Сыр в мышеловке. Часть 3

1

          В кабинете заместителя начальника криминальной полиции города, подполковника Галкина, собралось несколько человек. Кроме самого хозяина, здесь присутствовали старший оперуполномоченный Константин Пашутин, полицейский эксперт по фамилии Соколовский и трое сотрудников Центра катастроф и чрезвычайных ситуаций. Представлять Центр пришлось Павлу Осташенкову, Дмитрию Черниченко и Олегу Гордееву, которого позвали, как представителя научно-технической экспертизы.
         Некоторое время в кабинете царило молчание, ибо Галкин, ставший инициатором встречи, сидел, уставившись в свой ежедневник, и что-то отмечал в нем, сверяясь с каким-то другим блокнотом. И длилось это священнодействие уже минут десять. Осташенков вопросительно посмотрел на Пашутина, но тот лишь едва заметно пожал плечами и кивнул головой на хозяина кабинета. Павел понял это как знак того, что подполковник сильно не в духе и не стоит сейчас начинать разговор самому. Наконец, Галкин закончил свое занятие и, посмотрев еще с минуту в блокнот, отложил его и взглянул на сидевших перед ним посетителей.

          - Ну, что скажете, господа полицейские, а также – господа эксперты Центра? – голос подполковника звучал ровно, даже как-то равнодушно, однако, все уловили в нем интонации, не предвещавшие ничего хорошего.

        - Извини, но твои ребята тут точно не причем, - стараясь говорить как можно спокойнее, начал Осташенков, - исключительно моя ошибка, конечно, нужно было в обязательном порядке поставить тебя в известность, только времени у меня практически не оставалось.

        - Времени у нас всегда очень мало, - Галкин по-прежнему говорил ровным, нарочито бесстрастным тоном, - это просто наказание какое-то, что времени так мало, вечно его не хватает.

        - Ну, извини еще раз, ну не смог я до тебя дозвониться, - вздохнул с виноватым видом Осташенков, покосившись на своего постоянного напарника, - а телефона Константина я просто не знаю.

         - Ну да, ну да, - изобразив на лице искреннее удивление, закивал головой Галкин, - а о возможности просто позвонить в полицию мы, конечно, даже не подумали?!

         - И что бы дал такой звонок в полицию? – не выдержав, вмешался в разговор Черниченко. – Нас или послали бы куда подальше или начали расспрашивать – что и зачем.

         - Или еще проще – прислали бы обычных патрульных из ППС, до которых дойдет на вторые сутки, как до жирафа, - небрежно обронил в пространство Пашутин.

        - Желаешь отправиться на усиление патрульно-постовой службы? – язвительным тоном проговорил Галкин, посмотрев уничтожающим взглядом на подчиненного.

       - Да, это я так, - смутился Пашутин, сделав неопределенный жест рукой, - в том смысле, что ситуация чересчур уж неординарная.

        - Согласен, более чем неординарная, - необычайно жестким тоном, но уже с совсем другим выражением лица проговорил Галкин, - потому и собрал здесь заинтересованных лиц, чтобы больше такой самодеятельности, как вчера вечером, никто не проявлял.

        - Вопрос теперь в том, что с этим делать? Я ведь даже не знаю, чем Задорожный занимался в течение последних нескольких лет своей жизни. – Сокрушенно покачав головой, развел руками Осташенков. – Он вообще был авантюристом по натуре, и хоть тресни, но чувствую, что он имеет отношение к погибшим коллекционерам, да еще этот странный второй звонок.

       - Кстати, ваши эксперты проверили эту запись? – еще на полтона ниже, деловитым тоном осведомился Галкин.

       - Сейчас проверяют, - подал голос, молчавший до сих пор Гордеев, - но сразу могу сказать, что в этом голосе имеется немало странностей.

       - И в чем заключаются эти странности? – немедленно заинтересовался Пашутин.

       - Это долго объяснять. – Гордеев слегка поморщился, как человек высокой квалификации, которому приходится разжевывать элементарные вещи дилетанту. – В общем, у человеческого голоса есть определенные границы обертонов, разница между которыми и определяет индивидуальный тембр голоса. Так вот, в этом случае, все записанные обертона никак не соответствуют присущим человеку, словно это искусственный голос.

       - Искусственный голос, это все, конечно хорошо, но если эту запись формировали с помощью компьютера, то почему столь несвязанный текст? – заметил полицейский эксперт.

       - Согласен, - кивнув головой, добавил Галкин, - если бы запись сформировали на компьютере, то не стали бы формировать сообщение из таких отрывочных фраз!

       - Ладно, голос голосом, а меня больше волнует тот странный человек, которого видно только в зеркале. – Осташенков решил перевести разговор на другую, более интересующую его тему. – И этот человек попал в поле зрения уже дважды – первый раз в подъезде Иванцова, а второй раз – возле кафе в парке.

        - Замечу, если верить показаниям старушки из подъезда того дома, где жил Бершанский, то там этот тип тоже отметился, - заметил Пашутин, посмотрев на подполковника, - старушка слышала шум шагов, но не видела человека, который этот шум создавал.

       - Великолепно, выходит, мы имеем некоего человека-невидимку, который с большой долей вероятности имеет отношение к убийству двух коллекционеров, а заодно покушался на жизнь, ну это с ваших слов, возможного свидетеля, - вроде бы серьезным тоном проговорил Галкин и посмотрел на Осташенкова, - я правильно излагаю?

       - Совершенно, верно, - кивнул головой Павел.

       - Теперь объясните мне, что такого мог или могли искать преступники в квартирах коллекционеров, что пошли ради этого на убийства? – продолжил собирать воедино всю информацию подполковник.

        - Мы полагаем, что это некий артефакт, привезенный контрабандой из одного малоизвестного храма, находящегося в Латинской Америке, - чуть помедлив, ответил Павел, - причем артефакт состоит из нескольких частей и, возможно, что все эти части находились у разных коллекционеров.

        - Можно так же отметить, что значимость артефакта максимально возрастает в его полной комплектации, если так можно выразиться, - дополнил товарища Черниченко, - по крайне мере, с точки зрения преступников.

      - А что это за артефакт нам известно? Хотя бы приблизительно? – поинтересовался полицейский эксперт.

       - Точно мы пока не знаем. – С сожалением покачал головой Осташенков. – Но по некоторым, весьма отрывочным сведениям, удалось установить, что в храме находились некие предметы, которые могли оказывать прямое воздействие на человека и на его психику.

        - Мистические артефакты из некоего старинного храма, - проворчал Галкин, обводя гостей кабинета скептически взглядом, - а вам не кажется, господа хорошие, что мы лезем в какие-то суеверные дебри?

       - Насколько можно судить, все погибшие коллекционеры вполне верили в существование подобных артефактов, - искоса взглянув на подполковника, заметил Осташенков.

       - Ну, хорошо, - Галкин хлопнул ладонью по столу, - а каким образом этот артефакт попал в нашу страну и в наш город?

       - Есть версия, что в свое время, экспедицию к этому храму организовывал египетский ученый, а по совместительству, охотник за сокровищами, Азиз Аль-Фаттах, - переглянувшись с Черниченко, объяснил Осташенков, - по неподтвержденным пока сведениям, в состав его группы могли входить и наши соотечественники.

