Эндрю Грей. Мысли перед причастием

Я полагаю, что для некоторых из нас здесь в этот день, что для нас было бы лучше, если бы мы были на склоне горы. Я полагаю, что в этот день здесь есть некоторые из нас, которые дали бы свое согласие на убийство Христа Иисуса. Я думаю, что вера ушла, и Бог тоже ушел: и знаете ли вы причину этого? Это значит, что мы питаемся и пируем без Христа.
Я не желаю вдаваться в описание Христа, равно как и не желаю скрывать Его дивную красоту. Но, о верующие и ожидающие небес! есть пять частей благословенного тела Христа, которые могут одолеть вас и заставить вас вопиять, что вы согласны принять Его.
Во-первых, разве лик Христа не одолевает вас? И разве это не дивная Его часть, разве в ней не много красоты? Да, столько красоты, сколько может преодолеть эти наши проклятые сердца. И мы можем сказать о нем следующее: Его никогда не видел ни один человек, который оказался бы Его врагом.
Вторая часть тела Христа, которая может одолеть вас и подчинить вас Ему, - это Его благословенная речь:  вы никогда не слышали Его, Который говорил так, как никогда не говорил человек?
Третья часть тела Христа, которая иногда преодолевает Его людей и заставляет их подчиняться Ему, - это его благословенные ноги. Когда они видят Его устроения, они вынуждены восклицать: как прекрасен Тот, Чьи ноги, как золотые столбы, постановлены на серебряных постаментах! О, если бы нам увидеть величественные поступки этого Князя в святилище.
Четвертая часть тела Христа, которая предназначена для одоления Его собственного, - это его благословенные глаза. Только один Его взгляд заставил Петра выйти и "горько заплакать". И позвольте мне сказать это между прочим, я думаю, что это общение было бы лучше, если бы некоторые из нас не были здесь; и это свидетельствует о том, что среди нас очень мало видевших Христа.
Пятая часть благословенного тела Христа, которая используется для одоления Его народа, - это его благословенные руки. О, как вы думаете, что это за жизнь - лежать между его грудью и руками? Это праздник выше праздника царя Ахашвероша, который длился сто восемьдесят дней. Но над этим есть пир, которому не будет конца. И я бы задал вам такой вопрос: пойдете ли вы туда, как вы думаете?
Знаете ли вы, что это за элементы ? Я скажу вам, что это такое, это  образ Христа; это  Христос, нарисованный на кресте, и все эти пять ран, которые у Него были. Знаешь ли ты, о чем говорят раны в Его боку? Они говорят: приди, приди; и раны на Его руках говорят: Приди, приди. И кто бы тогда не пришел? Теперь, в ту ночь, когда его предали. – (та предопределенная ночь, та благословенная,  та замечательная ночь, которая, если бы ее не было, у нас никогда не было бы этого дня – о, благослови Его за ту ночь! Таким образом, когда Павел говорит о Нем, он излагает все в общих чертах, он говорит, что Он (и это говорит нам о том, что Павел считал бесконечно важной работой рекомендовать драгоценного Христа) – Он сказал: ешьте и пейте в память обо Мне. Я думаю, что Христос не знает забвения, но в этом Он забывает обиды верующих, которые они причиняют ему; но Он никогда не забудет их добрые дела. Однако, чтобы у вас был полный пир, Он взял чашу, сказав: выпейте ее всю. Я бы задал вам три вопроса, и я бы попросил вас подумать над ними.
Первый вопрос, который я хотел бы задать вам, заключается в том, каковы ваши нынешние мысли о Христе? О, если бы Он вошел и сказал: вот Я! Узри меня! Один взгляд  Христа заставил бы нас всех пасть замертво у Его ног и кричать: горе нам, мы погибли! Что бы вы отдали за зрелище распятого Спасителя, если бы Он вошел и сказал: друг, посмотри на раны, которые Я получил за тебя?
Второй вопрос, который я хотел бы задать вам, таков: не много ли вы отдали бы за полчаса веры и нежности? Что бы вы дали за это?
