Глава 1. 3. Первые дни войны

                Первая бомбардировка и бомбоубежища.

Как добирались до станции, я не помню. Помню, что было уже темно, и была объявлена воздушная тревога. На станции нас загнали в открытые траншеи. Началась бомбёжка, нам хорошо было видно, как летали самолеты и прожекто-ры обшаривали все небо. Нам уже позже стало известно, что через пару часов после нашего отъезда, весь лагерь также был вывезен, а здание, в котором мы жили, было разбомблено в первую же ночь, в этот же самый воздушный налет, который мы пережидали в траншее на станции Лопасня.

В Москву мы попали только утром. Москва выглядела странной. В качестве маскировки многие здания были закамуфлированы под церкви, монастыри и т. п. Так театр Красной Армии, в плане представляющий собою пятиконечную звезду, был замаскирован под церковь, а около него были построены фанерные домики, имитирующие монастырь.               

Все стекла в окнах домов крест-накрест были заклеены бумагой, а вечером для светомаскировки они зашторивались светонепроницаемыми занавесями. Вечером  в воздух поднимались аэростаты.

 У нас во дворе были разобраны все дровяные деревянные сараи, а посреди двора была вырыта траншея с накатом из бревен, в которой должны были прятаться жители во время бомбежек. Днем мы, дети, играли в этих траншеях. А во время бомбежек, насколько я помню, в этой траншее никто никогда не прятался. Все уходили в более капитальные бомбоубежища или заблаговременно уезжали прятаться в метро. Мы обычно ездили на станцию «Красные ворота». Считалось, что эта станция, ближайшая к нашему дому, одна из самых глубоких.               

Станции метро для движения поездов закрывались около 8 вечера и туда в это время начинали запускать стариков, инвалидов  и женщин с маленькими деть-ми. На станциях у обеих платформ ставили по одному поезду, в которых размещали женщин с грудными детьми. На самих станционных платформах, разложив принесенные с собой разные подстилки, лежали больные и очень ослабевшие люди. Все же остальные, в том числе и мы, уходили далеко в тоннель, и там, прямо на обочинах пути раскладывали свои пожитки и подстилки и устраивались на ночь. Примерно в 5.30 - 6 часов утра нас выгоняли из метро, и открывалось движение поездов.