Свадьба

               
                Свадьба, кольца – без венца
                Приведут лишь молодца.
                Паспорт, загс, печать, венец
                Дарят мужа наконец.
                Анна Скворцова
Все «девчонки», которые жили в городе, собрались у Ляльки, гостеприимной одноклассницы, «мальчишек» не звали. С ними душу не отведёшь, откровенного разговора не получишь, не расслабишься, следить нужно за каждым словом, а у каждой столько тайн и впечатлений накопилось за 52 года. Им просто повезло, они перешагнули вековой рубеж: из 20 века попали в 21век:

 Старушки, усевшись за круглым столом, признаться совсем не хотели,
 Что молодость спряталась вся за углом, оставив красу всю в метели.
 Кружила поземкой у всех седина, узоры морщин над губою,
 Но вспомнили бабушки те имена любимых, забытых судьбою.
 И сразу в глазах заблестел огонёк, ведь молодость тайно дарила
 И силу любви, и энергий пучок, и, как-то, на миг окрылила.
 Летать захотелось, да палочка где?! Другую держал малый горбик,                А третья присела, забыв в суете, что ноги не гнутся, как столбик.
 Но эту частицу младых своих лет они отпускать не хотели.
 Стремясь рассказать свой забытый секрет, без умолку все тарахтели.
 
 Тарахтеть «девчонки» не разучились, потому что их послевоенный год 1945 по гороскопу был годом ПЕТУХА. Годы детства были тяжёлыми, они не на словах ощутили это:    
 Наше детство было бедным, но красивым без прикрас.
 Фейерверк ажуром светлым не касался наших глаз
 Радость вся была в природе, первозданной красоты.
 Нервы не были на взводе, чувства душ были чисты.
Но удивительно, никто из них не потерял любовь и интерес к жизни. Активная жизненная позиция заставляла их забыть болезни, возраст, невзгоды, и поэтому им при встрече больше импонировали разговоры о молодости, счастье и любви. Выпив по рюмочке марочного вина, совсем забыв о нормах приличия, стали раскрывать тайны души, обсуждая за одно мораль молодых:
 Спор отцов и деток вечен. Взгляд на жизнь даёт раздор,
 Молодых прогресс не встречен. Старики в нём видят вздор.
– Девы! – громко обратилась ко всем Натка, – слушайте. Иду я однажды вечером домой по своей улице, у нас посреди неё идёт железнодорожное полотно, и реально натыкаюсь на «Дом-2». Молодая пара, поглощённая своими секс-эмоциями, не обращая внимание на моё приближение продолжали нежить свои части тела, что ниже живота, закрыто культурными действиями: подбросив её, стоящую на рельсе, кверху, потом, сильно прижав к себе, опустив вниз, поцелует. Я сдуру, чтобы как-то остановить их, взяла да и ляпнула: «Вам кроватка нужна», – а сама вся съёжилась в ожидании красиво-матерных выражений, но тут я увидела счастливые глаза с просяще-радостной улыбкой девушки и юноши, который послал мне обескураживающий вопрос в ожидании помощи: «А у вас есть?». Я даже растерялась, получив такой ответ, и стала оправдываться: «Нет, я пошутила»…  «Нехорошо так шутить, нехорошо», – с улыбкой ответил он.
 – Ну, и дальше чё? – спросила Люська.
 – А дальше… Сцена меня омолодила, захлестнув энергией этого контакта. Давайте выпьем за молодость и любовь, – сказала Натка.
– Здорово! Надеюсь, следующий раз влипать не будешь, повезло, что не послали на три буквы, а то бы сразу состарилась, – проговорила Люська, пропустив полстопочки, потому что выпила таблетку от давления утром.
Тут к разговору подключилась Лялька:
 – Правильно делают девки, что не обращают внимания на ваши злые реплики. Можно подумать, что сами без греха, среди наших одноклассниц тоже есть такие. Зинка в 18 лет вступила в интимные отношения, когда жила на квартире в Саратове, учась в институте, а теперь тоже поучает, забыв про аборты. Ноет, что детей нет. А кто виноват? Без свадьбы меняла парней. Видно, песню Фельцмана «Взрослые дочери» не знала, а в ней чётко сказано: «Часто мужчины вас любят нестрогими, в жёны лишь строгих хотят».