Третий вопрос, который я хотел бы задать вам, заключается в том, заставляет ли вас предчувствие этого пира  надеяться попробовать тот пир, который на небесах, там,  едят и пьют те, кто там есть? Я признаюсь, мы пьем из ручьев, но они исходят из источника. О, когда разорвутся эти голубые небеса, и мы будем допущены на брачную вечерю Агнца?
Я больше ничего не скажу, но буду ждать того дня, когда весь голос неба и земли будет: "Приди, приди". Тогда Христос будет взывать: приди, приди. И десять тысяч ангелов возопиют: "Приди, приди". И невеста, которая внизу, будет кричать: "Приди, приди". И те, которые проявляют веру, говорят: приди, приди! Какое это будет блаженство, думаете вы, что когда-нибудь эти наши проклятые мысли все еще будут жить, чтобы взывать: Приди, приди, благословенный Господь Иисус? О, за один взгляд на Него что мы бы отдали? А если Он готов взять нас на руки! Были бы вы довольны тем, что это место было вашей могилой? Теперь воздайте должное драгоценному Христу, и пусть Он благословит вам Свои таинства..

***

Почему  вы остановились между двумя мнениями, друзья? Если ваши стремления  - Бог, то обнимите их; и если Христос - Бог, каков Он есть на самом деле, то обнимите Его. Вы никогда не встречали такого зрелища Христа, которое заставило бы вас воскликнуть: о,  если бы язык ангела преуспел, чтобы выразить Его любовь? Вы никогда не встречали такого зрелища, которое заставило бы вас воскликнуть: "О, тысяча сердец, чтобы отдать драгоценному Христу?".
Я думаю, что есть четыре вещи, которые ставят христианина перед требованием или вопросом: что мне сказать?
Первое, что ставит христианина перед требованием или вопросом,  что я должен сказать,- это когда христианин находится под драгоценными впечатлениями любви, согласно 2 Цар.7. 20. И что еще может сказать Давид? Давид, что ты сказал, что ты больше не мог говорить? По мнению некоторых, Давид понял, что он больше не сможет говорить. Христианин иногда поставлен перед этим, когда все, что он может сказать, это вот что: я больше ничего не могу сказать! Неужели вы никогда не встречали такого наслаждения во время молитв и таинств, чтобы вы были вынуждены прекратить говорить, замолчать и задуматься?
Второе, что ставит христианина в трудное положение, когда он ничего не может сказать, - это когда он испытывает гнев Божий и пьет стрелы Всемогущего, как в Пс.88.
Третье, что ставит христианина перед требованием или вопросом что я должен сказать ,- это то, что, когда он встретится с исполнением обетований, согласно  Ис. 38. 15, он спросит: что я должен сказать, ибо Он Сам это сделал.
Четвертое, что делает христианина безответным или ставит  его в  положение "что мне сказать",-это когда он допущен к славным открытиям, как в Дан. 10.16. Когда Даниил увидел Бога, он пал к Его ногам. Я не буду много говорить о том, что вы видите своими глазами; я бы сказал только одно:, причастие удовлетворит все ваши чувства.  Христианин! Было бы удовлетворено твое зрения? Иди сюда и узри любовь, сияющую в чаше красного вина! Если бы ты мог откинуть завесу, ты мог бы увидеть зрелище, которое ты больше не забудешь. И удовлетворил бы ты свой вкус? О, приходи и пей пряное вино. И было бы удовлетворено твое чувство осязания? Подойди и вложи пальцы в Его раны, и не будь больше неверующим, но верующим. Было бы удовлетворено твое чувство  обоняния? Тогда иди сюда и освежись Тем, Кто благоухает" всеми порошками торговца. И было бы удовлетворено твое чувство слуха? Нет ни одного кусочка этого хлеба, что не дышит непостижимой любовью; ангелы не могут постичь те мысли, которые были у него,  когда Он висел между небом и землей; о, какие мысли были у Него в ту ночь, когда Он сказал: "Это Мое тело, возьми и ешь"? О, это было благословенное общение там, где был Христос! Не думаете ли вы, что Христос мог бы говорить о Себе лучше, чем ангелы? Он сказал им: возьмите и ешьте с моим благословением, ибо это последняя чаша Нового Завета: пейте ее в память обо Мне, пока Я не приду снова.
Я думаю, это говорит о трех вещах. Во-первых, это говорит о том, что этот праздник еще не был полным праздником; и поэтому Он придет снова. Во-вторых, здесь говорится, что мы должны помнить, что Христос должен прийти снова, когда мы будем совершать это таинство. И это будет бессердечный пир, если вы не утешите себя этим: вот Он идет, как лань!
В-третьих, тогда это говорит о том, что Христос желает быть с нами. О, если бы мы все желали быть на небесах, как Он там, мы бы недолго пробыли здесь. Ваши сердца на небесах,  христиане? Там ли ваши сокровища? Ваши мысли там? Ваши глаза там? Есть ли там ваша вера? Я не знаю, что  христианин не должен быть вне рая, даже когда он здесь, и это лишь его скиния из глины, которая вскоре будет облечена бессмертием. Теперь Бог благословит этот праздник для вас.

***

Вот, осмелюсь я сказать вам это, завтра будет так же, как сегодня, и гораздо больше в изобилии. О, давайте даже изменим Эпикура богословски и скажем: Ешьте и пейте, и скажем: завтра будет так же, как сегодня. О, но это была благословенная жизнь -познать Его до того, как мы уйдем отсюда и нас больше не будет здесь. Я думаю, что, не слишком углубляясь в тайны небес, христианин должен задать шесть вопросов, когда он впервые отправится туда.
Первый вопрос может быть таким: это я? неужели это я? проклятый я, который лежал на гноище , а теперь сделан, как крылья голубя, покрытые серебром, чьи перья из желтого золота? О, ожидающие небес! Утешьте себя этим, наступает день, когда вы ошибетесь в себе! О, что это будет за день, который вызывает этот вопрос: это я? Это я?
Второй вопрос, как мы предполагаем, может заключаться в следующем: это Он? это Он? Неужели Он так возвышен? Первый взгляд на Христа заставит их сказать: это Тот, Кого я видел в молитве и таинствах? Это Тот, Кого я видел в проповеди? О, каковы будут ваши мысли, когда вы впервые получите этого Благословенного в свои объятия и будете вынуждены воскликнуть: "Теперь я богат!" Теперь я сыт! Теперь я навечно здесь? Тогда вы будете вынуждены воскликнуть: "Держи мою руку, драгоценный Христос, ибо я больше не могу держать".
Третий вопрос, как мы предполагаем, может быть таким: это то общение, которое у меня было, когда я был внизу? Действительно ли это хлеб, тот благословенный хлеб, который на небе? Это хлеб из другого зерна и другого вкуса. И я думаю, что если бы ангелы спустились с небес в эту церковь и выбрали для своего предмета вкус того хлеба, который там, они бы закончили словами Евр.11.32: "Что мы еще скажем ? ибо время подведет нас".
Четвертый вопрос, который, как мы думаем, должен задать христианин, впервые оказавшись там - это они? это они? Я полагаю, что если бы двое, которые сидят здесь и которые знают друг друга наиболее отчетливо, были в настоящее время перенесены на небеса, их первым вопросом должно быть: это она или он, с которым я сидел? Это он растоптал ногами кровь Агнца? Я думаю, что какое-то время христианин проведет на небесах за разбирательством  между Христом и ним. "Когда Я угощал тебя на таком причастии, разве Я не был прав? И когда Я оставлял тебя, разве Я не был прав? Когда Я смирял тебя, разве Я не был прав? И когда Я поднял тебя, разве Я не был прав? И когда Я послал тебя в такое место Моего мира, разве Я не был прав? И поэтому вы будете вынуждены воскликнуть и сказать это в благодарность ему – о, драгоценный Христос все сделал хорошо!
