про всё

"Встань пораньше" звучит по радио... Это утро - наверное, это утро воскресенья... Это глубокий совок... Но совок, он всё должен живое загубить, а всё равно не может загубить это непонятное явление: этих музыкальных фраз - этих сочетаний нот, звуковых композиций этих...

Они сразу нечто воспроизводят.
Так могут многие музыки - совсем немногими своими моментами - так мало музыке надо, чтоб напомнить про Это... Это, оно всегда не здесь, оно всегда из оттуда...

Антипод Этого - смакование своей нелюбви к кому-то. Вот то самое приятствие от унижения кого-то... разливается по телу некое блаженство, хотя и не такое уж сильное - делать кому-то неприятное...

Вот таких два полюса и живут-здравствуют. Всё остальное - между ними. Один полюс - вот эти музыки, другой полюс - удовольствие от чьего-то неудовольствия... И от своего кому-то делания больно, делания мрачно, делания мерзко...
И тем тебе слаще, чем ему горше...
Победить, навалять, а лучше - убить... нет, перед убиением чтоб помучался да как можно более страшнее-дичее...

И вот - музыка... На другом конце. Как ведь палачи-тираны да и любые пачкуны и воняльщики любят ведь красоту себе... Да и музыку, да и искусство. Обязательно - чтоб им было красиво. Чтоб им было сладко.
И чтоб кому-то было страшно. Чтобы было дико кому-то. Чтоб невыносимо кому-то было. Пронаслаждаться чьим-то тупиком чтоб.

То есть, любовь - это не красота.
Красоту обожают сволочи. Ради красоты и сволочат. Но есть сволочизм неспециальный - ничего личного, как говорится. А есть специальный. Это когда, кроме красоты жизнесмака ещё и вкусовые радости от человеческого чьего-то ужаса.

Любовь - разве у сволочей её не бывает?
Любовь к своим любимым блюдам?
А вот любовь к своим чадам? К кому-то другому? Разве у них нет такой любви?
Так, чтоб видеть человека только в избранных... Они, истовые христиане которые, говорят слово "ближние" - вот их любить они вполне любят. А прочих надо ненавидеть, прочим надо вмазывать.

Таково природа человека - ненавидеть неближних?
Мало того, чтоб ненавидеть, надо именно, чтоб было плохо-гадко, ещё гаже... - но не ближнему, а всем, кто за ближним кругом... Особенно ненравящимся...

Допустим, такова природа всех. Как минимум чтоб равнодушие про не-близких...
Но нельзя ли остановить себя у черты, не пускать гадостность эту природно-изначальную наружу?
Пусть она себе неизбежна, эта дерьмовость, но не пустить её из себя - почему нет? Всего-то. Как фекалии без проблем не демонстрировать миру, так и эту ненависть к кому-то. Тем более - к кому-то, кто твоих границ не переступает, а действует внутри своего собственного окошка.

Любовь... на любовь к другим не стать человеку... Пусть, не стать. Но остановить ненависть.
Но.
Формат. Который не пусть чью-то ненависть внутрь себя. Ненавидишь? Остаёшься за пределами формата. Формат внутрь не пустит чужой ненависти кого-то хоть к кому-то. Всего и делов-то.

А вы там корячьтесь, ненавидьте. Желайте гадости мне.
Вы не знаете, какой вы - отстой.
- Вот это твоё про отстой в их адрес... Это ж тоже гадостность - в тебе она на этот раз...
- Она защитная лишь. Чтоб остановить ту гадость, их гадость.
Здесь будет всё безгадостное.
И я не в адрес кого-то.
А они - в адрес. Когда-нибудь я словлю определение этому всему. Этому фильтру. Который должен ПРОЕКТ заиметь. В котором вся и суть - в таком фильтре. От вашей гадостности.
И сбора тех, кто понимает, о чём я. Тех, кто понимает, что проход в дальнейшее - при обустройстве фильтра на гадостность.

Поэзия топчется на месте.
Музыка уже там.
Она там, но мы здесь.
Музыка - это про то, что ждёт нас там.

Но в мире нет пока проекта, который про то, как из здесь попадать в там.
Я такой проект строю.
Но вы - гадить изволите.
Ваше всё или не всё, но пожива ваша и ваше питание - гадение.

Но мне не пробиться к своим, если я не буду искать пути прямо среди вас, гадёнышей.