понимаю, нашли нечто необычное, - продолжил за коллегу Осташенков, вспомнив странное изображение, запечатленное камерой, расположенной неподалеку от жилища Бершанского.

         - Именно, - вновь заметно оживляясь, кивнул головой эксперт, - вот смотри, что происходило около одиннадцати вечера.

        Взглянув на экран, Осташенков увидел изображение подъезда с евроремонтом, шикарную лестничную клетку, рядом с которой подъезд, где проживал Бершанский, не выдерживал никакого сравнения. Некоторое время изображение пустовало, лестничная площадка при этом хорошо освещалась. Внезапно на небольшом пространстве что-то мелькнуло и почти тотчас пропало.

        - И что это было? – взглянув исподлобья на коллегу, поинтересовался Осташенков.

       - Сейчас прокручу еще раз, только теперь другое время около двенадцати ночи, - ничего не объясняя, ответил эксперт, тыкая пальцами по клавиатуре.

     И вновь на экране появилась все та же лестничная площадка. И снова на краткий миг что-то мелькнуло в самом углу изображения.

       - Постой, постой, что это там такое? – с интересом спросил Осташенков, даже приподнявшись на стуле.

        - А это зеркало висит в подъезде, - хитро прищурившись, ответил эксперт, - и в нем отражается каждый, кто проходит через площадку с одного пролета лестницы на другой.

       - Погоди, погоди, - задумался Павел, озадаченно потирая подбородок, - ведь в этом случае камера должна снять и самого человека, перила лестницы видны же прекрасно?!

        - Именно, - как будто даже обрадованный эксперт откинулся на стуле, - мы смотрели всей группой несколько раз, и каждый раз мелькало только отражение в зеркале, а сам человек на лестнице так и не появился.

        - И как это можно объяснить? – Осташенков с удивлением посмотрел на коллегу.

       - Ты меня спрашиваешь? – теперь пришел черед удивляться эксперту. – Я – чисто технический работник, это вы у нас специалисты по всякого рода аномалиям. Но сразу скажу, никакого редактирования видео не производилось, это мы в первую очередь проверили – все осталось так, как было записано.

       - М-да, теперь еще присутствует некто, кого можно увидеть только в зеркале, - покачал головой Павел, а потом вновь перевел взгляд на собеседника, - ну, хотя бы посмотреть на этого типа в отражении можно?

         - Видно будет не очень хорошо, но что смогу – покажу, - эксперт вновь склонился над клавиатурой.

         К сожалению, изображение человека, отразившегося в зеркале, оставалось довольно размытым, потому разглядеть его как следует, не представлялось возможным. Осташенков лишь рассмотрел, что человек, вероятно, имеет очень высокий рост, голова брита наголо, и от всей его внешности веяло чем-то восточным.

        - Сделай-ка мне фото с этой раскадровки, - задумчиво глядя на стоп-кадр экрана, проговорил Павел.

        - Не вопрос, - кивнул головой эксперт, - электронную версию вместе с записью я скину на твою почту, а распечатку могу дать прямо сейчас.

        Через пару минут Осташенков вышел из кабинета экспертов с листком бумаги, на котором запечатлелось не слишком хорошее изображение неизвестного.

         - Кто же ты такой? – пробормотал Павел, разглядывая фото, затем покачал головой и направился к себе в кабинет.

2

         Вернувшись к себе, Осташенков застал там Черниченко, сидевшего погруженным с головой сразу в два ноутбука, а периодически заглядывающего еще и в свой рабочий компьютер. Выглядел напарник так, словно перед этим он несколько часов разгружал вагоны с углем, но на лице сияла такая довольная улыбка, от чего сразу становилось понятно – Дмитрий сумел что-то накопать.

        - Ну, товарищ младший напарник, рассказывай, что вытянул из цифровой техники двух погибших коллекционеров? – усаживаясь на свое место, с улыбкой взглянул на коллегу Осташенков. – Я гляжу, ты сегодня даже не отлучался в лабораторию, к Леночке Пироговой?!

        - Иногда, товарищ старший напарник, бывает весьма полезно заняться делами на своем рабочем месте, а не бегать, как некоторые, по всем отделам Центра. – Назидательным тоном ответил Черниченко, поднимая указательный палец вверх. – Это порой дает поразительные результаты!

       - Ну, тогда докладывай о своих поразительных результатах, - усмехнулся Осташенков, с иронией взглянув на товарища.

       - В общем, так, - переходя на более деловой и привычный тон, начал Черниченко, - нашлись некоторые аспекты деятельности этих двух собирателей древностей, которые, как, оказалось, имеют много общего.

       - Так, например? – одобрительно кивнул напарнику Павел.

         - Например, имеется такой момент – оба коллекционера в последнее время весьма настойчиво интересовались неким древним храмом в Центральной Америке, возраст строительства которого на данный момент установить не удается. – Вновь подняв указательный палец, ответил Дмитрий. – Причем интересовало обоих буквально все, начиная от мифологии, связанной с этим храмом и заканчивая всеми попытками его исследовать.

        - Хм, интересно, значит, говоришь – храм в Центральной Америке? – задумался Осташенков, вспомнив о спорах некоего растения, найденных в квартире Бершанского.

       - Именно, расположен этот храм в дебрях Гватемалы и до настоящего времени его практически не изучали, - продолжал, тем временем, Дмитрий, - насколько я понял, наткнулись на него где-то в семнадцатом веке, но быстро потеряли всяческий интерес.

       - Странно, это почему же? – заинтересовался Осташенков, чуть подавшись вперед. – Обычно подобные храмы привлекали к себе немало внимания европейцев, в основном, правда, с чистой прагматической точки зрения, ведь святилищам майя и ацтеков они уделили просто колоссальное время.

       - Насколько я понял, вся штука в том, что никаких существенных сокровищ в том храме найти не удалось, - с многозначительным видом ответил Черниченко, - а вот тех, кто, скажем так, пытался сей храм исследовать, начинали преследовать всевозможные неприятности, причем весьма серьезные.

       - Уже интереснее. – Павел облокотился на стол и пристально посмотрел на напарника. – Не удивительно, что подобное сооружение привлекло любителей разного рода мистики и эзотерики. Что еще?

       - Интерес к храму, насколько можно понять, у обоих коллекционеров не исчерпывался лишь поисками информации в интернете, - все с тем же воодушевлением продолжал Дмитрий, - и тот и другой встречались с людьми, которые за деньги занимаются тем, что проводят, скажем так, негласные изыскания.

        - То есть попросту, обращались к охотникам за сокровищами, - усмехнувшись, уточнил Осташенков.

       - Ну, примерно так, - чуть помедлив, согласился Черниченко, - правда, какие-либо подробности указанных встреч отсутствуют, но это и понятно, такую информацию никто не будет доверять компьютерной технике.

         - Согласен, однако, имеющаяся информация сама по себе говорит о многом, - кивнул головой Осташенков, - выходит, оба коллекционера питали весьма немалый интерес к этим храмам, а точнее, к их содержимому.

        - Да, безусловно, это так, - кивнул головой Черниченко, а затем продолжил, - но это еще не все, у этих двух типов имелся еще один общий интерес.

        - И какой же? – Осташенков поднял глаза на напарника.

        - Честно говоря, прямой информации об этом найти не удалось. Но после внимательного изучения многих материалов, имеющихся в компьютерах погибших, а также в их записях, можно сделать предположение, что оба коллекционера немало интересовались возможностью продления жизни.  – Даже с каким-то пафосом заявил Черниченко, сделав эффектную, по его мнению, паузу.

       - Продления жизни? – искренне удивился Осташенков. – Не хватало времени для пополнения коллекции?

      - Может быть и так, - пожав плечами, кивнул Дмитрий, - однако факт остается фактом, оба господина-коллекционера интересовались как современными методиками продлениями жизни, так и всевозможными историческими, а точнее сказать, мифическими фактами из этой области.

       - Что же, в общем-то, в этом деле тоже ничего необычного нет, - после небольшой паузы покачал головой Осташенков, - немалое число людей совсем не отказались бы продлить жизнь, особенно – жизнь дееспособную.

      - Верно, конечно, но далеко не все будут уделять столько внимания именно мифологической, да что там говорить – чисто мистической составляющей подобных вещей, - на лице Черниченко появилось скептическое выражение.

         - Получается, интересовались господа коллекционера именно средствами продлениями жизни, описанными в мифах и сказаниях, а заодно, насколько я понимаю и артефактами, которые в этих сказаниях упоминаются?! – уже почти утвердительным тоном констатировал Осташенков.

         - Да, некоторые записи как Иванцова, да и Бершанского тоже, говорят именно об этом, - немного подумав, согласился Черниченко.

       - А не может ли подобное стремление стать мотивом для совершения преступлений? – задумчиво глядя в потолок, проговорил Осташенков. – Все-таки за возможность серьезно увеличить продолжительность жизни многие были бы готовы заплатить весьма высокую цену.

        - Да, только получается, что заплатили они за это желание своей собственной жизнью, - в голосе Черниченко явственно слышалась горькая ирония.

         - А это, в свою очередь, говорит о том, что и преступник или преступники, тоже воспринимали таковую возможность весьма серьезно. – Согласно кивнув головой, добавил Осташенков. – А что там по господину Аль-Фаттаху? Нашлось что-нибудь?

        - Ну, для начала – звонил Галкин, тебя же вечно нет на рабочем месте, - Черниченко выразительно посмотрел на старшего товарища, но тот лишь небрежно отмахнулся, и тогда Дмитрий продолжил, - товарищ подполковник объявил, что по данным пограничной и таможенной служб, никакие граждане Азизы Аль-Фаттахи за последние два года в нашу страну не въезжали.

