Эндрю Грей. Первая проповедь

ПЕРВАЯ ПРОПОВЕДЬ
Эндрю Грей (1653)

Предметом, о котором я должен говорить с вами в это время, будут вечные радости небес, которые проповедуются святым, чтобы ваши сердца могли тосковать и дышать о превосходных и самых славных обителях и жилищах, предоставленных святым. И то, что я буду говорить, я сведу к следующим вещам:
Во-первых, я бы дал вам краткое описание рая. И мы полагаем, что есть  три указания, которые мы можем дать вам об этом прекрасном и драгоценном месте, предназначенном для святых.
Первое описание рая таково: это отдых без отдыха. Это становится ясным, если сравнить Евр.4. 9: " следовательно, народу Божьему остается покой", с Откр.4:8; сказано: "Те, которые около престола, не отдыхают ни днем, ни ночью, взывая: свят, свят, свят, Господь Бог Всемогущий" и т.д. Итак, сравните эти места вместе, и вы увидите, что небеса-это отдых без отдыха. Святые не отдыхают, и все же это драгоценный покой для святых, никогда не перестающих воздавать хвалу Ему.
Второе описание рая таково: это место, где душа всегда довольна. Это место, где душа всегда видит Бога и все же всегда желает видеть Бога. Это место, "где душа всегда обнимает Бога и все же желает обнять Его". Это место, где душа всегда питается и все же никогда не бывает удовлетворена. Хотели бы вы знать, что на небесах: я говорю вам одним словом. На небесах есть удовлетворение, и на небесах есть голод: они всегда удовлетворены и все же всегда голодны. Но знайте, что небеса полны тайн, господа.
Третье описание небес таково: это место, куда вечно вливаются радость и любовь, и вечно изливаются восхищение и хвала. И вы узнаете, почему святые там мало говорят, потому что почти весь их язык - Аллилуйя, хвала Агнцу, сидящему на престоле. Причина в том, что там много восхищения: там они много удивляются, поэтому они не могут оставаться праздными, чтобы много говорить. О, что бы вы подумали, если бы вы могли хоть на полчаса оказаться во вратах этого благословенного города и услышать эту небесную музыку! Да, небеса - дивное место!
Во-вторых, то, о чем я хотел бы поговорить, - это упражнение святых. Я думаю, что есть пять вещей, которые касаются вышеприведенного упражнения святых. 1. Восхищение. 2. Похвала. 3. Радость.4. Любовь. 5. Созерцание благословенного лика Иисуса.
Восхищение, похвала, радость, любовь и видение - вот большая часть их упражнений на небесах. Там нет ни одного взгляда, который не был бы устремлен на драгоценного Христа. На небесах нет ни одного движения языка, которое не было бы занято восхвалением драгоценного Христа. Там нет ни одного движения ног, которое не было бы занято следованием за Ним, На небесах нет ни одного движения руки, которое не было бы занято раскрытием драгоценного Христа. Там нет ни одной мысли, которая не была бы занята размышлениями о драгоценном Христе. На небесах нет ни одного желания, которое не было бы занято желанием драгоценного Христа.
Что делает рай таким сердечным домом? Разве это не драгоценный Христос? И Агнец - это свет его (Откр.21.23), как если бы Иоанн сказал: “Небеса были бы всего лишь темным домом, если бы Его там не было“; но Иисус - свет этого города”. О, знаете ли вы небеса, господа? Если бы вы знали их, как бы вы стремились быть там, в вечности, где все Лица благословенной Троицы взывают: “Поднимитесь сюда к нам, которые здесь!“ И все ангелы и святые взывают: “Поднимитесь сюда, к нам, кто здесь!“ Хорошо быть там. Итак, будете ли вы охвачены страстным желанием быть там?
В-третьих, я дам вам несколько скрытых намеков на превосходства небес. Разве вы не знаете, что небеса - дивное место? Но что делает его  столь приятным, так это то, что его окна и целые улицы усыпаны розами Шарона и ландышами. И я дам вам эти ступени превосходства высшего дома. О, какое это было потрясающе зрелище, которое увидел Иоанн: "И он поговорил со мной и сказал: подойди сюда, и я покажу тебе невесту, жену Агнца И он отнес меня на чрезвычайно высокую гору и показал мне святой город, Новый Иерусалим. (Иоан.21.9-10).. И разве это не было прекрасным зрелищем?