         - Иными словами, сбежавший свидетель по имени Александр Задорожный? – подполковник смерил Осташенкова и Черниченко подозрительным взглядом.

        - В состав экспедиции он точно не входил, - пришел на помощь экспертам Пашутин, - мы проверили, в тот период, когда, вероятно, проходила экспедиция этого Аль-Фаттаха, Задорожный никуда не выезжал и даже более того, скорее всего, находился в нашем городе.

        - Однако кто-то из наших соотечественников в экспедиции все же принимал участие, - нацелив на подчиненного указательный палец, заметил Галкин, - причем, очень вероятно, что выходец из нашего города, иначе, почему преступник так тщательно прочесывает квартиры именно местных коллекционеров?!

        - Да, об этом мы как-то не подумали, - озабоченно почесал подбородок Пашутин, - нужно будет поискать какие-либо следы.

        - Интересно, а сами коллекционеры, по крайней мере, кто-то из них, не могли принимать участие в интересующей нас экспедиции? – поинтересовался Гордеев, внимательно слушавший беседу своих коллег с полицейскими.

        - Хороший вопрос! – Галкин многозначительно посмотрел на Пашутина. – Пять человек, как ни крути, но знакомых друг с другом, и все подверглись нападению, да и интересы у всех были схожими. Необходимо срочно проверить – где они пребывали в момент, когда проходила экспедиция?!

        - Проверим, - тяжело вздохнул Пашутин, - только это займет немалое время.

        - А ты постарайся не затягивать, - строго посмотрел на подчиненного Галкин, а потом повернулся к Осташенкову, - ну, а вы объясните мне еще два момента – что за след был оставлен на мебели в квартире Бершанского, и что вообще произошло со всеми коллекционерами?

       - Увы, но пока точные ответы на эти вопросы у нас отсутствуют. – С некоторым сомнением покачал головой Павел, переглянувшись с Гордеевым. – После изучения странного следа возникло предположение, что использовалось некое устройство, схожее по принципу действия с микроволновым излучателем. И, вполне вероятно, чем-то подобным воздействовали и на самих погибших.

       - А что это может быть за устройство? Какая-то военная технология? – моментально насторожился и даже как-то подобрался Галкин.

       - Пока не знаем, - покачав головой, ответил Гордеев, - с воздействиями, дающими подобный эффект, мы пока не сталкивались.

       - М-да, просто великолепно! – с неприкрытой иронией заметил Галкин, откидываясь на спинку кресла. – Ни по одному направлению расследования нет ясности, сплошные неизвестные. Неизвестный тип, умеющий быть невидимым, неизвестный храм в Латинской Америке и неизвестный прибор, которым облучили погибших.

       - А еще - неизвестный артефакт, за которым так гоняются преступники, - добавил полицейский эксперт.

       - Вот именно, - теперь подполковник нацелился указательным пальцем на Осташенкова, - хотелось бы все-таки выяснить, что за артефакт такой, из неизвестного храма, ради которого неизвестные прикончили пятерых человек?!

        - Попробуем что-то разузнать, - пожал плечами Осташенков и, в свою очередь, обратился к Пашутину, - а не удалось отыскать какую-нибудь информацию о том человеке, которого мы видели в зеркале?

        - Имеешь в виду – есть ли он в базе данных? – осведомился Константин, искоса взглянув на эксперта. – Нет, он не проходит ни по нашей базе, ни по базе Интерпола.

       - Хм, понятно, - проговорил Осташенков, уставившись в окно, а потом снова повернулся к Галкину, - а адрес и телефон Задорожного вы узнали?

       - Конечно, уж это точно никакого труда не составило, - кивнул головой подполковник и посмотрел на Пашутина.

        - Прописан и проживает он в том же районе, что и коллекционер Иванцов. – Ответил оперативник, мельком взглянув в небольшой блокнот. – Однако сразу вынужден огорчить, мы порасспросили соседей и выяснили, что ваш приятель уже больше месяца не появляется дома, а его мобильный телефон примерно столько же выключен. Нет, точнее не так, он видимо, уничтожен или выброшен куда-то, где его невозможно отследить даже по номеру IMEI.

       - Да, звонил он мне, скорее всего, из таксофона, - задумчиво проговорил Осташенков.

       - А ведь в городе осталось не так много таксофонов-автоматов, - заметил полицейский эксперт, - и чаще всего они находятся рядом с какими-то офисами, торговыми центрами.

       - А значит, рядом с ними имеются камеры видеонаблюдения, - слегка оживившись, продолжил Пашутин.

      - А это значит, что нужно браться за дело и проверять записи всех камер, которые находятся в тех местах, где остались телефоны-автоматы, - строгим голосом закончил за своих подчиненных Галкин.

       - А мы попробуем найти какую-либо информацию по таинственному храму в Гватемале, - вздохнув, добавил Осташенков.

       - Заодно было бы совсем неплохо прояснить, что же все-таки стало причиной смерти этих бедолаг-коллекционеров, - заметил полицейский эксперт, - наши ребята из лаборатории, да и доктора из больницы до сих пор в легком шоке.

       - И самое главное, - Галкин снова нацелил палец на Осташенкова, - больше никакой самодеятельности, если вдруг объявится этот ваш Задорожный, немедленно сообщайте нам!

      - Да, понял я уже, - в очередной раз вздохнул Осташенков и встал из-за стола.

        За ним поднялись и остальные сотрудники Центра, а с ними и полицейский эксперт. Пашутин решил немного задержаться у начальника.

       Осташенков с Черниченко и Гордеевым, выйдя в коридор, остановились на некоторое время.

        - Где бы взять информацию по тому чертовому храму в Гватемале? – задумчиво проговорил Павел. – Ну, не ехать же в экспедицию в Латинскую Америку?!

       - А что, было бы совсем неплохо, за счет государства-то, - немедленно оживился Дмитрий, но тут же был остановлен укоризненным взглядом Осташенкова.

        - А знаете, - немного помедлив, сказал Гордеев, - мне как-то Крутиков рассказывал, что один из его преподавателей в университете является большим знатоком различных древностей, и занимался, в том числе, культурой доколумбовой Америки.

        - Ишь ты, какие знакомые имеются у Родиона, - добродушно усмехнулся Черниченко, - еще может оказаться, что этот знаток даже побывал в тех диковинных краях.

        - Ну, бывал или не бывал, это вопрос второй. – Одобрительно кивнув Гордееву, заметил Осташенков. – А ведь может статься и так, что он действительно что-то знает об искомом храме. Нужно выяснить у Родиона, что это за человек и попробовать встретиться с ним.

        - Тогда едем в Центр? – Черниченко вопросительно посмотрел на товарищей. – Или…?

       - Впереди еще больше половины рабочего дня, - с иронией ответил Осташенков и двинулся по коридору к выходу.

