Короткая пьеса Трюк

Посвящается 200-летнему юбилею
Ф. М. Достоевского


Вначале понарошку,
а в конце по правде

Губернатор, мужчина видный
Маргарита Анафемовна, жена губернатора
Залупайникс
Палач
Докладчик и несколько единомышленников
Экскурсовод
Сторож


1

Губернатор предстает публике в арестантской полосатой робе, на руках и на ногах металлические ржавые оковы, соединенные между собой цепью с мелкими звеньями. Темное пространство подвала, свет слегка падает на человеческую фигуру.

Губернатор (надрывно): Освободите! Выпустите меня! Как я попал сюда? Как? Чего сморишь? Чего? Смотрит... (Идёт в угол, пристально рассматривает что-то) Показалось. Нет! Нет! Кто-то смотрит! Надсмотрщик! Статс-секретарь Залупа! (Пауза, думает) Извините. Статс-секретарь Залупайникс. Фамилия такая.  Я вначале подумал, что он шутит. Шутник. Нет, точно. Так и есть. Он! Присоветовал вкрадчиво. Чтобы вам освободиться от груза прошлых лет, погрузитесь в темноту прошлого. Тем более у вас такой музей. Я говорю. Какой музей? Какой? Ни черта там нет!  Там одно старое здание, три портрета писателя-узника, сумасшедшего классика, да десяток крыс. Вон! Вон, побежала. Крыса. Здоровенная крыса. На казенных харчах разъелась. Бегает. Променад у неё. Утащила что-то, видно. Как всё перемешалось. Этот новый секретарь, из центра прислали для усиления вертикали власти, мне и присоветовал сделать ремонт в музее. Да не простой ремонт! Не простой... (Задумался) С подвохом ремонт! Нет-нет, всё, что надо по стройматериалам, списали в меру. Бери, но в в меру!  Мы же понимаем, народу надо жить. Красиво жить не запретишь! (Загадочно) Здание музея — это же бывший дом коменданта, замок, а в этом доме был интересный подвал. Тюрьма не тюрьма, подвал не подвал, пыточная не пыточная. В общем, не курорт. Секретарь присоветовал восстановить этот подвал в прежней красоте. Да лучше даже! Ещё и подземный ход оборудовать. Выход из подвала к реке. Чтобы концы в воду. И чтобы никто не догадался, что это песня — (кричит) о тебе! Мне показалось, что идея здравая и своевременная. Бузить начинают бузатёры. А здесь традиционные наработки прошлых лет. Я отдал команду. И всё закрутилось.
Губернатор пытается танцевать гопак.
Цепь звенит.
Крысы разбегаются.
Губернатор (кричит): Выпустите меня! Меня! Я же губернатор! (Вдруг он останавливается) Может быть, это переворот?! А так как я избран, переназначен, одобрен, пролонгирован, освещен, проверен, испытан, овеян славой и запредельными трудами... (Пауза) Это покушение. Точно. Я ещё обратил внимание на фамилию статс-секретаря. Странная фамилия — Залупа. (Пауза, думает) Извините, Залупайникс. Но потом подумал, что сверху в нашу провинцию секретарей с другими фамилиями и не пошлют. Из принципа естественного гормонального отбора. А здесь даже глубинный смысл какой-то есть. Какой? Сказать не могу. Но явно что-то есть. Смысл есть. А остального нету. Много лет уже ничего нету. Смысла полно, а зерна в закромах Родины все меньше. По секрету! Где густо, а где пусто-о-о! Недород какой-то. Да, недород изобилия. На всех не хватает. И статс-секретарь из-за недорода вышел таким, каким есть на самом деле. И ничего иного быть не должно. Он прислан свыше, с самого Олимпа нашей любимой и родной власти. Мы его должны любить. Потому что самые высшие силы, которые окутали всю страну, прислали гонца к нам. Он говорит, музей сделай! Чтобы как в те давние темные века. (Взрывается) Что смотришь?!Что?! Вон! Буравит глазами, что сверлами. Из меня сейчас опилки пойдут! Посыпятся цемент, песок, радиация, сажа и допинг.
Звучит колокол.
Губернатор падет на колени, ползёт на четвереньках.
Губернатор: Прости меня! Прости. Прости. Прости. Прости. Прости. Про сти? (Останавливается) Что это? Измена? Вовремя перебежать на другую сторону — это не значит, что предатель. Это мудрый человек! И ярлык получить. Раньше жетон был в виде удостоверения могущественной кровавой партии. Много кровушки попускали. Много. Реки выходили из берегов. Но завет работал. Давний завет. Ещё со времен Золотой Орды! Чур меня! Чур! Что я сказал? Никто не слышал? Нет? (Грозно поводит глазами) Никто не слышал? (Никнет) Что это я. Я же в подвале. (Продолжает) И когда начались перемены, я перебежал... (Задумался) Влился в ряды реформаторов. И не прогадал. Много интересных схем спускали к нам в край сверху. Заводы, фабрики, пароходы, атомные станции, трубопроводы и предприятия сельского хозяйства — всё уходило по схемам, спущенным с самого верху. Подтягивались активисты... Местные бандиты и воры. Что я говорю? Местные реформаторы. И наконец-то дождались. Оттуда, сверху, прислали статс-секретаря с неограниченными полномочиями. Залупу! Извините, Залупайникса! Он и говорит: «А что музей? Надо восстановить музей. (Надрывно) С подвалом!»  Я восхитился. Музей! И с подвалом! С непростым подвалом.
Раздается страшный скрип железа о железо.
Открывается проём двери.
Заходит Палач.
Палач: Готов?
Губернатор: Как? Уже?! Так неожиданно?
Палач: А чего тянуть?
Губернатор: Ну пожить бы... Всё-таки 21 век.
Палач: У меня какая профессия?
Губернатор: палач.
Палач: Я дисциплинированный человек. Я должен выполнять свои служебные обязанности.
Губернатор: Да-да... (Пауза) А кого казнить будем на этот раз?
Палач: Вас.
Губернатор: Меня? Так неожиданно. Меня?! А что уже те, кто до меня, уже кончились? Уже всех? И уже никаких вариантов?
Палач: У меня какая профессия?
Губернатор: Да-да... Всё дело в профессии. Вы — хороший человек.
Палач: Не надо меня обижать. Я — профессионал!
Губернатор: Да-да...
Палач: Приступим.
Губернатор: Да-да... Вы сразу топором... По башке...
Палач: По шее.
Губернатор: Дельное уточнение.
Палач: Вы как желаете: сразу — или ступенчатый вход в иной мир.
Губернатор: Да-да...
Палач: Что — да-да?
Губернатор: Пожить бы как-нибудь...
Палач: Ступенчатый вход в иной в мир. Сегодня — плеть. 30 ударов плетью.
Губернатор: Да-да... Как это своевременно! Пусть знает этот негодяй! Подлец! За всё содеянное пусть получит сполна!
Палач: Вы готовы?
Губернатор: Да, я скажу речь! Я выведу этого подлеца на чистую воду!
Палач: Мне некогда вести дебаты. У меня — профессия. Вы готовы?
Губернатор: Да!
Палач (громко): Готовим тело для экзекуции!
Вбегают два молодца, бросаются на губернатора, раздевают его в борьбе до пояса, привязывают за руки к высоко висящему кольцу. Палач достает плетку.
Губернатор: А вариантов никаких?
Палач: У меня профессия.
Губернатор: Да-да...
Палач бьёт плеткой.
Губернатор: Раз!
Палач бьёт плеткой.
Губернатор: Два!
Палач бьёт плеткой.
Губернатор: Три!
Мелькают огни. Крики. Удары плеткой.
Темнота.