Во-первых, это воздает должное небесам; там мы имеем удовлетворяющее душу видение в созерцании Бога; там мы видим Бога лицом к лицу. И разве это не прекрасное зрелище? Здесь мы видим Христа только сквозь завесу таинств и видим Его как сквозь тусклое стекло; здесь мы видим Его только через решетку; но они видят Его там лицом к лицу. Я не знаю, о чем будет думать Невеста, когда Христос впервые возьмет ее на руки. Вы знаете, что есть такая вещь, которую мы называем благостью небес; но увы! мы этого не знаем; но о чем вы будете думать, когда Христос возьмет вас на руки, если Он когда-нибудь возьмет вас? Я думаю, мы расстанемся. О, разве небеса не прекрасное место? Я бы сказал вам следующее: мы думаем, что есть эти шесть вопросов, которые могут возникнуть у христианина, и он может задать их все Христу; и если бы  мы задавали их чаще!
Первый вопрос, который мы можем задать Христу, заключается в следующем: будет ли когда-нибудь этот язык, который так часто нарушал третью заповедь и осквернял святость Божью, создан, подобно языкам ангелов, для выражения добродетели Иисуса Христа? Вы удивитесь, услышав, как вы говорите на небесах. Вы воскликнете, когда услышите, как вы говорите о Христе на небесах, неужели это невежество?
Второй вопрос, который мы можем предложить Христу, заключается в следующем: будут ли когда-нибудь эти глаза, что были окнами, через которые многие беззакония проникали в душу; будут ли когда-нибудь эти глаза, которые блуждали и так много смотрели на тщету, допущены к созерцанию Превосходного и Незапятнанного, сидящего на престоле? Я думаю, что в первый час, когда христианин увидит Христа (если бы в вечности были часы), он бы подмигнул, когда Он посмотрит ему в лицо, и увидел Его лицо, Его преображающее лицо! Куда мы обратим наши взоры? Вид Христа заставит нас вечно удивляться. Вы стонете, желая увидеть Христа? Есть такие, которые никогда не пожелали бы другого зрелища, кроме того, что они видят. О, не думаете ли вы, что пятьдесят лет - долгий срок, чтобы быть вне драгоценного присутствия Христа? Разве вы не жаждете, старики, не думаете, что вам не хочется умереть и разрешиться?
Третий вопрос, который мы можем задать Христу, заключается в следующем: услышат ли когда-нибудь эти уши, которые выслушали так много проклятий Богу и получили такое удовольствие, услышав суету, когда-нибудь эти песни наверху? Есть одна из двух вещей, которые мы должны услышать. Во-первых, мы либо услышим вечные вопли душ в тюрьме, каждая из которых будет кричать: увы! навсегда; почти ни слова не слышно, но, увы! О, там сильный крик! О, как это было ужасно - слышать, как они хотя бы полчаса плачут! Или, во-вторых, вы услышите ту превосходную музыку и ту превосходную гармонию, которое есть у всех небесных арфистов! О, как сладко они поют! А теперь утешьте себя этим. Грядет день, когда вы больше не будете вешать свои арфы на ивах, потому что вы находитесь в чужой стране, но будете вечно восклицать: хвала Тому, Кто сидит на троне!
Есть четвертый вопрос, который нам можно задать: будут ли когда-нибудь эти наши ноги, которые так много ходили за тщетой и преследовали глупость, будут ли когда-нибудь эти ноги следовать за Агнцем, куда бы Он ни пошел? Я думаю, будет удивительно, если когда-нибудь звук многих наших ног будет услышан на небесах! О, как приятно идти по долине наслаждений", Если можно так выразиться, Христос ведет нас  на небесах, он идет впереди, а все дети дома идут за Ним. Думаете, вечность будет долгим временем? Увы! Я думаю, что это будет коротко: однажды они не досчитаются тысячи лет в глазах Бога.
Пятый вопрос, который нами может быть задан, состоит в том, будут ли когда- нибудь эти наши сердца, которые были клеткой для всех нечистых птиц и домом для идолов, станут ли они жилищем и обителью Святого Духа?