        Тут Черниченко сделал многозначительное выражение лица, снова выдерживая паузу, и добавил:

       - И вообще не могли въехать за последние четыре года.

        - Вот даже как? Это почему же? – Осташенков с интересом посмотрел на своего напарника.

       - А по той простой причине, что господин Азиз Аль-Фаттах, который действительно являлся некогда, только во времена весьма отдаленные, доктором египтологии Каирского университета, погиб четыре года назад, где бы ты думал? – Черниченко с загадочным видом уставился на Осташенкова.

       - Если ты сейчас скажешь, что в Гватемале, то я однозначно буду считать, что мы влезли в область какой-то чертовщины, - у Осташенкова действительно появилось какое-то неприятное чувство в душе, словно они коснулись чего-то, чего человеку касаться, явно не стоило.

       - Увы, но похоже, влезли мы именно в область чертовщины, поскольку погиб доктор как раз таки в Гватемале, - уже далеко не с таким оживлением, как несколькими минутами ранее, ответил Черниченко, - хотя, нам с тобой к чертовщине не привыкать.

       - Выходит, имеется немалая вероятность того, что и доктор Аль-Фаттах в значительной степени интересовался чем-то в Гватемале, хотя говорить о том самом храме, наверное, будет несколько преждевременно?! – не столько спросил, сколько произнес утвердительным тоном Осташенков, чувствуя, что мысли в голове начинают путаться.

        - Может он интересовался чем-то другим, но откуда тогда его визитка появилась у Бершанского? – с задумчивым видом пожал плечами Черниченко.

       - Хороший вопрос, особенно в свете того, что доктор египтологии погиб четыре года назад, - глубоко вздохнул Осташенков.

        - Или такой вариант – кто-то выдал себя за этого доктора египтологии, - после небольшой паузы высказал предположение Черниченко, - и этому типу что-то требовалось от Бершанского, а до этого – от Иванцова.

       - Нет, тут дело намного сложнее. – Немного подумав, возразил Павел, откидываясь на спинку кресла. – Ни за что не поверю, что такие люди, как Бершанский и Иванцов, да и три остальных коллекционера, купились бы на столь простой спектакль. Это прожжённые граждане, и они наверняка тщательно проверили бы личность человека, который выдавал себя за Аль-Фаттаха.

         - Черт, получается, что этот некто оказался здорово похож на доктора египтолога, - заметил Дмитрий с несколько озадаченным видом.

        - Кстати, имеется фотография этого египтянина? – вспомнил вдруг Осташенков, повернувшись к напарнику.

        - Имеется, но она десятилетней давности, еще той поры, когда доктор только вступал в свою должность в Каирском университете, - ответил Дмитрий и развернул монитор к Павлу.

         Осташенков встал со своего места и подошел поближе, наклонившись к экрану. Там, в компании нескольких человек в традиционной восточной одежде стоял человек в европейском костюме. Попадись такой субъект где-нибудь на рынке, торгующем фруктами, его можно было бы запросто спутать с выходцем из Средней Азии. Рост он имел чуть выше среднего, если сравнивать с остальными людьми, изображенными на фото. Небольшая бородка с проседью, редкие волосы с большой залысиной на макушке. В общем, выглядел доктор Аль-Фаттах совершенно обыденно. Однако он также активно интересовался Гватемалой, где и нашел свой конец. И, судя по всему, его познания в некоей области были довольно велики, если сразу несколько коллекционеров обратились к нему за какой-то консультацией. 
 
         Хотя еще более странным являлось то, что сам доктор Аль-Фаттах, или вернее, тот, кто выдавал себя за него, так охотно откликнулся на эту просьбу. Получалось, что и этот злоумышленник имел примерно такую же информацию, что и погибший доктор и, вполне возможно, даже являлся в прошлом его компаньоном. Все эти мысли проскользнули в голове Осташенкова, пока он рассматривал снимок на экране.

        - Хм, интересно, а составляли ли какой-нибудь список тех вещей, которые пропали у погибших коллекционеров? – задумчиво спросил Осташенков, возвращаясь на свое место.

         - Хм, непростой вопрос. – Немного помедлив, покачал головой Черниченко. – Ведь полный список того, чем владеет коллекционер, обычно имелся только у него самого, да в письменном виде он многим из них и не требовался. По крайней мере, ни у кого из погибших полиция ничего подобного не нашла.

        - Из чего можно сделать вывод, что знаем пока лишь об одном попавшем предмете, - констатировал Осташенков, - том, что имелся у Бершанского, и о назначении которого мы понятия не имеем.

        - Получается так, - потерев щеку, согласился Черниченко, - ведь полноценным обыском в квартире Иванцова мы не занимались, а теперь уже поздновато будет.

        - Жаль, если мы хоть примерно представляли о каких предметах идет речь, можно было бы попробовать определить, что же именно искал преступник, - задумчиво проговорил Павел, вновь бросая взгляд на экран с изображением доктора Аль-Фаттаха.

