Медовый месяц... 5

Илья

А Илюша живёт, как ни в чём не бывало,
Что творится за спиной, заботит мало.
Вот однажды в какой-то момент,
В помещении с музыкальными инструментами,

Илья садится за рояль.
Звуки музыки несутся вдаль.
Проходит мимо визирь молодой,
Вдохновлённый прекрасной игрой,

Берёт в руки скрипку он
И играет в унисон
Дивную рапсодию.
Завораживает слух мелодия,

И несётся плавно по дворцу.
Обратились молодцы лицом к лицу,
Как будто друзья не впервой,
Наслаждаются совместной игрой.

Так длиться бесконечно б музыка могла,
Но ждут того и другого важные дела.
Жизнь-то бег свой продолжает.
Там кого-то кто-то обижает,

С кем-то ссорится порой,
Но Илью обходят страсти стороной.
Однако не избежал и он интриг.
Правитель не молод, хоть и не старик,

Но и за него быть приходится в тревоге,
Болит то печень, то спина, то ноги.
Докторов вокруг полным-полно.
Его лечат добросовестно, но

Не даёт лечение должного результата,
А порой бывает и чревато.
Как-то говорит правителю Илья:
– Дай-ка, осмотрю тебя.

Ощупал ему спину и живот,
Глянул в уши, нос и рот,
По коленке постучал молоточком,
Поколол иглой по нужным точкам.

Встал правитель во весь рост:
– Маг, а ты совсем не прост.
Полегчало мне чуть-чуть.
Моим врачом отныне будь.

Правителя слово – закон.
Потому и не перечил он.
Стал наблюдать и его, и сына,
А придворным лекарям обидно,

Затаили на Илью злобу,
Думают, придумать что бы,
Навредить, подставить как,
Чтоб сгинул заморский маг.

А Илья, не подозревая ничего,
Лечил правителя и сынка его.
Но завистникам терпеть – нет мочи,
Решили мага опорочить.

И вот негодяи окаянные
План придумали коварный,
Чтобы с ним расправиться.
Сестра правителя красавица

Любила визиря одного,
Но в мужья готовили ей не его.
Чувства свои, поэтому они скрывали,
Лишь тайно письма нежные писали.

Понятно, что в тех письмах не было имён,
Но что пославший в адресата влюблён,
Читающему было ясно.
Не теряя время понапрасну,

Злодеи, поступив нечестно,
Перехватили письмо принцессы
И вручили его Илюше.
Он взял простодушно.

Тут-то его и схватили с поличным
В апартаментах личных,
Сразу бросили в темницу,
А послание отнесли в светлицу

Правителя грозного,
Улику очень серьёзную.
Из письма было ясно,
Что без него она несчастна,

Что не полюбит никого иного,
Что для него на всё готова,
Что разделяет его чувства…
Уверяла она грустно.

За такое нужно сразу голову рубить.
Но тогда с наследником как быть?
Он стоит ещё нетвёрдо на ногах.
Да и нельзя мага казнить впопыхах.

Призвал визиря правитель
И приказал: – Разберитесь!
И постарайтесь сделать так,
Чтоб на свободу вышел маг.

Благороднейший визирь
Сразу всё сообразил
И не смог позволить
Друга опозорить.

Сам признался смело.
В чём тут было дело.
– Не виновен лекарь-маг,
К письму не причастен никак.

Это мне отправлено послание,
И я приму заслуженное наказание.
– Не бездумный я тиран.
Виновные получат за обман.

Я тебя не накажу,
А достойно награжу
И за искренность твою
Головы не отрублю.

Узнай, кто магу навредил.
У меня же хватит сил
Поговорить с родной сестрой.
Ей позволю видеться с тобой.

А дальше как уж ляжет фишка.
Не набей излишних шишек.
Я желаю счастья для сестры.
Если сделаешь её счастливой ты,

То не стану возражать.
И велел красавицу позвать.
Визирь низко поклонился
И сейчас же удалился.

Глава III

Наташа

С неба солнце жжёт нещадно.
Разогнуть бы спину надо.
Но стражи вокруг с плётками,
Чуть зазеваешься, бьют ловко,

Очень больно и умело
По незащищённому телу.
Припекает, словно в печке,
Рядом – ни кустика, ни речки.

До изнеможения каждый «пашет».
Давно измучена Наташа.
Никакой нет больше мочи,
Есть и пить безумно хочет,

Тело всё, словно нарыв.
Вот наконец-то перерыв.
Принесли вёдра с водой,
Еды неведомо какой:

Ей незнакомые продукты,
Может, овощи иль фрукты.
Только есть уж не могла,
Где стояла, там легла.

Но не успела задремать,
Погнали работать опять.
Сей труд не описать словами.
И вот опять в холодной яме.

Ждёт их там тазик продуктов:
Тех же овощей иль фруктов,
Полное ведро с водою
И ещё одно – пустое.

Рядышком шесть плошек
Размером с ладошку.
Можно зачерпнуть водицу
И из неё напиться.

Загалдели женщины опять,
Но их Наташе не понять.
Ей совсем не до того:
Болит всё тело у неё

От усталости и от ожога,
Покраснела, вздулась кожа,
Словно ошпаренная кипятком.
Что предпринять в случае таком?

Достала тюбик с пантенолом,
Нанесла на кожу тонким слоем.
Вчерашняя подруга присела рядом,
С неё не сводит взгляда,

Тычет в грудь себе перстом,
Раз за разом повторяет: – Солтом…
Поняла её девочка наша
И представилась: – Наташа.

Легли рядышком опять,
Вместе им спокойно, знать.
К утру Наташе полегчало,
Краснота и жжение спало.

Тогда взяла она рукой
Тюбик с мазью, но другой.
Принялась опять за дело,
Смазала открытое тело,

Чтобы кожу защитить,
Жженье как-то прекратить.
Ничего подобного не было у подруг,
Ведь все местные вокруг,

Солнышко им нипочём,
И жарища ни при чём.
На другой день кожа опять покраснела,
Но уже не так сильно болела.

Опять намазала послеожоговый крем.
К утру воспаление прошло совсем.
Так наносила мазь то ту, то другую
Вечером и утром. Оказалось невпустую.

Недели через две или три
Болевые ощущения прошли.
Её кожа загорела
И уж больше не болела.

Рядом с ней находилась Солтом,
Но ужас продолжался день за днём.
От восхода до захода –
Непосильная работа,

В неимоверную жару и зной.
Ночь проводили в яме сырой.
За непослушание били сразу.
А вот кормили в день три раза

Всё теми же продуктами –
То ли овощами, то ли фруктами,
И ещё непонятно какое
Давали варево густое.

Пахло оно рыбой всегда,
Попадались и кусочки иногда.
Не давали умереть от голода и жажды,
Видимо, работник нужен каждый.

Наташа пребывала, словно во сне,
Думала: «Как выбраться отсюда мне».
Но ничего не приходило в голову пока.
Однако начала с изучения их языка.

Как бы ни болело тело, сердце…
Забравшись вечером под полотенце,
Шептала ей подруга местные слова,
И внимала им она.

Так их дружба продолжалась
И очень продуктивной оказалась.
Однажды Солтом поранила ногу,
Хромала сильно всю дорогу.

Горе, горе-то какое!
– Что же делать нам с тобою?
Наташа промыла рану водой,
И компресс наложила с мочой.

Воспаление к утру спало,
Наступать терпимо стало.
А через пару-тройку дней
Словно раны и не было сей.

Продолжение следует