2

Яркий свет. Кругом танцуют. Звучит музыка. Величественно через зал проходит в уединенный кабинет пара, мужчина и женщина. Они в масках. Это Залупайникс, посланник Центра, и супруга губернатора Маргарита Анафемовна.
Залупайникс: В столице, в высшем свете, приличия и мораль существуют только для того, чтобы в подходящий момент их отбросить. Зачем эта строгость? И это жеманство? Да, в некоторых случаях, и очень часто, повсюду же серость, это необходимо, чтобы оградить себя от неблагодарной черни и низкопробного хамства. Надо! Так велит долг! Люди низшего сословия погибают в хамстве или, наоборот, держат себя в ежовых рукавицах догм порядочности и нравственности. Зачем? В кругу своих, в высших слоях общества эти догматы... Зачем обрекать себя на муки одиночества, на муки раздумий, когда жизнь так хороша и откровенно хороша.
Маргарита Анафемовна (полушепотом): Что вы говорите? Что вы говорите?  Что вы говорите?
Залупайникс: Я говорю то, что хорошо знаю.  Человек обличен в плоть — это золото. А мы же с вами привыкли к роскоши. Нас ничем нельзя удивить.
Маргарите Анафемовна (гордо): Но я замужем! Мой муж — губернатор!
Залупайникс: Губернатор, ресторатор, трансформатор, реформатор... А он, кстати, где? Почему его не было на совещании? Извините за такую низменную прозу в такой возвышенной обстановке.
Маргарита Анафемовна: Он в командировке.
Залупайникс (задумчиво): Вы так считаете. Это хорошо. Долгая командировка. Только так, и никак иначе. Я когда увидел вас... Я когда увидел вас... Я когда увидел вас!
Он берет её руку, подносит её к своим губам, но не целует, смотрит пристально на Маргариту Анафемовну.
Маргарите Анафемовна: Что за дела?! Что за «мерседес»?!
Залупайникс: Сюда никто не войдет. Никто. Те, кто должны исполнять свои строжайшие обязанности, их выполняют. Мы вошли сюда, и стали недосягаемые для других.
Маргарита Анафемовна: Боже! Я так трепетала только в юности!
Залупайникс: Значит, мы можем пойти на многое. Испытания! Каждый испытает то, что ему предопределено. 
Маргарита Анафемовна: Я... Я теряюсь. Я потеряна. Я — потерянный человек.
Залупайнкс: Я найду вас. Я всё найду.
Маргарита Анафемовна: Не надо! Что вы! Мы же в губернии!
Залпайникс: Анафема! О моя дорогая Анафема!
Идёт борьба.
Залупайникс победил.
Маски сорваны.
Залупайник: Вы кто?
Маргарита Анафемовна: Я — Золушка!
Залупайникс: А где Анафема?
Маргарита Анафемовна: Она ушла. Она расстроилась. И ушла.
Залупайникс: Досадно. Счастье было у меня в руках.
Гаснет свет.