– О! значит, поэтому наши папочки строго нас держали, заговорила Люська. – Моего поклонника, нашего однокашку, – продолжала она, – все помните, дай, Господи, ему Царство небесное. Так вот, каждый раз при его соблазнительных поцелуях перед моими глазами выплывал строгий папин образ, который давал мне силы устоять и оттолкнуть соблазнителя. У нас мораль тогда была другая, не такая, как сейчас.
 – Да ладно вам! – выкрикнула Вика, взяв свою палочку в руки, чтобы подняться. – Верно Лялька подметила, что и раньше был досвадебный грех, просто:
 Дети нас не понимают. Время им даёт свой путь.
 Наши ценности страдают. В нравах ведь другая суть.
Мне вот на память разговор пришёл моих братцев: двоюродного и родного. Один другому хвастался: «Когда я её из парка домой провожал, то каждая лавка знала её тело и мои капли».
 – Ну, и что ты хочешь этим сказать? – спросила Люська.
 – Да чё говорить! Раньше с этим не шутили, – ответила Вика. – Отец этой девчонки, может и не был строгим, но как мужик понимал, какая здесь игра, поэтому, прихватив их, сказал братцу: «Ну, что, солдат, жениться будешь, или… ». Вот так мы и погуляли на свадебке.
 И тут все разом закудахтали, как курочки: «Нужна ли свадьба?», вспомнив ряженых и прибаутки с частушками, пьяные морды мужиков, кричащих «горько», для того, чтобы по этой причине выпить.  К этому времени подошла Янка с весёлой, заводной Нинкой, которая сразу включилась в тему и запела:
 Ах, милка моя, я тебе советую,
 Никому ты не давай, залепи газетою.
– Ой, ну что за пошлость! – воскликнула Лялька, приглашая всех к столу, выпить по третьей.
 – Да прямо уж, – ответила Нинка, – русско-народный фольклор. Люблю свадьбу, люблю ряженых, люблю частушки и знаю, как свадьба пройдёт, так и будет, дорогу молодым переходить нельзя. А ещё мне одна рассказывала, как пришли к ней постель проверять. Это в наше-то время, послевоенное, уж все и забыли об этом обряде. А у них-то с мужем ничего не было. Представляете, только через неделю моя знакомая стала женщиной. Да так неудачно: возрастная или наследственная причина толстой плевы привела к разрыву кровеносного сосуда и сильное кровотечение чуть жизни её не лишило, да Богу угодно, чтобы жила. Понапрасну бедняжку ославили.
Тут Вика опять подала свой голос:
 – Да нужна она, эта свадьба: напьются и безобразничают, подарки для смеха дарили, не то, что сейчас: сотни, да десятки тысяч. А тогда какую-нибудь матрёшку свернут, потом бумагой обернут, потом в маленькую коробочку положат и этот процесс повторят ни один раз, чтобы заложить в огромный короб.
– Классный смехотрон, – проговорила Нинка.
– Да уж, – продолжала Вика. – Только на этот раз родители молодожёнам подарили ковёр – большой подарок потому времени. Развернули его для показа, накрыв кровать, которая стояла в комнате для танцующих, а я, уставшая, решила отдохнуть и, подняв ковёр, хотела присесть, но под ним лежала пара. Когда и как они там очутились, никто не знает. Хорошо, что на них не села, лежали они у стены. И я молча, с возмущением в душе, опустила край ковра. Как уж выбирались они от туда – не знаю, чем занимались – Богу известно. Я вот теперь с вами сижу и думаю, как это безобразие расценить: хулиганство или отнести просто к плохим приметам. Галдели все, не находя ответа, но и не отрицая значимость свадьбы в жизни молодых. Постепенно разговор перешёл к роли жены и мужа, вспомнили жалобу своего одноклассника:
 Я ей руку протянул, дал свою фамилию.
 На строптивость не взглянул, погрузил в идиллию.
 Статус матери, жены вскоре ей присвоил я.
 Проходили годы, дни, но серела жизнь моя.
 Ведь она в награду мне сцены мук и ссор дала.
 Спрятала талант в вине, радость бытом обожгла.
- Да, это уж точно, - промолвила Люська:
 Говорят в народе ведь: «Шея голову вертит,
 Ум мужей всегда на треть из-за жён их не блестит».
– Да,да, бабская психология всё может натворить, – вникла Наташка:
 Потому что Бог не каждой красоту с умом даёт.
 Открываем мы однажды: спесь красивым бес злой шлёт.
 А ума палату тоже тешить может он легко,
 И тогда змея на ложе мужа жалит глубоко.
