Сначала одно, потом другое

Я часто слышу –он умнее,
а этот – ну, совсем дурак.
Вот я, достиг , и я умнее, а остальные – просто шлак!
Привычно слышу.

И вот гуляя по листве осенней,
Шурша  листвой, я увидал,
Свой образ на ступеньке  летней ,
Которого я гнал.

Они сидели на ступеньках,
Стаканчик на полу стоял,
И пёс, большой и рыжий,
Стаканчики  пустые , охранял.

Я пса увидел изначально, потом его,
И понял , хоть  я есть собачник,
Но, я почувствовал его,
Увидел всё - и про сарайчик.

Где мы скрывались от того.
От этих грохотавших пушек,
От этих всяческих невзгод,
И от оставшихся  игрушек.

И он и я, всё пережили,
Похоже- разно, но, не суть.
А суть теперь, что я в блаженстве,
А он собакой кормит жуть.

А что не жуть, как есть всё это?
Сидящий на бетоне человек,
И на подстилке пёс огромный,
Ему и друг, и «человек».

И я не собираюсь возвопить,
И помогать ему не собираюсь,
Собаку жалко, не его,
Он сам сумел создать своё – страдаясь.

Однако не о нём сейчас,
Я видел и другую сцену.
Когда молоденький бугай,
Усаживал старьё на сцену.

Он придавил старье к земле,
Он сам подставил ему чашку,
Сказал ему – сидеть и собирать,
И не  пищать! А тот сидит вторую чашку.

И я неделю прохожу, и вижу,
Сидит старик, и кровь по жилам,
Но, я же знаю, он-не-он,
Его заставили по жизни.

И я ,как родственный душой,
Тем старикам, кто мне ровесник,
Я умоляю Небеса, Спасите нас,
Меня, Его, и всех собак,

От жизни этой, проклятущей,
- От имени собак.