3

Рабочий кабинет. Длинный стол.  Сидят за столом несколько представительных мужчин, две приятные женщины. Во главе стола — посланец Центра Залупайникс.
Докладчик: Наш край перевыполняет план по искоренению недостатков финансирования инфраструктурных проектов. Предприятия отраслей работают на опережение. Внимание, которое оказывает нам центральная власть, вдохновляет нас на трудовые подвиги и прорывы.
Залупайникс: Кстати, о прорывах.  До меня дошли сведения, что вся городская система разводных труб под воду и тепло находится в аварийном состоянии. Когда-то, очень давно, несколько десятилетий назад эти трубы укладывали  впопыхах, но — основательно. Трубы шли с самого Крайнего Севера. Там, в связи с вечной мерзлотой, предусматривали десять процентов новых труб на аварийное списание. Подвижка большая, подвижка грунта. Вот эти десять процентов оказались в вашем городе, помогли благоустроить районы. Тепло и вода пришли в новые многоквартирные дома. И больше никто ничего, в плане капитального ремонта, не предпринимал. Прошли десятилетия! А трубы ржавеют, подвергаются коррозии. А где ваш городской Водоканал?  Контора головная.  Ваша главная ответственная за городское хозяйство структура где? Где она зарегистрирована?
Докладчик: По некоторым данным, на Кипре.
Залупайникс: Вот! А должна быть где эта контора, Водоканал? Где? (Молчание) Подскажите мне.
Все поникли головами, молчат.
Докладчик (робко, вопросительно): На улице Завертяева, 44?
Залупайникс: Уже лучше. Ещё чуть...
Молчание.
Залупайникс: Правильно-правильно. По этому адресу расположен офис Водоканала. А регистрация его должна быть... На Сейшельских островах!
Все облегченно вздыхают.
Докладчик: Извините.
Залупайникс: Ничего, пустое. Я дам вам адрес. Организационные мероприятия здесь проведем. Чтобы это, по воле акционеров,  имело юридическую силу. И Водоканал с новыми перспективами бросится на старые проблемы!
Докладчик записывает что-то на бумаге.
Кто-то из присутствующих подает голос: А что скажет по этому поводу губернатор?
Залупайникс: Губернатора я беру на себя.
Все качают согласно головами.
Возгласы: Тогда-то, конечно! Разумеется! Логично! Гораздо лучше!
Залупайникс: А где у нас сажевый завод?
Докладчик: На Сейшельских островах.
Залупайнис: Как всё запутано. Но... Место хорошее. Реквизиты я укажу. После совещания. А нефтезавод где? Там — кто?
Докладчик что-то шепчет Залупайниксу.
Залупайникс: Администрация президента? Оставим всё, как есть. Нефтезавод в надежных руках.
Возгласы: Это правильно! Солидно! Браво! Мы — за одно!
Залупайникс: Вертикаль власти! Да здравствует вертикаль!
Возгласы: Ура! Вертикаль! Высота и глубина! Народ и вертикаль власти едины!
Залупайникс: Международная обстановка сложная. В морях промышляет хищный империализм. Мы следим за ним. Традиционный капитализм исчерпал себя. Везде кризис! Но мы не пойдем на попятную. Ни в чём!
Возгласы: Не пойдем! Они пусть  хоть что делают! Браво!
Залупайникс: Как только предприятия получают новые реквизиты на островах, прошу ко мне! Каждый участник совещания, каждый акционер вправе получить достойное вознаграждение.
Возгласы: Браво! Справедливость — это по нашему!
Залупайникс: Никого не забудем. Никого! Всем сестрам воздадим по серьгам. 
Звучит энергичная музыка. Все соскакивают со своих мест и танцуют стремительный танец буги-вуги или что-то подобное.


4

Вдруг резко открывается дверь, и входит Палач. Все замерли. Музыка со скрежетом утихла.
Залупайникс: В чём дело? Я никого не приглашал.
Палач: Я пришел передать привет от губернатора.
Залупайникс: Что? Как вы посмели врываться сюда, когда идёт серьезное совещание о будущем страны и губернии? Возмутительно!
Танцующие стоят в странных позах.
Палач: Я пришел передать привет от губернатора.
Залупайникс: Пошел вон!
Палач выхватывает из кармана пистолет и стреляет в Залупайникса.
Танцующие кричат, падают на пол, ползут под стол.
Палач: Я пришел передать привет от губернатора.
Залупайникс (истекая кровью): Я же приказал тебе. Я же приказал тебе. Он жив?
Палач: Не только жив, но и передает вам всем привет.
Залупайникс: Это измена.
И падает замертво.

5

Подвал. Губернатор в арестантской робе.
Губернатор: Это он подбил меня сделать реконструкцию в литературном музее. Ну, ладно бы обновить вывеску, перевесить портреты, побелить, починить крышу.  Он же сказал мне, что нужен какой-то аттракцион! Чтобы современного человека удивить и повергнуть в шок. Только так современный человек может понять, как мучился здесь, на каторге, ссыльный гениальный писатель, ставший классиком мировой литературы.  А потом... А потом и говорит: «А не слабо ли  тебе самому отведать тюремной баланды?»   Я ещё удивился: «Мне?! За что?» - «А разве не за что?»  - «Да! Помилуйте!»  - «Не помилую. Пока не увижу вас закованного в браслет арестантского мелкозвона. Вы думаете, я не знаю, почему в одежде среди белого дня утонул в реке директор сажевого завода. У него около своего дома — открытый и закрытый бассейны. А он вдруг захотел искупаться в мутной и грязной воде речки. Вам не отмыться!» - «Хорошо.  Как скажите. Я тоже люблю маскарады».  На том и порешили. Мол, я уехал в командировку. Так сказали всем, объявили. И я спустился в подвал. Неприятное ощущение. А потом появился Палач. С плеткой. Через десять ударов плеткой по ребрам я вдруг отчетливо понял, что это конец. Меня подставили. И я больше никогда не выйду отсюда. Выпустите меня! (Дико кричит он) Никого...
Вдруг раздается скрип двери, в проёме появляется женская фигура.
Губернатор: Это кто?
Маргарита Анафемовна: Я.
Губернатор: Ты ли?! Жена?
Маргарита Анафемовна: Да, я. А кто же ещё придет к тебе? Сюда, в подвал.
Губернатор начинает рыдать.
Маргарита Анафемовна: А мне сказали, что ты в командировке. Серьезно так сказали.
Губернатор: Он! Подлец! Он!
Маргарита Анафемовна: О! Если бы ты знал, какой это подлец!
Губернатор: Знаю! Знаю!
Пытается разорвать цепи.
Губернатор: Запутался. Меня сковали цепью. Сказали, что для остроты ощущений. Мол, в столицах так развлекаются. То подвалы, то казематы, то сторожка в дремучей тайге.
Маргарита Анафемовна: Я принесла тебе хорошую весть. Он убит.
Губернатор: Неужели?! Сработало. Я и не надеялся. Но сработало.
Маргарита Анафемовна: Что сработало?
Губернатор: Я рыдал! Я орал! Я терял сознание! Но потом понял... Палача этим не проймешь. Я ему сказал, где лежит наш клад. Реальный клад. Семейный. С небольшой поправкой в адресе, которую я ему сообщаю, когда он сделает дело. Так он убил его?
Маргарита Анафемовна: Да. Прямо в твоём кабинете. На совещании. Зашел. И убил.
Губернатор облегченно смеется.
Губернатор: Как хорошо. Хорошо же! Значит, я спасен?
Маргарита Анафемовна: Значит, мы спасены.
Губернатор (бросается в ноги жены): Прости меня! Прости!
Маргарита Анафемовна: За что?
Губернатор: Помнишь, я уезжал в командировку на две недели?
Маргарита Анафемовна: И что?
Губернатор: Прости! Я был не в командировке, а ездил один на курорт.
Маргарита Анафемовна: Надеюсь, что — один?
Губернатор: Да! Почти! Один!
Маргарита Анафемовна: Как это - «почти один»?
Губернатор: Совершенно случайно на курорте встретилась пресс-секретарь из нашего министерства... Что-то я заговариваться стал... Вот же как сильно влияют телесные наказания. Меня бил плеткой Палач. Палач бил плеткой.
Маргарита Анафемовна (вполголоса): Мало ещё бил...
Губернатор: Это больно.
Маргарита Анафемовна: А мне больно слышать о твоих похождениях на курорте.
Губернатор: Палач! Ох этот Палач!