        - Слушай, а эксперты ничего не сказали о той коробке, в которой находилось то нечто, что не удалось найти при обыске? – вспомнил вдруг Черниченко.

        - Черт, совсем забыл об этом, - сокрушенно махнул рукой Осташенков, - а ведь видел сегодня Гордеева.

       - Ты же вроде к физикам не ходил? – на лице Черниченко появилось выражение удивления, но спустя мгновенье его взгляд прояснился, и напарник улыбнулся. – А-а, значит, Олежка все-таки посетил Олесю?!

       - Ну, так, не только ты занимаешься обустройством личной жизни, - усмехнулся Осташенков, поднимаясь из кресла.

       - Мои труды не пропали даром, - с важным видом произнес Черниченко, вставая следом за товарищем, - надо бы мне тоже сходить в лабораторию.

       - И эти труды еще больше не пропадут даром, если ты накопаешь какую-нибудь информацию о неизвестном пока храме в Гватемале, - несколько охладил пыл коллеги Осташенков, - к Леночке еще успеешь сбегать, а с Гордеевым я сам поговорю.

        - Эх, Паша, это потому ты такой серьезный, что сам не имеешь никакой личной жизни, - с нарочито печальным видом вздохнул Дмитрий, - наверное, Наташе еще ни разу с нашей встречи не позвонил?

        - Ну, в общем, - замялся Павел, действительно только сейчас вспомнив о том, что обещал позвонить девушке, - да я как-то…

       - Все ясно с тобой, - скорчив скорбную мину, проговорил Дмитрий, а потом добавил снисходительным тоном, - Ленке скажи спасибо, что отмазала тебя, объяснив, а вернее, откровенно солгав подруге, что ты на ответственном государственном задании.

        - Правда? Ну, тогда действительно поблагодари Лену от моего имени. – Заметно смутился Павел, но потом взял себя в руки и вернул разговор к рабочей теме. – Однако ты все-таки поищи информацию о храме, а я пока Гордеева попытаю.

       - Иди, иди, старший напарник, - ухмыльнулся Черниченко, вновь поворачиваясь к монитору компьютера.

         Постояв еще несколько секунд и приводя мысли в порядок, Павел вышел из кабинета и двинулся в сторону технического отдела, где работал Олег Гордеев. Упомянутый отдел располагался фактически по соседству, поэтому уже через минуту Павел был на месте.
          Гордеев сидел с задумчивым видом и смотрел на какие-то графики на экране. Здесь же в лаборатории находился главный помощник Гордеева по всем экспертным делам, Родион Крутиков, совсем молодой, но очень толковый парень.

        - Привет гражданам секретным физикам! – преувеличенно бодрым голосом провозгласил Павел, входя в помещение лаборатории и обращаясь преимущественно к Родиону, поскольку Олега он уже видел сегодня.

        - Добрый день, Павел Михайлович, - вежливо поздоровался Родион, вставая из-за стола и пожимая руку Осташенкову.

         - Ты по поводу тех предметов из квартиры коллекционера, что были переданы полицией? – взглянув на визитера поверх очков, поинтересовался Гордеев.

        - Именно, - ответил Осташенков, подходя ближе, - а особенно меня интересует та резная коробка, содержимое которой так и не обнаружили при обыске.

        - Ну, что тебе сказать? – как обычно, очень ровным и спокойным тоном начал Гордеев. – Коробка, а вернее – ларец, и сам по себе является антикварным предметом. Выполнен он из красного дерева, а затем многократно отполирован специальным лаком. Примерный возраст изготовления мы определили как самое начало восемнадцатого или конец семнадцатого века. Изготавливали такие ларцы обычно на Ближнем Востоке, хотя, судя по резьбе на внешней стороне этой коробки, её сделали скорее в Европе, а может быть даже и в Центральной Америке. По крайней мере, некоторые узоры характерны для предметов, которыми часто пользовались первые европейские жители Латинской Америки.

       - Хм, интересно, выходит, и этот ларец может иметь отношение к Центральной Америке, - задумчиво произнес Павел, бросив взгляд в сторону двери, а затем вновь посмотрел на Олега и сказал, - ладно, продолжай, пожалуйста.

        - Ну, что я еще могу сказать? – уже несколько более рассеянным тоном сказал Гордеев. – В ларце имеются следы таких же спор, что нашли на чашке, той, что лежала рядом с погибшим. – Олег взглянул на своего гостя, и Павел понимающе кивнул головой.

        Гордеев подождал немного, размышляя о чем-то, а затем продолжил:

        - Однако форма внутренних частей ларца говорит о том, что найденная чашка однозначно не являлась тем предметом, который располагался внутри. Скорее там находился предмет, имеющий сходство с небольшим, но глубоким блюдцем, а второй предмет, вероятно, был чем-то вроде обруча для волос.

        - Хм, интересно, что-то еще? – Осташенков внимательно посмотрел на экспертов.

