Любовь как наказание. Мария Иньеста. Глава 35

Глава 35
Марии казалось, что время остановилось, дни застыли. Словно в за медленном танце она наблюдала смену дней и ночей. Вскоре роскошная комната, в которой она проводила большую часть времени, начала её сильно тяготить, и она вынуждена была выпрашивать у Кемаля прогулки, на которые давал разрешение Ахмед. Кемаль всё же добился снисхождения у господина, и теперь ей разрешалось гулять в саду чаще. Чему Мария была очень рада, ведь только там она могла полностью расслабиться и предаться счастливым воспоминаниям, глядя в рдеющее на закате небо или в сплошь усыпанную яркими звёздами чёрную небесную твердь. А когда приходило время возвращаться в комнату, она садилась у окна и тихо пела памфлеты, которые сочиняла с Каломбиной, и смотрела в окно, наблюдая как небесный купол меняет свой цвет с тёмно-чёрного на чернильный.  Иногда ей удавалось встретить рассвет, и она восхищённо дивилась, когда на горизонте появлялось ярко-оранжевое зарево, просвечивающее сквозь ватные облака.
В один из дней Марию посетил достопочтенный визирь, пришёл он с плохими вестями, что для Марии оказалось полной неожиданностью.  Уже завтра вечером они отплывут в Стамбул, и она должна принять это как должное, а если будет по-другому, то он не станет  мириться с её непослушанием и применит силу, предупредил её Ахмед.  Всеми фибрами души Мария сопротивлялась этому и не собиралась сдаваться, и отчаянно искала выход.  У неё оставался всего лишь день до отплытия, и она решилась на отчаянный шаг. Когда Ахмед наконец покинул её обитель, и она осталась наедине с Кемалем, Мария попыталась уговорить его помочь ей бежать. Она кинулась ему в ноги, умоляя о помощи.  Но парень очень бурно воспринял её затею. Испуганно качая головой и жестикулируя руками, он показывал, как его голова скатится с плеч, если он пойдёт на столь необдуманный поступок. Испуганный и потерянный, он прикрыл уши руками, чтобы не слышать воплей Марии.
-Ты не такой, как они. Ты добрый, прошу, помоги мне уйти отсюда.
- Нет и нет. И ты не станешь этого делать. Боюсь представить, что сделает с тобой визирь, если заподозрит неладное,- в ужасе кричал евнух, отмахиваясь от Марии.
Мария вновь бросилась к нему, она плакала и умоляла, но Кемаль был неприступен и сидел, словно статуя.  Наконец, оставив эту бесполезную затею, Мария стала ждать, она надеялась, что по пути в Стамбул в порту ей встретится какой-нибудь военный корабль, и она попросит защиты. Конечно, она мало верила в такое везение, скорее всего они попадут в руки берберам, которыми кишат моря и океаны, от этих мыслей ей становилось совсем дурно, и она с трудом сдерживала слёзы. Теперь дворец султана ей казался не таким уж страшным, и Мария молила Бога о успешном завершении их морского путешествия. Но когда увидела оснащение корабля османского вельможи, поняла, что ей не о чем беспокоиться, к тому же путь оказался недолгим. Она была готова провести ещё несколько недель в путешествии, ведь по пути они должны остановиться в Италии, а значит, она будет близка к спасению, если пойдёт всё так, как она задумала.  Когда они с Кемалем заняли маленькую, но уютную каюту, Мария с бьющимся сердцем ждала отплытия. В порту она безнадёжно искала корабль Каллисто, но чёрного демона и след простыл. Вероятно, пират поверил в её побег и покинул порт, направившись в Стамбул или Фес. Она вдруг с отвращением вспомнила отвратительные руки Салазара, смутно представляя, что он делал с ней, внутри неё всё переворачивалось от отвращения и обиды. Отчасти она радовалась, что была в тот момент без сознании и плохо помнила, что происходило между ними.  Её голова уже не болела, опухшая щека перестала ныть, а от побоев Салазара уже не осталось и следа. Но душа беспрестанно болела, когда она вспоминала об этом. Тогда она решила спросить при удобном случае у Ахмеда, в каком состоянии привёз её Салазар, и за сколько он продал её.  Пока они ещё не отплыли, Мария решила выйти на палубу, чтобы ещё раз взглянуть на город, который принёс ей новое испытание. Но Кемаль, прежде чем отпустить её, накинул ей на голову темный платок, полностью скрыв её от посторонних глаз.
- Если тебя увидят, будут неприятности,- предупредительно сказал он.
Мария с радостью выбралась из душной каюты и последовала за евнухом, который крепко держал её руку. Его сильная горячая ладонь обжигала руку Марии, но ей было приятно его рукопожатие.  Встав у кормы, она тяжело вздохнула, вглядываясь в уходящее зарево жаркого дня, вскоре к ней присоединился визирь. Сегодня он был в белой чалме, расшитой драгоценными камнями и темном шёлковом халате, поверх которого был надет кафтан из тонкой парчи. Мария отметила, как изысканно визирь подбирает ткани и как искусно сочетает цвета. Увидев её, он улыбнулся, и она с интересом взглянула на него. Ей начинал нравиться этот строгий и жёсткий человек.
 - Сколько вы заплатили за меня Салазару?- тихо спросила Мария, глядя на песочные домики, крыши и фасады, которые возвышались над крепостными стенами. Холмистый участок города хорошо обозначился на вершине.
- Это так важно для тебя?
Мария горько усмехнулась и, едва сдерживая слёзы, выпалила.
 - Хочу знать, сколько стоит мой плен?
Визирь хитро ухмыльнулся и взял Марию за руку.
 - Если станешь слушать меня, то твоё заточение превратится в самый сладкий плен на свете.
 Его тёплая ладонь крепче сжала нежную руку Марии, и он дал приказ отчаливать. Матросы в широких шароварах и в светлых рубахах забегали по палубе. Каждый старался выделиться и показать визирю своё мастерство, ведь от этого зависело их будущее. Когда корабль отошёл от пристани, к ним присоединился Али, он с с сожалением покидал Рабат. Но визирь ему слишком хорошо заплатил, и Али не смог отказаться. Тем более, теперь он остался совсем один. Его жена покинула этот мир год назад, и у него тут никого не осталось. Их единственный сын оставил родные края и отправился в Италию учиться живописи. Говорят, что только там живут искусные художники и скульпторы.
 - Ты выучила заданный урок?- строго спросил он, грустно провожая краснеющие башни города, рдеющие в алом закате.
Мария с улыбкой кивнула и весело взглянула на учителя.
 - Да и стих выучила, который велели рассказать вам к среде.
Али напыщенно поднял голову и удивлённо причмокнул.
 - Так сегодня только пятница.
 - Да, но среды можно и не дожидаться, тем более я со всем уже справилась. И могу рассказать вам его уже сегодня.
Али сощурил глаза и восхищённо взглянул на смуглую красавицу.
- Ты очень умна, дорогая. И если сможешь правильно распорядиться своей жизнью, станешь  очень счастливой.
 Мария тоскливо усмехнулась.
 - Для меня быть счастливой, значит, быть рядом с семьёй: матушкой, моим любимым братом и дорогим другом. Глаза Марии закрылись, чтобы не заплакать, она сильно зажмурилась и проглотила горький комочек.
 Али тяжело вздохнув, обнял Марию и зычно заметил.
 - Рабов часто разлучают, детей в одну сторону, матерей в другую.  Это страшно, может когда- нибудь наступят и  такие времена, когда все будут равны.
Марии захотелось сбросить этого несчастного за борт, чтоб он навсегда замолчал. Тяжело вздохнув, она уныло взглянула на Али.
 - Я не рабыня,- вымолвила она сквозь стиснутые зубы.
Али нежно потрепал её за щёчку и ласково улыбнулся.
- Сегодня занятий не будет, а вместо них,  предлагаю попить чая с пастилой.
Мария смущенно пожала плечами и нарочито заметила.
 – Думаю, другого выхода у меня нет, и мне придётся согласиться. Не понимаю, о каком лакомстве вы упомянули, но смею предположить, что это очень вкусно и, наверно, очень похоже на французские конфеты или зефир.
 Али удивлённо приподнял брови. « Откуда рабыни известен вкус французских конфет»- подумал он. « Не иначе, как стащила с хозяйского стола, какой стыд, вот маленькая мерзавка»- нашёлся он, но вдруг призадумался, вспомнив изысканные манеры, которые Мария применила сегодня во время трапезы. Ему было велено обучить её этикету, а оказалось, девушка утёрла нос ему самому и поведала ему о серебряных приборах с тремя зубцами, которыми французы поддевают устриц.
« Как же называется сей прибор?»- Али напряг память, но так и не вспомнил. Потом он не раз засомневается о происхождении гордой красавицы. Даже узнаёт правду о ней, ведь она расскажет ему свою историю, только Али никогда её никому не расскажет.
Когда солнце село, Мария вернулась в каюту, Кемаль приготовил для неё чан с горячей водой, и Мария с удовольствием погрузилась в горячую воду с приятным розовым ароматом.  Лавандовое масло расслабило её, и она забылась в лёгкой дремоте. Вдруг Мария почувствовала позади себя какое-то движение и резко обернулась. На полу в углу сидела огромная пушистая кошка. Её густая шёрстка персикового цвета переливалась, играя в отблеске свечей. Кошка мяукнула и потёрлась спинкой о стоящий стул, потом уставилась на Марию огромными жёлтыми глазами, и не спрашивая разрешения прыгнула на кровать. Потом потянулась и, подогнув под себя лапки, улеглась на мягкую подушку. Мария заметила на пушистой шейке ошейник из драгоценных камней с подвеской из маленького бриллианта. Она тихонько позвала кошку, но та даже не повернула головы, только насторожила свои ушки, слушая ласковые возгласы девушки. Кажется, кошечка привыкла к таким речам и поэтому спокойно продолжала почивать на подушке, прикрыв глаза.  Вдруг Мария услышала строгий голос визиря, который, вероятно, кого-то потерял и был весьма расстроен.
- Симба, Симба. Куда ты запропастилась, чертовка.
 - Господин визирь, она здесь,-закричала Мария, быстро набрасывая халат.
Вскоре в дверях показался высокий колпак визиря, а затем и он сам вошёл в комнату. Увидев кошечку, он улыбнулся и замахал руками.
- Ах, вот она где, маленькая проказница.
Ахмед взял её на руки и погладил пушистую шерстку, отчего животное довольно замурлыкало, прищурив глаза.
 - Не могу расстаться со своей любимицей и всюду вожу её с собой. Я забыл запереть вольер, и она сбежала, вот плутовка.
 Мария удивилась, любовь к животным никак не вязалась с неприступным характером великого визиря, и стало для неё полной неожиданностью. Она с трудом подавила ком, внезапно подступивший в её пересохшем горле, и эмоционально выдохнула.
 - Я тоже очень люблю животных. Особенно лошадей.
Визирь улыбнулся, и на его лице появилось тревожное выражение. Девушка оказалась очень умна, умела писать, читала стихи Ларошфуко и даже знала цитаты Омара Хайяма, и Ахмед стал сомневаться, а рабыня ли она.
 - Ты умеешь ездить верхом?
От проницательного взгляда визиря не ускользнуло, как девушка оживилась, и как заблестели её глаза.
- Да, мой отец содержал конюшню. С малых лет он учил меня держаться в седле.
Визирь с сомнением фыркнул, потом обратил внимание на её тёмно-бронзовую кожу и благородные черты лица. « И почему меня это беспокоит, кем бы она не была, теперь  принадлежит великому султану.
- Али сказал, что сегодня отменил уроки.
Мария кивнула и печально опустила глаза.
- Он составит мне компанию во время вечерней трапезы, не хотите ли присоединиться к нам? Глубокая складка пролегла между бровями визиря, и он задумался, потом вкрадчиво осведомился.
 - Во сколько вы обычно ужинаете?
 - В восемь,а разве не вы распоряжаетесь об этом?
 Ахмед усмехнулся, и его глаза хитро блеснули.
- Ты думаешь, всем здесь управляет великий визирь? Нет, Кемаль вправе решить сам некоторые вопросы.
 - И это позволительно его положению?- осторожно спросила Мария.
Визирь, с нарастающим в нём раздражением, ответил.
- Несомненно. Я подумаю насчёт ужина.
Мария заметила некую холодность во взгляде Ахмеда и засомневалась, что он почтит их своим присутствием.  Она с сожалением проводила его туманным взглядом, когда он поспешно покидал комнату, обнимая животное, как малое дитя.
-Пойдём Симба. Больше не будешь убегать от своего папочки,- нежно воркуя, резонировал он. Потом Мария узнала, отчего Ахмед так любил пушистую красавицу, это подарок его единственной любимой жены. Он обожал свою Гевхерхан и не чаял в ней души. Мария удручённо выдохнула и подошла к зеркалу. Она ждала Али, поэтому сама расплела косы и причесала волосы, собрав их в тугой узел, сверху она накинула прозрачный палантин. Расправив полы халата, натянула шёлковые шаровары и маленькие бархатные туфельки. И когда появился Али,она уже была готова встретить его. Увидев Марию в прекрасном расположении духа, Али был весьма рад столь радостному событию.
 - Ты больше не плачешь, дитя моё? О, как же я рад этому,- воскликнул он, садясь на тахту.
 Мария распрямила плечи и подняла подбородок, ей хотелось принять важный вид, чтобы Али заметил в ней победителя, а не сломленную горем женщину.
 - Я не собираюсь лить слёзы, я буду бороться. И ваш султан никогда не получит меня, ибо сердце моё принадлежит другому.
Глаза Али сверкнули, и он неестественно хихикнул.
- Великому повелителю не нужна твоя любовь. Он привык брать. Ведь не он подчиняется женщине, а она ему.
Мария саркастически усмехнулась и махнула рукой.
- У нас во Франции принято иначе, сначала мужчина оказывает женщине знаки внимания, дарит подарки, пишет письма. И если дама выбирает кавалера, то даёт ему знать  об этом.
- У  повелителя есть дела поважнее, чем волочиться за женщинами.
 Мария с усмешкой фыркнула и нарочито заметила.
- Вероятно, ваш повелитель ничего не смыслит в любви.
 Али даже поперхнулся от неслыханной наглости девицы, ещё никто не говорил о падишахе в таком тоне. Он с вытянутым лицом опустился в кресло. С восхищением посматривая на Марию, он теребил свою чёрную густую бородку.
 Кемаль не заставил долго ждать и принёс огромный поднос с фруктами и сладостями. Разлив шербет в маленькие серебряные кубки, он поклонился и удалился. Мария взяла изящный кубок и отпила прохладный шербет.
- Может когда-нибудь мне удастся выбраться из жуткого плена и вернуться домой. И знаете, что я сделаю в первую очередь, вернувшись во Францию?
Али изумленно воскликнув, выпучил глаза.
 - И что же, моя жемчужинка?
Мария улыбнулась, растерянный вид учителя рассмешил её.
 - Буду просить аудиенции короля. Пусть больше не впускают берберские корабли во французские порты. Сколько же ещё девушек томятся у них в плену.
Али призадумался, эта милая девушка с каждым днём всё больше и больше удивляла его.
 - Но такое не под силу даже королю.
Мария взмахнула длинными ресницами, и глаза её загорелись недобрым огоньком.
- Конечно, ведь вашему правителю это не выгодно. Кто ещё будет снабжать его живым товаром, если не проклятые берберы.
Али хитро усмехнулся.
- Глупая девчонка, ты думаешь дело только в них. Ты знаешь, что некоторые родители сами приводят красивых девочек к нам, тем самым устраивая дочери не безбедную жизнь. И их невозможно обвинять, ведь каждая мать хочет счастья для своих детей.
Мария с ужасом смотрела на Али и ей казалось, что она говорит с умалишённым. Вдруг она соскочила и возмущённо воскликнула.
 - И ты действительно так думаешь? Но это ведь  мерзко и отвратительно. 
Али вновь усмехнулся, только теперь сквозь его натянутую улыбку проскальзывала тоска.
- А ты думаешь, лучше бы было этой девочке самой распорядиться своей судьбой, когда она вырастет?
Мария настороженно кивнула, но заметив сомнения в глазах Али, спросила.
 - А ты нет, ты так не думаешь?
 Али судорожно усмехнулся, потом налил себе шербета, взял ореховое печенье и закинул его в рот. Мария, не отрываясь, смотрела на него, он потягивал шербет и умиротворённо о чём-то думал. И она решила не перебивать его мыслей и ждала, когда он сам начнёт разговор. Но Али продолжал смотреть в одну точку, и как будто забыл о присутствии Марии. Тогда она тихонько опустилась в кресло и погрузилась в тревожные сомнения, которые теперь всё чаще одолевали её.