Дверь резко открывается, и появляется Палач.
Губернатор: Вот он! Хороший человек легок на помине!
Палач: Всех приветствую! Я всё сделал, как мы договаривались. В кабинете у вас, на совещании. Залупайникса больше нет. Он оказался двойным агентом. К тому же, как доложил Докладчик, он хотел украсть у вас Водоканал и сажевый завод. Это, конечно же, не два рулона обоев. Приговор приведен в исполнение на месте.
Маргарита Анафемовна: Как хорошо. (Вполголоса) Теперь-то никто не узнает, что за маскарад был на недавнем балу.
Губернатор: Замечательно! Я восхищен вашим мужеством! Я представлю вас к награде орденом!
Палач: Мне нужен шифр от сейфа, где лежит ваш семейный клад.
Губернатор: Орденом первой степени. С медалью!
Палач: Шифр!
Губернатор: Что? А! Да-да-да!
Маргарита Анафемовна неожиданно бьёт Палача сзади богатырской булавой.
Маргарита Анафемовна: Хорошо, что в подвале этого замка много набросано разного добра.
Губернатор:  Маргарита Анафемовна! Мара! Что ты творишь? Что? Палач — хороший человек! Душевный! Он меня бил плеткой только один день!
Маргарита Анафемовна: Расскажи это Залупайниксу.
Губернатор: Ты открылась совершенно с другой стороны. У тебя сильный удар!
Губернатор подходит к Палачу, смотрит долго на него, поверяет пульс.
Губернатор: Наповал. Мара, ты убила человека.
Маргарита Анафемовна: Я убила Палача.
Губернатор: Как это!.. Решительно. Метко. Прямо по башке.
Маргарита Анафемовна: Хватит расточать комплименты. У нас не первое свидание.
Губернатор: Тогда... Тогда... Помоги снять с меня цепи. Литературный музей! А! Подвал с пытками. Подвал с Палачом! Музей! Сними с меня цепи! Сними! Цепи! Не могу! А-а-а! Будь проклят тот день! А-а-а! Это не музей — это убийство! А-а-а! Сними цепи! Не могу дышать в этом подвале! А-а-а!
Губернатор падает, катается, кричит. Истерика.
Маргарита Анафемовна поднимает богатырскую булаву, долго смотрит на человека, катающегося по полу.
Маргарита Анафемовна: Булава не подойдет. Нужен молоток и зубило.
Она находит инструменты. Неожиданно точными ударами молотка Маргарита Анафемовна сбивает с рук и ног Губернатора цепи.
Губернатор (поник головой): Спасибо.
Маргарита Анафемовна: А Палача слегка подтащим к лавке. И вроде как со стены упала ему на голову богатырская булава. Несчастный случай.
Губернатор: Ты — гений! Так всё просто и надежно. А те идиоты потащили директора сажевого завода топить на речку. Додумались.
Маргарита Анафемовна: Ты стал разговорчив.
Губернатор: Меня же били! Плеткой! По ребрам!
Плачет.
Маргарита Анафемовна: Да, река слез.
Губернатор: Я всё делал для тебя. Чтобы мы были счастливы. И богаты!
Маргарита Анафемовна: Я тоже кое-что сделала для тебя.
Губернатор: Спасибо. Я тебя представляю к награждению... Ах да! О чём это я. Правда, я немного не в форме.
Дверь открывается, и заходит Экскурсовод.
Экскурсовод: Мы сейчас прошли с вами в подвал. Здесь в результате умелой реконструкции создана обстановка тех гнетущих лет. Посмотрите на этих людей. В их облике исчезают человеческие черты. У кого-то это в большей мере, у кого-то в меньшей. А вот на полу лежит муляж человека, который тонет в своей крови. Потрясающая картина. Она оставляет неизгладимое впечатление на людей. Люди, которые хотя бы раз видели это, уже не забудут этот подвал никогда. Пройдемте дальше.
Экскурсовод уходит.