Пятый вопрос, которым, по нашему мнению, должен задаться христианин, впервые оказавшись там, таков: является ли это благословением святых? Это ли блаженство святых? Я не знаю никого, кто попал бы на небеса, но у них есть некоторые мрачные открытия, прежде чем они отправятся туда. Но, о, какое это будет широкое зрелище, когда Христос придет к воротам и скажет: "Добро пожаловать, друзья!" Какая будет готовность, когда Христос заключит вас в свои объятия! О восторги любви, которые будут там! Слышал ли ты или я никогда не рассказывал о такой вещи, как великолепие этого  города?
Шестой и последний вопрос, которым, как мы думаем, должен задать христианин, впервые оказавшись там, заключается в следующем: всегда ли так будет? Неужели так будет всегда? Что вы думаете о вечности, друзья? Разве ты никогда не называл время жестоким, о жестокое время, которое не ускоряет твой шаг, чтобы могла приблизиться долгая вечность? Разве вы никогда не занимались этим, если бы в вашей власти было укоротить свои песочные часы, вы бы прикоснулись к нему тогда? О, но я думаю, что любовь мало разбирается в арифметике. Любовь не может сосчитать и йоты. Любовь считает каждое мгновение отсутствия вечности; и разве это не плохая арифметика? И любовь считает тысячу лет в Его присутствии за один день; и разве это не плохая арифметика? О, но в этих двух словах есть многое, Он и Я.
В ту ночь, когда Его предали, он взял чашу. Я думаю, что все, что могут сказать ангелы, понято в этих четырех буквах, Он и Я. Ночью Он был предан: ночью был предан Сын Божий, Второе Лицо пресвятой Троицы, и некогда Он наслаждался обитаемыми частями земли – до того, как появился мир, Он был предан. Не думайте, что это было благословенное слово, Боже мой, Боже мой, почему Ты оставил Меня? Если бы Христос не был оставлен, мы были бы оставлены на всю вечность. Мы читаем о короле, который после своей смерти "оставил свое сердце жене, как драгоценный бриллиант". Я не одобрю такой практики; но мы можем сказать, что наш драгоценный Царь вынул Свое сердце из груди, и действительно омочил его в Своей крови, и сказал Своим друзьям: пейте все это. О, благослови Его, о, благослови Его, чтобы в этом всегда было Все. Это чаша Нового Завета. Я думаю, что душа, которая ест не по вере, ест яд: ибо Христос - лучший друг и худший враг, которого вы можете иметь.
Я закончу все этими тремя или четырьмя вещами, которые верны для драгоценного Христа и верны для нас самих.
Во-первых, это правда о Нем, о друзья, что вы никогда не можете достаточно восхвалить драгоценного Христа, а себя слишком мало? Вы должны видеть, что, если бы это было вашей кровью, вы никогда не сможете достаточно восхвалить драгоценного Христа. В чем может быть причина того, что на небесах нет слова, кроме одного: Аллилуйя Сидящему на престоле? Я приведу вам эти три причины, по которым на небесах нет ни слова, кроме Аллилуйя, Аллилуйя.
Во-первых, на небесах много тишины и мало разговоров.
Во-вторых, там много размышлений и мало разговоров.
В-третьих, христианин заключен в круг чудес, ангелы удивляются по правую руку его, а верующие удивляются, когда они размышляют о себе; да, нет ни одной части этого города, где не было бы чуда. О, эти превосходные души! и то дивное дело, которое там есть!
Второе, что мы хотели бы сказать о Христе и о себе тоже, это то, что я думаю, что вы никогда не сможете достаточно любить драгоценного Христа, а себя слишком мало. О, если бы у нас было сердце, широкое, как песок на морском берегу, чтобы любить Его. Как вы думаете, что это такое - иметь Христа на груди своей?
