Это тебе будет дорого стоить

               
   Всю ночь Павел очень плохо спал. С вечера он все никак не мог заснуть и ворочался с боку на бок. А ночью несколько раз просыпался и опять мучительно, с большим трудом все пытался заснуть. Обычно он спал как убитый и на бессонницу никогда не жаловался.
   Под утро Павлу приснилась его давно уже умершая бабушка. Бабушка стояла голыми ногами в ледяной воде и, казалось, даже не замечала этого.
   - Бабушка, - закричал Павел прямо во сне, - ты же сейчас замерзнешь и простудишься. Давай я тебе сапожки теплые куплю.
   - Не надо, роднуля моя, - так бабушка всегда называла Павла в детстве, - не надо, - повторила она. – Тебе это будет дорого стоить…
   Павел проснулся. Как хорошо, что его сейчас никто не видит. Жена встает всегда раньше него. Павлу надо было дожить почти до сорока лет, чтобы самому убедиться, что люди не врут. Слезы, и правда, бывают очень горячими…
   - Тебе надо в церковь сходить и свечку за упокой там поставить. Так всегда делают, если умершие снятся, - сказала Павлу жена, когда он рассказал ей свой сон.
   Да я даже не знаю, как в этой церкви дверь открывается, подумал про себя Павел, но промолчал. За двадцать лет жизни в Москве он ни разу в церкви не был. Детей, сына и дочку, жена крестила без него. Да и на вопрос верующий ли он, Павел затруднился бы ответить. Хотя никто его об этом никогда не спрашивал. Вот бабушка его, которая ему сегодня ночью приснилась, уж точно была верующая. Павел хорошо помнил с самого детства, как бабушка молилась утром, когда проснется и вечером перед сном. Маленький Павлик называл бабушкину молитву «еси на небеси». Он так и говорил бабушке перед сном :
   - Бабушка, прочитай мне про «еси на небеси».
   Бабушка читала Павлику молитву «Отче наш» и он быстро засыпал.
   В храм Павел решил зайти по ходу на работу, чтобы сделать дело и не откладывать его не потом. Как раз у метро стоит церковь. Павел каждый день проходит мимо нее на работу утром и с работы вечером. В этой церкви часто звонят колокола, зовут людей на службу. Кто-то на этот призыв откликается, а Павел всегда проходил мимо.
   Сегодня в храме с утра было пусто. Службы нет. Только у церковной лавки стоит молодая женщина в черном платке. Умер кто-то у нее, подумал Павел и встал за ней в очередь. Женщина в черном платке разговорилась с продавщицей свечей.
   - Мама моя была такая добрая, - рассказывала она. – Ее все очень любили. Она учительницей начальных классов в школе работала. Одна меня растила. Жили мы с мамой не богато, конечно, но мама всегда очень старалась, чтобы у меня все было не хуже, чем у других. Про себя она всю дорогу забывала. Все мне, все для меня. Даже дорогое пианино мне купила. В долги влезла. Чтобы долги эти отдать, мама по вечерам в школе своей уборщицей подрабатывала. Помню, как она, сидя на коленках, оттирала на линолеуме черные полосы от ботинок. А я потом эту музыкальную школу совсем бросила. Три года всего там проучилась. Мама пианино тогда в детский дом отдала. А я закончила среднюю школу и в Москву подалась в институт поступать. Потом в Москве замуж вышла, детей родила. К маме ездила совсем редко. Да и далеко она жила от меня. Я из Башкирии. Чаще я ей звонила. Мама скрывала от меня, что сильно болеет. Всегда говорила мне, что у нее все хорошо, чтобы я не волновалась. Мне бы почувствовать по ее голосу, а я, эгоистка такая, вся в своих заботах. Как белка в своем колесе лапками перебирала день за днем – муж, дети, работа…
   Мама совсем немного не дожила до своего юбилея. Ей шестьдесят лет в этом году в октябре должно было исполниться. Я так хотела ей на этот юбилей шубу норковую подарить. У нас в Башкирии зимы очень суровые. А у мамы шубы натуральной никогда в жизни не было. После похорон я в ее гардероб заглянула. Висит там ее зимнее зеленое пальтишко из драпа с искусственным мехом на воротнике. Я это ее пальто еще с самого детства помню. Не успела я ее порадовать. И уже никогда не успею, - женщина в черном платке заплакала.
   - Молиться вам теперь за Вашу маму надо, - сказала женщина из церковной лавки. – Им там не подарки наши нужны, а молитвы за них.
   Женщина в черном платке кивнула в знак согласия и тихо отошла.
   Надо сегодня же маме позвонить, подумал Павел, услышав этот разговор. Редко звоню ей и уж совсем редко приезжаю, укорил он сам себя. А ехать то совсем, честно-то говоря, ничего. Было бы желание. Два часа на машине туда, да два часа обратно. Можно хоть каждую неделю по выходным ездить, или хотя бы раз в месяц. А я у нее уже, наверное, полгода не был. Ну, правильно. Восьмого Марта как поздравил, а сейчас уже сентябрь на дворе. Единственный сын называется, хмыкнул Павел про себя.
   Павел купил большую свечу, спросил у женщины из церковной лавки куда ее поставить за умершую бабушку и с чувством выполненного долга почти бегом побежал на свою работу. Начальство не любит, когда опаздывают.
   В суете рабочего дня Павел несколько раз напоминал сам себе, что надо не забыть и обязательно позвонить маме. Он даже крестик себе на руке поставил для напоминания. Так всегда его младший сын делает. Позвоню вечером после работы с домашнего телефона, решил он. Из дома намного спокойнее разговаривать. Никто не будет мешать и дергать.
   Мама взяла трубку сразу.
   - Здравствуй, мам, - сказал Павел.
   - Здравствуй, сынок, - ответила ему мама каким-то необычно веселым голосом.
   - Как ты там ? – спросил Павел как обычно.
   - У меня, сынок, все хорошо. А как у тебя ?
   - И у меня тоже все хорошо, мам. Самое главное дети здоровы. А что там у тебя за голоса ? Телевизор работает или в гости к тебе кто пришел ?
   - Соседки, сынок, пришли ко мне на чай.
   - Чаевничаете, значит ? – Павел засмеялся.
   - Да, сынок. Чай вот с тортом пьем.
   - И по какому же поводу у вас там торт ? – поинтересовался Павел.
   Мама лишь на секунду замешкалась.
   - Да День рождения у меня сегодня, сынок, - тихо ответила мама.
   - Ой, мам, прости, я совсем забыл. Подожди, а какое сегодня число ?
   - Восьмое сентября, сынок, - сказала мама.
   - Мам, подарок за мной, - зачем то закричал в трубку Павел. – Хочешь, я подарю тебе на День рождения шубу из норки ? У тебя ведь никогда  в жизни натуральной шубы не было.
   - Что ты, что ты, сынок ? – услышал Павел испуганный голос мамы. – Какая еще шуба из норки ? Тебе это будет дорого стоить. Да и не нужна она мне совсем. Мне и пальто моего старого до самого конца жизни хватит. Носить мне его еще, не переносить…