***

         По тихой улочке, расположенной далеко от центра города, там, где нет ни супермаркетов, ни крупных банков, ни каких-то значимых сооружений, устало брел какой-то человек. Прохожие на улице практически отсутствовали, хотя время близилось к полудню. Здесь располагался обычный спальный район, причем район не самый современный, и жизнь протекала относительно спокойная. Большинство людей никуда не торопились, размеренно передвигаясь по тротуару. По проезжей части столь же неторопливо двигались автомобили, и было даже несколько неожиданно видеть такое спокойствие, особенно зная, что всего в трех кварталах отсюда находится один из главных проспектов города.

         Человек, устало бредущий по улице, казалось, шел без какой-то определенной цели, то заходя в небольшие магазинчики, расположенные на первых этажах хрущевских пятиэтажек и панельных девятиэтажек, то почти сразу выходя из них. Он ничего не покупал ни в одном из них, а как будто бесцельно слонялся по торговым залам.
          Правда, более внимательный наблюдатель смог бы заметить, что незнакомец, входя в магазин, смотрел скорее не на прилавки, а выглядывал через стекла внешних витрин наружу, в сторону улицы. Не менее странно вел себя человек и на самой улице. Он довольно часто останавливался на несколько секунд возле припаркованных у обочины автомобилей и смотрел в зеркала заднего вида, а также на свое отражение в тонированных стеклах. Иногда это вызывало не самую положительную реакцию владельцев стоящих автомобилей, но человек, казалось, не обращал на это никакого внимания.

        Пройдя три или четыре квартала, странный субъект пересек проезжую часть, а затем отправился по другой стороне улицы в противоположном направлении, фактически возвращаясь назад. Но и там, на другой стороне, он вел себя точно также. Впрочем, пройдя около сотни метров, человек, видимо изрядно устав, выбрал для отдыха одну из скамеек. И снова внимательный наблюдатель мог бы заметить, что сел он как раз напротив одной из немногочисленных зеркальных витрин на этой улице.
        В этом месте как раз располагалось нечто вроде бизнес-центра, в котором находились подразделения различных страховых, кредитных, юридических и прочих организаций. Окна всех трех этажей этого зданий имели зеркальное остекление.
       Некоторое время человек сидел, опустив голову на руки, упертые в колени. Затем вздрогнул, словно его внезапно укололи, и мгновенно поднял голову, пристально посмотрев в зеркальную витрину. Но, видимо не увидел ничего, что заслуживало бы его внимания, потому что почти сразу снова уронил голову вниз. Однако просидел человек в таком положении совсем недолго и вновь поднял глаза на витрину, но теперь уже смотрел более долго и внимательно. И, похоже, что в том отражении, которое увидел на этот раз, ему что-то не понравилось, поскольку тотчас же вскочил и довольно быстро пошел прочь от этого места.

2

         Осташенков находился в медико-биологической лаборатории Центра и, стоя возле стола, на котором покоилось тело коллекционера Бершанского, слушал рассказ Терещенко и Урлашовой. После приезда в Центр он и сам подумывал о том, чтобы зайти еще раз к медикам, но стоило эксперту войти в кабинет, как раздался звонок внутреннего телефона. И звонил Павлу как раз Терещенко, попросив, как можно быстрее зайти к ним.

        - Откровенно скажу, мы бы, наверное, не заметили этого следа, - как будто с некоторым удивлением говорил Терещенко, - уж слишком много внимания уделяли обследованию кровеносной системы.

        - Да, честно говоря, обнаружили мы этот след, в общем-то, случайно, - пребывая в необычном для неё возбуждении, подтвердила Урлашова, - когда понадобилось сбрить часть волос на голове, чтобы провести некоторые исследования черепа и мозга.

       - И, что же удалось обнаружить? – с пониманием кивнув головой, спросил Осташенков.

       - А вот, взгляните, - Терещенко нагнулся к телу, указывая на едва заметный след, идущий по окружности головы, примерно по уровню роста волос возле лба.

      - Такое впечатление, что ему на голову что-то надевали, - с некоторым сомнением проговорил Осташенков.

       - Так и есть, - заметно волнуясь, подтвердил Терещенко, - такой след остается на голове человека, если на неё надевают нечто похожее на обруч, но в данном случае это, скорее, несколько более сложный предмет.

       - Именно так, - вновь ступила в разговор Урлашова, - мы нашли следы от неизвестного предмета еще в нескольких местах на голове.

       - Создается впечатление, что данный предмет, представлял собой нечто вроде обруча, а кроме этого, имел еще пять штырей, упиравшихся в голову возле лба, возле ушей и на затылке, - указывая рукой в перчатке на нужные точки, пояснял Терещенко, - а на макушке остался еще и круглый след, в виде небольшой окружности.

         - Хм, получается большой круг, а внутри него еще пять отметок и маленький круг, - задумчиво проговорил Павел.

         В голове у эксперта возникло ощущение чего-то знакомого, словно он уже видел подобное сочетание предметов, но откуда возникало это чувство, он пока не мог определить. Складывалось ощущение, что ему либо показывали нечто подобное, либо случайно видел это сам, но где именно, никак не приходило в голову.

        - Я бы предположил, что предмет, надетый на голову погибшего, имел форму широкого обода, с какими-то дополнительными креплениями, - продолжал, тем временем, Терещенко, - причем надето достаточно плотно, словно эту штуку натянули с довольно большой силой.

        - Хм, а сопротивляться Бершанский в тот момент, видимо, уже не мог, поскольку его напоили настоем со спорами, - пробормотал Павел, вспомнив рассказ Олеси.

        - А, значит, Вы уже знаете о результатах исследований Савельевой?! – одобрительно кивнул головой Терещенко. – Тем лучше, тогда Вам будет проще понять, что погибшему дали сначала нечто похожее на наркоз, а затем прицепили на голову эту штуку. Но это еще не все.

         Терещенко сделал эффектную паузу, посмотрев сначала на Урлашову, а затем снова на Осташенкова.

        - А кроме прочего, - как будто даже с воодушевлением продолжил медик-биолог, - в тех местах на голове, где с поверхностью кожи соприкасались вышеупомянутые штыри, присутствует ожог, примерно такой же, какой возникает при воздействии СВЧ-излучением.

         - А вот на макушке, там, где виден круглый след меньшего диаметра, имеются следы выгорания кожи, такие же, как при поражении электрическим током, - снова вступая в разговор, добавила Урлашова, - эти следы довольно трудно заметить, тем более, когда все внимание сосредоточено на резком, катастрофическом старении организма.

       - И вновь возникает некое СВЧ-излучение, - задумчиво проговорил Павел, бросив взгляд на лежащее под простыней тело, а потом посмотрел на обоих медиков, - из всего, что я услышал, получается, что на голову этого человека надели некий аппарат, облучивший его неким высокочастотным полем, и это вполне могло стать причиной подобного состояния.

       - Ну-ну, - немного нерешительно протянул Терещенко, переглянувшись с Урлашовой, - наше начальство не разделяет такой точки зрения, однако мы считаем, что примерно так оно и произошло.

        - Если я правильно понимаю, то это можно увязать и со странным состоянием крови погибшего? – Павел вопросительно посмотрел на медиков.

        - Да, пожалуй, это могло бы объяснить, хотя пока лишь умозрительно, то состояние, в котором находилась на момент смерти кровь потерпевшего, - кивнула головой Урлашова.