6

Губернатор и  Маргарита Анафемовна украдкой тоже двигаются к двери. Выходят в коридор. Сторож проснулся на своём посту,  кричит.
Сторож: Стой! Кто такие!
Губернатор: Мы... Мы... Оттуда.
Сторож: Из подвала?
Губернатор: Да.
Сторож (после паузы): Опять пошли. Приведения. Чертов подвал! Он с ума меня сведет! Это не подвал! А проходной двор! Приведения за приведением! Дьявольщина. А говорят, что скоро ещё одну реконструкцию будут делать.  Самую страшную, самую последнюю реконструкцию! Там, в подвале... (Переходит на шепот) Там они найдут...
Губернатор: Что найдут? Кого?
Сторож: Черта лысого!
Губернатор: Ну... Мы пошли.
Сторож: Идите. На все четыре стороны. Я вас и не звал.
Губернатор: Спасибо.
Губернатор и  Маргарита Анафемовна уходят.
Сторож достает бутылку водки и стакан, наливает.
Сторож (поднимая стакан): И видения эти... преследуют меня. И во сне и на яву! Приснится же! Такая чушь! Да я нашего губернатора в глаза  не видел, а он мне привиделся, да так четко, что тебе родной брат! Жена губернатора. Ох пройдоха! Какой-то Залупайникс! Странно. И этот...  Мерзкий Палач! Моя старуха говорила, чтобы я не шел сюда, в замок. Потому что в замке есть страшный подвал. И здесь водятся настоящие черти. И мне постоянно снятся они. Ходят то туда, то оттуда. Я подозревать начал, что здесь, возможно, тлеет заговор.
Сторож поднимает  высоко граненный стакан. Смотрит пристально на стакан.
Сторож: Какая мудрость и сила в этом стакане. И успокоение. За ваше здоровье!
И выпивает стакан водки до дна.


КОНЕЦ