В московских сквериках 1

1
Вчерашний обвал грунта на набережной в адском Москва-Сити заставил меня припомнить один давний разговор.
Случилось это в ту пору, когда двенадцатиэтажки были большими. А вот деревья большими уже не были и стали довольно редкими, но мелкие чиновники ещё не совсем разучились ходить пешком. А мобильные телефоны оставались относительной редкостью.
В 2005 году я немножко попал под мотоцикл, и мне оперировали ногу. Употребив последующий "лежачий" период для написания своего первого романа, я понемногу стал прогуливаться по окрестностям своего дома, опираясь на палку. Как-то я забрёл в скверик на углу двух соседних проспектов и с наслаждением, неведомым человеку здоровому, опустился на лавочку.
Моя вынужденная неторопливость, очки, борода, внушительная комплекция и трость, видимо, способны были вкупе произвести впечатление солидности - особенно в темноте, которая скрадывала лохматые дыры на верхних трениках, истерзанных кошаками. На асфальтовой тропинке рядом появился небрежно-щеголеватый молодой парень в костюме и с грушницким выражением лица, вертевший в руке пачку "Мальборо".
- Как вы колоритны. Сидите в гордом одиночестве? - улыбнулся он мне светски-приветливо и чуть покровительственно. - Позволите рядом присесть?
Я кивнул. С разговора о погоде мой сосед быстро и охотно перешёл на свои мелкие жизненные неустройства, жаловаться на которые, очевидно, не принято было в знакомом ему мире конкуренции.
- Я сейчас в мэрии работаю... Вообще-то не входило в мои планы, но надо было пролоббировать один наш бизнес-проект, вот меня и направили... А всё как-то нескладно. Машина в ремонте сейчас, так приходится на работу в метро ездить. Представляете кошмар?..
Я не без любопытства слушал. Вскоре сосед перешёл к жалобам на недостаток внимания некой бизнес-леди, на которую он положил глаз. Это повествование казалось нудным и немного вымученным. На изливаемые муки несчастной любви у простых смертных оно походило не больше, чем ледяной дом - на кирпичный.
- Скажите, - дождался я паузы, - а в мэрии-то вы по какой именно части работаете?
- По реструктуризации жилого сектора.
- Ах, вот оно что! - ехидно оживился я. - Стало быть, вся эта ужасающая застройка - ваших рук дело? А мы-то всё думали: кого ж это так колбасит...
Мой собеседник устало вздохнул:
- Очень много пустых разговоров вокруг этого. Потому что вот посмотрите: пять лет все ругают "Алые паруса". И то там не так, и это не эдак. А между тем! - он внушительно помолчал. - Пока все эти споры идут, они уже, "Алые паруса"-то, пять лет простояли!
- Что ж, это хорошо, когда жителей не слушают? Собака лает, караван идёт?
- И уж поверьте мне, - в его голосе зазвучало горделивое торжество, - они и ещё столько же простоят!
Я внимательно оглядел этого человека.
- Пять лет, говорите, простоят. Вот счастье-то... И что же будет потом?
- Ну, сползут, - скучающим тоном пояснил он. - Так сползут в реку же. Какая разница?
- Сползут!.. Вы себе представляете последствия для реки?
Тот поглядел на меня как на умалишённого:
- А ей-то что может сделаться? Это ж река!
- Экологической катастрофой пахнет.
При этих словах с моего собеседника слетел весь светский лоск, а заодно исчезло самообладание:
- Да кого вы слушаете?.. Экологи - это же вообще болтуны!.. Они одни сказки рассказывают!.. Головы морочат...
От волнения он зашёлся кашлем. Пока откашливался - вспомнил, очевидно, как учили его в мэрии беседовать с недовольной чернью:
- Вы, разумеется, правы, - тон его резко изменился и стал нарочито веским. - Проблема, о которой вы говорите, несомненно, существует. И проблему эту, безусловно, необходимо решать. Другое дело, что у нас в данный момент немного иная задача. Нам сейчас важно не перегнуть палку в обратную сторону.
- В какую ещё обратную? Перегнуть? Да куда уж дальше-то? Шутить изволите?
Тут только я заметил, что непотушенные бычки этот ловкач щелчком пальца отправляет далеко в траву.
- Зачем же в траву-то? Вот ведь рядом урна стоит, даже вставать не надо. Только руку протянуть.
- Да уберут.
- Если бы и так, зачем другим убирать, когда... - Я уже понял, что жизнью насекомых (настоящей, а не только книгой Пелевина) его заинтересовать невозможно.
- Им деньги за это платят.
Видимо, напоминание о чистоте газонов стало последней каплей: я окончательно обнажил свою вражью сущность перед начинающим государственным мужем. Он сунул руку в карман, из которого затем донёсся смутный булькающий звук.
- Одну минутку, мне кто-то звонит.
Из кармана был извлечён молчащий мобильник с тёмным экраном и поднесён к уху:
- Да... Да... Конечно!.. Хорошо... Я буду через две минуты.
Он водворил телефон на прежнее место, торопливо и опасливо попрощался. И - как ветром сдуло.
Наверно, впредь он уже не бывал так близок к провалу.