Сонечка

 Сонечка, тридцатилетняя женщина приятной наружности, голубоглазая натуральная блондинка со слегка вьющимися волосами, среднего роста и хрупкого телосложения  прилетела в Москву по приглашению своих знакомых, отдыхавших в Ялте летом 1988 году у неё в двухкомнатной на квартире. Она знала, что они любовники и что Виктор служит в КГБ, а его любимая Люська, работает в торговли.
Она была под стать ему, крупная, роскошная, сероглазая красавица с шикарными формами.  Отпуск на юге они провели в сплошном «угаре и любви». Сонечке, иногда удавалось вытащить своих гостей вечером на набережную, где сплошным потоком, как горный бурлящий поток двигается народ. Иногда, соприкасаясь и толкаясь от невозможности пройти рядом, соблюдая интервал. Люську, всегда при таких соприкосновениях  тянуло на выяснение отношений. Виктор, со своей крупной спортивной фигурой, а скорее с пивным животом при росте под два метра, моментально оттаскивал её в сторону, и, чмокнув, говорил:
– Люсенька, не обращай внимания, пусть себе плывёт дальше это го…. Ну не уступил дорогу, а ему-то и двинуться было некуда, смотри народ, как селёдка в бочке. Сонечка давай свернём в сторону ресторана для поднятия настроения.
Соня не перечила Виктору. Компания сворачивала к ресторану или кафе,  которые находились поблизости. Присев за столик, они опорожняли бутылку вина или водки при минимальной закуске, причём практически, вдвоём Виктор и Люся, а Соня не пила, она присутствовала. Дальше настроение становилось отличным, и можно было идти дальше или ехать домой, по желанию. Она устала от двух недельного их пребывания, от однообразия этой карусельной жизни: пляж, обед обязательно с бутылкой, а то и двумя вина или водки, выяснением отношений, послеобеденным отдыхом, который сопровождался таким храпом с двух сторон, что она закрывала окно и включала приёмник. Вечером прогулка с посещением кафешки или ресторанчика. Кроме того Соня работала в санатории медсестрой посменно утро-вечер, иногда выпадали ночные дежурства. Люся требовала замены на дневные т.к. самое главное вечерний моцион. Она давала деньги «на откуп от ночного дежурства». Главное ей хотелось, чтоб Сонечка ночевала дома.
– Зачем? – удивлялась Соня. – Вам без меня полная свобода!
– Вот именно, он меня вымучивает своим сексом…
– Когда ты дома всё по быстрому, а когда на работе трёт по два часа. Я утром еле хожу.
Проводы были в ресторане аэропорта, Люся настояла, чтоб Соня поехала с ними в Симферополь. Виктор, заказал прощальный обед. И настоятельно просил Сонечку в отпуск приехать в Москву. Обещал устроить в самую замечательную гостиницу «Москва». Соня очень сомневалась, что поездка может состояться, но в ноябре всех отправили в отпуск, т.к. корпус санатория поставили на ремонт. Прослонявшись неделю, она позвонила Виктору и спросила приглашение в Москву в силе?  Он выразил радость, а на вопрос – как Люся? Ответил, – а что Люся, она со своим никак не разберётся, там опять любовь до гроба.
Виктор встречал самолёт в аэропорту «Внуково» у самого трапа, Сонечка была польщена. На служебной машине привёз её в гостиницу, представил администратору и, пошептавшись с ней, принёс Сонечке бланки для регистрации. Её номер на седьмом этаже выходил на центральную магистраль, по которой мчались автомобили, сигналя, не прекращая ни на минуту. Ночь прошла в бессоннице. Утром пришел Виктор с приглашением – вечер провести в замечательном ресторане «Славянский базар».
– Будет Люся со своим, а мы, как бы с тобой. Она так просила. Мы давно не виделись, и с тобой она  хочет увидеться. Мишке своему она напела, что я дал ей твой адрес, и она отдыхала у тебя в Ялте. Всё будет тип-топ. 
Столик был заказан не в центре, а сбоку, откуда был обзор на весь зал. Кутили по-купечески. Соня с Люсей пили сухое вино, мужчины водку. Нарезка рыбная и мясная, сыры, овощи свежие, шашлык и цыплята табака, много зелени. На десерт подали фрукты, мороженое кофе. Когда  прощались Мишка (впервые за всё время) пригласил Соню и Витю в гости. Люся хохотала до слёз.
– Это же надо, он наверно на лето в Ялту захотел, всё выведывал и выспрашивал как да что? Ну, Сонечка, теперь держись, москвичи тебя летом атакуют. Они сели в такси  и укатили. А Соня с Виктором пошли пешком в гостиницу. Она  пожаловалась, что как провинциалка не привыкла к такому шуму и всю ночь не спала еле на ногах стоит.
– Что же ты раньше не сказала? Сейчас мы всё уладим, тебя переведут в другой номер окнами во двор.
– А это можно?
– Для меня ничего невозможного нет, я курирую эту гостиницу. Всё схвачено. Сейчас к администратору схожу, а ты иди в номер и собери вещи.
Сборы были быстрыми, чемодан был открыт, но все вещи ещё не разложены. Сонечка сидела на краешке кровати, когда в номер влетел Виктор, подхватил чемодан и скомандовал: «Вперёд, номер окнами во двор и тишина гарантирована, Вот теперь и новоселье отметим»! На столике стояла бутылка шампанского,  шоколад, виноград, яблоко большое красное, два тонких стакана.
– Витя и когда ты всё успел?
– А я утром забегал к дежурной по этажу, нашей девушке, и велел всё помыть и приготовить в лучшем виде. Позже принесёт чай или кофе? Что ты захочешь.
– Да зачем всё это, мы только из ресторана, устала ужасно, куда спешить? Завтра бы посидели, поговорили.
– Возражения не принимаются, завтра будет уже другой день. А нужно жить здесь и сейчас!
Он хохотал, потирая руки. Взяв бутылку в руки, открыл с хлопком и тут же налил по полному стакану, ожидая, когда перестанет пениться шампанское.
– Ну, за нас!
Подошел вплотную и, чокнувшись с Сонечкой, выпил залпом. Взял шоколад поломал на квадратики и сразу несколько забросил себе в рот. Соня медлила, ей не хотелось пить. Голова и так была не очень ясной, она не привыкла пить так много. С Люсей бутылку вина выпили в ресторане. А Виктор торопил, взяв её руку, поднёс стакан к губам и приговаривал, пей до дна, пей до дна. Ничего не оставалось, как пригубить и сделать вид, что поперхнулась. Очень хотелось выпроводить его и лечь спать. И тут Виктор стал хмелеть, язык его заплетался он подошел кровати и сел, поманив к себе Соню. Она сообразила, что дело пахнет керосином и, сказав, «я сейчас», зашла в ванную комнату. Приняв холодный душ, пришла в себя окончательно. Пробыв, минут сорок, в ванной комнате Соня потихоньку вышла и увидела, что Виктор крепко спит на её кровати. Что делать она не знала и ей пришла идея пойти пить чай с дежурной и, прихватив шоколад и яблоко, она вышла в холл. Направилась к столику дежурной.
– Меня зовут Софья, Виктор заснул на моей кровати, а я посижу здесь с вами. Я  прилетела в отпуск и мы сегодня в ресторане с нашими друзьями отмечали мой приезд. Видно шампанское Виктора "вырубило". Мужчины пили водку, а тут ему вдруг взбрело шампанского полный стакан выпить.
– Не переживайте Софья, я вам дам комплект белья рядом в большом номере есть диван, постелите и спите до утра, а утром, когда буду сдавать дежурство подниму. Сонечка была счастлива. Измученная предыдущей бессонной ночью, она тут же заснула, коснувшись подушки. Когда её разбудила дежурная, быстро собрала постель и пошла в свой номер, Виктора уже не было. Дежурная принесла чистые полотенца и сказала, что товарищ майор придёт часов в восемнадцать, просил, чтоб вы к этому времени были готовы, им продумана культурная программа. 
Соня уже сожалела о том, что связалась с Виктором. Она  понимала, чем может всё закончится, ведь не девочка. Да, и Люся в «Славянском базаре» успела шепнуть: – «ну, держись девочка, он своего не упустит, будь начеку». 
Вечером, через Александровский сад, что расположился у самой Кремлёвской стены, дошли к набережной Москвы-реки. Речной трамвайчик стоял у причала, Виктор поторопил: – «Бегом к причалу». Трамвайчик отходил, и они запрыгнули в последний момент. Громко смеялись, а Сонечка удивлялась прыти и ловкости, с которой Виктор такой большой и толстый бежал по набережной. Отдышавшись, они нашли место на корме и любовались Москвой. Любовалась Сонечка, а Виктор, не прекращая тараторил, исполняя роль экскурсовода. Когда вышли на набережной он повёл к остановке такси, взяв машину, повёз на Арбат. Сонечка от Старого Арбата пришла в восторг. Как замечательно, здесь художники и поэты с давних времён облюбовали пристанище. Народ двигался в обе стороны, не соблюдая чёткого направления, смешиваясь то в правую, то в левую сторону. Побродив немного, через какой-то переулочек и проход под высотным домом они вышли на Арбат. Всё пора перекусить – изрёк Виктор, и потащил Сонечку к входу в ресторан. Он сразу предупредил её о том, что ему денег на застолье может не хватить и поинтересовался, есть ли у Сони деньги. Она кивнула есть. При входе висела табличка «мест нет». Но Виктор, поманив швейцара, шепнул ему  и тут же, широко распахнув дверь со словами: – «заказанный столик ждёт вас», он пропустил их в зал. Недалеко от оркестра стоял столик на четыре человека с табличкой «заказ». Там они приобрели пристанище. Не успели сделать заказ, как подошла администратор, извинившись, попросила разрешения посадить к ним молодую парочку. Виктор не возражал Сонечка тем более. Молодая женщина сразу представилась – Татьяна её спутник – Захар. Подошел официант и принял заказ. Виктор спросил, будет ли Сонечка вино, шампанское, она отказалась, и он, на удивление, отказался от спиртного. Сделали заказ, и пошли танцевать. Их соседи по столику тоже пошли танцевать, сделав заказ. Они заказали белое вино и бутылку водки к своему ужину. Когда все собрались за столом уже стояли холодные закуски и две бутылки. Захар наполнял две рюмки водкой и два бокала вином. За знакомство! Сонечка пыталась отказаться, но Виктор без смущения и отказа взял свою рюмку и сказал: – «Сонечка, неудобно отказываться мы же за  приятное знакомство!» Посиделки затянулись до закрытия ресторана. Когда вышли на Арбат долго прощались. Таня предложила ехать к ней в гости к метро Аэропорт. Дом рядом с метро. А Виктор тут же изрёк, а у Сонечки дом в Ялте недалеко от моря, самого синего в мире! Приглашения стали ещё настойчивее. И они вчетвером поехали на такси в гости.
Как Сонечка не настаивала больше не пить - мужчины, по всей вероятности, у водителя купили бутылку водки и устроились на кухне с банкой домашних солёных огурцов. Сонечка наспех объяснила Тане, что они с Виктором не близкие люди и не должны спать в одной кровати и даже комнате.
– Прекрасно, я уложу мужчин в одной комнате, там две кровати, а мы ляжем в другой, но не обессудь, на одной. Я не храплю, не брыкаюсь. Не пристаю. Тогда Соня не поняла этой фразы. Пока Таня не объяснила, что между женщинами тоже может быть близость. Таня врач хирург детского отделения.
– А я медсестра в санатории Ливадия. – Сказала Соня. И обе засмеялись, коллеги.
Утром сидели на кухне пили кофе втроём. Виктор уехал очень рано, ему нужно было заехать домой переодеться перед службой. Таня предложила Сонечке забрать вещи из гостиницы и переехать жить к ней. Она одна в четырёхкомнатной квартире, Захар её друг и сослуживец по работе, но у них пока неопределённые отношения. И Сонечка ей очень понравилась. А в Ялту она давно мечтала поехать и если Соня не возражает, она могла бы взять отпуск сейчас, и они вместе на поезде поедут на юг. Молодость и бесшабашность сблизили двух женщин. Соглашение было достигнуто. Захар с Таней поехали вместе с Соней в гостиницу забрать её вещи и перевезти к Тане. Проблем не возникло, оплата за номер была произведена по сегодняшний день. Сонечка оставила Виктору записку с телефоном у дежурной по этажу.
Во всех отношениях Сонечку устраивало намного больше общение с Таней, нежели находиться в тревожном состоянии при человеке, который в любое время мог потребовать больше, чем деньги за свои услуги. Люся неспроста намекнула ей – будь начеку! Виктор позвонил на следующий день и был очень недоволен тем, что Соня выехала из гостиницы. Нас Люська с Мишей пригласили в гости на завтра, твои отговорки не принимаются. Таня один вечер пусть поскучает без тебя.
Визит к Люсе прошел очень хорошо. Сидели долго, Миша шутил, а пил мало, Люся подкалывала его, ты посмотри – как мальчик  в Ялту хочет в гости.  Таким лапулей я давно его не видела. Ой, Сонечка, заревную к тебе. Смеялись много от шуток и приколов над Мишей и над Витей. Как он всё успевает и на работе, и дома, и гостью по Москве раскатывать. Виктор на такси вёз Сонечку к Тане и хотел остаться на ночь. Соня категорически возражала. Тебе утром на работу, да и жена,  наверно, почти не видит тебя.
– А это не твоя печаль! – Грубо отрезал Виктор.
– Ты из гостиницы  убежала тоже по этой причине? Ты же не девочка Сонечка, должна понимать…
– Что понимать? Я понимаю твои отношения с Люсей, а я при чём тут? Что я должна тебе?
– То, я хочу тебя, ещё в Ялте задумал, а тут ты сама в Москву прилетела.
– Да не за этим прилетела. Отпуск у меня. Хотела по музеям походить, по театрам. А тут, как в омут каждый день рестораны. В Ялте ваши рестораны надоели, ежедневные пьянки. Без выпивки никак?
– Ну, давай завтра, возьму билеты – в Большой!
– Нет, мы с Таней в "Третьяковку" и в театр оперетты наметили идти. Она взяла отпуск и на следующей неделе поедем в Ялту.
– Вот это прыть у девочки, уже в Ялту нацелилась. Ну, Танюшка, ну, даёт!!!
– А больше тебе она ничего не предлагала? Так и спите в одной постельке?
– О Господи, ты о чём? С ума сошел! У тебя всё в порядке с головой? Мы в разных комнатах спим.
Виктор домой поехал на метро. Сонечка стояла у дома в раздумье, неужели такое можно подумать о ней и Тане. Глупости он просто не получил то, что хотел и бесится. Но, неприятный осадок остался от этого разговора. Тане она ни о чём не стала говорить, а наблюдала за её отношением к себе. Неужели оно может показаться необычным. Нет же! Нет, всё совершенно нормально, вот ведь гад! Такое нагородить на ровном месте! Музеи, театры, магазины, поездка в поезде. Билеты в купе не достали, а к Вите принципиально Соня не хотела обращаться, ехали в плацкартном вагоне нормально на нижних полках. Таня умела подключить соседей мужчин, чтоб достали матрасы с верхних полок, принесли нам вечером одеяла, принесли чай, вынесли наши чемоданы из вагона и донесли до автобуса. В общем, в Ялту приехали в прекрасном настроении. Вечером ходили к морю, на следующий день гуляли в Ливадийском парке и по Царской тропе. Ездили в Воронцовский дворец, катались на катере по бушующему морю. В общем, каждый день Таниного отпуска заполняли, как могли. Однажды  вечером Таня сказала, что дня через три собирается  ехать в Москву. На следующий день поехали за билетом. Погуляли по Набережной, купили на вечер продукты, Таня купила Массандровское марочное вино и бутылку коньяка. Перед отъездом устроили прощальный ужин. Сонечка никогда не пила крепкие напитки, ни водку, ни коньяк. Когда Таня поставила на стол коньяк, она сказала ей об этом, но Таня посмеялась и сказала, что всё бывает в первый раз.
– Это благороднейший напиток и я научу тебя, его пить. Нужно сначала почувствовать его благородство, букет и аромат. Он должен выстаиваться в дубовых бочках не меньше двух лет пить нужно небольшими глотками, ощущая вкус и, как он горячей волной разливается в тебе, слегка успокаивая, дурманя. Главное почувствовать его прелесть. Это не водка, не вино, это особый изысканный напиток. Они сидели за столом, Таня налила совсем немного коньяка в бокалы с расширенным, закруглённым книзу донышком. Взяла бокал в руки так, чтоб он согрелся в ладонях,  стала втягивать аромат коньяка и пить небольшими глоточками, смакуя. Соня тоже повторила все её жесты, но запах коньяка ей не понравился, и она сказала об этом Тане.
– Глупенькая моя, Сонечка, к этому напитку нужно привыкать и не сразу ты почувствуешь его прелесть. – Но, ведь не всем дано понять вкус, изысканность коньяка. Я, например, когда первый раз выпила вино, не поняла ни его букета, ни аромата, ни ценности. Это было вино «Алушта». Красное, терпкое, ароматное. Я выпила половину бокала, закусила долькой персика и несколькими ягодками винограда, у меня закружилась голова, и я себя очень плохо чувствовала. Только потом, спустя год, наверно на дне рождения нашего зав. Отделением я выпила «Солнечную долину» и мне вкус сладкого, ароматного вина понравился, а сухие вина я научилась пить и чувствовать их вкус позднее. Таня подвинула свой стул ближе к Сонечке и стала гладить её по голове, по шее, потом встала и обняла, прижав к себе. В этом было что-то противоестественное, Соня вскочила со стула, отстранила Таню и тихо сказала: – «Не надо, Таня».
– Я завтра уезжаю и хотела бы тебе сказать, что как только  увидела тебя, хрупкую, нежную,  светлую, поняла, что ты моя. Моя девочка, которую я буду любить, и оберегать всю жизнь.
– Что ты такое говоришь? Танечка, так не бывает, так не должно быть, ты очень хорошая, умная, добрая… Но что мне с этим делать?
Я не могу, это неправильно. Я мечтаю о любви о семье, о детях… Каждая женщина мечтает об этом, я говорила тебе о том, что безумно любила и люблю, но не смогла бросить больную маму и ехать с ним. А он вскоре женился и теперь даже не знаю где он и, что с ним. Таня, у каждого человека есть своя половинка, и думаю, что он моя половинка. Я буду ждать его. Очень надеюсь, он поймёт, как мне нужен. Тем более, что я теперь одна и могу поехать за ним хоть на край света.
– Глупая, наивная Сонечка, ты то ему не нужна! Он  женился тогда, когда был нужен тебе, чтоб поддержать в трудную минуту. А он женился и уехал. Ни  один мужчина не может до конца понять женскую душу, наше нутро, почувствовать нашу боль и наши переживания. Только женщина может понять женщину, только мы можем любить и понимать друг друга! Соня, и наслаждения дарить друг другу! Пойми меня. Я не буду тебя торопить, завтра уеду, и буду ждать тебя. Ты мне позвони, когда поймёшь, что мы нужны друг другу. Я прошла через страдания и потерю веры в мужиков. Как особи они не интересуют меня. Они лживые предатели и ты убедишься в этом. Ты поймёшь, что я права.
Соня не спала всю ночь, она прислушивалась к Таниному дыханию. Сначала Таня тоже долго не могла уснуть, ворочалась, но к утру сон сморил её и ровное, спокойное дыхание говорило о том, что Таня спит в смежной комнате. Соня специально не закрыла двери, чтоб не показывать Тане, что она напугана её поступком, этим объяснением, до полусмерти. Встав в шесть часов, Соня приготовила завтрак, а в восемь разбудила Таню. Нужно было ехать на автовокзал. В  Симферополь, как собиралась проводить Таню до вагона, Соня не поехала. Она чувствовала себя совершенно разбитой после бессонной ночи. Таня понимала, что своим объяснением разрушила дружбу, которая могла бы стать, как она считала, любовью.
Скажу вам, друзья мои, забегая вперёд. Эти две женщины никогда больше не встретились. Ни Таня, ни Соня замуж не вышли и прожили, отдавая свою жизнь работе и чужим детям.