Записки непутёвой. Москва. Калининград

Москва.Август 2020г.
Москва встретила добродушно, по-хозяйски добротно. Шуршание и буйство оберток  в конфетном отделе от бренда "Аленка", пышное пушистое кофе капучино привели в восторг. У памятника Пушкину фонтаны бьют, клокочут, прославляя лето. Толпа неплотная, разряженная отпусками, каникулами и карантином. Детей не видно и не слышно, наверное, всех вывезли в Крым или на Черноморское побережье. Вот там сейчас  визг, плач, детские истерики, а в Москве по- деловому спокойно. Днем народ спешит, но не несется сломя голову. К вечеру публика принаряжается - каблуки повыше, ткань  поатласнее, парочек больше, некоторые сиротливо целуются у ворот.В Питере целуются  чаще.

В ресторанах прекрасно готовят - винегрет с килькой, малосольным огурцом и свежим горошком приятно удивил, на лицо смелый подход повара. Два часа  на Красной площади, в кафе на открытой терассе, два часа медитации. Что еще нужно для погружения в историю?

Зарядье. С японскими карпами (они же- золотые рыбки),зарослями тростника- как воссозданная частичка зеленого прибрежного,  нетронутого мира в каменном городе. Река почти не чувствуется. Она есть, движется, но как- будто живет своей жизнью, не зовет за собой, не притягивает. Наверное, надо было сесть в пароход, чтобы понять эту реку и оценить ее значение. А пока просто сидим в Зарядье, в гастрономическом поле и набиваем брюхо. Никуда от этого не денешься, через шесть часов ходьбы и езды по городу захочется и присесть, и попросить что- либо на ужин, например, пельмени или чебурек. Пицца? Нет, совсем на дальний зуб. Выручают, конечно, азиатские столовые, где пир горой на все вкусы.

Постояла у памятника Пушкину. Голубь сел ему на кудри, поклевал..А в Охотном к Макдональдсу  слетаются дрозды, воробьи и голуби. Обожают картошку фри, дерутся, вырывают из моих рук и  друг друга на лету. Вот извращенные вкусы! Наверное, жирная, пережаренная в  масле картошка напоминает птицам протеиновых червяков, от которых они так быстро отказались с пользу искусственных продуктов.


8.03.2021 Москва.  Зал имени Н.Я.Мясковского. Консерватория. На стене – портреты -барельефы: Гинзбург, Гринберг, Фейнберг. Почти родственники. Рояль очень податлив, японский, с немного глухой, проникновенной тембральной серединой. Оля, двоюродная сестра моя, играла фортепианный цикл Протопопова. Оля подтянута, строга, золотые волосы забраны в заколку. Пели Равеля, цикл Мадагаскар, как- то отстранено, чуждо. Все- таки Мадагаскар... Не хватало русского. И вот композитор Нина Синякова с Филадельфии. Ну конечно, романс. И конечно, «Одиночество». Эта тема сейчас в тренде. Сразу представляешь, как  ей одиноко в Филадельфии. Мы все здесь, и даже поем ее музыку, а Нина Синякова страдает за океаном от одиночества, кстати, на слова Зинаиды Гиппиус.

Пианистка Данилина косилась на солистов  умоляющим взглядом. Еще бы! Проиграть три цикла! Просто титаны наши концертмейстеры, дорогие наши пианисты, рабочие лошадки бессловесные. Всё, всё терпим, и только страдальческий, уставший взгляд выдает истинные желания. Были и сольные номера,  скрипка и гобой. Пианисты отдохнули. Довольно экстравагантно звучала скрипка: как- будто церковный хорал в переложении, а в промежутках  а-ля балалайка.

Уже в Питере пролистываю фотографии. Да, вот эта улица. Сестра Яна торопилась на метро. Она живет в Москве, на дальней станции. Мы вместе бродили по центру столицы и слушали концерт в консерватории. Но я не могла так скоропалительно нырнуть  под землю. Зачем? Чтобы потом лишние полчаса торчать на пыльном вокзале?
-Можно я пройдусь по Тверской? - спросила я.  Яна кивнула. Мы поцеловались и простились.   
Из Театра мюзикла валил народ, только что закончилось представление. Я свернула на Малую Дмитровку. Увидела старинную церковь. «Посмотрю немножко на нее» - решила я. Подошла, перекрестилась. Эта белокаменная, древне - русская шатровая церковь, освещала собой всё вокруг. Страстной монастырь снесли, а она, голубушка, уцелела. Как и удалось то..