       - Да, в нижней части крышки имеются странные полосы темного цвета, как будто выжженные, - чуть помедлив, добавил Гордеев, - что, в целом, схоже со следом, обнаруженном на стенке шкафа из прихожей Бершанского.

      - Кстати, выяснили, от чего может остаться такой след? – тут же поинтересовался Осташенков, памятуя о том, сколько непонятных вопросов возникло при обнаружении этой улики.

       - Судя по проведенным анализам, мы имеем место с очень сложным, многоуровневым воздействием, - покачал головой Гордеев, и в голосе его послышалось некоторое сомнение, - я бы сказал, что это было чем-то вроде очень мощной кварцевой лампы, совмещенной с микроволновым излучателем.

       - То есть, примерно те же факторы, что и при воздействии на кровь самого коллекционера, - опустив голову в пол, пробормотал Осташенков, а затем поднялся со стула.

      - Ну, в общем, пока все, - с сожалением развел руками Гордеев, - будем продолжать работать.

       - Не густо, однако, - с иронией заметил Осташенков, подходя к двери, - видимо присутствие физиков действует на медиков значительно лучше, нежели поход первых в гости ко вторым на самих физиков.

       - Что, что? – не понял Гордеев, с удивлением глядя на Осташенкова.

       - А, ничего, не обращай внимания, продолжайте копать, - махнул рукой Осташенков и вышел за дверь.

         Дело уже близилось к завершению рабочего дня и стоило подумать о том, как он проведет этот вечер. И напоминание Черниченко о звонке Наташе, вновь всплыло в голове Павла. Некоторое время Осташенков раздумывал, но затем все же отошел в конец коридора и достал мобильный телефон.

3

          Стоя у подъезда собственного дома, Павел размышлял о превратностях судьбы, а еще о том, что Черниченко оказался в чем-то прав – эксперт слишком много времени посвящал работе и совершенно забывал о своей личной жизни. И эта самая личная жизнь, похоже, видя такое отношение к ней со стороны Павла, отвечала точно так же, весьма холодно. Вот и сейчас, уже в третий раз, набрав номер телефона Наташи, Павел выслушал лишь длинные гудки, а затем знакомое сакральное – «Абонент не отвечает. Попробуйте перезвонить позже».
         Глубоко вздохнув, Осташенков положил телефон в карман и двинулся к себе домой. Снова предстоял обыденный вечер, похожий как две капли воды на предыдущие вечера за последние, наверное, несколько лет. Нельзя сказать, чтобы Павел сильно огорчился, скорее такое исчезновение девушки оказало на него отрезвляющее воздействие, заставив немного задуматься о смысле существовании в этой жизни.
        Оказавшись в квартире, Павел разулся, сбросил куртку и отправился мыть руки в ванную комнату. Потом прошел на кухню и включил чайник. И лишь после этого, вновь оказавшись в коридоре, заметил, что мигает огонек автоответчика.

        - Интересно, кто бы это мог быть? – пробормотал эксперт, подходя к телефону. – Опять, наверное, реклама какая-то.

          Осташенков нажал на кнопку прослушивания сообщений и тут же поморщился – первый звонок действительно оказался рекламным сообщением. Павел хотел было сразу дать отбой, а затем стереть все записи, но все же решил не впадать в истерику, в конце концов, то, что девушка Наташа отнюдь не ждала его звонка, являлось исключительно его собственной виной. Павел скорчил скорбную мину самому себе в зеркале и нажал на кнопку прослушивания следующей записи.
         И в следующий момент мгновенно насторожился, ибо услышал довольно длинное сообщение от человека, о котором уже и не вспоминал. И говорил этот человек не просто необычайно торопливо, сбиваясь чуть ли не через слово, явственно ощущалось, что абонент сильно нервничает. 

       - Павел, это Александр Задорожный... Мы... э-э, учились вместе в институте. Мне нужно срочно с тобой поговорить. Мне... мне грозит опасность. Я не знаю, как мне быть. Я не живу дома. Готов встретиться в кафе у парка, там, где мы отмечали завершение учебы. Сегодня после семи. Или завтра в тоже время. Потом может быть поздно.

         Когда запись закончилась, Павел некоторое время продолжал стоять и с изумлением смотреть на телефонный аппарат. Задорожного он вспомнил почти сразу, поскольку действительно учился с ним в институте, и они даже не раз бывали в одной компании, хотя в приятельских отношениях не состояли. Жизненные установки Задорожного радикально расходились с представлениями о смысле существования в этом мире Осташенкова, поэтому общий язык они находили редко, в основном лишь при участии третьих лиц. Слишком уж многого хотел от жизни Сашка Задорожный, пытаясь при этом, прикладывать минимум усилий.
         После окончания института бывшие однокурсники виделись всего один раз, года четыре назад, и после этого Задорожный пропал. И тут этот внезапный звонок и просьба о помощи. Причем становилось очевидным, что просьба искренняя, без всяких шуток. Александр был явно напуган и напуган сильно. Номер телефона не определился, возможно, Александр воспользовался таксофоном.