        - А скажите, - после небольшой паузы спросил Осташенков, - насколько мощным должно быть излучение, чтобы кровь человека превратилась в такой вот порошок?

         - Ну, этого я Вам так не скажу, подобных исследований, насколько мне известно, никогда не проводили, - с некоторым сомнением покачал головой Терещенко, - однако по примерным прикидкам эта мощность должна многократно превосходить уровень излучения микроволновки.

       - Понятно, спасибо вам, - удовлетворенно кивнул головой Павел, - если сумеете найти еще что-то, обязательно сразу же сообщайте мне.

        - Какой разговор, - махнул рукой Терещенко, и старший эксперт вышел из помещения медицинской лаборатории.

        Теперь становилась более-менее понятной причина смерти коллекционера, точнее, окончательная причина смерти, однако вместе с этим возникало несколько новых вопросов. Например, оставалось совершенно непонятным, что же за устройство применили преступники, ведь имея такую мощность, агрегат должен иметь весьма немалые габариты, да и массу тоже, а следов присутствия подобной аппаратуры в квартирах Бершанского и Иванцова не обнаружили.
         Далее, оставалось непонятно, для чего преступникам потребовался столь экзотический способ убийства, ведь они вполне могли бы обойтись чем-то более простым. И главное, по-прежнему оставался неясным мотив преступления, заставлявший преступника убивать одного за другим тех людей, что интересовались некогда давно заброшенным храмом в Гватемале.
         Обдумав в течение минуты все эти вопросы, Павел понял, что просвета в поисках ответов на них пока не предвидится. После чего решительно направился в сторону своего кабинета.

          Как ни странно, но в его общем с Черниченко кабинете, присутствовали не только постоянный напарник, но и Олег Гордеев со своим бессменным ассистентом Родионом Крутиковым. Судя по довольно напряженной атмосфере в помещении, беседа между ними шла весьма жаркая.

        - Так, господа эксперты и аналитики. – Приняв важный вид, проговорил Осташенков, усаживаясь на свое место, согнав с него предварительно Крутикова. – Могу однозначно сказать вам, что наших покойников-коллекционеров отправили на тот свет с помощью разновидности микроволнового излучателя, а вы чем можете меня порадовать?

        - Да, вот обсуждаем, каким образом человек может стать невидимым для обычного глаза, - бросив косой взгляд на гостей кабинета, почесал затылок Черниченко, - но при этом оставаться заметным, если смотреть на него в зеркало.

        - И какие имеются версии? – с немалым интересом спросил Павел, у которого имелась и собственная гипотеза, однако озвучивать её он не спешил.

         - Первое предположение сделали в пользу такого способа передвижения человека, когда он постоянно остается в своеобразном фокусе «слепого пята» на сетчатке глаза, - предложил свой вариант Крутиков, - это однозначно объясняло бы тот факт, что человека отлично видно в зеркале.

         - В принципе можно было бы принять эту версию... – Немного подумав, задумчиво покачал головой Павел. – Однако у неё имеются сразу два уязвимых момента. Первый из них заключается в том, что человек должен обладать прямо-таки феноменальной способностью, держаться в тени «слепого пятна», замечая малейшие изменения положения наблюдателя. А что касается второго момента, то могу заметить, что на изображении некоторых камер со стандартным разрешением человека тоже не видно, а вот на тех камерах, чье разрешение намного выше, да еще обладающих высокой скоростью съемки, силуэт человека все же появляется, хотя и виде отдельных фрагментов.

        - Ну, примерно об этом же говорил и я, - небрежно кивнул головой Черниченко, бросив на экспертов-научников снисходительный взгляд.

        - Ладно, а что со второй гипотезой? – Осташенков с интересом посмотрел на своих собеседников.

        - Я тут подумал вот о чем... – Немного помедлив, начал Олег Гордеев. – Каждый видимый объект имеет свою частоту отражения электромагнитных волн, именно поэтому мы и можем их наблюдать. А что, если по какой-то причине, некто или нечто, имеет возможность изменять эту частоту и в какой-то момент становиться невидимым для нашего глаза, который улавливает световые волны в очень узком диапазоне?!

         - Не забывай, что в зеркале мы какое-то изображение все же наблюдали, - немедленно возразил Черниченко, - да и камера на доме, что стоит по соседству с домом Бершанского, засекла некое движение.

         - На это могу ответить следующее, - ничуть не смутившись, спокойно парировал Гордеев, - если рядом с зеркалом поместить инфракрасный светильник, не видимый обычным зрением, под определенным углом отражения его все-таки можно рассмотреть, благодаря интерференции сигнала и наложению волн.

        - Верно. – Одобрительно кивнул головой Павел. – Такое явление имеет место быть. Возможно, потому мы и видим неизвестного типа в зеркале, что частоты отражения поверхности его тела и одежды лежат где-то на пределе нашего диапазона видения.

        - Но каким образом ему это удается? – Черниченко взлохматил волосы на затылке. – Это же практически реальная невидимость, можно сказать, революция в технике?!

         - Согласен, - снова кивнул головой Осташенков, - но за счет чего ему удается это сделать, пока даже предположить невозможно, кстати, - старший эксперт повернулся к Родиону, - эти горе-эксперты уже спрашивали тебя о твоем преподавателе из университета?

          - О Землянове? Иване Ильиче? – нисколько не удивившись, уточнил Крутиков. – Да, я уже в курсе наших проблем и думаю, что профессор не откажется помочь.

        - А что он за человек такой? – поинтересовался Осташенков, сделав знак улыбнувшемуся Дмитрию, чтобы не отвлекался. – И насколько глубоки его познания в тех областях, которые нас интересуют? Ведь, насколько я понимаю, ты отнюдь не на историческом факультете учился?!

         - Нет, конечно. – На лице Родиона появилась теплая улыбка. – Иван Ильич – преподаватель философии и обществоведения, но с ранней юности имел пристрастие к изучению различных тайн древностей. А поскольку он работал в университете, то имел весьма широкий круг знакомств с целым рядом ученых из этой области. И потому обладает весьма широким кругозором по интересующим нас проблемам.

         - Вот как? – побарабанив пальцами по столу, задумался Осташенков. – Что же, думаю, имеет смысл с ним встретиться, ты не уточнял – насколько это возможно?

        - Очень даже возможно, - кивнув головой, улыбнулся Родион, - уже сегодня вечером, после шести часов он будет ждать нас в университете.

         - Прекрасно, выходит вечер у меня сегодня будет, чем занять, - в свою очередь усмехнулся Осташенков, - благо осталось не так много времени, а поедем мы вдвоем с Родионом.

        - Ну вот, самое интересное опять достается тебе, - нарочито обиженным тоном проговорил Черниченко, - а нам чем прикажешь заняться?

        - А от чего бы вам не съездить в парк, на то место, где мы вчера упустили Задорожного, да не помочь полицейским экспертам в осмотре места происшествия? – Осташенков заговорщицки подмигнул напарнику. – Мне звонил Пашутин и сказал, что группа будет там... – Тут эксперт посмотрел на часы. – Вернее, они уже там.

