Сука - Моцарт

Скажите, вы любите классическую музыку? Допустим, Моцарта, Гайдна, Бетховена? Хотя нет, спрошу иначе. Вы любите Моцарта, Гайдна, Бетховена  звучащих из-за стены? Каждый день. По восемь часов. Вперемешку с гаммами и этюдами. Вот то-то и оно! Поэтому Серёгу, который терзал слух соседей постоянной игрой на пианино, в доме не любили. Был бы чужим — убили бы. А раз свой, то приходилось терпеть. Серёгу в глаза и за глаза называли Моцартом. Как бы призывая дух Сальери вернуться и доделать уже раз совершённое злодейство. Наш дом был старым, и музыка доносилась до каждой квартиры трёхэтажки, независимо от этажа и степени удалённости от музыкального инструмента. Поэтому, когда бабушка Серёги отошла в мир иной и семейный совет решил переселить музыканта в её квартиру, весь двор вздохнул с облегчением. Серёга попросил нас помочь перевести на новое место пианино, пообещав купить всем пиво. Кто же откажется от пива в 16 лет?
И вот компания из четырёх советских подростков дружно впряглась в задачу под названием «помоги другу и выпей пиво за новоселье». Сашка, Ромка, Витька и Толян, мы буквально в одно касание вынесли пианино со второго этажа на улицу. А Моцарт нами просто руководил, поскольку пальцы у него музыкальные и для грубой работы не предназначены. Затем по просьбе Моцарта Сашка побежал на улицу в поисках машины, которая сможет перевести музыкальный инструмент на другой конец города. Через минут пять во двор въехал самосвал. Водитель увидел стоящее у подъезда пианино. Мы увидели самосвал. Постояли молча, осознавая ошибку. Затем водитель так же молча сдал назад и уехал. Теперь за транспортным средством отправился Ромка. Минут через десять во двор заехала зелёная «Буханка» с обшарпанным красным крестом на борту. Тут уже сам Моцарт договаривался с водителем о доставке и оплате. Внутри «Буханки» лежал длинный ящик, накрытый брезентом. Но он не помешал нам погрузить пианино и разместиться самим. Уже когда мы тронулись в путь, водитель сказал нам:
- Пацаны, вы не обращайте внимания, там под брезентом — домовина.
Что такое домовина мы не знали. А скромность мешала спросить об этом у шофера. Поэтому мы просто уселись на этот ящик и ехали, придерживая пианино, чтобы оно не завалилось на бок при поворотах. Моцарт сидел рядом с водителем и показывал дорогу. Вдруг Ромка сказал:
- Я вспомнил, что такое домовина. Дед говорил, что у него на чердаке лежит домовина, в которой его нужно будет похоронить.
- И что? - спросил я.
- А то, - ответил Ромка, - что домовина, это гроб.
После этих слов мы мгновенно вскочили на ноги.
- Мы что, с покойником едем? - прошептал Витька.
- Откуда я знаю, - огрызнулся Ромка.
Желания поднимать брезент и заглядывать в гроб не возникло ни у кого. Так молча мы и подъехали к новому дому Моцарта. Выгрузили пианино и «Буханка» уехала.
- Чего вы такие смурные? - поинтересовался Моцарт.
- Мы в машине вместе с гробом ехали, - ответил Сашка, - страшно было. Вдруг там покойник лежал.
- Не было там покойника, - ответил Моцарт, - водитель гроб в морг везёт. Там и будет покойник. Хотите, я вам песню спою? В дороге как-то сама собой сложилась.
Моцарт открыл крышку пианино и ритмично забарабанив по клавишам, пропел:
«А впереди — ментовская засада,
А позади — ограбленный ларёк.
Два блока «Космоса» и плитка шоколада.
За это всё маячит новый срок».
- Что-то ты у нас во дворе такие песни не пел, - сказал Ромка.
- За такие песни, мне бы дома голову оторвали. А сейчас я свободен. Могу петь, что хочу, -  ответил Моцарт, - ладно, давайте беритесь дружно и следуйте за мной.
Мы как муравьи облепили пианино со всех сторон и вошли в подъезд «хрущёвки». Да, это не наш дом, с широкими лестничными маршами. Мы с трудом протискивались по лестнице, стараясь не повредить музыкальный инструмент. Площадки на поворотах были маленькими и узкими. Нам приходилось поднимать пианино на руках, чтобы развернуться с ним. Пару раз мы чуть не сверзнулись со ступенек с нашим грузом. Было очень тяжело и неудобно. К концу подъёма на пятый этаж мы были потными и злыми. Моцарт, видя наше состояние, хранил молчание и просто шёл впереди, оберегая свои музыкальные пальчики. Мы тысячи раз пожалели о том, что ввязались в это сомнительное предприятие. Наконец, мы опустили пианино перед нужной дверью. Моцарт открыл её, распахнул и зашёл в квартиру. А мы попытались, стоя на лестничной площадке, втолкнуть инструмент внутрь. Но дверной проём был уже, чем пианино. Моцарт передал нам небольшой ломик. Сашка этим ломиком снял с петель дверь и прислонил её к соседской двери. Приподняли пианино. Но оно всё равно не пролезало внутрь квартиры. Поэтому Сашка ломиком отодрал планку дверной коробки. Примерились и поняли, что пианино с трудом, но всё же может пролезть в квартиру. Мы налегли на инструмент и он действительно вошёл внутрь. Но уперся в стену коридора, который поворачивал в сторону. Больше сил бороться с инструментом у нас не было. Мы дружно поставили пианино на попа, из-за чего в инструменте что-то жалобно звякнуло и ухнуло. Мне почему-то показалось, что это ноты посыпались из пианино. Затем мы со скрежетом молча втолкнули пианино внутрь квартиры. Инструмент, который мы на руках без единой царапины донесли до пятого этажа, оказался безжалостно вброшенным в коридор квартиры. Не сговариваясь, мы развернулись и молча ссыпались по лестнице вниз. На разговоры просто не было сил. На общественном транспорте мы вернулись в наш двор. Там нас встретила мама Моцарта.
- Ой, ребятки, вы уже вернулись? - спросила она, - отвезли пианино? Давайте, я вас покормлю.
Вот на это «покормлю» мы и попались. Мышцы рук и ног болели. От нас разило потом. Но от обеда отказываться не хотелось. Зашли в квартиру и уселись за обеденный стол. Перед нами на стол был выставлен тазик тушёной капусты. И кроме этого тазика больше ничего. А есть-то хочется. Вот этой капустой мы и набили животы. Даже, вроде наелись. Было не вкусно, но животы были полными. Только мы откинулись на креслах и диване, чтобы перевести дух, как мама Моцарта внесла в комнату куски мяса и варёную картошку. А есть уже некуда. Животы полны гадкой капустой. Посидели мы ещё немножко и разошлись по домам. Даже торт с чаем не съели. Потому как не предложили.
А сука Моцарт, так и не проставился пивом. Не зря его Сальери траванул.

P.S. Для тех эстетов, которых покоробило  слово «сука». Сказку «Репка» все читали? Знаете, почему из всех персонажей, имя было только у Жучки? Потому что в дореволюционных изданиях героев звали: Дед, бабка, внучка, сучка, кошка, мышка. Для народа слово «сучка» не было бранным. А то, что оно не устроило цензоров, так это проблема цензоров.