Впереди какой- то небоскреб с иллюминацией расцветки  российского триколора. Далее театры, театры. Я шла как завороженная на эту высотку. Она манила меня, как Кинг -Конга в каменных джунглях, чтоб заползти и совершить ритуал. А время шло. Посмотрела на часы- до поезда  45 минут, а я еще в центре! Загулялась, засмотрелась.  Выбираться как- то надо обратно. Далеко зашла! Такси как ночные сыщики сновали тут и там. Но я решила добежать сама до метро. Кросс в День 8 Марта, после масленичных блинов, наверное, полезен. Паника охватывала всё более и более. За полгода  я потеряла ориентацию в столичном метро. «Там же переходы, переходики, мостики, повороты!» –пугала я себя...Бегу. Саксофонист играет «Стоят девчонки, стоят в сторонке». Он-то спокоен, стоит, наигрывает. А я несусь под эту песню.

- Правильно ли я еду?- спросила я у добродушной девушки.
- Правильно!-  с сочувствующей улыбкой ответила она. Но на выходе из метро я  перепутала поворот и пошла к пригородным поездам. Спросила у прохожего:
-Правильно?
-Да прямо, прямо! - ответил какой- то азиат и махнул рукой вперёд. Ну, думаю, что- то не то. Обогнула вокзал и повернула направо. Господи, помоги! Мчу…
 « Ладно, недорогой билет, сядешь на следующий поезд, если опоздаешь» - говорил внутренний голос номер один. А второй голос вторил: «Да ты все успеешь!  Иди спокойно».  Но я не могу  идти спокойно. Две проверки на досмотре ручной клади, как небольшое препятствие на забеге, и вот я у вагона. До отправки  три минуты. «Больше никогда не хочу так рисковать!- обещаю сама себе.

Отдышалась. Захожу. А вагон- то весь с иголочки, с душем, зеркальной дверью, глазком и карточкой магнитной, как в отеле.  В туалетной комнате вода льет из крана, как дома, мощно. Ужином и завтраком накормят, и тапочки тебе, и зубная щетка. Вот, думаю, не успела бы на такой чудесный поезд!
-Он у вас что, пять звезд? - спросила у проводницы. Проводница - как стюардесса, в прекрасной синей форме с галстучком, и в пилотке, застеснялась:
 – Что вы, просто поезд. Экспресс - ответила она  мягким тёплым тембром.
Вагон забит молодежью. В соседнем купе  смеются. Потом смотрю – девушка  плачет, сидит одна. Соседки  убежали в вагон- ресторан, но быстро вернулись. Я почувствовала себя в какой- то пластиковой капсуле. Ощущение сжатости в чьём- то огромном теле. Не в чреве кита, конечно, как пророк  Иона, а в теле нового железнодорожного вагона. И спала я  каким-то другим сном, это был  новый, капсульный сон на колесах. Место верхнее, просторное, но очень жесткое, как будто на деревянной лавке лежишь. Видела бы моя бабушка этот современный вагон, вот бы удивилась, как далеко сервис зашел!  Правда, в их послевоенную юность   слово «сервис», наверное, и  не произносилось.

Поезд гудел не так мощно, как в обычных составах. Действительно волшебный экспресс приглушенно катил по рельсам, как по маслу, не стучал, не дергал вагоны.

Окна закрыли  пуховиками. Почему- то они не влезли на вешалки. И поэтому я так и не увидела белый снег  и чернеющие домики, убегающие за окном.


06.01.2021 Калининград.
 В аэропорту за стеклами витрин горой выставлены сувениры - чашки, собачки из янтаря, зеркальца, шкатулки.
Летом надо было приезжать! – просвещает меня по дороге в город  таксист,- Выброс янтаря в водорослях!

Гостиница в центре, номер с балкончиком. Два часа сна. Далее иду в приморское  кафе  через дорогу. Движение на дороге перенасыщенное. Под российскую  попсу   ушли солянка с мясной нарезкой, пеламида с луком и кальмары. Отличное морское меню! А также был предложен палтус и кижуч слабосоленый, жареные креветки, корюшка, судак и т.д., просто любуюсь на это морской пир - и  всё это зимой!
Девицы за раздачей возникли как из недавно ушедших времен СССР - в  высоких колпаках и стандартными лицами.
 
- Выпечка какая есть? - спрашиваю. А  в ответ  железным тоном-
-Нет. Есть Блинчики и конфеты.
 
