108. Молитва отмщения врагам

Псалмы – это послания для тех, кто в них нуждается и их принимает. В них –духовный путь исправления природы человека; при их осмысливании через сознание души проясняется многое. А то, что остаётся неясным, раскрывается проникновением в «зашифрованные» в образах этого мира духовные смыслы стихов.

"Боже хвалы моей! не премолчи, ибо отверзлись на меня уста нечестивые и уста коварные; говорят со мною языком лживым;
отвсюду окружают меня словами ненависти, вооружаются против меня без причины;
за любовь мою они враждуют на меня, а я молюсь;
воздают мне за добро злом, за любовь мою — ненавистью."

«…разевали на меня рты нечестивые и рты лживые, говорили со мной языком обмана и словами ненависти окружили меня и воевали со мной без причины. За любовь мою они ненавидят меня, а я – молюсь!» – так, более «по-нашему», говорит перевод первичного еврейского текста. И как близки эти слова тому, кто стремиться жить любовью в этом мире, полном лжи и вражды!

Давид молит о том, чтобы Бог помог ему, потому что он со всех сторон слышит слова лжи, ощущает ненависть. Проявляя любовь и милость, получает взамен обвинения и злобу.
Для благочестивых людей утешением является лишь то, что они могут обращаться к Господу, зная, что Он избавит и защитит.

Давид называет Бога «Боже хвалы моей!», а не Богом милости, как ранее. Этим он утверждает, что получает всё от Творца, а поскольку это непреложно, то всё должно и принадлежать Ему, начиная с хвалы получающего от Него.
«Не премолчи» – это обращение к Божьему суду: «Не премолчи, от Твоего лица суд мне да изыдет» (Пс 16:2).

Псалмопевец выделяет необходимость всегда оставаться с Богом и в этом не просто утешаться, а утверждаться: «а я молюсь», – ожидая в молитве Его суда, ибо суд несомненно за Всевышним.

Вверяя молитвой Господу своё дело и свой путь, он молится, чтобы зло его врагов не препятствовало исполнять долг по отношению к ним – молиться за них (1Цар 12:23).
В этом Давид являет прообраз Христа, который также был окружен словами ненависти и лжи, враги не только преследовали Его без причины, но и отвечали злом на Его любовь и добрые дела (Ин 10:32), и несмотря ни на что, Он молился за них: «Отче, прости им…».

"Поставь над ним нечестивого, и диавол да станет одесную его.
Когда будет судиться, да выйдет виновным, и молитва его да будет в грех;"

От множества врагов Давид переходит к одному конкретному и призывает Господа устроить так, чтобы над этим врагом стоял нечестивый, и дьявол по правую руку его.
Прямой перевод: «Назначь над ним нечестивого, и обвинитель пусть стоит по правую руку его». Поставь над ним его нечестивое сердце и настрой против него его совесть, чтобы она обвиняла его.

Согласно синодальному переводу, обвинителем выступит диавол. Нечестивый станет над врагом таким же жестоким угнетателем, каким был он сам по отношению к другим, – Бог часто делает одного нечестивца бичом для другого, и нечестивость уловляет его. У диавола будут развязаны руки, чтобы использовать нечестивца и погубить. Так случилось с Иудой, в которого вошёл сатана, чтобы вначале склонить его к предательству, а потом к отчаянию.

Осуждение его неизбежно, и молитва его будет в грех – не по адресу Бога и только увеличит вину.

"да будут дни его кратки, и достоинство его да возьмет другой;
дети его да будут сиротами, и жена его — вдовою;
да скитаются дети его и нищенствуют, и просят хлеба из развалин своих;"

Нечестивый своими нечестивыми путями обрекает на гибель себя, и своих жён и детей удаляет из благодати; «и достоинство его да возьмёт другой» – через это вся его жизнь лишается даже приземлённого смысла.
Допускаемые человеками злодейства и мерзости – это только проявления. Подлинная беда для души, когда видим творимое зло – и ничего не делаем. Это настоящее преступление – против самих себя, против будущего и будущего детей. Видеть в себе это, погружаться в губительный раздор и ничего не предпринимать – значит быть преступниками.

"да захватит заимодавец всё, что есть у него, и чужие да расхитят труд его;
да не будет сострадающего ему, да не будет милующего сирот его;
да будет потомство его на погибель, и да изгладится имя их в следующем роде;"

Его труды, его потомки будут ничтожны и отвергаемы.
Сироты могут быть обеспечены только благодаря доброте тех, кого Бог склоняет пожалеть их. Но нечестивый «вычёркивает» себя из книги жизни – это значит, что он перестаёт существовать для Бога, и поэтому не будет сострадающего ему и милующего сирот его, сосуды человеческого сострадания закрыты для них.

В духовном срезе «потомство» означает будущие свойства, «следующий род» – новые, исправленные духовные состояния. Свойства, непригодные для исправления и развития, основанные на лживом и разрушительном эгоцентризме, должны быть удалены, они обречены на погибель.

«Да изгладится имя их» – имя обозначает постижение определённого свойства или действия, это имя души, соответствующее свету в ней, духовному состоянию. Сочетание букв имени обозначает, каким образом это имя скомпоновалось в творении, при этом о земном имени здесь речи не идёт, оно может не соответствовать «имени души». По этой причине при посвящении человека избирается имя, соответствующее его духовному устремлению. Это ещё не духовное имя, которое не избирается, а как бы «творческий псевдоним», обозначающий задачи и миссию, его могут использовать несколько духовных существ, объединённых своим предназначением.
Имя, потерявшее связь с Творцом, «изгладилось», – программа развития творения в этом измерении неумолима.

"да будет воспомянуто пред Господом беззаконие отцов его, и грех матери его да не изгладится;
да будут они всегда в очах Господа, и да истребит Он память их на земле
за то, что он не думал оказывать милость, но преследовал человека бедного и нищего и сокрушенного сердцем, чтобы умертвить его;"

«Отцы» – это желания и свойства, которые уже проходили исправление, значит, «беззаконие отцов» – те из них, которые остались неисправленными.
«Грех матери его да не изгладится» – это о женском пласте желаний и о тех из них, которые невозможно исправить.

В Ветхом Завете не раз видим призывы Бога в отношении язычников «убить всех мужчин и освятить всех женщин», это означает, что такой женский пласт невозможно устранить или «истребить», как мужской, поэтому работе с ним уделяется большое значение. К тому же «мать» означает начальное свойство отдачи, которое жизненно необходимо для «продления рода» – дальнейшего развития творения, это свойство «будет всегда в очах Господа».
О этом говорит и библейский образ из Второзакония 22:7: «Отпусти мать, а детей возьми себе, чтобы было тебе хорошо, и продлились дни твои». Дети – это новые свойства, полученные в результате исправления прежних, подверженных греху. Так в Торе аллегорически говорится о духовной работе.

"возлюбил проклятие, — оно и придёт на него; не восхотел благословения, — оно и удалится от него;
да облечется проклятием, как ризою, и да войдет оно, как вода, во внутренность его и, как елей, в кости его;
да будет оно ему, как одежда, в которую он одевается, и как пояс, которым всегда опоясывается.
Таково воздаяние от Господа врагам моим и говорящим злое на душу мою!"

По сути, здесь определяется действие закона воздаяния и закона подобия/различия свойств, работающих в духовном измерении, а так как в этом измерении вся программа развития творения, то это определяет абсолютно всё в явлениях и событиях нашего мира. В области нравственности – в том числе. Человек пожинает то, что посеял. В нашем сознании действие духовных законов далеко не всегда отслеживается, мы вполне осознаём только приземлённое действие закона причинно-следственной связи.

Давид не упустил ни одной детали из проявлений духовных законов в этом мире. Если не учитывать этот духовный смысл его послания, то оно будет звучать как всеобъемлющее проклятие. Но даже как проклятие слова не свидетельствуют о том, что псалмопевец хочет, чтобы так было, а проповедуют: «знаю, что так будет». Он также знает, что нет никакого резона самому проклинать тех, кого Бог не проклял (Числ 23:8).

"Со мною же, Господи, Господи, твори ради имени Твоего, ибо блага милость Твоя; спаси меня,
ибо я беден и нищ, и сердце моё уязвлено во мне.
Я исчезаю, как уклоняющаяся тень; гонят меня, как саранчу.
Колени мои изнемогли от поста, и тело моё лишилось тука.
Я стал для них посмешищем: увидев меня, кивают головами."

«…беден и нищ я и сердце мое сокрушено во мне … Как тень склоняющаяся, прошел я, встряхнуло меня, как саранчу» – так звучат строки в прямом еврейском переводе.

Давид переходит к молитвам с восхвалением Господа, обращаясь к Богу благой милости и справедливости. Он говорит, что беден и нищ, сердце его сокрушено, его «я» исчезает как ускользающая тень. Прибедняется? Нет! Он и чувствует, и явственно осознаёт, что только из полностью сокрушённого, униженного состояния возрождается человеческий дух! Человек ближе всего к Творцу именно тогда, когда раскрывает себя полностью разбитым и ничтожным.

Вполне можно сказать, что в этот псалом загружено осознание зла – того зла, которое несут главные враги человеческой души – эгоцентризм, гордыня, стремление получать только для себя.
 
"Помоги мне, Господи, Боже мой, спаси меня по милости Твоей,
да познают, что это — Твоя рука, и что Ты, Господи, соделал это.
Они проклинают, а Ты благослови; они восстают, но да будут постыжены; раб же Твой да возрадуется.
Да облекутся противники мои бесчестьем и, как одеждою, покроются стыдом своим."

Осознав и прочувствовав написанное «У Меня отмщение и воздаяние, когда поколеблется нога их…» (Втор 32:35), Давид просит Господа явить Своё вмешательство – только тогда враги облекутся стыдом и бесчестьем, завернутся в них, как в одежду.

Псалмопевец не предписывает Богу, что Тот должен сделать для него, а доверяется Его справедливости и мудрости. Он знает и уже воспевал: «Предай Господу путь твой и уповай на Него, и Он совершит» (Пс 36:5), совершит непременно то, что будет полезно и действенно, хотя в настоящее время может казаться направленным на поражение.