 – Да и других тоже, – добавила Лялька, вспомнив, как её обидела недалёкая сослуживица:
 Но, иногда при скудости ума, спасибо мужу, преуспеет.
 Начнёт всех лучших принижать сама, пред ней ведь золото тускнеет.
 – Это точно, – сказала Нинка.
 – Бывает гнида сядет на слона и нагло им же управляет.
 Всегда своим желаниям верна, но без него, что представляет?
– Видно такая гнида мучит нашего «мальчика», проговорила Вика, жалея одноклассника.
 – А всё оттого, что брак без венца, – вставила свою заключительную фразу Люська:
 Правда, если в женском сердце Бог живёт в любви всегда
 Красота с умом без перца мужу даст честь без труда.
  Янка в разговор не стала включаться, ей на память пришла свадьба её двоюродного брата и какая-то жалость потерянного детства, юности: 
 В сказке есть возврата средство. Показать могут в кино,
 А вот в жизни наше детство убежало прочь давно.
  Задумавшись, она погрузилась в воспоминания, которые прервала Нинка:
 – Вставай, пошли домой.
По дороге домой только Нинку было и слышно, а перед Янкиными глазами был стол на свадьбе у брата, за которым сидел молодой молоканин, его дядька, её отец и она. В разговор она долго не включалась, пока не поняла, что речь идёт о ней, о её свадьбе с этим жёлторотым молоканином, потому что по его виду можно было дать только семнадцать лет. Правда, сам собой он был красивым: высокий, стройный с рассыпанными по лицу юношескими угорьками, которые не портили симпатии. Янку он сразу заприметил и в одном из танцев выхватил её платочек, потом пригласил в кино. Вот тут-то такой был шум: «Пропал молоканин».
 И, когда они вернулись, сестричка жениха налетела на Янку со словами:
 – Не порть свадьбу моему брату.
 Янка была в недоумении: «Что я сделала не так? Отказалась ехать с ним в тьму тараканью, да зачем мне далёкое грузинское поселенье?». Она ещё замуж не собиралась, поэтому и не вникла, что молоканин не с гор спустился, а приехал из Тбилиси. Но причина была в другом: сестричка прочила этого молоканина  своей подружке, которая и пила, и курила и т. д. и очень боялась другого исхода.    "Хороша же сестричка, – думала Янка, вспомнив пословицу: "скажи, кто твой друг, и я скажу, кто ты»".
 И поэтому на свадьбу к другому их братцу Янка не пошла. Она к тому времени уже была замужем и стала мамочкой, а вот возмужалый, красивый молоканин приезжал и спрашивал про неё, у её матери. Он умер рано, от онкологии.
 - Это стрессы через безрассудно-распутную жену привели его к смерти, – мысленно рассуждая, Янка прошептала последний слог слова.
 – Что ты сказала? – проговорила Нинка.
– Да, так, ничего, – ответила она, продолжая молча судить выходки жены молоканина: «Крутила и направо, и налево с его знакомыми, а после его смерти вышла замуж за друга, которому после его измены выжгла глаза кислотой. Какая же бессердечная, злая шлюха».
 Нинку она не слушала, поэтому той пришлось слегка толкнуть в бок:
 – Пришли домой, до свиданья.
 И только тут Янка пришла в себя:
 – До свиданья… Я, видно, не поблагодарила Ляльку за встречу, сейчас ей позвоню. А на ум пришёл Нинкин анекдот: «Одна из подружек, увидев валяющегося мужика, сказала другой: «Наверно, мой, опять пьяный». «Сейчас посмотрю, – сказала другая и, пошарив у него в штанах, ответила:
 – И не твой, и не мой, и вообще не из нашего посёлка».
 «Надо же, какой анекдот пришёл, прямо в тему воспоминаний», – подумала Янка и стала открывать дверь в квартиру.
12.10.2014
 P.S. Стихи печатаются из авторских книг: "Жизнь без прикрас", "Рифма души", "Лучи Души, Огня и Света", "Энергия мысли", "Утро Воскресное", "Мелодия души", "Эйфория весны" С ними можно познакомиться:
СТИХИ РУ Анна Скворцова 2, журналы "Страна Озарение","Золотое слово" "ЛитОгранка", коллективные сборники "Восторг души", "От имени Любви", "Откровение", "Покровские россыпи", с рассказами Вас ждёт книга "Сюжет любви и счастья дастан подарит Вам."               
                Анна Скворцова (Куницына)