Да, на выпечку явно сил не хватило, все ушло на рыбу, чечевичный и фасолевый суп. В соседнем зале все столики заняты. Столики из дерева, мягкие диваны. Много посетителей семьями.  Обеспокоенные мамы с наспех закручеными пучками на голове, дети в режиме Perpetuum mobile. Папаши как- то отстраненно жуют обед. Я села на холодной застекленной терассе. Вдоль тротуара -новогодние ёлки в кадках, и, главное, идёт снег, и еще  -бегут трамвайчики. Город сохранил трамваи. Это хороший знак. В Архангельске, например, их истребили как последних динозавров. А зря. С трамваем веселее смотрится город, ярче, звонче, насыщенней.

 Поговорила с мамой. У мамы спокойный домашний голос. Маленькая квартирка, где мы жили вчетвером, давно продана. Все разъехались по разным городам. Домашние предметы разошлись по рукам. Мне достались часы и конфетница. И сейчас мамин голос  успокаивал, баюкал в трубку, напомнил о том далёком, существующем  только в памяти доме.

 -Ты смотри там, кошелек держи подальше, всякие люди есть. А янтарь лучше у частников бери, у них дешевле и выбор больше –предупреждал такой далёкий и близкий в то же время,  голос.

Остановка «Городской рынок». Выхожу. И тут же  натыкаюсь на столик-раскладушку с местной выпечкой: булками,  плюшками и, конечно, самсой. Тут же женщина пытается накормить самсой бездомную собаку.
-Да не будет она её есть! Вы б сразу спросили!- негодует продавец с хлебного лотка. Видимо самсу купили исключительно для собачки. И тут же следующая «раскладушка» с нижним бельем, прямо у проезжей части дороги. На лотке сиротливо разместились женские и мужские трусы, лифчики и колготки. Неминуемо родился стих: Поел самсы- купил трусы…
 
Рыбный  рынок. Орущие чайки не замедлили нагадить мне на волосы. Хорошо, я ловко отвернулась от «бомбардировок», на одежду и сумку не попало. Собралась с мыслями, купила нужную рыбу голец и форель.

Особо понравилась разноцветная копченая  нарезка из разной рыбки, -нигде  такого богатства не найдёшь. Мужчина пожилого возраста, но бодрый, поджарый,
обращается  к продавцу:
-Это  у вас я скумбрию покупал? Такой рулет сделал под закуску, сейчас в самый раз! А вы умеете рулет делать?- обратился он к полной даме в синтепоновом пальто, стоявшей рядом.
-Конечно!- бодро ответила она. -Мы и ловить выезжали. Сами когда- то ловили.
И мне захотелось, что бы и меня спросили, а знаю ли я рецепт ? Ведь я не знала ни рецепта рулета из скумбрии, ни в море на рыбалку не ходила. Должно быть, это самое интересное, что может быть в этих краях.

Привлекла картина- бабушка, продающая  семечки на развес. Наверное, это та единственная бабушка, которая осталась из целой армии бабушек, продающих когда-то семечки  на улице. Как в сказке «Спящая красавица»- бабушка-принцесса, у которой оказалось запрещённое веретено в руке. Сейчас семечки в основном  в упаковках, в магазине. Сорт Лакомка, Пузанок, калиброванная  Белочка. Вот это подача материала! Я и не знала, что у семечек своя калибровка. И бабушка такая домашняя, в фартучке, добрая, с совочком для семян. Вот женщина покупает. Придет домой, нажарит семечек лучшего калибра на сковородочке, с солью, и сядет щелкать у телевизора. Мирная и уравновешенная жизнь.

Кафедральный собор. Орган ревел, гудел как море, рвал стены собора, крушил их, сотрясал как корабли. А далее- тихая молитва об усопших, утопших в волнах, заупокойная Месса. Орган больше чем оркестр, глубже по тембрам. В органе заключена вся Вселенная. В симфоническом оркестре - земная кора. И вот,  тленный человек,  как щепка,  кружится, кружится,  перетирается с янтарем, водорослями,  обломками от кораблей. Видимо, в этом кружении, борьбе за выживание и заключается смысл  жизни: сначала стихия  стирает человека-щепку о песок, потом, измученный, он отдаётся волнам, и оказывается на  обетованном берегу Божьей обители.

На набережной Преголи падал снег. Романтично. Для меня  падение снега всегда загадка. Стою, любуюсь медленно парящими снежинками.
-Ну и погода! Этот чертов снег и слякоть! Лучше б я в Турцию полетел! В Москве сейчас и то лучше…- разочарованный турист  делится впечатлениями с подружкой.