         - Ну, ладно, сейчас соберемся, - кряхтя и делая вид, что держится за поясницу, поднялся из кресла кресла Черниченко, - только надо бы медиков заодно прихватить.

         - А вот пусть Гордеев пригласит Савельеву, - Осташенков обратил на Олега хитрый взгляд, - что уж только в лабораториях встречаться, когда можно и в парке?!

         - Однако ты знаешь, как уговаривать, - с некоторым удивлением проговорил Черниченко, бросив взгляд на несколько смутившегося Гордеева.

        - Валите уже, а то полицейские затопчут все следы, которых, наверняка и так уже почти не осталось, - махнув рукой, засмеялся Осташенков.

***

        Вновь оказавшись возле северного входа в городской парк, Черниченко первым делом начал высматривать полицейские автомобили. Во-первых, ему не хотелось без сопровождения служителей правопорядка выдвигаться к месту происшествия, а во-вторых, эксперту пришла в голову мысль – осмотреть записи с камер видеонаблюдения. Последних на выходе из парка имелось несколько штук, но просмотреть их записи без участия сотрудников полиции не представлялось возможным.
         В некотором роде экспертам повезло, ибо вместе с двумя полицейскими в форме, дежурившими возле входа, Черниченко узрел оперативника, с которым был немного знаком. Его звали Алексей, и они уже дважды работали вместе в рамках неординарных уголовных дел.

        - А вот и специалисты по экспертизе всего и вся прибыли, - с легкой иронией заметил Алексей, заметив приближающегося к ним Дмитрия.

        - Ну, так ваше же начальство и вызвало нас, - пожал плечами Черниченко, здороваясь с оперативником за руку, - ну а мы – люди столь же подневольные, как и вы.

         - С этим не поспоришь, - кивнул головой Алексей, - хотите, чтобы вас проводили к месту осмотра?

         - Ну, где находится это место, я и сам прекрасно знаю, все-таки довелось побывать там вчера, - слегка поморщившись при воспоминании о вчерашнем происшествии, заметил Дмитрий, - нужно только, чтобы ваши были в курсе, что приехали эксперты Центра, а то, не ровен час, нас еще задержат.

         - А, это согласен, - кивнул головой Алексей и, включив рацию, которую держал в руку, связался с группой, находящейся на берегу и после нескольких фраз повернулся к Дмитрию, - там Пашутин руководит, он сам вас и встретит.

          - Есть еще кое-что, - бросив взгляд по сторонам, сказал Дмитрий, - как бы нам просмотреть записи видеокамер, стоящих на входе, особенно нас интересует та, что расположена напротив вот того строения?!

        Дмитрий обернулся и указал на торговый павильон, фасад которого представлял собой сплошную зеркальную витрину.

        - Да, нет ничего проще, - пожал плечами Алексей и, подозвав двух полицейских, стоявших чуть поодаль, сделал необходимые распоряжения.

         - Ну, спасибо, - пожал ему руку Дмитрий.

        - Да не за что, - небрежно бросил Алексей, - одно же дело делаем.

        - Так, Олег, тебя Пашутин знает, поэтому двигайтесь прямо туда, вас встретят, - повернулся Дмитрий к Гордееву, - и особенно внимательно осмотрите веранду, там этот невидимка перемещался несколько раз и, возможно, на обоих углах мог прикасаться к стеклам.

      - Понятно, - с серьёзным видом кивнул Олег, - а ты разве не с нами?

       - Я хочу просмотреть запись с камер видеонаблюдения, - ответил Дмитрий и, указав рукой на стеклянный павильон, добавил, - особенно те, что стоят вот там.

        - Понятно, - кивнул Олег, после чего с легкой улыбкой повернулся к Олесе, - ну, что, пойдем – погуляем?!

         - Ну, хоть на работе с молодым человеком по парку пройдусь, - улыбнулась в ответ девушка, и они двинулись в сторону северных ворот.

         Черниченко же направился к небольшому домику охраны, возле которого полицейские уже беседовали с людьми в форме охраны парка.
Подойдя ближе, он представился и осведомился о возможности просмотреть записи с камер. Охранники бросили виноватый взгляд в сторону полицейских, а потом один из них как бы нехотя произнес:

        - Ну, в общем, камеры уже две недели как не работают.

        - Черт! Что, совсем все не работают?! – сказать, что Дмитрия огорчило это известие, означало бы ничего не сказать, он был по-настоящему разозлен.

        - Ну, вроде пишет одна камера, - посмотрев на напарника, пожал плечами второй охранник, - только она смотрит вдоль того павильона.

         Он повернулся и указал рукой на павильон с зеркальной витриной.

        - Понятно, но хоть её-то записи сохранились? – надежды на благоприятный исход оставалось маловато, но Дмитрий все-таки задал этот вопрос.

        - Вроде должны быть, - снова пожал плечами охранник.

       Дмитрию ужасно захотелось взять что-нибудь тяжелое и двинуть по голове этим ленивым увальням в униформе, умеющим только пить кофе и разгадывать кроссворды на рабочем месте. Однако он понимал, что это все равно не исправит проблему, поэтому постарался взять себя в руки.

         - Показывай! – требовательным тоном обратился Черниченко к местным сторожам.

         Приказной тон подействовал и оба охранника суетливо бросились внутрь своего помещения. Черниченко прошел следом, стараясь не наступить на всевозможный мусор, валяющийся на полу.
          Охранники долго возились с архивом записей, и наконец, смогли отыскать нужный фрагмент. К счастью, время и дата на видеозаписи отображались, поэтому выгнав охранников от монитора, Дмитрий сел за него сам и начал быстрый просмотр.
          Интересующее его время он знал с большой точностью, поскольку сам участвовал во вчерашних событиях. И его ожидания увенчались успехом – он увидел сначала вчерашнего беглеца, знакомого Павлу Александра Задорожного. Примерно через десять минут после случившегося возле кафе он с весьма приличной скоростью пробежал мимо зеркального павильона. По логике вещей, его преследователь, умеющий становиться невидимым, должен был двинуться за ним.

         Некоторое время на экране мелькали только редкие прохожие.
Но вот в углу мелькнула знакомая фигура – высокий человек, с бритой головой появился на углу павильона и начал перемещаться вдоль него. Вот только двигался он как-то странно, словно какими-то короткими рывками, появлялся в одном месте, а затем исчезал, чтобы появиться через мгновенье уже в нескольких метрах. Рассмотреть его как следует, получалось не очень, но Дмитрий был уверен, что видит именно того типа, что мелькал вчера возле кафе. И запись сию настоятельно требовалось доставить в лаборатории Центра для детального изучения.

          - Я изымаю записи с этой камеры, - тоном, не вызывающим возражения, произнес Дмитрий, вставая с кресла.

         - Но, нам нужно доложить руководству, - начал было один из охранников.

         - Хотите, чтобы полиция провела здесь проверку по всей форме, самым тщательным образом? – Дмитрий постарался говорить максимально уверенным и несколько небрежным тоном.

          И снова тон, которым говорил эксперт, подействовал правильно, охранник лишь обреченно махнул рукой. Дмитрий скачал запись на флешку и тут же удалил её с диска на компьютере охраны.
          Выйдя из помещения охраны и вздохнув полной грудью после спертого воздуха комнатушки с видеоаппаратурой, эксперт кивнул головой полицейским и двинулся в сторону входа в парк. Теперь предстояло узнать – сумели ли найти что-нибудь возле кафе его коллеги.

3

         Выйдя из машины вместе с Родионом возле главного входа в здание университета, Осташенков осмотрелся. Эксперт бывал здесь последний раз лет двенадцать назад, как раз через год после окончания своего учебного заведения. Тогда он встречался с девушкой, учившейся на третьем курсе, хотя, увы, из этих встреч так ничего и не вышло. И вот, спустя десять лет, он вновь стоит на пороге главного учебного заведения губернии, вот только нынешняя его миссия весьма далека от какой-либо романтики.
         Для Родиона же это была его альма-матер, из стен которой он выпорхнул всего три года назад. И сейчас во взгляде молодого человека читались легкая ностальгия и чувство некоторого удовлетворения.

        - Ну, гражданин Крутиков, ведите меня к своему профессору Землянову, - проговорил Павел, отвлекая Родиона от погружения в ностальгические воспоминания.

         - Да, да, конечно, - вздохнув, кивнул головой Крутиков и решительно двинулся в сторону главного входа.

         На входе их остановила охрана, ставшая в последнее время непременным атрибутом многих учебных заведений. Но, поскольку визит сотрудников Центра оговаривался заранее, к тому же эксперты предъявили служебные удостоверения, поэтому проблем с проходом не возникло.
         Пройдя через главный вестибюль, Родион направился к одной из боковых лестниц, поскольку, по его словам, это был более близкий путь к месту обитания профессора Землянова. Поднявшись на третий этаж, Родион прошел по коридору до ближайшей ниши и постучал в дверь, располагавшейся в глубине. Спустя четверть минуты за дверью послышался негромкий голос:

        - Да, входите, пожалуйста.

       Родион замешкался на пару секунд, а затем решительно открыл дверь, Павел последовал за ним. Профессор оказался невысоким, довольно плотным старичком, с лысиной на макушке и в старомодных очках. В общем, именно такой образ старого ученого возникает обыкновенно в голове человека при упоминании об энтузиастах науки, прослуживших в университете без малого, сорок пять лет.
        Сейчас сей заслуженный служитель храма науки сидел в кресле за обширным столом, которому, наверное, тоже исполнилось уже не менее полувека. Стол был завален всевозможными бумагами, папками, книгами и буклетами. Казалось, что в таком хаосе вообще невозможно что-то отыскать, но хозяин кабинета, судя во всем внешним признакам, чувствовал себя среди этого рабочего беспорядка вполне комфортно.
Компьютер в кабинете, кстати, тоже имелся, правда, стоял на отдельном столике в углу.

       - Добрый вечер, Иван Ильич, - поздоровался первым Родион, - это я звонил Вам утром и договаривался о встрече.

       - Да, да, конечно, - закивал головой старичок, поглядывая на вошедших из-под стекол старомодных очков, - я помню, что мне звонили, вот только, если не трудно, напомните мне еще раз цель визита и откуда вы сами?!

       - Мы из Центра катастроф и чрезвычайных ситуаций, - вежливо объяснил Родион, переглянувшись с Осташенковым, - расследуем сейчас совместно с полицией очень запутанное дело, к которому, возможно, имеет отношение один древний храм в Гватемале.

        - Храм в Гватемале!? – с некоторым удивлением повторил профессор и снова внимательно посмотрел на вошедших. – Из Центра катастроф говорите? А мне кажется, что Вы молодой человек... – Тут хозяин кабинета посмотрел на Крутикова. – Учитесь у нас в университете?!

        - Учился раньше. – Кивнул головой Родион, поймав понимающий, с оттенком лукавой усмешки, взгляд Осташенкова. – Меня зовут Родион Крутиков, и сейчас я работаю научным экспертом в Центре, а рядом со мной начальник оперативно-аналитической группы этого же Центра – Павел Осташенков.

        - Очень рад познакомиться, - кивнул головой Павел, вежливо улыбаясь профессору.

        - Да, да, и мне тоже очень приятно, - быстро закивал в ответ профессор, - так что же привело столь почтенных людей в мою скромную обитель?

         - Нам хотелось расспросить Вас о некоем храме в Гватемале, - стараясь говорить расслабленным тоном, начал Осташенков, - в том деле, которым мы сейчас занимаемся, фигурирует уж очень много вещей, имеющих отношение к этому храму.

        - Храм в Гватемале? – с заметным удивлением на лице переспросил старичок ученый. – А, простите, какой именно?

        - Вот название местности, в которой он находится и единственная, имеющаяся у нас фотография, - сказал Крутиков и протянул профессору листок бумаги с изображением, на котором также имелось несколько строк текста.

       - Да, это именно тот самый храм, - с еще большим удивлением профессор, - странно, что вас он тоже интересует?!

       - А что, этим сооружением интересовался еще кто-то? – с оживлением переглянулись Осташенков и Крутиков.

         - Да, где-то около двух месяцев назад ко мне приходил один молодой человек, который представился журналистом, пишущим на тему доколумбовой Америки, - проговорил профессор Землянов, откидываясь на спинку кресла, - и очень настойчиво выпытывал у меня все, что я знаю об этом культовом сооружении.

        - И что, тот человек получил интересующую его информацию? – спросил Павел, подумав о том, что этим человеком вполне мог оказаться Александр Задорожный.

        - Только в самом общем плане, - отрицательно покачал головой профессор, - я на тот момент оказался не готов к какому-то обсуждению, да и не имел свободного времени.

       - И что же тот журналист? – Павел с заинтересованным видом посмотрел на ученого.

        - Сказал, что обязательно навестит меня еще раз, но, как ни странно, пропал с концами. – Пожав плечами, развел руками старичок. – Правда, после его посещения я просмотрел все материалы, имеющиеся у меня по этому храму. А еще переговорил кое с кем из своих знакомых, которые являются любителями эзотерики, так что для вас у меня куда более полная информация.

         - Эзотерики? – бросив быстрый взгляд на Крутикова, переспросил Павел. – Выходит, искомый храм имеет отношение к неким оккультным знаниям?

         - Имеет, к сожалению, - проговорил профессор, снимая очки и массируя пальцами виски, - и, насколько я знаю, немалое число людей поплатились жизнью за то, чтобы приоткрыть тайны этого храма.

        - Вот это номер, - протянул Павел, снова переглянувшись с Родионом, - похоже, гибель нескольких коллекционеров лишь небольшое звено в длинной цепочке смертей, - эксперт вновь посмотрел на профессора и спросил, - а скажите, какому народу вообще принадлежит этот храм, кто его построил?

        - А это как-раз-таки, до конца не изученный вопрос, - в задумчивости покачал головой Землянов, - изучением этого храма занималось не так много людей, особенно с учетом того, что и сами исследования оказались сопряженными с немалыми трудностями и рисками.

       - При изучении храма тоже кто-то погиб? – с настороженным видом спросил Крутиков.