Третье, что вы можете сказать относительно Христа и себя тоже, это то, что я никогда не могу доверять драгоценному Христу слишком сильно, а себе слишком мало. Я бы сказал это между прочим, у вас есть нужда? О, скажите вы,  у меня их много; я говорю, что во Христе есть имя, отвечающее на все ваши нужды. И хотя это утверждение может показаться странным, все же мы убеждены, что оно верно. Есть ли у вас нужда, на которую Христос не может ответить? Тогда дайте Ему имя и дайте его Христу, и Он объяснит это вам.
Четвертое, что вы можете сказать о Христе и о себе тоже, это то, что я никогда не могу слишком много думать о драгоценном Христе и в некотором отношении слишком мало о себе. Я бы задал вам этот вопрос: где были ваши первые мысли в этот день? Это был плохой знак, если Христос не получил ваших первых мыслей, и если Он не получил ваших последних мыслей в этот день. Теперь, друзья, мы собираемся расстаться; встретимся ли мы все снова, как вы думаете? Сядем ли мы все за стол, за которым никогда больше не встанем? Теперь пусть он будет благословлен и благословит его таинства для вас и т.д.

***

Есть две замечательные книги, которые вы должны прочитать? есть Христос и вы сами. И я думаю, когда Он прочтет первую страницу первой книги, о, вы можете задаться вопросом, насколько славно и страшно Его имя? Я говорю: вы не можете представить себе необходимость, которая мешает вам соединиться со Христом, но Он взял имя, чтобы ответить на это.
Я думаю, что есть семь великих моментов, которые препятствуют сближению христианина со Христом; и на все даны ответы в том прекрасном имени, которое Христос взял себе в Исх.34. 6.
Есть это первое и великое возражение? я не осмеливаюсь прийти. Почему? потому что я нечист и осквернен. Но разве не сказано в его имени, что Он - Господь Бог, милостивый и милосердный? И хотя мы грешны, Он может заставить милосердие восторжествовать над судом.
Второе возражение, почему люди не приходят ко Христу, заключается в следующем: о, скажете вы, мне нечего поручить Ему. Чего ты хочешь? Я хочу, чтобы у меня было сердце, и я хочу украшений и дивных одежд. Я бы задал вам этот вопрос, хотите ли вы иметь несовершенства? О, скажете вы, у меня их много: тогда вы не хотите, чтобы что-то пришло к вам: и на это дается ответ в том Его имени: Он милостив; в проявлении Его любви есть благословенная свобода.
Третье возражение, которое мешает вам соединиться со Христом, состоит в том, что я не только оскорбил Его сегодня, но и сделал это прежде: но что следует из того Его имени: Долготерпеливый? Христос не может устать от долготерпения.
Четвертое возражение таково: о Я не только грешник, но я скажу вам исповедание веры: Разве мои грехи не велики? (Иов 22.5) И разве это не следует из того Его имени, что Он изобилует милостью и благостью? О та благородная победа, которую любовь одержит над справедливостью, если мы сможем представить, что между ними может быть какое-либо соперничество; ибо этот суд примирил праведность и любовь; праведность и любовь облобызали друг друга.
Пятое возражение заключается в следующем: о, сколько заветов я нарушил, и как я смею приходить ко Христу? Разве нет ответа в том Его имени, что Он изобилует истиной? Я расскажу вам о Христе и верующих на пути к небесам одним словом; не бывает дня, чтобы мы не удерживали наши объятия от Христа; но Он никогда не удерживает Своих объятий нас. Неужели вы никогда не видели, как друзья обнимают друг друга? Так и бывает, когда мы удерживаем наши объятия от Христа, эти вечные руки Его обнимают нас: те руки, которые первыми вытащили нас из ада, должны ввести нас в рай. О, это притяжение, которого мы никогда не пожелаем другому.
Шестое возражение заключается в следующем: я знаю, что Христос милостив; но во мне идут споры, я не знаю, будет ли Он милостив ко мне; я думаю, Он произнесет мне свои проклятия; и разве нет того имени нашего благословенного Господа, которое отвечает и на это, Он хранит милость к тысячам родов? Друзья, (если мне позволено вас так называть) что вы, среди тех, кто имеется в виду в Исх. 34:7. И если вы будете среди них, о, благословите Его за это. Я думаю, что если бы в Писании больше не было слов, восхваляющих драгоценного Христа, этого было бы более чем достаточно. Разве на небесах не тысячи,  господа? О, но мы были бы честным сообществам, если бы когда-то были все вместе; мы были бы подобны оливковым деревьям вокруг его стола. О благословен тот, у кого колчан полон этих благословенных тысяч.