Если разобраться, то Давид просит Господа привести врагов к покаянию, ибо слова «да … покроются стыдом своим» свидетельствуют о будущем раскаянии, которое при осознании, что бесчестит их Бог, введёт их именно в покаяние.

"И я громко буду устами моими славить Господа и среди множества прославлять Его,
ибо Он стоит одесную бедного, чтобы спасти его от судящих душу его."

Давид нас учит восхвалять Господа совершенно не ожидая ответ на свои молитвы. Только одно это уже восхитит молящего так, что он ощутит благодать ещё до того, как Господь избавит, и это будет не просто восхваление, а великое благодарение, и не наедине, а среди множества.

У бедного, по духовному смыслу осознающего свою бедность пред Творцом, всегда будет основание славить Бога, ибо Он стоит справа, то есть в готовности помочь. Страждущие по воле Божией да предадут Ему, как верному Создателю, души свои.

Человек, даже вполне себе верующий, читая данный псалом как обыкновенную «вещь» песенно-поэтического жанра, тут же преткнётся об осуждающий и мстительный тон этих псалмов и задастся вопросом: а как это сочетается с духом прощения и любви, который превозносится в других местах Писаний, а в Евангелии определяет всё?

Почему-то получается, что толкователи в основном занялись разрешением такого противоречия. Так, многие выражают мнение, что «псалмы-проклятия» это вовсе не призыв к мести врагам или к наказанию грешников, а предсказания того, что случится с врагами Бога, являются выражением не страсти, а Духа пророчества.
Некоторые обосновывают тот же посыл тем, что стихи псалма нужно переводить с использованием глаголов в будущем времени, а не в повелительном наклонении, и тогда всё встаёт на свои места.

Другие утверждают, что Давид имеет право так проклинать врагов как помазанник Божий. Будучи представителем Бога, он произносит суровые осуждающие речи и во всеуслышание грозит своим врагам как врагам Бога.

А вот что писал о псалме теолог Барнс: «Эти выражения чувств – просто фиксация того, что реально происходило в голове автора псалма, они сохранены для нас как образец человеческих эмоций и святы лишь отчасти. Согласно этому мнению, богодухновенное Писание несёт не больше ответственности за эти чувства автора, чем за поступки Давида, Авраама, Иакова или Петра... Правильное представление о вдохновении Духом не требует от нас считать, что все богодухновенные авторы были совершенно безгрешны... Согласно этому взгляду, выражения, используемые в данных текстах, не являются примером для подражания».

Есть и такой вариант толкования: псалмы-проклятия выражают отношение иудея, жившего по закону, но такое отношение не подобает христианину, живущему по благодати. Нынешний христианин рассматривает их в свете новозаветного откровения, которого естественно не было во времена Давида.
Грэхем Скрогги из Христианского Института (Чикаго) указывает: «...следует раз и навсегда признать, что предыдущий завет уступал нынешнему, что, хотя закон не противоречит Евангелию, он не равен ему; что, хотя Христос пришёл исполнить закон, Он пришёл также, чтобы превзойти его. Следует быть осторожным и не судить выражения Псалтири, с её мстительностью и осуждением, используя стандарты Посланий Павла».

В православии псалом называется «Отмщение врагам». Глубинный смысл этой «песни отмщения» трактуется так: все беды происходят по вине самого человека, который намеренно творит зло, и будет осуждён, при этом суровость наказания зависят от тяжести преступления и от того, насколько грешник отторгает от себя Бога.

А вот мнение, которое учитывает, что мироздание живёт в свете Творца и благодаря этому свету. С этой позиции выявляется скрытый за мирскими образами самый высокий духовный смысл изложенного Давидом послания.
В стихах, многим представляющимся как проклятия и призывы к отмщению, представлен свет, отражающийся нашим миром. В соответствии со свойствами нашего мира свет преломлён, искривлён, искажён, в нём нет ничего из первичного высшего света Творца. Но даже такой свет даёт миру энергию жизни.
Только близость свойств к свойствам Творца даёт возможность отражать Его свет, и величина искажений зависит от степени близости свойств свойствам самого света – безусловной отдачи.

Давид показывает, как преломляется свет в зависимости от изменения свойств от грубых преломлений мира до духовных высот, это просто прослеживается по последовательности его изложения. А нужно ещё учитывать и то, что псалмы исполнялись в соответствующее время, в особой обстановке под особенную музыку, техника исполнения её сейчас утрачена.

Свет, раскрытие которого было дано Давиду, должен раскрыться во всех Детях Божиих. Не потому ли «непонятно» каким образом псалмы принимаются так, как душа обращается к своему Создателю?
В своих песнях Давид как бы описал свою встречу со светом в образах своей жизни и в Библейских образах, описал различные состояния, которые он прошёл и прочувствовал.
Получая и раскрывая этот свет, Давид выразил в своих песнях те наполнения, которые принял в своей душе. Они принимаются всеми, потому что в них присутствует тот свет, который оживляет душу, будит человеческий дух. Из всего, что человек когда-либо сумел рассказать о раскрытии им Творца, нет ничего более высокого.