        - Да в этом храме гибли люди, начиная с той самой поры, как его обнаружили в лесах Гватемалы европейцы. – На лице профессора появилась неприязненная гримаса, видимо он принимал происходящее слишком близко к сердцу. – И даже более того, по некоторым данным, и в те времена, когда об экспедиции Колумба еще и речи не шло, возле храма гибли местные жители.

        - Выходит, это не местные племена построили храм? – немного подумав, осведомился Осташенков.

        - Нет, точно не они, - покачал головой пожилой преподаватель, - и даже более того, к этому не имели никакого отношения и более развитые племена майя и ацтеков, живущие по соседству.

        Профессор помолчал немного, обратив свой взгляд куда-то в сторону окна, но затем повернулся к посетителям и начал рассказывать:

        - Архитектура этого храма кардинальным образом отличается от всех сооружений, которые известны нам у ацтеков и майя. Более того, даже в тех сведениях, которые нам известны о таинственных ольмеках, тоже ничего не говорится о подобной архитектуре и рисунках, нанесенных на стены в некоторых участках храма. Да и с определением возраста строительства имеется немало неясностей. Скажем, часть внешних стен, а также некоторые перегородки, датируются вторым-третьим веком нашей эры, но тут даже не самому опытному археологу видно, что это поздние пристройки. Что касается центральной части сооружения, а также некоторых частей в его задней части, примыкающей к скалам, то здесь мнения исследователей расходятся кардинально. Часть ученых, не доверяя никаким методам датировки, относят строительство храма к периоду пятого-шестого века до нашей эры, то есть к временам расцвета культуры ольмеков. Но, в том то все и дело, что ни один из методов датировки этого не подтверждает! Да и в культуре ольмеков никогда не строилось подобных сооружений!

         Последние слова профессор произнес с немалым воодушевлением, очевидно, он оседлал любимого конька и был готов рассказывать об этом хоть весь вечер и всю ночь. Но Павел, в этом месте все же осмелился сделать уточнение.

         - Простите, профессор, а эти датировки проводились современными методами? – приподняв руку в предупредительном жесте, спросил эксперт. – Без каких-либо оккультных способов? И насколько были сдвинуты значения возраста относительно предположения ученых о первом веке до нашей эры?

        - О каких-то мистических методах познания я бы даже и заикаться не стал, молодой человек. – Чуть поморщившись, покачал головой Землянов. – Конечно же, использовались сугубо научные методы, включая различные спектрографические способы. Некоторые из них позволили получить значения, говорящие о том, что строительство сооружения произошло не позднее границы между третьим и вторым тысячелетием до нашей эры, то есть минимум – четыре тысячи лет назад. Другие методы показывали еще большие значения – до семи тысяч лет назад. Но, что самое удивительное – единственная датировка одной из частей задней стены храма, которая вделана прямо в скалу, показала, что возраст этой кладки превышает десять тысяч лет.

         - Прошу прощения, но почему была сделана единственная датировка этой части храма? – поинтересовался Крутиков, когда ученый умолк, чтобы перевести дух.

        - К несчастью, первая же попытка проникнуть за эту стену, привела к плачевному результату. – На лице профессора отразились искренняя печаль и скорбь. – Произошел крупный обвал, под которым погибли сразу несколько человек, включая и двух ученых-археологов. А вместе с ними погибло несколько энтузиастов-исследователей. И поскольку, во время той экспедиции произошло еще несколько странных, прямо-таки необъяснимых происшествий, которые привели к гибели или увечьям людей, то пришлось все исследования свернуть. И после той, последней экспедиции, четыре года назад, никаких других исследований не проводили.

         - Четыре года назад? – с интересом переспросил Осташенков, вспомнив о поездке в Америку одного египетского ученого. – А Вы не слышали случайно об участии в той экспедиции доктора Каирского университета Азиза Аль-Фаттаха?

        - Да, один из моих знакомых, занимавшихся исследованиями древней культуры индейцев, в свое время рассказывал о странном, но очень серьезном интересе одного египетского ученого к храму в Гватемале, - немного подумав, ответил Землянов, - и я слышал, что этот ученый действительно погиб во время той экспедиции.

        - А Вы не знаете, случайно, - тут Осташенков переглянулся с Крутиковым, - не участвовал ли в той экспедиции кто-то из российских специалистов?

       - Ну, на это я могу сказать вот что. – С искренним сожалением развел руками профессор. – Точных сведений о той экспедиции у меня нет, но, по словам некоторых из моих знакомых, интерес к этим исследованиям проявляли, в том числе, и какие-то люди из нашей страны. Может кто-то из них и участвовал в тех работах, но тут ничего определенного сказать не могу.

        - Выходит, кто-то из наших покойных коллекционеров вполне мог, или самостоятельно или, наняв каких-то людей, участвовать в экспедиции к храму. – Задумавшись на мгновенье, пробормотал Осташенков, а потом снова повернулся к Землянову. – А скажите, Иван Ильич, а что же, собственно, известно о самом храме?

         - Ну, что я тут могу сказать?! – профессор вновь откинулся на спинку кресла, подняв глаза к потолку. – По большей части все эти сведения носят характер гипотез и предположений, ибо разгадать значение большинства рисунков и пиктограмм на стенах храма так и не удалось, равно, как не поддались дешифровке иероглифы, найденные в районе задней части храма.

         Тут профессор вновь заметно оживился, видимо вспомнив еще что-то.

        - Хотя, знаете, некоторые специалисты, смогли найти некоторое сходство рисунков в задней части храма и некоторых иероглифов с теми символами, что были найдены в свое время на Шпицбергене и островах Земли Франца Иосифа. – В голосе профессора снова послышались нотки явного оживления. – И, похоже, таковое сходство действительно имеется. Из чего ряд специалистов делали выводы, что храм может иметь отношение к некой цивилизации, существовавшей еще до того, как начала развиваться цивилизация, которую мы называем нашей. И следы последних потомков той, предыдущей цивилизации мы и находим в данном храме.

       - Древняя цивилизация? – с недоверчивым видом посмотрел на профессора Крутиков. – Вы не об Атлантиде сейчас говорите?

       - Эх, молодой человек... – С заметным сожалением вздохнул Землянов. – Какая разница как называлась та цивилизация?! Атлантидой мы зовем её потому, что на такое название указывали Платон, Гелланик, а до них – Сончис Саисский, но её истинное название скрыто от нас во мраке веков. Однако о том, что таковая цивилизация существовала, сейчас всерьез говорит немалое число специалистов. И эта цивилизация, в ряде областей знаний, похоже, намного превосходила нашу.

         - Извините, профессор, но все-таки, не могли бы Вы уточнить те сведения, которые удалось узнать о самом храме и о его предназначении? – Осташенков решил вернуть беседу в прежнее русло.