Теперь, человек тебе есть что еще сказать? Да, у меня есть одна вещь, и если бы на нее был дан ответ, я бы больше не стал спорить: что это такое? Я нахожусь во власти греха против света, и после решений, и при нарушении заветов при таинствах: и вы думаете, что я осмеливаюсь прийти ко Христу? Да, вы никогда не будете желаннее, чем когда несете бремя на своей спине. Были ли вы под грехами против света, и против свободы и любви, и после обетов? И все же в Его имени есть послание, которое отвечает на это; о, прочтите его, ибо оно полно любви, Он прощает беззаконие, преступление и грех. Вы думаете, для чего нужны все эти три слова? Они не являются ненужными повторениями, но для того, чтобы вы могли убедиться, что нет греха, под которым вы можете быть так, что любовь не мола ответить на это; любовь никогда не перестает; тем не менее, все ваши возражения могут быть отсечены этим. Это Его воля, чтобы мы верили в Него, и в надежде, что вы примете участие, мы даем вам причастие, берем и едим: Это  похоже на двух женатых людей, прикладывающих руки к контракту: здесь на контракт Христа наложена великая печать; и все, что от вас требуется, это возложить руки на контракт.
0, скажите вы, что я не могу писать – все же скажите, мы приложим нашу руку к руке Христа, и пусть Он поведет перо, и скажите: я беру Его своим Господом и Супругом и даю обет и завет быть у Него в послушании как жена. Ешьте и пейте на этих условиях. Разве вы не думаете, что на небесах много глаз? И все же (если так можно выразиться) на небесах нет ни одного глаза, который не был бы устремлен на Него. Разве на небесах не так много рук? И знаете ли вы, что они делают? Все они берут Христа на руки. И разве это не тайна, что так много тысяч должны сразу овладеть Христом? О, но они будут дивным сообществом! Они являются очевидцами нашего общения в этот день. Хотя, я думаю, если бы они задумались о нас, они бы даже пожалели нас, что между нами и ними такая большая разница.
Я больше ничего не скажу, но, о, если бы я присутствовал, когда эта славная Личность, Иисус Христос висел между небом и землей! Что бы вы сказали? Не мог бы каждый из вас выкрикнуть то слово, которое Давид произнес с другой целью: "Да будет рука твоя против меня и дома отца моего"? Что сделал этот безупречный Агнец? Я не буду отвечать на этот вопрос, видели ли ангелы и Авраам, и двенадцать патриархов, когда Он висел между небом и землей? Но это было такое зрелище, о каком мы желаем, чтобы вы могли проявить свою веру, а именно: распятый Спаситель.
Я дам вам три части его благословенного тела, чтобы вы поцеловали их во время причастия. Есть некоторые, которые не могут поцеловать его в губы, это великая самонадеянность; но они будут целовать Его ноги, чтобы засвидетельствовать свою любовь; и его руки, чтобы засвидетельствовать свое подчинение; и они могут поцеловать его розовые губы, которые когда-то были бледными, чтобы засвидетельствовать свое общение с Ним. Я бы сказал это сейчас: пусть этот хлеб будет свидетелем против вас в день Господень, если вы не довольствуетесь тем, чтобы взять его. Я помню одно слово из того, что было определено в чем-то, и хотелось, чтобы оно было обдуманным: мы знаем, что, не нуждаемся в обдумывании в такой дивной вещи. Поэтому я думаю, что вам не нужно советоваться, чтобы принять Христа. Вы можете принять Его на чистую веру, ибо Он не разочарует вас: поверьте Ему на слово. Он Сам заставит вас сделать это. Аминь, и аминь.

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn