Хроники пещеры, Инквизитор и его петля, гл 4

4 глава

Если можно обнять человека и успокоить его душу, то ради этого стоит пролететь через весь океан

@ Радион Маркес

Сложно сказать, различали ли такие люди, как Оскуро, день и ночь. Любовались ли хоть раз закатом? А может, время беспорядочно в их понимании, в нём нет смысла? Нет смысла отстукивать ритм – Господь выше времени, Бог его и выдумал.
Поэтому трудно вычислить, когда именно Франциско услышал топот лошадей, приближавшихся к замку. Но это обстоятельство отрезвило инквизитора окончательно. Понял ли он, что в его замке ранее появились непрошеные гости, организовавшие свои иллюзии, иллюзии смыслов?
У кабальеро же были ключи от ворот.
Воинов инквизитор не ждал в тот день, но они явились, видимо за чем-то важным, или с чем-то. Вскоре их лошади заняли своё место в конюшне.
Внешний вид всадников поражал воображение. На этот раз доспехов, инкрустированных серебром, на них не было. Все были одеты в длинные бархатные чёрные плащи. У трёх одних всадников на голове болтались красные береты, а у четырёх других – новомодные шляпы с короткими полями – они словно разделяли XVI век надвое. Но не это единообразие было самым примечательным. На пуговицах, что выделялись на прикрытых под плащами безрукавных жилетах кабальеро, можно было разглядеть орнамент. Правда если на гирьки попадал свет, то сам свет впадал в дрожь… У первого спешившегося всадника на пуговицах жилета переливались черепа. Бруски у других всадников раскрывали символы весов, песочных часов, сердца, булавы и топора, венецианской маски. У одного из сеньоров тень что-то утаивала от непрошеного взгляда на костюм. Но когда Луна выглядывала из-за туч, то было видно, что в каждой из пуговиц его жилета выгравировано сочетание неких цифр...
У семи воинов в руках были небольшие мешочки с содержимым.
Недружелюбный двор встречал их дружелюбно. Но у нас бы он вызвал дискомфорт…
Несмотря на реставрацию наследия мавров, становилось понятно, что она касалась лишь внешней облицовки нового форта. Дворовое пространство жизнью не дышало, за кипарисовыми аллеями давно не ухаживали, фонтаны не излучали воду. Всё разрослось травой и сорняками. Эта внешняя неухоженность двора резко контрастировала с богатством воинов…
У кабальеро не было лидера – все они подчинялись напрямую Оскуро.
Инквизитор показался в окне округлой башни. Но спустя почти мгновение его силуэт нарисовался на центральной террасе...
Приветствия не было. Были только горящие взгляды. Взгляды, что сражали свет от Луны. Луна пугалась их и пряталась за чёрные тучи.
Инквизитор молча обернулся и исчез в покоях. Кабальеро последовали за ним. Сквозь тьму лестниц и коридоров эти восемь человек продирались так, словно они всё прекрасно знали. Замок был их смыслом, раскрытым фокусом на вопросы без ответов.
Вскоре Оскуро и его охрана очутились в той самой галерее, где недавно происходило два действа. Галерея при ночном свете была уродливее, чем обычно. Наследие мавров прикрывалось деревянными балками, некоторые окна были зарешечены. Два картуша лишь ждали продолжения спектакля.
Один из воинов хотел зажечь свечу, что была в его содержимом. Но Франциско его остановил:
 – Стой! Сегодня наш союзник – тьма!
Кабальеро спрятал свечу. Оскуро продолжил:
 – Сеньоры, сегодня ко мне пришли призраки! Из будущего и прошлого! Это знак! Знак того, что мы на правильном пути! Они заставили меня испугаться! Я понял, что страх поможет нам. Будем подпитывать им наши заклинания!
Один из всадников выдвинулся вперёд и осмелился спросить:
 – Кто они, эти призраки?
 – Мы накликали посланников из будущего, я не знаю их имён. Это белые создания. Они пугливы, но обладают возможностями напугать. Ушли после моих угроз! Мы накликали посланников из прошлого – Торквемаду и Деву Марию, необходимое зло и добро! 
Кабальеро, что был старше всех остальных, вдруг встрепенулся. Пробудился.
 – Ваше преосвященство, смотрите!
Этот почтенный всадник, на пуговицах костюма которого переливались песочные часы, раскрыл свою поклажу и вытащил две тряпичные фигурки. Инквизитор подозвал его к себе и задал вопрос:
 – Что это?
 – Мои слуги разворошили прибывший в порт корабль с Нового Света. Награбленного было так много, что экипаж ничего не заметил. Мы долго искали что-либо подобное – что поможет нам найти подземный источник. Это куклы, подозрительно похожие на ваших призраков.
Франциско стал разглядывать трофеи. Одна фигурка являла собой девушку с коричневыми волосами, другая – мужчину в чёрной мантии. Его преосвященство нахмурился:
 – Вы думаете, это награбленное? Может вы лишили купцов их талисманов? – Франциско усмехнулся, – почему не привели тех безбожных купцов мне на растерзание?
Кабальеро замешкался.
На миг взяв паузу, инквизитор добавил:
 – А это интересно…
Франциско схватил фигурки и приставил на глаз их силуэты к двум находившимся в галерее картушам в виде овна и льва так, чтобы животные обрамляли лица тряпичных кукол. Глаза инквизитора загорелись.
 – Дааа! Я их нашёл! Осталось найти олицетворения!
Взял слово другой кабальеро, у которого гирьки выдавали изображения булавы и топора:
 – Вот ещё фигурки! – он вытащил целый ворох кукол. Там кого только не было – то крестьянка, то дворянин, то рыцарь.
Инквизитор подошёл к кабальеро, вырвал мешок и сам стал его ворошить. Словно разочаровавшись, Оскуро задал вопрос:
 – А нашёл ли кто фигурки в виде привидений?
Кабальеро покачал головой. Но тут взял слово ещё один воин в костюме из пуговиц-масок:
 – Ваше преосвященство, жизнь сложна! Для совершения ритуала достаточно даже приблизительного сходства предметов. Я был в Париже и нашёл в одном из альковов Сен-Дени кодекс, воспользовавшись вашими ориентировками. Смотрите!
Это был пергамент, переплетённый в книгу. Франциско раскрыл его и начал читать, с каждой секундой понимая, что видит что-то знакомое.
 – Deus! Deus! Он хотел быть как Господь, я догадался!
 – Ваше преосвященство, всё в порядке? – спросил воин с жилетом из пуговиц-сердец.
 Франциско был воодушевлён. Его лысая голова покрывалась потом.
 – Да, всё просто замечательно! Сеньоры, все за мной!
Шеренга из восьми душ направилась из галереи в сторону винтовой лестницы, в одну из башен. Только вела лестница не вверх, а вниз, к какой-то грубой двери. Оскуро достал ключи.
 – Господа, теперь свет – наш союзник! Зажгите факелы!
Кабальеро в жилете из пуговиц-весов ехидно улыбнулся. Франциско заметил это, пока другие воины разжигали огонь:
 – У тебя тоже что-то есть? – Франциско уже стал периодически обращаться к воинам на ты, как к братьям, которых у него не было…
Кабальеро вытащил нечто похожее на факел.
 – Ваше преосвященство, я хотел вас удивить именно здесь! Это ледяной факел! Этот лёд словно воск, который не растекается!
Воин поднёс к нему свою холодную руку и таким образом зажёг факел. Без помощи кресала и огнива.
Франциско загорелся ещё больше:
 – Это не факел! Это тьма, обращённая в свет! Сеньор, даже не объясняйте, где вы его нашли!
Оскуро, прежде чем открыть дверь, обратился к своим охранникам:
 – Господа, я не ожидал такой прыти! Клянусь, что озолочу каждого, кто нашёл ценное для нашего дела! Теперь ваши доспехи будут из золота!
Дверь открылась, и факелы осветили комнату. Не то погреб, не то усыпальницу.
Кабальеро в жилете из пуговиц-черепов произнёс:
 – Ваше преосвященство, я ничего не нашёл. Но один из вас нашёл тут смерть! – Неожиданно он вытащил рапиру из ножен и всадил её прямо в живот стоявшему рядом кабальеро в жилете из пуговиц-сердец. Тот упал замертво на холодный пол.
Франциско был в безудержном восторге.
 – Ты понимаешь меня без слов! Он бы нас, малодушный, выдал!.. Приступим!
Пять кабальеро и Франциско перетащили мёртвого воина в центр комнаты. Все найденные предметы и фигурки кинули рядом. Кабальеро с пуговицами-весами хотел кинуть туда и ледяной факел, но Франциско его остановил:
 – Всё должно быть достоверно! Свети!
Шестой рыцарь, тем временем, стоял у двери в качестве часового.
Пять кабальеро и их предводитель собрались в круг.
Франциско прошептал, но очень громко:
 – Я не умру, вы не умрёте! Я спасусь, вы спасётесь! Я – человек, вы – люди! Я свободен от греха, вы – свободны от греха!
Воины повторили всё слово в слово, а Франциско добавил:
 – Арра!
И после этого воцарилось молчание.
Они чего-то ждали. Только часовой не ждал. У его ног лежала бронзовая монетка, которую он забыл отдать повелителю. Он не заметил, как она упала. На ней были выгравированы цифры – «1715». Пуговицы же кабальеро выдавали другие числа, скрытые в тенях…
А тем временем в галерее лежала одинокая серая петля, оставленная хозяином, и ждала своих новых объятий…

***

Кадис погрузился во тьму.
Обещание сеньориты Кантино провести время в её имении, данное ей сеньору Нуэвасу после казни новообращённого в христианство еврея, было, по сути, выполнено. Только не Солнце рисовало черты их лиц, а Луна.
Усадьба Мирэллы находилась недалеко от порта, в Санта-Марии. Карета остановилась. Нуэвас отпустил нанятого кучера и кинул ему пару монет. Оставшийся путь парочка намеревалась пройти пешком вдоль берега.
Вдруг Нуэвас и Мирэлла услышали отдалённые звуки фламенко, хотя был уже поздний вечер.
За заливом находился странствующий цыганский табор. Звуки приходили откуда-то с Трокадеро.
 – Вам нравится танцевать, сеньорита?
 – Очень, но…
Мирэлла опустила глаза. Нуэвас подметил это.
 – Не бойтесь! Никто вас не осудит за цыганские танцы. В наших краях это станет классикой, далеко за пределами Кастилии.
 – Правда?
Мирэлла улыбнулась. Её очень воодушевила честность сеньора. Пылкость взыграла в ней, и она, вопреки этикету, положила свою руку на плечо Нуэваса.
Мирэлла взглянула на океан. В те секунды он не бушевал. Волны лишь обозначали присутствие.
 – Сеньор, интересно, а что там, за горизонтом?
По Карло, совсем незаметно от Мирэллы, пронеслась туча. Но он быстро пришёл в себя, переведя тему.
 – Позвольте пригласить вас на танец, сеньорита! – Карло сделал поклон.
Мирэлла склонила голову и кивнула. Нуэвас улыбнулся.
Сеньорита Кантино стала отстукивать ритм, а песок начал развеваться вокруг её ног. Нуэвас поддержал её, но потом эти стуки стали отдаваться в его сердце, наряду со звуком океана, и сеньор присел на холодный берег, схватив рукой песчинки. Пока Мирэлла танцевала, Нуэвас стал высыпать песок с ладони, словно превратился в песочные часы.
«Время… Оно стучит. Оно есть! И как бы мы не бежали от него, оно настигнет нас везде!» – подумал Нуэвас.
Странно, но звуки фламенко стали смешиваться с другим звуком. Одно эхо, второе, и вот, вместо танца отчётливо послышались женские крики.
Мирэлла попутно вышла из танцевального транса. Да и парчовое платье, сковывавшее движения, не было пригодно для таких пируэтов.
 – Сеньор, я обязана вам. Как и вы мне. Нам надо укрыться в усадьбе.
 – Сеньорита, что это за крики?
 – Кому-то не повезло. Тут многие горожанки ходят с кинжалами под груди. Благо, мне он не понадобится, –  Кантино как-то странно добавила, – Ей уже не помочь…
У Нуэваса внутри образовалась боль. Он хотел побежать на помощь, но не мог вмешаться. При этом он понимал, что уже вмешался в ход событий. Но любовь он считал выше времени.
 – Я к вашим услугам, сеньорита! Ведите.
Усадьба сеньориты была не такой богатой и обставленной, как дома купцов. Но имелся штат служанок, садовник и управитель дома. Нуэвас не уточнял, как умерли родители Мирэллы, и почему она осталась совсем без родственников, наедине с родовым имением и его делами. Но и Мирэлла не выведывала, зачем богатому кастильскому дворянину понадобилось приезжать в Кадис. Оставалась недоговорённость, которую нужно было как-то разрешить.
Мощёная дорога мешала шагать ровно обоим, словно выгоняла их.
Они подошли к глухим воротам. Но тут же послышались шаги.
Какая-то девушка, видимо та, что кричала ранее, шла мимо по пустынной улице и, казалось, что сейчас упадёт от бессилия. Завидев ошарашенных Нуэваса, а особенно Кантино, она скрыла своё лицо под мантильей и стала убегать восвояси. Внезапно Мирэлла воскликнула:
 – Иоанна! – и тут же прикрыла рот.
Девушка не обернулась и сумела прибавить шаг. А вскоре исчезла за незаметным поворотом, в сторону Ментидеро.
Нуэвас стал причитать:
 – Как же мир жесток…
Время отстукивало ритм. Фламенко тишины! Секунды, составленные из бесконечности мгновений!..
Внезапно сеньор почувствовал лезвие кинжала, приставленное к боку. Это было так неожиданно, что Карло оледенел.
Мирэлла процедила сквозь зубы:
 – Вам ли судить о жестокости мира, сеньор Нуэвас! Я смелая, если вижу искреннего человека, готова ему душу отдать. Помогла вам найти достойного купца в этом городе, а вы доверили мне передать ему письмо. В итоге я прониклась к вам. Но больше терпеть не могу… Я спасла вас от грабителей и раскрыла в сердцах своё имя, вы не смутились! Ваши уши услышали еврейское имя моей бедной подруги, вы не смутились! Мне не идёт это парчовое платье – вы не смутились!!! Кто вы такой??

***
 
(написано на отдельном листке)

«Кто же он такой?!» – думал я.
Он что-то от меня скрывает… Определённо…
Такого не было ранее, за тридцать лет нашего сотрудничества… Дружбы…
Мы расшифровывали пещерные артефакты, сопоставляли их, ездили по всему миру благодаря выделению грантов от Йеля. Эх, знали бы, куда мы просаживаем средства…
Дотошный поиск пещеры времени, с той самой стелой на входе, по прошествии тысячелетий, как выяснилось, ставшей обычным гранитным камнем с едва заметными символами и рисунками, был нашей жизнью. Мы нашли подземелье с такой безраздельной радостью, словно достигли истины о смысле существования.
Предместье Кадиса и прибрежные скалы были нашим домом в последние месяцы... 
Как-нибудь я расскажу нашу с автором предысторию взаимоотношений и поведаю о ходе исследования.
Но автор, видимо, что-то нашёл и не показывает мне…
Это произошло сегодня утром, после завтрака в нашей палатке…

Всё наше оборудование для исследования подземелья, в том числе гермомешки, страховочные тросы, гидрокостюмы и так далее, мы всегда предусмотрительно прятали, так что могли походить на обыкновенных туристов. В палатке оставалось только самое прикладное. Рукопись, что я вёл со слов автора, писалась специальной ручкой и нами придуманным шифром. Текст находился в личном блокнотике, который хранился во внутреннем кармане моего комбинезона. Автор же всё держал в голове.
Осень 2049 года выдавалась сравнительно холодной для солнечной Испании, поэтому наша палатка на берегу внушала одиночество…
Распорядок дня был нечётким. Время утекало сквозь пальцы, а мы этого не замечали… Наша позиция такова, что только душа могла нас позвать на дальнейшие поиски пещерных пустот, в которых хранились записи древних гоблинов. То утро и внесло вдохновение, но не для меня…
Это было 1 ноября. Позавтракав, мы вышли из палатки, и автор произнёс ключевые слова, задавшие тон тому ноябрьскому утру:
 – Сегодня я пойду один, друг! Отдохни. Я вижу, что ты хочешь домой. Но пока не время для нас. Для меня уже тем более!
Я с недоумением посмотрел на автора.
 – Ты всегда меня брал с собой в пещеру. Не обращай внимания!
Автор покачал головой.
 – Отдохни. Даю выходной. Это чисто по-человечески. Съезди в город, развейся. Сегодня я сам.
 – Ну хорошо. Будь осторожен. Страховать никто не будет.
 – Не беспокойся.
Автор взял всё необходимое и растворился за скалами.
Я не знал, что и думать. Но почему-то в те секунды во мне проснулось нечто превратное…
Господи, почему он пошёл один? Как бы не впасть в паранойю… Эти тайны изводят меня.
Он определённо не искренен со мной, и, сердце, попробуй мне доказать обратное!