Шестой и последний вопрос, который нам может быть задан, заключается в следующем: думаете ли вы, что эти руки, которые были орудиями стольких злодеяний и совершили столько беззакония, когда-нибудь коснутся Того Несравненного, Который восседает на троне? О, что вы будете делать, когда впервые примете Христа в свои объятия? Признаюсь, я не очень хорошо знаю, будет ли первый день вашего пребывания на небесах, господа, самым приятным днем; я думаю, что нет – даже если вы никогда раньше не видели своего Супруга, чем дольше вы там пробудете, тем больше вы будете любить Его. Что я должен сказать, что есть на небесах? На небесах нет изгнанника между Христом и святыми; нет ни отступничества, ни неверия, ни неправильного понимания Христа, ни споров о Его мудрости; таким образом, когда мы проходим через ворота Нового Иерусалима, это могила отступничества, и могила ревности, и могила нашего неверия, и могила всех наших идолов, и мы больше никогда не последуем за ними. Можете ли вы сказать: не покинет ли меня вера и не оставит ли меня надежда, когда я приду к вратам небес? Да, вера и надежда оставят вас там. Но какой это будет приятный день, когда вера уступит себя любви и видению! Вера и надежда являются спутниками христианина здесь; но любовь и видение будут его вечными спутниками наверху. Как бы то ни было, вера и надежда сражаются в битве, а любовь и видение сидят дома и делят добычу. Вера и надежда обнимают Христа сквозь завесу; но любовь и видение обнимают Христа глазами. Мы должны оставить нашу веру и надежду, но мы никогда не будем оплакивать уход такого товарища. Мы можем произнести это слово,: И что я должен сказать больше, время меня подведет (в СП недостанет времени) (Евр.11.32). Что мне еще сказать в благодарность небесам? Время подведет меня. Да, что мне еще сказать о вечности? Время подведет меня.
Вот что я хотел бы сказать больше, хотя я должен закончить свое выступление на этом, Что я должен сказать больше? Здесь есть шесть жалоб среди христиан.
Во-первых, есть некоторые, которые втайне плачут по своему невежеству и самонадеянности, говоря: я тупее, чем любой человек, у меня нет понимания святого: никто никогда не видел такого слепого невежды, как я; но утешьте себя в этом, когда вы впервые войдете в ворота этого благословенного города, все ваши облака рассеются, и не будет неправильной мысли или представления о Боге во всю вечность : и вы начнете говорить себе: неужели я невежествен и туп?
Вторая жалоба среди христиан здесь заключается в том, что я нахожусь под большим бременем; я никогда не хожу молиться, но я встречаюсь с отсутствующим Богом, сокрытым Христом, разгневанным Христом, и тогда я не могу говорить с Ним: но утешьтесь в этом, на небесах нет бремени; во всем высшем доме нет такой жалобы, как эта: "Как долго, Господи, Ты будешь скрывать Свое лицо от меня?" Хотя, признаюсь, неудивительно отправляться на небеса со скрытым Христом, потому что, когда Он послан к нам, мы порой не знаем, как Его воспринять. Я не знаю, какова ваша вера, но для некоторых людей это загадка; вера в то, что они никогда не устанут от служения небесам, является тайной; или это не будет тайной и великим чудом, если мы, которые не можем молиться полчаса до конца, но будем трудиться, как будто мы совершили какую-то чудесную работу, никогда не устанем от этого служения? Но утешьте себя этим, вы будете во все века вечности восхвалять Его и никогда не устанете! О благословенны те, кто в этих высях. На небесах нет усталости; но увы! немногие из нас пойдут туда.
Третья жалоба среди христиан здесь, увы, такова! Я не знаю, попаду ли я на небеса или нет; я мало склонен оспаривать свои интересы или подвергать сомнению реальность моей веры. Я бы сказал так, я бы предпочел, чтобы это продолжалось до конца спора. Я знаю, что есть много споров; но увы! мы больше спорим со своим светом, чем со своей совестью. Среди нас есть много упражнений; но я боюсь, что это больше упражнение света нашего суждения, чем нашей совести. Большая часть нашего христианства находится в нашем свете. Не ошибитесь, ибо я задаюсь вопросом: если бы наше упражнение было на нашей совести, могли бы мы однажды оспорить наши интересы и не подвергаться опасности быть отчужденными? На небесах нет сомнений, так что, когда вы пройдете порог этого Божественного входа, вы можете сказать: прощайте, споры!
Четвертая жалоба, с которой некоторые здесь сталкиваются, - это, увы, вот что! У меня нет любви ко Христу. И я думаю, что это правда по отношению ко многим из нас. О, ушла ли любовь? Я полагаю, что если бы ангелы пришли и поговорили с некоторыми из наших сердец, я гарантирую, что некоторые, если бы это было их последнее признание, могли бы сказать: любовь ушла! Но утешьте себя в этом, любовь будет главным вашим упражнением на небесах! Иногда нам приходится спорить, проявляют ли святые любовь к кому-либо, кроме Христа, или нет? Не заблуждайтесь, ни один святой не должен ненавидеть другого святого: но, я могу сказать, что один святой не должен просто любить другого святого. Мое основание таково: я не знаю, будут ли они питать какую-либо любовь к чему-либо, кроме Христа; и я не думаю, что они думают о чем-либо другом, кроме Христа. О, будьте рядом с ними!
