Вера

        Борис только что ушёл. Вера ещё раз завела будильник. Прошло пять минут,  будильник ещё раз прозвенел. Вера подумала,  что надо наконец познакомиться с Бориной мамой.
- Интересно, почему он сам не предложил мне это до сих пор?- в который раз спросила себя Вера. Борис, её новый друг, который уходил от неё  всегда ровно в десять вечера, нравился ей не только как партнёр в сексе, но и как человек, с которым ей хотелось вообще не расставаться. Она мечтала о семейной жизни, о духовной близости, обо всём том, что не получилось у неё с Олегом. Вера корила себя за излишнюю, возможно, холодность. Она с детства  была самостоятельной – старшая дочь. Надя и Люба – девочки-погодки были на 7-8 лет младше её.  Родители часто  оставляли  их на Веру. Она и присматривала за ними, играла с ними, учила их читать. Надя и Люба давно уже вышли замуж, разъехались в разные города, с Верой поддерживали отношения дружеские. Она всё ещё оставалась для них авторитетом, но с течением времени  они отдалялись друг от друга.
        С Борисом Вера познакомилась в конструкторском бюро, куда  однажды зашла к отцу с переводом статьи из научного журнала. Борис  работал в том же КБ, что и отец. Завод был градообразующим предприятием в их небольшом городе. Вера уже давно жила в однокомнатной квартире, отдельно от родителей. Она окончила университет в областном центре, на факультете иностранных языков изучала  английский и немецкий. Училась она хорошо, и её  ждала аспирантура, а в дальнейшем  -  преподавание  в университете. Всё  в её жизни складывалось отлично.  Перед поступлением в аспирантуру намечена была свадьба с Олегом, её однокурсником. Но свадьбы-то как раз и не случилось.  Олег увлёкся дочерью высокопоставленного чиновника, который, который устроил ему стажировку в Лондоне.  И  сейчас  Олег женат на этой дочке чиновника, у них  уже растут сын и дочь.
        А Вера в  родном городе преподаёт английский язык в техническом  колледже.  Вера боится спугнуть  любовь Бориса: он моложе её. Всё бы хорошо, но эти его 10 часов вечера, когда он, как солдат по тревоге, за считанные секунды одевается, целует её и исчезает, заставляют задумываться, а всё ли так хорошо в их отношениях.
        Борис  рассказывал Вере, что его мама больна, она была  до болезни актрисой  их городского  драмтеатра.  Здоровье её резко ухудшилось после гибели отца Бориса на испытаниях секретной продукции завода, несколько лет тому назад. Борис  тогда ещё учился в школе. Сиделка находится с матерью  до 10 часов вечера с минутами, пока не придёт Борис, поэтому он так спешит. После очередных  раздумий Вера решила, что завтра она непременно  попросит Бориса познакомить  её  с Ираидой  Борисовной – так звали его маму.
        - Хорошо, - просто и легко сказал он.  По дороге они купили торт, шампанское,  фрукты. Борис  с мамой жили на втором этаже пятиэтажного кирпичного дома в  довольно большой трёхкомнатной  квартире. Сиделка оставила Борису, она ещё и готовила  для них с мамой, котлетки на поздний ужин.  Он часто засиживался по вечерам, изучая литературу печатную и в интернете.  Отец Веры очень хорошо  отзывался о Борисе, именно как об инженере-конструкторе.
        Вера и Ираида Борисовна понравились друг другу и  даже подружились.  Вера всё чаще  оставалась в их доме. Ираида Борисовна воспринимала уже Веру как свою невестку – жену сына.  Фактически Вера уже и была его женой.  Шёл второй месяц её  беременности.  Когда  Вера пошла в декретный отпуск, сиделке они решили тоже  дать  отпуск – так они шутили, но мол ненадолго.  Вера переносила беременность легко и хотела сама  заботиться об Ираиде Борисовне. Она не ожидала, что это будет так трудно.
        В один совсем не прекрасный день Ираида Борисовна  не хотела  ни есть, ни пить,  ни спать, ужасно капризничала, но всё-таки Вера уговорила её прилечь и дала вместе с обычными таблетками, которые всегда Ираида Борисовна принимала  в дневные часы, ещё и таблетку снотворного, которое было прописано ей на ночь.  Ираида Борисовна спала долго, проснулась, когда  Борис  пришёл с работы. Она чувствовала себя неважно, но старалась держаться бодро, получалось плохо. Она немножко поела любимой гречневой каши, выпила чаю и снова легла. Ночью Борис и Вера проснулись от звука страшных хрипов, которые раздавались из спальни Ираиды Борисовны. Измерили температуру – 40,2 градуса. Ираида Борисовна вся «горела». Вызвали скорую. Почти бесполезно. Врачи не взяли  её в больницу, сделали два укола, посоветовав утром вызвать участкового врача. После уколов температура снизилась до 40 градусов ровно. Вера отправила Бориса спать, а сама осталась дежурить возле больной. Видимо в какой-то миг сон всё-таки сморил её.  Проснулась Вера от тишины.  Было слишком тихо: хрипы прекратились.  Ираида Борисовна умерла. Приехавшая на вызов скорая зафиксировала смерть. Убитым горем Вере и Борису сказали, что понадобится вскрытие в морге судмедэспертизы, куда вскоре и отвезли их маму. На основании справки из морга было выдано  свидетельство о смерти, но  всё это состоялось только на следующий день.  Справка была выдана лишь к концу рабочего дня, Вера еле успела в ЗАГС, чтобы получить свидетельство. Помог близкий друг семьи Иван Степанович. Он на своём «жигулёнке» возил Веру в эти дни, полные горестных забот и хлопот. У Бориса на работе был какой-то аврал, Вера решила, что он сама справится, тем более  у неё  в помощниках   был Иван Степанович.
        Вера, когда врач патологоанатом пригласил её в свой кабинет для объявления  результатов экспертизы, выслушав его, задала ему вопрос, мучивший её на протяжении последних дней. Сначала  врач рассказал, что у Ираиды Борисовны оторвался тромб  в лёгочной артерии и закупорил  кровоток в одно лёгкое,  она дышала  только за счёт другого лёгкого, но закрытое лёгкое воспалилось, отсюда и высокая температура. Причина смерти – инфаркт  лёгкого. На вопрос Веры, не могла ли таблетка снотворного, а именно феназепама, сыграть роковую роль, врач ответил, что у больной был атеросклероз чуть ли не всех сосудов,  инфаркт или инсульт был неизбежен. Эта таблетка никак не могла повлиять на её сосуды. Вере стало немного легче, но чувство вины, пусть и не такое, как до этого разговора, почему-то осталось. Вера решила ничего не говорить Борису о снотворном. Ей   хотелось сохранить семью  ради их будущего сына, который уже всё чаще давал о себе знать.
        Драмтеатр устроил прощание с Ираидой Борисовной, потом состоялись похороны, было очень много людей, речей, цветов. Борис  как будто немного отошёл от столь неожиданно свалившегося горя. Надо было жить дальше.