Глава 7. 2. Начало трудовой деятельности

                Изыскания для строительства автодороги.

Итак, 19 июля 1957 года вместе с двумя сотрудниками и сыном сотрудника я выехал в первую свою командировку. Мы должны были ехать в Черкессию, (тогда Карачаево-Черкессии еще не существовало). Прямого поезда до Черкесска не было, и мы должны были ехать с пересадкой в городе Армавире. Там мы находились несколько часов между поездами. Ничего не видели, но успели искупаться в реке Кубань.
Приехав в Черкесск (станция Баталпашинск), оттуда мы  на грузовой ма-шине, оборудованной для перевозки людей, добирались до центральной базы нашей экспедиции, в станицу Зеленчукская.

Что из себя представляла тогда  казацкая станица Зеленчукская. Населенный пункт, с которым связаны полгода моей жизни.

Станица Зеленчукская была основана в 1859 г. при создании казачьей линии. В конце пятидесятых годов ХХ века это было крупное село примерно на тысячу дворов. Из культурных объектов был только один кинотеатр, который мы иногда посещали. Был еще Дом культуры, в котором мы побывали, кажется, один или два раза на концерте хора кубанских казаков.  Была там также очень хорошая библиотека. И я за время изысканий, в свободные часы досуга очень много читал, было много периодики, а также,  в частности, я здесь прочитал всего Драйзера, а также ряд произведений Алексея Толстого.               

Сегодня/ это крупный поселок с населением 35 тыс. человек. Улицы сохранили черты казачьей станицы. Вместе с тем, Зеленчукская напоминает благоустроенный город, где есть тенистый парк, множество магазинов, музыкальная и детская спортивная школы.

А в это время в Москве начинался Шестой Всемирный фестиваль молодежи, на который съехалась молодежь со всего мира. Кстати, в 1980 году во время московской олимпиады мне опять «повезло». Все две недели я был в командировках, сначала в Ленинграде, а потом в Пензе. Приняло участие в фестивале 34тыс. человек из 131 страны. Еще учась в институте, мы много говорили о нем.               

Это время относят к периоду «хрущевской оттепели», и впервые «железный занавес» был немного приподнят. Вернее, была приоткрыта немножко «форточка зарешеченного окна». Потом мне рассказывали, как это было интересно и красиво. Но, увы, мне не было суждено всего этого увидеть. В это время я был в командировке.               

Мы выполняли тогда изыскания под рабочие чертежи для строительства автодороги от Усть-Джегуты до Урупского горно-обогатительного комбината протяжением около 70 км. Эти работы уже вела изыскательская партия, начав работы месяца за два до нашего приезда. Партия состояла из начальника отряда, Дмитрия, его жены – Вики - инженера, старшего техника Ивана Николаевичаи двух техников – молодого человека, Алексея, окончившего курсы в нашем институте и   девушки Кати – выпускницы архитектурно- строительного техникума. После нашего приезда  добавлялся опытный начальник партии,  (ГИП пробыл дня три, попил водочки за счет денег изыскательской партии, и уехал домой), добавлялись еще ничего не умеющий инженер, т.-е., я, и восемнадцатилетний парень на должность рабочего.

Вообще рабочих обычно набирают из местного населения, летом преимущественно из школьников - старшеклассников, примерно по 2-3 рабочих на каждого сотрудника, но для сына нашего сотрудника  было сделано исключение. Кроме нашего, изыскательского, был еще один отряд, состоящий из начальника геологического отряда, инженера, двух буровых мастеров, и соответственно, рабочих.
Хочу немного охарактеризовать своих будущих сослуживцев.

Начальник отряда,  после окончания Московского инженерно-строительного института имени Куйбышева, он пришел в институт года на четыре раньше меня, и к моменту моего поступления на работу он уже стал начальником изыскательского отряда. Что обеспечивало такой быстрый рост?

Во-первых, он сразу же вступил в партию, и, во-вторых, стал заниматься общественной работой. Сначала он добился, чтобы его избрали Председателем профсоюзного комитета института, а, вскоре потеснив, фронтовика он стал секретарем парторганизации. Это открывало для него зеленую улицу для строительства его карьеры. Как только он стал Председателем профкома, одновременно он стал руководителем группы, а когда стал секретарем парторганизации, специально для него создали отдел, и он стал первым его начальником.

В 1968 году, являясь все еще секретарем парторганизации, после смерти заместителя главного инженера института, он занял его освободившийся стул, а в 1974 году, практически насильно отправив главного инженера на пенсию, стал главным инженером. Когда директор института приблизился к пенсионному возрасту, он выпер и его,  заняв его место. Умер он в 1988 году после тяжелой болезни, не дожив двух месяцев до своего пятидесяти девятилетия. Незадолго до смерти ему сделали диссертацию, и он получил диплом кандидата технических наук, (к тому времени наш институт стал не только проектно-изыскательским, но и научно-исследовательским), он получил этот диплом примерно за месяц до своей смерти. На всех должностях, которые он занимал, вокруг него всегда образовывалась группа прихлебателей.
Его жена. Пришла в институт после окончания того же ВУЗа и факультета на несколько лет раньше него. Она была на 5 лет старше его. Она была уже в годах, когда ей удалось женить его на себе. Когда он резко пошел вверх, ей пришлось уйти из института. Использовав, к тому времени завязавшиеся  знакомства мужа, она ушла на работу наверх, в Госстрой РСФСР.


Старший техник, Иван Николаевич, в прошлом подполковник. Очень любил спиртное, был запойным алкоголиком, за что был уволен из армии. Когда был трезвым, был исключительно мягким, интеллигентным  и приятным человеком во всех отношениях. Очень часто он напивался, тогда он терял облик и пропадал на несколько дней. Чтобы остановить запой, каждый раз жена начальника, Вика  запирала его на замок в сарае до полного отрезвления. Тогда какое-то время он не пил. 
У нас в институте не было постоянных изыскательских партий и отрядов. Каждый раз по надобности формировалась партия в зависимости от предстоящего объёма работ и наличия свободных инженерно-технических работников. На изысканиях, кажется в Кинешме в 1963 году, его нашли мертвым в канаве. Контроля там никакого над ним не было, подобралась партия таких же алкашей, но более здоровых, и он упился до потери сознания, и сердце не выдержало. Было ему на много меньше 50 лет.                Техник Алексей-после окончания курсов при институте  всю жизнь проработал техником-изыскателем. Спился, деградировал и умер тоже, не дожив до пенсионного возраста.

Девушка-техник Катя, пришла в институт после архитектурно-строительного техникума. К моему приходу она была уже опытным нивелировщиком, побывав на  нескольких изысканиях. К ней меня и прикрепили. Так мы познакомились с Катей – моим первым наставником. Потом ситуация изменилась, на протяжении всей нашей жизни, почти все время Катя, сначала мать двух дочерей, а потом и бабушка двух внуков, проработала вместе со мной, но уже как подчиненная.

 С тех пор вплоть до 1992 г. мы проработали вместе. Неоднократно были вместе в командировках во многих городах страны: Пензе, Ижевске, Тбилиси, Владивостоке, Свердловске, Кирове, Чебоксарах, Воронеже, Рязани, Туле, Щекино, Иркутске, Ленинграде  и многих других, которые трудно вспомнить. С 1992г. по 2000г, после ее отъезда в Израиль, мы регулярно переписывались, а после моей репатриации в 2000 г. –

Перезванивались, иногда встречались, как родные.  Таким образом, мы знакомы с ней  были более 50 лет. К сожалению, в 2017 году она скоропостижно скончалась.
Итак, вернемся к моей первой командировке. Пока мы все еще молодые, здоровые и жизнерадостные.

Назавтра мы вышли в поле, наступил мой первый изыскательский рабочий день. Он резко отличался от тех дней в Кратово на геодезической практике около пруда. Это был настоящий рабочий день.         
 
Вставали мы очень рано, только начало рассветать. Наскоро позавтракав, мы садились  в машину, (в больших изыскательских партиях всегда была прикреплена грузовая автомашина), и ехали к месту работы, находящемуся в километрах 20-22 от жилья. Там выгрузившись, каждый начал заниматься своим делом. Катя, я и двое рабочих начали заниматься нивелировкой трассы. В день мы проходили 4-5 км, но этот сравнительно небольшой отрезок приходилось проходить несколько раз, так что за день набиралось километров 12-15.

Работали от рассвета и почти до заката, в любую погоду. В ту первую командировку, в основном, под палящим солнцем. Очень хотелось пить, и тех запасов воды, которые мы брали с собой, нам не хватало, приходилось пить из встречающихся по пути источников. Это были и ручьи, и ключи, и...болота. Помню, как первый раз я пил из болота, брезгуя, через платок. После того, как Катя и рабочие меня обсмеяли, я стал пить так же, как они, из болота, как из-под крана. К счастью, все обошлось, никто из нас ни разу не заболел..
 
Изыскания были серьезные и послужили мне хорошей школой. В сентябре наша партия заканчивала работу и должна была возвращаться домой. За несколько дней до намеченной даты нашего отъезда к нам приехали два сотрудника и сказали, что принято решение провести здесь еще изыскания под строительство железной дороги протяженностью около 100 км. В ближайшее время сюда выезжает начальник экспедиции - Петровский, а также две изыскательских и одна геологическая партии. Мне было  приказано остаться с ними.

Я взбунтовался. Я уезжал в середине лета, до сентября, и не взял с собой никаких зимних вещей.

Мне сказали, что отпустить меня может только начальник экспедиции.

На фото Наша экспедиция.