Пятая жалоба, которую многие скажут здесь, - это, увы, вот что! Я никогда, никогда не одержу верх над своими идолами и не вытесню их из своего сердца. Есть некоторые из нас, которые сойдут в могилу с нашими идолами в сердцах: но - что вы думаете о небесах? Все ваши идолы будут умерщвлены прежде, чем вы отправитесь туда. Для некоторых остается загадкой, оставят ли их эти идолы, с которыми они боролись все свои дни! Я думаю, что некоторые хотели бы, чтобы умерщвление плоти не было законным. Я думаю, что никогда не было такого поколения, как большинство из нас, когда мы приходим в церковь и садимся, а когда встаем, мы можем воскликнуть: "Мы хотим умерщвления плоти; о, мы хотим этого!" Я осмелюсь сказать, что есть некоторые, кто исповедует религию и тянет Иисуса за собой по пятам, а в своих сердцах принимает идолов. Я говорю, что ваша религия мало чего стоит, если вы хотите смирения. О, поверьте этому, это гибель многих, которые говорят о Христе и не будут ради своего удовольствия умерщвлять свои преобладающие похоти. О, этот проклятый язык, который много говорил о Христе; возможно, этим ты сможешь проклясть себя навеки! Знаете, это не так уж много, чтобы быть христианином на языке. Я знаю, что делает нашу религию ложной: мы принимаем ее до того, как она принимает нас. Многие из нас делают это наугад. Я не хочу пророчествовать печальные вещи; но, поверьте, если бы религия была более не в моде, у Христа было бы меньше последователей; это очень много - любить гонимого Христа. Очень важно любить Христа, когда вы должны отдать все, что у вас когда-либо было, иначе Он не будет владеть вами. Мы следуем за Христом из-за хлебов, а не из-за Его добродетели. Увы! есть некоторые, которые связаны со Христом очень тонкой нитью; однако ваши идолы оставят вас, когда вы отправитесь на небеса.
Шестая и последняя жалоба, которая беспокоит некоторых здесь, - это, увы, вот что! Я никогда не молился с восторгом. Это правда, есть много людей, которые исполняют свой долг; и я скажу вам, чем это кончится – это должно удовлетворить естественную совесть; будете ли вы исследовать это, и вы обнаружите, что это правда. Есть десять человек на одного, которые предпочли бы быть в мире со своей совестью, чем быть в мире с Богом. Это ваш великий замысел - выполнять свои обязанности, заставить замолчать свою совесть. Вы бы меньше молились, меньше приходили в церковь и меньше читали Священное Писание, если бы не ваша совесть. О, есть некоторые, которые хотели бы избавиться от своей совести.
Я больше не буду говорить о небесных радостях: я скажу так: Отец, первое Лицо Пресвятой Троицы, взывает: подойди к нам, что здесь! Христос, второе Лицо Пресвятой Троицы, взывает: подойди сюда, к нам, находящимся здесь! И Святой Дух, третье Лицо пресвятой Троицы, взывает: подойди сюда, к нам, находящимся здесь! И радости небес, если бы у них был язык, воскликнули бы: "О, поднимись сюда! И не эта ли сладкая и благословенная трансцендентность в лице Христа, взывает, приди сюда к нам? И не наша ли необходимость взывать, поднимайся сюда? Есть некоторые, которые думают подняться на небеса по короткой лестнице самонадеянности. О, ты думаешь, что когда-нибудь попадешь на небеса, будем ли мы все там, где больше не будем сражаться? Думаете ли вы, что наше жилье будет занято в одном месте на ночь? Я не осмеливаюсь сказать, но между нами возникнут странные разногласия, и мы не знаем, встретимся ли мы снова. Возможно, скоро некоторые из нас окажутся в вечности; и это не имеет большого значения, ибо вечность сладка, если попасть на небеса.
Я помню слово из Иова 9.25, Теперь мои дни быстрее гонца; они убегают, как корабли; или, как говорится, они уходят, как корабли желаний. Для христиан смерть обрывает нить их жизни, но она составляет вечный узел между Христом и ними: смерть-твой друг, да, смерть - день коронации христианина! Смерть - это посланник Христа, который приведет христианина домой. Вы знаете, великие принцы и короли, когда они коронуются, когда они посылают за своей невестой, посылают к ней большой конвой. Но это посланник Христа к его невесте, даже к смерти. Иногда Христос пошлет смерть с благодарственным письмом, и это должно ускорить ее; а иногда Христос пошлет смерть с любовным письмом в руке, и это заставляет ее кричать от радости. О, давайте же любить Его и стремиться быть с ним вечно. Аминь.

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn