Лэйзи. Опасная охота

Всем известна пословица «Сколько волка не корми, всё равно в лес смотрит». Казалось бы, чего туда смотреть, если тебя здесь хорошо кормят. Так нет же, инстинкты берут верх над здравым смыслом.
 
Вот и Лэйзи так же. Казалось бы, каждый день мы давали ей гарантированную порцию минтая и на завтрак, и на ужин. Давали много, она даже всё не съедала, так что остатки приходилось выбрасывать.  А она всё равно крутилась на кухне около маминых ног и пела протяжные песни, когда мама что-нибудь готовила. И почти всегда ей доставался какой-нибудь вкусненький кусочек: обрезок сырой говядины или куриная шея (в те времена куры ещё не были бройлерами, но зато у них была шея, голова и лапки).

Жили мы около метро «Аэропорт», сразу за автодорожным институтом, и в нашем доме был знаменитый, если не на всю Москву, то уж точно на весь Ленинградский район, магазин «Мясо». Там был отдел молочных продуктов, отдел полуфабрикатов и отдел, собственно, мяса. Вот только самого мяса там было кот наплакал, уж извините за каламбур. В магазине продавали только суповые наборы и другие куски с костями, которых по весу было даже больше, чем наросшего на них мяса.

Их клали на деревянную плаху, отрубали от замороженной полутуши огромным мясницким топором и выкладывали в застеклённый прилавок. Моим любимым занятием в этом магазине было попытаться отгадать, от какой части туши отрублен тот или иной кусок. Разумеется, я не обладал достаточными знаниями анатомии крупного рогатого скота или опытом шеф-повара, и пытался ориентироваться по схемам разделка коровьей туши, которые висели на стене за спиной продавца. Эти схемы, если помните, очень напоминали политическую карту нашей страны с её автономными республиками и областями. Но понять по конфигурации куска, попавшего на прилавок, откуда он взялся было практически невозможно.

Искать среди них бескостное мясо было бесполезно. Если вам захотелось бы свежей вырезки, вам нужно было идти не в магазин, а на Ленинградский рынок, а если хотелось антрекота – то в кулинарию. Но, это только, если ваш кошелёк позволял.
Но у отца в магазине был знакомый мясник. Он по блату заворачивал отцу куски получше, которых не было на прилавке. Не без костей, конечно, но всё же мясо тоже присутствовало.
 
А что кости? Они, если разобраться, тоже полезные. Антрекотов и котлет из них не сделаешь, зато бульон от них становится наваристей и сытней.
 
Однажды мама, как обычно, попросила отца сходить в магазин за мясом. Мясник в тот день был в хорошем настроении, и отец принёс из мясного большущий кусок со здоровенной косточкой в середине. Мама этот кусок положила в огромную кастрюлю, налила туда воды, бросила в кастрюлю луковицу и две морковки, посолила-поперчила, накрыла кастрюлю крышкой и поставила на газовую плиту вариться.
Поскольку варка мяса дело не быстрое, мама ушла в комнату почитать книжку. Отец за письменным столом писал тезисы для политинформации, а я переписывал конспекты по философии. В общем, все люди были при деле. А вот что касается кошки, то её было не видно, не слышно.

Но где-то через полчаса мы вдруг услышали грохот, раздавшийся с кухни. Все втроём мы побежали на кухню и увидели там удивительную картину.

Посреди кухни сидела наша Лэйзи, а перед ней лежал огромный дымящийся кусок наполовину сварившегося мяса. Кошка пыталась откусить небольшой кусочек с краю, но, очевидно, мясо было слишком горячим. А кастрюля с бульоном продолжала стоять на огне, и из-под её крышки валил пар.
 
Каким образом дымящийся кусок говядины оказался на полу, достоверно не известно. Но можно лишь предположить, что Лэйзи ухитрилась подобраться к стоящей на огне кастрюле, приподнять крышку и вытащить из кастрюли, подцепив когтем, обжигающий кусок мяса. А поскольку кусок был тяжеленым, удержать его, балансирую на плите, она не смогла, и он с грохотом упал на пол.

Когда наш ступор прошёл, мама объяснила кошке, что так себя вести нельзя, правда, на этот раз, обошлась только словами, без веника. Но, помните, как там у дедушки Крылова? «А Васька слушает, да ест». И неизвестно, сколько ещё мяса удалось бы Лэйзи добыть, если бы оно не было таким горячим.