Глава 3. 7. Жизнь в эвакуации

                Возвращение в Москву.

Война закончилась. Нужно было начинать думать о возвращении в Москву, но в 1945 году  даже после победы над Японией, Москва оставалась режимным городом, и вернуться из эвакуации  официально было не просто. Конечно, многие, даже очень многие, возвращались. Кто-то получал пропуска. Кто-то вызов, а кое-кто и самовольно.

Демобилизовавшись еще в августе, вызов нам отец прислать, не мог, так как наш дом был разбомблен, и жилья у нас не было. Поэтому нужно было что-то придумывать. Мама очень долго ходила по инстанциям и хлопотала, чтобы получить пропуск. Но всегда был один и тот же ответ:                -

В Москву пропусков мы не даем, в другой город, пожалуйста. И тогда маме на ум пришла блестящая мысль, выписать пропуск в один из подмосковных городов. Не зная географии Московской области, а, также, не зная, на какой вокзал в Москве прибывает поезд из Средней Азии, мама назвала первый, попавшийся на память город – Раменское.               

И вот 27 сентября 1945 года, собрав свои «манатки», которых было значи-тельно меньше, чем, когда мы ехали в эвакуацию,  мы сели в поезд и почти через четыре года отправились в Москву.               

В пути мы были уже не 40 дней, как при эвакуации, а  намного меньше. Поезда были переполнены. Было очень много военных. В вагоне военные пили водку, пели песни, в общем - победители, они это заслужили. Но до сих пор не могу понять. Военные действия были на Западе и на Дальнем Востоке, а военные возвращались с войны...  почему-то из Средней Азии... Вероятно с «Пятого Украинского фронта», как часто шутили, и называли «Пятым Украинским фронтом» Ташкент, где окапались здоровые мужики, купившие за большие деньги нужные документы о мнимой непригодности к службе в армии вообще или действующей армии, в частности.               

В связи с этим я вспоминаю, что, когда я учился во втором классе, у нас был военрук с лейтенантскими погонами и с рукой на перевязи, якобы раненый. В действительности он был сыном директора Горторга, и в армии, а тем более на фронте, он никогда не был. Раненым быть он не мог, а «косить»  от армии ему помогали папины связи, деньги и продукты, которыми он распоряжался. Сразу после окончания войны военрук вдруг исчез, а его папу, кажется, посадили.               

Вагоны на этот раз были пассажирские, плацкартные, правда, старого довоенного образца. Настроение  в дороге было совсем другое, не такое, как четыре года назад, и поезд шел быстрее. Всего через неделю, 3 октября 1945 года,мы подъезжали к Москве. На станции Раменское нас высадили. Через час или два, сев на электричку, мы прибыли в Москву на Казанский вокзал.