         - Да, конечно, - охотно согласился профессор, видимо, готовый говорить на любые темы, если они находятся в сфере его приоритетных интересов, - извольте, пожалуйста, - и ученый продолжил свой рассказ:

         - Внешние помещения храма, те, что были пристроены позднее, по мнению многих исследователей, служили местом жительства низших служителей храма, которые набирались из доверенных лиц, выходцев из местного населения. Причем, вероятнее всего, этих людей набирали еще в младенчестве, либо, забирая их из семей, либо брали тех детей, что оставались без родителей. Предполагается, что для служения в храме требовалось порвать со всем, что связывало человека с его народом. Здесь же, скорее всего, хранились атрибуты, и предметы для проведения открытой части каких-то церемоний. Также, в этих помещениях содержались пленники для жертвоприношений. Этот факт установлен с большой достоверностью – в храме однозначно практиковались жертвоприношения, причем исключительно человеческие. Внутренние помещения храма служили жилищем для жрецов, а также помещениями, где проводились разного рода мистические обряды. И здесь нужно добавить еще вот что – никто из жрецов храма не являлся местным жителем, более того, никто из них не принадлежал к индейским народам. Согласно местному фольклору и некоторым изображениям на стенах храма, эти люди имели совершенно иной облик. И эти же легенды говорят о том, что многие из жрецов жили даже не сотни, а тысячи лет, хотя в это, наверное, тяжело поверить.

          - Вот чем был обусловлен интерес наших коллекционеров к этому храму, - повернувшись к Крутикову, заметил Павел, – вероятно, они пытались разузнать секрет, позволявший жрецам жить так долго.

         - По некоторым поверьям... – Продолжал тем временем, профессор, ничуть не смущаясь тем, что его речь оказалась прерванной замечанием одного из слушателей, а может он даже не заметил этого. – Жрецы эти приносили человеческие жертвы каким-то древним богам, жившим на Земле многие тысячи лет назад, и эти боги даровали своим служителям почти что бессмертие.

        - А ради бессмертия кое-кто готов пойти на что угодно, - коротко бросил Крутиков, искоса посмотрев на старшего эксперта.

        - Но что именно позволяло этим жрецам жить так долго? – поинтересовался Павел у профессора, когда тот умолк.

          - А вот здесь я перехожу к самой интересной части своего повествования, - с легкой улыбкой ответил профессор, - хотя, сразу оговорюсь, что кое-что является уже моими собственными предположениями.

         - И, тем не менее, профессор? – Осташенков вопросительно посмотрел на старого ученого.

         - А самое интересное таилось в той части храма, что примыкала к скалам. – Глубоко вздохнув, продолжил Иван Ильич. – В той части, куда так и не удалось проникнуть никому из исследователей. А именно там, вероятнее всего и находилась разгадка многих таинственных вещей, связанных с храмом. Некоторые исследователи считали, что рисунки, которые были изображены на рухнувшей стене храма, являлись ничем иным, как чертежами неких устройств, а точнее, весьма совершенных механизмов, оставшихся от той – прошлой цивилизации. И здесь я позволю себе дополнить уже имеющиеся знания собственной гипотезой. По моему мнению, в той части храма, что была вырублена в скале, еще остались действующие механизмы предыдущей цивилизации. На каком принципе они действуют, и какой энергией питаются – это вопрос второй, но в том, что они вполне работоспособны, у меня сомнений нет. И жрецы этого храма, которые так не похожи на местных жителей, никто иные, как потомки последних людей той, прошлой цивилизации. Возможно, что они и сами могут жить достаточно долго, но куда более вероятно, что у них имеются какие-то устройства, которые позволяют им серьезно продлевать время жизни, а быть может и как-то омолаживаться.

         - А вот за такие вещи, многие люди пойдут по трупам и выложат любые деньги, - небрежно обронил Крутиков, снова взглянув на Павла, - скорее можно удивиться, что погибших так мало.

         - Это точно. – Кивнул головой Осташенков, а затем вновь обратился к профессору. – А скажите, Иван Ильич, не слышали ли Вы о том, чтобы какая-то экспедиция что-то вывозила из этого храма? Скажем, какие-то артефакты или предметы?

         - Ну, мне известно, что часть предметов, найденных во внешних помещениях храма, были вывезены с места, но они по большей части не имели особого исторического значения. – Рассеянно пожал плечами Землянов. – Хотя некоторые из них и относились еще к периоду расцвета цивилизаций майя и ацтеков. Что же касается внутреннего пространства, то там практически ничего найти не удалось, а уж о том, что находилось внутри скалы и говорить не приходится.

        - А каков был внешний облик главных жрецов храма, не являвшихся, как Вы говорили, местными жителями, об этом что-то известно? – вспомнил про еще одну весьма интересующую его вещь Осташенков.

         - Об этом сведений еще меньше, нежели о самом храме. – С сожалением покачал головой профессор. – Известно только, что они имели чрезвычайно высокий рост и внешним обликом мало походили на индейцев, хотя и обладали очень смуглой кожей. Известно лишь то, что они обладали многими необычными способностями.

        - Так, так, - проговорил Павел, вспоминая странного человека, которого удалось лишь мельком увидеть в зеркале.

        Поговорив с милейшим ученым еще немного, оба сотрудника Центра по молчаливому согласию решили закончить беседу. Профессор и так рассказал им достаточно много, да и время уже клонилось к девяти часам, не стоило так сильно загружать старика воспоминаниями. Вежливо попрощавшись с Земляновым и обещав зайти еще раз, может быть, уже не с деловым визитом, Осташенков с Крутиковым вышли из кабинета и спустились в вестибюль на первом этаже. Там Павел остановился и задумчиво проговорил:

         - Знаешь, а картина произошедшего начинает постепенно вырисовываться. Азиз Аль-Фаттах с кем-то из наших местных отправился к храму и попытался вскрыть там заднюю стену. Но что-то пошло не так, и многие погибли при этом происшествии. Однако сдается мне, что какую-то часть храма они все-таки вскрыли, и более того – что-то достали оттуда.

        - И привезли эту штуку сюда, - добавил Крутиков, одобрительно посмотрев на старшего товарища, - но потом, видимо не смогли поделить находки между собой.

         - Возможно и так, хотя не уверен. – С некоторым сомнением покачал головой Павел. – Да и не вписывается во все эти предположения тот странный тип, которого видно только в зеркало. Ладно, пошли к машине, я подброшу тебя поближе к дому.

       Эксперты вышли из стен университета и спустились по ступенькам крыльца. И в тот момент, когда оба сотрудника Центра уже подходили к машине, у Осташенкова зазвонил мобильник. Причем зазвонил как-то странно – мелодия прозвучала коротко, секунды на три и смолкла, затем пауза на несколько секунд и снова короткий проигрыш.

        - Что за чудеса? – озадаченно пробормотал Павел, глядя на экран аппарата, на котором не высвечивалось вообще никакой надписи, хотя вызов определенно шел.

         Осташенков немного помедлил, а потом поднес телефон к уху:

         - Слушаю вас!

         Глухое шипение, затем что-то похожее на хриплый кашель, а после все тот же низкий, грубый голос, что и в сообщении на автоответчике, произнес:

         - Этот путь не для тебя...

          пауза...

          - они не смогли...

          пауза...

          - и ты не сможешь...

           пауза...

          - ты не...

           пауза...

          - берегись.

         На последнем слове телефон умолк. Павел с остолбеневшим видом посмотрел на аппарат, который сам собой выключился. И что самое интересное, все попытки включить его снова, так и не увенчались успехом.
 
 
Продолжение - http://proza.ru/2021/11/06/1248