         Еще не зная, как реагировать на сообщение от старого знакомого, Павел машинально нажал на кнопку продолжения прослушивания сообщений. И то, что он услышал в следующей записи, заставило его вздрогнуть.
        Поначалу в динамике послышалось нечто, напоминающее звуки плохо настроенной бас-трубы, как будто кто-то пытался продувать через такую трубу воздух. А затем неизвестный начал говорить, но говорить необычайно медленно, как будто с трудом, но при этом чрезвычайно низким, густым басом, от которого потрескивал динамик. Причем сообщение звучало как набор не связанных друг с другом фраз, отделенных паузами, но все равно воспринималось, как явная угроза.

         - Жизнь короткая для многих...
 
 Пауза... 

        - Жизнь длинная для избранных...
 
 Пауза...

         - Тот, кто идет быстро, первым придет к порогу...

 Пауза... 

          - Корона не для всех... 

 Пауза...
   
          - Не мешать идущему...

 Пауза...

          - Случайные только мешают...

 Пауза...

           - Для избранных, не для всех.

         На этом запись обрывалась. Павел некоторое время смотрел на аппарат, а потом подумал, что стирать последнюю запись точно не стоит. Наоборот, самым правильным было скинуть данные на флешку и отнести на работу для обследования.
        Осташенков уже полез было за внешним накопителем, как вдруг что-то щелкнуло в голове, и он вновь прокрутил запись, оставленную Задорожным. Чертыхнулся, а потом посмотрел на часы.

        - Половина восьмого. Еще можно успеть, если он, конечно, там. – Проговорил Осташенков, быстро надел куртку, обулся, затем, еще раз чертыхнувшись, прошел на кухню и, выключив чайник, быстро выскочил из квартиры.

         Эксперт уже подходил к своей машине, как вдруг в голове вновь всплыли слова, сказанные странным голосом в последнем сообщении на автоответчике. Несмотря на неясность прозвучавших фраз, в сообщении явно чувствовалась угроза, а в свете нескольких странных смертей коллекционеров, это не стоило сбрасывать со счета.
          Павел достал мобильник и набрал номер Галкина, но тот оказался занят. Выругавшись, Павел сел в машину, запустил двигатель и позвонил подполковнику еще раз. Как по закону подлости, номер вновь оказался занят. С одной стороны, предупредить полицейского, наверняка стоило бы, но с другой, пока еще ничего не было понятно, да и звонок Задорожного мог оказаться никак не связанным с гибелью нескольких человек. Павел подумал, что зря во время прошлого общего дела не взял телефон Кости Пашутина, но теперь было поздно об этом жалеть. Поразмыслив немного, Осташенков набрал номер Дмитрия Черниченко.

        - Вечер добрый, младший напарник, - Павел постарался придать своему голосу максимально нейтральный и в тоже время доброжелательный тон, - надеюсь, я не отрываю тебя от какого-либо приятного занятия?

      - Да, вроде бы как нет, - несколько настороженным тоном ответил Черниченко, - только я догадываюсь, что звонишь ты отнюдь не для того, чтобы справиться о моей личной жизни?!

        - И рад бы опровергнуть твои слова, но увы, в данном случае, ты совершенно прав, - немного виноватым тоном ответил Павел, - мне срочно нужна твоя помощь, причем, вполне возможно это связано с нашим последним делом.

       - Хм, понятно, - после короткой паузы проговорил Черниченко, - а Галкину ты не звонил?

      - Занят у него номер постоянно, а номера Кости Пашутина я не знаю, - чувствуя себя немного виноватым, ответил Павел, - да и времени у нас немного.

       - Ладно, что с тобой поделать, - тяжело вздохнул Черниченко и тут же добавил понимающим тоном, - куда подваливать то?

       - К северному входу городского парка, - быстро ответил Осташенков, стараясь не показывать свою радость, - я буду там, - эксперт бросил взгляд на часы, - через двадцать минут, а тебе ехать чуть ближе.

       - Ну, ладно, сейчас соберусь, - по голосу чувствовалось, что Черниченко явно не испытывает радости от предстоящей встречи, - через полчаса точно буду на месте.

        После того как напарник повесил трубку, Павел еще раз попробовал набрать номер Галкина, но теперь абонент оказался недоступен. Однако отступать было некуда, Павел вывел машину со двора и направился в сторону городского парка.
        Прибыв на место, Осташенков поставил машину так, чтобы она находилась одновременно и недалеко от входа, но при этом имела бы возможность свободно выезжать. Понятное дело, что это вряд ли понравилось бы автомобилистам, приезжавшим в парк, но тут уже было не до подобных мелочей. Черниченко подъехал через пять минут, то есть даже раньше, чем обещал, видимо к моменту звонка Осташенкова он только-только вошел в квартиру.

