Русский фронтир. глава 4

         Глава 4. Вторжение

   - Ничего не понимаю! - Мурат Дэмир еще раз пробежал глазами распоряжение военного ведомства и министерства внутренних дел Турецкой республики, которое ему минуту назад вручил его заместитель, - Ошибки быть не может?
-  Все пришло по каналу защищенной связи, электронные реквизиты министерства обороны и министерства внутренних дел проверены, - отвечал ему заместитель Эмин Селик, тоже пребывающий в растерянности от полученной информации.
-  Амина койум! – выругался Мурат.
   Согласно согласованного двумя министерствами приказа, численность подчиненного ему контингента охраны лагерей для перемещенных лиц, сокращалась на две трети. О чем думают чиновники в Анкаре оставалось только гадать. Ведь только  неделю назад он направил доклад своему министру об увеличении количества охранных батальонов, формируемых из состава как военных, так и полиции. И вот получил ответ!
-  У них там совсем уже ум за разум зашел! – бушевал Мурат, - Мой доклад видимо совсем не читали! Они полагают, что если наши лагеря находятся недалеко от сирийской границы, так весь этот сброд в случае чего побежит обратно в Сирию! Как же, гютюнэ кой! Все эти миллионы ублюдков  сидят у нас за проволокой в приграничье только потому, что амеры, русские и прочая европейская шваль полагает вполне нормальным испытывать свои военные разработки именно в северной Африке! А после того, как Евросоюз перестал платить за содержание этих голодранцев, продовольствия у них остается на несколько дней и то в сильно урезанном виде! А замещать еду свинцом будет уже некому! Бир дакик!
-  Ну, русским сейчас не до Сирии, - осторожно возразил начальству Селик, - я слышал от своего родственника, который служит в управлении пограничной стражи, что сейчас в спешном порядке формируются дополнительные войсковые части  для дислокации на Кавказе. После того как русские поджали хвост, закрывшись на северо-западе вокруг своей новой столицы, наши новые паши под шумок хотят прибрать нефтяные промыслы, а для поддержания порядка на новых территориях нужны солдаты. До нас и наших содержанцев никому дела сейчас нет.
- Давай начальников всех секторов на совещание! Надо что-то решать! Цек арабани!- Мурат нервно скомкал правительственную распечатку.

    Али Нассан повернулся на звук открываемой двери. Две его старшие дочери зашли внутрь щитового домика и встали у входа, не смея поднять взгляд на отца.
- Вы получили еду? – строго спросил он.
- Отец, еды сегодня опять не дали. Окно выдачи закрыто со вчерашнего дня. Мы стояли, ждали, пока нас не прогнали солдаты, - едва слышно ответила Чази, которая на год была старше стоявшей рядом Маары.
- Идите к себе! – махнул рукой Али и после того как дочери прошли на женскую половину дома задумчиво произнес, - Да спасет нас Всевышний. Опять еды нет! Что ж такое? Второй день уже не раздают продукты. На вышках установили пулеметы. Ох, не к добру все это!
- Отец, - обратился к Али старший сын Абдулгани, - Я утром слышал, что еды больше совсем не будут давать. Сейчас туркам не платят деньги из Европы и им проще нас пулеметами прогнать в сирийскую пустыню, чем держать здесь!
- Ты опять ходил к этим пакистанцам?! – Али поднял на сына гневный взгляд,- Я же тебе запретил иметь с ними дела!
- При всем уважении к Вам, отец! – сын резко встал и, подойдя к входной двери, оглянулся, - Я не буду сидеть и ждать пока нам нальют миску турецкой похлебки! Скоро в нашем лагере, да и в других тоже начнется голод! Эти парни, с которыми ты мне не велишь иметь дел, правильно говорят, что нужно брать  нашу судьбу в свои руки!
   Хлопнула дверь. Али задумчиво смотрел на коричневый пластик дверной обивки. Внутри все клокотало против самоуправства сына, но сам Али как старший мужчина в семье действительно не знал сейчас что делать и как накормить многочисленные рты своей родни.
   Абдулгани быстро шел по импровизированной улочке между одинаковых, типовых щитовых домиков, в один из которых его семью, которая насчитывала десять человек, поселили год назад, когда они пришли с колонной беженцев из своей родной страны, волею международной политики превращенную в громадный военный полигон для испытаний новых видов вооружений под предлогом заботы о коренном населении. В одночасье он лишился учебы в одном из ВУЗов Дамаска, а семья вполне приличного пособия от государства. Продав все, что возможно, отец пытался договориться с перевозчиками, чтобы доплыть до одного из греческих или итальянских островов в тщетной надежде затем уже пробираться известными путями до вожделенной Германии или Швеции. Но морской маршрут для сирийских беженцев становился с каждым годом все опаснее. Все больше трупов выбрасывали волны Средиземного моря на берега прибрежных европейских островов. Кроме того, береговая охрана Греции и Италии вдруг стала все чаще забывать о лелеямых раньше правах человека, блокируя морские проходы к своим берегам. Так что путь оставался только пешеходным маршрутом через Турцию и Болгарию, что гораздо дальше и, как показал теперь уже опыт, не менее опасно. В памяти Абдулгани были свежи еще воспоминания об убийствах на местах коллективных ночевок, когда вырезали несколько знакомых семей. Виновных, понятное дело, никто и не пытался искать. Наскоро похоронив убитых, колонна  не следующий день двинулась дальше. А  уже здесь, после того как турецкие пограничники их всех препроводили в этот лагерь беженцев, Абдулгани выслушал немало рассказов от сверстников, с которыми сошелся за время вынужденного сидения за колючей проволокой, о неудачных попытках нелегального проникновения в Болгарию, где вовсю действовали отряды приграничных партизан, то есть добровольцев из числа бывших военных или сотрудников  силовых ведомств, которые при полном попустительстве властей ловили караваны беженцев в приграничных лесах, отнимали у них телефоны и иное навигационное оборудование, деньги, а потом избивали и на камеру снимали клятвенные заверения избитых о возврате назад и том, что они понимают смертельность второй попытки проникновения в эту славянскую страну. В конце же под крики:
- Излезте от арабската куча! – несчастных гнали пинками обратно к турецкой границе.
  В последнее время Абдулгани сошелся со сверстником по имени Захран, который сам был родом из Пакистана. Гражданская война, разразившаяся в Сирии, застала Захрана в пригороде Дамаска. Дальше судьба его занесла в один из отрядов оппозиции, откуда он сбежал и присоединился к колонне гражданских беженцев, ищущих спасение в Турции. Здесь он нашел множество соотечественников, так или иначе, волею судьбы заброшенных в Сирию. Вот и сейчас, вспылив на своего отца, который все больше и больше раздражал его своей нерешительностью , Абдулгани шел к Захрану.

- Сегодня все начнется, - шепотом говорил Захран, непрерывно оглядываясь по сторонам,- ты-то как, Абду? Пойдешь с нами? После того как прорвемся к казарме, возьмем машины и к берегу! Там лодки будут ждать и сразу поплывем на Грецию. Старшие сказали, что там  еда и одежда, все есть! Ну, сколько тут сидеть еще?! Там, в Германии у меня земляки есть. Устроимся, а?
-  Да, домой я все равно не вернусь, так что я с тобой, - решительно мотнул головой Абдулгани.
-  Я уже сказал про тебя Старшему! Сейчас еще подождем немного, а потом пойдем ближе к забору. Там в улочках все и будут собираться, - снова зашептал Захран.
   Абдулгани слушал своего друга, и мысли его возвращались к дому, семье. Вставали перед мысленным взором его сестренки, братья, мать с отцом. Но Абдулгани гнал от себя эти образы, в сотый раз давая себе обещание позаботиться о семье, после того как он устроится в Европе.

   Вахта заканчивалась через пару часов. Кирос смотрел на барашки волн, разрезаемых форштевнем его сторожевого корабля. В свои девятнадцать лет он, несмотря на то, что отслужил только год в составе греческой группы кораблей береговой охраны, мысленно представлял себя бывалым и грозным воякой. Этому сейчас способствовало и то, что Кирос сейчас облокотился на турель скорострельной пушки, стрелком расчета которой он являлся. Сегодня на утреннем построении командир корабля капитан Мораитис сказал:
- Все вы знаете, что в России началась большая заваруха. Волны этих событий пошли по всему миру. Не исключены различные провокации. Все попытки нелегального проникновения на наш берег пресекать вплоть до огневого контакта. Если поступит команда на поражение цели, выполнять немедленно! Ослушавшиеся будут осуждены трибуналом по законам военного времени. Забудьте о привилегиях мирной жизни. Мы на войне. За нами Греция! Будьте ее достойны!
  Вспоминая эти слова Кирос задумался. Что именно произошло в далекой России, представителей которой в качестве туристов он постоянно наблюдал раньше, будучи жителем одного из греческих курортных городов, Кирос понять не мог, несмотря на доступность интернета в свободное от службы время. Самая большая на планете страна, обладающая большим ядерным потенциалом, вдруг распалась на несколько самостоятельных государств, объявивших о своей независимости. Между этими частями тот час же начались военные столкновения, в которых со стороны не виделось ни правых, ни виноватых. Мир напрягся в ожидании. Все войсковые части НАТО, в том числе и подразделение греческой береговой охраны, были приведены в боевую готовность. Новостные блоки пестрели ежечасно различными и противоречивыми заявлениями, протестами, угрозами политиков со всех уровней. Человечество опять подошло к грани противостояния блоков и систем. Что будет результатом этого, на сей раз не знал никто.
   Звук корабельной сирены ворвался в сознание, прогнав тот час все мысли и побудив к действиям согласно расписания боевой тревоги. Кирос быстро запрыгнул в кресло стрелка боевой установки и начал проверку узлов управления стрельбой.
- Пост номер три к стрельбе готов! – доложил по внутренней связи на мостик он через десяток секунд.
- Цель – лодки с десантом, курс зюйд-вест, - откликнулся  динамик голосом старшего помощника, - при появлении в оптике доложить!
  Кирос приник к окуляру оптического прицела и стал крутить колесико настройки. На расстоянии 10 кабельтовых курсом прямо на корабль шли десятки и десятки моторных лодок, скорость у них была большой, о чем ясно свидетельствовали высоко задранные над морской поверхностью носы.
- Пост номер один! Предупредительная очередь поперек курса нарушителям!- вновь ожил динамик.
  Заработала носовая пушка, посылая предупреждение лодочной ораве цепочкой взрывов снарядов, ложившихся достаточно близко от задранных  носов. Кирос замер, впившись взглядом в свою боевую оптику. Но люди в этих оранжевых надувных плавсредствах и не думали останавливаться. Цепь лодок только разошлась в сторону от бортов корабля Кироса, огибая его.
- Всем постам огонь на поражение!
  Приказ не сразу дошел до моторики рук Кироса. До этого мгновения он напряженно ждал какой-то развязки и подсознательно гнал от себя мысль о боевом контакте. Опомнившись, он резко навел перекрестье на лодку, оказавшуюся ближе всего к нему, и нажал ногой на педаль огня. После того как стволы его пулеметной счетверенной турели заплясали сгустками пламени выстрелов, Кирос отработанными на многочисленных учениях движениями руководил огнем по своему сектору стрельбы.
  Счетчик боезапаса высветил ноль. Одновременно с этим прозвучала и команда о прекращении огня. Сколько пролился бой? Киросу показалось, прошли десятки минут, но потом он сообразил, что непрерывной стрельбы его установки хватает на полторы минуты, после чего требуется перезарядка. Откинув голову от прицельного устройства, он посмотрел на водное пространство за бортом. Сколько было видно глазам, на волнах качались сотни и сотни оранжевых надувных жилетов. До оглушенного стрельбой Кироса начали доходить истошные вопли людей за бортом. Сорвав надетые перед началом стрельбы наушники, Кирос уперся лбом в оптику прицела. Установка после окончания стрельбы автоматически заняла исходное положение, опустив прицельную линию. Кирос в оптику увидел ошметки человеческих тел, закованных в рваную же оранжевую пробку жилетов. А ведь это его сектор стрельбы, ожгла Кироса мысль. Подавляя рвоту, он в нарушение боевого распорядка сполз со своего сидения. Мир закружился, пищевод свело судорогой. Кирос, ухватившись за рукоятки наводки, содрогался в рвотных позывах. Перед глазами стояла картина разорванных его пулями тел. Сознание, спасая молодой разум отключилось…