Сказки и истории. Горгона Медуза. Последний взгляд

Жила-была Медуза одна.
Родилась она вовсе не Горгоной, а девочкой, и поначалу звалась Леночкой. Детство ее было беззаботным, юность скоротечной, женская судьба неудачной, зато карьера удалась: трудилась она, трудилась и выбилась в Директоры. Ну не совсем сама, конечно, так наверху решили, где Директоров делают, потому что девочка была не очень красивая, довольно послушная, в меру умненькая и несчастненькая, а таких все любят, потому что им никто не завидует.
Появились у девочки Кабинет, Кресло, Секретарь и подчиненные, а с их появлением начались в жизни чудесные дела и превращения.
Заходит она в Кабинет – волосы на голове дыбом встают.
Садится в Кресло – а они как зашевелятся! Сплетаются, кольцами свиваются! Языки раздвоенные высовывают, чисто змеи подколодные.
Просит Секретаря бумаги принести – а из горла вместо речи пронзительный визг и жуткое шипение вырываются.
И пошла, и поехала хтонь разнообразная! Взгляд стал тяжелый, мертвящий. Подчиненные как попадутся на глаза, так и каменеют сразу.
Так в общем приятно, но не всегда удобно получается.

Постепенно привыкла Леночка к горгоньему облику, обжилась в нем, приуютилась. Тварью быть легко оказалось, всего-то и дел, что страх распространяй, ужас наводи, шевели щупальцами, обрастай связями, прирастай имуществом, подкармливай прилипал-помощников.
Но ничто не вечно под луной.
Выцвели и увяли змеи, обветшали и порвались связи, роговица стала мутной пленкой заволакиваться. Прилипалы поотлипали. Имущество приумножаться перестало. Поколение Гидр подросло – острозубое, многоголовое, голодное, беззастенчивое, а главное, энергичное.
Выпихнули Горгону из Кресла, выгнали из Кабинета, подчиненных отобрали, и Секретаря уволили.  Растерялась бывшая Леночка, кушать-то надо, а на кормушке замок висит и ключи отобраны. Закончилась питательная среда, как и не было ее вовсе, наступил экономный четверг, а за ним видится черная пятница. И дождешься ли еще заботливой субботы и светлого воскресения?

- Пора, пора, - решила тогда Горгона, - покоя сердце просит. Поеду на заслуженный отдых, туда, где молочные реки с кисельными берегами впадают в так же изобильные продуктами моря.
Надела она на пальцы все движимые кольцы, недвижимость обратила в динамичные дензнаки, села на большой корабль и уплыла за горы, за моря, в дальние края. Там в избушке на опушке жила ее дочь, что рождена была еще в давние времена и человеком выращена, оттого по матери все скучала и за нее беспокоилась.
Поселилась Медуза в соседней избушке и стала жить-поживать да радоваться: никаких забот-хлопот, знай из реки хлебай и берегом закусывай.
Одна беда, со взглядом горгоньим непонятно, что делать, так и сяк она вертела его - никуда не прилагается. На дочкино семейство им не посмотришь, обидятся. На посторонних обратить тоже боязно, заметят еще и вышлют обратно в дикую страну, где вся природа совершенно несъедобная.
Пробовала Медуза градусник гипнотизировать, чтоб не озадачивать дорогостоящую медицину рептильей температурою, но не поддалась хитрая электроника, удивительную хладнокровность бесстрастно диагностировала. И фонарик не поддался внушению, доктор, что им в глаза ей посветил, так удивился, что даже не смог рецепт выписать.
Маялась Горгона, маялась и остановилась на мясном фарше в супермаркете. Кроткий и румяный, лежит в запаянном лоточке, свежей кровушкой поблескивает, не меняется с виду, а если и зачерствеет в глубине, то окружающие к безответственному его поведению не докажешь что причастные.
И вот стоит Медуза каждый день, часами витрину сканирует, пока кто-нибудь из родных в магазин не зайдет, и домой, в избушку на опушке, не отведет. А там посадят за стол и ну беседы душеспасительные беседовать.
- Фарш невозможно провернуть назад, - назидательно говорит зять, всезнайка-компьютерщик.
- И мяса из него не восстановишь, - поддакивает дочь-соглашательница.
- А давайте бабушке темные очки купим, - предлагает внучка-выдумщица. – А то люди прям застывают, когда она в торговый центр заглядывает.
Эта идея всем понравилась, особенно офтальмологу, который сразу и рецепт дал на линзы с усиленными фильтрами и внутренним защитным покрытием.

Ходит теперь Медуза в темных очках, летом и зимой, днем и ночью, во сне и наяву. И это правильно, потому что Горгоны бывшими не бывают, и лишь тот их взгляд безвреден, который за самым последним последует. Да и то не факт, а лишь не на чем не основанное предположение.