        - Ну, рассказывай, товарищ старший напарник, с какого перепуга ты выдернул меня на сверхурочную работу? – с некоторой иронией спросил Дмитрий, поглядывая по сторонам.

        - Да уж без причины не стал бы выдергивать, - в тон товарищу ответил Осташенков.

         Немного помедлив и бросив настороженный взгляд в сторону ворот парка, Осташенков рассказал о двух записях на своем домашнем автоответчике. Вначале о первой, в которой старый приятель рассказывает о грозящей ему опасности, а затем о второй, в которой кто-то угрожал странным голосом уже ему самому.

        - Хм, насчет второй записи могу сказать только одно – о ней стоило бы сообщить в полицию, - бросив на товарища скептический взгляд, покачал головой Черниченко.

        - Ну, собственно, это я и собирался сделать, - невесело усмехнулся Осташенков, - но Галкин пока недоступен, а что насчет первого сообщения?

        - Трудно сказать, тебе лучше знать своих старых знакомых, - пожал плечами Черниченко, - да и потом, с чего ты взял, что это может как-то связано с нынешним делом?

        - Хочешь, верь, хочешь, нет, а у меня какое-то не очень хорошее предчувствие, - слегка поморщившись, ответил Осташенков и выжидательно посмотрел на приятеля, - ну так что – идем на встречу?

       - Ну, раз уж приехали, то нужно идти, - снова пожал плечами Черниченко.

        Осташенков кивнул головой в ответ, и оба эксперта двинулись к входу в парк. Площадь возле северного входа казалась совсем немноголюдной, центр города находился довольно далеко отсюда, да и крупные спальные районы поблизости отсутствовали. Непосредственно от ворот уходили две аллеи, причем первая шла в сторону одного из городков с аттракционами, а вторая вела к реке, на берегу которой находилась зона отдыха. На побережье и располагалось кафе, где когда-то отмечали окончание института Павел Осташенков со своими однокурсниками. И именно в этом месте назначил встречу старый знакомый Павла, Александр Задорожный.

         Находилось это кафе примерно в полукилометре от северного входа, и сейчас оно, а также другие павильоны, находящиеся поблизости, оставались скрытыми густой растительностью. На аллее, ведущей в сторону зоны отдыха на берегу, виднелось лишь несколько человек, в основном молодые парочки, фланирующие от набережной до красивого цветника, разбитого возле северного входа.

          До набережной эксперты добрались минут за семь, а оказавшись на месте, решили для начала оценить обстановку. В самом конце аллеи находилась площадка, от которой сразу в четыре стороны отходили дорожки, обсаженные невысоким красиво подстриженным кустарником. Одна из тропинок вела к самому берегу речки, туда, где начинался один из так называемых «культурных» пляжей. Вторая уходила вдоль берега вниз по течению реки, третья направлялась в противоположную сторону и, по сути, просто терялась в зарослях, поскольку заканчивалась тупиком метрах в трехстах от развилки. И, наконец, последняя дорожка упиралась в летнее кафе, в котором, судя по всему, и предстояло встретиться с Александром Задорожным.

        Оценив обстановку, Павел с Дмитрием двинулись в сторону кафе, продолжая, на всякий случай, оглядываться по сторонам. Возле кафе было немного народа, в основном все сосредоточились либо ближе к берегу реки, либо на идущей вдоль набережной аллее, там стояли уютные скамейки, расположенные в этаких арках из зеленых насаждений.
         На открытой веранде кафе сидело несколько человек, вероятно, две компании отдыхающих, но Задорожного среди них не наблюдалось. Павел даже остановился и оглядел еще раз окрестности, пытаясь отыскать старого приятеля.

        - Странно, но Александра я нигде не вижу, - с некоторым сомнением пробормотал эксперт.

        - Может, сидит внутри, - пожав плечами, предположил Дмитрий, - а может, это вообще не слишком удачный розыгрыш.

        - Думаю, все-таки стоит проверить внутренний зал кафе, - ответил Павел, качая головой, - вспоминая второй звонок, я все меньше склонен оценивать призыв Задорожного как розыгрыш.

       - Ну, пойдем, посмотрим, - не желая спорить с товарищем, вновь пожал плечами Черниченко.

       Эксперты поднялись по ступеням крыльца на веранду, а оттуда заглянули через прозрачную витрину во внутренний зал. К некоторому удивлению, Осташенкова, следов Задорожного не обнаружилось и там. Зал вообще оказался пустым, только возле стойки стояла официантка, разговаривавшая с барменом.

       - Что-то тут не так, – прикусив губу, проговорил Осташенков, ощущая какое-то смутное предчувствие и предчувствие нехорошее.

       - Конечно не так, - вздохнул Черниченко, с иронией посмотрев на старшего напарника, - разыграли тебя Паша, развели как школьника.

       - Нет, как хочешь, но не похоже это на розыгрыш, - решительно возразил Осташенков, качая головой, и снова обратил внимательный взгляд внутрь кафе.

         И тут его внимание привлекла зеркальная витрина позади стойки бара. Она находилась под небольшим углом по отношению к тому месту, где сейчас расположились Павел с Дмитрием, и в ней отражался вход в кафе, а также правая сторона веранды, в то время как приятели находились на левой стороне. Однако когда эксперты поднимались по ступеням, Павел это отлично запомнил, на правой стороне никого не было. А сейчас там, в самом углу, маячила чья-то внушительная фигура.
         Павел невольно обернулся и на мгновенье остолбенел – никакой фигуры на краю веранды не наблюдалось. Осташенков резко повернулся в сторону зеркальной витрины – фигура оставалась на прежнем месте и сейчас она даже пошевелилась. Теперь стало видно, что это человек высокого роста, с... наголо бритой головой.

          - Взгляни в угол зеркальной витрины, - стараясь не делать резких движений, тихонько сказал Павел, - только не поворачивай резко голову.

       - Э-э, зачем? – не сразу сообразил, что от него хотят, Дмитрий, но все-таки посмотрел в нужном направлении. – Это еще кто такой?!

         Эксперт осторожно скосил глаза и от удивления у него поднялись брови. Он тотчас же перевел взгляд на зеркальную витрину, и его удивление стало еще большим.

         - Что за чертовщина такая?! – недоуменно пробормотал Черниченко, вглядываясь в нечеткое отражение.

        Павел не успел ничего ответить, поскольку где-то с задней стороны здания кафе, той, что примыкала к речке, послышался какой-то шум. Оба эксперта мгновенно выпрямились и посмотрели за угол. Как ни странно, но там по-прежнему было пусто.
         Осташенков вновь перевел взгляд в сторону зеркальной витрины, и ему показалось, что странное отражение неизвестного, которое не обнаруживалось обычным зрением, как бы метнулось в их сторону. Он инстинктивно отшатнулся, дернув за рукав Дмитрия, и в какой-то момент ему показалось, что буквально в метре от них возникло некое быстрое движение воздуха, но это ощущение длилось всего секунду.

       В то же мгновенье с другой стороны кафе послышался звон разбитого стекла и на противоположный конец веранды посыпались осколки. На веранду выскочил какой-то человек, который тотчас же спрыгнул вниз и помчался по дорожке, ведущей к выходу из парка. И в этом бегущем стремглав человеке, Павел с удивлением и с некоторым опозданием узнал своего старого приятеля, Александра Задорожного.

        - Вот же он, зачем-то убегает, - повернувшись к Дмитрию и вытянув руку в сторону дорожки, немного растерянно пробормотал Павел.

       - Кто убегает? – Дмитрий с удивлением повернулся к товарищу и посмотрел в указанную сторону.

         Но фигура Александра мелькала уже на приличном расстоянии.
         И в этом момент, неподалеку от экспертов вновь возникло какое-то движение воздуха, а затем, через пару секунд, один из столиков, стоявших у самого края веранды, внезапно отлетел на несколько метров, словно кто-то изо всех сил пнул мебель ногой. Что самое удивительное, рядом со столиком по-прежнему не наблюдалось ни одного человека.
         Спустя еще пару секунд полетели в разные стороны два стульчика, стоявшие возле самого крыльца. И вновь эксперты никого не увидели. Посетители кафе с удивлением смотрели на мебель, которая сама собой перемещалась по воздуху, а потом начали озираться по сторонам.

        - Что это такое было? – с ошеломленным видом произнес Дмитрий.

        - Похоже, моего приятеля Задорожного здесь поджидал еще кто-то, - очень медленно, словно поднимался по крутой лестнице, проговорил Павел.

         - Кто поджидал? Какой-то невидимка? – с изумлением посмотрел на приятеля Дмитрий.

         - Ну, кто-то в этом духе, - все так же медленно ответил Павел, рассеянно глядя в сторону убегающей вдаль дорожки.

        И после минутной паузы рассказал напарнику о том, о чем поведал эксперт, изучавший записи с камер видеонаблюдения в подъезде Иванцова.

        - Ну и дела, - выслушав товарища, почесал затылок Черниченко, - действительно похоже на какую-то чертовщину.

        - Вот и я о том же, - с озадаченным видом потер подбородок Осташенков, - и сдается мне, это еще цветочки.

        - И что будем делать? – Черниченко был настолько ошеломлен, что до сих пор не мог прийти в себя.

        - Поедем по домам, - с грустным видом пожал плечами Павел, - номера телефона Задорожного у меня нет, и его адреса я не знаю.

       Постояв еще несколько секунд, Осташенков первым сошел с крыльца и двинулся к северному выходу из парка. Чуть помедлив, за ним двинулся и Черниченко. При этом Дмитрий без конца оглядывался по сторонам, больше всего внимания уделяя разгромленному невидимкой кафе.
 
 
Продолжение - http://proza.ru/2021/11/04/1472